Мы видим, что Пастернак прямо следует за сюжетом и образами евангельского рассказа, включает цитаты из него в свое стихотворение. Уже с самого начала земные события оказываются тесно связанными с общим строением мироздания, задается высокий тон, сознание величайшей значимости происходящего события. Христос, который в стихотворении обозначен только местоимениями Он и Я, появляется на фоне этого величественного пейзажа и оказывается еще более значительным, чем все окружающее, даже природа. Его речь величественна и проста: «Душа скорбит смертельно, / Побудьте здесь и бодрствуйте со Мной». Высокие слова, характеризующие Христа, противопоставлены словам со сниженной окраской, посредством которых показаны ученики, – валялись в придорожном ковыле, а также толпа рабов и скопище бродяг, головорезы и Иуда с предательским лобзаньем на устах. И вместе с тем у него Христос земной и человечный – такой же, как смертные, как мы. Ряд отвлеченных слов передает состояние тревоги, смертельной скорби, ощущение неизбежности страданий и смерти – того, что предназначено Христу. Это чувство затем выражено и словами: «Чтоб эта чаша смерти миновала, / В поту кровавом Он молил Отца». Смысл истории вовсе не фатальный, а человек – не безвольная песчинка. Он имеет право выбора: пассивно подчиняться чужой воле или совершить подвиг, внести свою лепту в историю. Но этот подвиг совершается не мечом, а самопожертвованием. Это и значит, что ход веков имеет не только смысл, но и ценность, в нем есть страница,которая дороже всех святынь. От одного поступка история может загореться на ходу. Слова дороже всех святынь; во имя страшного ее величья явно оценочные, они говорят о высшей степени величия, святости добровольной жертвы Христа, несущей спасение всему человечеству. Для того чтобы человек и мир стали совершенными, и принесена эта великая жертва, изменившая ход истории. Так утверждает поэт главную ценность – силу духа, способного противостоять злу, свободу личности, мужественно выбирающей трудный путь, идущей на самопожертвование ради высокой цели. Вчитайтесь в последнюю строфу стихотворения: «Ко Мне на суд, как баржи каравана, / Столетья поплывут из темноты». Вот он, ход истории: все ее движение отныне будет измеряться величием жертвы Христа. И, как всегда у Пастернака, высокая мысль передается через конкретную картину, вечное – через обыкновенное и современное.
Великий пост – это период обновления, преображения и сосредоточения. Это время подготовки к встрече Святого Христова Воскресения. Русскими поэтами написано немало стихотворений, посвященных . Мы подготовили небольшую подборку лирических текстов, которые советуем прочесть в эти важные для каждого православного человека дни.
Александр Пушкин
(1799–1837)
Павел Булыгин
(1896–1936)
«Что есть истина?» (Ин 18:38)
«Что истина?» – Пилат Ему сказал
И руку поднял высоко над головою,
И, говоря о том, слепец не знал,
Что Истина пред ним с поникшей головою.
В томлении изменчивых путей,
Блуждая в темноте усталыми ногами,
Об истине тоскуем мы сильней,
Не зная, что Она всегда, везде пред нами.
Иван Бунин
(1870–1953)
В Гефсиманском саду
…И в этот час, гласит преданье,
Когда, сомнением томим,
Изнемогал он от страданья.
Все преклонилось перед ним.
Затихла ночь и благоговенье,
И слышал он: «Моих ветвей
Колючий терн – венцом мученья
Возложат на главе твоей;
Но терн короною зеленой
Чело святое обовьет -
В мир под страдальческой короной,
Как царь царей, Господь войдет!»
И кипарис, над ним шумящий,
Кому шептал во тьме ночной:
«Благослови Господь скорбящий, -
Велик и славен подвиг твой!
Я вознесу над всей вселенной
Мой тяжкий крест, и на кресте
Весь мир узрит тебя, смиренный,
В неизреченной красоте!»
Но снова он в тоске склонялся,
Но снова он скорбел душой -
И ветер ласковой струей
Его чела в тиши касался:
«О, подними свой грустный взор!
В час скорби, в темный час страданья
Прохлады свежее дыханье
Я принесу с долин и гор,
И нежной лаской аромата
Твои мученья облегчу,
И от востока до заката
Твои глаголы возвещу!»
