Лирический герой ранней лирики В. В. Маяковского – это революционер–романтик, ищущий в творчестве не просто самовыражения, а оружие борьбы с ненавистными ему буржуазным обществом, являющимся врагом революции, которую он предрекает и в которую верит. Раннее творчество поэта уже содержит мотивы социального звучания, сформированные в его ещё юном сознании, и это выделяет Маяковского из числа многих художников слова того времени.
Прежде чем перейти к характеристике образа лирического героя, следует сказать, как Маяковский видит мир и что является объектом его наблюдений на раннем этапе творчества. В таких, например, стихотворениях, как «Порт», «Ночь», «Утро», ощущаются поиски необычного, глубоко индивидуального отображения действительности, а также определяется и главная тема дооктябрьского периода его поэзии – человек и капиталистический город.
Город уподобляется аду, его «шумики, шумы и шумищи» несут людям страдания. Человек в этом мире «одинок, как последний глаз у идущего к слепым человека». Здесь «жуток шуток квакающий смех", стихи поэта уподобляются «окровавленному песнями рогу»:
Кричу кирпичу,
слов исступлённых вонзаю кинжал
в неба распухшую мякоть… -
Эти строки одного из стихотворений Маяковского 1913 года передают настроение большинства ранних произведений поэта, в том числе, его трагедии «Владимир Маяковский», созданной в том же 1913 году. Действующие лица этого первого драматического произведения Маяковского – люди, искалеченные современным буржуазным городом. Они воплощают в себе человеческие несчастья. «Легло на город громадное горе и сотни махоньких горь», - говорит один из персонажей трагедии. Задача поэзии для Маяковского заключается в том, чтобы выразить страдания этих людей-калек, вобрать в себя слёзы и боль миллионов униженных и оскорблённых.
Таким образом, можно сделать вывод о художественном пространстве и времени, в которые Маяковский помещает своего лирического героя. Это предреволюционный период, в котором торжествующей силой выступает буржуазный город со своими калечащими людей порядками, заставляющими их страдать. Страдает в условиях капиталистического общества и лирический герой.
В «Облаке в штанах» с большой силой проявился образ героя, характер которого был сформирован под влиянием антибуржуазной деятельности, высокой гуманистичности, романтико–революционных стремлений к лучшему будущему. Четыре главы поэмы объединены общим лозунгом, провозглашённым страдающим человеком–бунтарём, желающим избавить себя и других от четырёх основных буржуазных зол: «долой вашу любовь», «долой ваше искусство», «долой ваш строй», «долой вашу религию».
Лирический герой Маяковского страдает от неразделённой любви к Марии, женщине, которая ушла к другому, человеку из мира, управляемому капиталом. Своеобразие раскрытия любовной темы в этой поэме, однако, заключается не в простой констатации душевных переживаний, а в объяснении трагедии неразделённой любви в буржуазном обществе. Лирический герой выступает здесь защитником нормальных человеческих отношений, которыми не управляют деньги, страсть, пошло воспеваемая «чирикающим» искусством и прикрываемая мнимой религиозностью. Мы видим уже в этом раннем произведении, как герой от личных бед и переживаний переходит к переживаниям за судьбу «голеньких, потненьких, покорненьких, закисших в блохастом грязненьке», то есть тех, кого согнуло под пудом «сала» «зажиревшего» правящего класса.
Герой – не эгоист, он – гуманный член социума, ощущающий себя тринадцатым апостолом, в руках у которого «сапожный ножик», способный раскроить «пропахшего ладаном отсюда до Аляски!»
Он также поэт–провидец, предрекающий приближение революции, которое обязательно приведёт, верит он, в «коммунистическое далёко» всех страдальцев.
Мотив борьбы героя за личное счастье, которое невозможно, если не затянуть узел на шее зажравшегося строя, искусства и религии, проходит через все раннее творчество Маяковского. После «Облака в штанах» он найдёт отражение и в ряде произведений 1915-1917 годов, таких, как поэмы «Флейта – позвоночник», «Война и мир», «Человек». В этих произведениях гуманистический идеал Маяковского, воплощённый в лирическом герое, претерпевает эволюцию. В «Облаке в штанах» тринадцатый апостол призывал угнетённых к ниспровержению угнетателей, спустившись с неба, то есть как бы стоя над людьми. Когда же в первой и третьей частях поэмы герой лишился апостольского ореола, то превратился в такого же угнетённого, выкинутого в «грязную руку Пресни».
В произведениях же, написанных после «Облака…», Маяковский переходит к прославлению уже не апостола, а как раз обыкновенного человека, который весь – «необыкновенное чудо двадцатого века». Именно в простом человеке содержится великая сила, способная устранить любую причину людских страданий.
Таков лирический герой ранней лирики Маяковского.
