/настоящая фамилия - Фридман/

Родился 11 сентября 1923 года в Воронеже.
Рано потеряв родителей, воспитывался в семье дяди. Детские и юношеские годы прошли в Воронеже. Когда началась война, экстерном сдал экзамены за 10 классов (прошел слух, что на фронт будут брать только окончивших десятилетку). Фронт был главной целью, которую удалось осуществить только зимой, уже находясь в эвакуации. Попал в гаубичный артиллерийский полк на Северо-Западном фронте, затем был послан в артиллерийское училище (ускоренный выпуск). Офицером вернулся на фронт, командовал батареей, сражаясь до конца войны на Юго-Западном фронте. Впечатления и переживания фронтовой жизни лягут в основу его будущих произведений.

В 1946-1951 годах - Бакланов учился в Литературном институте им. Горького (в семинаре К. Паустовского). Первые военные повести "Южнее главного удара" (1957), "Пядь земли" (1959) были доброжелательно встречены читателями и критикой. Успех вдохновил писателя: в 1961 году появилось одно из лучших его произведений - повесть "Мёртвые сраму не имут".

В 1964 Баклановым был написан первый роман - "Июль 41 года", затем роман "Друзья" (19/5).

В 1971 закончил работу над сценарием "Был месяц май...", по которому был снят фильм, имевший большой успех.

Результатом заграничных поездок стали путевые заметки "Темп вечной погони" и "Канада". В 1979 году вышла повесть "Навеки девятнадцатилетние".

В 1986-1996 годах - Г.Я. Бакланов являлся главным редактором журнала "Знамя", много делая для развития и популяризации российской литературы.

В 1988 году публикует книгу рассказов "Свет вечерний"; в 1993 году - "Свой человек" (повесть и рассказы); в 1995 году - книгу "Я не был убит на войне" (роман, повести, рассказы).

Григорий Яковлевич Бакланов (настоящая фамилия Фридман) родился 11 сентября 1923 года в городе Воронеже в семье зубных врачей. Отечественный писатель, публицист, один из наиболее ярких и известных представителей обширной плеяды прозаиков фронтового поколения, представитель так называемой «лейтенантской прозы», в чьих художественных произведениях утверждалась правда о Великой Отечественной войне. В своей автобиографии Григорий Бакланов как-то указал: «Когда я вернулся домой с фронта, мне был 21 год. Я вернулся с войны с твердым убеждением в том, что главное в моей жизни уже сделано. Тогда мне было на редкость легко. Мне не хотелось делать никакой карьеры, мне было абсолютно безразлично, что будет со мной дальше. Я был твердо убежден: главное дело всей моей жизни уже сделано».

Григорий Бакланов рано потерял своих родителей, отец будущего писателя умер в 1933 году, мать в 1935, поэтому воспитывался он в семье своего дяди. Свои детские и юношеские годы провел в Воронеже. После окончания 9 класса, Григорий переходит учиться в авиационный техникум. Когда началась война, он работал слесарем на 18-м авиазаводе, который занимался производством штурмовиков Ил-2. Для того чтобы попасть в военное училище, Григорий Бакланов экстерном сдал экзамены за 10 класс (в то время пошел слух, что в армию будут брать только тех, кто успел окончить десятилетку), но, воспользовавшись случаем, вместо училища отправился на фронт рядовым, попал в артиллерию.


Тогда фронт был его главной целью, но попасть туда Григорий Бакланов смог лишь зимой. Он был отправлен на Северо-Западный фронт в гаубичный артиллерийский полк. С фронта его отправили на учебу во 2-е Ленинградское артиллерийское училище, окончив которое он попал на Юго-западный фронт (позже 3-й Украинский). Во время боев за Запорожье в октябре 1943 года был тяжело ранен, но уже через полгода вернулся в свой родной полк и с боями прошел Молдавию. Принимал участие в боевых операциях в Венгрии, в районе озера Балатон, участвовал в штурме Будапешта и Вены. Закончил войну лейтенантом артиллерийской разведки на территории Австрии. Был награжден боевыми орденами и медалями, в частности: орденом Отечественной войны 1-й степени, орденом Красной Звезды, медалями «за взятие Будапешта» и «за взятие Вены».

