ЭГОФУТУРИЗМ. И.СЕВЕРЯНИН

ЛЕКЦИЯ 9. РУССКИЙ ФУТУРИЗМ.

В.МАЯКОВСКИЙ (ДО 1917 ГОДА). – В.ХЛЕБНИКОВ. –

Само слово «футуризм» пришло из Франции, но имеет итальянское происхождение, от слов итальянского поэта Маринœетти, который выступил в 1909 году с манифестом: «Мы воспоем толпы, движимые работой, мы разрушим музеи, библиотеки». В 1910 году в России вышел альманах «Садок судей», среди авторов – Каменский, братья Бурлюки, Елена Гуро, В.Хлебников – они стали называть себя «будутляне» – обитатели будущего, само же объединœение художников и поэтов получило название «Гилея» (лесная), по древнегреческому названию области в Таврической губернии, где служил управляющим отец Бурлюков. Осенью 1911 года к «гилейцам» присоединились В.Маяковский, с которым Бурлюк познакомился в Московском училище живописи. В декабре 1912 года вышел альманах – «Пощечина общественному вкусу» с манифестом, подписанным Давидом Бурлюком, В.Хлебниковым, В.Маяковский, А.Крученых, с этого манифеста ведет свой отсчет кубофутуризм – именно здесь написана фраза: «Сбросить Пушкина, Достоевского и прочих с «Парохода современности».

1913 год – важнейший в истории русского футуризма, выходит второй сборник «Садок судей», в нем дополнены тезисы из «Пощечины». В 1914 году издан обобщенный сборник – «Грамоты и декларации русских футуристов». У них не было одного лидера, но всœе члены группы имели свои «функции»: Бурлюк – организовывал и оформлял выступления, Крученых был теоретиком, Маяковский не имел себе равных в выступлениях перед публикой. 1913 год стал годом рождения и других групп, из них интересны: «Мезонин поэзии» (В.Шершеневич, Р.Ивнев), известен сборник «Пир во время чумы». В «Краматорий здравомыслия» вошли Н.Асеев, С.Бобров, Б.Пастернак. Трудно в России провести границу между группами, определить их состав, писатели часто переходили из одной группы в другую. Οʜᴎ много выступали, ездили по России, первое выступление было в Крыму, в Симферополе, Севастополе, Керчи. В Петербурге вышел альманах «Рыкающий Парнас» (участвовал И.Северянин). Но 1914 год считается уже началом кризиса, сыграло роль изменившееся отношение к итальянцу Маринœетти, который в 1914 году приехал в Петербург и Москву, отрицательно отразилось и начало Первой Мировой войны. многие были призваны на службу. Футуристов было много в провинции, образовались две ветви: «политическая» и «эстетическая», в данный период изменились задачи искусства. Позднее, в 1923 году во главе с В.Маяковским образовался «Леф» – Левый Фронт искусства, который считается продолжателœем русского футуризма.

Русский футуризм – одно из первых авангардистских направлений, к нему применим термин «авангардизм» . Само понятие авангарда (передовой отряд) пришло из Франции, проникло в искусство из военной сферы, это искусство боевое, объявившие войну искусству традиционному, неспособному, по их мнению, адекватно выразить и отразить те перемены, которые возникли на рубеже 19-20 веков. Для авангарда важна установка на новизну , что может объяснить и сильные и слабые стороны футуризма, они не только не оборачивались назад, но не хотели задерживаться в настоящем, главное – стремительная эволюция, не всœе выдерживали быстрого темпа погони за новизной. Установка на разрыв с традицией себя не оправдала, чаще всœего они отрицали наследие символистов, хотя очень много восприняли от них. У футуристов была и устремленность к архаике, скифство футуристов вытекало из их урбанизма.

Искусство мыслилось футуристами как противостояние жизни, футуристы считали нужным подражать природе, но они не воспроизводили действительность в виде самой действительнсоти, нужно было творить новую реальность, новые, еще не бывалые «вещи бытия». Бог у футуристов телœесен и смертен, в связи с этим в идее Бога как «Демиурга» футуристы не нуждались, у них разный Бог, «Человек – Экобог»: это «красивый 22-летний Человек» Маяковского, «божетварь» В.Хлебникова, «речетворец», «баяч будущего» В.Хлебникова. Герой футуристических манифестов и произведений прежде всœего борец, бунтарь, хотя формы его бунтарства очень разные. У героя-бунтаря Маяковского маска грубияна, скандалиста. Как и символисты, футуристы стремились к театрализации бытового поведения.

Эпатаж – один из ведущих методов утверждения своих позиций для футуристов, рассчитанное на скандал бытовое поведение. Манифесты, декларации, статьи, публичные лекции, где они позволяли публике вступать в прямой диалог с авторами. Οʜᴎ много внимания уделяли другим видам искусства – почти всœе художники, музыканты, они создавали новые, синтетические формы искусства начала ХХ века. Это своеобразные театральные постановки; книги, написанные «самописьмом» – сплавом типографского и ручного письма, они сами иллюстрировали свои издания, они считали, что разрушение является подлинным творческим актом.

Велика их роль в обновлении словесного искусства, они не только обновили словесный запас языка, а изменили правила словообразования и словосочетания, изменили роль приставок и суффиксов, «произвольные слова», ᴛ.ᴇ. слова, образованные не по правилам. Οʜᴎ аргументировали концепцию «Зауми»: идея «слова-вещи», слово как таковое, как вещь среди других вещей; приоритет формы над содержанием, ввели термин «сдвиг» – деформация, разрушение речи с помощью перемещения одной части слова в другую часть другого слова.

У футуристов – новый тип лирического героя, он выражает не личную психологию человека, а массовую психологию, настроения человека улицы. Человек с улицы – использует новые жанры, новую лексику, новый образный ряд, акцент на текст, произносимый и слышимый, в связи с этим новая ритмика, рифмовка, провокация собственного неприятия публики. Вначале они воспринимались как разрушители, как анархические силы, хотя они придавали личности глобально-космический характер. Но в дальнейшем влияние футуристов было ощутимо иначе, искусство стало пониматься как сотворчество, оно поменяло свой статус. Как пример можно привести стихотворение Д.Бурлюка :

Каждый молод молод молод

В животе чертовский голод

Так идите же за мной...

За моей спиной

Я бросаю гордый клич

Этот краткий спич!

Будем кушать камни травы

Сладость горечь и отравы

Будем лопать пустоту

Глубину и высоту

Птиц, зверей, чудовищ, рыб

Ветер, глины, соль и зыбь!

В этом стихотворении Д.Бурлюка нет знаков препинания; футуристы их не ставили, считали, что знаки ограничивают свободу личности. В их стихах ощутим маршевый ритм, барабанная четкость, резкость. В случае если символ поэзии «лира», то у футуристов – барабан и труба, что предназначено для огромной массы людей. Футуристы заявляли: «Мы кричим стихи, а поэты – слова». Их стихи отличает телœеграфный стиль. Создание неологизмов, словотворчество, отличительная черта их поэтики. Акцент их поэзии не на читаемый, а на произносимый текст, они используют элементы лубочной поэзии, частушки, художественного примитива. Начальная пора футуризма – бунт против существующих порядков, рождение сверхискусств, способных преобразовать мир, создание стихотворений из неведомых слов.

Владимир Владимирович Маяковский (1893-1930)

Поэт, публицист, лидер кубофутуристов, первые стихи датируются 1912 годом, с 1913 по 1917 годы Маяковский написал четыре поэмы, одну трагедию – «Владимир Маяковский» (1914), множество стихотворений. Первоначально поэма «Облако в штанах» называлась «Тринадцатый апостол», название пришлось заменить по требованию цензуры. Поэма имеет подзаголовок – «Тетраптих» - ϶ᴛᴏ складень, состоящий из четырех картин, в иконописи – икон, каждая из которых имеет свой смысл, полностью поэма была напечатана только в 1918 году. Маяковский сам так расшифровал значение каждой из четырех частей – долой вашу любовь, долой ваше искусство, долой ваш строй, долой вашу религию, но поэму следует воспринимать не как богоборческую, это отрицание прежнего мира, конфликт поэта и пошлого мира, он отрицает любовь в тех формах, которые они приобрели в то время. Мария, героиня поэмы, оставила возлюбленного, потому что ее представления о любви сформировались под влиянием ложного, бульварного романизма – Джек Лондон, деньги, любовь, страсть. Брошенный ею, герой проклинает и подобное понимание любви и то искусство, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ создает такую любовь. По мысли поэта͵ современное искусство не способно говорить о подлинных чувтсвах.

Пока выкипячивают, рифмами пиликая,

из любвей и соловьев какое-то варево,

улица корчится безъязыкая –

ей нечем кричать и разговаривать.

В поэме много реминисценций из Священного Писания, он бросает вызов и богу Отцу, Саваофу, Создателю. При этом Иисуса Христа͵ Богочеловека, сошедшего на землю, чтобы помочь «униженным и оскорбленным», поэт не отрицает – он чувствует свое родство со страдающим Богом:

Может быть, Иисус Христос нюхает

моей души незабудки.

Себя поэт считает тринадцатым апостолом, хотя он очень резок с Богом: «Ты думал – ты всœесильный божище, а ты недоучка, крохотный божик. Небо! Снимите шляпу! Я иду!» При этом этим предостережением и угрозой не завершается поэма; мир находится в гармонии, Вселœенная отвечает дружелюбно:

Вселœенная спит, положив на лапу

с клещами звезд огромное ухо.

