Кай Ганзен
сценария
Чеслав Сабинский
ролях
В. Горская
Сюжет
Категории:
- Фильмы по алфавиту
- Фильмы 1911 года
- Немые фильмы
- Чёрно-белые фильмы
- Экранизации произведений Антона Чехова
- Кинокомедии 1911 года
- Короткометражные фильмы России
- Фильмы в общественном достоянии
- Фильмы Кая Ганзена
- Фильмы России 1911 года
Wikimedia Foundation . 2010 .
- Роман в письмах (значения)
- Романелли, Джованни Франческо
Смотреть что такое "Роман с контрабасом" в других словарях:
РОМАН С КОНТРАБАСОМ - «РОМАН С КОНТРАБАСОМ», Россия, БР. ПАТЕ (Моск. отд.), 1911, ч/б. Комедия. По одноименному рассказу А.П.Чехова. Некий музыкант, играющий на контрабасе, получает приглашение от господ помузицировать со своими приятелями. По дороге он решает… … Энциклопедия кино
Роман с контрабасом (фильм) - Роман с контрабасом Жанр Кинокомедия Режиссёр Кай Ганзен Автор сценария Чеслав Сабинский В главных ролях … Википедия
ГАНЗЕН Кай - ГАНЗЕН Кай, российский режиссер, сценарист. 1909 Эпизод из жизни [эпохи ]Дмитрия Донского («Дмитрий Донской») (см. ЭПИЗОД ИЗ ЖИЗНИ ДМИТРИЯ ДОНСКОГО) режиссер 1910 Княжна Тараканова (см. КНЯЖНА ТАРАКАНОВА) режиссер 1910 Л Хаим («За жизнь») (см. Л… … Энциклопедия кино
Чехов, Антон Павлович - Запрос «Чехов» перенаправляется сюда; см. также другие значения. Эта статья или раздел нуждается в переработке. Пожалуйста, улучшите статью в с … Википедия
Клиз, Джон - Джон Клиз John Cleese Джон Клиз в 2008 году … Википедия
Лындин, Дмитрий Васильевич - Дмитрий Лындин Имя при рождении: Дмитрий Васильевич Лындин Гражданство … Википедия
Памятники Таганрога - Название Год установки Местоположение Фото Краткие сведения Памятник Петру І 1903 Исторический бульвар Координаты … Википедия
буква́льно - нареч. 1. нареч. к буквальный (в 1 знач.). За точность текста и тут и дальше ручаться нельзя. Вряд ли Осокин мог буквально запомнить этот диалог. Гранин, Место для памятника. 2. разг. В прямом смысле слова; действительно, на самом деле. [Я] в… … Малый академический словарь
впу́таться - аюсь, аешься; сов. (несов. впутываться). 1. Запутаться в чем л. Не легко было отцепить крючок от букета, в который впуталась леска, но терпение и труд взяли свое. Чехов, Роман с контрабасом. 2. (несов. также путаться) перен. разг. Вмешаться,… … Малый академический словарь
ле́ска - и, род. мн. сок, дат. скам, ж. То же, что леса 1. Леска натянулась, но крючок и поплавок не показались из воды. Чехов, Роман с контрабасом. [Матвей] не спеша смотал лески на удилища, взял бадейку с рыбой и пошел домой. Марков, Строговы … Малый академический словарь
РОМАН С КОНТРАБАСОМ
Музыкант Смычков шел из города на дачу князя Бибулова, где по случаю сговора "имел быть" вечер с музыкой и танцами. На спине его покоился огромный контрабас в кожаном футляре. Шел Смычков по берегу реки, катившей свои прохладные воды хотя не величественно, но зато весьма поэтично.
"Не выкупаться ли?"– подумал он.
Не долго думая, он разделся и погрузил свое тело в прохладные струи. Вечер был великолепный. Поэтическая душа Смычкова стала настраиваться соответственно гармонии окружающего. Но какое сладкое чувство охватило его душу, когда, отплыв шагов на сто в сторону, он увидел красивую девушку, сидевшую на крутом берегу и удившую рыбу. Он притаил дыхание и замер от наплыва разнородных чувств: воспоминания детства, тоска о минувшем, проснувшаяся любовь… Боже, а ведь он думал, что он уже не в состоянии любить! После того как он потерял веру в человечество (его горячо любимая жена бежала с его другом, фаготом Собакиным), грудь его наполнилась чувством пустоты, и он стал мизантропом.
