Каким я увидел 18 век на страницах произведения Н. М. Карамзина "Бедная Лиза"

Ответы:

В повести Карамзина «Бедная Лиза» рассказывается о любви молодого дворянина Эраста и крестьянки Лизы. Лиза живёт вместе с матерью в окрестностях Москвы. Девушка продаёт цветы и здесь знакомится с Эрастом. Эраст – это человек-«с изрядным разумом и добрым сердцем, добрым от природы, но слабым и ветреным». Его любовь к Лизе оказалась не прочной. Эраст проигрывается в карты. Стремясь поправить дела, он собирается жениться на богатой вдове, поэтому оставляет Лизу. Потрясённая изменой Эраста, Лиза в отчаянье бросается в пруд и тонет. Этот трагический конец во многом предопределён сословным неравенством героев. Эраст – дворянин. Лиза – крестьянка. Их брак невозможен. Но умение любить и быть счастливой не всегда совпадают. В повести автор ценит не знатность и богатство, а душевные качества, способность к глубокому чувству. Карамзин был великим гуманистом, человеком с тонкой душой. Он отрицал крепостное право, не признавая за людьми власти распоряжаться жизнью других людей. Хотя героиня повести не крепостная девушка, а свободная крестьянка, тем не менее, сословная стена между ней и её возлюбленным не преодолима. Даже любовь Лизы не смогла разрушить этого барьера. Читая повесть, я полностью на стороне Лизы, переживаю восторг любви и скорблю по поводу гибели девушки. Обратившись к высокой теме неразделённой любви, Карамзин понимал и чувствовал, что драму человеческих чувств не возможно объяснить только социальными причинами. Образ Эраста в этом смысле очень интересен, характер его противоречив; обладает нежной поэтичной натурой, красив, за что Лиза и полюбила его. В то же время Эраст эгоистичен, слабоволен, способен на обман; с холодной жестокостью он выводит Лизу из своего дома, но, узнав о её смерти, он не мог утешиться и почитал себя убийцею. Автор подчёркивает, что никакое сословное превосходство не освобождает человека от ответственности за свои поступки.

Родился Николай Михайлович в Симбирской губернии в семье небогатых дворян, но людей культурных и просвещенных. Получив хорошее образование и светские навыки, что считалось престижным в те времена среди светской молодежи, поступил на военную службу в один из лучших гвардейских полков. Именно тут он осознает, что свой жизненный путь надо выстраивать не по общественным, как было принято меркам. Не прослужив и года, выходит в отставку в чине поручика и возвращается обратно в Симбирск (1784).

Молодой дворянин, усвоивший хорошие манеры, отличающийся изысканностью обхождения с дамами является блестящим кавалером на губернских балах. Однако, внутри себя он никак не может определиться и в новых знакомствах, а так же книгах все время ищет подсказки, как дальше строить свою судьбу, чем заниматься. Молодой дворянин, усвоивший хорошие манеры, отличающийся изысканностью обхождения с дамами является блестящим кавалером на губернских балах. Однако, внутри себя он никак не может определиться и в новых знакомствах, а так же книгах все время ищет подсказки, как дальше строить свою судьбу, чем заниматься.

С 1785 по 89 года Карамзину пришлось жить рядом масонами, деятельность которых оказала влияние и на его жизнь. Он начинает заниматься переводами художественной прозы, а в последствии и сам начинает писать для журналов. Первые произведения у него выходят в журнале Н. И. Новикова "Детское чтение для сердца и разума". Впоследствии Карамзин закладывает свое имение, и мечтая стать писателем-профессионалом, отправляется в путешествие по Европе, а в дальнейшем описать его. Это было довольно смелым шагом по тому времени, означающем, что он отказывается от наследования помещичьих доходов, и решает содержать себя на труды литератора.

