Огромное влияние на его становление и творческую деятельность оказал выдающийся русский просветитель Н.И. Новиков, вместе с которым он активно участвовал в деятельности "Собрания, старающегося о переводе иностранных книг" (1768-1783).
Имя. В.А. Левшина занимает особое место в истории русской культуры конца XVIII - начала XIX вв. Всю свою жизнь он посвятил делу просветительства, распространению образования, пропаганде научных знаний, духовному совершенствованию.
Дворянин по происхождению, В.А. Левшин своей разносторонней деятельностью в области литературы, истории, статистики, топографии, агрономии содействовал борьбе демократической интеллигенции России за просвещение страны.
Он родился 6 (17) августа 1746 г. в г. Смоленске в небогатой дворянской семье, принадлежавшей к древнему дворянскому роду Тульской губернии. Левшины владели многими имениями в Воронежской, Екатеринославской, Курской, Московской, Херсонской, Орловской, Тульской губерниях. В Тульской губернии Левшиным принадлежали имения под Чернью, Белевом, Ефремовым. В 1765-1772 гг. был на военной службе, принимал участие в русско-турецкой войне 1768-1774 гг.
После выхода в отставку в 1773 г. В.А. Левшин занялся хозяйством и литературной деятельностью.
Огромное влияние на его становление и творческую деятельность оказал выдающийся русский просветитель Н.И. Новиков, вместе с которым он активно участвовал в деятельности "Собрания, старающегося о переводе иностранных книг" (1768-1783).
Перу Василия Алексеевича принадлежит около 80 книг на хозяйственно -экономические темы. Он был членом и непременным секретарем Петербургского Вольного экономического общества, членом Саксонского экономического общества, Итальянской академии наук.
Первой книгой Василия Алексеевича стали "Загадки, служащие для невинного разделения праздного времени" (1773). В переводе В.А. Левшина появилось три тома рыцарских и авантюрно-плутовских романа под названием "Библиотека немецких романов".
Затем В.А. Левшин предпринял попытку создания национального русского романа и бытовой повести на фольклорном материале. Так появилось "Русские сказки", ставшие для нескольких поколений русских людей источником знакомства с родным фольклором. Произведения многих русских писателей основаны на фольклорных сюжетах левшинских "Русских сказок". К этой книге восходят многие мотивы и эпизоды поэмы Пушкина "Руслан и Людмила". Имя Левшина упомянуто Пушкиным в 4-й строфе седьмой главы "Евгения Онегина".
В.А. Левшин сочинял и драматические произведения. Его перу принадлежат до 50 оригинальных и переводных опер, драм, комедий.
Особый интерес представляют исследования В.А. Левшина по экономике и истории. Его "Топографические описание Тульской губернии" - один из первых и значительных трудов по истории Тульского края.
Интерес к древней истории, генеалогии и исторической биографии привел Левшина к созданию "Исторического сказания о выезде, военных подвигах и родословии благородных дворян Левшиных", книг о Б.П. Шереметьеве, Г.А. Потемкине, А.В. Суворове.
Значителен вклад В.А. Левшина в русскую агрономию. Он был основателем травосеяния в России, занимался изучением болезней растений, описанием земледельческих орудий Центральной России. В числе трудов по сельскохозяйственной тематике "Садоводство полное" (1805-1808), "Цветоводство подробное, или флора русская" (1826).
За оригинальное решение экологических задач Вольное экономическое общество наградило В.А. Левшина 17 золотыми и 4 серебряными медалями.
Владимир Лёвшин был сыном крупного финансиста, миллионера Артура Борисовича Манасевича. Но фамилия Лёвшин – легальная, а не псевдоним. Владимир Артурович от природы был наделен самыми разными талантами. Раньше всех проявился, пожалуй, его музыкальный талант. В доме Манасевичей музыка звучала постоянно. «Недурно играла мама, - вспоминал В. А. Лёвшин, спустя годы. - Неплохо пел папа. Частенько музицировали и приходившие к нам в гости знакомые, среди которых были настоящие профессиональные музыканты». Мировую знаменитость - Якова Хейфеца - Владимир Артурович помнил десятилетним мальчиком, игравшим в их домашних квартетах. А вот самому Владимиру уроки музыки давал Сергей Алексеевич Козловский, будущий знаменитый профессор Московской консерватории.
