После поражения под Полоцком, 2-й французский корпус отступил и 17-19 (29-31) октября соединился на реке Уле с 9-м корпусом маршала Виктора (Клод-Виктор Перрен). Это повысило боевой дух французских войск: солдаты 2-го корпуса были обрадованы соединением со значительными подкреплениями и хотели реванша, а войска Виктора, ещё не участвовавшие в сражениях, хотели отличиться. Корпус Виктора, который вошёл в Россию только 3 сентября как резерв, был в отличном состоянии. Войска же 6-го корпуса хоть и были истощены, но прошли испытание боем.
18 (30) октября дивизия Мерля заняла позицию у Чашников. Князь Яшвиль, с авангардом войска Витгенштейна, расположился около французов и доложил о готовности противника к сражению. Действительно Виктор, сосредоточив у Чашников большую часть сил двух корпусов, был готов дать сражение. Он также отдал предписания войскам, которые ещё не успели сосредоточиться у Чашников, прибыть с ними как можно поспешнее. Такой приказ получил Герман Дендельс (под его началом было две дивизии), который шёл от Бешенковичей и кавалерия. Дендельс пришёл на речку Лукомль в ночь с 18 на 19 октября, но только с одной дивизией – дивизия Леграна была отряжена на Бочейков. А кавалерия выступила только утром 19 октября. Виктор, лишенный помощи 4 тыс. пехоты и 2 тыс. кавалерии, отложил наступление до сосредоточения всех своих сил.
Генерал Пётр Витгенштейн, не зная о появлении свежего корпуса Виктора, решил предпринять атаку 19 (31) октября. Его войска располагались за авангардом Яшвиля в 3 верстах у селения Слободы.
Войска Виктора располагались по обе стороны от речки Лукомли. Дивизии Мерля и Мезона стояли в первой линии, впереди Чашников, правым флангом к р. Уле, левым упиралось в лес (он был занят французской пехотой), а силы 9- го корпуса – на высотах правого берега речки. Сообщение между французскими войсками служила плотина у мызы Смолянцы, в 2 верстах от Чашников. На передовой позиции у французов было до 10 тыс. человек.
Сражение
Лев Яшвиль, получив приказ атаковать врага, с рассветом 19 (31) октября двинул в бой свои силы – 13 батальонов, 3 ополченческих дружины, 15 эскадронов и 2 казачьих полка при 28 орудиях. Казаки сбили вражеские посты, затем в 7 часов утра князь Яшвиль с 5-ю егерскими батальонами перешёл речку и атаковал французов, которые занимали местечко. Однако он встретил сильное сопротивление многочисленного противника и был вынужден отойти.
Вскоре прибыли основные силы Витгенштейна: корпус Штейнгеля построился правее авангарда, а корпус Берга остался в резерве. Яшвиль снова атаковал французов в Чашниках и вытеснил оттуда противника. Одновременно, с атакой пехоты авангарда, Гродненские гусары на правом фланге опрокинули кавалерию противника. Кроме того, Штейнгель атаковал неприятеля в лесу, но был отражен. Он повторил атаку уже большими силами и направил в обход егерей, драгун и гусар. Французы были вынуждены очистить лес и преследуемые Сводным драгунским и Сводным гусарским полками, отступили за речку Лукомль. За речку также отошли войска правого французского фланга.
В это время Витгенштейн узнал от пленных, что на помощь 2-му корпусу прибыл маршал Виктор и не стал предпринимать решительного наступления. После отступления сил 2-го корпуса за р. Лукомль, они расположились на левом фланге войск Виктора. Силы Яшвиля и Штейнгеля встали против французских войск, корпус Берга и кавалерия оставались в резерве. Последующие действия ограничились артиллерийской перестрелкой. Русская артиллерия подавила несколько вражеских позиций. Под вечер с войсками Виктора соединилась дивизия Леграна.
На следующий день неприятельские войска отступили. Сен-Сир, которому рана полученная под Полоцком помешала участвовать в этом сражении, был недоволен действиями Виктора. Он считал, что войска 9-го корпуса должны были поддержать силы 2-го корпуса, расположенные в первой линии и начать общее наступление против Витгенштейна. В сражении при Чашниках наши войска потеряли около 400 человек. Противник только пленными потерял более 800 человек, всего около 1200.
Эта победа оказала неблагоприятное действие на французскую армию. Виктор не смог отбросить войска Витгенштейна за линию Западной Двины и этим обеспечить безопасное отступление армии Наполеона. Витгенштейн ещё более приблизился к главной коммуникации противника. Появилась возможность для совместных действий с Чичаговым и Кутузовым.
Сражение при Чашниках 19 октября 1812 г. Источник: Богданович Модест Иванович. Отечественной войны 1812 года. Том III.
Захват Витебска
После сражения при Чашниках, генерал Витгенштейн перевел свои войска на правую сторону Улы и расположил их у Чашников, чтобы дать им отдых и получить известия о движении армии Чичагова. Часть кавалерии была выслана для наблюдения за противником. Витгенштейн, из-за отступления Виктора, получил возможность выслать отряды к Борисову, Минску и Витебску. Главные же его силы оставались на занятых позициях до 1 (13) ноября. Отряд генерал-майора Василия Ивановича Гарпе (2 батальона, 2 эскадрона при 2 орудиях) был выслан к Бешенковичам. Сводный гусарский полк выслан к Лепелю, чтобы наблюдать за остатками баварского корпуса в Глубоком. Авангард Алексеева расположился на дорогах в Сенно и Витебск.
