Первые русские революционеры – декабристы – были борцами против крепостного права и самодержавия. Во имя этой цели они выступили с оружием в руках сто семьдесят пять лет тому назад – 14 декабря 1825 года – в Петербурге, тогдашней столице Российской империи, на Сенатской площади, где высится памятник Петру I. По месяцу восстания – декабрю – они и называются декабристами.
История освободительного движения в Росси начинается именно с них. Они впервые создали революционную организацию, разработали политическую программу и осуществили вооружённое выступление против самодержавно-крепостнического строя.
Цели движения декабристов отражали основные исторические задачи, возникшие в развитии России того времени. Движение декабристов выросло на почве русской действительности. Не увлечение западноевропейской передовой философией, не заграничные военные походы, не примеры западноевропейских революций породили движение декабристов, его породило историческое развитие их страны, объективные исторические задачи в русском историческом процессе. Декабристы постепенно осознали борьбу с крепостным правом и самодержавием как главные цели своей деятельности. Они постепенно формировали свои взгляды, вникая в жизнь помещичьих крепостных имений, которую с детства хорошо знали, в событиях Отечественной войны 1812 года, на полях которой они проливали кровь, защищая Родину от вторгнувшихся Наполеона, в заграничных походах, освобождавших Европу, где они воочию увидели “войну народов и царей” против феодального угнетения.
Период мировой истории, ограниченный датами 1789 – 1871 гг. (от Великой французской буржуазной революции до преддверия Парижской Коммуны), - это по словам Ленина, “эпоха подъёма буржуазии, её полной победы. Это – восходящая линия буржуазии, эпоха буржуазно-демократических движений вообще, буржуазно-национальных в частности, эпоха быстрой ломки переживших себя феодально-абсолютистских учреждений”.
Для стран Европы и Америки период конца XVIII – первой половины XIX века был ознаменован кардинальными социально-экономическими и политическими изменениями, крупными революционными событиями. Это была эпоха подъёма буржуазии и утверждения капитализма, “эпоха ломки отживших феодально-абсолютистских режимов”. Хотя крепостническая Россия и отставала в своём социально-экономическом развитии от стран европейских, в ней развивались те же процессы: назревал кризис феодально-крепостнической формации и всё очевиднее становилась необходимость буржуазно-демократических преобразований – ликвидации крепостничества и самодержавия, сословного строя и феодально-абсолютистских учреждений. Особенностью российского исторического процесса являлось то, что на раннем этапе освободительного движения руководство борьбой за объективно буржуазные преобразования всецело принадлежало дворянству, а не буржуазии. Это и определило своеобразие характера первого этапа освободительного движения в России. Многое удивительно и своеобразно в этом революционном движении.
Декабристы принадлежали к поколению дворянских революционеров. Это была небольшая часть наиболее образованного передового привилегированного дворянского сословия, опора царизма. Они сами имели право владеть крепостными крестьянами, жить в своих дворянских имениях, ничего не делая, на доходы от дарового крестьянского труда, от барщины и оброка. Но они поднялись на борьбу с крепостным правом, считая его постыдным. Великая историческая заслуга декабристов заключалась в том, что они “рождённые в среде палачества и раболепия”, смогли подняться выше своих классовых интересов, презреть свои сословные привилегии и пойти сознательно на явную гибель во имя высоких и благородных идеалов.
Огромное влияние на формирование освободительных идей декабристов оказала и Отечественная война 1812 года, вызвавшая невиданный патриотический подъём всего русского народа; и аракчеевская реакция, установившаяся в первые годы царствования Александра I; и то, что народ, вынесший на своих плечах всю тяжесть войны, продолжал оставаться в крепостной зависимости.
“Мы были дети 1812 года. Принести в жертву всё, даже самую жизнь ради любви к Отечеству было сердечным побуждением нашим”, - говорил декабрист Матвей Муравьёв-Апостол. Увиденное ими в России после возвращения из заграничных походов – нищета и рабство народа-победителя, произвол самодержавия – унижало национальное самосознание и оскорбляло патриотические чувства, вызывало стремление изменить существующий порядок вещей.
Список литературы
В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 26, стр. 143.
М. В. Нечкина. Декабристы, М., 1975, стр. 18
Сколь это ни печально, однако Россию давно уже назвали «страной с непредсказуемой историей». События и явления, которыми мы гордились при одном режиме, подвергаются осуждению при другом – или при очередном правителе... Логично предположить, что в таком случае то, что ранее считалось плохим, теперь приобретает положительное значение, но нет! Чаще всего так выходит, что очередной «негатив» в скором времени попадает «на свалку истории». А разве со свалки возвращаются? Вот так мы и забываем своё прошлое...
Давно ли, например, декабристов называли «рыцарями, кованными из чистой стали»? Сегодня же, когда всё связанное с революцией предаётся анафеме, эти «дворянские революционеры» превратились в «исчадье ада», а их порыв трактуется как стремление уничтожить Россию. Ничего объяснять не надо: достаточно сказать, что это был «масонский заговор», и всем всё станет понятно. Пусть кто-то из нас имеет о масонах весьма смутное представление (в лучшем случае, ибо большинство о них вообще ничего не знает), но что масоны - это плохо, всем известно.
Масонов мы оправдывать не собираемся, но для начала уточним, что ставить знак равенства между ними и декабристами нельзя. И еще напомним - это постоянно доказывает история, - что «революции придумывают романтики, свершают фанатики, а их плодами пользуются негодяи». Ну а теперь обратимся к тем самым людям, которые первыми «придумывали революцию».
Двести лет тому назад, 9 (21) февраля 1816 года, в Санкт-Петербурге, был основан «Союз Спасения», который историки считают первой «преддекабристской» организацией.
А ведь именно это время Александр Пушкин описал в повести «Метель»: «Война со славою была окончена. Полки наши возвращались из-за границы… Время незабвенное! Время славы и восторга! Как сильно билось русское сердце при слове отечество!»
Или вот слова Фёдора Глинки, известного поэта-декабриста:
Была прекрасная пора:
Россия в лаврах, под венками,
Неся с победными полками
В душе - покой, в сердцах – «ура!»
Пришла домой и отдохнула.
«Время славы и восторга», «прекрасная пора» - и тут же собираются заговорщики, злоумышленники, основывают тайное общество, задумывают государственный переворот!