Но стать музыкантом Владимиру не пришлось. Мальчику было 13 лет, когда Октябрьская революция изменила жизнь страны. Изменилась и его жизнь. Сомнительное, с точки зрения победившего пролетариата, происхождение заставило юношу добывать себе рабочий стаж, без которого в Стране Советов невозможно было даже мечтать о высшем образовании.
Совсем еще мальчиком он перепробовал множество профессий: был продавцом, варил мыло, делал гребёнки, набивал гильзы на табачной фабрике, работал фальцовщиком в типографии, учился в школе ваяния и живописи. С шестнадцати лет Владимир Артурович Лёвшин – студиец Московского Камерного театра. Но в восемнадцать лет, выбирая дальнейшую дорогу, Владимир Артурович почему-то резко поменял направление, предпочтя искусству точные науки. Он поступил в Московский химико-технологический институт имени Менделеева, вскоре стал посещать лекции на физико-математическом факультете Московского университета, а заодно подрабатывать преподавателем математики на курсах подготовки в вуз и репортером газеты «Вечерняя Москва»…
По окончании института Владимир Артурович около сорока лет преподает в ведущих московских вузах, читает свои блистательные лекции по сопротивлению материалов, высшей математике, теории упругости, одно время он даже руководил кафедрой математики МВТУ им. Н. Э. Баумана. А в свободное время он, уважаемый профессор, ученый и преподаватель, пишет одноактные пьесы для артистов эстрады (пьеса «Пашка» (1942), сцена в 1 д. «У десятой скамейки» (1942), пьеса «Мадемуазель Ирэн» (1944), пьеса «Выручил» (1945)), смешные сценки для цирковых клоунов, остроумные стихи к карикатурам и плакатам.
Однажды он написал детскую сказку про Кота-хвастуна («Приключения Кота-хвастуна» (1953)). Сказка прозвучала по радио. Потом её записали на пластинку. А потом Владимир Артурович познакомился с писателем Михаилом Львовским, и тот сказал ему: «Вы математик. Вы пишете для детей. Почему бы вам не написать детям о математике?»
Совет был услышан, и с тех пор математика и литература в жизни Владимира Артуровича Лёвшина пошли рука об руку. Мимоходом оброненная мысль обернулась вереницей «сказок да не сказок» о числах, об их загадках, об их странностях. В 1964 году увидела свет первая «сказка да не сказка» - «Три дня в Карликании».
Она имела успех, а потому недолго оставалась в одиночестве. Вскоре к ней присоединились «Черная маска из Аль-Джебры» (1967), «Фрегат капитана Единицы» (1968), «Магистр Рассеянных Наук» (1970), «Новые рассказы рассеянного Магистра» (1971), «Искатели необычайных автографов, или Странствия, приключения и беседы двух филоматиков» (1973), «Великий треугольник, или Странствия, приключения и беседы двух филоматиков» (1974), «В лабиринте чисел» (1977), «Ноктюрн Пифагора» (1977), «Нулик-мореход» (1978) «Стол находок утерянных чисел» (1983).
Одним из героев книги стал житель Карликании, маленький Нулик. Позже этот герой появился и в других повестях Владимира Лёвшина - «Черная маска из Аль-Джебры» и «Нулик-мореход».
Многие из этих книг Владимир Артурович написал в соавторстве с женой, Эмилией Борисовной Александровой. Эмилия Борисовна, урожденная Гезенцвей, окончила Московский государственный педагогический институт им. Ленина, член Союза писателей СССР, переводила поэзию с армянского, немецкого и румынского языков, выпустила свои книги стихов «Поздний вылет» (1990) и «Окно» (1994). Рассказывая о совместной работе с мужем, Эмилия Александровна вспоминала, как «была нуликом», как донимала Лёвшина своими бесконечными «отчего и почему», как они спорили и ссорились. Но, в конечном итоге Нулик получал ответы на все свои вопросы, а читатели – удивительные книги.
