I. ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ

…Звонили к вечерне. Торжественный гул нескольких сотен колоколов усиливался постепенно и разливался мягкими волнами над Москвою. При ярком блеске весеннего солнца, начинавшего клониться к западу, Москва казалась волшебным, золотым городом. В эти часы весенних ясных вечеров Москва ни с чем сравниться не может! Но все-таки не нахожу слов, чтобы передать радостное чувство, которое овладело мною при расставании с городом. Я как будто воскрес душою, когда миновал Замоскворечье, проехал последнюю улицу, обставленную трактирами, запруженную народом, подводами, сайками, калачами, баранками, и очутился наконец за заставой.
Шум и возня, превращающие близость застав в многолюдный базар, делают еще заметнее резкий переход из города па поле. С каким наслаждением откидываешь верх тарантаса! А между тем впечатление еще не полно: долго попадаются возы с телятами, овощами и припасами всякого рода, встречаются толпы каменщиков, плотников и других рабочих. Все это невольно приводит на память городскую возню и суматоху, которую только что покинул и которая так давно наскучила. Время от времени приходится проезжать длинные села с каменным барским домом, как бы перенесенным сюда прямо с Тверского бульвара. На улице народ в картузах и синих мещанских кафтанах; бабы в штофных коротайках; парни похожи на фабричных щеголей; девки с бойкими глазами и пухлыми, белыми руками, никогда не бравшими серпа. Все почти подворотни превращены в лавочки: везде весы, баранки, деготь и ободья; в окнах неуклюжие самовары. Верст за десять и даже более от заставы встречаются щегольские, расписанные цветами тележки, в которых величественно восседает толстая мещанка с золотисто-фиолетовым платком на голове; рядом помещается такой же толстый сожитель, мещанин, – купец, поставляющий крупу или муку в один из столичных лабазов… И долго, еще долго будут попадаться давно наскучившие и как бы скроенные на один лад физиономии; долго станет преследовать звяканье медных пятаков, смешанное с тем несносным, одуряющим голову дребезжаньем, которое преследует вас в городе и днем, и ночью. Приморские жители уверяют, что звук, который слышится в больших раковинах, происходит от того будто бы, что в их пустоте навсегда остается шум моря: «море нашумело», говорят они. Надо полагать, человеческое ухо, как эти раковины, если не всегда, то надолго способно сохранять шум города. Город давно уже успел исчезнуть; исчезли постепенно и самые признаки городской суетливости; даже колокольный звон, долго покрывавший все остальные звуки, тонул и терялся в пространстве. Но все еще в ушах раздавались шум и трескотня улиц, грохот экипажей, хлопотливый говор, знакомые голоса и восклицания… Я страшно тяготился городом!…
Разлука с ним чувствительна для тех, кто оставляет за собою особенно близких людей или особенно дорогие воспоминания; но когда нет ни тех ни других, когда покидаешь одну суетную, мелкую жизнь, оставляющую после себя чувство умственной и душевной усталости и непременно чувство какого-то неудовольствия и даже раскаяния, – разлука с городом делается сладостною выше всякого описания. Понятно тогда, почему так заботливо стараешься забыть все прошлое; понятно, почему сердце так только вот и рвется вперед и вперед к этому бескрайному горизонту, полному такой невозмутимой, такой торжественной тишины…
С каждом шагом вперед, кругом делалось тише и тише, воздух свежее и свежее. Я нетерпеливо ждал минуты, когда прощусь с большой дорогой. К счастию, недолго было дожидаться: на пятнадцатой версте я повернул на проселок.

II

И вот я снова в полях, снова на просторе, снова дышу воздухом, пахнущим землею и зеленью!
Чудный был вечер! Солнце было еще высоко над горизонтом: оставалось час или полтора до заката. Прозрачное, безоблачное небо дышало свежестью; оно сообщало, казалось, свежесть самой земле, где на всем виднелись признаки юности. Апрель приближался к концу. Весна была ранняя, дружная; снег давно сбежал с полей. Повсюду, направо и налево от дороги, вдали и вблизи, по всем буграм и скатам, зеленели озими, освещенные косвенными золотыми лучами; тонкие полосы межей были еще темны; над ними вместо тучных кустов кашки, донника, ежевики и шиповника лоснились покуда пунцовые прутья и подымались ноздреватые, пересохнувшие стебли прошлого года; где-где разве развертывался и сквозил мягкий, как бархат, лист земляники. Но как уже хорошо было в поле! Тишина необыкновенная. Так тихо, что ни одна былинка не покачнет головкой; а чувствуешь, между тем, – слышишь даже, что весь этот неоглядный простор земли и воздуха наполнен жизнию и движением. Напрягаешь слух, жадно прислушиваешься… И – странно! – звуки эти радостно даже как-то отдаются в душе и тешат ее… Совсем не то, что в городе… В блестящей глубине небесного свода не видать жаворонка; но воздух наполнен его переливами. В каждой борозде, в чаще мелкой травы, в озимях слышатся писк, шорох. Далеко в рощах воркует горлинка и перелетают с места на место дикие голуби. Все оживает: в самой тонкой ветке, в самых нежных стебельках движется свежий сок, хлынувший из корня, которому так тепло теперь под землею, нагретою солнцем. Мириады насекомых роями жужжат в воздухе, снуют и качаются на гибких травках молодой зелени. Солнце везде и всюду: солнце насквозь пронизывает густые чащи, не успевшие еще заслониться листом; солнце донимает в глубине лесов и оврагов остатки рыхлого, почерневшего снега; солнце жаркими лучами обливает поля, где сквозь редкую еще зелень блистают новые отпрыски озимого хлеба и желтеет прошлогоднее, дотлевающее жнивье. С каким наслаждением выставляешь на вешнее солнце спину и обнаженную руку! В воздухе уже не чувствуешь той проникающей сырости, которая заметна в первую весеннюю пору, когда реки в разливе; реки вступили в берега свои. Вода сквозила и отражала чистую синеву неба: леса – особенно, если смотреть на них сбоку – видимо, почти опушались. Еще два-три такие дня, и птицы, которые поминутно встречаются с соломинкой или перышком в носу, начнут вить свои гнезда в защите под куполами и сводами молодых листьев.
Местами проселок был влажен; но нигде не было следа грязи: колеса катились как по бархату, оставляя по чернозему следы, как бы покрытые лаком.
Славное было время для путешествия!