Витгенштейн, на основании общего плана действий русских армий, получил указание после оттеснения вражеских войск от Западной Двины, освободить Витебск. Там располагались большие военные магазины и Наполеон хотел остановить там войска на зимовку. Для решения этой задачи был отряжен отряд Гарпе, который усилили ещё 2 батальонами, 2 эскадронами, сотней казаков и 4 орудиями. 25 октября (6 ноября) отряд Гарпе вошёл в Старое Село и на следующий день двинулся по правой стороне Двины к Витебску. По левому берегу реки был направлен подполковник Николай Столыпин с 2 эскадронами Ямбургского уланского полка. Оба отряда подошли к Витебску на рассвете 26 октября (7 ноября).
Неприятель был застигнут врасплох, однако действовал стремительно. Караул у Полоцкой заставы перешёл на левую стороны Двины и поджёг мост. Передовые силы отряда Гарпе завязали с противником перестрелку. Вскоре подоспел Гарпе с основными силами, взвод конной роты подпоручика Сухозанета 2-го картечью очистил близлежащие от моста строения. Добровольцы из 26-го егерского полка и 7-й дружины Петербургского ополчения перебежали по горящему мосту на левую сторону. Одни стали преследовать французов, другие тушить огонь. Русские войска вытеснили противника из города. Одновременно врага на выходе из Витебска атаковал отряд подполковника Столыпина. Кроме того, он разбил несколько сотен французов, которые заняли позицию на некотором расстоянии от города.
Отряд Гарпе потерял в этом бою 44 человека. В плен было захвачено около 400 французов, в том числе витебский губернатор бригадный генерал Пуже и десять штаб и обер-офицеров. В городе были захвачены большие запасы провианта.
ПРИЛОЖЕНИЯ
ИЗВЕСТИЯ О РОССИИ, ИЗВЛЕЧЕННЫЕ ИЗ ПИСЕМ КАРДИНАЛА КОММЕНДОНЕ К КАРДИНАЛУ БОРРОМЕО
(См. в "Historica Russiae monumenta" t. 1, p. 199-204. )
Перехвачена грамота нашего Государя к Московскому Князю, с какими-то цифрами; это событие, перетолкованное б дурную сторону некоторыми еретиками, произвело великую перемену в расположении Короля. Тот, кто вез грамоту, был посажен b тюрьму, теперь же свободен и сказал мне, что вся депеша в руках Короля, по не хотел ничего более говорить об этом деле. Я думаю, что цифры ничто иное, как простая, азбука; однако, вам следует рассудить, нужно ли мне знать об этом, В случае если Король, или кто другой, станет со мною говорить, и проч.
Я сей час слышал, что дворянин, посланный от Короля в Московию, чтобы взять проезжую грамоту для Польских послов, поспешно возвратился и приехал сегодня вечером. Он привез известие, что Московский Государь принял и выслушал Королевских послов, но в тоже время отправил свое войско к границам Литовским и прервал переговоры о перемирии. Поэтому послы поспешно возвращаются; но говорят, что и войско приближается с равною быстротою. Никто не ожидал такой новости, и кажется, что она здесь чрезвычайно смутила всех, и проч.
Литовские послы достигли границы Королевских владений. Они привезли известие, что перемирие прекращено и что войска Московского Государя приближаются, разделенные на 3 отряда. Первый, состоящий из 8 тысяч конницы, под предводительством Казанского Татарина, человека мужественного и находящегося в подданстве Московского Государя, идет к Полоцку. Второй состоит из такого же числа конницы под предводительством воеводы Шеина: он идет к Орше с намерением взять Kиев, главный город Короля на Днепре, населенный христианами Греческого вероисповедания, преданными Московскому Государю по причинам религиозным. С третьим отрядом отправится сам Государь; но сколько именно будет при нем войска, еще неизвестно, потому что при отъезде Литовских послов люди этого отряда еще не были собраны. Кроме того, прежде отправленный к Полоцку воевода Шуйский с 14 тысячами Москвитян, а в Великие Луки (Lungi-prati) (в 15 милях от Полоцка) велено привезти съестных припасов на шесть месяцев; сверх того каждый Русский должен от себя доставить определенное количество припасов. Войско Короля еще не было собрано и терпело недостаток в припасах.
Вчера рано поутру Король получил письмо с уведомлением, что 26-го января воевода Троцкий, гетман Литовский, с частью своего войска, побил множество Москвитян и захватил 3 тысячи повозок с оружием и снарядами. Король принимал тогда лекарство и, не веря этому известию, был весь вчерашний день в великом волнении. Ныне прибыли новые письма от гетмана, в коих он извещает, что когда вступил, с 6-ю тысячами Литовцев в страну, занятую в прошедшем году Московским, Государем, по сю сторону Двины, Шуйский, воевода Московский, бывший в Полоцке, выступил против него с 8 т. русских, и при реке Уле, в 11 милях по сю сторону Полоцка и около 26 от Вильны, произошла битва, в которой русские разбиты, три главных боярина взяты в плен, около 9 т. воинов убито, Московский воевода бежал к Полоцку, и его преследовали на пять миль. Пишут, что из Литовцев убиты только 22 человека и около 700 ранено. Об этой битве я получил очень обстоятельную письменную реляцию, которую при сем к вам препровождаю.
