Царство Селевкидов было самым большим из эллинистических государств, возникших . Его первоначальным ядром была Вавилония , которая досталась Селевку при распределении между диадохами наследства Александра Македонского. В последующие годы Селевк, который принимал самое активное участие в кровопролитных событиях конца IV - начала III вв. до н.э., значительно расширил пределы своих владений.
Уже до 303 г. до н.э. в состав царства Селевкидов вошли все верхние сатрапии - , Персида, Сузиана (Элам), Бактрия и Парфия, а после битвы при Ипсе - Северная , Северная Сирия и значительная часть Малой Азии. Для Селевка было важно урегулировать отношения со своим восточным соседом - Чандрагуптой , правителем обширного в Индии. Селевк уступил Чандрагупте территории в Пенджабе, завоеванные Александром Македонским, а также Гедросию, Арахосию и Парапамисады. Взамен Селевк получил несколько сот боевых слонов.
Заключение мира с Чандрагуптой позволило Селевку сосредоточить свои силы для борьбы за расширение своих владений на западе. Оно имело также и большое экономическое значение - пути, связывавшие западные области с Индией, в течение полувека еще оставались в руках Селевкидов.
В столицу царства Магадхи - город Паталипутру Селевком был отправлен послом грек Мегасфен, который позднее составил подробное описание Индии, ее природы, хозяйства, своеобразных социальных отношений, политического строя, обычаев и нравов.
Распад царства Антигона Одноглазого в 301 г. до н.э. еще больше увеличило могущество Селевка. После победы над Лисимахом при Курупедии в 281 г. до н.э. казалось, что Селевк сможет объединить почти все территории, входившие в империю Александра Македонского, за исключением .
Однако последовавшие после смерти Селевка события - утверждение на македонском престоле Антигона Гоната и вторжение в Малую Азию кельтов (галатов) - заставили его наследника Антиоха I отказаться от притязаний на гегемонию в эллинистическом мире.
Государство Селевкидов — крупнейший осколок империи Александра
Экономика и внутренний уклад жизни в Царстве Селевкидов
Наиболее развитыми в экономическом отношении областями царства Селевкидов были Северная Месопотамия, Вавилония и Северная Сирия. Для многих областей было характерно сочетание развитого сельского хозяйства в плодородных речных долинах и многолюдных торговых городов, которые являлись гаванями или узловыми пунктами караванных путей.
Исключительное плодородие почв в долинах Тигра и Евфрата позволяло собирать обильные урожаи. В конце I в. до н.э. Страбон писал про Вавилонию: “Страна эта производит ячмень в таком количестве, как никакая другая” .
Развитие земледелия в Месопотамии зависело от состояния ирригационной системы. Регулирование разливов Тигра и Евфрата требовало больших усилий. Надо было постоянно следить за состоянием каналов, поддерживать или сооружать новые плотины и водоемы. Почти столь же плодородны были долины Сирии. Сирийская пшеница славилась за пределами этой страны. Семена сирийской пшеницы вывозились даже в Египет.
В Сирии, Вавилонии и других сатрапиях царства Селевкидов применялся правильный севооборот, производились посевы бобовых и масличных растений - кунжута, льна. Большое распространение в Сирии имели культура винограда и виноделие. Земледелие было нередко связано со скотоводством. В больших хозяйствах разводили коней, быков, верблюдов, овец и другие виды скота не только для удовлетворения потребностей хозяйства, но и на продажу. Особенно широкое распространение скотоводство получило в Мидии, Армении и некоторых областях Малой Азии, где были превосходные луга и можно было разводить самые лучшие породы коней.
В многочисленных старых и вновь основанных городах царства Селевкидов быстро росло число ремесленников и торговцев. В отдельных областях местное производство развивалось еще с IV в. до н.э. В некоторых из них издавна существовали центры того или иного ремесла. Например, в Вавилонии изготовлялись льняные ткани. Малая и Средняя Азия славились обработкой металлов.
Некоторые изделия начали изготовляться лишь в период эллинизма. В результате страна освободилась от их ввоза из-за границы. Основными экономическими центрами державы Селевкидов были Селевкия на реке Тигре, Антиохия и Селевкия в Пиерии, на побережье Средиземного моря.
Между отдельными областями устанавливаются более тесные отношения. Возросло значение прежних, давно налаженных торговых связей. Особенно важна была дорога, которая соединяла Эфес на побережье Эгейского моря с Селевкией на Тигре в Месопотамии и далее с Персидой, Мидией, Бактрией, Согдианой, Индией. В течение длительного времени Селевкиды удерживали контроль над этой дорогой. По ней продвигались на далекий Запад ценные товары Востока - шелковые ткани, благовония, а изделия ремесленников Сирии, Месопотамии и Эллады попадали в Среднюю Азию и Индию.
Как и Птолемеи, Селевкиды стремились захватить в свои руки торговлю с Индией, с богатой Магадхой. Но в то время как Египет мог вести эту торговлю лишь морем, прибегая к посредничеству аравийских купцов, Селевкиды до отпадения Парфии и Бактрии господствовали над всей сухопутной дорогой в Индию.
Интересы Селевкидов и Птолемеев сталкивались также в Финикии и Малой Азии. Поэтому и здесь размеры, направление и значение торговли зависели от политической ситуации. Транзитная торговля, которая осуществлялась по важнейшему пути от побережья Малой Азии через Междуречье в глубь Ирана и Средней Азии, а также по караванному пути из Аравии, по побережью Сирии через пустыню в Вавилонию, имела огромное значение в хозяйственной жизни государства Селевкидов. Однако немалое место в торговых оборотах занимали и изделия местного производства.
Селевк I Никатор — в прошлом телохранитель Александра Македонского, впоследствии — властелин огромного госулдарства
Внешняя политика и внутренняя политика Царства Селевкидов
При первых двух Селевкидах колонизация Востока, начало которой было положено Александром Македонским, развертывается во всю ширь. Возникает множество поселений, среди которых далеко не все были городами в греческом смысле слова. Между полисами также существовали различия - это были или крупные торговые города, или крепости, занимавшие важные стратегические пункты, или города, которые образовались на месте святилищ.
Основной территорией колонизации стали Малая Азия, Сирия и Месопотамия. В плодородной и выгодно расположенной в отношении торговых путей Северной Сирии в долине реки Оронта возникли Антиохия, вскоре превратившаяся в крупнейший центр мировой торговли, Селевкия в Пиерии - порт Антиохия, Апамея - военная столица Селевкидов, Лаодикея.
На среднем течении Евфрата были расположены Эв-ропос (Каркемиш) и Дура-Эвропос. В Месопотамии были основаны Эдесса, Селевкия Эрифейская, Антиохия Харакс. Селевкия на Тигре, наряду с Антиохией на Оронте, стала главным городом всего царства, с более чем полумиллионным населением, в значительной мере переселенным из Вавилона.
Много крупных полисов появилось и в Малой Азии - Антиохия (Таре), Сарды, Апамея Киботос (Келены) - бывшая столица царства Антигона Одноглазого. Сравнительно с этими областями, в которых преимущественно оседали колонисты с запада, в северных и северо-восточных сатрапиях городов было меньше. Здесь они были опорными пунктами Селевкидов среди местного, нередко враждебно настроенного населения, как, например, Эпифания (Экбатаны) в Мидии, Гекатомпил и Сотейра в Парфии, Антиохия Маргиана (бывшая Александрия Маргиана) в Средней Азии.
Большая часть новых полисов представляла собой старые поселения и города, которые получили теперь устройство греческого полиса - народное собрание, совет избираемых гражданами должностных лиц, филы и демы. Города владели землей, имели свои денежные средства, издавали законы, сооружали гимнасии, театры и другие общественные постройки, устраивали празднества и состязания.
Правами граждан - правом выбирать магистратов, участвовать в управлении - пользовалось лишь привилегированное меньшинство. Земледельческое население, жившее на приписанной к городу территории, находилось в зависимости от города. Наряду с греческими полисами в государстве Селевкидов существовали большие восточные города, которые имели иное устройство. Это были храмовые города - Вавилон, Урук. Полноправное население этих городов группировалось вокруг храмов. Граждане были освобождены от налогов и пошлин, обладали рядом привилегий и владели землей. Жречество и городская знать пользовались вниманием Селевкидов, которые, подобно ассирийским царям, проводили по отношению к этим городам покровительственную политику.
Предоставляя как греческим, так и восточным городам известное самоуправление, Селевкиды сохраняли над ними контроль, который осуществлялся при посредстве особых должностных лиц - эпистатов . Фактически не только города, платившие форос (дань), но и так называемые “свободные” города находились в полной зависимости от центральной власти.
Существенным элементом в структуре царства Селевкидов, наряду с полисами, были катэкии . Иногда это были поселения воинов в важных стратегических пунктах тех областей, в которых было неспокойно, либо вдоль границы. Состав колонистов был смешанный - македоняне и греки, местные жители, наемники различного происхождения.
