Подполковник Пётр Попов.
Тайники, которые использовал Попов для хранения шпионских атрибутов.
Фото из книги «Лубянка 2. Из истории отечественной контрразведки». М. 1999
Материал из Википедии - свободной энциклопедии
Пётр Семёнович Попов (1923-1960) - подполковник Советской Армии, сотрудник ГРУ, первый крупный агент Центрального разведывательного управления Соединённых Штатов Америки в СССР.
Биография
Пётр Попов родился в 1923 году вблизи Костромы в крестьянской семье. В августе 1942 года ушёл на фронт, имел награды. Великую Отечественную войну закончил офицером снабжения. Знакомые характеризовали его как скрытного, малообщительного и нервозного человека. Вместе с тем они отмечали его дисциплинированность и исполнительность. После войны Попов стал порученцем при генерале Иване Серове, заместителе Главноначальствующего советской военной администрации в Германии по делам гражданской администрации и по совместительству заместителе наркома НКВД СССР, .
В 1947 году Попов окончил Военную академию тыла и снабжения. После этого по протекции Серова он поступил в Военно-дипломатическую академию, которую окончил в 1951 году. В том же году он получил назначение в Вену, в контингент советских войск в Австрии. Основной задачей Попова стала вербовка агентуры из числа граждан Австрии с целью работы против Югославии, с которой у СССР в те годы произошёл конфликт.
Сотрудничество с американской разведкой
Существует две версии о том, как Попов был завербован агентами ЦРУ. Первая из них, американского происхождения, гласит, что он сам подбросил записку с предложением сотрудничества в автомобиль вице-консула США в Вене. Вторая, основанная на показаниях самого Попова, гласит, что его похитили в Вене двое агентов ЦРУ, которые под угрозой тайного вывоза в США и суда над ним за шпионаж заставили его подписать акт вербовки. Как бы то ни было, но с 1954 года Попов начал активно сотрудничать с ЦРУ как агент под псевдонимом «Грейспейс».
Специально для работы с Поповым было создано спецподразделение ЦРУ SR-9 (Soviet Russia), впоследствии именно SR-9 будет руководить действиями всех агентов в СССР. Координатором его действий стал Джордж Кайзвальтер. ЦРУ щедро оплачивало услуги подполковника. В свою очередь тот выдал всех известных ему агентов в Австрии, а также систему подготовки кадров для КГБ СССР и ГРУ и организационно-штатную структуру этих ведомств. Неоднократно Попов информировал ЦРУ по всем аспектам текущей деятельности советской военной разведки в Австрии, добывая сведения с использованием служебного положения. Подполковник передал Кайзвальтеру ряд ценных сведений о советском вооружении и военной доктрине, например, копию военных уставов тех лет, схемы организации бронетанковых и мотострелковых дивизий в Советской Армии. Также ЦРУ сумело получить через Попова отчёт о проведении в 1954 году в районе города Тоцк первых в СССР военных учений с использованием ядерного оружия.
Попов, согласно его же показаниям, имел с Кайзвальтером в Австрии девять встреч, пять из которых прошли в 1954 году, и четыре - в 1955 году, однако, возможно, их было больше, и подполковник просто преуменьшил свою роль в шпионаже против СССР, надеясь на смягчение приговора. Когда в 1955 году СССР вывел свои войска из Австрии, Попов вернулся в Москву. Через некоторое время он получил назначение в Германскую Демократическую Республику, в город Шверин. 10 января 1956 года он вновь вступил в контакт со спецслужбами США. С апреля 1957 года Попов был переведён в Карлсхорст, где он стал работать с нелегальными разведчиками СССР в других странах, при этом продолжая сотрудничать с американской разведкой. С его помощью ЦРУ США удалось выявить ряд подобных разведчиков.
Оперативная разработка Попова КГБ СССР. Арест, следствие и суд
В ноябре 1958 года КГБ СССР заинтересовала переписка Попова с гражданкой Австрии Эмилией Коханек, его любовницей ещё со времён службы в Австрии. Дело оперативной разработки Попова получило кодовое наименование «Бумеранг», а сам его главный фигурант - псевдоним «Иуда». По мере разработки дальнейшее пребывание подполковника в ГДР становилось всё более опасным для СССР. 24 ноября 1958 года Попов в последний раз встретился с Кайзвальтером, после чего был отозван в Москву.
23 декабря 1958 года ЦРУ совершило главную ошибку, стоившую их агенту жизни - секретарь неверно понял указание послать Попову письмо с инструкциями, и отправил по его домашнему адресу в Калинин (ныне Тверь). Попова отозвали в Москву, где установили за ним плотное наблюдение. В течение января-февраля 1959 года фиксировались его встречи с агентами ЦРУ в СССР. 18 февраля 1959 года Попова задержали на Ленинградском вокзале в Москве. При обыске по месту жительства Попова в Калинине были обнаружены 20 тысяч рублей, пистолет «Вальтер», шифры, инструкции по связи с резидентурой США. Попову было предъявлено обвинение в измене Родине. Пытаясь выторговать себе жизнь, он согласился на разведывательную игру с резидентом США в СССР Расселом Лэнжелли, работником посольства. После завершения оперативной комбинации Лэнжелли был объявлен персоной нон-грата и выслан из СССР. Попов же предстал перед судом Военной коллегии Верховного Суда СССР. 7 января 1960 года он был приговорён к высшей мере наказания - смертной казни через расстрел. По воспоминаниям сотрудников КГБ СССР, после оглашения приговора к Попову подошла его жена и обозвала его мерзавцем и подонком. В том же году приговор был приведён в исполнение.
23.03.2012
Первый крот в Главном разведывательном управлении
«МЕДОВАЯ ЛОВУШКА»
Досконально изучив карту города, Пётр ежедневно проделывал пешие походы по намеченным резидентом маршрутам.
«Отрабатывая» площадь Оперного театра, Пётр сделал вывод, что она являет собой бивуак проституток, и с тех пор каждый свой выход в город он непременно заканчивал визитом к месту сбора всепогодных нимф.
Кайзвальтер воспользовался регулярными набегами разведчика на площадь Оперного театра для подставы ему своей агентессы.
В конце января 1953 года, «зачистив» очередной квартал Вены – плановое мероприятие для возможного проведения встреч с агентами, закладок тайников, ухода от «хвоста» и тому подобного, – Пётр направился к площади Оперного театра. Вдруг сзади раздался рокот мотора, и мимо него промчалось такси. Пётр заметил, что сидевшая позади водителя женщина стучит в окно и приветственно машет ему рукой.
«Что за чёрт!» – только и подумал Попов, как из остановившейся в 10 метрах от него машины выпрыгнула эффектная темноволосая женщина. Призывно помахивая рукой и улыбаясь, она двинулась навстречу. Сделав пару шагов, женщина резко остановилась и разочарованно покачала головой: обозналась!
Едва Попов успел оценить красоту незнакомки, как она резко развернулась и зашагала прочь.
«Вот тебе, Петя, и сказки венского леса!» – Попов не мог прийти в себя от резкой смены поведения незнакомки.
Неожиданно женщина споткнулась и рухнула на колени. Повинуясь импульсу, Пётр бросился вперед и, подхватив её под руки, резко поставил на ноги. Гримаса боли исказила красивое лицо иностранки.
Её волосы касались лица Петра, глаза призывно горели, пунцовый рот влёк к себе, а высокая упругая грудь упиралась в его плечо. В следующий миг Пётр впился в эти манящие губы. Незнакомка всем телом прижалась к нему, закрыла глаза, вверив всю себя во власть звериного порыва...
Задыхаясь, Пётр прервал поцелуй.
– Данкешон, – как-то неопределённо прошептала женщина, имея в виду то ли руку помощи, то ли участие в поцелуе.
– Битешон, – автоматически ответил он и зарделся, проклиная своё произношение.
– Вы – иностранец? – не обращая внимание на смущение Петра, спросила фея.
– Яа-яа, – только и выдавил из себя подполковник.
– Русский? – настаивала незнакомка
– Да, я – русский!
– Как йето чудьесно! Моя мама есть русская! Какой тьесный мир! Как тьебя зовут? – перешла на русский фея.
– Пётр... А вас как зовут?
– Грета... Грета Ламсдорф…
– А что если нам зайти куда-нибудь в кафе? Если вы не торопитесь...
– Да-да, коньешно... я сьегодня свободна, – с готовностью ответила немка.
Так начался первый и последний в жизни любовный роман русского разведчика Петра Попова.
Рицлер, выполнив свою миссию по вербовочной разработке Попова, передала его в руки «играющего тренера» Джорджа Кайзвальтера.
В 1953–1954 годах Грэлспайс (псевдоним Попова) «сдал» ЦРУ имена и коды более 80 советских офицеров-разведчиков, 4 нелегалов и 17 агентов-иностранцев, действовавших в Австрии и Западной Германии. Кроме того, он передал секретную информацию особой важности о личном составе ГРУ и приоритетных направлениях его работы.
ЭПИЛОГ
7 января 1960 года в клубе чекистов имени Ф.Э.Дзержинского под председательством генерал-майора юстиции Виктора Борисоглебского состоялось заседание Военного трибунала, в ходе которого был оглашён приговор: «Попова Петра Семёновича признать виновным в измене Родине и на основании ст. I Закона об уголовной ответственности предать смертной казни с конфискацией имущества».
Изменник был расстрелян, однако, по версии ещё одного предателя из ГРУ, бежавшего на Запад (в России известен как Виктор Суворов, автор книги «Аквариум»), Попов был заживо сожжён в спецкрематории КГБ. В качестве доказательства Суворов ссылается на короткую публикацию в «Правде», в которой вместо привычных в таких случаях слов «приговор приведён в исполнение», было напечатано: «уничтожен, как бешеный пёс».
Задача данной статьи - выяснить, как заложено возмездие-расстрел предателя из ГРУ ПЕТРА ПОПОВА в его код ПОЛНОГО ИМЕНИ.
Смотреть предварительно "Логикология - о судьбе человека".
