Половцы побеждены в каком году. Киевская русь и половцы. Половцы: кто они сейчас

Во времена Советского Союза мечтой любого мальчишки был мотоцикл Jawa - и обязательно красного цвета! Хотя в гамме чешского завода были и другие варианты окраски. Но в те времена, когда японские и европейские мотоциклы можно было увидеть лишь на картинках, красная Jawa для советских мотолюбителей считалась едва ли не образцом совершенства.

Думаете, Jawa вместе с другими мотозаводами бывшего соцлагеря давно почила в бозе? Ничуть не бывало! Основанная в 1929 году марка до сих пор выпускает мотоциклы, хотя о былой славе остались лишь воспоминания. Приватизированная фирма разделилась на две: Jawa Divišоv занимается техникой для гонок, а Jawa Moto из городка Тынец-над-Сазавой выпускает мотоциклы для дорог общего пользования.

Более того, дорожные Явы по-прежнему можно купить в России! Самая доступная Jawa 350 Premier с двухцилиндровым двухтактником мощностью 23 л.с., кикстартером и раздельной системой смазки оценивается в 230 тысяч рублей, а за топовую модель Jawa 660 Sportard с мотором итальянской фирмы Minarelli (49 л.с.) просят аж 540 тысяч!

Впрочем, наш рынок давно перестал быть приоритетным для чешской фирмы: сейчас Явы продаются главным образом в Латинской Америке. Ведь в Европу мотоциклам с двухтактными моторами путь заказан, а машины с итальянскими четырехтактниками дороги. Поэтому для Старого Света чехи подготовили новую версию с отвечающим современным нормам китайским четырехтактным мотором Shineray. Мотоцикл именуется Jawa 350 OHC, где в буквенном индексе зашифрована система газораспределения: overhead cam - верхний распредвал. А лукавое число 350 опять же напоминает о популярной модели Jawa 350/634 образца 1974 года, хотя на деле рабочий объем китайского мотора составляет 397 «кубиков», а сам агрегат во многом копирует аналогичный двигатель Yamaha. Отдача в евроверсии - 27,7 л.с. и 30,6 Нм.

Jawa 350 Replica

Мотоцикл с ретровнешностью оснащается АБС, весит 160 кг и стоит на родине 99 930 крон, то есть примерно 3750 евро. О начале поставок этой модели объявил и российский импортер Явы. Правда, цена кусается: у нас Jawa 350 OHC Prima оценивается минимум в 375 тысяч рублей. Причем продавцы требуют полную предоплату: первую половину суммы необходимо внести при заказе, а вторую - при отгрузке машины из Чехии. Интересно, что модель Jawa 350 Replica с такой же внешностью и 23-сильным двухтактником обойдется заметно дешевле - от 290 тысяч рублей.

Рождение легенды

История знакомых с детства вишневых мотоциклов начинается в 1929 году, когда чешский предприниматель Франтишек Янечек начинает на своем заводе лицензионный выпуск мотоциклов Wanderer . Над названием своих мотоциклов он особо не раздумывал и собрал название марки из первых букв своей фамилии и названия мотоцикла. Получилось Ja Wa .

Первый мотоцикл, выпускавшийся на заводе «Ява»

Тяжелый немецкий мотоцикл с полулитровым мотором был дорогим, а потому не пользовался популярностью. Поэтому в 1932 году завод Jawa явил миру свою собственную разработку - легкий мотоцикл с 175-кубовым мотором, в 1934-35 годах наладил производство моделей с моторами 250 и 350 «кубов». В предвоенной истории марки было много интересных моментов, но полную победу Jawa одержала над своими покупателями в 1946 году.

Первый мирный год после войны. Страны отходят от потрясений. В Париже проходит выставка авто- и мототехники. Большинство фирм представляет свои предвоенные разработки, иногда наспех доработанные. А вокруг стенда Jawa не стихает ажиотаж. Чехи представили абсолютно новый мотоцикл!

Во время оккупации Чехии завод Jawa занимался ремонтом и обслуживанием немецких мотоциклов. И, конечно же, никаких своих разработок на заводе вести было нельзя. Но инженеры и механики завода в тайне от немецкого руководства разработали, испытали, подготовили документацию к серийному выпуску и даже изготовили чуть меньше тысячи сборочных комплектов для производства мотоцикла, имеющего мало общего с типичным двухколесным транспортом 40-х годов.

«Ява Перак»

Двухтактный двигатель 250 с возвратно-переменной продувкой, четырехступенчатая коробка передач с автоматическим выключением сцепления, передняя телескопическая вилка и задняя свечная подвеска, одинарная рама из стальных труб квадратного сечения… По тем временам - настоящий прорыв.

Дизайном мотоцикл тоже выделялся на фоне других. Развитая облицовка фары, плавно перетекающая в перья вилки, бензобак каплевидной формы с хромированными боковинами… Довершали облик хромированные глушители в стиле «рыбий хвост». А главное - какая аккуратность! Вся проводка убрана заподлицо, и даже карбюратор прикрыт алюминиевым кожухом.

Конечно же, столь современный, красивый и к тому же недорогой мотоцикл сразу нашел своего покупателя. В 1948 году в дополнение к модели 250 выпустили двухцилиндровую модель 350. С этих двух моделей Jawa Perak 250 и 350 начлась современная история марки.

Легенда едет в Союз!

В 1953-54 годах на смену еще не успевшему устареть «Пераку» приходит улучшенная модель. Сохранив моторы 250 и 350 без серьезных доработок и серьезно доработав ходовую часть, Jawa обеспечила себе славу и популярность еще на несколько десятилетий.

Новая модель имела схожую по конструкции раму из прямоугольных труб и более современную ходовую. Передняя подвеска модернизировалась без существенных изменений, а вот задняя была полностью обновлена. Место свечной подвески заняла маятниковая, с парой телескопических амортизаторов, которой мотоцикл и обязан названием «Кивачка». В Советском Союзе вначале прижилось название «Чекушка» из-за объема в четверть литра, а с приходом новых моделей вошло в обиход название «Старушка».

Стилистика мотоцикла тоже претерпела значительные изменения. Взамен минимализма 40-х пришел стиль, сравнимый с современными круизерами. Развитый кожух фары, почти перетекающий в уже ставший фирменным каплевидный бак, обтекаемые формы силового блока, преходящие в характерный, чисто декоративный кожух подседельного пространства. Двухместное сиденье в форме гитары и глубокие по моде тех лет крылья. И снова глушители «рыбий хвост».

Но перед советской публикой будущая «Старушка» предстала уже в другом виде: с сигарообразными глушителями. В СССР «Ява» продавалась только в одном цвете, но на самом деле по всему миру встречались разнообразные варианты заводской окраски: несколько двухцветных схем и одноцветные - белые, черные, алые и известные у нас вишневые.

Крайне надежный, неприхотливый, простой в обслуживании, но при этом по-европейски удобный. И не такой «дубовый», как советские «Ижи»! «Яву» было за что любить. Выпускавшийся тогда же «Иж»-56, хотя и относился к тому же классу, но весил на 20 килограммов больше, ехал на 15 км/ч медленнее и по ходовым качествам сильно уступал чешскому конкуренту. Поэтому, несмотря на цену в 600 рублей, против 500 у «Ижа», Jawa стала крайне популярной в городах.

«Ява» 350 «Калифорниан»

Тусовки любителей Jawa в СССР

Во всех крупных городах нашей необъятной Родины существовал свой фирменный магазин запчастей Jawa . К концу 50-х вишневые мотоциклы на дорогах были настолько частым явлением, что их владельцы стали регулярно собираться вместе. Традиционно местом встречи становился как раз магазин явовских запчастей.

Туда приходили, как бы сейчас сказали, просто потусоваться. Посмотреть на аккуратные коробочки с не менее аккуратными, без дефектов литья и окалины, с ровными краями запчастями было выше сил большинства явоводов.

Также для особо любознательных в магазинах висели плакаты с картинками вожделенных «Яв», не поставлявшихся в эту страну. Например Jawa 250/350 Automatic с автоматическим центробежным сцеплением (рычаг сцепления отсутствовал как класс).

