Давненько я обещался оттоптаться своими керзовыми по истории всеми нами любимого Зюзина, да всё как-то не доходили... руки. Но, коль уж дошли, то воткну я на всю катушку - с картинками, фотками, и тому подобной ботвой - чтоб было всё, как положено.
Поселения на месте Зюзина появились задолго до появления самого названия, и относятся, самое позднее - к XII-XIII вв. В непосредственной близости от бывшего села обнаружены по меньшей мере 3 курганных группы захоронений - 2 в бывшем урочище "Грачи", к северу от села, на берегу р. Котловки, на месте нынешних домов 48 к. 1 и 54 к. 3 по Болотниковской, и третья - в 150 м. к востоку от пересечения Севастопольского и Балаклавского проспектов, возле бывшей дороги к д. Деревлёво.
В 1949-50 гг курганы были исследованы М. Г. Рабиновичем
Раскопки на кургане №6 под с. Зюзино
Всего было обследовано 13 курганов из первых двух групп, и 7 - из третьей. Надо сказать, что курганы к тому времени сильно были распаханы и перекопаны. Стоявшая в Грачах (или Грачевниках) заповедная роща была срублена на дрова в годы войны и ещё здесь стояла 15 зенитная батарея 329-ого зенитного артеллирийского полка ПВО. В самом большом кургане № 18 (диаметр 15 м, высота - 2,3 м) археологи выкопали металлический колпак укрытия...
Тем не менее курганные раскопки дали богатый материал. Многие из находок сейчас выставленны в Музее истории и реконструкции Москвы...
Впрочем, от седой древности, от которой кроме костей с горшками не осталось ничего достоверного, перейдём к временам более близким, когда, собственно и упоминается само село Зюзино в писцовых книгах.
Судя по этому топониму, имение когда-то принадлежало тверским выходцам Зюзиным, занимавшим значительное положение при царском дворе в XVI-XVII вв. Примерно с 1584 г. им принадлежала и другая подмосковная - село Никольское, территория которого ныне находится в микрорайоне "Лебедь" на Ленинградском шоссе.
Среди владельцев, вполне возможно, был и один из опричников Ивана Грозного Василий по кличке Зюзя, но сие лишь городская легенда, никем не подтверждённая. Достоверно известно лишь, что в начале XVII в. Зюзино было дано в поместное владение стрелецкому голове Федору Челюскину, а в 1618 г. оно перешло к боярину князю Алексею Юрьевичу Сицкому (ум. в 1644 г.) - начальнику приказа Казанского дворца. Известно, что при нем в 1627 г. в сельце "Скрябине, Скорятино, Зюзино тож" уже существовала деревянная усадьба - "двор помещиков боярский"
Следующим хозяином этой местности был боярин Глеб Иванович Морозов (ум. в 1662 г.), женатый на Феодосии Прокопиевне Соковниной, неутомимой проповеднице раскола, скончавшейся в ссылке в 1675 г. (Ага-ага - та самая, которая "Болярыня Морозова" свет-нашего В. И. Сурикова!) Он построил рядом с усадьбой деревянную церковь во имя Бориса и Глеба. Это же наименование, ставшее одним из названий села - Борисоглебское, традиционно носили все последующие зюзинские храмы, вплоть до ныне существующего, отстроенного в стиле архитектуры московского (нарышкинского) барокко.
Современный вид
Трехверхая церковь поставлена на высокий подклет с первоначально открытой аркадой, над столбами которой расставлены колонны - единственный повторяющийся элемент внешнего декора храма. Сильно растесанные еще до начала XX в. окна лишены даже малейших признаков, указывающих на существование наличников. По-видимому, их никогда и не было. Над центральной частью здания находится широкий восьмерик, обрамленный своеобразными декоративными гребешками. Над ним устроено помещение "звона", то есть колокольни увенчанное главой. До застройки окружающей территории многоэтажными домами отсюда открывался превосходный вид на окрестности на много километров.
Согласно последним данным, церковь была сооружена около 1715 г. Следовательно, ее строителем нужно считать ближнего боярина князя Бориса Ивановича Прозоровского (ок. 1654 - не позднее 1720 г.), которому в 1687 г. было пожаловано село Зюзино. Другие, известные по литературе, датировки здания - 1688 и 1704 гг. - в действительности относятся к более раннему деревянному храму, который не был разобран сразу же после сооружения каменного. Правда, служба в нем уже не велась. Не используемый и сильно обветшавший, он существовал еще в 1721 г., когда все имение, после кончины владельца, по указу Петра 1 было передано другому князю Прозоровскому - Александру Никитичу (1697 - 1752), впоследствии капитан-лейтенанту флота.
В 30-ые годы церковь была закрыта и разрушалась. 50-ые годы (1958)
Но с приходом в эту местность Москвы церковь отреставрировали (1965 г)
Поскольку "звон" каменной церкви не был приспособлен для больших колоколов, специально для них в 1879 г. к правой части здания была пристроена невысокая колокольня, впоследствии соединенная с ним крытым переходом. Простая сама по себе - четыре кирпичных столба под четырехскатной же кровлей, увенчанной крестом, - она, воспроизводя древние архитектурные формы, свойственные деревянным постройкам, интересна как редкий для Подмосковья тип. Колокольня была сооружена, по-видимому, на средства местного церковного старосты, купца 2-й гильдии Алексея Ивановича Василькова (1821 - 1900), по совместительству "непременного члена Общества для попечения о детях лиц, сосланных по судебным приговорам в Сибирь". В том году он приобрел Зюзино в собственность у тогдашних владельцев имения - дворян Балашовых.
Позже около церкви был похоронен сын местного священника - молодой преподаватель Александровского 3-го военного училища Дмитрий Аникитич Рисов (1858 - 1889). Трогательной эпитафией ему, начертанной на каменном памятнике, стали строки пушкинского стихотворения "Брожу ли я вдоль улиц шумных", написанного в 1829 г.:
"И пусть у гробового входа младая будет жизнь играть
И равнодушная природа красою вечною сиять".
Сам памятник не сохранился. Кладбище располагалось на территории нынешней школы № 564, и, говорят, школьники долго ещё играли в футбол черепами и фехтовали берцовыми костями.
Зюзино оставалось в роду Прозоровских до 1780 г., когда было куплено Ириной Афанасьевной Князевой7, муж которой, Анисим Титович (1722 - 1792), был одним из первых отечественных генеалогов. Позже имение перешло к Бекетовым, известным, главным образом, по просветителю и издателю Платону Петровичу Бекетову (1761 - 1836) - первому председателю Императорского Общества истории и древностей российских, созданного в 1811 г. Зюзиным владели его мачеха Ирина Ивановна, урожденная Мясникова (1743 - 1823), вдова полковника, а затем его единокровный брат - действительный тайный советник и камергер Петр Петрович Бекетов (1775 - 1845). Кто-то из них, скорее всего последний, выстроил в усадьбе, слева и справа от господского дома, кирпичные двухэтажные флигеля (датируемые Обществом изучения русской усадьбы 1820-ми гг.8), один из которых исчез в середине 1920-х гг., другой сохранился до настоящего времени. (Современный адрес этого здания - Перекопская улица, 7, а домом № 9 является церковь.)
Усадьба была разобрана в 20-ые годы, от неё остался лишь левый флигель:
Вид с улицы.
А это - изнутри усадебного двора.
Уцелевший флигель, ныне используемый как дом причта, представляет собой Г-образную в плане постройку со скругленным центральным углом. Эта часть здания, декорированная спаренными колоннами на белокаменных цоколях, резко диссонирует по своей архитектуре с крыльями. Можно предположить, что изначально в плане она была круглой ротондой, подобной той, на основе которой был сооружен барский дом в соседнем имении Шаболово. По стилистическим признакам зюзинскую ротонду можно датировать концом XVIII -началом XIX в. По-видимому, в 1820-х гг. к ней были пристроены неказистые крылья, и образовавшееся здание стало флигелем. Для получения данных, подтверждающих или опровергающих эти предположения, необходимо провести натурное обследование постройки.