В. В. Маяковский в молодости принадлежал к поэтам-футуристам, потом был связан с литературным движением “ЛЕФ”. Но, несмотря на то, что это, в принципе, обусловило некоторые особенности его творчества и образ лирического героя, творчество Маяковского невозможно свести к теории и практике различных школ и течений. Как всякий “большой” поэт, он оказался выше школ.
Несмотря на политический пафос по отношению к традициям 19 века, у Маяковского можно легко найти многообразные переклички с важнейшими ключевыми темами литературы Золотого века. Пафос ранней лирики Маяковского – конфликт поэта и толпы (“А вы могли бы?”, “Вам!”, “Ничего не понимаю”), опоэтизированное “безумие” (“Я и Наполеон”, “Вот так я сделался собакой”), ирония по отношению к собственному вкусу (“Нате!, “Скрипка и немножко нервно”, “Кофта фата”), тема трагической неразделенной любви (“Ко всему”), своеобразный эгоцентризм и богоборчество лирического героя (“Себе, любимому, посвящает эти строки автор”, поэма “Облако в штанах”). Все это отсылает читателя к традициям “байронического” романтизма.
Лирический герой раннего Маяковского имеет две ипостаси: с одной стороны – оптимистически настроенный герой великой эпохи (поэма “Хорошо!” и др.). С другой стороны – трагическая, страдающая личность (ранние поэмы). Принято считать, что в ранний период у поэта преобладают трагические мотивы. Тем более, что сама жизнь Маяковского закончилась трагедией – он всегда предсказывал свое самоубийство.
Основной конфликт лирического героя раннего Маяковского – противостояние “я” и мира. Можно привести лишь некоторые примеры символических мотивов, выражающих подобный конфликт. Это утрата человеческого языка (“Вот так я сделался собакой”), похороны смеха (“Чудовищные похороны”), распродажа своих душевных богатств “за одно только слово, ласковое, человечье” (“Душевная распродажа”). Уже сейчас мы видим, что образ лирического героя практически сливается с образом поэта. “Я” в произведениях – это сам поэт, сам Маяковский. Лирический герой – это, прежде всего, выразитель его взглядов на окружающие реалии, отражение его жизненных позиций.
Особое место в ранней лирике занимает поэма “Облако в штанах”. Поэма задумана как “четыре крика четырех частей”. Герой отрицает все: “долой вашу любовь”, “долой ваш строй”, “долой ваше искусство”, “долой вашу религию”. Можно сказать, что весь сюжет поэмы представляет собой развитие трагической метафоры. Поэт мечтает слиться с миром, это неоромантическая вселенская тоска по миру, глобальное одиночество. Это выражается с помощью характерного для Маяковского ассоциативного образного ряда. С его помощью поэт пытается снять драматическое напряжение, преодолеть разрыв между собой и миром. Основная характеристика этого образного ряда – сравнение небесного, космического, вселенского с материально-телесным, животным: “Вселенная спит, положив на лапу с клещами звезд огромное ухо”.
Часто один и тот же сквозной мотив относится то к лирическому герою, то к миру. Иногда фраза строится так, что не сразу понятно, говорится о лирическом герое или о целом мире:
Чтоб жить не в жертву дома дырам.
Чтоб мог в родне отныне стать
Отец, по крайней мере, миром,
Землей, по крайней мере, мать.
“Про это”.
Часто используется олицетворение абстрактных предметов. Например, “уткнувшись дождю лицом в его лицо рябое”, “как у каждого порядочного праздника” и так далее. Это как бы диалог с материей, попытка включить категории личного “я” в разговор о мире вещей или абстрактных понятий.
Почему же лирический герой в ранней лирике Маяковского предстает перед читателем в философском контексте? Откуда это желание “стать всем миром”, слиться с миром?
Дело в том, что В. В. Маяковский пытается найти свое место в мире. Поэтому и его лирический герой стремится не к выражению своей яркой индивидуальности, а к доказательству причастности к общему мирозданию. Герою необходимо доказать, что он – часть целого. Отсюда и это неприятие общества, существующего порядка. Маяковский в лице лирического героя стремится к единению с вселенной. Он хочет найти точку равновесия и обрести душевную гармонию.
(Пока оценок нет)
Другие сочинения:
- Человек с тонкой душевной организацией, Маяковский всю свою жизнь протестовал против зла, насилия, бездуховности окружающего его мира. Поэтому вполне логично, что основное качество лирического героя Маяковского – бунтарство. Особенно ярко это проявляется в его ранней поэзии. Здесь перед нами предстает Read More ......
- Прошедший XX век был веком колоссальных общественных противоречий и потрясений. Каждый век нуждается в собственном поэте, который сделал бы “боль времен своею собственною болью”. Таким поэтом своего времени был Маяковский; с его мощной, властно вошедшей в наше сознание и литературу Read More ......
