История
Ранняя история
Погребальный обряд
Множество фактов похоронных обрядов казанских татар показывают полную преемственность от булгар , на сегодня большинство обрядов казанских татар связаны с их мусульманской религией.
Местоположение . Городские некрополи Золотой Орды располагались в черте города, как и могильники периода Казанского ханства. Кладбища казанских татар XVIII-ХIХ вв. располагались вне деревень, недалеко от селений, по возможности - за речкой.
Надмогильные сооружения . Из описаний этнографов следует, что казанские татары имели обычай сажать на могиле одно или несколько деревьев. Могилы почти всегда обносились изгородью, иногда на могилу ставили камень, делали небольшие срубы без крыши, в которые сажали березки и ставили камни, иногда ставили памятники в виде столбов.
Способ захоронения . Для булгар всех периодов характерен обряд ингумации (трупоположения). Булгар-язычников хоронили головой на запад, на спине, с руками, расположенными вдоль тела. Отличительной особенностью могильников Х-ХI вв. является период становления нового обряда в Волжской Булгарии, отсюда отсутствие строгого единообразия в отдельных деталях ритуала, в частности, в положении тела, рук и лица погребенных. Наряду с соблюдением кыблы, в абсолютном большинстве случаев встречаются отдельные захоронения лицом вверх или даже на север. Встречаются захоронения умерших на правом боку. Особенно разнообразно в этот период положение рук. Для некрополей XII-XIII вв. характерна унификация деталей обряда: строгое соблюдение кыблы, ориентация лица к Мекке, единообразное положение покойника с легким поворотом на правый бок, с правой рукой, вытянутой вдоль корпуса, и левой, слегка согнутой и положенной на таз. В среднем, 90 % погребений дают это устойчивое сочетание признаков против 40-50 % в ранних могильниках. В золотоордынский период все захоронения совершены по обряду ингумации, тело вытянуто на спине, иногда с поворотом на правый бок, головой на запад, лицом к югу. В период Казанского ханства погребальный обряд не меняется. По описаниям этнографов, покойника опускали в могилу, затем укладывали в боковой подбой, лицом к Мекке. Отверстие закладывалось кирпичами или досками. Распространение ислама среди волжских булгар уже в домонгольское время очень четко проявилось в обряде булгар ХII-XIII вв., в период Золотой Орды, а позднее и в погребальном обряде казанских татар .
Национальная одежда
Одежда мужчин и женщин состояла из шаровар с широким шагом и рубашки (у женщин дополнялась вышитым нагрудником), на которую надевался безрукавный камзол . Верхней одеждой служили казакин , а зимой - стёганый бешмет или шуба . Головной убор мужчин - тюбетейка , а поверх неё - полусферическая шапка на меху или войлочная шляпа; у женщин - вышитая бархатная шапочка (калфак) и платок. Традиционная обувь - кожаные ичиги с мягкой подошвой, вне дома на них надевали кожаные калоши . Для костюма женщин было характерно обилие металлических украшений.
Антропологические типы казанских татар
Наиболее значительными в области антропологии казанских татар являются исследования Т. А. Трофимовой , проведенные в 1929-1932 годах. В частности, в 1932 году совместно с Г. Ф. Дебецом она проводит широкие исследования в Татарстане. В Арском районе обследованы 160 татар, в Елабужском районе - 146 татар, в Чистопольском районе - 109 татар. Антропологические исследования выявлили у казанских татар наличие четырёх основных антропологических типов: понтийского, светлого европеоидного, сублапоноидного, монголоидного .
|
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Указанные типы имеют следующие характеристики:
Понтийский тип - характеризуется мезокефалией, темной или смешанной пигментацией волос и глаз, высоким переносьем, выпуклой спинкой носа, с опущенным кончиком и основанием, значительным ростом бороды. Рост средний с тенденцией к повышению.
Светлый европеоидный тип - характеризуется суббрахикефалией, светлой пигментацией волос и глаз, средним или высоким переносьем с прямой спинкой носа, среднеразвитой бородой, средним ростом. Целый ряд морфологических особенностей - строение носа, размеры лица, пигментация и ряд других - сближает этот тип с понтийским.