Петр Бекетов скончался холостым, не оставив прямых потомков, после чего имение неоднократно меняло хозяев, что, естественно, не могло не сказаться на сохранности усадьбы, перешедшей сначала к Балашовым, затем к А.И. Василькову и, наконец, к другому купцу - Дмитрию Андреевичу Романову (1849 - 1901), с 1897 г. состоявшему попечителем местного земского училища. Еще в 1885 г. он построил в Зюзине кирпичный завод.
Да, тут надо отметить, что стоящее к нему симметрично г-образное здание возле церкви и стилизованное в тон сохранившемуся флигелю никакого отношения к усадьбе не имеет. Это новодел Воскресной школы при Борисоглебском храме, просьба не путать.
Теперь,закончив с усадьбой, примемся немного за само село Зюзино.
Гербовая эмблема
В щите московской формы левая золотая перевязь, обремененная пятью зелеными липовыми листьями. Верхнее поле красное, нижнее поле голубое.
До 2004 г. род щитом в гербовой эмблеме района Зюзино размещалась девизная лента зеленого цвета с названием района.
Объяснение: Левая золотая перевязь символизирует главную магистраль района - улицу Каховка. Липовые листья символизируют многочисленные липовые аллеи района. Число листьев - пять веков истории села Зюзино. Красное поле означает массовое кирпичное производство в селе Зюзино, развернувшееся после войны 1812 года. Голубое поле символизирует связь района с Черным морем, в честь прибрежных городов которого названы многие улицы района.
Гербовая эмблема Зюзино утверждена распоряжением префекта ЮЗАО №342-рп от 10 мая 2000 года; Герб муниципального образования утвержден решением муниципального Cобрания 26.01.2004 г. № 1-РМС.
О районе
Зю́зино — район в Москве. Расположен в Юго-Западном административном округе. Район является четвёртым в округе по числу жителей.
История
Район Зюзино, четвертый по численности жителей в Юго-Западном административном округе г. Москвы, расположен на территории площадью 534,5 га. Население - почти 100 тысяч человек.
Поселения вятичей существовали в этой местности с ХП-ХШ веков. Во времена Ивана Грозного село Скрябино (оно же Скарятино, Зюзино) получило последнее название по фамилии своего владельца, опричника первой тысячи Василия Зюзина. С 1644 года усадьба Зюзино принадлежала боярину Морозову. Его вдова - Ф.П. Морозова, известная поборница старообрядчества, сделала Зюзино одним из очагов раскольничества. Здесь у Морозовой бывал знаменитый раскольник протопоп Ав-I вакум. После Морозовых усадьбой владели бояре Прозоровские, в начале XIX века - Бекетовы.
Зюзино было единственным селом, где с 1736 года регулярно велась перепись населения - ревизские сказки. Зюзино славилось своими садами, в оранжереях вызревали даже цитрусовые, другие южные растения. И в настоящее время это один из самых зеленых и экологически благоприятных районов Москвы. В районе три пруда, один из которых имеет естественные берега. Пруд на Перекопской улице ранее носил поэтическое название Медовый, а недалеко находился Лимонный мостик. С юга район граничит с Битцевским лесопарком - "легкими" не только района и округа, но и города. На севере протекает река Котловка. Много скверов, бульваров и аллей, где растут в основном лиственные породы деревьев, такие, как липы, березы, каштаны, дубы, рябины и др.
Ранее Зюзино входило в Севастопольский район г. Москвы, что стало основанием 10 улицам района из 17 иметь название городов Крыма и Причерноморья. В ближайшее время на пересечении Балаклавского и Севастопольского проспектов будет установлен памятный знак в честь доблести и мужества русских воинов, защищавших Севастополь.
Важное место в развитии территории Зюзина занимают вопросы привлечения инвестиций, что, в свою очередь, позволяет решать главные экономические и социальные задачи. И если окружные и городские органы занимаются прежде всего привлечением инвестиций в новое жилищное строительство и развитие инфраструктуры, то районная управа приоритеты отдает прежде всего благоустройству территории и социальной сфере. За десять последних лет в шесть раз уменьшилось количество незакрепленной территории в районе.
За последние три года, выполняя городскую программу "Мой двор, мой подъезд", благоустроено 337 дворов. За счет привлеченных средств произведен капитальный ремонт школы № 533, УБК № 557 и 1644, центра социального обслуживания, приведены в порядок фасады всех 13 средних общеобразовательных школ, дополнительно заасфальтировано более 5 тыс. кв. м внутридворовых территорий. По результатам городского конкурса по благоустройству "Московский дворик - 2001" в номинации "Лучший школьный и детсадовский двор" учебно-воспитательный комбинат № 1644, расположенный по адресу ул. Херсонская, д. 5, занял первое место.
Зюзино - это преимущественно спальный район Москвы. На его территории расположено 396 жилых зданий, из которых более 60 процентов составляет пятиэтажный фонд. В последние два года в районе быстрыми темпами идет строительство и реконструкция жилья. С учетом пяти ранее снесенных пятиэтажек в 2001 году общее количество их достигнет девяти. В кварталах 11 и 14Б возведено 12 современных жилых зданий серий П-44Т и П-ЗМ. По индивидуальным проектам возведены жилые здания по адресам ул. Каховка, вл. 21а и Балаклавский пр-т, д. 18, корп. 1. Ведется строительство жилого комплекса по улице Азовской.
Новые малые архитектурные формы, установленные во дворах по Балаклавскому пр-ту, д. 38, Херсонской ул., д. 9, Черноморскому б-ру, д. 13, Севастопольскому пр-ту, д. 79, Чонгарскому б-ру, д. 21 и других, стали по праву центром притяжения детей и гордостью района.
На территории района располагается промышленное предприятие ОАО "Чайка", ранее известное как школьный завод "Чайка". Несмотря на сложное положение в большинстве промышленных предприятий города, завод смог в последние 10 лет сохранить основные производства и кадры. На заводе действуют типография, литье пластмассовых изделий, штамповочное производство, швейный цех. Открыты новые цеха по производству мебели, изготовлению дверных доводчиков, флажной продукции. На территории завода открыт торговый центр.
В районе функционирует 143 предприятия торговли, 16 - общественного питания, 63 - бытового обслуживания. Предприятия ООО "Каховка", торговые дома "Бухарест", "Симферополь", "Балко" являются наиболее крупными и быстро развивающимися предприятиями торговли.
В связи с тем, что более 50 процентов жителей в районе составляют пенсионеры, школьники и дети, на первый план выходят социальные приоритеты, такие, как обеспечение социально незащищенных слоев населения адресной финансовой и натуральной помощью, сохранение для детей и молодежи доступности образования, занятий спортом и отдыха. В 2000 году на социальную сферу было израсходовано из средств целевого бюджетного фонда развития территории района 2,4 млн. рублей. За 6 месяцев 2001 года только на организацию отдыха и досуга детей направлено 189,6 тыс. руб., на оказание поддержки пожилым гражданам выделено 296,9 тыс. руб.
В 1998 году в районе открыт центр социального обслуживания, который обслуживает 998 человек на дому, а с июля 2001 года - 60 человек ежемесячно в отделении дневного пребывания, оказывает натуральную помощь более чем 9 тыс. чел. Открыто отделение социальной помощи семье и детям.
На территории района работают 21 детское дошкольное учреждение, 13 общеобразовательных школ, школа-интернат для детей-сирот, ПТУ, музыкальная школа, приборостроительный колледж.
Большое внимание в районе уделяется военно-патриотическому воспитанию молодежи. В школах № 531 и № 554 открыты музеи боевой и трудовой славы. Имеющиеся на территории района пять памятников и памятных знаков в честь героев гражданской и Великой Отечественной войн заботливо приводятся в порядок. В районе расположены десять школьных спортивных площадок, стадион на Перекопской ул., д. 7, работают 90 детских спортивных и других секций по интересам. Спортивные сооружения, расположенные по адресам: Перекопская ул., д. 14, Севастопольский пр-т, д. 79, Большая Юшуньская ул., д. 8, стали излюбленными местами активного отдыха жителей района. Основные культурные центры - Дом культуры и отдыха ЗиЛа и кинотеатр "Одесса".