Реляция, упомянутая в предыдущем письме.
23-го. Уже Петр Шуйский, главный воевода Московского войска, с отборными отрядами всадников вызванных из самых крепких городов Mocковии: Торопца, Пскова, Новгорода и Луцка, и называемых обыкновенно кованою ратью, отправился в Полоцк, перешел через Двину, и 26-го того же месяца вывел войско на поля близ реки Улы и гopoдa того же имени. Он намеревался соединиться между Оршей и Дубровной с остальной частью Mocковского войска, приближавшейся из Смоленской области, укрепить там лагерь и соединенными силами опустошать Литву. Узнав об этом, знаменитый господин Николай Радивил, староста Берженский и Дубинский, воевода Троцкий, гетман Великого Княжества Литовского, употребил всевозможную поспешность. Взяв с собою немногих, по отборных всадников, находившихся в его распоряжении, он выступил против врага, и в один день (26-го того же месяца) отошел от Лукомля на 7 миль, с великою быстротою, так что пехота не могла следовать за конницей. Узнавши от лазутчиков о его прибытии, москвитяне приготовили своих к битве на местах открытых; наши же редкими и смешанными рядами стали выводить своих воинов, в виду врагов, из узких тропинок, обросших кустарниками. Заметив это, русские, воспылав варварской гордостью и презрев малочисленность наших, отступили назад и дали им место и время построиться около знамен и приготовиться к битве. После этого с обеих сторон сошлись с сильным ожесточением и начали сражение. Говорят, что прежде всех вступили в битву Бурграв Полоцкий, муж храбрый, показавший свою доблесть во многих битвах, и Бако, не уступавший первому в мужестве. За ними последовали Юрий Зеновичь, староста Чечерский и воевода Сломирский (Соломерецкий), также мужи славные делами, веденными внутри и вне государства, и знаменитые своим происхождением: они несколько времени удерживали всю силу врагов. Вскоре новые воины (так как Раднвил посылал свежие отряды всадников туда, где видел слабость своих) мужеством своим так быстро сбили неприятелей с места, что отняли у них возможность стрелять. Говорят, что весь бой продолжался не более двух часов, быв сначала сомнительным для обеих сторон, так что те и другие отступали попеременно. Наконец, Бог, вождь правой войны, помог нашим. Под ночь войско врагов стало уклоняться. Воевода Шуйский, будучи ранен, поспешил спастись бегством, а за ним последовало все войско. В это время месяц сиял полным блеском, и при его свете наши до глубокой ночи преследовали бежавших. Много врагов убито, не менее взято в плен, между которыми паши считают важнейшим Захария Плещеева, весьма любимого Князем Московским и после Шуйского первого по достоинству и силе; кроме того взять в плен какой то Палецкий, также Войнаровский и некоторые знатные и сильные царедворцы Московского Государя, не считая многих других неизвестных. Между телами убитых найдены колчан и меч Шереметева, мужа, знаменитого в России: еще неизвестно, что сделалось с ним самим. Захвачен лагерь, полный варварской роскоши. Пишут, что в нем было более 5 тысяч повозок. Кроме оружия, кольчуг и кирас, здесь были меха, одеяния, покрывала, съестные припасы и серебряная посуда. В каждой повозке было, по крайней мере, по десять кольчуг. Может быть, что Шуйский хотел раздать это оружие и меха приближавшемуся из Смоленска безоружному войску, которое шло, под предводительством князя Серебряного, из отдаленнейших внутренних областей Московии и не имело обоза, потому что Московский Государь, перемирием прекратив войну на этот год, надеялся провести, его спокойно и, оставив одних пограничных, не образовал войска из жителей отдаленнейших областей. Так как, однако, случилось не по его предположению, то на помощь пограничным он приказал отовсюду собирать и поспешно посылать толпы безоружные, не имевшие обоза и съестных припасов: вероятно, что им-то Шуйский намеревался, по приказанию Московского Государя, раздать оружие, одежды и все необходимое для военного дела. По этому в нашем войске такая дешевизна и изобилие во всем, что воины принуждены были даром оставить хлеб деревенским жителям, а кольчуги продаются по одному венгерскому золотому. Сюда кто то писал, что он купил у одного солдата два отличные собольи меха, покрытые золотою парчой, за 20 коп грошей, что составляет менее 30-ти венгерских золотых. Чтобы, впрочем, кто ни будь не удивился, что такие богатые одеяния найдены в лагере врагов, надобно знать, что у этого народа обыкновение перед вступлением в битву надевать сверх оружия драгоценные разноцветные одеяния, так что русское войско имеет вид прекрасного, цветущего луга. Говорят, что в этом сражении убито до 10 тысяч воинов, множество взято в плен, и не менее потоплено в ближней реке, а потом в другой реке, Кривице, находящейся в пяти милях от места битвы, потому что до этой реки наши продолжали победу, преследуя врагов. Всего удивительнее, что из наших убито только 20 человек, а ранено около 700: бегство воеводы, слывшего весьма храбрым, поразило врагов таким страхом, что, не смея оглядываться, они бежали как стадо скота. По ошибке, в темноте ночи убиты некоторые москвитяне, бывшие на нашей стороне и перешедшие к нам в прошедшем году под предводительством князя Пропойского (?): их убили, потому что на них была русская одежда. Говорят, что их было 50 конных. Если бы несчастные предвидели это, то скорее решились бы одеться даже в брауншвейгское одеяние, которого русские не могут терпеть, чем умереть от рук своих, принявших их по одежде за врагов. В этой битве как другие, так в особенности сам гетман Николай Радивил показал мужество и опытность в военном деле. Здесь он дал первый урок сыну своему, Христофору, юноше 16 лет, имевшему вид почти дитяти. Не меньшая хвала приписывается храбрости и искусству Георгия Гадковского, каштеляна, бывшего вождем наемных войск; также его племяннику, Ходкевичу, юноше бодрому и одаренному не только великим умом, но и воинскою способностью. Главный военачальник пишет, что он хочет вести победоносное войско для поражения упомянутой беспорядочной толпы Москвитян, но ожидает прибытия Польских полков, которые уже готовы и спешат к нему кратчайшими дорогами. Господь Бог да подкрепит своей божественной помощью этих воинов, сражающихся за отечество, так несправедливо разоренное; да уничтожить Он и омоет пятно, еще остающееся на пашем имени за потерю Полоцка прошедшей зимой, и да возвратит Он нам победителей безвредно, по счастливом окончании всех дел!