Воины получали наделы средней величины. Участок служил обеспечением военной службы. Иногда же они получали пустоши на условии льготной аренды. Но военные колонии составляли только часть поселений этого типа. В состав населения катэкии входили обычно и невоенные люди. Селевкиды посылали в области, население которых они считали ненадежным, людей, на преданность которых правительство могло рассчитывать. В критический момент они могли оказать сопротивление враждебным по отношению к царю местным элементам и продержаться до прибытия более крупных сил.
Основание полисов и катэкии и связанные с ними изменения в социально-экономических отношениях нередко вызывали недовольство местного населения. Особенно упорное сопротивление эллинизации оказывали племена, которые составляли значительную часть населения в государстве Селевкидов. Быт этих племен, которые занимались преимущественно скотоводством и земледелием, представлял яркий контраст торговым и культурным центрам империи Селевкидов. Эти племена несли большую опасность для огромного, но сравнительно неустойчивого государства Селевкидов.
В империи Селевкидов сохранилась восточная форма земельной собственности - верховная собственность царя на землю. Претерпев некоторые изменения, сохранилась и община в виде комы - поселения земледельцев (лаой ), неотделимых от земли, принадлежащей коме.
Основы государственного хозяйства были сравнительно примитивны. Центральный и местный аппараты - мало развиты. Царская администрация не занималась обычно непосредственным сбором дани и других податей. Ответственными за это были местные власти - городское управление, вожди племен. В отличие от царства Птолемеев Селевкиды не применяли в своих владениях системы откупов.
В собственно царском хозяйстве главную роль играла эксплуатация входивших в его состав земель и природных богатств страны - рудников в горах Малой Азии, лесов в Сирии, каменоломен. Царские земли обрабатывались царскими людьми, которые вносили арендную плату натурой. Немало ценностей поступало в виде военной добычи, а также в качестве доходов с конфискованных имений и штрафов с провинившихся.
Все это давало в руки Селевкидов огромные средства, и даже позднее, в пору политического упадка, цари располагали громадными богатствами. Селевкиды присвоили себе монопольное право чеканки золотой и крупной серебряной монеты. Чеканка производилась по аттической весовой системе.
В государстве Селевкидов не было этнического ядра. В его состав, как в свое время в состав монархии Ахеменидов, вошел ряд племен и народностей, которые обладали своеобразным социальным устройством, собственными культурными традициями и языком. Прибрежные города Малой Азии имели мало общего с отдаленной Мидией или Парфией. Власть Селевкидов была прочна до тех пор, пока находила опору в “эллинах” - греко-македонских слоях полисов, а также в армии.
Полисы имели особенно большое значение во всей системе империи Селевкидов. Они должны были служить как бы цементом, который скреплял разнородные, готовые оторваться от центральной власти части сложного политического конгломерата.
В организации управления государства Селевкидов наблюдалось сочетание местных и эллинистических элементов. Селевкидами были заимствованы особенности внешнего оформления царской власти - пурпурные одежды, диадема, пышный церемониал, царский культ, с которым была связана идея происхождения царского рода от божества. Все это должно было содействовать поддержанию авторитета центральной власти и политического единства государства.
Как и в других эллинистических государствах, высшие сановники царства Селевкидов носили титулы “друзей”, “родственников”. Каждый из них находился во главе отдельных отраслей центрального управления. Все государство делилось на сатрапии. В каждую из сатрапий входило несколько “гипархий”. Всего гипархий насчитывалось 72. Возглавлявшие их гипархи имели дело уже непосредственно с городами и комами.
Главой финансового ведомства являлся управляющий доходами. Ему были подчинены диойкеты и экономы в сатрапиях, которые следили за взиманием сборов и за расходованием средств. В судебной организации существовали особые судьи для высших и низших слоев населения.
Вопрос об армии в государстве Селевкидов имел первостепенное значение. Состав армии был столь же разнороден, как и состав всего царства. Во всех сатрапиях, в крепостях и городах находились царские гарнизоны. Основные силы состояли из тяжеловооруженной пехоты, македонской фаланги и наемных войск, которым принадлежала решающая роль в сражениях, из многочисленных отрядов всадников - тарентинцев, фракийцев, нисейцев - и особых подразделений, располагавших колесницами и осадными орудиями.
Большую роль в военных столкновениях играли боевые слоны. Селевкидам по мере внутреннего ослабления их державы приходилось все больше рассчитывать на наемников. Это, в свою очередь требовало крупных денежных средств.
1. Территория. Организация государства. Самым крупным из эллинистических государств было царство Селевкидов, в пору своего расцвета охватывавшее большую часть тех территорий, которые ранее входили в состав державы Александра Македонского. Оно простиралось от Эгейского моря на западе до Индийского субконтинента на востоке и включало южную часть Малой Азии, Сирию, Месопотамию, Вавилонию, Иран, южные районы Средней Азии, большую часть Афганистана.
Создателем этого огромного государства был Селевк - один из телохранителей Александра Македонского. Согласно решению совещания диадохов в Трипарадизе (321 г. до н. э.), он получил в управление Вавилонию. За несколько лет сумел снискать расположение верхних слоев населения вавилонских городов. Когда Селевк был изгнан из своей сатрапии Антигоном Одноглазым, то сумел отвоевать ее с ничтожным по численности отрядом воинов, данным ему Птолемеем (600 или даже 300 всадников, по свидетельствам источников). Это оказалось возможным благодаря поддержке городов Вавилонии, встречавших Селевка как освободителя. Хорошо умея соизмерять цели с теми средствами, которыми он располагал, Селевк первоначально не вмешивался в борьбу диадохов в Греции и Малой Азии, а направил все свои силы на завоевание восточных областей державы Александра. Проявив незаурядное дипломатическое мастерство, Селевк сумел избежать столкновения с Чандрагуптой, создателем державы Маурьев. Уступив не принадлежавшие ему восточные окраины державы Александра Македонского, он взамен получил 500 боевых слонов, что резко усилило боеспособность его войска. Укрепив власть на Востоке, создав сильную, закаленную в постоянных походах армию, Селевк теперь мог вмешаться и в «большую политику». Его армия сыграла решающую роль в разгроме Антигона в битве при Ипсе (301 г. до н. э.). В результате Селевк овладел Северной Сирией и получил выход к Средиземному морю. Последним большим успехом Селевка был разгром в битве при Куропедионе (Лидия) армии Лисимаха (281т. до н. э.). Захватив благодаря этой победе Малую Азию, Селевк решил, что ему удастся совершить то, к чему десятилетиями безуспешно стремились его соперники,- объединить под своей властью большую часть державы Александра. Он двинул армию в Македонию. Однако в момент наибольших успехов Селевк был предательски убит Птолемеем Керавном (одним из сыновей Птолемея I). Сыну Селевка Антиоху I с большим трудом удалось справиться с разразившимся кризисом и укрепиться на троне.
Антиох оставил надежды на расширение государства (за счет завоевания Македонии и Греции) и все силы обратил на его консолидацию. При Селевке и Антиохе I (281-261 гг. до н. э.) на многие десятилетия сформировались основные направления политики Селевкидского государства. Селевкиды были вынуждены вести активную внешнюю политику в трех регионах: в Южной Сирии, Малой Азии и на востоке. В Южной Сирии Селевкиды вели почти непрекращающуюся борьбу с Птолемеями. Каждое из государств стремилось поставить под свой контроль эту важную область, где оканчивались многие торговые пути и где располагались процветающие портовые города. Здесь был основной театр так называемых сирийских войн, т. е. частых военных столкновений между Селевкидами и Птолемеями.
В Малой Азии владения Селевкидов и Птолемеев представляли настоящую чересполосицу, и начало военных действий в Сирии немедленно приводило к сражениям и в Малой Азии. Важную роль продолжали
309
играть и старые греческие города Малой Азии, за власть над которыми также боролись и Птолемеи, и Селевкиды. На севере этого региона возник ряд независимых государств (Пергам, Вифиния, Каппадокия, Понт), взаимоотношения с которыми у Селевкидов всегда были очень сложными. Особенно большой угрозой для Селевкидов были галаты (кельты). Переселившиеся с Балканского полуострова в Малую Азию три воинственных кельтских племени, осевших в районах к северу от Фригии (здесь возникла независимая область Галатия), постоянно тревожили Селевкидов.
На востоке, в частности в Средней Азии, сложность ситуации определялась, во-первых, отдаленностью этого региона, трудностью связей с ним, а во-вторых, наличием постоянной угрозы со стороны кочевников, располагавшихся вдоль границ Селевкидского государства. В III в. до н. э. начались передвижения кочевых племен, что усилило напряженность на границах.
