Психологи вюрцбургской школы занимались исследованием. Вюрцбургская школа психологии мышления. “Новая психология” Ф.Брентано

Диссоциации подвергаются кислоты, основания, соли. Большинство солей являются сильными . Это значит, что их растворы или расплавы хорошо проводят электрический ток, благодаря образованию большого количества заряженных частиц - ионов.

Каков механизм диссоциации солей в растворах или расплавах

Представьте, что будет с хорошо знакомой всем людям поваренной солью, если ее кристаллы расплавить или бросить в воду. Это вещество имеет структуру ионной кристаллической решетки. При расплавлении тепловая энергия приведет к тому, что колебания ионов в узлах решетки многократно усилятся, в результате чего связи между соседними ионами начнут разрушаться. Появятся свободные ионы. И этот процесс при нагрева будет продолжаться до полного разрушения кристаллической решетки. Аналогичный механизм разрушения будет и при растворении кристаллов поваренной соли в воде, только вместо тепловой энергии тут действуют молекулы воды, как бы «растягивающие» кристаллы на отдельные частицы.

Впервые теория электролитической диссоциации была выдвинута двумя химиками – Аррениусом и Оствальдом в конце XIX века. Именно с помощью диссоциации описывают свойства солей, а также оснований и кислот. Кислые и основные соли проходят диссоциации ступенчато, например, KHSO4 =K^+ + HSO4^-

Каковы особенности диссоциации солей

При диссоциации солей образуются положительно заряженные катионы металлов (либо катион аммония), а также отрицательно заряженные катионы кислотных остатков. Процесс диссоциации идет в зависимости от того, какая соль подвергается растворению или расплавлению (средняя, кислая или основная).

Если (то есть, образованная кислотой, в молекулах которой все катионы водорода замещены катионами металла, или аммония), происходит по таким , в одну стадию:
КNO3=K^++NO3^-
Na2SO4=2Na^++SO4^2-

Кислые и основные соли диссоциируют в несколько стадий. Кислая соль (то есть образованная кислотой, катионы водорода которой замещены не полностью) сначала теряет металлический ион, а затем отщепляется катион водорода. Например:
NaHSO4=Na^++HSO4^-
HSO4^-=H^++SO4^2-

У основных же солей (то есть образованных щелочами, у которых не полностью замещены гидроксил-группы), сначала отщепляются кислотные остатки, а потом ОН^- -ионы. Например:
Cu(OH)Cl = Cu(OH)^++Cl^-
Cu(OH)^+ = Cu^2++OH^-

Структурализм.

Структурализм. Структурализм явился прямым наследником направления, разработанного В.Вундтом. Его представители считали главной задачей психологии экспериментальное исследование структур сознания, а также способов/принципов его конструирования. Это является отражением идей Вундта относительно способов исследования сознания. Наиболее ярким представителем структурализма был английский (впоследствии – американский) психолог Эдуард Брадфорд Титченер.

Согласно Титченеру, предмет психологии – сознательный опыт субъекта, т.е. не то, что существует в действительности, а то, что воспринимает и осознает субъект. Поэтому он утверждал, что психологи должны тщательно планировать свои эксперименты и не допускать “ошибки стимула” – смещения внимания исследователя с процессов осознания объекта на процессы его описания.

Титченер определял сознание как сумму переживаний, существующих в данный момент времени, а разум – как сумму переживаний, накопленных в течение жизни. Поэтому в его теории сознание и разум во многом схожи.

Структурализм представляет собой “чистую науку”, не имеющую прикладного значения. Ее единственной верной целью являлось открытие структуры психики. Титченер считал, что ученые не должны беспокоиться о практической ценности своих исследований и возражал против развития детской психологии, зоопсихологии и других направлений науки, не включавших в себя самоанализ и не углублявшихся в процессы сознания.

