Дарья Фёдоровна Тютчева (1834-1903) - вторая дочь поэта Ф. И. Тютчева от первого брака с Элеонорой Ботмер.
Биография
Родилась 12 (24) апреля 1834 года. Детство провела в Мюнхене. В 1845-1851 годах воспитывалась в Смольном институте, затем жила в семье отца. 5 сентября 1858 года Дарья Тютчева стала фрейлиной императрицы Марии Александровны. Известно, что лечилась в клинике для душевнобольных от нервного потрясения, вызванного безответной страстью к императору Александру II. Ее сестра Анна Федоровна упоминает в своем дневнике за 1858 год о болезненных припадках сестры, вызванных сплетнями о ней и императоре.
После женитьбы Александра II на княжне Долгоруковой, Дарья Фёдоровна демонстративно оставила двор и переселилась к сестрам в Москву. Перед этим она написала весьма дерзкое письмо к императору, в котором благодарила его за оказанную ей милость и сохранение всех материальных привилегией, но просила его обещать ей, что в новых условиях она не будет поставлена в положение, оскорбляющее её чувства к памяти обожаемой покойной Государыне. Это письмо, по словам А. Толстой, закрыло перед нею двери дворца:
«Мнения на её счет разделились. Одни считали Тютчеву героиней, в своем роде Жанной д`Арк, другие - просто дурно воспитанной».
При Александре III Дарья Фёдоровна вернулась ко двору. 15 мая 1883 года была пожалована в кавалерственные дамы ордена Святой Екатерины. С 1891 года исполняла обязанности камер-фрейлины. Оставалась при дворе до самой своей смерти.
Граф Сергей Шереметев писал о ней: «Была характера самостоятельного и жила особняком, умная, живая, наблюдательная и пылкая, она неизмеримо выше старшей сестры, но она не имела значения Екатерины Федоровны Тютчевой». Умерла в 1903 году, замужем никогда не была.
Вела большую переписку со своими родными. Сохранилось 51 письмо Тютчева к дочери в период 1857-1873 годов. Отец посвятил дочери три стихотворения: «De ces frimas, de ces dserts…», «Не все душе болезненное снится…», «Когда на то нет Божьего согласья…» Так, о Дарье в конце своей жизни поэт писал:
«Тебе, столь любящей и столь одинокой, тебе, кому я, быть может, передал по наследству это ужасное свойство, не имеющее названия, нарушающее всякое равновесие в жизни, эту жажду любви, которая у тебя, мое бедное дитя, осталась неутоленной».
-) - вторая дочь поэта Ф. И. Тютчева от первого брака с Элеонорой Ботмер .
Биография
Родилась года. Детство провела в Мюнхене. В 1845-1851 годах воспитывалась в , затем жила в семье отца. 5 сентября 1858 года Дарья Тютчева стала фрейлиной императрицы Марии Александровны . Известно, что лечилась в клинике для душевнобольных от нервного потрясения, вызванного безответной страстью к императору Александру II . Ее сестра Анна Федоровна упоминает в своем дневнике за 1858 год о болезненных припадках сестры, вызванных сплетнями о ней и императоре.
После женитьбы Александра II на княжне Долгоруковой , Дарья Фёдоровна демонстративно оставила двор и переселилась к сестрам в Москву. Перед этим она написала весьма дерзкое письмо к императору, в котором благодарила его за оказанную ей милость и сохранение всех материальных привилегией, но просила его обещать ей, что в новых условиях она не будет поставлена в положение, оскорбляющее её чувства к памяти обожаемой покойной Государыне. Это письмо, по словам А. Толстой , закрыло перед нею двери дворца :
«Мнения на её счет разделились. Одни считали Тютчеву героиней, в своем роде Жанной д`Арк, другие - просто дурно воспитанной».
При Александре III Дарья Фёдоровна вернулась ко двору. 15 мая 1883 года была пожалована в кавалерственные дамы ордена Святой Екатерины . С 1891 года исполняла обязанности камер-фрейлины . Оставалась при дворе до самой своей смерти .
Граф Сергей Шереметев писал о ней: «Была характера самостоятельного и жила особняком, умная, живая, наблюдательная и пылкая, она неизмеримо выше старшей сестры, но она не имела значения
Женщины в жизни Ф. И. Тютчева.Часть 2.