Сублапоноидный тип (волго-камский) - характеризуется мезо-суббрахикефалией, смешанной пигментацией волос и глаз, широким и низким переносьем, слабым ростом бороды и невысоким, среднешироким лицом с тенденцией к уплощенности. Довольно часто встречается складка века при слабом развитии эпикантуса.
Монголоидный тип (южно-сибирский) - характеризуется брахикефалией, темными оттенками волос и глаз, широким и уплощенным лицом и низким переносьем, часто встречающимся эпикантусом и слабым развитием бороды. Рост, в европеоидном масштабе, средний.
Теория этногенеза казанских татар
Существуют несколько теорий этногенеза татар. В научной литературе наиболее подробно описаны три из них:
- булгаро-татарская теория
- татаро-монгольская теория
- тюрко-татарская теория.
См. также
Напишите отзыв о статье "Казанские татары"
Примечания
Литература
- Ахатов Г. Х. Татарская диалектология. Средний диалект (учебник для студентов высших учебных заведений). - Уфа, 1979.
- Ахмаров Г. Н. (татар.) русск. // Әхмәрев Г. Н. (татар.) русск. Тарихи-документаль җыентык. - Казан: “Җыен-ТатАрт”, “Хәтер” нәшрияты, 2000.
- Дроздова Г. И. / автореферат дис. ... кандидата исторических наук: 07.00.06. - Казань: Ин-т истории имени Ш. Марджани АН РТ, 2007. - 27 с.
- Знаменский П. В. . - Казань, 1910.
- Каариайнен К. (фин.) русск. , Фурман Д. Е. Татары и русские - верующие и неверующие, старые и молодые // Вопросы философии . - 1999. - № 11 . - С. 68-80 .
- Косач Г. Г. Татарстан: религия и национальность в массовом сознании // Новые церкви, старые верующие - старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской России / К. Каариайнен (фин.) русск. , Д. Е. Фурман (отв. редакторы). - М .: , 2007.
- Мухаметшин P. М. Татары и ислам в XX веке. (Ислам в общественной и политической жизни татар и Татарстана). - Казань: Фен, 2003. - 303 с. - ISBN 5754402252.
- Татары / Отв. ред. Р. К. Уразманова , С. В. Чешко . - М .: Наука , 2001. - 583 с. - (Народы и культуры). ()
- Трофимова Т. А. Этногенез татар Среднего Поволжья в свете данных антропологии // Происхождение казанских татар. - Казань, 1948. - С. 30-34.
- Уразманова Р. К. Семейный быт татар юго-восточных районов Татарии // Из истории культуры и быта татарского народа и его предков. - Казань: Казанский филиал Академии наук СССР , 1976. - 152 с.
- Уразманова Р. К. Современные обряды татарского народа: историко-этнографические исследования. - Казань: Татарское книжное издательство , 1984. - 145 с.
- Уразманова Р. К. Обряды и праздники татар Поволжья и Урала. Годовой цикл. XIX-нач. XX вв. Историко-этнографический атлас татарского народа. - Казань: Издательство ПИК "Дом печати", 2001. - 198 с.
- Уразманова Р. К. // Этнографическое обозрение . - 2009. - № 1 . - С. 13-26 .
Отрывок, характеризующий Казанские татары
Мой папа начал «временно» ходить в русскую школу (русские и польские школы в Литве не являлись редкостью), которая ему очень понравилась и он категорически не хотел её бросать, потому что постоянные скитания и смена школ влияла на его учёбу и, что ещё важнее – не позволяла завести настоящих друзей, без которых любому нормальному мальчишке очень тяжело было существовать. Мой дедушка нашёл неплохую работу и имел возможность по выходным хоть как-то «отводить душу» в своём обожаемом окружном лесу.А моя бабушка в то время имела на руках своего маленького новорождённого сынишку и мечтала хотя бы короткое время никуда не двигаться, так как физически чувствовала себя не слишком хорошо и была так же, как и вся её семья, уставшей от постоянных скитаний. Незаметно прошло несколько лет. Война давно кончилась, и жизнь становилась более нормальной во всех отношениях. Мой папа учился всё время на отлично и учителя порочили ему золотую медаль (которую он и получил, окончив ту же самую школу).
Моя бабушка спокойно растила своего маленького сына, а дедушка наконец-то обрёл свою давнишнюю мечту – возможность каждый день «с головой окунаться» в так полюбившийся ему алитуский лес.
