Рассказ дело было в январе а барто. Новогодние стихи детворе

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь; у этого царя на дворе был столб, а в этом столбе три кольца: одно золотое, другое серебряное, а третье медное. В одну ночь царю привиделся такой сон: будто у золотого кольца был привязан конь - что ни шерстинка, то серебринка, а во лбу светел месяц. Поутру встал он и приказал клич кликать: кто этот сон рассудит и коня того достанет, за того свою дочь отдам и половину царства в придачу. Собралось на царский клич множество князей, бояр и всяких господ; думали, думали - никто не может сна растолковать, никто не берётся коня достать.
Наконец доложили царю, что у такого-то нищего старичка есть сын Иван, который может сон растолковать и коня достать. Царь приказал призвать его. Призвали Ивана. Спрашивает его царь: "Рассудишь ли ты мой сон и достанешь ли коня?" Иван отвечает: "Расскажи наперёд, что за сон и какой тебе конь надобен?" Царь говорит: "В прошлой ночи привиделось мне, будто у золотого кольца на моём дворе был привязан конь - что ни шерстинка, то серебринка, а во лбу светел месяц". - "Это не сон, а быль; потому что в прошлую ночь на этом коне приезжал к тебе двенадцатиглавый змей и хотел царевну украсть". - "А можно ли достать этого коня?" Иван отвечает: "Можно - только тогда, как минет мне пятнадцать лет". В то время было Ивану только двенадцать годочков; царь взял его во дворец, кормил и поил до пятнадцати.
Вот как минуло Ивану пятнадцать лет, сказал он царю: "Давай, государь, мне коня, на котором можно б доехать до того места, где змей находится". Царь повёл его в конюшни и показал всех своих лошадей; только он не мог ни одной выбрать по своей силе и тяжести: как наложит на которую лошадь свою богатырскую руку, та и упадёт. И сказал он царю: "Пусти меня в чистое поле поискать себе под силу коня". Царь его отпустил.
Иван крестьянский сын три года искал, нигде не мог сыскать. Идёт со слезами обратно к царю. Попадается ему навстречу старичок и спрашивает: "Что ты, парень, плачешь?" Он ему на спрос грубо отвечал, просто-напросто от себя прогнал; старик молвил: "Смотри, малый, не помяни меня". Иван немного отошёл от старика, подумал сам с собою: "За что я старика обидел? Стары люди много знают". Воротился, догнал старика, упал ему в ноги и сказал: "Дедушка, прости меня, со кручины тебя обидел. Я плачу вот о чём: три года ходил я по полю по разным табунам - нигде не мог сыскать по себе коня". Старик отвечает: "Поди в такое-то село, там у мужичка на конюшне стоит кобыла, а от той кобылы народился паршивый жеребёнок; ты возьми его и выкорми: он тебе будет под силу". Иван поклонился старику и пошёл в село.
Приходит к мужику прямо в конюшню, увидал кобылу с паршивым жеребёнком и наложил на того жеребёнка руку. Жеребёнок нимало не поробил; он взял его у крестьянина, покормил несколько времени, приехал к царю и рассказал ему, как добыл себе коня. Потом стал сряжаться в гости к змею. Царь спросил: "Сколько тебе, Иван крестьянский сын, надобно силы?" Отвечает Иван: "На что мне твоя сила? Я один могу достать; разве только для посылок дай человек шесть". Дал ему царь шесть человек; вот они собрались и поехали.
Долго ли, коротко ли они ехали - никому не ведомо; ведомо только то, что приехали они к огненной реке, через реку мост лежит, а кругом реки огромный лес. В том лесу раскинули они шатёр, достали разных напитков, начали пить, есть, веселиться. Иван крестьянский сын говорит товарищам: "Давайте, ребята, каждую ночь поочередно караулить: не будет ли кто проезжать через эту реку?" И случилось так: кто ни пойдёт из товарищей караул держать, всякий напьётся с вечера пьян и ничего не видит.
Наконец пошёл караулить Иван крестьянский сын; смотрит: в самую полуночь едет через реку змей о трёх головах и подаёт голос: "Нет мне ни спорщика, ни наговорщика; есть разве один спорщик и наговорщик - Иван крестьянский сын, да и того ворон в пузыре костей не заносил! " Иван крестьянский сын из-под моста выскочил: "Врёшь ты! Я здесь". - "А если здесь, то давай поспорим". И выехал змей против Ивана на коне, а Иван выступил пеший, размахнулся своей саблею и срубил змею все три головы, а коня себе взял и привязал у шатра.
На другую ночь Иван крестьянский сын убил шестиглавого змея, на третью ночь девятиглавого и побросал их в огненную реку. А как пошёл караулить на четвёртую ночь, то приехал к нему двенадцатиглавый змей и стал говорить гневно: "Кто таков Иван крестьянский сын? Сейчас выходи ко мне! Зачем побил моих сыновей?" Иван крестьянский сын выступил и сказал: "Позволь мне наперёд сходить к своему шатру; а после сражаться будем". - "Хорошо, ступай!" Иван побежал к товарищам: "Ну, ребята, вот вам таз, смотрите в него; когда он полон нальётся крови, приезжайте ко мне". Воротился и стал против змея, и когда они разошлись и ударились, то Иван с первого раза срубил у змея четыре головы, а сам по колена в землю ушёл; во второй раз разошлись - Иван три головы срубил, а сам по пояс в землю ушёл; в третий раз разошлись - ещё три головы отсёк, сам по грудь ушёл; наконец одну срубил - по шейку ушёл. Тогда только вспомянули про него товарищи, посмотрели в таз и увидели, что кровь через край льётся; прибежали и срубили у змея последнюю голову, а Ивана из земли вытащили. Иван крестьянский сын взял змеиного коня и увёл к шатру.
Вот прошла ночь, настаёт утро; начали добрые молодцы пить, есть, веселиться. Иван крестьянский сын встал от веселья и сказал своим товарищам: "Вы, ребята, меня подождите!" - а сам оборотился котом, пошёл по мосту через огненную реку, пришёл в тот дом, где змеи жили, и стал дружиться с тамошними кошками. А в целом доме осталось в живых только сама змеиха да три её снохи; сидят они в горнице и говорят между собою: "Как бы нам злодея Ивана крестьянского сына сгубить?" Малая сноха говорит: "Куда б ни поехал Иван крестьянский сын, сделаю на пути голод, а сама оборочусь яблоней; как он съест яблочко, сейчас разорвёт его!" Средняя сказала: "А я на пути их сделаю жажду и оборочусь колодцем; пусть попробует выпить!" Старшая сказала: "А я наведу сон, а сама сделаюсь кроватью; если Иван крестьянский сын ляжет, то сейчас помрёт!" Наконец сама свекровь сказала: "А я разину пасть свою от земли до неба и всех их пожру!" Иван крестьянский сын выслушал всё, что они говорили, вышел из горницы, оборотился человеком и пришёл к своим товарищам: "Ну, ребята, сряжайтесь в путь!"
Собрались, поехали в путь, и в первый раз на пути сделался ужасный голод, так что нечего было перекусить; видят они - стоит яблоня; товарищи Ивановы хотели нарвать яблоков, но Иван не велел. "Это, - говорит, - не яблоня!" - и начал её рубить; из яблони кровь пошла. Во второй раз напала на них жажда: Иван увидал колодец, не велел пить, начал его рубить - из колодца кровь потекла. В третий раз напал на них сон; стоит на дороге кровать, Иван и её изрубил. Подъезжают они к пасти, разинутой от земли до неба; что делать? Вздумали с разлёту через пасть скакать. Никто не мог перескочить; только перескочил один Иван крестьянский сын: вынес его из беды чудесный конь - что ни шерстинка, то серебринка, а во лбу светел месяц.
Приехал он к одной реке; у той реки стоит избёнка. Тут попадается ему навстречу мужичок сам с пёрст, усы на семь вёрст и говорит ему: "Отдай мне коня; а коли не отдашь честью, то насилкой возьму!" Отвечает Иван: "Отойди от меня, проклятый гад, покудова тебя конём не раздавил!" Мужичок сам с пёрст, усы на семь вёрст сшиб его наземь, сел на коня и уехал. Входит Иван в избёнку и сильно о коне тужит. В той избёнке лежит на печи безногий-безрукий и говорит Ивану: "Послушай, добрый молодец, - не знаю, как тебя по имени назвать; зачем ты связывался с ним бороться? Я не этакий был богатырь, как ты; да и то он у меня и руки и ноги отъел!" - "За что?" - "А за то, что я у него на столе хлеб поел!" Иван начал спрашивать, как бы назад коня достать? Говорит ему безногий-безрукий: "Ступай на такую-то реку, сними перевоз, три года перевози, ни с кого денег не бери; разве тогда достанешь!"
Иван крестьянский сын поклонился ему, пошёл на реку, снял перевоз и целых три года перевозил безденежно. Однажды случилось ему перевозить трёх старичков, они дают ему денег, он не берёт, "Скажи, добрый молодец, почему ты денег не берёшь?" Он отвечает: "По обещанию". - "По какому?" - "У меня ехидный человек коня отбил; так меня добрые люди научили, чтоб я перевоз снял да три года ни с кого денег не брал". Старички сказали: "Пожалуй, Иван крестьянский сын, мы готовы тебе услужить - твоего коня достать". - "Помогите, родимые!" Старички были не простые люди: это был Студенец, Обжора и колдун. Колдун вышел на берег, нарисовал на песке лодку и говорит: "Ну, братцы, видите вы эту лодку?" - "Видим!" - "Садитесь в неё". Сели все четверо в эту лодку. Говорит колдун: "Ну, лёгкая лодочка, сослужи мне службу, как прежде служила".
Вдруг лодка поднялась по воздуху и мигом, словно стрела, из лука пущенная, привезла их к большой каменистой горе. У той горы дом стоит, а в доме живёт сам с пёрст, а усы на семь вёрст. Послали старики Ивана коня спрашивать. Иван начал коня просить; мужичок сам с пёрст, усы на семь вёрст сказал ему: "Украдь у царя дочь и привези ко мне, тогда отдам коня". Иван сказал про то своим товарищам, и тотчас они его оставили, а сами к царю отправились. Приезжают; царь узнал, почто они приехали, и приказал слугам баню истопить, докрасна накалить: пусть де задохнутся! После попросил гостей в баню: они поблагодарили и пошли. Колдун велел наперёд Студенцу идти. Студенец взошёл в баню и прохладил; вот они вымылись, выпарились и пришли к царю. Царь приказал большой обед подавать; множество всяких яств на стол было подано. Обжора принялся и всё поел. Ночью собрались гости потихоньку, украли царевну, привезли к мужичку сам с пёрст, усы на семь вёрст; царевну ему отдавали, а коня выручали.
Иван крестьянский сын поклонился старичкам, сел на коня и поехал к царю. Ехал, ехал, остановился в чистом поле отдохнуть, разбил шатёр и лёг опочив держать. Проснулся, хвать - подле него царевна лежит. Он обрадовался, начал её спрашивать: "Как сюда угодила?" Царевна сказала: "Я оборотилась булавкою да в твой воротник воткнулась". В ту ж минуту оборотилась она опять булавкою; Иван крестьянский сын воткнул её в воротник и поехал дальше. Приезжает к царю; царь увидал чудного коня, принимает доброго молодца с честию и рассказывает, как у него дочь украли. Иван говорит: "Не горюй, сударь! Я её назад привёз". Вышел в другую комнату; царевна оборотилась красной девицей. Иван взял её за руку и привёл к царю. Царь ещё больше возрадовался, взял себе коня, а дочь отдал замуж за Ивана крестьянского сына. Иван и поныне живёт с молодой женою.

