85 лет назад 5 февраля 1926 года в поезде Москва-Рига на перегоне между станциями Икскюль (Икшкиле) и Куртенгоф (Саласпилс), самоотверженно защищая дипломатическую почту от нанятых иностранной разведкой преступников, погиб советский дипкурьер Теодор Нетте и был тяжело ранен его коллега Иоганн Махмасталь. С тех пор эта дата отмечается как День памяти дипкурьеров, погибших при исполнении служебных обязанностей. Причастные к этой службе люди возлагают цветы к памятнику Нетте на Ваганьковском кладбище в Москве, а также к могилам других своих товарищей, погибших при исполнении служебного долга. В этот же день в селе Багаряк Челябинской области учителя и школьники подшефной МИДу местной школы посещают могилу Иоганна Махмасталя, умершего здесь в эвакуации в 1942 году. А сотрудники посольства России в Латвии возлагают цветы к памятному знаку, установленному на месте героического поединка наших дипкурьеров с преступной бандой.

Перестрелка в купе

5 февраля 1926 года Теодор Нетте и Иоганн Махмасталь перевозили из Москвы в Ригу поездом важную дипломатическую почту. Дипкурьеры, как и положено, вдвоём занимали всё купе. Теодор находился на верхней полке, Иоганн — внизу. После того, как проехали станцию Икскюль, в вагоне послышался шум. Махмасталь выглянул в коридор: двое в масках возле соседнего купе, наведя пистолеты на представителя «Льноторга» Печерского и проводника, требовали сообщить, где едут дипкурьеры. Иоганн предупредил Теодора о нападении и попытался закрыть дверь, но упавший тюк с почтой помешал это сделать. Нападавшие бросились к дипкурьерам. Один из них выстрелил в сидевшего на нижней полке Махмасталя. Пуля попала в живот, но Иоганн остался жив. В тот же миг лежавший на верхней полке Нетте всадил в этого бандита пулю. Падая, тот снова выстрелил в Махмасталя и ранил его в руку. Иоганн перехватил револьвер в левую и ранил второго бандита. Но тот устоял на ногах и выстре­лил Нетте в голову. Теодор замертво рухнул с полки, прикрыв своим телом Махмасталя.

Ослабевшие от ран бандиты попытались покинуть поезд, но их прикончил, как лишних свидетелей, третий нападавший, который на ходу выпрыгнул из вагона.

Махмасталь, истекая кровью, держал под прицелом дверь купе и никого к себе не подпускал. Когда в Риге в поезд прибыл сотрудник советского постпредства (на беду Иоганн не знал его в лицо), Махмасталь запретил входить в купе и ему, угрожая пистолетом. Только когда приехал известный дипкурьеру сотрудник, Иоганн сдал почту и тут же потерял сознание.

Пароход и человек

В дальнейшем правительство Латвии провело расследование и оказалось, что нападав­шими были братья Габриловичи — граждане Литвы, поляки по националь­ности. Какая структура была заказчиком преступления — осталось тайной. Латвийское правительство принесло официальные извинения — и на этом инцидент был исчерпан.

В Москве же похороны Нетте сопровождались неви­данно массовыми демонстрациями протеста. Теодор Нетте (посмертно) и Иоганн Махмасталь были награждены высшими на тот период боевыми орденами — орденами Красного Знамени. Но наибольшее удовлетворение у народа вызвало решение правительства назвать именем Нетте пароход.

Владимир Маяковский, который с Нетте был лично знаком, посвятил этому событию стихотворение «Товарищу Нетте — пароходу и человеку». Вот его последние строчки, на которых воспитано несколько поколений советских людей:

В наших жилах —

кровь, а не водица.

сквозь револьверный лай,

воплотиться

в пароходы,

в строчки

и в другие долгие дела.

Мне бы жить и жить,

сквозь годы мчась.

Но в конце хочу —

других желаний нету —

встретить я хочу

мой смертный час

как встретил смерть

товарищ Нетте.

Что касается Иоганна Махмасталя, то после ранения в 1926 году он недолго поработал на хоздолжностях, отправлен на пенсию по инвалидности, в 1942 году умер в 50 с небольшим лет.

Проданная память

В советское время память о красных дипкурьерах чтили, на их примере воспитывали у молодежи патриотизм. Когда в 1953 году пароход «Теодор Нетте» был списан, в стране возникло целое «Теодоровское» движение молодежи. Возглавил его капитан первого ранга запаса Михаил Иванович Кислов, который в годы Великой Отечественной войны командовал подводной лодкой «Л-17». Его участники собрали достаточное количество металлолома для постройки самого современного на то время судна. 30 ноября 1963 года на новеньком газотурбиноходе «Теодор Нетте» был поднят Государственный флаг СССР.

