Annotation

Роман "Тринадцатая рота" - это сатирическое произведение. Действия в нем происходят то в войсках Гитлера, рвущихся к Москве, то в отрядах советских партизан. Оружием меткой фронтовой сатиры разятся фашистские захватчики и их прихвостни - бургомистры, старосты, полицаи.

Тринадцатая рота мирных строителей оборонительных рубежей в первый же день войны оказалась на западной границе в окружении. Тяжелое положение сложилось у людей. Ни оружия, ни боеприпасов. Свои части отошли далеко на восток… И тогда оставшийся за командира роты старшина Иван Бабкин, он же Гуляйбабка, создает так называемое "Благотворительное единение (общество) искренней помощи сражающемуся Адольфу" БЕИПСА, и под этим знаменем рота отправляется вслед за фашистской армией на восток.

Николай Бораненков

Вступление

1. НА ГРАНИЦУ НАДВИГАЮТСЯ ТУЧИ ОРДЕРА АДОЛЬФА ГИТЛЕРА

2. ДВЕНАДЦАТЫЙ ДОТ ТРИНАДЦАТОЙ РОТЫ. СВАТОВСТВО НА ХУТОРЕ ЖМЕНЬКИ

3. В ХМЕЛЬКАХ УЧРЕЖДАЕТСЯ НОВЫЙ ПОРЯДОК

4. ПЕРВЫЕ УКАЗЫ ХМЕЛЬКОВСКОГО ГРАДОПРАВЛЕНИЯ

5. ХМЕЛЬКИ СТАНОВЯТСЯ ИСТОРИЧЕСКИМ МЕСТОМ

6. ГРАНДИОЗНЫЕ ПРОВОДЫ ЛИЧНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ ПРЕЗИДЕНТА

7. КУЧЕР ПРОХОР РЕШАЕТ ГОЛОВОЛОМНУЮ ЗАДАЧУ

8. КРУШЕНИЕ НА ТРЕТЬЕМ ПОЦЕЛУЕ

9. ВИЗИТ К ГЕБИТСКОМИССАРУ

10. ЗАВТРАК У ШТУРМБАНФЮРЕРА ПОППЕ

11. ГЕНЕРАЛ ФОН ШПИЦ ПОПАДАЕТ В ТЯЖКОЕ ЗАТРУДНЕНИЕ

12. ШТУРМБАНФЮРЕР ПОППЕ ПЫТАЕТСЯ СДЕЛАТЬ КАРЬЕРУ НА ПОДАРЕННОЙ СОБАЧКЕ

13. ОРИГИНАЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ГУЛЯЙБАБКИ. ВОСТОРГ И ПОТРЯСЕНИЕ ФОН ШПИЦА

14. ФОН ШПИЦ НАЧИНАЕТ БИТВУ ЗА СОБСТВЕННЫЕ МИЛЛИОНЫ

15. ГУЛЯЙБАБКА У ПАНА ПЕСИКА

16. ГУЛЯЙБАБКА ВЫРУЧАЕТ СТАРОСТУ ГНИДУ

17. ПЛОДЫ ПРИКАЗА НОЛЬ ПЯТНАДЦАТЬ

18. ПЕРВЫЙ "НАЦИОНАЛЬНЫЙ ГЕРОЙ" ПЯТОЙ ПЕХОТНОЙ РОТЫ

19. ЗНАКОМСТВО С ЛЮБЕЗНЕЙШИМ ПАНОМ ИЗЮМОЙ. ФУНТ СОЛИ, ВИЗА В ЕВРОПУ И ЛЮБОВЬ ЧЕРЕЗ САРАЙ

20. ГЛАВА, ИЗ КОТОРОЙ МЫ УЗНАЕМ, ИЗ ЧЕГО ИЗГОТОВЛЕНА МЕДАЛЬ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОГО ОБЩЕСТВА И ЧТО ПРОИЗОШЛО С ПАНОМ ПЕСИКОМ ПОСЛЕ ОТЪЕЗДА ГУЛЯЙБАБКИ

21. ОТЕЦ АХТЫРО-ВОЛЫНСКИЙ ОТКРЫВАЕТ СМЕХОЧАС, ЕГО РАССКАЗ О БЕСПОДОБНОЙ АНГЕЛИЦЕ

22. ЖАЛОБА РЯДОВОГО ФРИЦА КАРКЕ

23. СЛАВНОЕ БЕИПСА КОСИТ В ПОЛЕСЬЕ СЕНО

24. ВСТРЕЧА С НОВЫМ ПРЕТЕНДЕНТОМ НА МЕДАЛЬ БЕ

25. ОКОНЧАНИЕ ДОПРОСА РЯДОВОГО КАРКЕ

26. ВСТРЕЧА С ДЕДОМ КАЛИНОЙ ПЕРЕД СТРАШНОЙ ТРЯСИНОЙ

27. ЛЕГЕНДАРНАЯ КАРЕТА ПОД ГРАДОМ ПАРТИЗАНСКИХ ПУЛЬ

28. БАЛАБОНЦЕВ ПРЕДСТАВЛЯЕТ ПЛЕННЫХ. РАПОРТ ГУЛЯЙБАБКИ

29. НОЧЬ В ПОЛЕССКОМ БОРУ, ИЛИ РАССКАЗ О ТОМ, КАК МЮНХЕНСКИЙ БЮРГЕР УТАЩИЛ МАРИЙКИНУ ПЕРИНУ

30. ТЕЛЕГРАММА ВОЕННОГО СОВЕТА. НОВЫЙ КУРС БЕИПСА

31. ОТЪЕЗД ГУЛЯЙБАБКИ ИЗ ПАРТИЗАНСКОГО ОТРЯДА. ОДИНОЧНЫЙ ВЫСТРЕЛ НА ДОРОГЕ

32. ПРОЩАЙ, ПОЛЕСЬЕ!

1. ПРИБЫТИЕ ГУЛЯЙБАБКИ НА СМОЛЕНЩИНУ, ОСМОТР РЯДА ВЫСОТ У "СМОЛЕНСКИХ ВОРОТ"

2. ГРУСТНЫЙ РАССКАЗ В ОЧЕРЕДНОЙ СМЕХОЧАС

3. НЕЖДАННЫЙ ВИЗИТ НАЧАЛЬНИКА ПОЛЕВОЙ ПОЧТЫ. ГУЛЯЙБАБКА ЗНАКОМИТСЯ С СИСТЕМОЙ «ХАРАКИРИ»

4. ПРИЯТНАЯ БЕСЕДА В АПАРТАМЕНТАХ МАЙОРА ШТЕМПЕЛЯ

5. ПИСЬМО ГУЛЯЙБАБКИ ГЕНЕРАЛУ ФОН ШПИЦУ. НОВЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ЛИЧНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ ПРЕЗИДЕНТА

6. ПОСЕЩЕНИЕ ЗНАМЕНИТОГО ЛАЗАРЕТА ПРОФЕССОРА БРЕХТА. ЗНАКОМСТВО С ИСЦЕЛИТЕЛЬНЫМ МАССАЖЕМ ДОКТОРА ХОПКЕ

7. СМОЛЕНСКОЕ СОВЕЩАНИЕ ПОМОЩНИКОВ ГУЛЯЙБАБКИ

8. В ЛАВКЕ КЕРОСИНА, СОЛИ И ДЕГТЯ

9. ВОЛОВИЧ ПОМОГАЕТ БАРОНУ ГРЮНТЕРУ-БРЮНТЕРУ СОБРАТЬ НАЛОГ ЗА КОШЕК И СОБАК

10. В КОНТОРЕ ТРУЩОБИНА. СТАРОСТЫ ТОРОПЯТСЯ ВЫЛОВИТЬ ПАРТИЗАН

11. МЕЧТЫ ПОД РАЗВАЛИНАМИ ДЗОТА

12. ГУЛЯЙБАБКА ЧИТАЕТ ЛЕКЦИЮ В ШКОЛЕ ПОЛИЦАЕВ

13. КОНТОРА ЦАПЛИНА ДЕЛАЕТ ПЕРВЫЕ УСПЕХИ. ТРАУРНАЯ ВЕСТЬ ИЗ ИМЕНИЯ БАРОНА

14. НОЧНЫЕ ТАКТИЧЕСКИЕ ЗАНЯТИЯ, ИЛИ КАК ГУЛЯЙБАБКА ЗАКАЛЯЛ ПОЛИЦАЕВ

15. ГУЛЯЙБАБКА ПРОДОЛЖАЕТ ТАКТИЧЕСКИЕ ЗАНЯТИЯ. СОГРЕВАЮЩЕЕ СРЕДСТВО ДЛЯ ЗАМЕРЗАЮЩИХ ПОЛИЦАЕВ

16. ПОХИЩЕНИЕ ГУЛЯЙБАБКИ ВМЕСТЕ С КУЧЕРОМ И КОНЯМИ

17. ПРИБЫТИЕ ГУЛЯЙБАБКИ ПОД МОСКВУ, СПАСЕНИЕ КОЧЕНЕЮЩИХ СОЛДАТ ФЮРЕРА

18. НЕСЛЫХАННЫЙ ЗАВОЗ НА ПОДМОСКОВНЫХ МЕЛЬНИЦАХ. НА АРЕНУ ОПЯТЬ ВЫХОДИТ ЕГЕРСКАЯ ДИВИЗИЯ

19. ПИСЬМО ФРИЦА КАРКЕ ФЕЛЬДМАРШАЛУ ФОН БОКУ. НОВАЯ ДУРНАЯ ПРИМЕТА

20. СОЛДАТ КАРКЕ ЕДЕТ В ОТПУСК К ЛЮБЯЩЕЙ СУПРУГЕ

21. ЗАСЕДАНИЕ РУКОВОДЯЩЕГО СОСТАВА БЕИПСА В ВЯЗЬМЕ

22. "НАЦИОНАЛЬНЫЙ ГЕРОЙ" КАРКЕ ХОРОНИТ ВОСЬМОГО КОМАНДИРА РОТЫ

23. НОВАЯ ПРОБЛЕМА У ГЕНЕРАЛА ШПИЦА

24. НЕЖДАННОЕ ПРИБЫТИЕ ВАЖНОГО ЛИЦА ИЗ БЕРЛИНА

25. НОЧЬ ПОТРЯСЕНИЙ, ИЛИ ПОДГОТОВКА К ОПЕРАЦИИ "КРА-КРА!"

