Почему человек в маске выбрал именно его. Казаться или быть собой? Кисточковый массаж лица - уникальный метод расслабления, снятия «масок» напряжения с лица, коррекции внешности

Известный писатель, телеведущий, автор ряда книг по психологии общения, Андрей Максимов, который создал свою систему общения, не только помогающую людям избавиться от одиночества, но и меняющую их мировосприятие, рассказывает, как снять с собеседника маску и что после этого делать.

Все мы знаем популярную фразу Шекспира: мол, весь мир театр, в нем женщины, мужчины — все актеры.

Один из самых знаменитых психиатров современности Эверетт Шостром пишет об этом еще жестче: «Парадокс современного человека в том, что, будучи не просто разумным, но и образованным существом, он сам себя загоняет в состояние неосознанности и низкого уровня жизненности... Мы привычно надеваем ту или иную маску — у каждого их несколько — и принимаем участие в общем маскараде, называя его жизнью».

Сказано здорово, но остается вопрос: зачем мы это делаем? Понимая, что очень часто — чтобы не сказать постоянно — мы ведем себя неискренне, врем и себе и другим, мы очень редко задумываемся над вопросом: c какой целью мы играем? Мы привыкли к тому, что жизнь — это маскарад, и даже не задаемся вопросом: а для чего мы, собственно говоря, надеваем маску?

Какие вообще бывают маски и для чего они используются?

Маски карнавальные. Они как бы превращают человека в другое существо. Такие маски очень любят дети: им нравится, что буквально за секунду можно превратиться в котенка или в человека-паука. Буквально за секунду можно стать другим, не тем, кто ты есть на самом деле.

Маски рыцарские. Маски вратарские. Маски для плаванья в воде. Все они служат не для превращения человека в кого-то другого, а для его защиты.

Та не видимая никому маска, которую мы надеваем каждый день, объединяет эти два свойства: маска преобразует нас в другого человека, чтобы защитить. Другими словами: человек играет роль потому, что он чего-то боится. А чего именно он боится?

Любой человек боится, что его обидят.

Что это значит? Он опасается, что ему скажут, укажут, покажут, намекнут, докажут, что его место — вовсе даже не в центре жизни.

Когда начальник надевает маску строгого руководителя — он боится, что подчиненные не воспримут его как шефа и могут обидеть. Когда влюбленная девушка надевает маску равнодушия — она боится, что если будет искренней, ее обидят. Когда метрдотель в ресторане надевает маску радушного хозяина — он боится, что вам не понравится ресторан, вы сюда больше не придете и ему будет обидно. Этот страх больше и глубинней, чем опасение, что из-за вашего неприхода ресторан потеряет деньги. Когда ребенок надевает маску смирения и послушания — он боится, что его накажут. Когда человек, общаясь с вами, надевает маску крутого — это чаще всего происходит оттого, что он боится: вы поймете, что он на самом деле не так-то крут, и обидите его.

Осознанно или неосознанно, отдавая себе в этом отчет или не отдавая, но мы все боимся агрессии мира. Боимся, что мир укажет нам наше место — где-нибудь на обочине жизни.

Подобная боязнь может быть выражена в излишней грубости или в показном смирении — это дела не меняет. Корни одни и те же.

Из чего сделана маска, которую надевает на себя человек?

Метафорически говоря, она сделана из воска: кажется твердой, но легко расплавляется теплом.

Итак, маска, которая надета на человека, может быть расплавлена нашим теплом. Как мы можем проявить это тепло? Сделать так, чтобы человек почувствовал себя центром мира.

Это самое главное. Вести себя и разговаривать с человеком так, чтобы он понял: он сейчас — основа и центр вашего мира.

О том, как этого добиться, мы говорили довольно много, не будем повторяться.

Мы можем говорить человеку комплименты.

Более того, мы любим это делать. Нам кажется: нет ничего проще, нежели говорить людям комплименты.

Это — не так. Говорить комплементы — чрезвычайно трудно и даже опасно.

Поскольку человек, надевший маску, ждет от мира агрессии, он очень легко может разглядеть в вашем комплименте иронию, отчего маска его станет еще более прочной.

Если вы все-таки решитесь делать комплименты вашему собеседнику, вам необходимо помнить: комплименты делятся на искренние и те, которые мешают общению, а иногда и уничтожают его.

Помните: придумать красивый комплимент, который ваш собеседник сочтет за искренний, — это искусство, которым владеют немногие. Имеет смысл прибегать к комплиментам, только если вы убеждены, что являетесь знатоком этого искусства.

Мы можем задавать вопросы, которые заставляют собеседника вспоминать. Во-первых, такие вопросы, как мы уже говорили, «размягчают» человека, заставляют его думать о хорошем и, таким образом, помогают снять маску.

Во-вторых, такие вопросы показывают, что вы заинтересованы в вашем визави, вам интересна его жизнь, он интересен вам как человек.

Значит ли это, что, снимая маску с человека, мы должны забыть про вопросы, которые заставляют думать?

Ни в коей мере!

Мы часто видим по телевизору или слышим по радио чиновников, отвечающих на вопросы журналистов заранее заготовленными ответами. Они говорят как бы не словами, а блоками слов.

В этом случае интервью получается формальным, оно не предоставляет никакой информации, то есть полезной и/или интересной новости.

Такое может произойти, и когда вы разговариваете с начальником, с другом, с супругой, с ребенком... Да с кем угодно!

Собственно, семейные скандалы — это когда жена и муж надевают определенные маски (как правило, маски обиженных людей) и задают друг другу известные им вопросы, на которые очень хорошо знают ответы.

Для того чтобы превратить семейный скандал в интервью, как раз и необходимы вопросы, которые заставляют размышлять.

Мне не раз приходилось беседовать с политиками, и я заметил, что простые вопросы: «Как?», «Почему?», «Почему вы так решили?» — заставляют их сначала остановить поток речи, потом задуматься, а затем маска сама слетает с их лица.

Начальник утверждает: «Экономический кризис. Я не могу повышать вам зарплату, потому что мало денег». На это можно возразить вежливым вопросом: «Это значит, что я не должен делать больше того, что делал за старую зарплату?»

Ребенок говорит: «Я не могу приходить из школы и сразу садиться за уроки. Я устал». «Понятно, — улыбаетесь вы.— А теперь представь, что ты — сам и у тебя у самого ребенок, который не делает уроки. Что ты будешь делать? Отстанешь от него? Но тогда он будет постоянно получать двойки и в конце концов останется на второй год. Как же быть?».

Вопросы, которые заставляют вспоминать, растапливают маску.
Вопросы, которые заставляют думать, срывают маску.

И тут уж вы должны сами ориентироваться: когда, какие вопросы и как задавать.

Итак, невидимую маску с вашего собеседника можно снять разными способами.

Однако надо помнить: если в дальнейшем вы сделаете что-то, что вызовет недоверие вашего собеседника, и он снова наденет маску, — то это уже будет защита не из воска, а — скажем так — из чугуна и стали. И снять ее окажется гораздо трудней, нежели первую.

Давайте разберемся.

Мы живем в достаточно агрессивном мире. Очевидно, что когда вы приходите к собеседнику, он если и не ждет от вас агрессии, то предполагает, что она может быть.

Вы сказали комплимент. Вы улыбнулись. Вы задали вопрос, который повернул вашего визави к приятным воспоминаниям и убедил его в том, что вы интересовались его жизнью.

Другими словами: вам удалось доказать, что вы не агрессивны. Собеседник разоружается: открывается вам навстречу. Снабжает вас именно той информацией, за которой вы пришли.

И вдруг вы наносите ему удар. Глупым, острым вопросом (о них мы поговорим чуть ниже). Или неискренним комплиментом. Или выраженным желанием узнать о вашем собеседнике что-то такое, что он категорически скрывает...

Да мало ли еще существует способов и возможностей уничтожить доверие?..

Собеседник ощущает себя обманутым: только он почувствовал себя центром мира, и вдруг — такое...

Понятно, что он снова начнет себя защищать. Понятно также и то, что эта — вторая — защита будет куда серьезней и мощней, нежели первая. Всегда ли необходимо снимать маску с собеседника, или иногда ее проще не замечать?

Прежде чем вы поставите перед собой задачу — снять маску с вашего интервьюируемого, вы должны твердо понять: надо вам это делать или нет.

По сути, этот вопрос формулируется так: для получения информации вам удобней, выгодней, правильней видеть перед собой социальную функцию или живого человека?

Речь о снятии маски может идти только в том случае, если вы видите перед собой живого человека.

Вас остановил инспектор ДПС. На нем всегда надета маска самого главного начальника мира. Чаще проще подыграть ему в этой роли, чем долго снимать с него маску.

К вам пришел подчиненный, который плохо выполняет свою работу. Он играет роль слуги, готового на все. Если вы хотите, чтобы он хорошо и осознанно делал свое дело, — вам придется поработать над тем, чтобы он снял маску, докопаться до его человеческой сути и, таким образом, воздействовать на него. Если вам достаточно того, чтобы он выполнял свои функции формально и четко, — делать все это нет необходимости.

Вам предстоит серьезный разговор (интервью) с вашим ребенком, скажем по поводу его успеваемости. Ребенок панически боится, что его обидят родители, — и честно играет роль провинившегося ученика. Опять же, вам решать: нужен вам серьезный, человеческий разговор с собственным чадом или достаточно формального «втыка».

Мне кажется интересным, что практически все известные города носят маски — это всеобщее представление о них, некоторый миф, который создан, скажем, о Москве и Париже, об Иерусалиме и Лондоне, о Нью-Йорке и Рио-де-Жанейро...

Вы хотите узнать город — получить от него информацию — или вам достаточно привычного, всеобщего взгляда? Это ваш выбор.

Но если вы хотите взять у города интервью, вы должны задавать городу такие вопросы, которые заставят думать вас. Почему здесь такие люди и такая толпа? Что испытал этот город и каким он вышел из этих испытаний? Почему люди в ресторанах Мюнхена сидят и разговаривают не так, как в ресторанах Москвы?

Интервью у знаменитого города — города, у которого есть миф, — это всегда снятие с него маски.

А когда ты говоришь с самим собой — занимаешься самоанализом — тоже надо снимать маску?

Если разговору с самим собой должно предшествовать снятие маски — значит, ваша жизнь складывается до такой степени трагически, что надо срочно что-то менять и в себе, и в жизни.

Необходимость снять маску с самого себя, как мне кажется, это не проблема, а диагноз.

Если человек играет роль перед самим собой, значит, он абсолютно себе не доверяет. А кому же он тогда доверяет?

Бог (Природа) создал человека с определенным лицом. Маску он приделал себе сам, боясь, что его обидят.

Если маска приросла к лицу так, что не оторвать, — то человек перестает быть собственно человеком: Бог (Природа) создавал его другим.