В 1986 году и это именное судно отслужило своё. «Теодоровцы» опять бросили клич: на собранный металлолом был построен суперсовременный контейнеровоз, и в 1990 году он вышел в океан с именем «Теодора Нетте». Но начавшиеся реформы изменили нравственные ориентиры в государстве: идеология рынка такова, что если выгодно, идет на продажу всё — даже национальные святыни. В 1992 году приватизаторы загнали «Теодора» одной зарубежной фирме. Она сменила имя судна. Четвертое построить некому: «Теодоровское» движение кануло в лету, не вписавшись в демократию, да и судостроение захирело. Так «Теодор Нетте» погиб во второй раз.

Новые имена

Но народная память неистребима. Тот, кто не потерял её, может посмотреть распространяемый на дисках (в «наших» проамериканских кинотеатрах не увидишь) увлекательный фильм «Красные дипкурьеры», в основу сюжета которого положены реальные события, произошедшие 5 февраля 1926 года в поезде Москва-Рига. Ещё встречается на кассетах и на дисках кинофильм «Сумка дипкурьера», снятый известным режиссером Александром Довженко, который в молодости работал в дипломатическо-курьерской службе.

Сегодня работа дипкурьера, как и в те далекие времена, секретна и опасна. Имена её героев мы узнаём лишь после их гибели. На Ваганьковском кладбище неподалеку от могилы Теодора Яновича Нетте — еще три одинаковых надгробия с пятиконечными звездами. Под каждым — два захоронения. Дипкурьеры Евгений Васильев, Александр Стариков, Борис Смирнов, Владимир Ласковый, Алексей Власов и Владимир Зябликов уже в наше время погибли при исполнении служебных обязанностей. Потому и похоронены парами — как работали. Вечная им слава!

Из досье «СП»:

Пароход «Тверь» (впоследствии — «Теодор Нетте») был построен в 1912 году на Невском заводе в Санкт-Петербурге.

В декабре 1921 года пароход продан итальянской компании «Lloyd Triestino» и переименован в «Soria». 29 января 1926 выкуплен Совторгфлотом и под именем «Теодор Нетте» поднял советский флаг. Именно это судно упоминается в стихотворении В. Маяковского «Товарищу Нетте пароходу и человеку». Вошёл в состав судов Черноморской конторы Совторгфлота (впоследствии ЧМП) и эксплуатировался на Крымско-Кавказской линии, совершая нерегулярные заходы в порты Средиземного моря.

В начале мая 1929 года передан Дальневосточной конторе Совторгфлота (ныне ДВМП), ушёл на Дальний Восток, где и работал. 26 ноября 1933 года мобилизован в военный флот. 25 июня 1934 года после перевооружения и переоборудования в минный заградитель вошел в состав Морских Сил Дальнего Востока. С 20 апреля 1939-го использовался в качестве самоходной плавбазы 4-й бригады подводных лодок. С 9 июля 1941 года возвращен в класс минных заградителей. Производил постановки минных заграждений на подходах к советским морским базам, а осенью 1945 года корабль ставил мины в Японском море, участвовал в перебросках войск в порты Кореи.

23 октября 1945 выведен из боевого состава ТОФ и переквалифицирован в военный транспорт. В 1946-м году разоружён и поставлен на мёртвый якорь в бухте Золотой Рог, использовался в качестве плавказармы «ПКЗ-28», клуба моряков. В 1953 году корабль пострадал от пожара и шторма, после чего исключен из списков судов ВМФ (флаг спущен 5 ноября 1953 года) и превращён в основу одного из причалов Петропавловского торгового порта, а фрагменты корпуса сохранились в экспозиции Военно-исторического музея г. Петропавловск-Камчатский.

«Товарищу Нетте, пароходу и человеку» Владимир Маяковский

Я недаром вздрогнул. Не загробный вздор. В порт, горящий, как расплавленное лето, разворачивался и входил товарищ "Теодор Нетте". Это - он. Я узнаю его. В блюдечках-очках спасательных кругов. -Здравствуй, Нетте! Как я рад, что ты живой дымной жизнью труб, канатов и крюков. Подойди сюда! Тебе не мелко? От Батума, чай, котлами покипел... Помнишь, Нетте,- в бытность человеком ты пивал чаи со мною в дип-купе? Медлил ты. Захрапывали сони. Глаз кося в печати сургуча, напролет болтал о Ромке Якобсоне и смешно потел, стихи уча. Засыпал к утру. Курок аж палец свел... Суньтеся - кому охота! Думал ли, что через год всего встречусь я с тобою - с пароходом. За кормой лунища. Ну и здорово! Залегла, просторы надвое порвав. Будто навек за собой из битвы коридоровой тянешь след героя, светел и кровав. В коммунизм из книжки верят средне. "Мало ли, что можно в книжке намолоть!" А такое - оживит внезапно "бредни" и покажет коммунизма естество и плоть. Мы живем, зажатые железной клятвой. За нее - на крест, и пулею чешите: это - чтобы в мире без Россий, без Латвий*, жить единым человечьим общежитьем. В наших жилах - кровь, а не водица. Мы идем сквозь револьверный лай, чтобы, умирая, воплотиться в пароходы, в строчки и в другие долгие дела. * Мне бы жить и жить, сквозь годы мчась. Но в конце хочу - других желаний нету - встретить я хочу мой смертный час так, как встретил смерть товарищ Нетте. * Нетте был убит на территории буржуазной в то время Латвии.