Имена первых заговорщиков известны: двоюродные братья Александр и Никита Муравьёвы, родные братья Матвей и Сергей Муравьёвы-Апостолы, Иван Якушкин и князь Трубецкой. Все они были офицеры, прошли Отечественную войну и Заграничный поход. Все они были молоды - это про них писал Пушкин: «Офицеры, ушедшие в поход почти отроками, возвращались, возмужав на бранном воздухе, обвешанные крестами». Позднее Матвей Муравьёв-Апостол скажет так: «Мы были дети 1812 года». И вот эти боевые офицеры, истинные патриоты, становятся на путь заговора и мятежа, нарушают присягу! Почему?!
«Масоны!», - безапелляционно заявит иной читатель, но даже формально он будет прав лишь наполовину.
«В составе шестёрки организаторов первого декабристского общества было в момент его основания лишь три «вольных каменщика»: давний масон высоких степеней Александр Муравьёв, Матвей Муравьёв-Апостол, принятый в ложу «Соединённых друзей», и младший масон, «профан» с двухнедельным масонским стажем - князь Сергей Трубецкой», - писала академик Милица Васильевна Нечкина, крупнейший знаток декабристской темы. К тому же все трое вышли из масонских лож задолго до восстания на Сенатской площади - в 1818 - 1820 годах.
В общем, на «масонский заговор» как-то не похоже. Не будем и про то забывать, что русское масонство начала XIX века было своеобразным модным поветрием, отражавшим стремление дворян к духовно-нравственному самосовершенствованию. Впрочем, это долгий разговор, а суть дела в том, что сопоставлять тогдашнее и последующее масонство - совсем не правильно.
История постоянно доказывает, что «революции придумывают романтики, свершают фанатики, а их плодами пользуются негодяи»
Тогда же почему возник этот заговор и было создано тайное общество, в состав которого вошло порядка 30 человек, в том числе генералы и гвардейские полковники?
Да потому что, как часто бывает в России, вновь не сбылись очередные народные чаяния и ожидания. «Дети 1812 года» изгнали из пределов Отечества врага, освободили Европу - заодно и посмотрели, как там люди живут - и вернулись к своему так сказать, «разбитому корыту», где традиционно ничего не менялось.
Вот как писал о том Иван Якушкин: «По возвращении императора в 15 году он просил у министров на месяц отдыха; потом передал почти всё управление государством графу Аракчееву. Душа его была в Европе; в России же более всего он заботился об увеличении числа войск. Царь был всякий день у развода; во всех полках начались учения, и шагистика вошла в полную свою силу».
А вот точка зрения французских профессоров Эрнеста Лависса и Альфреда Рамбо, авторов «Истории XIX века», написанной в начале минувшего столетия. Обращаемся к иностранному источнику, на который не влияют наши политические конъюнктуры: «1815 год был как бы апогеем славы Александра. Он представлялся не только победителем победителей, но и как бы всемирным освободителем. Он был единственным «либералом» среди коалиционных государей. Казалось, что ему одному Германия, Италия и Нидерланды обязаны своим освобождением, Швейцария - своей автономией, Сербия - своим спасением, а Франция - своей хартией. Он реформировал Польшу и дал ей конституцию. Он помышлял также о том, чтобы дать конституцию России. Даже негры находили в нём защитника: он был решительным аболиционистом… Но этой его любви к свободе после 1815 года суждено было продержаться не дольше, чем после 1801 года».
Что ж, подобный подход нам хорошо знаком - особенно по событиям второй половины ХХ века, когда правители Страны Советов заботились обо всех в мире, кроме собственного народа. А тогда, после Отечественной войны 1812 года, в России многим казалось, что необходимы радикальные перемены! Общество ожидало замены абсолютизма конституционной монархией.
«С первых же шагов существования тайного общества уничтожение крепостного права стало мыслиться как чрезвычайно важная часть общего конституционного плана. Представительное правление, введение в действие конституции, создание русского парламента стало в центре политической идеологии», - писала академик Нечкина.
Конечно, лучше было бы привести документы, однако устав «Общества истинных и верных сынов Отечества», как стал именоваться «Союз Спасения» в 1817 году, был сожжён в конце того же 17-го или в начале 1818 года при образовании «Союза Благоденствия». Потому остаётся обращаться к воспоминаниям декабристов и их показаниям на следствии.
Вот, например, что писал в обзоре «Взгляд на русское тайное общество с 1816 до 1826 года» бывший гусарский подполковник Михаил Лунин: «Тайное общество ходатайствовало за греков, оставленных почти всеми европейскими державами; оно доказало, что восстановление Польши в виде королевства, примкнутого к России, противно выгодам обеих земель; оно протестовало противу рабства и торга русскими, противных законам божиим и человеческим. Наконец, своим учреждением и совокупностию видов оно доказало, что система самодержавия уже не соответствовала настоящему состоянию России, что основанное на законах разума и справедливости правительство одно может доставить ей права на знаменитость среди народов просвещённых».
Ну, что тут сказать? Вполне разумные и демократические требования, и никто Россию губить, как видим, не собирался. Однако почему же нужно было создавать тайное общество, а не решать всё «легитимным путём»?
Да не было тогда «легитимных» традиций! Весь недавний «осьмнадцатый» век - «эпоха дворцовых переворотов», начавшаяся со смерти Петра I, не все обстоятельства которой известны, и закончившаяся уже в 1801 году убийством его правнука Павла I. Или как бы правнука, потому как династия Романовых, 400-летие которой торжественно отмечалось три года тому назад, пресеклась в 1730 году - со смертью Петра II.
Потом гвардия «назначала» императриц, а заговорщики убивали императоров… Вот и Александр I вступил на трон, обагрённый кровью собственного отца. Между тем вопрос, кто же был истинным отцом Павла Петровича - император Пётр III или граф Сергей Васильевич Салтыков, или кто ещё, - так и висел в воздухе. В этой ситуации казённая формулировка «злоумышляли на священную особу императора» выглядела весьма сомнительно.
Кстати, если бы - в случае успеха восстания - верх взяли менее радикальные силы тайного общества, то «мятеж декабристов» мог стать очередным «дворцовым переворотом», в результате которого престол перешёл бы к законному наследнику цесаревичу Константину или ко вдове Александра Елизавете Алексеевне, и те бы провели некоторые либеральные реформы. А может - если бы победили «радикалы», - Россия превратилась в конституционную монархию или даже в республику. Но всё получилось так, как получилось…
Факт тот, что 9 (21) февраля 1816 года было «положено основание тайному обществу, которое существовало почти 10 лет и существовало, может быть, не совсем бесплодно для России», - так писал Иван Якушкин. «Тайное общество принадлежит истории… Тайное 10-летнее существование доказывает, что Тайное общество руководилось мудростию и было по сердцу народу», - резюмировал, в свою очередь, Михаил Лунин.