Иван крестьянский сын

[ Архив И. Р, географ. об-ва I. 54. Рукопись «Этнограф. опис. жителей Шенкурского у. Арханг. г. « А. Штерна. Даты у рукописи нет.]

В некотором царстве, в некотором государстве, жил-был мужик со старухой, не очень богато и бедно не порато, а так, серёдка наполовине: имел и лошадей, и коров, и два анбара хлеба. Родился у них сын и от кобылы жеребенок; сына прозвали Иваном крестьянским сыном, а жеребца бурком. Ростет Иван крестьянский сын не по годам и по месяцам, а по дням и часам. На другом году стал Иван крестьянский сын на улицу ходить, с ребятами поигрывать: ково за руку схватит, у тово рука прочь; ково за голову схватит, у тово голова прочь; ково запихает под банней угол, ково под овин. Стали говорить мужику, чтобы он унял своего сына. Мужик за это пригаркнул на сына и не велел ему выходить из избы. В одно время в соседнем околодке была назначена помоць, и просили на ние мужика. Иван крестьянский сын стал у отца на помочь проситься, отец не спускает, говорит: «Что ты, сын, еще молод, только на девятом году». Иван крестьянский сын стал со слезами проситься, и отец отпустил. Приехал на помочь Иван крестьянский сын на жеребце, своем ровеснике-бурке, а там уж народу много, возят назём; и ему наметали телегу. Он говорит: «Мечите, покамест я не скажу». Люди мечут и дивуются, что уж с десять возов наметали: «Как повезет?..» Еще метали. Наконец, сказал Иван крестьянский сын: «Полно». Сам сел на лошадь и поехал рысью. Он один весь назём и вывозил. Вечером всех помочан посадили за стол и стали подавать им по рюмке вина; дошла очередь и до Ивана крестьянского сына; он говорит: «Мне подавайте ни рюмкой, ни стаканом, а подавайте в братыне». Принесли ему полную братыню вина, и он выпил всю за одним духом. Тут он сидел, веселился, разговаривал и выпивал свою очередную - вместо рюмки братынь. Стал он под хмельком и поехал домой на своем жеребце; дорогой почал стегать своего жеребца, и тот побежал во весь мах: где стоит дом на размахе - далеко улетал, где баня в повороте - по бревну не соберешь; когда подъезжал домой, спехнул у отца в реку два амбара с хлебом. Отец и мать испугались и стали думать да гадать, как бы избавиться от эково сына спозаранок, чтобы он их жизни не лишил. Выдумали послать в лес, куда никто не ходил: там жил страшный медведь; а как не было кобылы дома, то будто за лошадью. Пришол Иван в лес, бежит ему навстречу медведица, рот открыла и хочет съесть. Иван крестьянский сын схватил медведицу за челюсти, привел домой и кричит у окна: «Батюшко, куда кобылу застать?» Старик, непосмотря в окно, и велел застать во двор; ночью медведица поела во дворе всего скота, утром старик вышел на двор и руками встегнул - коровы, быки и лошади лежат, а посреди их медведь ходит. Старик со старухою стали думать больше прежняго, как бы лишиться сына. Послали его на озеро требовать с чертей пошлины.