Любовь, любовь — гласит преданье —
Союз души с душой родной —
Их съединенье, сочетанье,
И роковое их слиянье,
И... поединок роковой..
Der Karlsplatz als Exerzierplatz,Franz Thurn
München, Wittelsbacher Palais
В Мюнхене он скоро стал заметен в придворном, светском, дипломатическом кругу.
Вскоре после приезда в столицу Баварии Тютчев влюбился в совсем ещё юную (14 лет) графиню Амалию фон Лерхенфельд.
Амалия Лерхенфельд
Ф.И.Тютчев. Портрет работы неизвестного художника. Начало 1820-х гг.
Все, кто знал о любви поэта к Амалии, были несказанно изумлены, когда буквально через 2 месяца, 21 февраля 1826 года, Тютчев тайно обвенчался с Эмилией Элеонорой Петерсон, урожденной графиней Ботмер (род Ботмеров принадлежал к наиболее старинным аристократическим родам Баварии), старше его на 4 года, недавно овдовевшей (была замужем за русским дипломатом Александром Петерсоном, умершим в 1825 году), матерью четырех сыновей в возрасте от одного до семи лет (Карла, Оттона, Александра и Альфреда). Еще и через два года многие в Мюнхене, по свидетельству Генриха Гейне, не знали об этой свадьбе (юридический брак Федора Тютчева с Элеонорой Петерсон состоялся лишь 27 января 1829 года).
Такой странный и поспешный поступок объясняли тем, что Тютчев действовал необдуманно, лихорадочно, стараясь избавиться от страданий, причиненных замужеством Амалии...
Может быть, это было так, но правда и то, что вскоре он сумел полюбить Элеонору и оценить ее скромное достоинство; она стала для Тютчева другом и, как всегда, когда он любил, - источником вдохновения.
Элеонора Фёдровна Тютчева, художник неизвестен
О красоте и женственности Элеоноры Федоровны Тютчевой свидетельствуют ее портреты. В 1830 году Элеонора провела полгода в России, где ее сердечно приняла вся семья Тютчевых. Письма Элеоноры к родителям поэта и его старшему брату Николаю (1801 - 1870) рисуют ее как женщину любящую, чуткую, боготворившую мужа, но, по-видимому, серьезные умственные запросы были ей чужды.
Николай Иванович Тютчев., брат Федора Тютчева
Деловая и хозяйственная сторона семейной жизни Тютчевых лежала всецело на ней. Не раз Элеоноре приходилось выступать в нелегкой роли «покровительницы или пестуна» своего мужа - и всегда с неизменным успехом. Чем была Элеонора Федоровна для Тютчева, можно судить по его собственному признанию в одном из позднейших писем родителям (в 1837 году): «...Я хочу, чтобы вы знали, что никогда человек не был столь любим другим человеком, сколь я любим ею. Я могу сказать, удостоверившись в этом почти на опыте, что в течение одиннадцати лет не было ни одного дня в ее жизни, когда, дабы упрочить мое счастье, она не согласилась бы, не колеблясь ни мгновенья, умереть за меня. Это нечто весьма возвышенное и весьма редкое, когда оно не фраза».
Фёдор Ива́нович Тю́тчев
Через тридцать с лишним лет после свадьбы с Элеонорой, в день двадцатилетия ее преждевременной драматической смерти, Тютчев сравнивал любовь к нему его жены с солнечным лучом, озарившим стены комнаты:
В часы, когда бывает
Так тяжко на груди,
И сердце изнывает,
И тьма лишь впереди;
Без сил и без движенья,
Мы так удручены,
Что даже утешенья
Друзей нам не смешны, -
Вдруг солнца луч приветный
Войдет украдкой к нам
И брызнет огнецветной
Струею по стенам;
И с тверди благосклонной,
С лазуревых высот
Вдруг воздух благовонный
В окно на нас пахнет...
Уроков и советов
Они нам не несут,
И от судьбы наветов
Они нас не спасут.
Но силу их мы чуем,
Их слышим благодать,
И меньше мы тоскуем,
И легче нам дышать...
Так мило-благодатна,
Воздушна и светла,
Душе моей стократно
Любовь твоя была.
Элеонора, графиня Ботмер (1800—1838), в первом браке Петерсон, первая жена поэта Фёдора Ивановича Тютчева.