Анализ стихотворения Маяковского «Товарищу Нетте, пароходу и человеку»

Владимир Маяковский не любил стихов-посвящений, считая, что людей нужно помнить и ценить, ока они живы. Тем не менее, летом 1926 года он все же поступился своими принципами и создал произведение под названием «Товарищу Нетте, пароходу и человеку».

С дипломатическим курьером Теодором Нетте Маяковский был знаком лично и даже однажды ехал с ним в одном купе, полночи беседуя о политике и литературе. Однако в феврале 1926 года Нетте был застрелен в поезде при попытке ограбления дипломатической почты, и это преступление вызвало широкий резонанс. Каково же было удивление поэта, когда спустя несколько месяцев в Крыму он увидел, как в порту швартуется грузовой пароход «Теодор Нетте», названный в честь погибшего дипломатического курьера.

«Как я рад, что ты живой дымной жизнью труб, канатов и крюков», — пишет Маяковский и мысленно возвращается в прошлое, когда вместе со своим знакомым пил чай в дипломатическом купе поезда, наслаждаясь обществом достаточно образованного молодого человека. Тогда Нетте «напролет болтал о Ромке Якобсоне и смешно потел, стихи уча». Спать ложились далеко за полночь, и при этом Теодор Нетте всегда держал палец на спусковом крючке, готовый в любой момент открыть огонь при попытке нападения на дипломатическую почту. Однако в ту роковую ночь напали не на него, а на курьеров в соседнем купе. При попытке их защитить Теодор Нетте был убит пулей в голову.

Его трагическая и, вместе с тем, героическая история сразу же стала достоянием общественности и поразила Маяковского, который считал, что этот невысокий парень с интеллигентными дужками-очками мало чем отличается от обычных служащих своего времени. Тем не менее, после этого случая поэту пришлось признать, что « в наших жилах – кровь, а не водица», и ради высоких идеалов многие действительно готовы погибнуть, каким бы пафосным ни казалось это утверждение. И поэту очень приятно, что страна действительно помнит своих героев, называя в их часть пароходы, которым суждено славить подвиги героев.

Финальная часть стихотворения является своеобразным обращением поэта к читателям. Маяковский признается, что у «него других желаний нету», кроме как умереть во имя своей родины так же, как сделал это Теодор Нетте – в расцвете лет и ради великих идеалов. Впрочем, поэту была уготована совсем другая судьба, но в одном он не ошибся: его жизнь прервала пуля, а не старость и болезнь, чего поэт опасался больше всего.

Нераскрытая тайна нападения на красных дипкурьеров

5 февраля 1926 года ранним утром в поезде № 5 Москва - Рига на перегоне между станциями Икшкиле и Саласпилс, в 22-25 километрах от Риги, было совершено вооружённое нападение на двух советских дипкурьеров. В перестрелке погиб старший курьер, латыш Теодор Нетте, получивший три пули в грудь и по одной - в каждую руку. Его помощник, эстонец Иоганн Махмасталь, выжил, получив пулю в живот и две - в правую руку. Дипкурьеры направлялись в Ригу, откуда, сдав часть груза, должны были направиться в Таллин, а уже из Таллина - в Берлин…