Еще можно было увидеть картинку Jawa с припиской Oilmaster - со сложной в настройке и обслуживании и поэтому не поставлявшейся в СССР системой смешения масла с бензином. Да-да! В Европе и Америке было полно мотоциклов, для которых не надо было мучительно смешивать бензин с маслом самому. Были плакаты и с Jawa Californian для американского рынка с абсолютно другим обликом. Отчасти эти картинки и давали толчок к тюнингу и кастомайзингу мотоциклов.

«Ява» 350 «Калифорниан». Хорошо заметны трубки от системы ойлмастер

Классификация владельцев

Около магазина люди собирались стайками по интересам. Они все были принципиально разные для одной большой компании.

Самыми спокойными были «неклубные» люди. Они просто тихо-мирно подъезжали к магазину, здоровались со знакомыми и ехали дальше своей дорогой. Мотоциклы их описывать бесполезно, потому что это был «полный сток». Максимум могли быть привинчены зеркала и поворотники.

Барыги, то есть нелегальные торговцы запчастями, общались исключительно между собой - кому надо, сами подойдут и спросят. Одеты в потертые коричневые кожаные курки, достать которые простому смертному в те времена было невозможно. Мотоцикл в обязательном порядке оснащался «южным багажником» - конструкцией для перевозки трех внушительных кофров (обычных чемоданов). Иногда их «Явы» к тому же имели и коляску. Из запчастей у них было все, что нужно. В том числе и то, что нельзя было достать в широкой продаже, - на то они и барыги.

В провинции тоже находились любители «Явы», но нечасто

Мажоры (пижоны, дэнди) ездили компаниями по 2-3 мотоцикла, всегда самой последней модели. Когда появилась Jawa 634, сразу пересели на нее. Стиль одежды вызывал почти что отвращение у весьма однотипно одетых прохожих. В прикид дэнди входили: темные очки по последней моде, свежайшая кожаная куртка и такие же ботинки. Дополняла этот облик яркая, чаще желтая, рубашка. Общаться с ними, естественно, мало кто желал, и поэтому надолго они у магазина не задерживались и ехали «мажорить» дальше.

Спортсмены ездили по одному и редко. Но друг друга, конечно, знали. Общего облика самих спортсменов не выявить, одевались кто во что горазд. Но мотоциклы каждый раз привлекали внимание почтенной публики. Первое, что сообщало о приближении спортсмена, - звук грамотно обрезанных глушителей. Далее появлялся и сам мотоцикл.

Серийная «Ява» 250 спорт для шестидневных гонок

Обычно - «двухгоршковая» «Старушка» с цилиндрами и головками от 634-й модели (когда это стало возможно). Стоковая фара заменена на что-нибудь менее массивное. Вместо спидометра - тахометр от «Жигулей». Опиленные, иногда поднятые глушители и полное отсутствие лишних деталей. Ради экономии веса мотоцикл лишался центральной подставки, части облицовок. Оба крыла опиливались, а переднее приподнималось повыше.

Туристы, высшая каста владельцев Jawa, для молодежи были куда авторитетнее, чем весь ЦК вместе взятый. Эти загорелые люди в возрасте побывали во всех уголках страны. О них ходили разнообразные легенды, имевшие немало общего с истиной. Они могли перебрать мотор в поле за пару часов и имели привычку чинить мотоцикл, не имея под рукой никаких запчастей.

Есть пара случаев, которые были рассказаны лично мне одним из путешественников…

После незначительного ДТП у «Явы» погнулась вилка, так что ехать стало невозможно. Но поскольку ехать было нужно, она была прямо на обочине разобрана и приведена в чувство при помощи подручных инструментов.

Также был момент, когда внезапно разболтался ступичный подшипник. Конечно же, новые ступицы не входили в список обязательных запчастей в дорогу, поэтому в зазор между подшипником и ступицей были вставлены куски обычного бритвенного лезвия, и мотоцикл успешно вернулся домой.

Сами мотоциклы туристов заслуживают отдельного разговора. Большинство предпочитало 350-й мотор, но мой знакомый, например, предпочитал «младшую» 250-ю модель. В обязательном порядке мотоцикл, вне зависимости от года выпуска, оснащался глубокими крыльями. Дуги безопасности на мотоцикле были в порядке вещей. Кстати, кроме своих прямых обязанностей, дуги были еще и резервуарами для масла или любой другой жидкости - для этого они оснащались парой пробок. Частенько дуги ставились не только спереди, но и сзади.

Фирменная коляска была под стать мотоциклу

Багажник - естественный атрибут туризма. Иногда - с кофрами, сделанными на заказ. Центральная подставка, не держащая утяжеленный мотоцикл на грунте, заменялась боковой подставкой и большой плоской пластиной, удерживавшей его даже на рыхлом песке.

Общаться туристы предпочитали между собой. Расставляли мотоциклы по периметру своей территории, в центр клали «Глобус Советского Союза» и начинали строить планы своих «прогулок». К слову сказать, поездка из Ленинграда в Крым через Украину со счастливым возвращением через Керчь считалось почти увеселительной прогулкой. И уж точно не являлась подвигом.

Туристы и спортсмены в среде владельцев «Яв» были вовсе не случайными людьми. Они, как никто другой, оценили надежность удобство и универсальность «Явы». На одних и тех же мотоциклах одни ездили тысячи километров, загруженные сотней килограммов пожитков и необходимых запчастей, а другие свечкой спрыгивали с бордюров и могли перемещаться на заднем колесе, пока не надоест.

Название мотоциклов «Ява» не имеет ничего общего с островом Ява . Оно является сокращением от имени владельца фабрики Франтишека Яничека (чеш. František Janeček ) и от названия фирмы «Вандерер» (Wanderer), у которой предприниматель купил оборудование и лицензию на производство первых мотоциклов под маркой «Ява» .

История

Первая модель Явы, выпускавшаяся по лицензии Wanderer с 1929 г., имела четырёхтактный двигатель объёмом цилиндров 500 см 3 , была достаточно сложной, дорогой и не пользовалась спросом. Успех к марке пришел с освоением в 1931 г. легкого мотоцикла с двухтактным двигателем с объёмом цилиндра 175 см 3 . В 1934 г. была освоена четырёхтактная Ява с объёмом двигателя 350 см 3 , затем двухтактная с объёмом двигателя 250 см 3 . В 1937 г. начался выпуск мотовелосипеда Ява-Робот .

После освобождения Чехословакии завод был национализирован и уже в мае 1945 г. возобновил производство мотоциклов. В 1946 г. новая модель Явы 250 произвела сенсацию на выставке в Париже, завоевав золотую медаль . За мягкость хода мотоцикл получил прозвище «Перак» (пружинящий).

В 1953 г. был начат выпуск нового семейства мотоциклов Ява с двухтактными двигателями объёмом 250 и 350 см 3 и маятниковой задней подвеской. Мотоциклы производились совместно с другим Чешским предприятием .

В 1970 г. началось производство новой серии мотоциклов Ява 250-623 и 350-633, отличавшихся оригинальным дизайном. Мотоциклы имели хребтовую раму и двигатель с раздельной системой смазки. В 1973 г. в серию пошла модель Ява 350-634 с дуплексной закрытой рамой и новым мотором. Производство мотоциклов с объёмом двигателя 250 см 3 прекратилось. После модернизации в 1984 г. модель получила индекс 638 и с небольшими изменениями продолжает выпускаться . Общее количество выпущенных мотоциклов Ява в 80-х годах превысило 3000000 шт.

На совместном предприятии «Ява-Индия» под маркой «Езди» с 1960 года выпускались модели Ява-250, а с 1983 года Ява-350 .