26. ОКРУЖЕННЫЕ ГЕРОИ РЕЙХА ПОЛУЧАЮТ ПОДАРОК ФЮРЕРА

27. КОМАНДИР СВОДНОГО БАТАЛЬОНА МАЙОР ФОН КРАБ ОПРОВЕРГАЕТ СОБСТВЕННУЮ ЖАЛОБУ

28. СУДЕБНЫЙ ПРОЦЕСС ПО ДЕЛУ РЯДОВОГО КАРКЕ

29. ФЕЛЬДФЕБЕЛЬ КВАЧКЕ СПАСАЕТ РОТУ ОТ ВРАЖЕСКИХ ЛИСТОВОК. РОКОВОЙ ПОДАРОК СОЛДАТА КАРКЕ

30. ГРАНДИОЗНОЕ НАСТУПЛЕНИЕ НАЗАД. НОВАЯ БЛЕСТЯЩАЯ КАРЬЕРА РЯДОВОГО КАРКЕ

31. ВТОРОЙ СУДЕБНЫЙ ПРОЦЕСС ПО ДЕЛУ "НАЦИОНАЛЬНОГО ГЕРОЯ" ВЕЛИКОЙ ГЕРМАНИИ РЯДОВОГО КАРКЕ

32. ВОЗВРАЩЕНИЕ ГУЛЯЙБАБКИ ИЗ ДЕМЯНСКОГО КОТЛА ПОД МОСКВУ

33. ОТЕЛЬ "ВЕЧНОЕ ЦАРСТВО ИМ"

1. ГУЛЯЙБАБКА В БРЯНСКИХ ЛЕСАХ. ОБЛАВА НА ДЕЗЕРТИРОВ

2. МЕТЕЛЬ, КОРОВА И ГЕНЕРАЛ ФОН ШПИЦ

4. ОПЕРАЦИЯ «СЕЙФ»

5. ОТЕЦ АХТЫРО-ВОЛЫНСКИЙ УСТРАИВАЕТ ИОРДАНЬ

6. ПРИБЫТИЕ ЧИНОВНИКОВ «ШВЕЙЦАРСКОГО» БАНКА

7. БРИГАДЕНФЮРЕРУ ПОППЕ СНИТСЯ БРЯНСКИЙ ГУСАК

8. ГУЛЯЙБАБКА УКЛОНИЛСЯ ОТ СМЕХОЧАСА. СЛОВО ВЗЯЛ ПРОХОР СИЛЫЧ

9. ОТЪЕЗД БРИГАДЕНФЮРЕРА ПОППЕ. ВСТРЕЧА НА ЗАЧАРОВАННОЙ ДЕСНЕ

10. "НАЦИОНАЛЬНЫЙ ГЕРОЙ" ГЕРМАНИИ ОБОРОНЯЕТ ЖЕЛЕЗНУЮ ДОРОГУ БРЯНСК-СУХИНИЧИ

11. БРОНЕПОЕЗД "ЧЕРНАЯ ШАЛЬ" ПОЛУЧАЕТ ПОПОЛНЕНИЕ. КАРКЕ СТАВИТ ЭКИПАЖУ ПЕРВУЮ БОЕВУЮ ЗАДАЧУ

12. ШЕФ ГЕСТАПО И "НАЦИОНАЛЬНЫЙ ГЕРОЙ" БЕСЕДУЮТ НАД ПРОПАСТЬЮ

13. ГЛАВА, В КОТОРОЙ РАССКАЗЫВАЕТСЯ, ЧЕМ КОНЧИЛАСЬ МЕТЕЛЬНАЯ НОЧЬ ДЛЯ ФОН ШПИЦА И КАК ЕГО «УТЕШИЛ» СЫН ВИЛЛИ

14. ТРЕТИЙ СУДЕБНЫЙ ПРОЦЕСС ПО ДЕЛУ КАРКЕ

15. ГУЛЯЙБАБКА В ГОСТЯХ У ДЯТЬКОВСКИХ ПАРТИЗАН

16. «ПОДАРОК» МАЙОРА ШТЕМПЕЛЯ. ЗАВЕЩАНИЕ "НАЦИОНАЛЬНОГО ГЕРОЯ"

17. СВАДЬБА В ПОЛИЦИИ

18. ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО ПАНАСА ЗАКОВЫРЧЕНКО И СЕМЕНА ГЛЕЧЕКА

Николай Бораненков

Тринадцатая рота

Вступление

Война и смех… Война и сатира… Казалось бы - вещи несовместимые. Громоподобные раскаты канонады, фонтаны огня и праха, разрывы фугасных бомб, горизонт, заволоченный багровым пламенем пожаров, скрежещущий грохот танковых гусениц, истошный вой пикирующих самолетов, кровь, смешанная с землей, смерть!

Помилуйте, до смеха ли тут?!

Однако тут же рядом, так сказать, в трех вершках от смерти, бесстрашный Теркин, словно бросая вызов всем ужасам и кошмарам войны, вызывает безудержный хохот своими россказнями, где правда и фантазия переплетены, как лианы в джунглях. Однако сотни зрителей (в том число и автор этих строк) помирали со смеху, смотря польский фильм "Итальянец в Варшаве", где разворачивалась вовсе (на первый взгляд) не смешная история итальянского солдата, оказавшегося случайно в Варшаве, оккупированной фашистами. После серии умопомрачительно смешных приключений итальянец попадает в центр подпольного Сопротивления и становится партизаном. А кто не помнит бесшабашного враля и гуляку бригадира Жерара из рассказов Конан Дойля, посвященных вовсе не смешным наполеоновским войнам? А солдат Швейк и его легендарные «подвиги», описанные бессмертным Я. Гашеком?

Выходит, что война и смех вроде бы совместимы. Потому что война - это люди. А люди, одетые в шинели, не только наступают или отступают, не только ходят в атаку, сметая на своем пути все живое, не только громят врага где придется и как придется. Эти люди в часы и в дни, а то и в недели фронтового затишья живут как все, как все люди! И смеются. И влюбляются. И рассказывают анекдоты. И любят - да еще как любят! - все смешное, все утрированное, все, что хотя бы на миг отвлекало их от неотвратимого завтрашнего дня с его канонадой, атаками, кровью… смертями.

Атака мертвецов. Художник: Евгений Пономарев

6 августа исполнилось 100 лет со дня знаменитой «Атаки мертвецов» – события, уникального для войн: контратаки 13-й роты 226-го Землянского полка, пережившей немецкую газовую атаку при штурме германскими войсками крепости Осовец 6 августа (24 июля) 1915 года. Как это было?

Шел второй год войны. Ситуация на Восточном фронте складывалась не в пользу России. 1 мая 1915 года после газовой атаки у Горлицы немцам удалось прорвать русские позиции, и началось широкомасштабное наступление немецких и австрийских войск. В результате были оставлены Царство Польское, Литва, Галиция, часть Латвии и Белоруссия. Только пленными императорская армия России потеряла 1,5 миллиона человек, а общие потери за 1915 год насчитывали около 3 миллионов убитых, раненых и пленных.

Однако было ли великое отступление 1915 года позорным бегством? Нет.

О том же Горлицком прорыве видный военный историк А. Керсновский пишет следующее: «На рассвете 19 апреля IV-я австро-венгерская и XI-я германская армии обрушились на IX-й и Х-й корпуса на Дунайце и у Горлицы. Тысяча орудий – до 12-дюймового калибра включительно – затопили огневым морем неглубокие наши окопы на фронте 35 верст, после чего пехотные массы Макензена и эрцгерцога Иосифа Фердинанда ринулись на штурм. Против каждого нашего корпуса было по армии, против каждой нашей бригады – по корпусу, против каждого нашего полка – по дивизии. Ободренный молчанием нашей артиллерии, враг считал все наши силы стертыми с лица земли. Но из разгромленных окопов поднялись кучки полузасыпанных землею людей – остатки обескровленных, но не сокрушенных полков 42, 31, 61 и 9-й дивизий. Казалось, встали из своих могил цорндорфские фузилеры. Своей железной грудью они спружинили удар и предотвратили катастрофу всей российской вооруженной силы».


Гарнизон крепости Осовец

Русская армия отступала, потому что испытывала снарядный и ружейный голод. Русские промышленники, в большей своей части – либеральные ура-патриоты, кричавшие в 1914 году «Даешь Дарданеллы!» и требовавшие предоставить общественности власть для победоносного окончания войны, оказались не в силах справиться с оружейным и снарядным дефицитом. На местах прорывов немцы сосредотачивали до миллиона снарядов. На сто немецких выстрелов русская артиллерия могла ответить лишь десятью. План по насыщению русской армии артиллерией был сорван: вместо 1500 орудий она получила… 88.

Слабо вооруженный, технически малограмотный в сравнении с немцем русский солдат делал что мог, спасая страну, личным мужеством и своей кровью искупая просчеты начальства, лень и корысть тыловиков. Без снарядов и патронов, отступая, русские солдаты наносили тяжелые удары немецким и австрийским войскам, чьи совокупные потери за 1915 год насчитывали около 1200 тысяч человек.

В истории отступления 1915 года славной страницей является оборона крепости Осовец. Она находилась всего в 23 километрах от границы с Восточной Пруссией. По словам участника обороны Осовца С. Хмелькова, основной задачей крепости было «преградить противнику ближайший и удобнейший путь на Белосток… заставить противника потерять время или на ведение длительной осады, или на поиски обходных путей». А Белосток – это дорога на Вильно (Вильнюс), Гродно, Минск и Брест, то есть – ворота в Россию. Первые атаки немцев последовали уже в сентябре 1914 года, а с февраля 1915 года начались планомерные штурмы, которые отбивались в течение 190 дней, несмотря на чудовищную немецкую техническую мощь.


Немецкая пушка Большая Берта

Доставили знаменитые «Большие Берты» – осадные орудия 420-милиммитровго калибра, 800-килограммовые снаряды которой проламывали двухметровые стальные и бетонные перекрытия. Воронка от такого взрыва была 5 метров глубиной и 15 в диаметре. Под Осовец привезли четыре «Большие Берты» и 64 других мощных осадных орудия – всего 17 батарей. Самый жуткий обстрел был в начале осады. «Противник 25 февраля открыл огонь по крепости, довел его 27 и 28 февраля до ураганного и так продолжал громить крепость до 3 марта», – вспоминал С. Хмельков. По его подсчетам, за эту неделю ужасающего обстрела по крепости было выпущено 200–250 тысяч только тяжелых снарядов. А всего за время осады – до 400 тысяч. «Страшен был вид крепости, вся крепость была окутана дымом, сквозь который то в одном, то в другом месте вырывались огромные огненные языки от взрыва снарядов; столбы земли, воды и целые деревья летели вверх; земля дрожала, и казалось, что ничто не может выдержать такого ураганного огня. Впечатление было таково, что ни один человек не выйдет целым из этого урагана огня и железа».

И однако крепость стояла. Защитников просили продержаться хотя бы 48 часов. Они выстояли 190 дней, подбив при этом две «Берты». Особенно важно было удержать Осовец во время великого наступления, чтобы не дать легионам Макензена захлопнуть русские войска в польском мешке.

Немецкая газовая батарея

Видя, что артиллерия не справляется со своими задачами, немцы стали готовить газовую атаку. Отметим, что отравляющие вещества были запрещены в свое время Гаагской конвенцией, которую немцы, однако, цинично презрели, как и многое другое, исходя из лозунга: «Германия превыше всего». Национальное и расовое превозношение подготовило почву для бесчеловечных технологий Первой и Второй мировых войн. Немецкие газовые атаки Первой мировой – предтечи газовых камер. Характерна личность «отца» немецкого химического Фрица Габера. Он любил из безопасного места наблюдать за мучениями отравленных солдат противника. Показательно, что его жена покончила с собой после немецкой газовой атаки у Ипра.

Первая газовая атака на Русском фронте зимой 1915 года оказалась неудачной: слишком низкой была температура. В дальнейшем газы (прежде всего хлор) стали надежными союзниками немцев, в том числе под Осовцом в августе 1915 года.


Немецкая газовая атака

Газовую атаку немцы готовили тщательно, терпеливо выжидая нужного ветра. Развернули 30 газовых батарей, несколько тысяч баллонов. И 6 августа в 4 утра на русские позиции потек темно-зеленый туман смеси хлора с бромом, достигший их за 5–10 минут. Газовая волна 12–15 метров в высоту и шириной 8 км проникла на глубину до 20 км. Противогазов у защитников крепости не было.

«Всё живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, – вспоминал участник обороны. – Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели. Все медные предметы на плацдарме крепости – части орудий и снарядов, умывальники, баки и прочее – покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора; предметы продовольствия, хранящиеся без герметической укупорки – мясо, масло, сало, овощи, – оказались отравленными и непригодными для употребления».


Германская артиллерия вновь открыла массированный огонь, вслед за огневым валом и газовым облаком на штурм русских передовых позиций двинулись 14 батальонов ландвера – а это не менее 7 тысяч пехотинцев. Их цель была взятие стратегически важной Сосненской позиции. Им обещали, что они никого не встретят, кроме мертвецов.

Вспоминает участник обороны Осовца Алексей Лепешкин: «У нас не было противогазов, поэтому газы нанесли ужасные увечья и химические ожоги. При дыхании вырывался хрип и кровавая пена из легких. Кожа на руках и лицах пузырилась. Тряпки, которыми мы обмотали лица, не помогали. Однако русская артиллерия начала действовать, посылая из зеленого хлорного облака снаряд за снарядом в сторону пруссаков. Тут начальник 2-го отдела обороны Осовца Свечников, сотрясаясь от жуткого кашля, прохрипел: “Други мои, не помирать же нам, как пруссакам-тараканам, от потравы. Покажем им, чтобы помнили вовек!»