В Мюнхене Элеонора сумела создать уютный и гостеприимный дом, несмотря на то что при очень скромном жалованье Тютчева и сравнительно небольшой денежной помощи его родителей ей едва удавалось сводить концы с концами.
И все же первые семь лет их супружеской жизни (до 1833 года) были временем почти безоблачного семейного счастья. Тютчев не раз вспоминал об этих годах как об утраченном рае.
В 1846 году он рассказывал старшей дочери Анне:
«...И я был молод! Если бы ты видела меня за пятнадцать месяцев до твоего рождения... Мы совершили тогда путешествие в Тироль... Как все было молодо тогда, и свежо, и прекрасно! А теперь это лишь сон. И она также, она, которая была для меня жизнью, - больше, чем сон: исчезнувшая тень. А я считал ее настолько необходимой для моего существования, что жить без нее мне казалось невозможным, все равно как жить без головы на плечах...
Первые годы твоей жизни, дочь моя... были для меня самыми прекрасными, самыми полными годами страстей... эти дни были так прекрасны, мы были так счастливы! Нам казалось, что они не кончатся никогда, - так богаты, так полны были эти дни. Но годы промелькнули быстро, и все исчезло навеки... И она также... И все-таки я обладаю ею, она вся передо мною, бедная твоя мать!»
Через два года, к десятой годовщине смерти Элеоноры, Тютчев воплотил в стихах свою длящуюся любовь к ней, хотя давно уже был женат на другой:
Еще томлюсь тоской желаний,
Еще стремлюсь к тебе душой -
И в сумраке воспоминаний
Еще ловлю я образ твой...
Твой милый образ, незабвенный,
Он предо мной везде, всегда,
Недостижимый, неизменный,
Как ночью на небе звезда...
В 1833 году, в то время, когда постоянно испытывавшая материальные затруднения семья поэта насчитывала уже трех дочерей, а долги росли с каждым годом, супружеская жизнь Тютчевых осложнилась и обстоятельствами иного рода.
В феврале этого года, на балу, произошла первая встреча поэта с будущей второй женой, баронессой Эрнестиной Дёрнберг (урожденной Пфеффель, внучатой племянницей известного немецкого баснописца Готлиба Конрада Пфеффеля), занимавшей одно из первых мест в ряду мюнхенских красавиц. Через несколько дней после этой встречи нелюбимый муж Эрнестины барон Фриц Дёрнберг неожиданно умер от брюшного тифа.
Эрнестина Дернберг
Многое осталось скрытым в истории отношений Федора Ивановича Тютчева с Эрнестиной Дёрнберг. Однако дошедшие до нас письменные намеки и отголоски, отрывки из дневников и фрагменты некоторых стихотворений свидетельствуют о том, что это не было чуждое «взрывам страстей» увлечение, подобное любви-дружбе к «прекрасной Амалии». Нет, это была та самая «роковая страсть», которая, по словам самого Тютчева, «потрясает существование и в конце концов губит его».
В Эрнестине поэт нашел, помимо красоты, ума, блестящей образованности, глубокую духовную близость. Она совершенно затмевала милую и обаятельную, по общему признанию, но неяркую Элеонору...
Есть основания думать, что весной 1836 года роман Тютчева получил некоторую огласку. В явной связи с этим Элеонора Федоровна даже пыталась покончить с собой.
Элеонора Тютчева, первая жена поэта.
Тютчев легко влюблялся и способен был любить двух женщин одновременно - наверное, по-разному, но одинаково глубоко. Трудно найти человека, которого любовь захватывала и потрясала в такой же степени, как Тютчева: он отдавался ей всей полнотой своего существа.
На седьмом десятке поэт писал своей второй дочери от брака с Элеонорой Дарье (уже также далеко не юной и так и не вышедшей замуж): «Тебе, столь любящей и столь одинокой... - с крайней откровенностью говорит Тютчев, - тебе, кому я, быть может, передал по наследству это ужасное свойство, не имеющее названия, нарушающее всякое равновесие в жизни, эту жажду любви, которая у тебя, мое бедное дитя, осталась неутоленной».
Полюбив, Тютчев уже не умел, не мог разлюбить. Любимая женщина являла для него как бы полнозвучное воплощение целого мира - неповторимое, но все же несущее в себе именно все богатство мира, воплощение.