Думается, что им - людям того времени и участникам тогдашних событий - это виднее и понятнее, чем тем, которые сегодня спешат отправить декабристов на «свалку истории».
Дети 1812 года. Был ли наместник Кавказа Алексей Ермолов связан с тайными обществами?
Любая яркая личность обрастает легендами, которые так или иначе делают эту личность привлекательной. Одна из таких легенд - о тесной связи тайных политических обществ и Ермолова. Был ли Ермолов против самодержавия?
Ермолов и декабристы были, что называется, из одного гнезда, детьми одного времени - «дней Александровых прекрасного начала»: верили в могущество разума, увлекались идеями французской просветительской философии - и сомневались в справедливости самодержавного строя, пробовали свои силы в науке, искусстве, были истинными патриотами.
Война 1812 года изменила представления просвещенной элиты российского общества, воевавшей бок о бок со «своими» крестьянами, о русском народе, а заграничные походы 1813-1814 гг. дали пищу для размышлений: с одной стороны, гордость за Отечество, освободители Европы от власти Наполеона, с другой - боль за свой геройский народ, униженный крепостным правом. «Я из-за границы возвратился на родину уже с другими, новыми понятиями, - вспоминал декабрист В. Раевский. - Сотни тысяч русских своею смертью искупили свободу целой Европы. Армия, избалованная победами и славою, вместо обещанных наград подчинилась неслыханному угнетению».
Отечественная война наложила свой отпечаток и на Ермолова. Как скажет М. Муравьев-Апостол, «мы были дети 1812 года». И это не красивая фраза. В Отечественной войне 1812 г. участвовало более сотни будущих декабристов. Все они были очень молоды: Владимиру Раевскому - 17 лет, Артамону Муравьеву - 18, Сергею Муравьеву-Апостолу - 16, Павлу Пестелю и Ивану Якушкину - по 19, Льву Перовскому, Александру Бриггену и Василию Давыдову - по 20, Михаилу Орлову, Сергею Волконскому и Михаилу Фонвизину - по 24 года, Михаилу Лунину - 25 лет.
Пролистнем некоторые героические страницы, определившие жизнь и судьбу этих молодых людей. Так, Бородинское сражение стало первым испытанием для прапорщика гвардейского Литовского полка Павла Пестеля. В его служебном формуляре записано: «…1812 года в пределах России против французских войск находился во фронте в лейб-гвардии Литовском полку и с оным везде был до 26 августа, в который день в главном сражении при Бородине, действуя со стрелками, был ранен пулею в левое берцо, с раздроблением костей и повреждением сухих жил. За отличную храбрость, оказанную в том сражении, пожалована ему золотая шпага с надписью: «За храбрость».
В октябре 1813 г. Пестель участвовал в знаменитом Лейпцигском сражении. За храбрость и отвагу получил орден Владимира 4-й степени. За участие в февральских боях 1814 г. - орден Анны 2-й степени. Вместе с русской армией победоносно вошел в Париж.
Ко времени сражения под Бородином брату Матвея Ивановича Сергею Муравьеву-Апостолу не исполнилось и 17 лет. За кампанию 1812 г. произведен в поручики и награжден орденом св. Анны 4-го класса…»
М. Ф. Орлов «… находился в сражении при г. Смоленске… при селе Бородине». Впоследствии, командуя авангардом в партизанском отряде, геройски проявил себя, за что был награжден орденом Георгия 4-й степени. Его выдающиеся способности отмечали М. И. Кутузов, М. Б. Барклай-де-Толли.
Начав войну 24-летним поручиком, М. Ф. Орлов блестяще завершил ее генерал-майором, начальником штаба корпуса. Не случайно высокая миссия подписания акта о капитуляции Парижа была возложена именно на него - бесстрашного воина и способного дипломата.
Наконец, М. Фонвизин, ставший впоследствии видным декабристом, был адъютантом А. П. Ермолова. Вместе они прошли Отечественную, в том числе Бородино.
Вместе. Будущие декабристы и Ермолов.
А потом в жизни юных героев появились тайные общества, которые должны были изменить Россию, а в жизни Ермолова - Кавказ. При этом в Отдельном Кавказском корпусе, возглавляемом Ермоловым, значительное число «нижних чинов» - сосланные за участие в крестьянских и солдатских волнениях, высока доля политически неблагонадежных офицеров, специально переведенных на Кавказ, - в Петербурге хорошо знали о непрерывных боевых действиях, которые там велись, и степени вероятности получить пулю. Николай I требует от Ермолова ежемесячно доносить ему о поведении сосланных. Алексей Петрович неизменно сообщает, что они «ведут себя хорошо и службу исполняют с усердием».
Личное обаяние и огромный авторитет Ермолова сплотили вокруг него передовых людей своего времени, связанных между собой не только узами военного братства, но и критическим отношением к действительности. Более того, некоторые из его ближайших помощников и адъютантов были в разное время действительно членами тайных обществ - П. Х. Граббе, Н. П. Воейков, И. Д. Талызин, Н. В. Шимановский и др. И он знал об этом!
Именно Ермолов спас состоявшего при нем А. Грибоедова от серьезных последствий, предупредив его о предстоящем аресте и предоставив возможность с помощью адъютантов уничтожить компрометирующие документы. Более того, он не побоялся направить председателю Следственной комиссии военному министру А. Н. Татищеву положительную характеристику на Грибоедова. А узнав, что Александр I получил донос о существовании «Союза благоденствия», «проконсул» Кавказа посчитал необходимым предупредить об этом его участников.
Не случайно Рылеев и другие «северяне» говорили: «Ермолов наш». В Южном обществе многие считали его своим покровителем, исполненным «ума и свободных мыслей». А в целом его видели в качестве кандидата в состав Временного революционного правительства. Но мог ли Ермолов поддержать декабристов на Сенатской площади? Вопрос, конечно, гипотетический. И все же можно попытаться на него ответить.