- На рубеже нового периода в жизни страны и в своем собственном творчестве у Маяковского возникает необходимость заново пересмотреть и до конца продумать свои взгляды на сущность литературы и на положение и задачи писателя в социалистическом обществе. В стихотворении”Разговор с фининспектором Read More ......
- Поэтическое бунтарство Маяковского было связано с его принадлежностью к русскому футуризму рубежа XIX-XX веков. В России в декабре 1912 года был опубликован первый манифест кубофутуристов “Пощечина общественному вкусу”, подписанный Д. Бурлюком, А. Крученых, В. Маяковским и В. Хлебниковым. В нем Read More ......
- Сквозь экстравагантные формы стихотворений проступают трагические черты капиталистического ада, города-убийцы, города-неволи, город-развратник. Город (“Утро”, “Из улицы в улицу” и др.) выявляет суть жизни – смесь материального достатка и богатства, человеческой и духовной бедности. Лирический герой раннего Маяковского противопоставляет себя окружающему Read More ......
- Оригинальность, новаторство, мощная энергетика, уникальность лирического героя, вера в то, что он всеми силами отстаивает, – вот что отличает поэзию Владимира Маяковского. На мой взгляд, это один из самых талантливых русских поэтов. Безусловно, одной из ведущих тем творчества этого художника Read More ......
- Я знаю, ваш путь неподделен… Б. Пастернак До края полное сердце вылью В исповеди… В. Маяковский Поэт обычно похож на свои стихи. Не менее справедлива и “обратная” формула: в созданиях поэта отчетливо проступают его личностные черты. Не только духовный его Read More ......
(Пока оценок нет)
Другие сочинения:
- Прошедший XX век был веком колоссальных общественных противоречий и потрясений. Каждый век нуждается в собственном поэте, который сделал бы “боль времен своею собственною болью”. Таким поэтом своего времени был Маяковский; с его мощной, властно вошедшей в наше сознание и литературу Read More ......
- В. В. Маяковский в молодости принадлежал к поэтам-футуристам, потом был связан с литературным движением “ЛЕФ”. Но, несмотря на то, что это, в принципе, обусловило некоторые особенности его творчества и образ лирического героя, творчество Маяковского невозможно свести к теории и практике Read More ......
- Человек с тонкой душевной организацией, Маяковский всю свою жизнь протестовал против зла, насилия, бездуховности окружающего его мира. Поэтому вполне логично, что основное качество лирического героя Маяковского – бунтарство. Особенно ярко это проявляется в его ранней поэзии. Здесь перед нами предстает Read More ......
- Превыше крестов и труб, Крещенный в огне и дыме, Архангел-тяжелоступ – Здорово в веках, Владимир! М. Цветаева Впервые в литературу Маяковский вошел с появлением манифеста “Пощечина общественному вкусу”, в котором излагается программа футуристов. Маяковский не просто входит в литературу, он Read More ......
- 1. Новаторство в поэзии Маяковского. 2. Связь лирики поэта с живописью. 3. Вызов “общественному вкусу” и внутренние переживания лирического героя. Уже при первом знакомстве с творчеством В. В. Маяковского бросается в глаза поразительное несходство его лирики с классическими образцами поэтических Read More ......
- Я – поэт. Этим и интересен. В. Маяковский В 1912 году в альманахе футуристов “Пощечина общественному вкусу” были опубликованы стихотворения В. Маяковского “Ночь” и “Утро”. Так в начале века заявил о себе молодой и самобытный поэт – поэт, которому суждено Read More ......
- В. Маяковский как поэт сформировался в среде футуристов, но, будучи ярче, талантливее друзей, проложил свою дорогу в поэзии, неразрывно связанную с трагическими десятилетиями русской истории начала века. Маяковский обладает удивительной способностью из всего делать поэзию, в незначительном видеть важное. Ему Read More ......
- – А почему вы одеты в желтую кофту! – Чтобы не походить на вас. В. Каменский. Юность Маяковского. В 1912 году в альманахе футуристов “Пощечина общественному вкусу” были опубликованы стихотворения В. Маяковского “Ночь” и “Утро”. Так заявил о себе молодой Read More ......
Маяковский ворвался в поэзию через футуризм: свежо, необычно, ярко, мощно. «Я сразу смазал карту будняя…» - он не положил, а расплескал поэтические краски, предстал как поэт-романтик, умеющий подняться над серой обыденностью, мещанством. Он в самом простом, банальном и тривиальном мог увидеть поэзию, красоту, гармонию.
Своим стихом лирический герой Маяковского бросил вызов сытым, самодовольным людям, не желающим или не могущим понимать его новаторства, его права творить. Именно с протеста эстетического, с протеста в сфере искусства начинается Маяковский. И только потом он перерастает в протест против привычных устоев жизни. Маяковский революционен не столько политически, сколько морально, эстетически.