Приходит Иван крестьянский сын к озеру, из озера черт выходит и хотел было Ивана тащить. Иван крестьянский сын упёрся, руки влепил черту в волосы и давай качать из стороны на сторону, - черт ногами взлегивает; черту стало невмочь, давай пощады просить, обещает: все, что потребует, даст. Иван крестьянский сын потребовал накласть ему золота шляпу. Черт побежал в озеро за золотом, а Иван выкопал в земле большую яму, сверху поставил шляпу, а в шляпе прорезал дыру. Черт принес мешок золота, высыпал в шляпу, а шляпа неполна; принес другой и третий, чуть-чуть наполнил. Иван крестьянский сын взял золото, принес отцу и сказал: «Вот тибе, батюшко, пять мешков золота, дань с чертей». Старик взял золото и стали опять думать, как сына сбыть. И придумали. «Пошлем его к царю просить дани, царь разгневается, посадит его в темницу; у его есть кому справиться - солдатов много». Сказано - сделано. Иван крестьянский сын не отговаривается, взял своего жеребца и поехал в город к царю. Царь был в великой печали - у его любимая дочь очень больна была, к ней каждую ночь приходил нечистой дух в человеческом образе. Царь обещал - кто царевну избавит от нечистого духа не вовсё, тому сто рублей; а кто вовсе избавит, за тово царевну замуж и в приданое полгосударства. Иван крестьянский сын вызвался прогнать нечистого духа. Взял с собой орехов простых, да железных и надел на себя железный колпак, с железным налобником и отправился в палаты царевны. Как стемнилось, приходит нечистый дух и говорит: «Кто здесь чужой есть?» Иван крестьянский сын сидит на печке, отвечает: «Иван крестьянский сын». И начал пощалкивать да есть орехи простые. Нечистый дух говорит: «Что ты ешь, дай мне». Иван крестьянский сын дал ему железных орехов; нечистый дух грыз, грыз, кое-как один перемял и три зуба сломал, говорит: «Скоро ли ты, Иван крестьянский сын, отсюда уйдешь?» - «Никогда нейду, всегда жить буду; а давай в карты играть, в щелчки, кто больше наиграт, тому оставаться с королевой». Начали, Иван крестьянский сын нарочито поддался. Леший наиграл 10 щелчков и давай пальцом щелкать в железный налобник Ивана, налобник поет во все палаты; играют другой раз. Иван наиграл на черта 10 щелчков и говорит: «Я тебя жалею, от пальца будет тебе тяжело, я буду тебя палочкой щелкать». Взял молоток и давай щелкать по лбу. Черт скочил, схватил шапку, да и тягу, а Иван крестьянский сын в проводку гаркает: «Стой, дай еще семь щелчков отсчитать».

На другой день царская дочь сказывает царю, что черт приходил, но Иван крестьянский сын прогонил его; за это царь дал Ивану крестьянскому сыну 100 рублей. Того же дни Иван приехал домой и отдает отцу деньги, и говорит: «Родители мои, батюшко и матушка, дайте мне благословение, я поеду на чужую дальну сторонушку. Отец был радёхонек и благословил. Иван крестьянский сын к вечеру опять приехал к царевне, опять залез на печку, надел на себя кожу бычью. Настали сумерки, приходит нечистой дух. «Ты, Иван крестьянский сын, опять здесь?» - «Да, здесь». - «Давай, Иван, играть в карты, в щипки?» Играют, черт наиграл 10 щипков и давай щипать на Иване бычью кожу - сколько захватит, столько в руках и останиться. Наиграл Иван на чорта, взял тиски железны и давай щипать лешево. Лешему невмочь, и задал тягу. Царь узнал от царевны, что и другую ночь леший не мучил дочери, сильно благодарил Ивана крестьянского сына. В этот день Иван крестьянский сын сробил железную машину на манер человека и у этой машины приделал рот пол, а как заденет кто за язык, рот и закроется так крепко, что и веком не достать, что захватит. Взял эту машину с собой к царевне и залез на печь. Начало сумеркаться, леший как тут. Опять пришол и говорит: «Ты, Иван, опять здесь?» - «Да, здесь всегда буду». - «Давай-ко, брат, побратаемся - кому быть старшему брату, тому здесь и жить». Иван говорит: «Я не смею, что скажет мой дедушко Оксён, спроси его». И указал на железную машину. Леший давай спрашивать, машина не отвечает. Иван крестьянский сын говорит, что дедушко Оксён недослышит и недовидит, надобно пощупать его за язык, тогда будет и говорить. Леший пощупал за язык, рот закрылся, и рука осталась в роте. Леший выдергивает, машина крепче зажимает, леший вопит, а Иван взял плеть и давай крепко стегать. Лешему невмочь, побежал и с машиной, Иван за ним; за городом леший обезсилел и упал. В то время весь народ собрался, и приехал царь. Царь велел наносить из лесу большой костер дров, поволокли лешово на костер и сожгли. Царь говорит Ивану: «Царское слово верно - возьми ты, Иван крестьянский сын, дочь мою царевну за себя замуж и еще полгосударства, а как я помру, то и всем управляй».

Иван крестьянский сын поклонился царю в ноги; царь велел своему первому министру, чтобы завтра веселым пирком да за свадебку. Начался пир на весь мир, полилось вино из бочек, полетели пироги из печки. Праздновали весь день, и все напились; царь под хмельком и говорит: «Я стар, больше не могу править, дарю тебе, Иван, и остальную половину государства». Иван сделался полным царем. Снова начали праздновать, и все напились пьяны. А как стало темниться нового царя Ивана свели на подклеть. Сказка вся, дальше говорить нельзя. Я там был, пиво и вино пил; пиво тепло, да по усам текло, а в рот не попало.

Объявления

В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка. Жили они - не ленились, целый день трудились, пашню пахали да хлеб засевали.

Разнеслась вдруг в том царстве-государстве весть: собирается чудо-юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, города-села огнем спалить. Затужили старик со старухой, загоревали. А сыновья утешают их:

Не горюйте, батюшка и матушка, пойдем мы на чудо-юдо, будем с ним биться насмерть. А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка остается: он еще очень молод, чтоб на бой идти.