«Что такое жизнь? – не раз задавал он себе вопрос. – Для чего мы живем? Жизнь есть миф, мечта… чревовещание…»
Но стоя перед спящей красавицей (нетрудно было заметить, что она спала), он вдруг, вопреки своей воле, почувствовал в груди нечто похожее на любовь. Долго он стоял перед ней, пожирая ее глазами…
«Но довольно… – подумал он. испустив глубокий вздох. – Прощай, чудное виденье! Мне уже пора идти на бал к его сиятельству…»
И еще раз взглянув на красавицу, он хотел уже плыть назад, как в голове его мелькнула идея.
«Надо оставить ей о себе память! – подумал он.– Прицеплю ей что-нибудь к удочке. Это будет сюрпризом от «неизвестного"».
Смычков тихо подплыл к берегу, нарвал большой букет полевых и водяных цветов и, связав его стебельком лебеды, прицепил к удочке.
Букет пошел ко дну и увлек за собой красивый поплавок.
Благоразумие, законы природы и социальное положение моего героя требуют, чтобы роман кончился на этом самом месте, но – увы! – судьба автора неумолима: по независящим от автора обстоятельствам роман не кончился букетом. Вопреки здравому смыслу и природе вещей бедный и незнатный контрабасист должен был сыграть в жизни знатной и богатой красавицы важную роль.
Подплыв к берегу, Смычков был поражен: он не увидел своей одежды. Ее украли… Неизвестные злодеи, пока он любовался красавицей, утащили все, кроме контрабаса и цилиндра.
– Проклятие! – воскликнул Смычков.– О, люди, порождение ехидны 1! Не столько возмущает меня лишение одежды (ибо одежда тленна), сколько мысль, что мне придется идти нагишом и тем преступить против общественной нравственности.
Он сел на футляр с контрабасом и стал искать выхода из своего ужасного положения.
«Не идти же голым к князю Бибулову! – думал он.– Там будут дамы! Да и к тому же воры вместе с брюками украли и находившийся в них канифоль!»
Он думал долго, мучительно, до боли в висках.
«Ба! – вспомнил он наконец. – Недалеко от берега в кустарнике есть мостик… Пока настанет темнота, я могу просидеть под этим мостиком, а вечером, в потемках, проберусь до первой избы…»
Остановившись на этой мысли, Смычков надел цилиндр, взвалил на спину контрабас и поплелся к кустарнику. Нагой, с музыкальным инструментом на спине, он напоминал некоего древнего мифического полубога.
Теперь, читатель, пока мой герой сидит под мостом и предается скорби, оставим его на некоторое время и обратимся к девушке, удившей рыбу. Что сталось с нею? Красавица, проснувшись и не увидев на воде поплавка, поспешила дернуть за леску. Леска тянулась, но крючок и поплавок не показались из воды. Очевидно, букет Смычкова размок в воде, разбух и стал тяжел.
«Или большая рыба поймалась, – подумала девушка, – или же удочка зацепилась».
Подергав еще немного за леску, девушка решила, что крючок зацепился.
«Какая жалость! – подумала она. – А вечером так хорошо клюет! Что делать?»
И, не долго думая, эксцентричная девушка сбросила с себя эфирные одежды и погрузила прекрасное тело в струи по самые мраморные плечи. Не легко было отцепить крючок от букета, в который впуталась леска, но терпение и труд взяли свое. Через какие-нибудь четверть часа красавица, сияющая и счастливая, выходила из воды, держа в руке крючок.
Но злая судьба стерегла ее. Негодяи, укравшие одежду Смычкова, похитили и ее платье, оставив ей только банку с червяками.
«Что же мне теперь делать? – заплакала она. – Неужели идти в таком виде? Нет, никогда! Лучше смерть! Я подожду, пока стемнеет; тогда, в темноте, я дойду до тетки Агафьи и пошлю ее домой за платьем… А пока пойду спрячусь под мостик».
Моя героиня, выбирая траву повыше и нагибаясь, побежала к мостику. Пролезая под мостик, она увидела там нагого человека с музыкальной гривой и волосатой грудью, вскрикнула и лишилась чувств.
Смычков тоже испугался. Сначала он принял девушку за наяду.