Переживания и впечатления фронтовой жизни легли в основу будущих художественных произведений писателя. Позднее Бакланов вспоминал, что для своих литературных героев он всегда брал фамилии тех людей, с которыми он воевал. Особенно погибших однополчан, с тем, чтобы хоть так оживить их.

После войны Григорий Бакланов окончил Литературный институт им. Максима Горького, печататься начал в 1950-е годы. Первые его очерки и рассказы можно было отнести к послевоенной «деревенской прозе» и были посвящены быту послевоенной колхозной деревни. Первый рассказ «Выговор» был напечатан в журнале «Крестьянка» в 1951 году, в 1954 году вышла повесть «В Снегирях», в 1955 году – очерк «Новый инженер». В то же время известность писателю принесли первые же его произведения о Великой Отечественной войне.

Первая военная повесть писателя «Южнее главного удара», которая увидела свет в 1958 году, по словам самого автора, еще оставляла желать лучшего, но содержала настоящую правду о войне, «мою» правду. В 1959 году в журнале «Новый мир» выходит вторая его военная повесть «Пядь земли», которая в последствие была издана в 36 странах мира. Это может показаться странным, но советская официальная критика восприняла ее резко отрицательно, расценив как образец как будто бы порочной «окопной правды». По какой-то причине в стране рабочих и крестьян это посчитали чем-то низменным. В какой-то мере данная проза противостояла во многом патетической военной литературе тех первых послевоенных лет, тому, что во время войны и сразу после ее окончания было создано военными корреспондентами.

В то же время в конце 1950-х годов в военной прозе события прошедшей войны начинаются воссоздаваться писателями не только как великий подвиг всего советского народа, но и как велика беда и катастрофа, которая сделала несчастными миллионы людей. Судьба конкретного, частного человека на фронте будет оставаться в центре внимания всех военных произведений Бакланова: повести «Мертвые сраму не имут» (1961 год), рассказе «Почем фунт лиха» (1962 год), романе «Июль 41 года» (1964 год). В своем романе «Июль 41 года» Григорий Бакланов одним из первых отечественных писателей назовет среди причин катастрофических поражений первых месяцев Великой Отечественной войны судебные процессы 1937 года, уничтожение Сталиным высшего командного состава Красной Армии. Роман, который успел выйти отдельной книгой, тем не менее был запрещен на 12 лет, хотя уже в 1967 году на IV съезде писателей СССР был признан одним из значительных произведений в советской литературе о прошедшей войне.


Последующие работы Бакланова – повесть «Карпухин» (1965), роман «Друзья» (1975), повесть «Меньший среди братьев» (1981) – рассказывали читателю уже о мирном времени, но героями этих произведений по-прежнему оставались представители поколения, которое прошло войну. Поэтому и свои поступки, совершаемые ими в этой мирной жизни, герои мерили нравственными мерками, которые сложились у них еще на войне.

Вновь очень громко Бакланов заявил о себе в 1979 году, когда свет увидела его повесть «Навеки - девятнадцатилетние», которая была отмечена Государственной премией СССР. В этой повести писатель снова обратился к военным будням. Из мирного далека Григорий Бакланов пытался всмотреться в ту войну, которую после публикации его книги назовут «лейтенантской войной», то есть увиденной не из штабов, а с поля боя. Молодыми людьми, которые только что получили свои первые офицерские звания – «чистыми, честными мальчишками», сложившими свои головы на полях сражений.

В повести «Навеки - девятнадцатилетние» как бы сконцентрировались главнее достоинства баклановской прозы. Позднее критика писала о нем: «ничего мнимофилософического, многозначительного. Бакланов всегда старается писать откровенно и просто. Писатель умеет остро переживать все происходящее с человеком и миром». Молодые лейтенанты – герои произведения Бакланова – обладают обостренным чувством ценности каждого прожитого ими на войне мгновения, каждого дня. Равным образом захватывают читателя и описания сражений, и частые у Бакланова описания природы, существование которой является альтернативой тому кошмару, который соорудили люди.