Самыми популярными книгами Лёвшина являются повести о приключениях Магистра Рассеянных наук, героями которых стали незадачливый путешественник Магистр Рассеянных Наук, его неизменная спутница Единичка, все тот же неугомонный Нулик и школьники, увлеченные математикой.
«Человек, который выдумал Магистра Рассеянных наук, - писала о муже Эмилия Борисовна Александрова, - обладал завидной памятью. Он не носил бороды от уха до уха. У него не было берета с помпоном и коротких штанишек: с ними он расстался еще в детстве. Но никогда не покидала его детская способность удивляться, и жажда знаний, и тяга к неизведанному, и счастливая готовность к шутке, к доброму розыгрышу. Подобно своему герою, он тоже любил математику, и детей, и животных, и путешествия, и пирожные, и жизнь его была похожа на книгу, полную приключений и внезапностей. «Магистр Рассеянных Наук» по праву занимает среди них самое почетное место. Ибо не одной любви к математике учит нас рассеянный герой этой книги: доброте, отзывчивости, прямодушию, бескорыстной готовности в любую минуту сразиться со злом».
Повести, полные необыкновенных приключений, помогали читателям развивать наблюдательность и совершенствовать математическую логику. Книги, созданные Лёвшиным почти полвека назад, не утратили актуальности и популярности и сейчас.
Скончался Владимир Артурович Лёвшин 11 августа 1984 года. Эмилия Борисовна пережила супруга на десять лет, и умерла 28 июля 1994 года.
Первая книга из замечательной серии про Нулика, Таню, Олега и Севу. Для тех, кто никогда не слышал про книги Владимира Артуровича Лёвшина, сообщаю: написанное им (иногда в соавторстве с Эм. Александровой) – симбиоз приключенческой литературы и учебника. Если Вы хотите пробудить интерес Вашего ребенка к математике, геометрии, астрономии – дайте ему прочесть эти книги. Серия книг про Нулика – наиболее увлекательна.
«Чёрная Маска из Аль-Джебры» - продолжение сказки «Три дня в Карликании», вышедшей в 1964 году в издательстве «Детская литература».
Действие сказки происходит в соседнем с Карликанией государстве Аль-Джебре.
Житель Арифметического государства Нулик случайно очутился у входа в таинственную пещеру. Здесь он увидел странное существо в чёрной маске. Незнакомец сообщает Нулику, что он заколдован и обречён носить маску до тех пор, пока его не расколдуют.
Но Нулик ещё слишком мал для такого серьёзного дела. Поэтому он вызывает в Карликанию своих друзей.
Ребята попадают в незнакомую им страну Аль-Джебру. Там с ними происходят всевозможные приключения, о которых они рассказывают Нулику в письмах.
В сборник вошли повести Владимира Лёвшина о приключениях незадачливого путешественника Магистра Рассеянных Наук и его неизменной спутницы Единички: «Диссертация Рассеянного Магистра», «Путевые заметки Рассеянного Магистра» и «В поисках похищенной марки». Герой книги - пылкий поклонник математики, неутомимый путешественник и путаник Магистр Рассеянных Наук - колесит по свету в погоне за математическими загадками и казусами. Он то и дело совершает ошибки, которые анализируют школьники Клуба «Рассеянного Магистра». Это помогает им развивать наблюдательность, совершенствовать свою математическую логику и пополнять знания не только по математике, но и по другим отраслям наук. Его рассказы, полные самых невероятных приключений и ещё более невероятных ошибок, развивают наблюдательность, совершенствуют математическую логику и убедительно подтверждают справедливость древней истины: на ошибках учатся. Герои книги попадают в экзотические страны, катаются на льдине, гуляют по краю кратера вулкана, а также подбирают математические ключи к любому замку и решают самые трудные задачи. Вместе с ними читатель узнает парадоксы и легко запоминает правила самой точной науки в мире, а также астрономии, физики и истории.