Вы не можете справиться с этой проблемой? Значит, надо обращаться к специалистом или к друзьям. Но жить с таким диагнозом — неправильно.

Многие люди убеждены: для того чтобы снять с человека маску, надо задавать ему острые, неприятные вопросы. Мол, такие вопросы раскрывают человека.

Надо ли задавать острые вопросы?

Мы идем к начальнику ДЭЗа выяснить, почему нас в подъезде не делается обещанный ремонт. Или мы идем к начальнику спросить, почему не выплачивается обещанная премия. Или мы идем к своему ребенку понять, почему он прогуливает школу. На что мы настраиваем себя? Какие вопросы проворачиваем мы в голове? Даже если в этот момент мы не прогнозируем будущее, а готовимся к нему — к какому именно будущему мы готовимся?

Согласимся, что часто мы предполагаем следующее: я спрошу начальника ДЭЗа, понимает ли он, что получает зарплату из моих налогов и потому обязан мне помогать? Я спрошу своего начальника, как он считает, можно ли нормально работать, если подчиненный не верит начальнику? Я спрошу своего ребенка, понимает ли он, что если будет прогуливать школу, останется на второй год?

Мало того, что таким образом мы настраиваем себя на конфликт, так мы еще и предполагаем задать вопросы, которые «закроют» для нас собеседника и не позволят получить от него нужную нам информацию.

Ведь что такое, в сущности, острые вопросы?

Это вопросы-нападения, вопросы, с помощью которых мы атакуем своего собеседника.

А что делает человек, когда его атакуют?

Защищается, закрывается.

Почему мы задаем острые вопросы?

Потому что хотим сказать: «Здравствуйте, это я!» Мы рассчитываем показать собственную «крутость», смелость и неординарность.

Возможно, это нам даже удастся. Вполне вероятно, что после такого начала беседы мы почувствуем свою силу и значимость.

Только вот получить информацию от закрытого человека — практически невозможно.

Значит ли это, что во время беседы вообще нельзя задавать острые вопросы?

Безусловно, можно сказать одно: с острых вопросов никогда нельзя начинать общение.

Однако во время разговора (интервью) бывают ситуации, когда собеседник, несмотря на все ваши старания, не предоставляет вам нужной информации или даже категорически не отвечает на ваши вопросы.

Когда использованы все прочие методы получения информации — и единственно в этом случае, — вы можете использовать провокацию.

Провокация в интервью может возникнуть только как результат неудачного течения беседы.

Провокация в интервью — это такой метод ведения беседы, при котором вы сознательно раздражаете собеседника, надеясь на то, что это поможет получить необходимую информацию.

Все ваши острые вопросы начальнику ДЭЗа, своему начальнику или собственному ребенку вы можете задать, только если чувствуете бессмысленность и формальность текущего разговора.

Приведу пример из собственной телевизионной практики.

Давным-давно, уже, пожалуй, более десяти лет назад у меня на эфире программы «Ночной полет» был знаменитый рок-певец Константин Кинчев.

Разговор с ним явно не клеился: на все вопросы он отвечал неохотно, лениво, как бы делая мне одолжение.

Поняв, что беседа явно не идет, я спросил его:

— Скажите, а вам не хочется со мной разговаривать?

Вопрос явно провокационный.

Кинчев ответил удивленно:

— Не хочется.

— А зачем пришли? — спросил я.

— Продюсер сказал, что надо новую пластинку рекламировать.

Кинчев показал новый диск.

Но как человек, безусловно, умный, он понял, что ситуация неприятная и неправильная, что выглядит он, что называется, не комильфо. У него не оставалось иного выхода, как собраться. Дальше пошел нормальный разговор.

Острый, неприятный, провокационный вопрос — это серьезное оружие. И, как и всякое серьезное оружие, в беседе (интервью) его следует использовать редко и вынужденно. Когда иные способы получения информации не сработали.

Это оружие, с помощью которого — возможно — вы сорвете маску со своего собеседника. Просто-таки разорвете ее.

Но если провокация не удастся, если она не раскроет собеседника, то она закроет его навсегда. Беседу можно будет заканчивать.

Одно дело, когда человек надевает маску, и, согласитесь, совсем иное, когда он врет.

Как распознать, что собеседник лжет, и что в этом случае делать?

Человек так интересно придуман Богом (Природой), что ему врать неудобно.

Классик утверждал, что правду говорить легко и приятно. Соответственно: лгать — тяжело и неприятно.

Сам факт того, что человеку трудно и неприятно лгать, свидетельствует о том, что ложь противоестественна.

Помните, героиня великого фильма «Формула любви» Горина — Захарова утверждала: когда любят — тогда видно?

Перефразировав эту формулу, можно смело утверждать: когда врут — тогда видно.

Именно в силу того, что для человека врать противоестественно, он непременно выдает себя.

Вдруг человек становится излишне суетливым, у него начинают бегать глаза В речи возникают паузы, которые не только удивляют вас, но явно раздражают и самого говорящего. Он начинает ерзать на стуле, словно ему неудобно сидеть.

Или, наоборот, начнет говорить излишне вдохновенно, пафосно, но глаза при этом словно немного испуганные.

В своей жизни я встречал очень мало людей, которые умеют врать, что называется, органично. Они есть. Но, к счастью, большинство составляют все-таки не они.

Короче говоря, если вы будете внимательны к своему визави, вы непременно увидите, что он лжет.

Мы не раз уже говорили, что интервью дает человек свободный. И когда он начинает излишне фантазировать или лгать, он как бы попадает в плен собственных фантазий, собственной лжи.

Любая несвобода — это противоестественное состояние. Когда человек вдруг начинает вести себя непривычно — это должно вас насторожить.

По поводу того, как распознать ложь, — написаны целые книги. Книги, впрочем, о чем только не пишутся!

На самом же деле ложь человека вы в большинстве случаев ощущаете.

Другое дело: для того чтобы понять, где ложь, а где правда, невербальных признаков уже недостаточно.

Тут может помочь наша гвардия — наши вопросы.

Если вам кажется, что человек выдает вам лживую информацию, постарайтесь задать ему так называемые закрытые вопросы, то есть такие, которые требуют однозначного ответа: «да» или «нет», или те, что требуют конкретного ответа.

Как правило, когда человека, что называется, припирают к стенке и задают вопросы, на которые он должен однозначно ответить, — ему становится невыносимо тяжело врать и изворачиваться.

Вам надо взять интервью у ребенка по поводу того, прогулял он сегодня школу или нет. Как правило, в этой ситуации мы заходим издалека, начинаем спрашивать: — как сегодня было в школе, что нового... Ребенок может массу чего рассказать.

Можно действовать по-другому.

Вы спрашиваете:

— Ты прогулял сегодня школу?

— Нет, — говорит ваше чадо.

Но по его виду вы понимаете, это — неправда.

Ряд конкретных вопросов: «Сколько сегодня было детей в классе?», «Какие были уроки?», «Что давали на завтрак?» — заставляют его сдаться.

Если вы хотите получить информацию от человека, вы не должны делать вид, будто не замечаете, что он врет.

Человек, которого вы один раз в течение беседы поймали на вранье, скорее всего, больше не будет вам врать.

Он может стать раздраженным на какое-то время. Он может даже прервать разговор.

Но если он его продолжит — будет говорить правду.

Человек, который убедился в том, что вы не понимаете, что он лжет, — будет заниматься этим и дальше. И значит, интервью как способ получения информации перестанет иметь смысл.

Обсуждение

Да, очень интересная статья, не одноразовая... Как одна из тем- города в масках- действительно, что нам ответят старые величественные города, если их спросить? Ну и взаимодействие людей и "масок"- тоже довольно познавательно,- то, что вроде бы лежит на поверхности, но осознать и суметь вовремя использовать это довольно трудно.

Статья для размышления и работы над собой, которая требует повышенной внимательности и восприятия всех слов и смысла написанного в ней. Читать вдумчиво надо. Я вернусь еще к прочтению этой темы.

Комментировать статью "Как снять с собеседника маску"

MAGNETIC MASK - акция на сайте - [ссылка-1] - 50% Питательная маска со стальным оттенком. Магнитная маска от прыщей и черных точек: очищение, питание и тонизирование в одной маске! Частицы металлической пудры Помогают моментально снять маску с лица, полностью сохраняя осевшие питательные вещества и масла. Специальный магнит Результат при снятии маски магнитом, а не водой в 5 раз более эффективен для компонентов с длительным эффектом. Немаловажным фактором является и приятность самой процедуры...

Очень модно сей час делать альгинатные маски, но вот как то не в ногу со временем я видно иду - ни разу не пробовала такие маски. И вот почему. Как то уже практически решившись на покупку, я стала изучать способ применения. Мне показалось, слишком много тонкостей в их разведении, нанесении и даже удалении. Вот интересно, при самостоятельном применении альгинатных масок в домашних условиях, при отсутствии опыта общения с этими масками будет ли толк и результат или всё таки смысла нет и лучше...

Обсуждение

Конечно будет топ. И реально ее в домашних условиях делать, самое главное сделать все по инструкции и почитать в инете отзывы-подсказки)) Я вот читала отзыв, девушка маску такую же себе делала, так она эту маску прям одним пластом сняла, вообще супер результат. Она его потом фотографирует и там прям она все описывает, как лучше сделать. Да и приноровишься и потом будешь сама брать деньги еще, чтобы другим сделать такую маску))))

Как рассказывает Агентство городских новостей «Москва», в помощь медицинскому персоналу, а именно медсестрам, будут снимать ролики о конкретных жизненных ситуаций между медицинским работником и пациентом. К участию в них будут привлечены профессиональные актеры, а консультации будут проводить психологи. Слова собеседника агентства: «До конца августа 2016 г. будет проведено социологическое исследование, чтобы изучить проблемное поле деятельности среднего медицинского персонала в лечебных...

Сальность хорошо снимает Чистая линия для жирных волос, но у дочки на него появилась перхоть.А так чистоты хватало на неделю. Ну или через день, раз быстро грязнятся...Может маску из бесцветной хны попробовать?

Обсуждение

Сальность хорошо снимает Чистая линия для жирных волос, но у дочки на него появилась перхоть.А так чистоты хватало на неделю.
Сейчас моет Шаума 7 трав для жирных волос.На неделю не хватает((Наверное придется 2 раза мыть в неделю,а волосы почти до попы-потом сушим 1,5 часа((

Аспирин (ацетилсалициловау кислоту) обычно применяют, чтобы унять жар и головную боль. Эту кислоту можно купить в аптеке, она стоит рублей 10. Не лучшее средство от головы, но как маска от пятен, очень эффективна. Итак, у вас воспалились прыщи, они распухли, сильно покраснели. Чтобы вы не делали, их ничего не берет. Опыт применения маски с аспирином показывает, что уже за 1 день, маска снимает покраснения на 90-100%. Эффект от маски: убирает покраснения, делает кожу мягкой и гладкой. Нам...