Эрнестина Дернберг
Тютчев был сердечно привязан к жене, с которой прожил вместе уже более 10 лет и которая стала матерью трех его дочерей - Анны (1829 - 1889), Дарьи (1834 - 1903) и Екатерины (1835 - 1882). Во имя сохранения семьи он решил вернуться в Петербург, тем более что ему надоела не очень успешно складывавшаяся дипломатическая карьера и его сильно тянуло на родину. В начале мая 1837 года, получив 4-месячный отпуск, Тютчев с семьей выехал в Россию. Он покидал Мюнхен с намерением больше никогда туда не возвращаться.
Анна, Дарья, Екатерина Тютчевы. Рисунок А.Саломе. Мюнхен. 1843
Но, испытывая постоянные укоры совести и ощущение вины перед женой, Тютчев так и не сумел погасить в себе страсть к Эрнестине, о чем говорят сохранившиеся в ее дневнике воспоминания о последующих счастливых тайных встречах.
Вскоре после приезда Тютчева в Петербург состоялось (3 августа 1837 года) его назначение чиновником русской дипломатической миссии в столице Сардинского королевства Турине. Через несколько дней, временно оставив свою семью в Петербурге, Тютчев отправился к месту своего нового назначения. Он ехал морем до Любека, затем сухим путем через Берлин и Мюнхен, прибыв в Турин в начале октября.
Italien Panorama Turin
Через некоторое время, в период пребывания в Генуе, состоялось встреча Тютчева с Эрнестиной Дёрнберг.
Сказать последнее прости...
Прости всему, чем сердце жило -
Что, жизнь твою убив, ее испепелило
В твоей измученной груди!..
Прости... Чрез много, много лет -
Ты будешь помнить с содроганьем
Сей край, сей брег с его полуденным сияньем,
Где вечный блеск и долгий цвет -
Где поздних, бледных роз дыханьем
Декабрьский воздух разогрет...
Много лет спустя в одном из писем к той, с которой он навсегда было простился в Генуе, поэт признавался, что из всего написанного им он больше всего ценит «два или три стихотворения», некогда посвященные ей.
Эрнестина Дернберг.
Почти десять месяцев провел Тютчев в разлуке с семьей, которая должна была прибыть в Турин тем же путем, который недавно совершил он сам. Однако в ночь с 18 на 19 мая близ Любека на пароходе «Николай I», на котором находились жена и дети Тютчева, вспыхнул страшный пожар. Элеонора Тютчева выказала во время этой катастрофы полное самообладание и присутствие духа. «Можно сказать по всей справедливости, что дети дважды были обязаны жизнью матери», которая «ценою последних оставшихся у нее сил смогла пронести их сквозь пламя и вырвать у смерти», - так характеризует Тютчев поведение жены в выпавшем на ее долю испытании.
«Мы живы! дети невредимы - только я пишу вам ушибленной рукой... Мы сохранили только жизнь... Бумаги, деньги, вещи - все потеряли всё, но погибших всего пять человек! Никогда вы не сможете представить себе эту ночь, полную ужаса и борьбы со смертью!» - в таких словах извещала Элеонора Тютчева свою русскую родню о катастрофе парохода «Николай I».
Со своими «голыми и лишенными всего» детьми Элеонора, больная, добралась до Мюнхена, где 11 июня и встретилась с мужем. Полученное ею как пострадавшей в катастрофе пособие целиком ушло на покрытие дорожных расходов и приобретение самого необходимого.
Piazza Castello a Torino
По приезде в Турин Тютчевы оказались в крайне стесненном материальном положении. Поселились они в предместье и приходилось им весьма туго, несмотря на выделенную из казны материальную помощь.
Жена Тютчева ходила по торгам, стараясь по мере возможностей благоустроить домашний очаг. Поэт был в этом отношении плохим помощником. Да и она сама, замечая «раздражительное и меланхолическое настроение» мужа, сознательно оберегала его от мелких треволнений их мало-помалу налаживающейся жизни.
Карл Шпицвег
Однако переутомление, глубокое нервное потрясение, от которого Элеонора Федоровна так и не смогла оправиться, и сильная простуда сломили ее и без того хрупкое здоровье. 27 августа (9 сентября) 1838 года она умерла, по словам Тютчева - в жесточайших страданиях.