* * *
И цветы, и шмели, и трава, и колосья,
И лазурь, и полуденный зной…
Срок настанет – Господь сына блудного спросит:
“Был ли счастлив ты в жизни земной?”
И забуду я все – вспомню только вот эти
Полевые пути меж колосьев и трав –
И от сладостных слез не успею ответить,
К милосердным коленам припав.
1918
Максимилиан Волошин
(1877–1931)
Воскрешение Лазаря (Ин 11)
О Царь и Бог мой! Слово силы
Во время оно Ты сказал, -
И сокрушен был плен могилы,
И Лазарь ожил и восстал.
Молю, да слово силы грянет,
Да скажешь «встань!» душе моей, -
И мертвая из гроба встанет,
И выйдет в свет Твоих лучей.
И оживет, и величавый
Ее хвалы раздастся глас
Тебе – сиянью Отчей славы,
Тебе – умершему за нас!
Алексей Жемчужников
(1821–1908)
У всенощной на Страстной неделе
На улице шумной – вечерняя служба во храме.
Вхожу в этот тихий, манящий к раздумью приют,
Лампады и свечи мерцают в седом фимиаме,
И певчие в сумраке грустным напевом поют:
«Чертог Твой я вижу в лучах красоты и сиянья,
Одежды же нет у меня, чтобы в оный войти…
Убогое, темное грешной души одеянье,
О Ты, Светодатель, молюсь я Тебе: просвети!»
Александр Солодовников
(1893–1974)
«Ни лобзания Ти дам»
Ночью в сад за преданным Христом
С поцелуем подошел Иуда.
Господи, мы тоже предаем
Поцелуями Тебя повсюду.
Причащаться к Чаше подходя,
Сбросив с сердца ледяную груду,
Тайный голос слышу я всегда:
Ставлю ли я к образу свечу,
Деньги ли передаю на блюдо,
Постоянно с робостью шепчу:
«Ни лобзания Ти дам, яко Иуда»
Если я живу как фарисей,
И по мне судить о вере будут,
Не услышу ль в совести своей:
Ближнего ль придирчиво сужу,
За собой не замечая худа,
Каждый раз испуганно твержу:
«Ни лобзания Ти дам, яко Иуда».
Все, чем Ты не славишься во мне,
Осуждает горько мой рассудок.
И звучит в сердечной глубине:
«Ни лобзания Ти дам, яко Иуда».
Не могу исправить сам себя,
Жду спасенья своего, как чуда,
Да смиренно веря и любя
«Ни лобзания Ти дам, яко Иуда».
В Неделю жен-мироносиц
Мужчины больше философствуют
И сомневаются с Фомою,
А мироносицы безмолвствуют,
Стопы Христа кропя слезою.
Мужи напуганы солдатами,
Скрываются от ярой злобы,
А жены смело с ароматами
Чуть свет торопятся ко Гробу.
Борис Пастернак
(1890–1960)
Гефсиманский сад
Мерцаньем звезд далеких безразлично
Был поворот дороги озарен.
Дорога шла вокруг горы Масличной,
Внизу под нею протекал Кедрон.
Лужайка обрывалась с половины.
За нею начинался Млечный Путь.
Седые серебристые маслины
Пытались вдаль по воздуху шагнуть.
В конце был чей-то сад, надел земельный.
Учеников оставив за стеной,
Он им сказал: «Душа скорбит смертельно,
Побудьте здесь и бодрствуйте со Мной».
Он отказался без противоборства,
Как от вещей, полученных взаймы,
От всемогущества и чудотворства,
И был теперь, как смертные, как мы.
Ночная даль теперь казалась краем
Уничтоженья и небытия.
Простор вселенной был необитаем,
И только сад был местом для житья.
И, глядя в эти черные провалы,
Пустые, без начала и конца,
Чтоб эта чаша смерти миновала
В поту кровавом Он молил Отца.
Смягчив молитвой смертную истому,
Он вышел за ограду. На земле
Ученики, осиленные дремой,
Валялись в придорожном ковыле.
Он разбудил их: «Вас Господь сподобил
Жить в дни Мои, вы ж разлеглись, как пласт.
Час Сына Человеческого пробил.
Он в руки грешников Себя предаст».