III

Мне следовало проехать около двухсот верст по этому проселку. Недалеко, кажется, но, в сущности, это целое странствование: предстояло переехать Оку, на которой, судя по времени, не успели еще навести моста; было на пути еще несколько маленьких речек, которые переезжаются обыкновенно вброд, потому что мосты на них обманчивее всего брода. Но я не скучал этим.
Надо вам сказать: я с детства чувствую особенное влечение к нашим русским проселкам. Если судьба приведет вам когда-нибудь случай ехать по России, если при этом вам спешить некуда, вы не слишком взыскательны в отношении к материальным условиям жизни, а главное, если вам страшно наскучит город, советую чаще сворачивать с больших дорог: большие дороги ведь почти те же города! Это бесконечно длинные, пыльные и пустынные улицы, которыми города соединяются между собою; местами та же суета, но уже всегда и везде убийственная скука и однообразие. От Петербурга до Харькова, от Москвы до Перми – те же станционные дома, те же вытянутые в ряд села и деревни, предлагающие овес, деготь, кузнеца и самовар; вам мечутся в глаза те же полосатые версты, те же чахлые, покрытые едкой пылью ветелки, те же ямщики. Вся разница в том, что один ямщик говорит на «о» и носит шапку на манер гречишника, а сто верст далее делают ударение на «щ», и шапка его несколько приплюснута. «От Мурома до Нижнего столько-то, и столько-то от Орла до Тамбова!» – вот все, что узнаете вы на больших дорогах.
То ли дело проселки! Вы скажете: поэзия! Что ж такое, если и так? И наконец, если хотите знать, поэзия целой страны на этих проселках! Поэзия в этом случае получает высокое значение. Правда, вам не предложат здесь баранков, вы часто исходите целую деревню и не найдете самовара; не увидите вы здесь ни пестрых столбов, ни ветел, ни станций; не вытягиваются проселки по шнуру; не трудился над ними инженер – все это совершенная правда: их попросту протоптал мужичок своими лаптишками; но что ж до этого! Посмотрите-ка, посмотрите, какою частою, мелкою сетью обхватили они из конца в конец всю русскую землю: где конец им и где начало?… Они врезались в самое сердце русской земли, и станьте только на них, станьте – они приведут вас в самые затаенные, самые сокровенные закоулки этого далеко еще не изведанного сердца.
На этих проселках и жизнь проще и душа спокойнее в своем задумчивом усыплении. Тут узнаете вы жизнь народа; тут только увидите настоящее русское поле, в тем необъятно-манящим простором, о котором так много уже слышали и так много, быть может, мечтали. Тут услышите вы впервые народную речь и настоящую русскую песню, и, головой вам ручаюсь, сладко забьется ваше сердце, если только вы любите эту песню, этот народ и эту землю!…

IV

Посмотрите теперь, какое здесь разнообразие. Проселок, цепляясь с другими, бежит вперед и вперед, открывая поминутно новые виды: где деревушку, которая боязливо лепится по косогору, где пруд с головастыми ветлами, осокой и дощатым плотом, на нем толпа баб с вальками и коромыслами, пруд, отражающий клочок неба и кровлю перекосившейся избушки; где группу кудрявых дубков с вьющимися над ними галками и отдыхающим в стороне стадом; где гладь, бескрайную, необозримую гладь полей, и посреди ее, на каком-нибудь перекрестке, одинокий крест или часовню; где лощину, покрытую частым орешником и перерезанную ручьем, который пересох в песчаном дне, усеянном угловатыми камнями. Вы спускаетесь на мост, который, едва прикоснулись к нему копыта лошади, весь как будто переполнился страхом; дрожит он всеми своими суставчиками; дрожит, опасаясь, вероятно, за свое собственное существование столько же, сколько за жизнь смельчаков, которые так беззаботно вверяют ему свои кости. G диким криком и верезгом поднялась стая чибезов, испуганных шумом… И вот снова поднялись вы по косогору, снова на проселке, и снова пошли направо и налево новые виды: где клин соснового бора, который глянул для того, кажется, чтобы тотчас же скрыться; где снова зеленеющие пажити, с движущимися тенями туч и косыми полосами ливня на горизонте; а вот и большое село, с белою церковью на бугре, речкой, отражающей старинный липовый сад, лугами, избами, скворечницами и колодезным журавлем, высоко чернеющим в небе… И как, право, хороши эти виды!

V

А между тем, чем далее подвигался я в глубину полей, тем тишина, меня окружавшая, делалась все торжественнее. Солнце село; вместе с ним угасла, казалось, и самая жизнь: смолкли хоры, смолкла гармоническая музыка, наполнявшая весь день и воздух, и землю. Темно-синий горизонт разлился по небу, и загорелись звезды…
На другой день, вечером, я приближался к цели моей поездки. Беззаботное, счастливое настроение духа, которое не оставляло меня во всю дорогу, стало изменять мне; сам не знаю отчего, но кровь волновалась сильно, я начинал чувствовать то внутреннее беспокойство, которое предшествует всякому ожиданию, как радостному, так и печальному. Когда я поднялся на холм, откуда видны были сначала деревня, потом роща, а за нею кровля дома, сердце мое забилось вдруг необыкновенно сильно.
Не верьте, пожалуйста, нашим столичным умникам, которых мы же сами, не находя им другого названия, а может быть, просто, из снисхождения, прозвали людьми с строгим, философским складом ума. Посмеиваясь над самыми простыми, естественными и, уж конечно, лучшими нашими чувствами, называя их действием воображения или слезливо-сентиментальными выходками, они, я уверен, слову не верят из того, что проповедуют: они только рисуются перед нами. Ведь только глупцы могут потешаться над тем, чего не знают или чего сами сознательно не переживали. Философия наших знакомых – больше ничего, как фразы, сухое и очень дешево доставшееся резонерство. Истинная философия состоит в убеждении, что лишнее умничанье ни к чему не ведт Счастие заключается в простой жизни; просто живут те только, которые следуют своим побуждениям и доверчиво, откровенно отдаются движениям своего сердца. Дайте любому философу живописный участок земли, дом – какой-нибудь уютный, теплый уголок, скрытый, как гнездо, в зеленой чаще сада; пускай вместе с этим домом соединятся воспоминания счастливо проведенного детства, – и тогда, поверьте, подъезжая к нему после долгой разлуки, он искренно сознается, что вся философия его – вздор и гроша не стоит!