Мотоцикл в СССР

Последняя модель Яв, поставлявшаяся в СССР в конце 1980-х, начале 1990-х - «Ява 350-638». Первая Ява 638 появилась в 1984 году и носила индекс 5. Она была схожа с моделью 634-7. Отличиями были новый двигатель, электрика с напряжением 12 вольт, новая передняя вилка. Переднее крыло окрашивалось в красный цвет, а заднее - в чёрный. У 634-й модели крылья окрашивались в светло-серый цвет. Также на комбинации приборов лампочка нейтральной передачи получила зелёный цвет. Тахометр получил зелёную шкалу (Economic). В 1986 появилась Ява 350-638-00 , за характерную форму задней части её ещё называли «Пенал». Ещё её называли «Банан» или «Белка» из-за заднего спойлера. В 1989 появилась Ява 350-638 с индексом 1-03, которая получила народное название «Люкс», «Супер» и "Обрубок". Она отличалась выпускными трубами большей длины, а соответственно и большего радиуса изгиба, что привело за собой эффект задранных глушителей. Сами же глушители стали короче по длине (как у модели 634), и получили с внутренней стороны вмятины в районе установки амортизаторов, изменилось верхнее крепление задних амортизаторов на раме. Также место металлических шильдиков, расположенных на бензобаке и боковых крышках заняли наклейки. В том же году появилась модель 638-1-04 (Twin Sport), с другими наклейками и амортизаторами Cezet. Также эта модель стала окрашиваться в другие цвета, кроме красного.

Мотоспорт

Мотоциклы Ява успешно выступали в спорте, в частности в мотокроссе и шестидневных соревнованиях Эндуро . Особенно значительные успехи были достигнуты в спидвее и спидвее на льду . В 60-70-х годах XX века мотоциклы Ява с четырёхтактными двигателями были одними из лучших в мире мотоциклов для спидвея. На них выступали многократные чемпионы мира по спидвею Барри Бриггс (en:Barry Briggs), Айвен Мейджер (en:Ivan Mauger), Оле Ольсен (Ole Olsen) и многие другие спортсмены. На мотоциклах Ява неоднократно становились чемпионами мира по спидвею на льду советские и российские гонщики Габдрахман Кадыров , Сергей Тарабанько , Анатолий Бондаренко , Николай Красников и другие. Российская сборная команда по спидвею на льду продолжает использовать мотоциклы Ява.

Мопеды

Чешский бренд мотоциклов Jawa производил не только мотоциклы, но и много моделей мопедов, таких как «Jawa Stadion S11», «Jawa 50 Pioner», «JAWETTA 551», «Jawa Babetta».

Модели

Jawa 500 Rumpál (1929)
Jawa 175 Villiers (1932)
Jawa 350 SV (1934)
Jawa 350 OHV SPECIÁL (1935)
Jawa 250 (Zweitakter) (1935)
Jawa-Robot 100 (1937)
Jawa 250 Duplex Blok (1939)
Jawa 500 OHC typ 15 (1952)
Jawa 250 Sport (1954)
Jawa-CZ 150 typ 352 (mezityp) (1954)
Jawa 350 typ 354 (1954)
Jawa 50 Pionýr (1955)
Jawa-CZ 125 typ 351 (mezityp) (1956)
Jawa 175 typ 356 (1956)
Jawa 250 typ 559 (1957)
Jawa 50 typ 05/Jawa 05
Jawa 50 typ 220.100
Jawa 50 typ 223.200
Jawa 50 typ 550
Jawa 50 typ 551 Jawetta Standard (1959)
Jawa 50 typ 555 Pionýr (1958)
Jawa 50 typ 20
Jawa 50 typ 21
Jawa 250 Kývačka typ 559/03 Automatic (1963)
Jawa 350 Kývačka Automatic typ 360/01 (1965)
Jawa 350 Road King typ 361 (1965)
Jawa 250 typ 590 (1965)
Jawa 250 typ 559/05 Automatic (1966-1968)
Jawa 350 Californian IV typ 362, 363 (1969)
Jawa 23 (genannt JAWA Mustang, 50 cm³)
Jawa 25
Jawa 350 UŘ typ 633/1 Bizon (1970)
Jawa 350 typ 634 , 634.5 (1973-1982)
Jawa 350 typ 638 (1984-1991)
Jawa 350 typ 639 (1990)
Jawa 350 typ 640 (1991)
Jawa 125 Dandy (1998)
Jawa 50 Dandy typ Minarelli (1999)
Jawa 125 Dakar (2003)
Jawa 650 typ 836 (2004)
Jawa 650 Classic (2004)
Jawa 650 Style (2005)
Jawa 650 Dakar (2006)
Jawa 250 Travel (2007)

В культуре

У группы "Сектор Газа " есть песня "Ява". Причём одно время у самого Юрия Клинских был такой мотоцикл.

Напишите отзыв о статье "Ява (мотоцикл)"

Примечания

Ссылки

- официальный сайт производителя (чешск.) (англ.)

Отрывок, характеризующий Ява (мотоцикл)

