Средневековая литература способствовала усилению церковной власти на всей территории Старого Света. Многие авторы восхваляли Бога, склонялись перед величием его творений. Но немногочисленным гениям удалось «копнуть» чуть глубже. Сегодня мы узнаем, о чем повествует «Божественная комедия», кто написал этот шедевр , откроем истину сквозь обилие строк.
Вконтакте
Бессмертное перо мастера
Данте Алигьери – выдающийся мыслитель, богослов, писатель и общественный деятель. Не сохранилось точной даты его рождения, но Джованни Боккаччо утверждает, что это май 1265 года. В одном из упоминается, что главный герой родился под знаком Близнецов, начинающийся с 21 мая. 25 марта 1266 года при крещении поэт был наречен новым именем — Дуранте .
Точно неизвестно, где юноша получил образование, но он отлично знал литературу Античности и Средних веков, в совершенстве знал естественные науки, изучал труды еретических авторов.
Первые документальные упоминания о нем относятся к 1296-1297 годам . В этот период автор активно занимался общественной деятельностью, избирался приором Флорентийской республики. Довольно рано примкнул к парии белых гвельфов, за что был впоследствии изгнан из родной Флоренции.
Годы скитаний сопровождались активной литературной деятельностью. В тяжелых условиях постоянных путешествий у Данте созрела мысль написать труд всей жизни. В то время части «Божественной комедии» дописывались в Равенне. Париж невероятно впечатлил Алигьери такой просвещенностью.
1321 год оборвал жизнь величайшего представителя средневековой литературы. Будучи послом Равенны, он направился в Венецию для заключения мира, но по дороге заболел малярией и скоропостижно скончался. Тело захоронено в его последнем пристанище.
Важно! Современным портретам итальянского деятеля верить не приходится. Тот же Боккаччо изображает Данте бородатым, тогда как хроники говорят о гладко выбритом человеке. В целом, сохранившиеся свидетельства соответствуют устоявшемуся представлению.
Глубинный смысл названия
«Божественная комедия» — это словосочетание можно рассматривать с нескольких ракурсов
. В буквальном смысле слова – это описание душевных метаний по просторам загробного мира.
Праведники и грешники существуют в разных планах бытия после смерти. Местом для исправления людских душ служит Чистилище, попадающие сюда получают шанс очиститься от земных грехов ради будущей жизни.
Мы видим четкий смысл произведения – бренная жизнь человека определяет дальнейшую судьбу его души.
Поэма изобилует аллегорическими вставками , к примеру:
- три зверя символизируют людские пороки – коварность, ненасытность, гордыню;
- само путешествие представляется в виде поиска духовного пути для каждого человека, окруженного пороками и греховностью;
- «Рай» раскрывает главную цель жизни – стремление к всепоглощающей и всепрощающей любви.
Время создания и структура «Комедии»
Писателю удалось создать чрезвычайно симметричное произведения, которое состоит из трех частей (кантиков) – «Ад», «Чистилище» и «Рай» . Каждый раздел имеет 33 песни, что равно числу 100 (со вступительным песнопением).
«Божественная комедия» наполнена магией чисел:
- названия цифр играли большую роль в структуре произведения, автор придавал им мистическое толкование;
- число «3» связано с христианскими верованиями о Божьей Троице;
- «девятка» формируется из «тройки» в квадрате;
- 33 – символизирует время земной жизни Иисуса Христа;
- 100 – цифра совершенства и всемирной гармонии.
Теперь давайте посмотрим на годы написания «Божественной комедии» и публикации каждой части поэмы:
- С 1306 по 1309 гг. шел процесс написания «Ада», редактирование продлилось до 1314. Опубликована годом позже.
- «Чистилище» (1315) творилось на протяжении четырех лет (1308-1312).
- «Рай» вышел после смерти поэта (1315-1321).
Внимание! Процесс повествования возможен благодаря специфическим строкам – терцинам. Они состоят из трех строк, все части завершаются словом «звезды».
Действующие лица поэмы
Яркой особенностью написания служит отождествление загробной жизни с бренным существованием человека. Ад бушует от политических страстей, здесь вечные муки ждут врагов и недругов Данте. Не зря папские кардиналы в Геенне Огненной, а Генрих VII – на небывалых высотах цветущего Рая.
Среди наиболее ярких персонажей можно выделить:
- Данте – подлинный , душа которого вынуждена скитаться по просторам загробного мира. Он тот, кто жаждет искупления своих грехов, пытается найти правильный путь, очиститься для новой жизни. На протяжении всего путешествия он наблюдает сонм пороков, греховность человеческого естества.
- Вергилий – верный проводник и помощник главного героя. Он обитатель Лимба, поэтому сопровождает Данте только по Чистилищу и Аду. С исторической точки зрения, Публий Вергилий Марон – римский поэт, любимый автором более всех. Вергилий у Данте такой островок Разума и философского Рационализма, следующий за ним до конца.
- Николай III – католический прелат, занимал должность Папы Римского. Несмотря на образованность и светлый ум, порицается современниками за кумовство (продвигал внуков по карьерной лестнице). У Данте святой отец обитатель восьмого круга Ада (как святокупец).
- Беатриче – тайная возлюбленная и литературная муза Алигьери. Она олицетворяет всепоглощающую и всепрощающую любовь. Стремление стать счастливым, за счет священной любви, заставляет героя двигаться по тернистому пути, сквозь обилия пороков и соблазнов загробного мира.
- Гай Кассий Лонгин – римский деятель, заговорщик и непосредственный участник убийства Юлия Цезаря. Будучи знатного плебейского рода, он с юных лет подвержен похоти и пороку. Ему отводиться место заговорщика девятого круга Ада, о чем и говорит «Божественная комедия» Данте.
- Гвидо де Монтефельтро – наемный солдат и политик. Вписал свое имя в историю благодаря славе талантливого полководца, хитрого, коварного политического деятеля. Краткое содержание его «злодеяний» рассказывается в 43 и 44 стихе восьмого рва.