VI

С каждым поворотом колеса я приподымался и нетерпеливо вытягивал шею. Глаза с жадностию перебегали от ряда знакомых ветел к крыше дома, которая начинала выглядывать из-за угла старого сада. Я уже мысленно ступал по тропинке, протоптанной через двор, она вела к липовой аллее, свидетельнице моих детских игр, первых моих слез и первых радостей. Существуют ли еще качели, привешенные к шесту между двумя старыми деревами?… Что сталось с моим садиком, который занимал всего аршин, но казался мне тогда великолепным парком?… Все ли еще существует и белеет на своем месте, за ветхою стеною амбара, каменная плитка, над которой, обливаясь когда-то слезами, хоронил я умершего воробья… Я превращался в ребенка; я волновался и радовался, как будто меня ждала там и простирала ко мне руки вся минувшая моя юность; как будто ждало меня там бог весть какое счастие!…

VII

А счастия, право, никакого не было! Дом мой опустел давным-давно, никто не махал мне издали платком; никто не бежал к околице; никто меня не встретил. Самый дом глядел угрюмо, неприветливо своими серыми бревенчатыми стенами, наглухо заколоченными ставнями, заброшенным палисадником и полуобвалившимся плетнем, из которого половина кольев была вынута.
– И все-таки – не странно ли это? – в душе моей ни тени тоскливого чувства! Кроме сладких воспоминаний детства, в сердце постепенно рождалось еще другое ощущение… сказать ли вам? я радовался тому именно, тому радовался, что никто не встретил меня, никто в эту минуту обо мне не думал и не заботился!… Я вошел в этот опустелый дом с тем же радостным биением сердца, с каким подъезжал к нему. Не вините меня в мизантропии или вообще в расположении к мрачному одиночеству. Не нужно быть вовсе мизантропом, чтоб чувствовать иногда сильнейшую потребность умственного, душевного спокойствия. Я просто утомился городом и искал тишины.

VIII

Мне случалось встречать людей, горячо привязанных к семейству. Вдруг, посреди самой счастливой обстановки, сами сначала не сознавая этого, начинали они предаваться неслыханной тоске. И в мыслях, и на языке была одна только мысль: уехать, исчезнуть куда-нибудь, где бы ничто не напоминало прерванных на время связей; и все это без малейшего повода со стороны семейства или внешних каких-нибудь обстоятельств.
В числе убеждений, вынесенных мною из жизни и внушенных мне опытом, находится, между прочим, следующее: очень часто свет удивляется продолжительности некоторых сердечных связей. Вся тайна заключается в препятствиях, которые ставит этот же самый свет между связанными людьми, и мешает им не только неразрывно делить жизнь, но даже мешает беспрестанно видеться. Уничтожьте препятствия, и тогда, наоборот, все станут удивляться непрочности сердечных привязанностей. Счастие многих и многих семейств поддерживается только временными разлуками. Иное сердце пресыщается скоро, другое медленнее; но все равно испытывают пресыщение. И, наконец, даже и без этого чувства, так уж душа бывает иногда настроена, что полное, глубокое одиночество кажется единственным блаженством существования. В такие минуты самые ласковые речи, самая искренняя, задушевная нежность способны только раздражать нервы.

IX

Дом мой расположен как нельзя удобнее; он отдален от деревни; между ними холм и роща; из деревни не доходит ни одного звука, кроме лая собак и петушиного крика на заре. Самая деревня находится в исключительно благословенном положении: она как бы затеряна в глубине уезда между нескончаемыми полями и рощами.
Первым движением моим, Как только я вошел в комнату, было отворить окно всад. Ночь сменила сумерки Высокие липы обступали сад; кусты, разбросанные в беспорядке и успевшие уже в эти два дня опушиться веленью, сливались местами в одну совершенно темную массу и неопределенно круглились между дорожками, которые слегка серебрила роса. Слева только, между черными, как уголь, стволами, светлела часть пруда; в ней, как в чистом зеркале, незыблемо отражались синее небо и робко мерцающие звезды. Струи воздуха, пробегавшие перед закатом, не трогали теперь ни одной веткой. Запах вечерней росистой мглы, смешанный с запахом почек, молодых отпрысков, и запахом прошлогоднего листа, проникал, казалось, каждый атом воздуха и медленно курился над садом. Самое полное, самое невозмутимое безмолвие распространялось не только вокруг, но даже далеко по всей окрестности.
Я опустился на окно, отдаваясь весь новому сладчайшему впечатлению. Слух мой, освобожденный от трескотни города, получил страшную чуткость; но тишина окрестности ничем не нарушалась. Изредка чиликнет внезапно пробудившаяся птичка, прожужжит запоздавший жук, стукаясь рогатой головкой о сучья, или послышится треск молодой ветки, которая распахнулась от избытка свежего сока, и снова воцаряется молчание…
Влияние тишины, царствующей над полями, вполне может быть доступно тем только, кто долго тяготился треволнениями житейского моря, чей слух и чьи нервы многие годы постепенно тяготились и раздражались безумной суматохою города. Я чувствовал, как тишина вливалась в душу, и как делалось в ней и покойнее, и светлее.

X

Каждый день, прожитой здесь, приводит меня к убеждению, что сельская жизнь улучшает человеческую природу. Не считая того, что она ставит в необходимость жить больше с самим собою, представляет мало развлечений и тем самым сосредоточивает мысли и делает их яснее, одно из главных преимуществ ее заключается в том, что она значительно усмиряет нашу гордость. Влияние ее в этом случае совершенно противоположно влиянию города.
Там все заставляет нас много о себе думать: стесненные в домах и улицах, которые кажутся широкими только сравнительно, встречая на каждом шагу тысячи предметов, изобретенных человеком, мы невольно начинаем считать себя чем-то особенно важным. Все подтверждает уверенность в наше могущество, силу и способности. Здесь впечатления совсем другого рода: здесь уже давит нас один этот простор, которым окружены мы с утpa и до вечера. На улицах, между домами, точно делаешься заметным; здесь – превращаешься почти в ничто, в едва видную точку. Ваша власть уничтожается, как ваши размеры: здесь все растет, созидается, разрушается и движется, не обращая на вас ни малейшего внимания, не спрашивая ни вашего совета, ни вашего разрешения.
В городе отдаешь себе ясный отчет в своем гордом удивлении и, надо сказать, тотчас же переносишь частицу этого удивления к себе самому; здесь – удивляешься молча. Ум, пораженный бесконечным совершенством природы над совершеннейшими делами рук человеческих, пораженный всегдашним ее величием, смиренно сознает свое детское бессилие.

XI

Здесь встречаются так же, как и везде, неудачи, препятствия, неприятности; но если не выходишь из мирной сферы сельской жизни, самые эти неудовольствия не раздражают духа: в них всегда есть что-то примирительное. И, в самом деле, на кого здесь пенять? На дождик ли, который не вовремя упал на вашу ниву? на запоздалую ли весну и холодные утренники, которые задерживают рост травы и озимей? на червь ли, подточивший корень вашего хлеба, или на град, скомкавший широкое поле ржи, так приветливо золотившееся на июньском солнце и обещавшее такую богатую жатву?… Никто в этом не виновен. Горе «не от человека». «Так, знать, богу угодно!», «Его на то святая воля!…» – скажет вам здесь простолюдин. Вместе с этой нивой он и семья его теряют, однако ж, спокойствие целого года. Мысль эта является здесь беспрерывно. Горе, поразившее вас, велико; но оно не оставляет раздражения в сердце, не возбуждает бесполезного, грешного ропота. Свыкаясь с жизнию полей, привыкаешь мало-помалу отдавать все помыслы свои па волю провидения. Существование, порученное таким образом в исключительное распоряжение промысла, привычка покоряться постоянно его воле дают здесь, мне кажется, то душевное спокойствие, которое так напрасно ищешь в общественной жизни и городе, где все, более или менее, зависит от нас же самих или таких же, как мы, смертных. Жизнь течет здесь ровно, покойно. Когда живешь сознательно и честно, не знаешь, что значит «убивать время». День проходит незаметно.
Глазам не веришь, когда, подняв голову, видишь, что солнце давно обогнуло половину неба.