Не менее сложными были и внутриполитические проблемы государства Селевкидов. Оно охватывало огромную территорию, большое количество различающихся по уровню социально-экономического развития и характеру политической организации обществ, что делало задачу поддержания единства в государстве чрезвычайно сложной. Другой важнейшей особенностью этого государственного образования было то, что оно возникло в результате завоевания македонянами и греками Востока. Поэтому основная функция государства заключалась в обеспечении эксплуатации покоренных народов завоевателями. Как своего рода «программа» эта идея изложена в речи Селевка I, обращенной к армии по поводу бракосочетания его сына Антиоха со Стратоникой и дарования Антиоху прав соправителя и титула царя. Селевк говорил о том, что он создал державу для блага своих македонских подданных. Он подчеркивал, что существует тесная связь между создаваемой им династией и македонянами: царь и его семья называются хранителями «гегемонии» македонян. Хотя часть верхушки местного населения Востока и включалась в господствующий класс, все же основную его массу составляли завоеватели - македоняне и греки. В силу этих обстоятельств структура государства Селевкидов определялась основным социальным водоразделом: господствующий класс - в основном завоеватели, эксплуатируемая масса - в основном завоеванное население Востока.
Главой государства был царь. Его власть, в сущности, была абсолютной. Он являлся верховным главой гражданской администрации, главнокомандующим армией, верховным судьей и даже источником права. Основателю династии Селевку I принадлежит основополагающий принцип: «Всегда справедливо то, что постановлено царем». Власть царей селевкидской династии имела следующие правовые основания: 1) право завоевания (в эпоху античности оно считалось самым важным из правовых обоснований); 2) наследование власти от отца к сыну. Селевкидские цари обожествлялись. Есть две формы обожествления. Старые греческие города, вошедшие в государство, принимали «добровольные» решения о признании царя богом в благо-
310
дарность за различные благодеяния. На остальной территории государства царский культ вводился административными мерами. Со времени Антиоха III обожествлялась и супруга царя. До нас дошли четыре надписи, найденные в разных частях государства, но абсолютно идентичные по содержанию, - указ Антиоха III о введении культа его жены. Имена царей сопровождались эпитетами, свидетельствующими об их «божественной» сущности: Сотер (Спаситель), Дикайос (Справедливый),
В государстве Селевкидов существовала достаточно развитая бюрократическая система, которая, однако, не достигла таких масштабов, как в царстве Птолемеев. Огромные размеры государства не позволяли осуществлять всеобъемлющего административного контроля. Ряд местных политических образований (отдельные пле мена, греческие полисы, храмовые общины, местные династы) пользовались известной автономией во внутренних делах.
Высшими сановниками государства были «ведающий делами» (нечто вроде премьер-министра), глава царской канцелярии и финансовый контролер, отвечавший за сбор налогов и т. д. Ближайшее окружение царя составляли «родственники» и «друзья». Эти термины нельзя понимать буквально: это были придворные титулы. «Друзья», в свою очередь, делились на просто «друзей», «почитаемых друзей», «первых и самых почитаемых друзей». Именно из числа «родственников» и «друзей» выбирались царем люди для занятия высших постов в центральной и местной администрации, а также в армии. Территория Селевкидского царства делилась на сатрапии. По словам Аппиана, их было 72. Размеры сатрапий были много меньшими,
311
чем в государстве Ахеменидов и державе Александра. Сатрапии, в свою очередь, делились на епархии, а последние - на гипархии. Сатрап (со времени административной реформы Антиоха III - стратег) имел как гражданскую, так и военную власть. Финансовое ведомство было самостоятельным, и его чиновники не подчинялись сатрапу. В силу огромных размеров государства, затруднявших эффективность управления, создавались иногда особые наместничества, из нескольких сатрапий. Наместники пользовались огромной властью, иногда они имели даже права соправителя и титул царя. Долгое время существовало восточное наместничество (так называемые «верхние сатрапии»), центром которого был город Селевкин на Тигре. Иногда все селевкидские владения в Малой Азии также объединялись под властью одного правителя. Центром селевкидской Малой Азии был город Сарды, Создание крупных наместничеств имело и некоторые негативные последствия. Обладавшие огромной властью наместники иногда проявляли и отчетливые сепаратистские тенденции.
Для проведения активной внешней политики и обеспечения внутренней безопасности государство Селевкидов, естественно, нуждалось в мощной армии. Размеры ее (по античным масштабам) были очень велики. В битве при Рафии у Антиоха III было 62 тыс. пехотинцев и 6 тыс. всадников; в параде, который устроил Антиох IV в Дафне (пригород столицы Антиохии на Оронте), участвовало 46 тыс. пеших и 4,5 тыс. конных воинов; в самой важной из битв, которую дали Селевкиды, - в битве Антиоха III с римлянами при Магнесии - царь располагал 60 тыс. пехоты и 12 тыс. конницы. При этом необходимо учитывать, что значительные контингенты войск не участвовали в этих событиях, находясь в гарнизонах на обширной территории страны. Основу армии составляла фаланга, в которой служили потомки македонян, осевших в Селевкидском государстве, или греков, вооруженных и обученных «по-македонски». Частью фаланги была пешая гвардия, так называемые аргироспиды (т. е, воины с серебряными щитами) - из наиболее физически крепких, хорошо обученных и отличившихся в боях воинов. В походах они обычно шли в авангарде армии. Из их числа назначались, как правило, командиры во все другие части армии. Значительную часть конницы составляли катафрактарии, т. е. воины с тяжелыми доспехами, иногда броней покрывались и кони. В составе кавалерии также имелась гвардейская часть-агема. Селевкидская армия включала и отряды легковсюруженных воинов (лучников, пращников). Важную роль играли боевые слоны. В регулярную армию входили также гарнизоны, подчинявшиеся стратегам (сатрапам) соответствующих провинций, занимавшие крепости вдоль границ и акрополи крупнейших городов.
Основу армии составляли македоняне и греки, жившие на территории государства в военных колониях (катойкиях) и полисах. Наемники, в отличие от Птолемеевского Египта, играли в армии Селевкидов незначительную роль. Столь же незначительное место отводилось отрядам из местного населения. В регулярную армию они, как правило, не включались, привлекались только изредка.
Основным военным центром Селевкидского государства был город Апамея, в Северной Сирии, недалеко от столицы, Здесь была расквартирована значительная часть армии, находились военные школы, в которых обучались новобранцы, государственные оружейные мастерские. Здесь же располагались отряды боевых слонов. Флот в государстве Селевкидов играл менее значительную роль. Главной базой его была Селевкия в Пиерии, прикрывавшая с моря столицу государства - Антиохию на Оронте.
2. Полисы в Селевкидском государстве. Армия, в частности фаланга и регулярная
312
конница, пополнялись за счет военных колонистов и граждан греческих полисов, созданных Селевкидами. Военные колонии располагались в основном вдоль границ в неспокойных районах, вдоль важнейших дорог. Значительная часть новых полисов создавалась Селевкидами в Сирии и восточных частях государства. В Малой Азии имелись колонии, заселенные евреями из Вавилонии, а в Персиде были поселены в качестве военных колонистов 3 тыс. фракийцев, но подавляющую часть колонистов составляли македоняне и греки. Колонисты должны были отличаться этнически от основной массы местного населения, что, с точки зрения правительства, облегчало контроль за местным населением, позволяло «разделять и властвовать». При основании колонии колонист получал определенную ссуду на обзаведение хозяйством и освобождался на несколько лет от налогов. Самым важным было то, что государство предоставляло ему участок земли для дома и два участка земли для ведения хозяйства (пахотная земля для зерновых культур и виноградник или сад). Величина участка зависела от природных условий, его местоположения, ранга колониста. По документам из Малой Азии известны три категории таких участков:
1) 125 плетров пахотной земли + 12,5 плетра виноградника;
2) 100 плетров пахотной земли + 10 плетров виноградника;
3) 50 плетров пахотной земли + 5 плетров виноградника.
Размеры участков были таковы, что для обработки их помимо труда членов семьи необходима была также и дополнительная рабочая сила. Вероятнее всего, это были рабы. Участок колониста был неотчуждаемым. Колонист получал его с условием несения военной службы в царской армии. Система должна была функционировать следующим образом: военный колонист ряд лет служил в армии («действительная служба»), затем он переходил в «запас» (призывался только в самых крайних случаях). В этот момент сын колониста должен был заменить отца в рядах армии. Данная система обеспечивала тесную связь армии с правящей династией. Колонист не был собственником участка, собственником его считался царь. Кроме того, эта система также имела еще одну важную особенность. Она служила делу воспитания лояльности у колонистов по отношению к династии. Длительная служба в армии накладывала отпечаток на всю жизнь колониста. Это происходило еще и потому, что царь не только считался, но и в действительности являлся главнокомандующим армией, который должен был лично вести армию в поход и сражаться в битвах во главе ее. Селевкиды прекрасно сознавали значение армии, ее лояльность обеспечивалась и тем, что отличившимся воинам был открыт путь к самым высоким чинам.
