Отрекся ли Чарльз Дарвин в конце жизни от своей теории эволюции человека? Застали ли древние люди динозавров? Правда ли, что Россия – колыбель человечества, и кто такой йети – уж не один ли из наших предков, заблудившийся в веках? Хотя палеоантропология – наука об эволюции человека – переживает бурный расцвет, происхождение человека до сих пор окружено множеством мифов. Это и антиэволюционистские теории, и легенды, порожденные массовой культурой, и околонаучные представления, бытующие среди людей образованных и начитанных. Хотите узнать, как все было «на самом деле»? Александр Соколов, главный редактор портала АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ, собрал целую коллекцию подобных мифов и проверил, насколько они состоятельны.
Книга:
| <<< Назад
|
Вперед >>>
|
Люди произошли от негров
Это простонародная трактовка гипотезы африканской прародины: человек из Африки, а в Африке живут негры. Следовательно, они и есть наши предки. Логично?
Не совсем.
Если уж мы понимаем, что один современный вид (например, шимпанзе) не может быть предком для другого (например, человека), то давайте будем последовательны. Глупо искать среди одних нынешних рас предков для других. У всех современных рас эволюционная история одинаковой длины – примерно одинаковое число поколений отделяет негроидов и европеоидов от их общего предка.
Можно, конечно, возразить, что некоторые из рас эволюционировали медленней и сохранили больше архаики, чем прочие. Но негры никак не годятся на роль таких «реликтов»: у них (к сожалению для расистов) архаических особенностей не больше, чем у любой другой расы.
Европейцы обычно обращают внимание на выступающие вперед челюсти и широкий нос негроидов – как бы древние признаки, но гораздо реже замечают такие их прогрессивные черты, как высокий, даже выпуклый лоб и слабое развитие надбровья, в целом пониженную массивность черепа и длинные ноги. Тут негроиды дадут фору европейцам.
Конечно, не надо забывать, что население Африки крайне разнообразно – это подтверждают и антропологи, и генетики . Для жителя Европы «все они на одно лицо», однако ведь африканцы – это и «классические» негры Западной Африки, и гораздо более европеоидные эфиопы, и низкорослые пигмеи из центральноафриканских лесов, и своеобразные бушмены пустыни Калахари, которые вообще тянут на отдельную «маленькую большую расу» (маленькую по численности, большую по генетическим отличиям от прочих). Объединяет их по большому счету только темная кожа, курчавые волосы и некоторые другие признаки, являющиеся неизбежной адаптацией к африканскому солнцу.
Древнейшим африканским находкам, относимым, иногда с некоторой натяжкой, к Homo sapiens , от 100 000 до 200 000 лет. Но были ли они неграми? И вообще, можно ли их отнести к какой-либо расе?
Череп Омо 1, которого часто поминают как древнейшего сапиенса, состоит из множества фрагментов, от его лица осталось немного. Даже если это действительно сапиенс (в чем сомневаются некоторые уважаемые исследователи), его расовая принадлежность едва ли определима.
Это же относится и к другим спорным и бесспорным древнейшим сапиенсам. Вот пара примеров.
Знаменитый череп из Херто (Эфиопия, предположительно 155 000 лет назад) настолько своеобразен, что описан как отдельный подвид сапиенса – Homo sapiens idaltu . Во всяком случае, на негра он не похож: нос широкий, однако челюсти выступают слабо, а надбровье имеет внушительные размеры.
Гораздо более поздний череп из Хофмейера (Южная Африка, 36 200 лет назад) больше смахивает на европейских кроманьонцев (и, кстати, на вышеупомянутый череп из Херто), нежели на негроидов: размеры у него очень большие, лицо крайне крупное, что нетипично для современных африканцев; надбровье в виде сплошного валика.