Любовная лирика Маяковского почти всœегда трагична, трагическую окраску придает и восприятие мира как несправедливого, бесчеловечного. В лирике Маяковского – синтез лирического и гражданско-публицистического начал. Сюжет многих поэм обозначен несколькими чертами, любовный роман, как в «Облаке», описывается в конечной точке. Основная тема дореволюционных стихов – сам поэт и его трудные взаимоотношения с «городом и миром». у него много городских пейзажей, они не лиричны, а экспрессивны – вывески, «адище города», поэт и толпа («Нате», «Вам!»), ранимая душа и грубая действительность. Маяковский использует литературу, метафора гиперболическая. Маяковский с футуристами ездил по России с выступлениями, докладами. Футуристический эпатаж – шокирование публики проявлялось и в одежде – желтая кофта͵ разрисованное красками лицо. Любовная лирика вся построена на антитезе нежности и грубости, слабости и силы, себе, любимому, посвящает автор многие строки. Грубость - ϶ᴛᴏ защитная реакция поэта на отношение толпы к его таланту и искусству в целом. поэт называет себя «грубым гунном» – скрытая полемика с Брюсовым («Грядущие гунны»).

В поэме «Война и мир» – не только протест против империалистической войны, но и показ деградации человеческой личности в буржуазном мире, что изображено как страшная духовная эпидемия, поэму пронизывает антивоенный пафос, в ней и гимн новому человеку. Текст всœе время прерывается музыкой (графически – нотами), рефрен – вопрос о том, как пронести любовь к живому и уверенья: «верьте мне, верьте, придет он, человек». Поэма «Человек» построена как библейское описание жизни святого, хотя герой – лично сам Маяковский, представлено рождение поэта͵ его страсти, вознесение, возвращение на землю, поэма не оптимистична – погибнет всœе: «Со святыми упокой».

Вся поэзия Маяковского – установка на звук, на речь, он мастер рифмовки, рифмы усеченные, неточные.

Велимир (Виктор) Хлебников (1885-1922)

До последних дней имеются самые разные оценки его творчества, не рассчитанного на массового читателя. Хлебников родился под Астраханью, отец орнитолог, юноша учился в Казанском университете, потом в Петербургском. Часто печатался в коллективных сборниках футуристов, «будутляне» – слово Хлебникова. Служил в армии в 1916 году, в апрелœе 1921 года в составе Красной Армии был в Иране. В 1921 вернулся в Москву, болел, умер в селœе под Новгородом. Имя Хлебникова связано с группой кубофутуристов, но его творчество намного шире, разнообразнее, он известен и как пророк, он предсказал развал Российского государства в 1917 году. Автор «Доски Судьбы», в ней он доказал, что исторические события повторяются через определœенные промежутки времени (365, 317, 48). Его философский диалог – «Учитель и ученик» – объясняет всю историю человечества в соответствии с открытым им «основным законом времени», путем математических вычислений. Произведения Хлебникова обычно делят на стихотворения, поэмы, прозу, драму и так называемые «сверхповести», но жанровое определœение многих текстов является спорным, у него много таких произведений, которые критики называют «смешанными жанровыми образованиями».

Особенность лирики Хлебникова – его способность сочетать вещественное, материальное, с абстрактным, с высшими категориями бытия:

Жилец – бывун не в этом мире

Я близко вечность мог узнать.

Она живет с друзьями в мире,

Она слывет безумья мать.

Самое знаменитое стихотворение Хлебникова «Заклятье смехом» (1908), ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ сам поэт считал наиболее важным:

О, рассмейтесь, смехачи!

О, засмейтесь, смехачи!

Что смеются смехами, что смеянствуют

смеяльно,

О, засмейтесь усмеяльно!

После 1909 года словотворчество играет менее важную роль в его произведениях, увеличивается длина текста͵ расширается набор стихотворных форм. Более поздние стихи, особенно написанные в период Гражданской войны легче для восприятия, чем ранние – «Отказ» (1922).

Мне гораздо приятнее

Смотреть на звезды,

Чем подписывать

Смертный приговор

Шепчущих: «Это он» –

Склоняя головку,

Когда я прохожу по саду,

Чем видеть темные ружья

Стражи, убивающей

Тех, кто хочет

Меня убить.

Вот почему я никогда,

Нет, никогда не буду

Правителœем!

В стихах Хлебникова встречается тема природы, его лирический герой внимательный наблюдатель окружающего мира, – частое начало стихотворения – «я видел», в них много наименований растений, животных, особенно птиц, у него сочетание точности в изображении природы и свободы изображения:

Весны пословицы и скороговорки

По книгам зимним проползли,

Глазами синими увидел зоркий

Записки стыдесной земли.

Сквозь полет золотистого мячика

Прямо в сеть тополевых тенёт (тень)

В эти дни золотая мать-мачеха

Золотой черепашкой ползет.

Образность, способы художественной смыслопередачи обычно не противоречат законам русского языка, но они не были подготовлены русскими поэтическими традициями, были непривычны:

Там, где жили свиристели,

Где качались тихо ели,

Пролетели, улетели

Стая легких времирей.

Где шумели тихо ели,

Где поюны крик пропели,

Пролетели, улетели

Стая легких времирей.

Поюны – те, кто поет, времири – снегири и время – стая легких времирей ассоциируется со свободным миром птиц.

Хлебников отмечает, что «в этом стихе отражено мое понимание мира. Я полагаю, что Звезды – «доски грядущих законов», позволяющие постичь время, путь земли, путь человечества».

Годы, люди и народы

Убегают навсœегда,

Как текучая вода

В гибком зеркале природы

Звезды – невод, рыбы – мы

Боги – призраки у тьмы.

Хлебников написал около пятидесяти поэм, они разнообразны по форме и содержанию. В целом поэмы наиболее доступны для читателя, в них отображен мир его фантазий, во многих чувствуется влияние русской поэзии 18 и 19 веков. Источники поэмы «Внучка Мануши» – «Руслан и Людмила» Пушкина, «Ночь перед Рождеством» Гоголя и др. Содержание можно передать: героиня поэмы – Людмила, дочь киевского князя Владимира, пересекает время и пространство, оказывается в Петербурге начала ХХ века, попадает на женские Бестужевские курсы, приходит в ужас от занятий «училиц», она организует бунт, девушки сжигают учебники.

Поэма «Журавль» – использует сюжет, часто освещаемый футуристами – «восстание вещей». Действие происходит в Петербурге, где неодушевленные предметы (мосты, здания, рельсы, вагоны) вдруг приходят в движение и объединяются вокруг журавля - ϶ᴛᴏ строительный кран, они поклоняются ему как божеству, люди тоже молятся чудовищу и приносят ему жертвоприношения. Поэма кончается неожиданно:

Но однажды он поднялся и улетел вдаль

Больше его не видели.

Некоторые поэмы ориентированы на «примитивизм», стремление увидеть мир глазами первобытного человека, герои – Лесная дева, Вила и Леший, Шаман и Венера, «Повесть каменного века. И и Э». Особое место занимает поэма «Хаджи-Тархан» (1913), посвященная Астрахани, это соединœение разных образов: и отдельных мест города, и его окрестностей, и описание исторических событий – восстание Разина. Хлебников выстраивает свою концепцию исторического своеобразия России как места встречи Запада и Востока (евразийство). Поэт откликается и на события гражданской войны и революции. В стихотворении «Ночной обыск» действие происходит после Октября. Отряд матросов обыскивает квартиру, находят молодого офицера Владимира, расстреливают его в присутствии матери. Потом матросы устраивают попойку в квартире, она заканчивается фатально: мать Владимира поджигает квартиру, предварительно заперев желœезную дверь.

Самая необычная поэма принято называть «Ладомир» (1920, 1922), название – неологизм с приблизительным значением – будущая мировая гармония. Автор описывает будущее человечества так, как это представляется поэту: много сцен, изображающих страдания народа в прошлом, сцены революционного насилия в 20-ые годы. Первоначальное название «Восстание», много реминисценций из «Медного всадника» Пушкина. «Столицы взвились на дыбы, Огранив копытами долы / Живые шествуют...» поэт верит, что после революции наступит пора братского единœения народов: «Язык любви над миром носится / Война сделала человека слепым – «Я видел поезда слепцов». Философичность и гротескность, гиперболичность условных персонажей, собирательные образы (Барыня, старуха) – отличительные черты этой поэмы.

Проза . Среди них важна повесть «Ка» (1915). Как считают критики, «самое странное, фантастическое и загадочное явление во всœей русской прозе». Повесть изображает приключения героя, имеющего автобиографические черты Хлебникова и «тени его души» – Ка. Этот двойник может свободно перемещаться во времени, из России времен Первой мировой войны в глубокое прошлое (Древний Египет) и будущее (2222), посœещает разные государства и т.д. Текст насыщен именами божеств, исторических деятелœей, есть даже фараон Аменхотеп, есть и любовная линия - ϶ᴛᴏ восточная легенда о несчастной любви Лейли и Меджнун (Низами).

«Сверхповести» – эксперимент Хлебникова в области жанра – создание им нового типа произведений Хлебников объясняет их крайне важность: «Рассказ есть зодчество из слов. Зодчество из рассказов есть сверхповесть. Глыбой художнику служит не слово, а рассказ первого порядка». «Дети Выдры» – текст из нескольких произведений, 6 частей, 6 парусов - ϶ᴛᴏ и прозаические отрывки, эпическая поэма, философские рассуждения. Герои – брат и сестра, дети мифологической Выдры, они свободно перемещаются в пространстве, в разные эпохи, встречаются с разными персонажами, сами могут менять облик. В пятом парусе Хлебников описывает гибель океанского парохода («Титаник») высмеивает теории К.Маркса, Ч.Дарвина, видимо, текст дошел до нас в неполном виде. Хлебников прославляет героизм сына Выдры. «Зангези» (1920, 1922) – крупнейшая сверхповесть, она состоит из 21 «плоскости» – герой поэт-пророк по имени Зангези, который каждое утро читает проповеди или среди людей или в лесу. Зангези – выражает мысли самого Хлебникова, когда говорит о времени, о языке. Его имя представляет контаминацию названий двух великих рек – Замбези в Африке и Ганга в Азии. Ученики называют учителя Чангарой. Зангези можно считать проповедником в духе индийских гуру, он хочет сорвать с глаз слушателœей покрывало Майи (обмана мечты). Зангези ощущает свое одиночество, безразличие людей к его проповеди.