Русское войско, шедшее к Орше, узнав о поражении полоцкого войска, пожгло свои жилища и отступило к Смоленску, на ту сторону Днепра. Должно быть, что польское войско еще не соединилось с литовцами: думают, что они вместе пойдут к Полоцку.
Грамота к Московскому Государю (от папы) и цифры в самом деле в руках короля: мне это сказал тот же Жиральди. Король доселе еще ни слова не говорил мне об этом, но снова говорил с архиепископом, который рассказал мне все, и я исполнил долг, показав ему истинные мысли нашего государя: я знаю, что он все доносит королю. Что же до меня, я не вижу ничего дурного, если король знает то, о чем когда-нибудь Апостольский Престол мог бы вступить в переговоры с Московским Государем, и может быть, что этого дела не надобно оставлять.
На прошедшей неделе из Литвы был слух, что русские разбили на границе два Польских отряда и взяли в плен до 400 человек. Теперь есть известие, что около 4000 Москвитян осадили сына русского воеводы, и сомневаются, чтобы помощь поспела во время. В Вильне подданные Короля, которые греческой веры, похоронили тело Шуйского, воеводы московского, убитого во время победы, одержанной литовцами несколько месяцев тому назад: на похоронах было такое стечение народа и такое торжество, что при дворе этим недовольны.
Из Литвы есть известие, что русские несколько дней осаждали Королевскую крепость Озерище, много мешавшую им проходить в Полоцк, город первостепенный, занятый москвитянами; польские солдаты, не будучи в силах удерживать ее долее, сдали крепость, вышли в поле и там истреблены.
ИзМосковии слышно, что посланник великого магистра Пруссии убедил Московского Государя освободить бывшего ливонского магистра Фирстенберга, с некоторыми условиями, коих полагают пять:
1. Чтобы, по возвращении в государство, Фирстенберг возобновил все церкви греческого вероисповедания и возвратил им все доходы.
2. Чтобы все главные крепости остались в руках русских.
3. Чтобы в своем совете он всегда имел шесть Москвитян, без которых бы не мог решать никакого дала.
4. Чтобы всякий раз, как ему понадобится войско, он обращался к Московскому Государю, а не к кому другому, разве с позволения Государя.
5. Чтобы по смерти Фирстенберга Московский Государь имел полное и неограниченное право назначать ему преемника.
Цифрами. Король сам стал говорить о посольстве прусского магистра к Московскому Государю: он сожалеет, что Император дал ему грамоту и средства для проезда морем из Любека в Московию. Он говорить, что у него никогда не было мысли отнимать эту провинцию у Императора и Империи, а только, по прошению самих ливонцев, взять ее под свое покровительство, для того, чтобы она не досталась Московскому Государю. И здесь, наконец, он обнаружил свои мысли, сказавши, что не хочет скрывать от меня то, что он слышал с великим неудовольствием, т.е., что наш Государь тоже писал к Московскому Князю, но что он едва мог верить этому, видя благоволение Его Святейшества к себе и исполняемые мною обязанности, и зная также, что Его Святейшеству очень хорошо известны религия и жизнь ливонских рыцарей, их отступничество и осквернение храмов, которых покровителями, грамотою Апостольского престола, назначены он и датский король.
Я же, поблагодарив Его Величество, за эту откровенность, пространно говорил ему о добром расположении нашего Государя и о данных мне поручениях, из которых Его Величество видит, что ищется только его благо и польза его королевства. Я сказал, что он всегда увидит справедливость моих слов, прося сообщать мне эти клеветы всякий раз, как они до него дойдут. Его Величество сказал: «Вы видите, что я так и сделал», и казался довольным.