Сходная картина характерна и для других древних человеческих останков из Африки – Дар-эс?Солтан (60 000–90 000 лет назад, Марокко), Назлет Хатер 2 (30 000–45 000 лет назад, Южный Египет), Вади-Кубанья (16 000–19 000 лет назад, Южный Египет) и т. д. Короче говоря, ни одна африканская находка, вплоть до конца ледникового периода, то есть фактически до 11 000 лет назад, не тянет на звание настоящего негроида. Наряду с негроидными признаками – такими, как низкое лицо , широкий нос и выступающие вперед челюсти – у этих скелетов всегда присутствуют и особенности, не встречающиеся у современных негров. Поэтому для них иногда используется термин «палеонегроиды». Надо добавить, что останки, относимые к палеонегроидам, вовсе не похожи друг на друга – некоторые из них можно было бы счесть представителями различных рас.
Напомню, что 11 000 лет назад человек уже расселился по Евразии и Австралии, проник в Америку. Выходит, что негроидная раса в современном виде сформировалась не только через десятки тысяч лет после того, как возник вид Homo sapiens , но уже после того, как сапиенсы в последний раз вышли из Африки (45 000–50 000 лет назад).
Это не отменяет того, что древнейшие сапиенсы в Африке, скорее всего, во многом походили на современных экваториалов. У них наверняка была темная кожа, защищающая от палящих солнечных лучей; курчавые волосы – воздушная прослойка над головой, чтобы не было теплового удара; широкий нос, толстые губы, вытянутые пропорции тела для эффективной теплоотдачи. Эти признаки часто встречаются у человеческих популяций, проживающих в экваториальном поясе (например, у папуасов в Меланезии), и говорят не об их родстве, а об адаптации к жаркому климату. Не исключено, что у разных групп людей подобные особенности возникали неоднократно и независимо.
Резюме
Наши предки жили в Африке, но они не были настоящими неграми. Современные негроиды – раса, которая окончательно сформировалась в Африке примерно 11 000 лет назад.
«Я снова здесь, в семье родной…» Сергей Есенин
Я снова здесь, в семье родной,
Мой край, задумчивый и нежный!
Кудрявый сумрак за горой
Рукою машет белоснежной.Седины пасмурного дня
Плывут всклокоченные мимо,
И грусть вечерняя меня
Волнует непреодолимо.Над куполом церковных глав
Тень от зари упала ниже.
О други игрищ и забав,
Уж я вас больше не увижу!В забвенье канули года,
Вослед и вы ушли куда-то.
И лишь по-прежнему вода
Шумит за мельницей крылатой.И часто я в вечерней мгле,
Под звон надломленной осоки,
Молюсь дымящейся земле
О невозвратных и далеких.
Анализ стихотворения Есенина «Я снова здесь, в семье родной…»
В 1912 году Есенин покинул родное село Константиново Рязанской губернии и поселился в Москве, чтобы добиться успеха на литературном поприще. Оторванный от корней, от горячо любимой природы, от привычного быта поэт на протяжении всего своего творчества не переставал рассказывать о деревенской жизни. Мотив малой родины органично вписался у него в тему Руси, ставшую основной в лирике. Неизбывная тоска по Константиново проявляется уже в ранних стихотворениях. Одно из них — «Я снова здесь, в семье родной…», датированное 1916 годом. По мнению большинства литературоведов, написано оно после отпуска Есенина, проведенного вместе с другом, поэтом Николаем Клюевым в селе Константиново.
В стихотворении рассказывается о возвращении в родные края. Поездка в места, где прошло детство, где знаком каждый уголок, где все пропитано воспоминаниями, действует на лирического героя как своеобразная терапия. Припадая к истокам, он очищается, набирается сил, хотя бы на время забывает о жизненных невзгодах. Это не проговаривается в произведении напрямую, но читается сквозь строки.
Ностальгическая атмосфера создается поэтом при помощи многочисленных эпитетов. Есенин называет родной край задумчивым и нежным, сумрак — кудрявым, мельницу — крылатой, осоку — надломленной. В удивительно точно подобранных прилагательных заключается особенная прелесть описаний, создаваемых Сергеем Александровичем. Блок называл ранние стихотворения Есенина многословными. Впрочем, иногда избыточность, большое количество образов оказывались не просто уместными, но необходимыми. «Я снова здесь, в семье родной…» — как раз такой случай.