Судя по сохранившимся документам того времени, реальной основы для «восстания Ермолова» не было. И как бы мы ни хотели оромантизировать нашего земляка, наделив его революционными идеями, Ермолов не мог быть в числе восставших как минимум по двум причинам. Во-первых, он в силу своего воспитания, характера, взглядов никогда не пошел бы на развязывание смуты, гражданской войны. К тому времени в России уже полвека, со времен восстания Пугачева, не проливали кровь сограждан. Показателен в этом смысле эпизод с Суворовым, к которому в свое время обращался за помощью предшественник декабристов родной брат А. П. Ермолова - Александр Каховский. На просьбу последнего возглавить войска, повести их в столицу и свергнуть Павла I, «…Суворов, сотворив крестное знамение рукою, сказал: «Что ты говоришь, как можно проливать кровь родную!» Думается, Ермолов был той же породы. Во всяком случае, когда насильственное введение военных поселений на юге страны вызвало восстание и подавлять его поручили А. Аракчееву, Ермолов в одном из писем признался: «Незавидное положение графа Аракчеева усмирять оружием сограждан. Я подобное дело почел бы величайшим для себя наказанием».
Во-вторых, Ермолов физически не мог привести войска в столицу. Как известно, новости доходили до Кавказа с большим опозданием, и оперативно разобраться в том, что происходит за тысячи верст, было просто невозможно. К тому же Кавказский корпус был рассредоточен на огромной территории и никогда не собирался воедино. Против горцев действовали сводные отряды, составленные из рот и батальонов различных полков, так что даже один полк в полном составе никогда не воевал. Передислокация же войск не могла бы остаться незамеченной, и Николай I успел бы принять ответные меры. Так что любая попытка Ермолова начать военные действия против императора была обречена на провал, и он это прекрасно понимал как опытный военачальник…
Впрочем, Ермолов все равно показал свой характер. Получив Манифест о восшествии на престол Николая I, он протянул с принятием присяги несколько дней, видимо, ожидая развития событий в столице. Задержка эта не прошла незамеченной, создала крайнее беспокойство во дворце и породила массу фантастических слухов типа: «Ермолов перешел со своим корпусом Кавказ и идет на присоединение к бунтовщикам». Не случайно члены царской семьи по нескольку раз в день справлялись о приезде фельдъегеря из Грузии.
О радости при дворе после получения известия о присяге корпуса Ермолова двоюродный брат Алексея Петровича Денис Давыдов вспоминал так: «Императрица перекрестилась от удовольствия».
Хотя «ермоловского следа» в заговоре против Николая I следствие так и не нашло, недоверие императора к популярному в российском обществе генералу после событий на Сенатской площади усилилось. Тем более что наместник Кавказа бесстрашно защищал своих подчиненных, подозреваемых в заговоре, давая им блестящие характеристики…
Правда гораздо любопытнее придуманного героизма. К слову, на днях в Орле вышла новая книга-альбом «Алексей Ермолов. Денис Давыдов». Она развенчивает много легенд и утвердившихся клише на основе малоизвестных документов, опровергающих многие общепринятые представления о наших удивительных земляках - двоюродных братьях А. Ермолове и Д. Давыдове.
Декабристы: «дети 1812 года»
26 (14) декабря 1825 года на Сенатской площади в Петербурге произошло восстание, оставшееся в истории как восстание декабристов. Этот день повлиял на все последующее развитие общественной мысли Российской Империи. Декабристы выступали против самодержавной власти, против крепостного права. Они верили в силу реформ.
В отечественной историографии неоднократно подчеркивалось, что на мировоззрение декабристов огромное влияние оказала Отечественная война 1812 года. Собственно, можно говорить о том, что именно эта война пробудила в будущих декабристах мысли о судьбе и положении своей родины и своих соотечественников всех сословий.
«Мы были дети 1812 года»
Многие декабристы были участниками войны 1812 года. Некоторые из них принимали активное участие в войне, заслужили немало наград. Среди них, например, Михаил Федорович Орлов, Матвей Александрович Дмитриев-Мамонов и, конечно же, Сергей Григорьевич Волконский. Кандидатуры этих генералов даже рассматривались на помещение их портретов в Военную галерею Зимнего дворца, посвященную войне 1812 года. Но по разным причинам они не были утверждены. Только с кандидатурой Волконского все было вполне очевидно: его портрет был написан, но поместить в Зимнем дворце портрет на тот момент уже осужденного государственного преступника было просто невозможно.
Большинство же будущих декабристов в 1812 году были совсем молодыми офицерами, которые, несмотря на свой возраст, сражались за свою Родину против армии Наполеона. Такие видные декабристы, как князь Трубецкой, братья Муравьевы-Апостолы, Павел Пестель и многие другие участвовали во многих важнейших сражениях кампании 1812 года, отличились в Бородинском сражении, при Малоярославце. Они также участвовали в заграничных походах русской армии. Они тоже были героями войны, в тот момент еще не успевшими дослужиться до больших чинов.
Декабрист Никита Муравьев писал: «В 1812 году не имел я образа мыслей, кроме пламенной любви к Отечеству». Этот высочайший патриотический порыв, который овладел всем русским народом, навсегда изменил сознание будущих декабристов. Неслучайно, Матвей Иванович Муравьев-Апостол сказал о движении декабристов: «Мы были дети 1812 года».
С. Г. Волконский с женой в камере в Петровской тюрьме. Рисунок Н. А. Бестужева, 1830 г.
«Дух преобразования заставляет умы клокотать»
Важным фактором в формировании мировоззрения декабристов стал поход в Западную Европу. По мнению русского историка Милицы Васильевны Нечкиной, именно заграничные походы 1813-1814 гг. явились ускорителем «развивающегося идеологического процесса».
Русские солдаты и офицеры побывали в европейских странах, где не было крепостного права, где существовали хоть какие-то конституционные учреждения и понятия. Все увиденное произвело на будущих декабристов огромное впечатление. Их заботил вопрос - почему такого нет в России, победившей Наполеона, одной из сильнейших мировых держав.
Василий Осипович Ключевский писал о том, как эти события повлияли на русских людей: «События эти очень неодинаково действовали на русское общество и на русское правительство. В первом они вызвали необыкновенное политическое и нравственное возбуждение. Русские люди, только что пережившие такие опасности, вышли из них с более живым ощущением своих сил. Возбуждение это сказывалось и в литературе, даже официальной; в периодических официальных изданиях, продолжая прежний тон, с начала царствования установившийся в печати, встречались статьи о таких вопросах, как свобода печати и т.п. Еще живее сказывалось это возбуждение в неофициальной периодической литературе; здесь прямо печатались статьи под заглавием "О конституции", в которых доказывалась "доброта представительных учреждений "».
