Героин в Советском Союзе можно было купить в обычной аптеке до 1956 года

11 марта — День работника органов наркоконтроля России. В этот день в 2003 году было создано специальное ведомство по контролю за оборотом наркотиков. Понятно, что не от хорошей жизни. «БИЗНЕС Online» рассказывает о том, как буквально под носом у союзных властей формировался прообраз современной наркомафии.

«ОТ НАРКОМАНИИ СТРАДАЮТ ТОЛЬКО БОГАТЫЕ ЗАРУБЕЖНЫЕ БЕЗДЕЛЬНИКИ»

Была ли наркомания в СССР до его распада? Официально — не было, как и организованной преступности, расстрела в 1962 году трудящихся Новочеркасска, секса, трущоб, крупных техногенных катастроф, — да мало ли! Все это было уделом «загнивающего империализма». На протяжении всех лет существования советской власти, за исключением разве что периода гласности, официальная пропаганда утверждала, что в СССР отсутствует социальная среда, в которой может развиваться наркомания. Мол, явление это свойственно исключительно буржуазному обществу и с давних времен страдают от наркомании главным образом богатые зарубежные бездельники.

Нет, отдельных случаев наркомании и у нас никто не отрицал. Даже в культовом фильме «Петровка, 38», снятого в доперестроечном 1980 году по одноименной повести Юлиана Семенова , очень достоверно показано, как одного из отрицательных персонажей — бандита-наркомана по кличке Сударь — сыщики закрывают в одиночную камеру, чтобы с помощью ломки добыть нужную информацию. Случаи эти, как и само словечко «наркотик», были экзотикой.

«БИЗНЕС Online» пока не удалось найти документального упоминания о подобном на территории ТАССР. , ветеран МВД, майор милиции в отставке, который после должности участкового побывал поочередно начальником трех казанских вытрезвителей — в Кировском, Советском районах Казани и в поселке Юдино — и прослужил в этих должностях в общей сложности более десятка из 28 лет в органах внутренних дел, в беседе с корреспондентом редакции сказал: «Я вышел в отставку в 1991 году, и тогда наркомания не была такой бедой, как сегодня. Были отдельные случаи. А настоящим бедствием по тем временам считались пьянство и алкоголизм. На это и были направлены все наше внимание и усилия». Каких-либо конкретных указаний по поводу наркозависимых милиционеры не получали, тем в крайнем случае оказывалась лишь медицинская помощь. Никаких силовых спецподразделений для борьбы с незаконным наркооборотом, конечно, не было. А вот был ли сам этот оборот — судить вам.

Мансур Идрисов / Фото 16.мвд.рф

«ДОСТОЕВСКИЕ» ВРЕМЕН АНДРОПОВА

Любопытный «опыт» существования советских «наркосемей» описывает в своей книге «Курьезы военной медицины и экспертизы» врач и писатель Андрей Ломачинский : «У власти тогда сидел Андропов, и, по его словам, надо было бороться больше с нарушениями трудовой дисциплины... На пятом курсе дежурил я на скорой помощи. Как-то раз дает мне диспетчер вызов, а сам смеется: „Ну, молодой, езжай с семейкой познакомиться, там, похоже, прокормыш загибается“. Мне эти слова в то время ничего не говорили. А оказалось все просто: советские наркоманы жили семьями. Не в плане муж-жена, ячейка общества. Семьи у них состояли из любого количества разновозрастных наркоманов обоих полов. Главой семьи всегда были Достоевские — те, кто „соломенную шляпу“ носили. Вообще-то Достоевский мог носить на голове что угодно по сезону, от ничего до меховой шапки, а „соломенную шляпу“ он носил в семью. „Шляпа“ на древненаркоманском означала маковую соломку. Тогда социализм был, и наркотрафика еще не было, вот и выбирали семейные наркомы из своей среды наиболее физически сильных, финансово ответственных и „морально стойких“ лиц, определяя их в заготовители-доставатели сырья, или Достоевские. Они были первыми челноками, прообразом наркотрафика того времени – ездили на юга, где не столько чего-то там покупали, сколько просто пакостили на дачках, вырывая маки под корень. Правда, бабушек подчистую не обижали — вырывали ровно две третьих от посаженного, чтоб бабушка на следующий год снова посадила. Тогда коммунизм ждали, официально считалось, что в СССР наркомании быть не может в силу социалистических условий, вот менты и смотрели на таких „дачников“ сквозь пальцы — лишь бы в домики не вламывались. Ну а ночь напряженной работы давала от одного до десяти чемоданов сырья в зависимости от района. Достоевские жили по-ленински — в шалашах. Там же сушили мак, перебивали его, упаковывали в целлофановые мешочки, которые трамбовали в чемоданы. Как наберут нужное количество чемоданов „шляпы“, так и домой. К началу девяностых те наркоши уже физически вымерли...»

«ПОСТАВЩИКИ И СПЕКУЛЯНТЫ ПРИ ПЕРЕВОЗКЕ ГАШИША ПРИБЕГАЮТ К РАЗЛИЧНОГО РОДА УЛОВКАМ»

Но были факты и явления, которые курьезными никак не назовешь, — здесь не до смеха. В российском государственном архиве социально-политической истории хранится сообщение министерства охраны общественного порядка (так именовалось тогда МВД) РСФСР, адресованное Бюро ЦК КПСС по Российской Федерации. Датировано это сообщение 8 мая 1964 года, и оно, естественно, имело гриф «Секретно». Подробное изложение этого документа приводит издание «Совершенно секретно».