Хлебников считает, что: «Словотворчество – враг книжного окаменения языка. Словотворчество не нарушает законов языка». У писателя сочетание архаической и общеславянской лексики с народной речью, вульгаризмов с поэтизмами. Хлебников изменил представление о семантических закономерностях языка, показал скрытые возможности в русском языке.

Северянин Игорь Васильевич (Лотарев)

(1887 - 1941)

Поэтическая слава и реноме И.Северянина очень своеобразны: всœегда вспоминают о его очень шумном вхождении в литературу в 10-ые годы, о его недолгом «звездном часе», когда он был признан «королем поэтов» (в 1918 ᴦ. на вечере в Политехническом, где были В.Маяковский, К.Бальмонт и другие поэты) и очень быстром охлаждении к нему читателœей и практически полном забытии на долгие десятилетия.

Известность пришла к Северянину благодаря тому, что одно из его стихотворений попалось на глаза Л.Толстому, и он его разбранил, что вызвало интерес к поэзии молодого автора. Северянин со своей своеобразной манерой, со своим очень современным языком, множеством неологизмов – пришелся ко времени. А время, перед началом империалистической войны, было очень сложным; он выразил желание, витавшее в различных слоях общества – уйти от предвоенных настроений, уйти от действительности не в мечту, как призывали в свое время символисты, а уйти в другую, страстную и бурную жизнь.

Эта атмосфера упадка, бурной эпохи с ее маскарадностью, игрой, участием поэтов во всœевозможных «кафе», диспутах отразилась в его дореволюционных стихах, «эмблемой» которых служит стихотворение «Мороженое из сирени»:

Сирень – сладострастья эмблема.

В лилово-изнеженном крене

Зальдись, водопадное сердце,

в душистый и сладкий пушок…

Мороженое из сирени, мороженое из сирени!

Эй, мальчик со сбитнем, попробуй!

Ей богу, похвалишь, дружок!

Северянин хорошо знал литературные нравы этой эпохи, недаром он сразу провозгласил новое литературное направление – эгофутуризм, опередив на несколько месяцев тех, кого мы знаем как кубофутуристов (Маяковского, Бурлюка, Хлебникова, Крученных). Северянин быстро нашел с ними общий язык; печатался в одних сборниках, ездил с ними в турне по югу России в 1914 году; развело их различное отношение к классическому наследию русской литературы. (Северянину принадлежит известная фраза: «Не Лермонтова с парохода, а Бурлюков – на Сахалин!»).

Подлинную известность Северянину принœес сборник «Громокипящий кубок» (1913), к которому Ф.Сологуб написал восторженное предисловие, а В.Брюсов положительно отозвался в одной из рецензий. Вскоре были напечатаны не менее интересные книги: «Златолира», «Ананасы в шампанском», «Wictoria regia» (1915). Во всœех них ощущается радостное принятие всœего мира: «Я говорю мгновению: «Постой!» Назначение поэта Северянин видит в том, чтобы трагедию жизни превратить в «грезофарс». Он не скрывал, что играет роль и называл свою сцену «Арлекинией»», балаганом, у него маска томного гурмана – мещанина, сладко вспоминающего о будуаре «тоскующей Нелли», где подают «ананасы в шампанском»; его героя в «златополдень» тянет в модный «женоклуб».

В это время было очень распространено эстрадное исполнение стихов самими поэтами, а это Северянин делал мастерски, он «пел» свои стихи на «поэзоконцертах»: «Позовите меня, – я прочту вам себя, я прочту вам себя, как никто не прочтет».

Поэт никогда не страдал от отсутствия скромности, он единственный из русских поэтов провозгласил:

Я гений – Игорь-Северянин,

Своей победой упоен:

Я повсœеградно оэкранен!

Я повсœесердно утвержден!

Насыщение стихов неологизмами, по мысли поэта͵ должно было отразить сумасшедшие ритмы жизни в современном городе:

Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!

Ветропросвист экспрессов! Крылолет буеров!

В.Брюсов первым определил особенности его манеры, сплав лирики и иронии, именно они создали неповторимый стиль поэта. Северянин неоднократно пытался объяснить особенности своего творчества. Словно отвечая своим критикам, он напишет:

Пускай критический каноник

Меня не тянет в свой закон, -

Ведь я лирический ироник:

Ирония – вот мой канон.

Северянин удачно занял свою «нишу» между отрешенной от жизни, философски насыщенной поэзией символистов и эпатирующей, полуабстрактной (в данный период) поэзией кубофутуристов.

В 1918 ᴦ. жизнь в Петербурге была не легкой, Северянин с больной матерью уехал в понравившийся ему приморский посœелок Тойла в Эстонии. Вскоре там образовалась Эстонская буржуазная республика и поэт оказался за пределами родины. Но он никогда не скрывал своего интереса и сочувствия к Советской России, подчеркивал свою внеполитичность, ему принадлежит известная фраза, произнесенная в беседе с одним эстонским государственным деятелœем: «Прежде всœего, я не эмигрант и не беженец. Я просто дачник. С 1918 года». Поэт не поддерживал связи с эмигрантскими кругами, свое credo он выразил и в стихах:

Нет, я не беженец, и я не эмигрант, -

Тебе, родительница, русский мой талант,

И вся душа моя, вся мысль моя верна,

Тебе, на жизнь меня обрекшая страна!

Мне не в чем каяться, Россия, пред тобой.

Не предавал тебя ни мыслью, ни душой…

(«Наболевшее»)

Настроения тоски по родинœе ощущаются во многих стихах, о чем бы он ни писал, всœегда возникают аналогии с Россией. Северянин особо любил природу русского Севера, с его многоводными реками («О, Суда, Голубая Суда! / Ты дочка Волги…»), лесами, он всœегда любил изображать леса и воду – реки, ручьи, озера, моря…

Высокая стоит луна

Высокие стоят морозы.

Далекие скрипят обозы

И кажется, что нам слышна

Архангельская тишина.

(«Тишь двоякая»)

В Эстонии Северянин много работал, ему удалось издать несколько сборников стихов: «Соловей», «Вервена», «Минœестрель», «Фея Eiole», «Адриатика», «Классические розы», «Медальоны». Два последних, изданные в Югославии, наиболее интересны и как бы подводят итог творческой жизни поэта. В 20-ые годы Северянин разработал уникальную жанровую форму лирических стихотворных мемуаров: это поэмы «Падучая стремнина», «Роса оранжевого часа», автобиографический роман «Колокола собора чувств», роман в строфах «Рояль Леандра». В этих произведениях отразилась почти вся жизнь поэта͵ их можно считать автобиографическими; детство, юность, поездка с отцом на Дальний Восток, возвращение в Петербург, начало литературной деятельности, поездки по стране и т.д. Поэт винит себя за то, что бросил больного отца, но он и объясняет данный поступок – он уехал,

Чтоб целовать твои босые

Стопы у древнего гумна,

Моя безбожная Россия,

Священная моя страна!

Во всœех этих произведениях основной мотив – воспевание России, это не просто ностальгия по детству и юности; Северянин, в отличие от других поэтов-эмигрантов, понимает, что

Россию нужно заслужить!

Родиться Русским – слишком мало.

Им нужно быть, им нужно стать!

Разрыв с Россией для него очень мучителœен, в его представлении возвращение видится как праздник, который он всœе-таки надеется встретить:

И будет вскоре весенний день,

И мы поедем домой, в Россию…

Стихи, воспевающие родину, очень просты, без высокопарных слов, в них ощутимо влияние народнопоэтической традиции:

О России петь, – что весну встречать,

Что невесту ждать, что утешить мать…

О России петь, – что тоску забыть,

Что Любовь любить, что бессмертным быть!

Сборник «Классические розы» (он имеет посвящение королеве Югославии Марии, которая помогала в издании его книг) состоит из шести разделов, которые тематически близки вечным темам: родина, творчество, любовь, вера, природа, культура. Особо нужно обратить внимание на цикл «Девятое октября», в который вошли любовные стихи, посвященные жене, Фелиссе Круут. Этот цикл отличается от ранней любовной лирики поэта͵ которая не создала ни один запоминающийся женский образ; она была манерна, холодна, в ней не было искреннего чувства. Но в этом цикле стихи совсœем другого типа - ϶ᴛᴏ гимны, гимны «женщинœе с певучими глазами», чье главное достоинство в том, что «ее душа открыта для стиха», она совсœем не похожа на других женщин – «Почему мне и стала женою». (Фелисса Круут была образованной женщиной, хорошо знала русскую литературу, помогала Северянину в его переводах с эстонского, они даже издали в 1922 ᴦ. на русском языке книгу «Поэты Эстонии»).

Цикл «У моря и озер» воссоздает чудесные пейзажи Прибалтики, где он «восœемь лет живет в красоте». Поэт долгие годы живет «в деревушке у моря», где свои законы жизни, где «фокстрота не танцуют», где «политику гонят из домов своих метлой», но где к нему приходит чувство умиротворения, он рад своему выбору. Отдельные стихи цикла прямо посвящены – рекам и озерам: «Озеро Лийв», «Озеро Рэк», «Озеро Конзо», в них гимн «воде примиряющей», «неземным цветам», «ключевой и бездонной воде» и тому моменту, когда «мои мечты благочестиво тихи».

