Иоганн Фосс "Черные эдельвейсы"
Февраль 1943 года. Наш взвод в полной боевой выкладке поднялся на лыжах по крутому горному склону. Дождавшись последнего, мы собрались в седловине горной вершины Торренер Йох, на высоте 1800 метров над уровнем озера Кенигзее, с одной стороны, и долины Зальцаха — с другой. Задыхаясь и опираясь на лыжные палки, мы с великим удовольствием наслаждались коротким отдыхом. На нас белые накидки с капюшонами, натянутыми на вязаные шапочки. На фоне ослепительно белого снега видны лишь наши пулеметы и винтовки. Прочее военное снаряжение невозможно различить, так как в глаза нам светит яркое солнце. Некоторые из нас сняли шапочки, и сразу стала видна узкая полоска белой кожи возле линии волос, резко контрастирующая с загорелыми лицами. Наши губы намазаны толстым слоем жира, глаза защищены темными очками в легкой алюминиевой оправе.
Загар лег на наши лица во время полевой подготовки, которой мы упорно занимаемся последние недели. Она заменяет нам строевую подготовку на плацу, которой заполнено все время призывников в других воинских подразделениях. Условия нашего нынешнего проживания типично спартанские. Мы живем в двух охотничьих домиках, один из которых расположен на вершине, а другой на склоне горы. Каждое утро начинается с зарядки, за ней следует завтрак и занятия лыжной подготовкой и тренировки в высокогорных условиях, вроде восхождений на ледник, строительства домов из снега и льда и тому подобного.
Снег на горном хребте плотный и заледенелый, спрессованный постоянными ветрами. Свежевыпавший снег быстро тает на солнце. Примерно в десяти километрах от нас протянулся заснеженный массив горы Ватцманн. Здесь же, на нашем берегу озера, высится вершина Хоэ Гель. Горный хребет Шнайбштайн возвышается южнее и севернее седловины.
Горы представляют собой восхитительное зрелище. Глядя на них и видя рядом с собой лица товарищей, я думаю, что это именно то, к чему я всегда стремился. Прежде чем закончить утренние упражнения, нам нужно совершить еще один горный спуск. В данный момент мы отрабатываем перемещение оружия. Наши пулеметы установлены на похожих на лодки санках, которые тянут, как собаки в упряжке, три человека — два спереди и один — пулеметчик — сзади. Первый пулемет готов. Винтовки заброшены на ремне за спину, коробки с боеприпасами привязаны к телу. Три человека, образовав треугольник, спускаются вниз. Впереди командир, за ним пулеметная команда. За первой тройкой устремляются остальные горные пехотинцы. Движение осуществляется ритмично и в полной гармонии благодаря интенсивной лыжной подготовке предыдущей недели. Скоро наши товарищи скрываются за скальным выступом. Подходит наша очередь.
Днем выпадает снег. Мы возвращаемся домой довольно рано. После ужина я заступаю в караул. Мне придется отстоять первые два часа ночи. Сильные порывы ветра наметают сугробы снега возле нашего домика. Внутри мерцает слабый свет, пробивающийся через неплотно сдвинутые занавески. Мои товарищи поют. Наш репертуар носит преимущественно южнотирольский характер, потому что большая часть нашей роты родом из этих мест. Их «национальный гимн» — песня радостного признания любви Южному Тиролю. В нашем батальоне она очень популярна.
Мир так широк, велик и полон солнечного света,
Но самое прекрасное в нем — мой родимый край.
Наша подготовка в условиях гор продолжалась еще несколько недель. Когда я вспоминаю то время, то понимаю, что наши инструкторы вели себя слаженно, как единая команда. Они хотели сделать из нас умелых, хорошо подготовленных солдат, способных выполнять боевые задачи небольшими отдельными группами и знающих, как выживать не только в боевых условиях, но и в суровой ледяной пустыне. Им хотелось, чтобы мы умели действовать на пересеченной местности энергично, осмотрительно и быстро. Таким образом, в нашей полевой, точнее горной, подготовке, делался особый акцент на физические нагрузки. Предполагалось, что мы научимся с доблестью выходить из сложных ситуаций там, где невозможно использовать тяжелое вооружение и бронетехнику.
Представление о войсках СС как о политически оболваненных фанатиках, послушных игрушках в руках опытных партийных кукловодов, тупых, нерассуждающих марионетках, исповедовавших национальную и расовую ненависть, крайне далеко от истины. Главной целью нашей боевой подготовки было умение побеждать в условиях современной войны. Мы все были добровольцами, которые страстно хотели овладеть соответствующими навыками и умениями. Да, мы чувствовали свое отличие от других родов войск, но то же самое можно сказать и о танкистах, и о парашютистах.
В войсках СС офицеры не принадлежали к другим социальным классам, их выбирали из числа опытных солдат, проявивших в бою хорошие командные качества. К ним обращались только по званию, не употребляя слова «герр» перед фамилией, то же самое касалось и младших офицеров. Особого эсэсовского салюта не было — правую руку следовало поднимать не к головному убору, а лишь на уровень глаз. Салют отдавался достаточно формально и небрежно, чтобы избежать сходства с партийным приветствием. Некоторые наши правила резко контрастировали с правилами вермахта, например пайки были одинаковы и для рядовых, и для офицеров. Или замки на тумбочках в казармах. В вермахте они обязательны, и за открытую тумбочку там полагается три дня гауптвахты. В войсках СС все было по-другому. Сама мысль, что солдат может украсть что-то у своего товарища, была просто недопустима, это противоречило кодексу чести.
В казарму, расположенную в долине, рота вернулась в середине апреля. Спускаясь на другую сторону горного хребта, мы заметили неожиданный переход от зимы к весне, столь типичный для гор. На полпути вниз, в долину, снежный покров резко обрывался, растопленный жаркими лучами альпийского солнца. Ниже кромки снегов начинались зеленые луга с сотнями примул, горечавок и других уже распустившихся весенних цветов.