«Не речная ли это сирена, пришедшая увлечь меня? – подумал он, и это предположение польстило ему, так как он всегда был высокого мнения о своей наружности. – Если же она не сирена, а человек, то как объяснить это странное видоизменение? Зачем она здесь, под мостом? И что с ней?»
Пока он решал эти вопросы, красавица приходила в себя.
– Не убивайте меня! – прошептала она. – Я княжна Бибулова. Умоляю вас! Вам дадут много денег! Сейчас я отцепляла в воде крючок и какие-то воры украли мое новое платье, ботинки и все!
Все играющие на контрабасах и тромбонах обыкновенно ненаходчивы; Смычков же был приятным исключением.
– Сударыня! – сказал он немного погодя. – Вас, я вижу, смущает мой вид. Но, согласитесь, мне нельзя уйти отсюда, на тех же основаниях, как и вам. Я вот что придумал: не угодно ли вам будет лечь в футляр моего контрабаса и укрыться крышкой? Это скроет меня от вас…
Сказавши это, Смычков вытащил из футляра контрабас. Минуту казалось ему, что он, уступая футляр, профанирует святое искусство, но колебание было непродолжительно. Красавица легла в футляр и свернулась калачиком, а он затянул ремни и стал радоваться, что природа одарила его таким умом.
– Теперь, сударыня, вы меня не видите, – сказал он. – Лежите здесь и будьте покойны. Когда станет темно, я отнесу вас в дом ваших родителей. За контрабасом же я могу прийти сюда и потом.
С наступлением потемок Смычков взвалил на плечи футляр с красавицей и поплелся к даче Бибулова. План у него был такой: сначала он дойдет до первой избы и обзаведется одеждой, потом пойдет далее…
«Нет худа без добра… – думал он, взбудораживая пыль босыми ногами и сгибаясь под ношей. – За то теплое участие, которое я принял в судьбе княжны, Бибулов наверно щедро наградит меня».
– Сударыня, удобно ли вам? – спрашивал он тоном cavalier galant 2, приглашающего на кадриль. – Будьте любезны, не церемоньтесь и располагайтесь в моем футляре, как у себя дома!
Вдруг галантному Смычкову показалось, что впереди его, окутанные темнотою, идут две человеческие фигуры. Вглядевшись пристальней, он убедился, что это не оптический обман: фигуры действительно шли и даже несли в руках какие-то узлы…
«Не воры ли это! – мелькнуло у него в голове. – Они что-то несут. Вероятно, это наше платье!»
Смычков положил у дороги футляр и погнался за фигурами.
– Стой! – закричал он. – Стой! Держи.
Фигуры оглянулись и, заметив погоню, стали улепетывать… Княжна еще долго слышала быстрые шаги и крики «Стой!» Наконец все смолкло.
Смычков увлекся погоней, и, вероятно, красавице пришлось бы еще долго пролежать в поле у дороги, если бы не счастливая игра случая. Случилось, что в ту пору по той же дороге проходили на дачу Бибулова товарищи Смычкова, флейта Жучков и кларнет Размахайкин. Споткнувшись о футляр, оба они удивленно переглянулись и развели руками.
– Контрабас! – сказал Жучков. – Ба, да это контрабас нашего Смычкова! Но как он сюда попал?
– Вероятно, что-нибудь случилось со Смычковым, – решил Размахайкин. – Или он напился, или же его ограбили… Во всяком случае, оставлять здесь контрабас не годится. Возьмем его с собой.
Жучков взвалил себе на спину футляр, и музыканты пошли дальше.
– Черт знает, какая тяжесть! – ворчал всю дорогу флейта. – Ни за что на свете не согласился бы играть на таком идолище… Уф!
Придя на дачу к князю Бибулову, музыканты положили футляр на месте, отведенном для оркестра, и пошли к буфету.
В это время на даче уже зажигали люстры и бра. Жених, надворный советник Лакеич, красивый и симпатичный чиновник ведомства путей сообщения, стоял посреди залы и, заложив руки в карманы, беседовал с графом Шкаликовым. Говорили о музыке.
РОМАН С КОНТРАБАСОМ
Музыкант Смычков шел из города на дачу князя Бибулова, где по случаю сговора "имел быть" вечер с музыкой и танцами. На спине его покоился огромный контрабас в кожаном футляре. Шел Смычков по берегу реки, катившей свои прохладные воды хотя не величественно, но зато весьма поэтично.