Таким образом, все были более или менее счастливы и пока что никому не хотелось покидать этот поистине «божий уголок» и опять пускаться странствовать по большим дорогам. Они решили дать возможность папе закончить так полюбившуюся ему школу, а маленькому бабушкиному сыну Валерию дать возможность как можно больше подрасти, чтобы было легче пускаться в длинное путешествие.
Но незаметно бежали дни, проходили месяцы, заменяясь годами, а Серёгины всё ещё жили на том же самом месте, как бы позабыв о всех своих обещаниях, что, конечно же, не было правдой, а просто помогало свыкнутся с мыслью, что возможно им не удастся выполнить данное княжне Елене слово уже никогда... Все Сибирские ужасы были далеко позади, жизнь стала каждодневно привычной, и Серёгиным иногда казалось, что этого возможно и не было никогда, как будто оно приснилось в каком-то давно забытом, кошмарном сне...
Василий рос и мужал, становясь красивым молодым человеком, и его приёмной матери уже всё чаще казалось, что это её родной сын, так как она по-настоящему очень его любила и, как говорится, не чаяла в нём души. Мой папа звал её матерью, так как правды о своём рождении он пока ещё (по общему договору) не знал, и в ответ любил её так же сильно, как любил бы свою настоящую мать. Это касалось также и дедушки, которого он звал своим отцом, и также искренне, от всей души любил.
Так всё вроде понемногу налаживалось и только иногда проскальзывающие разговоры о далёкой Франции становились всё реже и реже, пока в один прекрасный день не прекратились совсем. Надежды добраться туда никакой не было, и Серёгины видимо решили, что будет лучше, если эту рану никто не станет больше бередить...
Мой папа в то время уже закончил школу, как ему и пророчили – с золотой медалью и поступил заочно в литературный институт. Чтобы помочь семье, он работал в газете «Известия» журналистом, а в свободное от работы время начинал писать пьесы для Русского драматического театра в Литве.
Всё вроде бы было хорошо, кроме одной, весьма болезненной проблемы – так как папа был великолепным оратором (на что у него и вправду, уже по моей памяти, был очень большой талант!), то его не оставлял в покое комитет комсомола нашего городка, желая заполучить его своим секретарём. Папа противился изо всех сил, так как (даже не зная о своём прошлом, о котором Серёгины пока решили ему не говорить) он всей душой ненавидел революцию и коммунизм, со всеми вытекающими из этих «учений» последствиями, и никаких «симпатий» к оным не питал... В школе он, естественно, был пионером и комсомольцем, так как без этого невозможно было в те времена мечтать о поступлении в какой-либо институт, но дальше этого он категорически идти не хотел. А также, был ещё один факт, который приводил папу в настоящий ужас – это участие в карательных экспедициях на, так называемых, «лесных братьев», которые были не кем-то иным, как просто такими же молодыми, как папа, парнями «раскулаченных» родителей, которые прятались в лесах, чтобы не быть увезёнными в далёкую и сильно их пугавшую Сибирь.
За несколько лет после пришествия Советской власти, в Литве не осталось семьи, из которой не был бы увезён в Сибирь хотя бы один человек, а очень часто увозилась и вся семья.
Литва была маленькой, но очень богатой страной, с великолепным хозяйством и огромными фермами, хозяева которых в советские времена стали называться «кулаками», и та же советская власть стала их очень активно «раскулачивать»... И вот именно для этих «карательных экспедиций» отбирались лучшие комсомольцы, что бы показать остальным «заразительный пример»... Это были друзья и знакомые тех же «лесных братьев», которые вместе ходили в одни и те же школы, вместе играли, вместе ходили с девчонками на танцы... И вот теперь, по чьему-то сумасшедшему приказу, вдруг почему-то стали врагами и должны были друг друга истреблять...