Главная достопримечательность района - замечательный памятник архитектуры XVII века - храм святых благоверных князей Бориса и Глеба, построенный в стиле нарышкинского барокко предположительно архитектором Яковом Бухвостовым. В 1989 году началось возрождение храма и возобновлено богослужение. На официальном открытии 14 мая 1999 года храм был освящен Святейшим Патриархом Московским и Всея Руси Алексием П. В текущем году на территории храма начнется строительство воскресной школы.
1.
Люблино, как местность на юго-востоке Москвы, впервые упомянуто в документах XVI века, а уже к середине XIX века Люблино было известно, как пригородная усадьба. С проведением в 1870-х годах железной дороги здесь возникли пристанционные мастерские и посёлок железнодорожников. В 1925 году Люблино стало новым городом Московской губернии, правда, мало чем отличаясь от других соседних посёлков и деревень: Текстильщики, Печатники, Перерва, Батюнино, Курьяново и Марьино. Все они располагались вдоль железной дороги Курского направления и представляли собой обыкновенные подмосковные деревни, с избами в три окна и резными наличниками на них, садами и огородами, с первыми советскими тракторами на окрестных полях и гуляющей по лугам скотиной.
Несколько невысоких каменных домов, кварталы серых бараков, дачные домики да деревенские избы – вот и всё Люблино накануне большой стройки тридцатых годов прошлого века. В 1930 – 1940 годы в его состав вошли некоторые окрестные населённые пункты: Кухмистерский посёлок (бывший Китаевский – Китаевка), Перерва, Поля Орошения и деревня Печатниково.
После войны, в конце 1940-х – начале 1950-х годов, стали застраиваться каменными зданиями Текстильщики и Курьяново со своей особой архитектурой, присущей маленьким провинциальным городкам. На центральной площади стоял памятник Ленину с традиционно протянутой рукой, напротив него располагался Дом Культуры с колоннадой и треугольным фронтоном на фасаде, а в разные стороны от центра разбегались прямые улицы и бульвары с цветочными клумбами, где в густой тени зеленых насаждений прятались двухэтажные домики с высокими шатровыми крышами.
В семидесятом году на месте старых деревень Печатники и Батюнино начали возводить новые многоэтажные жилые корпуса. И только позже всех, к концу семидесятых, пришло массовое жилищное строительство в Перерву и Марьино, впечатляя своими темпами и масштабностью и без сожаления расставаясь с прошлым, деревянным, кружевным.
Марьино, скорее всего, было названо по имени княгини Марии Ярославны, матери великого князя Ивана III, организовавшей это древнее поселение в низовьях Москвы-реки. Старинное село Перерва стояло на высоком берегу старицы той же Москвы-реки, неожиданно изменившей, прервавшей, своё прежнее течение и потёкшей по новому руслу, уже ближе к соседнему подмосковному селу Коломенское. В Перерве находится Николо-Перервинский монастырь, стоящий посреди села, одной стороною выходя на Центральную Шоссейную улицу, а другой спускаясь к излучине Москвы-реки.
Как гласит предание, этот монастырь был основан ещё в XIV веке вдовой князя Дмитрия Донского Евдокией. Видимый издалека, высился над деревенскими домами монастырский комплекс со стройным белокаменным Никольским собором XVII века и более поздним, огромным и помпезным, сложенным из красного кирпича, собором Иверской Божией Матери, корпусами и палатами, въездными воротами, стенами и башнями XVII – XIX веков.
На противоположной от Перервы стороне железной дороги, за станцией с одноимённым названием, между деревней Марьино и Южным проездом (ныне Иловайская улица), в обрамлении сараев и зелёных палисадников стояли многочисленные длинные приземистые бараки. В них жили в основном областные лимитчики, завезённые ранее в качестве дешёвой рабочей силы для ударных московских строек.
В до- и послевоенные годы повального дефицита жилья местный и приезжий люд помимо бараков ютился ещё и в тёмных удушливых подвалах домов, и в вырытых сырых землянках, и в вагонах-теплушках, стоявших в тупиках на путях-накопителях между станциями Перерва и Депо. А ещё дальше по дороге вдоль путей, рядом с карьером, было тайное кладбище пленных немцев, работавших в Москве и области после войны.
В своё время название Люблино Дачное подмосковная железнодорожная станция получила не случайно. Густо заросшая сосновым лесом вперемешку с лиственицами, липами и дубами холмистая местность между уходящим на север, в сторону Кузьминок, Люблинским прудом и крестьянскими домами вдоль части Астаповского шоссе и Московской (ныне Люблинской) улицей, с давних пор привлекала к себе внимание богатых и именитых людей. С восьмидесятых годов XVII века поместьем владели знаменитые Годуновы. Позднее имение принадлежало князьям Прозоровским и было так любимо хозяевами, что получило своё теперешнее название – Люблино.
В 1800 году усадьбу приобрёл богатый московский помещик, действительный статский советник, отставной армейский бригадир Николай Алексеевич Дурасов (1760 – 1818 г.г.). В 1801 году по его заказу архитекторы Р. Р. Казаков и В. И. Еготов спроектировали и построили на холмистом берегу речки Голяди, превращённой в обширный пруд, целый комплекс загородной усадьбы. В него входил главный дворец, в точности повторяющий форму и пропорции ордена-креста Святой Анны, полученный Н. А. Дурасовым от Павла I, здания крепостного театра и театральной школы, конный двор, оранжерея и парк в английском стиле.
В дореволюционных путеводителях писали: «Несмотря на курьёзность замысла, Люблинский дворец является одним из самых интересных подмосковных памятников». В залах своего роскошного дворца хлебосольный хозяин усадьбы устраивал званые обеды, балы, празднества и приёмы, сопровождавшиеся игрой оркестра. Праздники славились на всю Москву и привлекали столичную знать. В мае 1818 года, незадолго до смерти армейского бригадира, его театр и оранжерею посетила вдовствующая императрица и пришла в восторг от увиденного представления.
После скоропостижной смерти Н. А. Дурасова усадьбой Люблино владели его родные сёстры, а во второй половине XIX века главный дворец и остальные усадебные постройки вместе с обширными прилегающими территориями перешёл к купцам Рахманину и Галафтееву. А они, не долго думая, приспособили их под дачи и стали сдавать всем желающим в аренду. Рядом с дворцом стояла красивая деревянная церковь Петра и Павла, в 1928 году разобранная и увезённая атеистами-большевиками в подмосковное село Ежёво Егорьевского уезда.
В XIX веке в разное время приезжали на свои дачи в Люблино писатели Н. М. Карамзин и Ф. М. Достоевский, председатель любителей российской словесности академик Ф. И. Буслаев, живописцы В. И. Суриков и В. А. Серов. В деревне Печатники жил поэт Ф. С. Шкулёв, автор популярной в своё время песни «Мы – кузнецы, и дух наш молод». Даже вождь мирового пролетариата В. И. Ульянов-Ленин всё лето 1894 года гостил в кругу семьи на даче в Люблине.
29 июня 1904 года шедший с юга на Москву ураган затронул Люблино и погудел в нём на славу. Обрушившийся на дачный посёлок чёрный вихрь порушил деревенские дома, сбросил с купола дворца скульптуру бога Аполлона, заменённую впоследствии на новую скульптуру геркуланянки в античной одежде, повалил столетние деревья в усадебном парке, «выпил» пруд с коллекционными золотыми карпами, «выплюнув» ценных рыб аж в районе Лефортова в Яузу.
Здоровый сосновый воздух, зеркальная гладь Люблинского пруда, близость Москвы и удобство сообщения по железной дороге, а, главное, цены, в несколько раз дешевле по сравнению с теми же дачами по Ярославской дороге – всё это способствовало быстрому и популярному заселению дачниками Люблина. От самой станции вела широкая липовая аллея к Московской улице, вдоль которой выстроились крестьянские избы. К северу от них, под густым шатром вековых деревьев стояли одно- и двухэтажные дачные домики: у кого побольше, побогаче, у кого поскромнее, не отличаясь от соседних, деревенских.