И поднялись те, кто пережил страшную газовую атаку, в том числе 13-я рота, потерявшая половину состава. Ее возглавил подпоручик Владимир Карпович Котлинский. Навстречу немцам шли «живые мертвецы», с лицами, обмотанными тряпками. Кричать «Ура!» сил не было. Бойцы сотрясались от кашля, многие выхаркивали кровь и куски легких. Но шли.


Атака мертвецов. Реконструкция

Один из очевидцев сообщил газете «Русское слово»: «Я не могу описать озлобления и бешенства, с которым шли наши солдаты на отравителей-немцев. Сильный ружейный и пулеметный огонь, густо рвавшаяся шрапнель не могли остановить натиска рассвирепевших солдат. Измученные, отравленные, они бежали с единственной целью – раздавить немцев. Отсталых не было, торопить не приходилось никого. Здесь не было отдельных героев, роты шли как один человек, одушевленные только одной целью, одной мыслью: погибнуть, но отомстить подлым отравителям».


Подпоручик Владимир Котлинский

В дневнике боевых действий 226-го Землянского полка говорится: «Приблизившись к противнику шагов на 400, подпоручик Котлинский во главе со своей ротой бросился в атаку. Штыковым ударом сбил немцев с занятой ими позиции, заставив их в беспорядке бежать… Не останавливаясь, 13-я рота продолжала преследовать бегущего противника, штыками выбила его из занятых им окопов 1-го и 2-го участков Сосненских позиций. Вновь заняли последнюю, вернув обратно захваченные противником наше противоштурмовое орудие и пулеметы. В конце этой лихой атаки подпоручик Котлинский был смертельно ранен и передал командование 13-й ротой подпоручику 2-й Осовецкой саперной роты Стрежеминскому, который завершил и окончил столь славно начатое подпоручиком Котлинским дело».

Котлинский умер к вечеру того же дня, Высочайшим приказом от 26 сентября 1916 года он был посмертно награжден орденом святого Георгия 4-й степени.

Сосненская позиция была возвращена, и положение было восстановлено. Успех был достигнут дорогой ценой: погибло 660 человек. Но крепость держалась.

К концу августа удержание Осовца потеряло всякий смысл: фронт откатился далеко на восток. Крепость была правильным образом эвакуирована: врагу не оставили не то что орудия – ни единого снаряда, патрона и даже консервной банки не досталось немцам. Орудия по ночам тянули по Гродненскому шоссе по 50 солдат. В ночь на 24 августа русские саперы подорвали остатки оборонительных сооружений и ушли. И лишь 25 августа немцы рискнули войти в развалины.

К сожалению, часто русских солдат и офицеров Первой мировой упрекают в недостатке героизма и жертвенности, рассматривая Вторую Отечественную через призму 1917 года – крушения власти и армии, «измены, трусости и обмана». Мы видим, что это не так.

Оборона Осовца сравнима с героической защитой Брестской крепости и Севастополя во время Великой Отечественной войны. Потому что в начальный период Первой мировой войны русский солдат шел в бой с ясным сознанием, за что он идет, – «За Веру, Царя, и Отечество». Шел с верой в Бога и крестом на груди, препоясанный кушаком с надписью «Живый в помощи Вышняго», полагая душу свою «за други своя».

И хотя это сознание помутилось в результате тылового мятежа февраля 1917 года, оно, пусть и в несколько измененном виде, после многих страданий возродилось в страшные и славные годы Великой Отечественной войны.

Николай Бораненков

Тринадцатая рота

Вступление

И ПУЛЕМЁТОМ И СМЕХОМ

Война и смех… Война и сатира… Казалось бы - вещи несовместимые. Громоподобные раскаты канонады, фонтаны огня и праха, разрывы фугасных бомб, горизонт, заволоченный багровым пламенем пожаров, скрежещущий грохот танковых гусениц, истошный вой пикирующих самолетов, кровь, смешанная с землей, смерть!

Помилуйте, до смеха ли тут?!

Однако тут же рядом, так сказать, в трех вершках от смерти, бесстрашный Теркин, словно бросая вызов всем ужасам и кошмарам войны, вызывает безудержный хохот своими россказнями, где правда и фантазия переплетены, как лианы в джунглях. Однако сотни зрителей (в том число и автор этих строк) помирали со смеху, смотря польский фильм "Итальянец в Варшаве", где разворачивалась вовсе (на первый взгляд) не смешная история итальянского солдата, оказавшегося случайно в Варшаве, оккупированной фашистами. После серии умопомрачительно смешных приключений итальянец попадает в центр подпольного Сопротивления и становится партизаном. А кто не помнит бесшабашного враля и гуляку бригадира Жерара из рассказов Конан Дойля, посвященных вовсе не смешным наполеоновским войнам? А солдат Швейк и его легендарные «подвиги», описанные бессмертным Я. Гашеком?

Выходит, что война и смех вроде бы совместимы. Потому что война - это люди. А люди, одетые в шинели, не только наступают или отступают, не только ходят в атаку, сметая на своем пути все живое, не только громят врага где придется и как придется. Эти люди в часы и в дни, а то и в недели фронтового затишья живут как все, как все люди! И смеются. И влюбляются. И рассказывают анекдоты. И любят - да еще как любят! - все смешное, все утрированное, все, что хотя бы на миг отвлекало их от неотвратимого завтрашнего дня с его канонадой, атаками, кровью… смертями.

Впрочем, надо набраться не только мужества, показывая бытовую сторону боевой жизни, но надо еще иметь и дарование для того, чтобы через все страхи войны увидеть нечто такое, что заставило бы человека от души повеселиться, посмеяться над врагом. И еще надо знать войну, созерцать ее не из окошка мирного дома, а из окопа переднего края, из смотровой щели танка, из прицельной прорези пулемета или автомата. Только зная достоверно, что такое война, человек может достоверно описать и эпизоды, где прозвучит смех.

И вот перед нами книга того, кто видел войну из окопа переднего края в течение четырех лет. Книга бывшего солдата, политработника и автора четырех романов: "Гроза над Десной" - это о партизанах Брянщины (Н. Бораненков уроженец Брянской области. В селе Липове он родился, учился, отсюда ушел на фронт); "Птицы летят в Сибирь" - о замечательных парнях и девушках, прокладывающих железный путь через ущелья и скалы Саянских гор; романтическое повествование о русских солдатах в последние дни войны "Вербы пробуждаются зимой"; "Белая калина", где мы знакомимся с любопытными историями из жизни сегодняшней деревни.

И наконец, тот самый сатирический роман "Тринадцатая рота", о котором идет речь. Двадцать семь лет работал над ним Николай Бораненков. Да еще ему понадобилось, как сказано, четыре года переднего края, чтобы, придя домой, положить перед собой чистый лист бумаги и написать название романа, быть может придуманное в промежутке между двумя атаками. Что же произошло на фронте с героями произведения?

Тринадцатая рота мирных строителей оборонительных рубежей в первый же день войны оказалась на западной границе в окружении. Тяжелое положение сложилось у людей. Ни оружия, ни боеприпасов. Свои части отошли далеко на восток… И тогда оставшийся за командира роты старшина Иван Бабкин, он же Гуляйбабка, создает так называемое "Благотворительное единение (общество) искренней помощи сражающемуся Адольфу" БЕИПСА, и под этим знаменем рота отправляется вслед за фашистской армией на восток.

Много острых, комических приключений происходит на дальнем пути - в Полесских болотах, на Смоленщине, в Вязьме, под Москвой, в Брянских партизанских лесах… Много разных типов повстречалось смелым, находчивым бойцам тринадцатой роты. Гауляйтеры И гебитскомиссары, генералы вермахта и обер-фельдфебели, старосты и полицаи… Одни только похождения фашистского интенданта генерал- майора от инфантерии фон Шпица, решившего разбогатеть на спекуляции обмундированием с убитых, вызывают столько иронии и смеха! А шеф гестапо Поппе, дошедший до помешательства со своими подозрениями и поисками заговорщиков против фюрера?

Конечно, вермахт был большой силой, и нам нет смысла принижать боевые качества нашего бывшего лютого врага. Принижая силу вермахта, мы тем самым принизили бы великое историческое значение нашей победы над теми, кто хотел создать в Европе "новый порядок", порядок Освенцима, Равенсбрюка, газовых печей и душегубок, гестапо и зондеркоманд.

Да, полно было в армии третьего рейха всякой гнуснейшей мерзости! Да, на тысячи считает история войны насильников, изуверов, хваставшихся своей "расовой полноценностью", опиравшихся на подлецов и шкурников вроде старосты Песика. Но и то верно, что в огромной армии фюрера бесспорно были не только умелые командиры, но и честные люди, попавшие в вермахт просто в силу подчинения приказу и страдавшие от того, что совершалось на их глазах. И автор с большим тактом представляет нам немецких парней, попавших туда, где их ждала бесславная смерть и тотальное поражение вместо обещанного тотального разгрома "колосса на глиняных ногах". Такими мы видим в романе, в частности, начальника полевой почты майора Штемпеля, начальника полевого лазарета профессора Брехта, зло обманутого солдата Фрица Карке. "Пройдет время, - говорит один из героев "Тринадцатой роты", - и весь мир убедится, что их поход на СССР был не чем иным, как величайшей, несусветной глупостью". И это так. В этом теперь уже убедились все. Идеи порабощения героического советского народа, руководимого великой Коммунистической партией, - это бред сумасшедших. Но, к сожалению, эти сумасшедшие еще не перевелись и разоблачать их, жечь огнем сатиры, как это очень хорошо делалось в годы войны, - благородная задача писателя, актуальная и сейчас - в мирные дни.

Сатира вообще вещь уязвимая. В ней нередко встречаются передержки, отход от реального. Не все гладко и в сатирическом романе Николая Бораненкова. Местами он слишком увлекается смешным. Но суть дела, главная заслуга автора в том, что он начисто истребляет врага своим злым смехом и зовет всех честных людей к бдительности и преграждению дороги новоявленным фюрерам, претендентам на чужие земли.

"Убей человека смехом" - есть такая поговорка. Своих злосчастных героев Н. Бораненков разит смехом намертво. И делает это очень тонко и хорошо!

Ник. ВИРТА

1. НА ГРАНИЦУ НАДВИГАЮТСЯ ТУЧИ ОРДЕРА АДОЛЬФА ГИТЛЕРА

  1. В канун столетия "Атаки мертвецов" откроют памятный знак русским воинам.