И лишь сказал, неведомо откуда
Толпа рабов и скопище бродяг,
Огни, мечи и впереди – Иуда
С предательским лобзаньем на устах.
Петр дал мечом отпор головорезам
И ухо одному из них отсек.
Но слышит: «Спор нельзя решать железом,
Вложи свой меч на место, человек.
Неужто тьмы крылатых легионов
Отец не снарядил бы Мне сюда?
И волоска тогда на Мне не тронув,
Враги рассеялись бы без следа.
Но книга жизни подошла к странице,
Которая дороже всех святынь.
Сейчас должно написанное сбыться,
Пускай же сбудется оно. Аминь.
Ты видишь, ход веков подобен притче
И может загореться на ходу.
Во имя страшного ее величья
Я в добровольных муках в гроб сойду.
Я в гроб сойду и в третий день восстану,
И, как сплавляют по реке плоты,
Ко Мне на суд, как баржи каравана,
Столетья поплывут из темноты».
На Страстной
Еще кругом ночная мгла.
Еще так рано в мире,
Что звездам в небе нет числа,
И каждая, как день, светла,
И если бы земля могла,
Она бы Пасху проспала
Под чтение Псалтири.
Еще кругом ночная мгла.
Такая рань на свете,
Что площадь вечностью легла
От перекрестка до угла,
И до рассвета и тепла
Еще тысячелетье.
Еще земля голым-гола,
И ей ночами не в чем
Раскачивать колокола
И вторить с воли певчим.
И со Страстного четверга
Вплоть до Страстной субботы
Вода буравит берега
И вьет водовороты.
И лес раздет и непокрыт,
И на Страстях Христовых,
Как строй молящихся, стоит
Толпой стволов сосновых.
А в городе, на небольшом
Пространстве, как на сходке,
Деревья смотрят нагишом
В церковные решетки.
И взгляд их ужасом объят.
Понятна их тревога.
Сады выходят из оград,
Колеблется земли уклад:
Они хоронят Бога.
И видят свет у Царских врат,
И черный плат, и свечек ряд,
Заплаканные лица -
И вдруг навстречу крестный ход
Выходит с Плащаницей,
И две березы у ворот
Должны посторониться.
И шествие обходит двор
По краю тротуара,
И вносит с улицы в притвор
Весну, весенний разговор
И воздух с привкусом просфор
И вешнего угара.
И март разбрасывает снег
На паперти толпе калек,
Как будто вышел человек,
И вынес, и открыл ковчег,
И все до нитки роздал.
И пенье длится до зари,
И, нарыдавшись вдосталь,
Доходят тише изнутри
На пустыри под фонари
Псалтирь или Апостол.
Но в полночь смолкнут тварь и плоть,
Заслышав слух весенний,
Что только-только распогодь,
Смерть можно будет побороть
Усильем Воскресенья.
Сергей Бехтеев
(1879–1954)
Великопостное
Господи Владыка живота моего!..
Ты нас учил любить врагов,
Не мстить, не гнать за зло злодеев,
Прощать корыстных должников
И опасаться фарисеев.
Ты завещал закон блюсти,
Не забывать в скорбях о Боге
И крест безропотно нести
По дебрям жизненной дороги…
Но Боже, Боже, как для нас
Твои слова невыполнимы,
Как каждый день и каждый час
Мы духом злобы одержимы!
И, прелесть мира возлюбя,
Творя распутство до могилы,
Как далеки мы от Тебя,
Как близки к князю темной силы!
Иннокентий Анненский
(1856–1909)
В небе ли меркнет звезда…
В небе ли меркнет звезда,
Пытка ль земная все длится;
Я не молюсь никогда,
Я не умею молиться.
Время погасит звезду,
Пытку ж и так одолеем…
Если я в церковь иду,
Там становлюсь с фарисеем.
С ним упадаю я нем,
С ним и воспряну, ликуя…
Только во мне-то зачем
Мытарь мятется, тоскуя?..
Подготовила Ася Занегина
Тема: Отражение легенд и притч Нового Завета в литературе: Б. Л. Пастернак «Гефсиманский сад»
Цель: Обучать анализу лирического произведения, пониманию образной структуры стихотворения, умению видеть особенности художественного мышления мастеров живописи и слова.
Развивать умение отбирать и анализировать информацию, сопоставлять произведения разных видов искусства; развивать навыки речевого общения;
Развивать самостоятельное мышление.