Во время пребывания в казарме наша рота раз в неделю отправлялась на стрельбище, которое находилось довольно далеко. Мы выходили из казармы на рассвете и шли по горам, протянувшимся между Зальцахом и Берхтесгаденом. Мы прибывали на место достаточно рано и будили жителей узких деревенских улочек нашей батальонной песней:
Мир так широк, велик и полон солнечного света…
Открывались зеленые ставни, и в окнах появлялись заспанные лица, провожавшие нас недоуменными взглядами. Наш командир, ехавший верхом, вежливо отдавал салют тем жителям, кто приветствовал нас.
Днем, на обратном пути, мы в очередной раз проходим через Берхтесгаден. Мы снова поем и стараемся всячески продемонстрировать свое прекрасное настроение. Выходя из восточной части города, выстраиваемся цепью. Снимаем головные уборы, закатываем рукава и медленно поднимаемся в гору по извилистой тропе. Эти долгие марши также были частью нашей физической подготовки и отнимали немало сил, особенно в летнюю жару. Поэтому совсем скоро удивительная красота гор стала привычной, малозначащей и во время долгих переходов мы просто смотрели себе под ноги, мечтая о том, как бы поскорее поесть и отдохнуть, вытянувшись на койке.
Вскоре наш путь пролегает рядом с Бергхофом, что на горе Оберзальцберг. Мы надеемся, что перед нашими взглядами предстанет нечто важное, соответствующее духу этого места, однако резиденцию фюрера мы обошли по широкой дуге и поэтому увидели ее лишь издалека. Мы заметили вооруженную автоматами охрану в черных мундирах СС, касках и идеально начищенных сапогах. Вид у нее зловещий, внушающий ужас. Место, которое охраняют эти представители старой гвардии, является средоточием верховной власти Германии. Сюда приезжают для встреч на высшем уровне правители европейских государств, здесь фюрер отдыхает от дел государственной важности.
Помимо огневой подготовки мы также занимались подъемами на Унтерсберг, горный массив, возвышавшийся над Зальцбургом. Рано на рассвете мы отправлялись к деревушке, располагавшейся к югу от города. Тяжелое вооружение мы не брали и захватили с собой лишь винтовки. В деревушке нам приказали наполнить рюкзаки картофелем — припасами для нашего поста, расположенного на вершине горы. Каждый взял примерно по 15 килограммов. Вес немалый, если учесть, что высоту 1300 метров над уровнем моря нам придется преодолевать, двигаясь почти постоянно вверх. Горизонтальная часть маршрута составляла лишь два километра. Первую четверть пути мы шли нормально и достаточно бодро, однако далее груз за плечами стал казаться нам все тяжелее и тяжелее. Вторая четверть оказалась труднее, а подъем круче прежнего. Мы ожидали, что эта часть пути будет трудной. Наш ротный командир проехал вперед, затем спешился и повел коня, взяв его под уздцы. Он обратил внимание на одного из солдат, который задыхался от быстрой ходьбы и еле поспевал за товарищами. Он приблизился к нему и повел себя как настоящий мудрый наставник.
— Давай, солдат, не отставай! У тебя все получится! Давай, я немного понесу твою винтовку. Скоро я вернусь и посмотрю, как у тебя дела.
С этими словами он закинул на плечо его винтовку и дальше зашагал чуть быстрее нас, опираясь на трость и по-прежнему ведя за собой коня.
Вскоре мы прошли половину пути. Ординарец нашего ротного должен был вернуться к нам с лошадью и забрать с собой тех, кто, судя по всему, был не в состоянии идти дальше. Гордость мешала нам признаться в усталости, однако командир сам выбрал из нас тех, кто, по его мнению, не смог бы благополучно завершить восхождение.
Затем мы приступили к преодолению преграды. Сначала нам пришлось пройти пространство, щедро усыпанное щебнем, передвижение по которому, как нам казалось, отнимало последние остатки сил. После этого, прежде чем взять приступом вершину, мы немного передохнули, чтобы восстановить силы. Скала была относительно неплохо подготовлена для подъема. В некоторых местах в ее толще была вырублена тропинка. Немного выше начались неравномерные пролеты ступеней, гигантских ступеней, на которые было чрезвычайно трудно подняться с нашей пятнадцатикилограммовой поклажей за плечами и полной походной выкладкой. Приходилось подтягиваться, хватаясь за канаты, протянутые над этой импровизированной лестницей. Последний отрезок восхождения оказался для нас самым трудным испытанием. Мы все покрыты потом, судорожно хватаем ртом воздух, чертыхаемся и все же карабкаемся один за другим вверх по ступеням. Наконец, те, кто идут впереди меня, скрываются из вида. Еще пара ступеней — и цель будет достигнута!
Делаю последнее усилие и оказываюсь на вершине — площадке, плоской как крыша дома. Увидев какое-то строение, расположенное в сотне метров от меня, чувствую, что теряю сознание. Колени начинают подкашиваться, небо надо мной становится ближе и раскачивается. Я падаю. Мое беспамятство длилось считаные секунды. Это приступ горной болезни, который, впрочем, не лишает меня радости от покорения вершины. Хозяйка дома, расположенного неподалеку, благодарит за принесенный картофель и радушно угощает нас обедом.
Через два часа отправляемся обратно. Спуск происходит по другому, значительно облегченному маршруту. Добираемся до леса и сворачиваем на самый прямой и короткий путь вниз. Вешаем на шею ремни винтовок, кладем руки на ствол и приклад. Так идти гораздо легче. Кроме того, мы избавились от картофеля. Срезаем углы вьющейся серпантином тропы и вскоре оказываемся в деревушке. Путь занял у нас не более получаса. Мы устали, но смеемся над тем, что у нас дрожат от напряжения колени.
На этом закончилась наша альпинистская подготовка. У нас еще остается время и силы, позволяющие совершить поездку в Зальцбург. Прогулки по улицам этого удивительного города и посещение концертов прекрасно скрасили период моей военной подготовки в окрестностях Зальцбурга и Берхтесгадена.
Через довольно короткое время солдат из нашей учебной роты отправили в Финляндию. Меня же оставили на курсах младшего офицерского состава в Торренер Йох. Из нас готовили командиров пулеметного взвода. Помимо этого мы довольно долго занимались альпинистской подготовкой.