29 го мая Наполеон выехал из Дрездена, где он пробыл три недели, окруженный двором, составленным из принцев, герцогов, королей и даже одного императора. Наполеон перед отъездом обласкал принцев, королей и императора, которые того заслуживали, побранил королей и принцев, которыми он был не вполне доволен, одарил своими собственными, то есть взятыми у других королей, жемчугами и бриллиантами императрицу австрийскую и, нежно обняв императрицу Марию Луизу, как говорит его историк, оставил ее огорченною разлукой, которую она – эта Мария Луиза, считавшаяся его супругой, несмотря на то, что в Париже оставалась другая супруга, – казалось, не в силах была перенести. Несмотря на то, что дипломаты еще твердо верили в возможность мира и усердно работали с этой целью, несмотря на то, что император Наполеон сам писал письмо императору Александру, называя его Monsieur mon frere [Государь брат мой] и искренно уверяя, что он не желает войны и что всегда будет любить и уважать его, – он ехал к армии и отдавал на каждой станции новые приказания, имевшие целью торопить движение армии от запада к востоку. Он ехал в дорожной карете, запряженной шестериком, окруженный пажами, адъютантами и конвоем, по тракту на Позен, Торн, Данциг и Кенигсберг. В каждом из этих городов тысячи людей с трепетом и восторгом встречали его.
Армия подвигалась с запада на восток, и переменные шестерни несли его туда же. 10 го июня он догнал армию и ночевал в Вильковисском лесу, в приготовленной для него квартире, в имении польского графа.
На другой день Наполеон, обогнав армию, в коляске подъехал к Неману и, с тем чтобы осмотреть местность переправы, переоделся в польский мундир и выехал на берег.
Увидав на той стороне казаков (les Cosaques) и расстилавшиеся степи (les Steppes), в середине которых была Moscou la ville sainte, [Москва, священный город,] столица того, подобного Скифскому, государства, куда ходил Александр Македонский, – Наполеон, неожиданно для всех и противно как стратегическим, так и дипломатическим соображениям, приказал наступление, и на другой день войска его стали переходить Неман.
12 го числа рано утром он вышел из палатки, раскинутой в этот день на крутом левом берегу Немана, и смотрел в зрительную трубу на выплывающие из Вильковисского леса потоки своих войск, разливающихся по трем мостам, наведенным на Немане. Войска знали о присутствии императора, искали его глазами, и, когда находили на горе перед палаткой отделившуюся от свиты фигуру в сюртуке и шляпе, они кидали вверх шапки, кричали: «Vive l"Empereur! [Да здравствует император!] – и одни за другими, не истощаясь, вытекали, всё вытекали из огромного, скрывавшего их доселе леса и, расстрояясь, по трем мостам переходили на ту сторону.
– On fera du chemin cette fois ci. Oh! quand il s"en mele lui meme ca chauffe… Nom de Dieu… Le voila!.. Vive l"Empereur! Les voila donc les Steppes de l"Asie! Vilain pays tout de meme. Au revoir, Beauche; je te reserve le plus beau palais de Moscou. Au revoir! Bonne chance… L"as tu vu, l"Empereur? Vive l"Empereur!.. preur! Si on me fait gouverneur aux Indes, Gerard, je te fais ministre du Cachemire, c"est arrete. Vive l"Empereur! Vive! vive! vive! Les gredins de Cosaques, comme ils filent. Vive l"Empereur! Le voila! Le vois tu? Je l"ai vu deux fois comme jete vois. Le petit caporal… Je l"ai vu donner la croix a l"un des vieux… Vive l"Empereur!.. [Теперь походим! О! как он сам возьмется, дело закипит. Ей богу… Вот он… Ура, император! Так вот они, азиатские степи… Однако скверная страна. До свиданья, Боше. Я тебе оставлю лучший дворец в Москве. До свиданья, желаю успеха. Видел императора? Ура! Ежели меня сделают губернатором в Индии, я тебя сделаю министром Кашмира… Ура! Император вот он! Видишь его? Я его два раза как тебя видел. Маленький капрал… Я видел, как он навесил крест одному из стариков… Ура, император!] – говорили голоса старых и молодых людей, самых разнообразных характеров и положений в обществе. На всех лицах этих людей было одно общее выражение радости о начале давно ожидаемого похода и восторга и преданности к человеку в сером сюртуке, стоявшему на горе.
13 го июня Наполеону подали небольшую чистокровную арабскую лошадь, и он сел и поехал галопом к одному из мостов через Неман, непрестанно оглушаемый восторженными криками, которые он, очевидно, переносил только потому, что нельзя было запретить им криками этими выражать свою любовь к нему; но крики эти, сопутствующие ему везде, тяготили его и отвлекали его от военной заботы, охватившей его с того времени, как он присоединился к войску. Он проехал по одному из качавшихся на лодках мостов на ту сторону, круто повернул влево и галопом поехал по направлению к Ковно, предшествуемый замиравшими от счастия, восторженными гвардейскими конными егерями, расчищая дорогу по войскам, скакавшим впереди его. Подъехав к широкой реке Вилии, он остановился подле польского уланского полка, стоявшего на берегу.
– Виват! – также восторженно кричали поляки, расстроивая фронт и давя друг друга, для того чтобы увидать его. Наполеон осмотрел реку, слез с лошади и сел на бревно, лежавшее на берегу. По бессловесному знаку ему подали трубу, он положил ее на спину подбежавшего счастливого пажа и стал смотреть на ту сторону. Потом он углубился в рассматриванье листа карты, разложенного между бревнами. Не поднимая головы, он сказал что то, и двое его адъютантов поскакали к польским уланам.
– Что? Что он сказал? – слышалось в рядах польских улан, когда один адъютант подскакал к ним.
Было приказано, отыскав брод, перейти на ту сторону. Польский уланский полковник, красивый старый человек, раскрасневшись и путаясь в словах от волнения, спросил у адъютанта, позволено ли ему будет переплыть с своими уланами реку, не отыскивая брода. Он с очевидным страхом за отказ, как мальчик, который просит позволения сесть на лошадь, просил, чтобы ему позволили переплыть реку в глазах императора. Адъютант сказал, что, вероятно, император не будет недоволен этим излишним усердием.
Как только адъютант сказал это, старый усатый офицер с счастливым лицом и блестящими глазами, подняв кверху саблю, прокричал: «Виват! – и, скомандовав уланам следовать за собой, дал шпоры лошади и подскакал к реке. Он злобно толкнул замявшуюся под собой лошадь и бухнулся в воду, направляясь вглубь к быстрине течения. Сотни уланов поскакали за ним. Было холодно и жутко на середине и на быстрине теченья. Уланы цеплялись друг за друга, сваливались с лошадей, лошади некоторые тонули, тонули и люди, остальные старались плыть кто на седле, кто держась за гриву. Они старались плыть вперед на ту сторону и, несмотря на то, что за полверсты была переправа, гордились тем, что они плывут и тонут в этой реке под взглядами человека, сидевшего на бревне и даже не смотревшего на то, что они делали. Когда вернувшийся адъютант, выбрав удобную минуту, позволил себе обратить внимание императора на преданность поляков к его особе, маленький человек в сером сюртуке встал и, подозвав к себе Бертье, стал ходить с ним взад и вперед по берегу, отдавая ему приказания и изредка недовольно взглядывая на тонувших улан, развлекавших его внимание.
Для него было не ново убеждение в том, что присутствие его на всех концах мира, от Африки до степей Московии, одинаково поражает и повергает людей в безумие самозабвения. Он велел подать себе лошадь и поехал в свою стоянку.

Попытка Владимира Всеволодовича Мономаха «сотворить мир» на Руси и объединить силы русских земель против половцев - запомнились не только современникам. Самым добрым словом вспоминали князя, пытавшегося остановить процесс распада, и русские летописи.

Междоусобица 1097 – 1100 гг.

Решения князей о братском союзе на Любечском съезде так и остались благими пожеланиями и не остановили братоубийственных войн. Сразу же после съезда князь Давыд Игоревич с согласия великого князя Святополка ослепил Василька Ростиславича. Давыд завидовал Васильку и хотел отнять у него Теребовль. Такого злодеяния на Руси ещё не знали. Кровавые битвы и схватки были обычным делом, но хладнокровные и подлые расправы казались дикостью.

Мономах, больше всех стремившийся к примирению, первым забил тревогу, и воззвал к вчерашним врагам Святославичам. Писал: «Нож ввержен в нас. Если этого не поправим, то большее зло явится среди нас». Давыд и Олег Святославичи отозвались, привели дружины. Объединенная рать вступила против Киева. У великого князя потребовали ответ. Тот струсил, стал сваливать всю вину на Давыда Игоревича. Мол, он оклеветал Василька и его ослепил. Князей такой ответ не устраивал – преступление было совершено с ведома великого князя, в его городе. Спас Святополка митрополит Николай. Он отправился в княжеский лагерь и обвинил их в развязывании новой усобицы. Князья уступили, оставили Святополка в покое. Но Давыда Игоревича великий князь должен был покарать.

Ослепление Василька. Миниатюра из Радзивилловской летописи, XV век

Всё это вылилось в новую междоусобную войну на Западной Руси, в Волыни. На Давыда пошёл войной брат Василька, Володарь Перемышльский. Давыд пытался занять Теребовль, но по пути был встречен Володарем Ростиславичем и сел в осаду в Бужске. Володарь заставил Давыда выдать Василька. Затем они вдвоем принялись воевать с Давыдом, захватывать его города. Давыд в это время пытался оправдаться, сваливал всю вину на великого князя, говорил, что действовал по его указке. А из Киева на него пошёл сам Святополк. Давыд сбежал в Польшу, хотел нанять на помощь поляков, но Святополк откупился от них. Святополк посадил во Владимире-Волынском своего сына Мстислава, но не удовлетворился этим и выступил и против Ростиславичей, решив прибрать и богатое Прикарпать. Перемышль и Теребовль в своё время входили в волынский удел Ярополка Изяславича («то волость отца моего и брата»). Святополк решил отдать эти города второму своему сыну - Ярославу. Ростиславичи не испугались и вывели свои полки на бой. В 1099 году состоялась битва на Рожном поле. Слепой Василько перед битвой выехал вперёд, поднял крест и кричал великому князю: «Видишь ли мстителя, клятвопреступник?... Крест святой да будет нам судьей!» В кровопролитной битве рать Святополка потерпела поражение.

Святополк бежал во Владимир-Волынский, но не успокоился. Позвал союзников. Ярослав Святополчич привёл против Ростиславичей войско венгерского короля Коломана I, своего шурина. При этом венгры решили захватить Прикарпатье не для Святополка, а для себя. С войском шли епископы для нового крещения русских в католицизм и чиновники новой администрации. А Ярослав Святополчич был готов править в захваченных городах как вассал Венгрии. Володарь занял оборону в Перемышле. В это время Ростиславичи помирились с Давыдом Игоревичем, объединившись против общего врага. Давыд привёл на помощь войска половецкого хана Боняка. Решающая битва состоялась на реке Вяр (приток Сана). Половцы использовали древнюю тактику степных воинов: ложной атакой и бегством нарушили строй и заманили врага к месту засады. Там на расстроенные силы венгерского войска обрушились основные силы Боняка. Деморализованные венгры не выдержали и побежали. Множество венгров утонули в реке.

В результате Ростиславичи отстояли свои владения в Прикарпатье. Давыд Игоревич воспользовался разгромом противника, и перешёл в контрнаступление. Шли бои на Волыни, города переходили из рук в руки. Во время осады Владимира-Волынского погиб князь Мстислав Святополчич. Но на помощь осаждённым успели прийти киевский воевода Путята и отбросил Давыда. Тогда Давыд снова привёл половцев Боняка и отбил Луцк, а затем и Владимир.