Вся книга основана на антитезе, но особенно данный прием ощутим в цикле «Там, у вас на Земле». Именно здесь наиболее отчетливо противопоставляется жизнь в краю «лесов сосновых», на фоне тихих эстонских пейзажей, жизни в шумном современном городе. Северянин задает вопрос: «Каково быть поэтом на вашей жестокой Земле?» – и отвечает, что это почти невозможно в «век похоти и прихоти», в «век Людобой». Поэт совершенно по-своему решает извечную тему, «поэт и Муза», «поэт и человек», он считает, в эти страшные времена –

Ты, в конце концов, умолкнуть должен:

Ведь поэзия не для горилл…

На Земле поэзия веками была «гордостью для человечьего чела», но сейчас

В неисчислимом человечестве

Большая редкость Человек.

Земля для него планета͵ «где был распят Христос», «планета презренная», это та обитель

Где нет места душе благородной,

глубокой и мирной,

Не нашедшей услады в разврате,

наживе, войне.

В его стихах проклятие войне, которая развратила и разделила людей, а теперь выветрила в людях интеллигентность, деформировалось даже понятие «культура»:

«Культура! Культура!» кичатся двуногие звери,

Осмеливающиеся называться людьми,

И на языке мировых артиллерий

Внушают друг другу культурные чувства свои!

Это последнее четверостишие сохраняет не просто актуальность в наши дни, а кажется, что приобрело еще большую значимость и точность.

Другой сборник, который составил славу зрелого поэта Северянина – «Медальоны» – совершенно новое слово в поэзии: это сто сонетов об известных писателях и композиторах (имена расположены в алфавитном порядке).

Большая часть «медальонов» освещает творческую позицию личности, которой он посвящен, выделяет те черты творчества чужой художественной личности, которые сделали писателя нужным и ценным для многих. Сущность такой творческой личности поэт может раскрыть в одной или двух строчках: Куприн – «он «мил нам простотой сердечных слов», Гоголь – «нам нужен смех, как двигатель крови»; Маяковский – «в нем слишком много удали и мощи…, уж слишком он весь русский, слишком наш». Но иногда в «медальонах» отражается и субъективное отношение Северянина к творческой личности, так не очень «повезло» Вере Инбер, Мирре Лохвицкой. Иногда образ героя «медальона» создается при помощи названий его произведений, пропущенных через восприятие автора. Это стихи о Гумилеве, где названы всœе его сборники; а портрет Ахматовой сложен из мотивов ее сборников. Интересен и собственный «медальон» - «Игорь Северянин», который опровергает ошибочное ироническое мнение о поэте:

Он тем хорош, что он совсœем не то,

Что думает о нем толпа пустая.

Не нужно думать, что он создает портреты только своих соратников и друзей; он дает краткие характеристики очень многим писателям, как бы подводя итог их творчеству:

И умер Надсон, сам того не зная,

Что за алмазы приняла родная

Страна его изделья из стекла…

Такое, несколько резкое, но точное определœение того пересмотра творчества Надсона, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ произошло в ХХ веке. Особенно интересны его медальоны о композиторах, в них он создает цветовой образ: Бизе – «троякий цвет жемчужин», Россини окрашен для него в ярко-синий цвет, Шопен – стихия воздуха – «То воздуха, не самого ли вздох».

Северянин иногда выезжал из Эстонии, он несколько раз был в Европе, читал лекции, старался издать свои книги, что ему иногда удавалось. Осенью 1922 ᴦ. в Берлинœе он встретился с Маяковским, Пастернаком, Ал.Толстым, поэт хотел из Берлина уехать в СССР, но жена не согласилась и они вернулись в Эстонию. В конце жизни он стал писать воспоминания – «Уснувшие весны», где интересные заметки о современниках, так, к примеру, Маяковский у Северянина не поэт, а человек со своими особенностями характера.

Присоединœение Эстонии к СССР побудило его попытаться печататься в России, книга его даже была набрана, но он очень болел (последние пять лет он жил в Таллинœе), не смог поехать в Москву, а потом началась война, Таллин был оккупирован фашистами. Поэт умер в Таллинœе в декабре 1941, похоронен на Александро-Невском кладбище, на его могиле пророческие строки из сборника «Классические розы»:

Как хороши, как свежи, будут розы,

Моей страной мне брошенные в гроб!

Стихи Северянина последних лет лишены нарочитой вычурности, стилизации, они стали проще, сердечнее. Основная направленность его зрелой лирики - ϶ᴛᴏ воспевание России, которая всœегда казалась ему воплощением высоких идеалов. Северянин единственный из поэтов Зарубежья понял, что «Россия построена заново, // Не нами, другими, без нас» («Без нас»), он единственный верил в возвращение на родину, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ виделось ему как праздник: «И будет праздник… большой, большой, // Каких и не было, пожалуй».

В эмиграции произошло падение славы некоторых известных русских поэтов, что частично можно объяснить тем, что в Зарубежье у них не было читателя, а в Советской России их не печатали. Основная тема русской поэзии 20-30-х годов – плач по России, ностальгия по оставленной родинœе, юности, атмосфере дружеских связей. Почти всœе они осознавали, что возвращение невозможно, так как старой России больше нет, а новую они не воспринимали: «Можно ли вернуться / В дом, который срыт?», – вопрошала М.Цветаева и вслед за ней многие поэты Зарубежья. Все эти поэты начинали свой творческий путь в русле разных литературных группировок, они отдали дань всœевозможным «измам» в литературе – символизму, акмеизму, футуризму, – отразили крайности литературных школ в своем дореволюционном творчестве. Но в эмиграции, особенно при обращении к теме России, они создали прекрасные, традиционные, классические стихи. Тематически многие произведения поэтов Зарубежья близки друг к другу: это изображение прекрасных пейзажей России, с ее полями, лугами, кустами рябины и бузины. Иногда их взгляд останавливается на изображении Москвы или Петербурга, где прошло их детство, юность; они любят вспоминать своих друзей, тех, кто окружал их в 1913 году (данный год стал символом дореволюционной жизни, недаром Ахматова ведет отсчет ХХ века с этого года). Поэты–эмигранты почти не пишут о жизни на чужбинœе (в отличие от прозаиков), они и не знают этой жизни; их человеческое и поэтическое существование проходит в тесном кругу русской интеллигенции. Путь почти всœех поэтов старшего поколения может быть схематически обозначен как уход от юношеской вычурности к классической ясности языка и стиля.

1 Кодрянская Н. Алексей Ремизов. М. 1989. С.303.

1 Кодрянская Н. Алексей Ремизов. С.96-97.

1 Берберова Н.Курсив мой // Вопросы литературы. 1988. №10. С.264.

1 Гиппиус З. Дмитрий Мережковский // Мережковский Д.С. 14 декабря. – Гиппиус З.Н. Дмитрий Мережковский. М. 1991. С.285.

Одновременно с акмеизмом в 1910 - 1912 гг. возник футуризм, распадавшийся на несколько группировок. Как и другие модернистские течения, он был внутренне противоречивым. Наиболее значительная из футуристических группировок, получившая впоследствии название кубофутуризма, объединяла таких поэтов, как Д. Д. Бурлюк, В. В. Хлебников, А. Крученых, В. В. Каменский, В. В. Маяковский и некоторых других. Разновидностью футуризма был эгофутуризм И. Северянина (И. В. Лотарев, 1887 - 1941). В группе футуристов под названием «Центрифуга» начинали свой творческий путь поэты Н. Н. Асеев и Б. Л. Пастернак.
Уже в 1914 г. кубофутуристы и эгофутуристы (И.Северянин и др.) в манифесте «Идите к черту» отказались от «случайных кличек» эго и кубо и «объединились в единую литературную компанию футуристов».

Футуризм провозглашал революцию формы, независимой от содержания, абсолютную свободу поэтического слова. Футуристы отказывались от литературных традиций. В первом сборнике «Пощечина общественному вкусу» (1912) была опубликована декларация, подписанная Д. Бурлюком, А. Крученых, В. Хлебниковым, В. Маяковским. В ней футуристы утверждали себя и только себя единственными выразителями своей эпохи. Они требовали «Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода современности», они отрицали вместе с тем «парфюмерный блуд Бальмонта», твердили о «грязной слизи книг, написанных бесконечными Леонидами Андреевыми», огулом сбрасывали со счетов Горького, Куприна, Блока и пр.
А. Крученых отстаивал право поэта на создание «заумного», не имеющего определенного значения языка. В его писаниях русская речь действительно заменялась бессмысленным набором слов. Однако В. Хлебников (1885 - 1922), В.В. Каменский (1884 - 1961) сумели в своей творческой практике осуществить интересные эксперименты в области слова, благотворно сказавшиеся на русской поэзии.

Понятия в футуризме

Речетворчество
Синтаксические смещения
Урбанизация
Новые ритмы
Цветопись




Подчеркнутому эстетизму поэзии символистов и особенно акмеистов футуристы противопоставляют намеренную деэстетизацию. Так, у Д. Бурлюка «поэзия - истрепанная девка», «душа - кабак, а небо - рвань». В обзоре «Год русской поэзии» (1914) В. Брюсов, отмечая преднамеренную грубость стихов футуристов, справедливо замечает: «Весьма недостаточно поносить бранными словами все, что было, и все, что есть вне своего кружка, чтобы уже найти нечто новое». Он указывает, что все их новшества мнимые, ибо с одними мы встречались у поэтов XVIII века, с другими у Пушкина и Вергилия, что теория звуков - красок разрабатывалась Т. Готье.

Одна из судеб...