Русские солдаты и офицеры прошли Европу от Москвы и почти до западной ее окраины, участвовали в тех важнейших событиях, которые решали судьбу западноевропейских народов, чувствовали себя освободителями Европы от владычества Наполеона. Все то, что они увидели там, чему удивились и поразились, они прилагали к своему отечеству, сравнивали его с Европой.
Павел Иванович Пестель писал: «Происшествия 1812, 1813, 1814 и 1815 годов, равно как и предшествовавших и последовавших времен, показали столько престолов низверженных, столько других постановленных, столько царств уничтоженных, столько новых учрежденных, столько царей изгнанных, столько возвратившихся или призванных и столько опять изгнанных, столько революций совершенных, столько переворотов произведенных, что все сии происшествия ознакомили умы с революциями, с возможностями и удобностями оные производить. К тому же имеет каждый век свою отличительную черту. Нынешний ознаменовывается революционными мыслями. От одного конца Европы до другого видно везде одно и то же, от Португалии до России, не исключая ни единого государства, даже Англии и Турции, сих двух противуположностей. То же самое зрелище представляет и вся Америка. Дух преобразования заставляет, так сказать, везде умы клокотать... Вот причины, полагаю я, которые породили революционные мысли и правила и укоренили оные в умах ».
Сергей Тимофеевич Аксаков писал в одном из своих стихотворений о разочаровании, которое открылось перед русскими людьми после победы над Наполеоном:
Ах, сколь ошиблись мы с тобой, любезный друг,
Сколь тщетною мечтою наш утешался дух!
Мы мнили, что сия ужасная година
Не только будет зла, но и добра причина;
Что разорение, пожары и грабеж,
Врагов неистовство, коварство, злоба, ложь,
Собратий наших смерть, страны опустошенье
К французам поселят навеки отвращенье…
Но что ж, увы, но что ж везде мой видит взор?
И в самом торжестве я вижу наш позор!
Рукою победя, мы рабствуем умами,
Клянем французов мы французскими словами.
Толпы сих пленников, грабителей, убийц,
В Россию вторгшися, как стаи хищных птиц,
Гораздо более вдыхают сожаленья,
Чем росски воины, израненны в сраженьях!
| Твитнуть |
Хроника дня: Бой у Пиктупенен
Авангард Паулуччи настиг неприятеля у деревни Будериксгофф и вступил с ним в бой. В результате неприятель был опрокинут, а русские войска захватили 80 пленных и крупный рогатый скот противника. После этой победы Паулуччи вышел на линию Мемель - Тильзит и мог присоединиться к войскам генерала Платова.
Тем временем авангард Е.И. Властова атаковал Седьмую пехотную дивизию генерала Гранжана у местечка Пиктупенен. Завязалось упорное сражение, верх в котором одержали французы. Генерал Властов с большими потерями был отброшен и вынужден отойти к Тильзиту. Дивизия Гранжана воспользовалась плодами своей победы и беспрепятственно отходила к Таурогену.
Персона: Сергей Григорьевич Волконский
Сергей Григорьевич Волконский (1788-1865)
Волконский происходил из старинного княжеского рода. Он получил поверхностное домашнее образование, а затем был отправлен в частный пансион аббата Николя в Петербурге. В 1796 г. он был записан на службу сержантом в Херсонский гренадерский полк. Действительная служба Волконского началась в декабре 1805 г.
Во время французской кампании 1806-1807 гг. Волконский отличился в ряде сражений. Он был награжден орденом Св. Владимира 4 ст. с бантом, получил золотой знак за Прейсиш-Эйлау и золотую шпагу за храбрость.
Волконский также участвовал в турецкой кампании 1810-1811 гг. Он принимал участие в покорении крепости Силистрии, под Шумлою, в осаде крепости Рущука. Он получил золотую шпагу за храбрость, был произведен в ротмистры и стал флигель-адъютантом Александра I.
Во время Отечественной войны 1812 г. князь Волконский состоял при государе императоре в звании Его Величества флигель-адъютанта. Он принимал участие в сражениях 2-й Западной армии при Могилеве и Дашковке. В составе отряда генерал-адъютанта Винцингероде он участвовал в сражениях под Поречьем, при Витебске, при Дмитрове. Волконский был произведен в полковники. Он также участвовал в сражениях при переправе через р. Воплю, в сражении при Духовщине и под Смоленском, а также при переправе неприятеля через р. Березину, за что был награжден орденом Св. Владимира 3-й степени.
В заграничных походах русской армии Волконский участвовал во многих крупных сражениях. Особенно отличился он в сражении под Калишем, за что был пожалован орденом Св. Георгия 4-го кл., в сражении при Люцене. За эту кампанию он был награжден орденом Св. Анны 2-й ст., украшенным алмазами и прусским орденом «За заслуги». А 15 сентября 1813 г. он был произведен в генерал-майоры. Отличился под Лейпцигом и был награжден орденом Св. Анны 1-й ст. В 1814 г. Волконский сражался во Франции в 1814 г. и был удостоен прусского ордена Красного орла 2-й ст.
В 1819 г. Волконский вступил в Союз благоденствия, а в 1821 г. - в Южное общество. Волконский был одним из самых активных участников декабристского движения. 5 января 1826 г. Волконский был арестован по делу о восстании Черниговского пехотного полка, доставлен в Санкт-Петербург и заключен в Петропавловскую крепость.
Волконский был осужден по 1-му разряду, лишен всех чинов, дворянского звания и привилегий, приговорен к смертной казни. Но смертная казнь была заменена двадцатью годами каторги, впоследствии сниженной до 9 лет.
В Сибири он организовал материальную поддержку неимущим товарищам и дружил с местными крестьянами, оказывая им медицинскую и иную помощь. В 1856 г. был амнистирован, приехал в Москву. Ему вернули дворянство, но не княжеский титул. Из наград по особой просьбе ему были возвращены воинский орден Георгия за Прейсиш-Эйлау и памятная медаль 1812 года (эти награды были ему особенно дороги).
Известна также его жена - Мария Николаевна Волконская, урожденная Раевская. Она была дочерью знаменитого героя войны 1812 года Николая Николаевича Раевского. Она последовала за своим мужем в Сибирь на каторгу, несмотря на сопротивление родных.