Помимо этого перу Бакланова принадлежали 2 книги зарубежных очерков: «Темп вечной погони» (1971) и «Канада» (1976), также он достаточно часто выступал в роли эссеиста и автора воспоминаний, которые были написаны в художественно-документальной манере. По сценариям Григория Бакланова было снято 8 художественных фильмов (часть являются экранизацией его книг), лучшим фильмом он считал «Был месяц май» (1970 год) режиссером которого выступил М. М. Хуциев. Самой значительной драматической работой писателя была пьеса «Пристегните ремни» (1975 год), которая была поставлена в Театре на Таганке режиссером Ю. П. Любимовым.

Так случилось, что война стала главным событием в жизни Григории Бакланова, как и многих других людей его поколения – они просто мало что кроме нее знали. До того как возглавить в годы перестройки журнал «Знамя», Бакланов нигде не работал – сперва он был солдатом, а потом все время писателем. В то же время роль, которую он сыграл на посту редактора данного журнала в 1986-1993 годах, очень велика. За несколько лет данный литературный журнал стал первым, который опубликовал многие произведения до этого бывшие под запретом, среди них: «По праву памяти» А. Твардовского, «Собачье сердце» М. Булгакова, «Ночевала тучка золотая…» А. Приставкина, «Верный Руслан» Г. Владимирова. Григорий Бакланов печатал в «Знамени» Пелевина и Кибирова, Булгакова и Платонова – в общем, он стал для журнала тем, кем когда-то смог стать Твардовский для «Нового мира».

В 1995 году вышел очередной роман писателя «И тогда приходят мародеры», произведение о поколении, которое пережило одну из самых страшных войн, но которое в силу трудных противоречий нового времени оказывается на пороге гражданской войны. Последний роман Бакланова написан уже не столько беллетристом, сколько публицистом. Московские события 1993 года еще не успели забыться и отстояться в памяти. Также в 1995 году в Москве вышла книга Григория Бакланова «Я не был убит на войне», а в следующем году книга воспоминаний «Входите узкими вратами».

Григорий Бакланов скончался 23 декабря 2009 года на 87-м году жизни, был похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.

Источники информации:
-http://www.velib.com/biography/baklanov_grigorijj
-http://www.hrono.info/biograf/bio_b/baklanov_frid.php
-http://imhonet.ru/person/13933
-http://ria.ru/culture/20091223/201038916.html

Cтарообрядческий промышленник-миллионщик Николай Бугров, владелец фирмы «Товарищество паровых механических мельниц Бугрова» был и инноватором, и меценатом, и удачливым бизнесменом. Он одним из первых в России внедрил вальцовый способ помола, на 15–20% увеличивший количество муки, производимой из того же объема зерна, что и при обычном помоле. Несмотря на то что Бугрову принадлежал фактически весь мукомольный бизнес Поволжья, топ-менеджмент его компании состоял всего из трех человек: его самого, приказчика и бухгалтера. Структура компании была настолько оптимальной, что впоследствии Сталин приводил ее своим экономистам как образец идеального управления. Бугров владел целым флотом, перевозившим его продукцию по Волге, и обладал правом на поставки хлеба царской армии. Был купец-миллионщик и крупнейшим домовладельцем своего родного Нижнего Новгорода - множество исторических зданий здесь построено именно им. При этом бизнес Бугрова был в полной мере социально ответственным: 45% своей прибыли промышленник тратил на благотворительность, он был организатором первого в России старообрядческого санатория для работников, школ для их детей и т. п.

Николай Александрович Бугров не был Цукербергом: свои миллионы он заработал не благодаря новому, стремительно вошедшему в моду продукту, а в самом что ни на есть традиционном бизнесе - мукомольном. Да и начинал он далеко не с нуля - уже два поколения его семьи относились к обеспеченному слою. Это дед его, Петр Егорович, в юности бурлачил на Волге - таскал на баржу мешки с солью, а потом скопил денег на собственную баржу и стал промышлять перевозками и торговлей. В 1829 году Бугров-дед основал свое мукомольное производство (ему принадлежало несколько водяных мельниц), а также построил железорезный завод. В городе его величали не иначе как дедушкой: в народе о нем шла добрая слава. «Мне лично известны были до 15 человек, выкупленных им из солдатства; каждый из них стоил ему не менее 800 рублей»,- пишет автор Толкового словаря живого великорусского языка, чиновник Владимир Даль, который с 1849 по 1859 год управлял царским удельным имением в Нижегородской губернии, откуда, собственно говоря, и вышли крестьяне Бугровы. Петр Егорович даже разрешал бедным крестьянам бесплатно пользоваться его землей. За три поколения семья Бугровых не потеряла связи со средой, из которой вышла, несмотря на то что они водили дружбу с губернаторами, а на поклон к ним являлись разорившиеся дворяне, желавшие взять в долг денег. Пользуясь связями со своей общиной, Бугровы сколотили целую армию работников и управляющих, многие из которых были Бугровым родственниками или свойственниками.