В методическом плане Титченер опирался на интроспекцию специально обученных наблюдателей, которые должны были описывать состояния своего сознания, а не воспринимаемые стимулы. Титченер выступал против такой организации интроспекции, какую реализовывал в своих исследованиях его учитель Вундт. Титченер считал, что фокусирование внимания на объективных количественных показателях не позволяет выявить элементарную структуру сознания. Титченер стремился исследовать отдельные составляющие осознанного опыта, элементарные ощущения и образы. Испытуемые в лаборатории Титченера занимались наблюдением своих переживаний в различных условиях, иногда достаточно необычных.

Согласно Титченеру, основными задачами психологии являются следующие:

1. разбиение сознательных элементов на простейшие составляющие;

2. определение законов, по которым происходит соединение этих простейших составляющих в сознании;

3. определение закономерности, выражающей связь между элементами сознания и физиологическими составляющими.

Титченер предполагал, что основными элементами сознания являются ощущения, образы и эмоциональные состояния. Являясь базовыми элементами, они могут объединяться в отдельные группы. Психические элементы имеют характеристики, позволяющие отличать их друг от друга: длительность, отчетливость, качество и интенсивность.

Все сознательные процессы могут быть сведены к одному из базовых элементов сознания. Поэтому мышление не рассматривалось Титченером как самостоятельный процесс в сознании. Представления об объектах строятся из совокупности чувственных элементов; впоследствии значительная часть этих элементов может покинуть сознание, в котором остается лишь сенсорная “сердцевина” (= понятие). Если в процессе мышления человек не сознает чувственно-образного состава понятия, то это происходит из-за его нетренированности.

К концу жизни Титченер кардинально меняет свою систему взглядов. Он исключает из лекций тему “Психические элементы”, подвергает сомнению правомерность термина “структурализм”, называет свою систему взглядов “экзистенциальной психологией”, отказывается от интроспекции в пользу феноменологического подхода, изучающего переживания как таковые без анализа их составляющих.

Вюрцбургская школа. Другим направлением, оказавшим на психологическую науку не меньшее влияние, чем эксперименты Титченера, была Вюрцбургская школа. Эта группа молодых экспериментаторов, возглавляемых профессором Освальдом Кюльпе из Вюрцбургского университета (Бавария).

Кюльпе был учеником В.Вундта; он выступил против ограничений, накладываемых на экспериментальную психологию учителем. Все работы Кюльпе были посвящены изучению вопросов, которые не рассматривала классическая психология В.Вундта.

Через несколько лет после образования Вюрцбургской лаборатории, Кюльпе утвердился в мысли, что мыслительные процессы могут быть исследованы при помощи эксперимента. Прежде считалось, что законы мышления – это законы логики, выполненные в индивидуальном сознании согласно правилам образования ассоциаций. Теперь, после экспериментов Кюльпе становилось очевидным, что мышление имеет свои свойства и закономерности. Вюрцбургская школа вводила в психологию мышления новые переменные: установку (мотивационную переменную), задачу (цель), процесс мышления как смена поисковых операций, иногда приобретающий аффективную напряженность, несенсорные компоненты в структуре сознания (умственные, а не чувственные образы). Сравним с классической ассоцианистской схемой: согласно ассоцианистам, мышление включало в себя внешний раздражитель как детерминанту мыслительного процесса и сам процесс “плетения” ассоциаций из чувственных образов.

Вюрцбургцы утверждали, что мысль возможна без всякого сенсорного или образного содержания. На основании этих утверждений сложилась теория безобразной (или ненаглядной) мысли: ощущения и образы выполняют в мышлении вспомогательную, побочную роль. Эта теория была направлена против учения о сознании Э. Титченера и разрушала картину сознания, созданную структуралистами.

Вюрцбургцы изменили метод исследования сознания. Кюльпе разрабатывает метод систематической экспериментальной интроспекции. Метод предполагал ретроспективные наблюдения испытуемого за своими мыслительными процессами. Наблюдению подлежали не объективные внешние явления, а психические процессы, происходившие во время решения поставленной задачи. Таким образом, Кюльпе хотел расширить вундтовскую концепцию предмета психологии, включив в него сложные психические функции и усовершенствовать метод интроспекции.