Конец этой резне положил Владимир Мономах. По его предложению в 1100 году в город Уветичи (Витичев) на правом берегу Днепра в окрестностях Киева прошёл новый княжеский съезд. Сначала князья «сотворили мир меж собою». Ради примирения решили сделать крайним только Давыда Игоревича, оставив тёмные дела великого князя Святополка в тени. Давыду объявили братскую волю: «Не хотим тебе дать стола Владимирского, ибо вверг ты нож в нас, чего не бывало ещё в Русской земле». Он был лишён Владимира-Волынского (туда был посажен сын Святополка - Ярослав). Взамен получил от Святополка городки Бужский Острог, Дубен, Чарторыйск и виру в 400 гривен от остальных братьев (200 от Владимира и 200 от Святославичей). Позднее Святополк передал Давыду ещё Дорогобуж. В отношении Ростиславичей было принято решение лишить Василька его стола - Теребовля. Видимо, потому что ослепший князь считался недееспособным. К Володарю были отправлены послы с приказом либо взять ослепшего брата к себе, либо отправить в Киев, где князья обещали о нём позаботиться. Однако Ростиславичи не подчинились. Василько оставался князем теребовльским до самой смерти.

Конфликты продолжались. Против великого князя Святополка взбунтовался собственный племянник Ярослав Ярополчич, попытавшийся претендовать на какие-то владения на Волыни. Великий князь смог его одолеть и сгноил в тюрьме. В 1102 году Святополк захотел отправить на княжение в Новгород своего сына Ярослава, что соответствовало бы старой традиции – Новгород должен принадлежать тому, кто владеет Киевом, и потребовал обмена уделами. Пусть сын Мономаха Мстислав возьмёт разорённую войной Волынь, а в Новгород сядет Ярослав Святополчич. Но новгородцы объявили: «Не хотим ни тебя, ни твоего сына». Великий князь разгневался, стал угрожать. А новгородцы отвечали: «Если у твоего сына две головы, пусть приезжает». В итоге новгородцы настояли на кандидатуре Мстислава, сына Владимира Мономаха.

Русские князья заключают мир в Уветичах. Картина С. В. Иванова

Война с половцами

В 1101 году Святополк, Владимир Мономах, Олег и Давыд Святославичи на съезде у Сакова заключили мирное соглашение с половцами. Принесли клятву о мире «во веки веков» и обменялись знатными заложниками. Но прошёл год и Боняк внезапно вторгся в Переяславские земли, переправился на правый берег Днепра и прошёлся по Киевщине, взял полон, добычу и смог уйти в степь. Русские дружины не успели перехватить степняков. Заложники оказались бесполезными, у степных князей были такие же русские заложники.

В начале 1103 года Мономах организовал съезд у Долобского озера вблизи Киева. Переяславский князь наметил поход на раннюю весну. Киевские бояре возражали. Мол, время неудобное, придётся брать в хозяйствах лошадей, а они нужны для пахоты. Отвечал им Владимир: «Удивляюсь я, дружина, что лошадей вы жалеете, которыми пашут! А почему не подумаете о том, что вот начнёт пахать смерд и, приехав, половчанин ударит в него стрелою, а лошадь его заберет, а в село его приехав, возьмёт жену его, и детей его, и всё его имущество? Лошади вам жаль, а смерда не жаль ли?» Бояре Святополка вынуждены были дать согласие.

Собрали большое войско – киевлян, черниговцев, переяславцев, волынян, новгородцев и т. д. Пришла рать даже из далекого Залесья. Только князь Олег Святославич, владетель Новгород-Северского, отказался выступить в поход. Заявил: «Не здравлю». В 1103 году ранней весной союзная рать русских князей двинулась в степи. Расчет был сделан на ослабление половецкой конницы. После долгой зимы кони не успели ещё набрать сил, русское же воинство включало в себя помимо конных княжеских дружин и крупные силы пехоты. Пешее войско двигалось по Днепру на ладьях, конница шла параллельно. Пришли по Днепру ниже порогов и стали у острова Хортица. Затем вся армия повернула вглубь степей. Владимир решил навязать степнякам свою волю, выйти к их селениям-вежам и заставить их сражаться в прямом бою. Старейший из половецких князей Урусоба предложил замириться: «Попросим мира у руси, ведь крепко они будут биться с нами, ибо много зла сотворили мы Русской земле». Но он оказался в меньшинстве, другие ханы надеялись на большую победу и богатую добычу. А после победы сразу совершить большой поход на Русь: «Перебив этих, пойдем на землю их и завладеем городами, и кто избавит их от нас?»

Русские дружины уничтожили половецкие авангарды под началом хана Алтунопы, который славился воинским умением. На реке Сутени русы обнаружили большое войско противника: «И пошли полки половецкие как лес, конца им не было видно…». Решающий бой состоялся 4 апреля на Сутени. Мономах использовал тактику великого русского воителя Святослава. Тот умел бить хорошо вооруженную конницу хазар и закованную в броню византийскую кавалерию – катафрактов. Мономах выставил против сильной и стремительной половецкой конницы «стену» пехоты, вооруженной копьями и длинными щитами. За копейщиками стояли лучники и бойцы с топорами, палицами, клевцами, не давая врагу прорвать переднюю линию. Пехотинцы в центре («челе») должны были отразить первые, самые яростные наскоки вражеской конницы, а затем в бой вступали княжеские конные дружины, стоявшие на крыльях, опрокидывая утомленного противника. Получилось так как и планировал Мономах. Русская пехота приняла степняков на копья, половецкая конница не смогла опрокинуть русскую «стену». С флангов ударили тяжелые княжеские дружины. Половцы смешались и побежали. Многие всадники на уставших конях не смогли уйти и были порублены. Это была великая победа. Погибло 20 половецких князей, а одного – Белдюзя-князя, взяли в плен. Половецкий князь предлагал большой выкуп – золото, серебро, коней и скот. Мономах выкуп не взял, решил наказать за нарушение клятвы: «Да будет кровь твоя на голове твоей!» Половца казнили. Русские войска прошлись по половецким селениям (вежам), взяли огромную добычу и вернулись на Русь с полоном великим, и со славою.

После страшного поражения половцы на некоторое время притихли. Три года ни один всадник не нарушил границы. Но это было лишь затишье перед новыми битвами. Русский поход не затронул владений самых могущественных половецких владык – Боняка, владевшего землями у Днепра и Буга, и Шарукана – на Дону. В 1105 и 1106 гг. Боняк и Шарукан совершили несколько набегов на русские земли, провели «разведку боем». Стало ясно, что половцы готовят большой поход. Об этом же сообщали пленные, приграничные торки и дружественные половцы. Весной 1107 года Боняк провёл ещё один набег.

Летом 1107 года степняки вновь перешли в наступление. Князь Боняк с приднепровскими половцами и Шарукан Старый с донскими вторглись в пределы Переяславского княжества. Половцы осадили город Лубен.Но Мономах был готов к этому. В Переяславле собирались дружины нескольких князей, готовые немедленно вступить в поход. Среди них была и дружина князя Олега Святославича, который раньше уклонялся от боев с половцами. Набег Боняка весной, чтобы русские после ответного рейда распустили войско, не обманул Мономаха. Переяславский князь ждал нового удара и не распускал дружины по домам. Получив известие о приходе к Лубену врагов, дружины немедленно выступили. С ходу форсировав Сулу, русичи ударили по степнякам. Удар наносился со степной стороны, от границы и стал неожиданным. Половцы не выдержали схватки и бежали. Большинство бегущих половцев были порублены конными дружинами, или взяты в плен. Среди убитых был брат хана Боняка Таз, а хан Сугр с братьями попал в плен. Сам Боняк и «великий хан» Шарукан смогли уйти.

Это поражение заставило многих половцев отказаться от набегов на Русь. Князья Аепа Осеневич и Аепа Гиргеневич прислали посольства. Предлагали вечный мир и союз, хотели породниться. В результате сын Олега Святославича Святослав и сын Владимира Мономаха Юрий женились на дочерях половецких ханов. Мономах не был против такого союза, получив союзные половецкие отряды. Кроме того, на Руси ценили «красных девок половецких». Вопреки мифу о степняках, они не были монголоидами. Они были с русскими-русами одного арийско-индоевропейского рода. Русь и половцы, а позднее ордынцы («татаро-монголы»), были прямыми наследниками и частями Великой Скифии. Половцы были представителями белой расы, их девушки – высокие, статные блондинки считались первыми красавицами, и были верными, преданными женами. Да ещё и воительницами-поляницами – великолепными наездницами, стрелками из лука.