Нижегородская губерния в XIX веке в плане развития капитализма была одной из образцовых: благодаря крупнейшей водной артерии - Волге и развитию ремесел здесь процветала торговля. Знаменитая Нижегородская ярмарка на протяжении ста лет была крупнейшей в России: сюда свозили товары не только со всей страны, но и из Европы, из мусульманских стран - Турции, Ирана, Бухарского эмирата и т. п. При ярмарке действовала биржа. На своем, мужицком уровне Бугров-дед дал довольно глубокое философское обоснование социальной значимости капитализма. «Деньгу грешно держать в сундуке, надо пускать ее, чтобы народ ею кормился,- говорил промышленник.- Она в один день семерых обойдет и выручит, а в сундуке она тлен». Это выгодно отличало его от множества других нижегородских промышленников, занимавшихся скупкой и перепродажей продукции различных мастерских (Нижегородская губерния считалась первой в стране по развитию кустарного производства), но не стремившихся распространить торговлю на другие города, не осваивавших новых отраслей бизнеса.

Итак, с самого рождения (1837 год) у Николая Бугрова уже были хорошие стартовые возможности. Умаляет ли это его заслуги? Вероятно, нет. Стала ли научная значимость Дарвина меньше от того, что уже дед его, Эразм Дарвин, интересовался эволюцией животного мира? Был ли Александр Македонский менее талантливым полководцем, чем это принято считать, оттого что царскую власть и армию он унаследовал от своего отца Филиппа? Так и Бугров-младший не только не растратил полученного в наследство добра (чем грешили сотни юных купцов, предпочитавших коммерческим успехам пьяный «дауншифтинг» в кабаках), но и многократно его преумножил, превратившись в одного из самых крупных деятелей нарождавшегося в стране капитализма.

Судьба Бугрова-младшего - яркий пример силы, которой обладает технологическая модернизация. До 1880-х годов Николай Александрович, помогая своему отцу, развивал дедовскую империю в основном экстенсивно - увеличивая число покупателей муки с шести принадлежавших семье мельниц, работавших, как и столетия назад, на водной тяге и моловших зерно с помощью архаичных жерновов. Однако в 1880-е российская мукомольная промышленность столкнулась с трудной проблемой: из-за последствий мирового экономического кризиса, начавшегося в 1873 году, цены на сельскохозяйственные продукты во всех странах резко упали, да вдобавок из-за стремительного развития фермерских хозяйств в США европейский рынок оказался завален дешевым американским хлебом. В 1883 году, когда Николай Бугров взял в свои руки управление семейной фирмой, хлеб на глазах утрачивал свою роль одного из главных экспортных продуктов России - отечественные мукомолы разорялись, помещики, сеявшие хлеб, едва сводили концы с концами.

