Прошло шесть лет бурной и насыщенной жизни в том мире, куда случайно попал Артём Жилин. За этот немалый срок он смог стать полновесным феодалом с громким именем и внушительной репутацией. Конечно, Эрику пришлось пройти по головам других людей, но здесь не ценили слабых, робких и жалостливых. Князя Боспорского ждёт авантюрный путь, в котором есть и сражения, и интриги, и гибель любимой женщины, и крестовый поход на Рим, и морская экспедиция в Новый Свет… А чтобы сохранить ранее добытые владения, Эрик нападает, снося ветхие устои старого мира и создавая новый. Свой мир. Железом и кровью.

Михаил Ланцов
Эрик. Железом и кровью

Преамбула

Перед вами вторая книга о приключениях нашего современника в мире глухого Средневековья.

Артём Жилин – циничный и весьма деятельный молодой человек 1976 года рождения. В возрасте 30 лет принимает участие в авантюре своего старого приятеля Жана. В ходе нелегальных раскопок он оказывается в древнем фамильном склепе непонятного происхождения, где с ним происходит неприятность – своего рода смерть. Очнулся он в теле четырнадцатилетнего подростка Эрика в 1196 году.

Идёт время, Эрик выкручивается из сложной передряги, собирает команду и сколачивает капитал по давно накатанной и отработанной схеме накопления – посредством грабежей и разбоя. В итоге это приводит к тому, что Эрик начинает принимать активное участие в политической жизни Европы той эпохи. Со временем барон становится настолько видным политическим и военным деятелем, что о нём прослышали не только разные европейские и ближневосточные дворы, но и Святой римский престол.

В 1202 году Эрик фон Ленцбург захватывает формально дарованный ему Алексеем III Ангелом лен в Восточной Тавриде. За боевые успехи в Крыму императорский двор с подачи Великого магистра ордена тамплиеров ходатайствует о том, чтобы барона произвели в княжеское достоинство. Что и происходит в Софийском соборе Константинополя.

В своих владениях князь начинает активнейшим образом заниматься развитием самых разных областей техники – металлургии, бумажным производством, выгонкой спирта и прочим, понимая, что без хорошо развитой экономики будет туго. Однако император Алексей III Ангел слаб как в военном плане, так и в политическом. Поэтому против него выступают крестоносцы с целью разграбить Константинополь, который для многих уже давно был вожделенной мечтой. Сохранять даже формальную верность и героически идти на дно вместе со своим сюзереном Эрик не намерен. Поэтому активно включается в кампанию Бонифация Монферата против Алексея. В связи с чем в 1204 году Эрик начинает грабить побережье Ионического моря и после взятия Солуни прибывает со своими войсками под стены Константинополя, дабы присоединиться к крестоносцам в их святой миссии. Пропускать делёж такого вкусного пирога он не намерен.

Впрочем, всё течёт, всё изменяется. Эрик тоже. И если в 1196 году он, будучи безземельным сыном барона, желал лишь хорошо устроиться в этой жизни, то с повышением своего социального статуса обретает новые интересы и ориентиры. Простые радости, такие как вкусно поесть и мягко поспать, его уже не устраивают. Он хочет большего. Вкус обретённой власти потихоньку начинает подтачивать его предельно приземлённый, можно даже сказать – обывательский взгляд на жизнь.

В этой книге вы увидите, как, уйдя с головой в укрепление своего государства, Эрик изменится настолько, что личные интересы уступят место интересам государственным. То есть он вслед за рядом наиболее выдающихся политических деятелей различных эпох начнёт ассоциировать государственные интересы с личными, уже органически таким образом войдя в симбиотическое состояние.

Глава 1
Большая авантюра

Большой белый шатёр стоял на холме в прямой видимости от ворот Святого Романа. В нём заседал военный совет крестоносцев.

– Господа, – начал Бонифаций, – по нашим сведениям, Алексей располагает пятью тысячами нанятых им болгар. Если бы не прозорливый поступок князя Эрика, то к нашему подходу он владел бы ещё большей армией, которую набирал в Северной Греции.

– Каков состав его армии? Много ли благородных? – спросил Балдуин Фландрский.

– Неизвестно, но вряд ли много.

– Господа, я предлагаю предпринять штурм сразу нескольких ворот, чтобы рассеять войска Алексея, которые он, несомненно, разделит, чтобы отразить все наши вылазки. Я беру на себя самые сложные – Золотые ворота, – сказал Эрик.

– В чём их сложность?

– За самими воротами ещё организована небольшая каменная ограда для стрелков. Больше ни у каких ворот подобного не наблюдается.

– Отлично, князь. У нас достаточно сил, чтобы атаковать ещё пару ворот. Я поведу свои войска к Святому Роману, а вы, граф, выступайте к воротам Влахерни. Таким образом мы сможем, одновременно ударив, максимально растянуть войска императора. Особенно не геройствуйте, так как мы играем на удачу, то есть неготовностью противника быстро перебрасывать войска вдоль длинной стены. Атакуем завтра с первыми лучами солнца.

Добравшись до своего лагеря напротив Золотых ворот, Эрик распорядился отправить голубиной почтой письмо на подворье о сохранении планов в силе. Дело в том, что ещё во время беспорядков Деметра по распоряжению князя сосредоточила на подворье до двух сотен наёмных бойцов. То есть на подворье была группа из двухсот стрелков, снаряжённых арбалетами, мечами, акетонами и шлемами. Немалая сила. В их задачу входило ночью захватить Золотые ворота, ослабить запорные балки и создать видимость обороны. Что было исполнено в точности, поэтому с первыми лучами солнца 3 апреля баллисты Эрика начали обстрел ворот. Уже с третьего залпа ослабленная запорная балка лопнула, и ворота распахнулись. В них устремились построенные в атакующую колонну роты князя. Их стали вяло обстреливать из луков, что были захвачены у перебитой стражи ворот, но стрелы не причиняли никакого ущерба – бригандные доспехи практически для них неуязвимы. А когда войска подошли на два десятка шагов к выбитым воротам, люди Деметры сымитировали бегство. Само собой, фиктивное, так как, немного пошумев, якобы в панике, они отошли в заранее оговоренное место. На этом первая часть инсценировки была завершена – ворота взяты меньше чем за пятнадцать минут. Дальше, соединившись с войсками Деметры, князь начал стремительно занимать район Псаматия, выбивая немногочисленные патрули и предотвращая грабежи. Уже к полудню он полностью контролировал районы Псаматия, Тритон, Ксеролофос, включая форум Аркадия и территорию своего подворья, а также частично район Ексоконнон и порт Елефтериус.

