Даже спустя 70 лет остаётся неизвестным, кем именно был «агент Вертер», передавший ранней весной 1943 г. совет-скому резиденту в Швейцарии Рудольфу Рёсслеру сведения о летнем нацистском наступлении под Курском. Ясно лишь одно: это человек из близкого окружения Гитлера, имевший доступ к секретным документам Генштаба и рейхсканцелярии. Операция «Цитадель» провалилась, Германия потеряла в боях на Курской дуге полмиллиона солдат: это был огромный вклад в будущую Победу. Но личность Вертера по-прежнему в тумане, и историки могут лишь строить догадки. Одна из самых популярных версий среди исследователей Второй мировой войны - советским осведомителем в рейхсканцелярии был… личный фотограф Адольфа Гитлера .
Снимал Еву обнажённой
- Общеизвестно, что на фюрера работали два фотографа - Хуго Йегер и Генрих Гофман , - объясняет германский историк Иоганн Мессер . - Хуго тяготел в основном к жанру «репортажной фотографии» - он снимал нацистские съезды, аншлюс (присоединение к Германии) Австрии и оккупацию Польши. Его отношения с фюрером были сугубо официальными. А вот Гофман… В качестве личного фотографа Гитлера он посещал любые секретные совещания, ему открывались все двери в Генштабе, и даже генералы заискивали перед ним. Почему? Именно Гофман в 1929 г. познакомил фюрера с 17-летней Евой Б-раун , которая подрабатывала в его фотоателье моделью, снимаясь обнажённой для эротических открыток. С этого времени карьера Гофмана пошла в гору. Он был избран депутатом рейхстага, получил эксклюзивные права на все фото Гитлера и в результате стал мультимиллионером. С 1938 года Гофман тайно продавал за границу картины и ценности, конфискованные у евреев. Он сделал множество снимков нацистских бонз в част-ной обстановке, включая отдых четы Гитлер - Браун в Альпах.Остаётся вопрос: для чего же тогда Гофман пошёл на смертельный риск, сотрудничая с советской разведкой? Ведь он не нуждался в деньгах - в отличие от резидента Рёсслера, получившего из Москвы 500 тыс. долл. за план операции «Цитадель». Хотя Гофман был непростым человеком... Хоть он и вступил в нацистскую партию (даже получил золотой значок НСДАП), Генрих продолжал хранить в сейфе в Швейцарии откровенные снимки Евы Браун - на случай, если бывшая натурщица решит «ото-двинуть» его от фюрера. Соседи Гофмана по деревушке Эпфах под Мюнхеном, где он жил в 1950-1957 гг., вспоминают: фотограф отличался довольно резкими суждениями. «Он часто говорил, что за бутылкой шнапса предупреждал генералов: воевать с русскими опасно, - рассказывает сосед Гофмана 84-летний Рюдигер Бронн . - А после разгрома вермахта под Москвой окончательно разуверился в победе Германии. Окружение Шестой армии Паулюса в Сталинграде стало, по словам Гофмана, «главным сигналом» - рейх обречён».
- Немецкие спецслужбы всегда полагали, что «агент Вертер» очень близок к фюреру, - считает историк из Мюнхена Гюнтер фон Лунг . - Глава внешней разведки Третьего рейха, бригаденфюрер СС Вальтер Шелленберг по приказу Гиммлера пытался вычислить «Вертера» среди высоко-поставленных чиновников. Кстати, подозрения по поводу Гофмана (и ещё нескольких человек) у них были, об этом гласит доклад Шелленберга Гиммлеру от 11 февраля 1944 года. Сомневались даже в таких людях, как фельдмаршал фон Клюге! Правда, к Гофману боялись подобраться поближе - в случае вызова на допрос он сразу по-звонил бы на номер фюрера. Версия, что именно Гофман передал документы операции «Цитадель» и чертежи танка «Пантера» Рёсслеру, кажется убедительной по двум причинам: Гофман один из редких людей, не подвергавшихся обыску перед визитом в рейхсканцелярию (а обыскивали даже генералов и заместителей министров), и плюс Генрих имел в собственности о-громный набор аппаратуры для фотосъёмки, в том числе особую фотокамеру, умещавшуюся в пуговице. Летом 1945-го в доме Гофмана союзниками были найдены 286 самых различных аппаратов, в том числе и таких, какими можно было бы снять летящую муху с расстояния 200 метров.«Мог ненавидеть фюрера»
Интересно и другое. 10 мая 1945 г. Генрих Гофман был аресто-ван американцами в баварском городке Обервёссен. Через год его осудили за причастность к преступлениям нацистов как обвиняемого первой категории (то есть наравне с тем же Герингом или Кейтелем ) - он получил десять лет тюрьмы с конфискацией имущества. Но не прошло и месяца, как «срок» скостили до четырёх лет. С чего такая милость? Далее - когда Гофман работал при Нюрнбергском трибунале в 1945-1946 гг., систематизируя свой фотоархив для процесса, его свободно навещали граждане СССР - в том числе известный журналист и писатель Борис Полевой , подаривший фотографу фюрера бутылку виски и банку тушёнки, а также несколько офицеров НКВД. И это в то время, когда за приватную беседу с другом Гитлера могли без суда отправить в тюрьму. О чём же они говорили?