Смерть жены страшно потрясла поэта. В одну ночь он поседел у ее гроба... Если бы не «мюнхенская любовь» к Эрнестине Дёрнберг, которой за несколько месяцев до того поэт сказал «последнее прости», он, возможно, и не вынес бы тяжести понесенной им утраты. И сам он в пятилетнюю годовщину смерти своей жены писал к той, которая уже заступила место его Нелли: «Сегодняшний день - 9 сентября - печальное для меня число. Это был самый ужасный день моей жизни, и, не будь тебя, - он был бы, вероятно, последним моим днем».
В декабре 1838 года состоялась тайная помолвка Тютчева с Эрнестиной Дёрнберг, а 17 июля 1839 года они обвенчались в Берне в церкви при русском посольстве.
Karl Fuchs Bern mit Brücke
Фёдор Тютчев. Художник Ипполит Рехберг. Женева. 1838 год
Эрнестина фон Дёрнберг, урожденная фон Пфеффель- вторая жена Ф. И. Тютчева.
Лишь 1 октября 1839 года Тютчев, навсегда покинувший Турин и дорогую могилу на сельском кладбище близ города, был наконец уволен от должности первого секретаря русской дипломатической миссии в столице Сардинского королевства с оставлением в ведомстве Министерства иностранных дел. 30 июня 1841 года поэт, продолжавший проявлять безразличное отношение к своим служебным обязанностям, был исключен из числа чиновников Министерства иностранных дел «за долговременным неприбытием из отпуска» и лишен звания камергера.
Фёдор Тютчев.
Несколько лет после смерти первой жены Тютчев прожил в Мюнхене с Эрнестиной Федоровной. В сентябре 1844 года поэт с женой и двумя детьми от второго брака - Марией и Дмитрием - переехал из Мюнхена в Петербург. Через полгода (16 марта 1845 года) он снова был зачислен в ведомство Министерства иностранных дел, тогда же ему было возвращено звание камергера.
«Тютчев - лев сезона», - отозвался о нем П. А. Вяземский, очевидец его первых успехов в петербургском светском кругу. Таким бессменным «львом сезона», увлекательным собеседником, тонким острословом и любимцем салонов Тютчев оставался до конца своей жизни.
Среди произведений Тютчева, написанных в начале 1850-х годов и включенных в сборник стихотворений 1854 года, выделяются около десятка стихотворений, по глубине психологического раскрытия любовной темы не имеющих себе равных в его лирике заграничного периода. Все они в основе своей автобиографичны и, взятые вместе, представляют как бы лирическую повесть о последней любви поэта к Елене Александровне Денисьевой (начало которой относится к июлю 1850 года). Однако значение этих стихов далеко выходит за пределы автобиографичности: в них личное поднято на высоту общечеловеческого.
Последняя любовь
О, как на склоне наших лет
Нежней мы любим и суеверней...
Сияй, сияй, прощальный свет
Любви последней, зари вечерней!
Полнеба обхватила тень,
Лишь там, на западе, бродит сиянье, -
Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись, очарованье.
Пускай скудеет в жилах кровь,
Но в сердце не скудеет нежность...
О ты, последняя любовь!
Ты и блаженство и безнадежность.
(Между 1852 и 1854)
Фёдор Тютчев. Художник К.Даутендей. Петербург, 1850-51 год
Елена Александровна Денисьева, принадлежавшая к старинному, но обедневшему дворянскому роду, рано лишилась матери и осталась на попечении своей тети, инспектрисы Смольного института (отец Елены, майор, участник Фридландского сражения, женился вторично и служил в Пензенской губернии). Там же, в Смольном, училась и Елена Александровна; жила она у тети, а не вместе с остальными воспитанницами, пользовалась свободой в посещении классных занятий.
Тетя ее, Анна Дмитриевна Денисьева, вообще отличавшаяся сухим и властным характером, проявляла большую снисходительность к племяннице. Нередко Елене Денисьевой приходилось подолгу гостить в разных петербургских богатых домах. «От природы одаренная большим умом и остроумием, большой впечатлительностью и живостью, глубиной чувств и энергией характера, она преобразилась в блестящую молодую особу, которая при своей большой любезности и приветливости, при своей природной веселости и очень счастливой наружности всегда собирала около себя множество блестящих поклонников».
Дарья Фёдоровна Тютчева, дочь поэта
Иван Макаров. Портрет Е.Ф. Тютчевой. Середина 1850-х. Холст, масло. Музей-усадьба "Мураново" им. Ф.И. Тютчева.