XII

Сильно также действует на душу ближайшее знакомство с бытом простого народа.
До сих пор, сколько я ни замечал, мне казалось всегда, что образованный класс общества всегда сочувствовал этому быту. Жизнь народа, была ли она изображена в книге или на полотне, всегда трогала и привлекала человека. Популярность таких художников, как, например, Леопольд Робер, успех многих сочинений, как древних, так и современных, только и объясняются этим тайным сочувствием к народу, к сельской жизни и всей наивной ее обстановке. Как, однако ж, после этого растолковать себе испуг, который все решительно обнаруживают при столкновении с самой действительностью?… Виновата ли эта действительность, если праздность, городская скука и неведение сельского быта внушают нам мечтания о каком-то небывалом, часто совершенно идиллическом мире?… Настроенные таким образом, мы, конечно, не находим в деревне того, чего искали. Разочарование ждет нас уже у самой околицы…
Сельская жизнь приучает смотреть на тот же предмет здраво, без преувеличения. Взгляд этот скоро примиряет с народом. Грубая его сторона находит свое оправдание в непросвещении и общих свойствах человеческой природы; она за ним и останется. Но зато какие сокровища добра и поэзии открывает другая сторона того же народа! Кого не удивит и вместе с тем не тронет слепая вера в провидение – этот конечный смысл всех философий, этот последний результат мудрствований и напряжений человеческого разума? Кого не тронут эти простодушно детские мысли и вместе с тем этот простой, здравый смысл, не стремящийся напрасно разгадывать тайны природы… нет! но принимающий дары ее с чувством робким, но радостным и исполненным величайшей благодарности? Кто не умилится душою при виде этого всегдашнего, ежедневного труда, начатого крестным знамением и совершаемого терпеливо, безропотно?
Когда откроется перед вами картина широкого простора и на ней живой пример тяжкого труда и простой, первобытной жизни, все ваши идиллии, плод праздной фантазии, покажутся вам мелкими до ничтожества! Присмотритесь, и вы увидите, что поэзия действительности несравненно выше той, которую может создать самое пылкое воображение!…

XIII. ПРОГУЛКА

Наступало время, когда, после долгой зимы, поселянин снова выезжает в поле; когда, приладив соху в сошник, праздно лежавший столько времени и успевший покрыться ржавчиной, пахарь делает его чище серебра, взрывая согретую солнцем землю. Наступало время первой пахоты и первого посева. Я отправился в поле.
Вечер был чудесный, – такой же почти, как когда я, несколько дней тому назад, подъезжал к дому. Круглые облака опалового цвета, с белыми сверкающими краями, как бы выкованными из светлой жести, почти недвижно стояли в небе, открывая глубокие темно-голубые просветы. Окрестность наполнялась радостным сиянием. Листья окончательно распустились, и зелень блистала повсюду; у опушек рощ часто попадались фиалки и ландыши; бледно-розовые и белые колокольчики повилики, которая, с первым дуновением весеннего ветра, быстро переплетает старое жнивье, начинали пестрить поля и разливали в недвижном воздухе тонкий миндальный запах. Солнце, несмотря на первые дни мая и пятый час вечера, пекло, как в июле. Но меня не пугали ни жар, ни дальность расстояния (поля, куда я направлялся, считаются у нас самыми отдаленными от жилья). Следовало пройти холм и рощу, которые отделяют меня от деревни, миновать самую деревню и перейти речку. После моста дорога пошла тотчас же в гору. Волнистые скаты горы, то круглые и поросшие кустарником, то спускающиеся мягкими склонами и покрытые местами березовыми и сосновыми лесочками, составляют правый бок зеленеющей живописной долины: на дне ее полукруглыми извилинами блестит речка. Вершины этих скатов позволяют обозревать всю окрестность; но прежде чем достигнешь такой высоты, приходится очень долго подыматься.
Я почувствовал наконец, что дорога стала как бы опускаться; вместе с этим воздух сделался подвижнее. Окрестность открылась как на ладони; деревня казалась подле самого моста; дом, холм и березовая рощица казались примыкавшими теперь к деревне. Все это: и дом, и сад, и деревня – принимало теперь вид тех игрушек, где стебли мху изображают деревья, кусочки зеркала – речку. Овцы, рассыпанные по лугу, на дне долины, мелькали, как белые крапины, которые то сверкали на солнце, то исчезали посреди длинных голубых теней, бросаемых облаками. Поля занимали всю вершину горы; она была срезана как ножом и представляла версты на две гладкую, как стол, поверхность. Горизонт замыкался только небом и, слева, опушками рощ, которые спускались в долину; облака на дальнем горизонте выходили как будто из земли.

Диктанты по русскому языку для 5 класса

Диктант №1.

Осень в лесу.

Наступила поздняя осень. Стоит ненастная погода. Всё чаще дует резкий осенний ветер. С синего неба посылает солнце прощальные лучи.

Как хорош лес осенью! Воздух свеж. Жёлтые, оранжевые, багровые листья тихо падают с чёрных деревьев и медленно опускаются на холодную землю.

Тишину спящего леса не нарушает пение птиц, потому что они улетели на юг. В аллеях сада стало пусто, бесшумно. А ведь здесь летом было так радостно, чудесно! Из окрестных парков слетались сюда птицы на праздничный концерт.

Осенью лес похож на терем расписной. Хорошо устроиться под белоствольной берёзкой и долго рассматривать золотые краски леса, лиловый краешек неба.

Тихо, уютно. В необъятных чащах леса можно укрыться от осеннего ветра. На душе легко и спокойно.

(115 слов)

Диктант № 2.

Ежи готовятся к зиме.

Поздней осенью ежи начинают готовиться к зимней спячке. Мало у них добычи, потому что под корягами скрываются ящерицы, жучки и лягушки.

Медленно ползёт колючий ёж через чёрные кочки, небольшие полянки, опасные овраги, мимо узких ручьёв.