13 (25) декабря 1812 года
Русские преследуют Гранжана
Персона: Матвей Федорович Казаков
Архитектор всея Москвы
12 (24) декабря 1812 года
Русские атакуют отряд Гранжана
Персона: Джорж Доу
Военная галерея Зимнего дворца
11 (23) декабря 1812 года
Победа над пруссаками у Тильзита
Персона: Александр Павлович
Александр I: "Державный сфинкс"
10 (22) декабря 1812 года
Сражения у Немана
Персона: Великий князь Сергей Александрович
Празднование 100-летнего юбилея Отечественной войны
9 (21) декабря 1812 года
"Мы были дети 1812 года"
"Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые…"
Наполеон вторгся в Россию, идет к Москве. Через 23 года после штурма Бастилии - уже не королевская, не республиканская, но императорская армия Франции и ее союзников совершает то, чего опасалась еще Екатерина II: парижское пламя достигает российских пределов.
"Мы положили не выезжать из Москвы без крайности: не хочу служить примером робости" (Карамзин - брату).
Все же пришлось разлучиться: жена Карамзина, Екатерина Андреевна, с детьми отправляется в Ярославль; выехать не было денег, друзья выручили. История не пишется - делается.
Карамзин хочет примкнуть к ополчению, просится "во что бы то ни стало ехать в армию, чтобы видеть вблизи все ужасы и всю прелесть сражений и описать их" . Сегодня ни один литератор, пожалуй, не написал бы таких слов- "прелесть сражений", но в 1812 году еще находили эту прелесть…
Генерал-губернатор Москвы граф Ростопчин, некогда готовивший союз Павла с Наполеоном, объясняет историку, что война сама идет сюда: уговаривает Карамзина переехать нему в дом.
Согласно рассказу очевидца, 27 августа 1812 года - на другой день после Бородина и за 6 дней до оставления Москвы - кто только не заезжал к Ростопчину в Сокольники: желали узнать, как окончилось сражение? на что надеяться? Генерал-губернатор, раньше других узнавший, что Кутузов скомандовал отступление, пришел в смятение, которое передалось и другим: "Ежели падет Москва - что будет после?"
Вдруг Карамзин, вообще не любивший войны, крови, почти в пророческом экстазе, уверенно объявил, что "мы испили до дна горькую чашу - зато наступает начало его и конец наших бедствий". Он говорил столь убежденно, как будто читал будущее и (по словам очевидца) "открывал уже в дали убийственную скалу Святой Елены".
Среди смущенных, подавленных людей этот оптимизм выглядел странным, даже неоправданным - но "в Карамзине было что-то вдохновенное, увлекательное и вместе с тем отрадное. Он возвышал свой приятный, мужественный голос; прекрасные его глаза, исполненные выражением, сверкали как две звезды в тихую, ясную ночь. В жару разговора он часто вставал вдруг с места, ходил по комнате, все говоря, и опять садился. Мы слушали молча".
Ростопчин неуверенно заметил, что Бонапарт все-таки «вывернется». Карамзин отвечал доводами (как будто взятыми из будущего романа "Война и мир") - о единодушии народа, воюющего за свой дом, тогда как Наполеон за тысячи верст от своего; о сложных, необыкновенных путях исторического провидения. Историк боялся не падения Москвы (он это предвидел, по утверждению Вяземского, еще в начале кампании); он боялся одного- как бы царь не заключил мира.
Когда Карамзин вышел из комнаты, гипноз его слов рассеялся, и Ростопчин съязвил, что в этих речах "много поэтического восторга". Тем не менее слышавшие всю жизнь затем вспоминали этот эпизод, где ученый-летописец преображался в еще более древнюю фигуру пророка.
Карамзин выехал из Москвы 1 сентября, за считанные часы до вступления неприятеля. Потом - несколько очень тяжелых месяцев: историк с семьей перебирается в Нижний Новгород, снова записывается в ополчение. Однако Москва освобождена, "Наполеон бежит зайцем, пришедши тигром… Дело обошлось без меча историографического".
Вскоре выяснилось, что в пожаре, вместе с домами и людьми, погибла знаменитая библиотека графа Мусина-Пушкина, а с нею единственный экземпляр древней поэмы "Слово о полку Игореве"…
1812–1814 годы: великие сражения, последние успехи и поражения Бонапарта…
Карамзин, с его особым провидческим чутьем, скорее не разумом, а чувством угадывает внутренний нерв событий. До последних дней похода он все не уверен; разве не чудо предсказанное им после Бородина крушение завоевателя? Но не может ли все более сдавливаемая Наполеонова пружина раскрутиться обратно, поскольку теперь французы прижаты к стене?
Это сейчас, почти через два века, нам кажется все ясным - что Бонапарт был обречен, а война выиграна уже в конце 1812-го. Однако многое в этой уверенности происходит от твердого нашего знания - чем дело кончилось…
И разве не сродни этим ощущениям Карамзина «странные» соображения М. И. Кутузова, который опасался Наполеона до последнего мига и не советовал идти за ним в Европу?
Внешне неразумно - внутренне мудро: мало ли что может продумать припертый к стене гениальный полководец? Мало ли как мстит история за излишнюю самоуверенность?
Но Париж взят: салюты, ликование… Кончилась одна историческая эпоха, начинается другая. Иным кажется - вернулись давние времена, до 1789-го: ведь в Париж вошли те, кто начали еще в 1792-м борьбу с французской революцией; ведь на престоле восстановлены Бурбоны, которые "ничего не забыли и ничему не научились".
Какой же урок нужно извлечь народам, царям из случившегося? Не обязан ли историк-художник первым заметить направление времени?
Карамзину около 50 лет; но молодые ребята, которые вчера еще учились танцам и играли в республику, - где же они?
Разумеется, на войне - или всей душой стремятся туда! Подъем, воодушевление коснулось всех, - и снова проницательный Жозеф де Местр, который, как ярый враг Наполеона, должен бы радоваться, - снова он в сомнении.
"Несколько скверных анекдотов из предыдущих царствований, несколько русских, делавших долги в Париже, несколько острот Дидро поселили в голове французов мысль, что Россия состоит исключительно из испорченного двора, придворных и народа, состоящего из рабов".
Госпожа де Сталь:
"В характере русского народа - не бояться ни усталости, ни физических страданий; в этой нации совмещаются терпение и деятельность, веселость и меланхолия; в ней соединяются самые поразительные контрасты, и на этом основании ей можно предсказать великую будущность… Этот народ характеризуется чем-то гигантским во всех отношениях; обыкновенные размеры неприложимы к нему".
