«ТОМ СОЙЕР» И «ГЕК ФИНН»
Лето 1874 года Клеменсы снова провели на ферме сестры Оливии. Твэну построили для работы специальную, остекленную со всех сторон, беседку. Там было тихо, открывался превосходный вид на долину, и Твэн чувствовал себя хорошо вдалеке от людей. С утра, примерно до пяти часов дня, он работал в своей беседке, а вечером читал родным написанное.
Работая над очередной книгой, Твэн попутно сочинял рассказы, юмористические сценки. Такие вещи писались обычно в один присест - ведь никто не вздумает, рассказывая анекдот, отложить его продолжение на завтра. Так были созданы пародийные описания путешествий, например поездки на Ниагару, шутки с дикими преувеличениями в «западном» стиле. В рассказе «Журнализм в Тенесси» говорится о владельце и редакторе маленькой провинциальной газетки, который был занят не столько литературным трудом, сколько перестрелкой со своими оклеветанными читателями и конкурентами. Одному сотруднику отстреливают ухо, посетителя смертельно ранят. Рассказ этот - такая явная пародия, столь непринужденная выдумка, что заставляет читателя весело и заразительно смеяться. Твэн написал также много бытовых юмористических рассказов - о часах, испорченных часовщиком, о продавце громоотводов, о сборщике податей.
Большинство рассказов Твэна этого периода отличается беззаботным оптимизмом, грубоватой веселостью.
Свойственный им искрящийся юмор, оттеняющий человеческие слабости, глупость и неловкость, проникнут любовью к людям, верой в человека.
Истоки жизнеутверждающего начала твэновского юмора становятся понятными, если учесть особенности развития американского капитализма в относительно ранний период.
В своей работе «Заработная плата, цена и прибыль» Маркс писал: «В колониальных странах закон предложения и спроса благоприятствует рабочему. Отсюда сравнительно высокий уровень заработной платы в Соединенных Штатах. Капитал может здесь напрягать все свои усилия, но он не может воспрепятствовать тому, что рынок труда постоянно пустеет вследствие постоянного превращения наемных рабочих в независимых, ведущих самостоятельное хозяйство крестьян».
Колонизация окраин, подчеркивал Ленин, задерживает «развитие капитализма вглубь в старой, издавна заселенной, территории… Разрешение свойственных капитализму и порождаемых им противоречий временно отсрочивается вследствие того, что капитализм легко может развиваться вширь».
Движение на Запад, мощная колонизация послужили созданию на огромных пространствах фермерской демократии, а также были источником самых широких иллюзий. Твэн впитал в себя демократические представления фермеров, смелых и безденежных искателей минералов, мелких предпринимателей. Он разделял с ними их иллюзии - о неизбежно грядущей сытой, богатой жизни, о безоблачном демократическом будущем Америки - страны равных возможностей для всех, страны, у которой свой путь, отличный от пути старой Европы.
Уже в 1862 году, в разгар гражданской войны, был принят закон о наделах, за который вели долгую борьбу американские мелкобуржуазные реформисты. Этот закон позволил предоставить безвозмездно часть государственных земель местным жителям и пришлым людям.
Длительный период относительной свободы, чувство безграничных просторов никем не занятых земель в сказочно богатой стране, борьба человека с природой создали своеобразные прямолинейные характеры. Примитивная честность и грубоватость нравов были характерны для жителей Запада.
Все, что есть обаятельного в «Простаках», «Закаленных» и ранних рассказах Твэна, а типы простаков у него проходят через все творчество, до конца своей деятельности Твэн не расставался с этими образами, - все это связано с «западным» мироощущением. Недаром в европеизированных штатах Востока Твэна воспринимали как явление экзотическое. И Твэн часто сознательно эпатировал этот ханжески добродетельный Восток. Мерзостей и на Западе было достаточно, но там по крайней ме|ре вещи называли своими именами.
Нельзя переоценить связь мировоззрения Твэна с особенностями развития Америки. Относительная свобода пространств в Америке, где, по выражению Ленина, осуществлялась замечательно широкая колонизация, поставленная на демократически-капиталистические рельсы, долгое время служила источником иллюзорных надежд на счастье людей в условиях капитализма. Впоследствии эти иллюзии начали эксплоатировать сознательно, создавая лживую «американскую романтику», литературу «красной крови».
Однажды старая веселая негритянка с трагической простотой рассказала Твэну историю своей жизни. Вся ее семья - муж и семеро детей - была распродана разным хозяевам. Из всей семьи она нашла только одного сына. Твэн записал рассказ негритянки, и он был напечатан в журнале «Атлантик». Рассказ был заслуженно оценен очень высоко.
Факсимиле первой страницы пьесы М. Твэна о Томе Сойере.
Узнав о том, что книга «Позолоченный век» инсценирована одним актером, Твэн решил сам принять участие в составлении пьесы по мотивам книги. Героем стал Селлерс. Получилась пьеса о милом, неисправимом мечтателе. Сатирические стороны «Позолоченного века» в инсценировке выпали.
Твэн не впервые пробовал свои силы в драматургии. Еще раньше он задумал написать пьесу о детстве на Миссисипи, о деревенских непоседливых мальчуганах, о девственной природе, о простых, бесхитростных людях Миссури. В последнее время Твэна все сильнее тянуло к воспоминаниям детства. В мыслях, в своем творчестве, он как бы снова проходил свой жизненный путь, но в обратном направлении - от путешествия на «Квэйкер-Сити» к Неваде, от Невады к Миссисипи. Издатель, друзья, критики не раз говорили, что успех книг Твэна зиждется на использовании богатейшего малоизвестного материала о жизни Запада, накопленного им за годы молодости. Тем больше было оснований возвращаться мыслью к прошлому.
В летние месяцы 1874 года Твэн окончательно решил написать книгу о приключениях миссурийского сорванца Тома Сойера. Тема о шалуне и его сердитой тетке была не новой. Еще до гражданской войны Шилабер на страницах газет рассказывал о баловнике Айке. Твэна, однако, привлекала не столько возможность увлекательно описать приключения детей, сколько перспектива отдаться воспоминаниям о солнечных днях на Миссисипи, о жизни в мирном маленьком городишке, о всем, что было так далеко от Америки «позолоченного века», от современной индустриальной Америки с ее миллионерами и безработными, грюндерством и тайной шахтерской организацией для борьбы с голодом - «Молли Мэгуайрс».
Гнет необходимости, вечная неуверенность вместо безграничной свободы, заботы, равнодушие, духовная расщепленность создавали людей несчастных, лишенных подлинной самостоятельности. Твэн же хотел видеть жизнь такой, какой он любил ее, - свободной и радостной.
Мягкий по природе, увлекательно веселый, не умеющий долго сердиться, долго помнить горе, Твэн мог бы излучать океаны солнечного юмора. Но окружающий мир не давал примеров благородного героизма, о котором мечтал Уитмэн, и счастливой удовлетворенности, к которой тянуло Твэна.
Твэн обратился к годам до гражданской войны, к самому, пожалуй, счастливому времени своей жизни - детству и юности. Это была своеобразная романтизация прошлого, - только в прошлом писатель находил вдохновляющие положительные образы, современность их уже не давала. И.не случайно героями своей повести Твэн сделал детей. В этом проявилось чувство реалиста, понимающего, что и в прошлом немного было достойно поэтизации. Только дети, непосредственные, прямые, которых не коснулась еще жестокая проза жизни, тяжелые заботы и нужда, могли стать героями книги, утверждающей радость жизни, в которой автор заразительно и добродушно смеется. Правда, детский мир до какой-то степени ограничивал писателя, лишал его возможности показать человека во всей его духовной глубине. Этот вопрос и встал перед Твэном в его следующей повести.