Как снять усталость и почувствовать себя бодрой и энергичной? Весной на нас неудержимо наваливается усталость. Ты высыпаешься, нормально питаешься, и все же откуда-то появляется эта свинцовая тяжесть в ногах, хочется лечь и не двигаться, а ведь после работы ждут еще домашние дела… Шаг первый – ухаживай за ножками Больше всего, согласись, устают ноги. Им достается за день – высокие каблуки, узкие брюки, тесные колготки… Первое, что нужно сделать, придя домой, - это разуться и прилечь на пять...

да ладно. у меня у обоих старших поставлено (причем не в ДД, а уже дома)и так никогда и не снято. у нас его никто не чувствует:) 11.11.2012 00:31:46, Tulsa. Сама сидит спокойно слушает собеседника и что важно слышит.

Обсуждение

напишите заявление на независимое медицинское обследование (только заявление, а не просто на словах, потому как так на словах вам наверно откажут, если не заинтересованы ребенка отдать). и покажите независимому неврологу и дефектологу, например.

В гости возьмите, уже большая девочка. Меня бы расстройство личности насторожило.

И если снять с небулайзера маску, физраствором можно просто увлажнять воздух в помещении. Кстати, именно ингаляции с физрастовором- прекрасная альтернатива промывания носов, чего так не любят дети.

Обсуждение

Почему враждебной? Очень хорошая штука. Среднему и старшим лечим кашель Лазолваном, а малышке просто ингаляции с физраствором, и кашель, и насморк. При обструкции назначали беродуал в каплях (это только с врачом), и небулайзер пару раз спас нам жизнь, когда мы стали заложниками прситупов ложного крупа (ингаляции с пульмикортом).Педиатр рассказывала мне, что несколько лет назад выпускался препарат Флуимуцил, но не тот, который сейчас, а ингаляционная форма антибиотика. Я его в продаже не встречала, по-моему, сейчас он снят с производства. И если снять с небулайзера маску, физраствором можно просто увлажнять воздух в помещении. Кстати, именно ингаляции с физрастовором- прекрасная альтернатива промывания носов, чего так не любят дети. А если ребёнок маленький, не обязательно надевать на него маску, достаточно просто снять маску и распылять лекарство рядом с ребёнком. Мы с Кирюшей, когда он был маленьким, играли в автомойку. Малыш ставил рядом с небулайзером машины, а в это время сам дышал лекарством. Очень удобно. В любом случае вы стали обладателем прекрасного медицинского прибора, с чем вас и поздравляю! Всё равно желаю болеть поменьше.

Знаю, что нельзя - траву и масла! В нашем категорически причем запрещено.

Сохранить по умолчанию – ставим мы галочки в компьютерных программах. Так часто, по нескольку раз в день, что я уже даже не обращаю на это внимание, просто щелкаю, чтобы больше не думать на многие темы. Какой у меня пароль здесь? Щелк! В следующий раз выводить сообщение о безопасности? Щелк! Зачем тратить время?! Такие же вещи - чтобы делать и не думать, в нас «зашиты» с детства. Кто и что должен делать в семье, как надо учиться, что есть, с кем дружить, что может позволить себе приличная...

А что происходит с Вами, когда Вы снимаете маски?

Быть самим собой - это необходимое условие для того, чтобы быть творцом. Невозможно порождать и воплощать в реальность свои идеи, свои мечты без того, чтобы не быть при этом самим собой. Переставая быть самим собой, человек перестаёт быть творцом.

Но человека, с раннего детства, как только человек дорастает до способности мечтать, учат быть кем угодно, но только не тому, как быть самим собой. Ему навязывают чужие мечты, обесценивая и принижая его собственные мечты. И тем самым человека уже в раннем детстве «убивают», его «убивают» как творца. И то, что некоторые люди, как творцы, «воскресают» из мёртвых - это можно назвать чудом.

Что значит, «воскреснуть из мёртвых как творцу»? Это значит перестать быть кем-то и стать самим собой. Это значит перестать носить маски. Это значит перестать вынашивать чужие мечты, чужие идеи. Это значит перестать быть клоуном, развлекающим кого-то, живущим в угоду всем, но только не в угоду самому себе.

Что значит «быть кем угодно»? Что значит носить маски? Это значит жить чьими угодно идеями и мечтами, но только не своими. Это значит воплощать в реальность чьи угодно идеи и мечты, но только не свои.

Человека заставляют жить идеями родных и близких. Человека заставляют жить идеями общества. Общество, друзья, родственники и прочие определяют за человека, что именно ему делать и как ему жить, они же и выбирают для него так называемые « карнавальные костюмы », проще говоря - «маски» . И это не те маски и не те карнавальные костюмы, какие человек надевает на своё тело. Здесь речь уже идёт о духовных, о личностных масках и духовных и личностных карнавальных костюмах. Надевая маску на свою душу, человек скрывает от всех свои истинные эмоции, своё истинное настроение. Надевая маску на свою душу, человек скрывает свои мечты, свои идеи и цели.

И иначе как без этих масок и костюмов, которые надевает человек на свою душу и свой дух, родные, друзья и прочие не желают видеть близкого и дорогого им человека. Да он и дорог-то им близок лишь по той лишь причине, что носит определённую ему духовную маску, определённый ему карнавальный костюм. И никто не хочет видеть его истинное настроение и его истинные мечты. Вот и выходит, что вся наша планета наводнена «духовными клоунами», наводнена теми, кто не тот, за кого себя выдаёт, наводнена людьми в «масках» и «карнавальных костюмах». Не планета, а «арена цирка». Земля - это место действие «грустных и весёлых клоунов».

Слово «клоуны» взято мною в кавычки, чтобы Вы не путали настоящих клоунов с теми «грустными и весёлыми клоунами», в которых превратили себя те, кто хочет выглядеть в глазах других людей не тем, кто он есть на самом деле.

Исключений нет. Маски носят все. Но для кого-то надевание масок — это недостаток, а не преимущество. И не обязательно с ними в этом соглашаться. Каждый сам для себя решает, что ему необходимо. Для кого-то, кто не хочет быть творцом, кто не хочет воплощать в реальность свои идеи и мечты, кто боится верить в себя и свой талант, маски — это благо. Для кого-то, кто не мыслит себя человеком, если не воплощает в реальность свои и только свои мечты, маски - зло. И ещё важно заметить, что у тех, для кого «маски» и «карнавальные костюмы» — это зло, у них нет кумиров, они не являются рабами чьих-то идей. А люди, которых они любят и которые любят их в ответ, не желают видеть друг друга в масках. И для них их недостатки — это повод начать от них избавляться, а не убеждать себя в том, что эти недостатки каким-то образом способствуют их развитию.

Надев на свою личность маску, человек естественно оказывается в мире иллюзий и среди людей-иллюзий, и конечно же ему ни в коем случае нельзя снимать там маску. Маски такого не прощают. Чтобы снять маску, необходимо прежде покинуть ту область, где оказался с помощью этой маски. Только покинув мир иллюзий и людей-масок, человек спокойно и безопасно может снять свою маску.

Но очень многие люди думают, что быть самим собой - это значит показать всему миру свою порочность, свою дикость и недоразвитость. Люди-маски уверены, что снять маску и предстать всем таким, какой ты есть, - это значит стать хамом.

Быть самим собой - это вовсе не значит всем и каждому, надо и не надо, без разбору, когда угодно, начать говорить всё, что ты хочешь, и всё, что ты думаешь. Быть самим собой - это значит жить своими идеями и своими мечтами. Это значит воплощать в реальность свои и только свои идеи и свои мечты. Быть самим собой - это значит ставить перед собой свои цели, а не цели своих родителей, своих друзей, своих начальников и прочих , кто заставил человека напялить тот или иной «карнавальный костюм» на свой дух, заставил надеть ту или иную «маску» на свою душу.

Но именно эту отговорку, чтобы не снимать масок, предпочитают люди-маски. Они говорят, что сняв маску, они наживут кучу проблем. Они, которые не желают снимать маски, полагают, что снятие маски вынудит их говорить всё, что они думают и приносить людям вред. Почему они так думают? Потому что они понимают, что быть самим собой - это значит быть честным человеком. Но они по-своему понимают, что значит «быть честным». И у них честность, почему-то, не знаю, почему, но подразумевает «молоть языком налево и направо всё, что на душе лежит» и всем, и каждому показывать себя таким, какой ты есть. И это они, люди-маски, называют правдой. Это, в их понимании, в понимании людей-масок, значит быть честным.

Но! Быть честным — это не значит говорить всегда только правду. И это не значит показывать себя таким, какой ты есть на самом деле, выделяя свои пороки и недостатки. Ведь пороки и недостатки есть у каждого. Тем более, что под правдой многие ошибочно понимают то, что правдой и не является, но то, в чём человек уверен. И тем более, что в каждом из нас есть много, очень много недостатков, которые никому не интересны и никому не приятны. Люди- маски думают, что если они снимают маску, то тем самым они показывают всем свои пороки. В действительности же, снять маску - это НЕ значит показать свою недоразвитость и порочность. Но люди маски уверены, что маски и надевают для того только, чтобы скрывать свои недостатки. Люди-маски даже не замечают, что надевая маску, они при этом не скрывают ею своих пороков, а наоборот, ещё больше их выпячивают наружу. Невозможно скрыть свои пороки, надев маску. А скрывать от людей свои недостатки и свои пороки - это вовсе НЕ значит носить маску. Скрывать от людей свои недостатки - это значит, оставаясь самим собой, иметь в себе силу и мужество сдерживаться в тех случаях, когда порочность хочет вырваться наружу и проявить себя.

Быть честным - это значит не врать. Вам понятна разница? Или Вы её здесь не видите? Попытайтесь понять, что быть честным человеком - это не значит быть всегда правдивым, а это значит не быть лживым.

Никто не заставляет честного человека говорить всегда правду. И честный человек никогда этого и не делает. Но честный человек всегда остаётся честным потому только, что он никогда не врёт. Не учитесь говорить правду. Учитесь не врать. Но очень многие этого не понимают. И именно они, которые стремятся к тому, чтобы говорить правду и начиная, как им кажется, говорить правду, в действительности начинают врать. Но они этого даже не замечают. Почему не замечают? Потому что они не думают о том, как не врать. Они думают только о том, чтобы сказать правду.

