Сформировавшаяся в 1960–1970-е гг. теория постиндуст­риаль­ного, или информационного, общества (Э. Тоффлер, Д. Белл, Ж. Фурастье, Р. Хейлбронер, Д. Дракер и другие) представляет собой весьма интересную версию современного этапа развития общества, претерпевающего глубокие технологические, экономические, полити­ческие и культурные изменения, многие существенные стороны кото­рых схвачены этой теорией. По мнению В.Л. Иноземцева, «теория постиндустриального общества стала фактически единственной социологической концепцией ХХ века, в полной мере подтвержденной исторической практикой».

Вследствие известного догматизма занимавших в СССР ответственные руководящие посты политиков, экономистов, фило­софов, обществоведов книга Д.Белла «Грядущее постиндустриальное общество» была издана в 1973 г. узким тиражом в 300 экземпляров и получила превратную оценку, вплоть до ярлыка «антимарксизма», к немалому удивлению Д. Белла, заявившему в предисловии к русскому изданию 1999 г. своей книги: «Но я вовсе не антимарксист. Как может ученый-социолог быть антимарксистом? Многое в марксистском анализе социальных и производственных структур сохранило свое значение и вошло в современные теории… Я бы скорее назвал себя постмарксистом, в том смысле, что я воспринял достаточно много марксистских представлений о социуме».

Книга Белла представляет собой, по нашему мнению, наиболее основательное исследование постиндустриализма, которое может быть отнесено к своего рода «первой волне» этой теории.

В 1996–1998 гг. М.Кастельс публикует трехтомную моногра­фию «Информационная эпоха. Экономика, общество и культура», первый том которой, с добавлением главы и итогового заключения третьего тома, опубликован в России (2000 г.). Виднейший предста­витель «новой волны» постиндустриализма Кастельс внес ряд существенных уточнений в эту теорию.

C точки зрения теории постиндустриализма человеческое общество проходит три стадии или ступени («волны») развития: аграрную, или доиндустриальную, индустриальную , основанную на машинном производстве, постиндустриальную , или информационную. По Тоффлеру, первая связана с вещество, как главным продуктом и ресурсом производства, вторая – с энергией , третья – с информацией. Классификация этапов общественной истории носит явный отпечаток технологического детерминизма, однако теория постиндустриализма заметно выходит за пределы этой методологии.

По Беллу, доиндустриальное общество является в основном добывающим, оно базируется на сельском хозяйстве, добыче полезных ископаемых, заготовке леса и т.д. Индустриальное общество носит прежде всего производящий характер, использует энергию и машинную технологию для производства товаров. Постин­дустриальное общество является обрабатывающим , здесь обмен информацией и энергией происходит при помощи телекоммуникации и компьютеров. Белл отмечает, что названные способы существования общества не являются только ступенями, сменяющими друг друга, каждая из предшествующих в определенной мере сохраняется в составе последующих.

Несколько иную классификацию этапов истории общества – «способов развития» общества - дал Кастельс, связывающий аграрный способ развития с ведущей ролью «количества труда и природных ресурсов», индустриальный – с новыми энергетическими источни­ками, информационный – с генерированием знаний. Кроме того, он считает, что различие индустриального и постиндустриального спосо­бов развития не столь существенно, сколь аграрного и индуст­риального, поскольку индустриальный и постиндустриальный способы развития связаны с использованием науки.

Ведущие теоретики постиндустриализма исходят из близких, хотя и во многом различных, социологических концепций общест­венного развития, так или иначе сопоставляемых ими с марксизмом. По нашему мнению, теория постиндустриализма несомненно ближе марксизму, чем каким-либо цивилизационным концепциям общест­венной истории.

По Беллу, классическая теория постиндустриализма основы­вается на концепции общества как совокупности трех сфер : технико-экономической системы, политического строя и культуры. Белл не считает себя сторонником методологии «технологического детер­минизма». «Разумеется, технико-экономическая система оказывает воздействия на другие сферы общества, но она не определяет их. Политика относительно автономна, а культура – исторична». Белл заявляет о своем несогласии с марксистской концепцией общества, которая в его понимании есть «экономический детерминизм», смысл которого Белл не разъясняет.

Рассматривая три сферы общества как «осевые линии» анализа, Белл, однако, признает, что влияние технико-экономической сферы «на другие стороны жизни огромно».

Значительно больший интерес представляет социологическая концепция Кастельса. Согласно Кастельсу, «общества организованы вокруг процессов человеческой деятельности, структурированных и исторически детерминированных в отношениях производства, опыта и власти .

Производство – это воздействие человека на материю (природу) для создания продукта, который частично потребляется, а частично накапливается как «экономический излишек» для инвестиций. Опыт - воздействие человеческих субъектов на самих себя, «детерми­нированное соотношением между их биологическими и культурными идентичностями», направлен на «бесконечный поиск удовлетворения человеческих потребностей и желаний». Власть – отношения между субъектами, которые «на основе производства и человеческого опыта навязывают волю одних субъектов другим путем потенциального или фактического применения насилия, физического или символического».

«Производство упорядочено классовыми отношениями , опреде­ляющими процесс, посредством которого некоторые субъекты в силу их положения в процессе производства решают вопросы раздела и использования продукта, направленного на потребление и инвестиции». Человеческий опыт структурируется вокруг ген­дерных/половых отношений. Власть основана на государстве.

В социальном аспекте производство является комплексным процессом. Человечество как «коллективный производитель включает рабочую силу и организаторов производства». «Материя включает природу, измененную человеком природу и саму человеческую природу». «Отношения между трудом и материей в процессе трудовой деятельности включают использование средств производства для воздействия на материю на основе энергии, знаний и информации. Технология – специфическая форма этого отношения». Правила прис­воения, распределения и использования экономического излишка «составляют способы производства, детерминируя существование социальных классов».

В ХХ в. мы жили при двух способах производства – капитализме и этатизме , под которым Кастельс подразумевает социализм в СССР и других странах.

«Социальные отношения в производстве и, следовательно, способ производства определяют присвоение и использование экономического излишка».

От способов производства Кастельс отличает способы развития – «технологические схемы, через которые труд воздействует на материал». При аграрном способе развития источником растущего экономического излишка является количественный рост трудовых усилий и природных ресурсов (особенно земли). При индустриальном способе развития главным источником производительности стано­вится введение новых энергетических источников. «В новом, информационном способе развития источник производительности заключается в технологии генерирования знаний, обработки информации и символической коммуникации».

Нельзя не заметить весьма существенной близости социоло­гической концепции Кастельса материалистическому понима­нию истории. Концепция Кастельса – несомненно крупный шаг совре­менной социологической мысли от течений «технологического детерминизма» ХХ в. к марксизму, последовательно научной социоло­гической концепции общества. Однако следует отметить и целый ряд моментов, в которых эти две теории расходятся. В материалис­тическом понимании истории, как обычно именуется марксистская социологическая (социально-философская) теория общества, выстрое­ны более строгие и четкие концепции общественно-исторического процесса (формационная концепция), общественно-экономической формации, с ее строго разработанной структурой производительных сил и производственных отношений , включая их основу – отношения собственности. В марксизме создана более глубокая и разработанная концепция труда, трудовая парадигма , содержательно раскрыта детерминирующая роль труда, как важнейшей сущностной силы человека, по отношению к производственным отношениям, развитию живых человеческих индивидов , экономическим и надстроечным структурам , важнейшим феноменам или факторам общественной жизни – стоимости, прибавочной стоимости, деньгам, капиталу, эксплуатации и т.д. Философия и логика Маркса, вобравшие в себя лучшие достижения философской мысли, «на порядок» выше.

Белл характеризует постиндустриальное общество следующими основными чертами.

Центральная роль теоретического знания. Каждое общество всегда опиралось на знания, но только в современном обществе теоретические исследования «становятся основой технологических инноваций». Белл особенно подчеркивает ведущую роль фунда­ментальных наук.

Создание новой интеллектуальной технологии – новых математических и экономических методов (компьютерное линейное программирование, цепи Маркова, стохастические процессы и т.п.), которые позволяют «находить более эффективные, «рациональные» подходы к экономическим, техническим и даже социальным проблемам».

Рост класса носителей знания . «Классы технических специалистов и профессионалов» становятся наиболее быстро­растущей группой общества. Если в США эта группа, вместе с менеджерами, составляла в 1975 г. 25% рабочей силы (8 миллионов человек), то к 2000 г. она должна стать, по мнению Белла, «самой многочисленной социальной группой».

Переход от производства товаров к производству услуг. В постиндустриальном обществе к существовавшим ранее видам услуг: домашних, транспортных, финансовых, бытовых, добавляются новые виды услуг, прежде всего в области здравоохранения, образования и социального обслуживания .

Изменения в характере труда. Белл полагает, что если в индустриальном обществе труд – «это взаимодействие человека с преобразованной природой, когда в процессе производства новых товаров люди становятся придатком машин», то «в постиндуст­риальном мире труд является прежде всего взаимодействием между людьми… Тем самым из процесса труда и непосредственной практики исключается природа, искусственно созданные предметы, а остаются лишь люди, которые учатся взаимодействовать друг с другом. В истории человеческого общества это совершенно новая, не имеющая аналогов ситуация».

Роль женщин резко усиливается , «впервые женщина получила надежную основу для экономической независимости».

Наука достигает своего зрелого состояния . Укрепилась связь науки и технологии, что составляет важнейшую черту постиндуст­риального общества.

Если ранее предметом социологии были классы и страты, то в постиндустриальном обществе, по мнению Белла, более важными структурами становятся ситусы , или «вертикально расположенные единицы». Белл различает четыре функциональных ситуса: научный, технический (инженерное дело, экономика, медицина), админист­ративный и культурный, и пять институциональных : экономические предприятия, государственные учреждения, университеты и научно-исследовательские комплексы, армия. Ситусное строение общества, по мнению Белла, все более выдвигается на первый план.

Меритократия. В постиндустриальном обществе «человек может занять престижное положение не столько по праву насле­дования (хотя оно может давать богатство или культурное преимущество), сколько вследствие образования и квалификации».

Конец ограниченности благ? «К.Маркс и другие социалисты доказывали, что изобилие есть предпосылка социализма, и утверж­дали, что при социализме не будет необходимости нормативно регулировать распределение в целях справедливости, поскольку будет достаточно средств для удовлетворения нужд каждого. В этом смысле коммунизм определялся как устранение экономики, или как материальное воплощение философии. Однако вполне очевидно, что мы всегда будем жить в условиях дефицита». В постиндуст­риальном обществе всегда «будет иметь место недостаток информации и времени».

Экономическая теория информации. «Информация по самой своей природе есть коллективный, а не частный продукт (собственность)… Оптимальные социальные инвестиции в знание, позволяющие более широко распространять и использовать его, требуют разработки стратегии сотрудничества. Эта новая проблема, касающаяся роли информации в постиндустриальном обществе, ставит перед экономистами и политиками трудные теоретические и практические задачи».

С точки зрения Кастельса, постиндустриальное общество характеризуется следующими основными чертами:

1. Источником производительности и роста нового этапа общественного развития являются знания, распространяемые на все области экономической деятельности через обработку информации.

2. Экономическая деятельность смещается от производства товаров к производству услуг . Сфера услуг выделяется как новая крупнейшая сфера экономической деятельности, состоящей в воз­действии на человека, а не на природу.

3. В новой экономике все возрастающую роль играют профессии, связанные с высокой насыщенностью знаниями и инфор­мацией. Ядро новой социальной структуры составляют профес­сионалы и техники.

Главной чертой информационной эпохи Кастельс считает не использование информации , которое имеет место и в индустриальную эпоху, а возникновение технологии обработки информации, информа­ционных технологий . Он считает, что в 1970-е гг. «процессы экономи­ческих, политических и культурных изменений были усилены и увеличены необычайно могущественными информационными тех­нологиями, из-за чего за последние 20 лет изменился мир в целом». Информационная технология сыграла ключевую роль в кризисе Советского Союза.

Разъясняя свою общую теоретическую позицию, Кастельс утверждает, что «технология не предопределяет развитие общества. Но и общество не предписывает курс технологических изменений, ибо в процесс научных открытий, технологической инновации и ее социальных применений вмешиваются многие факторы, включая индивидуальную изобретательность и предпринимательский дух, так что конечный результат зависит от сложной структуры их взаимодействий». Оставляя пока в стороне другие существенные моменты социологической концепции ученого, отметим, что при объяснении затронутой и других столь же теоретически существенных проблем Кастельс никогда не касается наиболее фундаментальных сторон социологической теории – закономерного характера развития общества, родовой человеческой сущности, собственности.

В конце ХХ в. общество переживает один из редких в своей истории моментов – трансформации своей материальной культуры благодаря работе «новой технологической парадигмы, построенной вокруг информационных технологий». Информационная техно­логия – это сходящаяся совокупность технологий в микроэлект­ронике, создании вычислительной техники (машин и программного обеспечения), телекоммуникации/вещании, оптико-электронной промышленности, генной инженерии.

Суть новой технологической парадигмы – технология воздействия на информацию , а не просто информация, предназ­наченная для воздействия на технологию, как это было в прежних технологических революциях. Подчеркивая эту коренную особенность новой технологии, вместо определения постиндустриального общества как информационного Кастельс вводит его определение как информационального. В информациональном обществе информация – это сырье и продукт производства.

Кастельс отмечает ряд важнейших особенностей информациональной парадигмы.

1. Информация выступает в качестве сырья и продукта технологии , а не просто как информация, предназначенная для воздействия на технологию, как это было в прежних технологических революциях.

2. Всеохватность эффектов новых технологий.

3. Сетевая логика любой системы. На место сложнейших пирамидальных структур в экономике в эпоху информационализма приходит сетевая структура , которая обеспечивает наибольшую динамичность и гибкость экономических систем. Кастельс цитирует яркую характеристику роли сетевых структур, данную К.Келли: «Атом – это прошлое. Символом науки для следующего столетия является динамическая сеть… В то время как атом является воплощением идеальной простоты, каналам сети присуща чудовищная сложность… Единственная организация, способная к необремененному предрас­судками росту или самостоятельному обучению, есть сеть. Все прочие топологии ограничивают то, что может случиться. Сетевой рой весь состоит из краев, и поэтому открыт для любого пути, которым вы к нему подходите… Никакая другая расстановка – цепь, пирамида, дерево, круг, колесо со ступицей – не может содержать истинное многообразие, работающее как целое».

4. Информационно-технологическая парадигма основана на гибкости , которая обеспечивается не только сетевым принципом.

5. Растущая конвергенция конкретных технологий в высокоин­тегрированной системе . В информационной системе интегрируются микроэлектроника, телекоммуникации, оптическая электроника, ком­пьютеры, Интернет, биотехнология.

Следует отметить замечательную особенность теоретического подхода Кастельса, отличающую его позицию от предшествующих ему классиков постиндустриализма. Интеграция конкретных тонких технологий, охватывающих различные области науки и техники, в особенности машины, животные организмы и человеческую природу, заставляет ставить фундаментальнейший вопрос о единстве природы, техники, человеческой сущности . Кастельс придает существенное значение дискуссиям 1980-х гг. по проблеме «теории хаоса», возникновению в 1990-х гг. группы ученых, которые «сблизились в общем эпистемологическом подходе, идентифицируемом кодовым словом «сложность». Эта группа объединяет физиков высокой квалификации из Лос-Аламоса, к которым присоединилась группа нобелевских лауреатов. Этот «интеллектуальный кружок нацелен на интеграцию научного мышления (включая социальные науки) в новой парадигме». Нетрудно понять, что серия вопросов, к которым привела наука постиндустриального общества, – это проблема развития («сложности»), единого закономерного мирового процесса (закономер­ной последовательности физического, химического, биологического и социального), решение которой позволяет создать новую парадигму, объединяющую всю систему наук, науку и технологию. Такая теория создана в отечественной философской науке, в частности работами коллектива исследователей, к которому авторы имеют честь принадлежать.

Кастельс обращает внимание на огромную роль государства в научно-техническом прогрессе: его расцвете или, наоборот, тормо­жении. Так, огромную роль в техническом развитии Китая вплоть до 1400 г. сыграла государственная стратегия. Ключевые изобретения создавались в Китае на столетия и даже на полтора тысячелетия раньше, чем в Европе, находившейся в ХIV в. явно на более низком техническом уровне, чем Китай. Доменные печи были освоены в Китае за 200 лет до н.э. Кастельс цитирует Джонса, заявившего, что «Китай в четырнадцатом столетии на волос не дошел до индустриализации». Известно, что после 1400 г. китайское государство потеряло интерес к техническим инновациям, что явилось причиной длительной отста­лости Китая. «В последней четверти ХХ в. под стратегическим руководством государства Япония стала мировым лидером в информационно-технологической области». Неспособность выра­ботать информациональную парадигму явилась причиной краха Советского Союза. «Индустриальной и научной сверхдержаве – Советскому Союзу – этот фундаментальный технологический переход не удался». Забегая вперед, отметим, что проводимые с 1992 г. российские реформы не только не продвинули страну, ее руководство и правящую элиту к новой парадигме развития, но скорее отбросили страну далеко назад. Они основаны на парадигме деиндустриализации страны. Единственной четко поставленной задачей российских реформ было перераспределение государственной, общественной и в значительной мере личной (сбережения населения в Сбербанке) собственности среди 5–15% населения, что именовалось обычно «созданием класса эффективных собственников».