Сюжет
Христианские учения говорят, что навеки осужденные грешники попадают в Ад, души, искупающие вину – в Чистилище, блаженные – в Рай. Автором «Божественной Комедии» дана удивительно детализированная картина загробного мира, его внутреннего устройства.
Итак, давайте приступим к тщательному разбору каждой части поэмы.
Вводная часть
Рассказ ведется от первого лица и повествует о заблудшем
в дремучем лесу человеке, которому чудом удалось спастись от трех диких зверей.
Его избавитель Вергилий предлагает помощь в дальнейшем путешествии.
О мотивах такого поступка мы узнаем из уст самого поэта.
Он называет имена трех женщин, покровительствующих Данте на небесах: Дева Мария, Беатриче, Святая Лючия.
Роль двух первых персонажей ясна, а появление Лючии символизирует болезненность зрения автора.
Ад
В понимании Алигьери, оплот грешников имеет форму титанической воронки , которая постепенно сужается. Для лучшего понимания структуры, кратко опишем каждую из частей «Божественной комедии»:
- Преддверие – здесь покоятся души ничтожных и мелочных людишек, которые ничем не запомнились при жизни.
- Лимб – первый круг, где страдают добродетельные язычники. Герой видит выдающихся мыслителей Античности (Гомера, Аристотеля).
- Похоть – второй уровень, ставший домом для блудниц и страстных любовников. Греховность всепоглощающей страсти, туманящей рассудок, наказывается истязанием в кромешной темноте. Пример из реальной жизни автора – Франческа да Римини и Паоло Малатеста.
- Чревоугодие – третий круг, карающий чревоугодников и гурманов. Грешники вынуждены вечно гнить под палящим солнцем и ледяным дождем (аналог кругов Чистилища).
- Жадность – расточители и скупцы обречены на нескончаемые споры с себе подобными. Стражем является Плутос.
- Гнев – ленивые и несдержанные души вынуждены катить громадные валуны сквозь Стикское болото, постоянно увязая по горло, сражаясь друг с другом.
- Стены города Дита – здесь, в раскаленных могилах, суждено пребывать еретикам и лжепророкам.
- Персонажи «Божественной комедии» кипят в кровавой реке посреди 7-го круга Ада. Здесь также находятся насильники, тираны, самоубийцы, богохульники, лихоимцы. Для представителей каждой категории предусмотрены свои истязатели: гарпии, кентавры, гончие псы.
- Злопазухи ждут взяточников, колдунов и обольстителей. Они подвергаются укусам гадов, потрошению, погружению в испражнения, бичеванию бесами.
- Ледяное озеро Кацит – «теплое» местечко для предателей. Иуда, Кассий и Брут вынуждены покоится в ледяной толще до конца времен. Здесь же находится врата в круги Чистилища.
Действие «Божественной комедии» начинается с того момента, когда лирический герой (или сам Данте), потрясенный смертью любимой Беатриче, пытается пережить свое горе, изложив его в стихах, чтобы максимально конкретно зафиксировать и тем самым сохранить неповторимый образ своей возлюбленной. Но тут оказывается, что ее непорочная личность и так неподвластна смерти и забвению. Она становится проводником, спасительницей поэта от неминуемой гибели.
Беатриче с помощью Вергилия, древнеримского поэта, сопровождает живого лирического героя — Данте — в обходе всех ужасов Ада, совершая практически сакральное путешествие из бытия в небытие, когда поэт, совсем как мифологический Орфей, спускается в преисподнюю, чтобы спасти свою Эвридику. На вратах Ада написано «Оставьте всякую надежду», но Вергилий советует Данте избавиться от страха и трепета перед неизведанным, ведь только с открытыми глазами человеку под силу постичь источник зла.
Сандро Боттичелли, «Портрет Данте»
Ад для Данте — это не овеществленное место, а состояние души согрешившего человека, постоянно мучающегося угрызениями совести. Данте населял круги Ада, Чистилище и Рай, руководствуясь своими симпатиями и антипатиями, своими идеалами и представлениями. Для него, для его друзей любовь была высшим выражением независимости и непредсказуемости свободы человеческой личности: это и свобода от традиций и догм, и свобода от авторитетов отцов церкви, и свобода от разнообразных универсальных моделей существования человека.
На передний план выходит Любовь с большой буквы, направленная не к реалистическому (в средневековом смысле) поглощению индивидуальности безжалостной коллективной целостностью, а к неповторимому образу действительно существующей Беатриче. Для Данте Беатриче — воплощение всего мироздания в самом конкретном и красочном образе. А что может быть привлекательнее для поэта, чем фигура юной флорентийки, случайно встреченной на узкой улочке древнего города? Так Данте реализует синтез мысли и конкретного, художественного, эмоционального постижения мира. В первой песни «Рая» Данте выслушивает концепцию реальности из уст Беатриче и не в силах оторвать глаз от ее изумрудных глаз. Эта сцена — воплощение глубоких идейных и психологических сдвигов, когда художественное постижение действительности стремится стать интеллектуальным.
Иллюстрация к «Божественной комедии», 1827 год
Загробный мир предстает перед читателем в форме цельного здания, архитектура которого просчитана в мельчайших деталях, а координаты пространства и времени отличаются математической и астрономической выверенностью, полной нумерологического и эзотерического подтекста.
Наиболее часто в тексте комедии встречается число три и его производное — девять: трёхстрочная строфа (терцина), ставшая стихотворной основой произведения, поделенного в свою очередь на три части — кантики. За вычетом первой, вводной песни, на изображение Ада, Чистилища и Рая отводится по 33 песни, а каждая из частей текста заканчивается одним и тем же словом — звезды (stelle). К этому же мистическому цифровому ряду можно отнести и три цвета одежд, в которые облечена Беатриче, три символических зверя, три пасти Люцифера и столько же грешников, им пожираемых, тройственное распределение Ада с девятью кругами. Вся эта четко выстроенная система рождает удивительно гармоничную и связную иерархию мира, созданного по неписаным божественным законам.