После двух таких походов, в одном из которых из двадцати ушедших ребят вернулись двое (и папа оказался одним из этих двоих), он до полусмерти напился и на следующий день написал заявление, в котором категорически отказывался от дальнейшего участия в любых подобного рода «мероприятиях». Первой, последовавшей после такого заявления «приятностью» оказалась потеря работы, которая в то время была ему «позарез» нужна. Но так как папа был по-настоящему талантливым журналистом, ему сразу же предложила работу другая газета – «Каунасская Правда» – из соседнего городка. Но долго задержаться там, к сожалению, тоже не пришлось, по такой простой причине, как коротенький звонок «сверху»... который вмиг лишил папу только что полученной им новой работы. И папа в очередной раз был вежливо выпровожен за дверь. Так началась его долголетняя война за свободу своей личности, которую прекрасно помнила уже даже и я.
Вначале он был секретарём комсомола, из коего несколько раз уходил «по собственному желанию» и возвращался уже по желанию чужому. Позже, был членом коммунистической партии, из которой также с «большим звоном» вышвыривался и тут же забирался обратно, так как, опять же, немного находилось в то время в Литве такого уровня русскоговорящих, великолепно образованных людей. А папа, как я уже упоминала ранее, был великолепным лектором и его с удовольствием приглашали в разные города. Только там, вдали от своих «работодателей», он уже опять читал лекции не совсем о том, о чём они хотели, и получал за это всё те же самые проблемы, с которых началась вся эта «канитель»...
Я помню как в одно время (во времена правления Андропова), когда я уже была молодой женщиной, у нас мужчинам категорически запрещалось носить длинные волосы, что считалось «капиталистической провокацией» и (как бы дико сегодня это не звучало!) милиция получила право задерживать прямо на улице и насильно стричь носящих длинные волосы людей. Это случилось после того, как один молодой парень (его звали Каланта) сжёг себя живьём на центральной площади города Каунас, второго по величине города Литвы (именно там тогда уже работали мои родители). Это был его протест против зажима свободы личности, который перепугал тогда коммунистическое руководство, и оно приняло «усиленные меры» по борьбе с «терроризмом», среди которых были и «меры» глупейшие, которые только усилили недовольство живущих в то время в Литовской республике нормальных людей...
Мой папа, как свободный художник, которым, поменяв несколько раз за это время свою профессию, он тогда являлся, приходил на партсобрания с длиннющими волосами (которые, надо отдать должное, у него были просто шикарные!), чем взбесил своё партийное начальство, и в третий раз был вышвырнут из партии, в которую, через какое-то время, опять же, не по своей воле, обратно «угодил»... Свидетелем этому была я сама, и когда я спросила папу, зачем он постоянно «нарывается на неприятности», он спокойно ответил:
– Это – моя жизнь, и она принадлежит мне. И только я отвечаю за то, как я хочу её прожить. И никто на этой земле не имеет права насильно навязывать мне убеждения, которым я не верю и верить не хочу, так как считаю их ложью.
Именно таким я запомнила своего отца. И именно эта его убеждённость в своём полном праве на собственную жизнь, тысячи раз помогала мне выжить в самых трудных для меня жизненных обстоятельствах. Он безумно, как-то даже маниакально, любил жизнь! И, тем не менее, никогда бы не согласился сделать подлость, даже если та же самая его жизнь от этого зависела бы.
Вот так, с одной стороны борясь за свою «свободу», а с другой – сочиняя прекрасные стихи и мечтая о «подвигах» (до самой своей смерти мой папа был в душе неисправимым романтиком!), проходили в Литве дни молодого Василия Серёгина... который всё ещё понятия не имел, кем он был на самом деле, и, если не считать «кусачих» действий со стороны местных «органов власти», был почти полностью счастливым молодым человеком. «Дамы сердца» у него пока ещё не было, что, наверное, можно было объяснить полностью загруженными работой днями или отсутствием той «единственной и настоящей», которую папе пока что не удалось найти...
Но вот, наконец-то, судьба видимо решила, что хватит ему «холостятничать» и повернула колесо его жизни в сторону «женского очарования», которое и оказалось тем «настоящим и единственным», которого папа так упорно ждал.
Её звали Анна (или по-литовски – Она), и оказалась она сестрой папиного лучшего в то время друга, Ионаса (по-русски – Иван) Жукаускаса, к которому в тот «роковой» день папа был приглашён на пасхальный завтрак. У своего друга в гостях папа бывал несколько раз, но, по странному капризу судьбы, с его сестрой пока что не пересекался. И уж наверняка никак не ожидал, что в это весеннее пасхальное утро там его будет ждать такой ошеломляющий сюрприз...