Не имея осадных машин, Бонифаций и Балдуин всё ещё штурмовали ворота, отметившись заметными потерями. Особенно отличился маркграф, так как у ворот Святого Романа было сосредоточено почти всё ополчение и некоторая часть добровольцев из числа жителей. Люди Деметры укрылись – малая часть на подворье, а остальные на кораблях, которые специально ждали их вблизи бухты.

Ближе к вечеру Эрик атаковал со стороны города ворота Святого Романа и, разбив значительную часть ополчения, вынудил остальных отступить. Потрёпанные силы Бонифация устремились в город по дороге, ведущей к акведуку, практически потеряв управление. Князь же выдвинул роту к Влахерни и помог Балдуину, который и так уже практически взял ворота. Остальные же силы налаживали процесс патрулирования территории, которую выбрал себе для оккупации князь. В частности, в неё отошла вся земля, что лежала по правую руку от реки Ликус. Хитрость заключалась в том, что там находились только бедные кварталы, которые не прельщали остальных предводителей крестоносцев, ожидавших богатой добычи от центральных областей города.

Но мир жесток к романтикам, а потому ожиданиям Бонифация и Балдуина, увы, было не суждено реализоваться, так как, кроме императорского дворца, весь центр города был разгромлен и ограблен задолго до начала штурма. Именно поэтому Эрик так стремился к установлению личного контроля за ближайшим к своему подворью портом, где уже с обеда шла энергичная погрузка ценностей на корабли торговой компании Деметры. Само собой, ценный груз доставляли в крытых повозках. Естественно, за массовыми грабежами и разбоем в Константинополе стоял Эрик фон Ленцбург, который аккумулировал всё ценное из украденного на территории своего подворья. Впрочем, остаётся ещё один вопрос: зачем Эрик занял самые бедные кварталы? На самом деле ответ на данный вопрос предельно прост, и лежит он ниже обыкновенного популизма. Эти районы – самые густонаселённые, и если князь сможет спасти этих людей от резни, традиционной при разграблении, то получит хорошее к себе отношение значительной части населения города. Иными словами, получит в будущем очень неплохой козырь. Он для этих людей станет героем, так как не только не грабил, но и другим не дал. Да и порядок на улицах поддерживал.

Blut und Eisen - букв. «кровью и железом») - крылатое выражение , получившее известность из речи премьер-министра Пруссии Отто фон Бисмарка 30 сентября 1862 года в бюджетной комиссии палаты депутатов во время конституционного конфликта. Выражение означает активный и решительный подход к политике с применением насилия, войн и террора.

Отто фон Бисмарк в этой речи пытался преодолеть наметившиеся разногласия между палатой депутатов и правительством. Нижняя палата прусского парламента отказалась утвердить финансирование запланированной военной реформы, при этом либеральное большинство никоим образом не противилось реорганизации и укреплению вооружённых сил и выдвигало условием для проведения реформы сохранение двухгодичного срока военной службы и ландвера в составе регулярной армии. Бисмарк стремился добиться понимания между законодательным и исполнительным органами и наладить их взаимодействие и в частности сказал: «Германия возлагает надежды не на либерализм Пруссии, а на её могущество … Великие вопросы эпохи решаются не речами и не постановлениями большинства - это была величайшая ошибка 1848-1849 годов,- а железом и кровью». Бисмарк ссылался при этом на стихотворение «Железный крест» участника Освободительной войны Максимилиана фон Шенкендорфа , в котором говорилось: «Ведь только железо может нас спасти, И избавить может только кровь От греха тяжёлых цепей, От высокомерия зла». Сам образ «железо и кровь» был известен ещё с Античности и встречается, например, в «Декламациях» Квинтилиана .

Бисмарк таким образом призвал к активной внешней политике. Несмотря на то, что либеральное меньшинство палаты депутатов соглашалось с тем, что «германский вопрос » не решить без применения силы, в либеральной прессе выражение «железом и кровью» было воспринято как переход к произволу, основывающемуся на внешнеполитической активности. Бисмарк с самого начала опровергал такую интерпретацию своих слов и предостерегал от использования международных конфликтов для преодоления внутренних проблем. Отто фон Бисмарк прибегал к полюбившемуся выражению и позднее.

Энциклопедичный YouTube

  • 1 / 3

    Просмотров:

Глава правительства Пруссии

Послом в Париже Бисмарк был недолго, скоро его отозвали из-за острого правительственного кризиса в Пруссии. В сентябре 1862 года Отто фон Бисмарк занял пост главы правительства, и чуть позже стал министром-президентом и главой МИДа Пруссии. В результате восемь лет Бисмарк был бессменным главой прусского правительства. Всё это время он осуществлял программу, которую сформулировал в 1850-е годы и окончательно определил в начале 1860-х годов.


Бисмарк заявил парламенту, где преобладали либералы, что правительство будет собирать налоги, считаясь со старым бюджетом, так как парламентарии из-за внутренних конфликтов не могут принять бюджет. Эту политику Бисмарк проводил в 1863-1866 гг., что позволило ему провести военную реформу, которая серьёзно усилила боеспособность прусской армии. Её задумал ещё регент Вильгельм, который был недоволен существованием ландвера - территориальных войск, которые в прошлом сыграли важную роль в борьбе с армией Наполеона и были опорой либеральной общественности. По предложению военного министра Альбрехта фон Роона (именно по его протекции Отто фон Бисмарк был назначен министром-президентом Пруссии) было решено увеличить численность регулярной армии, ввести 3-летнюю действительную службу в армии и 4-летнюю в кавалерии, провести меры по ускорению мобилизационных мероприятий и прочее. Однако на эти мероприятия требовались большие деньги, нужно было увеличить военный бюджет на четверть. Это встретило сопротивление либерального правительства, парламента и общественности. Бисмарк же сформировал свой кабинет из консервативных министров, и использовал «дыру в конституции», по которой не был определен механизм действия правительства во время конституционного кризиса. Вынудив парламент подчиниться, Бисмарк также ограничил деятельность прессы и принял меры по сокращению возможностей оппозиции.