Правда, де Сталь убеждена, что "поэзия, красноречие и литература не встречаются еще в России", но это уже издержки слишком быстрого, поверхностного осмотра; главное все же она поняла - и, между прочим, отдала должное героям-солдатам и юным офицерам.
Матвей Иванович Муравьев-Апостол на Бородинском поле отшвыривал, как бы играя, неприятельские ядра - так представлял своего родственника другой участник сражения, бывший президент республики «Чока» Николай Муравьев. Прочитав в журнале эти строки, 92-летний Матйей Иванович вспомнил, как было на самом деле:
"26 августа 1812 года еще было темно, когда неприятельские ядра стали долетать до нас. Так началось Бородинское сражение. Гвардия стояла в резерве, но под сильными пушечными выстрелами. Правее 1-го баталиона Семеновского полка находился 2-й баталион. Петр Алексеевич Оленин, как адъютант 2-го баталиона, был перед ним верхом. В 8 час. утра ядро пролетело близ его головы; он упал с лошади, и его сочли убитым. Князь Сергей Петрович Трубецкой, ходивший к раненым на перевязку, успокоил старшего Оленина тем, что брат его только контужен и останется жив. Оленин был вне себя от радости. Офицеры собрались перед баталионом в кружок, чтобы порасспросить о контуженом. В это время неприятельский огонь усилился, и ядра начали нас бить. Тогда командир 2-го баталиона, полковник барон Максим Иванович де-Дама, скомандовал: «Г-да офицеры, по местам».
Николай Алексеевич Оленин стал у своего взвода, а граф Татищев перед ним у своего, лицом к Оленину. Они оба радовались только что сообщенному счастливому известию; в эту самую минуту ядро пробило спину графа Татищева и грудь Оленина, а унтер-офицеру оторвало ногу. Я стоял в 3-м баталионе под знаменем вместе с Иваном Дмитриевичем Якушкиным и, конечно, не смел отлучиться со своего места; следовательно, ядрами играть не мог".
Трубецкой, Муравьев, Якушкин: будущие декабристы…
Когда в Семеновский полк были присланы Бородинские награды, командование попросило солдат проголосовать за достойных офицеров, и 19-летний Матвей Иванович Муравьев-Апостол получит военный орден "по большинству голосов от нижних чинов седьмой роты полка".
Сергею же в ту пору нет и семнадцати. Во время Бородина его держат при главной квартире армии. Возможно, сам Кутузов бережет юного сына столь знаменитого отца. Ведь узнал главнокомандующий и тем самым спас от расправы внезапно появившегося в армии мальчика, которого приняли за французского шпиона, а это был удравший из дому Никитушка Муравьев (тот, кто сомневался, - танцевал ли Катон?).
После освобождения Москвы самых молодых офицеров возвращают доучиваться в Петербург, но Сергей Муравьев-Апостол, к тому времени уже 17-летний, использует родственные связи и остается в строю. После сражения при Красном получает золотую шпагу с надписью: "За храбрость". К концу года он уже поручик и получает орден… Русская армия наступает.
Смерть - рядом с веселыми голодными юношами: она зацепляет Матвея в знаменитом Кульмском сражении и целится в Сергея, выходящего на "битву народов".
"Под Лейпцигом Сергей дрался со своим батальоном, и такого еще не видел, но остался цел и невредим, хотя с полудня до ночи четвертого октября находился под обстрелом, и даже старые воины говорят, что не припомнят подобного огня".
Но все обошлось, братья вместе, "в прекрасной Готе, и сегодня город даст бал, который мы навсегда запомним, и впереди движение к Рейну и сладостное возвращение".
Матвей Иванович - 60 лет спустя:
"Каждый раз, когда я ухожу от настоящего, возвращаюсь к прошедшему, я нахожу в нем значительно больше теплоты. Разница в обоих моментах выражается одним словом: любили . Мы были дети 1812 года. Принести в жертву все, даже самую жизнь, ради любви к отечеству, было сердечным побуждением. Наши чувства были чужды эгоизма. Бог свидетель тому…"
Если есть эпохи детские и старческие, так это была - юная. Пушкин скажет: "Время славы и восторгов".
С марта 1814 года братья в Париже, проделав боем и пешком ту дорогу, по которой в обратном направлении ехали с Анной Семеновной пять лет назад. Наверное, бегали на свидание с детством - пансион Хикса, старый дом, опера, посольство…
В конце марта 1814-го в Париже собралась едва ли не половина будущих революционеров-декабристов - от прапорщика Матвея Муравьева-Апостола до генерал-майоров Орлова и Волконского; одних Муравьевых - шесть человек, тут же их кузен Лунин… Первый съезд первых революционеров задолго до того, как они стали таковыми.
Но пора домой - к отцу, сестрам, восьмилетнему Ипполиту, который уже давно играет в старших братьев.
Сергей с гренадерским корпусом опять шагает через всю Францию и Германию, в четвертый и последний раз в жизни. Матвей же, с гвардией, "от Парижа через Нормандию до города Шербурга, откуда на российской эскадре - домой"…
"Из Франции в 1814-м году мы возвратились морем в Россию… Во время молебствия полиция нещадно била народ, пытавшийся приблизиться к выстроенному войску. Это произвело на нас первое неблагоприятное впечатление по возвращении в отечество… Наконец показался император, предводительствующий гвардейской дивизией, на славном рыжем коне, с обнаженной шпагой, которую он уже готов был опустить перед императрицей. Мы им любовались; но в самую эту минуту почти перед его лошадью перебежал через улицу мужик. Император дал шпоры своей лошади и бросился на бегущего с обнаженной шпагой. Полиция приняла мужика в палки. Мы не верили собственным глазам и отвернулись, стыдясь за любимого нами царя. Это было во мне первое разочарование на его счет; невольно вспомнил я о кошке, обращенной в красавицу, которая, однако ж, не могла видеть мыши, не бросившись на нее".
Эту сцену, описанную будущим революционером, а в ту пору юным офицером Иваном Якушкиным, видел другой семеновский офицер - Матвей Муравьев-Апостол.
"За военные два года, - заметит Якушкин, - каждый из нас сколько-нибудь вырос".