В ранней лирике обнажился конфликт лирического героя с целым миром, этот конфликт поэтически выразился в формуле «я – вы» («А вы могли бы?», «Вам!», «Нате!» и др.).
Лирический герой в поэзии Маяковского – человек смелый, оригинальный, стремящийся к постоянному движению, обновлению. Ему нужно, чтобы «звёзды зажигали», он может назвать «эти плевочки жемчужинами». Он производит впечатление сильного, огромного, грубого великана. Но этот великан, кажущийся всесильным, вдруг оказывается беззащитным перед «стоглавой вошью» безликой толпы, идущей против него. Он ощущает себя «таким большим и таким ненужным», «бабочку поэтиного сердца» топчут «грязные в калошах и без калош», и он страдает от одиночества и невостребованности в этой озверевшей толпе: «Я одинок, как последний глаз у идущего к слепым человека».
До революции лирический герой ведёт с этим миром «вы» как бы личную, частную борьбу. После революции крепнет уверенность лирического героя в том, что в этой борьбе он не одинок. «Я» очень часто переходит в «мы» и конфликт обретает форму «мы – вы»:
Мы идём, зажатые железной клятвой,
За неё – на крест и – пулею чешите!..
Но лирическое «я» всё равно всегда присутствует: он научился считать общее дело строительства нового мира своим личным, кровным делом. Его патриотизм и гражданственность не искусственны, не выдуманы и не приспособлены к революции, они – свойство его личности. Это особенно заметно в «Стихах о советском паспорте», «Товарищу Нетте…», стихах заграничных циклов. Гордость за родину, в которой человек, как кажется поэту, духовно раскрепостился, для него выше, чем гордость за достижения западной цивилизации, превращающей человека в бездушного робота. Отсюда:
У советских собственная гордость:
На буржуев смотрим свысока.
Главное художественное свойство лирического героя Маяковского – это новаторство, которое включает в себя:
· свободу и дерзость в выборе изобразительных средств;
· новую поэтическую систему (тоническое стихосложение);
· использование глубоких живописных метафор и оксюморонов;
· смелые эпитеты, сравнения, гиперболы;
· новый тип рифм, основанных на созвучии, а не точном совпадении звуков;
· частое употребление неологизмов;
· сюжетность, разговорность поэтической интонации;
· новая графика стиха (лесенка), позволяющая усиливать значимость каждого слова в строке.
Трагичность лирического героя заключается в том, что его мечты и устремления всегда выше и крупнее самой жизни. Но именно без таких смелых и честных максималистов-романтиков во все времена трудно строить новую жизнь или переделывать старую.
Л.И. Тимофеев
Маяковский начал свою литературную деятельность в 1912 году (если не считать ранних стихов 1909-1910 годов, до нас не дошедших). Это был канун революции. Всего пять лет отделяло его от великих октябрьских дней 1917 года. За плечами Маяковского были годы непосредственного участия в революционном движении, подпольной работы, три ареста, одиночка в Бутырской тюрьме. Он уже читал Маркса, Ленина, нелегальную революционную литературу.
Живая связь с революционным движением, знакомство с основами социалистической теории, с творчеством Горького, который, по воспоминаниям родных, был его любимым писателем и в произведениях которого проявляло себя новоё, социалистическое искусство, - все это, казалось бы, должно было определить ясность и, так сказать, прямолинейность творческого развития молодого Маяковского как демократического поэта, формировавшегося в непосредственной связи с революционным движением. В конечном счете так оно и было. Маяковский безоговорочно принял Октябрьскую революцию, сразу же став в ряды ее бойцов. Но все же 1912-1917 годы - годы поэтического формирования Маяковского - это сложный и противоречивый период его творческого развития. С одной стороны, основной пафос таких произведений, как «Облако в штанах», «Флейта-позвоночник», «Человека», «Война и мир», свидетельствует о том, что именно в эти годы Маяковский складывался как поэт революции, как поэт-новатор, находивший именно ту поэтическую форму, которой можно было передать «дней небывалую ересь». С другой стороны, именно на эти годы падает сближение Маяковского со школой футуристов - Д. Бурлюком, В. Хлебниковым, В. Каменским, А. Крученых и другими.
В литературе начала XX века с необычайной остротой стоял вопрос о человеке, о его трагической судьбе в буржуазном мире. И каждое литературное течение, каждый большой писатель давали свой ответ на этот вопрос.
Социалистический реализм М. Горького позволил ему увидеть черты нового человека, человека будущего и противопоставить его человеку капитализма. Пафос гуманизма Горького в том, что он не только разоблачал капиталистический строй, превращавший человека, пользуясь выражением Маркса, в «нечеловеческого человека», но и рисовал того «человеческого человека», которого создавала борьба за социализм.