Но вот вопрос! Где ложь, а где правда? Как отличить? Как понять, что всё сказанное не есть ложь? Сделать это очень просто. Ложь там, где «маска». Ложь там, где «карнавальный костюм». «Маска» на душе человека - это уже ложь. И «карнавальный костюм», надетый на дух человека - это тоже ложь, каким бы красивым этот костюм не был. Это всё ложь. Ложь в угоду кому-то. Кому-то, кто настоял на том, чтобы маска или костюм были одеты. И человек, который что-то говорит и при этом он не является самим собой, а в «маске», или в «карнавальном костюме», такой человек всегда врёт. Чтобы человек не говорил, но если он в «маске», или в «карнавальном костюме», следовательно он врёт. Какими бы красивыми его слова не казались - это всё равно будет ложью. И даже если слова человека в маске подкреплены фактами - это всё равно будет ложь. Именно факты украшают ложь людей в масках. И чем чудовищней будет ложь людей в масках, тем весомей будут и представленные ими аргументы, и представленные ими факты в защиту своей лжи.

Что же касается тех хамов и тех горе-правдолюбов, для которых хамить и грубить - это и значит быть самим собой, и принимающих за правду свою тупую уверенность в чём-то, которые по недоразвитости своей ничему, кроме хамства, пока не научились, то никакой правды в их словах не было и нет. Я в этом уверен. Почему я уверен в этом? Да потому что правда не может основываться на ненависти. В основе правды, в основе любой правды, как горькой, так и сладкой, всегда лежит взаимное уважение, сострадание и понимание других людей.

Правда - это не то, в чём уверен только один человек, пусть даже и тот, который не носит масок, и что он сообщает другим людям. Правда - это и то ещё, в чём не сомневаются и другие люди, которые это слышат и которые также не носят масок. А до тех пор никакой правды нет. Правда не может основываться на ненависти и неприязни, на стремлении уничтожить всякое инакомыслие. Ненависть, неприязнь к иным взглядам и мыслям, стремление уничтожить всякое инакомыслие - это хамство.

А хамство и неуважение к другим людям, к чужим мечтам, к чужим идеям, к чужой религии, к чужой философии, к чужой политической системе и так далее свойственно исключительно людям-маскам, людям лживым. Ворваться в чужой дом, с тем, чтобы там нагадить, могут только люди-маски, которые, чтобы показать, что они, якобы, не носят масок, а являются самими собой и несут собой «правду и истину», начинают в грубой форме, путём насилия, порой даже очень жестокого насилия, выпячивать свою порочность, свою недоразвитость и навязывать, навязывать, навязывать всем и каждому свою и только свою «правду и истину».

Если человеку страшно поверить в себя и в своё творческое могущество — это значит, что человек не живёт своей жизнью. Это значит, что человек надел маску и живёт в угоду кому-то, но только не себе. Именно такие люди, люди-маски, верят в кого угодно и во что угодно, но только не в себя. И такому человеку, чтобы перестать бояться, перестать бояться верить в себя и только в себя, перестать полагаться на судьбу, на предсказания, на различных богов, на гороскопы и прочие виды пророчеств, необходимо снять с себя маску. Необходимо снять маску, надетую на человека когда-то и кем-то, кому человек верил и кто его очень сильно напугал. И тогда только человек станет самим собой и перестанет врать. Человек станет честным и воскреснет, как творец, из мёртвых.

Желаю Вам здоровья, любви и творческих успехов. С уважением, © 2013

Подпишись и получай новые статьи на Ваш e-mail: Ссылка на Подписку
(По ссылке Вы перейдёте на сервис FeedBurner’s, впишите Ваш e-mail, затем проверьте свою почту, найдите письмо от FeedBurner’s и подтвердите подписку)

Существует много методов, с помощью которых мы можем защитить наши личные зоны. Одним из них является использование масок. Лицо, которое мы открываем миру, лишь в редких случаях является нашим подлинным. Показывать на лице или в наших действиях то, что мы по-настоящему чувствуем, считается признаком необычного, почти ненормального поведения. Вместо того, чтобы раскрывать миру наши чувства, мы подчиняем строгой дисциплине выражения нашего лица и наши телодвижения.

Доктор Эрвин Гоффман в своей книге "Поведение в общественном месте" заявляет, что очевидными свидетельствами этой дисциплины являются наше внимание к внешности, одежде и прическе. С помощью своего внешнего облика, одежды и прически мы многое рассказываем о себе своим друзьям и коллегам. Доктор Гоффман отмечает, что от среднего человека в нашем обществе ожидают, что в общественном месте он появится аккуратно одетым и тщательно выбритым, умытым и причесанным. Это исследование, написанное шесть лет назад, не принимало во внимание того, что молодые люди могут появиться в обществе с длинными, не чесаными волосами, небритыми, а их вид будет более небрежным и раскованным. Однако и этот вид теперь привычный, поскольку стал соответствовать общепринятому идеалу.

Гоффман указывает на то, что в течение дня, например в часы пик в метро, тщательно подогнанные маски немного сползают с нас и становится заметным выражение "праведной и смертельной усталости", которое по-настоящему раскрывает наше истинное лицо. Мы теряем управление нашим защитным механизмом и из-за усталости забываем контролировать свое лицо. Постарайтесь взглянуть на лица людей в переполненном автобусе, вагоне метро или железнодорожном вагоне во время часа пик в конце рабочего дня. Посмотрите, сколько обнаженной человеческой природы выступает во всех лицах.

Изо дня в день мы закрываем эту обнаженную человеческую суть. Мы держим себя под строгим контролем, чтобы наше тело по небрежности не выплеснуло наружу то, что наш ум не сумел скрыть. Мы постоянно улыбаемся потому, что улыбка - это не только знак веселья или удовольствия, но и извинения, наш защитный сигнал.

Я сажусь рядом с вами в переполненном ресторане. Моя полуулыбка означает: "Я не хотел вам мешать, но это - единственное свободное место".

Я задел вас в кабине лифта, и моя улыбка вам объясняет: "Я не хотел проявлять агрессивность. Извините меня, пожалуйста".

Неожиданная остановка автобуса сбивает меня с ног, и я падаю на соседнего пассажира. Моя улыбка говорит: "Я не намеревался падать на вас. Я прошу вашего прощения".

И так мы улыбаемся целый день, хотя на самом деле мы раздражены и сердиты. На работе мы улыбаемся нашим клиентам, нашему начальству, нашим подчиненным. Мы улыбаемся нашим детям, нашим соседям, нашим мужьям, женам и родственникам. На самом деле лишь незначительная часть наших улыбок реальная. Большинство - лишь маски, которые мы носим.

В маскировке участвуют не только мускулы лица. Мы маскируем все наше тело. Женщины обучаются искусству сидеть так, чтобы скрывать свою сексуальную привлекательность, особенно когда на них короткие юбки. Они носят лифчики для того, чтобы держать груди на месте и скрывать излишнюю сексуальность. Мы держим себя прямо и застегиваем на все пуговицы рубашки, втягиваем свой живот и прибегаем к различным способам маскировки лица. У нас есть лица для вечеринок, для работы и даже похоронные лица. Даже для тюрьмы у нас есть специальные лица.

В книге "Этикет тюрьмы" доктор Филлипс пишет, что новые заключенные обучаются, как строить апатичное и бесхарактерное выражение лица. Когда же заключенные остаются одни, то они в качестве компенсации за долгое ношение маски безразличия начинают преувеличенно улыбаться, смеяться и выражать свою ненависть по отношению к тюремщикам.

С годами маски все труднее носить. Некоторым женщинам, которые всю жизнь полагались на красоту своих лиц, становится все труднее по утрам "собрать свое лицо вместе". Старые мужчины расслабляют мускулы своих лиц. С годами щеки все больше опускаются. нахмуренные брови не разводятся, а морщины не разглаживаются.

Снимите маску.

И опять-таки возникают ситуации, когда маска спадает. В машине, когда наши личные зоны расширяются, часто мы чувствуем, что можем сбросить маски. Порой, когда кто-нибудь висит у нас на хвосте или врезается в ряд перед нами, мы начинаем извергать потоки ругательств, которые потрясают своей преувеличенной реакцией. Почему мы выбрасываем столько сильных эмоций в такие минуты? В конце концов почему нас так волнует, если машина обгоняет нас или слишком близко подходит к нам?

Дело в том, что в таких ситуациях мы становимся невидимыми и необходимость в маске пропадает. Именно поэтому мы реагируем так бурно.

Сбрасывание маски часто говорит нам, что носить маску необходимо. Маску часто сбрасывают в психиатрических больницах. Психический больной, как и пожилой человек, может игнорировать многие обычно принятые в обществе маски. Доктор Гоффман рассказывал о душевнобольной женщине, у которой было неверно надето нижнее белье. Сначала она попыталась поправить его, задрав юбку у всех на виду, но когда это у нее не получилось, она сняла с себя все и затем надела все предметы одежды правильно.

Игнорирование такого обычного способа маскировки как одежда, невнимание к своему внешнему виду и уходу за собой являются очевидными признаками психического расстройства. Напротив, первым признаком психического выздоровления является интерес к своему внешнему виду.

Точно так же как прогрессирующее психическое расстройство заставляет пациента утрачивать связь с реальностью, путаться в способах словесного выражения, говорить вещи, которые не имеют ничего общего с действительностью, этот же процесс мешает ему выражать себя правильно с помощью языка тела. Здесь он также теряет контакт с реальным миром. Он делает заявления, которые нормальные люди обычно не высказывают вслух. Он отказывается соблюдать общественные условности и ведет себя так, как будто он перестает обращать внимание на окружающую аудиторию.

И все же утрата психически больным контроля над своим языком тела может дать ключ к пониманию того, что творится в его сознании. В то время как пациент может перестать говорить, он не перестает выражать свои мысли через язык тела. Он может высказывать правильные или ошибочные суждения, но его тело не может "замолчать". В то же время он может сдерживать свой язык тела, если он ведет себя так, как это Принято между людьми. Другими словами, если он ведет себя разумно, он будет до предела ограничивать поток информации на языке тела.

Но если он поступает разумно, то он, конечно, является разумным. Иных критериев для определения разумного состояния нет. Поэтому безумный человек должен выразить свое безумие действием и таким образом сообщить об этом миру на языке тела. В случае психически больных это послание является криком о помощи. Такой взгляд на поведение людей с психическими расстройствами открывает совершенно иные пути для их лечения.

Маскировка не может прикрыть невольных действий. Напряженная ситуация заставляет людей покрываться испариной, и нет никаких возможностей скрыть это. В других непривычных ситуациях у людей могут начать трястись руки или дрожать ноги. Мы можем скрыть эти проявления волнения, положив руки в карман или присев и сняв таким образом давление на дрожащие ноги. Мы можем также быстро двигаться, чтобы наша дрожь не была заметной. Страх может быть скрыт энергичными действиями, направленными на устранение причины вашего страха.

Маска, которая не сходит с лица.