Когда мы вернулись в долину, уже наступила осень. На моих эполетах теперь красовался тонкий серебряный галун. Скоро я окажусь на фронте. Мне очень хотелось знать, в какую дивизию я попаду. Я знал, что на Балканах воюет 7-я горно-пехотная дивизия войск СС. Однако я предполагал, что, скорее всего, меня отправят в часть, воюющую в Заполярье. Это место по-прежнему оставалось для меня загадкой, романтичным и далеким краем.
Дата: 2010-12-26
«Вермахт основательно готовился к войне на всех возможных театрах военных действий - и в пустыне, и в Арктике, но особое место занимали горные войска. В составе Вермахта было несколько специализированных дивизий горных егерей, но выделялась среди них бесспорно элитная дивизия (1-я горнострелковая дивизия, прозванная «Эдельвейс»), укомплектованная коренными жителями горных районов Южной Германии, Баварии и Австрии. Не моложе 24 лет, холостых. Они обладали прекрасной выучкой ведения боевых действий выше снеговой линии.
Они были обучены всему: скрытно передвигаться, преодолевая все формы горного рельефа, выбирать позицию для наблюдения, для огневых точек, для засады и нападения, для обороны. Нет нужды говорить, что их экипировка и спецснаряжение соответствовали наилучшим образцам своего времени. Все вооружение, боекомплект, провиант были приспособлены для вьючной транспортировки.
Все виды стрелкового вооружения были предельно облегчены, при сохранении стандартных калибров, и, что самое важное, их прицельные системы были рассчитаны с учетом угла возвышения вплоть до ведения огня вертикально вверх или вертикально вниз.
Офицерский (командный) состав был обеспечен прекрасными картами местности всего театра военных действий и многие из офицерского состава имели личный опыт, полученный конкретно на Кавказе. И, наконец, безупречная радиосвязь. В любую минуту командование обладало информацией о местонахождении, характере боевой обстановки каждого взвода отдельной артиллерийской или минометной батареи.
Совсем иным было положение дел в Красной Армии. Красная Армия не имела специализированных горных подразделений. Заплатив жестокую цену в Великой Отечественной войне, выводы так и не сделали. Единственным действием правительства в послевоенную эпоху был указ (не закон!) Сталина о предоставлении права руководителям предприятий и учреждений отпускать инструкторов альпинизма на 3 месяца для работы в альплагерях. А горно-стрелковые войска так и не были созданы, ведь в верхах полагали, что атомное оружие делает горных стрелков ненужными. И снова ненужная кровь - в Афганистане. Но войск, способных воевать в горах - и поныне нет!» (Ясен Дьяченко)
Подготовка личного состава для горных дивизий Вермахта
О частях Рейхсвера подготовка личного состава для горных дивизий осуществлялась главным образом в VII военном округе, объединявшем в период 1919-1935 гг. I, II и III Баварские округа. Специально выделенные подразделения проходили сборы в горных лагерях. Личный состав этих подразделений брали на учет с целью использования его в будущем в качестве проводников. Кроме того, руководители Рейхсвера всячески внедряли и поощряли горный спорт среди населения горных и близлежащих к ним районов. Все альпинисты учитывались VII военным округом и призывались преимущественно в горные части. Таким образом, наличие подготовленных до 1935 г. резервов позволило немцам во время развертывания армии быстро сформировать несколько егерских (горно-стрелковых) дивизий.
Дальнейшая подготовка горных частей проводилась на территории оккупированной Австрии, имеющей пятидесятилетний опыт военного альпинизма. Однако, несмотря на большие возможности, качество обучения горных войск после 1938 г. значительно снизилось. Объясняется это общей спешкой в подготовке германской армии к войне. Кроме того, немецкое командование считало, что не все солдаты горных частей в одинаковой степени должны обладать горной подготовкой. Общая программа была разделена на два различных по объему раздела: один для горных проводников и офицеров, другой, менее трудный,- для остального состава горных дивизий.
Одиночная подготовка горных егерей начиналась на равнине, а затем переносилась в горы. В первый период обучения горные егеря знакомились с военным альпинизмом, а зятем овладевали приемами скалолазания. Из числа обучаемых, лучше усвоивших курс огневой и тактической подготовки, а также начальный курс военного альпинизма, отбирались кандидаты в горные проводники, которых обучали отдельно. В середине января солдаты горных дивизий выводились на высокогорные стоянки для 15-20-дневной практической подготовки в зимних условиях. Особое внимание в этот период уделялось действиям на лыжах.
К горным егерям предъявлялись такие же требования, как и к курсантам военных училищ. Кроме того, они должны были обладать достаточной физической выносливостью, необходимой для преодоления скал и подъемов большой трудности, уметь преодолевать их с наименьшей затратой энергии, водить в горах вьючных животных и подгонять вьюки, иметь навыки полного самообслуживания.
Следует отметить, что, начиная с 1941 г., программные требования к подготовке личного состава горных войск и качество самой подготовки еще более снизились. Некоторые солдаты горных дивизий, действовавших на Восточном фронте и в Италии, по получении общей одиночной подготовки всего лишь по несколько раз всходили на труднодоступные горы, после чего направлялись в действующую армию.
До начала войны в комплекс торной подготовки егерей включалось освоение технических приемов движения и преодоления трудных участков, а также изучение правил сохранения своих сил и здоровья. В связи с тем, что комплекс считался довольно сложным, немцы стремились пробудить у солдат интерес к альпинизму как к спорту. На офицеров возлагалась обязанность - в ходе обучения всячески поощрять и развивать у подчиненных этот интерес. Для этого устраивались восхождения на горы и прогулки на лыжах с целью увеселения и отдыха.
Методика обучения
строилась так, что физическая нагрузка и технические требования возрастали постепенно. Это вырабатывало у егерей необходимую уверенность в себе при действиях в горах.
Немецкое командование считало, что в трудных условиях обучения быстрее проявляются основные черты характера человека, и требовало от офицеров-инструкторов, чтобы, в процессе учебы они отбирали наиболее подходящих людей на должности унтер-офицеров и проводников.
Степень обученности солдат горному делу определялась трудностью местности, которую они могут преодолеть в определенный отрезок времени. Поэтому требовалось, чтобы приобретаемые солдатами знания в альпинизме закреплялись на практике.