Русский футуризм, выступая с демонстративным протестом против буржуазной культуры (и это, очевидно, привлекло к нему интерес Маяковского), мыслил свою борьбу за человека лишь негативно, лишь как освобождение его от пут буржуазной культуры, не давая ему ничего взамен. «Руссоизм» Хлебникова, являющийся одним из основных мотивов в его творчестве, чрезвычайно характерен. Хлебников стремится вернуть человека назад, в первобытность. Герой его «Лесной девы», «Ладомира» и многих других произведений - это человек, который еще не отошел от природы:
К быту первых дикарей Мечта потомков пролетит.
(В. Xлебников)
«И человеческого человека» буржуазного мира футуризм пытался заменить «расчеловеченным человеком», сведенным к простейшим, первичным побуждениям; отсюда тот физиологизм, который характерен для Бурлюка («Каждый молод, молод, молод, в животе чертовский голод, будем кушать камни, травы»), Крученых («Лежу и греюсь близ свиньи»), Хлебникова (борьба людей за самку в «Лесной деве»).
Поиски футуризмом новых форм словесного выражения отвечали этому его содержанию. «Расчеловеченный человек» не нуждался уже в сложной системе понятий, необходимых для развитого мышления. Печально знаменитая «заумь» (которую почему-то стремятся воскресить некоторые современные наши теоретики) и представляла собой не что иное, как создание языка, отвечавшего состоянию человека, еще не ощущающего необходимости мыслить. Это язык междометий и звукоподражаний, близкий к детскому языку, возвращающий человека к первичным стадиям языкового развития.
Футуризм был, следовательно, бессилен и беспомощен в своей положительной программе, и влияние его, естественно, осложняло начальный период развития творчества Маяковского.
Творчество раннего Маяковского представляет собрй период творческих поисков, художественного самоопределения. Было бы неверно поэтому придавать первым стихам Маяковского самодовлеющее значение. Их можно рассматривать лишь в единстве со веем его творческим путем, и лишь в свете его они могут быть правильно поняты
Лирический герой первых лет его творческой деятельности дан в процессе своего становления. Образ лирического героя раннего Маяковского формировался постепенно; шаг за шагом складывалась та система отношений поэта к жизни, которая определяла значимость характера лирического героя его поэзии как характера типического.
Понятие лирического героя в основном утвердилось в нашей критической практике. Плодотворность этого понятия связана прежде всего с тем, что оно позволяет, с одной стороны, рассматривать лирическое творчество поэта целостно, осмыслять все отдельные его произведения как раскрытие единой точки зрения на мир, как систему переживаний, связанных единством эстетических оценок и жизненного опыта, как проявление единого человеческого характера. С другой стороны, понятие лирического героя позволяет с особой отчетливостью показать, что. поэт сумел эстетически переосмыслить свой личный жизненный опыт, связать его с общественным, поднять свое личное мироощущение до уровня обобщенного выражения определенных идейно-художественных норм своего времени.
Показать в характере типическое - значит поставить его в такие отношения к различным сторонам жизненного процесса, через которые проявятся главные, существенные, определяющие стороны человеческого характера, найдут свое утверждение те эстетические идеалы, К которым стремится художник.
Новаторство поэта и проявляется в новизне тех отношений, которые он устанавливает между человеком и миром, в новом понимании этих отношений, если они уже раньше входили в поэтический круг зрения, и, наконец, в открытии новых средств выразительности, вне которых найденные им отношения не получат жизненной убедительности, не превратятся в художественный факт. Чем своеобразнее эти отношения человека и действительности, чем богаче и разностороннее они, чем точнее они выражены, тем в большей степени значимым и оказывается образ лирического героя, создаваемый поэтом.
Лирическое стихотворение представляет собой раскрытие какого-либо из таких отношений. Прежде всего это переживание лирического героя, вызванное той или иной жизненной ситуацией, обозначенной или только угадываемой в произведении.
Эти ситуации и вызванные ими переживания раскрывают перед нами образ лирического героя и мир, в котором он находится, то есть круг тех отношений человека к действительности, изучив который мы получаем возможность составить себе представление о его характере и о типичности этого характера.
Нам неизвестен начальный период развития творчества Маяковского. Но представить себе его особенности не вызывает трудностей. Упоминая о пропавшей тетради своих первых стихов, Маяковский назвал их «ревплаксивыми». Живая связь с революционной деятельностью определяла, очевидно, содержание его раннего творчества, а воспроизведение существовавшей поэтической традиции - его форму. Здесь не было еще ничего самостоятельного. Это - предыстория его творчества, ибо в нем не было еще проявления поэтической самостоятельности, индивидуального отношения к действительности. Огромные поэтические силы, скрытые в Маяковском, еще только начинали пробуждаться. Вначале это пробуждение имело чисто негативный характер. Маяковский отказывается от традиционных форм, но еще не находит своих. И происходит это потому, что им еще не найдены те основные отношения человека к жизни, к своему времени, которые могут лечь в основу образа лирического героя.