В этой сложной ситуации Бугров обратил внимание на уязвимые места своего бизнеса. Прежде всего он полностью переоснастил все мельницы: взамен водяных колес стала использоваться двойная тяга - водяные турбины в сочетании с паровыми двигателями, взамен каменных жерновов - стальные вальцы, позволявшие получать мельчайшую муку высокого качества. Если водяные колеса прекращали работу во время понижения уровня воды в реках, то новые механизмы позволяли мельницам работать круглосуточно и в любое время года. В итоге шесть мельниц стали перемалывать в год в несколько раз больше зерна, чем раньше,- до 8 миллионов пудов пшеницы, около 1,5 миллиона пудов ржи и примерно 1,5 миллиона пудов проса. Вместо трех сортов муки, которые фирма выпускала до этого, теперь в лавки поставлялось 12 сортов. В 1896 году фирма Бугрова получила право поставлять хлеб для всей русской армии - этот крупный господряд придал его бизнесу необходимую стабильность.
А вот управленческие методы Бугрова трудно назвать инновационными. Однако при всей свой архаичности они были действенными: и после революции, когда успешные предприниматели царского времени угодили в разряд кровопийц и мироедов, даже первые лица государства уважительно высказывались о приемах менеджмента, которыми пользовался Николай Александрович. Советский писатель Феликс Чуев приводит воспоминания одного из участников заседания у Сталина, состоявшего в первые месяцы Великой Отечественной. Перед наркомом станкостроения был поставлен вопрос об увеличении выпуска боевой техники. Нарком отвечал, что существующим штатом ему не справиться, и попросил увеличить управленческий аппарат до 800 человек. Тогда Сталин привел пример «мукомольного короля» царского времени и спросил:

Как вы думаете, каким штатом располагал Бугров для управления всем своим хозяйством, а также контролем за ним? - и продолжал: - У Бугрова были: он сам, приказчик и бухгалтер, которому он платил 25 тысяч рублей в год. Кроме того, бухгалтер имел бесплатную квартиру и ездил на бугровских лошадях. Видимо, бухгалтер стоил таких денег, зря Бугров платить ему не стал бы. Вот и весь штат. А ведь капиталист Бугров мог бы набрать и больше работников. Однако капиталист не будет тратить деньги, если это не вызывается крайней необходимостью, хотя деньги и являются его собственностью.

На самом деле, все было даже интереснее: Бугров и этих-то своих ближайших помощников не хотел нанимать, предпочитая вести сложные дела самостоятельно - все документы носил в кармане поддевки. Торговые партнеры уговаривали его идти в ногу со временем - завести бухгалтера. Бугров вроде бы поддался: выписал из Москвы опытного счетовода и посадил его в богато обставленную контору. Однако дел никаких ему так и не передал - сослался на то, что только на опись инвентаря уйдут годы, а ему недосуг - дела. Проплевав в потолок три месяца, бухгалтер заявил, что дальше «работать» таким образом не готов, и уволился. Впрочем, позже, когда число торговых партнеров, с которыми работал Бугров, выросло почти в десять раз, он признал необходимость бухгалтера и нанял другого, который работал у него больше 20 лет.

Зато на мельницах у Николая Александровича трудилось целое войско - около 2 тысяч рабочих и служащих, громадная цифра для фирм того времени. На предприятиях была выстроена своего рода система поощрения лояльности. Заработная плата была выше, чем у конкурентов (например, жалованье матросов, служившего на пароходах фирмы, составляло 32 рубля в месяц - столько не получал средний рабочий даже в Москве), а рабочий день - удивительно коротким: всего восемь часов. И это во времена, когда и в Европе-то никакие законы не ограничивали продолжительность рабочего дня! Плюс к этому работодатель предоставлял своим сотрудникам бесплатное питание и даже подарки к праздникам.

В самом деле, есть в бугровских методах что-то созвучное с советскими методами поощрения работников. Капиталист Бугров был едва ли не первым в России человеком, которому пришла в голову идея награждать за труд: «Я бы кресты да ордена за работу давал - столярам, машинистам, трудовым, черным людям. Успел в своем деле - вот тебе честь и слава! Соревнуй дальше. А что по ходу дела на голову наступил кому-нибудь - это ничего! Не в пустыне живем, не толкнув, не пройдешь!» Позже эта идея возродилась в советских наградах, таких как орден Трудового Красного Знамени, например.