Другой участник Вюрцбургской школы – Нарцисс Ах изучал “преднастроенность” испытуемого на выполнение задачи (установку сознания). Карл Бюлер работал в Вюрцбурской лаборатории в течение нескольких лет, он занимался уточнением метода систематической экспериментальной интроспекции. Отто Зельц изучал зависимость процесса мышления от структуры задачи. Он ввел в психологию понятие “антиципаторной схемы”. Карл Марбе показал в своих экспериментах, что ощущения субъекта могут не влиять на принятие решений.

Таким образом, исследователи Вюрцбургской школы существенно расширяют предмет экспериментальной психологии, разрабатывают первую научную концепцию психологии мышления. Их традиции способствовали дальнейшему развитию экспериментальной психологии и были продолжены другими исследователями.

Лекция 12: ФУНКЦИОНАЛИЗМ.

Вопросы лекции:

1. “Новая психология” Ф.Брентано.

2. Концепция “психических функций” К.Штумпфа.

Вюрцбургская школа

В начале XX века в различных университетах мира действовали десятки лабораторий экспериментальной психологии. Только в Соединенных Штатах их было свыше сорока. Их тематика была различна: анализ ощущений, психофизика, психометрия, ассоциативный эксперимент. Работа велась с большим рвением, но существенно новые факты и идеи не рождались.

В.Джемс обращал внимание на то, что результаты огромного количества опытов не соответствуют вложенным усилиям. Но вот на этом однообразном фоне сверкнуло несколько публикаций в журнале "Архив об щей психологии", которые, как оказалось впоследствии, повлияли на прогресс науки не в меньшей степени, чем фолианты Вундта и Титченера. Публикации эти исходили от группы молодых экспериментаторов, стажировавшихся у профессора Освальда Кюльпе (1862-1915) в Вюрцбурге (Бавария). Профессор, уроженец Латвии (входившей в состав России), был мягкий, добро желательный, общительный человек с широкими гуманитарными интересами. После обучения у Вундта он стал его ассистентом.

Известность Кюльпе принес "Очерк психологии" (1883), где излагались идеи, близкие к вундтовским. Но вскоре и он, возглавив лабораторию в Вюрцбурге, выступил против своего учителя. Проведенные в этой лаборатории несколькими молодыми людьми опыты оказались для первого десятилетия XX века самым значительным событием в экспериментальном исследовании человеческой психики.

В наборе экспериментальных схем вюрцбургской лаборатории поначалу как будто ничего примечательного не было. Определялись пороги чувствительности, измерялось время реакции, проводился ставший после Гальтона и Эббингауза широко распространенным ассоциативный эксперимент.

Все началось с небольшого, на первый взгляд, изменения инструкции испытуемому (в роли испытуемых обычно выступали попеременно сами экспериментаторы). От него требовалось не только, например, сказать, какой из поочередно взвешиваемых предметов тяжелее (в психофизиологических опытах), или отреагировать на одно слово другим (в ассоциативном эксперименте), но и сообщить, какие именно процессы протекали в его сознании перед тем, как он выносил суждение о весе предмета, или перед тем, как он про износил требуемое слово. Почему такого типа задачи прежде не ставились? Потому что иной была направленность исследовательского поиска. В психофизике, скажем, требовалось определить "едва заметное различие" между ощущениями. Отчет испытуемого рассматривался как информация о простейшем элементе сознания. В ассоциативном эксперименте нужно было выяснить, какой образ вызывает слово или сколько раз следует повторять раздражители, чтобы закрепилась связь между ними и т.д. Во всех случаях экспериментатора интересовало только одно – психические образы (хотя бы в виде наиболее элементарных качеств ощущений), т.е. эффекты действий испытуемого, а не сами эти действия (психические акты). Эффекты, в свою очередь, считались отражающими структуру интрапсихической сферы. Не удивительно, что при такой ориентации исследований идеи структурализма об "атомистическом" строении сознания казались прошедшими строгую экспериментальную проверку.