Для учебных целей горная местность делилась на пять категорий:
легко проходимая местность
- без троп, но с мягко выраженным рельефом; хождение возможно без страховки;
местность «малой трудности»
- с наличием крутых склонов и скал, где не исключена опасность падения, но двигаться можно без помощи рук;
местность «средней трудности»
- с наличием скал и крутых травянистых склонов, требующих при восхождении помощи рук даже от опытного альпиниста, но выбор пути движения еще не труден;
местность «большой трудности»
- такая же, как и местность «средней трудности», но выбор пути движения на ней настолько усложнен, что от солдата требуется большой опыт альпинизма (однако самое передвижение еще возможно без альпинистского снаряжения);
местность «наибольшей трудности»
- участки гор с отвесными и труднопреодолимыми скалами, где восхождение без альпинистского снаряжения невозможно.
Обучение считалось законченным, когда солдаты могли передвигаться по местности любой трудности с соблюдением определенного порядка (дисциплины, маскировки и пр.) и максимального сохранения сил, чтобы в любой момент быть в состоянии вступить в бой. Для этого обучающим рекомендовали не совершать восхождения форсированным темпом, обходить крутые подъемы и пр.
Программой подготовки горных войск
предусматривалось изучение правил подъема в горы и спуска с них. Знанию этих правил придавалось такое же значение, как и воспитанию выносливости организма. Сущность их сводится, по мнению немцев, к следующему:
На крутых подъемах к помощи рук надо прибегать только в случаях крайней необходимости, например, чтобы задержаться при потере равновесия или оттолкнуться для подъема.
Если приходится взбираться при помощи четырех конечностей, то необходимо соблюдать ритм (конечности должны работать согласованно) и равновесие. Дыхание должно быть спокойное.
Опоры для рук и ног следует выбирать тщательно; перед тем, как ими воспользоваться, опробовать их. При этом надо держаться на трех конечностях, а четвертой выбирать очередную опору.
Спуск спиной к скале допустим лишь в том случае, если скала не особенно крутая и имеются места для упора ног. Спуск по крутой и гладкой скале производится только лицом к ней и плотно прижавшись всем телом.
Особенно надо быть внимательным при спуске по травянистому скату, где много всяких неожиданностей. При этом опираться ногами в отдельно растущие кустики травы нельзя. Стопу ноги нужно плотно прижимать внутренней стороной к поверхности ската. Если таких кустиков нет, надо врываться в землю каблуком (а при подъеме - носком). Хвататься руками за траву не рекомендуется ни при каких обстоятельствах.
На всем протяжении спуска по склону любой крутизны скользить нельзя. Это можно делать, только находясь уже недалеко от основания горы. Для этого важно уметь менять направление скольжения (в движении), тормозить и останавливаться при помощи альпенштока или ледоруба. Скольжение на «кошках» по фирну и льду не допускается.
По мнению немцев, следует обращать серьезное внимание на обучение солдат умению быстро восстанавливать силы, т. е. правильно организовывать свой отдых и питание, устраиваться па отдых и ночлег в любое время года, при любой обстановке и погоде, варить пищу и пр.
Место привала (даже кратковременного) следует тщательно осматривать, выясняя, не угрожает ли войскам обвал камней или снега. Для защиты от холода нужно строить навесы (у надежных скал), снежные хижины, шалаши, а ложе для сна поднимать повыше от земли. Чтобы предохранить тело от холода, необходимо обертываться бумагой. В очень холодную погоду, когда возникает опасность замерзания, спать не разрешается; командир должен принять все меры против сонливости.
Одежда всегда должна быть сухой. Нельзя одеваться настолько тепло, чтобы во время переходов тело покрывалось испариной.
Широко внедрялось мнение, что обвалы, оползни, пурга, щели во льду, гололедица и темнота могут причинить более серьезный урон, чем огонь противника. Безошибочно предвидеть эти опасности и своевременно избежать их - таковы принципиальные требования, предъявляемые к практической подготовке проводников, которые обычно несут ответственность за сохранение людей. От солдат же требовался лишь определенный минимум знаний по самозащите от опасностей, связанных с плохой погодой.
Велика также опасность полного или частичного обморожения и временно выводящей из строя «горной болезни», которая является результатом физической реакции на высоту. Поэтому солдат нужно постепенно акклиматизировать, а тех, кто подвержен головокружению на высоте, не зачислять в горные части.
Таковы основные правила, которыми немцы руководствовались при обучении горных войск.
Для того чтобы солдаты умели ориентироваться на местности, их знакомили с компасом, уклономером и высотомером. Хорошим способом ориентировки считалось запоминание пройденного пути. Для выработки памяти практиковалось устное описание пути до пункта назначения.
Лыжная подготовка
, по высказываниям немцев, способствует выполнению задач, возникающих в горной местности зимой, закаляет тело, развивает ловкость, приучает солдат к горам и к опасностям, воспитывает мужество, твердость характера, выносливость. Поэтому весь личный состав горных частей обязательно проходил лыжную подготовку. Опорой командира в этом деле были солдаты, которые еще до службы в армии хорошо ходили на лыжах.
Особенное внимание уделялось обучению ходьбе на лыжах унтер-офицеров и офицеров. Обычно они начинали тренировку на равнине, после чего тренировка продолжалась на местности большей трудности.
Новобранцы, которые хорошо владели техникой ходьбы на лыжах, проходили программу военной лыжной подготовки полностью, с тем чтобы, усвоив ее, стать затем инструкторами лыжного дела.
Действовать на лыжах в бою горные егеря обучались во время учебных сборов.
В конце программных занятий по лыжной подготовке начиналась тренировка в ходьбе с полной выкладкой. Тренировочные занятия проводились на основе соревнования, однако обучающихся предупреждали о необходимости избегать чрезмерного напряжения сил.
Чрезвычайно высоко оценивались умелые действия лыжных дозоров в бою. Поэтому ежегодно немцы проводили соревнования на лучшие действия дозора на лыжах.
Горные проводники. Особенности подготовки
Командование немецкой армии считало, что для успешного передвижения в горах специальных и полевых войск требуется достаточное количество горных проводников. В категорию горных проводников входили все офицеры горных дивизий, лучшие солдаты горных частей, а также личный состав горных учебных лагерей, учебных групп альпинистских добровольных обществ и весь персонал высокогорных батальонов. Все горные проводники, в том числе и офицеры, пользовались некоторыми преимуществами в продвижении по службе.