Рассмотрим таблицы кода ПОЛНОГО ИМЕНИ. \Если на Вашем экране будет смещение цифр и букв, приведите в соответствие масштаб изображения\.
16 31 47 62 65 81 88 107 124 142 148 161 168 182 197 200 210 234
П О П О В П Ё Т Р С Е М Ё Н О В И Ч
234 218 203 187 172 169 153 146 127 110 92 86 73 66 52 37 34 24
16 23 42 59 77 83 96 103 117 132 135 145 169 185 200 216 231 234
П Ё Т Р С Е М Ё Н О В И Ч П О П О В
234 218 211 192 175 157 151 138 131 117 102 99 89 65 49 34 18 3
ПОПОВ ПЁТР СЕМЁНОВИЧ = 234 = 102-ЗАСТРЕЛЕН + 132-УХОД ИЗ ЖИЗНИ.
234 = 182-УБИТ ВЫСТРЕЛОМ + 52-В ГОЛОВ\ у \.
234 = 31-...БИТ + 203-ВЫСТРЕЛОМ В ГОЛОВУ.
234 = 131-ВЫСТРЕЛОМ + 103-УБИТ В ГОЛОВ\ у \.
131 - 103 = 28 = ЗАС\ трелен \.
234 = 131-ВЫСТРЕЛОМ + 103-ВЫСТРЕЛ\ ом \.
234 = 86-\ 30-КАРА + 56-КАЗНЁН \ + 148-ПО ПРИГОВОРУ.
234 = 117-\ 30-КАРА + 87-КАЗНЁН ПО...\ + 117-ПРИГОВОРУ.
Код числа полных ЛЕТ ЖИЗНИ = 123-ТРИДЦАТЬ + 66-СЕМЬ = 189.
189 = ВОЗМЕЗДИЕ ПРЕДАТЕЛЮ.
234 = 189-ТРИДЦАТЬ СЕМЬ + 45-ПРЕДА\ теля \.
189 - 45 = 144 = ВЫСШАЯ МЕРА.
Еще случай. Командиром части был полковник Попов. Невысокий такой мужчина, худощавый, чернявый, смуглый. В учебке его очень уважали и боялись. Никогда товарищ полковник голоса не повышал. Курсантов он практически не трогал, да это было и не нужно. Затюканные солдатики, завидев сразу шесть больших звезд (3 ? 2 = 6), моментально впадали в состояние оцепенения и застывали в позе под названием «отдание воинской чести старшему начальнику на месте». Мурыжить и без того замотанных курсантов полковник, видимо, считал ниже своего достоинства. А вот офицеров, прапорщиков и сержантов долбал почем зря. Излюбленным наказанием Попова была не губа, не наряды, и не выговоры - он карал устными предупреждениями. «Капитан Фролов, я делаю вам первое предупреждение». Допустим, злосчастный Фролов проштрафился и во второй раз. Аналогично: «Делаю вам второе предупреждение». И вот, наконец, третье нарушение. Попов вообще ничего не говорит, а вызывает начальника строевой части и приказывает: «Откомандировать капитана Фролова в распоряжение генерал-майора Гордеева с сопроводительным письмом». И бедный Фролов едет к генералу Гордееву (начальнику инженерно-авиационной службы армии ПВО), а тот, заранее получив крайне негативную аттестацию, затыкает капитаном Фроловым самую глухую и беспросветную дыру в своем обширном хозяйстве. Примерно то же самое происходит и с нерадивыми прапорщиками. А с сержантами все гораздо проще - их Попов за залеты своей властью безжалостно списывает в боевые полки. Это - худшее из наказаний: в полках с чрезвычайно чванливых и борзых учебкинских сержантов сбивают спесь в течение считанных минут.
И вот в один прекрасный вечер Попов заступает ответственным офицером части и приходит в казарму пятой роты. Рота - на вечерней прогулке (горланит песни и мочалит ефрейторским шагом булыжник по периметру учебки), в казарме только внутренний наряд - дежурный по роте курсант Чатов и свободный дневальный Костаки (оба - греки из Причерноморья). Возле ближайшей койки полковник останавливается и откидывает матрас с одеялом. На подматраснике - скомканные и грязные носки. Грубейшее нарушение устава и соответствующих инструкций! Попов указывает пальцем на позорные носки: «Выкинуть!» Костаки тихо по-гречески говорит: «Это мои носки». Чатов по-гречески отвечает: «Пока спрячь, а когда этот придурок уйдет, положишь на место».
Далее события развиваются несколько неожиданно. Отказавшись от дальнейшего осмотра казармы, полковник Попов приглашает дневального и дежурного в Ленинскую комнату. Стены Ленкомнаты пятой учебной роты никогда еще не слышали такого отборного греческого, турецкого, армянского и русского мата. Исчерпав свои интернациональные словарные запасы, полковник Попов запальчиво объяснил умирающим от страха курсантам, что он чистокровный грек родом из-под Туапсе, и что настоящая фамилия его Попидис, и что весь их разговор он понял как нельзя лучше, и что поступать так, как поступили они, его земляки, которыми он, по идее, должен гордиться, очень даже неправильно.
Расстались земляки почти друзьями.
Вокруг службы этих людей всегда был ореол таинственности. Само слово «спецназ» десятилетиями произносилось почти шёпотом. В самых сложных и нестандартных ситуациях разведчики демонстрируют высочайший уровень профессиональной подготовки, силу духа и личное мужество. Они достойно выдерживают проверку на прочность и при решении специальных задач. Спецназ по праву заслужил уважение и почёт среди воинского братства! И сегодня, когда армия открыта для общества, эта структура только-только приоткрывает завесу.
24 октября военнослужащие специальной разведки Вооруженных Сил отметили свой профессиональный праздник. Наш корреспондент встретилась с командиром в/ч 89417 и выяснила, чем же наполнены будни этой отважной когорты белорусского воинства.
Алексей Михайлович, прежде всего давайте уточним: что же такое современный спецназ? Что мы, обыватели должны о вас знать?
По большому счету, обывателю о нас как раз знать ничего не надо. Работа спецназа не должна быть видна. Пока мы невидимы - мы живы. Как только засветились - нас уничтожат.
Неужели нет ни малейшего шанса уйти?..
Давайте вернемся к опыту Великой Отечественной войны. Во время проведения Восточно-Прусской операции на территорию Пруссии забросили 242 разведывательно-диверсионные группы. В живых осталось только шесть. Шесть!.. Цифры эти говорят сами за себя. А в наши дни они будут еще жестче. Потому что количество технических средств контрразведки значительно увеличилось…
Если определять нашу суть, спецназ - это скальпель в руках опытного хирурга, приносящий огромную пользу. Почему? Потому что специальная разведка наносит точечный удар, способный заставить противника отказаться от своих намерений.
Чем запомнится вам уходящий учебный год?
Этот год для нашей части выдался богатым на события. Военнослужащие бригады участвовали практически во всех проводимых в белорусских Вооруженных Силах учениях самого разного уровня. В ходе этих учений и тренировок спецназовцы проводят разведку в интересах подразделений других видов Вооруженных Сил и родов войск, оказывают условное противодействие, выступая в роли диверсионно-разведывательных групп или незаконных вооруженных формирований.
Такие мероприятия позволяют в будущем грамотно организовать систему обороны и охраны военных объектов. Мы же, в свою очередь, отрабатываем наши действия - и это не менее полезно и интересно, особенно когда встречаешь реальное противодействие. Обнаружить определенный командованием объект из множества подобных не так просто. Здесь необходимо уметь считывать информацию из мелких, незначительных, на первый взгляд, деталей. Однако подготовленному специалисту эти детали могут рассказать очень о многом, помочь составить масштабное цельное полотно по интересующему вопросу. Это как пазл. Каждый в отдельности элемент ничего не значит - но соединенные вместе, они составляют единую картину.
Надо отметить, что в последнее время мы встречаем в ходе таких учений серьезное противодействие. Сегодня командиры не только соединений и воинских частей, но и подразделений понимают важность и значимость этого вопроса. Ныне мало выполнить задачу по предназначению - не менее важно сохранить личный состав, обеспечить живучесть подразделения. Поэтому нам оказывают грамотное противодействие не только непосредственно на самом объекте, но и на ближних и дальних подступах к нему.
Чтобы группе выполнить поставленную задачу, ее командиру приходится серьезно думать: как обойти систему охраны, какие технически средства использовать, через какую щель просочиться, в какой промежуток времени сделать это… Здесь идет взаимозачет: мы тренируемся - и они тренируются.
Исторический опыт красноречиво свидетельствует в пользу этого. В первые дни Великой Отечественной войны диверсионный полк гитлеровцев «Бранденбург 900» успешно провел большое количество диверсий как на военных объектах, так и на объектах инфраструктуры именно потому, что командиры и личный состав не были к готовы к противодействию диверсантам. Мы извлекли те уроки, всегда стараемся предотвратить подобную ситуацию.
Международные учения - отличная площадка для обмена опытом. Насколько подобные мероприятия полезны?
В этом году, согласно плану международного сотрудничества, для проведения совместного учения к нам приезжали российские военнослужащие.
Российские военнослужащие охотно делятся своими наработками. И столь плотное общение способствует внесению коррективов в наши учебные программы. Это дорогого стоит.
Россияне, добавлю, отмечают высокий уровень подготовки наших подразделений.
Не раз приходилось слышать от организаторов международных соревнований разведывательных групп специального назначения, которые проходят на базе вашей бригады, что их этапы максимально приближены к реальным боевым условиям. Насколько это утверждение справедливо?
В этом году, проанализировав опыт ведения боевых действий во всем мире и порядок проведения аналогичных состязаний за рубежом, мы внесли существенные коррективы в программу состязаний. Если раньше приоритет отдавался временным показателям, сейчас пришло время ставить во главу угла тактику действий. Гонка за временем изжила себя.