Карамзин живет полтора года за границей. За это время он проезжает Германию, Францию, Англию, знакомясь с выдающимися, интереснейшими людьми, вовсе не чувствуя себя провинциалом и достойно представляет Россию. Исторические памятники, жилища людей, фабрики, трактиры, деревенские свадьбы, он сравнивает нравы людей разных национальностей и записывает все увиденное в блокнот. По возвращении в Россию в 1790 году, Карамзин начинает издавать "Московский журнал", где публикует свои повести и статьи ("Письма русского путешественника", "Бедная Лиза").

В дальнейшем он издает альманахи, сборники повестей "Мои безделки", через которые к нему приходит слава. Произведения Карамзина знают и в Москве, и в Санкт-Петербурге, в провинциальных городах. Стиль его написания легкий, непринужденный, манера изящная но демократичная. Он совершает настоящий переворот в восприятии книги читающего. В Москву едут люди, мечтающие, хотя бы раз взглянуть на любимого писателя. В подмосковном Коломенском "Лизин пруд" становится знаковым местом, куда приезжают погрустить или объясниться в любви.

В начале 19 столетия российский престол занял внук Екатерины II Александр I. Друг Карамзина и бывший учитель Александра I содействует, чтобы писателя назначили придворным историографом. Что имело для писателя два важных следствия. Первое - ему стали выплачивать пенсию, а второе - он мог теперь с головой уйти в работу с бесценным историческим архивом, к которому у него теперь имелся доступ. На этом жизненном этапе Карамзина оставляет свой литературный труд и берется за исторический - "Историю государства Российского".

С 1803 по 1826 Карамзин трудится над созданием двенадцати томов "Истории государства Российского", котороя отличается своим великолепным художественным слогом. Она написана вплоть до "смутных времен". Смерть писателя оборвала его замысел. Отклики на произведение были широкомасштабными. Это издание всколыхнуло общественное сознание, так как писатель открыл русскому человеку его истинную историю. В нем Карамзин объяснил наше прошлое по всем столицам и провинциям, где горячо обсуждалось данное произведение. Не всем было по душе содержание книги. Вольнолюбивая молодежь оспаривала поддержку Карамзиным монархического правления Александра I. Сам же писатель благородно принимает и критику на свое произведение и похвалу.

Когда Карамзин переезжает в Петербург, то каждое лето проводит вместе со своей семьей в Царском Селе. Карамзины людьми гостеприимные, у них бывали не только известные поэты Батюшков, Вяземский, но и молодые, еще не совсем открытые дарования. У них часто бывает Пушкин , который начинает ухаживать за супругой Карамзина. Но писатель великодушно прощает ему его выходку, так же, как прощает его нападки на собственный труд в пушкинских эпиграммах. По прошествию десяти лет Пушкин будет уже по другому смотреть на исторический труд Карамзина, и уже ссыльным поэтом в Михайловском заявит, что "Преподавать историю русскую нужно по Карамзину. Это произведение великого писателя, и одновременно подвиг честного человека" .

Последнее десятилетие Карамзин проводит в дружеских отношениях с Александром I. Они часто прогуливаются вместе в Царскосельском парке, проводя подолгу время в беседах. Император, доверял Николаю Михайловичу больше, чем дворцовым чиновникам, выспрашивая его мнение на тот или иной вопрос. Кстати, в Записке о древней и новой России есть много пунктов, где историк не согласен с мыслями монарха.

Карамзин представитель русского сентиментализма. Он провозгласил внутренний мир человека главной темой искусства, показал душевное равенство людей в противовес социальному неравенству.

История "бедной поселянки" Лизы, покинутой "жестокосердным" дворянином Эрастом ("Бедная Лиза", 1792), впервые обращает внимание читателя на жизнь простых, незнатных людей.

В. Г. Белинский считал, что Карамзин создал на Руси "образованный литературный язык". Писатель очистил литературный язык от архаизмов, а повествование - от напыщенности.

Основной многотомный труд - "История государства Российского", 1804 - 1826.