Нет, - говорит Иван, - не к лицу мне дома оставаться да вас дожидаться, пойду и я с чудом-юдом биться!

Не стали старик со старухой Иванушку удерживать да отговаривать, и снарядили они всех троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья мечи булатные, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали.

Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню. Смотрят - кругом ни одной живой души нет, все повыжжено, поломано, стоит одна маленькая избушка, еле держится. Вошли братья в избушку. Лежит на печке старуха да охает.

Здравствуй, бабушка, - говорят братья.

Здравствуйте, добрые молодцы! Куда путь держите?

Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калинов мост. Хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю не допустить.

Ох, молодцы, за дело взялись! Ведь он, злодей, всех разорил, разграбил, лютой смерти предал. Ближние царства - хоть шаром покати. И сюда заезжать стал. В этой стороне только я одна и осталась: видно, я чуду-юду и на еду не гожусь.

Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.

Подъезжают к самой реке Смородине, к калинову мосту. По всему берегу лежат кости человеческие.

Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.

Ну, братцы, - говорит Иван, - заехали мы в чужедальнюю сторону, надо нам ко всему прислушиваться да приглядываться. Давайте по очереди на дозор ходить, чтоб чудо-юдо через калинов мост не пропустить.

В первую ночь отправился на дозор старший брат. Прошел он по берегу, посмотрел на реку Смородину - все тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Он лег под ракитов куст и заснул крепко, захрапел громко.

А Иван лежит в избушке, никак заснуть не может. Не спится ему, не дремлется. Как пошло время за полночь, взял он свой меч булатный и отправился к реке Смородине. Смотрит - под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить, спрятался под калинов мост, стоит, переезд сторожит.

Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали - выезжает чудо-юдо о шести головах. Выехал он на середину калинова моста - конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился.

Говорит чудо-юдо шестиголовое:

Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился - так на бой не сгодился. Я его на одну руку посажу, другой прихлопну - только мокренько будет!

Вышел тут Иван - крестьянский сын, из-под моста и говорит:

Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелив ясного сокола, рано перья щипать. Не узнав доброго молодца, нечего хулить его. Давай-ка лучше силы пробовать; кто одолеет, тот и похвалится.

Вот сошлись они, поравнялись да так жестоко ударились, что кругом земля простонала.

Чуду-юду не посчастливилось: Иван - крестьянский сын, с одного размаху сшиб ему три головы.

Стой, Иван - крестьянский сын! - кричит чудо-юдо. - Дай мне роздыху!

Что за роздых! У тебя, чудо-юдо, три головы, а у меня одна! Вот как будет у тебя одна голова, тогда и отдыхать станем.

Снова они сошлись, снова ударились.

Иван - крестьянский сын отрубил чуду-юду и последние три головы. После того рассек туловище на мелкие части и побросал в реку Смородину, а шесть голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся.

Поутру приходит старший брат. Спрашивает его Иван:

Ну, что, не видел ли чего?

Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала.

Иван ему ни словечка на это не сказал.

На другую ночь отправился в дозор средний брат. Походил он, походил, посмотрел по сторонам и успокоился. Забрался в кусты и заснул.

Иван и на него не понадеялся. Как пошло время за полночь, он тотчас снарядился, взял свой острый меч и пошел к реке Смородине. Спрятался под калинов мост и стал караулить.

Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались - выезжает чудо-юдо девятиголовое. Только на калинов мост въехал - конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился... Чудо-юдо коня - по бокам, ворона - по перьям, пса - по ушам!

Выскочил Иван - крестьянский сын из-под калинова моста:

Погоди, чудо-юдо, не хвались, прежде за дело примись! Еще неведомо, чья возьмет.

Как махнет Иван своим булатным мечом раз, два, так и снес у чуда-юда шесть голов. А чудо-юдо ударил-по колена Ивана в сыру землю вогнал. Иван - крестьянский сын захватил горсть земли и бросил своему супротивнику прямо в глазищи. Пока чудо-юдо глазищи протирал да прочищал, Иван срубил ему и остальные головы. Потом взял туловище, рассек на мелкие части и побросал в реку Смородину, а девять голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся, лег и заснул.

Утром приходит средний брат.

Ну, что, - спрашивает Иван, - не видал ли ты за ночь чего?

Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни один комар рядом не пищал.

Ну, коли так, пойдемте со мной, братцы дорогие, я вам и комара и муху покажу!

Привел Иван братьев под калинов мост, показал им чудо-юдовы головы.

Вот, - говорит, - какие здесь по ночам мухи да комары летают! Вам не воевать, а дома на печке лежать.

Застыдились братья.

Сон, - говорят, - повалил...

На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.

Я, - говорит, - на страшный бой иду, а вы, братцы, всю ночь не спите, прислушивайтесь: как услышите мой посвист - выпустите моего коня и сами ко мне на помощь спешите.

Пришел Иван - крестьянский сын к реке Смородине, стоит под калиновым мостом, дожидается.

Только пошло время за полночь, сыра земля закачалась, воды в реке взволновались, буйные ветры завыли, на дубах орлы закричали... Выезжает чудо-юдо двенадцатиголовое. Все двенадцать голов свистят, все двенадцать огнем-пламенем пышут. Конь чуда-юда о двенадцати крылах, шерсть у коня медная, хвост и грива железные. Только въехал чудо-юдо на калинов мост - конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, черный пес позади ощетинился. Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона - по перьям, пса - по ушам!

Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился - так на бой не сгодился: я только дуну - его и праху не останется!

Вышел тут из-под калинова моста Иван - крестьянский сын:

Погоди хвалиться: как бы не осрамиться!

Это ты, Иван - крестьянский сын! Зачем пришел?

На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей крепости испробовать.

Куда тебе мою крепость пробовать! Ты муха передо мной.

Отвечает Иван - крестьянский сын чуду-юду:

Я пришел ни тебе сказки рассказывать, ни твои слушать. Пришел я насмерть воевать, от тебя, проклятого, добрых людей избавить!

Размахнулся Иван своим острым мечом и срубил чуду-юду три головы. Чудо-юдо подхватил эти головы, черкнул по ним своим огненным пальцем - и тотчас все головы приросли, будто и с плеч не падали.

Плохо пришлось Ивану - крестьянскому сыну: чудо-юдо свистом его оглушает, огнем жжет-палит, искрами осыпает, по колено в сыру землю вгоняет. А сам посмеивается:

Не хочешь ли отдохнуть, поправиться, Иван - крестьянский сын?

Что за отдых! По-нашему - бей, руби, себя не береги! - говорит Иван.

Свистнул он, гаркнул, бросил свою правую рукавицу в избушку, где братья остались. Рукавица все стекла в окнах повыбила, а братья спят, ничего не слышат.

Собрался Иван с силами, размахнулся еще раз, сильнее прежнего, и срубил чуду-юду шесть голов.