Желание жить прошлым, просто мечтать о былом даже пересилило стремление работать. Стало трудно придумывать романтические эпизоды из жизни Тома и его приятелей. Твэн временно оставил работу над новой книгой. Он бродил по лесам со своим приятелем Твичелем и рассказывал о Миссисипи, о том, каким уважением пользовались лоцманы на реке, как он - Твэн - водил пароходы из Каира в Новый Орлеан. От Хоуэлса пришло приглашение написать что-либо для очередного номера «Атлантика». Твэн решил отказаться - ему теперь вовсе не до литературы, ему не пишется. Однажды во время прогулки Твичель заметил - почему бы Твэну не написать для журнала о том, что теперь больше всего его занимает, - о Миссисипи, о работе лоцманов. Твэн загорелся мгновенно, его бросило в дрожь от нетерпения. Тотчас же он написал Хоуэлсу, что принимает предложение журнала.
Твэн решил ничего не выдумывать. Он напишет не роман, а очерки. Для них, по совету Хоуэлса, он соберет даже мельчайшие обрывки анекдотов и воспоминаний о работе на Миссисипи. Он правдиво опишет былое для интересующихся прошлым страны читателей «Атлантика». В журналисте проснулся поэт, поэт «границы», тоскующий об ушедшей радостной жизни.
Твэн написал о родном Ганнибале, сонном и безлюдном в жаркий летний день, но мгновенно меняющемся с появлением парохода; о том, что нет на свете ничего привлекательнее пароходов, об ученичестве лоцмана Клеменса на судах великой Миссисипи. Рассказал о встрече с Биксби, о постепенном овладении трудным и прекрасным искусством вождения пароходов днем и ночью, в любую погоду, в кромешной тьме и при обманчивом лунном свете. Твэн поведал и о своей стычке с Брауном и пароходной катастрофе, во время которой погиб Генри.
Желание рассказывать о «старых временах на Миссисипи» было непреодолимо. Это «вполне естественно, ибо я такой человек, который бросил бы писательство в одну минуту ради работы лоцманом, если бы мадам согласилась на это», писал Твэн Хоуэлсу.
Твэн много поработал над тем, чтобы передать «атмосферу жизни на Миссисипи», но этот труд был ему по душе, Он писал с упоением, радовался, что нет нужды начинять очерки обязательными остротами, что он не должен для забавы читателей «раскрашивать себя точно клоун и становиться на голову каждые пятнадцать минут».
Серия очерков «Старые времена на Миссисипи» была принята журналом «Атлантик». Твэн снова принялся за «Тома Сойера». Он продолжал рассказ о старых временах. Когда повесть была закончена, Твэну трудно было сказать, для кого она предназначается - для детей или для взрослых. Он начал писать детскую книгу - о забавных и занимательных похождениях Тома и его друзей, о детских шалостях и захватывающих дух приключениях в таинственной пещере, о разбойниках и кладах. Но получилась книга, которую - решил было Твэн - станут читать только взрослые. Твэн чувствовал себя неспокойно- уж очень «Том Сойер» был непохож на все написанное им до сих пор.
«Тома Сойера» Твэн послал Хоуэлсу. Тот должен был определить, что, собственно говоря, вышло из-под пера Твэна - картинки жизни на Миссисипи в более ранний период, нежели описанный в недавно опубликованных очёрках, поэма о юности человека и, юной природе, сатира на быт американских деревушек с их воскресными школами и мещанской моралью или романтическая повесть для детей, заканчивающаяся, конечно, приобретением богатства?
Хоуэлс заявил, что книга предназначена специально для детей. Некоторые особенно резкие сатирические места в повести были смягчены. Так, Твэн уничтожил, по его выражению, все намеки на сатиру в речи, произнесенной в воскресной школе.
К концу книги Тому только двенадцать лет. Он еще ребенок, он живет не только в мире Миссури сороковых годов, но и в мире романтики, навеянной рассказами о разбойниках и пиратах. Самые фантастические планы Тома оканчиваются успешно - это мир беспечного детства, мир книг со «счастливым концом».
«Том Сойер», как и первые книги Твэна, в большей части повесть о Сэме Клеменсе, на этот раз о его детстве. Это книга о привольной жизни на ферме дяди Кворлза с добрыми, заботливыми неграми, о безмятежной Миссисипи, о замечательном острове, сплошь поросшем лесом. Это книга о бегстве от мещанской прописной морали, от чопорности старших, книга, в которой «цивилизации» - четырем стенам классной комнаты, суровым обычаям и религиозным требованиям, скучнейшей воскресной школе с мальчиком, заучившим наизусть три тысячи стихов и ставшим идиотом, - противопоставлена безмятежная жизнь в «бегах», без законов, на лоне природы, в укромном месте у ручья и костра.
Тетка Полли - это Джейн Лэмптон-Клеменс, какой помнил ее Сэм после смерти отца: требовательная, глубоко религиозная, гроза шалунов и вместе с тем - любящий, сердечный, - живой человек. Добродетельный Сид, противопоставленный шалуну Тому, - это брат Генри. Приключения Тома в значительной мере повторяют факты из детского прошлого Твэна. Тут и побелка забора, и бегство из школы, и недозволенные купанья, и десятки других шалостей. Бекки Тачер - это, конечно, Лора Хокинс. И, наконец, Гек Финн - это Том Бланкеншип, верный друг, встречаться с которым Сэму и Тому Сойеру запрещено, как запрещены купанье и прекрасные ночные прогулки за городом.
В «Томе Сойере» Геку предназначена подсобная роль, он восторгается романтической изобретательностью Тома и пассивно представляет собой тот идеал вольной жизни, о котором мечтают мальчики из воскресной школы. Но Тома - и Твэна вместе с ним - неудержимо влечет к Геку. Вероятно, недаром герой книги назван Томом, как звали младшего из Бланкеншипов.
Большую часть 1875 года Твэн прожил - в воображении - на Миссисипи прошлых лет, в стране, которая, как гора в городе его детства, находилась «как раз на таком расстоянии, чтобы казаться обетованной, заманчивой, безмятежной, мечтательной».
Твэну исполнилось сорок лет. Успех в жизни пришел к нему не сразу, но за последние шесть-семь лет он быстро обогнал своих когда-то более удачливых сверстников. Когда Твэн пригласил к себе в гости старого друга Дана де-Квилла, чтобы помочь ему написать книгу о Неваде, Дан, которому когда-то Гудман предвещал больше славы, чем лентяю Твэну, был потрясен роскошью дворца Клеменсов. Твэн теперь виднейший гражданин города Гартфорда, он живет на широкую ногу, пользуется большой известностью, его анекдоты, подлинные и приписываемые ему, у всех на устах. За Твэном охотятся репортеры и просят его суждения по любому поводу. И он обычно не отказывает.
Твэн активно участвует в политической жизни. Он восхищается Грантом, лучшим из северных генералов и президентом США. Во время очередных выборов он энергично поддерживает кандидата республиканской партии против «демократов», связанных с разгромленным Югом. В то же время он видит, что неслыханная коррупция все, глубже проникает в политическую жизнь Америки, ею заражены представители обеих партий. Исполняется сотая годовщина провозглашения Декларации независимости. Твэн готовит речь о «великой и славной стране», породившей, наряду с Вашингтоном и Франклином, политиканов, вымогателей и мошенников. Он говорит о всемогуществе железнодорожных компаний, на которые не найти управы, о «несчастливом состоянии политической морали» в Америке, о том, что «есть некоторые законодательные органы, которые продаются по самым высоким ценам в мире». Речь Твэна не была опубликована. Получило известность выступление Бостонского писателя Лоуэлла, который в честь столетий Декларации выступил не с торжественной одой, а со словами возмущения по поводу коррупции в правительственных кругах.
Недовольство Твэна «состоянием политической морали» нашло отражение в рассказе «Как я баллотировался в губернаторы», где высмеиваются обычаи кандидатов на политические посты обливать перед выборами друг друга грязью, распространять самую фантастическую клевету.
Положение дел в Америке начинало с каждым годом вызывать тревогу среди все большего числа американцев. Газеты и видные политические деятели в один голос твердили, что Америка - страна равенства, страна одинаковых возможностей для всех, страна, в которой нет классов. Однако многое, говорило о существовании и даже обострении классовой вражды. Американская демократия дала трещину. Твэн чувствовал, что нужна программа для разрешения кризиса демократии.