Литература сентиментализма воспитывала в человеке достоин-ство и уважение к своим силам, способностям, переживаниям неза-висимо от положения в обществе. Вот почему в европейской лите-ратуре просветительский сентиментализм способствовал развитию оппозиционных идей. В России это направление сентиментализма связано с деятельностью Александра Николаевича Радищева (1749-1802) и его знаменитой книгой «Путешествие из Петербурга в Москву» (1790), за которую он был по приказу Екатерины II аре-стован и сослан в Сибирь. Эта книга, по форме представляющая со-бой записки Путешественника о его впечатлениях, встречах, бесе-дах с разными людьми во время поездки из одной столицы в другую, по сути является сатирическим обличением самодержавия и крепостнического общества. Картины произвола помещиков, страдания крестьян проникнуты пафосом любви к родине и народу. Позиция автора выражена недвусмысленно: «Звери алчные, пья- вицы ненасытные, что крестьянину мы оставляем? То, чего отнять не можем, — воздух». Неудивительно, что книга была запрещена, тираж арестован, а автор отправлен в ссылку.

Но помимо оппозиционных по отношению к правительству идей, сентиментализм нес в себе еще одну очень важную прогрессивную идею — понятие о ценности собственно личности: «Человек велик своими чувствами», — так сказал французский писатель и философ Ж.-Ж.Руссо, а в русской литературе эту мысль отразило творчество Николая Михайловича Карамзина (1766-1826), главы русского сентиментализма.

Поэт, прозаик, автор знаменитой «Истории государства Россий-ского», Карамзин в то же время явился и реформатором русского ли-тературного языка. Стиль Карамзина, легкий, изящный, выгодно отличался от достаточно тяжеловесного языка Радищева. Это не удивительно. Ведь языковая реформа Карамзина основана на сбли-жении книжного стиля с разговорной речью образованного дворян-ства. При этом Карамзин настаивал на исключении как устаревших слов и грамматических оборотов, так и простонародных слов и вы-ражений. Большой заслугой Карамзина было введение в русский литературный язык слов, позволяющих передать тонкие, изыскан-ные чувства. Писатель сам создавал их по образцу соответствующих иностранных (в основном, французских) слов: интересный, трога-тельный, утонченный, оттенок, влияние, потребность и т.д.

Вклад Карамзина в становление русской литературы связан с утверждением художественных принципов сентиментализма. Он «первый на Руси начал писать повести, в которых действовали лю-ди, изображалась жизнь сердца и страстей посреди обыкновенного быта» (В.Г. Белинский). В «Бедной Лизе» (1792) — классическом образце «чувствительной повести» — Карамзин впервые открыл мир чувств простого человека. Знаменитая фраза — «И крестьянки любить умеют» — определяет основную идею повести. Главная ге-роиня выступает как воплощение сентиментального представления о «естественном человеке», простом и непосредственном, живущем в гармонии с природой и людьми, обладающем внутренней чистотой и душевной силой. Богатству и благородному происхождению про-тивопоставлялось благородство и богатство чувств. Сюжет тради-ционен для литературы сентиментализма: читатель с волнением знакомится с трагической судьбой крестьянской девушки, соблаз-ненной молодым дворянином. Современников поразила новизна в изображении внутреннего мира героев, лирический пейзаж, красо-та и легкость языка. Материал с сайта

Карамзину также принадлежит заслуга введения новых жанров в русскую литературу. Среди них такие, как психологическая по-весть («Наталья, боярская дочь», «Бедная Лиза»), путешествие, по-слание («Письма русского путешественника»), исповедь («Моя испо-ведь»). Историческая повесть «Марфа Посадница, или Покорение Новгорода» определила дальнейшие пути русской исторической прозы. Поэтическое наследие Карамзина невелико, но его камер-ная лирика, в которой создается образ поэта-мечтателя, — большой шаг в развитии новой, романтической, литературы. С предромантизмом связаны и поздние произведения Карамзина — рассказ- миниатюра «Остров Борнгольм» и повесть «Сиерра-Морена».

Значение Карамзина для русской литературы определяется тем, что он проложил дорогу писателям XIX века — прежде всего Жу-ковскому и Пушкину.