Министр охраны общественного порядка России Вадим Тикунов был крайне обеспокоен тем, что на территорию Российской Федерации стало завозиться все больше наркотиков. Основными поставщиками зелья, по его словам, были Казахстан и Средняя Азия. «За последнее время, — писал министр, — получило распространение употребление наркотических веществ, особенно гашиша». Гашиш для заинтересованных граждан был самым желанным наркотиком. «В погоне за легкой наживой, — пишет Тикунов, — поставщики и спекулянты при перевозке гашиша прибегают к различного рода уловкам и ухищрениям. Они помещают его в специально изготовленные чемоданы с двойным дном, в банки с консервированными фруктами или вареньем, начиняют им резиновые мячи, арбузы, дыни. Нередко пересылают его в посылках или багажом». В качестве перевозчиков использовались, как правило, проводники поездов дальнего следования, работники вагонов-ресторанов, то есть люди, профессионально связанные с транспортом.

Из сообщения министра члены Бюро ЦК КПСС по РСФСР узнали, что, оказывается, советские наркоманы «часто похищают наркотические вещества из аптек, больниц, поликлиник, складов и других мест хранения медикаментов или же по украденным рецептам получают их в аптеках». А другие наркоманы вступали «в преступный сговор с медицинскими работниками, покупая у них наркотические средства или получая за определенное вознаграждение рецепты». В качестве мест, где «такие факты имели место», называются Башкирия, Чечено-Ингушетия, Удмуртия, Омская, Куйбышевская, Саратовская, Оренбургская области и, конечно же, Москва.

В КАЗАНИ ШКОЛЬНИКИ ОБКУРИВАЛИСЬ ТАК, ЧТО НЕ МОГЛИ СВЯЗАТЬ ДВУХ СЛОВ

Килограмм гашиша приносил наркодилерам прибыль в 700–800 рублей, что в 1964 году составляло 8–9 средних зарплат. Только в Омской области 62 поставщика и сбытчика наркотиков, арестованных милицией, сбыли наркоманам более 800 кг гашиша. В те времена считалось, что пресекалась примерно одна десятая часть противоправных действий в данной сфере. Таким образом, только омские наркоманы могли выкурить за год до 8 т дури. Цифра, особенно для тех времен, совсем немаленькая...

Самым крупным наркодилером Омска (этот город фигурирует в послании генерала Тикунова чаще всего) был некто Шнейдерович, который на продаже гашиша (только по запротоколированным милицией данным) нажил более 50 тыс. рублей. На эти деньги в 1964 году можно было приобрести с десяток автомобилей «Волга». Для сравнения: глава советского государства — первый секретарь ЦК КПСС и глава правительства СССР Никита Сергеевич Хрущев , который был отправлен в отставку через несколько месяцев после того, как цитируемое письмо обсуждалось в ЦК, получал заработную плату чуть более 600 рублей в месяц.

На самом деле суммы от продажи наркотиков, которые Шнейдерович получал из Казахстана, были гораздо больше. Милицейские оперативники оценивали их в гигантскую по тем временам сумму — до полумиллиона рублей. А это уже до миллиона доз...

Удивительно, но, в соответствии с Уголовным кодексом РСФСР 1960 года (введен в действие с 1 января 1961 года), крупному наркодилеру Шнейдеровичу грозил смешной срок. Ст. 224 УК РФ «Изготовление или сбыт ядовитых или наркотических веществ» (в состав преступления включалось также хранение и приобретение) предусматривала всего лишь лишение свободы до 1 года, либо исправительные работы, либо штраф до 100 рублей. Правда, за систематическое осуществление подобных деяний Шнейдеровича могли посадить на срок до 5 лет. И это был максимум!

В Казани, как отмечал генерал Тикунов, квартиру наркосбытчика Сафина, задержанного милицией, ежедневно посещали не менее 50 наркоманов юного возраста. Наркомания в школах стала обычным явлением. Даже министр был поражен тем фактом, что некоторые школьники обкуривались на переменках до такой степени, что не могли связать двух слов: «Органами милиции выявлено много наркоманов из числа учеников школ министерства просвещения. В отдельных школах учащиеся курят гашиш в перерывах между уроками и под воздействием наркотиков оказываются не в состоянии продолжать учебу».

АССОРТИМЕНТ СОВЕТСКИХ АПТЕК БЫЛ ДЛЯ НАРКОМАНОВ КЛОНДАЙКОМ

Наркомания нарастала в Союзе и по другим, кроме «гашишного», направлениям. Для современного наркомана ассортимент советских аптек в 1950–1980-е годы был бы настоящим клондайком. В пятидесятые годы свободно продавались, например, желудочные таблетки на основе натурального опиума, а позже и эфедрин, и кодеин, и различного рода барбитураты. Приготовить какое-нибудь «веселящее» зелье не составляло никакого труда. Но в шестидесятые годы, например, количество «аптечных» наркоманов, которые что-то готовили сами, было совсем небольшим. Тогда их интересовали только «чистые» наркотики типа морфина, омнопона, кокаиновых капель и других лекарств, отпускавшихся по рецепту.

Насчет героина «спохватились» только в 1956 году, да и то не слишком значительно. В справке министерства здравоохранения СССР говорилось: «Приказом по министерству здравоохранения СССР N152 от 6/IV-1956 г. из списка „А“ ядовитых веществ исключен препарат героин, как запрещенный к применению в медицинской практике; дано указание о предметно-количественном учете в аптеках хлористоводородного морфина, экстракта опия и фенадона».