"Не выкупаться ли?"– подумал он.
Не долго думая, он разделся и погрузил свое тело в прохладные струи. Вечер был великолепный. Поэтическая душа Смычкова стала настраиваться соответственно гармонии окружающего. Но какое сладкое чувство охватило его душу, когда, отплыв шагов на сто в сторону, он увидел красивую девушку, сидевшую на крутом берегу и удившую рыбу. Он притаил дыхание и замер от наплыва разнородных чувств: воспоминания детства, тоска о минувшем, проснувшаяся любовь… Боже, а ведь он думал, что он уже не в состоянии любить! После того как он потерял веру в человечество (его горячо любимая жена бежала с его другом, фаготом Собакиным), грудь его наполнилась чувством пустоты, и он стал мизантропом.
«Что такое жизнь? – не раз задавал он себе вопрос. – Для чего мы живем? Жизнь есть миф, мечта… чревовещание…»
Но стоя перед спящей красавицей (нетрудно было заметить, что она спала), он вдруг, вопреки своей воле, почувствовал в груди нечто похожее на любовь. Долго он стоял перед ней, пожирая ее глазами…
«Но довольно… – подумал он. испустив глубокий вздох. – Прощай, чудное виденье! Мне уже пора идти на бал к его сиятельству…»
И еще раз взглянув на красавицу, он хотел уже плыть назад, как в голове его мелькнула идея.
«Надо оставить ей о себе память! – подумал он.– Прицеплю ей что-нибудь к удочке. Это будет сюрпризом от «неизвестного"».
Смычков тихо подплыл к берегу, нарвал большой букет полевых и водяных цветов и, связав его стебельком лебеды, прицепил к удочке.
Букет пошел ко дну и увлек за собой красивый поплавок.
Благоразумие, законы природы и социальное положение моего героя требуют, чтобы роман кончился на этом самом месте, но – увы! – судьба автора неумолима: по независящим от автора обстоятельствам роман не кончился букетом. Вопреки здравому смыслу и природе вещей бедный и незнатный контрабасист должен был сыграть в жизни знатной и богатой красавицы важную роль.
Подплыв к берегу, Смычков был поражен: он не увидел своей одежды. Ее украли… Неизвестные злодеи, пока он любовался красавицей, утащили все, кроме контрабаса и цилиндра.
– Проклятие! – воскликнул Смычков.– О, люди, порождение ехидны ! Не столько возмущает меня лишение одежды (ибо одежда тленна), сколько мысль, что мне придется идти нагишом и тем преступить против общественной нравственности.
Он сел на футляр с контрабасом и стал искать выхода из своего ужасного положения.
«Не идти же голым к князю Бибулову! – думал он.– Там будут дамы! Да и к тому же воры вместе с брюками украли и находившийся в них канифоль!»
Он думал долго, мучительно, до боли в висках.
«Ба! – вспомнил он наконец. – Недалеко от берега в кустарнике есть мостик… Пока настанет темнота, я могу просидеть под этим мостиком, а вечером, в потемках, проберусь до первой избы…»
Остановившись на этой мысли, Смычков надел цилиндр, взвалил на спину контрабас и поплелся к кустарнику. Нагой, с музыкальным инструментом на спине, он напоминал некоего древнего мифического полубога.
Теперь, читатель, пока мой герой сидит под мостом и предается скорби, оставим его на некоторое время и обратимся к девушке, удившей рыбу. Что сталось с нею? Красавица, проснувшись и не увидев на воде поплавка, поспешила дернуть за леску. Леска тянулась, но крючок и поплавок не показались из воды. Очевидно, букет Смычкова размок в воде, разбух и стал тяжел.
«Или большая рыба поймалась, – подумала девушка, – или же удочка зацепилась».
Подергав еще немного за леску, девушка решила, что крючок зацепился.
«Какая жалость! – подумала она. – А вечером так хорошо клюет! Что делать?»
И, не долго думая, эксцентричная девушка сбросила с себя эфирные одежды и погрузила прекрасное тело в струи по самые мраморные плечи. Не легко было отцепить крючок от букета, в который впуталась леска, но терпение и труд взяли свое. Через какие-нибудь четверть часа красавица, сияющая и счастливая, выходила из воды, держа в руке крючок.