Отбор из солдат кандидатов в проводники производился во время одиночной подготовки, после чего они направлялись на специальные курсы, где первоначально проходили трудные испытания, в процессе которых и происходил окончательный отбор.
Метод обучения проводников был строго индивидуальный. С этой целью к каждому инструктору прикрепляли не более 15 человек. В программу обучения кандидатов в проводники включались лишь перечисленные вопросы, но занятия проводились в более сложных условиях. Будущие проводники совершали трудные восхождения, тренировались в качестве ведущих при движении звеном (а при спуске - в качестве замыкающих), обучались хорошо ходить на лыжах с полной выкладкой по любому снегу. Однако виртуозности в этом деле от них не требовалось. Наоборот, им рекомендовались несложные, повороты и осторожная езда, ибо проводник - не спортсмен, а горный солдат. В подготовке делался упор на умение выбирать легкие и безопасные пути движения, точно ориентироваться в условиях плохой видимости, хорошо читать карту, выбирать по ней безопасные маршруты, чертить схемы, определять (высотомером) высоту подъема на гору, оказывать первую помощь или организовывать ее и т.д.
Курсанты, не усвоившие курса, отчислялись, но при наличии времени для повторного прохождения его - снова допускались к занятиям. Удостоверения об окончании курса выдавались на основании доклада инструкторов. Решающее значение при оценке окончивших курсы имела дисциплина. За недисциплинированность проводники лишались удостоверения.
Проводники, возвратившиеся в часть с курсов, распределялись по подразделениям и либо находились вместе со всеми солдатами, либо сводились в отдельные команды. Часть из них направляли в высокогорные пехотные батальоны, которые использовались там, где обычные горные части не могли выполнить боевую задачу. Проводники распределялись по частям с таким расчетом, чтобы на каждого из них приходилось три пехотинца. Такое же соотношение соблюдалось и в спецподразделениях, но в последних, кроме того, специализировались на проводников и свои солдаты. Офицеры и унтер-офицеры горных дивизий возвращались с курсов в свои части. Офицеры, не прошедшие курсов проводников, не назначались на должности в горные дивизии.
К офицерам тех пехотных подразделений, которые получали боевые задачи на действия в горах, в качестве консультантов прикомандировывали проводников. Офицер обязан был считаться с ними независимо от их ранга (хотя ответственность за безопасность движения с офицера все равно не снималась).
Проводники, приданные пехотным дивизиям, как правило, производили инженерную разведку дорог и мостов, определяли их пропускную способность, а также время и количество средств, потребных на их улучшение или восстановление. (Подполковник
В. СКАЧКОВ)
Эти кадры сняты немецким военным кинооператором из 1-й горнострелковой дивизии Вольфгангом Гортером, во время военных действий на Кавказе в 1942 году в ходе операции «Эдельвейс» в составе передового отряда капитана Грота. Миссией высокогорной роты Грота была защита левого фланга 1-й горнострелковой дивизии путем захвата высогорных участков фронта в районе Эльбруского плато, а также водружение боевого флага Рейха на вершине г. Эльбрус. Как символ специальной миссии каждый солдат высокогорной роты Грота получил лично от генерала Х. Ланца орлиное перо, которое они носили на «бергмютце» под металлическим знаком «эдельвейс».
Чтобы преодолеть глубокую расщелину сапёры из передового отряда строят висячий мост. Несколько канатов катапультируют на другую сторону и постепенно закрепляют на них перила и основу настила, на которую потом метр за метром продвигают доски, также закрепляя их. Сложная работа на головокружительной высоте. Чтобы выполнить всё как полагается требуется долгая и серьёзная подготовка:
Преодоление перевала. Горные проводники закрепляют канаты, делая петли примерно через метр. Очень хорошо можно рассмотреть кольцо горного проводника, на мизинце левой руки:
Боевые действия горных стрелков в условиях высокогорья: наблюдение, позиция пулемётного расчёта, связь, обстрел.
Gebirgsjägermuseum - Wehrmacht.
Вермахт
1. Образцы униформы и вооружение егерей.
2. Как-то не логично, но придется начать рассказ с ватника, чемодана и котелка П. Кольсдорфера, бывшего гауптмана 3-го батальона 99-го горнострелкового полк (III./G.J.R.99), вернувшегося из советского плена в 1949 году. Снизу пистолет-пулемёт MP-40.
3. Мундир и фуражка обер-фельдфебеля 91-го горнострелкового полка 4-ой горнострелковой дивизии. Желтая лента на погонах - фронтовая внутренняя идентификация 91-го полка.
4. Шинель военного образца и фуражка горных частей связи.
5. Офицерские мундир и бергмютце гауптмана Метцгера (Metzger), командир 2-ой роты 99-го горнострелкового полка (2./G.J.R.99).
6. Офицерская габардиновая шинель обер-лейтенанта 100-го горнострелкового полка.
7. Белый выходной мундир "нового образца" гауптмана Метцгера для ношения вне строя с 1 апреля по 30 сентября. Обратите внимание на нарукавную ленту "Крит" на офицерской шинели и ширинку на брюках из штормового комплекта (лично мне, до этого, были известны только брюки без ширинки).
8. Трехкарманная ветровка-анорак из штормового комплекта, который начал поступать в войска с лета 1942 года.
9. Все предметы из штормового комплекта были двухсторонними, и зимой могли выворачиваться на белую сторону, что и видно на фотографии.
10. Двухбортная ветровка горных стрелков, которая использовалась ещё со времён Рейхсвера (1920-х годов).
11. Деревянная фигура "в полный рост" горного стрелка Вермахта.
12. Нацистское прошлое генералов горных войск Дитля и Кюблера, и их денацификация в 1990-х годах. Например, казармы "генерал-полковника Дитля" в Фюссене были переименованы в "казармы Альгой", а .
13. Фотографии, документы и личные письма генерал-оберста Эдуарда Дитля, ещё при жизни ставшего национальным героем Альгоя.