Один из таких коррективов - введение в программу соревнований нового этапа: поиск лагеря незаконного вооруженного формирования. Мы отказались от отработки налета на базу, потому что количество технических средств охраны и человек, находящихся там, не позволяют группе уничтожить ее. Более актуально, исходя из реального опыта, уметь организовать поиск, обнаружить, а затем навести на объект и скорректировать огонь артиллерии или авиации. Это оказалось непросто, не у каждого с первого раза получилось.
В нынешнем году у нас было очень много стрелковых упражнений, в ходе которых проверялась индивидуальная подготовка каждого разведчика и его навыки стрельбы из различных видов вооружения, групповых упражнений.
Больше 50 % упражнений выполнялось в ночных условиях - в обстановке, в которой разведчик обычно и проводит специальные мероприятия. При этом создавалась определенная тактическая обстановка.
Так, после проведения засады группа в полной боевой экипировке совершила десятикилометровый марш-бросок. Преодолев около семи с половиной километров, разведчики сами попали в засаду. Произошла внезапная встреча с противником… Причем командир группы знал только тактическое задание - но не знал ни количество мишеней, ни мишенную обстановку.
Здесь важно умение командира группы сориентироваться и построить боевой порядок так, чтобы в ходе совершения марш-броска группа оставалась управляемой и могла подавить огнем любого противника. Так проверяется способность командира вести наблюдение и управлять боем, умение каждого разведчика контролировать свой сектор, взаимодействие в группе, возможность переноса огня и прикрытия друг друга. Все это способствует также максимальному использованию ночных средств наблюдения и прицеливания.
Опыт ведения боевых действий показывает, что группам часто приходится сталкиваться с этими моментами. Для разведчика важно уметь грамотно действовать в такой ситуации.
Анализ боевых действий последних лет показывает, что основной способ вывода разведывательных групп при борьбе как с незаконными вооруженными формированиями, так и с диверсионно-разведывательными группами - это беспарашютное десантирование либо посадочный способ. Поэтому мы не раз отрабатывали беспарашютное десантирование с использованием альпинистского снаряжения и каната. Опять же в ночных условиях.
Вероятно данные изменения в программе соревнования свидетельствуют и о смещении акцентов в программе боевой подготовке в целом?
Именно так. В ходе проведения состязаний групп равно как и в процессе боевой учебы мы акцентируем внимание не только на действие группы, но и на индивидуальную подготовку. Современные тенденции ведут к тому, что профессионально подготовленный одиночка либо пара, двойка или тройка решают очень многое.
Обратили мы внимание на практические навыки по военно-медицинской подготовке. Есть понятие золотых десяти минут. Если в первые десять минут после ранения будет оказана квалифицированная первая медицинская помощь - остановлено кровотечение, вовремя введены обезболивающие препараты, наложен жгут, шансы выжить значительно возрастают.
Второе - это огневая подготовка. Здесь эффективно отрабатывалась взаимозаменяемость в группе. Умение каждого вести огонь из различных видов оружия, состоящего на вооружении группы, очень важно.
Следующий момент - организация связи, умение пользоваться специальными средствами связи. Если нет возможности передать в центр необходимую информацию, КПД группы равен нулю.
Про маршевую втянутость я уже не говорю… Это наш конек. Это всегда отрабатывалось, отрабатывается и будет отрабатываться всерьез.
Действия ваших подразделений подразумевают с учетом реальной боевой обстановки, что они будут действовать в отрыве от основных сил. Что предполагает максимальные психологические и физические нагрузки… Насколько вы смогли смоделировать эти моменты в ходе профессиональных состязаний?
Созданные в течение этих трех дней условия нагнетали обстановку таким образом, чтобы разведчики находились на максимуме физических возможностей психологического воздействия - и чтобы посмотреть как поведут себя люди в экстремальных условиях. Когда группа находится на грани, на пределе возможностей, происходит либо сбой в этом едином организме, либо его сплочение.
Очень хорошо показал себя факультет военной разведки Военной академии Республики Беларусь. Курсанты 4–5-х курсов продемонстрировали прочные практические навыки. А это значит, что система подготовки специалистов для частей спецназа организована правильно. Нам есть кому передавать эстафету.
Обнаружить и вывести из строя наиболее важные стратегические объекты, парализовать управление войсками… Это лишь малая толика задач, которые вам надлежит решать. Что вы можете сказать об оснащении современных белорусских спецназовцев? Изменились ли подходы к проведению специальных мероприятий?
В нашем арсенале ныне самая современная техника, вооружение и средства защиты. Вы видите, что претерпела изменения Военная доктрина. Соответственно, виды и формы, способы ведения боевых действий изменились и у специальной разведки. Во главу угла ставится использование технических средств. Все идет к симбиозу человек - машина. И мы к этому придем с учетом скорости развития технической мысли.
Именно в этом направлении идет мировое развитие спецназа. И в специфике действий наблюдается прогресс. Меняется структура, формы, способы… Мы внимательно отслеживаем эти изменения, перенимая и внедряя лучшее, наиболее приемлемое для наших условий.
Беседовала
Лариса Кучерова, «Ваяр»,
Действительно, мемуары бывшие сотрудники ГРУ практически не пишут, в то время как их коллеги из СВР и ФСБ поставили это дело на поток. Между тем западные спецслужбы, и прежде всего ЦРУ, ФБР и МИ-6 достаточно хорошо осведомлены не только о структуре ГРУ, но и о его кадровом составе, а также о характере ряда проводившихся операций.
Отметим, что первая оперативно значимая информация о деятельности советской военной разведки и структуре центрального аппарата Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных Сил СССР была получена спецслужбами США в сентябре 1945 г. На путь предательства встал шифровальщик резидентуры ГРУ в Оттаве старший лейтенант Игорь Гузенко. Ознакомившись с поступившей из Москвы телеграммой о своем досрочном откомандировании из Канады в СССР, он вместе с семьей решил не возвращаться на Родину и обратился к канадским властям с просьбой о предоставлении политического убежища.
Первоначально допросы перебежчика проводили представители Канадской королевской конной полиции (такое экзотическое название имела тогда контрразведка Страны кленового листа) и британской разведки МИ-6. Вскрывшиеся факты широкомасштабного атомного шпионажа ГРУ на территории США и Канады, подтвержденные секретными документами из сейфа советского военного атташе в Оттаве полковника Николая Заботина, которые Гузенко предусмотрительно захватил с собой, потрясли английских и канадских экспертов. К расследованию подключились оперативники ФБР, которые под руководством Эдгара Гувера приступили к ликвидации выявленной агентурной сети ГРУ на территории Соединенных Штатов. О сложившейся ситуации также проинформировали Группу центральной разведки (ГЦР), на базе которой в 1947 г. собственно и было создано Центральное разведывательное управление США. Полученные от Игоря Гузенко документы и материалы, данные его многочасовых опросов, легли первым кирпичиком в фундамент американской базы данных о ГРУ.
К сожалению, после этого на путь измены встали и некоторые другие офицеры военной разведки. Большинство из них в конечном итоге были разоблачены контрразведкой и понесли заслуженное наказание. Наш сегодняшний рассказ – о первом «инициативнике» из ГРУ – подполковнике Петре Попове, добровольно согласившемся стать американским «кротом» в «Аквариуме». На страницах журнала «Национальная оборона» в 2009-2010 гг. мы планируем продолжить цикл публикаций «Предатели из ГРУ», а также рассказать о ряде других эпизодов противоборства Лубянки с иностранными разведками.
ПЕРВЫЙ КОНТАКТ
«Холодная война» набирала обороты, одновременно усиливалось противостояние СССР и Запада. Основной ареной схватки спецслужб стала послевоенная Европа, разделенная «железным занавесом» на два противоположных лагеря. С 1951 г. тайными операциями и агентурной разведкой против Советского Союза в качестве заместителя директора ЦРУ по планированию руководил видный американский разведчик Аллен Даллес, бывший резидент Управления стратегических служб США в Берне (Швейцария). Именно с его именем связан переход разведки США к активной наступательной тактике против советского блока. В 1953 г. вместе с должностью директора ЦРУ он получает и всю полноту власти в качестве главы разведывательного сообщества Соединенных Штатов Америки.
Аллен Даллес пригласил в ЦРУ специалистов, знакомых с советской действительностью, имевших определенный опыт работы непосредственно на территории СССР, хорошо владевших русским языком. Одним из них стал Джордж Кайзвальтер, выходец из России, семилетним ребенком вместе с родителями эмигрировавший в США после Октябрьской революции. В 1953 г. он стал куратором подполковника Петра Попова, первого «инициативника» из ГРУ, предложившего себя ЦРУ в качестве агента американской разведки.
Петр Семенович Попов, русский, родился в 1923 г. в деревне Селище Кадыйского района Костромской области. Выходец из крестьянской семьи. Женат, двое детей. С августа 1942 г. – в рядах Красной Армии. Прошел путь по дорогам Великой Отечественной войны, офицер снабжения. Конец войны застал его в должности порученца генерал-полковника Ивана Серова. Тот после победы становится заместителем Главноначальствующего советской военной администрации в Германии по делам гражданской администрации. Одновременно Серов сохранил за собой пост заместителя наркома НКВД СССР.
По указанию своего шефа Петр Попов участвовал в деликатных мероприятиях по отбору и переправке в Москву трофейных ценностей, включая золотые изделия, картины, фарфор, мебель и антиквариат, которые Иван Серов использовал для целей личного обогащения. Впрочем, в то время так поступали практически все советские военачальники и высокопоставленные чины госбезопасности.
|
Петр Попов. |
Высокое положение своего покровителя и близость к нему Попов сумел использовать с чрезвычайной выгодой для себя. В то время, когда офицеров-фронтовиков, невзирая на боевые заслуги, десятками тысяч демобилизовывали из армии, Попов мог рассчитывать на успешное продолжение военной карьеры. В 1947-м, когда он заканчивает Академию тыла и снабжения, Иван Серов становится первым заместителем министра внутренних дел СССР. В 1951-м Петр Попов в возрасте 28 лет заканчивает Военно-дипломатическую академию Советской Армии, куда поступил по протекции Серова, и сразу же получает назначение за границу – в Вену. Прикрытием Попова стала должность в советской части Союзнической комиссии по Австрии.