Братья-разбойники

Известны показания выжившего дипкурьера Махмасталя, которые в своей книге «Долг и отвага. Рассказы о дипкурьерах » цитировал Семён Аралов (в 1926 году - член коллегии Наркомата по иностранным делам СССР). Известны рапорты политического управления латышской полиции, которые уже в современной Латвии изучили рижские историки Герман Гусев и Олег Пухляк. Итак, полицейские (а в Риге и советские дипломаты), вошедшие в поезд, обнаружили на полу купе тело Нетте, который был лишь в нижнем белье. Рядом второй курьер - окровавленный, никого не подпускавший к багажу с диппочтой, в левой руке сжимавший пистолет. Впрочем, патроны в нём, как оказалось, он уже все расстрелял. В купе проводников нашли и двух нападавших: оба сидели, прислонившись друг к другу, мёртвые . У одного зафиксировали лёгкое ранение в щёку и второе - в висок, смертельное, другой имел тяжёлое ранение в правое бедро и смертельное, тоже в висок. Оба гладко выбриты, в шикарных костюмах, до зеркального блеска начищенные ботинки. В карманах литовские монеты и блокнот со схемой расположения станций Скривери, Рембате, Саласпилс. Возле железнодорожного полотна позже нашли литовские паспорта, по которым выяснили: нападавшие - родные братья Антон и Бронислав Габриловичи, 24 и 19 лет, соответственно; поляки, уроженцы Шавельского уезда Ковенской губернии Российской империи (в описываемое время это Шауляйский округ Литовской Республики. - Ред.). Хотя, конечно, странно: люди идут на страшное, смертельное дело - и берут с собой паспорта.

Как установила полиция, братья-разбойники снимали жильё в рижском районе Торнякалнс. Оба якобы оказались известны литовской полиции как мелкие контрабандисты и спекулянты, но никаких дел с применением оружия, не говоря уже про убийства, за ними не числилось. Согласно базе данных историка Сергея Волкова, во время Гражданской войны в России Антон и Бронислав Габриловичи участвовали в Белом движении , но были ли они связаны с белоэмигрантскими организациями, так и не выяснено. Как не установлено, было ли это нападение актом террора, попыткой захвата дипломатического багажа или всего лишь вооружённым налётом с целью грабежа. Одни ли действовали братья или в составе группы, по своему почину или являлись чьими-то пешками-исполнителями - всё это тоже осталось неизвестным. Непонятно даже, из какого именно оружия стреляли Габриловичи: все источники, как латышские, так и советские, скромно умалчивают о такой «мелочи».

Пароход и человек

«Красных дипкурьеров» наградили орденами Красного Знамени (Нетте - посмертно), о них рассказывали газеты, в честь Теодора Нетте назвали пароход, Маяковский написал своё знаменитое стихотворение «Товарищу Нетте, пароходу и человеку». Позже сняли и фильмы, а 5 февраля с тех пор отмечается у нас как день памяти дипкурьеров , погибших при исполнении служебных обязанностей.

Теодор Нетте родился в 1896 году в семье рижского сапожника. Его официальная биография уверяет, что в 18 лет он за революционную пропаганду вместе с отцом попал в питерские «Кресты», откуда после Февральской революции «рабочие и солдаты освободили их и сотни других революционеров». Действительно, в 1915 году Теодора вместе с отцом арестовали, но, как свидетельствуют документы, вовсе не за революционную деятельность, а за «саботаж при исполнении государственного заказа по изготовлению одежды и обуви для армии»: мастерская его отца, в которой он трудился, поставила армии партию сапог с подошвой из… бумаги. Да и сидел он не до революции, а до апреля 1916 года, когда был оправдан по суду, хотя его отцу и «впаяли» три года за саботаж.

В 1918 году Теодор Нетте служил сначала в Наркомате внутренних дел Советской России секретарём визового отдела, затем был комиссаром батальона в полку латышских стрелков, позже был в Елгаве членом революционного трибунала. Затем Нетте перевели в Наркомат иностранных дел - дипломатическим курьером. Напарник Нетте Иоганн (Иоханнес) Махмасталь, эстонец, 1891 года рождения, уроженец города Нарвы, во время Гражданской войны служил в Эстонской коммунистической бригаде и ВЧК, потом получил назначение в Наркоминдел. Иоганн выжил в той револьверной перестрелке, но позже его судьба сложилась трагически.

Маузер без патронов

Показания Махмасталя вызвали много вопросов у нынешних следователей. Хотя бы потому, что он их всё время менял, увеличивая количество нападавших: первоначально - двое, затем стало трое, потом уже четверо. Убитые братья Габриловичи под его описание не очень и подпадали. Хотя понятно, что в лихорадке перестрелки было не до разглядывания примет. Хватает и других странностей. Например, выясняется, что двери купе дипкурьеров «были обычно открыты», причём постоянно, и даже когда кто-то из них покидал купе, что точно не соответствовало служебным инструкциям! Более того, старший дипкурьер, Нетте, в момент нападения спал раздетый на верхней полке. Понятно, что курьеры несут охрану по очереди, но ведь до пункта назначения оставалось уже не более 20-30 минут - разве не пора было старшему дипкурьеру быть во всеоружии и одеться?