Игорь Северянин (псевдоним; большую часть литературной деятельности автор предпочитал написание Игорь-Северянин, настоящее имя и фамилия Игорь Васильевич Лотарев) (4 мая (16 мая н.ст.) 1887, Петербург — 20 декабря 1941, Таллин) — русский поэт «серебряного века».

Родился в Петербурге в семье военного инженера (дальний родственник Н. М. Карамзина и А. А. Фета по матери, троюродный брат А. М. Коллонтай). Закончив четыре класса реального училища, в 1904 г. уехал с отцом на Дальний Восток. Затем уехал назад в Петербург к матери.
Ранее творчество
Первые публикации появились в 1904 г. (за свой счет), в дальнейшем на протяжении девяти лет Северянин издавал тонкие брошюры со стихами, приносившие долгое время лишь скандальную известность (например, растиражированный возмущённый отзыв Льва Толстого на одно из его стихотворений в начале 1910 года). Из поэтов старшего поколения поначалу обратил внимание на молодого Северянина лишь Константин Фофанов (впоследствии его и Мирру Лохвицкую Северянин объявил учителями и предтечами эгофутуризма).
На пике популярности
Успех пришел к поэту после выхода сборника «Громокипящий кубок» (1913, предисловие к которому было написано Ф. Сологубом). В течение 1913—1914 гг. Северянин выступал со многими вечерами («поэзоконцертами») в Москве и Петербурге, встречая огромную популярность у публики и сочувственные отзывы критиков разной ориентации, в том числе скептически относившихся к футуризму. Для его лирики характерна смелая для тогдашего вкуса (до грани пародийности) эстетизация образов салона, современного города («аэропланы», «шоффэры») и игра в романтический индивидуализм и «эгоизм» , условные романтически-сказочные образы. Стих Северянина музыкален (во многом он продолжает традиции Бальмонта), поэт часто использует длинные строки, твёрдые формы (некоторые изобретены им самим), аллитерацию, диссонансные рифмы.
Северянин был основателем литературного движения эгофутуризма (начало 1912), однако, поссорившись с претендовавшим на главенство в движении Константином Олимповым (сыном Фофанова), осенью 1912 года покинул «академию Эго-поэзии» (о выходе из движения объявил знаменитой «поэзой», начинающейся «Я, гений Игорь-Северянин…»). Впоследствии ездил в турне по России в 1914 г. с кубофутуристами (Маяковским, Крученых, Хлебниковым).
Вышедшие после «Громокипящего кубка» сборники 1914—1915 гг. («Victoria regia», «Златолира», «Ананасы в шампанском») воспринимались критикой более прохладно, чем «Кубок»: Северянин включал в них в большом количестве ранние, незрелые «поэзы», а новые тексты из этих книг во многом эксплуатировали образность «Кубка», не добавляя ничего нового. В 1915—1917 гг. Северянин поддерживал (совместные выступления, турне, сборники) ряд молодых авторов, большинство из которых никакого следа в литературе не оставили; самым заметным учеником Северянина этого периода был Георгий Шенгели.
Северянин был избран публикой «Королём поэтов» на выступлении в московском Политехническом музее в 1918 г.
Эстония
В том же 1918 г. Северянин переехал в Эстонию, где в 1921 г. женился на Фелиссе Круут (единственный его зарегистрированный брак). Ездил в дальнейшем с выступлениями во Францию и в Югославию.
Поздняя лирика Северянина во многом отходит от его стиля 1910-х годов. Самые заметные его произведения этого периода — несколько получивших большую известность стихотворений («Соловьи монастырского сада», «Классические розы»), автобиографические романы в стихах «Колокола собора чувств», «Роса оранжевого часа», «Падучая стремнина» и сборник сонетов «Медальоны» (портреты писателей, художников, композиторов, как классиков, так и современников Северянина). Переводил стихотворения А. Мицкевича, П. Верлена, Ш. Бодлера, эстонских и югославских поэтов.
После присоединения Эстонии к СССР возобновил творческую активность, пытаясь публиковаться в советской печати. Умер в оккупированном немцами Таллинне от сердечного приступа, в присутствии младшей сестры Веры Коренди (эстонизированная фамилия, собственно Коренова), его последней сожительницы. Похоронен на Александро-Невском кладбище в Таллинне.

Поэзия футуристов

Бобэоби пелись губы
Вээоми пелись взоры
Пиээо пелись брови
Лиэээй пелся облик
Гзи-гзи-гзэо пелась цепь,
Так на холсте каких-то соответствий
Вне протяжения жило Лицо.
В. Хлебников

“Контрасты”
От ОЛЬ к ШЫ
моль смолИла
прокатства
черепки буЫни
изломахи
ИЗМО-ЛО-ХО-МАНЬ-ь…
Ш Л Ы К!
Г В А Л
КомпАрунд!…
А. Крученых

И. Северянин
КЕНЗЕЛИ
В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровом
По аллее олуненной Вы проходите морево...
Ваше платье изысканно, Ваша тальма лазорева,
А дорожка песочная от листвы разузорена —
Точно лапы паучные, точно мех ягуаровый.

Для утонченной женщины ночь всегда новобрачная...
Упоенье любовное Вам судьбой предназначено...
В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровом —
Вы такая эстетная, Вы такая изящная...
Но кого же в любовники? и найдется ли пара Вам?

Ножки пледом закутайте дорогим, ягуаровым,
И, садясь комфортабельно в ландолете бензиновом,
Жизнь доверьте Вы мальчику в макинтоше резиновом,
И закройте глаза ему Вашим платьем жасминовым —
Шумным платьем муаровым, шумным платьем муаровым!..
1911

УВЕРТЮРА

Удивительно вкусно, искристо и остро!
Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!
Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!

Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!
Ветропросвист экспрессов! Крылолёт буеров!
Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском - это пульс вечеров!

В группе девушек нервных, в остром обществе дамском
Я трагедию жизни претворю в грезофарс...
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Из Москвы - в Нагасаки! Из Нью-Йорка - на Марс!
Январь 1915

Проверьте знания

Отношение к жизни и творчеству этого поэта никогда не было однозначным. Он был представителем эгофутуризма, заявивший: "Я гений..." Последний период его жизни связан с Эстонией.
О каком поэте идет речь?

Речь идет о поэте-футуристе Игоре Северянине.

Покуда кубофутуристы веселили и бесили Москву, в Петербурге "гремел" Игорь Северянин- , по словам академика М.Л. Гаспарова, "с замечательным слухом и замечательным отсутствием вкуса". Он и объединившиеся вокруг него стихотворцы именовали себя эгофутуристами. Подобно московским собратьям, эгофутуристы не чуждалисьо ткровенной саморекламы и скандальных выходок. В своих литературных декларациях(первые появились в 1912 г.) они воспевали "вселенский эгоизм". Отсюда и название- "эгофутуризм"(еgо в переводе с лат.-"я").

Я гении Игорь Северянин,

Своей победой упоён:

Я повсеградно окрылен!

Я повсесердно утверждён!

И. Северянин. "Эпилог, 1912 г.

Эти строки массовый читатель усвоил гораздо лучше, чем другие северянинские стихи, "лёгкой восторженностью и сухой жизнерадостью" которых восхищался Осип Мандельштам:

На реке форелевой, в северной губернии,

В лодке, сизым вечером, уток не расстреливай:

Благостны осенние отблески вечерние

В северной губернии, на реке форелевой.

На реке форелевой в трепетной осиновке

Хорошо мечтается под крутыми вёслами.

Вечереет холодно. Зябко спят малиновки.

скачет лодка скользкая камышами рослыми.

На отложье берега лён расцвёл мимозами,

А форели шустрятся в речке грациозами.

"Нареке форелевой", 1911 г.

Каждая футуристическая группировка(кроме кубо- и эгофутуристов существовали ещё и другие) считала себя единственной выразительницей подлинного футуризма, а всех остальных- самозванцами. Однако "общий враг"- мещанство и сторонники классического искусства- иногда заставлял их объединяться. Так, ободрённые шумихой, поднятой вокруг "Пощёчины общественному вкусу", кубофутуристы для закрепления успеха решили устроить грандиозные гастроли по городам и весям России вместе с недавним заклятым врагом Игорем Северяниным и поэтами его группы. Выступая в провинции, они с наслаждением издевались над оробевшей публикой, словно рассчитываясь с ней за годы собственного прозябания и унижения. О степени запуганности провинциальных жителей выходками смутьянов-футуристов красноречиво свидетельствует заметка в газете "Киевская мысль": "Вчера состоялось первое выступление знаменитых футуристов: Бурлюка, Каменского, Маяковского. Присутствовали: генерал-губернатор, обер- полицмейстер, 8 приставов, 16 помощников приставов, 25 околоточных надзирателей, 60 городовых внутри театра и 50 конных возле театра".

Новаторство футуристов оригинально, но лишено, как правило, здравого смысла. Так, в одной из деклараций футуристов в качестве "задач новой поэзии" перечислены следующие "постулаты":

1. Установление различий между творцом и соглядатаем.

2. Борьба с механичностью и временностью.

3. Расширение оценки прекрасного за пределы сознания (принцип относительности).

4. Принятие теории познания как критерия.

Единение так называемого "материала" и многое другое.

Конечно, нельзя ставить знак равенства между теоретическими положениями футуристов в их коллективных декларациях и поэтической практикой каждого из поэтов в отдельности. Они сами указывали, что к реализации своего главного лозунга - "самовитго слова" - т.е. они шли "различными путями".

Футуристы демонстрировали свою беззаботность по части идей, выступали за освобождение поэтического слова от идейности; но это вовсе не мешало тому, что каждый поэт-футурист выражал свои вполне определенные идеи.