В чудесные осенние денёчки старается ёжик приготовить себе широкую, тёплую норочку. Днём и ночью таскает он в домик душистые листья, мягкий лесной мох, засохшие травинки и веточки, которые нашёл в лесу. Хочется позаботиться ему об удобной постельке.

Накрыл норку огромный снежный сугроб, и ёжик надёжно укрылся под таким пушистым одеялом. Хорошо счастливому ежё жить в своей норке! Спит он здесь, видит прекрасные сны, и мы рады за него. С хорошим настроением проснётся ёжик, а затем отправится осматривать своё хозяйство.

(118 слов)

Диктант №3.

Волшебница-зима.

Долго боролась зима с ненастной осенью. В ноябре снег покрыл промёрзшую землю, и вот наступила настоящая зима.

Жутко завывает в поле холодный, резкий ветер, гуляет вьюга. А в лесу тихо. Зайдёшь в лесную глушь и не узнаешь знакомых мест, потому что всё скрылось под снегом. Мороз сковал льдом речку.

Оделся в шубку и огромный дуб. Его густые кроны продержатся всю зиму, а их мощь не сломить даже злому урагану. Ивы, берёзки, рябинки утонули в дремучих сугробах.

Вдруг по веткам пробежала белка. Она кажется чёрной среди ослепительной, нетронутой белизны света. Из-за этой неугомонной хлопотуньи огромная снежная шапка свалилась вниз на тропиночку. Куда же она так спешит?

Какой воздух! Какая гармония! Нет слов, чтобы описать такое чудо природы.

(118 слов)

Диктант № 4.

Белки в лесу.

С утра до самого позднего вечера хлопочут в лесу весёлые, шустрые белочки. Совершенно не успеваешь следить за их передвижениями.

«Мама, я вижу белок!» - воскликнул радостный малыш. А белок уже и след простыл.

Поднимутся озорные белочки на вершину огромной сосны, перемахнут с ветки на ветку. Затем спустятся вниз за съестными припасами: вкусными грибками, отборными орешками, засохшими ягодками.

В лесных кладовых эти чудесные хозяюшки спрячут то, что нашли.

В уютном домике-дупле сделают они тёплые гнёзда, расселятся в них, и скоро в новых квартирках появятся маленькие бельчата. Они будут быстро подрастать и воспитываться заботливыми родителями.

А лютой зимой счастливые семьи белок будут спасаться от сильных морозов, резких, холодных ветров и обильных снегопадов. Надёжно жить в тёплых, уютных гнёздах.

(120 слов)

Диктант № 5.

Лунная ночь.

Хороша осенняя лунная ночь в окрестностях села Ильинского! По сторонам проезжей дороги застыли молодые деревья: берёзки, ели, сосны, осинки.

Редкие снежинки падают на спящую землю, и ярко-жёлтая луна освещает избушку лесника, которая расположилась около узкой речки Любани. Мрачное небо пестрит частыми звёздами и свысока рассматривает ночную землю.

Кругом стоит необыкновенная тишина. Но вдруг слева послышался какой-то лёгкий шелест листвы. «Да это же белочка!» - прокричал я. На меня посыпались листочки, когда она перепрыгнула с одной веточки на другую.

Уже чувствуется приближение зимы. Скоро лёд скуёт речку, пушистым ковром закроются её берега, и избушку лесника накроет огромный сугроб.

Луч бросает свет на поляну, и деревья горят всеми цветами радуги: оранжевыми, золотыми, багряными. Вокруг багровые огни поздней осени. Здравствуй, лунная ночь!

(120 слов)

Диктант № 6.

Весна.

Весна – удивительное время года. Солнце ласково пригрело проснувшуюся землю. Снег давно сбежал с полей мутными ручьями. От разъезда до ближней деревни зеленеет озимая рожь, и по синему небу плывут беловатые облака. Вдали расположилась берёзовая роща, а на её опушке раскинулась молодая поросль кустов. В воздухе уже совсем не чувствуется сырости, которая обычно бывает ранней весной.

Жизнь как будто встрепенулась и наполнилась какими-то новыми звуками. Из окрестных рощ, с пашен и пастбищ доносится радостный птичий гомон. Послышался шум грузовика на переезде. «Егорыч, открывай дорогу!» - раздаётся весёлый крик шофёра. В лесной чаще, в каждой бороздке слышится чей-то шёпот.

Всё вокруг начинает изменяться: самая маленькая веточка растёт, нежный стебелёк собирает силы и распрямляется навстречу солнцу.

Природа празднует весеннее обновление. Здравствуй, весна!

(119 слов)

Диктант № 7.

Рябина.

Рябина – осенняя красавица. Другие деревья уже отдали свои плоды, а она только начинает разнаряживаться в багряно-красные гроздья. Наступают холода, и птицы съедают горько-сладкие ягоды.

Рябину встретишь везде: на окраинах, на опушках, на поляночках. Вырастает она вблизи домов, раскидывает веточки из-за забора, располагается на околице и стоит счастливая, гордая, величественная.

Этому растению нравится уединение, а не сплошные заросли. Около рябины кое-где деревья чувствуют себя лучше, потому что к ней слетается огромное количество птиц, которые уничтожают вредителей.

Сгибается под ветром тоненький ствол, но не ломается. Не сдаётся рябина, и каждой осенью снова её прелестный наряд очаровывает нас. «Это же прошлогодняя красавица!» - радостно восклицаем мы.

Рассчитываем повстречаться с рябинкой следующей осенью, когда придём полюбоваться на её багровые кисти.

До встречи, чудо-дерево!

(119 слов)

Диктант № 8.

Барсучонок.

Как-то мама позвала младшего сыночка: «Юра, посмотри на бутузика, которого я принесла!»

Мама держала кошёлку, где на подстилке из мягких листьев копошился кто-то в шубке.

«Вылезай же, малыш, не бойся», - предложила мама. Мгновенно из кошёлки показалась продолговатая мордочка с гладким носиком, блестящими глазками и маленькими стоячими ушками. Мордочка у зверька оказалась презабавная: вверху и внизу было всё серенькое, посредине от носа к ушкам тянулись широкие чёрные полоски.

Какой же малыш был чудесный! Какой-то толстенький, неуклюжий бутуз. Шёрстка светло-серая, а ножки тёмненькие, как будто он нарядился в сапожки и варежки.

Мама достала из буфета бутылочку с соской и налила в неё молока. Малыш сразу же смекнул, в чём дело. Забрал всю соску и глаза зажмурил. Чудный барсучонок, забавный зверёк!

(119 слов)

Диктант № 9.

Полярная сова.

Полярные совы обычно зимуют в тундре. В ночной темноте пролетают они над мерцающими в звёздном свете снегами. Кормятся мышами и зайцами, беспощадно истребляют этих беспомощных зверьков. Редкий зайчонок сможет не оказаться в острых когтях у опасной совы, когда она собирается на охоту.