Послевоенная Австрия, как и капитулировавшая Германия, находилась под контролем союзных оккупационных войск четырех великих держав. Вена также была разделена на четыре сектора, которые контролировались советской, британской, американской и французской администрацией. Какой-либо официальной границы между оккупационными зонами со всеми ее атрибутами не существовало. Внутри страны люди и транспорт перемещались практически свободно и без какого-либо контроля. Излишне говорить, что каждая из сторон стремилась использовать имеющиеся возможности для активного ведения разведработы.
В силу специфики своего положения Попов был в курсе ряда операций ГРУ. Его основной линией работы стала вербовка агентуры из числа австрийских граждан для ведения разведки против титовской Югославии.
Майор Петр Дерябин, офицер КГБ, отвечавший за безопасность советского посольства в Австрии и бежавший на Запад в 1954 г., вспоминая Петра Попова, отмечал, что тот был низкого роста, худой и нервозный, без всякого чутья и воображения. Попов держался особняком, отличался повышенной скрытностью и плохо сходился с другими офицерами. Тем не менее, он успешно справлялся с поручавшимися ему заданиями и был на хорошем счету у руководства.
Вена, одна из столиц мирового шпионажа того времени, произвела сильнейшее впечатление на Попова. После провинциального одно- и двухэтажного Калинина, где мать жены Попова имела небольшой деревянный дом, и мрачной сырой Москвы, австрийская столица поражала сверкающими огнями магазинных витрин, знаменитых кондитерских и многочисленных ночных увеселительных заведений. По улицам гуляли нарядные дамы, запах изысканных духов одурманивал изголодавшегося по женщинам офицера ГРУ, который в соответствии со строгими правилами советской зоны оккупации был вынужден приехать в Австрию без жены. Вена уже вполне оправилась от невзгод военного времени: в магазинах предлагались деликатесные мясные, молочные и шоколадные изделия, а в булочных – свыше десяти сортов белого хлеба. Попов смотрел на все это изобилие широко раскрытыми глазами. Австрия благоденствовала, а Советский Союз испытывал продовольственные трудности и лишь недавно отказался от карточной системы. Невольно в голову лезли всякие крамольные мысли о преимуществах капитализма.
В 1952 г. Попов знакомится с молодой австрийкой Эмилией Коханек, работавшей переводчицей в комендатуре советских оккупационных войск в Австрии. Первоначальный роман быстро перерастает в близкие отношения. Любовники несколько раз в неделю посещают рестораны, интимные встречи проходят на служебных квартирах и в номерах гостиниц. Попов не на шутку увлекается изысканной, утонченной Эмилией, совсем не похожей на замученных тяжелым бытом и плохо одетых советских женщин. В постели с Коханек он забывает обо всем, жадно наслаждаясь ее телом и разнообразием удовольствий, так непохожих на пуританский советский секс. Вспыхнувшая страсть не только кружит голову, но и требует все новых и новых расходов, одновременно ослабляя моральные устои сотрудника военной разведки, советского гражданина и члена КПСС. Постепенно Петр Попов начинает задумываться об установлении конспиративного контакта с представителями американской разведки, что позволило бы ему решить все материальные проблемы и трудности, а в перспективе – чем черт не шутит – перебраться на Запад, чтобы не расставаться с Эмилией. Окончательно на путь предательства его подтолкнула неожиданная беременность Коханек, которой срочно требовался аборт и, соответственно, деньги для оплаты услуг врача.
|
Иван Серов. |
Существуют две версии того, каким именно образом Петр Попов был завербован ЦРУ. Американцы утверждают, что в январе 1953 г. он подбросил записку с предложением об агентурном сотрудничестве в автомобиль вице-консула США в Вене. Бумага быстро попала по назначению. С личной санкции Аллена Даллеса для установления контакта с «инициативником» и его закрепления, в Вену под именем Гарри Гроссман прибыл Джордж Кайзвальтер. Американцы быстро оценили, какой уникальный шанс послала им в руки судьба, и удовлетворили все запросы новоиспеченного агента.
Версия КГБ основана на показаниях, которые Попов дал следствию после своего ареста в Москве. Согласно материалам хранящегося в архивах Лубянки шеститомного дела №22, он был задержан в центре Вены в момент встречи с агентом ГРУ Бэшем двумя мужчинами, представившимися сотрудниками австрийской полиции. Они силой усадили Попова в автомобиль и вывезли из советского сектора, доставив его в здание американской военной полиции. Там подполковника обыскали, допросили и завербовали, угрожая в случае отказа тайно вывезти в США и судить за кражу американских военных секретов, либо оглаской в прессе о «добровольном бегстве на Запад».
СЕКРЕТЫ НА ПРОДАЖУ
Так или иначе, подполковник Попов, которому в Лэнгли присвоили оперативный псевдоним «Грэлспайс», начал сотрудничать с американцами. Для обеспечения поддержки операции с Петром Поповым в советском отделе ЦРУ (сокращенно SR – Soviet Russia) было создано специальное подразделение, получившее индекс SR-9. В дальнейшем группа SR-9 руководила работой московской резидентуры ЦРУ и имевшимися в Советском Союзе американскими агентами. Продуктивной работе с Поповым в немалой степени способствовали доверительные отношения, которые сложились у него с Джорджем Кайзвальтером. В оперативной практике спецслужб данное обстоятельство порой имеет ключевое значение для достижения успеха. Кайзвальтер был огромным мужчиной мощного телосложения ростом более 6 футов с располагающим лицом дружелюбно настроенного бармена. Коллеги в Лэнгли звали его «медвежонком». Наружность и поведение Джорджа Кайзвальтера скрывали быстрый ум, сочетавшийся с энциклопедической памятью. Среди оперативных работников советского отдела ЦРУ он был первым среди равных. Подполковник ГРУ быстро проникся искренним уважением к Кайзвальтеру. Тот вел себя с Поповым непринужденно, и агент считал своего куратора другом. Они неоднократно устраивали совместные выпивки после удачно проведенных операций. По Лэнгли даже ходила шутка, что ЦРУ имеет свою корову в советском колхозе: на полученные от Кайзвальтера деньги Попов купил телку брату-колхознику.
На первых встречах Петр Попов детально изложил все подробности биографии, рассказал о своих функциональных обязанностях, контактах и круге общения, состоящей у него на связи агентуре, аппарате советской военной разведки в Австрии, установочных данных на сотрудников КГБ и ГРУ в Вене, используемых ими оперативных прикрытиях, организационно-штатной структуре Главного разведывательного управления Генерального штаба, системе отбора и подготовки кадров.
В дальнейшем Попов информировал ЦРУ по аспектам текущей деятельности советской военной разведки в Австрии, о поступающих из Москвы директивных указаниях штаб-квартиры ГРУ, проходящих через него секретных документах. Петр Попов также передал своему оператору ценные сведения о советской военной доктрине и вооружениях, включая советский полевой устав 1951 г., схемы организации мотострелковых и бронетанковых дивизий Советской Армии, общевойсковой армии, а также отчет о проведении в 1954 г. в районе Тоцка первого советского военного учения с реальным применением ядерного оружия.
Всего за время пребывания в Австрии Попов, согласно его показаниям на Лубянке, имел девять конспиративных встреч с Кайзвальтером: пять в 1954 г. и четыре в 1955-м. В действительности, как можно предположить, их было гораздо больше. Просто разоблаченный американский шпион хотел преуменьшить свою вину и нанесенный ущерб, рассчитывая на смягчение приговора суда.
Успех ЦРУ с Поповым, о вербовке которого было доложено лично президенту США Дуайту Эйзенхауэру, и ценность нового агента в немалой степени поспособствовали назначению Аллена Даллеса на пост директора Центрального разведывательного управления, которое состоялось 26 февраля 1953 г.
Роль и значение «Грэлспайса» особенно возросли после того, как первым председателем Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР 13 марта 1954 г. был назначен покровитель Попова Иван Серов, вскоре получивший воинское звание «генерал армии». Учитывая хорошие отношения Серова с советским лидером Никитой Хрущевым (они вместе работали на Украине накануне войны, где сблизились), в перспективе это открывало блестящие возможности для дальнейшего служебного роста Попова. Отметим, что все послевоенные годы тот поддерживал доверительный контакт с Серовым и напоминал о себе заграничными сувенирами и дорогими подарками, которые привозил ему в Москву во время отпусков. Выходит, что председатель КГБ снабжался дефицитными импортными товарами на деньги американской разведки.
Практически сразу же после вербовки подполковника Петра Попова ЦРУ стало прорабатывать возможность поддержания связи с агентом на территории СССР. Данный вариант мог понадобиться в случае, если бы Попова отозвали на родину, где тот, как надеялись в Лэнгли, продолжит свою карьеру офицера разведки уже в центральном аппарате ГРУ. Миссия была поручена Эдварду Эллису Смиту, который с 1948 по 1950 гг. работал в Москве в качестве помощника американского военного атташе, знал русский язык и местные условия. Однако он не оправдал надежд, возлагавшихся на него советским отделом ЦРУ. Побывав в отпуске, Попов раскритиковал выбранные Смитом московские тайники для обмена сообщениями. Их использование стало бы самоубийством, жаловался агент.
Вдобавок ко всему горничная, с которой Смит неосмотрительно вступил в интимные отношения, оказалась «ласточкой» КГБ, и Лубянка начала шантажировать представителя ЦРУ сексуальным компроматом, склоняя его к измене. Эдвард Эллис Смит не поддался на «медовую ловушку». Однако после того как в 1956 г. он рассказал о сложившейся ситуации своим шефам в Вашингтоне, его подвергли интенсивному допросу, после чего уволили как неблагонадежного. К счастью для Попова, Смит не знал, для кого именно ему велели готовить тайники.