Дверь ему открыла кареглазая черноволосая девушка, которая за один этот коротенький миг сумела покорить папино романтическое сердце на всю его оставшуюся жизнь...
Звёздочка
Снег и холод там, где я родился,
Синь озёр, в краю, где ты росла...
Я мальчишкой в звёздочку влюбился,
Светлую, как ранняя роса.
Может быть в дни горя-непогоды,
Рассказав ей девичьи мечты,
Как свою подружку-одногодку
Полюбила звёздочку и ты?..
Дождь ли лил, мела ли в поле вьюга,
Вечерами поздними с тобой,
Ничего не зная друг о друге,
Любовались мы своей звездой.
Лучше всех была она на небе,
Ярче всех, светлее и ясней...
Что бы я не делал, где бы не был,
Никогда не забывал о ней.
Всюду огонёк её лучистый
Согревал надеждой мою кровь.
Молодой, нетронутой и чистой
Нёс тебе я всю свою любовь...
О тебе звезда мне песни пела,
Днём и ночью в даль меня звала...
А весенним вечером, в апреле,
К твоему окошку привела.
Я тебя тихонько взял за плечи,
И сказал, улыбку не тая:
«Значит я не зря ждал этой встречи,
Звёздочка любимая моя»...
Маму полностью покорили папины стихи... А он писал их ей очень много и приносил каждый день к ней на работу вместе с огромными, его же рукой рисованными плакатами (папа великолепно рисовал), которые он разворачивал прямо на её рабочем столе, и на которых, среди всевозможных нарисованных цветов, было большими буквами написано: «Аннушка, моя звёздочка, я тебя люблю!». Естественно, какая женщина могла долго такое выдержать и не сдаться?.. Они больше не расставались... Используя каждую свободную минуту, чтобы провести её вместе, как будто кто-то мог это у них отнять. Вместе ходили в кино, на танцы (что оба очень любили), гуляли в очаровательном Алитусском городском парке, пока в один прекрасный день решили, что хватит свиданий и что пора уже взглянуть на жизнь чуточку серьёзнее. Вскоре они поженились. Но об этом знал только папин друг (мамин младший брат) Ионас, так как ни со стороны маминой, ни со стороны папиной родни этот союз большого восторга не вызывал... Мамины родители прочили ей в женихи богатого соседа-учителя, который им очень нравился и, по их понятию, маме прекрасно «подходил», а в папиной семье в то время было не до женитьбы, так как дедушку в то время упрятали в тюрьму, как «пособника благородных» (чем, наверняка, пытались «сломать» упрямо сопротивлявшегося папу), а бабушка от нервного потрясения попала в больницу и была очень больна. Папа остался с маленьким братишкой на руках и должен был теперь вести всё хозяйство в одиночку, что было весьма непросто, так как Серёгины в то время жили в большом двухэтажном доме (в котором позже жила и я), с огромнейшим старым садом вокруг. И, естественно, такое хозяйство требовало хорошего ухода...
Так прошли три долгих месяца, а мои папа и мама, уже женатые, всё ещё ходили на свидания, пока мама случайно не зашла однажды к папе домой и не нашла там весьма трогательную картинку... Папа стоял на кухне перед плитой и с несчастным видом «пополнял» безнадёжно растущее количество кастрюль с манной кашей, которую в тот момент варил своему маленькому братишке. Но «зловредной» каши почему-то становилось всё больше и больше, и бедный папа никак не мог понять, что же такое происходит... Мама, изо всех сил пытаясь скрыть улыбку, чтобы не обидеть незадачливого «повара», засучив рукава тут же стала приводить в порядок весь этот «застоявшийся домашний кавардак», начиная с полностью оккупированными, «кашей набитыми» кастрюлями, возмущённо шипящей плиты... Конечно же, после такого «аварийного происшествия», мама не могла далее спокойно наблюдать такую «сердцещипательную» мужскую беспомощность, и решила немедленно перебраться в эту, пока ещё ей совершенно чужую и незнакомую, территорию... И хотя ей в то время тоже было не очень легко – она работала на почтамте (чтобы самой себя содержать), а по вечерам ходила на подготовительные занятия для сдачи экзаменов в медицинскую школу.