Необходимость в маскировке бывает настолько велика, что процесс становится самопроизвольным и маску уже невозможно снять. Существуют некоторые ситуации, как например, при половом акте, когда маску следует снять для того, чтобы получить полное наслаждение, но многие из нас могут снять маску лишь в полной темноте. Человек боится, что его тело на своем языке расскажет о нем партнеру. Для многих людей даже темнота недостаточна для снятия масок. Даже в темноте они не могут снять панцирь, которым защищают себя во время полового акта.

По мнению Гоффмана, это объясняет большое число фригидности среди женщин среднего класса. Однако в своих исследованиях Кинси показал, что еще в большей степени прибегают к сдержанности в половых отношениях женщины из рабочего класса.

Часть наших познаний о том, как следует маскировать свои чувства является приобретенной в результате общения с другими людьми, а часть - результат специальных кодексов поведения. Описание маскировки часто содержится в книгах по этикету. Эти книги диктуют, что следует, а что не следует делать на языке тела. В одной книге написано, что является неприличным потирать свое лицо, дотрагиваться до зубов или чистить ногти на людях. Что надо делать со своим телом и своим лицом, когда вы встречаете своих друзей, точно описано в книге по этикету Эмили Пост. В ее книге даже написано, что следует не замечать женщин в общественных местах.

Многие из правил этикета являются общепринятыми для всего человечества, но немало правил отличаются друг от друга в зависимости от культурной среды.

Некоторые аборигены Австралии проявляют вежливость, избегая глядеть в глаза друг другу. В Америке же вежливым считается смотреть друг другу в глаза во время беседы.

Когда личность перестает быть личностью?

В любой культуре возникают ситуации, когда маска может спасть. Черные жители южных штатов знают "ненавидящий взгляд" белых, который бывает вызван лишь неприязнью к цвету кожи своего собеседника. Тот же самый взгляд, направленный на белого человека, может быть спровоцирован лишь совершенно недопустимым поступком того, на кого направлен этот "луч ненависти". Культура поведения в южных штатов совершенно не допускает, чтобы черный посмотрел так на белого ни при каких обстоятельствах.

Одной из причин, почему белый человек позволяет себе сбросить маску со своего лица, состоит в том, что, с точки зрения белого южанина, черный не личность, он - предмет, о мыслях и переживаниях которого не стоит задумываться. Однако на Юге у черных жителей существуют свои тайные знаки. С помощью определенного движения глаза черный человек может сказать другому, что тот является его черным братом, хотя его кожа так светла, что он может вполне сойти за белого. Но другое движение глаза может предупредить черного, сообщив ему: "Я выдаю себя за белого". В нашем обществе детей часто рассматривают как обезличенных существ. Аналогичным образом относятся и к слугам. Возможно сознательно, а возможно бессознательно мы считаем, что перед этими обезличенными существами не следует носить маски. Мы не боимся задеть чувства обезличенных существ. Какие у них могут быть чувства, чтобы их можно было задеть?

Это отношение обычно расценивается как проявление классового подхода. Класс, находящийся наверху в обществе, ведет себя так по отношению к классу, находящемуся внизу. Мы не обязательно будем стараться надеть маску на работе в присутствии своего подчиненного, дома - в присутствии своего слуги или своего ребенка.

Я как-то сидел в ресторане со своей женой. Через столик от нас сидели две пожилые женщины и попивали свои коктейли. Все в них - от их мехов до причесок - кричало на весь ресторан: "Богатство!". Их поведение лишь подчеркивало это сообщение. В переполненном ресторане они разговаривали друг с другом так громко, что их голоса разносились по всему залу. Однако содержание их разговора касалось их личных и даже интимных дел. В результате все остальные посетители ресторана для того, чтобы сохранить иллюзию уединенности должны были вести себя так, как будто они ничего не слышали из разговора двух женщин, а беседовать напрягаясь, чтобы не обращать внимание на громогласный диалог этих дам.

На языке тела эти две женщины сообщали: "Вы не имеете никакого значения. Вы все, в сущности, не являетесь людьми. Вы - обезличенные существа.

Имеет значение лишь то, что мы собираемся сделать, а это никого не должно смущать".

Вместо того, чтобы использовать свои тела для передачи этого послания, две дамы использовали громкость голоса. При этом голоса передавали и конкретную информацию, и одновременно другую информацию, которую обычно передают с помощью языка тела.

В вышеприведенном случае маска сбрасывается, но это служит для выражения презрительного отношения к другим людям. Снятие маски перед обезличенным существом часто не является демаскировкой. В большинстве же случаев мы сохраняем наши маски на лице. Для этого существуют важные причины. Часто снимать маску опасно. Когда к нам на улице приближается нищий, то, если мы не хотим ему ничего подать, нам важно притвориться, что его здесь нет, и мы его не видим. Мы закрепляем нашу маску, отворачиваемся или спешим мимо. Если мы позволим себе снять маску и взглянуть на нищего как на личность, нам придется не только обратиться лицом к нашей совести, но и открыться перед его просящим взглядом, умоляющими словами и его попытками привести нас в смущение.

То же самое можно сказать про многие случайные встречи. Мы не можем позволить себе растрачивать время на обмен словами и любезностями, по крайней мере, в городских условиях. Вокруг нас слишком много людей. В деревне или пригородных жилых кварталах дело обстоит по-другому. По этой причине там люди меньше прибегают к маскировке.

Кроме того, показывая свое подлинное лицо, мы открываем себя для малоприятных истолкований нашей натуры. Гоффман хорошо раскрыл это обстоятельство на примере психиатрической лечебницы. Он описал одного пациента средних лет, который постоянно шагал по коридорам больницы, держа в руках сложенную газету и зонтик в чехле. На его лице было выражение человека, который опаздывает на деловое свидание. Для этого больного было чрезвычайно важно делать вид, будто он обычный бизнесмен, хотя он не обманывал никого, кроме самого себя.

В восточных странах маскировка может быть чисто физическим процессом. Обычай носить паранджу или чадру позволяет женщинам скрывать свои эмоции и защищать их от агрессии мужчин. В этих странах язык тела общепризнан и считается, что мужчина при малейшей провокации со стороны женщины постарается навязать ей половые отношения. Паранджа позволяет женщине скрывать часть лица и прятать любую невольную гримасу, которая может быть истолкована как поощрение мужчины. В семнадцатом веке женщины высшего света Западной Европы использовали для этих же целей веера и маски на палочках.

Мазохист и садист.

Во многих случаях маскировка может быть использована как инструмент пытки. Возьмем пример Энни, жены Ральфа, который старше своей супруги, имеет лучшее образование и очень хорошо сознает то обстоятельство, что Энни не ровня ему в интеллектуальном и социальном отношении. Однако парадоксальным образом Ральф полюбил Энни и решил, что она лучше всего подходит для него в качестве жены. Это не помешало ему начать свою игру с Энни, игру с чрезвычайно сложными правилами.

Когда Ральф возвращается домой после рабочего дня, жизнь в доме следует согласно раз и навсегда заведенному ритуалу. Ральф приходит домой в шесть, моется, читает вечернюю газету до шести тридцати. В этот момент Энни должна позвать его к ужину. Энни нужно приготовить ужин точно в шесть часов тридцать минут: ни минутой раньше, ни минутой позже. Энни садится за стол и украдкой следит за выражением лица мужа. Ральф знает, что она за ним наблюдает. Она знает, что он чувствует ее постоянное внимание к его выражению лица. Но никто никогда не признается в этом.

Ральф никак не дает Энни понять, нравится ли ему еда. Тем временем Энни уже сочинила целый драматический сюжет, вполне пригодный для мыльной оперы. У нее на душе скребут кошки: а вдруг Ральфу не понравится еда? В этом случае они весь вечер проведут в полном молчании.

Энни ест неуверенно, поминутно взглядывая на бесстрастное лицо Ральфа. Сумела ли она правильно приготовить ужин? Удалась ли ей подливка? Она точно следовала рецепту, но добавила свои специи. А что если она ошиблась? Да, возможно, что именно так и случилось! Она чувствует, как у нее обрывается сердце, а все тело напряжено от волнения. Нет, решительно Ральфу не понравилась еда. Кажется, его губа искривилась в презрительной ухмылке.

Ральф, разыгрывая свой сюжет мыльной оперы, отрывается от тарелки, долго глядит на Энни с непроницаемым лицом, пока та переживает смертные мучения, и, наконец, его лицо медленно расплывается в улыбке одобрения. И неожиданно, чудесным образом, вся душа Энни начинает петь от счастья. Жизнь - чудесна! Ральф - ее любовь! Она - очень, очень, очень счастлива! Она возвращается к своей еде, которая теперь ей доставляет удовольствие, и жадно поглощает ее.

Тщательно управляя своей маской и синхронизируя каждое свое телодвижение, Ральф сумел осуществить свою пытку и получить желанное им удовольствие. К таким же приемам он прибегает и ночью, находясь в постели с Энни. Ни единым намеком он не дает ей понять, займется ли он любовью с Энни или нет. Энни опять должна пережить мучительные сомнения: "Дотронется он до меня или нет? Любит ли он меня или нет? Как я вынесу, если он отвергнет меня?"
Когда, наконец, Ральф дотрагивается до нее, Энни испытывает прилив экстаза. Не нам решать вопрос о том, является ли Энни жертвой или соучастницей в этой игре. Здесь мы хотели бы только обсудить вопрос о том, как используется маска для осуществления пытки. Садистско-мазохистские отношения Энни и Ральфа странным образом приносят им обоим удовлетворение.

Однако выгоды от игры в маски обычно более очевидны для носителей масок.

Как сбросить маску.

Реальные или воображаемые выгоды от ношения маски заставляют нас с большой неохотой отказываться от нее. Помимо прочего с помощью маски мы навязываем людям отношения, в которых они не заинтересованы. Мы боимся оказаться отвергнутыми без наших масок. И в то же время ношение масок может лишить нас отношений, которые мы желали бы иметь. Не теряем ли мы столько же, сколько и обретаем благодаря маскам?

Возьмите, например, Клодию. Она - привлекательная женщина, которой недавно перевалило за тридцать, тонкая натура. Благодаря тому, что она работает в крупной финансовой конторе, Клодия постоянно общается с многими мужчинами в течение дня, и ее часто приглашают на свидания. Однако она остается незамужней и, хотя она не хотела бы это признать, до сих пор - девственница.

Клодия утверждает, что в этом не ее вина. Она - страстная девушка, и с ужасом взирает на перспективу бесплодной жизни старой девы. Почему же ей не удается увлечь мужчин эмоционально и сексуально? Клодия не знает почему. Ответ знают мужчины, которые ходили на свидания с ней.