После октябрьского переворота 1917 года многие владельцы дач, как летних, так и тех, в которых жили круглый год, покинули не только свои насиженные места, но и самую Россию отнюдь не по собственной воле, а, по мнению большевиков, явно не вписываясь в пролетарские предначертания светлого будущего. Их дачные домики были конфискованы Советами под учреждения местной власти и её работников. Кто-то из прежних домовладельцев остался доживать свой век в их строениях: либо от невозможности уехать в силу ряда причин, либо слепо веря в новую власть и мировую революцию, либо просто в надежде на извечное русское «авось пронесёт и не тронут».
Проходил год за годом, и от более, чем скромной жизни в условиях диктатуры пролетариата, мало что осталось от былого облика дворянства старых владельцев люблинских дач, заведомо уплотнённых властями по соображениям социалистической целесообразности. Так и жили в новой советской эпохе эти барынки из ушедшего в историю девятнадцатого века, как тихие серые мышки в своих чеховских «домах с мезонином».
Вместе с постройкой железной дороги от станции Люблино в сторону дачного посёлка была проложена широкая тенистая липовая аллея, после революции получившая название Октябрьская (ныне Тихая) улица, а в просторечии – аллейка. У самой станции и на часть аллеи до её пересечения с Московской улицей выходили в основном мелкие бытовые заведения: разные магазинчики, лавочки, киоски, мастерские. Была среди них и одна довольно примечательная парикмахерская, в которой стригли и брили старым дедовским способом мастера своего дела.
Когда сидящий в кресле клиент был уже подстрижен, мастер (преимущественно женщина) оборачивалась в глубину зала и зычным голосом командовала:
– Прибор!
Открывалась дверь, и оттуда появлялась шустрая «бабушка божий одуванчик» с подносом на руках, где стояли готовые к бритью блестящие металлические приборы с горячей водой и мыльной пеной, кисточкой-помазком, полотенцем и опасной бритвой, которую периодически точили на висевшем сбоку от зеркала кожаном ремне. Процесс бритья был довольно долог и трудоёмок, но терпеливый клиент оставался доволен, разглядывая после горячего компресса свои гладко-выбритые щёки, сияющие, как надраенные бока самовара.
2.
После пересечения с Московской улицей по обеим сторонам липовой аллеи начинались дачные домики, в одном из которых под номером восемнадцать когда-то жили мои близкие родственники. Дом был небольшой и красивый, даже изящный, явно отличаясь от других соседних домов, на невысоком фундаменте, двухэтажный, с мезонином, смотрящим в палисадник под окнами первого этажа и густую, тенистую аллею за ним. К правому торцу дома была пристроена террасса со ступеньками на входе, с которой крутая лестница вела на второй этаж.
За входной калиткой в высоком частоколе забора открывался внутренний, поросший травою, дворик со старым огромным раскидистым тополем, побитым молнией, но ещё живым, отбрасывающим свою тень чуть ли не на весь двор и дом. Со стороны заднего двора была ещё одна террасса с теми же деревянными стёртыми ступеньками при входе, по которым заходили в дом.
На первом этаже дома за крохотной тесной прихожей следовала кухонька со сложенной из кирпича небольшой печкой. Из кухни и прихожей двери вели в светлую, с окнами на улицу, и тёмную комнаты. По левую сторону от террассы на заднем дворе была ещё одноэтажная пристройка к дому с квадратной комнатушкой и кирпичной печуркой. Опоясывали двор летняя уборная да обитые ржавой жестью сараи с дровами, разной рухлядью и прочим барахлом.
На Садовой (ныне Летней) улице, начинавшейся от дворца Дурасова и шедшей параллельно берегу Люблинского пруда до проспекта Ленина (ныне Краснодонская улица) стояла городская школа №4, впоследствии №1144. Это было построенное в стиле провинциальной гимназии двухэтажное кирпичное здание с входной парадной лестницей посередине и длинными коридорами с чередою классов по этажам. Из окон школы просматривался противоположный берег пруда со старыми постройками начала XX века. В школу можно было ходить по аллейке, то бишь Октябрьской и Кооперативной (ныне Ейская) улице, но ребятня шла напрямик через дворцовый парк и через лаз в отогнутых железных прутьях в невысоком заборе – так было ближе.
Подмосковное Люблино, ставшее для моей бабушки по отцу Василисы Васильевны и её детей второй малой родиной, поначалу мало чем отличалось от их далёкой Александровки на Тамбовщине, откуда они приехали в конце двадцатых годов, спасаясь от раскулачивания. Была в Люблине одна центральная Московская улица с несколькими каменными зданиями, смотревших свысока на деревенские избы и дачи, утопавшие в садах, белоснежно цветущих весною и пламенеющих листвой по осени. В противоположном конце улицы начинались поля орошения, где на самом краю города с 1904 года заработали поля Люблинской станции аэрации городских сточных вод, а перед ними простирались серые унылые кварталы деревянных бараков. От того и другого уже давно остались одни воспоминания.
Довоенное Люблино – это тенистые укромные аллеи среди дачных домиков, улочки и переулки, тишину которых нарушали редкие проезжающие машины, цоканье копыт запряжённых в повозки лошадей да шум проносящихся невдалеке поездов железной дороги. По обеим сторонам Московской улицы, на всём её протяжении от люблинского пруда до пересечения с улицами Верхние и Нижние Поля, когда-то росли огромные старые липы, смыкавшиеся кронами над проезжей частью. Говорили, что это часть специально построенной и усаженной липами дороги для проезда Екатерины II в её загородный дворец в Царицыне, не такой уж и далёкий отсюда.
Двести лет высились могучие деревья, давая людям свежий воздух и тенистую прохладу летом, выстояв под ураганами и бомбёжками, а не устояли в конце двадцатого столетия перед реконструкцией Люблина. Сначала спилили и выкорчевали кряжи, проложили параллельную улицу с движением в обратном направлении, а потом из обеих двухполосных улиц сделали одну сплошную шестиполосную магистраль – этакий местный Бродвей. Ну, что ж, удобства передвижения дороже родной природы.
Словно вспомнив о своём статусе подмосковного города, стало Люблино при Советской власти активно строиться. Чуть ли не вся Московская улица в начале тридцатых годов была объявлена ударной стройкой. От Октябрьской улицы и до завода им. Л. М. Кагановича (ныне Люблинский литейно-механический завод) возводились пяти- и шестиэтажные кирпичные дома – в основном для работников литейки – оштукатуренные и покрашенные в весёлый розовый цвет. Не зря же сказал товарищ Сталин: жить стало лучше, жить стало веселее.
До революции 1917 года этот завод носил имя своего прежнего хозяина – француза Можиреза. Новая власть любезно освободила его от этой должности, прогнав восвояси на его историческую родину, и национализировала предприятие, дав ему имя нового коммунистического идола. Но ставшее нарицательным для местных жителей имя фабриканта-француза настолько закреплось в их памяти, что ещё долго они называли им окрестности завода:
– Куда пойдём?
– На Можирез.
– Где ты был?
– На Можирезе.
От железнодорожной станции Люблино Дачное брала своё начало Вокзальная (ныне Кубанская) улица. На её перекрёстке с Московской возвели большой красивый жилой дом со сквозными арками во двор, балконами, колоннами и лепными карнизами. В народе его прозвали «татарским» из-за того, что был он заселён обеспеченными татарами, купившими в нём себе квартиры. Это к концу двадцатого века потянулся в Москву народ с юга, жители «братского Кавказа» с их коммерческой и криминальной жилкой.
А до и после войны в Люблино было много татар, работавших дворниками. Их охотно брали на эту считавшуюся непрестижной, работу, так как были они исполнительными и, самое главное, непьющими, свято чтившими заповеди Корана, запрещавшего пить мусульманам. Помимо уважения со стороны это, видно, давало им немалую экономию в средствах по сравнению с изрядно поддававшими отечественными дворниками. Вот и могли они себе позволить купить квартиру в большом доме на центральной улице, в отличие от прочих коренных жителей, вкалывавших за гроши на заводах и стройках и всю жизнь ютившихся в многонаселённых коммуналках или в своих домах-развалюхах.