В «Атлантике» появилась статья под заголовком «Удивительная республика Гондур». В ней рассказывалось, каким образом страна Гондур добилась благополучия.
В республике Гондур установлен новый избирательный закон. Демократия стремится к тому, чтобы каждый гражданин, как бы беден и невежественен он ни был, пользовался правом голоса. Но ведь даже в самых демократических конституциях нет прямого запрещения предоставлять некоторым людям больше одного голоса. И вот по новому закону Гондура низшее образование давало право на два голоса, среднее - на четыре, высшее - на целых девять. Но наиболее широкие возможности открывались перед богатыми людьми. Владелец имущества, оцениваемого в три тысячи сакос, получал право на дополнительный голос; каждые пятьдесят тысяч сакос давали богачам еще один голос.
Статья не была подписана. В ней не было и тени иронии, ни нотки юмора. Кому могло притти в голову, что автор статьи Твэн?!
Твэн считал, что права состоятельных людей должны быть защищены. Он не ставил под сомнение существующих имущественных отношений. Вместе с тем он выступил с речью в пользу предоставления выборных прав женщинам. Его тревожило будущее американской демократии. Он написал жене шутливое письмо будто бы из Бостона 1935 года. Из письма явствовало, что в Америке установлена монархия, появились герцоги и герцогини, лорды и император. В этом же письме к своей глубоко религиозной жене Твэн выразил презрение «болтливым» миссионерам. «Слава богу, тринадцать миссионеров было искалечено и убито, так что я согласен был терять время».
Миссурийский демократ Твэн мечтал установить в стране очень богатых людей «справедливые» миссурийские порядки.
Повесть «Том Сойер» сейчас же по выходе в свет была признана лучшей книгой для мальчиков. Лишь некоторые засушенные старые педагоги и библиотекари высказали опасение, как бы приключения Тома и Гека не подали дурного примера добрым американским детям.
Твэну захотелось продолжить повесть о жизни мальчиков с Миссисипи, рассказать о подростках, лучше узнавших действительность. Героем новой книги он сделал не Тома, а Гека. Твэн сразу же написал ряд эпизодов для новой книги, но неожиданно работа застопорилась - помешал целый ряд дел. Вскоре «Гек» был окончательно отложен в сторону вместе с другими неоконченными произведениями, как «Автобиография богом проклятого дурака» и «Таинственная комната».
Мимоходом Твэн написал нёсколько небольших юмористических рассказов и одно произведение, не предназначавшееся для печати. Это была «запись» беседы королевы Елизаветы с лучшими людьми ее времени, написанная в духе литературы начала XVII века. С озорным весельем Твэн говорил о вещах, одно упоминание о которых в викторианской Англии и респектабельных бостонских кругах вызвало бы панику. «Вы мечтаете о новом Рабле, вот вам Рабле, которого вы побоитесь признать», записал для себя Твэн, обращаясь к представителям «нежной» школы американской литературы.
Друзьям Твэна, в том числе священнику-атлету Твичелю, «Беседа» понравилась. Издать «Беседу», конечно, никто не осмелился.
Одним из дел, отвлекших Твэна от книги о Геке, была пьеса, которую он решил писать вместе с Гартом. Герой пьесы Твэна и Гарта, А. Синг, помогает распутать тайну убийства; в конце концов оказывается, что убийства вовсе и не было. Пьеса была откровенно развлекательная, написанная ради денег, но денег она не принесла.
Поездка в Бермуду дала материал для новых записок путешественника - самый привычный для Твэна вид литературы. Снова работа над пьесой-комедией о старом сыщике-любителе. Пьеса опять не удалась, ее не поставили.
Д. Твичель.
Зимой случилось происшествие, надолго испортившее Твэну настроение.
Редакция журнала «Атлантик» давала званый обед в честь старого писателя Джона Виттиера, горячего сторонника освобождения негров, поэта фермерской Новой Англии. На обеде должны были присутствовать крупнейшие писатели Бостона - Лонгфелло, Эмерсон, Холмс. Пригласили, конечно, и Твэна; от него ожидали остроумной речи. Твэн хорошо подготовился - он всегда тщательно работал над речами. Он решил сопоставить мир культуры - Бостон, с его рафинированными писателями, и мир жесточайшей действительности - Дальний запад, с золотоискателями, шахтерами, бродягами, грубыми и остроумными людьми. Твэн повел беседу от имени бродяг… Лонгфелло, Эмерсона и Холмса. Эти бродяги говорили своим языком, языком «границы», и вместе с тем цитировали отрывки из произведений писателей, чьи имена они носили. Мистер Эмерсон оказался рыжим «жидковатым парнем», мистер Холмс был «толстый, как шар, и его второй подбородок свисал до живота», мистер Лонгфелло был похож «на профессионального боксера… они были пьяны…»
Присутствующие пришли в ужас от такого поругания имен почтенных писателей. Твэн сразу же, в самом начале речи, почувствовал возмущение аудитории, но остановиться было невозможно. Когда он кончил, в зале воцарилась тишина. Затем раздался истерический смех одного из гостей.
Твэн был разбит. Ему дали понять, что он только грубый, неотесанный провинциал, человек, слишком долго соприкасавшийся с бродягами, бандитами и проститутками. Вернувшись домой, Твэн послал в Бостон письма с извинениями. Получились любезные снисходительные ответы, от которых не стало легче.
Теперь Твэн чувствовал себя менее уверенным в своих литературных способностях, чем когда-либо. Все его произведения нуждаются в правке - говорил он в письме к Хоуэлсу. Хоуэлс обучает Твэна литературным манерам, Подобно тому, как городской метранпаж учит убогого провинциального печатника. Роль редактора выполняла также и Ливи. Она, как и Хоуэлс, пристально следила за тем, чтобы в печать не проходили такие выражения, как «к чорту», «дьявольщина» и т. п. Но Оливия в качестве редактора не ограничивалась только устранением отдельных крепких выражений. По ее требованию рукопись о путешествии капитана на небо все еще лежала без движения вместе с другими статьями и рассказами, не получившими ее одобрения, главным образом, из-за не совсем уважительного отношения к религии. Недаром старшая дочь Твэна Сузи заметила однажды: «Разница между мамой и папой заключается в том, что мама любит мораль, а папа - кошек».
Уильям Дин Хоуэлс.
Семья Твэна собралась совершить поездку в Европу, а Твэн решил путешествовать пешком по Германии и написать об этом книгу.
Твэн рад был уехать подальше от людей. «Теперь они не будут говорить про меня дурное, - записал он в своей книжке, - так как знают, что я их не услышу и не почувствую боли… Вот почему мы не говорим дурно об умерших». Веселый юморист, шутник начинал плохо отзываться о человеке.
Уже с Гейдельберга Твэн начал собирать материал для новой книги, записывал интересные случаи, отмечал красоты природы. В конце Лета Твэн и священник Твичель отправились пешком в горы.
Вопросы духовной жизни сильно занимали Твэна. Одно время он увлекался спиритизмом. Случаи совпадения мыслей, «телеграфии мыслей», как он это называл, обычно служили предметом самого внимательного обсуждения в его семейном кругу. Путешествуя, Твэн порою присоединялся к Твичелю во время молитвы. Но однажды ои сказал своему другу:
Джо, я сделаю признание. Я вовсе не верю в вашу религию. Я просто лгал, когда притворялся, что это не так. На минуту, иногда, я почти становился верующим, но вера снова уходила от меня.
Когда материал был накоплен и нужно было приступать к непосредственной работе над книгой, Твэн почувствовал, что устал от странствований, что писать ему не хочется. Он просто возненавидел свое подневольное путешествие. Твэн старался избежать работы над книгой. Вот утеряна записная книжка с заметками, можно «написать издателю и предложить какую-нибудь другую книгу». Но проклятая записная книжка отыскалась.
Дом Твэна в Гартфорде.