Она, не задумываясь, отдала все свои оставшиеся силы своему, измотанному до предела, молодому мужу и его семье. Дом сразу ожил. В кухне одуряюще запахло вкусными литовскими «цепеллинами», которых маленький папин братишка обожал и, точно так же, как и долго сидевший на сухомятке, папа, объедался ими буквально до «неразумного» предела. Всё стало более или менее нормально, за исключением отсутствия бабушки с дедушкой, о которых мой бедный папа очень сильно волновался, и всё это время искренне по ним скучал. Но у него теперь уже была молодая красивая жена, которая, как могла, пыталась всячески скрасить его временную потерю, и глядя на улыбающееся папино лицо, было понятно, что удавалось ей это совсем неплохо. Папин братишка очень скоро привык к своей новой тёте и ходил за ней хвостом, надеясь получить что-то вкусненькое или хотя бы красивую «вечернюю сказку», которые мама читала ему перед сном в великом множестве.
Так спокойно в каждодневных заботах проходили дни, а за ними недели. Бабушка, к тому времени, уже вернулась из госпиталя и, к своему великому удивлению, нашла дома новоиспечённую невестку... И так как что-то менять было уже поздно, то они просто старались узнать друг друга получше, избегая нежелательных конфликтов (которые неизбежно появляются при любом новом, слишком близком знакомстве). Точнее, они просто друг к другу «притирались», стараясь честно обходить любые возможные «подводные рифы»... Мне всегда было искренне жаль, что мама с бабушкой никогда друг друга так и не полюбили... Они обе были (вернее, мама всё ещё есть) прекрасными людьми, и я очень их обоих любила. Но если бабушка, всю проведённую вместе жизнь как-то старалась к маме приспособиться, то мама – наоборот, под конец бабушкиной жизни, иногда слишком открыто показывала ей своё раздражение, что меня глубоко ранило, так как я была сильно к ним обоим привязана и очень не любила попадать, как говорится, «между двух огней» или насильно принимать чью-нибудь сторону. Я никогда так и не смогла понять, что вызывало между этими двумя чудесными женщинами эту постоянную «тихую» войну, но видимо для того были какие-то очень веские причины или, возможно, мои бедные мама и бабушка просто были по-настоящему «несовместимы», как это бывает довольно часто с живущими вместе чужими людьми. Так или иначе, было очень жаль, потому что, в общем, это была очень дружная и верная семья, в которой все стояли друг за друга горой, и каждую неприятность или беду переживали вместе.
Но вернёмся в те дни, когда всё это только ещё начиналось, и когда каждый член этой новой семьи честно старался «жить дружно», не создавая остальным никаких неприятностей... Дедушка уже тоже находился дома, но его здоровье, к большому сожалению всех остальных, после проведённых в заключении дней, резко ухудшилось. Видимо, включая и проведённые в Сибири тяжёлые дни, все долгие мытарства Серёгиных по незнакомым городам не пожалели бедного, истерзанного жизнью дедушкиного сердечка – у него начались повторяющиеся микроинфаркты...
И именно казанские татары — одна из многочисленных и основных народов среди всех существующих. Разговаривают на русском или татарском языке. Проживают на землях РФ и являются коренными жителями автономной республики Татарстан. Относятся к средней группе по диалектам всех татар.
Численность
В Татарстане проживает 3,8 млн человек, среди которых 53 % всего населения составляют казанские татары (это чуть больше 2 млн представителей этого народа). Больше всего татар в Актанышском раене (97%), меньше всего — в Спасском (29,5%). Также казанских татар можно встретить и в других населенных пунктах России. В иных странах — незначительные поселения в США, Канаде, Украине, Турции и др. Среди этносов у казанских татар встречаются половцы, булгары (очень часто себя так называют татары) и именьковсая культура.
Описание этнической группы
Женщины имеют слегка зауженные глаза, на лице выступаю скулы. Обычно у них крепкое телосложнение. Очень часто скрывают свою красоту, как принято в азиатов. В большинстве случаев ведут малоподвижный образ жизни, что характерно азиатским странам, где всю работу выполняют мужчины, а жены — лишь легкие бытовые задачи. Все татары чистоплотные, им присуща хитрость, но в то же время идет борьба за справедливость. Мужчины также имеют красивую внешность и телосложение, темные глаза. Очень ревнивы и слегка гордые.