Удивительно: в отличие от нынешних олигархов, богатеи того времени были людьми щедрыми и охотно тратились на общественные нужды. В уставе «Товарищества паровых механических мельниц» было записано, что ежегодно на благотворительность должно выделяться 45% чистой прибыли. Эта цифра сейчас поражает: нижегородский миллионер тратил почти половину всего, что получал со своих мельниц, на нужды бедняков. Чтобы в полной мере понять феномен бугровского меценатства, надо вспомнить, что по вероисповеданию он был старообрядцем-беглопоповцем. Этот старообрядческий толк в свое время подвергался государственным репрессиям, и непременным условием выживания стала активная взаимопомощь единоверцев. Легко заметить, что большая часть всей благотворительной деятельности Бугрова была направлена именно на старообрядцев. Так, он открыл «древлеправославную» школу и три богадельни для единоверцев, первый в России санаторий дя своих работников, большинство из которых были старообрядцами. А в 1887 году промышленник в союзе со своими родственниками братьями Блиновыми построил на Монастырской площади Вдовий дом - первый в России приют для одиноких женщин с детьми. Структура приюта напоминала современные студенческие общежития семейного типа: вдовы размещались в 165 квартирах с общей баней и прачечной. Дети ходили в начальную школу, а потом занимались в мастерских, где девочек обучали шить, а мальчиков сапожному ремеслу. Бугров был известен и своей помощью погорельцам, многим из которых он заново отстроил избы и подарил на жизнь лошадь или корову.

Старообрядческие правила предписывали жертвовать на нужды страждущих крупные суммы, и общественность косо смотрела на тех, кто нарушал это правило. Напротив, тот, кто не скупился, становился влиятельным человеком - не следует забывать, что старообрядцы до самого 1917 года оставались пораженными в правах, и участие купцов-староверов в муниципальных делах позволяло им добиться авторитета и в среде православных, принадлежащих к официальной церкви. Бугров недаром получил звание почетного гражданина Нижнего: в 1878 году он вместе с отцом потратил 75 тыс. рублей на реконструкцию городского водопровода. Крупнейший домовладелец Нижнего Новгорода, он вкладывал огромные средства в городское строительство: на его деньги было возведено и новое здание городской думы, гласным которой он являлся; он же спонсировал реставрацию Нижегородского кремля, возведение торгового корпуса (этакого варианта современного супермаркета), расположенного по Зеленому съезду, постройку ночлежки для бродяг в Скобе (над входом висела длинная, во весь фасад, надпись «Водки не пить. Песен не петь. Вести себя тихо» - в старообрядчестве распитие спиртных напитков считалось страшным грехом), и т. п. А свою «Анну на шею» Николай Александрович получил за участие в устройстве XVI Всероссийской художественной и промышленной выставки в 1896 году (к этому событию Бугров приурочил возведение нескольких зданий, в том числе здание Волжско-Камского банка) и особенно за помощь, оказанную властям города в подготовке визита Их Императорских Величеств в Нижний Новгород летом того же года.

Помимо немалого числа благотворительных дел (подробнее на которых остановимся ниже) Бугров был известен и как общественный деятель, в меру сил участвуя в городском самоуправлении, оставаясь бессменным попечителем ряда богоугодных заведений, и как рачительный хозяин, заботящийся о репутации фирмы, не забывая интересы своих рабочих.

Рабочие считали большой привилегией работать на бугровских мельницах, где выше уровень зарплаты, короче рабочий день, надежнее социальная защита, выше культура организации труда.1 Служащие получали 20-25 рублей, управляющий – 75. Служащий и его семья были на полном довольствии. Каждому по списку привозили муки белой и черной мешками по 5 пудов, дрова, корм для скотины, капусту свежую и соленую, картофель, лук, огурцы соленые, яблоки. Бугров платил за обучение детей. Сестра его Зинаида закупала на детей одежду, готовила приданое и давала деньги на свадьбу.2 При мельницах строили небольшие больницы для рабочих, существовали столовые.

Проявляя заботу о собственных рабочих, Николай Александрович не забывал и о жителях города и губернии. С 80-х годов и до самой смерти состоял попечителем ряда богоугодных заведений: «Городского имени графини О. В. Кутайсовой детского приюта, Мариинского родовспомогательного заведения, Городского имени Блиновых и Бугровых вдовьего дома, ночлежного имени А. П. Бугрова приюта, губернской земской больницы»3, членом попечительского совета «Общества вспоможения бедным », членом исполнительного комитета по строительству ремесленного училища4, а после постройки – его попечителем.