Тосканский диалект стал основой литературного итальянского языка
Говоря о Данте и его «Божественной комедии», нельзя не отметить тот особый статус, который носила родина великого поэта — Флоренция — в сонме других городов Апеннинского полуострова. Флоренция — это не только город, где Академия дель Чименто подняла знамя экспериментального познания мира. Это место, где на природу смотрели так пристально, как нигде больше, место страстного артистического сенсуализма, где рациональное зрение заменило собой религию. На мир смотрели глазами художника, с душевным подъемом, с поклонением красоте.
Первоначальное собирание античных рукописей отражало перенос центра тяжести интеллектуальных интересов на устройство внутреннего мира и творчества самого человека. Космос перестал быть местом обитания бога, а к природе начали относиться с точки зрения земного существования, в ней искали ответы на вопросы, понятные человеку, а брали их в земной, прикладной механике. Новый образ мышления — натурфилософия — гуманизировала саму природу.
Топография Дантова Ада и структура Чистилища и Рая вытекают из признания верности и смелости высшими добродетелями: в центре Ада, в зубах Сатаны находятся предатели, а распределение мест в Чистилище и Раю прямо соответствуют моральным идеалам флорентийского изгнания.
К слову сказать, все, что мы знаем о жизни Данте, известно нам из его собственных воспоминаний, изложенных в «Божественной комедии». Он родился в 1265 году во Флоренции и всю жизнь оставался верен своему родному городу. Данте писал о своем учителе Брунетто Латини и о талантливом друге Гвидо Кавальканти. Жизнь великого поэта и философа проходила в обстоятельствах весьма продолжительного конфликта между императором и Папой. Латини, наставник Данте, был человеком, обладавшим энциклопедическими знаниями и опиравшимся в своих воззрениях на высказывания Цицерона, Сенеки, Аристотеля и, само собой разумеется, на Библию — главную книгу Средневековья. Именно Латини больше всего повлиял на становление личности будущего ренессансного гуманиста.
Путь Данте изобиловал препятствиями, когда перед поэтом вставала необходимость сложного выбора: так, он был вынужден поспособствовать изгнанию своего друга Гвидо из Флоренции. Рефлексируя на тему перипетий своей судьбы, Данте в поэме «Новая жизнь» множество фрагментов посвящает другу Кавальканти. Здесь же Данте вывел незабвенный образ своей первой юношеской любви — Беатриче. Биографы идентифицируют возлюбленную Данте с Беатриче Портинари, которая умерла в 25-летнем возрасте во Флоренции в 1290 году. Данте и Беатриче стали таким же хрестоматийным воплощением истинных возлюбленных, как Петрарка и Лаура, Тристан и Изольда, Ромео и Джульетта.
Со своей возлюбленной Беатриче Данте разговаривал дважды в жизни
В 1295 году Данте вошел в гильдию, членство в которой открывало ему дорогу в политику. Как раз в это время обострилась борьба между императором и Папой, так что Флоренция была разделена на две противоборствующие группировки — «черные» гвельфы во главе с Корсо Донати и «белые» гвельфы, к стану которых принадлежал сам Данте. «Белые» одержали победу и изгнали противников из города. В 1300 году Данте был избран в городской совет — именно тут полностью проявились блестящие ораторские способности поэта.
Данте все больше и больше начал противопоставлять себя Папе, участвуя в разнообразных антиклерикальных коалициях. К тому времени «черные» активировали свою деятельность, ворвались в город и расправились со своими политическими противниками. Данте несколько раз вызывали дать показания в городской совет, однако он каждый раз игнорировал эти требования, поэтому 10 марта 1302 года Данте и ещё 14 членов «белой» партии были заочно приговорены к смертной казни. Чтобы спастись, поэт был вынужден покинуть родной город. Разочаровавшись в возможности изменить политическое положение дел, он начал писать труд своей жизни — «Божественную комедию».
Сандро Боттичелли «Ад, песнь XVIII»
В XIV веке в «Божественной комедии» истина, раскрывавшаяся перед поэтом, посетившим Ад, Чистилище и Рай, уже совсем не канонична, она является перед ним в результате его собственных, индивидуальных усилий, его эмоционального и интеллектуального порыва, он слышит истину из уст Беатриче. Для Данте идея — это «мысль бога»: «Все, что умрет, и все, что не умрет, — / Лишь отблеск Мысли, коей Всемогущий / Своей Любовью бытие дает».
Дантовский путь любви — это путь восприятия божественного света, силы, одновременно возвышающей и разрушающей человека. В «Божественной комедии» Данте сделал особый упор на цветовой символике изображаемой им Вселенной. Если для Ада характерны темные тона, то путь из Ада в Рай — это переход от темного и мрачного к светлому и сияющему, тогда как в Чистилище происходит смена освещения. Для трех ступеней у врат Чистилища выделяются символические цвета: белый — невинность младенца, багровый — грешность земного существа, красный — искупление, кровь которого выбеливает так, что, замыкая этот цветовой ряд, белый появляется вновь как гармоническое соединение предыдущих символов.
«Не для того на свете мы живем, чтоб смерть застала нас в блаженной лени»
В ноябре 1308 года Генрих VII становится королем Германии, а в июле 1309 года новый Папа Климент V объявляет его королем Италии и приглашает в Рим, где проходит пышная коронация нового императора Священной Римской Империи. Данте, который был союзником Генриха, вновь вернулся в политику, где продуктивно смог использовать свой литературный опыт, сочиняя множество памфлетов и выступая публично. В 1316 году Данте окончательно переезжает в Равенну, куда его пригласил провести остаток дней синьор города, меценат и покровитель искусств Гвидо да Полента.
Летом 1321 года Данте в должности посла Равенны отправляется в Венецию с миссией заключить мир с республикой дожей. Выполнив ответственное поручение, по дороге домой Данте заболевает малярией (как и его покойный друг Гвидо) и скоропостижно умирает в ночь с 13 на 14 сентября 1321 года.