    1-го августа в Москве, в сквере на ул. Алабяна, где был Воинский некрополь "Арбатец", состоится скромная церемония открытия памятного знака «ПРИМИРЕНИЯ И ПАМЯТИ РУССКИХ ГЕРОЕВ». Эта единственная в РФ уникальная плита была воздвигнута в дополнение к сохранившемуся старинному надгробному памятнику, расположенному в сквере на улице Алабяна. На этом месте до 1950-х годов находилась территория старинного кладбища «Арбатец», где были погребены герои Крымской, Русско-Турецкой, Русско-Японской и Первой Мировой войн, скончавшиеся в разное время от ран и увечий в Алексеевском, Александровском и Елизаветинском приютах. В советское время на кладбище «Арбатец» хоронились участники Гражданской и Великой Отечественной Войн.
    Акция Памяти приурочена к 100-летию обороны крепости Осовец и «Атаки мертвецов» в 1915 году, когда 60 смертельно отравленных газом русских солдат в штыковой контратаке обратили в бегство 7-тысячное германское войско. http://paparazzi.livejournal.com/33700067.html


  2. Людмила Однобокова
    5 авг 2015 в 23:52

    Помяните нас

    На некоторых заборах города Всеволожска, например, на заборе Всеволожского краеведческого музея, появилось граффити: «Русский подвиг. Крепость Осовец. 1915». Не знаю, кто этим занимался, но авторы явно хотели напомнить о том, что 6 августа исполнилось 100 лет подвигу 13-й роты 226-го Землянского полка. Подвиг известен под названием «Атака мертвецов».
    24 июля (по старому стилю) - 6 августа (по новому стилю) 1915 года защитники крепости Осовец подверглись газовой атаке. После этого немцы начали штурм крепости. Но отравленные хлором русские солдаты, обмотав рты тряпками, отхаркиваясь кровью и падая на ходу, с хриплым «Ура!» вышли в контратаку, и этим так поразили немецких солдат, что те отступили. Говорят, что именно с той поры появилось выражение «Русские не сдаются». Об этом подвиге много верного и спорного написано в Интернете. Интернет есть почти в каждой семье, и ничего нового добавить я сейчас не могу.
    Но могу рассказать другую интересную историю, связанную с Первой мировой войной, раз авторы граффити желают, чтобы всеволожцы эту войну вспомнили…
    У меня есть хороший знакомый - Денис Александрович Миронов - журналист, автор нескольких повестей и рассказов, номинант премии «Литературная Вена» - в Австрии учредили такую премию для авторов, пишущих на русском языке, на соискание премии ежегодно присылают свои произведения по нескольку тысяч писателей со всего мира. Денис Миронов за свои рассказы был отмечен также премией «Возрождение Руси», которую учредил Московский Литературный институт, и другими творческими наградами. Почти мистическая история у него вышла с книгой «Судьба солдата забытой войны». Книга вышла в 2006 году тиражом 300 экземпляров в Вышнем Волочке. Потом её переиздали, но сейчас её невозможно купить даже в Тверской области.
    Вот цитата из книги: «Мы, современные русские люди, почти не знаем своих героев Первой Мировой войны. Сегодня далеко не каждый из нас скажет, кто такие лётчик штабс-капитан П.С. Нестеров, погибший в воздушном бою, впервые в истории применив таран вражеского самолёта, первый Георгиевский кавалер казак П.Ф. Крючков, участник Моонзундского сражения, матрос с эсминца «Гром» Ф.Е. Самончук, потопивший торпедой германский миноносец и взорвавший собственный корабль, чтобы он не достался врагу, сестра милосердия Р.М. Иванова, которая повела в атаку солдат, оставшихся без офицеров и была смертельно ранена. /…/ На старых снимках, которым без малого сто лет, запечатлены где по одному, где группами русские офицеры. Мне, исследователю солдатских судеб той поры, дороги все эти люди, хоть имена многих из них пока что установить не удалось. Они смотрят на меня, эти солдаты в серых николаевских шинелях, и я будто слышу их голоса, обращённые ко мне: «Помяни нас, потомок! Мы сражались за веру на полях Галиции, мы умирали за Отечество в Карпатских горах, мы тысячами остались лежать без крестов и поминок в Стоходских болотах и августовских лесах… Мы не затевали этой войны, но страна призвала нас, и мы оставили семьи и пашни, чтобы защитить её… Помяни нас, потомок!»
    Денис Александрович - коренной ленинградец. Но каждый год летом он уезжает в деревню Гоголино Удомльского уезда Тверской области. Там у него дача. Гоголино находится на берегу Мсты-реки. Деревенька старинная, первое упоминание о ней встречается в Писцовой книге от 1495 года. Гоголино пережило татаро-монгольское нашествие, польских и немецких захватчиков. И только перестройка смогла его разрушить. Сейчас, по словам Дениса Миронова, зимой в деревне никто не живёт. Только летом в восьми домах появляются дачники. А это всё солидные люди: художники, учёные-биологи, из Москвы и Санкт-Петербурга. Остальные дома летом пустуют.
    В 2005 году Денис решил осмотреть заброшенный дом завидной архитектуры. Прочный тёплый бревенчатый дом стоит в Гоголино лет сто и ещё лет двести стоял бы, если бы его не бросили хозяева. На чердаке Денис Миронов обнаружил разбросанные листы бумаги. Бросились в глаза цифры: «август 1914 года», «сентябрь 1916 года». Собрал листы, оказалось - перед ним фронтовой дневник. И не просто дневник, а, как написано на обложке, «Памятная записная книжка младшего унтер-офицера Кабельного полка Инженерной роты 22-й технической дивизии Ивана Яковлева». И вот что любопытно - Денис Миронов давно увлекается историей именно первой четверти 20 века. Много литературы перечитал, коллекционировал фотографии, мечтал написать роман об этом периоде, да всё не мог подобрать подходящую тему. Нашёл же её в мусоре, на чердаке заброшенного дома. Про себя он решил, что это не иначе как Божье провидение. Только вот на чердаке была одна половина от дневника. Другую надо было искать.
    События разворачивались как по мановению волшебной палочки. От соседки журналист узнал, что внучка унтер-офицера Ивана Яковлева живёт в Санкт-Петербурге. Денису не составило труда её найти. В Санкт-Петербурге она его приняла очень радушно. Оказалось, она чтила своего деда и даже хранила у себя дома коробку с его бумагами. Вот только, что написано в этих бумагах, за свою жизнь так и не успела прочитать. Дала Денису коробку посмотреть, а в ней оказались фронтовые фотографии Ивана Яковлева и… продолжение дневника…
    Все сведения, все знания, которые у него были собраны, Денис вложил в документальную повесть «Судьба солдата забытой войны». Пригодились и прочитанные мемуары А. А. Брусилова, В.Ф. Дементьева, и воспоминания старожилов, с которыми Д. Миронов встречался во время своих поездок по деревням, и материалы Санкт-Петербургского Музея политической истории, и замечательный двухтомник «Мировые войны», вышедший в начале 21 века в Москве.
    Повесть Дениса Миронова раскрывает образ маленького человека – участника больших исторических событий. Ведь Иван Степанович Яковлев (предположительно, 1880 года рождения) до войны был простым крестьянином из деревни Гоголино. И его дневник – тем более ценный, в Музее политической истории Денису Миронову сказали, что офицерские дневники первой мировой (или как её раньше называли Великой европейской войны) в архивах, конечно, имеются, но дневники солдат-крестьян – во всём мире несколько штук. Ведь неграмотные были в основном крестьяне. А наш герой не только писал, он ещё много читал, о чём он сам упоминает в своей записной книжке. Дневник его - по преимуществу бытовой: названы населённые пункты, которые проходила армия, описано, что солдаты делали на ночном дежурстве. Какие сражения, какие политические события в это время происходили - решил добавить в своих комментариях Денис Миронов. За пять лет до начала войны Иван Яковлев женился по любви, и очень тосковал по жене: «26 августа 1916 года (пятница). Проснулся рано, не спится. Сегодня день ангела Наташи. Ужасно скучно, охота повидаться. Но я мысленно поздравлял её с днём ангела. Пускай она услышит, моя жизнь и моя радость, что я её поздравил и ни на минуту не забываю… После обеда я пошёл по лесу шататься. Сердце ноет, ужасно скучно, хоть плачь(…) Я достал милую фотографию родного гнезда, крепко поцеловал именинницу, долго смотрел в глаза ей(…)»
    Он участвовал в боевых действиях с первых дней войны. Уже 2 августа 1914 года высадился в Варшаве, где войска готовились к началу Восточно-Прусской операции. В обороне крепости Осовец участия не принимал. Зато оказался в центре Брусиловского прорыва. Брусиловский прорыв начался 22 мая 1916 года. С этого времени в дневнике унтер-офицера то и дело появляются описания разорённых сёл и замечания: «Утром нас бомбили немецкие аэропланы». Вот запись в дневнике от «6 июля 1916 года (среда) /…/ Земля вся изрыта снарядами, все воронки очень большие. В торфяном месте наделаны пруды в сорок и в сорок пять шагов по окружности. Рожь и яровые все изрыты. Есть оставшиеся редкие постройки, но жителей нет никого, всё занято военными и лазаретами. Деревья и сады все изранены снарядами и осколками, а некоторые совсем выброшены. Огромное уничтожение всему». На войне он оставался крестьянином, обращал внимание, выкошены ли луга, засеяны ли поля в тех поселениях, где проходила армия. А вот запись от 9 августа 1916 года: «Был сон очень загадочный. Видел отца, христосовался с ним. Он дал мне три бумажки, и я стоял перед ним смирно, по-военному». Зато крепко не любил унтер-офицер своих господ: «12 августа1916 года (пятница) … Этот день был для нас печальный. Офицеры гуляли, и вина было сколько угодно, а нам и воды из колодца не давали, а посылали за водой, которой и скот не поят. Я вечером варил кашу. Подсолил здорово, крупа затхлая, вода скверная, и есть никто не стал. Пришлось вывалить кашу». Он радовался, когда в 1917 году царь отрёкся от престола и появились комитеты бедноты, писал, что теперь ему будет спокойнее за будущее России. И вот в октябре 1917 года Ивана Яковлева отпустили домой, как ему сказали, на побывку, а оказалось, что навсегда. Потому что в ноябре произошла революция, и наш крестьянин до последних дней своей жизни остался в Гоголино. А там уже не было смысла вести записи событий. Последняя страничка в дневнике: «11 ноября 1917 года. Гоголино, мороз. Был дома, ел кашу». Как рассказали родственники Денису Миронову, в деревне И.С. Яковлев стал руководить волостным советом, а умер от болезни 11 июня 1932 года. Но это ещё не всё. Самое главное - в то время, как он составлял скромные записи в своей записной книжке, в боях он проявил героизм, за который был награждён Георгиевским крестом 4-й степени.
    Что же касается юбилейных дат, таких как день, когда прошла «Атака мертвецов» то, проанализировав историю Первой мировой, Денис Миронов пишет, что в течение всей этой «позорной» войны (как её потом окрестили) русские солдаты дрались с невероятной дерзостью и героизмом: «Если бы мы, нынешние русские, чаще вспоминали бы такие даты да в память о них снимали головные уборы, то ходить бы нам круглый год с непокрытыми головами»…
    Денис Миронов сам не ожидал, как сложится судьба его документальной повести. Он просто показал друзьям в Тверской области рукопись. Те сами предложили ему издать книгу, издатели нашли деньги. А через год ему сообщили по телефону, что на книжном форуме, который ежегодно проводится в Тверской области, его повесть получила диплом «Открытие года». Презентация книги прошла по радио и телевидению. Благодарность Д. А. Миронову-Тверскому прислали из Российской Национальной библиотеки. Когда на следующее лето в Гоголино приехали внучка и другие родственники Ивана Яковлева, они изумились, увидев отпечатанную книгу. Они не ожидали, что у них в руках, оказывается, был ценный материал. Да и не интересовались они: что там у них, в этой старой коробке. И в связи с этим хочется обратиться к нашим жителям. В России каждый уголок дышит историей. У многих из нас предки, вроде бы простые были люди, но они были участниками невероятных событий. Будьте внимательны к истории своего рода. Относитесь бережнее к отчим домам. Фиксируйте и осмысливайте каждые чёрточки времени. Иногда под ногами находятся сокровища, а мы не видим. Хорошо, что находятся посторонние люди, которые об этом напоминают, такие как Денис Миронов, как авторы граффити во Всеволожске.

    Людмила Однобоква

  3. Пост №

    "

  4. "Добавим, Владимир Карпович Котлинский командовал 13 ротой 226 Землянского полка и погиб 6 августа 1915 года во время обороны крепости Осовец, когда немцы применили химическое оружие.

    Бой получил публицистическое название «атака мертвецов» и вошел в историю как беспримерный подвиг, совершенный в нечеловеческих условиях химической атаки. Подпоручик Котлинский был погребен около 3-го крепостного Осовецкого госпиталя, но впоследствии, по инициативе его матери, перезахоронен в городе Пскове. 26 сентября 1916 года Владимир Котлинский был награжден посмертно орденом Святого Георгия 4-й степени..."