В поисках новых детерминант вюрцбургцы вышли за пределы принятой тогда экспериментальной мо дели (направлявшей работы и в психофизике, и в психометрии, и в ассоциативных экспериментах). Эта модель ограничивала опыт двумя переменными: раздражителем, воздействующим на испытуемого, и его ответной реакцией. Теперь была введена еще одна особая переменная: состояние, в котором находится испытуемый перед восприятием раздражителя.

Различные варианты экспериментов показывали, что в подготовительный период, когда испытуемый получает инструкцию, у него установка – направленность на решение задачи. Перед восприятием раздражителя (например, слово, на которое нужно ответить другим) эта установка регулирует ход процесса, но не осознается. Что касается функции чувственных образов в этом процессе, то они если и возникают, то сколько-нибудь существенного значения для решения задачи не имеют.

К важным достижениям вюрцбургской школы следует отнести то, что изучение мышления стало приобретать психологические контуры. Прежде считалось, что законы мышления – это законы логики, выполняемые в индивидуальном сознании согласно правилам образования ассоциаций. Поскольку же ассоциативный принцип является всеобщим, специфически психологическая сторона мышления вообще не различалась. Теперь же становилось очевидным, что эта сторона имеет собственные свойства и закономерности, отличные как от логических, так и от ассоциативных.

Особое строение процесса мышления объяснялось тем, что ассоциации в этом случае подчинялись де терминирующим тенденциям, источником которых служила принятая испытуемым задача.

Вюрцбургская школа вводила в психологическое мышление новые переменные: установку (мотивационную переменную), возникающую при принятии задачи; задачу (цель), от которой исходят детерминирующие тенденции; процесс как смену поисковых операций, иногда приобретающих аффективную напряженность; несенсорные компоненты в составе сознания (умственные, а не чувственные образы).

Эта схема противостояла традиционной, согласно которой детерминантой процесса служит внешний раздражитель, а сам процесс – "плетение" ассоциативных сеток, узелками которых служат чувственные образы (первичные – ощущения, вторичные – представления).

Наиболее существенным моментом у вюрцбургцев, как мы полагаем, явилась разработка категории психического действия как акта, имеющего свою детерминацию (мотив и цель), операционально-аффективную динамику и состав. Они вводили эту категорию "сверху", отправляясь от высших форм интеллектуального поведения. Но параллельно шел процесс внедрения этой категории "снизу", на уровне исследования элементарного приспособительного поведения живых существ. И здесь дарвиновская революция вела к новой трактовке интеллекта, для которой детерминантой является проблема, а не сам по себе раздражитель (ср. выдвинутое вюрцбургцами понятие о задаче – цели – и создаваемых целью детерминирующих тенденциях). Эта проблема возникает лишь при наличии у организма потребности (ср. понятие об установке у вюрцбургцев). Что касается вопроса, возможно ли мышление без образов, то он имел значение не столько в позитивном плане, сколько в плане разрушения той картины сознания, которую предлагал структурализм.

Мы умышленно, говоря о вюрцбургцах, поименно их не упоминали, так как стремились описать школу в целом. Теперь настало время назвать их имена – ведь каждому принадлежал определенный штрих в общей схеме.

Нарцисс Ах (1871-1946) реализовал в эксперименте предположение Кюльпе о том, что испытуемый "преднастроен" на выполнение задачи. Такую "преднастройку" он обозначил термином "детерминирующая тенденция", или "установка сознания". Последний термин звучал парадоксально, поскольку из опытов следовало, что эта тенденция (или установка) не осознается. Вскоре Ах внес в лексикон школы еще один термин – "сознанность" (BewoBtsein), чтобы обозначить особое (несенсорное) содержание сознания. Главная работа Аха в вюрцбургский период "О волевой деятельности и мышлении" (1905).