Но всё-таки кончается полярная ночь. В каменных россыпях не заметишь гнёзд совы, потому что они расположены почти у самых ног. Тепло в гнёздах сохраняется в сильные морозы, так как они устланы лёгким пухом.

Именно такое гнездо я обнаружил в расщелине. Неожиданно огромная белая птица взлетела у меня из-под ног, и распахнутые крылья слились с белизной снегов.

«Сергей, что там?» - удивлённо спросил мой товарищ. В гнезде съёжился испуганный птенчик, а рядом остались лежать тёплые яйца.

(118 слов)

Диктант № 10.

На родину.

Ранней весной на южных берегах Европы и Африки объединяются птичьи стаи. «Домой! Скорее домой!» - отовсюду несётся неугомонный клич.

Бесчисленные цепи перелётных тянутся к родным местам, и люди всегда радуются встрече с ним. Но во время долгого, трудного пути часть птиц остаётся, разлетается и расселяется по окрестным озёрам и рекам. Самые выносливые летят до белого моря. Здесь они располагаются по песчаным берегам, делятся на пары, чтобы строить гнёзда и выводить птенцов. Всё лето заботливые родители воспитывают малышей.

Осенью подрастут птенцы, окрепнут, и птицы начинают сбиваться в стаи перед отлётом в тёплые края. Там есть всё для беззаботной жизни: солнце, море, чудесная растительность.

Но нельзя долго жить на чужбине. И каждой весной ты видишь, как усталые караваны возвращаются на родину.

(119 слов)

Диктант № 11.

Справедливость.

Однажды Гайдар отправился на встречу с ребятами в лагерь и взял с собою пятилетнюю дочку Женю. Удивительно заносчивая девочка как будто хвасталась: «Я знаменитого папы дочка и скоро вырасту!»

Во время чтения сказки «Горячий камень» все сидели тихо, но Женя сначала свысока поглядывала по сторонам, потом беспокойно затопала и стала сбегать по лестнице вверх и вниз. Мальчишки грозно рассматривали её и всыпали бы, но стеснялись известного писателя.

Вдруг Гайдар сделал паузу, положил тетрадку и строго сказал: «Уберите девочку, она мешает!» Женя съёжилась, расплакалась, но всё равно обрадованные мальчишки стащили её со сцены.

Гайдар дочитал сказку до конца. Счастливые глаза ребят говорили обо всём: о любви к писателю, об уважении.

«Гайдару за справедливость», - написали они в книге, которую подарили ему.

(120 слов)

Школьная олимпиада по русскому языку

Диктант.

Сорока.

Куры – любимое лакомство камышового кота. Как-то хищник направился на охоту, но вдруг откуда-то объявилась сорока, задёргала чёрно-белым хвостом и застрекотала. Было опасно, и кот решил остановиться, чтобы не привлечь внимания. Назойливая птица расположилась над его головой.

Посёлок просыпается, и кота начинает дразнить кудахтанье кур, но он не может избавиться от вредного провожатого. Он сдерживал бессильную злобу и ненависть к навязчивой спутнице, которая расселась на веточках сосны. Затем он стал пробираться к посёлку. Сорока всё-таки не отставила и всё равно продолжала его стеречь.

Неожиданно кот выгнул спину, свирепо взглянул на своего мучителя и резко крикнул: «Кха!» Тут он сделал прыжок в сторону и исчез в зарослях, а птица кричала, кружилась.

Сегодня, разбойник, будешь лежать голодный, потому что охота сорвалась.

(119 слов)

Контрольные диктанты для 5 класса

Кончается лето. Все ярче костры листопада. Березы и клены осень покрасила в желтый цвет, а листья осинок разрумянила. Отправилась она в леса, в поля, в луга, убрала с полей золотые хлеба, а в лугах душистые копны сена сметала в высокие стога.

Поднялись в небо косяки птиц: журавлей, уток, гусей. Вот под самыми облаками летят большие белые птицы и шлют прощальный привет родным местам. «До свидания, птицы!» - провожают их люди.
Спешит, торопится осень. Смывает холодным дождем пестрый убор листьев. Вот выглянуло солнце из-за тучки, и под его ласковыми лучами изменилась хмурая картина осени. (92 слова)

(По Г. Скребицкому )

***

Последняя улыбка солнца млеет и гаснет на нежной зелени березки. Распускаются ее клейкие листочки. Раз в году бывает такой свежий аромат.
Первая звездочка уже запуталась в вязи ветвистой вершины и с любопытством смотрит на землю. Заливаются птицы: малиновки, зяблики. Самый голосистый певец в это время - дрозд. Его не только слышишь, но и видишь. Он сидит на макушке ели, вертится и громко поет.
Чудесно переливаются лучезарные краски заката. Когда сгущаются сумерки, гаснет его пурпур. Звонкий вечер уходит в сумрак ночи. Дрозд свистнул в последний раз и улетел. Внезапно заговорил торопливый ручеек, перестали перекликаться с пением воды голоса птиц. Чарующий миг лесной тишины! (101 слово)

(По Д. Зуеву )

***

Мы долго бродили по лесу. День кончался, и приближались сумерки. Далекое солнце уходило за горизонт и бросало на землю свои последние лучи. Лесные поляны наливались густой темнотой, и она ползла от земли к верхушкам деревьев: елей, сосен.
Но вот замолкли птицы, только иногда раздается одинокий голосок птички. Скоро с большим трудом мы стали замечать очертания веток, потому что лучи вечернего солнца едва освещали лес.
Когда солнце скрылось за верхушками деревьев, след знакомой тропинки стал пропадать.
Вот над елочкой появилась первая звездочка. Ночь вступала в свои права. «Пора возвращаться домой», - решили мы. (91 слово)

***

В зрелом возрасте много раз наблюдал я восход солнца. Я встречал его в лесу, когда перед рассветом проходит над макушками ветер, когда четко обозначаются на фоне неба черные вершины деревьев. На траве лежит роса. Множеством блесток сверкает растянутая в лесу паутина. Пахнет смолою росистым утром. Сквозь лесную чащобу стараешься проложить тропинку к реке.
Видел я восход солнца над родными полями, над густыми зарослями кустов возле речки. В прозрачном зеркале воды отражаются побледневшие звезды, тонкий серп месяца. Под пение бесчисленных птиц и шепот камышей поднимается солнце. Прохладная роса на лугах сияет алмазной россыпью. Располагаешься на берегу и ждешь рождения нового дня. (100 слов)

(По И. Соколову-Микитову )

В горах Памира

Мы на Памире. Над розоватыми облаками возвышаются скалистые хребты. В долинах расположились села, где растут сады, люди сеют ячмень, пшеницу.
По берегам рек встречаются развалины старинных крепостей. Сейчас их стены и бойницы заросли густой растительностью. В глубоких трещинах вьют гнезда черные галки, в щелках камней ютятся змеи. Вот одна из них сверкнула на солнце и исчезла среди камней.
Приближаемся к подножию и располагаемся здесь на отдых. С наслаждением вдыхаем аромат цветущих растений. Вдруг замечаем на скалах рисунки. Это художник много веков назад нарисовал животных, людей, написал цифры. Наскальная живопись рассказывает о древнем Памире. Мы долго рассматривали эти удивительные рисунки. (102 слова)

Охраняйте леса!