Способствовать воспитанию духовных, нравственных представлений о ценностях человеческого бытия; воспитывать культуру чтения.
Ход урока.
Организационный момент.
«Откройте ваши сердца, приготовьтесь услышать, увидеть, понять, почувствовать, принять и помочь».
Слово учителя.
Б.Л. Пастернак - один из талантливейших лириков начала 20 века интеллектуального, философского склада, и в этом смысле он является прямым продолжателем традиций русской философской лирики 19 века. Б. Пастернак в своей жизни и творческой деятельности ориентировался на общечеловеческие ценности, которые вечны и неизменны для всех времён и народов, которыми живёт весь мир, на которых держится людская близость, попрание которых ведёт к нравственной катастрофе и всеобщей беде.
Историческая справка.
Гефсиманский сад - масличный сад, расположенный внизу склона Елеонской горы около ручья Кедрон, восточнее от центра Иерусалима.
Елеонская или Масличная гора - возвышенность, тянущаяся с севера на юг против восточной стены Старого города Иерусалима, по другую сторону долины Кедрон. Издревле была засажена маслинами, откуда и название.
Кедрон (Кидрон) – водный поток, впадающий в Мертвое море, в библейские времена вместе с искусственными, выкопанными вдоль его русла водоемами, поил жителей Иерусалима.
3.Обращение к Библии.
Молитва в Гефсиманском саду, непосредственно предшествующая аресту, допросу и казни Христа – один из самых драматических эпизодов Евангелия. Христос с учениками после Тайной вечери пришел в Гефсиманский сад.
И, сказав им бодрствовать и молиться, сам отошел в сторону и, обращаясь к Богу Отцу, просил, если возможно, избавить его от грядущих мучений, грядущая мучительная судьба называется Христом «чашей», которую ему надлежит испить, и он молит о возможности «пронести мимо него эту чашу», подчеркивая при этом в обращении, что готов полностью выполнить волю Отца, если она именно такова. Возвращаясь несколько раз к тому месту, где оставались ученики, Христос обнаруживал их спящими и вновь просил бодрствовать и молиться, - они же снова засыпали. Когда Христос вернулся к ним в последний раз, то увидел идущих стражников во главе с Иудой, которые пришли схватить его.
Работа с репродукциями.
Моление о чаше относится к популярным сюжетам в западноевропейской живописи. Обычно художники при изображении данного сюжета точно следовали евангельскому повествованию и изображали молящегося Христа и ангела с чашей в руке, троих спящих учеников и вдалеке идущих Иуду и стражей.
Художники стремились подчеркнуть в молении о чаше трагическое одиночество Иисуса Христа. Он, стоящий на коленях, всегда является центром композиции, Иуду со стражей помещали на заднем плане, а спящих учеников - на переднем, подчёркивая их сном значимость слов Христа, обращённых к ним: «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна» (сон учеников противопоставляется бодрствованию и молитве Христа).
В русской жизни стихотворение Пастернака «Гефсиманский сад» эмоционально перекликается с произведениями Н.Н.Ге «Христос в Гефсиманском саду», «Выход Христа с учениками в Гефсиманский сад после Тайной Вечери», В.Г.Перова «Христос в Гефсиманском саду».
Чтение стихотворения «Гефсиманский сад».
Беседа с обучающимися на выявление читательского впечатления.
Какое настроение было у вас перед чтением стихотворения?
Во время чтения?
Какие картины вы представляли?
Одинаково ли настроение во всем стихотворении?
Как меняется ритм стихотворения?
Какое ощущение вызвала концовка стихотворения?
Анализ стихотворения.
Беседа по вопросам:
Время и пространство стихотворения.
Какова топография стихотворения?
Как соотносится земное и небесное пространство?
Какова образная система стихотворения?
Как библейский сюжет отражен в стихотворении?
Почему Он отказывается от «чудотворства»?
Каково душевное состояние лирического героя? Чем оно вызвано?
Какой библейский образ-символ встретился в стихотворении и каково его значение?
Образ чаши в стихотворении «Гефсиманский сад».
Какой выбор сделал Он и почему?
Какие заповеди Христа нашли отражение в тексте? Актуальны ли они в 20-21 веке?