Если взять два крайних полюса футуризма - Северянина и Маяковского, то легко себе представить, насколько была широка амплитуда идейных колебаний внутри этого течения. Но и это еще не раскрывает всей глубины идейных противоречий футуризма. Отрицание города и капиталистической цивилизации у Хлебникова принимало совершенно иные формы, нежели, например, у Каменского. У раннего Хлебникова мы видим ярко выраженные славянофильские тенденции, тогда как Каменский противопоставляет городу старую Русь, тяготеет к крестьянскому фольклору. Тяготение к фольклору можно отыскать, у Хлебникова и у Крученых, но у них это значительно менее отчетливо выражено и вовсе не определяет главного направления их творчества в ранний период. Антиурбанизм Хлебникова сказался во всей его поэтике; в его "зауми" мы видим стремление возродить старорусские языковые формы, воскресить архаические обороты. Вот характерное четверостишие из поэмы Хлебникова "Война - смерть":

Немотичей и немичей

Зовет взыскующий сущел

Но новым грохотом мечей

Ему ответит будущел.

Хлебников призывает ради поиска языковых форм уйти в средневековье, в глубь русской истории, перешагнуть через XIX век, нарушивший самобытность русского языка. "Мы оскорблены искажением русских глаголов переводными значениями, - пишет он в одном из своих манифестов в 1914 году. - Мы требуем раскрыть пушкинские плотины и сваи Толстого для водопадов и потоков черногорских сторон русского языка". Поэтическое славянофильство Хлебникова органически чуждо Маяковскому, отразившему в своем раннем творчестве содержание и темп современной городской жизни. Но Маяковский в то же время осуждает хозяев современного города, протестует против капитализма, коверкающего и уродующего человеческую личность.

Начиная с 1913 г. на литературной сцене появилось новое поколение футуристов. Наибольшую известность среди них приобрели Борис Пастернак и Николай Асеев. В 1914 г. они вместе с Сергеем Бобровым Божидаром (Богданом Гордеевым) создали группу " Центрифуга". Но и футуристы "первого призыва" творческой активности не ослабили.

Алексей Кручёных совместно с группой художников выпускал многочисленные футуристические буклеты и книжки. Маяковский, по его собственному признанию, именно в 1914 г. почувствовал себя мастером: "Могу овладеть темой". А Хлебников в 1913 г. написал одну из лучших своих поэм- "Сельская дружба".

В марте 1914 г. усилиями Давида Бурлюка вышел "Первый журнал русских футуристов", объединивший участников почти всех футуристических группировок.

В хрестоматии, подготовленной научными сотрудниками ИМЛИ имени Горького, представлены основные русские футуристические группировки, а также воспоминания о них современников. Материалы расположены по принципу "от теории к практике", то есть сначала даны манифесты и критические статьи каждого футуристического объединения, а потом художественные произведения - только таким образом может быть логично представлен период искусства, когда для занятия художественной практикой необходимо было предопределить ей теоретическую базу.

Составителями перечислены все существовавшие с 1909 по 1919 г.г. футуристические литобъединения, начиная от эгофутуристов и кубофутуристов с прилегающим к ним художническим "Союзом молодежи" и заканчивая "временными" (с ударением на первом слоге) поэтическими группами "Мезонин поэзии", "Центрифуга" и "Леторей" - все они потом либо слились с кубофутуристами, либо просто "растворились".

Футуристов невозможно себе представить без критики всего предыдущего литературного процесса, а для большинства из них "программные опусы" были важнее самого творчества. Но в принципе - полное отрицание литературы прошлого и представление "пред увядающим миром нового всего" - были в истории литературы далеко не новы. Можно вспомнить первого русского футуриста и "ломателя" поэтического ритма Гаврилу Романовича Державина, у которого, неожиданно для самого себя, много позаимствовал "гилеец", а потом и РАППовец, Маяковский. Или романтиков начала XIX века, поставивших себе целью отрицание канонов классицизма и возвращение к глубоко народному мифотворчеству и сакральным словообразам. Ну а самыми близкими по времени предшественниками русского футуризма были все-таки иностранцы -французские "проклятые поэты" и итальянские футуристы во главе с Филиппо Томмазо Маринетти, провозглашавшим поэтический милитаризм и патриотизм. Однако отечественный футуризм, "завязавшись" там, все же стал принципиально русским явлением. Недаром Александр Блок, "наблюдатель со стороны", оценивал его таким образом: "Он <футуризм> отразил в своем туманном зеркале своеобразный веселый ужас, который сидит в русской душе и о котором многие "прозорливые" и очень умные люди не догадывались. <"Акмеизм" же> ровно ничего в себе не отразил, ибо не носил в себе никаких родимых "бурь и натисков...". С полным правом можно говорить, что русские новаторы позаимствовали у итальянцев лишь часть урбанизма (Маяковский, Шершеневич и Константин Большаков - единственные трое - утверждали будущий космополитизм литературы с параллельным развитием в настоящем, но и они не отказывались от исконно русских свойств движения и отрицали его преемственность от итальянского). И, конечно, внешний, "акционный" смысл - эпатаж.

Во-первых, шокирующий общественность внешний вид кубофутуристов -желтые кофты, розовые сюртуки, пучки редиски в петлицах и раскрашенные неведомыми знаками лица. Или фиолетовый плащ и серебристый бархатный берет "короля Поэтов", эгофутуриста Игоря Северянина.

Во-вторых, распространение своих сборников по "листовочному" принципу: братья Бурлюки однажды с весьма благочестивым видом пришли на "мистико-символистское" собрание Вяч.Иванова, и после их посещения каждый член Общества с недоумением вынимал из кармана первую футуристическую книгу "Садок судей", вызвавшую эффект разорвавшейся хлопушки; а Велимир Хлебников с невинным видом сновал по залам ресторанов и раскладывал на столах "Пощечину общественному вкусу" в качестве обеденного меню.

В-третьих, знаменитые публичные чтения и спектакли футуристов, начинавшиеся словами типа: "Скучно... уходите!", а когда зрители вызывали на бис автора, администратор арендованного зала обычно отвечал: "Его увезли в сумасшедший дом"...

А вот знаменитая эпатажно-принципиальная фраза из "Пощечины...": "Сбросить Пушкина и проч. с Корабля современности", имеющая вроде бы явный и безусловный смысл, трактовалась ее же автором, Хлебниковым, несколько по-иному: "Будетлянин - это Пушкин в освещении мировой войны, в плаще нового столетия, учащий праву столетия смеяться над Пушкиным XIX века" и переходила уже в неэпатаж.

Полные рифмы были окончательно заношены и "застираны" - им на смену пришли ассонансы и звуковые намеки. "Мы за то, чтобы рифма была не кол, а укол," - говаривал Крученых. Футуристы "раздвигали" ритм, придумывали слова, долженствующие "привести за собой" новый мировой язык. Да что там слова - все состояние мира нужно было менять! Поэтому и была так активно воспринята ими революция - кубофутуристы, "коллективисты" верили в скорый приход нового, Духовного, мира после перемен социальных... "Мы - правительство Земного Шара!" - писал Велимир Хлебников на каждом листке со своими стихами. Все это было так ново, так свежо, и потому весело. Но в то же время - глубоко серьезно, потому что футуризм - это и есть сам фактор перемены. Футуризм, воплотившийся в жизнь, автоматически перестает быть футуризмом. Именно в этом его болезненность, но в то же время и здоровый, "новый дух", способный уничтожить загнившую, изжившую себя старость... Как писал Вадим Шершеневич: "Если течение предшествует социальным катастрофам, то оно входит в историю литературы как веха. Если последует за социальной переменой и просто резонирует, - то такое течение также входит в историю, но под кличкой эпигонства.<...> Искусство само должно вызывать и вызывает потрясение". "Движением перемен" являлся, конечно, только коллективистский кубофутуризм. Так называемые эгофутуристы -единоличники, в принципе были лишь тайными и крайне "декадентскими" последователями символистов. Да и вообще, "эгоисты", по принципу своему, никогда не смогут создать движения, которое полагает совместность устремлений. Просто временно проникся идеями "эгоистических перемен" единственно хороший среди так называемых эгофутуристов, самовлюбленный и идейный поэт Игорь Северянин. А вскорости наигрался в "короля поэтов" и быстренько сочинил "Эпилог эгофутуризма". И, кстати, потом продолжал писать стихи, но отнюдь не эстетские, а вполне в традициях XIX века. Кубофутуристы посчитали, что Северянин испугался их Стихий, но он никогда и не пытался "влиться" в них своей "вселенскою душою" - просто в его случае футуризм явился неким увлечением. Кстати, как и у большинства.

В ряды кубофутуристов входили не только литераторы, но и художники -сама приставка "кубо" - от кубизма. Вследствие этого сотрудничества был порожден сверхважный жанр "визуальной литературы" - передача почерком, художественным воспроизведением слова на листе соответствующего настроения. То есть превращение читателя в зрителя. "Точка, линия и поверхность суть элементы пространственных форм. Простейший элемент пространства есть точка. След ее - есть линия. След линии - поверхность" (Давид Бурлюк). Кроме линии, в живописи появилась поверхность, и футуристы-кубисты взялись за прямое исследование ее фактуры. Конечно, в одном направлении такой состав гениев долго работать не мог - "Союз молодежи", художественное направление футуризма, быстро распался на "аналитический реализм" Павла Филонова, "супрематизм" Казимира Малевича, "расширенное смотрение" Михаила Матюшина... Да и поэты-футуристы, несмотря на общность предъявленных манифестов, безусловно различались творческими исканиями и глубиной. Бездарности пользовались одним лишь эпатажем, а истинные поэты со временем "переросли" существующее движение и остались в литературном процессе конкретными личностями - по-другому и быть не могло.