«Сказки да не сказки» - так авторы назвали свою книжку. Действие происходит в воображаемых математических странах Карликании и Аль-Джебре. Герои книги, школьники Таня, Сева и Олег, попадают в забавные приключения, знакомятся с основами алгебры, учатся решать уравнения первой степени.
Эта книга впервые пришла к детям четверть века назад. Её первые читатели давно выросли. Многие из них благодаря ей стали настоящими математиками - таким увлекательным оказался для них мир чисел, с которым она знакомит.
Надо надеяться, с тем же интересом прочтут её и нынешние школьники. «Путешествие по Карликании и Аль-Джебре» сулит им всевозможные дорожные приключения, а попутно - немало серьёзных сведений о математике, изложенных весело, изобретательно и доступно. Кроме того, с него начинается ряд других математических путешествий, о которых повествуют книги Владимира Лёвшина «Нулик-мореход», «Магистр рассеянных наук», а также написанные им в содружестве с Эмилией Александровой «Искатели необычайных автографов», «В лабиринте чисел», «Стол находок утерянных чисел».
Книга о свойствах чисел и их закономерностях. Действие происходит в сказочном математическом городе, где в столе находок разыскивают числа по их приметам. Жители города Энэмска знают - числа живут особенной жизнью и дружба с ними сулит приятные неожиданности и нечаянные открытия. Разумеется тем, кто знает их законы.
Многие, наверное, читали книги Левшина В. и Александровой Э. «Путешествие по Карликании и Аль-Джебре», «Фрегат капитана Единицы», «Магистр Рассеянных Наук» и другие, которые привили любовь к математике не одному человеку. Это еще одна из книг этих авторов.
Герой книги - пылкий поклонник математики, неутомимый путешественник и путаник Магистр Рассеянных Наук - колесит по свету в погоне за математическими загадками и казусами. Его рассказы, полные самых невероятных приключений и ещё более невероятных ошибок, развивают наблюдательность, совершенствуют математическую логику и убедительно подтверждают справедливость древней истины: на ошибках учатся.
Для младшего школьного возраста.
Дорогие читатели?
Если вы уже знакомы с незадачливым героем книги В Лёвшина "Магистр Рассеянных Наук", если уже сталкивались с бесчисленными ошибками и оговорками этого рассеянного математика, вам, вероятно, интересно будет узнать о его новых путешествиях и приключениях, а заодно снова встретиться с постоянными членами Клуба Рассеянного Магистра - Таней, Севой, Олегом и Нуликом.
Если же Магистр Рассеянных Наук для вас лицо новое, не смущайтесь: эта книга - совершенно самостоятельная история о том, как Магистр возомнил себя великим сыщиком и отправился в далёкие страны вместе со своей неизменной спутницей Единичкой, а также с твёрдым намерением расследовать дерзкое преступление
Особая к вам просьба: читая рассказы отважного, но рассеянного путешественника, старайтесь не пропустить ни одной его несуразицы, ни одной оплошности. Помните на ошибках мы учимся!
| Спиридон Дрожжин | |
| 267x400px | |
| Имя при рождении: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
|---|---|
| Псевдонимы: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Полное имя |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Дата рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: | |
| Годы творчества: | |
| Направление: |
Крестьянская поэзия |
| Жанр: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Язык произведений: | |
| Дебют: | |
| Премии: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Награды: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Подпись: | |
| Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). | |
|
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
|
| [[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |Произведения]] в Викитеке | |
| Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). | |
Биография
Следующие годы жизни Дрожжина прошли в скитаниях по России, он сменил множество профессий.
В 16 лет Дрожжин написал своё первое стихотворение, в 1867 году начал дневник, который вёл до конца жизни.
Первая публикация Дрожжина в журнале «Грамотей » (). С этого времени Дрожжина стали печатать во многих журналах: «Дело », «Слово», «Семейные вечера», «Русское богатство », «Пробуждение » и др., в том числе тверских - «Тверской вестник » (1878-1882).