Аналогичной была и роль основанных Селевкидами греческих полисов в общей структуре государства. Селевкиды чрезвычайно активно создавали новые полисы; по свидетельствам источников, их было построено несколько десятков (примерно 70). Многие ученые считали, что строительство полисов было проявлением «идеальных» мотивов в политике «правящей династии»: оно определялось стремлением распространить высокую эллинскую культуру среди «варварских народов». Однако более внимательное изучение источников показало, что причины этой градостроительной активности были сугубо практическими. Полисы создавались как опорные пункты власти Селевкидов на завоеванных землях. Дело заключалось не только в том, что полисы были укреплены и часто содержали гарнизоны из царской армии. Основное заключалось в том, что гражданский коллектив каждого из полисов находился в тесной социальной связи с династией, Полис создавался по воле царя, выделявшего прежде всего земли для него. Земля делилась на участки (клеры), распределявшиеся среди граждан. Насколько можно
313
судить по довольно скудным свидетельствам источников, эти клеры были больших размеров, чем участки военных колонистов. То обстоятельство, что участок земли гражданина полиса не был его полной собственностью, а находился в условном владении, подтверждает дошедший до нас «Закон о наследовании», происходящий из города Дура-Европос (на среднем Евфрате). В нем говорится, что в случае отсутствия наследников у умершего гражданина (при этом строго оговаривается степень родства) его участок возвращается царю. Таким образом, полис, созданный Селевкидами, и военная колония были однотипными образованиями, Разница заключалась в том, что полис обладал большей автономией, чем колония. Кроме того, полис не подчинялся власти сатрапа, но по всем своим делам имел право обращаться непосредственно к царю. В полисах существовали Народное собрание, совет, система магистратур. Особую роль играли магистратуры, связанные с воспитанием юношества. Коллектив граждан стремился воспитывать молодое поколение целиком в духе греческих культурных традиций, предохраняя его, насколько это было возможно, от всяких культурных влияний со стороны местного населения. Раскопки, проведенные в ряде греческих полисов (Дура-Европос, Селевкия на Тигре, городище Ай Ханум в Афганистане) показали, что культура граждан этих полисов долгое время оставалась в основном эллинской. Многие греческие полисы, основанные Селевкидами, превратились в крупные городские центры. Их население включало не только греков (и македонян), но и значительное количество представителей местных народностей. Последние, однако, не пользовались гражданскими правами в полисе, круг граждан ограничивался только потомками первопоселенцев - греков и македонян. Так, в Селевкии в Пиерии в 219 г. до н. э. насчитывалось 6 тыс. граждан при общей численности населения в 30 тыс. человек. В огромном городе, столице государства - Антиохии на Оронте, было всего 10 тыс. граждан. Создание новых полисов было одним из самых важных направлений политики первых селевкидских царей. Они стремились привлечь поселенцев из старых греческих городов Малой Азии и материковой Греции. Известно, например, что в Антиохию на Оронте переселялись греки из Афин, Аргоса, Этолии, с Кипра, Крита, Эвбеи. Эта политика продолжалась вплоть до Антиоха IV.
Греческие полисы играли роль костяка Селевкидской державы. Тесно связанные с царской династией, получившие от царей землю и обязанные за это нести военную службу, граждане полисов занимали привилегированное место в общей структуре государства. Известно, например, что цари даровали права гражданства в греческих полисах своим отставным военачальникам и чиновникам. Полис помимо земли, составлявшей участки граждан, обычно контролировал достаточно обширные территории, занятые общинами местного населения. Эксплуатация этих общин составляла одну из важнейших основ благосостояния гражданства полисов. Государству это было выгодно, ибо полис брал на себя часть его функций по контролю над местным населением, сбору налогов и т. п. Селевкидское государство и греческий полис выступали как союзники в эксплуатации местного населения, и греческие полисы служили, как правило, надежной опорой династии.
Несколько иной была роль старых греческих полисов Малой Азии, вошедших в состав государства Селевкидов. У них не было той органической связи с династией, которая существовала у новых полисов. Они рассматривали себя как союзников Селевкидов, и цари этой династии в силу разного рода обстоятельств вынуждены были считаться с этим. Греческие полисы Малой Азии были объектом притязаний со стороны Селевкидов, Птолемеев, Македонии, Пергама. Столкновение этих сил
314
позволяло полисам Малой Азии маневрировать, сохранять известную долю автономии, помогало им избегать полного поглощения Селевкидским царством.
В эллинистическую эпоху на Востоке продолжался процесс, начавшийся уже ранее,-развития различного типа городских общин, приближающихся по своим формам к греческому полису. Дальше всего по этому пути пошли финикийские города, очень быстро эллинизировавшиеся и приобретшие все черты восточных греческих полисов. Эллинизация их была столь полной, что граждан финикийских городов стали допускать даже к Олимпийским ифам. Именно эти города давали основные кадры для флота Селевкидов.
Несколько иной характер имели вавилонские гражданско-храмовые общины (Урук, Вавилон, Ниппур, Борсиппа и т. д.). В Вавилонии к началу эллинистической эпохи сложился тип общины, образовавшейся в результате постепенного слияния служителей городских храмов с зажиточными слоями населения этих городов. Такая община в источниках называется «город» или «город людей храмов». Храмовые должности занимали многие члены этих общин, но это не было обязательным условием принадлежности к общине. Основную массу членов гражданско-храмовой общины составляли частные лица, не находившиеся в зависимости от храмов, но связанные с ними. Главной формой связи было получение довольствия (пребенды) из храмового хозяйства. Право на получение довольствия было когда-то связано с выполнением определенных обязанностей в храме, но позднее эта связь прервалась и право на получение довольствия могло свободно продаваться и покупаться. В селевкидское время выдача довольствия превратилась в один из методов распределения прибавочного продукта, созданного в храмовых хозяйствах, между гражданами. Города этого типа имели самоуправление, признанное и санкционированное селевкидскими царями. Существовало «собрание», руководителем которого был эконом. Эти собрания решали имущественные вопросы, накладывали штрафы, оказывали почести как своим согражданам, так и представителям царской администрации. Цари нередко дарили этим городам земли вместе с жившим на них населением, преподносили дары храмам. Приписка к вавилонским городам земель, подаренных царем частным лицам, была обычным явлением. Помимо членов общины, в самом городе и на землях, ему принадлежавших, жило население, не входившее в общину. Оно состояло из неполноправных свободных, рабов и полузависимых земледельцев. Права и привилегии, которые предоставлялись вавилонским городам, распространялись лишь на членов общины и ни в коей мере не на производителей материальных благ, эксплуатировавшихся ею.
Место вавилонской гражданско-храмовой общины в структуре государства было своеобразным. С точки зрения отношений собственности, эта община находилась в более привилегированном положении, чем селевкидский полис. Центральное правительство признавало право собственности общины на ее землю, в то время как полис обладал только правом владения. Было высказано предположение, видимо, справедливое, что признание права собственности и автономии вавилонской гражданско-храмовой общины относится еще ко времени начала правления Селевка. Именно этим объясняется поддержка Селевка со стороны вавилонских городов. Однако выгодная с точки зрения отношений собственности позиция вавилонских гражданско-храмовых общин не означала привилегированного положения в политической структуре государства. В государственном аппарате, в главной опоре династии - армии - вавилоняне совсем не представлены. Практически все посты
315
здесь были заняты македонянами и греками. Вавилонская община не включалась органически в политическую структуру, созданную завоевателями, она оставалась вне ее. Именно в этом заключается основное отличие, между селевкидским полисом, который служил одним из основных элементов той политической системы, которую создали завоеватели, и вавилонской гражданско-храмовой общиной.
3. Социально-экономические отношения. В литературе довольно часто определяют социально-экономические отношения, существовавшие в Селевкидском государстве, как феодальные. С другой стороны, некоторые исследователи считают, что завоевание Александра Македонского совершенно не изменило тех отношений, которые существовали на Востоке ранее. Эти исследователи полагают, что Селевкидское государство являлось типичным древневосточным государством. Однако современные исследования показали, что тезис о феодальных отношениях на эллинистическом Востоке не подкрепляется данными источников. Более сложен вопрос относительно влияния греко-македонского завоевания на общественные отношения Востока. Само завоевание и широкая колонизационная деятельность первых селевкидских царей, создание большого числа военных колоний и полисов имели своим результатом внедрение на Востоке тех общественных отношений, которые были характерны для Греции, в первую очередь, конечно, рабства полисного типа. Рабы широко использовались в качестве домашней прислуги, работали в мастерских и на полях, особенно много их было в греческих полисах. В Селевкии на Тигре существовал особый налог на продажу рабов, в Сузах (которые в селевкидское время превратились в полис - Селевкию на Эвлее) при раскопках найдено довольно значительное количество документов об отпуске рабов на волю - манумиссий. Все они выполнены в соответствии с греческими нормами права. Вольноотпущенники занимались различными ремеслами, торговлей, из них богатые люди, как правило, подбирали себе управляющих в имения и ремесленные мастерские. Особенно больших масштабов рабство достигло в Малой Азии, Сирии, Вавилонии.