    Нажмите, чтобы раскрыть...


    Подпоручик корпуса военных топографов, прикомандированный к 226-му Землянскому полку 1-й бригады 57-й пехотной дивизии Русской Императорской армии Владимир Карпович Котлинский,
    Житель города Пскова, православный, из крестьян Минской губернии.
    Родился 10 июля 1894 года(по ст.ст.)
    Погиб в возрасте 21 года, командуя т.н. "контратакой мертвецов" под Осовецкой крепостью во время газового штурма 24 июля (6 августа) 1915 года

    Награжден:
    Будучи прапорщиком: Орденом Святого Станислава с мечами и бантом 3 степени, Орденом Святой Анны 3 и 4 степени.
    Будучи подпоручиком: Орденом Святого Станислава с мечам и бантом 2-й степени, Орденом Святого Георгия 4 степени(посмертно).

    Отец: крестьянин Минской губернии Игуменского уезда, деревни Веркалы Карп Котлинский, житель города Острова.(Источник:Государстенный архив Псковской области).
    Мать(предположительно, вероятность 90%): младшая телеграфистка телеграфа ст. Псков I Котлинская Наталья Петровна, проживающая на Ново-Баторьевской улице, в собственном доме, г.Псков(Источник: Памятная книжка Псковской губернии)
    «В «Русском Слове» участник обороны Осовецкой крепости рассказывает о героическом подвиге псковича, подпоручика В. К. Котлинского, безвременно погибшего в одну из доблестных атак на неприятеля. В. К. Котлинский родился в г. Острове и окончил Псковское реальное училище.

    «Вряд ли кто-нибудь из защитников Осовца, – рассказывает автор воспоминаний, – забудет о штурме 24 июля, когда немцы применили впервые на осовецком фронте удушливые газы.

    Я не могу описать озлобления и бешенства, с которым шли наши солдаты на отравителей-немцев.

    Сильный ружейный и пулеметный огонь, густо рвавшаяся шрапнель не могли остановить натиска рассвирепевших солдат. Измученные, отравленные, они бежали с единственной целью – раздавить немцев. Отсталых не было, торопить не приходилось никого. Здесь не было отдельных героев, роты шли как один человек, одушевленные только одной целью, одной мыслью: погибнуть, но отомстить подлым отравителям.

    Впрочем, нет, я знаю одного героя – выдающегося героя – этой атаки. К Н-скому полку в начале войны был прикомандирован только что окончивший военно-топографическое училище юноша подпоручик Котлинский. Этот человек, кажется, совершенно не знал, что такое чувство страха или даже чувство самосохранения. Уже в прошлой работе полка он много принес пользы, командуя одной из рот.

    Теперь, сильно отравленный газами, он получил приказание вести роту в контратаку, пошел впереди солдат, имея при себе только бинокль.

    В минуту адского, невероятного обстрела он, ориентируясь, спокойно осматривал отдельные места боя и отдавал соответствующие приказания.

    И наряду с этой безумной, беззаветной отвагой он берег жизнь своих людей. Когда участок полотна железной дороги был нами пройден, когда до немцев оставалось 300-400 шагов, Котлинский приказал роте залечь под холмом, а сам вышел под ураганным огнем противника на открытое место и в бинокль осмотрел расположение его сил. Он принес себя в жертву своей роте. Выбранное им место для атаки оказалось удачным. Немцы не выдержали бешеного натиска наших солдат и в панике бросились бежать. Они даже не успели унести или испортить находившиеся в их руках наши пулеметы.

    Но сам подпоручик Котлинский был ранен разрывной пулей в бок и умер к вечеру того же дня.

    Победа роты подпоручика Котлинского, это одновременно и его личная победа. За славный боевой подвиг он посмертно представлен к Георгиевскому кресту»

    И ещё немного материала.

  5. См. документальный фильм Виталия Максимова "ОСОВЕЦ. КРЕПОСТЬ ДУХА"

    Нажмите, чтобы раскрыть...

    "ПРИМИРЕНИЯ" - кого с кем?
    Можно ли простить смерть невинно убиенных, в том числе, перечисленных в публикации Леонида Абраменко "Последняя обитель. Крым, 1920-1921 годы" ?
    Среди расстрелянных - начальник госпиталя крепости Осовец Иссов Александр Вениаминович: "Список VIII
    50 Иссов Александр Вениаминович, 1876 г.р., уроженец Харькова, чиновник, коллежский советник".

    Примирения с убийцами?!

    Последнее редактирование: 15 сен 2015

  6. Вот еще обнаружены документы по Осовцу.

    I.26 июля 1915 г.(по ст.ст.) Телеграмма помощника главноуполномоченного Северо-Западного района РОКК статского советника М.К. Якимова председателю Главного управления РОКК гофмейстеру А.А.Ильину о применении германской армией удушливых газов на фронте Сосня Бялогронды у крепости Осовец. Копия.

    Конец предыдущего документа. И

    II. Показания рядового 101-й пешей Орловской дружины государственного ополчения Ф.И. Ковалевского, пострадавшего от удушливых газов на позиции у крепости Осовец 24 июля 1915 г.

    III.8 октября 1915 г. Показания рядового 226-го пехотного Землянского полка А.М.Морозова об отравлении удушливыми газами 24 июля 1915 г. под крепостью Осовец

    IV.28 августа 1915 г. Показания ефрейтора 226-го пехотного Землянского полка С.С.Зубкова об отравлении удушливыми газами 24 июля 1915 г. под крепостью Осовец.

  7. Крепость Осовец

    В то утро, сырое и мглистое,
    Средь польских болот и лесов
    Нам было приказано выстоять
    Всего сорок восемь часов.

    Пред нами – германец с плацдарма
    На наши позиции прёт.
    За нами – Российская армия
    Пытается выровнять фронт.

    Мы верим, как пращуры верили,
    Молитву вложив нам в уста,
    В корону Российской империи
    И крест православный Христа.

    В годину лишений обильную
    Нам выпал счастливый билет –
    Своею породой двужильною
    Опять удивить Белый Свет.

    Мы перетерпели, мы сдюжили –
    Никто не покинул рядов! –
    Когда нас германцы утюжили
    Снарядами в сорок пудов!

    Но вдруг, без пароля и отклика,
    На саван предутренних рос
    Зелёное хлорное облако
    Нам западный ветер принёс.

    Увы! Удушение газами –
    Для нас - как на голову снег.
    Спасибо немецкому кайзеру!
    Добрейшей души человек!

    Когда-то тевтонские рыцари
    Honor* поднимали на щит.
    Теперь их султаны повыцвели,
    А в ножнах – фосген и иприт.

    Зловещее хлорное облако
    Прошло, как Всемирный Потоп,
    Лишив человечьего облика
    Того, кто забился в окоп.

    Растерянность, ужас, безволие!..
    Из тысячи русских стрелков
    Едва уцелело не более
    Какой-нибудь сотни штыков.

    Плодами германского «гения»
    Живое стирая с Земли,
    Семь тысяч ландскнехтов Вильгельмовых
    Брать «мёртвую» крепость пошли.

    Шутили, смеялись и топали…
    Как вдруг – холодок по спине:
    В смертельном дыму над окопами
    Возникла шеренга теней.

    В своём окровавленном рубище,
    В зелёной от хлора пыли
    Они – между прошлым и будущим –
    Восстали, как из-под земли.

    Они приближались с винтовками,
    Приклады прижав у бедра,
    И, харкая кровью и лёгкими,
    Хрипели сквозь зубы «ура!»

    От этого хрипа утробного,
    От блеска в незрячих глазах
    Германское воинство дрогнуло...
    И вдруг повернуло назад!

    Как будто спасаясь от бедствия,
    С отчаяньем дикой орды
    Бежали хвалёные бестии,
    Сминая свои же ряды!

    Пусть помнит в веках человечество
    Ту жертвенность наших отцов,
    Что в тяжкие годы Отечества
    В атаку вела "мертвецов".

    Полгода рукой мускулистою
    Мы били зарвавшихся псов!..
    А нам было велено выстоять
    Всего сорок восемь часов.

    Фролов Константин








  8. В.Стрмжминский.1932г.








    http://corporatelie.livejournal.com/2014/02/13/

    Сообщения объединены, 13 окт 2015 13 окт 2015

  9. Подпоручик В.Стржминский, второй командир "Атаки мертвецов".

    Удалось установить(спасибо неизвестными энтузиастам из интернет-обсуждений странички в Википедии) биографические данные офицера, который принял командование 13-ротой во время знаменитой теперь уже в масштабах всей России "Атаки мертвецов" у смертельно раненого подпоручика Котлинского.

    Напомню выписку из дневника Землянского полка, отложившегося в РГВИА.

    «Получив донесение об этом (имеется в виду занятие 1-й линии обороны) от командира 3-го батальона капитана Потапова, который
    сообщил, что немцы, занявшие окопы, продолжают продвигаться к крепости и находятся недалеко уже от резерва. Командир полка тот час же приказал 8-й, 13-й и 14-й
    ротам выступить с форта на Сосненскую позицию и перейдя в контратаку выбить немцев из занятых ими наших окопов, причем 13-я рота была направлена вдоль же-
    лезной дороги на 1-й участок, 8-я рота на 2-й участок, 14-я рота на 3-й и 4-й участки Сосненской позиции. 13-я рота под командованием подпоручика Котлинского, вый-
    дя из крепости и рассыпавшись под сильным артиллерийским огнем, стала продви гаться вдоль железной дороги на встречу наступающим немецким цепям. Прибли-
    зившись к противнику шагов на 400, подпоручик Котлинский во главе со своей ротой бросился в атаку. Штыковым ударом сбил немцев с занятой ими позиции, заставив их в беспорядке бежать... Не останавливаясь 13-я рота продолжала преследовать бегущего противника, штыками выбила его из занятых им окопов 1-го и 2-го участков Сосненских позиций. Вновь заняли последнюю вернув обратно захваченные противником наше противоштурмовое орудие и пулеметы.
    В конце этой лихой атаки подпоручик Котлинский был смертельно ранен и передал командование 13-й ротой подпоручику 2-й Осовецкой саперной роты Стрежеминскому, который завершил и окончил столь славно начатое подпоручиком Котлинским, дело».

    Цит.по РГВИА. Ф. 2839. Оп. 1. Д. 21. Л. 47–47об. Опубликовано: Черкасов А. А., Рябцев А. А., Меньковский В. И. «Атака мертвецов» (Осовец, 1915 г.): миф или реальность. Былые годы. Журнал. 2011. № 4.


    В.Стрмжминский.1932г.

    Стржеминский в 1916г. во время минометного обстрела был очень сильно изранен, потерял правую ногу и левую руку до локтя, также были повреждены глаза, но инвалидность не помешала ему состояться в качестве художника и прославиться на всю Польшу.

    «Атаку мертвецов» после Котлинского возглавил будущая гордость Польши, последователь Малевича и создатель супрематического унизма в живописи Владислав Стржеминский, именем которого названа ни много ни мало Академия изящных искусств в Лодзи, Польша.

    Владислав Максимилиан (Максимилианович) Стржеминский родился 9 (21) ноября 1893 года в Минске в семье польского дворянина и подполковника Русской императорской армии Максимилиана Бенедикта Стржеминского. Мать - Ева Розалия, урождённая Олехнович
    Отец считал для сына единственной достойной карьерой военную, и в 1904 году 11-летний Владислав был отдан в 3-й Московский кадетский корпус (c 1908 - 3-й Московский Императора Александра II кадетский корпус). Окончив обучение в 1911, поступил в Николаевское инженерное училище в Петербурге. Закончил училище в 1914 году с присвоением звания инженерного подпоручика. В июле того же года получил назначение в Осовецкую крепостную сапёрную роту, где его и застало начало войны.
    С началом военных действий в районе крепости продолжалось строительство новых и укрепление старых позиций. Осовецкая крепостная сапёрная рота была усилена составом и развёрнута в две отдельные роты: 1-ю и 2-ю. Подпоручик Стржеминский назначается во 2-ю роту. Оказавшись на выступе фронта в полуокружении, с сентября 1914 гарнизон был вынужден жить под бомбёжками и атаками противника, в том числе отразить два генеральных штурма в сентябре 1914 и в феврале - марте 1915. Вспоминая много лет спустя осаду крепости, Стржеминский охарактеризует повседневную жизнь в Осовце как место «голода, зловония и особо злобных вшей» (польск. «głodu, smrodu i powszechnie pleniącej się wszawicy»).
    24 июля (6 августа) 1915 года немцы начали третий генеральный штурм крепости, который предварили массированной газобаллонной атакой хлором. В самоотверженной контратаке поражённых газом защитников крепости отличилась 13-я рота с примкнувшими к ним солдатами и офицерами крепостного гарнизона под командованием подпоручика Котлинского. За событиями того дня в публицистике позднее закрепилось название «Атака мертвецов».