Текущая страница: 1 (всего у книги 38 страниц)
Данте Алигьери
Божественная комедия
© ООО «Издательство «Э», 2017
Ад
Песня первая
Поэт рассказывает, что, заблудившись в темном, дремучем лесу и встречая разные препятствия для достижения вершины горы, он настигнут был Вергилием. Последний обещался показать ему муки грешников в Аду и Чистилище и сказал, что потом Беатриче покажет поэту Райскую обитель. Поэт последовал за Вергилием.
1 Когда-то я в годину зрелых лет
В дремучий лес зашел и заблудился.
Потерян был прямой и верный след…4 Нет слов таких, чтоб ими я решился
Лес мрачный и угрюмый описать,
Где стыл мой мозг и ужас тайный длился:7 Так даже смерть не может устрашать…
Но в том лесу, зловещей тьмой одетом,
Средь ужасов обрел я благодать.10 Попал я в чащу дикую; нигде там
Я не нашел, объят каким-то сном,
Знакомого пути по всем приметам.13 Пустыня предо мной была кругом,
Где ужасом невольным сердце сжалось.
Я увидал перед собой потом16 Подножие горы. Она являлась
В лучах светила радостного дня
И светом солнца сверху позлащалась,19 Прогнавшим страх невольный от меня.
В душе моей изгладилось смущенье,
Как гибнет тьма от яркого огня.22 Как выброшенный на берег в крушенье
В борьбе с волной измученный пловец
Глядит назад, где море в исступленье25 Ему сулит мучительный конец;
Так точно озирался я пугливо,
Как робкий, утомившийся беглец,28 Чтоб еще раз на страшный путь тоскливо,
Переводя дыхание, взглянуть:
Доныне умирало все, что живо,31 Свершая тот непроходимый путь.
Лишившись сил, как труп, в изнеможенье
Я опустился тихо отдохнуть,34 Но снова, переселив утомленье,
Направил шаг вперед по крутизне,
Все выше, выше каждое мгновенье.37 Я шел вперед, и вдруг навстречу мне
Явился барс, покрытый пестрой кожей
И с пятнами на выгнутой спине.40 Я, как врасплох застигнутый прохожий,
Смотрю: с меня он не спускает глаз
С решимостью, на вызов мне похожей,43 И заграждает путь, на нем ложась,
Так что я думать стал об отступленье.
На небе утро было в этот час.46 Земля очнулась после пробужденья,
И плыло солнце в небе голубом,
То солнце, что во дни миротворенья49 Зажглось впервые, встречено кругом
Сияньем звезд, с их ясным, кротким светом…
Ободренный веселым, светлым днем,52 Румяным и торжественным рассветом,
Я выносил без страха барса гнев,
Но новый ужас ждал меня при этом:55 Передо мной вдруг очутился лев.
Назад закинув голову, он гордо
Шел на меня: стоял я, присмирев.58 Смотрел в глаза так алчно он и твердо,
Что я как лист затрепетал тогда;
Гляжу: за ним видна волчицы морда.61 Она была до ужаса худа:
Ненасытимой жадностью, казалось,
Волчица подавляема всегда.64 Уже не раз перед людьми являлась
Она, как гибель их… В меня она
Чудовищными взглядами впивалась,67 И стала вновь отчаянья полна
Моя душа. Исчезла та отвага,
Которая вести была должна70 Меня на верх горы. Как жадный скряга
Рыдает, потерявши капитал,
В котором видел счастье, жизни благо,73 Так перед диким зверем я рыдал,
Путь пройденный теряя шаг за шагом,
И снова вниз по крутизне сбегал76 К тем безднам и зияющим оврагам,
Где блеска солнца видеть уж нельзя
И ночь темна под вечным, черным флагом.79 С стремнины на стремнину вниз скользя,
Я человека встретил той порою.
Безмолвие собой изобразя,82 Он словно так был приучен судьбою
К молчанию, что голос потерял,
Увидя незнакомца пред собою.85 В пустыне мертвой громко я воззвал:
«Кто б ни был ты – живой иль привиденье,
Спаси меня!» И призрак отвечал:88 «Когда-то был живое я творенье;
Теперь перед тобой стоит мертвец.
Я в Мантуе рожден в одном селенье;91 В Ломбардии жил прежде мой отец.
Жизнь начал я при Юлии и в Риме
В век Августа жил долго, наконец,94 Когда богами ложными своими
Считали люди идолов. Тогда
Я был поэт, писал стихи, и ими97 Энея воспевал и те года,
Когда распались стены Илиона…
А ты зачем стремишься вниз сюда,100 В обитель скорби, скрежета и стона?
Зачем с пути к жилищу вечных благ
Под благодатным блеском небосклона103 Стремишься к тьме неудержимо так?
Иди вперед и не щади усилий!»
И, покраснев, ему я сделал знак106 И вопросил: «Ужели ты Вергилий,
Поэтов всех величие и свет?
Пусть о моем восторге и о силе109 Моей любви к тебе, святой поэт,
Расскажет слабый труд мой и творенья
И то, что изучал я много лет112 Великие твои произведенья 1 .
Смотри: я перед зверем трепещу,
Все жилы напряглись. Ищу спасенья,115 Певец, твоей я помощи ищу».
«Ты должен поискать пути иного,
И этот путь я указать хочу».118 Услышал я из уст поэта слово:
«Знай, страшный зверь-чудовище давно
Путь этот заграждает всем сурово121 И губит, и терзает всех равно.
Чудовище так жадно и жестоко,
Что вечно не насытится оно124 И жертвы рвет в одно мгновенье ока.
К нему на смерть несчетное число
Творений жалких сходит издалёка, -127 И долго будет жить такое зло,
Пока Пес Ловчий 2 с зверем не сразится,
Чтобы вредить уж больше не могло130 Чудовище. Пес Ловчий возгордится
Не жалким властолюбием, но в нем
И мудрость, и величье отразится,133 И родиной его мы назовем
Страну от Фельтро и до Фельтро 3 . Силы
Италии он посвятит; мы ждем,136 Что с ним опять воспрянет из могилы
Италия, где прежде кровь лилась,
Кровь девственной, воинственной Камиллы,139 Где Турн и Низ нашли свой смертный час 4 .