Мюнхен, Париж. Холод, скука, нескончаемая мало привлекательная работа над новой книгой. Утешением были только отдельные интересные посетители, например, Тургенев, с которым Твэн познакомился еще раньше в Лондоне.
Бельгия, Голландия, Англия. Встречи с знаменитостями. Званые обеды. Дожди, холод. Несколько слов в записной книжке: «Говорил с великим Дарвином…»
Клеменсы вернулись в Америку. Их дом в Гартфорде всегда полон гостей. Принимали весело, радушно. Иностранцев поражало, что этот американский юморист живет так богато. Между тем американский писатель-богач продолжал мучиться над безразличной ему книгой. Ему начинало казаться, что он приговорен к пожизненной каторжной работе над «Бродягой за границей», он чувствовал, что этой книге не хватает молодости, свежести, которые были в «Простаках».
Как и в «Простаках», Твэн осмеивает в новой книге европейскую культуру, главным образом юмористически разоблачая феодальные пережитки и традиции, еще существующие в Европе. Но янки уже не так кичится пре-. имуществами своей здравомыслящей, рассудительной родины. «Бродяга за границей» - книга довольно скучная, написанная неровно, без подъема и задора.
Закончив «Бродягу», Твэн облегченно вздохнул. В письменном столе лежала рукопись о Геке. Там же были первые наброски и для новой повести о принце и нищем. Простенький сюжет одной детской книжки подал Твэну мысль написать книгу, в которой принц и нищий меняются ролями, - принц живет жизнью народа, нищий получает возможность управлять государством.
Твэн еще раз отложил «Гека» в сторону и с увлечением принялся за работу над книгой «Принц и нищий».
Родным понравилась эта тема; каждый вечер дочери с нетерпением ждали продолжения повести - Твэн все еще придерживался привычки читать вечером семье то, что написал за день.
Средние века давно интересовали Твэна. Феодализм для Твэна был символом отсталости, деспотизма, произвола, угнетения и бесправия.
«Принц и нищий» - прекрасная, захватывающая сказка. Это сказка о том, как маленький эгоистичный и самолюбивый принц, ничего не знавший о страданиях народа, окунулся в гущу народной жизни. В мире бездомных бродяг и нищих, среди крестьян и ремесленников Лондона он встретил сердечное участие и внимание: Он почувствовал суровость и несправедливость государственных законов. Перед избалованным ребенком прошли страшные картины народных бедствий, безысходной нужды. На себе самом он испытал всю тяжесть жизни народа, и это не прошло для него бесследно. «То, что я видел здесь, никогда не изгладится из моей памяти, я буду помнить это все дни моей жизни, а по ночам я буду видеть это во сне до самой смерти, лучше бы я ослеп!», - думал принц, сталкиваясь с вопиющими несправедливостями, которые переносили бедняки.
Глубоко демократическая идея заложена в этой сказке. Мягко и справедливо решал все государственные вопросы нищий Том, сделавшись королем. Человек из народа, знающий жизнь и нужду народа, понимающий его страдания, смело идет наперекор традициям, против лицемерных обычаев и побеждает своей прямотой, правдивостью и трезвым умом.
В «Принце и нищем» Твэн раскрыл большую тему о величии народа, о силе, заключенной в его страданиях и бедствиях.
«Гек Финн» покрывался пылью. Только летом 1880 года Твэн снова начал просматривать рукопись. В это время Твэн написал рассказ «Эдвард Миллз и Джордж Бентон» - о торжестве злодеяния и поражении добродетели. Эдвард в детстве посещал воскресную школу, помогал миссионерам и был честным и исполнительным работником. Но, когда он был убит бандитом Джорджем и того приговорили к смертной казни, все жалели Джорджа, хвалили его и приносили ему цветы. Это был рассказ о несправедливости.
Жизнь на широкую ногу, открытым домом требовала все больших средств. Сумма годовых расходов семьи Клеменсов уже превысила ту цифру, которой непрочь был похвастать шахтовладелец Лэнгдон. Литературных доходов не хватало. Твэн пришел к убеждению, что издатели платят ему слишком мало. Когда умер Блис, Твэн стал искать более щедрого издателя. А почему бы ему самому не издавать свои книги? Твэн решил стать акционером одного издательства.
В Америке появлялись все новые миллионеры, люди, одним удачным делом обеспечивавшие себя и своих детей на многие годы. Это были владельцы земель, на которых находили нефть, уголь или серебро, строители железных дорог, банкиры, скотопромышленники, изобретатели или их компаньоны.
Твэн любил чудесные творения «механического века». Он одним из первых приобрел пишущую машинку, вечное перо. Твэн неоднократно говорил, что любит не искусство, а науку. Американская деловитость была ему вполне по душе. Твэну не чужд был и спекулятивный азарт. Он начал все чаще вкладывать средства во всякого рода деловые предприятия, он финансировал постройку парогенератора нового типа, изобретение в области морского телеграфа, купил акции часовой фабрики, стал совладельцем страховой компании, ассигновал средства на новый метод воспроизведения иллюстраций. Пока, однако, дела шли плохо. Однажды Твэн не принял предложения купить за бесценок большой пай в изобретении некоего Грэхэма Белла, а Белл оказался изобретателем телефона. В деловом мире Твэну явно не везло.
В это время Твэн писал матери: «Жизнь стала для меня весьма серьезным делом. Добрую часть времени у меня чувство тревоги, затравленности. Это вызвано, главным образом, деловыми обязанностями и раздражениями».
Против ожиданий, книга «Принц и нищий» не разошлась достаточно большим тиражом. Нужно было немедленно же писать новую книгу. Твэн вспомнил об очерках жизни лоцманов на Миссисипи, напечатанных в «Атлантике» несколько лет тому назад. Он решил продолжать работу, чтобы получилась целая книга. Для этого надо было посетить старые, знакомые места. Твэн отправился в путешествие по Миссисипи.
В первый же день, когда Твэн поднялся в лоцманскую рубку, его узнали. Так как Твэн не хотел назвать себя, то лоцман, по старому обычаю, наговорил ему всяких небылиц о Миссисипи, а в завершение оставил Твэна за рулем. Бывший лоцман Клеменс пережил несколько довольно тревожных минут. Потом были тихие дни в рубке, восходы солнца, которые Твэн встречал вместе с лоцманами, величественная река. Лоцманы рассказывали старые чудесные истории о хвастунах, вралях, неукротимых выдумщиках с Миссисипи. Одну такую историю Твэн записал для «Гека», но решил перенести ее в специальную книгу о Миссисипи.
Твэн, конечно, повидался с Биксби. Он даже перешел на пароход, капитаном которого был его старый учитель. Где-то в устье реки повстречался маленький пароходик, который назывался «Марк Твэн».
Путешествие навеяло тяжелую грусть. Былое ушло безвозвратно. Даже река уже не та, что прежде. В Ганнибале Твэн встретился с пожилыми друзьями детства. Каждое утро он просыпался мальчиком («во сне я видел все лица опять молодыми»), а «отправлялся спать Столетним стариком, ибо за день… успевал насмотреться на их лица, какими они стали теперь».
К своему удивлению, Твэн убедился, что те места, которые он знал с детства, захирели. Правда, пещеры, где он бродил мальчиком, теперь были превращены в прибыльные известковые разработки, но жизнь в Ганнибале не стала от этого счастливей. И люди в нем оказались скучные, они как-то опустились, поглупели. Эти люди были глубоко разочарованы. То, чего они ждали от реки, от жизни, не пришло. Казалось, что жители крохотной столицы сельскохозяйственной округи потеряли веру в грядущее счастье, сжались, осели, стали менее весомы в этой огромной шумной стране. Процветание прошло мимо маленьких городков и ферм. Удовлетворенности, обеспеченности, уверенности в завтрашнем дне, которые должны были, казалось, притти со зрелым возрастом, не было. Сила не у людей, близких к земле, а у железнодорожных компаний, владельцев зернохранилищ, спекулянтов. На смену патриархальным обычаям пришли иные, не очень радостные порядки.