    Польша. 2 злотых 2009 (UNC) Великие польские художники. Владислав Стржеминский.

    24 мая (6 июня) 1916 года по предыдущему представлению был подписан Высочайший указ о присвоении Стржеминскому Ордена Святого Георгия 4-й степени, также будущий художник получил золотое Георгиевское оружие.
    Вот как описывается эпизод "Атаки мертвецов" в брошюре Свечникова и Буняковского "Оборона крепости Осовец во время второй, 6 1/2 месячной осады ее":

    "13-я рота, составлявшая гарнизон Заречного форта, уже потеряла отравленных газами 20 человек; также был отравлен ими командир роты подпоручик Котлинский, но оставался в строю. Вместе с ротой был командирован, вызвавшийся охотником саперный офицер подпоручик Стржеминский для выяснения по ходу боя необходимых фортификационных построек на внутреннем пространстве Сосненской позиции.
    Рота, перейдя мост и гать длиной около версты под сильным артиллерийским огнем противника, отравленная уже значительно удушливыми газами, рассыпавшись цепью повела наступление вдоль полотна железной дороги. Выйдя на линию общего резерва, подпоручик Котлинский лично произвел рекогносцировку и, верно оценив обстановку, с 500 шагов бросился во главе своей роты в атаку на наступающие немецкие цепи.
    Немцы открыли по 13 роте сильный ружейный и пулеметный огонь, но это не остановило стремительной атаки, несмотря на то, что в это время был смертельно ранен подпоручик Котлинский, передавший командование ротой саперному офицеру поручику Стржеминскому.
    Последний, обнажив шашку с криком «ура» бросился на немцев, увлекая за собой роту. Местность атаки была весьма неудобная: развалины старых блиндажей представляли собой ямы, в которых проваливались люди; отовсюду торчали доски и бревна и т.д., но доблестная рота, поистине достойная своего покойного командира, стремительной атакой, которая была доведена до конца, штыковым ударом выбила немцев последовательно с занимаемых ими позиций, а потом и из передовых окопов 1-го и 2-го участков Сосненской позицииl при этом было взято 16 пленных. Находившиеся в окопах и захваченные немцами наши противоштурмовые орудия и пулеметы в полной исправности отбиты у противника. Подпоручик Стржеминский был сильно отравлен удушливыми газами, но остался в строю."

    http://corporatelie.livejournal.com/2014/02/13/

    Сообщения объединены, 13 окт 2015 , время первого редактирования 13 окт 2015
    Непобеждённый гарнизон. К 100-летию обороны крепости Осовец и "Атаки мертвецов".

    Участники фильма: доктор исторических наук Нина Молева, доктор исторических наук Виктор Листов, а также польские историки, специалисты по Первой мировой войне.

    Нажмите, чтобы раскрыть...

    Толковое кино! Толковая тема! Большое спасибо.

  10. Василий Фёдорович Вишняков - русский авиатор, военный лётчик.

    Василий Фёдорович Вишняков (24 января 1889 - 12 апреля 1947) - русский авиатор, военный лётчик. Он стал первым российским летчиком, удостоенным четырех Георгиев.

    Начальное образование получил дома. Окончил церковно-приходскую школу. 13.11.1910 год- вступил в службу в 3-ю воздухоплавательную роту. 21.04.1911 год- командирован в Офицерскую школу авиации Отдела воздушного флота «для обучения ремонту аэропланов». 1912 год - Окончил Севастопольскую военную авиационную школу.(22 ноября сдал экзамен на звание «лётчик».) (личный номер в базе Качинцев 4195.) С 25.01.1913 год - лётчик авиационного отряда 6-й воздухоплавательной роты. 12.11.1913 год - переведен в Осовецкий крепостной авиационный отряд. С 09.01.1915 год - во Владивостокском крепостном авиационном отряде. С 11.04.1915 год - в 32-м корпусном авиационном отряде. С 25.05.1915 год - младший офицер отряда. Переведен летчиком-наблюдателем в 12-й авиационный дивизион. За боевые отличия приведён в прапорщики., 3 января 1916 года, также за боевые отличия, произведён в «военные лётчики». С 15.09.1917 год - подпоручик. 17.03.1917 год сбил немецкий самолёт. С 1918 год в РККА. С 1919 год - летчик 5-го авиационного отряда истребителей РККВВФ. С 1921 год - военный лётчик 2-го авиационного отряда истребителей 2-й авиационной эскадрильи РККВВФ. По состоянию на 1923 год - командир 1-го авиационного отряда истребителей той же эскадрильи.С 15.04.1924 год - командир 17-го отдельного разведывательного авиационного отряда. 02.12.1924 год освобождён от занимаемой должности и уволен в бессрочный отпуск. 1925 год - 1935 годов Служба в РККВВФ. 1932-1935 годов - Последнее место службы: Преподаватель по устройству и ремонту самолетов в одном из Московских военных училищ. После увольнения проживал в родной деревне. Организовал колхоз и стал первым его председателем, потом сель.совета. Умер (убит бандитами) 12 апреля 1947 года. Похоронен в деревне Жадро, на берегу озера Жадры, Восточнее от д. Подлипье (Сорокино) 5,2 км. Опочецкого р-на, Псковской области.

    Сообщения объединены, 10 ноя 2015 , время первого редактирования 10 ноя 2015

    Продолжение...

    В обороне крепости Осовец принимала также участие 9-ая Воздухоплавательная рота.
    Военнослужащие роты корректировали огонь крепостной артиллерии в районе г.Августов со змейковых аэростатов в июле 1915 г.

    Артиллерии поставили задачу разбить шлюзы из Августовских озер в каналы, питающие болота р. Бобр, т. к. противник закрыл шлюзы, чтобы осушить болота, препятствовавшие наступлению.

    Военнослужащие роты с аэростатов в течение нескольких дней корректировали стрельбу по шлюзам специально выдвинутой для этого тяжелой артиллерийской батареи. Однако из-за недостатка снарядов артиллерии удалось разрушить только один шлюз из трех, причем без помощи аэростатов наблюдения эта задача могла оказаться вообще невыполнимой.
    В числе этих немногих десятков миллионов мобилизованных оказался и Семен Черепанов, молодой крестьянин из деревни Малосередкино, затерявшейся в бескрайних просторах Российской империи. Видел он свой интерес в работе на земле, на конкретном участке в несколько десятин, но уже никак не где-то там, в Галиции, или еще Бог знает где. И уж не предполагал, что эта первая его мобилизация будет далеко не последней.

    А пока молох войны методично выдергивал из российских деревень все новые партии мужиков и парней, и уезжали они под пьяные разудалые песни, да под заунывный вой баб, невесть куда.
    Вернутся ли?
    Поначалу привезли Семена Васильевича в Омск, где он в считанные недели освоил немудреное солдатское ремесло, смысл которого сводился главным образом к выполнению команд: «залпом пли», «штыком коли», «прикладом бей». И было это ему, здоровому парню, не в такую уж тягость.

    И вот она, дорога на заход солнца. И, пожалуй, впервые осознали мужики, сколь огромна страна. Что не надо им каких-то призрачных чужих пределов, драться за которые, да не исключено что, и умирать, их везут вот сейчас. Дай свою землю облагородить, окультурить, чтоб воздала она сторицей, отвечая на заботу и прилежный труд человека, на ней работающего.

    Но любая дорога имеет конец. Прибыли на фронт.
    Какой?
    Семен Васильевич так и не понял, да и не дано новобранцу знать тонкостей большой стратегии. Очень скоро его часть оказалась «в мешке», а там и до плена рукой подать
    - Много, ох как много оказалось нас тогда в этом незавидном положении, - вспоминал при жизни Семен Васильевич. – И повезли нас на чужбину, вглубь Германии. Ясно, скуден и горек хлеб военнопленного.
    Поначалу определили Семена Васильевича с товарищами в работы на железной дороге. Там их приморили капитально. Уж и не думали, что живыми останутся. Но спохватились власти, что нерационально так использовать дармовую рабсилу. Раскидали по богатым крестьянам. У бауэров получше стало. Хоть и спрашивали работу по всей строгости, зато кормили более-менее.
    И кто знает, сколько бы еще пришлось на чужбине горе мыкать, да свершился Октябрь, и Советское правительство добилось обмена военнопленных. Добрался до дому Семен. Только недолго дали спокойно покрестьянствовать. Новое правительство в Сибири объявилось во главе с адмиралом Колчаком. Полыхнула Гражданская война. Ну. А какая война без мобилизации обходится? Тут и оказался Семен Васильевич снова под ружьем. Правда, на этот раз далеко не увезли. В Кургане служил в местном батальоне. Здесь и дождался наступления Красной Армии.

    Мы в карауле стояли в заготскоте, я, и мой земляк, мостовлянин. Прибегает еще один земляк, передает приказ о срочном отступлении. А куда отступать? Да и с кем? Дудки! – говорим ему,- давай лучше спрятаемся, а потом выйдем, не тронут. Ну, не соглашался он сначала, а потом все-таки, по-нашему вышло. Спрятались на подворье еще одного нашего земляка. Их тогда много жило в Кургане. Так и дождались красных. А с ними и домой воротились. Ну, коли прогнали белых, давай новую власть избирать, местную. И я тут попал, выбрали, значится, меня заместителем председателя волревкома. В Маломостовом тогда волость была. Так и жили до февраля 21-го. Нас тогда с председателем Беленьковым зачем-то в Курган вызывали. Теперь уже не помню, зачем. Утром уехали, а вечером банда нагрянула в село. Ясно, назад уже с красноармейцами возвращались, были в отряде и работники милиции. Приезжаем в село, а там рев – перехлестали мужиков.

    Да, в крутые времена пришлось жить Семену Васильевичу. И испытать ему довелось все, что выпало на долю его поколения. В 30-м году, будучи коммунистом, создавал в деревне первый колхоз (в партию вступил еще в 18-м году одним из первых вместе со стариком Бородавкиным и военкомом Беленьковым). И, надо признать, пошел народ за ними, поверил! И был колхоз очень даже не на плохом счету, потому что середняки вступили, и кто даже побогаче.

    Позднее С.В. Черепанова и председателем исполкома сельсовета избрали, затем вновь председателем колхоза – да на укрепление самого никудышного хозяйства – в деревню Капарулино (была в районе до 60-х годов такая). Но тут вскоре в партии очередная чистка состоялась. До этого Семен Васильевич их две прошел. А эта роковой оказалась. Их тогда 18 мужиков сразу исключили. Приписали ему служение Императорскому двору в период 1 Мировой. А надо сказать, что в те времена с легкостью из партии не выходили. Верили в нее крепко. И все тяжело переживали исключение.