- Я тоже придерживаюсь мнения, что именно Гофман являлся «агентом Вертером», - считает аргентинский писатель-документалист Абель Басти . - Он был лично знаком с Рёсслером со времён Первой мировой войны, имел доступ ко всем секретным документам, обладал шпионской фотоаппаратурой. Он не привлекал к себе внимания, и все боялись тронуть приближённого Гитлера. Думаю, он пошёл на это вовсе не из-за денег. Гофман окончательно понял, что война проиграна, и решил обеспечить себе безопасное будущее. Кража плана «Цитадель» стала разовой услугой - больше «Вертер» не передал Рёсслеру ничего, сочтя обязательства перед русскими выполненными. Есть и другой повод для работы на советскую разведку: ведь Гофман - еврей, что усиленно скрывалось от Гитлера. Вполне возможно, он давно и всей душой ненавидел своего «близкого друга».72-летний Генрих Гофман умер в 1957 г. в Эпфахе, унеся с собой в могилу тайну «агента Вертера». Правда, точка на этом не поставлена. Американские историки и журналисты, исследуя тайну похищения плана операции «Цитадель», считают Вертером другого человека - его имя назвал глава разведки ФРГ, бывший генерал-майор вермахта Рейнхард Гелен . И эта версия способна многих свести с ума...
«Русская разведка тогда была самой лучшей. Да, она могла завербовать даже ТАКОГО человека при Гитлере». Окончание расследования - в следующем номере «АиФ».
Леонид Млечин: Человечество было крайне разочаровано тем, что после окончания Второй мировой войны не наступил всеобщий мир на вечные времена. Так ведь та война велась не ради этой цели. Она велась только для того, чтобы сокрушить германский нацизм. И эта цель была достигнута. Крушение Третьего рейха означало конец надеждам не только германских нацистов. Рухнули надежды всех тех, кто в Европе, в разных государствах так или иначе помогал Адольфу Гитлеру, кто делал на этом карьеры, кто пытался на этом нажиться.
В мировой политике личный интерес означает очень многое, а очень многое объясняет. Предательство в годы Второй мировой войны щедро вознаграждалось. Больше всего Гитлеру помогали хорватские националисты, которым Адольф Гитлер подарил собственное государство. 6 апреля 1941 года вермахт обрушился на Югославию. 11 дней страна сопротивлялась, после чего была оккупирована и расчленена.
Гитлер позволил хорватским националистам создать собственное государство. Независимая Хорватия стала союзником Третьего рейха. Но даже сами немцы удивлялись той звериной жестокости, с которой хорватские националисты убивали своих противников сербов. Сами-то немцы ликвидировали своих врагов методично, как положено, по-немецки. Хорватские националисты-усташи под руководством поглавника Анте Павелича отличались какой-то невероятной, звериной жестокостью, они перерезали горло ножами своим врагам. Ведь до сих пор не удалось установить, сколько именно людей они уничтожили. Историки обычно называют цифру 120 000 человек.
Жестокость усташей оставила кровавые следы. И память об этих преступлениях вспыхнула, когда уже в наше время распадалась единая Югославия. Многие сербские командиры, которые силой пытались помешать сначала Хорватии, а потом Боснии уйти из состава единой Югославии, как раз и происходили из тех семей, которые пострадали от усташеского террора. Глава усташей поглавник Анте Павелич вовремя бежал, и умер в своей постели. А вот его подчиненным пришлось ответить за свои преступления. Хорватская армия сдалась англичанам, но англичане передали хорватов партизанам во главе с Иосипом Броз Тито. И вот тогда сербские партизаны рассчитались с усташами: их гнали в сторону Сербии, не давали ни пить, ни есть. Кто роптал – пристреливали.
Это тоже не забытая история. По некоторым воспоминаниям, тогда погибло около 100 000 хорватов. Как писал известный сербский писатель Добрица Чосич, который потом станет президентом Югославии, "на яд и резню мы ответили ядом и резней". Это тоже не забывается.
Что удивляться, что распад единой Югославии оказался таким кровавым? Адольф Гитлер нашел в ту пору немало союзников и на Ближнем Востоке. Египетский король Фарук тайно отправил письмо фюреру, обещая поддержку, как только немецкие войска дойдут до Каира. В 1930-е годы симпатии к нацистам широко распространились по Ближнему Востоку. Многие арабские политические партии копировали Национал-социалистическую партию Германии. Один из руководитель партии Баас, которая потом станет правящей в Сирии, вспоминал, что "мы первыми решили перевести на арабский "Майн кампф", мы восхищались этими идеями, потому что немцы побеждали, а мы хотели быть вместе с победителями".