Стихотворение собрало неоднозначные отзывы от критиков-современников поэта. Отрицательную оценку оно получило от Александра Редько. По его словам, в произведении присутствуют «странные выражения». Рецензент, скрывшийся под псевдонимом «В.Гор.», напротив, назвал строчки прекрасными. Одним из наиболее совершенных стихотворений Есенина считал «Я снова здесь, в семье родной…» Александр Вронский. Он отмечал присутствие мотива невозвратного прошлого, к которому Сергей Александрович впоследствии не раз еще обращался. Вот только редко ему удавалось потом быть настолько лиричным, искренним. По словам Вронского, «Я снова здесь, в семье родной…» — образец замечательного мастерства.
ღ «Я снова здесь, в семье родной…» С.Есенин....✿⊱╮Я снова здесь, в семье родной, Мой край, задумчивый и нежный! Кудрявый сумрак за горой Рукою машет белоснежной. Седины пасмурного дня Плывут всклокоченные мимо, И грусть вечерняя меня Волнует непреодолимо. Над куполом церковных глав Тень от зари упала ниже. О други игрищ и забав, Уж я вас больше не увижу! В забвенье канули года, Вослед и вы ушли куда-то. И лишь по-прежнему вода Шумит за мельницей крылатой. И часто я в вечерней мгле, Под звон надломленной осоки, Молюсь дымящейся земле О невозвратных и далеких.
В 1912 году Есенин покинул родное село Константиново Рязанской губернии и поселился в Москве, чтобы добиться успеха на литературном поприще. Оторванный от корней, от горячо любимой природы, от привычного быта поэт на протяжении всего своего творчества не переставал рассказывать о деревенской жизни. Мотив малой родины органично вписался у него в тему Руси, ставшую основной в лирике. Неизбывная тоска по Константиново проявляется уже в ранних стихотворениях. Одно из них — «Я снова здесь, в семье родной…», датированное 1916 годом. По мнению большинства литературоведов, написано оно после отпуска Есенина, проведенного вместе с другом, поэтом Николаем Клюевым в селе Константиново.
В стихотворении рассказывается о возвращении в родные края. Поездка в места, где прошло детство, где знаком каждый уголок, где все пропитано воспоминаниями, действует на лирического героя как своеобразная терапия. Припадая к истокам, он очищается, набирается сил, хотя бы на время забывает о жизненных невзгодах. Это не проговаривается в произведении напрямую, но читается сквозь строки.
Ностальгическая атмосфера создается поэтом при помощи многочисленных эпитетов. Есенин называет родной край задумчивым и нежным, сумрак — кудрявым, мельницу — крылатой, осоку — надломленной. В удивительно точно подобранных прилагательных заключается особенная прелесть описаний, создаваемых Сергеем Александровичем. Блок называл ранние стихотворения Есенина многословными. Впрочем, иногда избыточность, большое количество образов оказывались не просто уместными, но необходимыми. «Я снова здесь, в семье родной…» — как раз такой случай.
Стихотворение собрало неоднозначные отзывы от критиков-современников поэта. Отрицательную оценку оно получило от Александра Редько. По его словам, в произведении присутствуют «странные выражения». Рецензент, скрывшийся под псевдонимом «В.Гор.», напротив, назвал строчки прекрасными. Одним из наиболее совершенных стихотворений Есенина считал «Я снова здесь, в семье родной…» Александр Вронский. Он отмечал присутствие мотива невозвратного прошлого, к которому Сергей Александрович впоследствии не раз еще обращался. Вот только редко ему удавалось потом быть настолько лиричным, искренним. По словам Вронского, «Я снова здесь, в семье родной…» — образец замечательного мастерства.