В речи перед бюджетным комитетом парламента Бисмарк произнес знаменитые слова, которые вошли в историю: «Пруссия должна собрать свои силы и сохранить их до благоприятного момента, который несколько раз уже был упущен. Границы Пруссии в соответствии с Венскими соглашениями не благоприятствуют нормальной жизни государства; не речами и решениями большинства, решаются важные вопросы современности - это была крупная ошибка 1848 и 1849 годов, - а железом и кровью». Эту программу - «железом и кровью», Бисмарк последовательно проводил в деле объединения германских земель.

Внешняя политика Бисмарка была весьма успешной. Большую критику либералов вызвала поддержка России во время Польского восстания 1863 г. Министр иностранных дел России князь А. М. Горчаков и генерал-адъютант прусского короля Густав фон Альвенслебен подписал в Петербурге конвенцию, по которой русское войска могли преследовать бандформирования на территории Пруссии, а прусская армия - на территории России.

Победа над Данией и Австрией

В 1864 году Пруссия одержала победу над Данией. Война была вызвана проблемой статуса герцогства Шлезвига и Гольштейн - южных провинций Дании. Шлезвиг и Гольштейн находились в личной унии с Данией. При этом в населении областей преобладали этнические немцы. Пруссия уже воевала с Данией за герцогства в 1848-1850 гг., но тогда отступила под давлением великих держав - Англии, России и Франции, которые гарантировали неприкосновенность датской монархии. Поводом к новой войне послужила бездетность датского короля Фредерика VII. В Дании допускалось наследование по женской линии, и преемником Фредерика VII признали принца Кристиана Глюксбурга. Однако в Германии наследовали только по мужской линии, и претендентом на престол двух герцогств выступил герцог Фридрих Августенбургский. В 1863 году в Дании приняли новую конституцию, которая установила единство Дании и Шлезвига. Тогда за интересы Германии заступились Пруссия и Австрия.

Силы двух мощных держав и небольшой Дании были несопоставимы, и она потерпела поражение. Великие державы в этот раз особого интереса к Дании не проявили. В результате Дания отказалась от своих прав на Лауэнбург, Шлезвиг и Гольштейн. Лауэнбург за денежную компенсацию стал собственностью Пруссии. Герцогства были объявлены совместными владениями Пруссии и Австрии (Гаштейнская конвенция). Шлезвигом управлял Берлин, а Гольштейном - Вена. Это был важный шаг на пути объединения Германии.

Следующим шагом на пути объединения Германии под властью Пруссии стала Австро-прусско-итальянская война (или Германская война) 1866 года. Бисмарк изначально планировал использовать запутанность управления Шлезвигом и Гольштейном для конфликта с Австрией. Гольштейн, поступивший «в управление» Австрии, был отделен от Австрийской империи рядом германских государств и территорией Пруссии. Вена предложила Берлину оба герцогства в обмен за самую скромную территорию на прусско-австрийской границе из состава Пруссии. Бисмарк отказал. Затем Бисмарк обвинил Австрию в нарушении условий Гаштейнской конвенции (австрийцы не пресекали антипрусской агитации в Гольштейне). Вена поставила этот вопрос перед Союзным сеймом. Бисмарк предупредил, что это дело только Пруссии и Австрии. Однако сейм продолжил обсуждение. Тогда 8 апреля 1866 г. Бисмарка аннулировал конвенцию и предложил преобразовать Германский союз, исключив из него Австрию. В этот же день был заключен прусско-итальянский союз, направленный против Австрийской империи.

Большое внимание Бисмарк уделял ситуации в Германии. Он выдвинул программу создания Северогерманского союза с созданием единого парламента (на основе всеобщего тайного мужского избирательного права), единых вооруженных сил под руководством Пруссии. В целом программа серьёзно ограничивала суверенитет отдельных германских государств в пользу Пруссии. Понятно, что большинство германских государств выступили против этого плана. Сейм отверг предложения Бисмарка. 14 июня 1866 года Бисмарк объявил сейм «недействительным». 13 германских государств, включая Баварию, Саксонию, Ганновер, Вюртемберг, выступили против Пруссии. Однако Пруссия раньше всех провела мобилизацию и уже 7 июня пруссаки стали теснить австрийцев из Гольштейна. Сейм Германского союза принял решение мобилизовать четыре корпуса - контингент Германского союза, что было принято Пруссией как объявление войны. Из государств Германского союза только Саксонию успела мобилизовать свой корпус вовремя.

15 июня начались боевые действия между мобилизованной прусской армией и немобилизованными союзниками Австрии. 16 июня пруссаки приступили к оккупации Ганновера, Саксонии и Гессена. 17 июня Австрия объявила Пруссии войну, чтобы было выгодно Бисмарку, который старался создать наиболее благоприятную политическую обстановку. Теперь Пруссия не выглядела агрессором. 20 июня вступила в войну Италия. Австрия была вынуждена вести войну на два фронта, что ещё больше ухудшила её положение.

Бисмарку удалось нейтрализовать две главные внешние опасности - со стороны России и Франции. Больше всего Бисмарк опасался России, которая могла одним выражением недовольства остановить войну. Однако на руку Бисмарку сыграло раздражение Австрией, которое господствовало в Петербурге. Александр II помнил поведение Франца-Иосифа во время Крымской войны и грубое оскорбление нанесенное Буолем России на Парижском конгрессе. В России смотрели на это как на предательство Австрии и не забыли его. Александр решил не препятствовать Пруссии, свести счеты с Австрией. Кроме того, Александр II высоко оценивал «услугу», оказанную Пруссией в 1863 г. во время Польского восстания. Правда, Горчаков не хотел так легко уступать Бисмарку. Но в итоге мнение царя взяло вверх.