…Со слов Махмасталя выходит, что ещё в 4 утра он якобы услышал на крыше вагона шаги двух человек. Но эти слова Махмасталя никто так и не подтвердил: ни проводники, ни пассажиры, да и никаких следов на крыше не обнаружили. Тем не менее курьер «насторожился»: поднялся, вышел в коридор и «около 10-15 минут, или даже больше, стоял в коридоре напротив нашего купе». При этом начальника-напарника он так и не разбудил, не предупредил о возможной опасности и даже оружия не взял с собой: просто стоял и смотрел. Потом якобы увидел нервно ходившего взад-вперёд по коридору какого-то мужчину в тёмном пальто и чёрной шляпе. Опять насторожился, но как-то по-особенному: оружие не достал, будить начальника снова не стал и дверь купе не закрыл: «Нетте спал на верхней полке, головой в сторону коридора. Дверь купе всё время находились открытой».

Более того, «насторожившийся» Махмасталь покинул купе, опять-таки, оставив его открытым настежь (а начальника спящим!), и ушёл в уборную. Хотя, как свидетельствует дипкурьер Борис Шапик, согласно инструкции, «в пути следования необходимо было сидеть в купе, не отлучаясь ни на минуту, и охранять диппочту».

Так что инструкции товарищи Нетте и Махмасталь однозначно нарушили, расслабившись после пересечения границы с Латвией. Когда Махмасталь пошёл в туалет, оставив открытым купе со спящим Нет-
те, тут, по его словам, всё и началось: в коридоре появились люди в чёрных масках с оружием. «Увидев всё это, я бросился в своё купе, крикнув спавшему на верхней полке Нетте: «Бандиты в масках!» «Быстро схватив лежавшие на столике у окна под салфеткой наши с Нетте два маленьких маузера, передал один Нетте, а второй стал готовить для стрельбы… В этот момент одним прыжком в купе вскочил замаскированный человек. Он направил на меня браунинг, но я не успел ещё вставить обойму», - вспоминал Иоганн Махмасталь. (Помните, как у Маяковского: «Засыпал к утру. Курок аж палец свёл».)

Как показала экспертиза, именно Нетте и успел ранить обоих братьев Габриловичей, а все пули Махмасталя прошли мимо, «в молоко», хотя сам он утверждал, что попал одному бандиту в грудь, а другому - в живот. По словам Махмасталя, после того как расстрелял все патроны, он увидел третьего человека «с маской на лице, в пальто цвета маренго, русских сапогах и с револьвером «парабеллум» в руке», который стоял возле купе, смотрел на раненого курьера и, хотя, мог спокойно добить его, но «ничего не сказав и ничего не сделав, он ушёл».

Позже Махмасталь будет уверять, что третий был плохо выбрит, с длинным бледным лицом, светлыми усами, в жокейском кепи, а сапоги - с галошами. Он, мол, и добил двух раненых бандитов. Потом, как уже сказано, в показаниях Махмасталя объявился и четвёртый.

Нет и никаких сведений о проведении трассологической и баллистической экспертиз, неясно, чем были вооружены братья Габриловичи и из какого оружия их застрелили как ненужных свидетелей. Равно как не выяснили, из какого именно оружия был убит Нетте и какие пули извлекли из раненого Махмасталя.

Советская версия, правда, сугубо неофициальная, газетная и пропагандистская, гласила, что нападавших было трое, четверо и даже пятеро, один из них, мол, и добил раненых братьев выстрелами в затылок. Действовали же нападавшие, разумеется, по заданию иностранных разведок - английской, польской, латышской, литовской и др.

Так или иначе, но ни польский след, ни британский веского документального или материального обоснования не получили. 25 октября 1927 года следствие было закрыто по причине смерти обвиняемых. Как ни удивительно, советская сторона не возражала и на продолжении поисков возможных сообщников больше не настаивала.

Фальшивые фунты стерлингов

Возможно, это было связано со спецификой того груза, который везли дипкурьеры? Не случайно латвийская пресса тогда написала, что дипкурьеры сложным маршрутом, через Ригу и Таллин, везли в Берлин груз бриллиантов аж на четыре миллиона рублей золотом. Но, как полагает латвийский историк Эрик Екабсон в своём расследовании, опубликованном в журнале «Открытый город » (16.05.2014, Латвия), скорее всего, в их багаже была большая партия фальшивых британских фунтов стерлингов. Предназначенная, скорее всего, для финансирования очень серьёзного дела: подготовки всеобщей стачки в Великобритании. Стачка, кстати, и вспыхнула - в мае 1926 года. Как позже выяснят британские службы, советское финансирование этого «проекта» действительно имело место. И вовсе не случайно Максим Литвинов, тогдашний заместитель наркома иностранных дел СССР, выдал на похоронах Нетте такую нетривиальную фразу: «Ограбление почты дало бы нашим врагам возможность изготовленные ими поддельные документы выдать за настоящие, найденные в дипломатической почте!»