14. Боеприпасы и личные вещи найденные в горах Хохвешель и перевале Зиммеринг, - месте боёв 1-ой и 9-ой горнострелковых дивизий против советской армии весной 1945 года.
15. Грамоты и наградные документы ефрейтора 11-ой роты 99-го горнострелкового полка Людвига Бетца (Ludwig Betz), - "За отличную службу в RAD", "за меткую стрельбу", "за анексию Судет" и "за аншлюс Австрии".
16. Переносной трансформатор, или что?
17. Казарменный шкафчик, сверху на нём - каски найденные под Монте-Кассино, месте боёв 5-ой горнострелковой дивизии. На дверце висит театральный сюртук, пошитый после войны из парадного мундира рядового 99-го пока.
18. Ящик с инструментами конюха, подаренный музею обществом ветеранов горных стрелков Фюссена.
19. Офицерский ящик с Первой мировой войны, но ещё использовавшийся и во Вторую мировую и принадлежавший одному из офицеров 12-ой роты 99-го горнострелкового полка.
20. Боевой путь 3-го батальона 99-го горнострелкового полка и 3-го дивизиона 79-го горноартиллерийского полка. В нижнем ряду грамота за войну в Норвегии, наградной лист на Пехотный штурмовой знак, грамота за отличную службу, наградные за Зимнюю кампанию на Востоке и Железного Креста 2-го класса.
21. Парадно-выходная униформа обер-фельдфебеля III./G.J.R.99.
22. Комплект запасных триконей-крылышек в холщовом мешочке.
23. Летняя х/б униформа старшего офицера горнострелковых войск.
24. Интересная конструкция "кавалерийских и горных сапог" (так написано в описании). Мундирная сумка.
25. Сухарка и варежки-верхонки, входившие в штормовой комплект.
26. Летняя униформа и офицерская фуражка с эдельвейсом.
27. Униформа М36 ефрейтора горнострелковых войск.
28. Правильная литровая егерская фляга на манекене.
29. Горные ботинки, горные и пехотные гамаши. Видно, что манекен стоит в винтовкой G.33/40.
30. Кассета и фотоальбом с боевой хроникой 6-ой роты 99-го горнострелкового полка.
31. Картина в память о службе в 4-ой (пулемётной) роте 100-го горнострелкового полка, 1935 год.
32. Если я правильно понял, то это деревянный памятный крест с одной из гор в Зонтхофене, на которой, во время спуска на лыжах, погиб генерал Георг Риттер фон Хенгль (Georg Ritter von Hengl), бывший командир 3-го батальона 99-го горнострелкового полка. И от себя добавлю, что кроме этого, он был довольно интересной личностью среди горных стрелков, например в 1930-х годах так же успел послужит командиром полка СС "Германия", горным спасателем, лыжным инструктором в баварской полиции, уже позже - командиром 137-го горнострелкового полка, 2-ой горной дивизии и 19-м горным армейским корпусом. Деревянный крест был снят для замены его металлическим.
33. Механизм с часов на главной башне .
34. Лыжи с металлической окантовкой и палки покрашенные в камуфляжный белый цвет.
35. "Хребет армии, 1939-1945".
36. Образцы горных ботинок, в том числе и с резиновой профилактикой.
37. Ранний образец горного рюкзака в двумя карманами, снегоступы.
39. Ещё один нестандартный рюкзак с рамой на спине, возможно, туристический.
40. Стандартный горноегерский рюкзак (боковых карманов просто не видно на фотографии).
41. Рюкзак с перешитыми петлями на клапане и малый "штурмовой" рюкзак, использовавшийся, когда обычный рюкзак оставался в лагере или в обозе.
42. Горный рюкзак с притороченными к нему плащ-палаткой и котелком.
43. Фотографии и рисунки горных егерей.
44. Австрийское легкое пехотное орудие 4,7 cm Bohler M35/41, которое после аншлюса Австрии было принято на вооружение некоторых дивизионов горной противотанковой артиллерии Вермахта.
45. Пехотный грузовой прицеп-тележка (Infanteriekarren IF8), который также мог быть прицеплен к мотоциклу или полугусеничному .
46. 75-мм горное орудие Geb.G.36, общая масса орудия - 850 кг, оно могли разбираться на 8 частей и перевозится на мулах, боеприпасы в труднопроходимые места также доставлялись на мулах или вручную.
47. Немецкое кавалерийское седло обр. 1925 года, а также вьючное седло и сбруя для мула.
48. Снаряд, гильза и 75-ми граммовые пороховые заряды для горного орудия Geb.G.36, а также набор для чистки обуви. Кстати, кожаная обувь в горах на снегу требовала регулярной пропитки и смазывания (раз в 2-3 часа) для избежания промокания обуви.
49. Котелки и фляги, стандартные армейские 800-граммовые и егерские литровые, баночка кофеинового шоколада Шо-ка-кола.
50. Бинокли и солнцезащитные горные очки.
51. Донце снаряда от горного орудия с гравировкой "в память о службе", кобура, планшет, транспортир и топографическая линейка.
52. Различные образцы штык-ножей и темляков военнослужащих III/G.J.R.98, например, два верхних кожаных темпляка - для парадной забли, темляки с вышитой "зеленой змейкой" - унтер-офицерские темляки, сине-желто-синий темляк - рядового военнослужащего 12-ой роты 3-го батальона.
53. Горный полевой кузнечный горн, вот его . Образец зимней униформы - меховая шапка, войлочные сапоги и стеганный зимний комплект, в описании к которому сказано, что кроме частей ВВС, такой комплект также использовался и в горных частях, хотя лично я, ни разу подобного не встречал. Также на манекене очень не характерная для егерей Y-портупея.
54. Китель М-36 гауптфельдфебеля в звании обер-фельдфебеля со споротым нагрудным орлом и аксельбантом за меткую стрельбу.
55. Рейхсверовский выходной мундир с кантом обер-фельдфебеля 99-го горнострелкового полка Вермахта.
56. Парадный мундир обер-фельдфебеля горно-артиллерийского полка.
57. Довольно нестандартная униформа (возможно индпошив кандидата в офицеры) унтер-офицера оружейщика.
58. Меховые камусы для лыж для подъема в гору.