Продолжение следует…

«Великая война» на степной границе продолжалась. В 1096 году хан Боняк разорил окрестности Киева и сжег в Берестове княжеский двор, а ханы Куря и Тугоркан подступили к Переяславлю. Боняка удалось отогнать, а затем объединенное войско Святополка Киевского и Владимира Мономаха обрушилось на Тугоркана.

«Великая война» на степной границе продолжалась. В 1096 году хан Боняк разорил окрестности Киева и сжег в Берестове княжеский двор, а ханы Куря и Тугоркан подступили к Переяславлю. Боняка удалось отогнать, а затем объединенное войско Святополка Киевского и Владимира Мономаха обрушилось на Тугоркана. Половцы, стоявшие у Переяславля на берегу Трубежа, не ожидали нападения и были разгромлены. Сам Тугоркан и его сын погибли в сече.

Но сохраняли свои силы опасные враги - ханы Боняк и Шарукан. Война еще не была закончена. Пройдет совсем немного времени, и орда Боняка снова появится под Киевом...

В этой тревожной обстановке и собрался княжеский съезд в Любече. Громко и авторитетно звучал на нем голос Владимира Мономаха - второго по значению князя не Руси (Переяславль в иерархии русских городов следовал за стольным Киевом), прославившегося как умелый и удачливый полководец, ни разу не потерпевший поражения. Именно ему принадлежала роль фактического организатора обороны степной границы (первые удары половцев неизменно обрушивались на пограничное Переяславское княжество). Владимир Мономах убеждал князей «Пошто губим Русскую землю, сами на себя делая котору (раздор, распрю), а половцы землю нашу несут розно и радуются, когда между нами встает рать. Будем едины сердцем и соблюдем Русскую землю!»

Не сразу и не легко согласились князья на провозглашенный принцип «каждый держит отчину» свою, потому что этот принцип отметал старые претензии на чужие владения, честолюбивые надежды на захваты новых земель и княжеских столов, потому что каждый, кто осмелится теперь поднять меч на своих сородичей, встретит общий отпор князей: «Если теперь кто на кого покусится, против того будут все и крест честной!» Половецкая рать была слишком опасной, она угрожала всем, и князья принесли клятвы верности: «Сотворить мир и благость земле Русской и брань иметь с погаными».

Клятвы были даны, но усобицы утихли не сразу. Еще два года то там, то здесь вспыхивали пожары братоубийственных войн, пока, наконец, в 1100 году княжеский съезд в городе Витичеве не положил им конец. Появилась реальная возможность для общерусской борьбы с половцами.

Первые же известия об объединении русских князей произвели отрезвляющее впечатление на половецких ханов. В 1101 году, по словам летописца, «прислали половцы послов своих и просили мира», и русские князья «сотворили мир с половцами». Половцы клялись, что будут во веки веков хранить мир, не нарушать русских рубежей, перестанут вымогать дары. Но уже осенью 1102 года хан Боняк, нарушив клятвы, напал на переяславские земли и ушел с добычей прежде, чем подоспели русские дружины. Нет, на клятвы половецких ханов надеяться было нельзя, обеспечить безопасность южной границы можно только военными средствами.

По инициативе князя Владимира Мономаха на Долобском озере снова собрались русские князья. Речь шла о большом походе в половецкие степи. Владимир Мономах предлагал начать поход весной 1103 года, когда половцы не ждали нападения, когда кони их обессилели после голодной зимовки. Были у него и противники, которые говорили: «Не годится, князь, весною идти в поход, погубим смердов, и коней, и пашню их». В летописях сохранилась гневная отповедь князя Владимира Мономаха: «Дивлюсь я, дружина, что лошадей жалеете, на которых пашут. А почему не помыслите о том, что вот начнет пахать смерд и, приехав, половчанин застрелит его из лука? А лошадь его возьмет, а в село его приехав, возьмет жену его и все его именье? Так лошади вам жаль, а самого смерда разве не жаль?»

Владимиру Мономаху удалось убедить князей. Было решено, что в марте рати соберутся в Переяславле для совместного похода в половецкую степь. Впервые на рубеже собиралось общерусское войско (только князь Олег Святославич Новгород-Северский, давний недруг Ярославичей, отказался прислать дружину), впервые Владимир Мономах мог вести войну по своему плану, так как являлся фактическим предводителем войска (его старший брат Святополк Киевский не отличался военными способностями и лишь формально возглавлял войско). Князю предстояло реализовать свои давние планы войны с неуловимой половецкой конницей, войны, подобной которой не вел еще никто из русских князей. Разве что князь-витязь Святослав, но для него рейд в печенежские степи был не более чем эпизодом среди грандиозных походов...

Владимир Мономах давно понял, что в войне с извечными врагами Руси - кочевниками нельзя придерживаться оборонительной тактики, нельзя отсиживаться за валами и засеками, за стенами крепостей, обрекая войско на пассивность и давая тем самым половцам возможность определять направление ударов, создавать там, где им выгодно, огромный перевес сил. И дружинная конница, лучшее в мире войско, тоже вынуждена была следовать по путям, проложенным для нее половцами: конные дружины выходили лишь в погоню за половецкой ордой, стремясь уже после набега отбить добычу и пленников. Необходимо было не преследовать отступающего, насытившегося кровью и добычей врага, а предупреждать его, громить вдали от русских земель, лишать возможности нападения, организовывать походы значительными силами далеко в глубь степей, мощные удары по центрам кочевий, по половецким городкам, которые те вынуждены будут защищать, потому что в городках их семьи и награбленная добыча. И не придется разыскивать летучие отряды половцев в степной необъятности, они сами соберутся вместе, чтобы преградить дорогу к своим вежам. Вот тогда-то и можно решить исход всей войны в больших сражениях, в «прямом бою», которого степняки не любят, но к которому их вынудит военное искусство противника. Навязать половецким ханам свою волю, заставить их сражаться там и так, как это выгодно русским воинам,- вот в чем видел Владимир Мономах залог успеха. Но пока это были только мысли о войне, их надо было превратить в дела, и это собирался совершить князь в предстоящем походе.

И еще одну неожиданность приготовил Владимир Мономах своим врагам. Раньше в полевых сражениях с половцами участвовали главным образом конные дружины, к схваткам с ними половцы привыкли, умели расстраивать ряды, убивая стрелами лошадей, нападая клином тяжеловооруженных всадников. Половецким атакам князь; решил противопоставить глубокий строй пеших воинов, прикрытых большими щитами, вооруженных длинными копьями. Ощетинившийся копьями сомкнутый строй пешцев остановит яростные атаки половецких наездников, а конница довершит разгром. Именно так поступил когда-то князь Святослав, готовясь к истребительным атакам стальных византийских катафрактов, и добился желаемого. Военный опыт предков - достояние потомков!

Войско выступило в поход, когда Днепр очистился ото льда. По полноводной весенней реке поплыли на юг в ладьях пешцы, а по берегам вровень с ними шли конные дружины. Далеко впереди бежали сторожевые разъезды, что бы вовремя предупредить об опасности. Тем не менее Владимир Мономах приказал всем воинам надеть доспехи и не выпускать из рук мечей и копий: половцы коварны, внезапные нападения из засады их излюбленная военная хитрость.

Где-то возле острова Хортица, близ порогов, пешцы вышли из судов на берег, соединились с конными дружинами. Начался поход через степи к реке Молочной, что впадала в Азовское море. Там были центры половецких кочевий, туда уходили половцы с наступлением осени, чтобы перезимовать в теплых краях, а поздней весной, когда степь покроется травой, возвратиться к русским рубежам.