С Францией ситуация была сложнее. Режим Наполеона III, охраняя свою власть, ориентировался на внешнеполитические авантюры, которые должны были отвлекать народ от внутренних проблем. Среди таких «маленьких и победоносных войны» были и Восточная (Крымская) война, которая привела к тяжелым потерям французской армии и не принесла никаких выгод французскому народу. Кроме того, планы Бисмарка по объединению Германии вокруг Пруссии были настоящей угрозой для Франции. Парижу была выгодна слабая и раздробленная Германия, где небольшие государства вовлечены в орбиту политики трех великих держав - Австрии, Пруссии и Франции. Помешать усилению Пруссии, разгрому Австрии и объединению Германии вокруг Прусского королевства было для Наполеона III необходимостью, которая определялась задачами национальной безопасности.

Чтобы решить проблему Франции Бисмарк в 1865 году посетил двор Наполеона III и предложил императору сделку. Бисмарк дал понять Наполеону, что Пруссия в обмен за нейтралитет Франции не будет протестовать против включения Люксембурга в состав Французской империи. Наполеону этого было мало. Наполеон III ясно намекнул на Бельгию. Однако такая уступка грозила Пруссии серьёзными неприятностями в будущем. С другой стороны, прямой отказ грозил войной с Австрией и Францией. Бисмарк не ответил ни да, ни нет, а Наполеон больше не стал поднимать эту тему. Бисмарк понял, что Наполеон III решил сохранить нейтралитет в начале войны. Столкновение двух первоклассных европейских держав, по мнению французского императора, должно было привести к затяжной и кровопролитной войне, которая ослабит и Пруссию, и Австрию. В «молниеносную войну» в Париже не верили. В результате Франция могла получить все плоды войны. Её свежая армия, может быть, даже без всякой борьбы, могла получить и Люксембург, и Бельгию, и Прирейнские земли.

Бисмарк понял, что это шанс Пруссии. В начале войны Франция будет нейтральна, французы будут ждать. Таким образом, быстрая война могла коренным образом изменить ситуацию в пользу Пруссии. Прусская армия быстро разгромит Австрию, не понесет серьёзных потерь и выйдет к Рейну раньше, чем французы смогут привести армию в боевую готовность и предпримут ответные шаги.

Бисмарк понимал, чтобы Австрийская кампания оказалась молниеносной, необходимо решить три задачи. Во-первых, необходимо было отмобилизовать армию раньше противников, что и было сделано. Во-вторых, вынудить Австрию воевать на два фронта, распылить её силы. В-третьих, после первых же побед выставить Вене минимальные, самые необременительные требования. Бисмарк готов был ограничиться исключением Австрии из Германского союза, не предъявляя территориальных, и иных требований. Он не хотел унижать Австрию, превращая её в непримиримого врага, который будет драться до последнего (в таком случае возможность вмешательства Франции и России резко возрастала). Австрия не должна была мешать преобразованию бессильного Германского союза в новый союз германских государств под главенством Пруссии. В будущем Бисмарк видел в Австрии союзника. Кроме того, Бисмарк опасался, что тяжелое поражение может привести к развалу и революции в Австрии. Этого Бисмарк не хотел.

Бисмарк смог добиться того, чтобы Австрия воевала на два фронта. Новосозданное Итальянское королевство хотело получить Венецию, Венецианскую область, Триест и Тренто, которые принадлежали Австрии. Бисмарк заключил союз с Италией, чтобы австрийской армии пришлось воевать на два фронта: на севере - против пруссаков, на юге - против итальянцев, штурмующих Венецию. Правда, итальянский монарх Виктор-Эммануил II колебался, понимая, что итальянские войска слабы, чтобы противостоять Австрийской империи. Действительно, во время самой войны австрийцы нанесли тяжелое поражение итальянцам. Однако главный театр боевых действий был на севере.

Итальянский король и его окружение было заинтересовано в войне с Австрией, но хотело гарантий. Бисмарк их дал. Он пообещал Виктору-Эммануилу II, что Венеция будет по общему миру отдана Италии в любом случае, вне зависимости от ситуации на южном театре военных действий. Виктор-Эммануил ещё колебался. Тогда Бисмарк пошёл на нестандартный шаг - шантаж. Он пообещал, что обратится к итальянскому народу через голову монарха и призовет на помощь популярных итальянских революционеров, народных героев - Маццини и Гарибальди. Тогда итальянский монарх решился, и Италия стала таким нужным Пруссии союзником в войне с Австрией.

Надо сказать, что французский император разгадал итальянскую карту Бисмарка. Его агенты зорко наблюдали за всеми дипломатическими приготовлениями и происками прусского министра. Поняв, что Бисмарк и Виктор-Эммануил сговорились, Наполеон III немедленно сообщил об этом австрийскому императору Францу-Иосифу. Он предупредил его об опасности войны на два фронта и предложил предупредить войну с Италией, добровольно уступив ей Венецию. План был разумен и мог нанести серьёзный удар планам Отто фон Бисмарка. Однако у австрийского императора и австрийской элиты не хватило проницательности и силы воли пойти на этот шаг. Австрийская империя отказалась добровольно уступать Венецию.

Наполеон III снова чуть было не сорвал планы Бисмарка, когда решительно объявил Италии, что не желает заключения прусско-итальянского союза направленного против Австрии. Виктор-Эммануил не мог ослушаться французского императора. Тогда Бисмарк снова посетил Францию. Он доказывал, что Вена отказавшись, по предложению Парижа, уступить Италии Венецию, доказывает свое высокомерие. Бисмарк внушал Наполеону, что война будет тяжелой и затяжной, что Австрия оставит против Италии лишь небольшой заслон, двинув все основные силы против Пруссии. Бисмарк говорил о своей «мечте» связать Пруссию и Францию «дружбой». По сути, Бисмарк внушал французскому императору мысль, выступление Италии на юге против Австрии не сильно поможет Пруссии, и война всё равно будет тяжелой и упорной, давая Франции возможность оказаться в лагере победителей. В результате французский император Наполеон III снял свое запрещение Италии. Отто фон Бисмарк одержал большую дипломатическую победу. 8 апреля 1866 года Пруссия и Италия заключили союз. При этом итальянцы ещё выторговали у Бисмарка 120 млн. франков.

Блицкриг

Начало войны на южном фронте было неудачным для Бисмарка. Большая итальянская армия потерпела поражение от уступающих в числе австрийцев в битве при Кустоце (24 июня 1866 года). На море австрийский флот нанес поражение итальянскому в битве Лиссе (20 июля 1866 года). Это было первое в истории морское сражение броненосных эскадр.