59. Шерстяная маска-балаклава и алюминиевые эрзац-наконечники для лыж на случай их поломки.
60. Скалолазные тапочки и москитная сетка.
61. Стандартные армейские кошки в чехле с металлическим днищем и гражданские кошки с возможностью их регулирования по ширине ботинка. Мешки для горного рюкзака с цветными уголками для быстрой идентификации.
62. Деревянная фигурка горного стрелка на лыжах.
63. Рисунок горного стрелка перед входом в , и фотоальбом военнослужащего 3-ей роты 99-го горнострелкового полка, .
64. Наставления, инструкции и юмористические книги для горных стрелков.
65. Щит общества ветеранов горнострелковых частей, обратите внимание, что кроме ветеранов горных дивизий в общество входят ветераны 1-ой лыжной, 97-ой и 101-ой егерских (легкопехотных) дивизий.
66. Фотоальбом военнослужащего 99-го горнострелкового полка, .
67. Погоны, зольдбух и газетная заметка о гибели оберст-лейтенанта Балонига, командира 3-го дивизиона 79-го горно-артиллерийского полка, который дислоцировался в Зонтхофене.
68. Бергмютце с нестандартным эдельвейсом с остроконечными лепестками.
Горный отряд подобно экипажу военного корабля имел зачастую второго врага помимо противника — окружающую среду. Подобно морякам они должны были строго беречь продукты питания (а также фураж для животных), боеприпасы и медикаменты, ведь позади них не было обозов и тыловых служб снабжения. В условиях плохой погоды, камнепадов, снежных лавин и подстерегающих пропастей даже небольшое ранение или травма могли закончиться гибелью, т. к. эвакуация к пункту медицинской помощи могла занять дни и недели, если вообще была возможна. Еще одной особенностью горной войны была трудность, а чаще полная невозможность отрыть окоп или соорудить иное защитное сооружение. Во время боя солдат должен был укрываться за камнями или ледяными глыбами, которые в свою очередь порождали множество острых осколков от попавших в них пуль и снарядов.
Важным фактором успеха в горах была надежная связь. В начале войны штатные радиостанции весили 35 кг и имели дальность действия ДО 4 КМ при передаче голосом и до 16 км — при сигналах азбуки Морзе. Такой комплект приходилось нести команде из трех человек, ведь у каждого была еще личная поклажа и оружие. Часто в горах были проблемы с прохождением радиосигналов, поэтому широко применялись другие средства связи, например, с помощью сигнальных флагов (наподобие морского семафора), которые при хорошей видимости позволяли передавать сообщения на расстояние до 5 миль. Использовались также специально обученные собаки (в основном сенбернары), которые, кроме донесений, могли доставлять боеприпасы, продукты и медикаменты.
Впоследствии радиостанции были намного облегчены, и их мог переносить уже один человек.
Особое значение в горах имели одежда, снаряжение и продукты питания. Кроме обычного обмундирования, в комплект которого, конечно, не входили такие веши, как шинель, солдаты в горах носили штормовки из плотной ткани, меховые жилеты, блузы-анораки и другие, иногда не регламентированные предметы теплой одежды. Особой популярностью у немецких егерей пользовались советские армейские спальные мешки,
которые были легче, теплее и меньше по объему штатных немецких одеял, входивших в комплект личного имущества солдата. Что касается продуктов питания, то они должны были содержать максимум калорий при минимуме веса и объема. Выбирались такие продукты, которые при необходимости можно было съесть сырыми или очень быстро приготовить с наименьшими затратами топлива, тем более что в высокогорных районах вода кипит при температуре ниже 100 градусов. Поэтому в рацион немецких егерей входило сушеное мясо, обезвоженные овоши и сухофрукты, консервы, кофе, шоколад и т. п. Для животных заготавливали высушенный брикетированный фураж.
К специальному снаряжению относились лыжи, защитные затемненные очки от ветра и снежной слепоты, ледорубы и альпинистское снаряжение (для высокогорных батальонов), цветные веревки и флаги для обозначения маршрута в условиях плохой видимости, компас, бинокль и другие предметы. Врачи оснащались специальными носилками, позволяющими спускать раненых и больных в вертикальном положении. Такие
носилки можно было ставить на лыжи и при острой необходимости использовать в качестве операционного стола. Специально для горных войск была разработана медицинская палатка с крышей из прозрачной синтетической ткани для обработки раненых.
Две эмблемы горных стрелков и смертный медальон 14-й пехотной роты 137-го горно-егерского полка
Особое значение в составе горных подразделений имели инженерно-саперные подразделения.
Кроме всех обычных обязанностей военного инженера, они должны были решать много специфических задач. К таким задачам относились прокладка и укрепление горных дорог, укрепление карнизов над тропами и подрыв лавиноопасных снежных масс с целью превентивного сброса лавины, устройство спусков для людей, животных
и техники, сооружение переправ и мостов различного типа от простой веревки, перекинутой через пропасть, или подвесного моста до понтонных переправ для транспортных средств. Вот лишь небольшой перечень мостов, сооружаемых горными саперами Вермахта: простой пешеходный длиной до 120 метров, висячий 4-тонный для легких машин и гужевого транспорта, 2-тонный надувной с настилом длиной до 60 метров, 16-тонный понтонный, сооружаемый за 20 минут, и др. Занимались они также и сооружением укрытий от непогоды на время отдыха и ночевок, используя при этом ледяные и каменные пещеры и возводя защитные стены из камня и бревен. Личное оружие в горных подразделениях состояло, в принципе, из того же набора, что и в полевых войсках. В первую очередь это были разные модификации карабинов 98к, преимущественно их горный укороченный вариант, а также винтовки разных систем, включая чехословацкие, австрийские, польские и др. Позже к ним добавились Gew43 и Stg44. Поскольку в горах одним из строжайших требований была экономия патронов, то вопрос точности огня имел первостепенное значение. Поэтому на карабины и винтовки часто устанавливали оптические прицелы. Кроме оружия точного боя, применялись и пистолеты-пулеметы МР40, обычные пистолеты и пулеметы MG34 и MG42. Для ближнего боя широко использовались ручные гранаты.