Потом я спросил у него, могут ли быть справедливы слухи об условиях, постановленных между ливонским магистром и Московским Государем, и какая в них польза или честь для Империи? Он мне ответил, что не может угадать этого, но что, вероятно, намереваются чрез это средство возвратить Пруссию, и постановили какие ни будь тайные условия с Московским Государем. Потом, продолжая свое рассуждение, Его Величество сказал, что считается благоразумным, чтобы королевство было окружено другими провинциями и не соприкасалось с владениями Московского Государя, как слишком могущественного врага; что же касается до Ливонии, то, по уплате ему военных издержек, он возвратит ее Ордену, с тем, чтобы между Орденом и Королевством был утвержден прочный союз. И вдавшись далее в подробности, он сказал, что возвратил, бы ее и без уплаты издержек, лишь бы утвердился союз, а магистр восстановил бы религию в Ливонии и старался, согласно со своим долгом, сражаться против еретиков, каковы москвитяне.
Что касается до войны с Московским Государем, то люди, знающее местоположение и образ военных действий, весьма боятся, чтобы после потери крепости Озерища, не был чрез несколько недель потерян город Витебск, главное место воеводства и весьма важный пункт, так как польские и литовские солдаты не в состоянии оставаться в поле при этих жестоких морозах, которые русские превосходно переносят.
После моих последних писем от 23 числа есть известие, что Московский Государь осадил город Витебск и послал в Ливонию 50 тысяч конницы под предводительством ливонского магистра, который несколько лет тому назад взят в плен русскими, а теперь, как говорят, присягнул на подданство Государю и обещал ему завоевать всю Ливонию.
После того, как я вчера сообщил вам распространившиеся новости, я говорил с Его Величеством. Касательно Московии, сверх написанного мною, он сказал мне, что он даль повеление, чтобы его войска соединились и шли на помощь Витебску, в числе11 тысяч человек; также, что в Ливонии он приказал исправить и снабдить гарнизоном все крепости.
(пер. М. А. Оболенского)
Текст воспроизведен по изданию: Копия с письма присланного в Варшаву на имя пана Радивилла великим гетманом литовским // Чтения в Обществе истории и древностей российских. Книга 3. 1847
Текст - Оболенский М. А. 1847
сетевая версия - Тhietmar. 2003
OCR - Клюшников К. 2004
дизайн - Войтехович А. 2001
ЧОИДР. 1847
Описание Ливонской войны
Ливонская война (1558–1583 гг.) — война Русского царства против Ливонского ордена, Польско-Литовского государства, Швеции и Дании за гегемонию в Прибалтике.
Основные события (Ливонская война — кратко)
Причины : Выход к Балтийскому морю. Враждебная политика Ливонского ордена.
Повод : Отказ ордена платить дань за Юрьев (Дерпт).
Первый этап (1558-1561 гг.) : Взятие Нарвы, Юрьева, Феллина, пленение магистра Фюрстенберга, Ливонский орден как военная сила практически прекратил свое существование.
Второй этап (1562-1577 гг) : Вступление в войну Речи Посполитой (с 1569 г.) и Швеции. Взятие Полоцка (1563 г.). Поражение на р. Уле и под Оршей (1564 г.). Взятие Вейсенштайна (1575 г.) и Вендена (1577 г.).
Третий этап (1577-1583 гг.) : Поход Стефана Батория, Падение Полоцка, Великих Лук. Оборона Пскова (18 августа 1581 г. - 4 февраля 1582 г.) Взятие шведами Нарвы, Ивангорода, Копорья.
1582 год – Ям-Запольское перемирие с Речью Посполитой (отказ Ивана Грозного от Ливонии за возврат утраченных русских крепостей).
1583 год – Плюсское перемирие со Швецией (отказ от Эстляндии, уступка Шведам Нарвы, Копорья, Ивангорода, Корелы).
Причины поражения : неверная оценка расстановки сил в Прибалтике, ослабление государства в результате внутренней политики Ивана IV.
Ход Ливонской войны (1558–1583 гг.) (полное описание)
Причины
Для того что бы начать войну были найдены формальные поводы, реальные же причины заключались в геополитической необходимости России в получении выхода к Балтийскому морю, как более удобном для прямых связей с центрами европейских цивилизаций, и в желании участвовать в разделе территории Ливонского ордена, прогрессирующий распад которого становился очевидным, но который, не желая усиления Московской Руси, препятствовал ее внешним контактам.
У России был небольшой отрезок балтийского побережья, от бассейна Невы до Ивангорода. Однако он был стратегически уязвимым, и там не было ни портов, ни развитой инфраструктуры. Иван Грозный надеялся воспользоваться транспортной системой Ливонии. Он считал ее древнерусской вотчиной, которую незаконно захватили крестоносцы.
Силовое решение проблемы предопределило вызывающее поведение самих ливонцев, которые, даже как считают их историки, действовали неблагоразумно. Как повод к обострению отношений послужили массовые погромы православных церквей в Ливонии. Еще тому времени закончился срок перемирия между Москвой и Ливонией (заключенный в 1504 г. как результат русско-литовской войны 1500-1503 гг.). Для его продления русские требовали уплаты юрьевской дани, которую ливонцы были обязаны отдавать еще Ивану III, но за 50 лет так ни разу и не собрали. Признав необходимость ее уплаты, они снова не стали выполнять своих обязательств.
1558 год — русское войско вступило в Ливонию. Так началась Ливонская война. Она длилась 25 лет, став наиболее длительной и одной из самых тяжелых в российской истории.
Первый этап (1558-1561 гг.)