После войны по всей Московской улице строились новые высокие красивые дома, а на её перекрёстке с улицей Калинина ещё в 1943 году возвели монументальное здание с колоннами и лепным фронтоном, где разместился Индустриально-педагогический техникум, впоследствии преобразованный в Колледж. А в конце Московской улицы на месте прежнего довоенного железнодорожного училища появился одноимённый техникум, ставший тоже Колледжем.
Когда в 1960 году Люблино из подмосковного города стало Люблинским районом столицы, с парковой, липовой аллеи у дворца Дурасова перевели на Вокзальную улицу райотдел милиции, занявший весь первый этаж жилого дома. А в дом напротив – райвоенкомат, дотоле размещавшийся на Московской улице, у самой железной дороги, возле пруда, откуда в своё время в годы войны уходили на фронт жители Люблина.
Потом снесли целый квартал одноэтажных домишек в зарослях садов и возвели типовой кинотеатр «Алтай» рядом с довоенным ещё «Милицейским» магазином. Далее шёл вытрезвитель, приём стеклопосуды – короче, улица была на все случаи жизни. Чем тебе не конкурент Московской, то бишь, Люблинской улицы за звание местного Бродвея. Только не очень-то хотелось лишний раз появляться в означенных заведениях, разве что в кино да в магазине.
Что касается учреждений торговли, то, как свидетельствует путеводитель по окрестностям столицы двадцатых годов: «В Люблине следует отметить наличие ларька госрозницы, винно-гастрономического магазина «Конкордия» и частной хлебопекарни». В тридцатых же годах в связи с массовым строительством жилых домов первые этажи в них, как правило, отводились под магазины. Три такие торговые точки постоянно были на виду и на слуху у жителей города.
Это уже знакомый «Милицейский» – в соседстве с райотделом милиции на углу Вокзальной и Кооперативной улиц; на перекрёстке Московской и улицы Калинина (ныне Краснодарская) – так называемый «Серый» универмаг в доме, построенном из серого кирпича; и, наконец, «Белый» магазин – на перекрёстке Октябрьской и Московской улиц: двухэтажное (не сохранившееся) здание, выкрашенное снаружи белой краской, с продмагом на первом и универмагом на втором этаже, куда вела посередине магазина парадная лестница со стёртыми от времени каменными ступенями.
Все три названия – «Белый», «Серый» и «Милицейский» наряду с «Можирезом» стали нарицательными, и в просторечии употреблялись так, что местные жители, в отличие от посторонних понимали друг друга с полуслова, заведомо зная, о чём идёт речь в их разговоре:
– А что я на днях купила в «Белом»!
– В «Сером» тоже что-то выкинули – очередь была большая.
– Я вчера в «Милицейском» полдня простояла – вот это очередь!
– И на «Можирезе» народ за чем-то ломился – шуму было.
Как раз в «Белом» магазине и работала моя тётушка Прасковья Михайловна Милованова продавцом хлебного отдела на первом этаже от начала тридцатых годов до выхода на пенсию в 1963 году. Помню, ещё ребёнком, в конце пятидесятых годов прошлого века мы с родителями ездили в гости к тёте Пане в Люблино. Прежде, чем зайти к ним в дом на аллейке, заворачивали по пути в Белый и направлялись к хлебному отделу, от которого шёл такой ароматный дух свежеиспечённого хлеба, что только слюнки текли.
Подойдя к витрине, с выложенными на ней буханками и батонами, мы здоровались со стоящей за прилавком всегда приветливой тётей Паней. Я получал из её рук в гостинец какую-нибудь свежайшую, ещё тёплую, вкуснющую булку и уплетал её за обе щеки. А Прасковья Михайловна, простояв за магазинным прилавком с утра до вечера тридцать с лишним лет, заработала себе в итоге невеликую пенсию да больные ноги, отчего и прожила на белом свете всего-то шестьдесят два года.
Не легче была работа и у её сестры, Ольги Михайловны, тремя годами её моложе. Работала моя тётя Оля на железнодорожной станции Люблино, в ремонтной бригаде, ворочая со своими подругами тяжеленные шпалы и заколачивая в них стальные костыли, лишний раз убеждая в силе слабого пола. Была она и дворником: в зимние морозы сгребала лопатою снег и колола ломом лёд, в летнюю жару и пыль подметала метлою тротуары, а по осени, в дождь и ветер, убирала обильную опавшую листву и не менее обильный людской мусор вдоль по аллейке и возле достопамятного Белого магазина.
3.
Но не одним насущным хлебом – в буквальном и переносном смысле – жило довоенное Люблино. Сразу после Октябрьского переворота в главном доме усадьбы Дурасова была устроена школа 2-й ступени. Затем её сменил клуб железнодорожников им. III Интернационала. Соседнюю Петропавловскую церковь отдали под комсомольский клуб.
В 1930 годы на пространстве между Вокзальной, Курской и Советской (ныне Ставропольская) улицами было сооружено новое, довольно замысловатое по конструкции, здание Дома Культуры им. III Интернационала. В нём для люблинских рабочих крутили фильмы, устраивали танцы и разнообразные культурно-массовые мероприятия. Не знаю, как до, но после войны народ по-своему воспринимал это данное свыше в порыве революционного энтузиазма название Дома Культуры:
– Пошли в кино!
– Куда?
– Да в «Третий».
Просто в «Третий» и никакого «Интернационала», который ещё надо было выговорить. А на месте находившегося рядом с «Третьим» старого стадиона был разбит молодой парк с аллеями и дорожками, цветочными клумбами и скамейками вокруг них, тенистыми деревьями и подстриженными кустами. Сам же стадион был перенесён на новое, более просторное место по Октябрьской и Красноармейской (ныне Тихой) улице, по соседству со старым люблинским рынком.
Рынок тот был небольшим, с высоким глухим деревянным забором, воротами и прилавками. Торговали на нём всякой всячиной: выращенными на своих огородах овощами и фруктами, мясом и молоком, одеждой и обувью, мебелью и разным ширпотребом. Много было старья, трофейного и краденного. Всё это продавали, меняли, толкали – всего хватало. И продавцы-то были все свои – «не то, что нынешнее племя» с юга. Только в середине шестидесятых годов эту лавочку прикрыли по случаю открытия нового большого крытого колхозного рынка в Текстильщиках и расширения соседнего стадиона «Локомотив».
На месте снесённого старого рынка появилось ещё одно футбольное поле, а на главном, помимо районных и городских матчей проводились матчи дублёров союзного чемпионата. Можно было воочью увидеть будущих звёзд отечественного футбола. Зимою поле стадиона заливали, и по вечерам под свет и музыку устраивали катание на коньках по льду.
Весной и осенью у главного входа на стадион собирались людские толпы и среди них стриженые парни в старой одежде и с рюкзаками за плечами. Всё это оглашалось переливами гармошек, бренчанием гитар и разноголосым, разухабистым пением. Так ежегодно провожали люблинскую молодёжь в армию на призывном пункте, находившемся как раз на стадионе «Локомотив».
Возвращаясь к Домам Культуры, скажу, что был в Люблине ещё один такой – на Можирезе, среди старых двухэтажных домов, недалеко от завода Кагановича. Подобно Курьяновскому был он с колоннами и лепным фронтоном на фасаде, где тоже были фильмы в зрительном зале, а в фойе – танцы и буфет. От этого ДК параллельно Московской шла улица, которой в юбилейный для страны год дали громкое название «проспект Сорок лет Октября». И тянулся он среди трущобных каварталов и унылых бараков для люблинских рабочих.
В противоположном конце проспекта, недалеко от «милицейского» магазина находилась популярная в своё время баня с парилкой и непременным пивом. За «милицейским» начиналась Кооперативная улица, где после войны стояли дома общежитий для приезжих лимитчиков местного СМУ. Дальше улица упиралась в усадьбу Н. А. Дурасова.