Последние годы царствования Екатерины увидели начало литературного движения, связанного с именем Карамзина. Это не было революцией. Дух восемнадцатого столетия оставался живым еще долго, и новое движение в значительной мере утверждало этот дух. Реформа литературного языка, его самая поразительная и заметная черта, была прямым продолжением реформ Петра и Ломоносова с их европеизацией и секуляризацией. Но поскольку и сама Европа изменилась за истекшее время, то новая волна европеизации принесла с собой новые идеи и новые вкусы – чувствительность Ричардсона и Руссо и первые признаки мятежа против классицизма.

Главным вопросом, однако, был вопрос о языке. Целью Карамзина было сделать литературный русский язык менее похожим на старые церковные языки – славянский и латынь, и более похожим на французский, новый язык образованного общества и светской науки. Он заменил тяжелый германо-латинский синтаксис, введенный Ломоносовым, более изящным французским стилем. Выбрасывая славянские слова сотнями, Карамзин во множестве вводил галлицизмы – точные переводы с французского слов и понятий, связанных с новой чувствительностью или с достижениями науки. Реформа имела успех и была немедленно принята большинством писателей. Но ни в коем случае не следует думать, что она принесла языку одну только пользу. Она не приблизила литературный русский к разговорному, она просто один иностранный образец заменила другим. Она даже увеличила разрыв между письменным и разговорным языком, ибо фактически покончила с ломоносовским разделением на три стиля, слив их в один средний и на практике отбросив низкий.

Сомнительно, столь ли много язык выиграл, как предполагают, от исключения такого множества славянских синонимов: они добавляли колорит и разнообразие. Своей реформой Карамзин способствовал увеличению разрыва между образованными классами и народом, а также между новой и старой Россией. Реформа была антидемо­кратической (и в этом она была истинным порождением XVIII века) и антинациональной (также и в этом, и даже более). Но что бы мы ни говорили, она победила и ускорила наступление эры классической поэзии. Высшее оправдание карамзин­ского языка в том, что он стал языком Пушкина.

Другим аспектом карамзинского движения было появление новой чувствительности. Оно было подготовлено медленным просачиванием сентиментальных романов и эмоциональным пиетизмом франкмасонов. Но культ чувства, покорность эмоциональным импульсам, концепция добродетели как проявления природной доброты человека – все это впервые стал открыто проповедовать Карамзин.

Николай Михайлович Карамзин родился в 1766 г. в Симбирске (на средней Волге), в семье провинциальных дворян. Он получил хорошее среднее образование в частной школе немца – профессора Московского университета. После школы он чуть было не стал беспутным, ищущим одних развлечений дворянчиком, но тут он встретил И. П. Тургенева, видного масона, который увел его со стези порока и познакомил с Новиковым. Эти масонские влияния сыграли главную роль в оформлении мировоззрения Карамзина. Их смутно-религиозные, сентиментальные, космополитические идеи вымостили путь к пониманию Руссо и Гердера. Карамзин начал писать для новиковских журналов. Первой его работой был перевод шекспировского Юлия Цезаря (1787). Перевел он также и Времена года Томсона. В 1789 г.­ ­Карамзин уехал за границу и провел там, странствуя по Германии, Швейцарии, Франции и Англии, около полутора лет. Вернувшись в Москву, он стал издавать ежемесячник Московский журнал (1791–1792), с которого и начинается новое движение. Большая часть помещенных в нем материалов принадлежала перу самого издателя.

Главным его произведением, там напечатанным, были , принятые публикой чуть ли не как откровение: ее взору явилась новая, просвещенная, космополитическая чувствительность и восхитительно новый стиль. Карамзин стал вождем и самой выдающейся литературной фигурой своего поколения.