Но злая судьба стерегла ее. Негодяи, укравшие одежду Смычкова, похитили и ее платье, оставив ей только банку с червяками.
«Что же мне теперь делать? – заплакала она. – Неужели идти в таком виде? Нет, никогда! Лучше смерть! Я подожду, пока стемнеет; тогда, в темноте, я дойду до тетки Агафьи и пошлю ее домой за платьем… А пока пойду спрячусь под мостик».
Моя героиня, выбирая траву повыше и нагибаясь, побежала к мостику. Пролезая под мостик, она увидела там нагого человека с музыкальной гривой и волосатой грудью, вскрикнула и лишилась чувств.
Смычков тоже испугался. Сначала он принял девушку за наяду.
«Не речная ли это сирена, пришедшая увлечь меня? – подумал он, и это предположение польстило ему, так как он всегда был высокого мнения о своей наружности. – Если же она не сирена, а человек, то как объяснить это странное видоизменение? Зачем она здесь, под мостом? И что с ней?»
Пока он решал эти вопросы, красавица приходила в себя.
– Не убивайте меня! – прошептала она. – Я княжна Бибулова. Умоляю вас! Вам дадут много денег! Сейчас я отцепляла в воде крючок и какие-то воры украли мое новое платье, ботинки и все!
Все играющие на контрабасах и тромбонах обыкновенно ненаходчивы; Смычков же был приятным исключением.
– Сударыня! – сказал он немного погодя. – Вас, я вижу, смущает мой вид. Но, согласитесь, мне нельзя уйти отсюда, на тех же основаниях, как и вам. Я вот что придумал: не угодно ли вам будет лечь в футляр моего контрабаса и укрыться крышкой? Это скроет меня от вас…
Сказавши это, Смычков вытащил из футляра контрабас. Минуту казалось ему, что он, уступая футляр, профанирует святое искусство, но колебание было непродолжительно. Красавица легла в футляр и свернулась калачиком, а он затянул ремни и стал радоваться, что природа одарила его таким умом.
Музыкант Смычков шел из города на дачу князя Бибулова, где, по случаю сговора, «имел быть» вечер с музыкой и танцами. На спине его покоился огромный контрабас в кожаном футляре. Шел Смычков по берегу реки, катившей свои прохладные воды хотя не величественно, но зато весьма поэтично. «Не выкупаться ли?» — подумал он. Не долго думая, он разделся и погрузил свое тело в прохладные струи. Вечер был великолепный. Поэтическая душа Смычкова стала настраиваться соответственно гармонии окружающего. Но какое сладкое чувство охватило его душу, когда, отплыв шагов на сто в сторону, он увидел красивую девушку, сидевшую на крутом берегу и удившую рыбу. Он притаил дыхание и замер от наплыва разнородных чувств: воспоминания детства, тоска о минувшем, проснувшаяся любовь... Боже, а ведь он думал, что он уже не в состоянии любить! После того, как он потерял веру в человечество (его горячо любимая жена бежала с его другом, фаготом Собакиным), грудь его наполнилась чувством пустоты, и он стал мизантропом. «Что такое жизнь? — не раз задавал он себе вопрос. — Для чего мы живем? Жизнь есть миф, мечта... чревовещание...» Но стоя пред спящей красавицей (нетрудно было заметить, что она спала), он вдруг, вопреки своей воле, почувствовал в груди нечто похожее на любовь. Долго он стоял перед ней, пожирая ее глазами... «Но довольно... — подумал он, испустив глубокий вздох. — Прощай, чудное виденье! Мне уже пора идти на бал к его сиятельству...» И, еще раз взглянув на красавицу, он хотел уже плыть назад, как в голове его мелькнула идея. «Надо оставить ей о себе память! — подумал он. — Прицеплю ей что-нибудь к удочке. Это будет сюрпризом от „неизвестного“». Смычков тихо подплыл к берегу, нарвал большой букет полевых и водяных цветов и, связав его стебельком лебеды, прицепил к удочке. Букет пошел ко дну и увлек за собой красивый поплавок. Благоразумие, законы природы и социальное положение моего героя требуют, чтобы роман кончился на этом самом месте, но — увы! — судьба автора неумолима: по не зависящим от автора обстоятельствам роман не кончился букетом. Вопреки здравому смыслу и природе вещей, бедный и незнатный контрабасист должен был сыграть в жизни