Чудо-юдо подхватил свои головы, черкнул огненным пальцем - и опять все головы на местах. Кинулся он тут на Ивана, забил его по пояс в сыру землю.

Видит Иван - дело плохо. Снял левую рукавицу, запустил в избушку. Рукавица крышу пробила, а братья все спят, ничего не слышат.

В третий раз размахнулся Иван - крестьянский сын еще сильнее и срубил чуду-юду девять голов. Чудо-юдо подхватил их, черкнул огненным пальцем - головы опять приросли. Бросился он тут на Ивана и вогнал его в землю по самые плечи.

Снял Иван свою шапку и бросил в избушку. От того удара избушка зашаталась, чуть по бревнам не раскатилась.

Тут только братья проснулись, слышат - Иванов конь громко ржет да с цепей рвется.

Бросились они на конюшню, спустили коня, а следом за ним и сами Ивану на помощь побежали.

Иванов конь прибежал, начал бить чудо-юдо копытами. Засвистел чудо-юдо, зашипел, стал искрами коня осыпать... А Иван - крестьянский сын тем временем вылез из земли, приловчился и отсек чуду-юду огненный палец. После того давай рубить ему головы, сшиб все до единой, туловище на мелкие части рассек и побросал все в реку Смородину.

Прибегают тут братья.

Эх вы, сони! - говорит Иван. - Из-за вашего сна я чуть-чуть головой не поплатился.

Привели его братья к избушке, умыли, накормили, напоили и спать уложили.

Поутру ранёшенько Иван встал, начал одеваться-обуваться.

Куда это ты в такую рань поднялся? - говорят братья. - Отдохнул бы после такого побоища.

Нет, - отвечает Иван, - не до отдыха мне: пойду к реке Смородине свой платок искать - обронил таки.

Охота тебе! - говорят братья. - Заедем в город - новый купишь.

Нет, мне тот нужен!

Отправился Иван к реке Смородине, перешел на тот берег через калинов мост и прокрался к чудо-юдовым каменным палатам. Подошел к открытому окошку и стал слушать, не замышляют ли здесь еще чего. Смотрит - сидят в палатах три чудо-юдовы жены да мать, старая змеиха. Сидят они да сами сговариваются.

Старшая говорит:

Отомщу я Ивану - крестьянскому сыну за моего мужа! Забегу вперед, когда он с братьями домой возвращаться будет, напущу жары, а сама оборочусь колодцем. Захотят они воды испить и с первого же глотка лопнут!

Это ты хорошо придумала! - говорит старая змеиха.

Вторая сказала:

А я забегу вперед и оборочусь яблоней. Захотят они по яблочку съесть - тут их и разорвет на мелкие частички!

И ты хорошо вздумала! - говорит старая змеиха.

А я, - говорит третья, - напущу на них сон да дрему, а сама забегу вперед и оборочусь мягким ковром с шелковыми подушками. Захотят братья полежать, отдохнуть - тут-то их и спалит огнем!

Отвечает ей змеиха:

И ты хорошо придумала! Ну, невестки мои любезные, если вы их не сгубите, то завтра я сама догоню их и всех троих проглочу.

Выслушал Иван - крестьянский сын все это и вернулся к братьям.

Ну что, нашел ты свой платочек? - спрашивают братья.

И стоило время на это тратить!

Стоило, братцы!

После того собрались братья и поехали домой.

Едут они степями, едут лугами. А день такой жаркий, что терпенья нет, жажда измучила. Смотрят братья - стоит колодец, в колодце серебряный ковшик плавает. Говорят они Ивану:

Давай, братец, остановимся, холодной водицы попьем и коней напоим.

Неизвестно, какая в том колодце вода, - отвечает Иван. - Может, гнилая да грязная.

Соскочил он со своего коня доброго, начал этот колодец мечом сечь да рубить. Завыл колодец, заревел дурным голосом. Вдруг спустился туман, жара спала, и пить не хочется.

Вот видите, братцы, какая вода в колодце была! - говорит Иван.

Долго ли, коротко ли - увидели яблоньку. Висят на ней яблоки спелые да румяные.

Соскочили братья с коней, хотели было яблочки рвать, а Иван - крестьянский сын забежал вперед и давай яблоню мечом сечь да рубить. Завыла яблоня, закричала...

Видите, братцы, какая это яблоня? Невкусные на ней яблоки!

Ехали они, ехали и сильно утомились. Смотрят - лежит на поле ковер мягкий, и на нем подушки пуховые.

Полежим на этом ковре, отдохнем немного! - говорят братья.

Нет, братцы, не мягко будет на этом ковре лежать! - отвечает Иван.

Рассердились на него братья:

Что ты за указчик нам: того нельзя, другого нельзя!

Иван в ответ ни словечка не сказал, снял свой кушак и на ковер бросил. Вспыхнул кушак пламенем - ничего не осталось на месте.

Вот и с вами то же было бы! - говорит Иван братьям.

Подошел он к ковру и давай мечом ковер да подушки на мелкие лоскутки рубить. Изрубил, разбросал в стороны и говорит:

Напрасно вы, братцы, ворчали на меня! Ведь и колодец, и яблонька, и ковер этот - все чудо-юдовы жены были. Хотели они нас погубить, да не удалось им это: сами все погибли!

Много ли, мало ли проехали - вдруг небо потемнело, ветер завыл, загудел: летит за ними сама старая змеиха. Разинула пасть от неба до земли - хочет Ивана с братьями проглотить. Тут молодцы, не будь дурны, вытащили из своих котомок дорожных по пуду соли и бросили змеихе в пасть.

Обрадовалась змеиха - думала, что Ивана - крестьянского сына с братьями захватила. Остановилась и стала жевать соль. А как распробовала да поняла, что это не добрые молодцы, снова помчалась в погоню.

Видит Иван, что беда неминучая, - припустил коня во всю прыть, а братья за ним. Скакали-скакали, скакали-скакали...

Смотрят - стоит кузница, а в той кузнице двенадцать кузнецов работают.

Кузнецы, кузнецы, - говорит Иван, - пустите нас в свою кузницу!

Пустили кузнецы братьев, сами за ними кузницу на двенадцать железных дверей закрыли, на двенадцать кованых замков.

Подлетела змеиха к кузнице и кричит:

Кузнецы, кузнецы, отдайте мне Ивана - крестьянского сына с братьями! А кузнецы ей в ответ:

Пролижи языком двенадцать железных дверей, тогда и возьмешь!

Принялась змеиха лизать железные двери. Лизала-лизала, лизала-лизала - одиннадцать дверей пролизала. Осталась всего одна дверь...

Устала змеиха, села отдохнуть.

Тут Иван - крестьянский сын выскочил из кузницы, поднял змеиху да со всего размаху ударил ее о сыру землю. Рассыпалась она мелким прахом, а ветер тот прах во все стороны развеял. С тех пор все чуда-юда да змеи в том краю повывелись, без страха люди жить стали.

А Иван - крестьянский сын с братьями вернулся домой, к отцу, к матери, и стали они жить да поживать, поле пахать да хлеб собирать.