О наркомании в ЦК, правительство и союзный Верховный Совет писало достаточно большое количество граждан. Родители наркоманов жаловались на то, что им никто не помогает в их беде. А бдительные граждане сообщали, что торговля наркотиками идет спокойно по всей стране, включая Москву. В письме одного из них — члену президиума ЦК КПСС Анастасу Микояну — говорилось: «Я понимаю, что пишу не по инстанции. Много говорится и пишется о моральном облике человека и что нынешнее поколение будет жить при коммунизме. Но, если вглядеться в молодежь, я не всех имею в виду, но тех, которые часами праздно стоят и сидят на Цветном бульваре, начиная от Садового кольца до цирка, и особенно в воскресные дни. Следовало задуматься: чем они занимаются? Оказывается, продажей опиума. Это поколение от 20 до 16 лет. Вечером у кинотеатра „Экспресс“ та же молодежь выражается, и милиция 18-го и 17-го отделения, на территории которых находится Цветной бульвар, да и Петровка, 38, которая находится поблизости, как видно, не интересуется. Взвалили все на общественность, которая в основном состоит из пенсионеров, а милиция занялась только воспитанием — не слишком ли мало? Пока не поздно, следует принять меры строже, а Вы как думаете?»

Письмо отправили для проверки руководству московской милиции, и ее начальник — комиссар милиции третьего ранга Сизов — 5 ноября 1964 года сообщил: «Факты, указанные в заявлении гр-на Шибанова А.Г., о сбыте и употреблении наркотиков в гор. Москве соответствуют действительности. В гор. Москве, особенно в 1963–1964 гг., среди молодежи участились случаи употребления наркотических веществ, в том числе морфия и анаши. В целях предупреждения случаев сбыта и употребления наркотиков органы охраны общественного порядка с участием общественности систематически проводят операции в местах сбыта наркотиков. В результате проведенной работы в 1963–1964 гг. за сбыт наркотических веществ по ст. 224 УК РСФСР были привлечены к уголовной ответственности 53 человека. За это же время были выявлены 1600 человек, употребляющих наркотические вещества. Действующее законодательство РСФСР никаких мер принудительного характера, кроме моральных, не предусматривает. Это обстоятельство осложняет реальное ведение борьбы с наркоманами».

ТОРГОВЛЯ НАРКОТИКАМИ ДЕЛИТ ПЕРВОЕ МЕСТО С НЕЗАКОННОЙ ТОРГОВЛЕЙ ОРУЖИЕМ

В общем, проблему «наверху» почти проигнорировали. И вот результат. Информационно-публицистический ресурс «Нет наркотикам» приводит статистику уже для следующего десятилетия: «С 1971 по 1976 год на территории страны было изъято 16 тонн различных наркотических веществ, стоимость которых по прейскуранту „черного рынка“ составила сумму, равную 25 млн рублей. (1 доллар по официальному курсу СССР стоил тогда 88 копеек — прим. ред. ). Ежегодно около 5– 6 тыс. наркоманов снимаются с учета в связи с привлечением к уголовной ответственности. На учете МВД СССР в 1976 году состояли 59954 наркомана».

Впрочем, поздновато спохватились насчет масштабов беды не только у нас. «Интеграция мировой экономики, включая ее техническое совершенствование, дает побочное следствие — интеграцию нелегальной экономики. Наркобизнес, составляющий значительную часть этой теневой экономики (по оценке экспертов, торговля наркотиками делит первое место в подпольном бизнесе с торговлей оружием), по сути, использовал интеграционные процессы для завоевания мирового пространства. <...> В результате „норма прибыли“ наркорынка постоянно растет и сегодня составляет от 300 до 2000 процентов».

Лишь в июне 1988 года на специальной сессии по международной проблеме наркотиков генеральной ассамблеи ООН 184 государства подписали декларацию — впервые против наркотиков выразило готовность выступить фактически все мировое сообщество. В числе подписантов была и Россия. И вовремя — надвигались «лихие 90-е»...

Канул в Лету Советский Союз. Его правопреемница Российская Федерация из государства, где до этого наркобизнес был лишь в зачаточном состоянии, стремительно обретает сразу «триединый статус» страны-производителя, транзитера и — что самое страшное — в страну-потребителя наркотиков. Количество наркоманов в ней возрастает в разы. Число наркоманов, только официально состоящих на медицинском учете в России в середине прошлого года, составило около 800 тыс. человек. Неофициальное число наркозависимых россиян, согласно многим исследованиям, — 7 млн человек. Наркобизнес в ней теперь носит системный характер.

ПЛЮС «ТЛЕТВОРНОЕ ВЛИЯНИЕ ЗАПАДА»

Почему эта волна накрыла и нашу страну? «В течение 90-х годов в России сформировалась мощная система организованной преступности, имеющая огромное влияние на финансовые потоки, — пишет в издании „Общество против наркотиков“ кандидат медицинских наук Разия Садыкова , работавшая в те годы директором республиканского центра профилактики наркотизации населения при правительстве РТ. — Причем к середине десятилетия экономический передел собственности в стране в целом завершился, прошло насыщение всех сегментов товарного рынка, период сверхприбылей в этой области закончился. Таким образом, можно предположить, что вектор интересов организовавшейся в этот период экономической преступности постепенно перемещается из сферы приватизации, контрабандной и полулегальной торговли в другие области, гарантирующие эффективную финансовую отдачу. Наркоторговля представляет собой именно такую область. Сегодня стоимостное выражение российского наркорынка оценивается специалистами в 5–7 миллиардов долларов, в ближайшее время предполагается рост этой стоимости в два-три раза. <...> Решающее значение в формировании пронаркотического общественного климата имеет социально-экономическая ситуация в России. Значительная часть населения находится за чертой бедности, продолжается социальное расслоение, как следствие, идет маргинализация части населения. Наркоторговля становится одним из элементов системы получения дополнительных доходов. Этот момент становится особенно актуальным в подростковой и молодежной среде». Плюс пресловутое «тлетворное влияние Запада». Там в течение XX века наркотикам придавались характеристики элементов субкультур — молодежных, танцевальных, философских, сексуальных, досуговых и так далее. А в России с крахом доминирующей тоталитарной идеологии образовался общественный мировоззренческий вакуум, который это «тлетворное влияние» не преминуло заполнить...