Основной категорией эксплуатируемого населения были так называемые «царские люди» (лаой), т. е. общинники. Они находились на царской земле, жили в деревнях, были организованы в общины и платили налоги. Цари облагали налогом общину в целом, а не отдельно взятого земледельца. Видимо, налог имел не натуральную, а денежную форму. Это приводило к тому, что, например, в случае неурожая казна ничего не теряла, ибо община должна была все равно внести причитавшуюся с нее сумму. «Царские люди» были прикреплены к общине, даже переселившиеся в другое место оставались членами своих старых общин и были обязаны платить те суммы, которые приходились на их долю. «Царские люди» считались лично свободными, они владели имуществом, заключали сделки. Однако полностью свободными их считать нельзя, они были крестьянами, зависимыми от государства и прикрепленными к общине. При этом необходимо учитывать, что это государство возникло в результате завоевания и обеспечивало эксплуатацию крестьян завоевателями. Современные исследования показывают, что положение основной массы крестьян-общинников постепенно ухудшалось, степень их эксплуатации увеличивалась, контроль со стороны царской администрации ужесточался. Обычно это происходило в результате того, что община не могла (например, в случае неурожая) выплатить весь налог. Задолженность общины казне приводила к усилению зависимости крестьян, уменьшению степени их свободы. Особенно тяжелым было положение тех общин, которые были «приписаны» к полисам, поскольку помимо
316
налогов царю они должны были также платить определенные подати и полису. Часть земли, принадлежавшей царю, передавалась им своим приближенным, родственникам, чиновникам. Эти земли не являлись собственностью и в любой момент могли быть отобраны царем. На землях, переданных частным лицам, помимо крестьян-общинников работали и рабы.
Возникновение и развитие Селевкидского государства дало значительный импульс к подъему экономики многих из тех районов, которые вошли в его состав. Строительство большого числа новых городов, переселение сюда греков (включая ремесленников) способствовало подъему многих отраслей экономики. Наблюдается рост торгового обмена, важную роль играет, в частности, международная торговля. Со II в. до н. э. устанавливаются торговые связи с Китаем, создается так называемый «великий шелковый путь», связавший Средиземноморье с Дальним Востоком. Растет объем торговли с Индией и южными областями Аравии, откуда поступают слоновая кость, золото, благовония, пряности. Селевкиды стремятся поставить под свой контроль важнейшие торговые пути, что, в частности, было одной из причин постоянных войн с Птолемеями. Одновременно товарно-денежные отношения проникают и «вглубь», захватывая многие из тех районов, где раньше существовали более примитивные формы обмена. Создаются многочисленные местные рынки. Внедрению товарно-денежных отношений способствовала и государственная политика Селевкидов, требовавших подати в денежной форме. В царстве Селевкидов функционировал ряд государственных монетных дворов, выпускавших серебряную и бронзовую монету. Многие полисы также имели право чеканить свою монету - правда, только бронзовую, имевшую хождение исключительно на местных рынках.
Однако этот экономический подъем имел и обратную сторону, он приводил к усилению эксплуатации местного населения. Разложение архаических форм социальной организации и внедрение рабства также приводили к ухудшению положения народных масс. Основным фактором, усиливавшим социальную напряженность и обострявшим конфликты, был сам характер Селевкидского государства, возникшего в результате завоевания и служившего инструментом эксплуатации местного трудящегося населения. Только часть местной знати в той или иной степени включалась в состав господствующих слоев царства Селевкидов. Большая часть населения огромной страны была объектом эксплуатации, что порождало социальный протест, приобретавший различные формы: от распространения враждебных Селевкидам религиозных сочинений (особенно популярных в Иране) до открытых вооруженных выступлений. По сообщениям Полиэна, известно, например, о борьбе в Персиде между греческими поселенцами и местным населением. Восстание против господства Селевкидов вспыхнуло в Иудее.
4. Основные события политической истории. Политическая история Селевкидов определялась теми основными факторами, о которых говорилось выше. Уже Антиоху I пришлось вести военные действия как в Малой Азии, так и в Южной Сирии. В Малой Азии он разгромил галатов (278-277 гг. до н. э.), за что получил титул «Спасителя» (Сотера). Важнейшую роль в этой победе сыграли боевые слоны. Менее успешной была его война с Птолемеями (Первая сирийская война -274-271 гг. до н. э.). Хотя союзник Антиоха македонский царь Антигон Гонат сумел нейтрализовать действия могущественного египетского флота, Антиоху, ведшему сухопутную войну, не удалось добиться сколько-нибудь серьезных успехов. Птолемей II сохранил все свои владения в Южной Сирии и даже расширил зону своего влияния в Малой
317
Азии. К концу царствования Антиоха I полностью независимым стал Пергам.
В царствование Антиоха II - преемника Антиоха I - разразилась Вторая сирийская война. Сведения о ней в источниках чрезвычайно отрывочны. Антиоху II удалось несколько расширить границы своих владений в Малой Азии и Южной Сирии. В это время резко изменилась ситуация на Востоке. Около 250 г. до н. э. происходит отпадение от центрального правительства Бактрии и Парфии. Причины этого кроются в изменении общей линии политики Селевкидов. Селевк I и Антиох I уделяли большое внимание этим областям. Здесь активно строились новые города, укреплялись границы, например была построена стена, окружившая весь Мервский оазис. Однако в дальнейшем центр тяжести политики Селевкидов перемещается на Запад и восточные сатрапии начинают рассматриваться правительством только как объект эксплуатации, получения средств для ведения активной политики на Западе. Греческое и македонское население этих сатрапий не могло с этим примириться, поскольку ситуация и здесь была достаточно сложной (угроза нашествий кочевников, рост недовольства местного населения), и дальнейшее продолжение близорукой, с их точки зрения, политики выкачивания денежных и людских ресурсов могло привести к катастрофе - падению власти греко-македонян в этих сатрапиях. Судьба отпавших сатрапий складывается по-разному. На территории Бактрии создается самостоятельное царство, которое обычно называют Греко-Бактрией. В Парфии же развитие политической ситуации резко осложнилось вмешательством кочевников парнской конфедерации. Парны во главе с Аршаком вторглись в Парфию. В развернувшейся борьбе сатрап Андрагор погиб, а сатрапия перешла под власть Аршака. Таким образом, на принадлежавших ранее Селевкидам восточных территориях возникают два самостоятельных государства.
Очень тяжелые потрясения пережило Селевкидское государство в самом конце царствования Антиоха II. Когда царь по окончании Второй сирийской войны заключил мирный договор с Египтом, в качестве гарантии дружбы между двумя государствами был заключен брак между Антиохом и дочерью Птолемея Береникой. Для того чтобы жениться на египетской принцессе, Антиоху пришлось развестись со своей первой женой Лаодикой, от которой он уже имел двух сыновей. После смерти Антиоха II начинается ожесточенная династическая борьба между сторонниками Лаодики и Береники. Береника и ее только что родившийся сын были убиты, и у сына Лаодики Селевка II уже не было соперников. Однако в эту борьбу вмешивается Птолемей и начинается так называемая Третья сирийская война, или «война Лаодики». Воспользовавшись воцарившимися в Селевкидском государстве династическими распрями, Птолемей захватывает все важнейшие города в Сирии, в том числе столицу государства Антиохию на Оронте. Селевку II (246-225 гг. до н. э.) с большим трудом удалось восстановить свою власть. Опираясь на союз с правителями Понта и Каппадокии, он отвоевал большую часть захваченных Египтом городов. Однако ему не удалось вернуть Селевкию в Пиерии - главную базу селевкидского флота - и порт Антиохию на Оронте. Дальнейшее правление Селевка II было заполнено борьбой с его младшим братом Антиохом Гиераксом («коршуном»), претендовавшим на власть в государстве. В конце концов Гиеракс был убит собственными наемниками, вскоре умер и Селевк II.
После краткого царствования Селевка III трон перешел к младшему сыну Селевка II- Антиоху III (223-187 гг. до н. э.). Время его царствования -это время наивысшего подъема Селевкидского государства, но
318
одновременно и начало его падения. Политическая ситуация в первые годы царствования Антиоха III была очень сложной. В Малой Азии власть принадлежала Ахею -родственнику Антиоха, видимо, имевшему какие-то основания для того, чтобы претендовать на царский титул. Он, однако, без борьбы уступил трон Антиоху, получив взамен власть над Малой Азией, которой он управлял как независимый правитель. На Востоке против центрального правительства восстают сатрап Мидии Молон и его брат Александр - сатрап Персидьг.
Подавив восстание Молона, Антиох III смог действовать на юге, началась Четвертая сирийская война (219-217 гг. до н. э.). Селевкидская армия вернула Селевкию в Пиерии, военные действия успешно развертывались в Финикии и Палестине. Однако в решительной битве у Рафии (217 г. до н. э.) селевкидская армия была полностью разбита. В результате Антиох III потерял все приобретения в Сирии, за исключением Селевкии в Пиерии.
В последующие годы Антиох III ведет военные действия в Малой Азии, где он в конечном счете сумел сокрущить власть Ахея. Сам Ахей был захвачен во время осады Сард и предан мучительной казни. Укрепив таким образом свою власть, Антиох III начал знаменитый восточный поход (212- 205 гг. до н. э.), целью которого было восстановление власти Селевкидов над утраченными восточными провинциями. Базой для этого похода служила Мидия. Для получения денежных средств по приказу Антиоха был ограблен храм Анахиты в Экбатанах, что дало огромную сумму в 4000 талантов. Результатом похода было поко-
319
рение Парфии и Греко-Бактрии, которые, однако, сохранили свою государственность как вассальные по отношению к Селевкидам царства. Затем армия Антиоха перешла Гиндукуш и вторглась в пределы Индии; с местным царем Софагасеном был заключен договор, согласно которому Антиох получил индийских боевых слонов. Обратный путь селевкидская армия совершила по территории Южного Ирана. Антиох укрепил позиции своего государства в Персидском заливе, из Персиды он осуществил экспедицию в Аравию. Сам Антиох придавал столь большое значение этому походу, что после его окончания принял титул «Великого».