"Она дает вам отпор, - ответил один их них. - Черт побери, мне нравится Клодия. На работе она восхитительна, и я пошел с ней раз на свидание. Однако как только что-то начинает наклевываться, она замерзает и ее ответ совершенно ясен: "Не тронь меня! Это не для меня!" - Тогда кому вообще нужна вся эта канитель?"
Действительно, кому? Кто может разглядеть за грозным фасадом Клодии пылкую и страстную женщину? Боясь быть отвергнутой, Клодия спешит первой объявить об отказе, еще до начала серьезных событий. Таким образом она избегает того, чтобы ей нанесли рану. Ей никогда не отказали, потому что она первой спешит отказать другим.

Глупо? Возможно, но это эффективный способ не стать отвергнутой, если вы считаете, что это самое страшное, что может с вами случиться. Для Клодии дело обстоит именно так. Поэтому вместо того, чтобы рисковать, она проведет оставшуюся жизнь в одиночестве.

Маскировка Клодии - ненужная и приносит ей много вреда, но существуют и необходимые маски, ношение которых предписано общественными нормами. Человек, который маскирует свое лицо в соответствии с этими правилами, может быть, отчаянно желает прибегнуть к языку своего тела. Однако обычай запрещает ему это сделать.

В качестве примера приведу рассказ о семнадцатилетней девушке, которая пришла к моей жене, чтобы рассказать ей о своих проблемах.

"Каждый день я возвращаюсь на автобусе с одним мальчиком. Я его не знаю. Он сходит на моей остановке. Мне он нравится. Мне кажется, что я ему нравлюсь. Я хотела бы с ним познакомиться, но не знаю, как это сделать".

Исходя из своего жизненного опыта моя жена предложила девушке в следующую поездку на автобусе взять неудобные, тяжелые свертки и споткнуться и рассыпать свертки по мостовой, как только она выйдет из автобуса.

К моему удивлению, этот трюк сработал. Так как на этой остановке сходило только два пассажира, то единственным кавалером, кто в точном соответствии с нормами этикета, бросился на помощь даме, попавшей в беду, был понравившийся ей молодой человек. Он помог собрать пакеты, и они смогли сбросить маски. К тому моменту, когда он довел ее до дома, они уже настолько познакомились друг с другом, что девушка могла пригласить его в дом выпить "Кока-колу". И дело пошло на лад.

Стало быть, в нужное время маску следует сбрасывать, если личность хочет расти и развиваться, если она хочет строить полноценные отношения с другими людьми. Большая проблема состоит в том, что, проносив маску всю жизнь, ее не так-то легко сбросить.

Иногда маску можно сбросить, только одев другую маску. Человек, который одевается в клоунский наряд для любительского спектакля, часто освобождается от запретов и сдерживающих начал. В этом костюме он может шутить, дурачиться и проказничать с полной раскрепощенностью.

Однако в этом случае мы имеем дело с двойной маскировкой, созданием двойных оборонительных рубежей, позволяющих сбросить маску. Парадоксальным образом одновременно с постоянной потребностью держать язык нашего тела под контролем, существует жгучее стремление выкрикнуть на весь белый свет: кто мы такие; что мы желаем, сбросить маску, то есть освободить себя и общаться свободно с другими людьми.

Теперь я кратко напомню, каким образом можно заметить, что ты (или другой человек) надел маску.

Когда активизируется твоя травма ОТВЕРГНУТОГО , ты надеваешь маску беглеца . Эта маска вызывает у тебя желание уйти от ситуации или от людей, из-за которых, как тебе кажется, ты будешь отвергнут; ты боишься паники и чувства бессилия. Эта маска может также убедить тебя стать как можно более невидимым, уйти в себя и не говорить и не делать ничего такого, что побуждало бы других отвергнуть тебя. Эта маска заставляет тебя верить, что ты не настолько важное существо, чтобы занимать место, которое ты занимаешь, что ты не имеешь права существовать в той полноте, в какой существуют другие.

• Самообман: Беглец убеждает себя, что он серьезно занят самим собой и другими людьми, – чтобы не чувствовать постоянно, как его отвергают.
• Усиление травмы: Страдающий травмой отвергнутого усиливает эту травму всякий раз, когда обзывает себя ничтожеством, когда считает, что ничего не значит в жизни других людей, когда избегает определенной ситуации.
• Исцеление травмы: если ты постепенно занимаешь все больше места, если начинаешь утверждать себя. И даже если кто-то делает вид, что тебя нет, это не выбивает тебя из колеи. Все реже случаются ситуации, в которых ты боишься впасть в панику.

Когда активизируется твоя травма ПОКИНУТОГО , ты надеваешь маску зависимого . Она делает тебя как бы маленьким ребенком, который ищет и требует внимания, – ты плачешь, жалуешься и подчиняешься всему и всем, так как не веришь, что способен действовать самостоятельно. Эта маска заставляет тебя прибегать к разнообразным ухищрениям, чтобы тебя не оставили одного или чтобы уделяли тебе больше внимания. Она может даже убедить тебя заболеть или стать жертвой каких-то обстоятельств, лишь бы получить поддержку и помощь, которых ты так жаждешь.

• Самообман: Зависимый любит изображать независимого и рассказывать всем, кто пожелает его слушать, что ему очень хорошо одному и что никто ему больше не нужен.
• Усиление травмы: Страдающий травмой покинутого усиливает эту травму всякий раз, когда бросает важное для него дело, когда позволяет себе упасть, когда недостаточно занимается собой и не уделяет себе необходимого внимания. Он пугает других, слишком интенсивно цепляясь за них, и таким образом добивается того, что они уходят, а он снова остается один. Он причиняет массу страданий своему телу, порождая в нем болезни для привлечения внимания.
• Исцеление травмы: если ты чувствуешь себя хорошо даже в одиночестве и если меньше нуждаешься в чьем-то внимании. Жизнь уже не кажется такой драматичной. У тебя все чаще появляется желание затевать различные проекты, и даже если другие тебе не помогают, ты способен продолжать дело и сам.

Когда активизируется травма УНИЖЕНИЯ , ты надеваешь маску мазохиста . Она позволяет тебе забыть собственные потребности и думать только о других, чтобы стать хорошим, великодушным человеком, всегда готовым оказывать услуги, даже превосходящие твои возможности. Ты умудряешься также взваливать на свою спину дела и обязанности тех, кто ими обычно пренебрегает, и делаешь это даже раньше, чем они тебя об этом попросят. Ты делаешь все для того, чтобы быть полезным, чтобы не чувствовать себя униженным. Тем самым ты ухитряешься никогда не быть свободным – для тебя это очень важно. Всякий раз, когда твое поведение или твои действия будут мотивироваться страхом стыда за себя или страхом унижения, это для тебя знак, что ты надел маску мазохиста .

• Самообман: Мазохист убеждает себя, что все, что он делает для других, доставляет ему величайшее удовольствие и что таким образом он поистине удовлетворяет собственные потребности. Он бесподобен в своей способности говорить и думать, что все идет прекрасно, и находить любые объяснения и извинения людям и ситуациям, которые его унизили.
• Усиление травмы: Страдающий травмой унижения усиливает эту травму всякий раз, когда сам себя унижает, когда сравнивает себя с другими и преуменьшает свои заслуги, когда обвиняет себя в грубости, недоброжелательности, безволии, приспособленчестве и т.п. Он унижает себя одеждой, которая ему не идет и которую он всегда пачкает. Он заставляет страдать свое тело, давая ему столько пищи, что ее невозможно переварить и усвоить. Он причиняет себе страдания, взваливая на себя чужую ответственность и лишая себя свободы и необходимого личного времени.
• Исцеление травмы: если ты, прежде чем сказать кому-то «да», даешь себе время подумать, отвечает ли это твоим потребностям. Ты уже меньше взваливаешь на свои плечи и чувствуешь себя более свободным. Ты перестаешь сам себе создавать ограничения. Ты способен обращаться с просьбами и требованиями, не чувствуя себя при этом надоедливым и ненужным.

Переживая травму ПРЕДАТЕЛЬСТВА, ты надеваешь маску контролирующего , которая делает тебя недоверчивым, скептичным, осторожным, властным и нетерпимым, – все это связано с твоими ожиданиями. Ты делаешь все, чтобы показать, что ты личность сильная, и не позволишь так просто тебя дурачить или использовать, а тем более решать за тебя, – скорее, все будет наоборот. Эта маска заставляет тебя хитрить, вплоть до лжи, лишь бы не потерять репутацию сильного. Ты забываешь собственные потребности и прикладываешь все усилия к тому, чтобы другие думали, что ты человек надежный и тебе можно доверять. Кроме того, эта маска требует поддержания показной уверенности в себе, даже когда ты сам себе не доверяешь и сомневаешься в собственных решениях и действиях.

• Самообман: Контролирующий уверен, что никогда не лжет, что всегда держит свое слово и что никого и ничего не боится.
• Усиление травмы: Страдающий от травмы предательства усиливает эту травму всякий раз, когда врет себе, когда внушает себе ложные истины, когда нарушает обязательства по отношению к самому себе. Он наказывает себя, когда сам выполняет всю работу: он не решается поручить эту работу другим, так как не доверяет им. Он настолько занят контролем и проверкой того, что делают другие, что на себя у него не остается времени.
• Исцеление травмы: если ты уже не переживаешь таких бурных эмоций, когда кто-то или что-то расстраивает твои планы. Ты легче ослабляешь хватку. Напомню: ослабить хватку – значит ослабить свою привязанность к результату, избавиться от желания, чтобы все шло только по твоему плану. Ты больше не стараешься быть центром притяжения. Когда тебя охватывает гордость за проделанную работу, ты чувствуешь себя хорошо даже в том случае, когда другие не замечают или не признают твоих заслуг.

Когда активизируется твоя травма НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ , ты надеваешь маску ригидного , которая сообщает твоим движениям и тону голоса холодность, резкость, сухость. Тело тоже становится таким же жестким, ригидным , как и поведение. Эта маска заставляет тебя всюду добиваться совершенства, и в связи с этим ты часто испытываешь гнев, нетерпение, критикуешь и упрекаешь самого себя. Ты чрезмерно требователен и не считаешься с собственными ограничениями. Всякий раз, когда ты себя контролируешь, сдерживаешь, даже проявляешь жестокость к себе, это должно служить знаком, что ты надел свою маску ригидного .

• Самообман: Ригидный любит рассказывать всем и каждому, какой он справедливый и как светла и беспроблемна его жизнь; ему хочется верить, что у него множество друзей, которые любят его таким, какой он есть.
• Усиление травмы: Страдающий от травмы несправедливости усиливает эту травму чрезмерной требовательностью к самому себе. Он не считается со своими ограничениями и часто создает себе стрессовые ситуации. Он несправедлив к себе, поскольку слишком самокритичен и с трудом замечает свои положительные качества и результаты работы. Он страдает, когда видит только несделанное или недостатки сделанного. Он страдает оттого, что не умеет доставить себе удовольствие.
• Исцеление травмы: если ты позволяешь себе быть не таким совершенным, допускать ошибки, не впадая при этом в ярость и не критикуя себя. Ты можешь позволить себе показать свою чувствительность, можешь заплакать перед другими, не боясь их осуждения и не стыдясь временной потери контроля.