А фальшивые фунты (а также и доллары) в СССР тогда тоже печатали: свидетельства этого обнаружил и оставил в своих собранных материалах журналист, ветеран советского 130-го Латышского корпуса Гунар Курпниекс. Собирая в 1950-1960-х годах материалы о чекисте Эдуарде Берзиньше, он случайно наткнулся и на сведения о производстве этих фальшивок. Более того, ему удалось поговорить и с некоей Верой Звиргздиня, с 1925 года работавшей кассиром в советском полпредстве (посольстве) в Таллине. Она и поведала Курпниексу, что Нетте и Махмасталь должны были доставить туда деньги, а затем поехать в Берлин: «Сама процедура была секретной до мелочей. Полученные от курьеров деньги я по своим каналам отсылала дальше. Иногда это было легально, но чаще - с посредничеством агентов». По словам бывшего спецкассира, когда им из Риги по телефону сообщили о происшедшем в поезде, в полпредстве «начался ужасный переполох. Никто же не знал, что Махмасталь будет держаться настолько безупречно. Можете представить, что случилось бы, если бы полиция нашла в мешках фальшивые деньги! …Позор, связанный с фальшивыми деньгами, обрушил бы нас как карточный домик».

С этим можно согласиться: дипкурьеры спасли престиж государства. Может, конечно, они, привыкнув к рутине таких поездок, тогда и «расслабились», но свой профессиональный долг исполнили сполна, так что наградили их заслуженно. После выздоровления Махмасталя перевели с «оперативной» работы на административную, затем на хозяйственную, а в 1937 году и вовсе арестовали как «врага народа». По ходатайству Калинина его дело пересмотрели и реабилитировали в 1939 году. По данным сайта Isilgan.ru , Иоганн Махмасталь умер в феврале 1942 года в эвакуации, в селе Багаряк Челябинской области - на деле, фактически в ссылке, «пытаясь спастись от голода тем, что в глухом селе своим фотоаппаратом делал снимки людей в обмен на продукты питания». В селе Багаряк открыли мемориал, установив бюст дипкурьера Махмасталя…

В честь Нетте был назван пароход, затем его имя последовательно носили ещё два судна



поделиться:

15 августа 1895 или 1896 года родился Теодор Янович (Иванович) Нетте – легендарный советский дипкурьер Наркомата иностранных дел СССР. 5 февраля 1926 года Нетте погиб в Латвии при защите дипломатической почты. Впоследствии инцидент на перегоне между двумя латвийскими станциями Икшкиле и Саласпилс получил широкую огласку. Он стал одним из самых громких международных скандалов, а в Советской России сразу был возведён в ранг подвига бесстрашных дипкурьеров, нашёл отражение во многих художественных произведениях и советских кинофильмах: «Сумка дипкурьера» (1927), «Красные дипкурьеры» (1977). Именем Теодора Нетте был назван бывший российский пароход «Тверь», выкупленный Совторгфлотом у итальянской компании. В 1926 году, уже под именем погибшего дипкурьера, пароход вернулся на свою историческую родину.

Поэт В.Маяковский, который при жизни был знаком с Теодором Нетте, посвятил этому событию стихотворение «Товарищу Нетте - пароходу и человеку». Вот его последние строчки, на которых воспитано несколько поколений советских людей:

5 февраля и по сей день отмечается в нашей стране, как Всероссийский День памяти дипкурьеров, погибших при исполнении служебных обязанностей.

Очень краткая биография

Между тем, о последних часах жизни легендарного товарища Нетте, «парохода и человека», известно каждому школьнику, учившемуся в СССР. А вот его реальная биография, к сожалению, полностью ускользнула от внимания исследователей. Возможно, Теодор Янович Нетте в своей краткой тридцатилетней жизни просто не успел совершить ничего замечательного. Ему выпало лишь героически погибнуть, исполняя свой служебный долг, но посмертная слава «красного дипкурьера» живёт уже почти целое столетие.

Неизвестна даже точная дата рождения Теодора Нетте. Он родился в Риге, по одним сведениям 15 августа 1895(?) года, но в некоторых публикациях фигурирует дата – 11 октября 1896 года. Отец Нетте был рабочим-железнодорожником, о матери ничего неизвестно. После окончания начальной школы Теодор начал работать в сапожной мастерской. Ещё подростком примкнул к революционному движению и стал распространять запрещённые листовки и воззвания. В 1915 году был арестован, после ареста, скорее всего, был призван в армию, либо пошёл добровольцем в один из национальных латышских полков. Национальные латышские формирования, в которых наиболее сильна была большевистская агитация, с первых же дней поддержали советскую власть. Они являлись самыми надёжными частями Красной Армии, активно участвовали как в боевых действиях на всех фронтах Гражданской войны, так и в красном терроре.