В чем, по мнению Пастернака, величие Христа?
С какой целью Пастернак обращается в своем творчестве к библейским сюжетам и
1-2 Географические реалии указывают на библейский сюжет: гора Масличная, Кедрон, Гефсиманский сад, серебристые маслины.
Поэт Андрей Вознесенский говорил, что Пастернак будто бы с натуры рисовал, описывая места святого города Иерусалима. Ведь он никогда не был в Палестине.
«Откуда он увидел, что дорога огибает стену св. Марии Магдалины, католическую обитель и, кружа, подымается вверх? Может, это генетическая память? Его отец приезжал в Палестину на академические этюды. Это сверхвидение поэта, способность смотреть сквозь время и пространство».
В Иерусалиме было так мало места, что там не было садов и парков. Поэтому многие зажиточные люди имели свои сады за пределами городских стен на Масличной горе. Один из зажиточных друзей представил Иисусу возможность пользоваться таким садом.
Кедрон – водный поток, отделяющий гору Масличную от города Иерусалим. В контексте стихотворения приобретает и иное значение: некая грань между жизнью и смертью.
Эта реальная топография плавно переходит в небесную, не фиксируя вечно недостижимого горизонта – линии, где небо сходится с землей. В стихотворении Пастернака обрыв лужайки (земного пространства) продолжается Млечным Путем (путь Иисуса), и потому упоминание сада – в конце дороги – требует пояснения: «надел земельный». Чтобы не подумали, что это небесный сад. Серебристые маслины пытаются преодолеть земное притяжение и соединиться с космическим пространством.
Таким образом, Пастернак подчеркивает ширь, беспредельность пространства, неоглядность.
Космическое, астральное пространство: звезды, Млечный Путь, ночная даль, простор вселенной. Космическое пространство несет оценочность: звезды мерцают и «безразлично» озаряют земное пространство – дорогу. Ночная даль – край уничтоженья и небытия. Простор вселенной – необитаем.
5 Образы стихотворения также обращает читателя к библейскому сюжету: Иуда, Петр. Иисус не называется прямо, но угадывается в метафорических названиях: Он, Отца молил, Сын Человеческий. Он действует, говорит, но не имеет лица. Поэт дает не портрет, а необходимое очертание, дающее возможность узнавания образа.
Сообщение «литературоведов».
У евангелистов эпизод «Христос в Гефсиманском саду» состоит из трех моментов:
1. Просьба Христа к ученикам о бодрствовании и слова о смертельно скорбящей душе
2. Моление Христа о чаше: «Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия;
впрочем не как Я хочу, но как Ты»
3. Целование Иуды и арест Христа, добровольно отдающего себя в руки властей, при
этом попытка сопротивления одного из учеников.
Обратимся к тексту стихотворения Пастернака.
Есть ли эти моменты библейского сюжета в стихотворении?
Все три момента отражены в стихотворении:
1. Он им сказал: «Душа скорбит смертельно,
Побудьте здесь и бодрствуйте со Мной».
2. Чтоб эта чаша смерти миновала,
В поту кровавом Он молил Отца.
3. Огни, мечи и впереди - Иуда
С предательским лобзаньем на устах.
Стихотворение заканчивается монологом Иисуса Христа, в котором Он объясняет ученикам смысл Своего поведения - необходимость искупительной жертвы и Свою готовность к ней. Начинается монолог спором Христа с оказавшим сопротивление:
Вложи свой меч на место, человек! Неужто тьмы крылатых легионов
Отец не снарядил бы Мне сюда?
И волоска тогда на Мне не тронув,
Враги рассеялись бы без следа.
Сообщение «литературоведов»
Этот спор есть только у Матфея: «Или думаешь, что Я теперь не могу умолить Отца, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов?» (Мф, 26,53). Упоминание о кровавом поте Христа во время молитвы есть только у Луки: «И находясь в борении, прилежнее молился, и был пот Его как капли крови, падающие на землю» (Лк, 22, 44). Но Пастернак использовал не только синоптические Евангелия, но и Евангелие от Иоанна. Ведь только у Иоанна назван по имени апостол, пытавшийся оказать сопротивление, и в стихотворении он тоже назван («Петр дал мечом отпор головорезам и ухо одному из них отсек»).