У нас часто леса гибнут от безжалостного обращения с ними. Люди бессознательно бросают спичку, и от ее огня погибают большие участки леса. Много леса вырубают. Срубить дерево легко, а чтобы вырастить его, надо десятки лет.
За посадками молодых деревьев следит лесовод. Он устанавливает места, которые пострадали от пожара, намечает, где надо расчистить лес от бурелома, отводит участки для работы лесорубов, участвует в борьбе с вредителями леса. Гусеницы иногда съедают подрастающие побеги, объедают листья. Зайцы, мыши обгрызают корни молодых деревьев. Но есть у леса и друзья - птицы.Они прекрасные помощники лесоводов.
Берегите, ребята, лес! Это наше богатство. (98 слов)

***

Лунной ночью светло в березовом лесу. Свет луны отражается на сугробах, и лес становится похожим на огромный зал с белыми колоннами. Полна тайн тишина ясной зимней ночи.
В берлоге дремлет медведь, но чутко прислушивается он к жизни зимнего леса. Снежинки еле слышно шуршат о кору старых осин, скользят по стройным вершинам, цепляются за хвою.
Наступает ночь. Полная тишина. И вдруг хрустнул снежный наст, затрещал сушняк. Медведь взъерошился, навострил уши, сверкнул глазами. Да это лоси! Успокоился лежебока, положил голову на передние лапы, зажмурился.
Разгуляется непогодушка, хлопьями повалит снег, и завоет ветер в вершинах. Убаюкает медведя колыбельная песнь вьюги. Сладко дремлется ему в берлоге.
Март - последний месяц спячки лесного хозяина. (108 слов)

***

В апреле последний снег тает на полях, звенят по оврагам веселые ручьи, ломают зимний лед реки. Весною пахнет пробудившаяся от зимнего сна земля. Надуваются в лесу у деревьев смолистые душистые почки.
Уже прилетели белоносые грачи. Греются на солнышке скворцы. С песнями поднимаются в синюю небесную даль голосистые жаворонки.
Наступает особенный час в русской природе. До самого неба распахнутся невидимые голубые ворота, и покажутся косяки перелетных птиц. От теплого юга до холодных морей будут слышны их веселые голоса.
Разнообразны и лесные звуки. Вот со стройной березки упала прозрачная капля, и послышался тонкий, хрустальный звон. Чуткому уху охотника уже чудится шепот проснувшейся земли. (101 слово)

(По И. Соколову-Микитову )

***

Настоящая весна приходит с середины марта. С крыш течет, свисают длинные сосульки. Радостно чирикают под лучами яркого солнца воробьи. На лесных тропинках проваливается под ногами колючий снег.
На юге уже цветут сады. Армия перелетных птиц готовится в дорогу. Из далекой Африки отправляются они в дальний путь. Первые близкие гости - грачи. В старых парках на высоких деревьях устраивают они свои гнезда и шумом и гамом наполняют окрестности. Скоро покажутся на весенних проталинах первые жаворонки.
С каждым днем сильнее греет солнце. Бегут под снегом весенние ручейки. Скоро придет апрель. Апрель - самый шумный месяц вешней воды, пробуждения земли, бурного движения соков. (98 слов)

(По И. Соколову-Микитову )

Жара заставила нас войти в рощу. Я бросился под высокий куст орешника, под которыммолодой, стройный клен красиво растянул свои легкие ветки. Удивительно приятное занятие лежать на спине в лесу и глядет ь вверх! Вам кажется, что вы смотрите в бездонное море, что деревья не поднимаются от земли, но спускаются отвесно. Листья на деревьях сквозят изумрудами. Подвижными островами тихо наплывают и тихо проходят белые круглые облака. Вдруг все заструится, задрожит беглым блеском. И вы не двигаетесь. Вы глядите. И нельзя выразить как радостно, тихо и сладко вдруг становится на сердце.

(По И. Тургеневу)

Задания к тексту:

1) Определите, какие из выделенных слов являются однозначными, а какие многозначными? Какие из них употреблены в переносном значении? Есть ли среди них синонимы и антонимы?

2) Графически объясните орфограммы, схемами - пунктограммы.

3) Подберите синонимы и антонимы (в том числе контекстуальные) к словам: высокий, молодой, стройный (клен), бездонное (море), легкие (ветки). Как вы думаете, почему автор отобрал именно эти слова для своего текста?

НОЧЛЕГ В ЛЕСУ

Ребята расположились на опушке леса. Одни побежали собирать хворост, другие рубили ветви для шалаша. Остальные разбирали вещи, вынимали съестное, котелки, кружки, ложки.

Между тем заря угасала. Смеркалось. Вот из лесу раздаются веселые голоса. В ответ послышались радостные крики ожидающих. Большие вязанки хвороста сгружаются наполянке .

Сколько охотников разводить костер! Ребята с увлечением раздувают первые искры огоньков. Дым от костра расстилается густой завесой, и скоро он разгорается. Весело забулькала в котелке вода.

Вскоре все отужинали и стали готовиться ко сну. Но не забывают они потолкаться, побороться, поспорить. А подниматься нужно с рассветом! Раздается команда: "Всем спать!" Лагерь быстро затихает.

Задания к тексту:

1) Выполните морфемный и словообразовательный разбор выделенных слов.

2) Используя разнообразные приставки, образуйте со словом собирать новые слова.

3) Графически объясните постановку знаков препинания в предложениях с прямой речью и с однородными членами.

4) Выполните синтаксический разбор сложного предложения.

5) Обозначьте орфограммы, сгруппируйте их. Какие орфографические правила можно проиллюстрировать примерами из текста?

Снег давно сбежал с полей. От края разбитой дороги до ближней деревеньки стелется рожь. Она освещена восходящим лучом солнца. На синем небе не видно туч, беловатые облака плывут в северо-западном направлении.