Из-за бедственного материального положения и под влиянием встреч с Львом Толстым (1892, 1897) возвращается на родину (1896), посвящая себя литературному труду. В 1903 году «Кружок писателей из народа» организовал вечер, посвящённый 30-летию поэтической деятельности С. Д. Дрожжина; одним из организаторов вечера был Иван Бунин , который назвал Дрожжина «самым даровитым поэтом-самоучкой».
Академия наук назначила в 1903 году Дрожжину пожизненную пенсию; в 1910 году - премию, за сборники «Заветные песни», «Стихотворения 1866-1888», «Новые русские песни», «Баян»; в 1915 году - почётный отзыв имени А. С. Пушкина за сборник «Песни старого пахаря».
Ранняя поэзия Дрожжина испытала разнообразные влияния. Многие стихи дооктябрьского периода пользовались огромной популярностью в народе, стали песнями, записывались для граммофонов , проникли в фольклор . Творчество Дрожжина вдохновляло композиторов А. Чернявского («Любо-весело», «У колодца» - вступление к поэме «Дуняша», «Красна девица, зазноба ты моя…»), В. Ребикова («Ах, о чём ты, ласточка…», «Догорает день зарёю…», «Жар весенних лучей…», «Ах, когда бы солнышко…», «Я для песни задушевной…»), В. Бакалейникова («Ах, уж я ль, млада-младенька…», «Сельская идиллия», «Ах, о чём ты, ласточка…», «Красна девица, зазноба ты моя…»), Ф. Лашека («Не с мороза травушка…», «Догорает день зарёю…», «Что мне, молодцу, нужда…»), В Зиринга («Жница») и др. Исполнителями песен стали Ф. И. Шаляпин , Н. В. Плевицкая («Ах, о чём ты, ласточка…», «Ах, уж я ль, млада-младенька…», «Сельская идиллия», «Любо-весело»), А. Д. Вяльцева .
Дрожжин - один из самых плодовитых крестьянских поэтов, выпустивший более 30-ти поэтических сборников, в конце жизни в его стихах повторяются прежние мотивы, которые пересекаются с новым пафосом социалистического утверждения.
Последние годы провёл в Низовке. Много печатался в местной периодике, в том числе в альманахе «Зарницы ».
Книги Спиридона Дрожжина
Напишите отзыв о статье "Дрожжин, Спиридон Дмитриевич"
Примечания
Литература
- Русские писатели. 1800-1917. Биографический словарь. Т. 2: Г - К. Москва: Большая российская энциклопедия, 1992. С. 186-187.
- Погорелов Т. Дрожжин и его поэзия. Уфа. - 1906
- Памяти С. Д. Дрожжина: К 20-летию со дня смерти поэта. Калинин. - 1951
- Ильин Л. Кайсын Кулиев о Райнере Рильке и Спиридоне Дрожжине // Тверь: Альманах. М. - 1989
- Творчество С. Д. Дрожжина в контексте русской литературы XX века. Тверь. - 1999
- Бойников А. М. Поэзия Спиридона Дрожжина: Монография. Тверь: Твер.гос. ун-т, 2005.
Ссылки
Отрывок, характеризующий Дрожжин, Спиридон Дмитриевич
– И вы тоже.– Простите, пожалуйста, Изольда, а почему ваш мир такой яркий? – не смогла удержать своего любопытства Стелла.
– О, просто там, где я жила, почти всегда было холодно и туманно... А там, где я родилась всегда светило солнышко, пахло цветами, и только зимой был снег. Но даже тогда было солнечно... Я так соскучилась по своей стране, что даже сейчас никак не могу насладиться вволю... Правда, имя моё холодное, но это потому, что маленькой я потерялась, и нашли меня на льду. Вот и назвали Изольдой...
– Ой, а ведь и правда – изо льда!.. Я никогда бы не додумалась!.. – ошарашено уставилась на неё я.
– Это ещё, что!.. А ведь у Тристана и вообще имени не было... Он так всю жизнь и прожил безымянным, – улыбнулась Изольда.
– А как же – «Тристан»?