знатной и богатой красавицы важную роль. Подплыв к берегу, Смычков был поражен: он не увидел своей одежды. Ее украли... Неизвестные злодеи, пока он любовался красавицей, утащили всё, кроме контрабаса и цилиндра. — Проклятие! — воскликнул Смычков. — О, люди, порождение ехидны! Не столько возмущает меня лишение одежды (ибо одежда тленна), сколько мысль, что мне придется идти нагишом и тем преступить против общественной нравственности. Он сел на футляр с контрабасом и стал искать выхода из своего ужасного положения. «Не идти же голым к князю Бибулову! — думал он. — Там будут дамы! Да и к тому же воры вместе с брюками украли и находившийся в них канифоль!» Он думал долго, мучительно, до боли в висках. «Ба! — вспомнил он наконец. — Недалеко от берега в кустарнике есть мостик... Пока настанет темнота, я могу просидеть под этим мостиком, а вечером, в потемках, проберусь до первой избы...» Остановившись на этой мысли, Смычков надел цилиндр, взвалил на спину контрабас и поплелся к кустарнику. Нагой, с музыкальным инструментом на спине, он напоминал некоего древнего, мифического полубога. Теперь, читатель, пока мой герой сидит под мостом и предается скорби, оставим его на некоторое время и обратимся к девушке, удившей рыбу. Что сталось с нею? Красавица, проснувшись и не увидев на воде поплавка, поспешила дернуть за леску. Леска натянулась, но крючок и поплавок не показались из воды. Очевидно, букет Смычкова размок в воде, разбух и стал тяжел. «Или большая рыба поймалась, — подумала девушка, — или же удочка зацепилась». Подергав еще немного за леску, девушка решила, что крючок зацепился. «Какая жалость! — подумала она. — А вечером так хорошо клюет! Что делать?» И, недолго думая, эксцентричная девушка сбросила с себя эфирные одежды и погрузила прекрасное тело в струи по самые мраморные плечи. Не легко было отцепить крючок от букета, в который впуталась леска, но терпение и труд взяли свое. Через какие-нибудь четверть часа красавица, сияющая и счастливая, выходила из воды, держа в руке крючок. Но злая судьба стерегла ее. Негодяи, укравшие одежду Смычкова, похитили и ее платье, оставив ей только банку с червяками. «Что же мне теперь делать? — заплакала она. — Неужели идти в таком виде? Нет, никогда! Лучше смерть! Я подожду, пока стемнеет; тогда, в темноте, я дойду до тетки Агафьи и пошлю ее домой за платьем... А пока пойду спрячусь под мостик». Моя героиня, выбирая траву повыше и нагибаясь, побежала к мостику. Пролезая под мостик, она увидела там нагого человека с музыкальной гривой и волосатой грудью, вскрикнула и лишилась чувств. Смычков тоже испугался. Сначала он принял девушку за наяду. «Не речная ли это сирена, пришедшая увлечь меня? — подумал он, и это предположение польстило ему, так как он всегда был высокого мнения о своей наружности. — Если же она не сирена, а человек, то как объяснить это странное видоизменение? Зачем она здесь, под мостом? И что с ней?» Пока он решал эти вопросы, красавица приходила в себя. — Не убивайте меня! — прошептала она. — Я княжна Бибулова. Умоляю вас! Вам дадут много денег! Сейчас я отцепляла в воде крючок и какие-то воры украли мое новое платье, ботинки и всё! — Сударыня! — сказал Смычков умоляющим голосом. — И у меня также украли мое платье. К тому же они вместе с брюками утащили и находившийся в них канифоль! Все играющие на контрабасах и тромбонах обыкновенно ненаходчивы; Смычков же был приятным исключением. — Сударыня! — сказал он немного погодя. — Вас, я вижу, смущает мой вид. Но, согласитесь, мне нельзя уйти отсюда, на тех же основаниях, как и вам. Я вот что придумал: не угодно ли вам будет лечь в футляр моего контрабаса и укрыться крышкой? Это скроет меня от вас... Сказавши это, Смычков вытащил из футляра контрабас. Минуту казалось ему, что он, уступая футляр, профанирует святое искусство, но колебание было непродолжительно. Красавица легла в футляр и свернулась калачиком, а он затянул ремни и стал радоваться, что природа одарила