В 1919-20 годах Теодор Нетте исполнял должность комиссара батальона 1–го латышского стрелкового полка Латышской стрелковой дивизии, сражался на Западном и Южном фронтах, был трижды ранен. 28 ноября 1920 года Краснознамённая Латышская дивизия была расформирована. Около 12 тысяч рядовых стрелков вернулись в Латвию, но руководство подразделений, в том числе и комиссары-большевики, остались в Советской России. Многие их них впоследствии занимали важные посты в РККА, партийных и государственных органах. Теодору Нетте, очевидно, важного поста не хватило. Но он был молод, физически крепок, имел боевой опыт, и сразу после войны ему поручили работу дипломатического курьера при Наркомате иностранных дел РСФСР.

Во время одной из служебных поездок произошло знакомство Нетте с Владимиром Маяковским. Позднее поэт напишет:

Работа дипкурьера была опасна. Не случайно в списке погибших советских дипломатических курьеров 23 имени. А первым принял бой товарищ Нетте.

Перестрелка в купе

5 февраля 1926 года Нетте и его напарник Иоганн Махмасталь перевозили из Москвы в Ригу поездом важную дипломатическую почту.

Дипкурьеры, как и положено, вдвоём занимали всё купе. Теодор находился на верхней полке, Иоганн - внизу. После того как проехали станцию Икскюль (нынешнюю Икшкиле), в вагоне послышался шум. Махмасталь выглянул в коридор: двое в масках возле соседнего купе, наведя пистолеты на представителя «Льноторга» Печерского и проводника, требовали сообщить, где едут дипкурьеры. Иоганн предупредил Теодора о нападении и попытался закрыть дверь, но упавший тюк с почтой помешал. Один из нападавших выстрелил в сидевшего на нижней полке Махмасталя. Пуля попала в живот, но Иоганн остался жив. В тот же миг лежавший на верхней полке Нетте выстрелил в бандита. Падая, тот выстрелил в Махмасталя, ранил его в руку. Иоганн перехватил револьвер в левую и ранил второго бандита. Но тот устоял на ногах и выстрелил Нетте в голову. Теодор замертво рухнул с полки, прикрыв своим телом Махмасталя.

Раненые бандиты пытались покинуть поезд, но их добил третий нападавший, который на ходу выпрыгнул из вагона. Лишние свидетели в таком деле были не нужны.

Махмасталь, истекая кровью, держал под прицелом дверь купе и никого к себе не подпускал. Когда в Риге в поезд прибыл сотрудник советского постпредства (на беду, Иоганн не знал его в лицо), Махмасталь запретил входить в купе и ему, угрожая пистолетом. Только когда приехал известный дипкурьеру сотрудник, он сдал почту и тут же потерял сознание.

В ходе расследования, предпринятого правительством Латвии, выяснилось, что нападавшими были братья Габриловичи - граждане Литвы, поляки по национальности. Кто стал заказчиком преступления, и в чём была истинная цель нападения на советских дипкурьеров - так и осталось тайной. Латвия принесла официальные извинения, и на этом международный инцидент был исчерпан.

«Пароход и человек»

Но в Москве похороны Нетте вылились в массовые демонстрации протеста. Нетте (посмертно) и Иоганн Махмасталь были награждены высшими на тот период боевыми орденами - Красного Знамени. Хоронили Нетте как национального героя на Ваганьковском кладбище. Гроб с телом погибшего дипкурьера, установленный на орудийный лафет, сопровождал почётный военный караул. На похоронах присутствовали нарком по иностранным делам Георгий Чичерин, его заместители, почти все сотрудники Народного комиссариата по иностранным делам. В могилу гроб опускали под фабричные гудки и оружейные залпы. Осиротевшую дочурку Нетте взял на воспитание брат Теодора - Густав. Позднее он тоже стал дипкурьером и ездил за границу под фамилией Братов.

В первую годовщину со дня гибели героя на его могиле поставили памятник, на пьедестале которого высечены стихи его друга поэта Демьяна Бедного.

В том же 1926 году именем Нетте был назван бывший пароход «Тверь», построенный в 1912 году на Невском заводе в Санкт-Петербурге.

Судьба этого парохода достаточно интересна. 31 мая 1913 года он вышел в первый рейс и регулярно ходил между Владивостоком и Камчаткой. 30 июня 1918 года пароход был захвачен белогвардейцами и японскими интервентами во Владивостоке. В декабре 1921 года «Тверь» продали итальянской компании «Lloyd Triestino» и переименовали в «Soria». 29 января 1926 года Совторгфлот выкупил пароход. Под именем «Теодор Нетте» он поднял советский флаг и вскоре вошёл в состав судов Черноморской конторы Совторгфлота (впоследствии ЧМП). Эксплуатировался на Крымско-Кавказской линии, совершая нерегулярные заходы в порты Средиземного моря.