В царствование Павла (1796–1801) усиливающиеся строгости цензуры заставили Карамзина замолчать. Но либеральное начало царствования Александра I побудило его вернуться к литературной деятельности. В 1802 г. он затеял новый ежемесячник Вестник Европы , в котором много места уделялось политике. Он судил о современных событиях с точки зрения сентиментализированной плутарховой «добродетели», осуждал Наполеона и прославлял Вашингтона и Туссен-Лувертюра. В 1804 году Карамзин перестал издавать свой журнал, оставил литературные труды и целиком посвятил себя историческим разысканиям.

Все литературные произведения Карамзина написаны между 1791 и 1804 гг. Сегодня их литературная ценность не кажется значительной. Он не был творцом, он был переводчиком, школьным учителем, импортером иностранных богатств. Помимо того, что он был самым культурным, он был и самым изящным писателем своего времени. Нежность стиля – вот что поражало его читателей больше всего. Никогда русская проза так не старалась очаровать, заворожить своего читателя. Державин, впоследствии примкнувший к антикарамзинистам, был первым, с энтузиазмом приветствовавшим Письма русского путешественника . Его приветственные стихи кончались словами:

Пой, Карамзин! И в прозе

Глас слышен соловьин.

Все ранние сочинения Карамзина носят на себе печать «новой чувствительности». Это произведения человека, впервые открывшего в собственных чувствах неиссякаемый источник интереса и удовольствия. Он несет благую весть чувствительности: оказывается, счастье состоит в том, чтобы слушаться своих первых побуждений; чтобы быть счастливыми, мы должны доверять своим чувствам, ибо они натуральны , а Натура добра. Но руссоизм Карамзина умеряется врожденной посредственностью (в необидном, аристотелевском смысле этого слова). Его сочинения всегда отличаются изящной умеренностью и изысканной культурой. И чтобы напомнить, что мы все еще находимся по уши в восемнадцатом веке, заметим, что его чувствительность никогда не расстается с разумом, который судит по меньшей мере так же остро, как чувствует.

Сюжет первой и самой известной повести Карамзина Бедная Лиза – история соблазненной девушки, которую покинул любовник, и она кончает с собой – любимый сюжет эпохи сентиментализма. Успех повести был ни с чем не сравним. Пруд в окрестностях Москвы, где Карамзин устроил Лизино самоубийство, несколько лет оставался местом паломничества московских чувствительных юношей и дам. Карамзин был первым русским автором, придавшим прозаическому сочинению ту художественную отделку и ту степень внимания, которые подняли прозу в ранг литературы. Но вообще достоинства его повестей и романов невелики. Последние его повести, написанные после 1800 г. – Рыцарь нашего времени и Чувствительный и Холодный – лучше прочих, потому что проявляют настоящую оригинальность психологического наблюдения и сенти­менталист­ского анализа.

Поэзия Карамзина подражательна, но важна, как и остальное его творчество, как показатель наступившего нового периода. Он был первым в России, для кого поэзия стала средством передачи его «внутреннего мира». Он оставил отчетливый след в технике русского стиха, как обработкой традиционных французских стиховых форм, так и введением новых форм – германского происхождения. Во всем этом, однако, он был не более чем предшественником Жуковского, недостойным развязать ремень его сандалии, ибо Жуковский был истинным отцом новой русской поэзии.

После 1804 г. Карамзин отошел от литературы и журнализма и жил в тиши архивов, работая над Историей государства российского . Занятия историей произвели глубокую перемену в его мировоззрении. Сохраняя культ добродетели и чувства, он проникся патриотизмом и культом государства. Он пришел к выводу, что дабы быть успешно действующим, государстводолжно быть сильным, монархическим и самодержавным. Новые его взгляды выразились в записке О древней и новой России , поданной в 1811 г. сестре Александра I, герцогине Ольденбургской. Записка была направлена против конституционных реформ Сперанского, которые в то время обсуждались, и против всей либеральной франкофильской политики этого государственного деятеля. Эта записка (опубликованная только после смерти Карамзина) замечательна своей откровенной критикой русских монархов XVIII века, от Петра до Павла. С литературной точки зрения это Карамзинский шедевр – по силе и ясности аргументации, не замутненной риторикой и сентиментальностью. Она произвела большое впечатление на Александра I и дала ее автору политическое влияние, с которым приходилось считаться. В 1817 г. Карамзин приехал в Петербург, чтобы наблюдать за печатанием своей Истории , первые восемь томов которой вышли в 1818 г. Девятый, десятый и одиннадцатый появились в последующие годы, но двенадцатый (в котором повествование было доведено до 1612 г.) остался незаконченным и был опубликован посмертно.