Таким образом, мы видим, как внимательно, скрупулезно и бережно использованы в стихотворении все евангельские тексты.
Какой библейский символический образ есть в стихотворении «Гефсиманский сад»
Для Б. Пастернака, как автора стихов, вопрос о смысле жизни тождествен вопросу о смысле жизни поэта. А тема поэтического творчества и судьбы поэта тесно связана в сознании Пастернака с евангельской темой искупительной жертвы. В стихотворении заключен символический образом чаши - образом евангельского значения.
Сообщение «историков».
Моление о чаше (Гефсиманское моление) - молитва Иисуса Христа в Гефсиманском саду, описанная в Евангелиях. С точки зрения христианских богословов является выражением того, что Иисус имел две воли: божественную и человеческую.
Все три евангелиста описывают моление Христа одинаково, только Лука упоминает о явлении ангела и о кровавом поте Иисуса. Также только Лука называет причину сна учеников Иисуса Христа - «нашел их спящими от печали».
Матфей и Марк повествует о троекратной молитве Иисуса:
Первый раз Он молился об отвращении от Него чаши страданий - «да минует Меня чаша сия; впрочем, не как Я хочу, но как Ты»;
Второй раз изъявляет уже прямую покорность воле Божией (у Луки ему был послан ангел, чтобы укрепить Его в этой воле) и восклицает - «да будет воля Твоя»;
Третий раз он повторяет своё второе моление и возвращается к ученикам сказать о приближении предателя: «вот, предается Сын Человеческий в руки грешников. Встаньте, пойдем; вот, приблизился предающий Меня».
Согласно евангельскому повествованию, Иисус пришел для своей молитвы перед арестом в Гефсиманский сад, расположенный внизу склона Елеонской горы около ручья Кедрон, восточнее от центра Иерусалима. По данной причине в христианстве Гефсиманский сад почитается как одно из мест, связанных со Страстями Христа, и является местом христианского паломничества.
Место, где молился Иисус, в настоящее время находится внутри Церкви всех наций, построенной в 1919 - 1924 годах. Перед её алтарём находится камень, на котором, по преданию, молился Иисус в ночь своего ареста.
Богословы видят в словах гефсиманской молитвы Иисуса подтверждение того, что он имел две воли: божественную (общую с Богом Отцом) и человеческую (полученную в связи с его вочеловечеванием). Гефсиманское моление Иисуса Христа, с точки зрения богословов, было выражением его страха перед смертью, свойственного человеческой природе.
Образ чаши в стихотворении «Гефсиманский сад» . Что она символизирует?
В «Гефсиманском саде», чаша – «чаша смерти»- смерть во имя жизни вечной. Следовательно, чаша - это жизнь. Таков глубинный смысл символического образа чаши в цикле стихов, завершающих роман.
Мотив перехода Иисуса из Мессии в Человека.
Христос добровольно отказывается от «всемогущества и чудотворства», ведь только пострадав Сам, как Человек, Бог может указать людям на необходимость, спасительность страданий для смертных:
Он отказался без противоборства,
Как от вещей, полученных взаймы,
От всемогущества и чудотворства,
И был теперь как смертные, как мы.
Здесь и обобщение огромной силы, и проникновение в самую суть описываемых событий, и отношение автора к ним.
Одиночество, мука «богооставленности» терзает и Христа, Богочеловека. Отказавшись от всемогущества, став Сыном Человеческим, изменяется ощущение пространства лирического героя. Он одинок в ночи. Это одиночество Христа подчеркнуто описанием пространства: ночная даль – край небытия, простор вселенной – необитаем, пустые черные провалы. «Черные провалы» - возможно, символизируют взгляд неверующего человека.
Но и верные «ученики, осиленные дремой, валялись в придорожном ковыле». К ним гневно обращается Иисус: «Вас Господь сподобил Жить в дни Мои, Вы ж разлеглись, как пласт».
Ученики остались за оградой сада. Ограда – преграда между Иисусом и учениками. Они уснули, не понимают трагического состояния своего Учителя.
Ночная даль теперь казалась краем
Уничтоженья и небытия.
Простор вселенной был необитаем,
И только сад был местом для житья.
Так у Пастернака передается точка зрения на мир Христа, отказавшегося от чудотворства. Эта точка зрения уже земного смертного человека.