Позднее, уже в 1958 г., подготовку тайниковых операций в Москве поручают кадровому сотруднику ЦРУ Расселу Аугусту Лэнжелли. Тот в отличие от Смита успешно справляется с заданием. Весной 1958 г. Лэнжелли специально приезжает в Западный Берлин, где его под псевдонимом «Даниил» представляют Попову с целью визуальной идентификации. На этой встрече обговариваются способы и условия поддержания конспиративной связи с «Грэлспайсом» в Советском Союзе. При этом американцы исходили из того, контрразведывательный режим на территории СССР, по их мнению, стал менее жестким и позволял осуществлять «моментальные» встречи с агентурой без риска ее разоблачения (дальнейшие события показали, что это стало стратегическим просчетом ЦРУ). В качестве безопасных мест для будущих контактов с Поповым в Москве были названы детская площадка в Сокольниках, общественный туалет на Пушкинской площади, музыкальный магазин на Петровке, несколько ресторанов. Что касается сигнала вызова «Грэлспайса» на встречи, то предполагалось использовать ряд мелодий, передаваемых в определенное время на частотах западных радиостанций, которые должен быть слушать Попов по коротковолновому приемнику.
В конечном итоге договорились, что личные встречи Попова с Лэнжелли будут происходить в ресторанах «Астория» и «Арагви», в Центральном детском театре, у входа на станцию метро «Проспект Мира», а запасной вариант – нотный магазин на Неглинке. Для вызова Лэнжелли на встречу Попов мог звонить ему по домашнему номеру в квартиру из любого телефона-автомата после семи часов вечера. Условная фраза и условный ответ означали место, дату и время встречи. Когда по телефону отвечал женский голос, Попов обязан был, не вступая в разговор, повесить трубку.
В 1955 г. советские оккупационные войска покинули Австрию. Вместе с ними в Советский Союз возвратился и Петр Попов. Надобность его использования в Вене отпала – после нормализации отношений Москвы и Белграда была законсервирована венская группа югославской агентуры, которой руководил Попов. На последней встрече со своим оператором в Вене он высказал намерение продолжить в будущем свое сотрудничество с ЦРУ. В архивах Лэнгли зафиксированы прощальные слова агента. «Вот это мне нравится в вашей организации: вы находите время выпить и расслабиться, и вы уважаете личность. У нас же личность – ничто, зато правительство – все», – заявил Попов, расставаясь с Джорджем Кайзвальтером.
В ГРУ Попов получил новое назначение – в город Шверин (ГДР), в один из опорных пунктов Разведывательного управления ГСВГ, куда он приезжает в сентябре 1955 г. Учитывая краткосрочное пребывание в Москве (менее двух недель), предупредить американцев о своем новом месте службы Попов не сумел. Поэтому три месяца он оставался без связи. 10 января 1956 г. Попов обратился к одному из членов военной миссии Великобритании и попросил передать письмо для американцев. Тот выполняет просьбу русского подполковника, передав документ представителям МИ-6, а они, в свою очередь, проинформировали об этом коллег из Лэнгли. Таким образом, контакт с ЦРУ был восстановлен.
В дальнейшем указанный эпизод дал повод некоторым западным исследователям для утверждений о том, что письмо Попова прошло через руки сотрудника берлинской резидентуры МИ-6 и одновременно советского агента Джорджа Блейка, который сообщил об этом на Лубянку. Сам Блейк, ныне здравствующий и проживающий в России, категорически опровергает такую версию: «Не я предупредил советскую разведку, что он – агент ЦРУ», добавив, что письмо Петра Попова он не видел.
За время работы в Шверине отношения с агентом поддерживались при помощи связника. Несколько раз Попов сумел выехать в Западный Берлин и провести три личные встречи с Кайзвальтером. Среди наиболее значимых документов этого периода, переданных «Грэлспайсом» американской разведке, – закрытый доклад Никиты Хрущева на ХХ съезде КПСС с критикой культа личности Сталина, состав агентурной сети Разведывательного управления Группы Советских войск в Германии (ГСВГ), а также содержание секретного выступления министра обороны СССР маршала Георгия Жукова перед руководящим составом ГСВГ.
Вопреки всем служебным инструкциям Попов, находясь в ГДР, вступает в интенсивную любовную переписку с Эмилией Коханек, будучи не в силах отказаться от своей пассии.
ПОД КОЛПАКОМ КОНТРРАЗВЕДКИ
В апреле 1957 г. подполковника Попова переводят в Карлсхорст – главную базу советских спецслужб в Германии, где он начинает работать с нелегалами советской военной разведки, использовавшими Восточный Берлин как промежуточную площадку для дальнейшего проникновения на Запад. Само собой разумеется, что все проходящие через него материалы Попов передает ЦРУ. Однако после того, как нелегалы ГРУ супруги Таировы обнаруживают за собой в США слежку и, прервав задание, экстренно возвращаются в Советский Союз, он попадает под подозрение органов контрразведки. Поиску «крота» также способствовали сигналы о возможном наличии в штабных структурах ГСВГ агента американской разведки. Они были получены, в частности, от уже упоминавшегося Джорджа Блейка.
Оперативную разработку Петра Попова вел полковник госбезопасности Валентин Звезденков. В помощь офицерам КГБ в Карлсхорсте из СССР прибыла специальная бригада наружного наблюдения, которая следила за подозреваемым при его перемещениях по Восточному Берлину. Дело оперативной проверки подполковника Петра Попова получило на Лубянке кодовое наименование «Бумеранг». А сам объект разработки – оперативный псевдоним «Иуда».
По мере того как накапливались косвенные улики, становилось ясно, что дальнейшее пребывание Попова в Германии становится опасным с точки зрения интересов государственной безопасности. Второе главное управление КГБ (контрразведка) настаивает на его отзыве в СССР, но так, чтобы тот ничего не заподозрил. Повод нашелся быстро. 8 ноября 1958 г. руководство ГРУ поднимает вопрос о несанкционированной переписке Попова с Эмилией Коханек. Это становится формальной причиной его вызова в Москву для объяснений. 24 ноября агент последний раз встречается в Берлине со своим оператором Джорджем Кайзвальтером. В ГРУ Попову инкриминируют нарушение конспирации и установленных правил во взаимоотношениях с иностранцами, и под этим предлогом откомандировывают его из разведки в распоряжение отдела кадров Тыла Советской Армии. По странному стечению обстоятельств 8 декабря 1958 г. генерал армии Серов освобождается от должности председателя КГБ и… назначается начальником ГРУ. А уже 25 декабря хозяином Лубянки становится Александр Шелепин. Логично предположить, что данная кадровая рокировка предпринята Никитой Хрущевым после того, как он был ознакомлен с информацией о наличии предполагаемого «крота» ЦРУ в ГРУ и его тесных контактах с Серовым, по рекомендации которого Попов, собственно, и попал в систему военной разведки.
В качестве председателя КГБ Шелепин санкционирует мероприятия по завершению оперативной разработки подполковника Петра Попова. Прежде всего, его отправляют в Калинин, где он должен ожидать нового назначения. Тем временем КГБ планирует выявить способы, которые будет использовать американская разведка для связи со своим агентом на территории СССР. Одновременно «засвеченные» Поповым нелегалы ГРУ получили команду с соблюдением всех мер предосторожности вернуться на родину.
Вблизи от дома семьи Поповых в Калинине (ул. Медниковская, д. 53) оборудуется стационарный пост наблюдения, оснащенный приборами ночного видения. Изымается и просматривается входящая корреспонденция. Усилия наружного наблюдения сосредоточены на выявлении связей Попова среди советских военнослужащих, его контактов с иностранцами, а также фиксации возможной отправки им почтовой корреспонденции для связи с зарубежным разведцентром. Кроме того, в доме семьи Поповых скрытно устанавливается техника слухового контроля. С ее помощью 3 января 1959 г. был зафиксирован прием Петром Поповым шифрованного сообщения франкфуртского радиоцентра ЦРУ.
Одновременно были выявлены контакты Попова с офицерами расположенного в Калинине 2-го Центрального НИИ Минобороны – головного института, занимавшегося вопросами противовоздушной и противоракетной обороны, которых в ходе дружеских разговоров и застолий он использовал «втемную» для получения закрытой информации.
Контрразведчики также установили плотное наружное наблюдение за двумя установленными сотрудниками московской резидентуры ЦРУ: Расселом Аугустом Лэнжелли, действовавшим под прикрытием должности атташе административно-хозяйственного отдела посольства США, и Джорджем Уинтерсом, атташе по экономическим вопросам. Предполагалось, что именно они будут поддерживать связь с агентом.
Первая «моментальная» передача между Поповым и Лэнжелли состоялась 4 января. Она не была зафиксирована органами КГБ. Агент сообщил, что он уволен из военной разведки и переведен в Калинин. В донесении также говорилось, что Попов намерен обратиться к новому начальнику ГРУ Ивану Серову с просьбой о помощи.
Помимо личных контактов с агентом, условиями связи предусматривалось использование почтового канала. Здесь и была добыта первая документальная улика – поступившее на имя Попова на первый взгляд безобидное письмо от друга из Москвы. Его опустил в почтовый ящик Джордж Уинтерс. Это стало его личной ошибкой, так как предназначенное для Попова тайнописное сообщение в письме, по сути дела, дублировало уже полученные ранее агентом инструкции от Лэнжелли. Когда перехваченное письмо обработали в лаборатории Оперативно-технического управления КГБ, проявилась тайнопись. ЦРУ инструктировало своего агента относительно целесообразности его обращения к Серову с просьбой вернуться в систему военной разведки. Если это окажется невозможным, Попову советовали попроситься служить в один из гарнизонов ГСВГ. В Комитете госбезопасности текст сфотографировали и, придав письму первоначальный вид, отправили адресату.
А вскоре, вечером 21 января, разведчиками наружного наблюдения КГБ неподалеку от выхода из станции метро «Проспект Мира» был впервые зафиксирован «моментальный» контакт с обменом предметами между Петром Поповым и Расселом Лэнжелли.