Первая стычка была выиграна русским сторожевым полком, который двигался осторожно, по оврагам и логам, за холмами и курганами. Передовой отряд хана Алтунопы был окружен русскими пешцами и почти весь перебит, а немногие уцелевшие в сече, прорвавшиеся через кольцо пешцев половцы были настигнуты свежей русской конницей и зарублены. Погиб и сам Алтунопа. Некому было даже предупредить об опасном продвижении русского войска.

Успех воодушевил русских князей, и они охотно согласились с предложением Владимира Мономаха ускорить движение, постараться навязать генеральное сражение главным половецким силам, а если половцы не примут боя - разорять их вежи до самого Дона, пока ханы не выйдут навстречу, чтобы спасать свое богатство и сородичей.

Половцы решили принять бой. На рассвете 4 апреля две рати сблизились. Летописец так описал начало сражения: «И двинулись полки половецкие, как лес, конца им не было видно; и Русь пошла им навстречу». Русские полки успели принять боевой порядок, тщательно продуманный Владимиром Мономахом. В центре встала крепкая пешая рать: в едином сомкнутом строю стояли киевляне и черниговцы, смоляне и ростовцы, переяславцы и полочане. На крыльях - конные княжеские дружины.

Половецкая атака разделялась как бы на несколько последовательных ударов, каждый из которых мог сломить дух войска и сокрушить его. Мог бы, но не сумел...

Вот на русский строй накатились волны половецких конных лучников, как косой секущий дождь полились бесчисленные стрелы. Но пешцы, прикрывшись большими щитами, окованными железом, выстояли. Лучников сменили тяжеловооруженные воины в панцирях, с разящими кривыми саблями. Своей массой они хотели проломить русский строй. Но пешцы приняли их на копья, разили коней и всадников, опрокидывали на землю храбрецов, первыми бросавшихся на русский строй. А когда половцы в нескольких местах прорвали первую линию копьеносцев, их приняли в топоры и кинжалы задние ряды.

Падали в степную траву половецкие всадники, а русский строй не пятился, продолжал стоять, и половецкие запасные отряды сгрудились перед толпой сражавшихся, не зная, что делать,- сеча могла поглотить их, растворить в себе, каждый новый отряд только увеличил бы толчею. Ханы недоумевали: куда направить следующие удары?

И тогда по сигналу Мономаха в битву вступили конные дружины, ударив с флангов. Половцы дрогнули и побежали, их преследовали русские дружинники на свежих, не утомленных битвой конях. Спастись удалось не многим. В сече и во время преследования было убито двадцать половецких ханов: Уруссоба, Кчия, Арсланопа, Китанопа, Куман, Асупа, Куртх, Ченегрепа, Сурьбан и прочие, менее известные. Это была победа!

После короткого отдыха русское войско двинулось дальше, на беззащитные половецкие станы. Была захвачена огромная добыча: шатры и имущество, стада, табуны коней. Но главным было освобождение множества русских пленников, которых половцы еще не успели отправить на невольничьи рынки Крыма, в Судак и Херсонес.

Торжественно встретил победителей Переяславль, вотчина князя Владимира Мономаха. Велика была радость князей, но Владимир Мономах предостерегал от преждевременного успокоения. Еще сохранили свои конные тысячи самые опасные враги Руси - ханы Шарукан и Боняк, неизвестно даже, где они кочуют. Предстоят еще нелегкие походы, чтобы границы Руси стали по-настоящему безопасными. Половцы получили жестокий урок - не более.

Урок действительно был жестоким. Донецкие половцы, разгромленные Владимиром Мономахом, притихли. Не было с их стороны вторжений ни в следующем году, ни через год. Но хан Боняк продолжал набеги, хотя и без прежнего размаха, осторожно. Поздней осенью 1105 года он внезапно появился у Зарубинского брода, неподалеку от Переяславля, пограбил приднепровские села и деревни и быстро отступил. Князья даже не успели собрать погоню. В следующем 1106 году половцы нападали на Русь уже трижды, но набеги были малоудачными и не принесли степнякам добычи. Сначала они подступили к городку Заречску, но были отогнаны киевскими дружинами. По словам летописца, русские воины гнали половцев «до Дуная» и «полон отняли». Потом Боняк «повоевал» возле Переяславля и поспешно отошел. Наконец, по словам летописца, «пришел Боняк и Шарукан Старый и иные князья многие и встали около Лубна». Русское войско двинулось им навстречу, но половцы, не принимая боя, «побежали, хватаючи коней».

Эти набеги не представляли серьезной опасности для Руси, легко отражались княжескими дружинами, но недооценивать половецкой активности было нельзя. Половцы начали оправляться от недавнего разгрома, и нужно было готовить новый большой поход в степи. Или, если Боняк и Шарукан опередят, достойно встретить их на рубежах русской земли.

В августе 1107 года большое половецкое войско осадило Лубен, Шарукан привел с собой уцелевших донских половцев, хан Боняк - приднепровских, к ним присоединились ханы других половецких орд. Но в переяславской крепости еще с лета стояли дружины многих русских князей, собравшихся по призыву Владимира Мономаха. Они кинулись на помощь осажденному городу, с ходу форсировали реку Сулу и внезапно ударили по половцам. Те, даже не выставив боевые стяги, бросились врассыпную: некоторые не успели взять коней и бежали в степь пешими, бросив полон и награбленную добычу. Мономах приказал коннице неотступно преследовать их, чтобы некому было снова нападать на Русь. Боняк и Шарукан с трудом спаслись. Преследование продолжалось до реки Хорол, через которую, пожертвовав прикрывавшими его бегство воинами, успел переправиться Шарукан. Добычей победителей стало множество коней, которые славно послужат русским воинам в будущих походах в степи.

Политическое значение этой победы было большим. В январе 1108 года ханы многочисленной орды Аепы, кочевавшие неподалеку от рубежей Киевской Руси, предложили заключить договор о мире и любви. Договор был принят русскими князьями. В результате единство ханов распалось, создались условия для окончательного разгрома Шарукана и его союзников. Но подготовка нового общерусского похода в степи требовала значительного времени, а Шарукану нельзя было давать передышки. И зимой 1109 года Владимир Мономах послал на Донец своего воеводу Дмитра Иворовича с переяславской конной дружиной и пешцами на санях. Ему было велено точно выяснить, где стоят зимой половецкие станы, готовы ли они к летним походам на Русь, много ли осталось у Шарукана воинов и коней. Русская рать должна была опустошить половецкие вежи, чтобы Шарукан знал: и зимой не будет ему покоя, пока он враждует с Русью.

Воевода Дмитр выполнил поручение князя. Пешцы в санях и дружинники верхами быстро прошли через степи и в начале января уже были на Донце. Там их встретило половецкое войско. Воевода выставил против половецкой конницы испытанный сомкнутый строй пешцев, о который разбилась атака лучников, а разгром вновь довершили фланговые атаки конных дружинников. Половцы бежали, бросив свои шатры, имущество. Тысячи кибиток и множество пленных и скота стали добычей русских воинов. Не менее ценны были сведения, принесенные воеводой из половецких степей. Оказалось, Шарукан стоит на Дону и собирает силы для нового похода на Русь, обменивается гонцами с ханом Боняком, который на Днепре тоже готовится к войне.

Весной 1110 года объединенные дружины князей Святополка, Владимира Мономаха и Давида выдвинулись к степному рубежу, встали у города Воиня. Туда же шли из степи половцы, но, неожиданно для себя встретив готовое к битве русское войско, повернули назад и затерялись в степях. Половецкое вторжение не состоялось.

Новый поход в степи готовился долго и обстоятельно. Снова на Долобском озере встретились русские князья, чтобы обсудить план похода. Мнение воевод разделилось: одни предлагали подождать следующей весны, чтобы двинуться на Донец в ладьях и на конях, другие - повторить зимний санный поход воеводы Дмитра, чтобы половцы не могли откочевать на юг и откормить на весенних пастбищах своих коней, ослабевших за время зимней бескормицы. Последних поддержал Владимир Мономах и его слово оказалось решающим. Начало похода наметили на самый конец зимы, когда морозы спадут, но еще сохранится легкий санный путь.