Футуризм, несмотря на свой скорый распад, продолжал оказывать влияние на весь последующий XX век. Например, он ожил в так называемом русском авангарде, литературе современных национал-большевиков. Постмодернизм также непредставим без "футуристического прошлого" -это авангардная форма с отрывочным приведением реализма, построенная на принципе узнавания. Ну и конечно, "визуальная" литература породила целые жанры - анимационные и виртуальные.

Когда-то Николай Гумилев, также сторонний наблюдатель, написал, исследуя футуризм: "Мы присутствуем при новом вторжении варваров, сильных своею талантливостью и ужасных своею небрезгливостью. Только будущее покажет, "германцы" ли это, или... гунны, от которых не останется и следа". Футуризм явно оставил свой след, судя по появлению его "рыкающего Парнаса" в последующих культурных периодах.

Цель урока: познакомить с личностью и поэзией И.Северянина, показать истоки и значение его творчества.

Оборудование урока: репродукции картин К.Малевича, В.Кандинского, В.Татлина; портрет поэта; портреты поэтов-футуристов; диски с музыкой Прокофьева, звучание скрипки; презентация.

Методические приёмы: лекция с элементами беседы; выразительное чтение стихов и их анализ; просмотр презентации; работа с репродукциями картин; творческая работа; реализация индивидуального домашнего задания.

Не пой толпе! Ни для кого не пой!
Для песни пой, не размышляя -
кстати ль?..
Пусть песнь твоя – мгновенья звук
пустой, -
Поверь, найдётся почитатель.

И. Северянин.

I. Проверка домашнего задания.

1. Футуризм. Группировки.

Футуризм – авнгардистское течение, открыто провозгласившее ломку живого поэтического языка, отрицавшее художественное и нравственное наследие, проповедовавшее разрушение форм и условностей искусства ради слияния его с ускоренным жизненным процессом.

Группировки:

Группировки

“Гилея”

Петербургские эгофутуристы

“Мезонин поэзии”

“Центрифуга”

Местонахождения

Петербург

Представители

В.Маяковский

В.Хлебников

В.Каменский

А.Кручёных

И.Северянин

Г.В.Иванов

И.В.Игнатьев

К.Олимпов

П.Широков

В.Шершеневич

К.Большаков

Б.Лавренёв

И.Аксёнов

Б.Пастернак

Сборники

“Дохлая луна”

“Молоко кобылиц”

“Вернисаж”

“Пир во время чумы”

“Крематорий здравомыслия”

“Руконг”

“Лирень”

“Второй сборник “Центрифуги”

2) Основные принципы футуризма.

Отказ от традиционной культуры.

Анархическое бунтарство.

Абсолютная свобода творчества.

Отказ от литературных и языковых норм.

Устремлённость в будущее.

Неприятие буржуазной морали.

Эпатаж как средство воздействия на публику.

II. Эгофутуризм Игоря Северянина.

1. Чтение стихотворения учителем.

Он тем хорош, что он совсем не то,
Что думает о нём толпа пустая,
Стихов принципиально не читая,
Раз нет в них ананасов и авто.
Фокстрот, кинематограф и лото –
Вот, вот куда людская мчится стая!
А между тем душа его простая,
Как день весны. Но это знает кто?
Благословляя мир, проклятье войнам
Он шлёт в стихе, признания достойном,
Слегка скорбя, подчас слегка шутя
Над нею первенствующей планетой…
Он в каждой песне, им от сердца спетой,
Иронизирующее дитя.

Этот сонет Игорь Северянин написал в 1926 году, в котором объяснил самого себя.

Так кто же он, поэт – эгофутурист Игорь Северянин?

III. Презентация. Готовят ученики.

После представления презентации ребята, готовившие её, делают выводы.

Имя Игоря Северянина сейчас мало кому известно. Это не удивительно по многим

причинам. Советское время отпечатало на имени поэта слова “декадентщина”, “северянщина”, его стихи были запрещены, как идеологически вредные. Первое неполное собрание сочинений появилось в России лишь в 1996 году. Поэзия И.Северянина ещё ждёт своего читателя. И не случайно Андрей Вознесенский нашёл столь изысканные слова для оценки его творчества: Игорь Северянин – форель культуры. Эта ироничная, капризно-музыкальная рыба, будто закапанная нотами, привыкла к среде хрустальной и стремительной. Как музыкально поэт пишет о России: “На реке форелевой уток не расстреливай”.

“Лирический ироник” - так сам поэт определил свой стиль в поэзии. Знаменитая строчка “Я, гений – Игорь – Северянин”, которую многие считают программной, при внимании к контексту оказывается лишь озорной позой. Ведь в другом стихотворении он называет себя совсем по-другому:

…Я – соловей, я – сероптичка,
И песня радужна моя,
Есть у меня одна привычка:
Влечь всех в нездешние края…

IV.

Слово учителя: Знаменитым он стал после выхода сборников стихов “Громокипящий кубок”, “Златолира”, “Ананасы в шампанском” (1913-1915 г.г.). Поэзия Северянина имела мало общего с западным футуризмом. В ней причудливо переплелись образы “олуненных оленей” и “муаровых платьев”, шампанского “фарфорового гроба”, “ягуарового пледа” и “ландолета бензинового”. Поэт воспевал вычурные атрибуты полуаристократической жизни, наполненной ритмами музыки. В своих стихах он воссоздал мир “золотой молодёжи” в интерьере дымных ресторанов и будуаров, мир лёгкой любви и кафешантанных празднеств.

V. Чтение учениками стихотворений: “Я, гений Игорь Северянин…”, “В блёсткой тьме”, “Январь”, “Мороженое из сирени!”, “Ананасы в шампанском”.

Владислав Ходасевич: “Футурист – слово это не идёт к Игорю Северянину. Если нужно прозвище, то для Игоря Северянина лучше всего его образовать от слова “презан” (настоящее). Его поэзия необычайно современна, и не только потому, что в ней говорится об аэропланах, кокотках и т.д., а потому, что чувства и мысли поэта суть чувства и мысли современного человека, душа – душа сегодняшнего дня”.

VI. Реализация домашнего задания.

Успеху Игоря Северянина во многом способствовала особая манера исполнения им своих стихотворений. Именно Северянину принадлежит открытие нового жанра эстрадного искусства – авторское чтение стихов. Это были поэзоконцерты, где Северянин нараспев читал свои поэзы, рассчитанные, скорее, на слушателя, чем на читателя: “Кто не слушал меня, тот меня не постиг”. Чтение им своих поэз сравнивали с пением Вертинского.

Прослушивание одной из песен Вертинского.

Ученик: Поэт появляется на сцене в длинном, узком в талии сюртуке цвета воронова крыла. Держался он прямо, глядел в зал слегка свысока, изредка встряхивая нависающими на лоб чёрными, подвитыми кудряшками. Лицо узкое, по выражению Маяковского, вытянутое “ликёрной рюмкой”. Заложив руки за спину или скрестив их на груди около пышной орхидеи в петлице, он начинал мертвенным голосом, всё более и более нараспев, в особой, только ему одному присущей каденции с замираниями, повышениями и резким обрывом стихотворной строки разматывать клубок необычных, по-своему ярких, но очень часто и безвкусных словосочетаний. Через минуту он всецело овладевал настороженным вниманием публики. Из мерного полураспева выступал убаюкивающий в себя мотив, близкий к привычным интонациям псевдоцыганского, салонно-мещанского романса. Не хватало только аккордов гитары. Заунывно-пьянящая мелодия получтения-полураспева властно и гипнотизирующее захватывала слушателей. Она баюкала их внимание на ритмических волнах всё время модулирующего голоса, и они уже готовы были забыть, что перед ними самоуверенный, манерный чтец собственных экстравагантных поэз, что его сюртук, орхидея и даже поза – провинциальная карикатура на портреты Оскара Уайльда.

VII. Эгофутуризм.

В 1911 году Игорь Северянин создал вместе с сыном Фофанова К.Олимповым группу “Эгофутуристов”.

Что подразумевает это название и что сближает Северянина с футуристами?

(Название “эгофутуризм” ставит в центр “эго”, то есть “Я” поэта, отсюда “самовозвеличивание”, раздражавшее многих. С футуристами Северянина сближали неприятие мещанской действительности, которую он остроумно и часто неявно высмеивал – стихи о “красивостях” жизни принимались всерьёз; тяга к словотворчеству.)

VIII. Программа “эгофутуризма”:

Северянин выдвинул программу изобретённого им направления.

  1. Душа – единственная истина.
  2. Самоутверждение личности.
  3. Поиски нового без отвергания старого.
  4. Осмысленные неологизмы.
  5. Смелые образы, эпитеты.
  6. Борьба со “стереотипами”.
  7. Разнообразие метров.

Поэт провозглашает ценность каждой личности: “Жизнь человека одного – Дороже и прекрасней мира”, отмечает двойственность мира: “И в зле – добро, и в добром – злоба”, выводит иерархию настоящих ценностей: “Любовь! Россия! Солнце! Пушкин! – Могущественные слова!”

IX. Анализ стихотворений: “Игорь Северянин”, “Ананасы в шампанском”.

X. Чтение учащимися выбранных самостоятельно стихов о России.

Всё самое прекрасное для поэта навсегда осталось связанным с Россией: любовь, солнце, Пушкин. Он посвятил Родине множество проникновенных стихотворений. Но его отношение к России никогда не было “ура – патриотическим”. Он любил её, как любят порой больного ребёнка.

XI. Выводы.

Почему же всё – таки его стихи были интересны читателю, публике?