В стихах Маяковского 1912 года «Ночь», «Утро», «Порт» еще нет сколько-нибудь отчетливых отношений к той или иной стороне жизни. Они целиком описательны; переживание, в них заключенное, представляет собой как бы воспроизведение лирическим героем явлений внешнего мира, причем сами эти явления внешние - предметы, цвета:
В ушах оглохших пароходов Горели серьги якорей.
Нет никаких оснований преувеличивать значение этих произведений, как это делали некоторые критики, видеть в них экспериментальную поэзию и находить черты поэтического новаторства. Все это здесь отсутствует, потому что нет здесь главного - отношения лирического героя к действительности. Точнее, оно есть, но в самом эмбриональном состоянии, оно проступает в почти неуловимой эмоциональной оценке отдельных явлений действительности, придающей описанию в какой-то степени негативную окраску («вой трубы», «гроба домов публичных», «жуток шуток клюющий смех» и т. д.). Поэтому в них на первый план выступает не столько жизненная, сколько, так сказать, литературная основа. Отношение лирического героя к окружающей его обстановке здесь состоит в том, что он стремится отказаться от литературных традиций, бросить им вызов нарочитой субъективностью стихотворения, произвольностью отдельных тропов («платья зовущие лапы», «пугая ударами в жесть, хохотали арапы» и т. д.).
Здесь нет еще прямой связи и с футуризмом. Характерные черты поэзии раннего Маяковского наметились еще до встречи его с Бурлюком.
Если рассматривать все эти стихотворения - «Ночь», «Утро»», «Порт» - как лирические переживания, то за ними угадывается не жизненная ситуация, а литературная, отказ от традиционных литературных форм, отталкивание от привычных литературных канонов - не более.
Это, с одной стороны, нарочитая резкость тропов и с другой - опять-таки нарочитая незавершенность переживания. Читателю не ясно, что ему сказано, зачем сказано, все ли сказано. Все здесь построено по принципу: не так, как раньше! На большее поэт здесь не претендует. Поэтому, несмотря на этот принцип «не так!», он во многих отношениях и не колеблет традиционных особенностей обычной стихотворной формы. Остается нетронутой лексика, нет неологизмов, традиционен ритм (четырехстопный амфибрахий в стихотворении «Ночь», четырехстопный ямб в стихотворении «Порт»). Особняком стоит «Утро», где сделана единичная попытка, не отвечающая самой природе русского стиха, - создать начальные рифмы, что вообще деформирует стих т. е. «не так!» здесь доведено до крайности.
Эти же особенности можно отметить в большинстве стихотворений 1913 года - «Уличное», «Вывескам», «Театры», «Кое-что про Петербург». Стихотворение «А вы могли бы?» является своеобразной декларацией, оправдывающей этот принцип:
Я показал на блюде студня косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы прочел я зовы новых губ.
Это все то же «не так!» в наиболее острой форме. Это еще не жизнь, а литература, и, стало быть, у нас нет оснований еще говорить о новаторстве поэта. Но постепенно в стихах Маяковского этого периода начинает уже проступать определенное отношение к жизни, хотя еще смутное и неясное. Это общее отношение неудовлетворенности, тревожности, беспокойства, ощущение какого-то жизненного неблагополучия, которое, врываясь в общую описательную интонацию стихов Маяковского, меняет ее тональность, заставляет, хотя еще и смутно, ощутить человеческую индивидуальность, чем-то встревоженную и чем-то не удовлетворенную. Среди бездумной описательности стихотворения «Из улицы в улицу» («Лебеди шей колокольных», «Фокусник рельсы тянет из пасти трамвая») возникает смутный облик страдающей женщины:
Кричи, не кричи:
«Я не хотела!» -
резок
жгут
муки.
В стихотворении «Я» вдруг возникает трагическая интонаций: «...иду один рыдать». Правда, она сейчас же обессмысливается:
Иду
один рыдать, что перекрестком распяты городовые.
В стихотворении «Несколько слов обо мне самом» это проступающее отношение к жизни звучит отчетливо:
Кричу кирпичу,
слов исступленных вонзаю кинжал в неба распухшего мякоть:
«Солнце!
Отец мой!
Сжалься хоть ты и не мучай!
Это тобою пролитая кровь моя льется дорогою
дольней.
Это душа моя
клочьями порванной тучи
в выжженном небе
на ржавом кресте колокольни!
Время!
Хоть ты, хромой богомаз,
лик намалюй мой в божницу уродца векь
Я одинок, как последний глаз у идущего к слепым человека!