Кроме Ливонии русский царь хотел завоевать восточнославянские земли, которые входили в состав Великого княжества Литовского. 1557 год, ноябрь — он сосредоточил в Новгороде 40-тысячное войско для похода в ливонские земли.
Взятие Нарвы и Сыреньска (1558 год)
В декабре это войско под командованием татарского царевича Шиг-Алея, князя Глинского и других воевод выдвинулась к Пскову. Вспомогательная рать князя Шестунова тем временем начала боевые действия из района Ивангорода в устье реки Нарвы (Наровы). 1558 год, январь — царская армия подступила к Юрьеву (Дерпту), но захватить его не смогла. Потом часть русского войска повернула к Риге, а основные силы направились к Нарве (Ругодиву), где соединились с ратью Шестунова. В боевых действиях наступило затишье. Только гарнизоны Ивангорода и Нарвы обстреливали друг друга. 11 мая русские из Ивангорода атаковали Нарвскую крепость и на следующий день смогли взять ее.
В скором времени после взятия Нарвы русским войскам под командованием воевод Адашева, Заболоцкого и Замыцкого и думного дьяка Воронина было приказано овладеть крепостью Сыреньск. 2 июня полки были под ее стенами. Адашев выставил заслоны на рижской и колыванской дорогах, чтобы не допустить к Сыреньску главные силы ливонцев под командованием магистра Ордена. 5 июня к Адашеву подошло большое подкрепление из Новгорода, что видели осажденные. В тот же день начался артиллерийский обстрел крепости. На следующий день гарнизон сдался.
Взятие Нейгаузена и Дерпта (1558 год)
Из Сыреньска Адашев вернулся в Псков, где сконцентрировалось все русское войско. В середине июня оно взяло крепости Нейгаузен и Дерпт. Весь север Ливонии оказался под русским контролем. Войско Ордена в численном соотношении в несколько раз уступало русским и к тому же было разбросано по отдельным гарнизонам. Оно ничего не могло противопоставить армии царя. До октября 1558 г. русские в Ливонии смогли захватить 20 замков.
Битва при Тирзене
1559 год, январь — русские войска пошли походом на Ригу. Под Тирзеном они разбили ливонскую армию, а под Ригой сожгли ливонский флот. Хотя рижскую крепостью захватить не удалось, были взяты еще 11 ливонских замков.
Перемирие (1559 год)
Магистр Ордена вынужден был заключить перемирие до конца 1559 г. К ноябрю этого года ливонцы смогли навербовать ландскнехтов в Германии и возобновить войну. Но их не переставали преследовать неудачи.
1560 год, январь — рать воеводы Борбошина захватила крепости Мариенбург и Феллин. Ливонский орден как военная сила практически прекратил свое существование.
1561 год — последний магистр Ливонского ордена Кеттлер признал себя вассалом короля Польши и разделил Ливонию между Польшей и Швецией (остров Эзель отошел к Дании). Полякам досталась Лифляндия и Курляндия (герцогом последней стал Кеттлер), шведам - Эстляндия.
Второй этап (1562-1577 гг.)
Польша и Швеция начали требовать отвода русских войск из Ливонии. Иван Грозный не только не стал выполнять это требование, но и вторгся в конце 1562 г. на территорию союзной Польше Литвы. Его армия насчитывала 33 407 человек. Цель похода — хорошо укрепленный Полоцк. 1563 год, 15 февраля — Полоцк, не выдержавший огня 200 русских орудий, капитулировал. Войско Ивана двинулись на Вильну. Литовцы вынуждены были заключить перемирие до 1564 г. После возобновления войны, русские войска заняли почти всю территорию Белоруссии.
Но начавшиеся репрессии против деятелей «избранной рады» - фактического правительства до конца 50-х годов, оказали негативное воздействие на боеспособности русского войска. Многие из воевод и дворян, опасаясь репрессий, предпочитали бежать в Литву. В том же 1564 г. туда перешел один из виднейших воевод князь Андрей Курбский, близкий к входившим в избранную раду братьям Адашевым и опасавшийся за свою жизнь. Последующий опричный террор в еще большей степени ослабил русское войско.
1) Иван Грозный; 2) Стефан Баторий
Образование Речи Посполитой
1569 год — в результате Люблинской унии Польша и Литва образовали единое государство Речь Посполитую (Республику) под началом короля Польши. Теперь на помощь литовской армии пришли польское войско.
1570 год — боевые действия как в Литве, так и в Ливонии активизировались. Для закрепления за собой прибалтийских земель Иван IV решил создать собственный флот. В начале 1570 г. он выдал «жалованную грамоту» на организацию каперского (частного) флота, который действовал от имени русского царя, датчанину Карстену Роде. Роде смог вооружить несколько кораблей, и он нанес существенный урон польской морской торговле. Чтобы иметь надежную военно-морскую базу, русское войско в том же 1570 г. попытались овладеть Ревелем, начав тем самым войну со Швецией. Но город беспрепятственно получал снабжение с моря, и Грозный был вынужден спустя 7 месяцев снять осаду. Русский каперский флот так и не смог стать грозной силой.
Третий этап (1577-1583 гг.)
После 7-и летнего затишья, в 1577 г., 32-тысячная армия Ивана Грозного предприняла новый поход к Ревелю. Но и на этот раз осада города ничего не принесла. Тогда русские войска пошли к Риге, захватив Динабург, Вольмар и еще несколько замков. Но эти успехи не имели решающего значения.