Симпатии к Гитлеру, к Третьему рейху очень широко распространились. Гитлера сравнивали с пророком. На улицах кричали "Хайль, Роммель". В городе Дамаске люди выходили на улицы и кричали "Больше не будет ни мистеров, ни месье. Аллах на небе, Гитлер на земле". Надо сказать, что британское или французское правление вовсе не было таким уж замечательным. Но, если бы немцы взяли под контроль Ближний Восток, они бы точно превратили арабов в бессловесных рабов.
В Берлине обосновался бывший великий муфтий Иерусалима хадж Амин. Он помог сформировать из нацистски настроенных арабов воинские подразделения, которые были отправлены на восточный фронт, воевать против Красной армии. Их сильно потрепали. Тем не менее, хадж Амин обещал Гитлеру сформировать целую арабско-мусульманскую армию, и сам обещал встать во главе этой армии. Но ничего не получилось. Третий рейх рухнул, вожди Третьего рейха либо покончили с собой, либо были повешены. Хадж Амин успел исчезнуть. Он исчез из Берлина 8 мая. Вернулся на Ближний Восток, избежал наказания как нацистский военный преступник, и умер в своей постели в Бейруте в 1974 году. Хоронил его племянник бывшего великого муфти, его единомышленник, в ту пору председатель Организации освобождения Палестины Ясир Арафат.
В мае 1945-го Третий рейх потерпел поражение. Германский фашизм был разгромлен. Но идеи, питавшие нацизм, вовсе не умерли. Поэтому сегодня с болью и горечью мы наблюдаем за ростом неонацистского движения в разных странах Европы. Впрочем, это тема отдельного разговора. Будет желание – встретимся и на следующей неделе. На канале ОТР всегда найдутся пять минут для размышлений.
19 января 1897 года родился Эмиль Морис. Его имя не очень хорошо известно широким кругам, хотя этот человек стоял у истоков немецкого нацизма. Он стал одним из самых первых членов НСДАП и сблизился с Гитлером. Мы выяснили, каким образом часовщику еврейского происхождения удалось стать лучшим другом самого яростного антисемита в истории человечества.
Эмиль Морис родился в достаточно обеспеченной семье. Его отец был преуспевающим бизнесменом и имел предприятие по производству удобрений. Однако успех отца был недолгим, и фабрика в конце концов разорилась. Юному Эмилю по окончании учёбы пришлось получать профессию, которая могла его прокормить. Морис пошёл учиться на часовщика, поступив в ученики к одному из мастеров. В это время в разгаре была Первая мировая война, и ровесники Эмиля каждый день гибли на передовой. Однако сам он сумел избежать призыва. В армию он попал только к концу войны, в 1917 году. И пока проходил военное обучение, война уже почти подошла к завершению. Хотя формально Морис и числился в составе немецкой армии, в боевых действиях он так и не принял участия.
Знакомство с Гитлером
В январе 1919 года демобилизованный из армии Морис возвращается в Мюнхен. В это время Германия сотрясается: проигранная война, революция, развал экономики, толпы не находивших себе места солдат и офицеров - всё это разжигало нестабильность в стране. Нельзя сказать, что после революции Морис что-то потерял - всё же профессия часовщика была востребованной всегда. Тем не менее у молодого человека, что называется, болела душа за Германию.
К осени 1919 года он стал завсегдатаем посиделок, которые проводила Немецкая рабочая партия, основанная слесарем Антоном Дрекслером. Впрочем, партия - это громко сказано. Фактически это был небольшой круг единомышленников, обсуждавших пути спасения страны за кружечкой пива и иногда выступавших с речами в пивных перед усталыми пролетариями.
Примерно в то же время посиделки партии начал посещать военнослужащий рейхсвера по имени Адольф Гитлер. Сначала он ходил на собрания по служебной обязанности, начальство посылало его послушать, не говорят ли там чего против Германии. Но со временем Гитлер так проникся, что и сам стал просить слова. В противовес остальным ораторам партии речи Гитлера были невероятно экспрессивными, о харизматичном ораторе заговорили в пивных. Люди стали специально приходить послушать его.
Той же осенью Гитлер вступил в партию. Чтобы придать начинанию солидности, партийные билеты решили выдавать с 500-го номера. Гитлер получил 555-й (то есть реально стал 55-м членом партии). Вскоре к партии примкнул и Морис, ставший 594-м.