– Ну, что ты, милая, это же просто «владеющий тремя станами», – засмеялась Изольда. – Вся его семья ведь погибла, когда он был ещё совсем маленький, вот и не нарекли имени, когда время пришло – некому было.
– А почему вы объясняете всё это как бы на моём языке? Это ведь по-русски!
– А мы и есть русские, вернее – были тогда... – поправилась девушка. – А теперь ведь, кто знает, кем будем...
– Как – русские?.. – растерялась я.
– Ну, может не совсем... Но в твоём понятии – это русские. Просто тогда нас было больше и всё было разнообразнее – и наша земля, и язык, и жизнь... Давно это было...
– А как же в книжке говорится, что вы были ирландцы и шотландцы?!.. Или это опять всё неправда?
– Ну, почему – неправда? Это ведь то же самое, просто мой отец прибыл из «тёплой» Руси, чтобы стать владетелем того «островного» стана, потому, что там войны никак не кончались, а он был прекрасным воином, вот они и попросили его. Но я всегда тосковала по «своей» Руси... Мне всегда на тех островах было холодно...
– А могу ли я вас спросить, как вы по-настоящему погибли? Если это вас не ранит, конечно. Во всех книжках про это по-разному написано, а мне бы очень хотелось знать, как по-настоящему было...
– Я его тело морю отдала, у них так принято было... А сама домой пошла... Только не дошла никогда... Сил не хватило. Так хотелось солнце наше увидеть, но не смогла... А может Тристан «не отпустил»...
– А как же в книгах говорят, что вы вместе умерли, или что вы убили себя?
– Не знаю, Светлая, не я эти книги писала... А люди всегда любили сказы друг другу сказывать, особенно красивые. Вот и приукрашивали, чтобы больше душу бередили... А я сама умерла через много лет, не прерывая жизни. Запрещено это было.
– Вам, наверное, очень грустно было так далеко от дома находиться?
– Да, как тебе сказать... Сперва, даже интересно было, пока мама была жива. А когда умерла она – весь мир для меня померк... Слишком мала я была тогда. А отца своего никогда не любила. Он войной лишь жил, даже я для него цену имела только ту, что на меня выменять можно было, замуж выдав... Он был воином до мозга костей. И умер таким. А я всегда домой вернуться мечтала. Даже сны видела... Но не удалось.
– А хотите, мы вас к Тристану отведём? Сперва покажем, как, а потом вы уже сама ходить будете. Это просто... – надеясь в душе, что она согласится, предложила я.
Мне очень хотелось увидеть «полностью» всю эту легенду, раз уж появилась такая возможность, и хоть было чуточку совестно, но я решила на этот раз не слушать свой сильно возмущавшийся «внутренний голос», а попробовать как-то убедить Изольду «прогуляться» на нижний «этаж» и отыскать там для неё её Тристана.
Я и правда очень любила эту «холодную» северную легенду. Она покорила моё сердце с той же самой минуты, как только попалась мне в руки. Счастье в ней было такое мимолётное, а грусти так много!.. Вообще-то, как и сказала Изольда – добавили туда, видимо, немало, потому что душу это и вправду зацепляло очень сильно. А может, так оно и было?.. Кто же мог это по-настоящему знать?.. Ведь те, которые всё это видели, уже давным-давно не жили. Вот потому-то мне так сильно и захотелось воспользоваться этим, наверняка единственным случаем и узнать, как же всё было на самом деле...
Изольда сидела тихо, о чём-то задумавшись, как бы не решаясь воспользоваться этим единственным, так неожиданно представившимся ей случаем, и увидеться с тем, кого так надолго разъединила с ней судьба...
– Не знаю... Нужно ли теперь всё это... Может быть просто оставить так? – растерянно прошептала Изольда. – Ранит это сильно... Не ошибиться бы...
Меня невероятно удивила такая её боязнь! Это было первый раз с того дня, когда я впервые заговорила с умершими, чтобы кто-то отказывался поговорить или увидеться с тем, кого когда-то так сильно и трагически любил...