Между тем начала осложняться ситуация на польском фронте. 1575 год — королем Речи Посполитой был избран опытный военачальник, трансильванский князь . Он смог сформировать сильное войско, в которое вошли также немецкие и венгерские наемники. Баторий заключил союз со Швецией, и соединенная польско-шведская армия осенью 1578 г. смогла разгромить 18-ти тысячное русское войско, потерявшее 6 000 человек убитыми и пленными и 17 пушек.
К началу кампании 1579 года Стефан Баторий и Иван IV располагали приблизительно равными по численности главными армиями по 40 000 человек. Грозный после поражения под Венденом не был уверен в своих силах и предложил начать мирные переговоры. Но Баторий это предложение отверг и перешел в наступление на Полоцк. Осенью польские войска осадили город и после месячной осады захватили его. Рати воевод Шеина и Шереметева, посланные на выручку Полоцку, дошли только до крепости Сокол. Они не решились вступать в бой с превосходящими силами противника. В скором времени поляки захватили и Сокол, разбив войска Шереметева и Шеина. У русского царя явно не хватало сил, чтобы успешно воевать сразу на два фронта - в Ливонии и в Литве. После взятия Полоцка поляки взяли несколько городов в Смоленской и Северской земле, а потом возвратились в Литву.
1580 год — Баторием был предпринят большой поход на Русь, он захватил и разорил города Остров, Велиж и Великие Луки. Тогда же шведская армия под началом Понтуса Делагарди взяла город Корелу и восточную часть Карельского перешейка.
1581 год — шведское войско овладело Нарвой, а в следующем году заняли Ивангород, Ям и Копорье. Русские войска были изгнаны из Ливонии. Боевые действия перешли на территорию Руси.
Осада Пскова (18 августа 1581 г. - 4 февраля 1582 г.)
1581 год — 50-ти тысячное польское войско во главе с королем осадило Псков. Это была очень сильная крепость. Город, стоявший на правом, высоком берегу реки Великая при впадении в нее реки Пскова, был обнесен каменной стеной. Она протянулась на 10 км и имела 37 башен и 48 ворот. Однако, со стороны реки Великая, откуда трудно было ожидать нападения неприятеля, стена была деревянной. Под башнями имелись подземные ходы, обеспечивавшие скрытную связь между разными участками обороны. В городе были значительные запасы продовольствия, оружия и боеприпасов.
Русские войска были рассредоточены по многим пунктам, откуда ожидалось вторжение неприятеля. Сам царь со значительным по численности отрядом остановился в Старице, не рискнув идти навстречу шедшему к Пскову польскому войску.
Когда государь узнал о вторжении Стефана Батория, к Пскову было отправлено войско князя Ивана Шуйского, назначенного «большим воеводой». Ему подчинялись 7 других воевод. Все жители Пскова и гарнизон были приведены к присяге, что не сдадут город, а будут драться до конца. Общая численность русского войска, оборонявшего Псков, достигала 25 000 человек и была примерно вдвое меньше численности армии Батория. По приказанию Шуйского, окрестности Пскова опустошили, чтобы неприятель не смог найти там фуража и продовольствия.
Ливонская война 1558-1583. Стефан Баторий под Псковом
18 августа польские войска подошли к городу на расстояние 2–3 пушечных выстрелов. На протяжении недели Баторий вел разведку русских укреплений и только 26 августа отдал приказ своим войскам подступить к городу. Но солдаты в скором времени попали под огонь русских пушек и отступили к реке Череха. Там Баторий устроил укрепленный лагерь.
Поляки начали рыть траншеи и ставить туры, чтобы приблизиться к стенам крепости. В ночь с 4 на 5 сентября они подкатили туры к Покровской и Свиной башням на южном фасе стен и, поставив 20 орудий, с утра 6 сентября стали обстреливать обе башни и 150 м стены между ними. К вечеру 7 сентября башни были сильно повреждены, а в стене образовался пролом шириной 50 м. Однако осажденные успели соорудить против пролома новую деревянную стену.
8 сентября польское войско пошло на штурм. Атакующие смогли захватить обе поврежденные башни. Но выстрелами из большой пушки «Барс», способной посылать ядра на расстояние больше 1 км, занятая поляками Свиная башня была разрушена. Потом ее развалины русские взорвали, подкатив бочки с порохом. Взрыв послужил сигналом к контратаке, которую возглавил сам Шуйский. Поляки не смогли удержать и Покровскую башню - и отступил.
После неудачного штурма Баторий велел вести подкопы, чтобы взорвать стены. Два подкопа русские смогли уничтожить при помощи минных галерей, остальные неприятель так и не смог довести до конца. 24 октября польские батареи начали вести обстрел Пскова из-за реки Великой раскаленными ядрами, чтобы вызвать пожары, но защитники города быстро справлялись с огнем. Спустя 4 дня польский отряд с ломами и кирками подошел к стене со стороны Великой между угловой башней и Покровскими воротами и разрушил подошву стены. Она обрушилась, но оказалось, что за этой стеной есть еще одна стена и ров, которую поляки преодолеть не смогли. Осажденные бросали им на головы камни и горшки с порохом, лили кипяток и смолу.