«Первая волна» постиндустриальных исследований вызвала оживленную дискуссию о характере постиндустриального, или информационного, общества. Высказывались представления о новой стадии развития общества как постбуржуазном , посткапита­лис­тическом (Дракер и другие), не капиталистическом и не социалис­тическом , неэкономическом , основанном на индивидуальной, а не общественной собственности (В.Л.Иноземцев) и др. С нашей точки зрения, эти трактовки имели определенные основания и не могут быть просто отброшены. Однако Кастельс дает, по-видимому, более основательную оценку постиндустриального, или, в его определении – информационального, общества.

Кастельс отмечает, что информациональные технологии, распространившиеся по земному шару «с молниеносной скоростью менее чем за два десятилетия, с середины 1970-х до середины 1990-х годов» стали «фундаментальной основой социально-экономи­ческой реструктуризации капитализма». «Впервые в истории человеческая мысль стала непосредственной производительной силой».

В отличие от теоретиков «первой волны» постиндустриальной теории, Кастельс считает, что подлинной сутью реструктуризации капитализма, появления информационального капитализма является углубление капиталистической логики стремления к прибыли, максимизации прибыли.

В непосредственном плане реструктуризация состояла в децентрализации и появлении сетевых структур на базе инфор­мационных технологий, что позволило резко интенси­фицировать экономическую деятельность, в тенденции – до скорости действия оптико-волоконной связи. Еще сильнее выразился Б.Гейтс – до скорости мысли.

Это привело к значительному усилению роли капитала по отношению к труду и как следствие – к упадку рабочего движения .

Информациональный капитализм оставил в прошлом кейнсианскую экономическую модель, принесшую «беспрецедентное экономическое процветание и социальную стабильность большинству рыночных экономик в период почти трех десятилетий после второй мировой войны». Следствием реструктуризации явился демон­таж социального контракта между трудом и капиталом.

В своей глубинной сущности информациональный капитализм направлен на «углубление капиталистической логики стремления к прибыли», на максимизацию прибыли.

Реструктуризация сопровождалась «широко распространенным ухудшением условий жизни и труда работников», «потрясающим прогрессом неравенства доходов в США». Информациональный капитализм полностью исключает модель «государства всеобщего благоденствия ».

Ухудшение условий жизни и труда работников в процессе перехода к информациональному обществу принимает различные формы в различных странах, во многом в зависимости от их положения в мировой экономике. Так, в Европе происходит повышение структурной безработицы, в США – снижение ставок заработной платы, рост неравенства и нестабильности работы, наблюдается неполная занятость и сегментация рабочей силы в Японии, включение в неформальную экономику и снижение статуса новой городской рабочей силы в индустриализирующихся странах, растущая маргина­лизация сельскохозяйственной рабочей силы в застойных слаборазвитых экономиках.

Иллюстрацией «потрясающей прогрессии неравенства доходов в США в 1980–1989 гг. служит приведенная Кастельсом схема, соглас­но которой у 60% населения (рассматриваемых по квантилиям 20, 20 и 20%) доход упал на 4,6 – 4,1 – 0,8 %, а у высшего 1% – увеличился на 62,9%. Заметим мимоходом: в чем-то знакомая нам картина!

Заметим также упорно повторяемую Кастельсом и требующую серьезного осмысления мысль, что «распространение информа­цион­ной технологии в экономике само по себе не ведет к росту безработицы», что перечисленные выше отрицательные тенденции «не вытекают из структурной логики информационной парадигмы, но являются результатом текущей реструктуризации отношений между трудом и капиталом». В том, что новые технологии сами по себе не приводят к отрицательным социальным последствиям, к понижению уровня жизни населения, слышится издавна знакомый нам мотив, к которому мы еще вернемся.

Следует обратить внимание и на далеко идущее утверждение Кастельса, что «никогда труд не играл столь значимую роль в процессе создания стоимости». Но в то же время «никогда рабочие (безотно­сительно к их квалификации) не были столь уязвимы для организации, ибо они стали «подтянутыми» индивидами, которые отданы на откуп гибкой сети и местоположение которых в этой сети неизвестно ей самой». Индивид, «Я» становится частью Сети. «Наши общества все больше структурируются вокруг биполярной оппозиции между Сетью и “Я“» .

Вопреки еще широко распространенному в отечественной литературе представлению, Кастельс утверждает, что в постин­дуст­риальную эпоху происходит увеличение верхних и низших слоев профессиональной структуры при сжимающейся середине. В глубинах складывающейся социальной структуры «информациональной рабо­той был запущен более фундаментальный процесс: дезагрегация труда, провозглашающая возникновение сетевого общества».

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

КУРСОВАЯ РАБОТА

Теория постиндустриального общества

Введение

Теория постиндустриального общества является сегодня одной из наиболее распространенных социологических концепций, позволяющих адекватно осмыслить масштабные перемены, происшедшие в западных обществах на протяжении последних сорока лет.

Среди авторов, сформулировавших основные положения постиндустриальной теории можно назвать Р. Арона, Д. Белла, Дж. Гэлбрейта, Г. Кана, Э. Тоффлера, А. Турена, Ж. Фурастье и др. В качестве одного из главных факторов становления нового типа социума полагается внедрение новых информационных технологий. Различные аспекты формирования информационной цивилизации рассматривали 3. Бжезинский, М. Кастельс, Й. Масуда, М. Порат, Т. Стоуньер, Ю. Хаяши и др. Исследованию формирования новой социальной структуры постиндустриального общества посвящали свои труды Дж. Бэрнхэм, Р. Дарендорф, Д. Мэмфорд, Р. Хейлбронер.

В последние десятилетия появилось много исследований, посвященных становлению политической системы нового этапа развития цивилизации. В данном случае необходимо назвать работы Р. Даля, B.JI. Иноземцева, Э. Тоффлера, С. Хантингтона, и др. Постиндустриальный этап развития человечества связан также с сформированием постматериалистической системы ценностей, анализу которой уделяли значительное внимание Р. Инглегарт, Ф. Фукуяма, А. Этциони. В нашей стране постиндустриальная проблематика стала разрабатываться лишь в последние полтора десятилетия. В отечественной социальной и экономической науке разработка данной проблематики связана с именами А.В. Бузгалина, B.JI Иноземцева, А.И. Ракитова, Ю.В. Яковца. Аспекты становления экономических параметров постиндустриального общества анализировала А.Г. Глинчикова.

Начиная с середины прошлого столетия, стала популярной и другая социальная теория - теория модернизации. Теоретической основой для ее разработки послужили труды М. Вебера, К. Маркса, X. Ортега-и-Гассета, А. Тойнби, К. Ясперса. Впоследствии были разработаны критерии модернизации, определялись ее фазы, этап и типы, исследовались движущие силы и агенты модернизационного процесса. В этой связи необходимо отметить работы С. Блэка, Р. Инглегарта, Т. Парсонса, У. Ростоу, С. Хантингтона, Ш.Н. Эйзенштадта.

Теория постиндустриального общества возникла во второй половине прошлого столетия на волне нового витка технологической революции. Вклад в разработку ее основных положений внесли многие зарубежные исследователи. Впоследствии постиндустриальная теория превратилась из чисто технократической теории в некую парадигму, позволяющую выявить также основные экономические, социально-структурные, политические, культурные и иные закономерности новой стадии социального развития. За последние десятилетий онтологическим, гносеологическим, аксиологическим и прочим аспектам постиндустриальной цивилизации было посвящено огромное количество публикаций.

Актуальным сегодня противоречиям, порожденным развитием постиндустриальных производственных структур. В первую очередь мы обращаемся к проблеме самодостаточности постиндустриального общества, порождающей его нарастающую обособленность от остальной части человечества. В этом же контексте анализируются вопросы, связанные с углублением разрыва между «первым» и «третьим» мирами, между постиндустриальной и индустриальной цивилизациями, угрожающего стабильности современного мира. Оборотной стороной и в то же время причиной данных процессов выступает нарастание разделенности в самих развитых обществах, происходящее в связи с формированием «класса интеллектуалов», фактически обретающего роль господствующего класса. Таким образом, оба измерения разделенности современного мира - как социальное, так и региональное - оказываются порождены ускоренным технологическим прогрессом в рамках постиндустриального мира.

В то же время постиндустриальная концепция не является законченной и жестко оппозиционной любым модификациям и усовершенствованиям. Важнейшими, на наш взгляд, векторами ее развития должны сегодня стать два направления, в изучении которых отечественные исследователи, по вполне понятным причинам заинтересованы в наименьшей степени. С одной стороны, тенденции развития западных стран убедительно свидетельствуют, что роль человека в современной хозяйственной системе радикально отличается от той, которую он играл в индустриальной экономике. В последние годы технологический прогресс приводит к тому, что творческие возможности личности, ее способности к генерированию нового знания и информации становятся главным ресурсом завтрашнего дня. Более того, важнейшим отличием современного работника от традиционного пролетария оказывается новый характер мотивов и стимулов, определяющих его каждодневную деятельность: во все большей мере они трансформируются из внешних, задаваемых стремлением к росту материального благосостояния, во внутренние, порождаемые жаждой самореализации и личностного роста. По мере того как основным источником прогресса западных обществ становится развитие составляющих их личностей, лучшим видом инвестиций оказывается потребление.

Возникает хозяйственный парадокс, в условиях которого максимизация текущего потребления, совершенствующего человеческий потенциал нации, обеспечивает максимально быстрое технологическое развитие, расширяющее пропасть, отделяющую западный мир от остальной части цивилизации. Совершенно очевидно, что в современной России, где насаждается культ капитализма, рассматриваемого в качестве залога процветания страны и ее будущих успехов, понимание современных западных обществ как посткапиталистических объективно затруднено, ибо оно формирует обоснованные сомнения в правильности избранного реформаторами пути и показывает всю опасность деградации интеллектуального потенциала нации, которую нельзя компенсировать никакими внешними признаками относительного благополучия.

С другой стороны, прогресс западных обществ, обусловленный

технологической революцией, убедительно свидетельствует не только о том, что накануне XXI века они восстановили свой статус единственного центра хозяйственного могущества, но и о том, что быстрое сокращение разрыва между ними и странами, идущими по пути «догоняющего развития», заметное в 70-е и 80-е годы, стало достоянием истории. На протяжении 90-х годов темпы развития индустриального мира замедлялись на фоне быстрого улучшения хозяйственной конъюнктуры в постиндустриальных странах. Новейшие технологические достижения устанавливают новые типы зависимости мировой периферии от западного мира, диктующего условия обмена между высокотехнологичным, индустриальным и сырьевым секторами хозяйства. Таким образом, глобализация, о которой часто говорят в последние годы, становится процессом, жестко обусловленным трансформацией постиндустриальных стран.

Объектом изучения данной работы является человек, а предметом исследования его роль в современной хозяйственной системе.

1. Общие положения теории постиндустриального общества

1.1 Этапы формирования теории постиндустриального общества

Теория постиндустриального общества - социологическая концепция, объясняющая основные закономерности развития человеческого общества на основе анализа его технологического базиса. Представители этих теорий исследуют взаимообусловленность научно-технического и социального прогресса, предлагая оригинальную модель исторической периодизации, позволяющую рассматривать перспективы цивилизации как постиндустриальное общество, характеризующееся смещением центра хозяйственной активности от производства материальных благ к созданию услуг и информации, повышающейся ролью теоретического знания, возрастанием значения политического фактора в развитии общества и замещением взаимодействия человека с элементами природной среды интерперсональным общением. На протяжении последних десятилетий эта теория является универсальным методологическим основанием большинства исследований, ведущихся в рамках либерального направления западной социологической науки.

Первый вариант теории постиндустриального общества сформировался как результат развития основного течения европейского позитивизма. Периодизация истории на основе развития технологического базиса общества и повышающейся роли теоретического знания во вполне явной форме составляет ядро работы Ж.А. де Кондорсэ «Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума» (1794) и большинства просветителей и материалистов во всех европейских странах.

Явно предпосылки этой теории формируются в 1-й пол. 19 в., когда ряд французских исследователей, в первую очередь А. де Сен-Симон и О. Конт, ввели понятие «промышленного класса» (les industriels), который рассматривался ими в качестве доминирующей силы в обществе будущего. Такой подход позволял определить формирующееся буржуазное общество в качестве эпохи «индустриализма» и противопоставить его всей предшествующей истории. В работах Дж. Ст. Милля впервые индустриальное общество стало рассматриваться как комплексный социальный организм со своими противоречиями и внутренними движущими силами.

Конец 19 и 1-я половина 20 века, можно считать периодом завершения формирования предпосылок теории постиндустриального общества. С одной стороны, экономисты и социологи, принадлежавшие к т. н. «исторической» школе в политической экономии, и прежде всего Ф. Лист, К. Бюхер, В. Зомбарт и Б. Гильдебранд, предложили целый ряд принципов периодизации истории на основе анализа технологического прогресса. При этом они выделили в развитии общества такие периоды (напр., эпохи домашнего, городского и народного хозяйства, натурального, денежного и кредитного хозяйства, индивидуального, переходного и социального хозяйства, которые могли использоваться как универсальные инструменты социологической теории. С другой стороны, работы Т. Веблена положили начало институциональному подходу в экономической теории, а развитие предложенных им подходов в трудах К. Кларка и Ж. Фурастье в полной мере подготовило появление теории постиндустриального общества.

Марксизм содержал в себе ряд элементов, которые были использованы в рамках теории постиндустриального общества. Даже Д. Белл без всякого преувеличения или иронии говорил о самом себе и о некоторых своих коллегах как о «постмарксистах». Термин «постиндустриальное общество» впервые был применен в 1917 в названии одной из книг А. Пенти, теоретика английского либерального социализма; при этом сам А. Пенти признавал приоритет в использовании данного понятия за А. Кумарасвами. Оба использовали этот термин для обозначения такого идеального общества, где возрождены принципы автономного и даже полукустарного производства, каковые, по их мнению, могли составить социалистическую альтернативу индустриализму. В 1958 это понятие появилось в статье американского социолога Д. Рисмена «Отдых и труд в постиндустриальном обществе». Распространение теорий постиндустриального общества было обусловлено и тем, что среди либерально настроенных социологов и экономистов концепциия единого индустриального общества получила достаточно широкое признание). Поэтому эта идея оказалась адекватной для исследования исторических перспектив различных социальных систем. 60-е гг. стали периодом бурного развития теорий постиндустриального общества, став методологической парадигмой обществоведческих исследований. В развитие новой концепции внесли свой вклад представители фактически всех идеологических течений - от американского консерватора У. Ростоу и умеренного японского либерала К. Томинага до придерживавшегося явно социалистической ориентации француза А. Турена и чешского марксиста Р. Рихты. Произведением, в котором освещены все основные элементы этой теории, стала книга Д. Белла «Грядущее постиндустриальное общество» (1973) и позднее «Культурные противоречия капитализма» (1978).

Книга «Грядущее постиндустриальное общество» посвящена теоретическому осмыслению важнейших тенденций западного общества двух послевоенных десятилетий. Для Д. Белла индустриальное общество представляет собой теоретическую абстракцию, позволяющую осмыслить важнейшие тенденции развитых стран (развитие науки и образования, структура рабочей силы, тенденции в сфере управления). В книге «Культурные противоречия капитализма» Д. Белл противопоставляет индустриальное и постиндустриальное общества и анализирует основные изменения, происходящие в процессе перехода от первого ко второму. Индустриальному обществу противопоставляется аграрное в качестве предшественника и постиндустриальное в качестве преемника. Индустриальное общество противопоставляется доиндустриальному по ряду параметров (аграрное хозяйство в качестве основного ресурса использует сырье, а не извлекает продукты из природных материалов, в производстве интенсивное применение труда, а не капитала). По сути аграрный строй предстает как система, которая не обладает ни специфическим способом производства, ни современным производством. В постиндустриальном обществе основным производственным ресурсом становится информация, основным продуктом производства услуги, а место капитала занимают знания. При этом отмечается особая роль науки и образования, значение политических институтов общества и возникновение нового класса, представители которого способны преобразовывать информацию в знания и в силу этого занимают доминирующие позиции в обществе будущего.

«Постиндустриальное общество, - пишет Белл, - есть такое общество, в экономике которого приоритет перешел от преимущественного производства товаров к производству услуг, проведению исследований, организации системы образования и повышению качества жизни: в котором класс технических специалистов стал основной профессиональной группой и, что самое важное, в котором внедрение нововведений… во все большей степени стало зависеть от достижений теоретического знания… Постиндустриальное общество… предполагает возникновение нового класса, представители которого на политическом уровне выступают в качестве экспертов или технократов».

Исследователи не могли пройти мимо вопроса о том, каким образом и кем будут приниматься управленческие решения в рамках нового общественного устройства. Вместе с тем ряд авторов исследовали возможность нового социального конфликта, который был бы связан с разделением общества по интеллектуальным и профессиональным признакам.

Предложенная периодизация исторического развития не представляет собой некоей жесткой схемы, претендующей на вычленение резко отличающихся друг от друга этапов. Еще Р. Арон отмечал, что «легко дать абстрактное определение каждой формы социума, но трудно обнаружить его конкретные пределы и выяснить, является ли то или иное общество, напр., архаическим или индустриальным». Поэтому отмечается, что «постиндустриальные тенденции не замещают предшествующие общественные формы как «стадии» социальной эволюции. Они часто сосуществуют, углубляя комплексность общества v-природу социальной структуры». Сравнивая доиндустриадьное, индустриальное и постиндустриальное состояния как преимущественно естественную, технологическую и социальную формы человеческих сообществ, сторонники теории постиндустриального общества апеллируют к системам межличностных взаимоотношений (в доиндустриалъных обществах к непосредственной имитации действий других людей, в индустриальном - к усвоению знаний, в постиндустриальном - к комплексности интерперсональных взаимодействий).