Я снова здесь, в семье родной,
Мой край, задумчивый и нежный!
Кудрявый сумрак за горой
Рукою машет белоснежной.
Седины пасмурного дня
Плывут всклокоченные мимо,
И грусть вечерняя меня
Волнует непреодолимо.
Над куполом церковных глав
Тень от зари упала ниже.
О други игрищ и забав,
Уж я вас больше не увижу!
В забвенье канули года,
Вослед и вы ушли куда-то.
И лишь по-прежнему вода
Шумит за мельницей крылатой.
И часто я в вечерней мгле,
Под звон надломленной осоки,
Молюсь дымящейся земле
О невозвратных и далеких.
(No Ratings Yet)
Еще стихотворения:
- Неужели ты снова здесь? Те же волосы, рост, улыбка… Неужели… И снова смесь Пустоты и тоски — ошибка. Как-то сразу согнешься весь....
- И снова голос нежный, И снова тишина, И гладь равнины снежной За стеклами окна. Часы стучат так мерно, Так ровен плеск стихов. И счастье снова верно, И больше нет грехов....
- — Где лебеди? — А лебеди ушли. — А вороны? — А вороны — остались. — Куда ушли? — Куда и журавли. — Зачем ушли? — Чтоб крылья не достались....
- Снова поверилось в дали свободные, В жизнь, как в лазурный, безгорестный путь,- Помнишь ракиты седые, надводные, Вздохи туманов, безмолвия жуть? Ты повторяла: «Туман — настоящее, Холоден, хмур и зловеще глубок....
- Я часто тебя вспоминаю, Мой бедный родной городок, Безвестный, затерянный с краю, Вдали от широких дорог. Когда мне тоскливо и больно Под шелест осенних ветвей, — Мне слышится звон колокольный...
- Мы снова встретились с тобой, Но как мы оба изменились!.. Года унылой чередой От нас невидимо сокрылись. Ищу в глазах твоих огня, Ищу в душе своей волненья. Ах! как тебя,...
- И снова снег, такой пушистый, такой сухой, спокойный, зимний… И вылетает воздух мглистый из отворенных магазинов. Ты помнишь, в январе глубоком вода дороги затопила? В снегах надорвалась до срока весны...
- Уж ночь пришла, пустая и неласковая. …Но почему-то поезд мой опаздывает. Опаздывает поезд. Привокзальные огни слезятся, словно свечи сальные. Всю жизнь я сам куда-нибудь опаздывал! Терял билет, вдогон такси заказывал,...
- Здесь мы могли бродить с тобою вместе, Но я — один и, как слепой во тьме, Закрыв глаза и вдруг застыв на месте, Стою часы, — и лишь одно в...
- Я здесь опять! Я обошел весь сад! По-прежнему фонтаны мечут воду, По-прежнему Петровскую природу Немые изваянья сторожат; Сто тридцать лет по-прежнему проходят, Душа готовит им восторженный привет; Как волны, по...
- Здесь за холмами, под сенью крестною, Воздвигаю я свой шатер. Ратовать стану лишь с мглой небесною, Отлучась от равнин и гор. В склепе дубравном печаль истомная Уж сотлела в земле...
- И снова с горькою гордыней У клироса на коврик стать, И у немыслимой святыни Без мысли кликать благодать. А после — выпрямиться строго, Немой укор обвесть окрест, — И снова,...
- И снова знакомая сила Меня подняла над землей А все, что обещано было. Обещано было не мной. — Другою, ручной и домашней, А нынче я снова поэт. Я снова не...
- Снова поишь вином соловьиным, Хлебом забвения кормишь нас — Ты — не последняя ли?- лавиной Бурностремящаяся весна! В неусыпимой тревоге этой Ненасытимая нежность есть — Словно не все еще песни...
- Снова снег, переходящий в дождь. Снова день, переходящий в ночь. Снова мрак, что переходит в свет. Снова «да», что переходит в «нет». Полу — «да», и полу — «нет», и...