Распределение по языковым группам
Так как все татары разговаривают на татарском (знание второго языка зависит от местности), то и казанские татары могут этим похвастаться. Единственное, что немного отличается говор, потому как его относят к среднему (казанскому) диалекту. Татарский язык, соответственно, относиться к кыпчакской группе тюркского происхождения языков. Что касается литературы и письменности, то применяется казанский диалект.
Происхождение этноса
В Древние времена современные земли татаров называли Булгарией. Там проживали тюркоязычные племена (например, финно-угорское). Как только Волжскую Булгарию завоевали монголы, то возникла Золотая Орда. Долго она не существовала, распалась. Вместо нее начали формироваться различные ханства, так на Булгарских землях появилось Казанское ханство, где в дальнейшем начала формироваться такая народность, как казанские татары (XV-XVI века). Исторически считается, что на этот процесс повлияли:
- булгары;
- фино-угры;
- кыпчаки;
- тюрки.
Религия
Верования разделились на 2 ветки: христианство (православие) и ислам (суннитского толка).
Кухня
Самое распространенное блюдо — азу. Инными словами это рагу, в его состав входят различные овощи и мясо. Чем больше продуктов, тем блюдо богаче и вкуснее.
Одежда и украшения
Традиционный костюм — кулмэк (туника или туникообразная рубаха) с шароварами. На женском костюме делали изу, разнообразные нашивки и вышивки. Наряд из-за декора (иногда нашивали даже монеты) был очень тяжелый. Мужчины на голову одевают кулэпэш или тюбетейку. Женщинам свойственно одевать вышитый жемчугом калфак, а волосы заплетать, чаще в две косы. Среди обуви представительницы прекрасного пола носят ичиг, это качественные сафьяновые сапоги с узорами. Также каждой женщине хотелось одеть побольше украшений, иногда их вес достигал 6 кг.
Культура и быт
Изначально этот народ занимался скотоводством, реже садили растительность. Проживали в избах. На казанских землях принято быть гостеприимным, поэтому щедро принимают и угощают гостей.
Перед трапезой мыть руки обязательно. Еда за столом начиналась и заканчивалась молитвой. Невоспитанность считается, если самовольничать за столом без разрешения старшин.
Накануне свадьбы дом принято украшать лентами, цветами и другими материалами и чем больше, тем лучше.
Очень ценится вышивка татарок. Они были справные ткачихи. И по сегодня вышитые полотенца — ценное изделие！
Характеризуя основной национальный состав [Казанского] ханства, «Казанский летописец» XVI в. отмечает, что «две бо черемисы бе в Казанской области, а языка их три, четвертый язык варварьский, той владеяше ими».
Из источников видно, что на территории Казанского ханства проживали чуваши, мари, вотяки, предки современных удмуртов и казанские татары. Кроме этих народов, на землях, подвластных ханству, проживала часть башкир и небольшая группа остяков («иштяк»). Казанские татары, составлявшие основное население ханства, сложились на базе тюркоязычного населения Волжской Булгарии. Какого-либо нового населения, компактно проникшего в Среднее Поволжье в период образования Казанского ханства, не было.
Пришедший в 1445 г. в Казань вместе с Улу-Мухаммедом небольшой военный отряд в 3000 человек, вероятно, в основном состоял из ордынских феодалов, которые, будучи по языку близкими к местному населению, быстро растворились в этой среде. Феодальная верхушка Казанского ханства, продолжая золотоордынскую политику в отношении Руси и местных народов Волго-Камья, стремилась навязать народу края название, свойственное для населения Золотой Орды, – «татары». Коренное население страны сопротивлялось этому чуждому для него имени и предпочитало себя называть булгарами или казанцами. Лишь после падения Казанского ханства, в XVII-XVIII вв., окончательно утверждается за местным тюркоязычным населением этноним «татары». Казанские татары сформировались как народность на базе коренного тюркоязычного населения, проникшего в Волго-Камье еще в 1 тысячелетии н. э. и здесь постепенно обогащавшегося в период Волжской Булгарии и Казанского ханства за счет новых тюркоязычных включений.