Термин «постиндустриализм» был введён в научный оборот в начале XX века учёным А. Кумарасвами, который специализировался на доиндустриальном развитии азиатских стран. В современном значении этот термин впервые был применён в конце 1950-х годов, а широкое признание концепция постиндустриального общества получила в результате работ профессора Гарвардского университета Дэниела Белла, в частности, после выхода в 1973 году его книги «Грядущее постиндустриальное общество».

В основе концепции постиндустриального общества лежит разделение всего общественного развития на три этапа:

· Аграрное (доиндустриальное) - определяющей являлась сельскохозяйственная сфера, главные структуры - церковь, армия

· Индустриальное - определяющей являлась промышленность, главные структуры - корпорация, фирма

· Постиндустриальное - определяющим являются теоретические знания, главная структура - университет, как место их производства и накопления

Аналогично, Э. Тоффлер выделяет три «волны» в развитии общества:

· аграрная при переходе к земледелию,

· индустриальная во время промышленной революции

· информационная при переходе к обществу, основанному на знании (постиндустриальному).

Д. Белл выделяет три технологических революции:

· изобретение паровой машины в XVIII веке

· научно-технологические достижения в области электричества и химии в XIX веке

· создание компьютеров в XX веке

Белл утверждал, что, подобно тому, как в результате промышленной революции появилось конвейерное производство, повысившее производительность труда и подготовившее общество массового потребления, так и теперь должно возникнуть поточное производство информации, обеспечивающее соответствующее социальное развитие по всем направлениям.

Постиндустриальная теория, во многом, была подтверждена практикой. Как и было предсказано её создателями, общество массового потребления породило сервисную экономику, а в её рамках наиболее быстрыми темпами стал развиваться информационный сектор хозяйства.

Хронологические рамки нового общества остаются не определенными. Так, иногда своеобразной критической точкой считается сер. 50-х гг., когда в США количество работников сферы услуг превысило число занятых в материальном производстве. Чаще всего подчеркивается, что реальные изменения, позволяющие говорить о современных развитых обществах как о постиндустриальных, относятся к сер. и кон. 70-х гг. и включают радикальное ускорение технического прогресса, быстрое изменение структуры занятости, становление нового менталитета у значительной части населения, рост роли государства в управлении хозяйственными процессами. Выделение в истории человечества трех глобальных эпох дополняется анализом переходов между ними и движения к качественно новому состоянию всего общества.

Будучи сторонниками рассмотрения знания в качестве основного ресурса, обеспечивающего социальный прогресс, Д. Белл и его последователи не являются приверженцами идеи свободного рыночного хозяйства. Они отмечают, что формирующееся общество ставит во главу угла интересы человека как целостного субъекта, нередко подчиняя таковым требования непосредственной экономической целесообразности. Вместе с тем они указывают, что в условиях расширяющегося производства информации затраты на воспроизводство информационных благ, учитываемые в трудовой теории стоимости, становятся неисчислимыми; в то же время устраняется фактор редкости, на чем основаны многие постулаты современного макроэкономического анализа. Создание теории постиндустриального общества вызвало критическую реакцию срез» экономистов и социологов. С одной стороны, было отмечено, что само понятие «постиндустриальное общество» не несет позитивного определения формирующегося социального состояния. В этой связи ряд авторов попытался выявить одну из черт нового общества, которая рассматривалась бы в качестве определяющей. Наиболее известная из этих попыток связана с введением Ф, Махлупом (США) и Т Умесао (Япония) понятия «информационное общество», положившего начало теории, развитой такими известными авторами, как М. Порат, И. Масуда, Т. Стоуньер, Р. Катц и др. Концепция информационного общества рассматривалась многими исследователями как развитие теории постиндустриального общества, о чем свидетельствуют заглавия ряда работ, таких, напр., как книга И. Масуды «Информационное общество как постиндустриальное общество» (1980). 36, Бжезинский в работе «Меж двух эпох» (1970) предложил концепцию технотроююго общества. В 70-80-е гг. развернулись такие исследования современного общества, как «knowledgeable society», «knowledge society» или «knowledge-value society», т.е. апеллирующие к той роли, которую в новой социальной структуре занимают теоретическое знание и его прикладные формы. Наряду с этим предпринимались и иные попытки определить новое общество, апеллируя к его отдельным чертам. Так, возникли представления о будущем состоянии как «организованном» (С. Крук и др.), «конвенциональном» (И. Пакульски, М. Уотерс) или «программируемом» (А. Турен) обществе. Эти подходы неадекватны, поскольку их определения носят предельно общий характер; так, говорят об «активном» (А. Этциони) и даже «справедливом» (good) (А. Эгциони, Дж, К. Гэдбрейт) обществе. Характерно, что О. Тоффлер вынужден был отметить, что все ранее предложенные позитивные определения будущего общества, в т. ч. и данные им самим, не являются удачными, С другой стороны, теории постиндустриального общества были подвергнута критике постмодернистами за технологический детерминизм. Они обратили внимание наряд факторов, которые не могли быть отброшены при анализе новой социальной реальности - отчужденность человека в современном обществе, растущая тоюралистичность общества, многовариантность современного прогресса, уход от массового социального действия, изменившиеся мотивы и стимулы человека, его новые ценностные ориентации и нормы поведения и др. При этом излишнее внимание было уделено процессам демассификации и дестандартизации, преодолению принципов фордизма и отходу от форм индустриального производства. В результате общество будущего противопоставляется традиционному капитализму-либо как «дезорганизованный» (С. Лэш), либо как «поздний» (Ф. Джеймсон) капитализм, Сегодня, по прошествии тридцати лет развития этой теории, ее фундаментальные основы не претерпели существенной модификации, а ее основное обогащение происходит благодаря новому фактическому материалу, предоставляемому экономическим и социальным прогрессом 90-х гг.

1.2 Отличительные черты постиндустриального общества

общество мотивация постиндустриальный

Главные отличительные черты постиндустриального общества от индустриального - очень высокая производительность труда, высокое качество жизни, преобладающий сектор инновационной экономики с высокими технологиями и венчурным бизнесом. И высокая стоимость и производительность высококачественного национального человеческого капитала, генерирующего избыток инноваций, вызывающих конкуренцию между собой.

Сущность постиндустриального общества заключается в росте качества жизни населения и развитии инновационной экономики, включая индустрию знаний.

Концепция развития постиндустриального общества сводится к приоритетности инвестиций в человеческий капитал, повышению его качества, включая качество жизни, к повышению качества и конкурентоспособности инновационной экономики.

Высокая производительность труда, эффективность инновационной системы, человеческого капитала и всей экономики, систем управления, высокая конкуренция во всех видах деятельности насыщают рынки промышленной продукцией, удовлетворяют спрос потребителей всех типов и видов, включая экономических агентов и население.

Насыщение рынков промышленной продукцией и товарами приводит к снижения темпа прироста общих объемов промышленного производства и к снижению доли промышленности в ВВП по сравнению с долей сферы услуг.

Само же по себе снижение доли промышленности в ВВП не является главным признаком постиндустриальной экономики.

Например, в России доля услуг в 2010 году, по данным Росстата, составила 62,7% ВВП, промышленности - 27,5% ВВП, сельского хозяйства - 9,8% ВВП, однако промышленность и экономика России остаются в значительной степени сырьевыми, с неконкурентоспособной индустриальной экономикой.

В России насыщение внутренних рынков промышленными товарами и продукцией происходит не за счет высокой производительности труда, а за счет преобладания их импорта над экспортом.

Аналогичная российской ситуация со сферой услуг на Украине. В 2011 году доля услуг в ВВП составила 56%, но экономика не стала постиндустриальной от этого.

Иная ситуация в республике Беларусь. Промышленность составляет 46,2% ВВП, а сфера услуг - 44,4% ВВП. Экономика этой страны относится по типу к индустриальной с низкой долей сырьевой экономики.

Подчеркнем, относительное преобладание доли услуг над промышленным производством не означает снижение объёмов производства. Просто эти объёмы в постиндустриальном обществе увеличиваются медленнее из-за удовлетворения спроса на них, чем растут объёмы оказанных услуг.

В то же время рост объемов услуг связан напрямую с ростом качества жизни, с инновационным развитием сферы услуг и с опережающим предложением разнообразных инновационных услуг потребителям.

Наглядным примером этого реального и бесконечного процесса могут служить Интернет и новые средства связи.

Возможности повышения качества жизни населения за счет новых, инновационных услуг населению неисчерпаемы.

Услуга на основе федерального закона «О государственном регулировании внешнеторговой деятельности» определена следующим образом:

Услуга - предпринимательская деятельность, направленная на удовлетворение потребностей других лиц, за исключением деятельности, осуществляемой на основе трудовых правоотношений.

Это широкое определение поглощает другие близкие определения из словарей.

Индустриальная экономика основывалась на аккумулировании инвестиций (в виде сбережений населения либо через деятельность государства) и последующем их вложении в производственные мощности. В постиндустриальной экономике концентрация капитала через денежные сбережения резко падает (например, в США объем сбережений меньше объема долгов населения). Как считают марксисты, основным источником капитала становятся права собственности на нематериальные активы, выраженные в виде лицензий, патентов, корпоративных или долговых ценных бумагах, в том числе зарубежные. Согласно современным представлениям части ученых западной экономической науки, основным источником финансовых ресурсов становится рыночная капитализация компании, формирующаяся на основе оценки инвесторами эффективности организации бизнеса, интеллектуальной собственности, способности к успешным инновациям и прочих нематериальных активов, в частности, лояльности потребителей, квалификации сотрудников и т.д.

Основной производственный ресурс - квалификацию людей - невозможно увеличить через рост инвестиций в производство. Этого можно добиться только через увеличение инвестиций в человека и усиление потребления - в том числе потребления образовательных услуг, вложений в здоровье человека и т.д. Кроме того, рост потребления позволяет удовлетворить насущные потребности человека, в результате чего у людей появляется время на личностный рост, развитие творческих способностей и т.п., то есть те качества, которые наиболее важны для постиндустриальной экономики.

На сегодня при реализации больших проектов обязательно предусматриваются значительные средства не только на строительство и оборудование, но и на обучение персонала, его постоянную переподготовку, тренинги, предоставление комплекса социальных услуг (медицинское и пенсионное страхование, организация отдыха, образование для членов семьи).

Одной из особенностей инвестиционного процесса в постиндустриальных странах стало владение их компаниями и гражданами значительными зарубежными активами. В соответствии с современной марксистской трактовкой, если сумма такой собственности больше, чем сумма собственности иностранцев в данной стране, это позволяет через перераспределение прибыли, созданной в других регионах, увеличивать потребление в отдельных странах даже больше, чем растёт их внутреннее производство. Согласно другим направлениям экономической мысли, потребление растёт наиболее быстрыми темпами в тех странах, куда активно направляются иностранные инвестиции, а в постиндустриальном секторе прибыль формируется преимущественно в результате интеллектуальной и управленческой деятельности.

В постиндустриальном обществе получает развитие новый тип инвестиционного бизнеса - венчурный. Его суть заключается в том, что одновременно финансируется множество разработок и перспективных проектов, причём сверхприбыльность небольшого количества удачных проектов покрывает убытки остальных.

На первых этапах индустриального общества, имея капитал, практически всегда можно было организовать массовое производство какого-либо товара и занять соответствующую нишу на рынке. С развитием конкуренции, особенно международной, размер капитала не гарантирует защиту от провала и банкротства. Для успеха обязательно нужна инновация. Капитал не может автоматически обеспечить появление ноу-хау, необходимых для экономического успеха. И наоборот, в постиндустриальных секторах экономики наличие ноу-хау позволяет легко привлечь необходимый капитал даже без наличия собственного.

Например, нынешняя IT-индустрия развилась из мелких фирм, не имеющих существенных финансовых ресурсов, но быстро привлекших их со стороны. Причём даже мощная корпорация IBM не смогла удержать лидерство, несмотря на сильную финансовую базу.

Стоимость корпораций в постиндустриальном обществе обусловлена, главным образом, нематериальными активами - ноу-хау, квалификацией работников, эффективностью бизнес-структуры и т.д. Например, капитализация фирмы Microsoft соответствует капитализации крупнейших добывающих компаний, хотя Microsoft имеет на порядки меньше материальных активов.

Снижается значение массового производства, которое перемещается в другие регионы. Усиливается роль малого бизнеса, производится всё больше мелкосерийных товаров со множеством модификаций и вариантов услуг с целью удовлетворить потребности разных групп потребителей. В результате небольшие гибкие предприятия становятся конкурентоспособны не только на локальных рынках, но и в глобальном масштабе. По мнению ряда экономистов, «концепция национальных лидеров умерла вместе с General Motors - в нее никто не верит; сердце экономики - небольшие мобильные компании».

Технологический прогресс в индустриальном обществе достигался, в основном, благодаря работе изобретателей-практиков, часто не имевших научной подготовки (например Т. Эдисон). В постиндустриальном обществе резко возрастает прикладная роль научных исследований, в том числе фундаментальных. Основным двигателем технологических изменений стало внедрение в производство научных достижений.

В постиндустриальном обществе наибольшее развитие получают наукоёмкие, ресурсосберегающие и информационные технологии («высокие технологии»). Это, в частности, микроэлектроника, программное обеспечение, телекоммуникации, робототехника, производство материалов с заранее заданными свойствами, биотехнологии и др. Информатизация пронизывает все сферы жизни общества: не только производство благ и услуг, но и домашнее хозяйство, а также культуру и искусство.

К особенностям современного научно-технического прогресса теоретики постиндустриального общества относят замену механических взаимодействий электронными технологиями; миниатюризацию, проникающую во все сферы производства; изменение биологических организмов на генном уровне.

Главный тренд изменения технологических процессов - возрастание автоматизации, постепенная замена неквалифицированного труда работой машин и компьютеров

Важная черта постиндустриального общества - усиление роли и значения человеческого фактора. Меняется структура трудовых ресурсов: уменьшается доля физического и растет доля умственного высококвалифицированного и творческого труда. Увеличиваются затраты на подготовку рабочей силы: расходы на обучение и образование, повышение квалификации и переквалификации работников.

По данным ведущего российского специалиста по постиндустриальному обществу В.Л. Иноземцева, в «экономике знаний» в США занято около 70% всей рабочей силы.

Ряд исследователей характеризуют постиндустриальное общество, как «общество профессионалов», где основным классом является «класс интеллектуалов», а власть принадлежит меритократии - интеллектуальной элите. Как писал основоположник постиндустриализма Д. Белл, «постиндустриальное общество… предполагает возникновение интеллектуального класса, представители которого на политическом уровне выступают в качестве консультантов, экспертов илитехнократов» . При этом уже сейчас отчетливо проявляются тенденции «имущественного расслоения по признаку образования».

По мнению известного экономиста П. Друкера, « «работники знания» не станут большинством в «обществе знания», но … они уже стали его лидирующим классом».

Для обозначения этого нового интеллектуального класса Э. Тоффлер вводит термин «когнитариат», впервые в книге «Метаморфозы власти» (1990).

…Чисто физический труд находится в нижней части спектра и постепенно исчезает. С малым количеством занятых физическим трудом в экономике «пролетариат» сейчас находится в меньшинстве и больше заменяется «когнитариатом». По мере становления суперсимволической экономики пролетарий становится когнитаристом.

2. Особенности структуры трудовых ресурсов в постиндустриальную эпоху

2.1 Становление новых мотивов деятельности

В экономическом обществе абсолютное большинство людей руководствуется утилитарными стимулами, порожденными необходимостью удовлетворения материальных потребностей. Такой характер мотивации вполне адекватен функционированию индустриальных производственных систем. Он обеспечивает как определенное равновесие между интересами классов и социальных групп, так и поступательный прогресс материального производства.

Между тем к середине XX века, когда в развитых странах Запада были обеспечены высокие стандарты потребления, развитие технологий потребовало от людей, вовлеченных в хозяйственные процессы, не только первоклассного образования, но и творческих способностей. С этого момента стимулы и мотивы начали неизбежно модифицироваться. Совокупность факторов, определивших направление и интенсивность этой модификации, следует рассмотреть более подробно.

Как уже отмечалось, на основе технологического прогресса для значительной части населения постиндустриальных стран достижение материального благосостояния становится все более легким. Однако, как отмечал еще Дж. Хикс, «по мере повышения материального благосостояния оно утрачивает (или должно утрачивать) свою значимость. При низких уровнях дохода правильно будет сосредоточиться на экономике; но с увеличением богатства появляются иные критерии; потребность в получении все больших материальных благ утрачивает свою остроту. Таким образом, на первый план все чаще выходят такие проблемы, как необходимость сочетать безопасность и свободу, справедливость и ответственность».

Действительно, сегодня, с одной стороны, человек предпочитает трудиться за меньшую заработную плату, если его деятельность на рабочем месте позволяет ему максимальным образом реализовать свои способности, не выполнять рутинных операций, самостоятельно принимать решения и в конечном счете рассчитывать в будущем на культурный и профессиональный рост. С другой стороны, стремление людей посвящать как можно больше времени семье, участию в разного рода общественных организациях, самообразованию, занятиям спортом и так далее принимает массовый характер и не может более не учитываться.