16 февраля становится известно, что Попов посетил ГРУ, где с ним по указанию Серова обсуждались варианты нового назначения по линии военной разведки. Медлить больше было нельзя. 18 февраля 1959 г. собиравшегося уехать в Калинин Попова задерживают на Ленинградском вокзале в Москве. При личном обыске у него была изъята записная книжка с телефоном Лэнжелли, пароль для вызова на агентурную встречу, шесть листов специальной копировальной бумаги, блокнот с подготовленным тайнописным сообщением и другие улики. Одновременно проводился обыск по месту жительства Попова в Калинине. Контрразведчики обнаружили в тайниках, оборудованных в спиннинговых катушках, помазке для бритья и рукоятке ножа, инструкции по способам связи с разведцентром, план радиопередач, шифровальные и дешифровальные блокноты, специальные таблетки для проявления тайнописи. Были также найдены 20 тысяч рублей и пистолет «Вальтер» с заряженной обоймой и боевыми патронами к нему, полученные Поповым от американской разведки.
«КОШКИ-МЫШКИ» С ЦРУ
Попов «сломался» на первом же допросе и признался в сотрудничестве с ЦРУ. Однако в своих показаниях он преуменьшил степень нанесенного ущерба и заявил, что работать на американцев стал под давлением. Так как Попов выразил горячее стремление любым доступным способом искупить вину и тем самым избежать расстрела, контрразведчики решили провести оперативную игру с ЦРУ. Лучшей стимуляцией для Попова было стремление сохранить жизнь. План оперативной игры, разработанный под руководством начальника Второго главного управления КГБ СССР генерала Олега Грибанова, предусматривал проведение нескольких встреч с Лэнжелли на протяжении от шести месяцев до одного года. Ставились задачи уточнить объекты разведывательного интереса США на территории Советского Союза, провести необходимые мероприятия по дезинформации противника, изучить формы и методы работы московской резидентуры ЦРУ, выиграть время для завершения вывода из-за границы всех работавших с Поповым нелегалов ГРУ. Незадолго до начала операции «Грэлспайсу» улучшили условия содержания и питания, чтобы его изможденный вид не насторожил американского разведчика.
Известив Рассела Лэнжелли условленным телефонным звонком о проведении 18 марта в 20.00 агентурной встречи в ресторане «Астория» (пароль «Борис дома?», отзыв «Вы ошиблись, это американский дом»), Попов под негласной охраной КГБ прибыл к месту встречи, оборудованному скрытыми фото- и кинокамерами, а также средствами слухового контроля. «Моментальный» контакт в «Астории» прошел нормально. В переданном сообщении агент уведомил ЦРУ, что его переводят в город Алапаевск (Свердловская обл.) на должность командира батальона. Это, по замыслу Лубянки, исключало раскрытие факта работы «Грэлспайса» на советскую контрразведку, так как местом его новой службы стал район, закрытый для посещения иностранцами. Кроме того, теперь инициатива в проведении последующих встреч полностью переходила в руки КГБ, так как, по здравой логике, приезжать в Москву с Урала Петр Попов мог не тогда, когда этого требовали интересы ЦРУ, а лишь в командировку, или же – с оказией – для посещения семьи, оставшейся в Калинине.
В свою очередь Лэнжелли передал Попову денежное вознаграждение в размере 20 тыс. руб. и очередное задание, обязывающее агента приступить к сбору сведений о военных приготовлениях СССР в связи с берлинским кризисом и данных о тактико-технических характеристиках советских МБР, темпах их выпуска, позиционных районах.
Очередные встречи «Грэлспайса» и его оператора прошли 23 июля в «Астории» и 18 сентября в «Арагви». Вместе с новыми заданиями Попов получил сначала 15 тыс., а затем еще 20 тыс. руб., а Лэнжелли – умело подготовленную на Лубянке «дезу». Последний контакт между ними состоялся 16 октября 1959 г. В этот день было решено взять Рассела Аугуста Лэнжелли с поличным в момент проведения операции по связи с Петром Поповым и извлечь из этого дела максимальные политические и пропагандистские дивиденды. Встреча состоялась на Кутузовском проспекте в переполненном автобусе 107-го маршрута. Передав американцу контейнер с донесением, Попов установленным сигналом сообщил об этом контрразведчикам, ехавшим рядом с ним в автобусе. На выходе Лэнжелли и Попова задержали и доставили в приемную КГБ. Там американскому разведчику прокрутили фильм, снятый в момент проведения им конспиративных встреч с агентом.
По оценкам Лубянки, в общей сложности Попов раскрыл свыше 80 офицеров ГРУ, в том числе опознав часть из них по фототеке ЦРУ. Западные источники называют гораздо более внушительную цифру – 650 идентифицированных сотрудников и агентов ГРУ. Кроме того, донесения Попова позволили Пентагону сэкономить, по крайней мере, $500 млн. на научно-исследовательских программах.
7 января 1960 г. Военная коллегия Верховного суда СССР признала подполковника Петра Попова виновным в измене Родине и приговорила его к высшей мере наказания – смертной казни через расстрел.
P.S. В 1961 г. с предложением о сотрудничестве в ЦРУ и МИ-6 обратился полковник ГРУ Олег Пеньковский. Агентурные псевдонимы «Герой» и «Янг». Расстрелян в 1963 г.
В 1961 г. ФБР завербовало офицера нью-йоркской резидентуры ГРУ Дмитрия Полякова. Агентурный псевдоним «Топхет». Был разоблачен через 25 лет эффективной работы на американцев, дослужился до должности резидента ГРУ в Индии и получил воинское звание «генерал-майор», после чего с почетом ушел на пенсию. Расстрелян в 1988 г.
Но это – уже совсем другие истории, о которых мы также расскажем в журнале «Национальная оборона».
Игорь Юрьевич КОРОТЧЕНКО – член Общественного совета при Министерстве обороны РФ
Дмитрию Валерьевичу Баталееву – внуку полководца посвящаю
От автора
Мое знакомство с именем Маркиана Михайловича Попова произошло более 20 лет назад.
В далеком 1992 году я впервые приехал в Центральный архив Министерства обороны. На руках были только справки о ранениях моего деда. И мне очень хотелось тогда узнать хоть что-то о его боевом пути.
Как помню сейчас, это были солнечные и бесподобно теплые сентябрьские дни. В архиве меня встретила Кеменова Валентина Александровна, на тот момент уже около 40 лет возглавляющая коллектив читального зала. Эта изумительная, энергичная и отзывчивая женщина сразу же спросила меня: «А вам это очень нужно?» И когда услышала утвердительный ответ, то оказала самую максимальную помощь, по сути, став моим первым учителем в архивном деле. Огромное ей спасибо за это!
А работалось тогда в удовольствие. В читальном зале стояла буквально мертвая тишина. Генерал-майор авиации Н. Г. Кислицын, еще четыре ветерана войны (дедушки и бабушки) и я, молоденький офицер из Смоленска. Вот, собственно и все на тот момент посетители главного военного архива.
Порадовали и первые документальные находки. Очень скоро выяснилось, что в 1943 г. мой дед воевал на Брянском фронте, а в 1944 г. – на 2-м Прибалтийском. Как оказалось, командующим войсками этих фронтов был генерал армии М. М. Попов.
В общем, там, в Подольске, благодаря моему деду я открыл для себя это имя, о котором известно было немного. Но шли годы, и мой интерес к личности этого военачальника не угасал. Буквально по крупицам я собирал все, что удавалось про него найти. Потом состоялось судьбоносное знакомство с внучкой начальника штаба этих фронтов генерал-полковника Л. М. Сандалова, а спустя еще несколько лет – с внуками и зятем полководца. Словно сама судьба вела меня к написанию этой книги.
Со временем я узнал, что вклад Маркиана Михайловича в нашу Победу поистине велик. И только его трагическая гибель в 1969 году стала одной из причин незаслуженного забвения полководца.
А ведь именно он в 33 года стал заместителем Маршала Советского Союза Блюхера.
Это он в первые месяцы войны отстаивал Ленинград.
Это он в Московской битве отогнал фашистов на 100 километров.
Это он в 1942-м освободил часть Воронежа.
Это он под Сталинградом организовал прорыв и ввод в бой подвижных войск левого крыла фронта.
Это он, временно командуя 5-й танковой армией, провел наступательные бои до р. Калитва на целых 200 километров.
Это он, возглавив подвижную группу Юго-Западного фронта в составе четырех механизированных корпусов, провел операции в тылах немецких войск, форсировал р. Донец, овладел городами Славянск и Краматорск, перерезав все коммуникации немцев.
Это он, будучи командующим Брянским фронтом, подготовил и провел знаменитую Орловскую операцию, а затем очистил от врага Брянские леса и освободил город Брянск.
И самый первый салют в годы Великой Отечественной войны в Москве был дан в честь его фронта!
Образованность, воспитанность, душевность, человечность – и это даже еще не всё, что отличало Маркиана Михайловича от иных его коллег, у которых и его молодость, и его стремительная карьера вызывали не только уважение, но и зависть. К сожалению, ему помогали не только подниматься, но и падать с крутых военных вершин, объясняя это задним числом некоторыми личными слабостями. Однако многочисленные факты говорят о том, что все было далеко не так.
Герой Советского Союза, генерал армии М. М. Попов до последних дней своей жизни много работал, вел переписку со своими бывшими подчиненными, писал статьи, которые периодически выходили, и готовил к выходу в свет свои мемуары. Причем писал он, следует сказать об этом особо, как и Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский, сам.
К великому сожалению, даже из уст офицеров я до сих пор слышу, одно и то же: «Не знаю такого!» Что ж, значит, пришла пора узнать…
БЛАГОДАРНОСТИ Эта книга потребовала помощи и поддержки многих людей. В связи с чем хотелось бы особо поблагодарить: Баталеева Валерия Яковлевича – зятя генерала армии М. М. Попова, Баталеева Алексея Валерьевича – внука генерала армии М. М. Попова, Дмитриева Сергея Николаевича – главного редактора издательства «Вече», Пахоменкову Марину Михайловну – заведующую Новоржевским филиалом ГБУК Псковского музея-заповедника «Музей истории Новоржевского края» и Юрину Елену Владиславовну – внучку генерал-полковника Л. М. Сандалова.