После окончания этого похода Антиох III вновь вернулся к проблеме взаимоотношений с ПтоДемеями. Опираясь на союз с Македонией, Антиох смог захватить Южную Сирию, Финикию и Палестину, а несколько позднее ряд принадлежавших Птолемеям городов в Малой Азии.
Именно в это время Антиох III столкнулся с Римом. До этого он уже захватил Фракию и поддерживал в Греции всех тех, кто был недоволен римской властью. Римляне начали, в свою очередь, готовиться к столкновению с Антиохом. Некоторое время длился период дипломатического и пропагандистского противоборства. Римская дипломатия оказалась более успешной: союзниками Рима стали Пергам, Родос и, что особенно важно, Македония, недавно потерпевшая поражение от римлян, на поддержку которой особенно рассчитывал Антиох. В 192 г. до н. э. начались прямые военные столкновения. Они происходили на территории Греции, куда высадилась селевкидская армия. Однако просчеты политики Антиоха III привели к тому, что его союзниками стали только этолийцы. Армия Антиоха III потерпела поражение при Фермопилах. Война была перенесена в Малую Азию. Здесь Антиох был окончательно разгромлен в битве при Магнесии на Меандре (190 г. до н. э.). Не имея возможности сопротивляться дальше, он принял продиктованные римлянами условия: отказывался почти от всех селевкидских владений в Малой Азии, Риму были выданы все боевые корабли (кроме 10) и боевые слоны. Кроме того, в течение 12 лет нужно было выплатить Риму огромную контрибуцию в 15 тыс. талантов.
Испытывая крайние финансовые затруднения, Антиох III решил поправить дело уже испытанным способом: ограбить местные храмы в Элиманде, что вызвало восстание местного населения, в ходе которого погиб и сам Антиох. Немедленно начался распад воссозданной Антиохом III державы. От Селевкидского государства вновь отложились Греко-Бактрия и Парфия, отпала Персида, начались волнения во многих областях.
5. Упадок Селевкидского государства. Время после Антиоха III - это постепенный упадок Селевкидского царства, с которым упорно, хотя и безуспешно, пытаются бороться некоторые из селевкидских царей. Одна из таких попыток была предпринята Антиохом IV Эпифаном (175-163 гг. до н. э.). Он вел умелую, очень осторожную политику. Им были совершены два успешных похода в Египет, давшие огромную добычу. Однако попытка присоединить Египет оказалась безуспешной. Римляне внимательно наблюдали за развитием событий в Восточном Средиземноморье и решительно воспротивились этой акции Антиоха, справедливо полагая, что объединение двух царств под властью одного царя создаст серьезную угрозу римским интересам. Особенно активно Антиох IV занимался внутренними делами государства. Он сознавал, что государство распадается, и искал средства, способные усилить его внутреннее единство. Это средство, как ему казалось, он нашел в эллинизации страны. Время Антиоха IV - последний период активного градостроительства в царстве Селевкидов. Помимо создания новых полисов, царь старался поддерживать во всех частях страны все эллинизованные элемен-
320
ты среди местного населения. Они получали различные привилегии, а их населенные пункты - полисный статут. Так, в это время полисом стал Вавилон. Политика Антиоха IV иногда приводила к прямо противоположным результатам, нежели те, на которые он рассчитывал. Это объяснялось тем, что эллинизация означала ломку местных традиционных отношений, усиление эксплуатации народных масс. Поэтому местное население активно противодействовало принятию всего эллинского, опиралось на местные традиции. Именно это случилось в Иудее. Превращение Иерусалима в полис, введение греческих культов, создание гимнасия радостно приветствовались лишь одной из социальных групп местного общества - так называемыми эллинистами. Протест же народных масс вылился в народную войну под руководством так называемых маккавеев (167-142 гг. до н. э.). Эти события известны благодаря обилию источников, освещавших их. Однако подобные, но менее известные нам конфликты развертывались и в других частях государства Селевкидов. Видимо, во время похода в Элимаиду для подавления разгоревшегося там восстания и погиб Антиох IV.
Последние десятилетия существования Селевкидского государства наполнены почти непрерывной династической борьбой, буквально разрывающей государство на части. На востоке усиливается Парфянское царство, которое, пользуясь ослаблением Селевкидов, провинцию за провинцией захватывает их владения на Востоке. Завоеванию Мидии парфянский царь придавал такое значение, что после этого принял титул «Великий». После Мидии в руки парфян переходят Северная Месопотамия, Вавилония, Элимаида. Власть селевкидских царей теперь ограничивается только Сирией. Однако в 140-130 гг. до н. э. были сделаны еще две попытки воссоздать могущество Селевкидов: сначала Деметрием II, а затем Антиохом VII Сидетом (138-129 гг. до н, э.). Оба эти похода, особенно последний, показывают, что противостояние Селевкидов и парфян имело определенную социальную подоплеку. Парфянские завоевания лишали греческие полисы привилегированного положения, и поэтому их граждане готовы были жестоко сражаться с парфянами. Когда парфяне завоевали Месопотамию и Вавилонию, граждане греческих полисов призвали Селевкидов прийти к ним на помощь и в случае появления селевкидских войск немедленно поднимали восстания, что создавало очень серьезные трудности для парфян,
Особенно ярко все это проявилось во время похода Антиоха VII в 130 г. до н. э. Селевкидский царь привел на Восток весьма многочисленную и закаленную в боях армию. Он смог объединить и отправить в поход основные силы греческих полисов Сирии. Попытка обратного завоевания Междуречья и Мидии полностью отвечала их интересам. Это была последняя возможность восстановления эллинистической политической системы - господства греков на Востоке. Греки и македоняне, жившие здесь, открыто восстали против парфян и присоединились к Антиоху. В трех последовательных сражениях парфянские войска были разбиты Антиохом, все Междуречье, а затем и Мидия оказались в его власти. На зимние квартиры селевкидская армия расположилась уже в коренных землях парфян, что и привело ее к трагическому концу. Расквартированные в парфянских и гирканских городах селевкидские войска притесняли местное население, в конце концов поднявшееся против завоевателей. Восстание было хорошо организовано и началось одновременно во всех городах. Антиох пытался помочь своим осажденным подразделениям, но столкнулся с главными силами парфян. В разыгравшемся сражении Антиох VII был разбит и погиб в бою. Все, что
321
отвоевал Антиох, немедленно отошло под власть парфян.
Дальнейшая история Селевкидов - это непрерывные династические войны. После Антиоха IV все 19 царствовавших царей погибают насильственной смертью. В дела Селевкидов активно вмешиваются все соседние государства. Наконец, в 83 г. до н. э. остатки Селевкидской державы завоевывает царь Армении Тигран II. Через 20 лет после разгрома Тиграна римлянами Сирия превращается в римскую провинцию (63 г. до н. э.).
Империя Селевкидов стала преемником империи Ахеменидов и монархии Александра Македонского. Первоначально ее центр располагался в Вавилонии. Потомки Селевка I правили землями от азиатского побережья Эгейского моря до Индостана. На протяжении III-II веков до н.э. Селевкиды упорно воевали с египетскими Лагидами. История селевкидского царства была историей его падения – государство медленно теряло свои территории, порой восстанавливая контроль над ними, пока не стало второстепенным царством в Сирии.
Основателем государства был Селевк I Никатор, один из соратников Александра Великого. После смерти царя он получил в качестве своей сатрапии Вавилонию. В 315 году до н.э. Селевк был изгнан из сатрапии Антигоном Одноглазым. В 312 году до н.э. он отвоевал Вавилонию, и с этого года в империи Селевкидов отсчитывалась царская эра.
На востоке Селевк заключил союз с Чандрагуптой, правителем государства Маурьев. Правитель Вавилонии уступил ему Гидросию и Арахосию в обмен на корпус боевых слонов. За годы своего правления Селевк присоединил к государству Месопотамию, Сирию, значительную часть Анатолии.
В 281 году до н.э. правитель Вавилона разгромил другого диадоха, Лисимаха, в сражении при Курупедионе и захватил его государство, включавшее земли в Малой Азии, Фракию и Македонию. Но сам Селевк был убит заговорщиком Птолемеем Керавном, захватившим власть в Македонии.
Трон Селевкидов унаследовал Антиох I (281-261 гг. до н.э.). Он успешно отразил вторжение в Малу Азию кельтских племен. В 270-е годы до н.э. царь вел I Сирийскую войну против Египта, которая не дала решительной победы ни одной стороне. В конце правления сирийский царь организовал поход против государства Пергам в Малой Азии, но был разбит.