Необходимо, однако, подчеркнуть, что между благосостоянием и восприимчивостью человека к новым мотивам деятельности не существует прямой зависимости. Многочисленные социологические исследования вполне ясно подтверждают это обстоятельство; в лучшем случае можно говорить о наличии слабой корреляции между экономическими успехами нации и относительно абстрактным понятием «удовлетворенность жизнью». Ориентация же на новые ценностные установки является функцией множества «переменных», и с достаточной степенью определенности можно говорить о ней лишь в пределах конкретной страны или экономической системы.

Повышение материального уровня жизни создает потенциальные предпосылки для становления новой мотивационной системы. Освободившийся от необходимости постоянного поиска средств для удовлетворения насущных потребностей, человек получает возможность приобщения ко всему многообразию ценностей, накопленных цивилизацией. Но это не означает немедленного и автоматического использования им открывающихся возможностей, и уж тем более - быстрого становления новой иерархии ценностных ориентиров в масштабах общественного целого.

Иной стороной формирования новой мотивационной системы и в определенной степени ее основой становится возрастающий уровень образованности современного человека. Стремление к образованию и знаниям впервые проявилось как один из важнейших социальных приоритетов непосредственно после Второй мировой войны. Ее окончание принесло понимание новой роли науки - как позитивной, так и разрушительной - и открыло период ренессанса научных исследований и популярного увлечения как естественнонаучными, так и социальными проблемами. Именно это время ознаменовалось наивысшими количественными показателями, характеризующими прогресс образования и научных исследований. Если в весьма благополучные времена, предшествовавшие Великой депрессии, в США на сто работников приходилось только три выпускника колледжа, то к середине 50-х годов этот показатель увеличился в шесть раз, численность ученых и персонала научно-исследовательских учреждений выросла более чем в десять раз только с начала 30-х по середину 60-х годов, а затраты на образование в период с 1958 по 1972 год поднялись с 11,8 до 14,8 процента валового национального продукта. Необычайно выросла и популярность среднего и высшего образования. Если в 1890 году лишь 7 процентов американской молодежи в возрасте от 14 до 17 лет учились в средней школе, то ныне их число превосходит 90 процентов 2; если в 1940 году в колледжи поступало менее 15 процентов выпускников школ в возрасте от 18 до 21 года, то к середине 70-х годов этот показатель вырос почти до 50, а к 1993 году - до 62 процентов 3.

В этот же период впервые вполне отчетливо проявилась связь между высоким уровнем образования и материальным достатком человека, прежде остававшаяся весьма условной. Начиная с 70-х годов, качество полученной профессиональной подготовки и способности человека стали не только залогом его высокого социального статуса, но и условием благополучия в новой хозяйственной среде. В течение последующего десятилетия, на протяжении которого индустриальные тенденции оставались доминирующими, - с 1968 по 1977 год - реальный доход среднего американца с учетом инфляции вырос на 20 процентов, и это увеличение фактически не зависело от образовательного уровня (люди с незаконченным высшим образованием повысили свой доход на 20 процентов, а выпускники колледжей - на 21 процент). Однако с середины 70-х годов образование стало фактором, определяющим различия в уровне заработной платы. С 1978 по 1987 год оплата труда в США в среднем выросла на 17 процентов; при этом работники с незаконченным средним образованием фактически потеряли 4 процента своих доходов, тогда как выпускники колледжей увеличили их на 48 процентов. В 80-е годы эта тенденция стала еще более явной: с 1984 года только одна категория работников - выпускники колледжей - имела рост реальных доходов. В 90-е годы наметилось углубление дифференциации по уровню благосостояния лиц с дипломами колледжей и тех, кто имел лишь среднее образование или не закончил школу; в 1993 году их заработки различались в среднем на 89 процентов, хотя еще в 1979 году этот разрыв не превышал 49 процентов.

Уже в этот период вполне уверенно можно было говорить о наличии «существенного имущественного расслоения по признаку образования» 4, однако процесс только начинался. С конца 80-х годов доходы выпускников колледжей также начали падать. С 1987 по 1993 год средняя почасовая зарплата обладателя диплома четырехгодичного вуза снизилась в США почти на 2 процента, в то же время обладатели степени бакалавра увеличили свои доходы в среднем на 30 процентов, а докторской степени - почти вдвое. Это показывает, что в зрелом постиндустриальном обществе залогом получения высоких доходов является не просто качество профессиональной подготовки, атакой уровень образования, который значительно выше характерного на тот или иной момент для большинства граждан, составляющих совокупную рабочую силу.

Именно интеллектуальные способности человека и его образованность в значительной степени определяют в постиндустриальном обществе как уровень его доходов, так и социальный статус. Если в 1900 году более половины высших должностных лиц крупных компаний были выходцами из весьма состоятельных семей, то к 1950 году их число сократилось до трети, а в 1976 году составляло всего 5,5 процента 5; в то же время, если в начале века около 70 процентов владельцев компаний ограничивали свое образование пределами средней школы, то сегодня более 95 процентов менеджеров имеют высшее образование, а около двух третей - ученые степени. По мере того как распространение информационных технологий открывает все более широкие возможности создания собственного бизнеса без значительных начальных капиталовложений, перераспределение национального богатства в сторону интеллектуального класса активизируется. Около 80 процентов современных американских миллионеров не приумножили доставшиеся им по наследству активы, а сами заработали свое состояние.

В нынешних условиях слой высокообразованных людей составляет наиболее состоятельную страту постиндустриального общества и способен к устойчивому воспроизводству. Лишь менее одной пятнадцатой доли лиц, составляющих сегодня 1 процент наиболее богатых американцев, получают свои доходы в качестве прибыли на вложенный капитал. Среди этой категории граждан более половины работают на административных постах в крупных компаниях или являются их консультантами, в то время как почти треть представляют практикующих юристов и врачей, а остальные 10 процентов - людей творческих профессий, включая профессоров и преподавателей. Эти люди создают реальные ценности для своей страны, и рост доли данной категории граждан в ее национальном богатстве (с 19 до 39 процентов между 1977 и 1995 годами 6), хотя и отражает нарастающее имущественное неравенство, представляется оправданным и непреодолимым. Достигнув богатства с помощью собственных способностей, представители нового высшего класса воспитывают верность подобным же принципам и в своих детях. Если, согласно подсчетам американских экономистов, в 1980 году только 30 процентов выходцев из семей, чей доход превышал 67 тыс. долл., заканчивали четырехлетний колледж, то сегодня их число достигает уже почти 80 процентов.

Рассматривая революцию в образовании с точки зрения мотивации деятельности человека, следует отметить, что на начальных этапах образовательного бума, как мы только что показали, превалировали чисто экономические мотивы: диплом колледжа рассматривался как средство, позволяющее добиться получения высоких доходов и достойного социального статуса. Люди готовы были отказаться на время от непосредственного улучшения своего благосостояния и вкладывать значительные средства в обучение, полагая, что полученное в колледже образование, затраты на которое в тот период редко превышали в США 20 тыс. долл., «дает возможность дополнительно заработать в среднем 200 тыс. долл. в течение тридцати лет после окончания учебного заведения» и что «не существует другой формы вложения капитала, способной окупить себя в десятикратном размере, принося в среднем 30 процентов годового дохода в течение тридцати лет».

В 70-е и в начале 80-х годов ситуация изменилась: плата за получение образования, необходимого для работы в высокотехнологичном производстве, сегодня в пять раз превосходит все прочие затраты - на питание, жилье, одежду и так далее, - осуществляемые до достижения будущим работником совершеннолетия. Расходы на учебу, составляющие не менее 100 тыс. долл., даже превосходят среднюю стоимость производственных мощностей, на которых работнику предстоит трудиться (около 80 тыс. долл.). Статистические данные свидетельствуют, что стоимость обучения в колледжах, окончание которых обеспечивает близкую к стопроцентной гарантию трудоустройства по полученной специальности, растет в зависимости от той или иной страны в несколько раз быстрее среднего показателя инфляции. В США, например, с 1970 по 1990 год средняя стоимость обучения в частных университетах возросла на 474 процента при том, что средний рост потребительских цен не превысил 248 процентов. Таким образом, инвестиции в человека выходят сегодня на первый план в структуре капиталовложений, а качество образования становится наиболее принципиальным фактором, определяющим как эффективность работника, так и уровень оплаты его труда.

В то же самое время в силу причин, которые будут рассмотрены нами позднее, возникает все большая конкуренция на рынке труда в сфере массового индустриального производства и примитивных услуг, и поэтому рабочие места для малоквалифицированной рабочей силы в промышленности сокращаются или оплачиваются по очень низкой ставке. Таким образом, степень подготовленности работника, широта его кругозора, наличие у него специальных навыков и способностей - все это фактически однозначно определяет его будущее социальное положение. В этих условиях лишь немногие из социологов могут позволить себе не согласиться с предельно категоричным заявлением Ф. Фукуямы, считающим, что «существующие в наше время в Соединенных Штатах классовые различия объясняются главным образом разницей в полученном образовании».

Умение работать с базами данных, объем и качество освоенной информации, способность генерировать новое знание становятся сегодня столь же важным источником социального признания и столь же необходимым условием включенности человека в состав доминирующих социальных групп, каким была в условиях индустриального общества собственность на средства производства и другие материальные блага. При этом, в свою очередь, современный образованный человек стремится войти в новый господствующий класс не столько ради повышения благосостояния, сколько с целью приобщения к более интересной и насыщенной жизни. Как справедливо отмечает П. Дракер, «все большее число людей из рабочей среды обучаются достаточно долго, чтобы стать работниками умственного труда. Тех же, кто этого не делает, их более удачливые коллеги считают «неудачниками», «ущербными», «гражданами второго сорта» и вообще «нижестоящими». Речь идет уже не о деньгах. Речь идет о собственном достоинстве».

Наконец, дополнительный стимул становлению новых ценностных ориентиров дает бурное развитие информационной составляющей современного хозяйства. Так как наиболее значимым качеством работника становится его способность усваивать информацию и продуцировать новое знание, ему приходится постоянно совершенствовать искусство диалога (очного или заочного) с другими людьми, развивать свои коммуникативные функции. И поскольку потребление информационных продуктов во многих аспектах становится тождественным их производству, постольку стремление человека к самосовершенствованию приобретает общественно важное значение, что стимулирует воспроизводство данного явления в расширяющихся масштабах, не известных экономической системе.

Изменения, привносимые в современный мир информационной революцией, становлением новой личности и прогрессом материального производства, интегрируются в том факте, что знания служат теперь не просто совершенствованию орудий труда, что в свое время вызвало промышленную революцию, и даже не совершенствованию основ и принципов организации производственной и общественной деятельности, что в начале XX столетия позволило революционным образом поднять производительность труда; объектом применения знаний становятся сегодня сами знания, и это меняет все.

Таким образом, развивающиеся в постиндустриальном обществе процессы объективно ведут не столько к ограничению потребления материальных благ, сколько к вытеснению материальных стимулов их производства мотивами самореализации личности, наращивания интеллектуального потенциала и максимального его раскрытия в общественно значимой деятельности.

Фактор личной экономической заинтересованности, представляющей собою важный побудительный мотив человеческих действий в рамках индустриального общества, объясняет лишь самые простые экономические процессы. Анализ более сложных общественных взаимодействий требует принимать во внимание мотивы неэкономического характера. Идея выделения в системе ценностных ориентиров человека как «экономических», так и «неэкономических» составляющих присутствовала еще в довоенной социологии. В 1946 году П. Дракер одним из первых начал исследование этих элементов в рамках теории управления, отметив, что «потребность в чем-либо в равной степени выражает как экономические, так и неэкономические потребности и желания».

Активные исследования изменений в структуре человеческих ценностей начались в США и западноевропейских странах вскоре после окончания Второй мировой войны. Именно в конце 50-х - начале 60-х годов, когда хозяйственная жизнь адаптировалась к мирным условиям, доминирующие положение экономических и материальных факторов в системе мотивации, ранее незыблемое, стало вызывать все больше сомнений.

Первые проявления «неэкономического» поведения промышленных работников были зафиксированы американскими социологами и специалистами по менеджменту еще во время Второй мировой войны, которая вызвала не только напряжение всех сил нации, но и «принесла рабочему удовлетворенность своим трудом, ощущение важности того, что он делает, чувство выполненного долга, самоуважения и гордости, чего он никогда ранее не испытывал». Достаточно сказать, что только в 1944 году 400 тыс. работников компании «Дженерал моторе», стремясь внести свой вклад в общую борьбу, сделали более 115 тыс. рационализаторских предложений. Подобные явления, однако, никак не коррелировали ни с материальным благополучием работников, ни с их профессиональным ростом, и отмечались во всех воюющих нациях. Германия, даже терпя поражения на фронтах, увеличивала объемы промышленного производства до июня 1944 года, а опыт СССР по мобилизации трудовых ресурсов во время войны вообще не имеет аналогов.

Основанное на более глубинных причинах, изменение шкалы жизненных ценностей человека началось в развитых странах с конца 60-х годов. К этому времени возможность самореализации в профессиональной деятельности стала занимать первые позиции в шкале ценностей представителей американского среднего класса, а значение величины заработной платы оказалось лишь на пятом месте. Исследования, проведенные несколько позже, выявили усиление этой тенденции. В середине 70-х годов социологи зафиксировали, что чувство удовлетворения от проделанной работы и контактов с людьми расценивалось в качестве главного достоинства того или иного вида деятельности 68 процентами японцев, 64 процентами американцев, 41 процентом англичан и 40 процентами французов. Высокая заработная плата и безопасность условий труда оказались на первом месте у 30 процентов японских, 35 -
американских, 57 процентов английских и французских респондентов.

...

Подобные документы

История становления постиндустриального общества. Либеральные и радикальные концепции постиндустриального развития, его ориентиры. Информационное общество: модель всемирной истории Г. Маклуэна. Постиндустриальная концепция общественного развития Р. Коэна.

контрольная работа , добавлен 13.02.2011


Анализ концепций постиндустриального общества. Теория постиндустриального общества американского социолога Даниела Белла. Общество "третьей волны" Элвина Тоффлера. Особенности перехода к постиндустриальному обществу в странах Запада: общая характеристика.

курсовая работа , добавлен 03.01.2017


Признаки постиндустриального общества. Переход экономики от производства товаров к производству услуг. Преобладание профессиональных специалистов. Ведущая роль теоретического знания. Ориентация технико-экономической среды на контроль над технологией.

реферат , добавлен 03.12.2009


Признаки и черты индустриального общества. Сущность постиндустриального общества. Повышение конкурентоспособности и качества инновационной экономики, приоритет инвестиций в человеческий капитал как признаки информационного и постиндустриального общества.

доклад , добавлен 07.04.2014


Понятие и общая характеристика, отличительные особенности и признаки постиндустриального общества, направления его становления и развития. Переход от индустриального общества к постиндустриальной культуре, ее значение и распространенность на сегодня.

реферат , добавлен 20.02.2015


Эволюция научных идей о постиндустриальном обществе. Основы методологии, принципы и признаки постиндустриального общества. Проблемы и перспективы постиндустриального общества. Перспективы России в постиндустриальном мире.

курсовая работа , добавлен 27.09.2006


Основные дефиниции постиндустриального общества: компаративистский анализ. Теоретические образы "постчеловека". Типология и характеристики экстремальных видов спорта. Психологические особенности "постчеловека", занимающегося экстремальными видами спорта.

дипломная работа , добавлен 15.06.2014


Культура как критерий общественного развития. Тенденции и оценки социологического подхода. Социальный контроль: институты, содержание и структура. Черты традиционного, индустриального и постиндустриального общества. Анализ лозунгов и практики фашизма.

контрольная работа , добавлен 29.03.2015


Типология общества, его структурная сложность и характер внутреннего взаимодействия элементов. Возникновение постиндустриального общества, его принципы и этапы. Концепции общественного развития. Понятие и значение прогресса в современном обществе.

контрольная работа , добавлен 13.06.2011


Концептуальные основы неопозитивизма и структурного функционализма современной западной социологии. Развитие и институционализация социологии в ХХ веке. Разработка теории постиндустриального общества. Макро- и микросоциологические теории общества.

Министерство образования и науки РФ

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение

Высшего профессионального образования.

Иркутский государственный технический университет.

Факультет ПС и СМИ

Кафедра социологии и социальной работы

Контрольная работа

по дисциплине: Общая социология

на тему: "Теория постиндустриального общества "

Выполнил:

Студент группы СОЦ-09-1

Заборских Руслан Александрович

Проверила:

к. и. н, доц. Гаврилова Наталья Игоревна

Иркутск 2010

Информационная цивилизация

История становления постиндустриального общества

Идеи постиндустриализма формировались параллельно с концепцией индустриального общества; по мере ее развития вопрос о том, какой социальный порядок придет на смену индустриальному строю, становится все более актуальным. И если в XIXвеке, когда усилиями позитивистов - от Ж. - А. де Кондорсе и А. де Сен-Симона до О. Конта и Дж. Ст. Милля - подход к современному их обществу «промышленников» стал общепринятым, большинство социологов еще не задавалось вопросом о его перспективах, но в XXстолетии проблема определения будущего строя стала весьма актуальной. Однако все предлагавшиеся на рубеже веков подходы к периодизации истории лишь констатировали возрастающую комплексность общества, но и не давали возможность проследить потенциальные изменения в его структуре. Так, историки и экономисты предпринимали выделение пастушеской, земледельческой, земельно-мануфактурной и земельно-мануфактурной-комерческой стадий, замкнутого домашнего, городского и народного хозяйства или эпох индивидуального, переходного и социального хозяйства. Все эти классификации, хотя они и основывались на периодизации истории по принципу исследования технологических аспектов организации общественного производства, не могли еще служить действенными инструментами социального прогнозирования.