НАРКОПОКАЗАТЕЛИ ТАТАРСТАНА ДОСТАТОЧНО «СКРОМНЫЕ»

Как же в контексте этой общероссийской беды выглядит сегодня Татарстан? Начнем со статистики. По данным, приведенным заместителем главврача по медицинской части Республиканского клинического наркологического диспансера Резедой Хаевой , на диспансерном учете у врачей-наркологов республики в начале прошлого года состояли 9368 больных наркоманией, на профилактическом учете — 9095 человек. Показатели достаточно «скромные». Сказалось оперативное включение Татарстана в общероссийскую борьбу с наркоманией на государственном уровне.

6 июля 1999 года кабинет министров РТ своим постановлением создает республиканскую межведомственную комиссию по противодействию злоупотреблению наркотическими средствами и их незаконному обороту. В результате ее работы и возникает специальная силовая структура по борьбе с этой бедой. Силовая организация в течение этих лет несколько раз меняла свое название и ведомственную принадлежность, а сегодня называется Республиканским управлением по контролю за оборотом наркотиков (УКОН). Сегодня она отмечает свой профессиональный праздник.

Активная торговля анашой, опиумом, морфином и другими наркотиками велась на протяжении всего времени существования Советского Союза. Для пресечения распространения незаконного оборота наркотиков органами власти СССР предпринимались локальные меры, которые не могли существенно повлиять на сложившуюся ситуацию.

Законодательная база была слабой

О том, что торговля наркотиками процветала в СССР и в сталинские времена, свидетельствует история с бывшим адьютантом маршала Худякова Михаилом Гарбузенко, чьим делом занималось МГБ СССР. Гарбузенко мародерствовал в Великую Отечественную войну, и в числе прочих вещей, которые он присвоил, было порядка 15 грамм опиума. Адъютант часть порошка променял на золото, остальное продал на рынке.

В СССР в 40-е и 50-е годы героин, первитин, экстракт опия, морфин и другие наркотики можно было приобрести по рецепту в аптеках. Или «с рук», у коррумпированных работников аптечных складов или у провизоров.

Минздрав СССР со второй половины 50-х годов издал ряд ведомственных приказов, ограничивающих реализацию наркосодержащих препаратов. В 1956 году из списка препаратов, используемых в советской медицине, был исключен героин, тогда же под особый учет в аптеках поставили хлористоводороный морфин, опийный экстракт и фенданол.

Впоследствии Минздравом было принято еще несколько подобных ограничительных мер. Но, судя по отчетам, поступающим в МВД и МГБ СССР, в работе по ужесточению контроля незаконного наркооборота погоды они не делали – в законодательстве СССР хотя и существовали по-настоящему жесткие нормативные правовые акты по привлечению к уголовной ответственности преступников, действующих в данной сфере (статья 224 УК РСФСР предусматривала до10 лет тюрьмы за незаконный оборот наркотиков), но активно и повсеместно они не применялись.

Антиалкогольная кампания спровоцировала обострение наркоситуации

В 1958 году в СССР стартовала очередная, третья по счету, антиалкогольная кампания. Наряду с жалобами на постоянное нарушение ограничительных мер по реализации спиртного на территории Советского Союза, в ЦК КПСС, в органы МВД и КГБ поступали многочисленные обращения по фактам нелегальной торговли наркотиками. Причем подчас в самом центре Москвы, неподалеку от легендарной Петровки, 38. к примеру, один из адресатов в начале 60-х годах писал Анастасу Микояну, что на Цветном бульваре свободно продается опиум.

Столичная милиция это обращение проверила, и оно подтвердилось. Более того, в ответе МВД говорилось: советская молодежь все чаще стала употреблять анашу и морфий. Десятки наркосбытчиков сажали, но в масштабах многомиллионной страны это были крохи.

Азиатские регионы СССР как инициаторы наркотрафика

В каждой республике СССР был свой Уголовный кодекс. И его новеллы, очевидно, разнились между собой, потому что в той же докладной записке МВД СССР 60-х годов говорится о введении законодательными органами Азербайджана и Туркмении уголовной ответственности за употребление наркотиков (год колонии). И это при том, что именно среднеазиатские регионы являлись главными поставщиками в СССР опиума, марихуаны, гашиша и анаши.

Казахстанская Чуйская долина в этом плане стала притчей во языцех. В 60-е года ее открыли для себя советские хиппи, устраивая туда ганжа-туры. Чингиз Айтматов в своем романе «Плаха» писал о наркомафии, пытавшейся в 70-е годы наладить там производство гашиша.

Согласно докладу МВД СССР, в 60-х годах наркотики в Москве продавались не только на Цветном бульваре, но и в Черемушках, в других районах столицы. Анаша стоила рубль за грамм (партии хватало на 3 – 4 дня), сухой морфий тянул на 25 – 30 рублей за грамм.

Уже тогда было налицо сращивание наркоторговцев с милицией и властью – партийные органы в регионах всячески скрывали факты незаконного оборота наркотиков, а милиция, нейтрализуя точки торговли наркотиками, закрывала глаза на то, что они в скором времени возобновляли свою деятельность на прежних местах.

Подделывались больничные листы и справки, для фальсифицирования документов с целью получения наркотиков использовались фальшивые печати. Обо всех этих фактах в 1964 году был информирован секретарь ЦК КПСС Шелепин.

… Только в Иссык-Кульской области Казахстана в 1956 году было собрано свыше 150 тысяч килограмм опия-сырца. Кроме того, каждым киргизским совхозом ежегодно засевалось до полутысячи гектар индийской конопли. До трети и более наркосодержащего сырья повсеместно расхищалось, а система его скупки и сбыта была налажена подчас четче, чем официальная логистика данного товара. Краденый опий-сырец оптом стоил до тысячи рублей за кило. При последующей «дозированной» распродаже его цена увеличивалась в 8 – 25 раз.