В правление Антиоха II (261-246 гг. до н.э.) прошла II Сирийская война. В ходе нее Селевкиды вытеснили египтян из приморских областей Малой Азии. В правление Антиоха II в Парфии прошло восстание, которое привело к созданию независимого Парфянского царства. Наместник Бактрии Диодот поднял мятеж и основал Греко-Бактрийское царство.
После прихода к власти юного царя Селевка II (246-225 гг. до н.э.) началась III Сирийская война. В ходе нее египетские войска дошли до столицы государства Селевкидов. По итогам конфликта Египет получил часть территорий в Сирии.
Брат Селевка II Антиох Гиеракс был сделан соправителем царя и правил землями Малой Азии. Он провозгласил себя независимым властителем. Около 229 года до н.э. Гиеракс был разбит царем Пергама. Часть селевкидских земель на Малоазийском полуострове отошли Пергамскому царству.
Эпоха Антиоха III и его наследника Антиоха IV
Антиох III унаследовал власть, будучи молодым человеком. Сразу после этого восстали наместник Верхних сатрапий Молон и его брат Александр, наместник Персиды. В 220 году до н.э. молодой царь подавил мятеж. После победы над мятежниками Антиох вторгся в Мидию Атропатену, царь которой подтвердил зависимость от Селевкидов.
В 219-217 гг. до н.э. прошла IV Сирийская война против Лагидов. Война началась с попытки Антиоха установить контроль над Келесирией. После первых успехов царь был разбит египтянами при Рафии, и мирный договор вернул status quo.
В 212-205 гг. до н.э. Антиох возглавил т.н. «великий поход» в восточные земли. Он заключил союзнические договоры с правителями Бактрии и Парфии, а также индийским правителем прежних селевкидских владений, добившись признания своего сюзеренитета.
В ходе V Сирийской войны в 202-195 гг. до н.э. царь победил Египет и установил контроль над Келесирией. Антиох продолжал восстановление власти Селевкидов в Анатолии. Это вызвало недовольство Рима и привело к войне против Римской республики (192-188 гг. до н.э.). Республика и ее греческие союзники одержали победу. Антиох должен был заплатить контрибуцию и терял контроль над землями к западу от Таврских гор.
После недолгого правления Селевка IV трон унаследовал Антиох IV. Он продолжал вести войны с Египтом. Войска Антиоха атаковали сам Египет и подвластный Птолемеям Кипр. Под давлением Рима Антиох вынужден был увести свои войска, не подчинив этих земель.
Упадок государства Селевкидов
После смерти Эпифана в 164 году до н.э. продолжается упадок государства. Политика Антиоха по эллинизации Иудеи привела к восстанию Маккавеев. Борьба иудеев за независимость продолжалась несколько десятилетий, и результатом стали независимость Иудеи от Селевкидов, завоеванная к 129 году до н.э.
Государство сотрясала борьба за трон между представителями царского рода. На востоке Парфия расширяла свои владения за счет селевкидских сатрапий – в десятилетия после Антиоха Эпифана Селевкиды потеряли Мидию, Персиду и Месопотамию.
В 130-129 годах до н.э. царь Антиох VII попытался отвоевать у Парфии Мидию и Месопотамию. Ему удалось изгнать парфян из этих провинций, но восстание в Мидии и контрнаступление парфян привели к гибели царя и его войска. После разгрома войск Антиоха VII владения государства Селевкидов ограничивались Сирией.
Последующие десятилетия в царстве шла постоянная борьба между претендентами на трон. С востока Сирии угрожала Парфия, а с юга нападали набатеи, захватившие Дамаск. В 83 году до н.э. царем Сирии был провозглашен Тигран II, правитель Великой Армении.
В 69 году до н.э., когда шли Митридатовы войны, римский военачальник Лукулл восстановил монархию Селевкидов. В 64 году до н.э. в Сирию прибыл другой римлянин – Помпей. Он понимал значение Сирии как региона на границе с Парфией и не доверил управление им малоспособному Антиоху XIII. Он ликвидировал государство Селевкидов, основав на его месте провинцию Сирию. Антиох XIII бежал к арабам, надеясь получить поддержку, но был убит по приказу арабского царя.
Наследие царства
История царства Селевкидов показывает трудность существования в Древности территориальной империи, объединяющей разные народы. На протяжении первых полутора столетий своей истории цари должны были подавлять восстания местных народов и наместников, пытавшихся стать независимыми царями. Несмотря на отдельные успехи, территория царства неуклонно сокращалась, пока не ограничилась одной Сирией.
Господство Селевкидов на Востоке имело важные последствия. Цари активно проводили политику эллинизации и основывали новые города, что способствовало развитию полисной жизни в регионах. Полисы эллинского типа продолжали существовать и в составе Парфии после захвата селевкидских владений, а также в составе Римской империи.
Помпеем
Государство Селевкидов - эллинистическая монархия , образовавшаяся при распаде империи Александра Македонского . Ядром государства был Ближний Восток , на вершине своего могущества оно включало в себя часть территории Малой Азии , Сирию , Финикию , Палестину , Месопотамию , Иран , части Средней Азии и современного Пакистана . Являлось важнейшим центром эллинизма, основным связующим звеном между греческой и восточной культурными традициями. Начав свою экспансию в Грецию, империя столкнулась с армией Римской республики , которая нанесла ей ряд поражений. В итоге восточная часть страны к середине II века до н. э. была захвачена парфянами под руководством Митридата I . Селевкиды продолжали править в Сиро-Финикии до завоевания страны армянским царём Тиграном II в 83 году до н. э, после чего Селевкидское государство было ликвидировано. Правившая царица Клеопатра Селена I , из династии Селевкидов, была схвачена, и в 69 г. до н. э. казнена по приказу армянского царя царей . В 64 году до н. э. бывшая западная часть территории государства Селевкидов обращена в римскую провинцию Сирию .
История
| История Ирана | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Древний Иран III век до н. э.
Вскоре после сокрушительного поражения в битве при Сардах с пергамским правителем Эвменом I Антиох I умер, его старший сын Селевк был казнён по приказу отца ранее в том же году по подозрению в измене. Новым царём стал второй сын Антиох II Теос , который известен войной с фракийцами и Египтом (Вторая Сирийская война), а также тем, что он освободил милетян от тирана Тимарха . При Антиохах I и II царство Селевкидов уменьшилось в объёме вследствие отпадения парфян (256) и бактрийцев . При Селевке II Каллинике Бородатом (246-226) произошла Третья Сирийская война , которая была неудачна для Селевкидов. Потерпев поражение, Селевк II вступил в союз со своим братом Антиохом Гиераксом , вследствие чего Птолемей III Эвергет заключил на 10 лет мир с Селевком. Вскоре, однако, Антиох Гиеракс начал войну с Селевком II, который, как передают, пал в битве; по другому свидетельству, он погиб в сражении с Митридатом при Анкире . Прозвание Каллиник он получил за победу над парфянским царём Арсаком , хотя позднее последний, заключив союз с Диодотом II Бактрийским , разбил Селевка и заставил его отступить в Сирию. Правление Селевка II было несчастливо в сфере как внутренних отношений, так и внешней политики. Почти вся Малая Азия и южные территории уже не принадлежали могущественной некогда династии: Селевк II оставался господином лишь северной части внутренней Сирии (до Персеполя и Экбатан), равнин Киликии и приморской Лаодикеи . КультураВ культурном отношении Сирия занимала важное место в ряду эллинистических монархий и в некоторых отношениях имела преимущество перед птолемеевой монархией. Так, правители Сирии были гораздо деятельнее Лагидов ; население не представляло собой нестройной толпы, а было организовано в общины, причём греко-македонский элемент господствовал в материальном и культурном отношении над восточным. Наряду с греческими независимыми городами существовали восточные общины, жившие самостоятельной жизнью (например, евреи). Антиохия была третьим после Рима и Александрии центром цивилизации и просвещения. В ней было много богатых храмов, портиков , бань , театров, произведений искусства; правда, библиотека в Антиохии была учреждена лишь при Антиохе XIII. Другим центром сирийского царства была Селевкия на Тигре. Сирийцы отличались живым умом, склонностью к удовольствиям и нравственной распущенностью; типичный образец сирийского характера представляет собой Антиох IV Эпифан . Кроме собственно Селевкии, греческая культура была распространена в Киликии и Финикии; греческие города, находившиеся в этих областях, считались «священными и неприкосновенными». В чём заключалась юридическая основа этой неприкосновенности, точно определить трудно; известно лишь, что большинство значительных городов, оставшихся верными последним Селевкидам, допускали самодержавную власть только с большими ограничениями. Территориальное устройствоИмперия была разделена на 72 небольших сатрапии, из которых самой значительной была так называемая Селевкида, в которую входили юго-восточная Киликия, южная часть Коммагены и Верхняя Сирия, с 4 большими городами: Антиохией, Селевкией, Апамеей и Лаодикеей. По этим четырём городам Селевкида называлась также Тетраполем (Страбон). Из других городов обширной монархии наиболее значительны были Ороп (между Оронтом и Евфратом), Зевгма (на Евфрате), Бамбика-Гиераполь (в югу от Зевгмы), Амфиполь , Верия (между Аманским хребтом и Евфратом), Эдесса (между Тигром и Евфратом), Селевкия на Тигре, Эвроп в Мидии , Каллиопа и Гекатомпил в Парфии. Селевк был выдающимся администратором и просвещённым правителем. Он основал до 75 городов, в числе которых насчитывалось 16 Антиохий (по имени его отца), девять Селевкий , три Апамеи, одна Стратоникея, пять Лаодикей (по имени жён); другие города были названы по имени Александра, македонских или греческих городов или в память военных побед. Большинство основанных Селевком городов пользовались самоуправлением, подобно греческим, но были области, в которых население платило дань племенным князьям. Селевкия на Тигре была главным торговым центром на пути, соединяющем Средиземное море с Индией. Западная часть Малой Азии также принадлежала Селевкидам, за исключением Вифинии, Пергама и некоторых других областей и городов. К числу главных городов этой части монархии принадлежали Лампсак и Смирна. Селевкиды были продолжателями Александра Великого в деле эллинизации Азии. С течением времени противодействие греческих элементов населения азиатскому режиму привело к тому, что сирийская монархия распалась на ряд городских общин и утратила своё могущество. Экономика