Превращение развивающегося товарного производства в зрелое рыночное хозяйство, продолжавшееся в течение столетий, устранило все неэкономические черты хозяйства и привело к абсолютному господству принципов экономического общества. В свою очередь, размывание закономерностей рыночного хозяйства и воссоздание на новом уровне системы отношений товарного производства как инструмента перераспределения потребительных стоимостей является важнейшим признаком постэкономической трансформации. Отсюда следует, что преодоление рыночного хозяйства не означает устранения товарного производства. Как известно главным производственным ресурсом постиндустриального общества становятся информация и знания, подлинная ценность которых проявляется только и исключительно в условиях максимально интенсивного обмена. При этом, однако, в силу как неограниченных возможностей доступа к информации, так и ее неоднозначного воздействия на творческие личности, над обменом; перестает довлеть его эквивалентный стоимостной характер; в новых условиях люди стремятся максимизировать потребительную стоимость, полезность получаемой ими информации, которая, однако, остается целиком субъективной. Таким образом, становление постиндустриального общества предполагает переход от рыночного хозяйства к новой форме товарного производства, от объективной стоимости к субъективной полезности.

Экономическая эпоха как таковая началась с разделения труда и появления товарного производства. Экономический тип общества обрел завершенные формы, когда принципы рыночного хозяйства пронизали все сколь-либо значимые социальные; процессы. Однако, став всеобщим, рыночное хозяйство само оказалось той средой, в которой стали зарождаться новые системообразующие элементы, и на исходе XX века в общественной жизни все большую роль играют явления, выходящие за пределы рыночных отношений. Сфера их господства сужается, а возможности применения прежних принципов и закономерностей к формирующейся хозяйственной реальности становятся все более расплывчатыми: и туманными.

Термин “постиндустриадизм” был впервые введен в научный оборот А. Кумарасвами, автором ряда работ по доиндустриальному развитию азиатских стран. Впоследствии, с 1916 или 1917 года, он достаточно широко использовался А. Пенти, теоретиком английского либерального социализма, который даже выносил его в заглавия своих книг, обозначая таким образом идеальное общество, где принципы автономного и даже полукустарного производства оказываются возрождены ради преодоления присущих индустриальной системе конфликтов.

Из наиболее известных определений подобного типа можно назвать “постбуржуазное общество”, “посткапиталистический строй”, “постпредпринимательское” или “пострыночное" общество и более общие понятия, строившиеся вокруг признания за современным социальным состоянием посттрадиционного, постцивилизационного иди даже постисторического характера. Некоторые из этих терминов широко используются и сегодня, а основанные на них концепции имеют широкое научное признание; между тем только два понятия из этого ряда, отмеченные наибольшей степенью абстрактности, - “постистория” и “постмодернити” - стали стержневыми для действительно серьезных концептуальных парадигм.

В этой связи следует отметить, что понятие постиндустриального общества оказывается наиболее совершенным на фоне всех иных определений. Оно акцентирует внимание на той основной черте, которая преодолевается в формирующемся новом обществе, а именно на индустриальной природе прежнего способа производства; при этом совершенно справедливо предполагается, что отдельные признаки нового строя не могут быть четко названы и описаны, пока не будет завершено хотя бы в основном его формирование.

Теория постиндустриального общества сформировалась в результате всестороннего анализа качественно новой ситуации, сложившейся в 60-е и 70-е годы в развитых индустриальных странах. Именно на обнаружение характерных черт рождающегося нового общества и были направлены усилия основоположников теории.

Подавляющее большинство исследователей называли в качестве его главных признаков радикальное ускорение технического прогресса, снижение роли материального производства, выражавшееся, в частности, в уменьшении его доли в совокупном общественном продукте, развитие сектора услуг и информации, изменение мотивов и характера человеческой деятельности, появление нового типа вовлекаемых в производство ресурсов, существенную модификацию всей социальной структуры. Одно из наиболее развернутых определений постиндустриального общества дано Д. Беллом: «Постиндустриальное общество, пишет он, - это общество, в экономике которого приоритет перешел от преимущественного производства товаров к производству услуг, проведению исследований, организации системы образования и повышению качества жизни; в котором класс технических специалистов стал основной профессиональной группой и, что самое важное, в котором внедрение нововведений. во все большей степени зависит от достижений теоретического знания. Постиндустриальное общество. предполагает возникновение интеллектуального класса, представители которого на политическом уровне выступают в качестве консультантов, экспертов или технократов».

Понимание того, что современное общество может и должно рассматриваться именно как постиндустриальное, укрепляется по мере анализа логики развития цивилизации, какой она представлена в рамках постиндустриальной теории. Согласно ее сторонникам, в истории достаточно строго прослеживаются три большие эпохи, образующие триаду «до-индустриальное - индустриальное постиндустриальное общество». Такая периодизация социального прогресса основана на нескольких критериях, а постиндустриальное общество противопоставляется индустриальному и доиндустриальному по трем важнейшим параметрам:

основному производственному ресурсу (в постиндустриальном обществе им является информация, в индустриальном - энергия, в доиндустриальном первичные условия производства, сырье);

типу производственной деятельности (он рассматривается в постиндустриальном обществе как последовательная обработка в противоположность изготовлению и добыче на более ранних ступенях развития);

характеру базовых технологий (определяющихся в постиндустриальном обществе как наукоемкие, в эпоху индустриализма - как капиталоемкие и в доиндустриальный период - как трудоемкие).

Именно эта схема позволяет сформулировать известное положение о трех обществах, согласно которому доиндустриальное общество базируется на взаимодействии человека с природой, индустриальное - на взаимодействии с преобразованной им природой, а постиндустриальное общество - на взаимодействии между людьми.

Отмечая, что в пределах указанных трех эпох складываются и функционируют преимущественно естественные, технологические и социальные по форме сообщества людей, постиндустриалисты обращают внимание и на характер личностных взаимоотношений, типичных для каждого из этих периодов. Так, в доиндустриальных обществах важнейшим аспектом социальной связи была имитация действий других людей, в индустриальном - усвоение знаний и возможностей прошлых поколений, в постиндустриальном же обществе интерперсональные взаимодействия становятся подлинно комплексными, что и определяет новые свойства всех элементов социальной структуры.

О совершенстве постиндустриальной теории свидетельствует и то, что ее сторонники не дают четкого определения отдельных типов общества и не указывают их хронологических границ. Более того, они последовательно подчеркивают эволюционность перехода от одного типа социума к другому и преемственность всех трех этапов социальной эволюции. Новый тип общества не замещает предшествующие формы, а главным образом сосуществует с ними, усугубляя комплексность общества, усложняя социальную структуру и внося новые элементы в саму ее природу. Поэтому переходы от одного общественного состояния к другому не могут носить революционного характера и иметь четкой хронологии.

Тем не менее считается, что становление нового общества пришлось на период с начала 70-х до конца 80-х годов, хотя отдельные тенденции (например, динамика занятости, обеспечивавшая доминирование сферы услуг над материальным производством) стали формироваться сразу после Второй мировой войны. Преодоление индустриального общественного уклада рассматривается при этом как глобальная трансформация, не сводимая к одним только технологическим нововведениям. Не отрицая наличия классовых противоречий, постиндустриальная теория акцентирует внимание на процессах, которые воздействуют на социум как единое целое.

Становление концепции постиндустриального общества началось с оценки реальных явлений, кардинально изменяющих лицо западного мира. С момента своего возникновения и по сей день постиндустриальная теория сохраняет последовательно материалистический характер, черпая новые источники своего развития в конкретных фактах и тенденциях. В рамках данной концепции эмпирический материал всегда был и остается первичным по отношению к теоретическим постулатам и общеметодологическим конструкциям, что выгодно отличает ее от обществоведческих теорий, распространенных в среде современных марксистов.

Между тем следует отметить, что доктрина постиндустриализма выступает в ряде аспектов как излишне объективистская, так как не дает исследователю инструмента анализа причин того развития, которое привело к становлению индустриального, а позднее и постиндустриального общества. Переход от одной формы общества к другой рассматривается скорее как данность, а не как процесс, обладающий внутренней логикой и противоречиями.

Фактически не предлагая комплексной оценки процессов перехода от до-индустриального общества к индустриальному, не сопоставляя его с процессом становления постиндустриального общества, концепция постиндустриализма фиксирует и объясняет лишь современные социальные трансформации, не пытаясь применить полученные результаты для построения глобальной социологической теории, что делает многие ее положения и выводы несколько поверхностными.

Однако, завершая оценку концепции постиндустриализма, отметим, что се успехи на протяжении 60-х - 90-х годов не оставляют повода для сомнении в том, что на заложенных основах в ближайшее время будут сделаны новые теоретические обобщения.

Либеральные концепции постиндустриального развития

В теоретической социологии стали разрабатываться различные сценарии будущего. В условиях борьбы двух альтернативных мировых систем либеральные варианты концепции постиндустриального развития направлены на реабилитацию и оздоровление индустриальной (технологической) модели прогресса, увязанной с капиталистической системой хозяйствования. Эти концепции представлены именами уже упоминавшегося выше Д. Белла, а также именами З. Бжезинского, Дж. Гэлбрейта и других авторов.

Одним из родоначальников теории «постиндустриального общества» является Д. Белл. Коротко его взгляды сводятся к следующему:

· Теоретическое знание, (а не капитал) является организующим началом социальной системы;

· Технологический рост в производстве товаров обуславливает информационная и кибернетическая революция

Белл сформулировал пять основных исходных специфических измерений и компонентов прогностической модели общества будущего.

1. Сфера экономики: переход от производства товаров к производству услуг.

2. Сфера занятости: преобладание класса профессиональных специалистов и техников.

3. Осевой принцип: ведущая роль теоретического знания как источника нововведений и определения политики в обществе.

4. Предстоящая ориентация: контроль над технологией и технологическими оценками деятельности.

5. Процесс принятия решений: создание новой «интеллектуальной технологии», связанной с ЭВМ.

Функционирование данных компонентов изменяет соотношение экономики и социальной политики, подчиняя первую второй.

Дж. Гэлбрейт в этом отношении существенное значение отводит так называемым «техноструктурам», которые занимаются организацией всех видов социальной деятельности и управлением собственностью.

Представители рассматриваемой концепцией обосновывали приоритет интеграционных процессов в современном мире. В нем главенствует плюралистическая демократия, управление собственностью, права человека, индивидуальная инициатива, свободное предпринимательство, технологические отношения разделения труда.

В рамках либеральной концепции предстоящая конвергенция означала крах советской индустриализации, лежащей в основе социалистической (антирыночной) системы хозяйствования, опирающейся на принципы «закрытого общества».

Перестройка и последующие за ней события в бывшем СССР подтвердили суть данной концепции конвергенции. Это дало одному из ее главных авторов - З. Бжезинскому сделать следующее заключение: «Таким образом, обернувшаяся катастрофой встреча человечества XXвеке с коммунизмом дала болезненный, но крайне важный урок: утопическая социальная инженерия находиться в фундаментальном противоречии со сложностью человеческого бытия, а социальное творчество лучше всего расцветает, когда политическая власть ограничена. „

Теория Д. Белла представляет собой отнюдь не очередную умозрительную концепцию будущего человечества, которых за последнее время появилось множество. “Идея постиндустриального общества представляет собой не конкретный прогноз будущего, а теоретическое построение, основанное на зарождающихся признаках нового общества, гипотезу, с которой социологическая реальность могла бы соотноситься десятилетиями и которая позволяла бы при сравнении теории и практики определить факторы, воздействующие на происходящие в обществе изменения». В отличие от упомянутых концепций теория Белла не просто гипотеза будущего, как бы ни была она привлекательна, а максимально возможное реалистическое описание вовлечения человеческого общества в новую систему социально-экономических, научно-технических и культурно-этических отношений.

Д. Белл исходит из того непременного факта, что, чем более экономически развита страна, тем все меньше во второй половине XX века и особенно на рубеже века XXI трудовая деятельность людей сосредоточивается в промышленности, и уже в перспективе ее доля вряд ли превысит 10-20 процентов. Здесь нужно заметить, что поводом для появления самого понятия «постиндустриальное общество» и было отчасти вполне реальное явление: десятилетия спустя после Второй мировой войны обнаружилась тенденция к сокращению занятости не только в сельском хозяйстве, но и в промышленности и соответственно - к росту числа занятых в сфере услуг. Многие западные социологи усмотрели в этом долгожданное начало прекращения пролетаризации общества, тогда как некоторые марксисты стали неправомерно расширять понятие рабочего класса, включая в него массовые слои представителей средних слоев. И лишь немногие, и в первую очередь Д. Белл, восприняли это как процесс, далеко выходящий за пределы капитализма и социализма, как явный признак появления нового общественного строя.

Подавляющее большинство населения развитых стран с этого времени занято в так называемой сфере услуг («третичной сфере» по К. Кларку), для которой характерно не отношение общества к природе, а отношение людей между собой. Человек в своей массе (в развитых странах) живет не столько в естественной, сколько в искусственной среде, не в «первой», а во «второй» природе, созданной самим человеком. Это стало возможным благодаря резкому возрастанию производительности труда на основе информационной революции. Информационная теория стоимости фиксирует невообразимо быстро растущую роль в обществе теоретического знания. Благодаря все возрастающему удельному весу знания в каждом объекте процесса производства для добычи, изготовления и перемещения всевозможных товаров и услуг с каждым годом требуются все уменьшающиеся затраты энергии, материалов, капиталов и труда.

Как известно, для изготовления любого изделия необходимы сырье, средства производства, труд, энергия, капитал в его различных формах. В разные исторические эпохи эти слагаемые применяются в различных пропорциях и в разных формах. Первоначально практически нерасчлененные, они затем становятся специфической сферой экономической деятельности, выделяющейся среди остальных как вполне самостоятельная отрасль: например, производство средств производства или обрабатывающая промышленность. По мере развития общества меняется и соотношение этих средств производства между собой. Непосредственный процесс производства требует все больших предварительных средств. Так возникает индустриальное общество, когда решающую роль в экономике приобретает капитал в его физической и интеллектуальной форме. Современное же производство отличается тем, что главные затраты в нем приходятся преимущественно на капиталовложения, причем, чем дальше, тем больше - на капитал человеческий, на знания, носителем которого становятся как сами люди, так и их орудия производства. Согласно Беллу, этот процесс будет носить постепенно нарастающий характер. Экономическая деятельность будет требовать все большего использования человеческого интеллекта, систематизированного знания.

При этом Белл возражает против замены понятия «знание» понятием «информация», поскольку информация по своему содержанию далеко не исчерпывает все сложные проблемы теоретического знания, науки. Особое значение он придает кодификации знания, то есть сведению его в единый фундаментальный теоретический свод. Теоретическое знание становится основой создания и применения новой технологии, технологии инноваций. Причем главным элементом новой интеллектуальной технологии является всеобщая компьютеризация производства, научной деятельности и общения между людьми во всех сферах их жизни.

В каждую технологическую эпоху экономическая деятельность отличается своими типичными особенностями и характером затрат средств производства на изготовление необходимой продукции. Первоначально, в архаичную эпоху, затраты сводились к расходованию простого труда для приобретения готового продукта природы. Затем, по мере разделения труда, животноводство и земледелие стали специальными отраслями производства, предваряющими непосредственный труд. Из доиндустриального общество превратилось в индустриальное, уже само изготавливавшее орудия труда, стали появляться все более совершенные средства производства, произошло их выделение в ведущую отрасль производства, умножающую многократно производительность труда и увеличивающую общественное богатство. В промышленности создавалось основное богатство общества и была занята все возрастающая часть работников. В процесс массового производства благодаря научным открытиям и техническим изобретениям вовлекались все более эффективные и производительные машины, обладавшие способностью переносить в массовое производство возрастающую стоимость труда. Этот перенос стоимости снижал затраты живого труда на изготовление одного изделия, удешевляя продукцию и делая ее массовой. Происходящая при этом амортизация средств производства была неизмеримо ниже, чем затраты труда на изготовление изделий в ручном производстве. Вместе с тем по мере технического прогресса происходил не только физический, но также и моральный износ средств производства, вследствие их устаревания.

В постиндустриальном обществе, в отличие от индустриального, перенос первоначально затраченного труда в процессе производства на производимые изделия носит совершенно иной характер. Научные и технические знания, необходимые в производстве, расходуются в одинаковой мере как при изготовлении одного изделия (автомобиля, телевизора и т.д.), так и миллионов подобных единиц. Отсюда следует, что в постиндустриальном обществе знания количественно не расходуются, не нуждаются в физической амортизации (восполнении) и требуют своего технического усовершенствования и обновления лишь по мере увеличения объема знания в целом. Техническое совершенствование производства не зависит от его масштабов. Более того, чем крупнее масштабы производства, тем дешевле затраты общества на науку и технику в целом.