ЦК и Совет министров СССР регулярно получали отчеты о ситуации с незаконным оборотом наркотиков. Из докладных записок МВД СССР следует, что различные должностные лица советской милиция предлагали варианты снижения остроты наркоситуации в СССР – в частности, просили заменить опийный мак на масличный, в котором содержание морфина было значительно ниже. Сообщалось, что при усилении борьбы с кражами опия-сырца, возрастает количество производства анаши из индийской конопли.

Но, как показала история, все эти инициативы МВД так и остались на бумаге – в государственном масштабе на серьезные преобразования в промышленном производстве и контроле отпуска наркосодержащей продукции никто идти не собирался.

Воскресная библиотека:

Воскресная библиотека:


Новый марафет. Наркотики в СССР

Как торчали при большевиках?

Как торчали при большевиках?

В издательстве «Новое литературное обозрение» вышла книга историка Наталии Лебиной «Cоветская повседневность: нормы и аномалии», посвященная формированию советской повседневности от моды, досуга и сексуальности до пьянства, самоубийств и проституции. ВОС представляет главу, посвященную проблеме наркотизации общества как реакции на систему строгих предписаний и запретов.

Наталия Лебина

Доктор исторических наук, профессор, научный консультант СЗ НИИ «Наследие» МК РФ. Автор книг «Проституция в Петербурге (40-е гг. XIX в. - 40-е гг. ХХ в.)», «Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии. 1920-1930-е годы», «Обыватель и реформы. Картины повседневной жизни горожан в годы нэпа и хрущевского десятилетия», «Энциклопедия банальностей. Советская повседневность: контуры, символы, знаки», «Петербург советский: “новый человек” в старом пространстве».

Издательство интеллектуальной литературы, cозданное в 1992 году на пике демократических реформ. Сегодня один из лидеров рынка гуманитарной литературы помимо книг издает журналы «Новое литературное обозрение», «Неприкосновенный запас» и «Теория моды», 29 книжных серий и проводит две ежегодных научных конференции (Большие и Малые Банные чтения). Широко известен специальный проект «НЛО» «Культура повседневности».

________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Наталия Лебина

Советская повседневность: нормы и аномалии .

Советская повседневность: нормы и аномалии.

От военного коммунизма к большому стилю

М.: «Новое литературное обозрение», 2015.

Население крупных российских городов познакомилось с наркотиками вовсе не благодаря приходу к власти большевиков. Одурманивающий эффект носило внешне безобидное довольно распространенное в России нюханье табака. В XIX веке появились морфинисты, эфироманы, курильщики гашиша. Развитие медицины неизбежно сопровождалось возникновением зависимости определенной категории людей от лекарственных средств, и, конечно, прежде всего от тех, которые имели наркотическое воздействие. Уже в конце XIX века были констатированы случаи привыкания к опию. Популярностью пользовался (в первую очередь у людей, имевших непосредственный доступ к медикаментам и шприцам, - у врачей, медсестер, аптекарей) и морфий. В начале XX века наркотики стали выступать в качестве показателя принадлежности личности к новым субкультурам. Появляющиеся духовно-идеологические течения обставлялись новыми бытовыми практиками, часто носившими более эпатирующий и раздражающий обывателя характер, чем сами течения. Эти практики противопоставлялись официальным и господствующим нормам поведения. Неудивительно поэтому, что наркотики стали сопутствующим элементом культуры модерна в России. Столичная богема в начале века увлекалась курением опиума и гашиша. Г.В. Иванов - поэт Серебряного века - вспоминал, как ему из вежливости пришлось выкурить с известным в предреволюционное время питерским журналистом В.А. Бонди толстую папиросу, набитую гашишем. Бонди, почему-то разглядевший в Иванове прирожденного курильщика гашиша, клятвенно обещал поэту «красочные грезы, озера, пирамиды, пальмы... Эффект оказался обратным - вместо грез тошнота и неприятное головокружение». Накануне Первой мировой войны в Россию стал проникать и уже очень модный в Европе кокаин. Первоначально этот довольно дорогой наркотик употребляли шикарные дамы полусвета, иногда высшее офицерство, обеспеченные представители богемы.

Октябрь 1917 года, помимо социального строя, коренным образом изменил и тип российского наркомана, явно его демократизировав. Немаловажную роль в этом процессе сыграла Первая мировая война. Не следует забывать, что нередко приобщение к морфию, в частности, являлось следствием тяжелых ранений, излечение которых требовало хирургического вмешательства с применением наркотиков. Однако в медицинской среде морфий употребляли не только больные, но и сами медики. Данные 1919–1922 годов свидетельствуют, что в Петрограде почти 60% морфинистов были врачами, медсестрами, санитарами, остальные прошли воинскую службу. Но не только увечья и физические страдания побуждали колоться морфием. Слабым был и медицинско-полицейский надзор за расходованием наркотических препаратов.

Победивший народ не замедлил приобщиться к наpкотикам - как к определенному виду роскоши, ранее доступной только имущим классам. Здесь четко прослеживалось стремление к смене иерархии стандартов поведения. Петроградская милиция в 1918 году раскрыла действовавший на одном из кораблей Балтийского флота «клуб морфинистов». Его членами были вполне «революционные» матросы, не только организованно приобретавшие наркотик, но даже вербовавшие новых членов для своего клуба. В новых социальных условиях не был забыт и эфир. Его сильный галлюциногенный эффект привлекал к себе даже представителей новой большевистской элиты. Художник Ю.П. Анненков вспоминал, как в 1919 году в Петрограде он вместе с Н.С. Гумилевым получил приглашение от Б.Г. Каплуна, тогда управлявшего делами комиссариата Петросовета, понюхать конфискованного эфира. Сам Каплун только изображал себя эфироманом, но слабостям других потакал с явным удовольствием, рассматривая наркоманию как код богемной личности. Анненков вспоминал:

«Каплун принес из другой комнаты четыре маленьких флакончика, наполненных эфиром... Все поднесли флакончик к носу. Я - тоже, но «уход в сновидения» меня не привлекал: мне хотелось только видеть, как это произойдет с другими... Гумилев не двигался. Каплун закрыл свой флакончик, сказав, что хочет уснуть нормальным образом, и, пристально взглянув на Гумилева, пожал мне руку и вышел из кабинета, сказав, что мы можем оставаться в нем до утра».