его таким умом. — Теперь, сударыня, вы меня не видите, — сказал он. — Лежите здесь и будьте покойны. Когда станет темно, я отнесу вас в дом ваших родителей. За контрабасом же я могу прийти сюда и потом. С наступлением потемок Смычков взвалил на плечи футляр с красавицей и поплелся к даче Бибулова. План у него был такой: сначала он дойдет до первой избы и обзаведется одеждой, потом пойдет далее... «Нет худа без добра... — думал он, взбудораживая пыль босыми ногами и сгибаясь под ношей. — За то теплое участие, которое я принял в судьбе княжны, Бибулов наверно щедро наградит меня». — Сударыня, удобно ли вам? — спрашивал он тоном cavalier galant, приглашающего на кадриль. — Будьте любезны, не церемоньтесь и располагайтесь в моем футляре, как у себя дома! Вдруг галантному Смычкову показалось, что впереди его, окутанные темнотою, идут две человеческие фигуры. Вглядевшись пристальней, он убедился, что это не оптический обман: фигуры действительно шли и даже несли в руках какие-то узлы... «Не воры ли это? — мелькнуло у него в голове. — Они что-то несут! Вероятно, это наше платье!» Смычков положил у дороги футляр и погнался за фигурами. — Стой! — закричал он. — Стой! Держи! Фигуры оглянулись и, заметив погоню, стали улепетывать... Княжна еще долго слышала быстрые шаги и крики «Стой!» Наконец всё смолкло. Смычков увлекся погоней, и, вероятно, красавице пришлось бы еще долго пролежать в поле у дороги, если бы не счастливая игра случая. Случилось, что в ту пору по той же дороге проходили на дачу Бибулова товарищи Смычкова, флейта Жучков и кларнет Размахайкин. Споткнувшись о футляр, оба они удивленно переглянулись и развели руками. — Контрабас! — сказал Жучков. — Ба, да это контрабас нашего Смычкова! Но как он сюда попал? — Вероятно, что-нибудь случилось со Смычковым, — решил Размахайкин. — Или он напился, или же его ограбили... Во всяком случае, оставлять здесь контрабас не годится. Возьмем его с собой. Жучков взвалил себе на спину футляр, и музыканты пошли дальше. — Чёрт знает какая тяжесть! — ворчал всю дорогу флейта. — Ни за что на свете не согласился бы играть на таком идолище... Уф! Придя на дачу к князю Бибулову, музыканты положили футляр на месте, отведенном для оркестра, и пошли к буфету. В это время на даче уже зажигали люстры и бра. Жених, надворный советник Лакеич, красивый и симпатичный чиновник ведомства путей сообщения, стоял посреди залы и, заложив руки в карманы, беседовал с графом Шпаликовым. Говорили о музыке. — Я, граф, — говорил Лакеич, — в Неаполе был лично знаком с одним скрипачом, который творил буквально чудеса. Вы не поверите! На контрабасе... на обыкновенном контрабасе он выводил такие чертовские трели, что просто ужас! Штраусовские вальсы играл! — Полноте, это невозможно... — усумнился граф. — Уверяю вас! Даже листовскую рапсодию исполнял! Я жил с ним в одном номере и даже, от нечего делать, выучился у него играть на контрабасе рапсодию Листа. — Рапсодию Листа... Гм!.. вы шутите... — Не верите? — засмеялся Лакеич. — Так я вам докажу сейчас! Пойдемте в оркестр! Жених и граф направились к оркестру. Подойдя к контрабасу, они стали быстро развязывать ремни... и — о ужас! Но тут, пока читатель, давший волю своему воображению, рисует исход музыкального спора, обратимся к Смычкову... Бедный музыкант, не догнавши воров и вернувшись к тому месту, где он оставил футляр, не увидел драгоценной ноши. Теряясь в догадках, он несколько раз прошелся взад и вперед по дороге и, не найдя футляра, решил, что он попал не на ту дорогу... «Это ужасно! — думал он, хватая себя за волосы и леденея. — Она задохнется в футляре! Я убийца!» До самой полуночи Смычков ходил по дорогам и искал футляра, но под конец, выбившись из сил, отправился под мостик. «Поищу на рассвете», — решил он. Поиски во время рассвета дали тот же результат, и Смычков решил подождать под мостом ночи... — Я найду ее! — бормотал он, снимая цилиндр и хватая себя за волосы. — Хотя бы год искать, но я найду ее!