Жители города и губернии отвечали ему доверием, власти оценивали его заслуги по достоинству. Бугров был постоянным гласным Городской Думы, выдвигаясь в разные годы от Семеновского, Балахнинского, Нижегородского уездов; а также гласным Нижегородского Уездного Земского Собрания, гласным Губернского Земского Собрания. Государство оценило его службу и деятельность орденами: Св. Анны 2 и 3-й степеней, Св. Станислава 3-й степени, Св. Владимира 4-й степени, медалями: Золотой с надписью «За усердие» на Станиславской ленте для ношения на шее, двумя Серебряными – в память освящения Храма Христа Спасителя в Москве и в память коронования императора Николая II для ношения в петлицах на Андреевской ленте, Бронзовой в память коронования Александра III. В 1890 году стал мануфактур-советником. 14 марта 1880 года был избран Почетным Гражданином Нижнего Новгорода.5

Почести и доверие, оказанные Николаю Александровичу Бугрову, имели под собой веские основания. Благотворительную деятельность Николай Александрович начал еще вместе с отцом. В 1878 году братья Блиновы, отец и сын Бугровы, У. С. Курбатов предложили городу денежную помощь на устройство нового водопровода. «В Думу поступило заявление о желании пожертвовать на устройство водопровода 250,000 рублей. Пожертвование было принято Думою. Кроме 250,000 рублей жертвователями было внесено еще для окончательного расчета и на устройство дополнительной сети водопроводных труб 107,500 рублей. Все же расходы на устройство и переустройство водопровода по 1896 год включительно составляют 877,884 рублей, из них 357,500 пожертвованных».6

Вместе с теми же братьями Блиновыми Николай Александрович построил в городе «Вдовий дом» на 160 квартир. «На постройку и содержание Вдовьяго дома половину средств дали гг. Блиновы и половину Н. А. Бугров… со стороны же Бугрова было пожертвовано недвижимое имущество в Грузинском переулке с двумя домами, где ныне расположены Грузинские казармы, и особо капитал в 40000 рублей, употребленный по распоряжению Городской Думы на возведение 3-го каменнаго корпуса для Грузинских казарм. За пользование этим имуществом для надобностей города по удовлетворению квартирной воинской повинности и отчисляется на содержание Вдовьяго дома 6000 рублей и в пособие Семеновским погорельцам 2000 рублей».7 Благотворительные деяния Бугрова часто были взаимосвязаны.

Для бездомных и пришлых рабочих Николай Александрович вместе с отцом в 1883 году поставил в Скобе знаменитую ночлежку, которая работала бесплатно и содержалась им же.8

Ни одно несчастье сограждан не проходило мимо Бугрова, не находя отклик в его сердце. В 1887 году, когда в некоторых селениях Семеновского уезда градом побило озимые, он выдал сотни пудов ржи без возврата. В 1882 году пожертвовал голодающим Нижегородской губернии 200 пудов гречневой муки. В1907 году пожертвовал лес на постройку на Сейме библиотеки – читальни и чайной.9

Николай Александрович был старообрядцем и заботился о своих гонимых единоверцах. После пожара он отстроил Городецкую часовню, содержал в ней священников и хор из 12 человек, которым регулярно выдавалось бесплатное пищевое довольствие мукою.10 За свой счет построил на краю оврага старообрядческую церковь, а также соорудил обширное кладбище, обнеся его стеной длиной по периметру около восьми километров.11 В родной деревне Попово построил молитвенный дом.12

Николай Александрович радел и за благоустройство города. Он выложил Похвалихинский съезд булыжником и для его освещения в ночное время установил 46 фонарей.13 В 1910 году Бугров внес две тысячи рублей на сооружение памятника К. Минину. В1896 году пожертвовал на реставрацию Дмитриевской башни Кремля и открытие в ней художественно–исторического музея более тысячи рублей.14

Предусматривая, что после его смерти фирма будет ликвидирована, Бугров завещал создать полуторамиллионный постоянный фонд в банке, проценты были должны распределиться: 10 % в пользу Нижнего Новгорода, 45 % – благотворительным учреждениям, 45 % – бедным и погорельцам.15

1 Скочигоров В. Н. Развитие предпринимательства в Нижегородском крае (1861-1900гг.). Н. Новгород, 1997. С. 120.

2 Терехова Е. Отцы города Нижнего в воспоминаниях современников. \\ Нижегородский рабочий. 1990. 28 авг. С. 4-5.