Конец XIX – начало XX века – время рождения нового мироощущения. Вслед за наукой, радикально изменившей представление о пространстве, времени и движении, искусство перестраивает свой взгляд на то, как мы видим мир и как надо его изображать. Это – время бунта в искусстве, время Авангарда, это время стиля “Модерн” с его изысканно-чувственной эклектичностью, соединяющей фантазию и реальность, Восток и Запад, архаику и современность. В начале XX века неудовлетворённость жизнью, предчувствие грядущих катастроф: войны и революции рождали у многих стремление уйти от реальности. Воображение поэта создаёт грёзовую страну Миррелию (по имени любимой поэтессы Мирры Лохвицкой). Миррелия была наполнена ветром времени, как и “Алые паруса” Александра Грина.

- Что же объединяло Игоря Северянина с футуристами?

Главное, что объединяло Северянина с футуристами, это утверждение права на свободное словотворчество, требование обновления слова, рифмы, ритма. Вообще говоря, эго – футуристические декларации Игоря Северянина очень условны. Его творчество не вписывается ни в одно из направлений времени. Да так ли это важно? Ведь главное в искусстве во все времена – выдающиеся произведения и яркие личности.

Обратимся к словам Н.Гумилёва: “Талант его (Северянина) как художника значителен и бесспорен. Если порой изменяет ему чувство меры, если в стихах его встречаются безвкусицы, то всё это искупается неизменностью музыкального напева, образностью речи и всем тем, что делает его не похожим ни на кого из других поэтов…Игорь Северянин – поэт Божией милостью”.

Ф.Сологуб: “Люблю стихи Игоря Северянина… Я люблю их за их лёгкое, улыбчивое, вдохновенное происхождение”.

К.Чуковский: “Это неотразимо лирическая песенность, я восхищаюсь звуковой выразительностью многих его “поэз”.

Домашнее задание: проанализировать одно из стихотворений И.Северянина.

Игорь Северянин, стихи которого сегодня знают многие поклонники поэзии - известный российский поэт начала двадцатого столетия. Он не раз заявлял о своей гениальности. Этот же факт подтверждали многие критики. И один из них - это и Валерий Брюсов талантливейший творец, без оценки которого не могла состояться ни одна литературная судьба.

Творчество, которому посвятил всю свою жизнь Игорь Северянин, биография автора и его признание в литературных кругах начинаются задолго до появления скандального стихотворения "Я - гений". Но несмотря на то, что данное произведение было написано в тысяча девятьсот двенадцатом году, оно стало визитной карточкой автора.

Детство Игоря Васильевича

На самом деле Северянин - это литературный псевдоним. В тысяча восемьсот восемьдесят седьмом году в Петербурге на свет появился Игорь Васильевич Лотарев. Детство его прошло в этом восхитительном городе. Поэтому неслучайно тема Петербурга займет такое огромное место в творчестве поэта.

Мать Игоря происходила из дворянской семьи, а отец был, как тогда говорили, из мещан. Но в этом не было ничего уничижительного. Потому что папа мальчика добился большой известности. Он стал штабс-капитаном. Но к сожалению, родители расстались. И все дальнейшие годы Игорь Васильевич жил в Новгородской губернии в Череповецком уезде. Проживал будущий поэт в имении сестры своего отца.

Известные родственники Северянина-Лотарева

До конца еще не изучено на документальной основе, каким был маленький Северянин, биография его раннего детства содержит очень много пробелов. Но для поэта было очень важно то, что по материнской линии он был связан с родом знаменитого Фета и являлся дальним родственником известного историка, автора Истории Государства Российского, Николая Карамзина.

В Новгородской губернии Игорь окончил четыре класса училища. И читателя не должно это смущать, так как в то время была совершенно иная система образования. А к тому же он, как и многие дети того исторического периода, получал замечательное домашнее семейное воспитание.

И конечно, Игорь Васильевич Северянин, биография которого начинается с фамилии Лотарев, был очень образованным человеком. Он прекрасно знал русскую мировую культуру и не случайно часто опирался на своих предшественников.

Путешествия по родной стране и начало творчества

Затем Игорь Северянин (краткая биография того периода мало изучена, поэтому известны только некоторые факты) вместе с отцом путешествует по всей России и отправляется на Дальний Восток, где остается на несколько лет. А в тысяча девятьсот четвертом году возвращается к матери. Именно там он встретит многих будущих известных поэтов, литераторов, деятелей культуры.

И вот тогда-то появится книга, которая "зазвучит" очень громко. Сам Северянин будет называть свои ранние издания - брошюрами. Написанию первой способствовали события русско-японской войны тысяча девятьсот четвертого года. И практически никто не заметил дебюта поэта, потому что это своеобразный дотворческий период. Игорь Васильевич нередко спешил с выпуском своих стихов и книг.

Появление псевдонима или громкого имени

Но стоит обратить внимание - это был год, о котором когда-то Брюсов писал, что он переломный для судьбы русского символизма. Это либо победа, либо поражение. Началась новая эпоха в российской литературе и поэзии.

Лотарев, или будущий Игорь Северянин, биография которого сложилась так, что как поэт он появился в это же время, по-настоящему известным станет гораздо позже. Но именно в это время возникает его литературный псевдоним. Сначала это был Игорь-Северянин, то есть через дефис, а чуть позже этот знак исчезнет и останется громкое имя.

Биография Северянина. Интересные факты о творчестве поэта

Самой знаменитой книгой станет "Громокипящий кубок", но слава пришла к поэту до этого издания. Многие русские символисты в то время уже знали, какие есть методы для того, чтобы добиться славы. И зачастую это был литературный скандал. То же самое случилось и с Игорем Васильевичем.

Одно из стихотворений, которое начинается так: "Вонзите штопор в упругость пробки…", было прочитано в доме Толстого в Ясной поляне. Это был обычный дворянский быт - чтение вслух книг. Вся брошюра Северянина вызвала необычное оживление, но это произведение произвело настоящий фурор. Все смеялись над необычными ходами новой поэзии автора.

Но неожиданно Лев Николаевич рассердился и сказал: "Вокруг виселицы, убийства, похороны, а у них штопор в пробке". Вскоре эти слова были растиражированы во многих газетах. Так обрел славу Игорь Васильевич Северянин. Биография и творчество его стали популярны уже буквально на следующее утро.

Истинная популярность творца и самая знаменитая книга

А вот настоящая слава пришла после выхода в свет книги "Громокипящий кубок". Имя Северянина было связано с новым направлением в русской поэзии. Незадолго до этого в Европе появился футуризм, который был связан с Маринетти, итальянским поэтом и теоретиком.

И Игорь Васильевич был первым в России, кто себя назвал футуристом. В тысяча девятьсот двенадцатом году сложилось направление эгофутуризма, а во главе его стоял Северянин. Потом он отойдет от своих собратьев.

Поиски творческого круга

Пока Игорь Васильевич был молодой, он искал себе литературных союзников, как и всякий начинающий поэт. То набирает совсем мальчишек в группу футуристов, то идет под крыло почтенного Федора Сологуба, даже пытается наладить контакты с Гумилевым. Но проще всего получалось с кубофутуристами. Они приглашали Игоря Северянина с собой в турне, и несмотря на то, что дороги их впоследствии разошлись, сотрудничество было очень плодотворным.

В поэзии Игоря Васильевича было очень много традиционного. Как бы ни мечтали футуристы создать свою собственную поэзию, тем не менее, в литературе всегда настоящее творчество пересекается с прошлым. Имена многих поэтов классиков стали важной составляющей в творчестве автора. Неслучайно Игорь Северянин, биография которого такова, что еще в детские годы он познакомился с многими известными людьми, посвятил столько стихов Пушкину, Фету, Тютчеву.

Цикл произведений о величайших творцах

В двадцатые годы Игорь Васильевич пишет целый цикл произведений под знаменательными названиями. "Лермонтов", "Толстой", "Тютчев" и так далее. Северянин использует в произведениях цитаты из русской классической поэзии для того, чтобы вновь возвратить русского читателя к ним. Возродить традиции российской поэзии.

Но в то же время в стихах Игоря Васильевича было много нового. Ведь неслучайно он заявил о себе как о поэте, который изменил ход русской литературы и поэзии. Он был новатором в области поэтического языка, занимался словотворчеством, ввел в российскую литературу множество новых слов.

Настолько многогранен был Северянин. Биография краткая и до конца еще не изученная, но несомненно, этот человек внес огромный вклад в историю русского творчества, а его произведения стали еще одним бесценным источником для читателей.

Победа в конкурсе или "Я царь"

Достаточно большое место в поэзии Северянина занимала тема города. И поиски новых поэтических форм Игоря Васильевича были тесно связаны с городскими реалиями. Он опережал свое время, стремился к необычности, к чему-то экзотическому.

За всю свою жизнь Северянин выпустил огромное количество книг, которые вышли большими тиражами, что в первую очередь означало признание автора. Он создал свою необычную поэтику. Неслучайно в одном из стихотворений, которое называется "Грезовое царство" он так воссоздавал свой поэтический мир: "Я царь страны несуществующей…".

В тысяча девятьсот восемнадцатом году Игорь Васильевич принимает участие в состязании и даже избирается королем поэтов, обойдя по количеству голосов Маяковского и Бальмонта. Северянин ездит по всей России и собирает огромные залы, на его выступления приходит множество читателей, потому что поэзия Игоря Северянина соответствовала потребностям современников.

Довольно многие произведения автора были очень серьезными, а сам Северянин, биография которого - это еше и о многие испытания, выпавшие на его долю, вместе совсем народом переживал величайшие события и потрясения эпохи. И так сложится его судьба, что он не эмигрирует, но после заключения окажется за границей.

Еще до революции он поселился в дачном месте в Эстонии, которое стало новым государством. И там, отрезанный от России, Игорь Васильевич Северянин будет продолжать творить и создавать своеобразную эпическую лирику, которая отразит жизнь человека, страдания и представления о счастье. И в русской поэзии он остался как автор ни на кого не похожий, а его творчество стало дорого многим читателям.