Научно-технический прогресс направлен на снижение материалоемкости, трудоемкости, энергоемкости и капиталоемкости экономического процесса путем оправдывающих себя затрат на науку и технику в масштабе общества. Иначе говоря, чем выше доза знания в изделии, тем соответственно ниже дозы (затраты) труда, материалов, энергии, капиталовложений в каждом изделии, что делает их рентабельными и доступными для широких масс населения.

Следовательно, основным принципом экономической деятельности в постиндустриальном обществе является опережающее увеличение средств на развитие науки, которое позволяет, с одной стороны, экономить другие ресурсы, а с другой - сделать производство и потребление товаров и услуг возможно более массовыми, максимально удешевляя их, создавая условия для изобилия и благосостояния общества.

Возникает закономерный вопрос: в каких современных странах, по мнению Белла, черты нарождающегося постиндустриализма проступают наиболее зримо? В предисловии к русскому изданию он пишет: «Постиндустриальная, или информационная, эра наступает в результате длинной цепи технологических перемен. Не все страны - а к настоящему моменту лишь немногие - готовы к вступлению в нее. Если мы определим постиндустриальное общество как такое, где произошел сдвиг от промышленного производства к сфере услуг, то получится, что Великобритания, почти вся Западная Европа, Соединенные Штаты и Япония вступили в постиндустриальный век. Но если мы определим информационное общество как такое, в котором существуют научный потенциал и способность трансформировать научные знания в конечный продукт, называемый обычно „высокими технологиями“, то можно сказать, что только Соединенные Штаты и Япония отвечают данному условию».Но это не значит, что другие общества не смогут со временем стать постиндустриальными. Наиболее близки к этому, помимо стран Западной Европы, страны тихоокеанского бассейна, сделавшие в последние десятилетия резкий индустриально-технологический рывок вперед.

Что же касается России, то, рассуждая гипотетически, Белл пишет: «Россия сегодня располагает огромными природными богатствами (ее запасы нефти и газа самые большие в мире и даже превосходят запасы стран Ближнего Востока, однако их разработка является дорогостоящей в связи с низким уровнем использования технологий), огромным числом образованных инженеров и техников. Если бы она достигла внутренней стабильности и избежала разорительных этнических конфликтов и гражданских войн, она была бы готова вступить в постиндустриальный век раньше, чем ее западные соседи.

Постиндустриальное общество: аналитический обзор концепций

Общественный идеал, выражаемый концепцией постиндустриального общества, многим представляется в виде универсального средства консолидации различных социальных сил, направлением целеустремленных действий людей в борьбе за свою жизнеспособность. Новая социальная система является внеидеологической в современном понимании термина „идеология“. В условиях перехода общества к постиндустриальному развитию на смену классовой идеологии приходит новая технократическая (неполитическая) - »постидеология" с элементами научности под влиянием науки и техники. Данная ситуация характеризуется тем, что духовный мир деполитизированной общественности пронизан технократическим знанием, заглушающим социальные антагонизмы. Этот подход трансформируется в поиски глобальной, планетарной, панидеологии, ориентированной на общечеловеческие ценности, надклассовый и безнасильственный мир, гуманную и демократическую альтернативу.

Концепция планетарной цивилизации базируется на общности исторической судьбы, взаимозависимости государств и народов. Торговый строй постоянно стремится к организации единой универсальной формы мирового масштаба. На это основе в жизни человечества, как глобальной общности, складывается, особый тип общественного сознания - общечеловеческое сознание, воспринимающее действительность в ее геополитическом, своего рода вселенском, планетарном аспекте.

Такой подход демонстрирует действительную деидеологизацию общества, т. е не отказ от идеологии вообще, а отказ от устаревших идеологических постулатов, сложившихся в условиях конфронтации, противоборства «двухполюсных» идеологий, и переход к парадигмам, нетрадиционным решениям с учетом интеграционных, универсалистских социальных процессов. Действительно, ход современного мирового развития обусловливает острейшую необходимость партнерства всех участников мирового сообщества в борьбе за общечеловеческое выживание: стремление к спасению цивилизации от угрозы оружия массового уничтожения, ликвидации опасных болезней, сохранению природы планеты, рациональному распоряжению ее конечными и ограниченными природными ресурсами, созданию достойных условий для развития всех людей и народов земли. Если люди не одержат победу в этом направлении, то теряет смысл и попытки обеспечить коренные интересы людей, права человека распоряжаться собственной судьбой. В соответствии с этим сформировались различные концепции постиндустриального общества.

Радикальная концепция постиндустриального развития

Иной подход в оценке индустриальной цивилизации и поиске контуров «новой цивилизации» (варианта «третьего пути») имел место в радикально футурологических концепциях М. Маклюэна, А. Турена, Э. Шумахера и др. В частности, А. Тоффлер в своих работах критически оценивал «индустриальную цивилизацию».

В работе «Третья волна» образно Тоффлер нарисовал картину перехода к «постиндустриальному» обществу, где волны - это волны истории, рождающие цивилизации, через которые проходит человечество в своем развитии. Накатывающие одна за другой, эти «волны» образуют фон, на котором развертывается драма истории в трех действиях - три цивилизационные волны.

1. Доиндустриальная - сельскохозяйственная цивилизация до 1650-1750гг., основанная на простом разделении труда, кастовой структуре общества, авторитарной власти, и децентрализованной экономике. Технологической основой аграрной цивилизации является соха.

2. Индустриальная - промышленная цивилизация до наших дней. Ее технологическая основа - машина.

3. Постиндустриальная (посткапиталистическая и постсоциалистическая) - компьтерно-информационная цивилизация.

Контуры новой цивилизации Тоффлера:

1. Информационные (гибкие) технологии, качественно преобразующие инфраструктуры общества и образ жизни людей.

2. Демассифицированное (конфигуральное) общество, в котором классы теряют свое значение, а тысячи меньшинств, с временным характером существования, образуют различные переходные формы.

3. Антиципарная (предвосхищающая) демократия, обеспечивающая «участие граждан» в формировании моделей собственного будущего.

4. Транснациональные институты, решающие глобальные вопросы: отход от национально-государственной замкнутости и самомнения к общим рынкам со свободным перемещением товаров, людей, идей, культуры.

Прогнозируя будущее Тоффлер сформулировал следующие позиции:

Регионализм.

Индустриальное общество тяготело к национальному государству.

Постиндустриальное общество тяготеет к региональному государству.

· Рассовые проблемы и урбанизация.

· Безработица

· Военная стратегия

· Политика промышленного развития

· Власть СМИ

· Политика

· Экология

Ориентиры постиндустриального развития

Новациями радикальной планетарной перестройки являются следующие:

1. Стимулирование внедрением микропроцессоров;

2. Появление новых форм организации человеческих отношений, соответствующих изощренной технологии;

3. Изменение образа жизни в сторону ценностей качества жизни.

Постиндустриальное общество - это стратегическое приспособление к новой постмодернистской культуре и цивилизации, которые формируются в результате глубокой трансформации социального мира.

Информационная цивилизация

Г. Маклуэн представил трехступенчатую модель всемирной истории:

1-я эпоха: Человек слушающий - эпоха племенного индивида с преобладанием устной речи в качестве коммуникации в акустическом мире.

2-я эпоха: Человек смотрящий - эпоха типографического или индустриального индивида с преобладанием печатного слова над устной речью в коммуникации.

3-я эпоха: Человек слушающий и смотрящий - эпоха информационного индивида в условиях победы электронной коммуникации, повышающей интеллектуальные способности и творчески характер личности.

Маклуэн считал, что электронная революция создала новый этап социального общения, в котором выравниваются искажения и диспропорции вызванные географией и экономикой, содействуя росту взаимопонимания между различными слоями общества и народами. На более высоких стадиях революция выступила в качестве первопричины крупных социальных перемен. Информационная технология, соединенная с аудио визуальными средствами, создает целый мир поведенческих моделей, которые постоянно окружают человека и программируют его деятельность во всевозрастающем масштабе.

Второй этап коммуникационной революции связан с тремя великими инновациями: спутниковая связь, создание оптоволоконных кабелей и кабельных сетей, цифровых электронных устройств с применением микропроцессоров и интегральных схем для скоростного приема и передачи информации. Подобные интеллектуально-технологические системы ведут принципиально новому состоянию цивилизации и культуры - к глобальному гиперинтеллекту. Компьютеризация создает технологическую основу информатизации общества, в котором информатика и владение ЭВМ является второй грамотностью, повышающей интеллектуальные и творческие способности человека.

Информационная технологизация социальной жизни вызвала к жизни новую концепцию демократии - «компьютерную демократию», в которой информация олицетворяет власть. Гражданское общество является обществом «общественного мнения»: его формирования и выражения является средством завоевания и удержания власти. Тем самым информации общества заменяет собой социальную революцию.

Посредником между властью и обществом вступают «масс-медиа» - независимые СМИ.

Другим социальным институтом, связанным с развитием СМИ является система «паблик рилейшнз» (институт отношений с общественностью). В правовом государстве и гражданском обществе необходимость сотрудничества, формирования благоприятного отношения социальных организаций с общественностью - это основа проведения сильной и уверенной социальной политики с адекватной социальной ответственностью.

Постиндустриальная концепция общественного развития Р. Коэна

Р. Коэн является одним из тех, кто задался целью осмысления концепции постиндустриального развития общества. Он считает, что в ряду проблем, связанных с воздействием научной технологии на общество, одним из труднейших является вопрос: следует ли рассматривать нынешнее и ожидаемое воздействие, будь то позитивное или негативное, будь то воздействие какого-то одного технического новшества или воздействие накопления подобных новшеств, как нечто совершенно отличное от разовых или суммарных воздействий, оказываемых научно-техническим развитием на его первоначальных стадиях.

Коэн считает, что мы должны задать вопрос: не возникновение ли массового общества повинно в том, что воздействие технического развития не смотря на свою непрерывность, столь резкими скачками ощущается в каждом поколении, выглядит столь неожиданным, что такой наблюдатель, к сожалению, не может воспользоваться уроками прошлого?

Тотальная война стала новым как техническим, так и политическим явлением, новым, ибо в такой войне сражение охватывает уже не только тех, кто участвует, в нем, следуя патриотическому долгу или воинской повинности, но и безоружное гражданское население, которое, однако, рассматривается как фактор экономического и военного потенциала противоборствующих сторон.

постиндустриальное общество радикальный либеральный

Список используемой литературы

1. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования / Д. Белл; пер с англ.; под ред. В.Л. Иноземцева. - М., 1999.

2. Иноземцев В.Л. Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы: учеб. пособие для студентов вузов. / В.Л. Иноземцев. - М.: Логос, 2000. - 304 с.

3. Кравченко А.И. Социология: учеб. для вузов/А.И. Кравченко. - М.: Проспект, 2006. - 533 с.

4. Курбатов В.И. Современная западная социология: аналитический обзор концепций: учеб. пособие / В.И. Курбатов. - Ростов-н/Д.: Феникс, 2001. - 416с.

5. Мелюхин И.С. Информационное общество: истоки, проблемы, тенденции развития. / И.С. Мелюхин. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1999. - 208 с.

6. Тоффлер Э. Третья волна: пер. с англ. / Э. Тоффлер. - М.: АСТ, 2002.

7. Тоффлер Э. Футурошок: пер. с англ. / Э. Тоффлер. - СПб.: Лань, 1997. - 464с.

ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА ТЕОРИИ – социологическая концепция, объясняющая основные закономерности развития человеческого общества на основе анализа его технологического базиса. Представители этих теорий исследуют взаимообусловленность научно-технического и социального прогресса, предлагая оригинальную модель исторической периодизации, позволяющую рассматривать перспективы цивилизации как постиндустриальное общество, характеризующееся смещением центра хозяйственной активности от производства материальных благ к созданию услуг и информации, повышающейся ролью теоретического знания, возрастанием значения политического фактора в развитии общества и замещением взаимодействия человека с элементами природной среды интерперсональным общением. На протяжении последних десятилетий эта теория является универсальным методологическим основанием большинства исследований, ведущихся в рамках либерального направления западной социологической науки.

Первый вариант теории постиндустриального общества сформировался как результат развития основного течения европейского позитивизма. Периодизация истории на основе развития технологического базиса общества и повышающейся роли теоретического знания во вполне явной форме составляет ядро работы Ж.А. де Кондорсэ «Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума» (1794) и большинства просветителей и материалистов во всех европейских странах.

Явно предпосылки этой теории формируются в 1-й пол. 19 в., когда ряд французских исследователей, в первую очередь А.де Сен-Симон и О.Конт, ввели понятие «промышленного класса» (les industriels), который рассматривался ими в качестве доминирующей силы в обществе будущего. Такой подход позволял определить формирующееся буржуазное общество в качестве эпохи «индустриализма» и противопоставить его всей предшествующей истории. В работах Дж.Ст.Милля впервые индустриальное общество стало рассматриваться как комплексный социальный организм со своими противоречиями и внутренними движущими силами.

Кон. 19 и 1-я пол. 20 в. можно считать периодом завершения формирования предпосылок теории постиндустриального общества. С одной стороны, экономисты и социологи, принадлежавшие к т.н. «исторической» школе в политической экономии, и прежде всего Ф.Лист, К.Бюхер, В.Зомбарт и Б.Гильдебранд, предложили целый ряд принципов периодизации истории на основе анализа технологического прогресса. При этом они выделили в развитии общества такие периоды (напр., эпохи домашнего, городского и народного хозяйства [К.Бюхер], натурального, денежного и кредитного хозяйства [Б.Гильдебранд], индивидуального, переходного и социального хозяйства [В.Зомбарт]), которые могли использоваться как универсальные инструменты социологической теории. С другой стороны, работы Т.Веблена положили начало институциональному подходу в экономической теории, а развитие предложенных им подходов в трудах К.Кларка и Ж.Фурастье в полной мере подготовило появление теории постиндустриального общества.

Термин «постиндустриальное общество» впервые был применен в 1917 в названии одной из книг А.Пенти, теоретика английского либерального социализма; при этом сам А.Пенти признавал приоритет в использовании данного понятия за А.Кумарасвами. Оба использовали этот термин для обозначения такого идеального общества, где возрождены принципы автономного и даже полукустарного производства, каковые, по их мнению, могли составить социалистическую альтернативу индустриализму. В 1958 это понятие появилось в статье американского социолога Д.Рисмена «Отдых и труд в постиндустриальном обществе».

Распространение теорий постиндустриального общества было обусловлено и тем, что среди либерально настроенных социологов и экономистов концепция единого индустриального общества получила достаточно широкое признание (Р.Арон . 28 лекций об индустриальном обществе, 1959, Дж.К.Г.Гэлбрейт. Новое индустриальное общество, 1967 и др.). Поэтому эта идея оказалась адекватной для исследования исторических перспектив различных социальных систем.

60-е гг. стали периодом бурного развития теорий постиндустриального общества, став методологической парадигмой обществоведческих исследований. В развитие новой концепции внесли свой вклад представители фактически всех идеологических течений – от американского консерватора У.Ростоу и умеренного японского либерала К.Томинага до придерживавшегося явно социалистической ориентации француза А.Турена и чешского марксиста Р.Рихты.

Произведением, в котором освещены все основные элементы этой теории, стала книга Д.Белла «Грядущее постиндустриальное общество» (1973) и позднее «Культурные противоречия капитализма» (1978).

Книга «Грядущее постиндустриальное общество» посвящена теоретическому осмыслению важнейших тенденций западного общества двух послевоенных десятилетий. Для Д.Белла индустриальное общество представляет собой теоретическую абстракцию, позволяющую осмыслить важнейшие тенденции развитых стран (развитие науки и образования, структура рабочей силы, тенденции в сфере управления). В книге «Культурные противоречия капитализма» Д.Белл противопоставляет индустриальное и постиндустриальное общества и анализирует основные изменения, происходящие в процессе перехода от первого ко второму. Индустриальному обществу противопоставляется аграрное в качестве предшественника и постиндустриальное в качестве преемника.

Индустриальное общество противопоставляется доиндустриальному по ряду параметров (аграрное хозяйство в качестве основного ресурса использует сырье, а не извлекает продукты из природных материалов, в производстве интенсивное применение труда, а не капитала). По сути аграрный строй предстает как система, которая не обладает ни специфическим способом производства, ни современным производством. В постиндустриальном обществе основным производственным ресурсом становится информация, основным продуктом производства услуги, а место капитала занимают знания. При этом отмечается особая роль науки и образования, значение политических институтов общества и возникновение нового класса, представители которого способны преобразовывать информацию в знания и в силу этого занимают доминирующие позиции в обществе будущего.

«Постиндустриальное общество, – пишет Белл, – есть такое общество, в экономике которого приоритет перешел от преимущественного производства товаров к производству услуг, проведению исследований, организации системы образования и повышению качества жизни: в котором класс технических специалистов стал основной профессиональной группой и, что самое важное, в котором внедрение нововведений... во все большей степени стало зависеть от достижений теоретического знания... Постиндустриальное общество... предполагает возникновение нового класса, представители которого на политическом уровне выступают в качестве экспертов или технократов» (Bell D. Notes on the Post-Industrial Society. – The Public Interest, 1967, N 7, p. 102).

Исследователи не могли пройти мимо вопроса о том, каким образом и кем будут приниматься управленческие решения в рамках нового общественного устройства. Вместе с тем ряд авторов исследовали возможность нового социального конфликта, который был бы связан с разделением общества по интеллектуальным и профессиональным признакам.