3 ГАНО. Ф. 30. Оп. 35. Д. 2461. Л. 18, 22.

4 Седов А. Славный купеческий род \\ Нижний Новгород. 1998. № 2. С. 29.

5 ГАНО. Ф. 30. Оп. 35. Д. 2461. Л. 3, 13, 15, 15, 20, 22, 24.

6 Исторический очерк водопровода. Н. Новгород, б/д.

7 ГАНО. Ф. 30. Оп. 35а. Д. 7982. Л. 5-6.

8 Нижегородский край: факты, события, люди. Н. Новгород, 1997. С. 280.

9 Терехов Б. Пример благотворительности купца \\ Земля нижегородская. 1992. № 18. С. 7.

10 Ниякий В. Достоин памяти. Может быть, действительно, пора восстановить справедливость. \\ Дело. 1994. № 33. С. 8.

13 Орловский А. Там же.

14 Казаев И. Блиновы – предприниматели и благотворители. \\ Нижегородский предприниматель. 1998. № 1 . С. 22-23.

15 Пишкин В. Там же.

Прогуливаясь по родному городу, я увидела новый памятник, посвященный Бугрову Н.А. Эта фамилия всегда была на слуху, однако чем конкретно прославился Бугров, мне было неизвестно.

Давайте в этой статье восполним пробелы в знаниях и познакомимся с Человеком с большой буквы — Николаем Александровичем, и заодно пройдемся по его родному Нижнему Новгороду.

Человек с большой буквы

Итак, кто же такой Бугров Н. А. (1839-1911)? А это, между прочим, один из величайших меценатов, когда-либо проживавших в Нижнем Новгороде, и внесших огромный вклад в развитие города. Родился Николай Александрович в семье старообрядцев и продолжил фамильное дело, начатое еще его дедом. Он был купцом, финансистом, хлебопромышленником, домовладельцем, вел благотворительную деятельность, отдавая 45% своего дохода . Подобная щедрость до сих пор никем еще не была превзойдена. Чем не отличный пример для современных предпринимателей?

Бугров Н.А.

Благодаря Бугрову Н.А. в Нижнем Новгороде появился первый бесплатный водопровод, просуществовавший до 1988г.

В родном селе Поповке Бугров возвёл большое здание, богадельню для старообрядцев. Он открыто поддерживал тайные скиты в лесах Керженца и на Иргизе и вообще являлся не только деятельным защитником старообрядчества, но и крепким столпом, на который опиралось «древлее благочестие» Поволжья, Приуралья и даже некоторой части Сибири.

Место для установки памятника было выбрано не случайно. Он располагается напротив Вдовьего дома , построенного в 1887 г. Бугровым в качестве приюта для матерей одиночек и сирот, где им давали льготное жилье и работу, обучали специальности. В 1888 г. по указу императора, он получил название «Нижегородский городской общественный имени Блиновых и Бугровых Вдовий Дом».


Памятник Бугрову Н.А.

Им же были открыты другие ночлежные дома для бедствующего населения. Николай Александрович заботился о людях, в том числе помогал одаренным детям стипендиями на обучение.

Какое наследие Бугрова мы можем до сих пор наблюдать на улицах Нижнего Новгорода?

— Это ночлежный приют Бугрова. В настоящем ул.Рождественская, 2.

Это здание Волжско-Камского банка. В настоящем — дом на Рождественской, 27.

ул. Рождественская, 27

Здание Городской Думы. В настоящем – Дворец Труда на Б. Покровской, 1.

Дом труда. ул. Б. Покровская, 1

Фамильный особняк. В настоящем здесь расположена детская художественная школа №1 (Нижневолжская Набережная, 14).

Нижневолжская набережная, 14

Всего Бугров Н.А. построил 34 дома. И на постаменте памятника можно увидеть изображения некоторых их них.

Действительно, Николай Александрович внес неоценимый вклад в развитие родного города, и является отличным примером истинной предпринимательской деятельности, ориентированной на людей и для людей. Это яркий пример щедрости и человеколюбия.

И видимо поэтому, памятник ему был построен так же на средства нижегородских предпринимателей, следующих его примеру.