Мы надеваем маску лишь по двум причинам: либо из желания быть любимыми, либо из страха потерять чью-то любовь.

Создавая себе травму, мы проходим через 4 этапа:

На первом этапе мы являемся самими собой.

Второй этап – чувство боли, когда мы открываем, что не можем быть самими собой, поскольку это не устраивает окружающих нас взрослых. К сожалению, взрослые не понимают, что ребенок пытается открыть себя, выяснить, кто он есть, и вместо того, чтобы позволить ему быть самим собой, они главным образом внушают ему, каким он должен быть.

Третий этап – бунт против переживаемых страданий. На этом этапе у ребенка начинаются кризисы, сопротивление родителям.

Последний этап – капитуляция, сдача позиций: принимается решение создать себе маску, чтобы не разочаровывать других, а главное – чтобы не переживать вновь и вновь страдание, возникающее из-за того, что тебя не принимают таким, какой ты есть.

Исцеление совершится тогда, когда ты пройдешь через все четыре этапа в обратном порядке, начиная с четвертого и заканчивая первым, где ты снова становишься самим собой.

И первым этапом в этом обратном путешествии является осознание маски, которую ты носишь. Осознать ее тебе помогут описания выше и книга Лиз Бурбо
5 травм, которые мешают нам быть самим собой , богато иллюстрированная примерами из жизни каждой маски

Второй этап – чувство возмущения, бунт при чтении этих текстов, нежелание признать свою ответственность, стремление обвинить других в своих страданиях. Скажи себе в этом случае, что это вполне человеческое свойство – сопротивляться, когда открываешь в себе то, чего не любишь. Каждый по-своему переживает этот этап. У одних бунт и сопротивление принимают отчетливые, яркие формы, другие переносят это спокойнее. Интенсивность возмущения и бунта зависит от твоей открытости, готовности к приятию, а также от глубины травмы в тот период, когда ты начинаешь осознавать все, что в тебе происходит.

На третьем этапе ты должен дать себе право на пережитые тобой страдания и на озлобление по отношению к одному или обоим родителям. Переживая вновь страдания, испытанные тобой в детстве, ты проникнешься тем большим сочувствием и состраданием к ребенку в тебе, чем глубже и серьезнее будешь проходить этот этап. На этом же этапе ты должен оставить свою злость на родителей и обрести сочувствие к их страданиям.

Наконец, на четвертом этапе ты становишься самим собой и перестаешь верить, что тебе все еще нужны твои защитные маски. Ты принимаешь как должное, что твоя жизнь будет наполнена опытами, которые служат познанию того, что для тебя благотворно, а что вредно. Это и есть ЛЮБОВЬ К СЕБЕ. Поскольку любовь обладает великой целительной и вдохновляющей силой, приготовься к разнообразным переменам в твоей жизни – как на уровне отношений с другими людьми, так и на уровне твоего физического тела.

С давних времен актеры пользуются театральными масками, комическими либо трагическими, однако и все те, кто составляет публику, носят в своей повседневной жизни самые различные маски – символы тех ролей, которые они играют в пьесе жизни. Роли могут меняться – сегодня одна, завтра другая, – но маска будет на лице всегда. Человек никогда не снимает ее.

Наши маски меняются с возрастом. Став взрослыми, мы надеваем на работу маску профессионала; придя домой – родителя или супруга. Некоторые маски подразумевают полную смену костюма. Собственно говоря, почти весь гардероб человека – это и есть его маска, необходимая для исполнения определенной роли: «я – соблазнительная молодая девушка»; «я – деловой человек»; «я собираюсь в деловую поездку, на охоту, на прогулку...» В каждом случае я наряжаюсь соответственно обстоятельствам. Внешний вид говорит о том, какую роль я играю в данный момент. Солдат, полицейский, служащий корпорации и дворник, подметающий улицу, – все одеваются для исполнения своих ролей.

Мы меняем маски не только в зависимости от ситуации и образа действия, но и при общении с разными людьми. У каждого человека множество масок, и он способен менять их с удивительной скоростью. Каждый раз при сознательной или бессознательной смене ролей мы меняем и их символы – маски. Общаясь с одним человеком, я играю одну роль и надеваю ту маску, которая для этого требуется, с другим – роль и маска для нее иные. У кого-то такие перемены не вызывают затруднений. Возможно, вам доводилось встречать людей – на вечеринках, например, – умеющих менять маски с молниеносной быстротой. Наблюдать за человеком, умеющим вращаться в обществе, когда он переходит от одной группы к другой, все равно что наблюдать за великим актером, мгновенно входящим в новый образ. Иногда разница между масками почти не заметна, иногда различия настолько резки, что бросаются в глаза. Сменив маску, один и тот же человек внезапно предстает перед вами в новом образе: серьезного работника, шутника, влюбленного, циника или энтузиаста.

Некоторые маски мы надеваем сознательно: среди мало интересных нам людей улыбаемся, смеемся глупым анекдотам и притворяемся, что внимательно слушаем, когда наши мысли витают далеко; на похоронах делаем грустное лицо. Иногда, конечно же, маска отражает истинные, спонтанные переживания: мы можем смеяться от счастья и плакать, потому что у нас горе, – но даже в этом случае наши жесты и мимика, соответствующие моменту, не являются врожденными, а приобретаются в очень раннем возрасте путем подражания. Даже некоторые самые элементарные формы самовыражения – например, кивок в знак согласия – не универсальны, а приняты лишь в том или ином этносе. Коллекции масок у большинства людей просто поражают своим богатством: их тысячи!

Привычка носить маску дается нам с рождения. С самого раннего детства, задолго до того, как ребенок произносит первое слово, он учится кричать не от боли, а чтобы привлечь внимание родителей, улыбается, чтобы снискать чье-либо расположение, и вообще разыгрывает спектакли. Нас с детства приучают вежливо говорить с посторонними людьми, потому что это – часть человеческих отношений. Общественное давление заставляет нас держаться в рамках приличий. Мы не вправе ударить того, кто нам не нравится, но не можем позволить себе и изъявления любви к каждому, кто нам симпатичен, – опять-таки из-за светских условностей. Порой мы надеваем комическую или трагическую маску, маску скуки или безразличия, уверенности в себе или насмешки – все это маски, принятые в обществе.

Мы привыкли вести себя при общении друг с другом так, будто разыгрываем пьесу, зная свои роли назубок, при этом наши манеры служат нам такой же маскировкой, как и одежда. «Извините, пожалуйста», «Как поживаете?», «Желаю приятно провести время» – все эти слова – лишь навязанная нам окружением маска вежливости. Точно рассчитанный формальный поклон является непременным атрибутом социального поведения у японцев, тогда как в какой-нибудь другой национальной среде ту же роль выполняет похлопывание по спине.

Общество, как правило, заставляет людей казаться хуже, чем они есть на самом деле, хотя мы не всегда осознаем это. Порой мы демонизируем себя только для того, чтобы быть принятыми в определенном кругу. В милитаризированных кругах нужно казаться жестким, суровым и мужественным – только в этом случае тебя примут за своего; так называемый «высший свет» требует от человека быть остроумным, беспринципным и циничным. Ношение маски – это не только способ самоутверждения, но и необходимое условие для создания близких, интимных отношений. Много лет назад ко мне пришла накануне своей свадьбы молодая женщина с рядом вопросов, касавшихся брака. Незадолго до того она стала соблюдать еврейские традиции, но психологически и эмоционально принадлежала поколению шестидесятых. Мы говорили о том, какими она представляет себе свои отношения с мужем. Поскольку она прошла школу хиппи, ее идеал супружеской жизни был основан на полном доверии и открытости. Я сказал ей (хотя это может показаться не слишком похожим на совет раввина), что состоять в браке еще не значит, что вы постоянно находитесь в зале суда, где клянетесь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. (Нет, по правде говоря, это был настоящий совет раввина – см. Вавилонский Талмуд, «Йевамот», 65б ).

Нет необходимости выкладывать друг другу всю подноготную о себе, что-то можно и пропустить. Примерно через полгода я встретил ее супруга и понял, что она не вняла моему совету. Невооруженным глазом было видно, как он страдает. Она не только говорила ему все, что думает о нем в каждый конкретный момент, но и подробно рассказала о своем прошлом. Я понял, что бедный муж не вынесет столько правды.

Положительная сторона ношения маски состоит в том, что она служит защитой нашего внутреннего «Я», а иногда защищает от него окружающих. Мы вынуждены носить ее, чтобы поддерживать нормальное течение жизни общества, беречь других людей, а не вредить им. Ведь резкое, грубое и бесцеремонное слово вполне способно уничтожить человека. Одну и ту же мысль можно выразить в разговоре с ним и жестко, безапелляционно, и более мягко, щадя его чувства.

У маски очень много функций, и снимать ее опасно. Иногда маска, подобно одежде, прикрывает наготу; иногда она – щит, а иногда – массивные железные латы. Тело необходимо защищать как от перегревания или ожога, так и от сильного переохлаждения. Физическая и психологическая нагота имеют много общего: в обоих случаях и маска, и одежда дают преимущество для выживания. Это не ложь, а щит, броня, часть необходимых мер, которые человек вынужден принимать, чтобы не погибнуть.

Каждый носит маску, и все знают, что это не подлинное лицо человека. Совершаем ли мы, надевая ее, подлог, фальсификацию? Какие отношения связывают с ней человека? Маска обнажает и прячет одновременно. В каком-то смысле каждое слово – маска какой-либо идеи.

Между внутренним «Я» (если оно существует) и его личинами всегда сложные и запутанные отношения. Мы не безмозглые существа, мы обладаем сознанием и пользуемся масками по собственному выбору, который, однако, отражает нашу внутреннюю сущность. Всякий раз, когда человек надевает маску, – сознательно или бессознательно, – она никогда не бывает полностью чужда ему и неизбежно отражает хотя бы часть правды о его подлинном «Я».