Вчерашние крепостные, переименованные в российских солдат, во главе с офицерами-помещиками только что прошагали по дорогам Европы, освобождая края, уже начинающие забывать о рабстве.
Война закончилась в стране, где и прежний правитель, Наполеон, и нынешний - Людовик не тронули крестьянской земли и свободы, завоеванных в 1789–1794 годах.
Возвращающимся же победителям перед родными границами не нужно объяснять: "В России найдете рабов!.."
"Мы были дети 1812 года": никто не сказал - дети 1789-го; можно было бы, имея в виду сцепление событий, полушутя, полусерьезно, порассуждать о "внуках 1789-го", - но это заведет далеко. России и без того хватало парадоксов.
Из книги Генеральская мафия - от Кутузова до Жукова автора Мухин Юрий ИгнатьевичСтратегия войны 1812 года Считается, что Кутузов заманил Наполеона в глубь России, но на самом деле Кутузов к этому плану вряд ли имеет хоть какое-то отношение.Напомню, что стратегия - это замысел того, как выиграть всю войну. В начале 1812 г. военный министр России Барклай де
Из книги Генеральская мафия - от Кутузова до Жукова автора Мухин Юрий ИгнатьевичПо примеру войны 1812 года Я так думаю вот почему. Немцы в своих работах отмечают, что после поражения Красной Армии под Харьковом характер последующих боев резко изменился, а ни один наш военачальник в своих мемуарах этого изменения не отмечает! То есть изменение характера
Из книги США: История страны автора Макинерни ДэниелВойна 1812 года Под действием воинственных настроений, охвативших все штаты, 1 июня 1812 года президент Мэдисон сделал заявление, в котором обвинял Британскую империю во враждебных нападениях на суше и на море. И хотя 16 июня того же года Британия отменила коммерческие
автора Бегунова Алла ИгоревнаКобрин 15 июля 1812 года Это была первая победа, одержанная русскими войсками со времени вторжения армии Наполеона в пределы России. Кобрин, небольшой городок Гродненской губернии, стоящий на реке Мухавце, недалеко от русско-польской границы, к этому времени был занят
Из книги Повседневная жизнь русского гусара в царствование императора Александра I автора Бегунова Алла ИгоревнаБородино 26 августа 1812 года В грандиозной битве у села Бородино участвовали большие силы кавалерии: у русских - 164 эскадрона (около 17 500 всадников) и 7 тысяч казаков; у французов - 294 эскадрона (около 28 тысяч всадников). Обер-офицер Ахтырского гусарского полка, 1815 год.
Из книги Оружие великих держав [От копья до атомной бомбы] автора Коггинс ДжекВОЙНА 1812 ГОДА Самые большие опасения армии стали реальностью в ходе войны 1812 года . Милиционная система показала всю свою искусственность, став ловушкой и фикцией. Некоторые штаты почти не ответили на призыв собрать ополчение, тогда как губернаторы Коннектикута и
Из книги Мифы и правда о восстании декабристов автора2. Эхо грозы 1812 года. 1812 год вознес подлинных героев: «Война упорная требовала людей отважных и решительных, тяжкая трудами - людей, исполненных доброй воли», - писал А.П. Ермолов - едва ли не самый квалифицированный из русских полководцев того времени и сам храбрейший
Из книги Отечественная война 1812 г. Сборник документов и материалов автора Тарле Евгений ВикторовичОтечественная война 1812 года История показывает, что непобедимых нет и не бывало. Армию Наполеона считали непобедимой, но она была разбита попеременно русскими, английскими, немецкими войсками. Немецкую армию Вильгельма в период Первой империалистической войны тоже
Из книги Московские загадки автора Молева Нина МихайловнаГерой 1812 года От вас отторгнутый судьбою, Один средь родины моей, Один – с стесненною душою Скитаться буду меж людей. Н.Н. Оржицкий. Прощание гусара. 1819 Это был один из тех браков, которые так любили устраивать при дворе обязательно с участием царствующих особ. Деньги к
Из книги Московские слова, словечки и крылатые выражения автора Муравьев Владимир Брониславович«Гроза двенадцатого года» (Пословицы и поговорки об Отечественной войне 1812 года) Все этапы и события Отечественной войны 1812 года нашли свое отражение в русских пословицах и поговорках. Но особенно народная память выделяет события, непосредственно связанные с Москвой:
Из книги Гитлеровская Европа против СССР. Неизвестная история Второй Мировой автора Шумейко Игорь Николаевич«ИНСТИНКТ 1812 ГОДА» И 1812 год, и 1941 -1943 годы - примеры действия этого объединяющего страну инстинкта.Второму, инстинкту роста, трудно подобрать определенное имя, но можно предложить образ: ребенок спит 23 часа в сутки и растет, растет. Большая часть сил идет на рост. И
Из книги Трагедия России. Цареубийство 1 марта 1881 г. автора Брюханов Владимир Андреевич1.6. Эхо грозы 1812 года 1812 год перевернул все российские и европейские реалии.Спустя четверть века один из доморощенных экономистов и публицистов, Р.М. Зотов, писал: «1812-й год подобно сильной грозе очистил Русский воздух, зараженный унизительным пристрастием ко всему
Из книги Русские и шведы от Рюрика до Ленина. Контакты и конфликты автора Коваленко Геннадий МихайловичСоюз 1812 года Начиная войну с Россией, Наполеон рассчитывал на ее полную изоляцию. Но русской дипломатии удалось сорвать эти планы французского императора. Подписание Бухарестского договора с Турцией освободило для борьбы с Наполеоном всю Дунайскую армию, а заключение
Из книги Полководцы 1812 года, книга 2 автора Копылов Н. А.Победа 1812 года Но центральным событием царствования Александра I была, конечно, Отечественная война 1812 г. и последовавшие за ней заграничные походы русской армии.Грядущая непримиримая и ожесточенная борьба с новоявленным покорителем мира, хорошо осознавались царем за
Из книги Московские французы в 1812 году. От московского пожара до Березины автора Аскиноф СофиТравма 1812 года Энтузиазм Ж. Лекуэнта де Лаво, конечно, не мог скрыть последствия 1812 года. Не все после этого испытания поднялись так быстро, как можно было подумать. Некоторые русские и французы, разоренные и уже немолодые, так никогда и не выбрались из бедности. Они
Из книги Отечественная война 1812 года автора Яковлев Александр ИвановичНашествие 1812 года Подвиг солдат генерала Раевского под Салтановкой. Художник Н. Самокиш.