Однако исход войны был определён схваткой Австрии с Пруссией. Разгром итальянской армии грозил провалом всех надежд Бисмарка. Спас ситуацию талантливый стратег генерал Гельмут фон Мольтке, который руководил прусской армией. Австрийцы запоздали с развертыванием армии. Быстро и искусно маневрируя, Мольтке опередил противника. 27-29 июня при Лангензальце пруссаки разгромили союзников Австрии - ганноверскую армию. 3 июля произошло решающее сражение в районе Садова - Кёниггрец (битва при Садове). В битве приняли участие значительные силы - 220 тыс. пруссаков, 215 тыс. австрийцев и саксонцев. Австрийская армия под началом Бенедека потерпела тяжелое поражение, потеряв около 44 тыс. человек (пруссаки потеряли около 9 тыс. человек).

Бенедек отвел оставшиеся у него войска к Ольмюцу, прикрыв путь на Венгрию. Вена осталась без должной защиты. Пруссаки получили возможность, при некоторых потерях, взять австрийскую столицу. Австрийское командование было вынуждено начать переброску войск с итальянского направления. Это позволило итальянской армии перейти в контрнаступление в Венецианской области и Тироле.

Прусский король Вильгельм и генералитет, опьяненные блестящей победой, требовали дальнейшего наступления и взятия Вены, что должно было поставить Австрию на колени. Они жаждали триумфального парада в Вене. Однако Бисмарк выступил против практически всех. Ему пришлось выдержать жестокую словесную битву в королевской ставке. Бисмарк понимал, что Австрия ещё имеет возможность к сопротивлению. Загнанная в угол и униженная Австрия будет драться до конца. А затягивание войны грозит крупными неприятностями, в частности, со стороны Франции. Кроме того, сокрушительное поражение Австрийской империи не устраивало Бисмарка. Оно могло привести к развитию разрушительных тенденций в Австрии и надолго сделать её врагом Пруссии. Бисмарку нужен был нейтралитет в будущем конфликте Пруссии и Франции, который он уже видел в ближайшем будущем.

В последовавшем от австрийской стороны предложении о перемирии Бисмарк видел шанс в достижении целей, которые он поставил. Чтобы сломить сопротивление короля, Бисмарк пригрозил отставкой и сказал, что не будет нести ответственности за пагубный путь, куда Вильгельма увлекают военные. В итоге после нескольких скандалов король уступил.

Италия также была недовольна, желая продолжить войну и захватить Триест и Тренто. Бисмарк заявил итальянцам, что никто им не мешает продолжать воевать с австрийцами один-на-один. Виктор Эммануил понимая, что в одиночку будет разбит, согласился только на Венецию. Франц Иосиф, опасаясь отпадения Венгрии, также не упорствовал. 22 июля началось перемирие, 26 июля Никольсбурге был подписан прелиминарный мир. 23 августа в Праге подписал мирный договор.


Сверху вниз: статус-кво до войны, военные действия и последствия австро-прусской войны 1866 года

Таким образом, Пруссия добилась победы в молниеносной кампании (Семинедельной войне). Австрийская империя сохранила свою целостность. Австрия признала роспуск Германского союза и отказалась от вмешательства в дела Германии. Австрия признала новый союз германских государств во главе с Пруссией. Бисмарк смог создать Северогерманский союз во главе с Пруссией. Вена отказалась в пользу Берлина от всех прав на герцогства Шлезвиг и Гольштейн. Пруссия также аннексировала Ганновер, курфюршества Гессенское, Нассау и старинный город Франкфурт-на-Майне. Австрия выплатила Пруссии контрибуцию в 20 млн. прусских талеров. Вена признала передачу Венецианской области Италии.

Одним из важнейших последствий победы Пруссии над Австрией стало образование Северогерманского союза, в который вошло более 20 государств и городов. Все они по конституции 1867 года создали единую территорию с общими законами и учреждениями (Рейхстаг, Союзный совет, Государственный высший торговый суд). Внешняя и военная политика Северогерманского союза, по сути, была передана Берлину. Прусский король стал президентом союза. Внешними и внутренними делами союза ведал назначенный королем Пруссии федеральный канцлер. С южно-германскими государствами были заключены военные союзы и таможенные договоры. Это был большой шаг на пути к объединению Германии. Осталось только победить Францию, которая мешала объединению Германии.


О. Бисмарк и прусские либералы на карикатуре Вильгельма фон Шольца

Продолжение следует…

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Николай Власов

Предисловие

«Железный канцлер» – под таким именем Отто фон Бисмарк вошел в историю. Впрочем, в течение долгой и насыщенной событиями жизни он получал немало других, не менее ярких характеристик – «бешеный юнкер» и «ярый реакционер», «белый революционер» и «старец из Саксонского леса»… Обилие прозвищ, лестных и не очень, которыми его награждали друзья и враги, союзники и противники, само по себе является свидетельством того, насколько сложной и многогранной была личность одного из самых выдающихся политиков в европейской истории.

Роль, которую Бисмарк сыграл в судьбе Германии, до сих пор является предметом оживленных дискуссий как среди специалистов, так и в обществе. Единственное, что безоговорочно признается практически всеми, – это масштаб его личности, оказавшей существенное влияние на ход событий в Европе XIX века. Не вдаваясь в извечный и бесконечный спор о роли великих людей в истории, необходимо подчеркнуть: если бы Бисмарк погиб на одной из студенческих дуэлей, умер от последствий неудачной операции в бытность послом в Петербурге или был застрелен Блиндом в мае шестьдесят четвертого, европейская политика второй половины XIX столетия выглядела бы во многом иначе.

Хотя сам «железный канцлер» говорил о том, что не считает возможным для человека влиять на ход истории, в реальности он оказывал такое влияние. Справедливо, впрочем, и обратное – события и процессы, происходившие в Германии позапрошлого века, накладывали свой отпечаток на формирование личности Бисмарка, его мировоззрение, образ мыслей и действий. Именно поэтому некорректным было бы рассматривать биографию выдающегося политика вне современного ему исторического контекста, равно как и применять при оценке его деятельности современные мерки. Бисмарк был человеком своей эпохи в той же степени, что и каждый из нас.