Часть первая
За ученого трех неученых дают.
А.В. Суворов
Знания, как таковые, бесполезны на поле сражения: с этим легко согласиться.
Что нам нужно, так это навык. С другой стороны, особенно в мирное время, скорейший путь к приобретению навыков – образование.
Генерал-лейтенант Черрини
Смоленская набережная, дом 5/13
Путешествуя по историческому центру Москвы, невозможно пройти мимо Смоленской набережной. Она расположена на левом берегу Москвы-реки между Смоленской улицей и площадью Свободной России. Здесь же находится посольство Великобритании. Как пишет С. К. Романюк в книге «По землям московских сел и слобод», «Смоленская набережная почти полностью застроена новыми большими жилыми зданиями. На углу с Новым Арбатом – жилой дом, выстроенный в конце 1930-х гг. по проекту А. В. Щусева и А. К. Ростковского (№ 12), а рядом с ним возводится новое здание посольства Великобритании…
Здесь к набережной выходит Проточный переулок. Он был одним из тех мест в Москве, которые «славились» безысходной бедностью обитателей, «соперничавших» в этом с самой Хитровкой. Особенно были известны «Арженовка», или «Ржанова крепость», «Зиминовка» и «Волчатник», называвшиеся по фамилиям своих владельцев купцов Арженова, Зимина и Волкова.
Л. Н. Толстой, желавший познакомиться с жизнью городской бедноты, принял участие в трехдневной переписи, проводившейся в Москве 23–25 января 1882 г., и выбрал самый неблагополучный участок рядом со Смоленским рынком. Толстой переписывал обитателей в доме Зимина (находившемся на месте дома № 11/27 на углу с 1-м Смоленским пер.)– «На Проточный переулок, – писал Толстой, – выходят двое ворот и несколько дверей: трактира, кабака и нескольких съестных и других лавочек… Все здесь серо, грязно, вонюче – и строения, и помещения, и дворы, и люди. Большинство людей, встретившихся мне здесь, были оборванные и полураздетые». Впечатления, полученные им при посещении этого и других московских притонов, отразились в его публицистических и художественных произведениях. И. Г. Эренбург назвал один из своих ранних романов, опубликованных в 1927 г., «Проточный переулок». Писатель Александр Вьюрков в рассказе «Трущоба» так описывает эти места: «Проточный был заселен ремесленниками, мастеровыми, извозчиками, прачками и ворами… В Проточном бесследно исчезали не только краденые вещи, но и сами ограбленные. Когда начали ломать один из флигелей, в подвалах флигеля нашли несколько человеческих скелетов…»
Один из самых страшных притонов – «Ржанова крепость» – унылый длинный двухэтажный дом (Проточный пер., № 11), занимал квартал между 1-м Смоленским и Малым Новопесковским переулками, заходя своими крыльями в оба переулка. Его сломали в начале 1970-х гг., но не полностью – осталась небольшая часть на углу с Малым Новопесковским переулком.
От Проточного переулка тянется по Смоленской набережной большой жилой дом (№ 5/13), построенный в 1954 г. по проекту Б. Г. Бархина, Н. И. Гайдарова, М. М. Лермана. Дом этот щедро украшен лепными декорациями – особенно на башне левой части, на крыше которой высится угрожающих размеров что-то вроде букетов. Внизу дом огражден решетками – того и гляди, чтобы какое-нибудь украшение не упало на голову прохожему.
И вот мы подошли к нужному нам дому-достопримечательности, дому многоквартирному, дому двенадцатиэтажному, дому восьмиподъездному, дому кирпичному, дому в стиле позднего сталинского ампира. Он до сих пор считается красивым, элитным и, как видно, престижным. Есть там и большой парадный подъезд, и консьерж. Все как положено. А еще есть на этом доме несколько мемориальных досок, тех самых, что у нас принято устанавливать на зданиях, в которых проживала знаменитая персона.
Именно благодаря этим плитам мы можем узнать, что с 1955 по 1990 г. здесь жил дважды Герой Советского Союза маршал авиации Е. А. Савицкий, с 1955 по 1976 г. – дважды Герой Советского Союза главный маршал авиации А. А. Новиков, с 1955 по 1967 г. – Герой Советского Союза адмирал флота И. С. Исаков, с 1954 по 1961 г. – режиссер А. Д. Попов, и с 1955 по 1983 г. – артист А. А. Попов.
Евгений Иванович Савицкий (1910–1990) в годы войны был командиром 3-го истребительного авиакорпуса. На его личном счету записано 22 сбитых лично и 2 – в группе самолета противника. С 1948 г. командовал авиацией ПВО, а в 1966-м был назначен заместителем главнокомандующего Войск ПВО страны. Звание маршала авиации ему присвоили, когда он уже жил в этом доме (1961).
Александр Александрович Новиков (1900–1976) в 1943 году был назначен командующим ВВС. В годы войны, как представитель Ставки ВГК, координировал боевые действия авиации нескольких фронтов в битвах под Сталинградом и на Курской дуге, при штурме Кенигсберга и в Берлинской операции. В 1946 г. был арестован по сфабрикованному «авиационному делу». После освобождения командовал Дальней авиацией (1953–1955), а в 1956 г. стал начальником Высшего училища Гражданской авиации.
Иван Степанович Исаков (1894–1967) в годы войны и после нее был начальником Главного морского штаба. Затем заместителем главкома ВМФ и заместителем министра Морского флота. В 1942-м был тяжело ранен во время Новороссийской операции под Туапсе на Гойтхском перевале. Остался инвалидом. По свидетельству академика А. Алиханова, сам Сталин отзывался о нем так: «Умница, без ноги, но с головой». Героем Советского Союза стал в мае 1965 г. «за умелое руководство войсками, мужество, отвагу и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, и в ознаменование 20-летия Победы…»
Алексей Дмитриевич Попов (1892–1961) – советский режиссер, теоретик и педагог. Народный артист СССР. До войны возглавлял Центральный театр Красной армии, затем был главным режиссером театра. В 1940 г. стал профессором ГИТИСа, а в 1961 г. – его художественным руководителем.
Андрей Алексеевич Попов (1918–1983) – советский актер театра и кино, театральный режиссер, педагог. Народный артист СССР. 23 года служил в труппе Центрального театра Красной армии. В 1963 г. возглавил Центральный театр Советской Армии, которым руководил до 1974 года. С 1968 г. преподавал в ГИТИСе, а в 1973 г. стал профессором. В 1976 г. возглавил Театр им. К. Станиславского.
По ряду причин мы не можем сказать, кто еще из знаменитостей поселился в этом доме, однако одно имя известно точно: Маркиан Михайлович Попов, генерал армии, Герой Советского Союза. Один из виднейших полководцев Великой Отечественной войны. В этом доме он жил вплоть до своей трагической гибели весной 1969 года…
К 60-летию Великой Победы генерал армии, доктор исторических наук М. Гареев опубликовал рейтинг выдающихся деятелей и полководцев Второй мировой войны. Предваряя это исследование необходимым в таких случаях вступлением, известный российский военачальник и военный теоретик объяснит причину его появления следующим образом: «В последние годы в различных странах были опубликованы списки наиболее выдающихся полководцев, в том числе периода Второй мировой войны. Сама попытка составить такой список, определить рейтинг наиболее выдающихся военных деятелей заслуживает внимания. Разумеется, не просто сопоставить, скажем, советских полководцев с полководцами союзных стран или противника. Ибо различными были цели, задачи, условия ведения вооруженной борьбы. Да и каждый полководец имеет свой особый полководческий почерк.
Но, несмотря на разнообразие условий, существуют и обязательные для всех воинские доблести, такие как творчество и новаторство, умение предвидеть развитие событий, выдержка и мужество, инициативность, смелость и решительность, которые в разных условиях проявляются в различных формах, но никогда не теряют своей ценности и значения. Необходимо тщательно изучать боевой опыт – сгусток военной мудрости, впитавшей в себя все положительное и негативное, что было в прошлых войнах, осмысливание и творческое использование которого незримо связывает между собой полководцев разных стран и поколений.
Это и позволяет с неизбежными в таких случаях допусками, условностями и относительностью в определенной мере сравнивать и оценивать деятельность различных военачальников».
Итак, в рейтинге советских полководцев и военачальников стратегического и оперативно-стратегического звена имя генерала армии М. М. Попова стоит на 18-м месте (Попов Маркиан Михайлович (1902–1969 гг.) – генерал армии. Командующий Северным и Ленинградским фронтами, 61, 40 и 5-й ударной армиями, заместитель командующего Сталинградским и Юго-Западным фронтами, командующий Резервным фронтом, войсками Степного военного округа, Брянским, Прибалтийским и 2-м Прибалтийским фронтами, с апреля 1944 г. – начальник штаба Ленинградского, 2-го Прибалтийского фронтов. Наиболее умелые действия показал при подготовке и проведении Орловской операции 1943 г.) после маршала Г. К. Жукова (1), маршала A. M. Василевского (2), маршала К. К. Рокоссовского (3), маршала И. С. Конева (4), маршала Р. Я. Малиновского (5), маршала Л. А. Говорова (6), генерала армии А. И. Антонова (7), маршала С. К. Тимошенко (8), маршала Ф. И. Толбухина (9), маршала К. А. Мерецкова (10), маршала Б. М. Шапошникова (11), генерала армии И. Д. Черняховского (12), генерала армии Н. Ф. Ватутина (13), маршала И. Х. Баграмяна (14), маршала А. И. Еременко (15), генерала армии И. Е. Петрова (16), маршала В. Д. Соколовского (17). После Маркиана Михайловича Попова идут имена генерала армии М. А. Пуркаева (19) и генерала армии Г. Ф. Захарова (20). И это при том, что в разное время фронтами командовали более 40 военачальников.