– Пожалуйста, пойдёмте! Я знаю, что потом вы будете жалеть! Мы просто покажем вам, как это делать, а если вы не захотите, то и не будете больше туда ходить. Но у вас должен оставаться выбор. Человек должен иметь право выбирать сам, правда, ведь?
Наконец-то она кивнула:
– Ну, что ж, пойдём, Светлая. Ты права, я не должна прятаться за «спиной невозможного», это трусость. А трусов у нас никогда не любили. Да и не была я никогда одной из них...
Я показала ей свою защиту и, к моему величайшему удивлению, она сделала это очень легко, даже не задумываясь. Я очень обрадовалась, так как это сильно облегчало наш «поход».
– Ну что, готовы?.. – видимо, чтобы её подбодрить, весело улыбнулась Стелла.
Мы окунулись в сверкающую мглу и, через несколько коротких секунд, уже «плыли» по серебристой дорожке Астрального уровня...
– Здесь очень красиво...– прошептала Изольда, – но я видела его в другом, не таком светлом месте...
– Это тоже здесь... Только чуточку ниже, – успокоила её я. – Вот увидите, сейчас мы его найдём.
Мы «проскользнули» чуть глубже, и я уже готова была увидеть обычную «жутко-гнетущую» нижнеастральную реальность, но, к моему удивлению, ничего похожего не произошло... Мы попали в довольно таки приятный, но, правда, очень хмурый и какой-то печальный, пейзаж. О каменистый берег тёмно-синего моря плескались тяжёлые, мутные волны... Лениво «гонясь» одна за другой, они «стукались» о берег и нехотя, медленно, возвращались обратно, таща за собой серый песок и мелкие, чёрные, блестящие камушки. Дальше виднелась величественная, огромная, тёмно-зелёная гора, вершина которой застенчиво пряталась за серыми, набухшими облаками. Небо было тяжёлым, но не пугающим, полностью укрытым серыми, облаками. По берегу местами росли скупые карликовые кустики каких-то незнакомых растений. Опять же – пейзаж был хмурым, но достаточно «нормальным», во всяком случае, напоминал один из тех, который можно было увидеть на земле в дождливый, очень пасмурный день... И того «кричащего ужаса», как остальные, виденные нами на этом «этаже» места, он нам не внушал...
ДРОЖЖИН Спиридон Дмитриевич , русский поэт. Из семьи крепостного крестьянина. В 1860 был отправлен в Санкт-Петербург на заработки, где познакомился с А. С. Сувориным (в книжном магазине которого служил некоторое время), Л. Н. Толстым; в 1896 вернулся в родную деревню. Был знаком с Р. М. Рильке, который перевёл на немецкий язык несколько стихотворений Дрожжина и в 1900 году гостил у него. Член Общества любителей российской словесности (с 1905); был председателем Съезда пролетарских писателей из народа Тверской губернии (1919). Печатался с 1873 (стихотворение «Песня про горе добра-молодца»). Среди произведений Дрожжина - автобиография «Поэт-крестьянин С. Дрожжин в его воспоминаниях, 1848-1884» (1884), а также свыше 30 поэтических книг, в том числе сборники «Стихотворения. 1866-1888. С записками автора о своей жизни» (1889), «Песни крестьянина» (1898), «Поэзия труда и горя» (1901), «Заветные песни» (1907), «Песни старого пахаря. 1906-1912» (1913); сборники стихов для детей «Год крестьянина» (1899), «Родная деревня» (1905), «Четыре времени года. Сельская идиллия для детей» (1914) и др. Дрожжин писал не только о тяжкой доле деревенской и городской бедноты [«Песни рабочих» (1875), «В избе» (1882)], но и о радости вдохновенного земледельческого труда [«Сельская идиллия» (1875), «Первая борозда» (1884)]. В поэзии Дрожжина чувствуется подражание русскому фольклору, а также Н. А. Некрасову, И. С. Никитину, А. В. Кольцову.
Соч.: Песни гражданина. М., 1974.
Лит.: Творчество С. Д. Дрожжина в контексте русской литературы XX в. Тверь, 1999.