Карл Бюлер (1879-1963) работал в Вюрцбурге в 1907-1909 гг. Он внес в экспериментальную практику школы новую ориентацию, которая дала повод для наиболее острой критики со стороны Вундта. Методика заключалась в том, что перед испытуемым ставилась сложная проблема и он должен был, не используя хроноскопа, возможно более тщательно описать, что происходит в его сознании в процессе решения. В исторической литературе высказывается мнение, что "Бюлер, более чем кто-либо другой, сделал очевидным, что в опыте существуют данные, которые не являются сенсорными".

Уже после отъезда Кюльпе из Вюрцбурга (сперва в Бонн, а затем в Мюнхен) процесс мышления изучал Отто Зельц (1881-1944?). Ему принадлежит заслуга экспериментального анализа зависимости этого процесса от структуры решаемой задачи. Зельц ввел понятие об "антиципаторной схеме", которое обогатило прежние данные о роли установки и задачи. Главные работы Зельца – "О законе упорядоченного движения мысли" (1913), "К психологии продуктивного мышления и ошибки" (1922), "Закон продуктивной и репродуктивной духовной деятельности" (1924). Зельц погиб в нацистском концентрационном лагере.

Традиции экспериментального изучения мышления, созданные вюрцбургской школой, были развиты другими исследователями, к ней не принадлежавшими.

В.Джемс обращал внимание на то, что результаты огромного количества опытов не соответствуют вложенным усилиям. Но вот на этом однообразном фоне сверкнуло несколько публикаций в журнале "Архив общей психологии", которые, как оказалось впоследствии, повлияли на прогресс науки не в меньшей степени, чем фолианты Вундта и Титченера. Публикации эти исходили от группы молодых экспериментаторов, стажировавшихся у профессора Освальда Кюльпе (1862-1915) в Вюрцбурге (Бавария). Профессор, уроженец Латвии (входившей в состав России), был мягкий, доброжелательный, общительный человек с широкими гуманитарными интересами. После обучения у Вундта он стал его ассистентом.

Карл Бюлер (1879-1963) работал в Вюрцбурге в 1907-1909 гг. Он внес в экспериментальную практику школы новую ориентацию, которая дала повод для наиболее острой критики со стороны Вундта. Методика заключалась в том, что перед испытуемым ставилась сложная проблема, и он должен был, не используя хроноскопа, возможно, более тщательно описать, что происходит в его сознании в процессе решения. В исторической литературе высказывается мнение, что "Бюлер, более чем кто-либо другой, сделал очевидным, что в опыте существуют данные, которые не являются сенсорными".

Уже после отъезда Кюльпе из Вюрцбурга (сперва в Бонн, а затем в Мюнхен) процесс мышления изучал Отто Зельц (1881-1944?). Ему принадлежит заслуга экспериментального анализа зависимости этого процесса от структуры решаемой задачи. Зельц ввел понятие об "антиципаторной схеме", которое обогатило прежние данные о роли установки и задачи. Главные работы Зельца-- " О законе упорядоченного движения мысли" (1913), "К психологии продуктивного мышления и ошибки" (1922), "Закон продуктивной и репродуктивной духовной деятельности" (1924). Зельц погиб в нацистском концентрационном лагере.

Вторая волна эмпирической проверки ассоциативной психологии и экспериментальных исследований исходила из Вюрцбургской школы, основателем которой был ученик Вундта О. Кюльпе. Вюрцбуржцы сосредоточили основное внимание на исследовании высших психических процессов, среди которых центральное место занимало мышление.

В качестве методического приема для исследования мышления вюрцбуржцы использовали задачу или вопрос. Они предлагали своим испытуемым математические и лингвистические задания, для решения которых необходимо было произвести определенные операции с числами, изложить в словесной форме смысл фраз, метафор или пословиц. Наряду с этим была использована традиционная интроспекция, дополненная ретроспективным отчетом о непосредственных переживаниях, испытываемых субъектом в процессе решения экспериментальных заданий. Чтобы исключить предвзятость и повысить надежность самонаблюдения, проводилось специальное обучение, в ходе которого формировались навыки составления самоотчетов.