Преследовать от града и до града
Волчицу эту будет он не раз,142 Пока ее не свергнет в кратер Ада,
Была откуда изгнана она
Лишь завистью… Спасти тебя мне надо145 От этих мест, где гибель так верна;
Иди за мной, – тебе не будет худо,
Я выведу – на то мне власть дана -148 Тебя чрез область вечности отсюда,
Чрез область, где услышишь ты во мгле
Стенания и вопли, где, как чуда,151 Видения умерших на земле
Вторичной смерти ждут и не дождутся 5
И от мольбы бросаются к хуле.154 Потом перед тобою пронесутся
Ликующие призраки в огне,
В надежде, что пред ними распахнутся,157 Быть может, двери в райской стороне
И их грехи искупятся страданьем.
Но если обратишься ты ко мне160 С желанием в Раю быть – тем желаньем
Давно уже полна душа моя -
То есть душа другая: по деяньям163 Она меня достойнее, и я
Ей передам тебя у райской двери
И удалюсь, печаль свою тая.166 Я был рожден в иной и темной вере,
К прозрению не приведен никем,
И места нет теперь мне в райской сфере,169 И я пути не укажу в эдем.
Кому подвластны солнце, звезды эти,
Кто царствует в веках над миром всем,172 Того обитель – Рай… На этом свете
Блаженны все, им взысканные!» Стал
Тогда искать опоры я в поэте:175 «Спаси меня, поэт! – я умолял. -
Спаси меня от бедствий ты ужасных
И в область смерти выведи, чтоб знал178 Я скорбь теней томящихся, несчастных,
И приведи к священным тем вратам,
Где Петр Святой обитель душ прекрасных181 Век стережет. Я быть желаю там».
Мой проводник вперед шаги направил,
И следовал я по его пятам.
Песня вторая
Во второй песне поэт, после обычного вступления, начинает сомневаться в своих силах для предстоящего пути и думает, что не в состоянии будет сойти в Ад вместе с Вергилием. Ободренный Вергилием, он решается наконец следовать за ним как за своим наставником и путеводителем.
1 День потухал. На землю сумрак лег,
Людей труда к покою призывая.
Лишь я один покойным быть не мог,4 Путь трудный, утомительный свершая.
Все то, что предстояло мне вперед -
Страдания и обаянье Рая, -7 То в памяти навеки не умрет…
О, музы, о святое вдохновенье!
Теперь вы мой единственный оплот!10 Запомни, память, каждое явленье,
Которое заметил только взгляд!
«Скажи, поэт! – воскликнул я в волненье. -13 Мой путь тяжел, в пути препятствий ряд…
По силам ли мне подвиг предстоящий?
Ты описал, как раз спускался в Ад16 Герой Эней 1 , тогда еще носящий
Людскую плоть, и вышел невредим:
Сам вечный Бог, на свете зло разящий,19 Всегда стоял защитником над ним
И чтил родоначальника в нем Рима;
И знаем мы – на этот славный Рим22 Сошло благословение незримо…
Святынею, источником добра
Да будет град, где власть неутомима25 Наместников святителя Петра!..
Спустился в Ад Эней, тобой воспетый,
В нем не нашедший смертного одра,28 Но знаньем и прозрением согретый,
Величье пап из Ада вынес он.
Позднее же с земли печальной этой31 Сам Павел был на Небо вознесен,
Где стал опорой нашего спасенья.
Но я – тяжелым подвигом смущен,34 Я трепещу за дерзкие стремленья.
Я не апостол Павел, не Эней, -
Избрать их путь кто дал мне позволенье?37 Вот почему являться в мир теней
Боюсь с тобой. Уж не безумен я ли?
Но ты меня мудрее и сильней:40 Покорствую тебе в моей печали».
Как человек, лишенный воли вдруг,
В котором мысли новые сменяли43 Ряд прошлых дум и помыслов и мук,
Так точно я в пути стал колебаться
И озирался с трепетом вокруг,46 И быстро стала робостью сменяться
Моя решимость. Призрак мне сказал:
«Ты начал низкой трусостью слушаться.49 Подобный страх нередко отвращал
От славных дел. Так тени зверь боится.
Но я рассею страх твой. Я блуждал52 Средь призраков, и ждал, когда решится
Над участью моею приговор,
Вдруг слышу, – я не мог не удивиться, -55 Святая Дева в тихий разговор
Со мной вступила. Счастья не скрывая,
Я Деве покорился с этих пор.58 Как звезды неба нежили, сверкая,
Ее глаза и голос так звучал,
Как пенье херувимов в царстве Рая:61 «О, ты поэт, чей гений засиял
И будет жить до разрушенья света,
Иди! На крутизне пустынных скал64 Мой друг ждет и опоры, и совета,
Препятствиями страшными смущен.
Иль для него погибло все? Ответа67 Я буду ждать: он будет ли спасен?
Иди к нему и силой строгой речи
Да будет от беды избавлен он.70 Мне имя – Беатриче; издалече
Явилась я. Меня любовь вела,
Моя любовь с тобой искала встречи:73 Я помощи твоей с мольбой ждала.
В обитель Бога скоро я предстану
И там, где гибнет всякая хула,76 Тебя я славословить громко стану…»
И Беатриче смолкла. Я сказал:
«Клянусь, тебе служить я не устану!79 Ты святости высокой идеал,
Ты образ добродетели чудесной!
Все радости земли, что Бог нам дал,82 Доводишь ты до радости Небесной!
Тебе легко повиноваться мне…
И если бы, о призрак бестелесный,85 Твою я волю выполнил вполне,
То все бы постоянно мне казалось,
Что действовал я вяло, как во сне,88 Что дело слишком медленно свершалось.