2 ноября поляки предприняли последний штурм Пскова. На этот раз армия Батория атаковала западную стену. До этого на протяжении 5-ти дней она подвергалась мощному обстрелу и в нескольких местах оказалась разрушеyной. Однако русские встретили противника сильным огнем, и поляки повернули обратно, так и не дойдя до проломов.
К тому времени моральный дух осаждающих заметно упал. Однако и осажденные испытывали немалые трудности. Основные силы русской армии в Старице, Новгороде и Ржеве бездействовали. В Псков попытались прорваться только два отряда стрельцов по 600 человек, но из них больше половины погибло или оказалось в плену.
6 ноября Баторий убрал орудия с батарей, прекратил осадные работы и начал готовиться к зимовке. Вместе с этим он отправил отряды немцев и венгров захватить Псково-Печерский монастырь в 60 км от Пскова, но гарнизон из 300 стрельцов при поддержке монахов успешно отбил два приступа, и неприятель вынужден был отступить.
Стефан Баторий, убедившись, что Псков ему не взять, в ноябре передал командование гетману Замойскому, а сам отправился в Вильну, забрав с собой почти всех наемников. Как результат численность польского войска уменьшилась почти в два раза - до 26 000 человек. Осаждающие страдали от холодов и болезней, росло число умерших и дезертирство.
Итоги и последствия
В этих условиях Баторий согласился на десятилетнее перемирие. Оно было заключено в Яме-Запольском 15 января 1582 г. Русь отказывалась от всех своих завоеваний в Ливонии, а поляки освобождали занятые ими русские города.
1583 год — было подписано Плюсское перемирие со Швецией. К шведам переходили Ям, Копорье и Ивангород. За Русью оставался лишь небольшой участок балтийского побережья в устье Невы. Но в 1590 г. после истечения срока перемирия боевые действия между русскими и шведами возобновились и проходили на этот раз успешно для русских. В результате по Тявзинскому договору о «вечном мире» Русь вернула себе Ям, Копорье, Ивангород и Корельский уезд. Но это было лишь слабым утешением. В целом попытка Ивана IV укрепиться на Балтике потерпела провал.
Вместе с тем острые противоречия между Польшей и Швецией в вопросе контроля над Ливонией облегчали положение русского царя, исключая совместное польско-шведское вторжение на Русь. Ресурсов же одной Польши, как показал опыт похода Батория на Псков, явно недоставало для захвата и удержания значительной территории Московского царства. В то-же время Ливонская война показала, что у Швеции и Польши на востоке появился грозный противник, с которым приходится считаться.
Среди самых доблестных сражений в белорусской истории, славных битв, которыми мы гордимся – знаменитая битва на реке Уле под Чашниками, которая произошла 26 января 1564 года, 450 лет назад. Эта битва сорвала планы московской Руси в посягательстве на независимость нашего государства.
25 лет, с 1558 по 1583 годы, шла война между Великим княжеством Литовским, Ливонией, Польшей и Швецией с одной стороны, и Русским царством – с другой. Ливонскую войну начал московский царь Иван IV Грозный – он хотел захватить наши земли и выйти к Балтийскому морю.
Московиты занимали белорусские города и деревни, карательные отряды уничтожали мирных жителей. Захватили Мстиславль, Шклов, Копысь, Оршу, Витебск. На захваченных территориях вводили жестокие оккупационные порядки: селян гнали на восток или заставляли целовать крест на верность русскому царю и воевать против своих братьев. Завоеватели принесли с собой чуму, которая четыре года, начиная с 1563-го, косила людей. Но самой трагической страницей в истории стала потеря в 1563 году Полоцка – крупнейшего и богатейшего города нашей страны.
Две недели продолжалась оборона города. Полоцк был сожжен и уничтожен. Захваченную в плен белорусскую шляхту угнали в Москву, католических монахов изрубили, евреев, не пожелавших принять православие, утопили в Западной Двине. В руки к врагам попала библиотека Софийского сбора – именно тогда Беларусь утратила Полоцкую летопись.
В начале 1564 года Иван Грозный направил две армии на Минск и Новогрудок. Московский воевода Петр Шуйский с 25-тысячным войском двигался, будто по своей земле, – дозоры вперед не отправлял, панцири и оружие вез на санях и за это был жестоко наказан.
Узнав о продвижении неприятеля, великий гетман литовский Николай Радзивилл Рыжий, который стоял в Лукомле, собрал лучших конников и на берегу реки Улы близ города Чашники (теперь Витебская область) внезапно ударил по врагу. Стрельцы не успели ни надеть броню, ни выстроиться к бою. Сеча длилась пять часов, а к вечеру московиты бросили обоз и бежали.
Наши воины до глубокой ночи при лунном свете преследовали и добивали захватчиков. Радзивиллу помогали местные жители. Простой крестьянин секирой убил самого воеводу Петра Шуйского.
От пуль, сабель и копий на берегах Улы полегло 9 тысяч московитов и столько же утонуло.
Блестящая победа при Уле сорвала планы царских воевод углубиться в центр Великого княжества Литовского и заставила повернуть свои полки от Орши назад. Война приобрела локальный характер, но военные действия длились еще долго. Только после подписания Люблинской унии с Польшей войска ВКЛ смогли освободить Полоцк, Чашники и другие белорусские города.
Галина Абрамович