Продолжали существовать в Советской России и подпольные опиумокурильни. Но все же особой популяpностью после революции пользовался кокаин. Буквально через три месяца после прихода к власти большевиков Народный комиссариат внутренних дел вынужден был констатировать: «Появились целые шайки спекулянтов, распространяющих кокаин, и сейчас редкая проститутка не отравляет себя им. Кокаин распространился в последнее время и среди слоев городского пролетариата. «Серебряную пыль» кокаина с наслаждением вдыхали не только лица, связанные с криминальным миром, но и рабочие, мелкие совслужащие, красноармейцы, революционные матросы. Кокаин был значительно доступнее водки. Во-первых, закрылись многие частные аптеки и их владельцы старались сбыть с рук имевшиеся медикаменты, в том числе наркотические вещества. А во-вторых, из оккупированных немцами Пскова, Риги, Орши кокаин германского производства ввозился контрабандным путем. В годы Гражданской войны в Петрограде прекратили свое существование шикарные кафе и рестораны, и кулечки-фунтики с наркотиком стали продаваться в обычных чайных. В народе их быстро окрестили «чумовыми». В таких чайных часто разворачивались сцены, подобные той, которую описал в своем исследовании Г.Д. Аронович - известный в 1920-х годах врач-нарколог: «В майский вечер (1919 г.) у входа в чайную ко мне подошла девушка 17–18 лет, с усталым безжизненным лицом, в платке и просила на хлеб. Я не знал, что она собирает на “понюшку”, то есть кокаин, но скоро увидел ее среди посетителей, она почти силой вырвала из рук подошедшего к ней подростка пакетик кокаина, и когда тот потребовал от нее денег, она сняла сапоги, отдала их продавцу за 2–3 грамма кокаина и осталась в рваных чулках». Медики отмечали, что в 1919–1920-х годах кокаиновые психозы были довольно заурядным явлением. При этом 60% наркоманов составляли люди моложе 25 лет.

В годы нэпа в условиях свободы торговли кокаин, прозванный в народе «марафетом», получил особое распространение. До 1924 года Уголовный Кодекс РСФСР не определял каких-либо четких санкций в отношении распространителей и потребителей наркотиков. В 1920-х годах кокаином торговали на рынках в основном мальчишки с папиросными лотками. Правда, продавцы нередко жульничали и добавляли в наркотик аспирин, мел, соду. Это, конечно, снижало действие кокаина, но вряд ли могло спасти от пристрастия к нему. Ведь заядлые кокаинисты потребляли иногда до 30–40 грамм порошка в день, стремясь добиться эффекта.

С марафетом, как показывают исследования медиков, уже в 1920-е годы были хорошо знакомы беспризорники. Обследование задержанных за бродяжничество в 1923–1924 годах подростков показало, что 80% из них приобщилось к наркотику в 9–11 лет и имело стойкое пристрастие к нему. Действительно, «нюхнуть марафету» можно было прямо на улице с бумажки, ладони, ногтя. Лишь в отдельных случаях, когда в результате длительного потребления наркотика происходила атрофия тканей носового канала, приходилось пользоваться гусиным пером. Оно вставлялось глубоко в нос и позволяло ускорить втягивание порошка.

Конечно, чаще всего к кокаину прибегали асоциальные элементы, в частности проститутки. В 1924 году социологический опрос выявил, что более 70% особ, задержанных органами милиции за торговлю телом, систематически потребляли наркотики. При этом почти половина из них предпочитала именно кокаин. В тайных борделях 1920-х годов, как правило, можно было приобрести и марафет. В конце 1922 - в начале 1923 года в Петрограде органы милиции раскрыли целую сеть квартир, хозяйки которых не только занимались проституцией, но и, как было сказано в протоколе, почти круглые сутки продавали кокаин. Исследователь проблем проституции С. Вислоух писал в середине 1920-х годов: «Торговля марафетом... и иными средствами самозабвения почти целиком находится в руках проституток». По данным 1924 года, из 548 опрошенных проституток Москвы 410 потребляли наркотики, пристрастившись к ним после начала торговли собственным телом. Часто к марафету прибегали мелкие карманные воришки. Крупные воровские авторитеты довольно презрительно относились к «нюхарям», считая, что кокаин притупляет реакцию, столь необходимую в их деле. И все же это были люди, подверженные и другим видам отклонений. Потреблением наркотиков они обозначали свою принадлежность к асоциальной среде. Гораздо более страшным было проникновение наркотиков в стабильные социальные слои, означающее развитие в городском социуме элементов ретретизма.