После революции 1917 года новая власть национализировала усадьбу и по-хозяйски расположилась в ней. В господском доме, помимо школы и затем клуба, находилось отделение милиции, остальные ведомственные учреждения, в том числе горсовет, кооператив ТПО и др., также занимали бывшие постройки усадьбы Дурасова и некоторые конфискованные близлежащие дачи. В усадебной церкви местные активисты уничтожили интерьеры в алтарной части и устроили там «уголок безбожника», пока, наконец, её совсем не закрыли и разобрали.
Парк использовался, как городской сад: в нём был установлен громкоговоритель, и по праздникам играла музыка. После вывода клуба в 1930 годах главный дом сильно обветшал и одно время никак не использовался. Только после войны дворец был частично отремонтирован для Института океанологии АН СССР. В 1950 годах его уже капитально отреставрировали и восстановили живопись интерьеров, а в начале нового века открыли в нём музей и концертный зал.
А вот усадебному парку повезло меньше: он запущен и частично вырублен. Центральную часть его занимает парк культуры и отдыха с различного рода увеселениями в виде аттракционов, открытой эстрады с киноустановкой, танцплощадки, шахматно-шашечного клуба, читальни и пр. От бывшей Вокзальной улицы к главному входу в парк вела улица Горького, оставшаяся сейчас в виде небольшой липовой аллеи.
А сразу за входом одна из парковых аллей вела налево к небольшому одноэтажному дому. Где-то до середины шестидесятых годов это был знаменитый в своём роде местный, никогда не пустовавший, бильярд. В доме было два зала, в каждом из которых стояли столы, покрытые зелёным сукном, куда приходили сыграть партию много желающих – от начинающих до признанных мастеров.
В моей детской памяти остались мягкие летние сумерки в парке, яркий свет из окон дома с маленьким крылечком, громкие оживлённые голоса игроков и стук бильярдных шаров, стремительно скользящих по зелени столов. Было одновременно интересно и боязно малолетнему пацану заглянуть туда. А теперь уже нет этого домика с бильярдом, да и сам парк стал каким-то опустелым и сквозным, только молодёжная дискотека бьёт по ушам децибелами ревущих колонок. Когда-то на её месте, на веранде, заросшей густым плющом, днём играл духовой оркестр, а по вечерам для молодёжи моего поколения 1970-х годов – ансамбль «Кудесники».
Ни одно из специально выстроенных в Люблино под дачу зданий не сохранилось, как не сохранились и старые названия улиц. Особенно после 1960 года, когда Люблино вошло в состав Москвы, и канули в историю местные улицы Садовая и Бородиновка, Московская и Вокзальная, Ленина и Кирова, Горького и Калинина, Октябрьская и Красноармейская, Советская и Кооперативная. Им на смену пришли в основном названия городов юга России – на большее выдумки у наших чиновников не хватило.
А ведь когда-то, в те далёкие от нас 1930-е годы по этим улицам гуляли мои родные, молодые и счастливые Прасковья Милованова с мужем – Сергеем Моисеевым, впоследствие без вести пропавшим в августе 1942 года в боях под Сталинградом. Здесь же, зелёными люблинскими улочками, ходила в свободные летние вечера и моя тётя Оля с подругами, чтобы наутро снова ворочить с ними тяжеленные шпалы на железной дороге. Чудом уцелевшая от раскулачивания бабушка Василиса Васильевна приводила в усадебный парк своих внучат – моих старших двоюродных братьев и сестёр.
Быть может, мой дядя Егор, перед тем, как уйти в 1934 году служить на тихоокеанский флот, ходил смотреть в парке фильмы «Путёвка в жизнь» и «Чапаев», а в феврале 1942 года погиб на северо-западном фронте под городом Демянском. Мой отец с одноклассниками школы 1940 года выпуска гулял короткой июньской ночью в аллеях парка и на берегу люблинского пруда встречал рассвет. А через два с половиной года в январе сорок третьего он с теми же семнадцатилетними мальчишками ушёл на фронт, был тяжело ранен и, слава Богу, вернулся с войны.
Всё это невольно всплывает в памяти, когда проходишь, не спеша, по непривычно тихой в наше время и чудом сохранившейся среди современных небоскрёбов, тенистой липовой аллее от станции Люблино до дворцовой усадьбы Дурасова – от светлого несмышлённого детства до грустной умудрённой старости.
Территория современного района Текстильщики в прошлом была пригородом Москвы, широко известным среди богомольцев. Помимо сел Гайвороново и Садки здесь стоял Николо-Угрешский монастырь, который в 1381 году основал сам Дмитрий Донской.
Впервые село Гайвороново упоминается в жалованной грамоте на вотчины Симонова монастыря от 1543 года, но история местных земель более древняя.
Поселения по берегам рек Гайворонка и Голяданка существовали еще в 13-14 веках, о чем свидетельствуют археологические находки, среди которых керамика, украшения, рыболовные снасти.
В далеком прошлом на территории района Текстильщики существовало Сукино болото, получившее свое название по фамилии боярина Ивана Грозного, владельца местных земель - Сукина.
На берегу существовавшей в прошлом реки Коломенки (Копани) стояла деревня Курсаково (Гавшино). В период Великой Смуты деревня была разорена, а в конце 17 века Успенский собор Московского Кремля, которому принадлежала пустошь, поселил здесь своих людей. В новом сельце выкопали пруд для разведения рыбы, а сельцо получило название Садки.
В 1718 году по указу императора Павла I Садки отобрали у собора и передали князю И. Ю. Трубецкому. После смерти князя, в 1753 году имение перешло к его внучке Е.Д. Голицыной (в девичестве Кантемир). При ней в Садках построили двухэтажный дом с мезонином, укрепили плотину и расширили старый пруд.
Дом-дворец стал последним деревянным двухэтажным зданием, построенным в 18 веке, которое сохранилось до середины 20 века. Здание было выполнено в стиле раннего классицизма, уникальными были конструкция вертикальной рубки стен и искусная вязка столярных элементов. В конце 1960-х годов усадебный дом в Садках был уничтожен.
Во второй половине 18 века, после того, как русский флот под руководством графа Орлова одержал победу над турецкой эскадрой при Чесмене, к фамилии графа прибавили приставку Чесменский, а Садки были подарены ему, и стали называться Садки-Чесменское.
При графе Орлове по проекту знаменитого архитектора Василия Ивановича Баженова в 1774 году в селе построили усадьбу, в которой были устроены пруды и большая конюшня, где хозяин держал великолепных орловских скакунов. Летом в Чесменку съезжалось множество именитых гостей, которых развлекали бегами и скачками. Скачки проходили вдоль современной Люблинской улицы – это был прообраз первого русского ипподрома.
В 1800 году владельцем имения был граф А.Г. Головкин, а затем оно перешло к внебрачному сыну графа Л. Г. Орлова-Чесменского - генерал-майору Алексею Алексеевичу Чесменскому.
Новый владелец села в 1804 году основал здесь фабрику по производству сельскохозяйственных орудий. Современник А.А. Чесменского С.П. Жихарев писал: "Тогда вошло в моду ездить на обозрение этой фабрики, и если бы дорога была лучше, то вся Москва поскакала бы любоваться заведением. Устройство на английский манер и много рабочих людей из англичан".
В середине 19 века Садки-Чесменское и Гайворово стали превращаться в дачную местность. В то же время здесь появились ткацкие фабрики, а владельцами имения стали представители купечества. Например, в деревне Гайвороново работала шерстопрядильная фабрика купца Богомолова. Также вблизи имелись бумажно-набивная и суконная фабрики.
После революции 1917 года в барском доме открылась школа 2-й ступени, а затем - клуб железнодорожников им. III Интернационала.
В 1920-х годах на месте рабочих бараков, существовавших ранее купеческих текстильных производств, возник рабочий поселок текстильщиков, который в 1925 году получил название Текстильщики. В бывшем имении после 1930-го года открылся Дом отдыха профсоюза текстильщиков. Население поселка увеличивалось быстрыми темпами за счет приезжих.