Екатерина Федоровна Тютчева — дочь поэта. 1863. Фотография А. Бергнера.
Вместе с тетей Елена Александровна бывала в доме Тютчева, встречался он с ней и в Смольном институте при посещении своих дочерей Даши и Кати. Увлечение поэта нарастало постепенно, пока наконец не вызвало со стороны Елены Денисьевой «такую глубокую, такую самоотверженную, такую страстную и энергетическую любовь, что она охватила и все его существо, и он навсегда остался ее пленником...» Впоследствии, в стихотворении, датированном 15.07.1865 (уже после ранней смерти Елены Александровны), Тютчев писал:
Денисьева Елена Александровна. (1826 - 1864).
Сегодня, друг, пятнадцать лет минуло
С того блаженно-рокового дня,
Как душу всю свою она вдохнула,
Как всю себя перелила в меня.
И вот уж год, без жалоб, без упреку,
Утратив все, приветствую судьбу...
Быть до конца так страшно одиноку,
Как буду одинок в своем гробу.
В глазах той части петербургского общества, к которой принадлежали Тютчев и Денисьева, любовь их приобрела интерес светского скандала. При этом жестокие обвинения пали исключительно на Денисьеву. Перед ней навсегда закрылись двери тех домов, где прежде она была желанной гостьей. Отец от нее отрекся. Ее тетя вынуждена была оставить свое место в Смольном институте и вместе с племянницей переселиться на частную квартиру.
Любовь Тютчева к Денисьевой продолжалась в течение 14 лет, до самой ее смерти. У них было трое детей. Все они по настоянию матери записывались в метрические книги под фамилией Тютчевых, что, однако, не снимало с них «незаконности» их происхождения и не давало им никаких гражданских прав, связанных с сословной принадлежностью отца.
Елена Александровна Денисьева с дочерью Еленой. 1862—1863. Фотография.
Документальный фильм про отношения Федора Тютчева и Елены Денисьевой
Под влиянием фальшивого положения, в котором оказалась сама Елена Александровна, в ней начали развиваться религиозная экзальтация, болезненная раздражительность и вспыльчивость. Поэта она любила страстной, беззаветной и требовательной любовью, внесшей в его жизнь немало счастливых, но и немало тяжелых минут.
Сияет солнце, воды блещут,
На всем улыбка, жизнь во всем,
Деревья радостно трепещут,
Купаясь в небе голубом.
Поют деревья, блещут воды,
Любовью воздух растворен,
И мир, цветущий мир природы,
Избытком жизни упоен.
Но и в избытке упоенья
Нет упоения сильней
Одной улыбки умиленья
Измученной души твоей...
Документальный фильм про отношения Федора Тютчева и Елены Денисьевой
С семьей Тютчев не «порывал» и никогда не смог бы решиться на это. Он, как уже говорилось, не был однолюбом. Подобно тому, как раньше любовь к первой жене жила в нем рядом со страстной влюбленностью в Эрнестину Дёрнберг, так и теперь привязанность к Эрнестине Федоровне, его второй жене, совмещалась с любовью к Елене Денисьевой, и это вносило в его отношения с обеими женщинами мучительную раздвоенность. Поэт сознавал себя виновным перед каждой из них за то, что не мог отвечать им той же полнотой и безраздельностью чувства, с каким они относились к нему.
Фёдор Иванович Тютчев.
С особой пронзительностью выразил Федор Иванович чувство вины перед своей Лелей, находящейся в унизительном положении незаконной жены, в стихотворении «О, как убийственно мы любим...»:
О, как убийственно мы любим,
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!
Давно ль, гордясь своей победой,
Ты говорил: она моя...
Год не прошел - спроси и сведай,
Что уцелело от нея?
Куда ланит девались розы,
Улыбка уст и блеск очей?
Все опалили, выжгли слезы
Горючей влагою своей.
Ты помнишь ли, при вашей встрече,
При первой встрече роковой,
Ее волшебный взор, и речи,
И смех младенчески живой?
И что ж теперь? И где все это?
И долговечен ли был сон?
Увы, как северное лето,
Был мимолетным гостем он!
Судьбы ужасным приговором
Твоя любовь для ней была,
И незаслуженным позором
На жизнь ее она легла!
Жизнь отреченья, жизнь страданья!