Огромное значение Бисмарка как политика заставляет его биографов уделять внимание в первую очередь этой стороне его деятельности. Порой это приводит к тому, что на страницах книг в тени политического деятеля совершенно теряется человек, личность. Во многом это справедливо – политика с течением времени стала той осью, вокруг которой вращалась вся его жизнь. Недаром сам Бисмарк скажет в старости: пристрастия человека – как форели, живущие в пруду; постепенно они поедают друг друга, «пока не остается лишь одна толстая старая форель. У меня с течением времени страсть к политике поглотила все другие страсти» . И все же эти страсти были. «Железный канцлер» отнюдь не являлся железным человеком, тем твердым и непоколебимым рыцарем, каким он запечатлен на знаменитом памятнике в Гамбурге. Ему были знакомы и сильные эмоции, и безумные увлечения, и депрессии, приходившие на смену периодам душевного подъема, и лень, и то, что мы сегодня назвали бы вредными привычками. Он не был свободен от недостатков, порой довольно серьезных. Одним словом, он был живым человеком.

Для нашей страны фигура Бисмарка всегда имела особое значение. И не только потому, что будущий творец германского единства почти три года провел в Петербурге в качестве прусского посланника. В 1860-е годы, когда о нем заговорил весь мир, в России со смешанными чувствами, но неизменным вниманием присматривались к новой звезде на небосклоне европейской политики. Среди этих чувств преобладали два: восхищение его незаурядным политическим талантом и ненависть к нему как к воплощению новой, воинственной и враждебной Германии – последнее было особенно характерно для панславистов. Однако по мере того, как противостояние России и Германии в первой половине ХХ века все более обострялось, достигнув пиковой отметки в ходе двух мировых войн, образ Бисмарка приобретал в нашей стране иные черты. «Железный канцлер» становился символом российско-германского партнерства, человеком, который стремился к сохранению мира с Россией и предупреждал об опасности вооруженного конфликта между нашими странами. В любом случае, интерес к его фигуре сохраняется на протяжении уже почти полутора веков и, по всей видимости, не угаснет и в дальнейшем.

В то же время возможности познакомиться с жизнью и деятельностью Бисмарка у российского читателя, увы, небогаты. По сегодняшний день существует всего одна полноценная отечественная биография «железного канцлера», написанная В.В. Чубинским еще в восьмидесятые годы. Кроме нее, на русском языке вышел ряд переводных работ, ни одна из которых, к сожалению, не принадлежит к числу лучших среди того необозримого множества биографических исследований, которые опубликованы на английском и немецком языках. Предлагаемая книга ставит своей целью в определенной степени заполнить этот пробел, предоставив читателю возможность познакомиться с тем ярким, выдающимся и неоднозначным человеком и политиком, каким предстает перед нами Отто фон Бисмарк.

Поиски пути

Жизнеописания выдающихся людей принято начинать с подробного изложения их родословной. Эта традиция, столь же древняя, как сам биографический жанр, полезна как минимум в двух отношениях. Во-первых, знакомство с предками главного героя позволяет понять, какое место его семья занимала в обществе, с каких исходных позиций ему пришлось начинать свою карьеру. Во-вторых, без пристального внимания к родственникам, в общении с которыми прошли детство и юность главного героя – в первую очередь речь идет, конечно же, о родителях, – невозможно проследить формирование его личности и мировоззрения.

Однако, прежде чем уделить внимание семейной истории рода Бисмарков, необходимо сказать хотя бы несколько слов о государстве и обществе, в котором 1 апреля 1815 года появился на свет будущий канцлер Германской империи.

Германия к тому моменту на протяжении уже многих столетий представляла собой конгломерат малых и средних государств, правители которых обладали практически полным суверенитетом. Формально до 1806 года на карте существовала Священная Римская империя германской нации, достаточно аморфная конструкция, во главе которой стоял избираемый курфюрстами – коллегией германских монархов – император, лишенный практически всякой реальной власти. Традиционно этот титул доставался представителям правившего в Вене рода Габсбургов.

Именно Австрия на протяжении длительного времени была силой, доминирующей в Центральной Европе. Ситуация изменилась в XVIII веке, когда начался стремительный подъем другой германской державы – Пруссии. Протестантское княжество на северо-востоке Священной Римской империи, где правила династия Гогенцоллернов, благодаря успешной внешней и внутренней политике к середине XVIII века смогло бросить вызов Австрии. В период правления Фридриха II Великого (1740–1786), который считается одним из образцов монарха эпохи просвещенного абсолютизма, Пруссия сумела отвоевать себе место в числе великих держав Европы. Тем не менее для того, чтобы удерживаться в составе «Европейского концерта» (называемого также пентархией, поскольку ведущую роль на европейской сцене играли пять держав – Россия, Франция, Великобритания, Австрия и Пруссия), королевству Гогенцоллернов приходилось прилагать постоянные усилия. Будучи значительно меньше по размеру и слабее в экономическом и демографическом плане, чем другие великие державы, оно было вынуждено делать ставку в первую очередь на сильную армию, на поддержание которой тратилась весьма существенная часть национального дохода. Как метко заметил Мирабо, «Пруссия – это не государство, у которого есть армия, а армия, у которой есть государство, в котором она расквартирована». Иного варианта у Гогенцоллернов просто не было – любое серьезное военное поражение могло в один момент отбросить их вотчину на вторые, если не третьи, роли в европейской политике.

Насколько опасен может быть для небольшой страны даже короткий период стагнации, продемонстрировали Наполеоновские войны. Пруссия вступила в них последней из великих европейских держав, в 1806 году, когда усилившаяся Франция начала всерьез ущемлять ее интересы. В течение нескольких недель прусская армия, почивавшая на лаврах побед Фридриха Великого, была наголову разгромлена под Йеной и Ауэрштедтом, а сама страна оказалась под угрозой исчезновения с карты Европы. Хотя Гогенцоллернам удалось сохранить свой трон, по условиям Тильзитского мира 1807 года Пруссия потеряла значительные территории и скатилась до положения второразрядной державы, зависимой от Франции.