Мы надеваем маску как нечто обращенное ко внешнему миру, однако выбор ее – следствие внутренних процессов, их результат, даже если мы думаем, что при этом подражаем кому-либо. Избранный человеком образ, в котором он хочет предстать перед окружающими, не менее важен для понимания его личности, чем исследование внутреннего мира. Так как наши личины являются следствием перманентных изменений, связанных с возрастом, статусом, требованиями общества, то у нас не существует избранного раз и навсегда, фиксированного облика – наша маска эволюционирует вместе с нами. Где кончается оболочка и начинается сущность? Панцирь черепахи – ее дом? Убежище? Можно ли представить себе черепаху без панциря? Конечно, между ней и человеком огромная разница: черепаха не может менять панцирь по своему желанию. Человек – существо более сложное, и поэтому способен менять и действительно меняет свои маски. Однако мы создаем образ, а он, в свою очередь, влияет на формирование личности. В художественной литературе немало произведений на тему о том, как человек, проносивший маску достаточно долгое время, не может ее снять, а если и снимает, то обнаруживает, что его лицо без маски сохранило с ней сходство, хотя он больше и не хочет ее носить.

Если возможна смена образа, то должно существовать и истинное «Я», которое это делает. А есть ли оно вообще, можно ли полностью избавиться от маски? Человека нельзя увидеть без нее даже в его спальне. Он всегда играет какую-либо роль – и находясь среди хорошо одетых людей, и лежа голым под одеялом, – хотя, конечно, речь идет о совершенно разных ролях. Маска будет иной, но все равно останется таковой. Кажется, нам никогда не удастся до конца избавиться от личин.

Во многих культурах существует страх перед физическим обнажением, но еще больший страх вызывает обнаженность духовная. Мы чувствуем, что внутри нас много плохого, способного вызвать у других отвращение, раздражение или смех. Поэтому мы продолжаем играть роли, опасаясь выйти из образа и обнажить то, что скрывается внутри. Годы жизни и учебы добавляют новые слои к защитной оболочке нашего существования. Их можно снимать один за другим, как слои луковицы, но что останется в конце концов? Нас пугает мысль о том, что все наше существо напоминает луковицу и если снять с него слой за слоем, то в результате ничего не останется.

С другой стороны, мы стремимся раздеться. Воин, возвращающийся с поля брани, хочет снять доспехи, бизнесмен, оказавшись дома, – сбросить пиджак и галстук. Точно так же нас утомляет множество покровов вежливости или респектабельности, у нас может появиться стремление обнажить то, что скрыто под ними. Мы надеемся, что оголившись, обретем легкость, свободу, даже счастье. Порой нам кажется, что если бы мы были способны сбросить маски образованности или интеллигентности, то обнаружили бы под ними нашу внутреннюю суть. Это ощущение основано на предположении, что простые люди являются более правдивыми, подлинными, настоящими, безыскусными. Так ли это? «Голый» человек, первобытный человек, человек без маски – честнее ли он и естественнее ли, чем в маске? Является ли она навязанной или так же натуральна, как и известные только нам самим аспекты личности? Правильно ли считать голого человека более естественным, чем хорошо одетого джентльмена? «Настоящий Адам» – голый или одетый?

Так что же происходит, когда люди снимают «одежду» и высказывают то, что думают? Давайте выразим ту же мысль по-другому, чтобы она выглядела более живописно. Предположим, я говорю кому-то: «Я хочу увидеть тебя таким, какой ты есть на самом деле. Раздевайся!» Человек раздевается, остается совершенно голым. Тогда я говорю: «Нет, этого мало. Ты все еще одет. Сними всю плоть. Надо дойти до самой глубинной сути. До костей». Неужели скелет подлинней, чем человеческое тело с плотью и кровью? Это ли суть человека? Разве так лучше видно «настоящую личность»?

Но действительно ли человек, подвергающийся психоанализу, познает истинного себя? Снимание всех слоев, одного за другим, открывает вовсе не «подлинную» сущность личности, а всего лишь иную ее грань. Все это – частичная реальность. Маленький ребенок, научившись снимать одежду с куклы, начнет раздевать всех кукол, какие попадутся ему под руку. Затем он попытается раздеть собаку. Возможно, дети обладают истинно научным любопытством: они хотят видеть правду, знать, что находится внутри каждой вещи.

Что стоит за этой метафорой? В чем истинная сущность человека? Разве одеяния, которые мы носим, став взрослыми, хуже данных нам от рождения? Если лишить человека всего приобретенного им в течение жизни и оставить только исходно присущее ему, он не станет от этого чище. Чистая духовная сущность личности принадлежит другому миру; это не все его внутреннее «Я». Личность носит комбинированный характер и включает в себя плоть, кровь, чувства, разум, темперамент, душу и… маски.

Истинного «Я», скорее всего, не существует. Его поиск состоит не в том, чтобы ответить на вопрос, возможно ли обнажиться полностью, и не в том, выявляет ли такое обнажение подлинную правду. Главное – понять, можно ли считать подобное срывание покровов достижением. То обнаженное существо, что предстанет перед нами, – лучше ли оно прежнего человека? Или же наоборот: измененный, цивилизованный, подтянутый человек выше по своему уровню?

Приведу историю о встрече между раби Акивой и римским правителем Палестины Тиннеем Руфусом (которого иудеи прозвали тираном Руфусом), иллюстрирующую этот запутанный вопрос. Между ними состоялся философский диспут, который был связан, с одной стороны, с духовным крахом язычества в самом Риме, а с другой – с политическими трениями между еврейским населением и римскими правителями. (Это произошло примерно в 130 году н. э., перед восстанием Бар Кохбы против римлян. Раби Акива был одним из величайших мыслителей своего времени, да, в общем-то, и всех времен. Тинней Руфус не одержал победу в этом споре; он завершил его позже, попросту приказав казнить своего оппонента ).

Римлянин спросил раби Акиву: «Что выше – природа или то, что с ней делают люди?» Раби Акива ответил, не задумываясь: «Выше то, что делают люди». Римлянин задал следующий вопрос: «Может ли человек создать небо и землю?» «Нет, – сказал Акива, – мы не можем создать небо и землю, но то, что люди умеют делать, у них получается лучше. Взгляни, с одной стороны, на стебелек льна, а с другой, – на ткань, сделанную из него; взгляни на ворох пшеницы и на каравай хлеба. Какое из этих творений выше?» Не найдя ответа, римлянин спросил: «Скажи мне, почему ты обрезан?» Тинней Руфус хотел доказать, что природа более совершенна, чем творения рук человеческих, тем самым опровергая одно из основных положений иудаизма, которое гласит, что человек – соучастник в деле Творения, он несет ответственность за этот мир и обязан преобразовывать его, делая лучше. Раби Акива не дал ему развить эту мысль. Он не собирался шутить, и его слова не были тактической уловкой. Из позиции, представленной раби Акивой, следуют далеко идущие выводы. Природный, естественный объект не обязательно является более высоким или совершенным. Человек, который одет, а следовательно, более приспособлен, переходит на другой, более высокий уровень совершенства.

Библейская заповедь в отношении священнослужителей гласит: «И сделай им нижнее платье льняное, чтобы прикрывать наготу, от талии до колен» («Исход», 28:42). Эта заповедь не призвана приучить священнослужителей к скромности, дабы никто не мог увидеть интимные части их тела обнаженными (они носили длинные рубахи до самых щиколоток). Она, по всей видимости, преследует иную цель: скрыть наготу священников от них самих.

Это платье имеет символическое значение и необходимо для проведения некоторых ритуалов, однако оно имеет и психологический смысл. У каждого человека есть то, что лучше скрывать от всех, и от себя в том числе. Желание обнажить сокрытое не всегда похвально. Одежда не помогает нам избавиться от своих секретов, а только прячет их. Постоянно обращаясь к ним и выставляя на всеобщее обозрение, можно причинить себе сильный вред. В личности каждого человека есть негативные аспекты, которые следует подавлять и прятать поглубже, чтобы не возник соблазн развивать их и даже сделать доминирующими. В каждом из нас скрыта порочность, чего мы зачастую даже не осознаем. До тех пор, пока зло спрятано, человек еще может как-то бороться с ним, но когда оно обнажено, хрупкое равновесие его «Я» нарушается и зло становится опаснее, чем тогда, когда оно пребывало в латентном состоянии. Французский философ Монтень писал, что если бы людей наказывали за их мысли, то каждый заслуживал бы повешение по нескольку раз на дню.

Такое подавление можно рассматривать не только как защитный механизм против посторонних – он защищает людей и от них самих.

Есть такое арамейское выражение: «То, что сердце не открывает рту» . Точно так же существуют вещи, которых сердце не открывает даже самому себе. Лишь исключительные люди могут без дрожи заглянуть в бездну своей души. Вглядываться в нее – все равно что пробивать корку запекшейся лавы в кратере: раскаленная масса может вырваться наружу и испепелить все вокруг.

Таким образом, маска целомудрия – не что иное, как средство самозащиты. Снимать ее следует с большими предосторожностями и как можно реже. «Лукавее всего сердце человеческое и крайне испорчено; кто познает его?» – сказал пророк Иеремия (17:9). Б-г, естественно, знает об этом; некоторые из людей подозревают, что это так, но удобней находиться в неведении. Прикрытие – не обман, а скорее способ сдерживания и контроля. Все в человеке должно находиться во взаимодействии друг с другом, ему следует разумно использовать то, чем он обладает, но прежде всего надо держать своих внутренних хищников в клетке.

На одном из диспутов о милосердии мудрецы говорили о тех, кто притворяется нуждающимся в пожертвованиях, а на самом деле может обойтись без них . Они утверждали, что человек, прикинувшийся хромым и просящий на основании этого милостыню, не умрет до тех пор, пока не охромеет на самом деле, а того, кто притворялся больным, сведет в могилу та самая болезнь, которую он симулировал. Маска станет реальностью. Маска оказывает очень большое влияние на человека, даже против его воли. Один из участников этого диспута сказал: «Так бывает с тем, кто прикидывается хромым. А что тогда ждет того, кто притворится святым?» Ответ такой же: он не умрет, пока не станет святым. И это действительно наказание, потому что жизнь святого неизмеримо тяжелее жизни святоши. Но это и награда – за то, что человек надел именно такую маску.

Мидраш говорит, что на горе Синай Г-сподь появлялся перед каждым в том обличии, в каком Он представлялся до этого человеку . По еврейским понятиям, лидер – это человек, способный найти индивидуальный подход к каждому. Может быть, это дар Б-жий: уметь появляться перед человеком таким, каким он хочет тебя видеть.

Вероятно, коренной вопрос заключается не в том, может ли человек обнажаться, и не в том, надо ли ему это делать, а в том, какую маску ему нужно носить. Каким способом мне следует принарядить свою личность, чтобы она выглядела наиболее возвышенной? Человек и его маска, природа и артефакт, рука и инструмент – все это взаимосвязано. Человеческая природа уникальна: нам дарована способность самим выбирать себе маску – демона или ангела.

Примечания

«Коѓелет раба», 12:9, «Мидраш теѓилим», псалом 9.
Мишна, «Пеа», 8:9.
«Шмот раба», 5:9.