И у Твэна, баловня судьбы, с его огромной славой, неслыханно высокими гонорарами, чувство неудовлетворенности окружающей жизнью стало расти, сделалось, как никогда раньше, осознанным.
Дома Твэна ждали новые литературные муки. Первую часть «Жизни на Миссисипи» он писал с восторгом, но теперь надо было нагонять строки, чтобы сделать книгу максимально пухлой, в соответствии с требованиями издательского дела. «Подстегивание и обуза договора стали невыносимы», написал Твэн Хоуэлсу. Все же он продолжал выжимать из себя скучные страницы, цитировал, сколько мог, чтобы увеличить объем книги.
Во второй части «Жизни на Миссисипи» Твэн переходит к описанию своего только что завершившегося путешествия. Здесь он применяет ту же привычную манеру, в которой написаны «Простаки» и «Закаленные». Очерки о новых лоцманах на Миссисипи, о посещении Ганнибала чередуются с анекдотами, фактическими справками, рассказами, например о кровавой мести, существующей еще на юге среди аристократов-помещиков. В некоторых главах, например в тех, где он вспоминает прошлое Ганнибала, Твэн поднимается до уровня высокого художественного мастерства. Порою он явно пишет о вещах, мало его интересующих.
Твэну исполнилось сорок восемь лет. Он записал в своей тетради: «Человек, который делается пессимистом до сорока восьми лет, знает слишком много; тот, кто оптимист после сорока восьми лет, знает слишком мало».
«Жизнь на Миссисипи» вышла в свет. Твэн съездил в Канаду, чтобы обеспечить там свои авторские права. Изобрел и решил запатентовать игру для запоминания хронологических таблиц, придумал несколько тем для рассказов, все о крупных деньгах - о банкноте в миллион фунтов, попавшем в руки нищего, о том, как бедняк собирался продать бисквит за сто миллионов долларов голодающему богачу, вместе с которым носился по морю на плоте.
В это же время была основана издательская фирма Чарльз Л. Вебстер и компания. Фирма целиком принадлежала Твэну. Первой книгой, которую фирма собиралась выпустить, должна была быть повесть о приключениях Гекльберри Финна.
Хорсун Максим Дмитриевич Из книги автораФинн Джонс. Лорас Тирелл (Рыцарь Цветов) Когда солнце закатилось, ни одна свеча его не заменит. Лорас Тирелл Еще один неординарный представитель рыцарского сословия – сир Лорас Тирелл.Лорас – младший сын Мейса Тирелла, лорда Хайгардена. Его личный герб – три золотые
Главный герой Гекльберри Финн воспитывается вдовой Дуглас. Мальчишка ведет себя не по-джентельменски, поэтому женщина прикладывает немало усилий, чтобы его перевоспитать. Приключения Гека начинаются тогда, когда он сбежал от родного отца и инсценировал собственную смерть.
Чернокожий Джим был рядом с героем во время всего путешествия. Не один раз Геку приходилось выручать Джима, так как в те времена была охота за неграми, а кто сдавал их властям, получал денежные вознаграждения. Долгое время приятели скрывались на острове, но в дальнейшем об их месторасположении стало известно, поэтому они вынуждены были бежать. В конце произведения Том Сойер выручает приятелей и они удачно возвращаются домой.
Произведение учит, что настоящие друзья всегда выручат в трудную минуту, не смотря ни на что. Только вместе возможно достичь положительного результата, необходимо беречь верных и преданных друзей.
Читать кратко Приключения Гекльберри Финна Марка Твена
Сюжет произведения разворачивается вокруг мальчишки Гекльберри Финна, которого усыновила вдова Дуглас. Мальчишка вел себя не подобающим образом: плевался, ноги ставил на стол, в речи использовал ругательные слова. Дугла вместе со своей сестрой, которая засиделась в девках, мисс Уотсон решает перевоспитать мальчика. Естественно, Геку все эти наставления давно надоели. Единственная радость – общение с Томам Сойером, который вечно придумывает разные забавы.
Как-то раз Том придумал игру в разбойников. Собрал ребят, образовал шайку. Мальчишки ночью подкрались к слуге вдовы Дуглас негру Джиму, который спал на пороге кухни. Ребята стащили свечи и оставили деньги, подвесили шляпу Джима на сук и тихонечко удалились с комнаты.
Жизнь Гека налаживается, он ходит в школу, потихонечку исправляется. Но случается беда – приезжает отец мальчика. Об этом Гек узнает, исследовав след, оставленный на снегу. Большой размер обуви, а на подошве крест, выбитый гвоздями – это ботинки старика Финна. Гек не желает видеть отца, так как тот постоянно употребляет спиртные напитки, после чего бьет и издевается над сыном. Герой решает отправиться к местному судье Тэтчеру и отдать все свои денежные средства, чтобы их не отобрал отец.
Наступил день, отец явился к Геку и обвинил его в том, что он думает лишь о себе и совсем зазнался, забыл своего старика. Финн заявляет права на Гека, он не желает, чтобы сын учился, и стал грамотным.
Вдова Дуглас с судьей хотят отсудить Гека у старика Финна. В глубине души Тэтчер считает, что это не справедливо по отношению к отцу и решает перевоспитать старика. В конце концов, у него ничего хорошего с этого не получается: Финн пьет, хулиганит, употребляет нецензурные слова.
Отец похищает Гека и увозит в лес, где держит под строгим арестом. Сначала мальчик противится, а затем снова возвращается к той жизни, которой жил раньше. Один день Финн напивается до такой степени, что даже кидается на сына ножом. Гек понимает, что рано или поздно может погибнуть от рук отца, поэтому он убегает из узницы на лодке и инсценирует свою смерть. Мальчишка скрывается на острове Джексона.
Джим вместе с Геком находят пещеру и поселяются там. Идут ливни, вода в реке сильно подымается. Однажды товарищи обнаруживают плавающий дом. Подплывают к нему и пытаются взять все самое необходимое для жизни. В доме они обнаруживают мертвеца, которого убили ножом. Жизнь на острове наскучила Геку, поэтому он думает замаскироваться девочкой и пойти на разведку в город. Там он долго стоит около одного дома и наблюдает за женщиной. Та приглашает девочку к себе домой и повествует историю об убитом Геке. Дело в том, что местные жители считают, что это дело рук старика Финна или негра Джима. Кто найдет папашу Гека, получит 200 тысяч, а за поимку негра обещают 300 тысяч. Заманчивое предложение для многих жителей. Женщина сообщила девочке, что ее муж с приятелем сегодня хотят отправиться на остров, так как там уже долгое время горит пламя, они считают, что беглецы скрываются именно там. Мальчишка начал переживать за товарища и решил как можно быстрее сообщить ему об опасности. Геку удалось предупредить Джима и они вместе уплыли с острова. На плоту ребята соорудили шалаш и стали спокойно жить.
Однажды они обнаружили пароход и решили на него взобраться. В этот момент плот уплыл. На корабле было еще трое разбойников, двое загрузили в лодку вещи и пытались сбежать, оставив третьего на гибель. Гек и Джим думали, что погибнут, но к их счастью, те двое вернулись на борт. В это время Гек с товарищем пригнули в лодку и уплыли. Приятели вызвали спасательную службу к кораблю, но не успели, пароход утонул раньше, чем они прибыли.
На острове товарищи отдыхают, курят сигары, высыпаются, читают книги. Много ценных вещей было обнаружено ими в лодке преступников.
Гек с Джимом держат путь в город Кайро. В этом месте чернокожие официально освобождены от рабства. Многие негры в бегах. Геку постоянно приходиться придумывать разные истории, чтобы спасти товарища.
Как-то раз Джим и Гек сталкиваются с кораблем. Мальчишка чудом спасается и теряет приятеля.