Предложенная периодизация исторического развития не представляет собой некоей жесткой схемы, претендующей на вычленение резко отличающихся друг от друга этапов. Еще Р.Арон отмечал, что «легко дать абстрактное определение каждой формы социума, но трудно обнаружить его конкретные пределы и выяснить, является ли то или иное общество, напр., архаическим или индустриальным» (Aron R. The Industrial Society. Three Lectures on Ideology and Development. N. Y.–Wash., 1967, p. 97). Поэтому отмечается, что «постиндустриальные тенденции не замещают предшествующие общественные формы как «стадии» социальной эволюции. Они часто сосуществуют, углубляя комплексность общества v -природу социальной структуры» (Bell D. The Third Technological Revolution and Its Possible Socio-Economie Consequences, Dissent, Vol. XXXVI, N 2, Spring 1989, p. 167). Сравнивая доиндустриальное, индустриальное и постиндустриальное состояния как преимущественно естественную, технологическую и социальную формы человеческих сообществ, сторонники теории постиндустриального общества апеллируют к системам межличностных взаимоотношений (в доиндустриальных обществах к непосредственной имитации действий других людей, в индустриальном – к усвоению знаний, в постиндустриальном – к комплексности интерперсональных взаимодействий).

Хронологические рамки нового общества остаются не определенными. Так, иногда своеобразной критической точкой считается сер. 50-х гг., когда в США количество работников сферы услуг превысило число занятых в материальном производстве. Чаще всего подчеркивается, что реальные изменения, позволяющие говорить о современных развитых обществах как о постиндустриальных, относятся к сер. и кон. 70-х гг. и включают радикальное ускорение технического прогресса, быстрое изменение структуры занятости, становление нового менталитета у значительной части населения, рост роли государства в управлении хозяйственными процессами. Выделение в истории человечества трех глобальных эпох дополняется анализом переходов между ними и движения к качественно новому состоянию всего общества (см.: Kahn H., Brown W., Martell L. The Next 200 Years. A Scenario for America and the World. N. Y., 1971, p. 22).

Будучи сторонниками рассмотрения знания в качестве основного ресурса, обеспечивающего социальный прогресс, Д.Белл и его последователи не являются приверженцами идеи свободного рыночного хозяйства. Они отмечают, что формирующееся общество ставит во главу угла интересы человека как целостного субъекта, нередко подчиняя таковым требования непосредственной экономической целесообразности. Вместе с тем они указывают, что в условиях расширяющегося производства информации затраты на воспроизводство информационных благ, учитываемые в трудовой теории стоимости, становятся неисчислимыми; в то же время устраняется фактор редкости, на чем основаны многие постулаты современного макроэкономического анализа.

Создание теории постиндустриального общества вызвало критическую реакцию среди экономистов и социологов. С одной стороны, было отмечено, что само понятие «постиндустриальное общество» не несет позитивного определения формирующегося социального состояния. В этой связи ряд авторов попытался выявить одну из черт нового общества, которая рассматривалась бы в качестве определяющей. Наиболее известная из этих попыток связана с введением Ф.Махлупом (США) и Т.Умесао (Япония) понятия «информационное общество», положившего начало теории, развитой такими известными авторами, как М.Порат, Й.Масуда, Т.Стоуньер, Р.Катц и др. Концепция информационного общества рассматривалась многими исследователями как развитие теории постиндустриального общества, о чем свидетельствуют заглавия ряда работ, таких, напр., как книга Й.Масуды «Информационное общество как постиндустриальное общество» (1980). Зб.Бжезинский в работе «Меж двух эпох» (1970) предложил концепцию технотронного (technetronic – от греческого techne) общества. В 70–80-е гг. развернулись такие исследования современного общества, как «knowledgeable society», «knowledge society» или «knowledge-value society»), т.е. апеллирующие к той роли, которую в новой социальной структуре занимают теоретическое знание и его прикладные формы.

Наряду с этим предпринимались и иные попытки определить новое общество, апеллируя к его отдельным чертам. Так, возникли представления о будущем состоянии как «организованном» (С.Крук и др.), «конвенциональном» (Й.Пакульски, М.Уотерс) или «программируемом» (А.Турен) обществе. Эти подходы неадекватны, поскольку их определения носят предельно общий характер; так, говорят об «активном» (А.Этциони) и даже «справедливом» (good) (А.Этциони, Дж.К.Гэлбрейт) обществе. Характерно, что О.Тоффлер вынужден был отметить, что все ранее предложенные позитивные определения будущего общества, в т.ч. и данные им самим, не являются удачными.

С другой стороны, теории постиндустриального общества были подвергнуты критике постмодернистами за технологический детерминизм. Они обратили внимание на ряд факторов, которые не могли быть отброшены при анализе новой социальной реальности – отчужденность человека в современном обществе, растущая плюралистичность общества, многовариантность современного прогресса, уход от массового социального действия, изменившиеся мотивы и стимулы человека, его новые ценностные ориентации и нормы поведения и др. При этом излишнее внимание было уделено процессам демассификации и дестандартизации, преодолению принципов фордизма и отходу от форм индустриального производства. В результате общество будущего противопоставляется традиционному капитализму – либо как «дезорганизованный» (С.Лэш), либо как «поздний» (Ф.Джеймсон) капитализм.

Сегодня, по прошествии тридцати лет развития этой теории, ее фундаментальные основы не претерпели существенной модификации, а ее основное обогащение происходит благодаря новому фактическому материалу, предоставляемому экономическим и социальным прогрессом 90-х гг.

Литература:

1. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество, т. 1–2. М., 1998;
2. Новая постиндустриальная волна на Западе, под ред. В.Л.Иноземцева. М., 1998;
3. Aron R. The Industrial Society. Three Lectures on Ideology and Development. N. Y., Wash., 1967;
4. Baudrillard J. Selected Writings. Cambr., 1996;
5. Bell D. The Coming of Post-Industrial Society. A Venture in Social Forecasting. N. Y., 1976;
6. Idem. The Cultural Contradictions of Capitalism. N. Y., 1978;
7. Idem. Sociological Journeys. Essays 1960–80. L., 1980;
8. Brzezinski Zb. Between Two Ages. N. Y., 1970;
9. Castells M. The Information Age: Economy. Society and Culture, vol. 1: The Rise of the Network Society. Oxf., 1996; vol. 2: The Power of Identity. Oxf„ 1997; vol. 3: End of Millenium. Oxf., 1998;
10. Comte A. Cours de philosophie positive, т. 1–4. P., 1864–69;
11. Condorcet J.-A. de. Esquisse d"un tableau historique des progrès de l"esprit humain. P., 1794;
12. Dahrendorf R. Class and Class Conflict in Industrial Society. Stanford, 1959;
13. Drucker P.F. Post-Capitalist Society. N. Y., 1993;
14. Etzioni A. The Active Society. N. Y., 1968;
15. Idem. The Spirit of Community. The Reinvention of American Society. N. Y., 1993;
16. Fourastier J. Le grand espoir du XXe siècle. P., 1949;
17. Galbraith J.K. The New Industrial State. L., 1991;
18. Idem. The Good Society: The Human Agends. Boston, N. Y., 1996;
19. Kahn H., Wiener A. The Year 2000. A Framework for Speculation on the Next 33 Years. L., 1967;
20. Kumar K. From Post-Industrial to Post-Modern Society. New Theories of the Contemporary World. Oxf., Cambr., 1995;
21. Lash S. Sociology of Postmodernism. L., N. Y., 1990;
22. Lash S., Urry J. Economies of Signs and Space. L., 1994;
23. Idem. The End of Organized Capitalism. Cambr., 1996;
24. Machlup F. The Production and Distribution of Knowledge in the United States. Princeton, 1962;
25. Machlup F., Mansfield U. (Eds.). The Study of Information. N. Y., 1983;
26. Masuda Y. The Information Society as Post-Industrial Society. Wash., 1981;
27. Mill J.St. Chapters in Socialism. – Idem. On Liberty and Other Writings. Cambr., 1995;
28. Pakulski J., Waters M. The Death of Class. Thousand Oaks. L., 1996;
29. Penty A. Post-Industrialism. L., 1922;
30. Porat M., Rubin M. The Information Economy: Development and Measurement. Wash., 1978;
31. Richta R. (Ed.). Civilization at the Cross-Roads. Sydney, 1967;
32. Riesman D. Leisure and Work in Post-Industrial Society. – Larrabee E., Meyersohn R. (Eds.). Mass Leisure, Glencoe (III.), 1958;
33. Saint-Simon Cl.H. de. Cathechisme des industriels. P., 1832;
34. Idem. Du systèm industriel. P., 1821;
35. Sakaiya T. The Knowledge-Value Revolution or A History of the Future. Tokyo, N. Y., 1991;
36. Servan-Schreiber J.J. Le défi mondiale. P., 1980;
37. Smart В. Postmodernity. L., N. Y., 1996;
38. Sombart W. Der moderne Kapitalismus. Münch.–Lpz., 1924;
39. Stonier T. The Wealth of Information. A Profile of the Post-Industrial Economy. L., 1983;
40. Thurow L. The Future of Capitalism. How Today"s Economic Forces Shape Tomorrow"s World. L., 1996;
41. Toffler A. Future Shock. N. Y., 1971;
42. Idem. The Third Wave. N. Y., 1980;
43. Touraine A. Critique de la modernité., 1992;
44. Idem. La societé postindustrielle. P., 1969;
45. Young M. The Rise of Meritocracy. L., 1958.

В.Л.Иноземцев

В концепции постиндустриального общества получила свое воп­лощение и развитие научная традиция, восходящая к социальным идеям эпохи Просвещения, которые связывали общественный прог­ресс с последовательным улучшением условий материальной жиз­ни человека. Ее важнейшие методологические принципы почерп­нуты из позитивистской философии и экономических исследова­ний XIX века, обозначивших признаки индустриальной цивилизации и положивших в основу периодизации социального развития особенности технологической организации производства, обмена и распределения общественного продукта. Абстрактная идея выч­ленения стадий технологического прогресса была впоследствии дополнена в работах представителей институционального направ­ления в экономической теории, разработавших концепцию струк­туризации секторов общественного производства, что позволило обнаружить внутренние закономерности хозяйственного развития, не зависящие от социальной и политической системы той или иной страны. Таким образом, труды мыслителей XVIII, XIX и начала XX веков стали прочной основой постиндустриальной доктрины.

Особое место в теории постиндустриального общества занима­ют положения, заимствованные из экономических, социальных и по­литологических концепций нашего столетия. Прежде всего, это пред­ставления о трехсекторной модели общественного производства (40-е и 50-е годы), разграничивающей всю национальную экономи­ку на первичный (сельское хозяйство и добывающие отрасли), вто­ричный (обрабатывающая промышленность) и третичный (сфера услуг) секторы; о стадиях экономического роста (50-е и начало 60-х годов), часто отождествлявшихся с этапами развития самой цивили­зации; представления о возможности формирования «единого инду­стриального общества», чрезвычайно популярные среди технокра­тов в 60-е годы, а также некоторые положения теории конвергенции, позволявшие рассматривать с относительно унифицированных по­зиций противостоявшие в то время друг другу восточный и запад­ный блоки.

Синтез различных подходов к анализу современного социума, давший начало теории постиндустриального общества, относится к 60-м годам. К этому периоду сформировались важнейшие мето­дологические основы, позволившие рассматривать становление нового социального состояния с позиций прогресса науки и обра­зования, исследовать качественное изменение места и роли знаний и информации в общественном производстве, учитывать рост вли­яния профессиональных менеджеров и технократов.

Становление системы представлений о природе и характере со­временного общества сопровождалось активными дискуссиями и спорами относительно адекватного обозначения формирующегося социального состояния.

Вплоть до середины 70-х годов предпочтение отдавалось поня­тиям, в которых использовался префикс «пост-». Примером могут служить распространившиеся в то время в литературе определения западного общества как «постбуржуазного», «посткапиталистичес­кого», «постпредпринимательского» или «пострыночного», а так­же более общие понятия, строившиеся на признании за современ­ным социальным состоянием посттрадиционного, постцивилизационного или даже постисторического характера. Некоторые из этих терминов используются и по сей день, а соответствующие кон­цепции имеют своих сторонников и в настоящее время.

Истоки понятия «постиндустриальное общество» вряд ли мо­гут быть определены с достаточной точностью. С большой вероят­ностью можно утверждать, что термин «постиндустриализм» был введен в научный оборот А. Кумарасвами, автором ряда работ по доиндустриальному развитию азиатских стран. Впоследствии, с 1916 или 1917 года, он достаточно активно использовался теорети­ком английского либерального социализма А. Пенти, который даже выносил его в заглавие своих книг, обозначая таким образом иде­альное общество, где принципы автономного и даже полукустар­ного производства оказываются возрождены ради преодоления кон­фликтов, присущих индустриальной системе. В 1958 году амери­канский социолог Д. Рисман реанимирует термин «постиндуст­риальное общество», используя его в заглавии одной из статей, получившей благодаря этому широкую известность, но носившей относительно частный характер.

В 1959 году профессор Гарвардского университета Д. Белл, вы­ступая на международном социологическом семинаре в Зальцбурге (Австрия), впервые употребил понятие постиндустриального общества в широко признанном теперь значении - для обозначе­ния социума, в котором индустриальный сектор теряет ведущую роль вследствие возрастающей технологизации, а основной произ­водительной силой становится наука. Потенциал развития этого общества во все возрастающей степени определяется масштабами информации и знаний, которыми оно располагает.

Однако с середины 70-х годов акценты сместились на поиск более частных терминов, подчеркивающих одну или несколько важ­нейших тенденций в социальном развитии. Наиболее широкое при­знание получило понятие информационного общества; знаменатель­ны также попытки определить формирующийся социум в терми­нах «организованного», «конвенционального» или «программиру­емого» общества. Можно назвать и некоторые другие понятия, основывающиеся на отдельных якобы фундаментальных призна­ках современного общества, которые, однако, оказываются при вни­мательном анализе весьма поверхностными и несущественными. О научной несостоятельности поиска основных принципов и отно­шений, способных полно и комплексно определить характер ново­го общества, свидетельствует все более общий характер предлагае­мых понятий; в частности, отмечались даже попытки рассуждать об «активном» или «справедливом» обществе.

На наш взгляд, на фоне всех известных определений понятие постиндустриального общества оказывается наиболее совершен­ным. Оно акцентирует внимание на том основном качестве, кото­рое преодолевается в формирующемся обществе, а именно - на индустриальной природе прежнего способа производства. Кроме того, использование этого понятия предполагает, пусть в неявном виде, что определяющие признаки нового строя невозможно четко назвать и достаточно полно описать, пока сам этой строй не дос­тигнет известной зрелости. Именно поэтому, на наш взгляд, дан­ный термин стал с середины 70-х годов употребляться гораздо чаще прочих. В немалой степени его широкому признанию способство­вал выход в свет в 1973 году книги Д. Белла «Грядущее постиндус­триальное общество», которая и по сей день служит глобальным обоснованием методологической парадигмы этой теории. Идея рас­смотрения формирующегося общества как постиндустриального была подхвачена в этот период представителями самых разных на­учных школ.

В 60-е и 70-е годы исследования Д. Белла, Г. Кана, К. Томинаги, Р. Дарендорфа и многих других авторов привели к глубокому осоз­нанию радикально изменившегося характера современного обще­ства. Основу этих изменений большинство исследователей видели в повышении роли науки и беспрецедентных технологических сдви­гах. Впоследствии акценты неоднократно смещались, и в центре внимания оказывались иные, как правило, более частные, аспекты современной трансформации. Так, можно утверждать, что 80-е годы прошли под знаком осмысления социальных последствий постин­дустриализма; в это время в центре внимания находились вопросы классового конфликта и анализ экологических проблем. В 90-е годы появилось множество работ, посвященных организации корпора­ции в постиндустриальном обществе, инвестиционным процессам и взаимодействию развитых стран с «третьим миром». Начинаю­щееся десятилетие, безусловно, еще более расширит спектр про­блем, рассматриваемых с позиций постиндустриальной теории. Таким образом, концепция постиндустриального общества и по сей день остается в центре внимания различных обществоведческих дисциплин, причем воспринимается, как правило, в качестве не столько одного из течений социологической или экономической мысли, сколько методологического основания широкого спектра современных исследований.

Теория постиндустриального общества сформировалась в ре­зультате всестороннего анализа качественно новой ситуации, сло­жившейся в 60-е и 70-е годы в развитых индустриальных странах. Именно на обнаружение характерных черт рождающегося нового общества и были направлены усилия основоположников теории.

Подавляющее большинство исследователей называли в качестве его главных признаков радикальное ускорение технического прогрес­са, снижение роли материального производства, выражавшееся, в частности, в уменьшении его доли в совокупном общественном продукте, развитие сектора услуг и информации, изменение моти­вов и характера человеческой деятельности, появление нового типа вовлекаемых в производство ресурсов, существенную модифика­цию всей социальной структуры. Одно из наиболее развернутых определений постиндустриального общества дано Д. Беллом: «Постиндустриальное общество, - пишет он, - это общество, в экономике которого приоритет перешел от преимущественного про­изводства товаров к производству услуг, проведению исследований, организации системы образования и повышению качества жизни; в котором класс технических специалистов стал основной профес­сиональной группой и, что самое важное, в котором внедрение но­вовведений... во все большей степени зависит от достижений тео­ретического знания... Постиндустриальное общество... предпола­гает возникновение интеллектуального класса, представители ко­торого на политическом уровне выступают в качестве консультантов, экспертов или технократов».