Реакцией на унижение стала серьезная модернизация государства. В течение нескольких лет было сделано больше, чем за все предыдущее столетие. «Годы с 1807 по 1815 являются одним из наиболее значительных периодов реформ в немецкой истории», – писал впоследствии британский историк-германист Гордон Крейг . Преобразования Штейна и Гарденберга освободили крестьян от крепостной зависимости, создали прекрасную систему всеобщего образования, значительно улучшили городское управление, убрали многие преграды на пути дальнейшего экономического развития страны. Понятно, что все эти реформы были, в конечном счете, направлены на одну главную цель – сделать страну конкурентоспособной в военном отношении.


Портрет Отто фон Бисмарка в традиционном шлеме — пикельхельме, 1874 год

В немецких школьных учебниках оценка этого человека менялась не менее шести раз. Литературы о нем больше, чем обо всех пяти монархах, при которых он жил и работал, вместе взятых.

Бешеный юнкер

Еще студентом в 1834 году прусский помещик (юнкер) Бисмарк писал в письме к другу: «Я стану или величайшим преобразователем Пруссии, или величайшим негодяем». «Остерегайтесь этого человека, он говорит то, что думает», — предупреждал через четверть века будущий премьер-министр Великобритании Бенджамин Дизраэли* * Бенджамин Дизраэли (1804-1881) — английский государственный деятель, представитель Консервативной партии Великобритании, премьер-министр Великобритании в 1868 году и с 1874-го по 1880-й, член Палаты лордов с 1876 года. .

Сам Бисмарк никогда и не скрывал своих взглядов: «Политика есть искусство приспособляться к обстоятельствам и извлекать пользу из всего, даже из того, что претит». На гербе одного из офицеров он как-то прочитал девиз: «Никогда не раскаивайся, никогда не прощай!» — и тут же признался, что давно применяет в жизни этот принцип.

Биограф Бисмарка Эмиль Людвиг считал, что тот «всегда любил власть больше, чем свободу; и в этом он тоже был немцем». Точнее, немцем он стал, преодолев прусскую ограниченность и создав к концу жизни единую немецкую нацию. Создавал он ее, неуклонно проводя в жизнь собственную установку, высказанную экспромтом 30 сентября 1862 года в бюджетном комитете прусского парламента и чуть было не стоившую ему карьеры: «… Самый насущный вопрос дня будет решен не речами и не большинством голосов, <…> а железом и кровью».

Что для него были железо и кровь? В первую очередь, основанный на сильной армии рейх, а уже затем его население. Национальное единство сверху за счет тотального подчинения. Решение «немецкого вопроса» силой. Поиск «выгодных» конфликтов ради все той же цели. Такой расклад не мог понравиться тогдашним либералам, имевшим в ландтаге большинство в две трети голосов. Но Бисмарк почти всегда отстаивал непопулярную точку зрения!

За свою жизнь он дрался на дуэлях 27 раз. Бывало, ночи напролет пьянствовал. Принимал участие в монар- шьей забаве — медвежьей охоте. Он падал в Швеции со скал. Сбежал с государственной службы на три месяца, ухаживая за прекрасной англичанкой, на которой хотел жениться. Кутил, потратив в одном только Висбадене на лунные вечера с шампанским огромную сумму в 1700 талеров (200 тогдашних фунтов). Он играл в рулетку, делал огромные долги, хотел стреляться. Вернувшись в свои имения, вдруг стал рачительным хозяином, но все равно не пропускал ни одной смазливой крестьянки. Будучи посланником во Франции, в 47 лет закрутил в Биаррице «курортный роман» с 22-летней женой русского посланника в Бельгии Екатериной Орловой-Трубецкой, и роман этот, по мнению историков, вовсе не был платоническим. Он наслаждался жизнью и властью, которые для него были неразделимы.


Реакционер

Его звездным часом стала революция 1848-1849 годов. С одним пистолетом и четырьмя патронами в кармане он отправился из своего имения в Потсдам и Берлин с намерением убедить короля дать армии свободу действий. Странно, но в Пруссии того времени во власти существовала весьма действенная обратная связь, и простой юнкер мог без труда добиться аудиенции у монарха.

Одной из главных составляющих политического мировоззрения Бисмарка было полное отрицание насильственной смены власти снизу, то есть революции. Когда прусский король Фридрих-Вильгельм IV в марте 1848 года обнажил голову в память о погибших на баррикадах берлинцах, а потом принял участие в народном шествии, «бешеный юнкер», возмущенный слабостью короля, задумал даже нечто вроде дворцового переворота и обсуждал возможность регентства с принцессой Аугустой, супругой наследного принца Вильгельма. Но не преуспел.

Когда 9 ноября спокойствие в столице было бескровно восстановлено, в придворных кругах стали рассматривать вопрос о вознаграждении Бисмарка министерским постом. Но король пишет на полях: «Заядлый реакционер, от него пахнет кровью, использовать позднее». В своих мемуарах Бисмарк приводит другую фразу: «Может быть использован лишь при неограниченном господстве штыка».

Через год Бисмарк заявит в ландтаге, что очень рад тому, что «Пруссия отмежевалась от всякой позорной связи с демократией».


Бисмарк (справа) и Вильгельм I, кайзер Германской империи и король Пруссии, на акварели Конрада Зименрота, 1887 год

Холодильник на Неве

Лейтенант запаса Бисмарк в 35 лет уже точно для себя определил, почему надо воевать. В основе его действий — государственный эгоизм. Цели и мотивы определяются заранее и продуманно. «Горе любому государственному деятелю, который в такое время не сможет отыскать причину войны, такую, чтобы она выдержала тщательную проверку после того, как закончатся бои».

В умении искать объяснения и поводы ему, бесспорно, помогла дипломатическая выучка. Миссия во Франкфуртском сейме — консультативном органе немецкоязычных государств — ввела его в высший дипломатический круг Европы. С ним беседует королева Виктория, гостившая с мужем в Европе. Единственный, кого она упомянула в дневнике после пышного бала в Париже, был Бисмарк, которого она назвала «очень русским».

Как в воду глядела англичанка. Бисмарк получает назначение в Петербург. Явное повышение. Но ему кажется ссылкой. «Меня поместили на хранение в холодильник на Неве». Занятно, что на военные парады Бисмарк вынужден был появляться в мундире лейтенанта ландвера. Русский выучил всего за 4 месяца.