В конце февраля в Переяславле сошлись рати из Киева, Смоленска, Чернигова, Новгорода-Северского и других городов. Прибыли великий киевский князь Святополк с сыном Ярославом, сыновья Владимира Мономаха - Вячеслав, Ярополк, Юрий и Андрей, Давид Святославич Черниговский с сыновьями Святославом, Всеволодом, Ростиславом, сыновья князя Олега - Всеволод, Игорь, Святослав. Давно не собиралось для совместной войны столько русских князей. Снова к конным княжеским дружинам присоединились многочисленные рати пешцев, так хорошо проявившие себя в прошлых походах на половцев.

26 февраля 1111 года войско выступило в поход. На реке Альте князья остановились, поджидая припоздавшие дружины. 3 марта войско вышло на реку Суду, пройдя за пять дней около ста сорока верст. Учитывая, что вместе с конными дружинами двигались пешцы и большие санные обозы с оружием и припасами, такие темпы похода следует признать весьма значительными - тридцать верст за дневной переход!

Идти было тяжело. Началась оттепель, снег быстро таял, лошади с трудом тащили нагруженные сани. И тем не менее скорость похода почти не снизилась. Только хорошо обученное и выносливое войско было способно на такие переходы.

На реке Хороле Владимир Мономах приказал оставить санный обоз, перегрузить оружие и припасы во вьюки. Дальше шли налегке. Начиналось Дикое Поле - половецкая степь, где не было русских поселений. Тридцативосьмиверстный переход от Хорола до реки Псел войско преодолело за один дневной переход. Впереди ждала река Ворскла, на которой русские воеводы знали удобные броды - это было очень важно, так как полноводные весенние реки представляли серьезную преграду. Далеко впереди главных сил ехали конные сторожи, чтобы предупредить неожиданное нападение половцев. 7 марта русское войско вышло на берег Ворсклы. 14 марта рати достигли Донца, повторив зимний поход воеводы Дмитра. Дальше лежала «земля незнаемая» - так далеко русские дружины еще не заходили. Впереди мелькали конные разъезды половцев - орда хана Шарукана была где-то близко. Русские воины надели доспехи, приняли боевой порядок: «чело», полки правой и левой руки, сторожевой полк. Так и пошли дальше, в боевом порядке, готовые в любую минуту встретить половецкое нападение. Позади остался Донец, показался Шарукань - степной город, состоявший из сотен кибиток, шатров, невысоких глинобитных домов. Половецкая столица впервые увидела вражеские знамена под своими стенами. К обороне Шарукань явно не готовился. Вал вокруг города был низким, легкопреодолимым - видимо, половцы считали себя в полной безопасности, надеясь, что их надежно оберегают просторы Дикого Поля... Жители прислали послов с дарами и просьбами не разорять город, но взять откуп, какой русские князья назначат.

Владимир Мономах приказал половцам сдать все оружие, отпустить пленников, вернуть награбленное в прошлых набегах имущество. Русские дружины вошли в Шарукань. Это произошло 19 марта 1111 года.

Только одну ночь простояло русское войско в Шарукане, а утром пошло дальше, к Дону, к следующему половецкому городку - Сугрову. Его жители решили защищаться, выйдя с оружием на земляной вал. Русские полки со всех сторон окружили Сугров и засыпали его стрелами с горящей просмоленной паклей. В городе начались пожары. Обезумевшие половцы метались по пылающим улицам, пытаясь справиться с огнем. Тогда начался приступ. Тяжелыми бревнами-таранами русские воины пробили городские ворота и вошли в город. Сугров пал. Разбойничье гнездо, из которого в прошлые годы вылетали лихие ватаги половецких всадников для очередного набега, прекратило свое существование.

До реки Дона оставалось всего половина дневного перехода... Между тем сторожевые разъезды обнаружили большое скопление половцев на речке Сольнице (река Тор), притоке Дона. Близилось решительное сражение, итогом которого могла быть только победа или смерть: русское войско так далеко зашло в Дикое Поле, что спастись от быстрой половецкой конницы в случае отступления было невозможно.

Наступил день 24 марта 1111 года. Густые толпы половцев показались на горизонте, выкинув вперед щупальца легкоконных разъездов. Русское войско приняло боевой порядок: в «челе» - великий князь Святополк со своими киевлянами; на правом крыле - Владимир Мономах и его сыновья с переяславцами, ростовцами, суздальцами, белозерцами, смолянами; на левом крыле - черниговские князья. Испытанный русский боевой строй с несокрушимой фалангой пехоты в центре и быстрыми конными дружинами на флангах...

Так сражался Владимир Мономах в 1076 году с рыцарской конницей в Чехии - пешцы-копьеносцы в центре и конница на флангах - и победил. Так он строил войско в прошлом большом походе против половцев и тоже одержал верх. Так спустя много лет расставит свои полки еще один славный витязь «Ярославова рода» - Александр Невский, когда приведет своих воинов на лед Чудского озера, чтобы отбросить немецких псов-рыцарей...

Только к концу дня половцы собрались для атаки и огромными толпами бросились на русский строй. Опытный Шарукан отказался от обычной половецкой тактики - удара конным клином в «чело» - и наступал по всему фронту, чтобы конные дружины князей не могли помочь пешцам фланговыми ударами. Жестокая сеча началась сразу и в «челе», и на крыльях. Русские воины с трудом сдерживали половецкий натиск.

Наверное, хан ошибся, именно так построив сражение. Его воины, многие из которых не имели доспехов, не были привычны к «прямому бою», к тесной рукопашной схватке и несли огромные потери. Русские выстояли и начали медленно продвигаться вперед. Быстро смеркалось. Половцы, поняв, что сокрушить русское войско неистовым натиском не удается, повернули коней и ускакали в степь. Это был успех русских князей, но это не была еще победа: множество половецких всадников спаслись и могли продолжать войну. Так и расценил ситуацию Владимир Мономах, посылая вслед за половцами сторожевой полк. Шарукан будет где-то собирать свое степное воинство, нужно узнать - где...

Только один день стояли русские полки на поле битвы. Сторожевые разъезды сообщили, что половцы снова собираются в толпы близ устья Сольницы. Русские полки выступили в поход и шли всю ночь. Впереди уже мигали костры огромного половецкого стана.

Наступило утро 27 марта 1111 года. Оба войска вновь стояли друг против друга. На этот раз Шарукан не стал искать удачи в страшном «прямом бою», в котором русские оказались непобедимыми, а попытался со всех сторон окружить полки князей, чтобы издали расстреливать ратников из луков, пользуясь быстротой половецких коней и огромным численным превосходством. Но Владимир Мономах не позволил взять свое войско в кольцо и сам решительно двинулся вперед. Это было неожиданностью для половецких военачальников: обычно русские ждали, когда на них нападут, и только отразив удар, переходили к контратакам. Половцы вынуждены были снова принять «прямой бой». Предводитель русского войска навязал врагу свою волю. Вновь половецкая конница навалилась на центр русского строя, и опять пешцы-копьеносцы выстояли, дав возможность конным дружинам ударить по флангам. Переяславская дружина под стягом Владимира Мономаха сражалась на решающих участках боя, наводя страх на врагов. Конные дружины других князей врывались в половецкие ряды, разрывали на части половецкий строй. Напрасно метались ханы и тысячники, пытаясь наладить управление боем. Половцы сбивались в нестройные толпы, беспорядочно передвигались по полю, избиваемые неуязвимыми в своих доспехах русскими дружинниками. И надломился дух половецкого войска, покатилось оно вспять, к Донскому броду. Устрашенные этим зрелищем, остановились свежие половецкие тысячи на другом берегу Дона. Конные дружины неотступно преследовали отступавших половцев, безжалостно вырубая их длинными мечами. Десять тысяч воинов хана Шарукана нашли погибель на донском берегу, множество попало в плен. Разгром был полным. Не до набегов на Русь теперь хану...

Вести о победе русских князей на Дону громом прокатились по половецким степям. Устрашился хан Боняк, увел своих днепровских половцев подальше от русских рубежей, и на Руси не было даже известно, где он и что делает. Остатки донских половцев откочевали к Каспийскому морю, а некоторые еще дальше - за «Железные ворота» (Дербент). Великая тишина наступила на степной границе Руси, и это было главным результатом похода. Русь получила долгожданную передышку.