Твои желанья мог я оценить,
Но отвечай: как ты не побоялась91 В жилище преисподнее сходить
Из той святой обители надзвездной,
Которую не можешь ты забыть?..»94 «Без страха я скольжу над этой бездной, -
Сказала Беатриче, – и, поэт,
Могу тебе совет я дать полезный:97 Поверь – когда злых помыслов в нас нет,
Нам ничего не следует бояться.
Зло ближнему – вот где источник бед,100 И только зла нам нужно всем пугаться.
Благое Небо крепость мне дает,
Чтоб не могла страданьем я терзаться103 И даже пламя ног моих не жжет.
Там в Небесах есть Дева Всеблагая 2 ,
И ей-то, Всеблагой, стал жалок тот,106 Кого спасти ты должен, сберегая.
И к Лючии 3 пришла с мольбой она:
«Спеши помочь тому ты, дорогая,109 Которому рука твоя нужна».
И Лючия то место посетила,
Любви и сострадания полна,112 Где я с Рахилью старой говорила,
И молвила: «Настал ужасный миг!
Что, Беатриче, ты не поспешила115 Спасти того, кто в мире стал велик,
Любив тебя? Иль ты не слышишь, что ли,
Знакомый вопль и о спасенье крик?118 Не видишь, как жилец земной юдоли
В борьбе со смертью грозной изнемог,
Которая страшна в безумной воле,121 Как океана бешеный поток…»
Никто быстрей не мчался для добычи,
Никто от бед бежать скорей не мог,124 Как бросилась сюда я, Беатриче,
Покинувши приют святых теней,
И одного тебя на помощь клича.127 Ты даром слова в мире всех сильней,
И я в твоих словах ищу опоры…»
Тогда на мне безмолвно, без речей,130 Она в слезах остановила взоры,
И я к тебе на помощь поспешил
Не медля, – мне страшны ее укоры;133 Волчицу я к тебе не допустил
И на гору открыл тебе дорогу…
Что ж медлишь ты? Иль в сердце не смирил136 Ты робости напрасную тревогу?
Когда три девы в вечных Небесах
За жизнь твою мольбы возносят к Богу,139 Когда во мне, во всех моих словах
Находишь ты привет и поощренье,
Ужель в тебе не утихает страх?»142 Как от холодных ветров дуновенья,
От стужи наклоняются цветы
И утром вновь встают в одно мгновенье145 Под блеском солнца, полны красоты,
Так точно я от страха вдруг очнулся,
Воскликнув: «Будь благословенна ты,148 В чьем состраданье я не обманулся,
Ты, бодрость заронившая мне в грудь,
Когда мой стан от ужаса согнулся…151 И ты, поэт, благословенным будь,
Исполнив повеленье Девы Рая.
С тобой готов начать я смело путь,154 Желаньем трудных подвигов сгорая.
С тобой мне не страшна пучина зол…
Веди ж меня, путей не разбирая…»157 Так я сказал и за певцом пошел.
Песня третья
Данте, следуя за Вергилием, достигает дверей Ада, куда оба входят, прочитавши у входа страшные слова. Вергилий, указывая поэту на мучения, которые заслужили трусы, ведет его далее. Они приходят к реке, называемой Ахерон, у которой находят Харона, перевозящего души на другой берег. Когда Данте переехал чрез Ахерон, то он заснул на берегу этой реки.
1 «За мной – мир слез, страданий и мучений,
За мною – скорбь без грани, без конца,
За мной – мир падших душ и привидений.4 Я – правосудье высшего Творца,
Могущества и мудрости созданье,
Творение Небесного Отца,7 Воздвигнутое раньше мирозданья.
Передо мной – прошел столетий след,
Удел мой – вечность, вечность наказанья,10 За мной ни для кого надежды нет!»
Над входом в Тартар надпись та чернела.
Я страшные слова прочел. «Поэт,13 Смысл этих слов, – воскликнул я несмело, -
Наводит страх!» Вергилий угадал,
Что сердце у меня оледенело.16 «Здесь места страху нет, – он отвечал. -
Мы подошли к обители печали
Тех падших душ, – Вергилий продолжал, -19 Что на земле безумцами блуждали» 1 .
И мне с улыбкой руку сжал певец;
Я стал бодрей, и вот мы увидали22 Обитель вечной тайны, наконец,
Где в безрассветном мраке раздавались
Вопль и стенанья из конца в конец;25 Повсюду стоны, где мы ни являлись,
И я заплакал, выдержать не мог…
Мы ближе, – вопли грешников сливались28 В смесь разных языков, в один поток.
Хулы, проклятья, бешенства визжанье,
Ужасные движенья рук и ног, -31 Все в гул сливалось в общем завыванье.
Так ураган крутит степей пески.
Ревет и губит все, без состраданья.34 В неведенье, исполненный тоски,
Воскликнул я невольно: «О, учитель!
Уже ль грехи теней так велики,37 Теней, попавших в страшную обитель?
И кто они?» «Ничтожество – они
В толпе людей, – сказал путеводитель. -40 При жизни на земле в иные дни
Жалчайшими их тварями считали.
Им на земле, – кругом себя взгляни, -43 Хулы иль похвалы не воздавали;
Теперь – они вступили в сонм духов,
Которые Творцу не изменяли,46 Но грех давил их тяжестью оков
И не было в них веры в Провиденье.
Великий Бог их свергнул с облаков,49 Чтоб Небеса не знали оскверненья,
И даже Ад впустить их не хотел:
В Аду гнушалось даже преступленье52 Ничтожеством и мерзостью их дел».
«Какие же назначены им муки?
Какой у них, наставник мой, удел?55 Пронзительны их страшных воплей звуки…»
И отвечал Вергилий: «Лишены
Они надежды; скованы их руки.58 В их настоящем скорби так сильны,
Что худшей доле, большему мученью
Они всегда завидовать должны.61 Мир их забыл – и нет конца забвенью:
Их не щадят, но также не казнят,
Приговоривши к вечному презренью.64 Но прочь от них и брось вперед свой взгляд,
Иди теперь за мной неутомимо».