Жизнь в Петербурге сблизила Карамзина с Александром. Император и историк были связаны теплой дружбой. Смерть Александра I (ноябрь 1825 г.) была для Карамзина большим ударом. Он ненадолго пережил своего царственного друга и умер в 1826 г. Репутация его как величайшего русского прозаика и великого историка стала главным догматом официальной науки, как и всего консервативного крыла литературного мира. Вот так, начав как реформистская, чуть ли не революционная сила, Карамзин стал у потомства символом и совершенным воплощением официальных идеалов императорской России.

с самого своего появления имела немедленный и всеобщий успех. По распродаже она била рекорды. Громадное большинство читателей восприняло ее как каноническую картину российского прошлого. Даже либеральное меньшинство, которому не по душе был ее главный тезис о действенности самодержавия, было увлечено литературной прелестью изложения и новизной фактов. С тех­ пор критические взгляды изменились, и сегодня никто уже не переживет восторгов публики, читавшей это в 1818 году. Исторический взгляд Карамзина узок и исковеркан специфическим для XVIII века характером его мировоззрения. Он занимался изучением исключительно (или почти исключительно) политической деятельности русских государей. Русский народ практически оставлен без внимания, что и подчеркивается самим названием – История государства российского . Суждения, которые он выносит по поводу царствующих особ (поскольку лица ниже рангом не слишком привлекают его внимание) часто составлены в морализаторском, сентиментальном духе. Его основополагающая идея о все искупающих добродетелях самодержавия искажает прочтение отдельных фактов.

Но у этих недостатков имеется и хорошая сторона. Заставляя читателя воспринимать русскую историю как единое целое, Карамзин помог ему понять ее единство. Рассуждая о поведении государей с точки зрения моралиста, он получал возможность осуждать их за эгоистическую или деспотическую политику. Сосредоточивая внимание на действиях князей, он придавал своему труду драматизм: больше всего воображение читателя поражали именно истории отдельных монархов, без сомнения, основанные на солидных фактах, но поданные и объединенные с искусством настоящего драматурга. Самая знаменитая из них – история Бориса Годунова, которая стала великим трагическим мифом русской поэзии и источником трагедии Пушкина и народной драмы Мусоргского.

Стиль Истории риторичен и красноречив. Это компромисс с литературными консерваторами, которые за то, что он написал Историю , простили Карамзину все прежние грехи. Но в главном она все-таки представляет развитие французского, в духе XVIII века, стиля молодого Карамзина. Он абстрактен и сентиментален. Он избегает, или, точнее, упускает всякую локальную и историческую окраску. Выбор слов рассчитан на универсализацию и гуманизацию, а не на индивидуализацию древней Руси, и монотонно закругленные ритмические каденции создают ощущение непрерывности, но не сложности истории. Современники любили этот стиль. Кое-кому из немногих критиков не нравились его высокопарность и сентиментальность, но в целом вся эпоха была им очарована и признала его величайшим достижением русской прозы.

II. Разряды частиц

I. Частицы и части речи

Частица как служебная часть речи

Тема 3

I.Частицы и части речи

II.Разряды частиц

1. Разряды частиц по значению и синтаксической функции

2. Разряды частиц по происхождению и структуре

III.Схема разбора частиц как части речи

IV.Правописание частиц (самостоятельно)

Частицы – класс слов, который придает различные дополнительные смысловые оттенки как словам, так и предложениям и служит для создания различных форм слова (Вот мой дом; пусть поет; сделал бы и др.).

Частицы представляют собой менее тесное единство, чем предлоги и союзы. И это естественно, так как они были осознаны как особая часть речи позже других служебных слов – только в конце XIX века.