    Вот тогда то и переехал Черепанов в Мокроусово, устроился в Заготскот, где и работал до войны заведующим базой. Благо, и в земле, и в скоте знал толк. Ну а войны последней, тоже не избежал. Хотя, по возрасту, казалось, был далеко не юношей. В 42-ом, когда получил повестку, распечатал 49-й год жизни. Но шла война народная, война справедливая, уже грохотала на Волге жесточайшая в ее истории битва. Решающая. И не было для наших солдат земли за великой рекой.
    Краткосрочная подготовка в известных зауральцам военных лагерях, хотя не столь и нуждался в ней старый солдат. На вооружении – все та же безотказная трехлинейка, которую взял в руки в далеком 15-ом. И вот он уже красноармеец 494-го артиллерийского полка 33-ей армии. Будучи ездовым, имел в своем распоряжении пару лошадей, сани зимой, повозку летом. Возил на огневые позиции батарей снаряды.

    Всякое бывало, так случалось, что накрывали позиции своим огнем артиллеристы противника, штурмовала авиация. А раз одна из лошадей наступила на мину. Коней – наповал, как сам уцелел в передке саней – до конца своих дней не мог понять. Да и в подразделении, куда прибежал после случившегося, не поверили, пока не убедились.

    Так, пожалуй, и доехал бы на своих лошадках до вражьего логова солдат Черепанов, каждый день выполняя вроде бы незаметную, но нужную и опасную военную работу, если бы не заболел зимой 44-го. Видимо, годы сказались. Но в госпитале пробыл всего с месяц, и что самое важное, в пределах действий, ставшей уже родной, 33-й армии. И вот новое назначение – в 34-ю инженерно-саперную бригаду.

    Определили 50-летнего солдата кем-то вроде вестового ординарца при полковнике-комбриге, ибо еще с тех далеких времен, когда в первую мировую в плену мытарился, довольно сносно научился «шпрехать» по-ихнему. А тогда, в середине 44-го года, штатных квалифицированных переводчиков все еще не хватало. Ситуация на чаше весов военного противостояния складывалась так, что общение с немецкими военнопленными, знакомство с документами штабов противника, стало делом уже если не повседневным, то вполне привычным.

    Дошагал Семен Васильевич в рядах 33-ей до Берлина. При штурме этого оплота фашизма, армия входила в состав Первого Белорусского фронта. А командовал им выдающийся маршал Г.К. Жуков. Семен Васильевич с гордостью вспоминал, что воевал под командованием легендарного полководца.

    Он вспоминал первые дни Победы так:

    Тишина. Не стреляют. Не рвутся снаряды. Да и спешить вроде бы, некуда. Навстречу группа женщин – немок. –Ну что, - говорю, - не ждали здесь русских? – Нет, - отвечают. – Гитлер говорил, что этого никогда не произойдет. А ты что, наш? К русским перешел? – Да нет, - говорю, - я русский, из Сибири! А язык ваш выучить были причины….

    Через 2 месяца после этого разговора, вышел Семену Васильевичу «дембель». Солдат его возраста отпускали домой в первую очередь. Да и то сказать, по шестому десятку, почти старики. Хорошо встречали тогда солдат-победителей, кому повезло уцелеть, конечно. В «Заготскоте», узнав, что Черепанов томится на станции в Лебяжье, тройку снарядили и вожжи в руки взял сам управляющий. Так и ехал до Мокроусово старый солдат барином. Ну а дальше – привычная довоенная работа, выход на пенсию…. И что за жизнь досталась ему? Ведь то, что выше сказано, это так, поверхность. Вершки. Ни слова тут о голоде 21-го года и начала 30-х годов, ни намека о тяжких послевоенных. Ох, и стоек ты, крепок, человек русский!

Одна из забытых страничек Первой мировой войны - так называемая "атака мертвецов" 24 июля (6 августа по н.ст.) 1915 года. Это удивительная история, как 100 лет назад горстка чудом уцелевших после газовой атаки русских солдат обратила в бегство несколько тысяч наступавших немцев.

Как известно, в Первой мировой войне использовались отравляющие вещества (ОВ). Впервые их применила Германия: считается, что в районе города Ипр 22 апреля 1915 года 4-я германская армия впервые в истории войн применила химическое оружие (хлор) и нанесли противнику тяжёлые потери.
На Восточном фронте немцы в первый раз провели газобаллонную атаку 18 (31) мая 1915 года против российской 55-й пехотной дивизии.

6 августа 1915 года немцами против защитников русской крепости Осовец были применены отравляющие вещества, представлявшие собой соединения хлора и брома. И тут произошло нечто необычное, вошедшее в историю под выразительным названием "атака мертвецов"!


Немного предварительной истории.
Крепость Осовец — русская опорная крепость, возведенная на реке Бобры у местечка Осовице (ныне польский город Осовец-Крепость) в 50 км от г. Белосток.

Крепость была построена с целью обороны коридора между реками Неман и Висла — Нарев — Буг, с важнейшими стратегическими направлениями Петербург — Берлин и Петербург — Вена. Место строительства оборонительных сооружений было выбрано так, чтобы перекрыть основное магистральное направление на восток. Обойти крепость в этой местности было невозможно — на север и на юг располагалась непроходимая болотистая местность.

Укрепления Осовца

Осовец не считался первоклассной крепостью: кирпичные своды казематов перед войной усилили бетоном, построили кое-какие дополнительные укрепления, но они не были слишком внушительными, а немцы вели обстрел из 210 миллиметровых гаубиц и сверхтяжелых орудий. Сила Осовца заключалась в его расположении: он стоял на высоком берегу реки Бобер, среди огромных, непроходимых болот. Окружить крепость немцы не могли, а остальное сделала доблесть русского солдата.

Гарнизон крепости состоял из 1 пехотного полка, двух артиллерийских батальонов, саперного подразделения и подразделений обеспечения.
На вооружении гарнизона состояли 200 орудий калибра от 57 до 203 мм. Пехота была вооружена винтовками, легкими станковыми пулеметами системы Madsen образца 1902 и 1903 годов, тяжелыми пулеметами системы «Максим» образца 1902 и 1910 годов, а также турельными пулеметами системы Gatling .

К началу Первой мировой войны гарнизон крепости возглавлял генерал-лейтенант А. А. Шульман. В январе 1915 г. его заменил генерал-майор Н. А. Бpжозовский, который командовал крепостью до конца активных действий гарнизона в августе 1915 г.

генерал-майор
Николай Александрович Бpжозовский

В сентябре 1914 г. к крепости подошли части 8-ой германской армии — 40 пехотных батальонов, которые почти с ходу перешли в массированную атаку. Уже к 21 сентября 1914 г., имея многократный численный перевес, немцам удалось оттеснить полевую оборону русских войск до линии, позволявшей вести артиллерийский обстрел крепости.

В это же время из Кенигсберга немецким командованием к крепости было переброшено 60 орудий калибра до 203 мм. Однако обстрел начался только 26 сентября 1914 г. Через два дня немцы предприняли атаку крепости, но она была подавлена шквальным огнем русской артиллерии. На следующий же день русские войска провели две фланговые контратаки, которые вынудили немцев прекратить обстрел и в спешке отступить, отводя артиллерию.

3 февраля 1915 года немецкие войска предприняли вторую попытку штурма крепости. Завязался тяжелый, продолжительный бой. Несмотря на ожесточенные атаки, русские части удерживали оборону.

Германская артиллерия вела обстрел фортов с применением тяжелых осадных орудий калибра 100—420 мм. Огонь велся залпами по 360 снарядов, каждые четыре минуты — залп. За неделю обстрела по крепости было выпущено 200—250 тысяч только тяжелых снарядов.
Также, специально для обстрела крепости, немцами были переброшены под Осовец 4 осадные мортиры «Шкода» калибра 305 мм. Сверху крепость бомбили немецкие аэропланы.

Мортира «Шкода», 1911 г. (en:Skoda 305 mm Model 1911).

Европейская пресса в те дни писала: «Страшен был вид крепости, вся крепость была окутана дымом, сквозь который, то в одном, то в другом месте вырывались огромные огненные языки от взрыва снарядов; столбы земли, воды и целые деревья летели вверх; земля дрожала, и казалось, что ничто не может выдержать такого ураганного огня. Впечатление было таково, что ни один человек не выйдет целым из этого урагана огня и железа»

Командование генерального штаба, полагая, что требует невозможного, просило командира гарнизона продержаться хотя бы 48 часов. Крепость выстояла еще полгода...

Более того, огнем русских батарей был уничтожен ряд осадных орудий, в том числе две «Большие Берты». После того, как несколько мортир крупнейшего калибра было повреждено, германское командование отвело эти орудия вне пределов досягаемости защиты крепости.

В начале июля 1915 г. под командованием фельдмаршала фон Гинденбурга германские войска начали широкомасштабное наступление. Его частью был и новый штурм все еще непокоренной крепости Осовец.

В штурме Осовца участвовал 18-й полк 70-й бригады 11-й дивизии ландвера (Landwehr-Infanterie-Regiment Nr. 18 . 70. Landwehr-Infanterie-Brigade . 11. Landwehr-Division ). Командир дивизии с момента формирования в феврале 1915 и по ноябрь 1916 — генерал-лейтенант Рудольф фон Фройденберг (Rudolf von Freudenberg )


генерал-лейтенант
Рудольф фон Фройденберг

Немцы начали устраивать газовые батареи в конце июля. Было установлено 30 газовых батарей в количестве нескольких тысяч баллонов. Более 10 дней ждали немцы попутного ветра.

Для штурма крепости были подготовлены следующие силы пехоты:
76-й ландверный полк атакует Сосню и Центральный редут и наступает по тылам Сосненской позиции к дому лесника, что у начала железнодорожной гати;
18-й ландверный полк и 147-й резервный батальон наступают по обе стороны железной дороги, прорываются к дому лесника и атакуют совместно с 76-м полком Заречную позицию;
5-й ландверный полк и 41-й резервный батальон атакуют Бялогронды и, прорвав позицию, штурмуют Заречный форт.
В резерве находились 75-й ландверный полк и два резервных батальона, которые должны были наступать вдоль железной дороги и усилить 18-й ландверный полк при атаке Заречной позиции.

Всего для атаки Сосненской и Заречной позиций были собраны следующие силы:
13 — 14 батальонов пехоты,
1 батальон саперов,
24 — 30 тяжелых осадных орудий,
30 батарей отравляющего газа.

Передовая позиция крепости Бялогронды — Сосня была занята следующими силами русских:
Правый фланг (позиции у Бялогронды):
1-я рота Земляческого полка,
две роты ополченцев.
Центр (позиции от Рудского канала до центрального редута):
9-я рота Земляческого полка,
10-я рота Земляческого полка,
12-я рота Земляческого полка,
рота ополченцев.
Левый фланг (позиция у Сосни) — 11-я рота Земляченского полка,
Общий резерв (у дома лесника) — одна рота ополченцев.
Таким образом, Сосненскую позицию занимали пять рот 226-го пехотного Землянского полка и четыре роты ополченцев, всего девять рот пехоты.
Высылаемый каждую ночь на передовые позиции батальон пехоты ушел в 3 часа на Заречный форт для отдыха.

В 4 часа 6 августа немцы открыли сильнейший артиллерийский огонь по железнодорожной гати, Заречной позиции, сообщениям Заречного форта с крепостью и по батареям плацдарма, после чего по сигналу ракетами пехота противника начала наступление.

Газовая атака

Не добившись успеха огнем артиллерии и многочисленными атаками, 6 августа 1915 г. в 4 часа утра, дождавшись нужного направления ветра, германские части применили против защитников крепости отравляющие газы, состоявшие из соединений хлора и брома. Противогазов защитники крепости не имели...

В русской армии тогда еще не представляли, каким ужасом обернётся научно-технический прогресс 20 века.

Как сообщал В.С. Хмельков, газы, пущенные немцами 6 августа, имели темно-зеленую окраску — это был хлор с примесью брома. Газовая волна, имевшая при выпуске около 3 км по фронту, стала быстро распространяться в стороны и, пройдя 10 км, имела уже около 8 км ширины; высота газовой волны над плацдармом была около 10 — 15 м.

Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, большие потери несла во время стрельбы крепостная артиллерия; не участвующие в бою люди спаслись в казармах, убежищах, жилых домах, плотно заперев двери и окна, обильно обливая их водой.