В 1929 году здесь был организован совхоз Текстильщики с земельным наделом в 73 гектара. В совхозе состояло 30 человек. В 1936 году название колхоза сменили на "Совхоз имени Максима Горького", а в 1938 году мимо станции с аккуратным небольшим вокзалом с шатровой башенкой стали ходить электрички.
В путеводителе "Дачи окрестностей Москвы" за 1939 год говорилось следующее: "К платформе Текстильщики примыкает поселок Текстильщики, ранее называвшийся Чесменкой по имени графа Орлова-Чесменского, на месте усадьбы которого возник поселок. Теперешнее название поселок получил недавно, после того как здесь был устроен Дом отдыха союза текстильщиков (теперь передан ВЦИК). Поселок небольшой, расположен на высоком месте, имеет всего 12 дач, из которых около половины находятся в распоряжении дома отдыха. Рядом деревня Грайвороново (150 крестьянских домов)".
В 1939 году поселок Текстильщики был включен в состав Таганского района города Москвы, и в направлении Люблино начали строить стандартные двухэтажные жилые дома.
После того, как была построена МКАД, и граница Москвы отодвинулась, территория Текстильщиков вошла в черту города, и в 1960-11970-е годы здесь развернулось массовое жилое строительство. Как уже говорилось, дворец-усадьба в Чесменском была снесена в 1960 году, а на ее месте построили спортивный комплекс АЗЛК. Лишь старинный пруд, на берегу некогда располагался уникальный дом, напоминает о существовании некогда великолепной усадьбы.
Самостоятельным районом Москвы Текстильщики стали в 1995 году. Современный район Текстильщики отличается развитой социальной и транспортной инфраструктурами. Помимо наземного транспорта здесь проходят Таганско-Краснопресненская и Люблинская линии мМосковского метрополитена.
Историческая справка:
1543 г. - в жалованной грамоте на вотчины Симонова монастыря впервые упоминается село ГайвороновоКонец 17 в. - Успенский собор Московского Кремля построил на пустоши сельцо Садки
1718 г. - по указу императора Павла I Садки отобрали у собора и передали князю И. Ю. Трубецкому
1753 г. - имение перешло к его внучке Е.Д. Голицыной
1774 г. - при графе Орлове в селе построили усадьбу, в которой были устроены пруды и большая конюшня
1800 г. - владельцем имения был граф А.Г. Головкин
1804 г. – Садки-Чесменское перешли к генерал-майору Алексею Алексеевичу Чесменскому
1917 г. - в барском доме открылась школа 2-й ступени, а затем - клуб железнодорожников им. III Интернационала
1925 г. – рабочий поселок в окрестностях Чесменки получил название Текстильщики
1929 г. - был организован совхоз Текстильщики
1936 г. - название колхоза сменили на Совхоз имени Максима Горького
1938 г. – к поселку пустили электрички
1939 г. - поселок Текстильщики был включен в состав Таганского района города Москвы
1960 г. – Текстильщики вошли в состав Москвы
1960 г. – дом-дворец в Усадьбе Садки-Чесменское снесли
1960-11970 г.г. – в районе развернулось массовое жилое строительство
1995 г. – был образован район Москвы Текстильщики
История
Остановитесь на минуту в суете большого города и прикоснитесь к истокам. Здесь наша история, здесь тепло рук мастеров, частица их души, здесь ощущаешь незримую связующую нить с великим прошлым.
От прошлого Текстильщиков сохранился лишь старинный пруд Садки, который напоминает о некогда роскошной усадьбе Садки-Чесменское.
В жалованной грамоте 1543 г. на вотчины Симонова монастыря упоминается село Грайвороново с топографическим уточнением «на Перерве на Коломенке». Но история этих мест началась значительно раньше.
Поселения второй половины ХIII и первой половины XIVвеков на территории Васильцева стана следует искать по берегам рек Грайвороновки и Голяданки. Такому предположению не противоречат и первые археологические находки в этом районе. На левом берегу речки Грайвороновки, на территории, не существовавшей к тому времени деревни Грайвороново, в конце 80-х годов XX века при строительных работах местные жители собрали комплекс вещей, включавший древнерусскую керамику, фрагмент бронзового витого браслета и рыболовное грузило. Находку датировали ХIII веком.
Существует легенда, что свое название деревенька Грайвороново получила из-за обилия здесь черного воронья.
В старину не зря говорили, что Москва стоит на болоте. Действительно, в районе Текстильщики некогда было болото, именуемое Сукиным. В исторической литературе проходит легенда о том, что в XV веке территория болота принадлежала боярину Ивана Грозного Сукину, по фамилии которого оно и получило свое название.
Когда-то протекала в этой местности речка Коломенка (Копань), которая впадала в Граворонку. В XVI веке здесь стояла деревня «Курсаково, Гавшинотож». Она, как и многие поселения прекратила свое существование в период Смутного времени, И лишь к концу XVII века хозяева пустоши, священники Успенского собора Московского Кремля, «поселили» в ней своих людей. Тогда же был выкопан пруд на Коломенке, в котором развели, «посадили» рыбу. Так возникло сельцо Садки.
В 1718 г. император Петр I отобрал у священников Садки и подарил их князю И. Ю. Трубецкому, который впоследствии был удостоен звания генерал-фельдмаршала.
В 1753 году имение перешло к его внучке Екатерине Дмитриевне Голицыной. При Екатерине Дмитриевне был построен двухэтажный дом с мезонином, укреплена плотина и расширен пруд. Есть предположение, что деревянный дом - дворец в имении Садки, был построен по проекту зодчего Василия Баженова. Здание дома-дворца, построенное в стиле раннего классицизма, было последним двухэтажным деревянным зданием XVIII века, сохранившимся в Москве. Уникально оно было и конструкцией вертикальной рубки деревянных стен, и образцовой вязкой столярных изделий. Все это великолепие было окончательно уничтожено в конце 60-х годов XX века.
После смерти Е.Д. Голицыной её супруг, князь Д.М. Голицын, в память о супруге основал известную в Москве Голицынскую больницу (с 1919 года входит в состав 1-й городской клинической больницы).
Во II половине XVIII века, после победы русской эскадры в Чесменской бухте над турецким флотом, Садки стало имением графа А.Г. Орлова-Чесменского, с этого времени его стали называть Садки-Чесменское. В имении граф Орлов-Чесменский построил большие конюшни и демонстрировал здесь своих знаменитых орловских скакунов.
Многочисленные летние праздники собирали в Чесменке огромное количество знатных гостей. Гвоздем праздников были бега и скачки на территории всей нынешней Люблинской улицы - то был прообраз первого русского ипподрома.
В 1800 г. Садки числились за графом Алексеем Гавриловичем Головкиным, а позже достались внебрачному сыну графа Л. Г. Орлова-Чесменского - генерал-майору Алексею Алексеевичу Чесменскому.
Современник Чесменского С.П. Жихарев писал, что в 1804 г. Александр Алексеевич в пяти верстах от Москвы в своем имении Садки основал фабрику сельскохозяйственных орудий. «Тогда вошло в моду ездить на обозрение этой фабрики, и если бы дорога была лучше, то вся Москва поскакала бы любоваться заведением. Устройство на английский манер и много рабочих людей из англичан». Садки впоследствии получили название «Чесменская дача». А.А. Чесменский продал свою дачу штабс-лекарю И.Х. Цемшу.
В XIX веке имение находилось в руках представителей купечества. Купцы устроили поблизости суконную, а затем бумажно-набивную фабрику.
После революции в главном доме была устроена школа 2-й ступени. Затем её сменил клуб железнодорожников им. III Интернационала. Текстильную фабрику закрыли. Чесменскую дачу национализировали и организовали на ее базе Дом отдыха профсоюза текстильщиков.
Путеводитель «Дачи окрестности Москвы» 1939 года сообщал: «К платформе Текстильщики примыкает поселок Текстильщики, ранее называвшийся Чесменкой по имени графа Орлова-Чесменского, на месте усадьбы которого возник поселок. Теперешнее название поселок получил недавно, после того как здесь был устроен Дом отдыха союза текстильщиков (теперь передан ВЦИК). Поселок небольшой, расположен на высоком месте, имеет всего 12 дач, из которых около половины находятся в распоряжении дома отдыха. Рядом деревня Грайвороново (150 крестьянских домов)».