Частицы как служебная часть речи (даже если не указывать периферийную для них формообразовательную роль) занимает особое место в системе частей речи. Они характеризуются значительным разнообразием значений и функций, а также синтаксического употребления в отличие от относительно единообразных в этом отношении предлогов и союзов. Достаточно сопоставить частицы -то, -таки, занимающие всегда положение после того слова, к которому они относятся, и в этом плане совершенно несамостоятельные, и частицы да и нет , которые употребляются в функции предложения-ответа, чтобы оценить, насколько частицы лишены единства, желательного для того, чтобы считаться определенным лексико-грамматическим разрядом.

Модальное значение сближает частицы с модальными словами. Для ряда частиц характерна функция союза (ровно, словно, точно, будто, как будто, ли и др .) Многие частицы употребляются как особые самостоятельные предложения(да, нет, неужели, пусть пускай и др.) . Частицы-наречия совмещают значение усиления со значением указательным (вон, вот) количественным: (еще, вовсе, всего-навсего, совсем и др.) . Частицы-междометия совмещают значение экспрессивно-эмоционального отношения к сообщаемому и качества, характерные для междометий – выражение чувств, ощущений (ну, ну и, а и др .) В функции частиц может выступать и числительное один . Частица один используется как выделительно-ограничительная (Во дворе играют одни дети).

По своему значению и функциям частицы делятся на четыре разряда:

1) Частицы, выражающие общие смысловые оттенки значений слов в речи. К ним относятся:

· указательные (вот, вон, это и др.) ;

· определительные (именно, как раз, приблизительно, просто, прямо, ровно, точно, чисто, чуть не и др.);

· усилительные (даже, даже и, еще, же, и, ну, определенно, положительно, просто, решительно, то, уже (уж) и др.).

2) Частицы, вносящие эмоционально-экспрессивные оттенки (ведь, как, ну и, о, страсть, то-то, что за и др.) Они усиливают выразительность речи, подчеркивают эмоционально-оценочную сторону высказывания, не внося в него заметных смысловых оттенков.



3) Модальные частицы , выражающие отношение к действительности. К ним относятся:

· утвердительные (да, ага, действительно, совершенно верно, конечно, точно и др.);

· отрицательные ( не, ни, нет, отнюдь не, вовсе не, совсем не и др.);

· вопросительные (разве, неужели, ли, а, да и др.);

· сравнительные (будто, как будто, как бы, словно и др.);

· частицы, обозначающие отношение к достоверности высказывания (авось, вряд ли, едва ли, едва ли не, пожалуй, чай, чуть ли не и др.);

· модально-волевые частицы употребляются при глаголе и вносят оттенки желательности, побудительности, возможности, долженствования (было, бывало, бывает, будто бы, ну, дай, давай, пусть, пускай, -ка и др.).

4) Словообразующие и формообразующие частицы – особая группа частиц с чисто грамматическим значением.

· Словообразующие частицы (не, ни, кое-, -либо, -нибудь, -то и др.) выступают в функции аффиксов-приставок и суффиксов. Частицы –то , -либо, -нибудь, кое- служат для образования местоимений и наречий (кто-то, кто-нибудь, что-либо, нечто, никто и др.) Частицы не и ни служат для образования неопределенных и отрицательных местоимений и наречий; частица не используется также для образования слов с отрицательной семантикой от разных частей речи (несчастье, некрасивый, неумело и др.)

· Формообразующие частицы (бы, бывало, пусть, пускай, да, -ся, более, менее и др.) служат для образования грамматических форм:

Частицы (бы (б), да, пусть, пускай) участвуют в образовании форм сослагательного наклонения (пошел бы , сделал бы , пусть будет буря, да здравствует утро);

Частица бывало придает глагольным формам значения многократности повторения действия в прошлом, а частица было – значение невозможности завершить действие вследствие каких-либо причин (Сидишь, бывало , и думаешь. Пошел, было , но вернулся).