Смертному человеку знакомы и минуты слабости воли «по немощи плоти» перед предстоящими испытаниями, страданиями, минуты сомнения перед выбором. Иисус, объятый страхом, входит в «чей-то сад»:
И, глядя в эти черные провалы,
Пустые, без начала и конца,
Чтоб эта чаша смерти миновала,
В поту кровавом он молил отца.
Он пошел в Гефсиманский сад в скорби и печали. Образ сада неоднозначен. С одной стороны, это «надел земельный», но с другой стороны, символ рая. Из Гефсиманского сада Иисус вернулся со светлой решимостью, потому что Он говорил с Богом. Он молится и в этой молитве черпает силы для своего будущего подвига. Иисус пошел в Гефсиманский сад в агонии (состояние человека, борющегося с ужасным страхом), вышел же оттуда с победой и с миром в душе. Выбор сделан: Он готов исполнить волю Отца.
Смягчив молитвой смертную истому,
Он вышел за ограду. На земле
Ученики, осиленные дремой,
Валялись в придорожном ковыле.
Он разбудил их:«Вас Господь сподобил
Жить в дни мои, вы ж разлеглись, как пласт.
Час Сына Человеческого пробил.
Он в руки грешников себя предаст».
В подвиге Христа Пастернак подчеркивает его человечность. Именно поступок Христа-человека, Сына Человеческого, по мысли поэта, вдохновляет и наполняет смыслом жизнь людей во все времена, поскольку доказывает посильность подвига Христа для любого из живущих на земле.
Сцена ареста Христа наполнена заповедями. Найдите их.
…Спор нельзя решать железом,
Вложи свой меч на место, человек.
Евангельские мотивы всегда призывали человечество к миру, и особенно символично эти строки звучат по отношению к началу 21 века, когда повсюду столько войн.
Христос принимает то, что давно записано в «Книге жизни»:
Но книга жизни подошла к странице,
Которая дороже всех святынь.
Сейчас должно написанное сбыться,
Пускай же сбудется оно. Аминь.
Во имя жизни, во имя спасения людей, Христос готов добровольно принять муки. Он совершая великую миссию, принимает страдания, чтобы не нарушить ход веков, связать порвавшуюся цепь времен:
Ты видишь, ход веков подобен притче,
И может загореться на ходу.
Во имя страшного его величья
Я в добровольных муках в гроб сойду.
Величие Христа, по мнению Пастернака, в том, что он открыл человечеству путь к преодолению смерти:
Я в гроб сойду и в третий день восстану,
И, как сплавляют по реке плоты,
Ко мне на суд, как баржи каравана,
Столетья поплывут из темноты.
Последние две строфы звучат с необыкновенной обобщающей силой и раскрывают весь смысл мировой истории.
Заключительное слово учителя.
Гефсиманский сад – это символ размышления Христа о людях, о мире и о предопределении своей судьбы. Герой подводит своеобразные итоги своей жизни, но уже рассуждает не столько о трудности жизни, сколько о бессмертии, о победе жизни над смертью, причем Пастернак уже говорит не только о Христе, но о каждом человеке, оставившем после себя духовные ценности. Для таких людей смерти нет. Речь идет о смысле жизни каждого человека.
Домашнее задание.
Чтение и анализ стихотворений Мережковского и Ходасевича.
Борис ПастернакГефсиманский сад
Мерцаньем звезд далеких безразлично
Был поворот дороги озарен.
Дорога шла вокруг горы Масличной,
Внизу под нею протекал Кедрон.
Лужайка обрывалась с половины.
За нею начинался Млечный путь.
Седые серебристые маслины
Пытались вдаль по воздуху шагнуть.
В конце был чей-то сад, надел земельный.
Учеников оставив за стеной,
Он им сказал: "Душа скорбит смертельно,
Побудьте здесь и бодрствуйте со Мной".
Он отказался без противоборства,
Как от вещей, полученных взаймы,
От всемогущества и чудотворства,
И был теперь, как смертные, как мы.
Ночная даль теперь казалась краем
Уничтоженья и небытия.
Простор вселенной был необитаем,
И только сад был местом для житья.
И, глядя в эти черные провалы,
Пустые, без начала и конца,
Чтоб эта чаша смерти миновала,
В поту кровавом он молил Отца.