Нет, - говорит Иван, - не к лицу мне дома оставаться да вас дожидаться, пойду и я с чудом-юдом биться!

Здравствуй, бабушка, - говорят братья.

Здравствуйте, добрые молодцы! Куда путь держите?

Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калинов мост. Хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю не допустить.

Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.

Подъезжают к самой реке Смородине, к калинову мосту. По всему берегу лежат кости человеческие.

Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.

Говорит чудо-юдо шестиголовое:

Вышел тут Иван - крестьянский сын, из-под моста и говорит:

Вот сошлись они, поравнялись да так жестоко ударились, что кругом земля простонала.

Чуду-юду не посчастливилось: Иван - крестьянский сын, с одного размаху сшиб ему три головы.

Стой, Иван - крестьянский сын! - кричит чудо-юдо. - Дай мне роздыху!

Снова они сошлись, снова ударились.

Поутру приходит старший брат. Спрашивает его Иван:

Ну, что, не видел ли чего?

Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала.

Иван ему ни словечка на это не сказал.

Выскочил Иван - крестьянский сын из-под калинова моста:

Погоди, чудо-юдо, не хвались, прежде за дело примись! Еще неведомо, чья возьмет.

Утром приходит средний брат.

Ну, что, - спрашивает Иван, - не видал ли ты за ночь чего?

Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни один комар рядом не пищал.

Ну, коли так, пойдемте со мной, братцы дорогие, я вам и комара и муху покажу!

Привел Иван братьев под калинов мост, показал им чудо-юдовы головы.

Вот, - говорит, - какие здесь по ночам мухи да комары летают! Вам не воевать, а дома на печке лежать.

Застыдились братья.

Сон, - говорят, - повалил...

На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.

Пришел Иван - крестьянский сын к реке Смородине, стоит под калиновым мостом, дожидается.

Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился - так на бой не сгодился: я только дуну - его и праху не останется!

Вышел тут из-под калинова моста Иван - крестьянский сын:

Погоди хвалиться: как бы не осрамиться!

Это ты, Иван - крестьянский сын! Зачем пришел?

На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей крепости испробовать.

Куда тебе мою крепость пробовать! Ты муха передо мной.

Отвечает Иван - крестьянский сын чуду-юду:

Не хочешь ли отдохнуть, поправиться, Иван - крестьянский сын?

Что за отдых! По-нашему - бей, руби, себя не береги! - говорит Иван.

Собрался Иван с силами, размахнулся еще раз, сильнее прежнего, и срубил чуду-юду шесть голов.

Снял Иван свою шапку и бросил в избушку. От того удара избушка зашаталась, чуть по бревнам не раскатилась.

Тут только братья проснулись, слышат - Иванов конь громко ржет да с цепей рвется.

Бросились они на конюшню, спустили коня, а следом за ним и сами Ивану на помощь побежали.

Прибегают тут братья.

Эх вы, сони! - говорит Иван. - Из-за вашего сна я чуть-чуть головой не поплатился.

Привели его братья к избушке, умыли, накормили, напоили и спать уложили.

Поутру ранёшенько Иван встал, начал одеваться-обуваться.

Куда это ты в такую рань поднялся? - говорят братья. - Отдохнул бы после такого побоища.

Нет, - отвечает Иван, - не до отдыха мне: пойду к реке Смородине свой платок искать - обронил таки.

Охота тебе! - говорят братья. - Заедем в город - новый купишь.

Нет, мне тот нужен!

Старшая говорит:

Это ты хорошо придумала! - говорит старая змеиха.

Вторая сказала:

А я забегу вперед и оборочусь яблоней. Захотят они по яблочку съесть - тут их и разорвет на мелкие частички!

И ты хорошо вздумала! - говорит старая змеиха.

Отвечает ей змеиха:

Выслушал Иван - крестьянский сын все это и вернулся к братьям.

Ну что, нашел ты свой платочек? - спрашивают братья.

И стоило время на это тратить!

Стоило, братцы!

После того собрались братья и поехали домой.

Давай, братец, остановимся, холодной водицы попьем и коней напоим.

Неизвестно, какая в том колодце вода, - отвечает Иван. - Может, гнилая да грязная.

Вот видите, братцы, какая вода в колодце была! - говорит Иван.

Долго ли, коротко ли - увидели яблоньку. Висят на ней яблоки спелые да румяные.

Видите, братцы, какая это яблоня? Невкусные на ней яблоки!

Ехали они, ехали и сильно утомились. Смотрят - лежит на поле ковер мягкий, и на нем подушки пуховые.

Полежим на этом ковре, отдохнем немного! - говорят братья.

Нет, братцы, не мягко будет на этом ковре лежать! - отвечает Иван.

Рассердились на него братья:

Что ты за указчик нам: того нельзя, другого нельзя!

Вот и с вами то же было бы! - говорит Иван братьям.

Смотрят - стоит кузница, а в той кузнице двенадцать кузнецов работают.

Кузнецы, кузнецы, - говорит Иван, - пустите нас в свою кузницу!

Подлетела змеиха к кузнице и кричит:

Кузнецы, кузнецы, отдайте мне Ивана - крестьянского сына с братьями! А кузнецы ей в ответ:

Пролижи языком двенадцать железных дверей, тогда и возьмешь!

Устала змеиха, села отдохнуть.

В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка. Жили они - не ленились, с утра до ночи трудились: пашню пахали да хлеб засевали.

Разнеслась вдруг в том царстве-государстве дурная весть: собирается Чудо-Юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, все города-сёла огнём спалить. Затужили старик со старухой, загоревали. А старшие сыновья утешают их:

Не горюйте, батюшка и матушка! Пойдём мы на Чудо-Юдо, будем с ним биться насмерть! А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка останется: он ещё очень молод, чтобы на бой идти.

Нет, - говорит Иванушка, - не хочу я до́ма оставаться да вас дожидаться, пойду и я с Чудом-Юдом биться!

Не стали старик со старухой его удерживать да отговаривать. Снарядили они всех троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья дубины тяжёлые, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали. Долго ли, коротко ли ехали - встречается им старый человек.

Здорово, добрые мо́лодцы!

Здравствуй, дедушка!

Куда это вы путь держите?

Едем мы с поганым Чудом-Юдом биться, сражаться, родную землю защищать!

Доброе это дело! Только для битвы вам нужны не дубинки, а мечи булатные.

А где же их достать, дедушка!

А я вас научу. Поезжайте-ка вы, добрые мо́лодцы, всё прямо. Доедете вы до высокой горы. А в той горе́ - пещера глубокая. Вход в неё большим камнем завален. Отвалите камень, войдите в пещеру и найдёте там мечи булатные.

Поблагодарили братья прохожего и поехали прямо, как он учил. Видят - стои́т гора высокая, с одной стороны большой серый камень привален. Отвалили братья тот камень и вошли в пещеру. А там оружия всякого - и не сочтёшь! Выбрали они себе по мечу и поехали дальше.

Спасибо, - говорят, - прохожему человеку. С мечами-то нам куда сподручнее биться будет!

Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню. Смотрят - кругом ни одной живой души нет. Всё повыжжено, поломано. Стои́т одна маленькая избушка. Вошли братья в избушку. Лежит на печке старуха да охает.

Здравствуй, бабушка! - говорят братья.

Здравствуйте, мо́лодцы! Куда путь держите?

Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калиновый мост. Хотим с Чудом-Юдом сразиться, на свою землю не допустить.

Ох, мо́лодцы, за доброе дело взялись! Ведь он, злодей, всех разорил, разграбил! И до нас добрался. Только я одна здесь уцелела...

Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.

Подъезжают к самой реке Смородине, к калиновому мосту. По всему берегу лежат мечи да луки поломанные, лежат кости человеческие.

Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.

Ну, братцы, - говорит Иван, - заехали мы в чужедальнюю сторону, надо нам ко всему прислушиваться да приглядываться. Давайте по очерёди в дозор ходить, чтоб Чудо-Юдо через калиновый мост не пропустить.

В первую ночь отправился в дозор старший брат. Прошёл он по берегу, посмотрел за реку Смородину - всё тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Лёг старший брат под ракитов куст и заснул крепко, захрапел громко.

А Иван лежит в избушке - не спится ему, не дремлется. Как пошло время за полночь, взял он свой меч булатный и отправился к реке Смородине.

Смотрит - под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить. Спрятался под калиновый мост, стои́т, переезд сторожит. Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали - подъезжает Чудо-Юдо о шести головах. Выехал он на середину калинового моста - конь под ним споткнулся, чёрный во́рон на плече встрепенулся, позади чёрный пёс ощетинился.

Говорит Чудо-Юдо шестиголовое:

Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего ты чёрный во́рон, встрепенулся? Почему ты, чёрный пёс ощетинился? Или вы чуете, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он ещё не родился, а если и родился, так на бой не сгодился! Я его на одну руку посажу, другой прихлопну!

Вышел тут Иван - крестьянский сын из-под моста и говорит:

Не хвались, Чудо-Юдо поганое! Не подстрелил ясного сокола - рано перья щипать! Не узнал доброго мо́лодца - нечего срамить его! Давай-ка лучше силы пробовать: кто одолеет, тот и похвалится.

Вот сошлись они, поравнялись, да так ударились, что кругом земля загудела.

Чуду-Юду не посчастливилось: Иван - крестьянский сын с одного взмаха сшиб ему три головы́.

Стой, Иван - крестьянский сын! - кричит чудоюдо. - Дай мне передохнуть!

Что за отдых! У тебя, Чудо-Юдо, три головы́, а у меня одна. Вот как будет у тебя одна голова, тогда и отдыхать станем.

Снова они сошлись, снова ударились. Иван - крестьянский сын отрубил Чуду-Юду и последние три головы́. После того рассёк туловище на мелкие части и побросал в реку Смородину, а шесть голов под калиновый мост сложил. Сам в избушку вернулся и спать улёгся.

Поутру приходит старший брат. Спрашивает его Иван:

Ну что, не видал ли чего?

Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала!

Иван ему ни словечка на это не сказал. На другую ночь отправился в дозор средний брат. Походил он, походил, посмотрел по сторонам и успокоился. Забрался в кусты и заснул.

Иван и на него не понадеялся. Как пошло время за полночь, он тотчас снарядился, взял свой острый меч и пошёл к реке Смородине. Спрятался под калиновый мост и стал караулить.

Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались - подъезжает Чудо-Юдо девятиголовое. Только на калиновый мост въехал - конь под ним споткнулся, чёрный во́рон на плече встрепенулся, позади чёрный пёс ощетинился... Чудо-Юдо коня плёткой по бокам, во́рона - по перьям, пса - по ушам!

Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего ты, чёрный во́рон, встрепенулся? Почему ты, чёрный пёс, ощетинился? Или чуете вы, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он ещё не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: я его одним пальцем убью!

Выскочил Иван - крестьянский сын из-под калинового моста:

Погоди, Чудо-Юдо, не хвались, прежде за дело примись! Ещё посмотрим, чья возьмёт!

Как взмахнул Иван своим булатным мечом раздругой, так и снёс у Чуда-Юда шесть голов. А Чудо-Юдо ударил - по колени Ивана в сырую землю вогнал. Иван - крестьянский сын захватил горсть песку и бросил своему врагу прямо в глазищи. Пока Чудо-Юдо глазищи протирал да прочищал, Иван срубил ему и остальные го́ловы. Пото́м рассёк туловище на мелкие части, побросал в реку Смородину, а девять голов под калиновый мост сложил. Сам в избушку вернулся. Лёг и заснул, будто ничего не случилось.

Утром приходит средний брат.

Ну что, - спрашивает Иван, - не видал ли ты за ночь чего?

Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни один комар не пищал.

Ну, коли так, пойдёмте со мной, братцы дорогие, я вам и комара и муху покажу.

Привёл Иван братьев под калиновый мост, показал им Чудо-Юдовы го́ловы.

Вот, - говорит, - какие здесь по ночам мухи да комары летают. А вам, братцы, не воевать, а до́ма на печке лежать!

Застыдились братья.

Сон, - говорят, - повалил...

На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.

Я, - говорит, - на страшный бой иду! А вы, братцы, всю ночь не спите, прислушивайтесь: как услышите мой посвист - выпустите моего коня и сами ко мне на помощь спешите.

Пришёл Иван - крестьянский сын к реке Смородине, стои́т под калиновым мостом, дожидается. Только пошло время за полночь, сырая земля заколебалась, воды в реке взволновались, буйные ветры завыли, на дубах орлы закричали. Выезжает Чудо-Юдо двенадцатиголовое. все двенадцать голов свистят, все двенадцать огнём-пламенем пышут. Конь у Чуда-Юда о двенадцати крылах, шерсть у коня медная, хвост и грива железные. Только въехал Чудо-Юдо на калиновый мост - конь под ним споткнулся, чёрный во́рон на плече встрепенулся, чёрный пёс позади ощетинился. Чудо-Юдо коня плёткой по бокам, во́рона - по перьям, пса - по ушам!

Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, чёрный во́рон, встрепенулся? Почему, чёрный пёс, ощетинился? Или чуете, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он ещё не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: только дуну - и праху его не останется!

Вышел тут из-под калинового моста Иван - крестьянский сын:

Погоди, Чудо-Юдо, хвалиться, как бы тебе не осрамиться!

А, так это ты, Иван - крестьянский сын? Зачем пришёл сюда?

На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей храбрости испробовать!

Куда тебе мою храбрость пробовать! Ты муха передо мной!

Отвечает Иван - крестьянский сын Чуду-Юду:

Пришёл я не сказки тебе рассказывать и не твои слушать. Пришёл я насмерть биться, от тебя, проклятого, добрых людей избавить!

Размахнулся тут Иван своим острым мечом и срубил Чуду-Юду три головы́. Чудо-Юдо подхватил эти го́ловы, чиркнул по ним своим огненным пальцем, к шеям приложил, и тотчас все го́ловы приросли, будто и с плеч не падали.