Что же касается увековечения памяти генерала армии Попова, то по сравнению с другими именами полководцев Великой Отечественной войны здесь все выглядит более чем скромно. Одна мемориальная доска в память о славном земляке установлена в городе Серафимович Волгоградской области. Другая памятная доска генералу Попову установлена в Новоржеве. Улицы генерала Попова есть в Брянске, Орле, Серафимовиче и Симферополе. В 1968 г. Маркиану Михайловичу было присвоено звание почетного гражданина города Брянска. В Центральном музее Вооруженных Сил есть коллекция экспонатов, принадлежащих командующему войсками Брянского фронта. Однако, несмотря на выдающийся вклад в Великую Победу, имя генерала армии Попова совершенно несправедливо остается в забвении…
Главный маршал авиации А. Е. Голованов был награжден полководческим орденом Суворова 1-й степени трижды. Как отмечал в своей книге «Солдаты империи» известный поэт и публицист Ф. Чуев, «мало у кого из наших полководцев было три ордена Суворова I степени. Даже у Жукова, по-моему, два. Во всяком случае, сами маршалы, с которыми мне приходилось общаться, придавали этому большое значение. Помню, умер один из полководцев, мы с Головановым читали некролог, и Александр Евгеньевич сказал: "А посмотри, сколько у него орденов Суворова?"»
У Г. К. Жукова действительно было два ордена Суворова 1-й степени и, правда, еще два ордена «Победа». Кстати сказать, на одной из фотографий Георгий Константинович одет в парадный маршальский мундир, на котором сверкают только четыре звезды Героя Советского Союза и эти два ордена «Победа». Несмотря на огромный иконостас, этого вполне достаточно. Все-таки это Жуков…
А если говорить про орден Суворова 1-й степени, то он вручался чуть более 390 раз. В том числе этим орденом было награждено дважды – 51 человек и трижды – 18. Среди награжденных дважды есть имя и генерала армии М. М. Попова.
Кроме этого полководческого ордена Маркиан Михайлович был награжден и двумя орденами Кутузова 1-й степени (произведено 675 награждений, дважды награждено – 66 человек и трижды – 5). То есть всего четырьмя полководческими орденами первой степени, что наверняка не забыл отметить в свое время главный маршал А. Е. Голованов, который как-то особенно тепло относился к своему ровеснику и талантливому военачальнику генералу армии Попову.
110 лет со дня рождения
Известно, что фамилия Попов стоит на девятом месте по распространенности в России. Более того, она считается одной из самых частых фамилий в России, и особенно на Севере страны. Например, подсчет этой фамилии в Архангельской губернии в 1897 г. дал 20 Поповых на одну тысячу человек. В Москве же в 1964 г. зафиксировано 30 тыс. Поповых. Примечательно, что эта фамилия в Санкт-Петербурге в 1995 г. занимала 19-е место.
О распространенности Поповых в современной Москве можно судить и по количеству абонентов телефонных номеров или владельцев телефонов. Так, на 11 млн их зафиксировано 19 695. Это примерно в два раза меньше, чем Ивановых.
Согласно данным некоторых исследований, Попов не только распространенная фамилия в России, но еще и в Болгарии. Происходит она, несомненно, от слова «поп». Первоначально Попов означало: во-первых, отчество – «сын священника»; во-вторых, отчество – «сын Попа» (от прозвища Поп); в-третьих, «работник у попа» (попов работник). Существует версия, что распространение этой фамилии на Севере России произошло от выборности духовенства в этих областях (до XVIII в. там священников не назначали, а избирали сами жители из своей среды).
Открывая тетради (журналы) записей лиц, принятых И. В. Сталиным с 1924 по 1953 г., можно заметить, что вождь за этот почти тридцатилетний период принимал у себя только 6 человек, носящих фамилию Попов:
1) Попов В. Ф. (1903–1964) – заместитель наркома Госконтроля, председатель Правления Госбанка СССР (2 раза);
2) Попов ГМ. (1906–1968) – с 1938 г. второй секретарь МГК партии, в 1945–1949 гг. первый секретарь МК и МГК ВКП(б), одновременно в 1944–1950 гг. председатель исполкома Моссовета и в 1946–1949 гг. секретарь ЦК ВКП(б), в 1950–1951 гг. министр городского строительства СССР, министр сельскохозяйственного машиностроения СССР (38 раз);
3) Попов М. М. (1902–1969) – в январе 1941 г. командующий 1-й Краснознаменной армией, затем Ленинградским военным округом, в годы Великой Отечественной войны командующий Северным и Ленинградским фронтами, Резервным, Брянским и 2-м Прибалтийским фронтами, генерал-полковник (6 раз);
4) Попов М. Н. (1902 -?) – с августа 1940 г. начальник Управления промышленного строительства, заместитель начальника ГУЛАГа НКВД СССР (1 раз);
5) Попов Н. – заведующий Ленгизом (1 раз);
6) Попов Н. Н. (1891–1938) – в 1922–1932 гг. член редколлегии газеты «Правда», автор популярного «Очерка истории ВКП(б)» (9 раз).
Что же касается военачальников того периода, носящих фамилию Попов, то кроме Маркиана Михайловича таковых было еще пять.
1) Попов Василий Степанович (1894–1967). Генерал-полковник (1944), Герой Советского Союза (1945). В начале войны командовал 28-м стрелковым корпусом 4-й армии Западного фронта. С апреля 1944 г. – заместитель командующего войсками 1-го Белорусского фронта. С мая и до конца войны – командующий 70-й армией этого фронта.
2) Попов Константин Михайлович (1905–1969). Генерал-лейтенант артиллерии (1958). В начале войны занимал должность начальника штаба Среднеазиатской зоны ПВО. В конце войны командовал 70-й зенитной артиллерийской дивизией РГК. Последняя должность в армии – командир 6-го корпуса ПВО.
3) Попов Иосиф Иванович (1898–1962). Генерал-майор (1942). В начале войны занимал должность старшего преподавателя по военной истории кафедры географии Военно-инженерной академии РККА им. Куйбышева. С августа 1941 г. – заместитель коменданта и начальник Южного сектора обороны Москвы, с января 1942 г. – командир 135-й стрелковой дивизии. С апреля 1943 г. – командир 33-го гв. стрелкового корпуса МВО, а с августа 1943 г. – командир 94-го стрелкового корпуса резерва Ставки ВГК.
4) Попов Михаил Андрианович (1898–1963). Генерал-майор (1940). С апреля 1941 г. – комендант Карельского УР в ЛВО. С мая 1942 г. исполнял должность заместителя командующего 23-й армией, одновременно – комендант 22-го укрепленного района, с октября 1942 г. исполнял должность командующего войсками внутренней обороны Ленинграда. С ноября 1943 г. – командир 110-го стрелкового корпуса 42-й армии Ленинградского фронта.
5) Попов Алексей Федорович (1896–1946). Генерал-лейтенант танковых войск (1943). В начале войны командовал 60-й танковой дивизией 30-го механизированного корпуса Дальневосточного фронта. С мая 1942 г. – командир 11 – го танкового корпуса 5-й танковой армии Брянского фронта. После войны с мая 1946 г. – заместитель командующего 9-й механизированной армией.
В общем, фамилия Попов и в годы войны была распространенной среди генералитета. Только поэтому, когда какой-нибудь из Поповых получал на фронте новое назначение, ожидающие его подчиненные обычно интересовались: «А какой это Попов?»
Итак, с фамилий мы разобрались. А вот что касается имени «Маркиан», то оно явно стоит особняком среди многочисленных однофамильцев Поповых. Например, от римского прозвища «Marcianus» – оно происходит от родового имени «Marcius». Имя же «Marcius», в свою очередь, восходит к личному имени «Marcus», что, возможно, происходит от имени бога Марса. По крайней мере, от латинского «Маркиан» означает «сын» – «потомок». Из древнейших времен известен Маркиан Флавит – восточно-римский император в 450–457 гг. Другой Маркиан известен как святой мученик, служивший в Константинопольском соборе чтецом. Что же касается официального православного календаря, то 2 ноября (ст. ст.) 15 ноября 2014 (нов. ст.) отмечается, как день преподобного Маркиана Кирского: «Преподобный Маркиан жил в IV веке. Удалившись в пустыню, он много лет провел в уединении, в непрестанных молитвах и строгом посте. Построив себе малую келию, он затворился в ней и никогда не зажигал свечи, когда по ночам совершал молитвенное правило по Псалтири, так как Господь освещал келию Божественным Светом. Через некоторое время преподобный принял двух учеников, поселившихся рядом с ним, но по-прежнему пребывал в затворе. Антиохийский Патриарх Флавиан (память 18 февраля) и другие епископы просили преподобного, для пользы христиан, оставить свое строгое уединение, но преподобный не согласился. Однако, не покидая своей келий, он поучал приходивших к нему за наставлением и многих отвратил от ересей и привел к православной вере. Перед кончиной преподобный Маркиан завещал своему ученику Евсевию похоронить его тайно, вдали от келий, чтобы избежать посмертной славы и не допустить препирательств между желающими иметь его останки в близлежащих храмах. Преподобный Маркиан скончался в 388 г.».
Согласно официальной биографии, Маркиан Михайлович Попов родился 2 (15) ноября 1902 года. Опровергая эту дату, троюродный брат полководца Антонин Александрович Попов в книге «Когда решать судьбу дано…» укажет: «И вопреки официальной дате не в 1902, а в 1904 году 15 ноября, о чем свидетельствует его отец: "…в доме ветеринарного врача Кораблевского, что за оврагом… родился Маркиан 1904 2 ноября ст. стиля, утром. По этому случаю я пропустил урок в женской гимназии". Это письменно подтверждают и сестры Маркиана Михайловича Валентина и Лидия, и автор настоящего эссе. Он прибавил себе два года, чтобы попасть в Красную армию. По сообщению официальных органов, подлинного документа о дате его рождения не сохранилось».
И тем не менее, кто же в России в ноябре 2012 г. вспомнил о Маркиане Михайловиче Попове хотя бы в его официальный день рождения? Не поленившись найти ответ на этот вопрос в Интернете, к своему огорчению, обнаружил всего лишь несколько скромных упоминаний. Возможно, были и еще, но, согласитесь, не густо!