Гек спасается и вместе с Джимом отправляется на Север. Во время пути они встречают двух разбойников именуемых себя Король и Герцог. Эти ребята с удовольствием вступают в контакт с Джимом и Геком. Мальчишке нравится наблюдать за тем, как ловко действуют преступники. Но когда воры решили обмануть трех сирот, Гек начал возмущаться. Он утверждал, что это огромный грех. В конце концов, Гек сорвал операцию. Мошенники решили отомстить мальчишке и сдали его товарища властям. Они также решили навариться на этом деле, так как задержку негра положено вознаграждение. Гек должен спасти товарища от рабства на плантациях. Он обращается за помощью к своему лучшему другу Тому Сойеру. Как и следовало ожидать, мальчишка подал руку помощи приятелю. Том помог освободить Джима. Они устроили побег. Вернувшись домой, приятели узнали о смерти вдовы Дуглас. В своем завещании, она освобождала Джима от рабства.
Картинка или рисунок Приключения Гекльберри Финна
Повествование знаменитого романа ведётся о юноше, пасущего стада овец, Сантьяго. Однажды Сантьяго решает провести ночь около полуразрушенной церкви под большим древом.
В одной деревне жил да был ребенок по имени Петр. Сирота, одна только бабушка у него и была. А когда он был совсем маленьким, была и сестра, но в осеннюю пору она сильно застудилась и померла
Данная литературная игра предназначена для учащихся 5 классов. Это мероприятие можно провести как итоговое по творчеству Марка Твена.
Литературная игра по творчеству М. Твена. Сценарий
Цель:
Активизировать работу учащихся на уроке, заинтересовать детей в изучении данного материала; расширить читательский кругозор; проверить и закрепить знания по содержанию повести М. Твена «Приключения Тома Сойера»; выработать навыки самостоятельной работы с текстом художественного произведения.
Оборудование : фотография писателя, книга М. Твена «Приключения Тома Сойера», рисунки учащихся, карта, раздаточный материал.
Приключение! Ах, какое слово! От него, наверное, не раз замирали ваши сердца в предчувствии чего-то странного и неожиданного. Каждому хочется быть участником каких-либо необычных приключений.
Вы все, конечно, читали книги о приключениях. Вспомните их названия, где бы было слово «приключение».
Итак, Марк Твен, «Приключения Тома Сойера». Сегодня мы предложим вам пережить удивительные приключения вместе с героями этой книги. Берем в дорогу смекалку, мужество и чувство юмора.
Прежде чем отправиться в опасное путешествие, мы должны познакомиться с героями книги, которых мы встретим. Я прочитаю вам отрывки, а вы попробуйте угадать: о ком идет речь?
· Старушка опустила очки на кончик носа и оглядела комнату поверх очков: потом вздернула очки на лоб и глядела из-под них. Она редко смотрела сквозь очки, если ей приходилось искать такую мелочь как мальчишка, потому что на самом же деле они были ей совсем не нужны. С таким же успехом она могла бы глядеть сквозь печные заслонки. (Тетя Полли)
· Он увидел в саду новую девочку - прелестное голубоглазое создание с золотистыми волосами, заплетенными в две длинные косички, в белом летнем платьице и вышитых панталончиках. (Бекки Тэтчер)
· Красивая, нарядная женщина лет сорока, добрая, богатая, щедрая: её дом на холме был не дом, а дворец, единственный дворец в городе, к тому же это был гостеприимный дворец, где устраивались самые роскошные пиршества. (Вдова Дуглас)
· Одежда его была испещрена разноцветными пятнами и так изодрана, что лохмотья развевались по ветру. Шляпа его представляла собою развалину обширных размеров: от её полей свешивался вниз длинный обрывок в виде полумесяца; пиджак… доходил ему чуть не до пят, так что задние пуговицы помещались значительно ниже спины; штаны висели на одной подтяжке и сзади болтались пустым мешком, а внизу были украшены бахромой и волочились по грязи. (Гек Финн)
· Плюгавый человек лет 35, стриженый, рыжий, с козлиной бородкой: верхние края его туго накрахмаленного стоячего воротничка доходили ему чуть не до ушей, а порой его подбородку служил широчайший галстук, никак не меньше банковского билета. (Мистер Уолтерс, директор воскресной школы)
Вывешивается карта, на которой название города закрыть бумагой.
Мы познакомились с нашими попутчиками и теперь можем смело отправляться в дорогу. Но еще ни один уважающий себя путешественник не отправлялся в путь, не захватив свою карту. У нас с вами тоже есть карта, и сейчас предстоит изучить маршрут нашего путешествия.
Но сначала вы должны назвать город, в котором происходили данные события? (Санкт-Петербург).
Где происходило данное событие?
1. Убийство доктора Робинсона (кладбище)
2. Где Тому вручают Библию? (Воскресная школа)
3. Похороны Т. Сойера, Г. Финна и Джо Гарпера (церковь)
4. Том и Гек ищут клад (заброшенный дом)
5. Том Сойер рассказывает о трагедии на кладбище. (здание суда)
6. Том и беки заблудились. (Пещера)
7. Том белит забор. (Дом тети Полли)
8. Том Сойер и Джо Гарпер устроили гонки клеща. (Школа)
9. Индеец Джо находит сундук с золотом. (Заброшенный дом)
10.Том Сойер дает лекарство коту. (Дом тети Полли)
11.Том Сойер, Гек Финн и Джо Гарпер учатся курить. (Остров)
С древних времен мореплаватели, путешественники, пираты и разбойники верили в разные приметы. Женщинам не разрешалось находиться на военном корабле, встреча с «Летучим голландцем» наполняла ужасом сердца моряков, а рядом с сокровищами закапывали покойника, чтобы его дух охранял клад! Вот и нам, чтобы не навлечь на себя беду, нужно вспомнить те приметы, в которые верили герои книги «Приключения Тома Сойера».
Приметы:
1. Самый несчастливый день недели. (Пятница)
2. Назовите приметы, по которым нужно искать клад. (На каком-нибудь острове, порой в гнилом сундуке, под самым концом какой-нибудь ветки старого, засохшего дерева, как раз на том месте, куда тень от нее падает в полночь, но чаще всего их закапывают в подполе домов, где водятся приведения)
3. Назовите тир способа свести бородавки. (Дохлой кошкой, гнилой водой, бобом)
4. Что значит видеть во сне дерущихся крыс? (Быть беде)
5. Опишите ритуал посвящения в шайку разбойников. (Нужно произнести клятву в полночь, в самом глухом, в самом страшном месте, какое только можно сыскать. Лучше всего в доме, где водится нечистая сила. Клятву нужно произносит на гробу и расписаться кровью)
6. Что значит, если бродячая собака воет на луну, а морда ее повернута в сторону какого-либо человека (К смерти)
7. Опишите способ, как найти все потерянные шарики, как бы далеко друг от друга они не находились. (Если зароешь шарик, произнося над ним заклинание, и в течение двух недель не будешь трогать его, а потом откроешь тайник с заклинанием: «Чего тут не было - приди! А что есть - останься!»
И вот мы переходим к последней части нашего путешествия . Возможно, самой трудной! Не все вы сможете найти правильные ответы на сложные и запутанные вопросы, но для тех, кто внимательно читал книгу - это счастливая возможность победить в этом тяжелом испытании.
1. Длина забора, который красил Том? (30 ярдов, 1 ярд =91,44 см., 27 метров 43 см. 20 мм.)