Смягчив молитвой смертную истому,
Он вышел за ограду. На земле
Ученики, осиленные дремой,
Валялись в придорожном ковыле.
Он разбудил их: "Вас Господь сподобил
Жить в дни Мои, вы ж разлеглись, как пласт.
Час Сына Человеческого пробил.
Он в руки грешников Себя предаст".
И лишь сказал, неведомо откуда
Толпа рабов и скопище бродяг,
Огни, мечи и впереди - Иуда
С предательским лобзаньем на устах.
Петр дал мечом отпор головорезам
И ухо одному из них отсек.
Но слышит: "Спор нельзя решать железом,
Вложи свой меч на место, человек.
Неужто тьму крылатых легионов
Отец не снарядил бы Мне сюда?
И, волоска тогда на мне не тронув,
Враги рассеялись бы без следа.
Но книга жизни подошла к странице,
Которая дороже всех святынь.
Сейчас должно написанное сбыться,
Пускай же сбудется оно. Аминь.
Ты видишь, ход веков подобен притче
И может загореться на ходу.
Во имя страшного ее величья
Я в добровольных муках в гроб сойду.
Я в гроб сойду и в третий день восстану,
И, как сплавляют по реке плоты,
Ко Мне на суд, как баржи каравана,
Столетья поплывут из темноты".
Произведение «Гефсиманский сад» входит в очередной цикл, произведений создаваемый Пестернак Борисом Леонидовичем с 1890 по 1960 годы. Это произведение сразу же относит читателей к евангелием. Именно его Борис Леонидович считает самым лучшим в данном сборнике.
В данном произведение идет повествование о самых драматических и тяжелых годах жизни великого спасителя. Нужно отметить, что данное стихотворение большинство критиков и специалистов в области литературы считают ключом к пониманию романа "Доктор Живаго" . Не случайно именно им заканчивается данный роман.
Чтобы закончить роман и подвести итог основной мысли, указанной в нем автору требовалось создать последнее стихотворение очень сильным, запоминающимся и значимым. И справедливо будет отметить, что ему это вполне удалось.
Произведение «Гефсиманский сад» получилось очень красочным, красивым, продуманным и настоящим. В нем Борис Леонидович продумывал каждое слово. Это было необходимо для дополнительной лаконичности произведения, так же для этих целей была использована перекрестная рифма.
Нельзя не сказать, что в нем присутствуют и различные литературные приемы, такие как метафоры, эпитеты и красочные прилагательные.
Многие отмечают, что если прочесть одно стихотворение очень мало можно понять, но вот если прочитать весь роман и завершить его данным произведением все становится гораздо понятнее и закономернее.
В заключении хочется сказать, что анализ данного стихотворения у каждого человека получается уникальным, так как каждый видит его со своей точки зрения, и это прекрасно.
Картинка к стихотворению Гефсиманский сад
Популярные темы анализов
- Анализ стихотворения Гумилева Озеро чад
«Озеро Чад» элегия сочинена Н.С.Гумелевым 1907 г. Необыкновенность Африканской страны оттеняет само название: озеро Чад находится центральной части Африки. Героиня элегии, не обычная барышня, а дочь влиятельного африканского касте.
- Анализ стихотворения Лермонтова И скучно и грустно 9 класс
Михаил Юрьевич Лермонтов – один из самых талантливых поэтов 19 века. Его произведения изучаются по сей день и, вероятно, никогда не устареют. Читая произведения этого великого поэта, можно увидеть настоящую исповедь человека,
- Баратынский
Замечательный лирик, мыслитель, философ представитель интеллигенции 19 века – Е.А. Баратынский, один из крупнейших литературных деятелей, творчество которого нельзя оставить без внимания
- Анализ стихотворения Гумилева Кенгуру
Николай Гумилёв и Анна Ахматова не смогли создать счастливый брак. Анна считала, что она согласилась на брак с навязчивым молодым человеком только из-за того, что опасалась самоубийства Гумилёва. Он догадывался, что Анна любит его не особо,
- Анализ стихоторения Апухтина В полдень
Поэтическая сила творчества А.Н. Апухтина заключается в его проницательности, искренности, любви к родному краю. Не является исключением и его сочинение «В полдень», которое демонстрирует тонкую связь внутреннего мира автора с внешним,