Империя Селевкидов существовала за счёт различных налогов: Помимо налогов, казна Империи Селевкидов пополнялась за счёт торговли зерном, которое в большом изобилии произрастало на плодородных полях Сирии и Месопотамии, а также за счёт доходов от малоазиатских серебряных рудников. Армия
Как и другие эллинистические государи, Селевкиды имели профессиональную армию, основа которой была заложена Александром Македонским. Войска были распределены по всем провинциям империи, так как их не хватило бы для охраны границ такого большого государства. Селевкиды могли выставить весьма большую армию. Родоначальник династии Селевк I в битве при Ипсе выставил 20 000 пехотинцев, 12 000 кавалеристов, 480 слонов и 100 колесниц. В 217 году до н. э. в битве при Рафии селевкидская армия состояла из 62 000 пехотинцев и 6000 всадников. В 190 году до н. э. в битве при Магнезии армия Селевкидов составляла 72 000 солдат, из них 60 000 пехотинцев. Во время смотра в Дафне при Антиохе IV было предъявлено около 50 000 человек. Последние правители могли выставить не меньше 10 000 пехотинцев и 1000 кавалеристов . Предпочтение при комплектовании армии отдавалось греко-македонскому населению. Им предоставляли земельный надел, размер которого зависел от срока и характера службы. Основные районы их проживания составляли Лидия , Фригия и Сирия. Оставшуюся часть армии составляли туземные племена и наёмники . Всю армию Селевкидов можно разделить на несколько частей:
Оставшуюся часть составляли наёмники и союзные контингенты, так как азиатские сатрапии не могли выставить тяжёлую пехоту. Антиох IV Эпифан во время парада в Дафне впервые показал 5-тысячный отряд, вооружённый и обученный по римскому образцу. Точно неизвестно, насколько это подразделение было схоже со своим прототипом. Существует предположение, что они были вооружены овальными щитами кельтского типа и копьями, а также дротиками . Создание этого подразделения было вызвано следующими причинами: См. такжеНапишите отзыв о статье "Государство Селевкидов"Примечания
Литература
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Государство Селевкидов
Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.
25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l"armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.
– C"est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.
– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
Самым крупным из эллинистических государств было царство Селевкидов, в период расцвета, занимавшее большую часть территорий, ранее входивших в состав державы Александра Македонского. Оно простиралось от Эгейского моря на западе до Индийского субконтинента на востоке и включало южную часть Малой Азии, Сирию, Северную Месопотамию, Вавилонию, Иран, южные районы Средней Азии и большую часть Афганистана.
Создателем этого огромного государства был Селевк - один из телохранителей А.Македонского.
При Селевке и его сыне и соправителе Антиохе I(281-261 г. до н.э.) на многие десятилетия сформировались основные направления политики Селевкидского государства. Селевкиды были вынуждены вести активную внешнюю политику в трех регионах" в Южной Сирии, Малой Азии и на Востоке. В Южной Сирии они вели почти непрекращающуюся борьбу с Птолемеями. Каждое из государств стремилось поставить под свой контроль эту важную область, где оканчивались многие торговые пути и где располагались процветающие портовые города. Здесь был основной театр так называемых сирийских войн, т. е. частых военных столкновений между Селевкидами и Птолемеями.
В Малой Азии владения Селевкидов и Птолемеев представляли настоящую чересполосицу: начало военных действий в Сирии немедленно приводило к сражениям и в Малой Азии. Важную роль продолжали играть и старые греческие города Малой Азии, за власть над которыми также боролись и Птолемеи, и Селевкиды. На севере этого региона возник ряд независимых государств (Пергам, Вифиния, Каппадокия, Понт), взаимоотношения с которыми у Селевкидов всегда были очень сложными. Особенно большой угрозой для Селевкидов были галаты -- три воинственных кельтских племени, переселившихся с Балканского полуострова в Малую Азию и осевших в районах к северу от Фригии (здесь возникла независимая область Галатия), которые постоянно тревожили Селевкидов.
На Востоке, в частности в Средней Азии, сложность ситуации определялась следующими факторами: во-первых, отдаленностью этого региона, затрудненностью связей с ним, а, во-вторых, наличием постоянной угрозы со стороны кочевников, располагавшихся вдоль границ Селевкидского государства. В III в. до н. э. начались передвижения кочевых племен, что усилило напряженность на границах.
Не менее сложными были и внутриполитические проблемы государства Селевкидов. Оно охватывало огромную территорию, большое количество различавшихся по уровню социально-экономического развития и характеру политической организации обществ, что делало задачу поддержания единства государства чрезвычайно сложной. Особенностью этого государственного образования было и то, что оно возникло в результате завоевания македонянами и греками Востока. Поэтому основная функция государства заключалась в обеспечении эксплуатации покоренных народов завоевателями. Хотя часть верхушки местного населения Востока и включалась в господствующий класс, основную его массу все же составляли завоеватели -- македоняне и греки.
Высшими сановниками государства были: «ведающий делами» (нечто вроде премьер-министра), глава царской канцелярии и финансовый контролер, отвечавший за сбор налогов и т. д. Ближайшее окружение царя составляли «родственники» и «друзья». Данные термины нельзя понимать буквально: это были придворные титулы. Именно из числа «родственников» и «друзей» выбирались царем люди для занятия высших постов в центральной и местной администрации, а также в армии. Территория Селевкидского царства делилась на сатрапии. По словам Аппиана, их было 72. Размеры сатрапий были много меньшими, чем в государстве Ахеменидов и державе Александра. Сатрапии, в свою очередь, делились на епархии, а последние -- на гипархии. Во главе сатрапии стоял сатрап (со времени административной реформы Антиоха III -- стратег), имевший как гражданскую, так и военную власть. Финансовое ведомство было самостоятельным, и его чиновники не подчинялись сатрапу. Из-за размеров государства, затруднявших эффективность управления, иногда создавались особые наместничества, объединявшие ряд сатрапий.
Наместники пользовались огромной властью, нередко они имели даже права соправителя и титул царя. Долгое время существовало восточное наместничество (так называемые «верхние сатрапии»)» центром которого был город Селевкия на Тигре. Иногда все селевкидские владения в Малой Азии также объединялись под властью одного правителя. Центром селевкидской Малой Азии был город Сарды. Создание крупных наместничеств имело и некоторые негативные последствия. Обладавшие большой властью наместники иногда проявляли и отчетливые сепаратистские тенденции. -
Для проведения активной внешней политики и обеспечения внутренней безопасности государство Селевкидов, естественно, нуждалось в мощной армии. Размеры ее (по античным масштабам) были очень велики. В самой важной из битв, которую дали Селевкиды -- в битве Антиоха III с римлянами при Магнесии, -- царь располагал 60 тыс. пехоты и 12 тыс. конницы. При этом необходимо учитывать, что значительные контингенты войск не участвовали в этих событиях, находясь в гарнизонах на обширной территории страны. Основу армии составляла фаланга, в которой служили потомки македонян, осевших в Селевкидском государстве, или греков, вооруженных и обученных «по-македонски». Частью фаланги была пешая гвардия, так называемые аргироспиды (т. е. воины с серебряными щитами), из наиболее физически крепких, наилучше обученных и отличившихся в боях воинов. Значительную часть конницы составляли катафрактарии, т. е. воины с тяжелым доспехом, иногда броней покрывались и кони. Селевкидская армия включала также отряды легковооруженных воинов (лучников, пращников). Очень важную роль играли боевые слоны. В регулярную армию входили также гарнизоны, подчинявшиеся стратегам (сатрапам) соответствующих провинций, занимавшие крепости вдоль границ и акрополи крупнейших городов.
Основу армии составляли македоняне и греки, жившие на территории государства в военных колониях (катойкиях) и полисах. Наемники, в отличие от Птолемеевского Египта, играли в армии Селевкидов незначительную роль. Также малым было значение отрядов из местного населения. В регулярную армию они, как правило, не включались, привлекались только изредка.