2. Как Гек планировал распорядиться своей половиной клада? (Сходить в цирк, купить пирожок и стакан содовой)
3. Как Том планировал распорядиться своей половиной клада? (Купить барабан, саблю, красный галстук, бульдога щенка, а потом жениться)
4. Какой подарок получил Том от Мэри за то, что выучил отрывок из Библии? (Нож фирмы «Барлоу»)
5. Сколько билетиков и какого цвета нужно было собрать, чтобы получить Библию. (10 синих, 10 красных, 10 желтых)
6. Какой цветок бросила Бэкки Тому через забор. (Маргаритка)
7. Какую болезнь выдумал Том, чтобы не идти в школу? (Гангрена)
8. Для чего Том повязал платок так, как будто у него болели зубы? (Чтобы не идти в школу)
9. Кого считали самым примерным мальчиком в городе? (Сида)
10.Сколько дней и ночей блуждали в пещере Том и Бекки? (3 дня и 3 ночи)
11.Самый вежливый народ на Земле? (Разбойники)
12.Том вступил в новое общество, так как членам этого общества выдавали шикарные «знаки отличия». Как называлось это общество? («Юные друзья трезвости»)
Наша литературная игра закончилась. Я надеюсь, что книга замечательного американского писателя не оставила вас равнодушными. Марка Твена любили и любят многие поколения юных читателей. И даже писатели и поэты, коллеги Твена по перу, преклонялись перед его талантом. А русская поэтесса Марина Ивановна Цветаева посвятила Марку Твену стихотворение “Книги в красном переплёте”:
Читает ученик
Из рая детского житья
Вы мне привет прощальный шлёте,
Неизменившие друзья
В потёртом, красном переплёте.
Дрожат на люстрах огоньки…
Как хорошо за книгой дома!
Под Грига, Шумана, Кюи
Я узнавала судьбы Тома.
Темнеет… В воздухе свежо…
Том в счастье с Бэкки полон веры.
Вот с факелом индеец Джо
Блуждает в сумраке пещеры…
Кладбище… Вещий крик совы…
(Мне страшно!) Вот летит чрез кочки
Приёмыш чопорной вдовы
Как Диоген, живущий в бочке.
Светлее солнца тронный зал,
Над стройным мальчиком - корона…
Вдруг - нищий! Боже! Он сказал:
“Позвольте, я наследник трона!”
О, золотые времена,
Где взор смелей и сердце чище!
О, золотые имена:
Гек Финн, Том Сойер, Принц и Нищий!
Марк Твен был одним из талантливых писателей позапрошлого столетия. Он оставил людям более 20 книг и огромное количество неопубликованных рукописей. “Я еще не знаком с XX веком. Я желаю ему удачи”, писал Твен.
В Америке, на реке Миссисипи, есть небольшой город Ганнибал, в котором Марк Твен провел свое детство. В центре города на холме - памятник двум босоногим мальчишкам - Тому Сойеру и Гекльберри Финну. Ребята изображены беспечными, озорными. Вдобавок к этому Гек держит за хвост перекинутую через плечо дохлую кошку. Очевидно, их такими представляют многие поколения читателей.
Этот памятник - свидетельство любви читателей к героям, о которых мы сегодня говорили.
Участник конкурса для педагогов "Лучшая методическая разработка"
Гекльберри Финн главный герой романа и его друг Том нашли золото, спрятанное в пещере грабителями. Судья Тетчер положил деньги мальчиков в банк под проценты. Гека взяла на воспитание вдова Дуглас вместе с сестрой мисс Уотсон. Они хотят, чтобы Гекльберри стал культурным и умным человеком. Ему тяжело приучить себя спать на чистой постели и каждый день ходить в школу. Лучший друг Том Сойер не дает Геку грустить, придумывая веселые развлечения.
Дуглас хочет усыновить Гека, потому что его отец выпивоха Финн пропал без вести, и никто его длительное время не видел в Питерсберге. Предполагали, что он утонул.
Как-то утром Гек во время завтрака случайно просыпает соль. Днем примета сбывается, мальчик замечает на заснеженной земле знакомые следы. На них явно виден крест, такой мог быть только на подошве его отца Финна.
Вечером Финн приходит в дом к вдове и предъявляет права на сына. Не разрешает Геку учиться, чтобы мальчик не стал умнее, чем он и хочет взять его деньги.
Судья Тэтчер и вдова Дуглас, намерены отнять мальчика у его отца Финна. Однако новый судья говорит, что неправильно отбирать сына у отца. Он хочет помочь Финну бросить пить и стать приличным гражданином. Но папаша Финн продолжает пить и вести разгульную жизнь. Судья говорит, что его может исправить только пуля.
Гек продолжает учиться. Вдова Дуглас хочет упрятать Финна в тюрьму. А он крадет Гека и закрывает в хижине в лесу. У Гекльберри начинается другая жизнь. Его отец во время запоев грозится его зарезать. Гек инсценирует свое убийство. Уплывает на найденной около берега реки лодке на остров Джексона.
На острове Гек встречает сбежавшего негра Джима. Они находят пещеру и вместе живут в ней.
Как-то раз Гек решает сходить в город и узнать, что там происходит. Одна женщина рассказывает мальчику, что в убийстве обвиняли Финна, но потом решили, что это негр Джим. Сейчас его везде ищут.
После этой новости, Гек и Джим уплывают на плоту, где построили шалаш, далеко на север. Начинается сильная гроза и их уносит к кораблю, который на мели. Там Гек подслушивает, как ссорятся бандиты. Они связывают своего товарища и уходят. Гек вместе с Джимом, угоняет лодку бандитов вместе с награбленным добром.
Найдя свой плот, Джим и Гек плывут к штату Иллинойс. За ним начинается территория, где нет рабства. Они сбиваются с пути. Столкнувшись ночью с пароходом, плот идет ко дну. Гек теряет Джима и выбирается на берег один.
Мальчик видит на берегу дорогое поместье. Он придумывает новое имя и историю о себе. Гек остается жить в поместье полковника Грэнджерфорда. У него есть жена, трое сыновей и две дочки. Их семья враждует со своими соседями Шепердсонами. Гек не вмешивается в эту вражду.
Однажды мальчик передает письмо дочери полковника Софии от влюбленного в нее Шепердсона. Молодые вместе убегают и хотят пожениться. А в поместье из-за их побега начинается бойня между семьями Грэнджефордов и Шепердсонов. Заканчивается битва гибелью обоих родов. Мальчик жалеет, что не отдал записку полковнику.
После этой трагедии Гек чудом находит Джима, и они продолжают путешествие по реке. Неожиданно на их плот прыгают двое мужчин. Эти люди – мошенники. Они крадут вещи и деньги, пользуясь доверием человека. Выдав себя за братьев покойного Питера Уилкса, они обманом забирают деньги у дочерей Уилкса. Гек разоблачает воров и возвращает деньги дочерям с запиской, где подробно рассказывает о проделках мнимых братьев их отца.
Мошенникам опять удается сбежать на плоту Джима и Гека. Набравшись наглости, воры продают Джима фермеру Фелпсу. Гек спешит на выручку другу и обнаруживает, что у мистера Фелпса гостит Том Сойер.
Мальчики помогают Джиму бежать, но его ловят фермеры и хотят линчевать.
Том рассказывает, что мисс Уотсон перед смертью дала свободу рабу Джиму. И он теперь свободный человек. Джим счастлив.
В плавучем доме находят мужской труп. Выясняется, что это папаша Финн. Гек свободен, и ему больше нечего и некого бояться.
Роман учит тому, как жизненные невзгоды воспитывают человека милосердного, отзывчивого, умеющего дружить и готового всегда прийти на помощь людям.
Можете использовать этот текст для читательского дневника
Твен Марк. Все произведения
- История с привидением
- Приключения Гекльберри Финна
- Принц и нищий
Приключения Гекльберри Финна. Картинка к рассказу
Сейчас читают
- Краткое содержание Искандер Возмездие
Чик находился на базаре, около лавки Алихана. Керопчик, в порыве бурного веселья, опрокинул лавку. Алихан ничем ему не ответил, но он был жутко расстроен произошедшим. Чик впал в ярость, он жаждал отмщения.
- Краткое содержание оперы Царская невеста Римского-Корсакова по действиям
Александровская слобода, осень вторая половина шестнадцатого века, правление Ивана Грозного. Суровые времена. Несмотря на это, человеческие страсти кипят, как раскаленная магма.
Нет ответа.
Нет ответа.
Куда же он запропастился, этот мальчишка?.. Том!
Нет ответа.