Эта интонация нарастающей тревоги звучит в стихотворении «Ш усталости» («лохмотьями губ», «дымом волос над пожарами глаз», «окровавленный песнями рог», «вздыбилось ржанье оседланных смертью коней»). Мы еще не знаем, откуда эти интонации тревоги и боли. Мы еще не можем определить, каковы те жизненные ситуации, которые вызывают этот строй переживаний, но они усиливаются, к ним примешивается и смутное еще отношение какого-то протеста, гнева, вызова. Мы встречаемся с ними в стихотворении «Мы» («Стынь, злоба!», «Перья линяющих ангелов бросим любимым на шляпы...»). И как-то неожиданно быстро эти смутные еще настроения уже в 1913 году превращаются в образ в подлинном смысле этого слова, т. е. в проявление характера, хотя бы еще и самое первоначальное. Мы начинаем ощущать рождение лирического героя. Это происходит уже в стихотворении «Нате!». Здесь проявляется лирический герой, как «грубый гунн», как «бесценных слов транжир и мот», противопоставленный толпе. Возникли первые реальные жизненные отношения: поэт и толпа. Представление о толпе еще чрезвычайно суммарно, но все же ее признаки направляют внимание в совершенно определенную сторону. Это женщина, которая смотрит «устрицей из раковин вещей», мужчина, у которого «в усах капуста», - это люди, которые определены словами «обрюзгший жир», и поэт обращается к ним со словами: «...плюну в лицо вам».
Еще очень смутно, но здесь уже возникают очертания общественного процесса, как процесса противоречий, борьбы, страданий. И в нем лирический герой уже ищет свое место.
В стихотворении «А все-таки» это обнаруживается с достаточной ясностью. Если в стихотворении «Я» облик поэта заменен почти безликой эмоцией («иду один рыдать»), в «Нате!» и в «Кофте фата» он ещё только «бесценных слов транжир и мот», который дарит стихи, «веселые, как би-ба-бо, и острые и нужные, как зубочистки!», то в стихотворении «А все-таки» - при всей его предельной резкости, заставляющей вспомнить рассказ М. Горького «Страсти-Мордасти», - он уже находит и свою жизненную позицию среди самых обездоленных и самых униженных.
Теперь литературное «не так!» уже отпадает. Острота тропов, резкость интонации, необычность интонационно-синтаксических оборотов получают целеустремленность и оправданность. Лирический герой вступил в мир, где люди страдают и гибнут, где их унижают и угнетают. Теперь эти смутные интонации боли и гнева, которые еще раньше входили в его стихи, приобретают ясность, силу, целенаправленность.
Людям страшно - у меня изо рта шевелит ногами непрожеванный крик.
Лирический герой нашел свое жизненное направление. Он не один. Он может от чьего-то имени сказать: «Я - ваш поэт». В трагедии «Владимир Маяковский» (1913) старик говорит, обращаясь к поэту: «И вижу - в тебе на кресте из смеха распят замученный крик». В этой трагедии перед нами проходят образы, символизирующие обездоленных людей: человек без глаза и ноги, человек без уха, человек без головы, женщина - со слезинкой, со слезой, со слезищей. «Придите все ко мне», - зовет их Владимир Маяковский - лирический герой трагедии. Он стремится дать им язык, «родной всем народам». Еще совсем недавно, во имя своего литературного «не так!», он призывал: «... влюбляйтесь под небом харчевен в фаянсовых чайников маки!», а сейчас он уже видит, что только «где-то - кажется, в Бразилии - есть счастливый человек!»
При всей пестроте и противоречивости ранних стихотворений Маяковского первый этап его творческого развития в том и состоял, что он приблизился к основным конфликтам эпохи, поставил своего лирического героя в связь с теми непримиримыми социальными противоречиями, которые раздирали буржуазный мир, и нашел для своего героя место в лагере развертывавшегося демократического движения среди обездоленных масс, от имени которых говорил его лирический герой. Слова Горького о том, что России нужен большой демократический поэт, начинали оправдываться.
Следует здесь же оговориться, что само по себе открытие Маяковским новых принципов типизации, новых отношений человека и действительности не было неожиданностью. В творчестве Горького и связанных с ним демократических писателей эти противоречия были доказаны сами по себе и шире и глубже, у них шла речь об отношении к борьбе за социализм, как основе раскрытия характера героя. Но была и область, которая не была еще освещена сколько-нибудь существенно. Позднее ее охарактеризовал в одном из своих выступлений сам Маяковский.
Процитировав строки Есенина: «Знаю я, что с тобою другая...», он сказал: «Это самое «др» - другая, дорогая, - вот что делает поэзию поэзией. Вот чего многие не учитывают. Отсутствие этого «др» засушивает поэзию... это вопрос о форме, вопрос о подходе к деланию стиха так, чтобы он внедрялся в тот участок мозга, сердца, куда иным путем не влезешь, а только поэзией».