В вышине звучит переливчатая песенка жаворонка. В лесной чащобе воркует горлинка в заботе о постройке нового гнезда для птенцов. В свежей зелени уже жужжат труженицы-пчелки. В каждой бороздке слышатся шепот и шорох. В самой тоненькой веточке, в самом нежном стебельке движется свежий сок. По соломинке, как по лестнице, шествует жучок, важно расправляет свои крылышки. Над камышом мелководной речонки кружатся бирюзовые стрекозы. На опушке березовой рощи в рыхлом почерневшем снегу блистает молодая поросль кустов.

(104 слова)

1) Пользуясь словарем, определите, в каком значении употреблено в тексте выделенное слово;

С помощью подбора однокоренных слов объясните значение слов: звенит (песенка),переливчатая (песенка);

Найдите слова, употребленные в переносном значении. С какой целью использованы эти слова?

2) Используя слова из текста в качестве иллюстрации, расскажите о том, какую роль выполняют суффиксы в речи;

Обозначьте орфограммы, сгруппируйте их. Какие орфографические правила можно проиллюстрировать примерами из текста?

ЛОБНОЕ МЕСТО

Лобное место - древнейший архитектурный памятник Москвы. Первоначально это был округлый кирпичный помост с деревянной оградой под шатровым навесом на резных столбах. Расположен он в центре Троицкой площади, с середины XVII века она стала называться Красной площадью.

Лобное место играло важнейшую роль в духовной жизни народа и державы. С этого места объявлялись государственные указы. Здесь народ узнавал о восшествии на престол царей, об объявлении войны и заключении мира.

На Лобное место бояре выносили на плечах наследника, когда ему исполнялось 16 лет. И народ видел будущего царя, чтобы уметь отличить его от самозванца.

С Лобного места патриархи произносили молитвы. С него в Вербное воскресенье патриарх раздавал царю, архиереям, боярам, окольничим и думным дьякам освященную вербу и читал народу Евангелие.

Лобное место не было местом казни. Казни совершались рядом на деревянных помостах.

(В. Бутромеев)

Задания к тексту (на выбор учащихся):

1) Определите тему и основную мысль текста, найдите в нем ключевые слова;

Отметьте слова, лексическое значение которых вам следует уточнить в толковом словаре. Выпишите из словаря толкование значения этих слов;

Какие слова повторяются в тексте? Какова роль этого повтора?

С помощью каких языковых средств предложения связаны друг с другом?

2) Какие орфографические и пунктуационные правила можно проиллюстрировать примерами из текста?

3) Выполните разные виды разбора (фонетический, морфемный, морфологический, синтаксический).

2013-02-06 09:41:46 - Ирина Владимировна Нечитайло
Найдите старого-престарого Розенталя. Все его последние упражнения по каждой теме - вот вам и диктанты для 10 класс. Я обычно пользовалась еще тем, что купила для себя в далеком 1970-м году. Но и более новые издания этого же аврора имеют неплохие тексты. НО - менее полные с точки зрения орфографии по определённой теме. Сравните: старый Розенталь для поступающих в вузы - имеет 295 страниц, новый - 230. Почувствуйте разницу, как говорится.

Вот такие тексты дает Розенталь в пособии 1970 года
Упражнение 82 (повторительное). Напишите текст под диктовку, потом сверьте написанное с напечатанным.
Нет ничего приятнее для путника в жаркий июльский полдень, как погрузить разгоряченное лицо в прохладную струю шаловливой деревенской речонки или напиться студеной воды из ключа, бьющего в неглубоком ущелье.
Поднялись вы давно, еще на рассвете, побродили в березняке, ельнике и в гуще осиновых рощ, на ходу старательно высматривая разные цветы, ягоды, грибные шляпки и заполняя ими объемистую свою корзину.
Вскоре корзина ваша доверху наполняется добычей всем, что вам попадалось по дороге. Вы нетерпеливо шагаете узкой межой вдоль овсяного поля с единственным желанием: поскорее добраться до спасительной реки.
Вот она блещет вдали серебряной полосой и манит своей прохладой. Какое блаженство, искупаться! думаете вы. Полжизни готов отдать за речную свежесть.
Вокруг беспредельная сушь. Все дышит раскаленным зноем. Полуденное солнце, готовое, кажется, поразить вас каждым своим лучом, безжалостно печет темя. На небе ни облачка. Ясное и спокойное, оно равнодушно отражает нестерпимо знойные солнечные лучи.
Нигде ни единого звука, ни единого живого существа. Не слышно кузнечиков, не видно зорянок гостий здешних мест. Лишь изредка где-то в отдалении, за едва заметной глазу придорожной полосой кустов, на мгновение нарушая воцарившееся безмолвие, протянет овсянка одну из своих грустных песен, и снова тишь.
Корзина оттягивает плечо. Путь кажется бесконечным. Еще осталось пересечь одно только пастбище с лениво пасущимися на нем коровами и овцами, и цель достигнута.
Бесшумно струится в низких берегах реки кристальная влага, беззвучно приглашающая усталого путника освежить истомленное зноем тело в прохладной глубине. Разве тут сдержишься! Прячьте куда-нибудь корзину, киньте в траву платье и прямо с берега бросьтесь вниз в прозрачную глубь. Как бич, хлестнет жгучая струя, и через мгновение поплывете вы размашистыми саженками к песчаной отмели, где любо будет вам поваляться на горячем песке.
Упражнение 84 (повторительное). Укажите, какие правила написания окончаний и суффиксов имен существительных нашли свое отражение в приводимом ниже тексте.
Снег давно сбежал с полей. От края весьма разъезженной дороги до ближней деревеньки стелется рожь, освещенная восходящим лучом солнца. На светло-синем небе не видно
туч, беловатые облака плывут в северо-западном направлении.
В вышине звенит переливчатая песенка жаворонка. В лесной чащобе воркует горлинка в заботе о постройке нового гнездышка для птенцов. В свежей зелени уже жужжат труженицы-пчелки. В лесной чаще, в каждой бороздке, слышится шепот и шорох. В самой тоненькой веточке, в самом нежном стебельке движется свежий сок. По соломинке, как по лестнице, шествует жучок, важно расправляет свои бронзовые крылышки. Над камышом мелководной речонки кружатся бирюзовые стрекозы. На опушке березовой рощицы в рыхлом почерневшем снегу блистает молодая поросль кустов.
В воздухе уже не чувствуется сырости, которая так заметна в первую весеннюю пору, когда реки в бешеном разливе. Из ближних рощ, с пашен и пастбищ отовсюду доносится радостная птичья разноголосица.
Быстро преображается все вокруг. В природе творится великая тайна весеннего обновления. Это величайшее торжество той великой силы, которая льется с голубого неба и претворяется в зелень, цветы и звуки птичьих песен.

От дороги до деревеньки стелется рожь. Григорович Дмитрий Васильевич. Пахарь

II

III

IV

V

VI

VII

VIII

IX

X

XI

XII

XIII. ПРОГУЛКА