Плохо пришлось Ивану: Чудо-Юдо свистом его оглушает, огнём его жжёт-палит, искрами его осыпает, по колени в сырую землю его вгоняет... А сам посмеивается:

Не хочешь ли ты отдохнуть, Иван - крестьянский сын.

Что за отдых? По-нашему - бей, руби, себя не береги! - говорит Иван.

Свистнул он, бросил свою правую рукавицу в избушку, где братья его дожидались. Рукавица все стекла в окнах повыбивала, а братья спят, ничего не слышат.

Собрался Иван с силами, размахнулся ещё раз, сильнее прежнего, и срубил Чуду-Юду шесть голов. Чудо-Юдо подхватил свои го́ловы, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил - и опять все го́ловы на местах. Кинулся он тут на Ивана, забил его по пояс в сырую землю.

Видит Иван - дело плохо. Снял левую рукавицу, запустил в избушку. Рукавица крышу пробила, а браться всё спят, ничего не слышат.

В третий раз размахнулся Иван - крестьянский сын, срубил Чуду-Юду девять голов. Чудо-Юдо подхватил их, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил - го́ловы опять приросли. Бросился он тут на Ивана и вогнал его в сырую землю по самые плечи... Снял Иван свою шапку и бросил в избушку. От того удара избушка зашаталась, чуть по бревнам не раскатилась. Тут только братья проснулись, слышат Иванов конь громко ржёт да с цепей рвётся. Бросились они на конюшню, спустили коня, да следом за ним и сами побежали.

Иванов конь прискакал, стал бить Чудо-Юдо копытами. Засвистел Чудо-Юдо, зашипел, начал коня искрами осыпать.

А Иван - крестьянский сын тем временем вылез из земли, изловчился и отсёк Чуду-Юду огненный палец. После того давай рубить ему го́ловы. Сшиб все до единой! Туловище на мелкие части рассёк и побросал в реку Смородину.

Прибегают тут братья.

Эх, вы! - говорит Иван. - Из-за сонливости вашей я чуть головой не поплатился!

Привели его братья к избушке, умыли, накормили, напоили и спать уложили.

Поутру рано Иван встал, начал одеваться-обуваться.

Куда это ты в такую рань поднялся? - говорят братья. - Отдохнул бы после такого побоища!

Нет, - отвечает Иван, - не до отдыха мне: пойду к реке Смородине свой кушак искать - обронил там.

Охота тебе! - говорят братья. - Заедем в город - новый купишь.

Нет, мне мой нужен!

Отправился Иван к реке Смородине, да не кушак стал искать, а перешёл на тот берег через калиновый мост и прокрался незаметно к Чудо-Юдовым каменным палатам. Подошёл к открытому окошку и стал слушать - не замышляют ли здесь ещё чего?

Смотрит - сидят в палатах три Чудо-Юдовых жёны, да мать, старая змеиха. Сидят они да сговариваются. Первая говорит:

Отомщу я Ивану - крестьянскому сыну за моего мужа! Забегу вперёд, когда он с братьями домой возвращаться будет, напущу жары, а сама обернусь колодцем. Захотят они воды выпить - и с первого же глотка мёртвыми свалятся!

Это ты хорошо придумала! - говорит старая змеиха.

Вторая говорит:

А я забегу вперёд и обернусь яблоней. Захотят они по яблочку съесть - тут их и разорвёт на мелкие кусочки!

И ты хорошо придумала! - говорит старая змеиха.

А я, - говорит третья, - напущу на них сон да дрему, а сама забегу вперёд и обернусь мягким ковром с шёлковыми подушками. Захотят братья полежать-отдохнуть - тут-то их и спалит огнём!

И ты хорошо придумала! - молвила змеиха. - Ну, а если вы их не сгубите, я сама обернусь огромной свиньёй, догоню их и всех троих проглочу!

Подслушал Иван - крестьянский сын эти речи и вернулся к братьям.

Ну что, нашёл ты свой кушак? - спрашивают братья.

И стоило время на это тратить!

Стоило, братцы!

После того собрались братья и поехали домой. Едут они степями, едут лугами. А день такой жаркий, такой знойный. Пить хочется - терпенья нет! Смотрят братья - стои́т колодец, в колодце серебряный ковшик плавает.

Говорят они Ивану:

Давай, братец, остановимся, холодной водицы попьём и коней напоим!

Неизвестно, какая в том колодце вода, - отвечает Иван. - Может, гнилая да грязная.

Соскочил он с коня и принялся мечом сечь да рубить этот колодец. Завыл колодец, заревел дурным голосом. Тут спустился туман, жара спала - пить не хочется.

Вот видите, братцы, какая вода в колодце была, - говорит Иван.

Соскочили братья с коней, хотели было яблочки рвать. А Иван забежал вперёд и давай яблоню мечом под самый корень рубить. Завыла яблоня, закричала...

Видите, братцы, какая это яблоня? Невкусные на ней яблочки!

Полежим на этом ковре, отдохнём, подремлем часок! - говорят братья.

Нет, братцы, не мягко будет на этом ковре лежать! - отвечает им Иван.

Рассердились на него братья:

Что ты за указчик нам: того нельзя, другого нельзя!

Иван в ответ ни словечка не сказал. Снял он свой кушак, на ковёр бросил. Вспыхнул кушак пламенем и сгорел.

Вот с вами то же было бы! - говорит Иван братьям.

Подошёл он к ковру и давай мечом ковёр да подушки на мелкие лоскутья рубить. Изрубил, разбросал в стороны и говорит:

Напрасно вы, братцы, ворчали на меня! Ведь и колодец, и яблоня, и ковёр - всё это Чудо-Юдовы жёны были. Хотели они нас погубить, да не удалось им это: сами все погибли!

Много ли, мало ли проехали - вдруг небо потемнело, ветер завыл, земля загудела: бежит за ними большущая свинья. Разинула пасть до ушей - хочет Ивана с братьями проглотить. Тут мо́лодцы, не будь дурны, вытащили из своих котомок дорожных по пуду соли и бросили свинье в пасть.

Обрадовалась свинья - думала, что Ивана - крестьянского сына с братьями схватила. Остановилась и стала жевать соль. А как распробовала - снова помчалась в погоню.

Бежит, щетину подняла, зубищами щёлкает. Вот-вот нагонит...

Тут Иван приказал братьям в разные стороны скакать: один направо поскакал, другой - налево, а сам Иван - вперёд.

Подбежала свинья, остановилась - не знает, кого прежде догонять.

Пока она раздумывала да в разные стороны мордой вертела, Иван подскочил к ней, поднял её да со всего размаха о землю ударил. Рассыпалась свинья прахом, а ветер тот прах во все стороны развеял. С тех пор все Чуда-Юда да зме́и в том краю повывелись - без страха люди жить стали.

А Иван - крестьянский сын с братьями вернулся домой, к отцу, к матери. И стали они жить да поживать, поле пахать да пшеницу сеять.