Я сделал шаг, но отступил назад:67 Передо мной промчалось знамя мимо,
Так быстро, словно вихорь уносил
Его вперед, вперед неудержимо.70 За ним летели призраки могил
Несчетной вереницей: страшно было,
Что столько жизней в мире, столько сил73 Смерть в призраки немые обратила.
Один из них мне словно был знаком:
Известный образ память сохранила.76 Смотрю: да, это точно он, о ком
Народ с презреньем часто отзывался,
Кто, покривя душой и языком,79 Высоким отреченьем запятнался 2 .
Тут понял я, что этот сонм теней
Собраньем душ отверженных являлся,82 Презренных для врагов и для друзей.
Их жизнь была не жизнь, а прозябанье,
И здесь теперь, при наготе своей,85 Достались эти жалкие созданья
На жертву насекомых – мух и ос -
И терпят беспрерывные терзанья.88 По лицам их, мешаясь с током слез,
Струилась кровь и к их ногам стекала,
Где множество червей в крови вилось,91 И эту кровь мгновенно пожирало.
От них я отвернулся. Вдалеке
Немало новых призраков стояло94 На голом берегу, столпясь к реке.
«Учитель, – я спросил, – чьи тени эти,
Что переправы словно ждут в тоске?97 Их вижу я едва при тусклом свете».
«Об этом ты узнаешь, – молвил он, -
Когда, – я побледнел при том ответе, -103 Большой реки, бежавшей без журчанья.
Вот подплыл к нам седой старик в челне.
«О, горе вам, преступные созданья! -106 Он закричал Вергилию и мне. -
Надежды все вам нужно здесь оставить,
Вам Неба не увидеть в вышине.109 Я здесь, чтобы туда вас переправить,
Где холод вечный царствует и ночь,
Где пламя в состоянье все расплавить.112 А ты, – он мне сказал, – отсюда прочь!
Среди умерших места нет живому».
Не в силах любопытства превозмочь,115 Не двигался я с места. «По иному
Пути ты поплывешь, – прибавил он, -
И переправит к берегу другому118 Тебя челн легкий…» «Знай же ты, Харон, -
Ему сказал мой спутник хладнокровный, -
Что ты напрасным гневом возмущен:121 Тот, воля чья, закон есть безусловный,
Так повелел, и должен ты молчать».
И смолкнул разом лодочник огромный,124 И перестали бешенством сверкать
Его глаза в их огненных орбитах,
Но призраки, успев слова поймать,127 Проклятьем разразились; в ртах открытых
Их зубы стали громко скрежетать;
В их мертвых лицах, язвами изрытых,130 Явилась бледность. Нагло изрыгать
Они хулы на целый мир пустились,
Творца и предков стали проклинать133 И самый час, когда они родились.
Потом, с рыданьем к берегу скользя,
К ужасной переправе устремились:136 Избегнуть общей кары им нельзя.
Их гнал Харон, глазами вкруг сверкая,
Веслом отставших призраков разя.139 Как в осень листья падают, мелькая,
Пока ветвей совсем не обнажат,
В наряд поблекший землю облекая,142 Так тени на пути в глубокий Ад
На зов гребца в ладью его бросались,
Теснилися и помещались в ряд.145 Едва они через поток помчались,
Как к перевозу страшному опять
Уже другие призраки сбегались.148 «Мой сын, – сказал поэт, – ты должен знать,
Что души осужденных прилетают
Отвсюду к Ахерону. Разгадать151 Они свое грядущее желают,
Спеша переплывать через поток,
И вечно их желанья пожирают154 Узнать ту казнь, что ждет их за порок.
Еще никто с душой неразвращенной
Здесь чрез реку переплывать не мог;157 Вот почему отверг Харон бессонный
Тебя, мой сын, и гневом запылал,
Твоим явленьем сильно раздраженный».160 Поэт умолк, и вдруг я услыхал
Ужасный грохот, – почва задрожала…
Холодный пот на теле выступал.163 Над головою буря застонала,
И полосой кровавой в Небесах
Извилистая молния сверкала…166 Меня сковал какой-то новый страх,
И я в одну минуту чувств лишился,
Не в силах удержаться на ногах,169 И, как во сне, на землю опустился.
Песня четвертая
Поэт вслед за Вергилием спускается в первый круг Ада, где в особой светлой обители находит призраки знаменитых людей древности, которые приветствуют их и продолжают с ними путь. Ряд других знаменитых мужей. Вергилий ведет поэта дальше в Царство мрака.
1 Раскатом грома был я пробужден
И от его ударов содрогнулся.
Развеялся тяжелый, смутный сон;4 Раскрыв глаза, кругом я оглянулся,
Желая знать, где я, куда попал,
И над зиявшей бездною нагнулся:7 Из бездны гул стенаний долетал
До нашего внимательного слуха, -
Внизу под нами вечный стон стоял,10 То грозен был, то замирал он глухо,
Была темна той бездны глубина,
И если вопль мог долетать до уха,13 То глаз не мог увидеть бездны дна,
Хоть напрягал усиленно я зренье.
«Пусть эта пропасть вечная мрачна, -16 Сказал поэт и побледнел в мгновенье, -
Мы в этот мрачный мир теперь сойдем;
За мною смело следуй без смущенья».19 В лице переменился он. О том
Заметил я: «Уж если ты бледнеешь,
В моих сомненьях ставши мне щитом,22 Могу ль быть смел, когда ты сам робеешь?»
Он отвечал: «В лице, в моих глазах
Всех чувств моих читать ты не умеешь.25 Я чувствую теперь не жалкий страх,
Но ощущаю только состраданье
К судьбе теней, томящихся впотьмах,28 Под безысходной карой наказанья.
Иди за мной. Наш путь еще далек,
Нам медленность не принесет познанья…»31 И за собой поэт меня увлек
К ограде первой бездны непроглядной.