Альпеншток немецкого горного егеря
Горный егерь Вермахта.Баварские Альпы 1941 год
Находки черных копателей. Смертный жетон и значок эдельвейс
Вторая мировая война – главная трагедия XX века. Пока мы храним память о страшных событиях тех лет, о том, как начиналась величайшая бойня в истории человечества, есть шанс, что удастся избежать ее повторения в еще больших масштабах. Это особенно актуально сегодня, когда в соседнем государстве вновь поднимает голову нацизм, обильно сдабриваясь заокеанскими долларами и пропагандой.
Вашему вниманию предлагаются дневники офицера из 98-го горнострелкового полка 1-й горнострелковой дивизии. В них подробно освещены события 1939–1940 гг., – захват немецкими войсками Польши и Франции. Особенность книги – дневники никогда не издавались ни в России, ни за рубежом и не предназначались для печати. Они были написаны задолго до окончания Второй мировой войны, когда до краха гитлеровской военной машины было еще далеко. Дневники переведены абсолютно без купюр – пусть читатель поймет, какие мысли были у одного из тех, кто перешел границы Советского Союза 22 июня 1941 г. Рассказ проиллюстрирован фотографиями, большая часть которых лично снята автором, и схемами боев. Все это дополнено оригинальными наградными документами Мартина Нойнера на Железный Крест II и I классов и Пехотный Штурмовой знак, а также двумя боевыми донесениями и текстом приказа генерала горных войск Людвига Кюблера. Читатель получит возможность увидеть те события глазами их непосредственного участника – офицера элитной дивизии Вермахта. Надеемся, что книга будет интересна не только специалистам, но и всем любителям военной истории.
ВНИМАНИЕ!
Все приведенные ниже изображения и текст не несут политической или иной нагрузки, не преследуют цели пропаганды каких-либо идей и могут быть использованы ТОЛЬКО для исторического изучения. Авторы перевода не разделяют и осуждают идеи нацизма и национал-социализма.
Все права защищены. Любое использование материала данной книги полностью или частично без разрешения правообладателя запрещается.
ОГРОМНУЮ БЛАГОДАРНОСТЬ ЗА ПОМОЩЬ
В ПОДГОТОВКЕ ИЗДАНИЯ
Konrad Riehl (Германия) – за перевод рукописного текста в печатный.
Валентину Воронову (Россия) – за помощь в переводе на русский язык.
Владимиру Шилову (Россия) – за помощь в издании книги.
Денису Васильеву (Россия) (коллектив Tall Brothers) – за помощь в реализации проекта и поддержку.
Вместо предисловия
Мартин Нойнер был родом из Партенкирхена (прим.: после 1935 г. – Гармиш-Партенкирхен), Бавария. Как каждый немецкий юноша тех лет, перед поступлением на военную службу он прошел шестимесячную трудовую повинность в рядах Имперской службы труда (прим.: Reichsarbeitsdienst, RAD ).
Фото Мартина Нойнера во время службы в RAD
Пройдя специальную подготовку на лейтенанта горнострелковых войск, с 1 сентября 1938 г. Нойнер был зачислен в состав 98-го горнострелкового полка 1-й горнострелковой дивизии.
Горные стрелки были легкой пехотой, подготовленной для ведения боевых действий в горах, на пересеченной местности, а также в высокогорье. Такой тип ландшафта предполагал невозможность использования тяжелого вооружения: крупнокалиберной артиллерии, танков, бронеавтомобилей и САУ. Горнострелковые дивизии в большинстве случаев располагали лишь специальными горными орудиями, которые было возможно перевозить в разобранном виде на вьючных животных. К физическому состоянию горных стрелков предъявлялись повышенные требования, порою довольно жесткие. Дело ведь в том, что горным стрелкам приходилось не только носить на себе все свои вещи (которые пехотинцы сдавали в обоз) и оружие, но и при этом еще передвигаться по пересеченной местности, преодолевать горные массивы и фактически заниматься альпинизмом. Горные стрелки отличались высоким боевым духом и ревностно блюли честь мундира и своего подразделения. Солдаты боготворили своих командиров.
Первые отряды горных стрелков были сформированы в 1915 г., в разгар Первой мировой войны, на территории Баварии. В них принимали лишь опытных солдат, уроженцев земель Бавария и Вюртемберг. После Первой мировой войны в рядах Рейхсвера оставалось небольшое количество горных стрелков, которые в 1935 г. стали костяком вновь сформированной горнострелковой бригады. Ею командовал полковник Людвиг Кюблер (*см п. 1 в биографическом указателе ). В состав бригады вошли 99-й и 100-й горнострелковые полки, сформированные 15 октября 1935 г. 6 октября 1936 г. был сформирован и вошел в ее состав 79-й горный артиллерийский полк. 12 октября 1938 г. был сформирован 98-й горнострелковый полк из I батальона 99-го полка и II батальона 100-го полка. 9 апреля 1938 г. горнострелковая бригада была переформирована в 1-ю горнострелковую дивизию. Дивизия относилась к VII Военному округу. Она комплектовалась коренными жителями горных районов Южной Германии, Баварии и Австрии. Ее солдаты были обучены всем видам боевых действий в горах: скрытно передвигаться, преодолевая все формы горного рельефа, выбирать позицию для наблюдения, для огневых точек, для засады и нападения, для обороны. Экипировка и спецснаряжение соответствовали наилучшим образцам своего времени. Все вооружение, боекомплект, провиант были приспособлены для вьючной транспортировки.
Все виды стрелкового вооружения были предельно облегчены, при сохранении стандартных калибров. Прицелы оружия были рассчитаны с учетом угла возвышения вплоть до ведения огня вертикально вверх или вертикально вниз. Офицерский состав был обеспечен картами местности всего театра военных действий, и многие из офицерского состава имели личный опыт боевых действий. Дивизия имела хорошо налаженную радиосвязь. В любую минуту командование обладало информацией о местонахождении, характере боевой обстановки каждого взвода отдельной артиллерийской или минометной батареи. Одним из младших офицеров дивизии был лейтенант Мартин Нойнер, на момент начала повествования служивший в 12-й роте 3-го батальона 98-го горнострелкового полка.
Лейтенант Мартин Нойнер, фото 1940 г.