Старушка спустила очки на кончик носа и оглядела комнату поверх очков; потом вздернула очки на лоб и глянула из-под них: она редко смотрела сквозь очки, если ей приходилось искать такую мелочь, как мальчишка, потому что это были ее парадные очки, гордость ее сердца: она носила их только «для важности»; на самом же деле они были ей совсем не нужны; с таким же успехом она могла бы глядеть сквозь печные заслонки. В первую минуту она как будто растерялась и сказала не очень сердито, но все же довольно громко, чтобы мебель могла ее слышать:
Ну, попадись только! Я тебя…
Не досказав своей мысли, старуха нагнулась и стала тыкать щеткой под кровать, всякий раз останавливаясь, так как у нее не хватало дыхания. Из-под кровати она не извлекла ничего, кроме кошки.
В жизни своей не видела такого мальчишки!
Она подошла к открытой двери и, став на пороге, зорко вглядывалась в свой огород - заросшие сорняком помидоры. Тома не было и там. Тогда она возвысила голос, чтоб было слышно дальше, и крикнула:
Позади послышался легкий шорох. Она оглянулась и в ту же секунду схватила за край куртки мальчишку, который собирался улизнуть.
Ну конечно! И как это я могла забыть про чулан! Что ты там делал?
Ничего! Погляди на свои руки. И погляди на свой рот. Чем это ты выпачкал губы?
Не знаю, тетя!
А я знаю. Это - варенье, вот что это такое. Сорок раз я говорила тебе: не смей трогать варенье, не то я с тебя шкуру спущу! Дай-ка сюда этот прут.
Розга взметнулась в воздухе - опасность была неминуемая.
Ай! Тетя! Что это у вас за спиной!
Старуха испуганно повернулась на каблуках и поспешила подобрать свои юбки, чтобы уберечь себя от грозной беды, а мальчик в ту же секунду пустился бежать, вскарабкался на высокий дощатый забор - и был таков!
Тетя Полли остолбенела на миг, а потом стала добродушно смеяться.
Ну и мальчишка! Казалось бы, пора мне привыкнуть к его фокусам. Или мало он выкидывал со мной всяких штук? Могла бы на этот раз быть умнее. Но, видно, нет хуже дурака, чем старый дурень. Недаром говорится, что старого пса новым штукам не выучишь. Впрочем, господи боже ты мой, у этого мальчишки и штуки все разные: что ни день, то другая - разве тут догадаешься, что у него на уме? Он будто знает, сколько он может мучить меня, покуда я не выйду из терпения. Он знает, что стоит ему на минуту сбить меня с толку или рассмешить, и вот уж руки у меня опускаются, и я не в силах отхлестать его розгой. Не исполняю я своего долга, что верно, то верно, да простит меня бог. «Кто обходится без розги, тот губит ребенка», говорит священное писание. Я же, грешная, балую его, и за это достанется нам на том свете - и мне, и ему. Знаю, что он сущий бесенок, но что же мне делать? Ведь он сын моей покойной сестры, бедный малый, и у меня духу не хватает пороть сироту. Всякий раз, как я дам ему увильнуть от побоев, меня так мучает совесть, что и оказать не умею, а выпорю - мое старое сердце прямо разрывается на части. Верно, верно оказано в писании: век человеческий краток и полон скорбей. Так оно и есть! Сегодня он не пошел в школу: будет лодырничать до самого вечера, и мой долг наказать его, и я выполню мой долг - заставлю его завтра работать. Это, конечно, жестоко, так как завтра у всех мальчиков праздник, но ничего не поделаешь, больше всего на свете он ненавидит трудиться. Опустить ему на этот раз я не вправе, не то я окончательно сгублю малыша.
Том и в самом деле не ходил нынче в школу и очень весело провел время. Он еле успел воротиться домой, чтобы до ужина помочь негритенку Джиму напилить на завтра дров и наколоть щепок или, говоря более точно, рассказать ему о своих приключениях, пока тот исполнял три четверти всей работы. Младший брат Тома, Сид (не родной брат, а сводный), к этому времени уже сделал все, что ему было приказано (собрал и отнес все щепки), потому что это был послушный тихоня: не проказничал и не доставлял неприятностей старшим.
Пока Том уплетал свой ужин, пользуясь всяким удобным случаем, чтобы стянуть кусок сахару, тетя Полли задавала ему разные вопросы, полные глубокого лукавства, надеясь, что он попадет в расставленные ею ловушки и проболтается. Как и все простодушные люди, она не без гордости считала себя тонким дипломатом и видела в своих наивнейших замыслах чудеса ехидного коварства.
Том, - сказала она, - в школе сегодня небось было жарко?
Очень жарко, не правда ли?
И неужто не захотелось тебе, Том, искупаться в реке?
Тому почудилось что-то недоброе - тень подозрения и страха коснулась его души. Он пытливо посмотрел в лицо тети Полли, но оно ничего не сказало ему. И он ответил:
Нет, "м… не особенно.
Тетя Полли протянула руку и потрогала у Тома рубашку.
Даже не вспотел, - сказала она.
И она самодовольно подумала, как ловко удалось ей обнаружить, что рубашка у Тома сухая; никому и в голову не пришло, какая хитрость была у нее на уме. Том, однако, уже успел сообразить, куда ветер дует, и предупредил дальнейшие расспросы:
Мы подставляли голову под насос - освежиться. У меня волосы до сих пор мокрые. Видите?
Тете Полли стало обидно: как могла она упустить такую важную косвенную улику! Но тотчас же новая мысль осенила ее.
Том, ведь, чтобы подставить голову под насос, тебе не пришлось распарывать воротник рубашки в том месте, где я зашила его? Ну-ка, расстегни куртку!
Тревога сбежала у Тома с лица. Он распахнул куртку. Воротник рубашки был крепко зашит.
Ну хорошо, хорошо. Тебя ведь никогда не поймешь. Я была уверена, что ты и в школу не ходил, и купался. Ладно, я не сержусь на тебя: ты хоть и порядочный плут, но все же оказался лучше, чем можно подумать.
Ей было немного досадно, что ее хитрость не привела ни к чему, и в то же время приятно, что Том хоть на этот раз оказался пай-мальчиком.
Но тут вмешался Сид.
Что-то мне помнится, - сказал он, - будто вы зашивали ему воротник белой ниткой, а здесь, поглядите, черная!
Да, конечно, я зашила белой!.. Том!..
Но Том не стал дожидаться продолжения беседы. Убегая из комнаты, он тихо оказал:
Ну и вздую же я тебя, Сидди!
Укрывшись в надежном месте, он осмотрел две большие иголки, заткнутые за отворот куртки и обмотанные нитками. В одну была вдета белая нитка, а в другую - черная.
Она и не заметила бы, если б не Сид. Черт возьми! То она зашивала белой ниткой, то черной. Уж шила бы какой-нибудь одной, а то поневоле собьешься… А Сида я все-таки вздую - будет ему хороший урок!
Том не был Примерным Мальчиком, каким мог бы гордиться весь город. Зато он отлично знал, кто был примерным мальчиком, и ненавидел его.
Впрочем, через две минуты - и даже скорее - он позабыл все невзгоды. Не потому, что они были для него менее тяжки и горьки, чем невзгоды, обычно мучающие взрослых людей, но потому, что в эту минуту им овладела новая могучая страсть и вытеснила у него из головы все тревоги. Точно так же и взрослые люди способны забывать свои горести, едва только их увлечет какое-нибудь новое дело. Том в настоящее время увлекся одной драгоценной новинкой: у знакомого негра он перенял особую манеру свистеть, и ему давно уже хотелось поупражняться в этом искусстве на воле, чтобы никто не мешал. Негр свистел по-птичьи. У него получалась певучая трель, прерываемая короткими паузами, для чего нужно было часто-часто дотрагиваться языком до неба. Читатель, вероятно, помнит, как это делается, - если только он когда-нибудь был мальчишкой. Настойчивость и усердие помогли Тому быстро овладеть всей техникой этого дела. Он весело зашагал по улице, и рот его был полон сладкой музыки, а душа была полна благодарности. Он чувствовал себя как астроном, открывший в небе новую планету, только радость его была непосредственнее, полнее и глубже.