Довольно широко в 1920-е распространилась подростковая наркомания. Дети из нормальных семей в поисках романтики нередко посещали притоны беспризорников и традиционные места их скоплений. Криминальный мир для части подростков оказывался более привлекательным, чем действительность советской трудовой школы, пионерских сборов и комсомольских собраний. Известный врач-нарколог А.С. Шоломович описал в своей книге, вышедшей в свет в 1926 году, следующий случай: «У одной матери сын подросток, которого все звали “толстячком”, три дня пропадал в каком-то притоне, где его выучили нюхать кокаин. Когда мать нашла его в притоне, она едва узнала своего толстячка: перед ней был оборванный, худой, истощенный человек, весь синий, с провалившимися щеками и глазами, весь разбитый настолько, что у него не хватало сил выйти из притона». В годы нэпа к марафету стала приобщаться и рабочая молодежь, которая, по мнению Коммунистической партии, должна была сыграть решающую роль в социалистическом преобразовании общества. Пролетаризация кокаинистов, в частности, являлась следствием прочных связей рабочих с проституцией. Представители правящего класса социалистического общества составляли, по данным 1927 года, почти 70% постоянных потребителей услуг продажных женщин, которые, как известно, активно торговали марафетом. Ситуация становилась критической: «сухой закон» способствовал развитию наркомании. Ее всплеск в 1920-е годы объяснялся не только ретретистскими настроениями, но и тем, что традиционные формы досуга не уживались с запретом на свободную продажу спиртного. Бороться с наркоманией советская власть начала раньше, чем с пьянством, хотя в Уголовном кодексе 1922 года не было нормативных предписаний по этому поводу. Преступлением, согласно 215-й статье, считалось «приготовление ядовитых и сильнодействующих веществ лицами, не имеющими на то права», что каралось «штрафом до 300 рублей золотом или принудительными работами». В ноябре 1924 года появилось постановление СНК РСФСР «О мерах регулирования торговли наркотическими веществами». Оно запрещало теперь уже свободное обращение сильнодействующих веществ, в частности кокаина, морфия, героина. Уголовный кодекс РСФСР пополнился статьей, предусматривавшей наказание и за изготовление, и за хранение и сбыт наркотиков. В документе фигурировали такие формы наказания, как лишение свободы сроком до трех лет.

Наркоманы же не подвергались уголовному преследованию. Напротив, в 1925 году в стране стали создаваться наркодиспансеры: в Москве открылось первое клиническое отделение для детей-кокаинистов. Лечение проводилось сугубо добровольно. К 1928 году статистические опросы зафиксировали заметное снижение употребления кокаина в Советской России. Свертывание нэпа повлекло за собой ужесточение таможенных барьеров. Приток кокаина из-за границы резко сократился, уменьшилось и потребление морфия. Однако лица, склонные к ретретизму, начали употреблять произраставшие в СССР опийный мак и индийскую коноплю. В 1930-х годах этот наркотик стал самым распространенным в СССР. Осенью 1934 года появляется нормативный документ - Постановление ЦИК и СНК СССР о запрещении посевов опийного мака и индийской конопли. Уголовный кодекс РСФСР был дополнен статьей 179-а «Незаконный посев опийного мака», в которой указывалось, что выращивание этих культур без соответствующего разрешения наказывается «лишением свободы на срок до двух лет или исправительно-трудовыми работами на срок до одного года с обязательной конфискацией посевов». Трудно сказать, остановило ли это наркоманов. Дело в том, что в 1930-е советские властные и идеологические структуры перестали следить за развитием наркомании в обществе. Не изучались причины, побуждавшие людей искать забвение в наркотических снах. Не исследовались и социально-психологические характеристики лиц, наиболее склонных к потреблению одурманивающих средств. Не менялась и нормативная база, необходимая для эффективной борьбы с наркоманией. Людей, пораженных этим недугом, как и алкоголиков, стремились обвинить прежде всего во враждебной настроенности по отношению к социалистическому строительству. Об этом, например, свидетельствует следующий случай. В августе 1935 года Ленинградский городской отдел здравоохранения обнаружил хищение из аптеки Ленметаллстроя «ряда ядовитых веществ». Судя по списку, приложенному к спецсообщению, были похищены наркотики - атропин, кокаин, морфий, героин. В аптеке явно побывали наркоманы, однако задержанные подозреваемые были обвинены в покушении на диверсию - в попытке отравить пищу в городской столовой. Неудивительно, что система медико-психологической помощи наркоманам в СССР в 1930-е годы была почти уничтожена. В период большого стиля из бытовой, подцензурной лексики исчезли разнообразные слова и понятия, связанные с лечением наркомании. Лишь в начале 1960-х годов, в период разрушения канонов повседневности большого стиля, самостоятельное название - «наркология» - получает направление медицины, изучающее последствия употребления наркотиков и лечение людей, ими злоупотребляющих. Слово «нарколог» - тоже новообразование 1960-х годов. Образуется и новое прилагательное «наркологический», в первую очередь употребляющееся со словами «диспансер» и «кабинет». Так возрождались нормы отношения к проблеме наркотиков в обществе, существовавшие в пространстве повседневности в годы нэпа и утраченные в эпоху большого стиля.

Речь сегодня снова пойдёт о наркотиках. Давайте заглянем в прошлое, и посмотрим, как СССР победил наркоманию в 1920-е годы.

Полный текст статьи историка Панина лежит , а я просто процитирую один очень показательный отрывок.

Новая власть рассматривала наркоманию, как наследие "проклятого прошлого". Это способствовало тому, что 1920-е гг. стали временем либерального отношения к наркоманам.
К примеру, в начале 1925 г. конференция Наркосекции Мосздравотдела решительно высказалась против идеи административного воздействия на наркоманов и создания лагерей для них, что, в свою очередь, предлагал НКВД. Принудительное лечение допускалось только для определенной категории "социально-опасных" наркоманов, с "полной гарантией от административного произвола". Во многом, властные инициативы 1920-х гг. по отношению к "наркоману" предвосхитили самое гуманное отношение к этим больным людям, характерное сегодня для многих западных стран. Иллюстрацией этого может служить политика местных властей в Свердловске. До 1929 г. наркоманы г. Свердловска имели возможность получить наркотики без особых затруднений в любой аптеке. В 1929 г. распоряжением Горздравотдела наркоманы были прикреплены к одной аптеке, где наркотики им отпускались по рецептам наркопункта. Государство взяло на себя заботу о жизни и лечении больных наркоманией и тем самым ликвидировало для них необходимость добывать наркотики преступным путем.