Понимание того, что современное общество может и должно рассматриваться именно как постиндустриальное, укрепляется по мере анализа логики развития цивилизации, какой она представле­на в рамках постиндустриальной теории. Согласно ее сторонни­кам, в истории достаточно строго прослеживаются три большие эпохи, образующие триаду «доиндустриальное - индустриаль­ное - постиндустриальное общество». Такая периодизация социального прогресса основана на нескольких критериях, а постиндустриальное общество противопоставляется индустриальному и доиндустриальному по трем важнейшим параметрам:

Основному производственному ресурсу (в постиндустриаль­ном обществе им является информация, в индустриальном - энергия, в доиндустриальном - первичные условия производства, сырье);

Типу производственной деятельности (он рассматривается в постиндустриальном обществе как последовательная обработка в противоположность изготовлению и до­быче на более ранних ступенях развития);

Характеру базовых технологий (определяющихся в постинду­стриальном обществе как наукоемкие, в эпоху индустриализма - как капиталоемкие и в доиндустриальный период - как трудо­емкие).

Именно эта схема позволяет сформулировать известное поло­жение о трех обществах, согласно которому доиндустриальное об­щество базируется на взаимодействии человека с природой, ин­дустриальное - на взаимодействии с преобразованной им приро­дой, а постиндустриальное общество - на взаимодействии меж­ду людьми.

Отмечая, что в пределах указанных трех эпох складываются и функционируют преимущественно естественные, технологические и социальные по форме сообщества людей, постиндустриалисты обращают внимание и на характер личностных взаимоотношений, типичных для каждого из этих периодов. Так, в доиндустриальных обществах важнейшим аспектом социальной связи была имитация действий других людей, в индустриальном - усвоение знаний и возможностей прошлых поколений, в постиндустриальном же об­ществе интерперсональные взаимодействия становятся подлинно комплексными, что и определяет новые свойства всех элементов социальной структуры.

О совершенстве постиндустриальной теории свидетельствует и то, что ее сторонники не дают четкого определения отдельных типов общества и не указывают их хронологических границ. Более того, они последовательно подчеркивают эволюционность перехо­да от одного типа социума к другому и преемственность всех трех этапов социальной эволюции. Новый тип общества не замещает предшествующие формы, а главным образом сосуществует с ними, усугубляя комплексность общества, усложняя социальную струк­туру и внося новые элементы в саму ее природу. Поэтому переходы от одного общественного состояния к другому не могут носить ре­волюционного характера и иметь четкой хронологии.

Тем не менее считается, что становление нового общества при­шлось на период с начала 70-х до конца 80-х годов, хотя отдельные тенденции (например, динамика занятости, обеспечивавшая доми­нирование сферы услуг над материальным производством) стали формироваться сразу после Второй мировой войны. Преодоление индустриального общественного уклада рассматривается при этом как глобальная трансформация, не сводимая к одним только техно­логическим нововведениям. Не отрицая наличия классовых проти­воречий, постиндустриальная теория акцентирует внимание на про­цессах, которые воздействуют на социум как единое целое.

Становление концепции постиндустриального общества нача­лось с оценки реальных явлений, кардинально изменяющих лицо западного мира. С момента своего возникновения и по сей день постиндустриальная теория сохраняет последовательно материа­листический характер, черпая новые источники своего развития в конкретных фактах и тенденциях. В рамках данной концепции эм­пирический материал всегда был и остается первичным по отно­шению к теоретическим постулатам и общеметодологическим кон­струкциям, что выгодно отличает ее от обществоведческих теорий, распространенных в среде современных марксистов.

Между тем следует отметить, что доктрина постиндустриализ­ма выступает в ряде аспектов как излишне объективистская, так как не дает исследователю инструмента анализа причин того раз­вития, которое привело к становлению индустриального, а позднее и постиндустриального общества. Переход от одной формы обще­ства к другой рассматривается скорее как данность, а не как про­цесс, обладающий внутренней логикой и противоречиями. Факти­чески не предлагая комплексной оценки процессов перехода от до-индустриального общества к индустриальному, не сопоставляя его с процессом становления постиндустриального общества, концеп­ция постиндустриализма фиксирует и объясняет лишь современ­ные социальные трансформации, не пытаясь применить получен­ные результаты для построения глобальной социологической тео­рии, что делает многие ее положения и выводы несколько поверх­ностными. Однако, завершая оценку концепции постиндустри­ализма, отметим, что се успехи на протяжении 60-х - 90-х годов не оставляют повода для сомнении в том, что на заложенных осно­вах в ближайшее время будут сделаны новые теоретические обоб­щения.

Конец работы -

Эта тема принадлежит разделу:

Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы

На сайте сайт читайте: "современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы"

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ:

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Твитнуть

Все темы данного раздела:

Основные направления исследования современного общества
Вторая половина XX века насыщена драматичными социальны­ми трансформациями, радикально изменившими облик цивилиза­ции. Пытаясь осмыслить эти масштабные перемены, философы, социологи и экономисты со

Концепция информационного общества
Акцент, который был сделан постиндустриалистами на техно­логическом прогрессе и кодификации теоретического знания как определяющих факторах формирования нового общества, законо­мерно привел к стано

Концепция постмодернити
Определение современного этапа истории в качестве «постмо­дернити» обычно ассоциируется с идеями постмодернизма - ши­рокого интеллектуального течения, возникшего на волне соци­альных трансформаций

Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. Пер. с англ. под ред. В. Л. Иноземцева. М., 1999. С. LXXXV-CLXIII, 1-162; Иноземцев В. Л. За пределами эконо

На пути к постэкономической цивилизации
Анализ социальных перемен, происходящих ныне в развитых постиндустриальных странах, позволяет оценивать их как пред­посылку становления качественно нового типа общества, которое мы называем постэко

Терминологические проблемы теории постэкономического общества
Современная социология предполагает, что со времен станов­ления классовых обществ до наших дней важнейшую роль в пове­дении человека, социальных групп и целых государств играли и играют материальны

Основные черты постэкономического общества
Подчеркнем еще раз, что под постэкономическим обществом мы понимаем такой тип социального устройства, где хозяйствен­ная деятельность человека становится все более интенсивной и комплексной, однако

Постэкономическая трансформация
С позиций теории постэкономического общества современная историческая эпоха может рассматриваться как начальный период глобальной социальной трансформации, которая составит содер­жание развития цив

Иноземцев В. Л. К теории постэкономической общественной форма ции. М„ 1995. С. 187-203; Иноземцев В. Л. За пределами экономического общества. М., 1998. С. 169-294; Иноземцев В. Л.

Технологическая революция 60-х - 90-х годов
В последние десятилетия XX века, на протяжении жизни одно­го поколения, произошли необычайно масштабные и глубокие из­менения в развитии науки и техники, оказавшие беспрецедентное влияние на весь х

Хозяйственные преобразования 50-х - начала 70-х годов
Истоки современной научно-технической революции были исследованы в работах основоположников теории постиндустри­ального общества. Они показали, что в основе технологического сдвига, определившего в

Информационная революция
Во второй половине 70-х годов все более явно стало заявлять о себе бурное развитие информационных технологий, обретение ими качественно новой роли в производственном процессе. В 80-е годы информаци

Изменение роли материальных факторов производства
Какие же факты хозяйственной жизни наиболее явственно сви­детельствуют о значительном снижении роли и значения матери­альных факторов производственного процесса? Обратимся в пер­вую очередь к показ

Знания и информация как фактор современного хозяйства
В последние десятилетия хозяйственный прогресс во все боль­шей мере определяется развитием информационного сектора эко­номики. Потребление информационных продуктов постоянно возра­стает. В 1991 год

Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999: Тоффлер О. Третья волна. М., 1995; Гейтс Б. Дорога в будущее. М., 1998; Нэсбит Дж., Эбурдин П. Мегатенденции 2000. М. . 199

четвертая. Трансформация производственных отношений постиндустриального общества
Перемены в технологическом базисе, о которых шла речь в пре­дыдущей лекции, создают объективные основы для формирования в обществе новой системы ценностей и модификации характера человеческой деяте

Модификация корпоративной структуры
Производство материальных благ и услуг на любой ступени развития цивилизации носило коллективный характер. Начиная с доисторических времен люди объединяли свои усилия, чтобы со­обща решать задачи п

Становление постиндустриальной корпорации
Основные изменения в структуре и формах постиндустриаль­ных корпораций порождены возникшей в современных условиях необходимостью принимать во внимание прежде всего внутренние, а не внешние аспекты

Рождение креативной корпорации
Хотя хозяйственная реальность 90-х годов свидетельствует о наличии в развитых странах различных типов корпоративных струк­тур - как традиционно индустриальных, так и принципиально новых - можно уве

Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999. С. 363-404; Иноземцев В. Л. За пределами экономического общества. М., 1998. С. 259-275; Иноземцев В. Л. Расколотая цивилиза

Человек в постиндустриальной действительности
По мере развертывания важнейших хозяйственных изменений, о которых говорилось в предыдущих лекциях, - увеличения доли услуг в экономике, опережающего развития производства уникаль­ных и невоспроизв

Становление новых мотивов деятельности
В экономическом обществе абсолютное большинство людей руководствуется утилитарными стимулами, порожденными необ­ходимостью удовлетворения материальных потребностей. Такой характер мотивации вполне

Формы проявления новой мотивации
Когда материальные потребности людей удовлетворяются на приемлемом для них уровне без перенапряжения их физических или нравственных сил, простая прибавка к заработной плате озна­чает меньше, чем во

Иноземцев В. Л. К теории постэкономической общественной форма­ции. М., 1995. С. 203-231; Иноземцев В. Л. За пределами экономического общества. М., 1998. С. 208-293; Иноземцев В. Л

Товарное производство, рыночное хозяйство и стоимость
В экономической и социологической литературе понятия «то­варное производство» и «рыночное хозяйство» используются иногда как взаимозаменяемые, то есть обозначающие идентичные сущно­сти. Однако, даж

Деструкция стоимостных отношений «со стороны производства»
Каковы необходимые условия, делающие возможной стоимост­ную оценку тех или иных товаров и услуг? Первым из них высту­пает повторяемость производственного процесса и, соответствен­но, возможность во

Деструкция стоимостных отношений «со стороны потребления»
Роль полезностных оценок в формировании стоимостного от­ношения не менее важна и существенна, чем роль издержек произ­водства. Сегодня, по мере усиления роли личностного фактора, по­лезность не тол

Иноземцев В. Л. За пределами экономического общества. М., 1998. С. 300-356; Иноземцев В. Л. Расколотая цивилизация. Наличествующие предпосылки и возможные последствия постэкономической рев

Замещение частной собственности собственностью личной
Частная собственность выступает одним из наиболее фундамен­тальных признаков экономической эпохи. В ней воплощены как обо­собленность производителей, так и зависимость человека от дру­гих людей или

Понятия частной и личной собственности
Понятие собственности является одним из фундаментальных в современной социологии. Раскрывая характер отношений, возник­ших еще на этапе становления общества, она, тем не менее, остает­ся достаточно

Деструкция» частной собственности
В течение многих столетий средством преодоления частной собственности считалось формирование общественной формы соб­ственности на средства производства. Однако попытка реформиро­вания социальных от

Становление системы личной собственности
В условиях информационной революции главным фактором, вызывающим реальную диссимиляцию традиционной частной собственности, выступает качественно новая по содержанию лич­ная собственность. На протяж

Иноземцев В. Л. За пределами экономического общества. М., 1998. С. 357-403; Иноземцев В. Л. Расколотая цивилизация. Наличествующие предпосылки и возможные последствия постэкономической рев

Устранение эксплуатации и новое социальное противостояние
Прогресс постиндустриального общества обусловливается вы­свобождением творческих сил человека и развитием его личности. Формирование современной хозяйственной системы закладывает основания для ново

Возможность преодоления эксплуатации
Эксплуатация представляет собой сложное явление, которое необходимо оценивать и как объективное общественное отноше­ние и как субъективный феномен сознания. В первом ее качестве она связана с отчуж

Дихотомия труда и творчества
Особого внимания в данном контексте заслуживает то обстоя­тельство, что в большинстве случаев понятие «труд» применяется в чрезвычайно широком смысле, сильно затрудняющем понимание происходящих в с

Новое социальное противостояние в постиндустриальном обществе
Эксплуатация существовала в условиях всех классовых обществ, но не она породила классовую структуру и не ее преодоление спо­собно устранить таковую; поэтому формирующееся общество не может ни элими

Иноземцев В. Л. За пределами экономического общества. М., 1998. С. 208-246,404-457; Иноземцев В. Л. Расколотая цивилизация. Наличеству­ющие предпосылки и возможные последствия постэкономич

Социальная структура постиндустриального общества
Становление постиндустриального общества радикально изме­няет сущность и мотивацию человеческой деятельности, модифи­цирует корпоративные принципы и определяет новые формы орга­низации товарного пр

Попытки осмысления новой социальной стратификации
Проблема изменяющейся социальной структуры попала в поле зрения социологов в первые послевоенные годы. К этому периоду относятся достаточно эпизодические высказывания на данную тему, однако большин

Иноземцев В. Л. За пределами экономического общества. М., 1998. С. 421-457; Иноземцев В. Л. Расколотая цивилизация. Наличествующие предпосылки и возможные последствия постэкономической рев

Основные противоречия в обществе индустриального и постиндустриального типа
Основные противоречия индустриальной (и, в более широком контексте, экономической) эпохи обусловливались позициями двух главных классов, располагавших, с одной стороны, монопольным ресурсом, без ко

Эволюция взглядов на природу современного социального противостояния
Попытки охарактеризовать классовый конфликт, свойственный постиндустриальному обществу, предпринимались социологами еще до создания концепции постиндустриализма. Обращаясь к воп­росу о природе госп

Интеллектуальное расслоение в постиндустриальном обществе
Проблемы, порождаемые информационной революцией, не сво­дятся к технологическим аспектам, они имеют выраженное соци­альное измерение. Их воздействие на общество различные иссле­дователи оценивают п

Вызревание социального конфликта
Именно на этом пункте мы и начинаем констатировать проти­воречия, свидетельствующие о нарастании социального конфлик­та, который ранее не принимался в расчет в большинстве постин­дустриальных конце

Постиндустриальный мир как замкнутая хозяйственная система
Постиндустриальное общество формируется на фундаменте, прочность которого обусловлена тесной переплетенностью прогрес­са технологий и развития личности. Именно это обеспечивает ус­тойчивость возник

Автономность постиндустриального общества
Границы формирующегося постиндустриального мира доста­точно четко определены, и эта определенность задана самой логи­кой социального прогресса последних десятилетий. Как мы уже отмечали, в

Самодостаточность постиндустриальной цивилизации
Итак, в последние годы вполне очевидными стали новые явле­ния, характеризующие состояние дел в мировой экономике. Обес­печив значительную автономность от источников сырья и внешних рынков, постинду

Иноземцев В. Л. За пределами экономического общества. М., 1998. С. 446-490; Иноземцев В. Л. Расколотая цивилизация. Наличествующие предпосылки и возможные последствия постэкономической рев

Постиндустриальный мир как единственный полюс хозяйственной мощи. Кризис модели «догоняющего» развития
Накануне XXI века цивилизация как никогда прежде расколота на две неравные части - неравные не только в смысле природно-географических параметров, но прежде всего с точки зрения соци­ально-экономич

Хозяйственное соперничество в индустриальную и постиндустриальную эпохи
Исторический опыт человечества богат примерами того как передовые страны вступали в полосу затяжного кризиса, а гораздо более отсталые занимали их место. На протяжении многих столе­тий государства,

Внутренние противоречия модели «догоняющего» развития
В XX веке человечество стало свидетелем множества попыток «догоняющего» развития, представленных двумя существенно от­личающимися друг от друга моделями. Первую, сугубо индустри­альную, использовал

Иноземцев В. Л. За пределами экономического общества. М., 1998. С. 512-553; Иноземцев В. Л. Расколотая цивилизация. Наличествующие предпосылки и возможные последствия постэкономической рев

Россия в постиндустриальном мире. Причины и вероятные последствия современного кризиса
На протяжении последнего столетия история отечественной экономики представляется чередой радикальных хозяйственных потрясений, в той или иной мере вызванных стремлением руковод­ства страны ускорить

Особенности СССР как индустриальной державы
В результате проведенной в 30-е годы массированной индуст­риализации, резко изменившей структуру валового национального продукта и занятости, Советский Союз вошел в ряд крупнейших индустриальных де

Крах сверхдержавы. Первый этап реформ (1985-1995)
В середине 80-х советское руководство во главе с М. Горбаче­вым инициировало радикальные хозяйственные реформы, в том или ином виде продолжающиеся уже пятнадцать лет. Целью их прокла­мировались инт

Россия во второй половине 90-х годов. Отсутствие предпосылок успешного «догоняющего» развития
Вторая половина 90-х годов ознаменовалась, с одной стороны, относительной финансовой стабилизацией, сокращением темпов промышленного спада и ростом интереса к России на мировых рынках капитала. Рос

Возможен ли выход из кризиса?
Кризис, в котором сегодня находится Россия, является гораздо более тяжелым, чем обычный финансовый кризис или традицион­ная промышленная депрессия. Страна не просто отброшена на не­сколько десятиле