В эти годы он определяет ближайшего противника: Австрия. Именно ее гегемония на немецкоязычных территориях и склонность малых германских государств безоговорочно поддерживать Вену мешали созданию единого национального пространства во главе с любимой Пруссией. Но еще до поездки в Петербург Бисмарк в беседе с национал-либералом Виктором фон Урну определил и своего главного союзника — немецкий народ. Так вместо «прусских добродетелей» в политический лексикон Бисмарка входило понятие «нация». Для того чтобы нация состоялась, нужна была власть.

Восшествие на престол в 1861 году Вильгельма I вселило в Бисмарка надежду на возврат к реальному консерватизму. И через год конфликт короля с парламентом по поводу военных ассигнований, срока службы в армии, а также реальная угроза отречения монарха открыли для честолюбивого реакционера высшие коридоры власти. Он становится министром-президентом, одновременно возглавляя МИД. Россия — в восторге, Франция — в недоумении, Англия — в злобе.

Господство штыка

Дизраэли в начале карьеры как-то спросил Бисмарка, что бы он предпринял, придя к власти. Бисмарк ответил: «Моим первым делом будет обновление армии».

Получив власть, он начинает тратить деньги на армию без согласия ландтага, обходя конституцию, игнорируя протесты. Он распускает и вновь созывает парламент. Он дает право не отчитываться министрам перед депутатами. Результат — три войны за восемь лет.

Бисмарк знал, за что воюет — за немецкий мир. Сначала это было немецкоязычное меньшинство в Дании — в герцогствах Шлезвиг, Гольштейн и Лауэнбург, принадлежавших Дании.Он создавал систему союзов и коалиций, главной задачей которых было недопущение в Европе антипрусских, а потом и антигерманских союзов, грозящих войной на два фронта. А потому в 1864 году Бисмарк идет даже на союз с Австрией.

Его не смушало, что датские власти гарантировали герцогствам широкую автономию, в том числе языковую. Дания отступила, территорию поделили.

Но противоречий стало еще больше, и через два года настал черед самой Австрии. В битве при Садове* * Битва при Садове (Садовой) произошла з июля 1866 года и была самым крупным сражением австро-прусской войны 1866 года, кардинально повлиявшим на течение войны. генерал Гельмут фон Мольтке наголову разбил австрияков. В результате северные герцогства «свободно воссоединились» с Пруссией, вызвав всплеск народного энтузиазма. Впрочем, король употребил слово «аннексия», которое тогда не считалось ругательным.

И наконец — Франция. Победа под Седаном. Пленение Наполеона III. Провозглашение 18 января 1871 года в Зеркальной галерее Версальского дворца Второго Рейха, в который радостно вошли южно-немецкие государства. Германия, наконец, едина. Бисмарк — имперский канцлер, князь и один из самых богатых землевладельцев страны.

Есть, однако, одна весьма важная деталь: Бисмарк никогда не воевал просто ради войны. Побежденный для него — потенциальный партнер. Так, в 1866 году он убедил короля не вступать триумфально в Вену, пощадив самолюбие Франца-Иосифа, а в 1870-м не оккупировать Париж, отпустив Наполеона III. В первом случае он навсегда привязал к Германии дряхлеющую Австрию, а во втором — отсрочил войну на западе на 44 года.

Кайзер Вильгельм I скажет вскоре: «Нелегко быть кайзером при Бисмарке». Однако при всем величии побед «железного канцлера» современников удручала его беспринципность, неразборчивость в средствах и двуличие. Он спровоцировал французов на войну, даже не поставив в известность короля. Он вовлек в войну Австрию. Он бесстыдно обманывал союзников, порой натравливая их друг на друга. Он подделывал депеши. Он развратил германскую прессу с помощью тайных фондов. Он угрожал расстрелом заложников. Он вынудил к контрибуции никогда не воевавший город. Он применил репрессии в Польше, по жестокости не уступавшие царским. Он манипулировал избирателями и избирательным правом. Сам Бисмарк, правда, не слишком тяготился всем этим. «Кто называет меня бессовестным политиком, пусть сначала испытает на этом плацдарме собственную совесть».


Что он оставил

Цветущую экономику. Бисмарк ввел выгодные внутренние тарифы, умело регулировал налоги. Немецкие инженеры стали лучшими в Европе, немецкое образование — эталонным, немецкие мастера работали по всему миру. Бисмарк искал и находил внешние рынки. Французы ворчали, что Бисмарк хочет сделать из Европы «сплошной гешефт».

Социальную стабильность. Уже в бо-е годы была введена система страхования рабочих по болезни и от несчастного случая. Открыты подходящие рабочие места для безработных. Бисмарк поддерживал фонды помощи и самопомощи, ремесленные банки и в особенности производственные ассоциации. Установлена максимальная продолжительность рабочего дня, минимальный уровень зарплаты. Цель Бисмарк не скрывал: изолировать рабочих от оппозиции и убедить их в надежности государственной поддержки.

Вертикаль власти. Пирамида «кайзер — канцлер — министры — чиновники» казалась ему идеальной для государственного устройства Германии. Рейхстаг стал, по сути, декоративным органом. Любая оппозиция подавлялась. «Свобода — это роскошь, которую не каждый может себе позволить», — заявлял он. В 1878 году Бисмарк ввел «исключительный» правовой акт против социалистов, поставив приверженцев Ф. Лассаля (которого лично очень уважал), А. Бебеля и К. Маркса фактически вне закона. Баварские сепаратисты были разгромлены. С католической церковью Бисмарк вел беспощадную «культурную борьбу», из страны были изгнаны иезуиты.

«Только светская власть может существовать в Германии. Любое возвышение одной из конфессий грозит национальным расколом», — считал он. Он чувствовал патологическую неприязнь как к религиозному, так и националистическому фанатизму.

«Поскольку государственная машина стоять не может, — сказал он как-то, — правовые конфликты легко превращаются в вопросы власти: у кого в руках власть, тот действует по своему разумению». Либералы сразу обвинили канцлера в проведении политики под лозунгом «Сила выше права». «Я не провозглашал этот лозунг, — съязвил Бисмарк. — Я просто констатировал факт».

Фото: Sammlung Rauch/Interfoto, heritage-history.com