В исследованиях Н.Аха экспериментальная задача вводилась испытуемым, находящимся в состоянии гипнотического сна. Оказалось, что после выхода из гипнотического состояния испытуемые решали внушенную им задачу, но не могли дать отчет о мотивах, цели и смысле собственных действий. Опыты с гипнозом показали, что не все в процессе решения задач осознается и что существуют скрытые тенденции, определяющие избирательность и направленность мышления.

Опыты с испытуемыми, находящимися в бодрствующем состоянии показали, что избирательность мышления определяется не только прошлым опытом, как полагали ассоцианисты, но и тем, который приобретает субъект во время анализа условий экспериментального задания.

Новые факторы, определяющие направленность мышления человека были названы «установкой» (Г. Уатт) и «детерминирующей тенденцией» (Н. Ах). Позже был обнаружен ещё один фактор, организующий мышление – «антиципирующая тенденция». Было показано, что на определенном этапе решения задачи возникает (формируется) «антиципирующая схема решения» как некий эквивалент ещё не достигнутого, но уже предвосхищаемого результата. В этот момент возникает соответствующая (антиципирующая) тенденция, направляющая, ускоряющая и завершающая процесс решения (О. Зельц).

Таким образом, был экспериментально обоснован то факт, что мышление не только репродуцирует опыт, применяя его к решению предстоящих задач, но и конструирует способы решения, детерминированные непосредственно воспринимаемой ситуацией, вытекающие из анализа условий задачи и не имеющие аналогов в прошлом. Другими словами, мышление имеет продуктивный характер.

В опытах с лингвистическими заданиями вюрцбуржцы обнаружили, что не все испытуемые способны выразить словесно суть метафор и пословиц. Даже выбор из предполагаемого списка аналогичных по смыслу вызывал большие затруднения. Кроме того, переход от восприятия фраз и пословиц к пониманию их смысла не поддавался интроспективному анализу. Вюрцбуржцы проводили тысячи тренировочных упражнений с испытуемыми, обучая их интроспекции, сами выступали в качестве испытуемых и получали один и тот же результат. Отсюда был сделан вывод о том, что смысл, как таковой, не связан ни с представлениями, ни с речью.

Согласно Кюльпе, мышление иначе относится к объекту по сравнению с ощущениями и восприятием. Смысл, по Кюльпе, представляет собой переживание отношений, лишенное сенсорного содержания и чувственной наглядности. Согласно К. Бюлеру, речь отягощает мышление, сдерживает акт осознания, существенных для решения задачи отношений и препятствует переходу от лингвистических значений слов к смыслу фраз и предложений. Речь, по Бюлеру, нужна только на стадии уяснения условий задачи и сообщения результата решения.

Выводы были закреплены в таких понятиях как «безобразное мышление» и «чистая мысль». Прояснить значение фактов, полученных в исследованиях вюрцбургской школы помогла весьма показательная в определенном отношении полемика между В. Вундтом и О. Кюльпе.

Вундт считал, что любое понятие, даже абстрактное, образуется за счет соединения или склеивания однородных и разнородных образов, и что при тщательном анализе можно совершить обратный процесс – расчленение понятия на элементарные чувственные составляющие.

Кюльпе был не согласен со своим учителем. Оба психолога использовали один и тот же метод, но получали при этом разные результаты. Дискуссия между ними продемонстрировала тот факт, что результаты интроспективных исследований зависят от убеждений испытуемых и, самое главное, от теоретических предпосылок и ожиданий экспериментаторов. В итоге каждый из дискутантов получал результаты, которые не противоречили его теоретическим воззрениям.

Отдавая должное исследователям вюрцбургской школы, отметим, что они были первыми, кто использовал метод решения задач, толкование фраз и пословиц, кто рассматривал мышление как активный, целенаправленный процесс в отличие от пассивного ассоциирования, кто пошел по пути поисков специфики мышления по сравнению с другими психическими процессами. Метод интроспекции был доведен до пределов совершенства и все возможности его применения были исчерпаны. После этого стало очевидным, что необходимы новые подходы к исследованию мышления, альтернативные интроспективной психологии.