В исследуемый период политику властей в отношении наркоманов в полном смысле можно назвать социальным контролем. Основную тяжесть в работе с наркоманами и проведение профилактических мероприятий взяли на себя органы здравоохранения, а именно наркосекции, наркопункты и наркодиспансеры различного уровня, которые начали создаваться в РСФСР в середине 1920-х годов. К примеру, в Москве лечение больных наркоманией проводили районные наркологи при районных тубдиспансерах и врачи специализированного наркодиспансера. Постепенно стали создаваться учреждения для лечения детей- наркоманов. Кроме того, наркоманам оказывали и психиатрическую помощь. В среднем за два года каждый наркоман ложился в психиатрическую лечебницу (клинику) от 2 до 5 раз и пребывал там 62 дня. Конечно этого было недостаточно, но это был явный прогресс.

Главный удар по наркомании был нанесен в 1925 г., когда власть санкционировала выпуск водки. Население России имело устойчивую культурно одобряемую традицию употребления крепкого спиртного. Она не давала человеку в условиях наличия легко доступного крепкого спиртного и затрудненного допуска к наркотикам (во второй половине 1920-х гг. произошло укрепление государственной границы, таможни, ужесточился контроль за отпуском и использованием обезболивающих препаратов в больницах и аптеках) случайно "подсесть" на морфий.

Наркотический бум постепенно спадал. Однако в разных регионах это произошло в разнос время: в провинции раньше, а в столичных городах позднее. В конце изучаемого периода потребление наркотиков в стране значительно снизилось, даже в среде столичных маргиналов. Так, например, в первом квартале 1929 г. из 778 посещений Василеостровского районного нарколога (Ленинград) только 91 приходилось на наркоманов, из числа последних лишь 15 было первичных. Среди пациентов наркологической амбулатории при ленинградской больнице им. Эрисмана за июнь-август 1929 г. наркоманов было еще меньше -- 28 из 989. Кроме того, в конце 1920-х гг. изменилась и структура потребляемых наркотиков, место кокаина, как самого распространенного наркотика, заняли гашиш и анаша, то есть легкие наркотики.

Впечатляет? "Государство взяло на себя заботу о жизни и лечении больных наркоманией и, тем самым, ликвидировало для них необходимость добывать наркотики преступным путем ". И это не в какой-то далёкой Голландии -- это в том самом Совестком Союзе, который принято сейчас вспоминать как "страну без наркомании". Обратите внимание -- наркотики победили без расстрелов, без принудельного лечения, без массовых облав и без стерилизации наркоманов.

Почему же сейчас, в России, мы не можем использовать этот метод? Вот ещё цитата. На этот раз пишет Владимир Маяковский , про Сухой Закон в США.

Типичным бизнесом и типичным ханжеством назовем и американскую трезвость, сухой закон «прогибишен».

Виски продают все.

Когда вы зайдете даже в крохотный трактирчик, вы увидите на всех столах надпись: «Занято».

Когда в этот же трактирчик входит умный, он пересекает его, идя к противоположной двери.

Ему заслоняет дорогу хозяин, кидая серьезный вопрос:

- Вы джентльмен?

- О да! - восклицает посетитель, предъявляя зелененькую карточку. Это члены клуба (клубов тысячи), говоря просто - алкоголики, за которых поручились. Джентльмена пропускают в соседнюю комнату - там с засученными рукавами уже орудуют несколько коктейльщиков, ежесекундно меняя приходящим содержимое, цвета и форму рюмок [у] длиннейшей стойки.

Тут же за двумя десятками столиков сидят завтракающие, любовно оглядывая стол, уставленный всевозможной питейностью. Пообедав, требуют:

- Шу бокс! (Башмачную коробку!) - и выходят из кабачка, волоча новую пару виски. За чем же смотрит полиция?

За тем, чтобы не надували при дележе.

У последнего пойманного оптовика «бутлегера» было на службе 240 полицейских.

Глава борьбы с алкоголем плачется в поисках за десятком честных агентов и грозится, что уйдет, так как таковые не находятся.

Сейчас уже нельзя отменить закон, запрещающий винную продажу, так как это невыгодно прежде всего торговцам вином. А таких купцов и посредников - армия - один на каждые пятьсот человек. Такая долларовая база делает многие, даже очень тонкие нюансы американской жизни простенькой карикатурной иллюстрацией к положению, что сознание и надстройка определяются экономикой.

Вот такой был вердикт поэта революции: "Нельзя отменить сухой закон, так как это невыгодно прежде всего торговцам вином ". К счастью, Маяковский ошибался. Одним из лозунгов Франклина Рузвельта на выборах 1932 года была отмена сухого закона. Американцы выбрали Рузвельта президентом, и в том же году печально знаменитый Сухой Закон был отменён.

Почему же наркотики до сих пор запрещены?

Первое, что приходит на ум -- наркомафия подкармливает депутатов, которые изо всех сил "борятся" с наркотиками. Пока эти горлопаны живописуют по телевизору ужасы из жизни любителей героина, наркомафии ничего не угрожает -- несведущие люди и дальше будут требовать и "смертной казни для наркоторговцев" и прочих мер, поднимающих цены на наркотики.

Однако я не сторонник теории заговоров. Скорее всего, эти депутаты просто удачно "нашли свою нишу". Депутаты просто зарабатывают таким образом очки у своего недалёкого электората.

Я не хочу сказать, что люди глупы. К счастью, в отличие от алкоголя, наркотики ещё не проникли в каждый дом. Поэтому большая часть России ещё просто не понимают сути проблемы. Но с каждым годом наркоманов, увы, становится всё больше и больше. И это значит, что рано или поздно, люди устанут кормить наркомафию и у нас появится свой Рузвельт. Который легализует наркотики и положит этой легализацией конец и наркомафии и наркопреступности.

Update : ещё тексты на тему, от