В 12 км от места выпуска газа, в деревнях Овечки, Жодзи, Малая Крамковка, было тяжело отравлено 18 человек; известны случаи отравления животных — лошадей и коров. На станции Моньки, находящейся в 18 км от места выпуска газов, случаев отравления не наблюдалось.
Газ застаивался в лесу и около водяных рвов, небольшая роща в 2 км от крепости по шоссе на Белосток оказалась непроходимой до 16 час. 6 августа.

Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели.
Все медные предметы на плацдарме крепости — части орудий и снарядов, умывальники, баки и прочее — покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора; предметы продовольствия, хранящиеся без герметической укупорки — мясо, масло, сало, овощи, оказались отравленными и непригодными для употребления.

Полуотравленные брели назад,и, томимые жаждой, нагибались к источникам воды, но тут на низких местах газы задерживались, и вторичное отравление вело к смерти...

Газы нанесли огромные потери защитникам Сосненской позиции — 9, 10 и 11-я роты Земляческого полка погибли целиком, от 12-й роты осталось около 40 человек при одном пулемете; от трех рот, защищавших Бялогронды, оставалось около 60 человек при двух пулеметах.

Германская артиллерия вновь открыла массированный огонь, а вслед за огневым валом и газовым облаком, считая, что оборонявший позиции крепости гарнизон мертв, немецкие части перешли в наступление. В атаку пошли 14 батальонов ландвера - а это не менее семи тысяч пехотинцев.
На передовой после газовой атаки в живых оставалось едва ли больше сотни защитников. Обреченная крепость, казалось, уже была в немецких руках...

Но когда немецкая пехота подошла к передовым укреплениям крепости, им навстречу в контратаку поднялись оставшиеся защитники первой линии — остатки 13-й роты 226-го пехотного Земляченского полка, чуть больше 60 человек. Контратакующие имели ужасающий вид — с изувеченными химическими ожогами лицами, замотанными в тряпки, сотрясаясь от жуткого кашля, буквально выплевывая куски легких на окровавленные гимнастерки...

Неожиданная атака и вид атакующих повергли немецкие подразделения в ужас и обратили в паническое бегство. Несколько десятков полуживых русских бойцов обратили в бегство части 18-го полка ландвера!
Эта атака «мертвецов» ввергла противника в такой ужас, что германские пехотинцы, не приняв боя, ринулись назад, затаптывая друг друга и повисая на собственных проволочных заграждениях. И тут по ним, с окутанных хлорными клубами русских батарей, стала бить казалось бы уже погибшая русская артиллерия...

Профессор А. С. Хмельков описывал это так:
Батареи крепостной артиллерии, несмотря на большие потери в людях отравленными, открыли стрельбу, и скоро огонь девяти тяжелых и двух легких батарей замедлил наступление 18-го ландверного полка и отрезал общий резерв (75-й ландверный полк) от позиции. Начальник 2-го отдела обороны выслал с Заречной позиции для контратаки 8, 13 и 14-ю роты 226-го Землянского полка. 13 и 8-я роты, потеряв до 50% отравленными, развернулись по обе стороны железной дороги и начали наступление; 13-я рота, встретив части 18-го ландверного полка, с криком «ура» бросилась в штыки. Эта атака «мертвецов», как передает очевидец боя, настолько поразила немцев, что они не приняли боя и бросились назад, много немцев погибло на проволочных сетях перед второй линией окопов от огня крепостной артиллерии. Сосредоточенный огонь крепостной артиллерии по окопам первой линии (двор Леонова) был настолько силен, что немцы не приняли атаки и спешно отступили.

Несколько десятков полуживых русских бойцов обратили в бегство три германских пехотных полка! Позже участники событий с немецкой стороны и европейские журналисты окрестили эту контратаку как «атака мертвецов».

В конце концов героическая оборона крепости подошла к концу.

Окончание обороны крепости

В конце апреля немцы нанесли очередной мощный удар в Восточной Пруссии и в начале мая 1915 года прорвали русский фронт в районе Мемеля-Либавы. В мае германо-австрийским войскам, сосредоточившим превосходящие силы в районе Горлице, удалось прорвать русский фронт (см.: Горлицкий прорыв) в Галиции. После этого, чтобы избежать окружения, началось общее стратегическое отступление русской армии из Галиции и Польши. К августу 1915 года в связи с изменениями на Западном фронте, стратегическая необходимость в обороне крепости потеряла всякий смысл. В связи с этим верховным командованием русской армии было принято решение прекратить оборонительные бои и эвакуировать гарнизон крепости. 18 августа 1915 г. началась эвакуация гарнизона, которая проходила без паники, в соответствии с планами. Все, что невозможно было вывезти, а также уцелевшие укрепления были взорваны саперами. В процессе отступления русские войска, по возможности, организовывали эвакуацию мирного населения. Вывод войск из крепости закончился 22 августа.

Генерал-майор Бржозовский покинул опустевший Осовец последним. Он подошел к расположившейся в полукилометре от крепости группе саперов и сам повернул ручку взрывного устройства - по кабелю побежал электрический ток, раздался страшный грохот. Осовец взлетел на воздух, но перед этим из него вывезли решительно все.

25 августа немецкие войска вошли в пустую, разрушенную крепость. Немцам не досталось ни одного патрона, ни одной банки консервов: они получили лишь груду развалин.
Оборона Осовца подошла к концу, но вскоре Россия ее забыла. Впереди были страшные поражения и великие потрясения, Осовец оказался лишь эпизодом на пути к катастрофе...

Впереди была революция: командовавший обороной Осовца Николай Александрович Бржозовский воевал за белых, его солдат и офицеров разделила линия фронта.
Судя по обрывочным сведениям, генерал-лейтенант Бржозовский был участником Белого движения на юге России, состоял в резерве чинов Добровольческой армии. В 20-х гг. проживал в Югославии.

В Советской Росии Осовец постарались забыть: на «империалистической войне» не могло быть великих подвигов.

Кем был тот солдат, чей пулемет прижал к земле ворвавшихся на русские позиции пехотинцев 14 дивизии ландвера? Под артиллерийским огнем погибла вся его рота, а он каким-то чудом выжил, и, оглушенный взрывами, чуть живой, выпускал ленту за лентой - до тех пор, пока германцы не забросали его гранатами. Пулеметчик спас позицию, и, возможно, всю крепость. Его имя никто не узнает никогда...

Бог весть, кем был тот отравленный газами поручик ополченческого батальона, что через кашель прохрипел: «за мной!» - встал из окопа и пошел на немцев. Его тут же убили, но ополченцы поднялись, и продержались до тех пор, пока им на помощь не подоспели стрелки...

Осовец прикрывал Белосток: оттуда открывалась дорога на Варшаву, и далее - в глубь России. В 1941 году немцы проделали этот путь стремительно, обходя и окружая целые армии, захватывая сотни тысяч пленных. Расположенная не слишком далеко от Осовца Брестская крепость в начале Великой Отечественной держалась героически, но стратегического значения ее оборона не имела: фронт ушел далеко на Восток, остатки гарнизона были обречены.

Иное дело Осовец в августе 1915-го: он приковал к себе большие силы врага, его артиллерия методично перемалывала германскую пехоту.
Тогда русская армия не драпала с позором до Волги и до Москвы...

Школьные учебники твердят о "гнилости царского режима, бездарных царских генералах, о неготовности к войне", которая была совсем не народной, потому что насильно призванные солдаты якобы воевать не желали…
Теперь факты: в 1914-1917 годах в русскую армию было призвано почти 16 миллионов человек - из всех сословий, едва ли не всех национальностей империи. Это ли не народная война?
И эти «насильно призванные» воевали без комиссаров и политруков, без чекистов-особистов, без штрафбатов. Без заградотрядов. Георгиевским крестом отмечены около полутора миллионов человек, 33 тысячи стали полными кавалерами Георгиевских крестов всех четырех степеней. Медалей «За храбрость» к ноябрю 1916 года было выдано на фронте свыше полутора миллионов. В тогдашней армии кресты и медали просто так никому не вешали и за охрану тыловых складов не давали - только за конкретные боевые заслуги.

«Прогнивший царизм» провел мобилизацию четко и без намека на транспортный хаос. «Неготовая к войне» русская армия под водительством «бездарных» царских генералов не только осуществила своевременное развертывание, но еще сама нанесла противнику серию мощных ударов, проведя ряд удачных наступательных операций на вражеской территории. Армия Российской империи три года держала удар военной машины трех империй - Германской, Австро-Венгерской и Османской - на огромном фронте от Балтики до Черного моря. Царские генералы и их солдаты вглубь Отечества врага так и не пустили.

Генералам приходилось отступать, но армия под их началом отходила дисциплинированно и организованно, только по приказу. Да и гражданское население старались на поругание врагу не оставлять, по возможности эвакуируя. «Антинародный царский режим» не додумался репрессировать семьи попавших в плен, а «угнетенные народы» не спешили переходить на сторону врага целыми армиями. Пленные не записывались в легионы, чтобы с оружием в руках воевать против собственной страны, подобно тому, как спустя четверть века это сделали сотни тысяч красноармейцев.
И на стороне кайзера не воевал миллион русских добровольцев, не было власовцев.
В 1914-м никому и в страшном сне не могло присниться, чтобы казаки сражались в германских рядах...

На войне «империалистической» русская армия своих на поле боя не оставляла, вынося раненых и предавая земле убитых. Потому косточки наших солдат и офицеров Первой мировой на полях сражений не валяются. Про Отечественную известно: 70-й год с ее окончания, а количество по-человечески так и не погребенных исчисляется миллионами...

Во время Германской войны возле храма Всех Святых во Всехсвятском было кладбище, где хоронили воинов, умерших от ран в госпиталях. Советская власть кладбище уничтожила, как и многие другие, когда методично стала выкорчевывать память о Великой войне. Ее велено было считать несправедливой, проигранной, позорной.
К тому же у руля страны в октябре 1917-го стали дезертиры и саботажники, ведшие подрывную работу на вражеские деньги. Товарищам из опломбированного вагона, ратовавшим за поражение отечества, было неудобно вести военно-патриотическое воспитание на примерах империалистической войны, которую они превратили в гражданскую.
А в 1920-е годы Германия стала нежным другом и военно-экономическим партнером - к чему было раздражать ее напоминанием о былом разладе?

Правда, кое-какая литература о Первой мировой войне издавалась, но утилитарная и для массового сознания. Другая линия - учебно-прикладная: не на материалах же походов Ганнибала и Первой конной было учить слушателей военных академий. И в начале 1930-х обозначается научный интерес к войне, появляются объемные сборники документов, исследования. Но тематика их показательна: наступательные операции. Последний сборник документов вышел в 1941-м, больше сборников уже не выпускали. Правда, даже в этих изданиях не было ни имен, ни людей - только номера частей и соединений. Даже после 22 июня 1941-го, когда «великий вождь» решил обратиться к историческим аналогиям, вспомнив имена Александра Невского, Суворова и Кутузова, он ни словом не обмолвился о тех, кто стал на пути немцев в 1914-м...

После Второй мировой войны строжайший запрет был наложен уже не только на исследование Первой мировой, но вообще на любую память о ней. И за упоминание героев «империалистической» можно было отправиться в лагеря как за антисоветскую агитацию и восхваление белогвардейщины...

История Первой мировой войны знает два примера, когда крепости и их гарнизоны до конца выполнили поставленные перед ними задачи: известная французская крепость Верден и маленькая русская крепость Осовец.
Гарнизон крепости героически выдержал осаду многократно превосходивших войск противника в течение полугода, и отошёл лишь по приказу командования после того, как стратегическая целесообразность дальнейшей обороны отпала.
Оборона крепости Осовец во время Первой мировой войны явилась ярким примером мужества, стойкости и доблести русских солдат.

Вечная память павшим героям!

Осовец. Крепостная церковь. Парад по случаю вручения Георгиевских крестов.