В XV– XVI вв., то есть в эпоху Казанского ханства, сложились необходимые условия для этнической консолидации казанских татар – усилились территориальные и экономические связи, укрепилось национальное самосознание народа. Большинство современных татарских деревень, особенно в Предкамье и Заказанье, возникло, очевидно, в период Казанского ханства, а многие из них продолжали сохраняться на местах поселений Волжской Булгарии. Археологами на месте современных сел Большая Елга, Ходяшево, Нырсы и др. зафиксированы остатки булгарских поселков. На кладбищах многих татарских деревень сохраняются надгробные камни XIV-XVI веков.
«История Татарской АССР», Таткнигоиздат, 1968.
Были монголы – стали татары
В средневековой и современной исторической литературе широкое распространение получили интегрированные термины «монголо-татарская эпоха», «монголо-татары» и т. п. Более того, нередко этноним «монголы» заменялся средневековыми авторами на имя «татары». В китайской политической и историографической традиции начиная с сунского времени решительно преобладало наименование монголов татарами. Почему же монголы Темучина, разгромившие татар, стали именоваться именем покоренного народа? Свое объяснение дает арабский средневековый историк Рашид-ад-Дин: «Их имя издревле было известно в мире. От них отделились и многочисленные ветви... Если бы при наличии их многочисленности они имели друг с другом единодушие, а не вражду, то другие народы из китайцев и прочих... не были бы в состоянии противостоять им. <...> Из-за [их] чрезвычайного величия и почетного положения другие тюркские роды, при различии их разрядов и названий, стали известны под их именем, и все назывались татарами».
Какова же история этого древне-монгольского народа?
Впервые упоминает татар под именем отуз-татары (30 татар) самая крупная из известных рунических надписей – памятник в честь Кюль-Тегина (732 г.). Они упоминаются в качестве врагов отца Кюль-Тегина, Ильтерес-кагана (ум. в 691 г.). Тогда татары поддержали токуз-огузов, воевавших с тюрками. В 723-724 гг. татары (токуз-татары) вместе с токуз-огузами восстают против Бильге-кагана. Вместе с огузскими племенами татары в конце 40-х годов VIII в. восстают против уйгурского кагана и терпят поражение. В составе Уйгурского каганата (744-840) татары были одним из вассальных племенных союзов; по словам китайского автора XII в. Ван Минцзи, тогда «татары были пастухами коров у уйгуров». Но уже в уйгурскую эпоху владения татар упоминаются не только в Восточной Монголии, но и в Западном крае, а в X в. весь Восточный Туркестан назван «страной тогузов и татар». В домонгольскую эпоху, во всяком случае в X – XII вв., этноним «татары» был хорошо известен не только в Срединной империи, но также в Средней Азии и Иране. Махмуд Кашгарский, компетентный источник XI в. Называет обширный регион между Северным Китаем и Восточным Туркестаном «Татарской степью», – точно так же южнорусские и казахстанские степи именовались тогда мусульманскими авторами «Дашт-и Кипчак» («Кыпчакская степь»). Название «Татарская степь» хорошо согласуется с другими сведениями о расселении татар в IX-X вв. и объясняет, почему столетие спустя монголы, занявшие то же пространство, в тюркской мусульманской среде, как и в Китае, именовались татарами. Это тюркское обозначение монголов привилось не только в Средней Азии и на Ближнем Востоке, но и на Руси, и в Западной Европе, вопреки тому, что сами монголы себя татарами не называли. Центральноазиатские татары в значительной мере остаются загадкой. Если письменные источники сообщают нам сведения, хотя и достаточно скупые, об их племенном составе, ареале проживания, политическом устройстве и некоторых событиях истории, то археологически их материальная культура – пока белое, пятно, поскольку материалы раскопок (если они и велись на татарских могильниках) пока не получили широкого освещения в литературе. Тем не менее облик татар XII в., особенно их правящего слоя, можно представить, и даже вполне детально: дело в том, что до нас в немалом количестве дошли великолепные китайские изображения, очень реалистичные и подробные. Китайцы прекрасно знали татар, которые кочевали вдоль Великой китайской стены и были самыми близкими к Поднебесной обитателями Великой Степи.
«Атлас Татарстана. История. Культура. Этнос» (« Tartarica »). Раздел «Татары Великой Степи».
«Казанские истории», №10-14, 2005 год
/jdoc:include type="modules" name="position-6" /> /jdoc:include type="modules" name="position-15" />