Хоть вопль теней к нам долетать не мог,34 Но самый воздух пропасти той смрадной,
Казалось, словно вздохами стонал:
То было Царство скорби безотрадной,37 Отчаянья без боли, где блуждал
Сонм призраков – мужчины, жены, дети.
Тогда путеводитель мне сказал:40 «Что же меня не спросишь ты, кто эти
Несчастные? Ты должен все узнать,
Чем были эти призраки на свете,43 Пока вперед мы не пошли опять.
Так знай: им неизвестно преступленье,
Но недоступна Неба благодать46 Лишь потому, что таинством крещенья
Своих грехов омыть им не пришлось, -
Они бродили в вечном заблужденье49 В те дни, когда в мир не сходил Христос.
Их вера до Небес не воспарила.
Я сам в незнанье их когда-то рос:52 Неведенье одно нас погубило,
И за него мы все осуждены
На вечное желанье за могилой,55 Надежды, милый сын мой, лишены…»
От этих слов тоска мне сердце сжала:
Страдать все эти призраки должны,58 Хоть их чело величием блистало.
Кто скажет им, что в будущем их ждет?
И я хотел, во что бы то ни стало,61 Проникнуть в тайну Неба и вперед
Узнать предел их горького страданья;
И так сказал: «Меня желанье жжет,64 Поэт. Скажи мне: в Царстве наказанья
Ужель никто доныне не умел
Спасенье заслужить и оправданье67 За подвиги и славу прежних дел?
Ужель никто спасти их не решался?»
И отвечал учитель: «Мой удел70 Еще мне нов был здесь, когда спускался
Сюда во мрак Спаситель мира сам
И лаврами победы увенчался.73 Спасен был им наш праотец Адам,
И Ной, и Моисей – законодатель,
И царь Давид, и старый Авраам,76 Рахиль, – и многих спас тогда Создатель,
И в горние селенья перенес,
Прощая их, Божественный Каратель.79 До той поры до мира вечных слез
Ни разу не коснулось искупленье…»
Мы дальше шли. И скоро нам пришлось82 Переходить пространство. Привиденья,
Как лес густой, являлись впереди,
Неуловимы, точно сновиденья.85 Оставивши вход в бездну назади,
Мерцавший свет во тьме я вдруг заметил,
И сердце шевельнулося в груди.88 Я угадал, что в сумраке был светел
Душ избранных особый уголок.
«Учитель мой! Я жду, чтоб ты ответил91 И назвал тех, кому всесильный рок
Дал светлую, особую обитель
И в бездну тьмы с другими не увлек!»94 «Их слава, – отвечал путеводитель, -
Их пережив, живет до поздних дней,
И им за то Небесный Вседержитель97 Отличье дал в обители теней».
И в тот же миг услышали мы слово:
«Привет певцу! Привет его друзей!100 В мир призраков он возвратился снова…»
Тут голос стих. Четыре тени шли
Навстречу к нам. Страдания немого,103 Иль светлой, чистой радости земли,
Иль затаенной на сердце печали -
В их лицах прочитать мы не могли.106 Тогда слова поэта прозвучали:
«Смотри, с мечом 1 вот выступил вперед
Певец Омир: царем его считали109 Поэзии. Гораций с ним идет,
А вот Лукан с Овидием. Привета,
Такого же привета, как и тот,112 Что я сейчас услышал от поэта,
Они достойны все…» И я вошел
В собрание певцов великих света,115 В ту школу, где над всеми, как орел,
Вознесся царь высоких песнопений…
Кружок теней со мною речь завел,118 Приветствуя мой восходящий гений;
Вергилий тут не мог улыбки скрыть.
Затем, вслед за приветствием видений,121 Певцами был я приглашен вступить
В их тесный круг, и был шестым меж ими.
Мы стали меж собою говорить124 В согласии, как братья. Вместе с ними
Я шел туда, где бледный свет мерцал;
И с спутниками, сердцу дорогими,127 Величественный замок увидал,
Кругом семью стенами обнесенный;
Поток реки тот замок обвивал.130 И чрез поток, певцами окруженный,
Я перешел, как через сушу, вдруг;
Чрез семь ворот вступил я, пораженный,133 На длинный двор, где цвел зеленый луг.
На том лугу иные тени были:
На лицах их – спокойствие без мук136 И словно думы строгие застыли.
Величием запечатлен их вид;
Они почти совсем не говорили,142 Весь светлый луг, где призраки блуждали.
На множество прославленных теней
Мне спутники в то время указали145 Среди поляны. Видел я на ней
Электру 2 вместе с многими тенями:
Вот Гектор, всем известный, вот Эней,148 Вот Цезарь с ястребиными очами,
С Камиллою 3 Пентесилея 4 вот,
Вот царь Латин 5 с Лавинией пред нами;151 Вот Брут, а вот Лукреция идет,
Вот призрак одинокий Саладина 6 ,
Тень Марции 7 и Юлии 8 встает154 С Корнелией 9 ; вот новая картина:
Вкруг мудреца 10 философы сидят,
Ему дивясь и славя воедино;157 Сидел Платон, с ним рядом и Сократ.
Вот тени Диогена, Демокрита 11 ;
Вот призраки знакомые стоят160 Фалеса, Эмпедокла, Гераклита.
Вот и Зенон, и он, Диоскорид 12 ,
В котором знанья много было скрыто;163 Анаксагор и геометр Евклид,
Вот призрак Цицерона и Орфея,
Тит-Ливия, Сенеки; вот скользит166 Тень Иппократа с тенью Птолемея;
Вот Галиен, мудрец Аверроэс 13 …
Не в силах передать теперь вполне я169 Всех предо мной являвшихся чудес
И слов не нахожу для выраженья.
Перед мной круг спутников исчез.172 Из светлого приюта в то мгновенье
Мой проводник со мной спускаться стал
В зловещий, мрачный мир грехопаденья,175 Где даже воздух самый трепетал,
Куда сквозь мрак, который там гнездился,
Луч света никогда не западал.178 И в этот мир с поэтом я спустился.