Когда Маяковский в Батуми увидел пароход, названный именем его приятеля Нетте, появилось знаменитое стихотворение «Товарищу Нетте - пароходу и человеку»:

В начале мая 1929 года «Теодор Нетте» был передан Дальневосточной конторе Совторгфлота (ныне ДВМП), ушёл на Дальний Восток, где и работал, пока в 1934 году его не преобразовали в минный заградитель. В составе Морских Сил Дальнего Востока «Теодор Нетте» использовался в качестве самоходной плавбазы подводных лодок, в качестве минного заградителя, осенью 1945 года ставил мины в Японском море, участвовал в перебросках войск в порты Кореи.

В 1946-м году корабль был разоружён и поставлен на мёртвый якорь в бухте Золотой Рог, использовался в качестве плавказармы и клуба моряков. В 1953 году «Теодор Нетте» сильно пострадал от пожара и шторма, после чего исключён из списков судов ВМФ (флаг спущен 5 ноября 1953 года) и превращён в основу одного из причалов Петропавловского торгового порта. Фрагменты корпуса корабля сохранились в экспозиции Военно-исторического музея г. Петропавловск-Камчатский.

Память

Во времена СССР память о красных дипкурьерах чтили, на их примере воспитывали патриотизм. В Риге на доме, где родился Т. Нетте, была установлена мемориальная доска, близ станции Икшкиле, на месте гибели дипкурьера, также поставили памятник.

Когда в 1953 году пароход «Теодор Нетте» был списан по старости, в стране возникло целое «Теодоровское» движение. Возглавил его капитан первого ранга запаса Михаил Иванович Кислов, который в годы Великой Отечественной войны командовал подводной лодкой Л–17. Его участники собрали достаточное количество металлолома для постройки самого современного на то время судна. 30 ноября 1963 года на новеньком газотурбиноходе «Теодор Нетте» был поднят Государственный флаг СССР.

Судно работало на Архангельский флот до 1986 года, после чего было списано и продано на металл пакистанской фирме. «Теодоровцы» опять бросили клич: на собранный металлолом был построен суперсовременный контейнеровоз, и в 1990 году он вышел в океан с именем Теодора Нетте на борту.

Но начавшиеся реформы изменили нравственные ориентиры в государстве. В 1992 году приватизаторы продали «Теодора» эстонской фирме. Она сменила имя судна. Четвёртое построить оказалось некому: «Теодоровское» движение кануло в Лету, не вписавшись в демократию, да и судостроение захирело. Так «Теодор Нетте» погиб во второй раз.

В середине 2000–х годов власти независимой Латвии всерьёз собирались «по требованию трудящихся» снести памятник на месте гибели дипкурьера Нетте.

Газета «Икшкильские вести» опубликовала такое письмо: «На станции в Икшкиле всё ещё красуется "каменный чурбан" - памятник советскому дипломатическому курьеру Теодору Нетте. Человеку, который по заданию ненавистной для Латвии власти работал против своего отечества. И как долго еще нам жить в тени этого "героя"? Не пришло ли время переместить его на ближайшее кладбище красноармейцев?» И подписи - политически репрессированные О.Корфа, М.Турлая, М.Робежниеце, Р.Берзиня, Л.Эглите.

Памятник неоднократно подвергался осквернению местными вандалами: в 2007 году с него была сброшена и разбита мемориальная плита.

К счастью, сам памятник уцелел и был восстановлен. Каждый год 10 февраля (в День дипломатического работника) российские дипломаты и представители посольства в Латвии возлагают к нему цветы.

Что же касается Иоганна Адамовича Махмасталя, героического напарника Нетте, который, несмотря на тяжёлое ранение, до конца выполнил свой служебный долг, с памятью ему повезло много меньше. Воспевать в стихах ещё живых героев (кроме товарища Сталина) в советское время было не принято. После ранения в 1926 году Махмасталь остался инвалидом, недолго работал на хозяйственных должностях. В 1937 году его арестовали, но вскоре освободили и полностью реабилитировали. В 1940 году бывший дипкурьер был отправлен на пенсию и умер от сердечного приступа в возрасте 50-и лет. Его именем также было названо судно–контейнеровоз, которое и по сей день ходит в Северном морском пароходстве, а в селе Багряк Челябинской области, где в 1942 году скончался Махмасталь, будучи в эвакуации, школьники и учителя местной школы соорудили ему обелиск.