В ее душевной глубине
Ей оставались вспоминанья...
Но изменили и оне.
И на земле ей дико стало,
Очарование ушло...
Толпа, нахлынув, в грязь втоптала
То, что в душе ее цвело.
И что ж от долгого мученья
Как пепл, сберечь ей удалось?
Боль, злую боль ожесточенья,
Боль без отрады и без слез!
О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!
Документальный фильм про отношения Федора Тютчева и Елены Денисьевой
И в то же время письма поэта, остававшегося в Петербурге, к жене в Овстуг показывают, насколько по-прежнему болезненно он переносил разлуку с ней. «...Нет в мире существа умнее тебя, - пишет он ей однажды. - Мне не с кем больше поговорить. Мне, говорящему со всеми».
Но, быть может, одним из самых знаменательных и задушевных признаний из когда-либо сделанных поэтом являются стихи, написанные им весной 1851 года:
Не знаю я, коснется ль благодать
Моей души болезненно-греховной,
Удастся ль ей воскреснуть и восстать,
Пройдет ли обморок духовный?
Но если бы душа могла
Мне благодатью ты б была -
Ты, ты, мое земное провиденье!..
Эрнестина Фёдоровна Тютчева
Тютчев вложил листок бумаги с этими строчками в альбом-гербарий, принадлежавший жене. Не замеченные ею, стихи много лет пролежали между страницами альбома и лишь в 1875 году, почти через четверть века после их написания и через два года после смерти их автора, были случайно обнаружены той, к которой они относились...
Эрнестина Федоровна, ставшая матерью троих детей Федора Ивановича - Марии (1840 - 1872), Дмитрия (1841 - 1870) и Ивана (1846 - 1909), прекрасно понимала значение человека, жившего рядом с нею, к тому же она отличалась наблюдательностью, способностью анализировать увиденное и услышанное, умела передать свои наблюдения. Тютчев-поэт вызывал ее неизменное восхищение, Тютчев-человек - глубокую нежность...
Мария Тютчева, дочь поэта от второго бракаАкварель. Художник Л.Фишер 1857 г.
Иван Тютчев,сын поэта. Художник И.К.Макаров 1850-е г.г.
Семья Ф.И. Тютчева на празднике в имении О́встуг
Начиная с середины 1860-х годов личная жизнь Тютчева омрачается рядом тяжелых утрат. Первой из них была смерть Елены Александровны Денисьевой, умершей от чахотки 4 августа 1864 года, через 2 с небольшим месяца после рождения их с Тютчевым последнего ребенка - сына Николая. На другой день после похорон, 8 августа, Тютчев писал А. И. Георгиевскому (мужу сводной сестры Елены, Марии Александровны): «Александр Иваныч! Все кончено - вчера мы ее хоронили. Что это такое? Что случилось? О чем это я вам пишу - не знаю... Во мне все убито: мысль, чувство, память, все...»
Беспредельная скорбь Тютчева отразилась в посмертном стихотворении:
Весь день она лежала в забытьи,
И всю ее уж тени покрывали.
Лил теплый летний дождь - его струи
По листьям весело звучали.
И медленно опомнилась она,
И начала прислушиваться к шуму,
И долго слушала - увлечена,
Погружена в сознательную думу...
И вот, как бы беседуя с собой,
Сознательно она проговорила
(Я был при ней, убитый, но живой):
«О, как все это я любила!»
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Любила ты, и так, как ты, любить -
Нет, никому еще не удавалось!
О господи!.. и это пережить...
И сердце на клочки не разорвалось...
Денисьева Елена Александровна. (1826 - 1864).
Георгиевский уговаривал Тютчева уехать с ним вместе в Москву, рассчитывая «вновь втянуть его в умственные и политические интересы, которыми он жил до сих пор», но поэт предпочел поездку за границу, где в то время находились его жена и дочери.
Отсюда Тютчевы переехали на юг Франции, в Ниццу, и прожили там до весны следующего года. Вспоминая о своем пребывании за границей осенью 1864 года, жена поэта впоследствии рассказывала, что она видела своего мужа плачущим так, как ей никого и никогда не доводилось видеть плачущим. Отношение Эрнестины Федоровны к поэту в это время лучше всего характеризуется ее же собственными словами: «...Его скорбь для меня священна, какова бы ни была ее причина».