Речь шла о создании лирики нового типа, которая должна была отразить воздействие сложнейших противоречий эпохи на духовный мир человека - как раз на те «участки мозга, сердца», о которых говорил Маяковский.
Мы видели, что Маяковский нащупал основные черты отношения лирического героя к действительности, тот круг его переживаний и стоящих за ними жизненных ситуаций, в которых отражались нарастающие социальные противоречия эпохи. Рассказ Горького «Страсти-Мордасти» трагичен по своему содержанию, по характеру изображенных в нем человеческих отношений. Но он отнюдь не свидетельствует о трагичности мироощущения самого Горького. Наоборот, самая острота воспроизведения трагических жизненных ситуаций свидетельствует о пафосе негодования и обличения, о стремлении бороться с миром, обездоливающим человека. Точно так же и трагичность тех состояний лирического героя, которые характеризуют его в творчестве раннего Маяковского, отражает определенный тип общественных отношений, обличает их, говорит об их неприемлемости и тем самым свидетельствует об активности отношений к ним самого поэта, а отнюдь не о трагизме его собственного мироощущения. Если бы дело обстояло иначе, мы не моглй бы наблюдать того стремительного накопления все новых и новых жизненных отношений, которые определяют рост характера лирического героя в ранней поэзии Маякрвского, углубления его типических черт, все более отчетливо показывающих его место в общественном процессе и социальные силы, за ним стоящие.
Характер лирического героя, хотя бы и в самых первоначальных его чертах, уже определялся. Тем самым становился все более ясным принцип отбора средств речевой выразительности, которые были необходимы для его художественной конкретизации, для того, чтобы образ лирического героя приобрел конкретные речевые очертания: свою лексику, интонации, ритмику. То, что было найдено Маяковским уже в 1913 году, почти еще не отражало реальных живых сторон той действительности, с которой сталкивался лирический герой. Надо было найти многоразличные отношения его к действительности, которые создали бы из него определенный и многосторонний типический характер в определенных типических обстоятельствах.
В стихотворениях, посвященных империалистической войне (1914), еще сильно дает себя знать характерная для раннего Маяковского описательность. Оценка событий выступает через общую эмоциональную окрашенность стихотворения:
А с запада падает красный енег сочными клочьями человечьего мяса.
А из ночи, мрачно очерченной чернью, багровой крови лилась и лилась струя.(«Война объявлена»)
Здесь перед нами опять-таки еще только контур лирического героя. Но в стихотворении «Вам!» (1915) он отчетливо выступает как негодующий обличитель: «Вам, проживающим за оргией оргию, имеющим ванную и теплый клозет! Как вам не стыдно о представленных к Георгию вычитывать из столбцов газет?!» И далее, в резко сатирическом цикле «Гимнов», развертывается уже конкретная система отношений лирического героя к окружающей его действительности. За его переживаниями уже ощущается богатый круг жизненных ситуаций, определяющих реальные черты исторической обстановки. Здесь уже, по сути дела, перед нами те «четыре крика четырех частей», которые составили содержание поэмы «Облако в штанах». Гимны судье, ученому, критику, взятке, обеду, гимн здоровью, «Теплое слово кое-каким порокам» дают в целом уничтожающую картину неприемлемого общественного строя, в котором господствуют корысть, лицемерие, обман, угнетение;
Кажется, будто разлагается в газете громадный и жирный официант.
«Долой вашу любовь!», «Долой ваше искусство!», «Долой ваш строй!», «Долой вашу религию!» - так определил Маяковский смысл своей поэмы (в предисловии к бесцензурному изданию «Облака в штанах» в 1918 году).
Теперь черты лирического героя получали уже несравнимое с его ранним обликом новое выражение.
В поэме «Облако в штанах» перед нами появляется уже не я, а мы: Мы -
каждый - держим в своей пятерне миров приводные ремни!
Здесь заканчивается период становления образа лирического героя в раннем творчестве Маяковского. Его внутренний мир прояснился настолько, что Маяковский смог сделать тот решающий шаг от я к мы, который и был необходим для того, чтобы на Руси появился большой демократический поэт, которого ждал Максим Горький. «Страшный мир», который «для сердца тесен», и обличающий его одинокий лирический герой были знакомы и по поэзии Александра Блока, но Блок был еще далеко от основной социальной силы эпохи.
Ключевые слова: Владимир Маяковский, кубо-футуризм, критика на творчество Владимира Маяковского, критика на стихи Владимира Маяковского, анализ стихов Владимира Маяковского, скачать критику, скачать анализ, скачать бесплатно, русская литература 20 века