Поселок одним концом упирался во фруктовый сад, другим - в пруд, третьим -в сосновый бор. Население поселка быстро увеличивалось за счет приезжих. Поселок застраивался бараками. В 1929 году по инициативе Московского Городского Комитета партии был основан совхоз «Текстильщики» с обрабатываемой площадью 73 гектара.
В совхозе работало 30 человек. В 1936 году сменилось название, и напротив железнодорожной платформы появилась высокая полукруглая арка с надписью: «Совхоз имени Максима Горького», а в 1938 году мимо уютного вокзальчика с симпатичной шатровой башенкой стали ходить электрические поезда.
В 1939 году Текстильщики вошли в состав Таганского района г.Москвы, и в сторону Люблино развернулось строительство двухэтажных стандартных домов.
В I960 году территория района Текстильщики была включена в состав Москвы в связи с устройством новой границы (МКАД). Район Текстильщики в 1960-1970-х годах стал районом массовой жилой застройки. Название сохранилось также в наименовании района Текстильщики, станции метро «Текстильщики», остановочного пункта Текстильщики Курского направления Московской железной дороги.
Официально район Текстильщики образован в пределах Юго-Восточного административного округа города Москвы в 1991 году, географически он расположен в центре ЮВАО, занимает площадь 680 га.
Район Текстильщики в истории
X-XI вв. Появление славян на землях Юго-Восточного округа
1147 г. Первое летописное упоминание Москвы
1543 г. Упоминание в царской жалованной грамоте села Грайвороново (с топографическим уточнением «на Перерве на Коломенке»)
1570-е гг. Упоминание Николо-Угрешского монастыря в писцовых книгах
Конец XVI в. Упоминание в «Сказании о Мамаевом побоище» Брашевской дороги
1680-е гг. Приобретение Успенским собором Московского Кремля пустоши Курсаково, Гавшино тож. В дальнейшем местность получила название «Садки» (Дворца спорта АЗЛК)
1881 г. Открытие станции «Чесменская» Курской железной дороги
1895 г. Найден клад близ Чесменского пруда (454 экземпляра монет XV-XVIвв.)
1925 г. Переименование поселка и железнодородкной станции в «Текстильщики» в связи с размещением здесь дома отдыха профсоюза текстильщиков
1929 г. Начало строительства автомобильного завода «Москвич»
1939 г. Текстильщики вошли в состав Таганского района г. Москвы
1940-50-е гг. Начало массового жилищного строительства
1949 г. Найден клад в районе платформы Текстильщики Курского направления Московской железной дороги ЮВАО (2349 экземпляров серебряных монет XV- начала XVI вв.)
1960 г. Включение района Текстильщики в состав Москвы в связи с устройством новой границы (МКАД)
1966 г. Открытие станции метро «Текстильщики»
Конец 1980-х гг. Найден клад на левом берегу речки Грайвороновки (на территории, не существовавшей к тому времени, деревни Грайвороново) - комплекс вещей, включавший древнерусскую керамику, фрагмент бронзового витого браслета и рыболовное грузило. Находку датировали XIII в.
1991 г. Образование района «Текстильщики» в пределах Юго-Восточного административного округа г. Москвы
Историческая справка по происхождению улиц района Текстильщики
Волгоградский проспект.
Наименован в честь города-героя Волгограда, по направлению к которому ведёт проспект». Ранее начальная часть проспекта называлась Остаповское шоссе, конечная - Новорязанское шоссе.
Улица Шкулёва.
Название свое получила в 1970-ые годы, когда "номерные" улицы микрорайона Текстильщики были частично переименованы (ранее - как в Нью-Йорке - все улицы микрорайона назывались порядковыми прилагательными: "Первая улица Текстильщиков" и т.д.; всего их было одиннадцать или двенадцать; сейчас остались непереименованными "Первая", "Седьмая", "Восьмая", "Десятая" и "Одиннадцатая"). Ранее улица называлась "Четвертая улица Текстильщиков". Она является пятой (и последней) перпендикулярной улицей района по отношению к Люблинской улице, если вести счет от ж.д. станции "Текстильщики" (одноименная станция метро появилась только в конце 1960-х гг.) В 1970-х гг. улица получала имя Филиппа Степановича Шкулева, пролетарского поэта. Он родился в 1868 году в деревне Печатники Московской губ. (ныне район ЮВАО), умер в 1930 году в Москве. Мальчиком он работал на ткацкой фабрике (вероятно, в Текстильщиках), где получил увечье (машиной оторвало руку). Позже Шкулев торговал в овощной лавочке, вместе с М. Леоновым держал книжный магазин "Искра" (1905), издавал газету "Новая пашня" (1907) и журналы "Крестьянская правда" и "Гроза", сатирические журналы "Народный рожок"; в 1911 - "Мой рожок", "Заноза". За свою литературно-издательскую деятельность Шкулев приговаривался к тюремному заключению, административной высылке из Москвы, состоял под надзором полиции.
Улица Саратовская.
Названа 20 мая 1964г. по городу Саратов в связи с расположением на юго-востоке Москвы. Прежнее название Люблинская улица дано в 1958 году по близлежащему городу Люблино, не входившему тогда в состав Москвы. В 1964 году название Люблинская перенесли на улицу, к которой примыкала Саратовская. В 2005 году улица была продлена за Волжский бульвар вдоль границы микрорайона «Волжский» (квартал 115А Рязанского района), застроенного домами серии П3-М.
Улица Люблинская.
Название произошло от названия бывшего города Люблино. Название было дано 20 мая 1964 года путём переноса с нынешней Саратовской улицы. Ранее эта улица называлась по-разному: Остаповское шоссе, Московская улица. В 1960 году Люблино включили в состав Москвы, а улицу вскоре переименовали. По ней ходили автобусы из собственно Москвы в Люблино.
Улица Чистова.
Названа в честь Александра Чистова, героя Великов Отечественной Войны.
Улица Юных Ленинцев.
Улица названа в честь участников пионерского движения, которых называли "Юные ленинцы". Всесоюзная пионерская организация имени Владимира Ильича Ленина родилась на заре Советской власти. 19 мая 1922 года день ее рождения. Эту дату отмечает вся страна. В пионерской организации Советского Союза, награжденной за большие заслуги перед советским народом двумя орденами Ленина,- миллионы ребят, которых называют юными ленинцами, пионерами. Слово «пионер» означает «передовой», «первооткрыватель». Пионерами называют тех, кто открыл новые земли, совершил открытия в науке, технике, литературе и искусстве. Советский Союз - пионер социализма. Наша страна- пионер космоса. Быть пионером-ленинцем - это значит во всем и всегда быть впереди, воспитывать в себе замечательные черты советского человека-любовь к своей Родине и преданность делу великой партии коммунистов, трудолюбие и стремление к знаниям, честность и благородство, скромность и дисциплинированность, коллективизм и товарищество.
Улица Грайвороновская.
Получила свое имя от стоявшего там когда-то села Грайворонов.
Улица Артюхиной.
Названа в 1973 г. в память об Александре Васильевне Артюхиной (1889-1969) - председателе ЦК Профсоюза рабочих хлопчатобумажной промышленности. Была директором ряда текстильных фабрик. Герой Социалистического Труда. Ранее улица называлась 5-я ул. пос. Текстильщики.
Улица Малышева.
Ранее называлась 6-я ул. Текстильщиков. В 1973 г. названа в память о сов. полит. деятеле Вячеславе Александровиче Малышеве (1902-1957).
Волжский бульвар.
Назван в 1964 г. по р. Волге. Название никак нельзя считать "ориентационным", как об этом часто пишут, т. е. по положению объекта относительно центра Москвы, т. к. Волга Москву обходит с севера, зарождаясь к северо-западу относительно города, и лишь в среднем и нижнем течении находится к юго-востоку от Москвы. К Волжскому бульв. присоединена также вновь образованная улица. Прежнее название - 9-я ул. Текстильщиков (на территории бывшего поселка Текстильщики).