Начало долгой дружбы
В первые месяцы своего существования партия была настолько незначительной, а количество её активистов столь малым, что все они прекрасно знали друг друга. Гитлер и Морис сблизились. Выяснилось, что они живут совсем рядом. К тому же Морис имел весьма весомый бонус. Он с юности очень активно занимался боксом и был хорош в драках. Это было немаловажным, если учесть, что собрания и митинги нацистов часто подвергались нападениям их политических противников.
После нескольких таких инцидентов в партии под контролем Мориса были сформированы Ordnertruppe - специальные группы охраны порядка на выступлениях и собраниях нацистов. Благодаря поддержке служившего в рейхсвере Рема (будущего главы штурмовиков), отрядам удалось получить со складов списанную униформу, дубинки и даже кое-какое оружие.
Однако, чтобы не вызывать излишних подозрений властей, их вскоре переименовали в гимнастические и спортивные отряды. Но между собой, в неформальной атмосфере, они звали друг друга штурмовиками. Это и были будущие штурмовики (СА), но официально это название закрепилось за ними чуть позже. Руководил этими отрядами Эмиль Морис, таким образом ставший первым шефом СА.
Ответчики путча. Фото: © wikipedia.org4 ноября 1921 года в знаменитой мюнхенской пивной «Хофбройхаус» состоялось побоище, ставшее затем важной легендой нацистской мифологии. Эта драка в нацистской пропаганде известна как Saalschlacht - битва в зале.
Прямо в разгар выступления Гитлера в зал, где проходило собрание, ворвалась толпа красных и принялась избивать всех подряд. На выручку к товарищам бросились штурмовики. Завязалась жаркая рукопашная схватка. Морис сражался как дьявол, и в итоге полусотне штурмовиков удалось отбиться от 400 коммунистов. С этого момента он занял особое место в сердце Гитлера, который с тех пор называл его «мой мужественный Морис».
Мой друг Гитлер
Коллаж © L!FE. Фото: © wikipedia.org © PixabayОднако вскоре Морис лишился поста руководителя штурмовых отрядов. Дело в том, что он имел два недостатка, вызывавших недовольство со стороны потянувшихся в партию ветеранов. Во-первых, он не воевал на фронте. Во-вторых, он был похож на еврея. Смугловатый брюнет с вьющимися волосами не очень походил на идеального арийца. Сочетание этих двух факторов привело к тому, что за спиной у Мориса стали перешёптываться, дескать, «не нюхавший пороха еврейчик» руководит людьми, которые проливали свою кровь за великую Германию.
Гитлер, будучи прагматичным политиком, пожертвовал другом. На одной чаше весов был его славный Эмиль, на другой - брутальные ветераны и бывшие фрайкоровцы, которые превращали небольшую партию в реальную силу на улицах.
Впрочем, друга он не обидел. Морис оставил свой пост, но взамен получил куда больше. Во-первых, он стал личным шофёром фюрера. Во-вторых, доверявший ему как самому себе Гитлер сделал Эмиля своим доверенным телохранителем. В противовес штурмовикам, целью которых были уличные драки и защита партийных собраний, Гитлер создал Stabswache - т.н. штабную охрану.
Главной их задачей была охрана самого фюрера. В штабную охрану Морис отобрал самых надёжных людей из числа штурмовиков. Будучи частью СА, охранники подчинялись исключительно Гитлеру и присягали лично ему. Первоначально в отряде было всего 20 человек, позднее охрана разрослась почти до сотни.
Главой охраны стал ветеран войны и капитан кайзеровской армии Юлиус Шрек. Но не последнее место в ней занял и Эмиль Морис, бывший доверенным человеком фюрера. Вскоре штабная охрана была переименована в ударный отряд «Адольф Гитлер». Именно в этом качестве они и подошли к Пивному путчу.
Фото: © wikipedia.org9 ноября 1923 года в Мюнхене был подавлен Пивной путч, также известный как путч Гитлера - Людендорфа. Мало кому известный за пределами Баварии фронтовик Адольф Гитлер вместе со знаменитым командующим германской армией в Первой мировой войне попытались захватить власть в Баварии и затем низвергнуть социалистическое правительство Германии. Хотя путч провалился, Гитлер в один миг превратился из малоизвестного за пределами Мюнхена активиста в политика национального масштаба.
Морис принял в путче самое деятельное участие. Сначала он с оружием в руках стоял рядом с Гитлером, пока тот провозглашал, что национальная революция началась. А затем по его поручению захватывал редакцию одной из местных красных газет. После провала путча, как его активный участник, Морис был отправлен в тюрьму. Все партийные структуры были распущены. Морис освободился из тюрьмы на месяц позже Гитлера, и фюрер лично приехал к воротам тюрьмы встретить старого друга.
После освобождения Гитлер начал всё заново. Теперь у него уже были сомнения в лояльности штурмовиков, всегда ставивших себя выше фюрера, и он решил создать в противовес им новую организацию. Свою собственную личную гвардию, беспрекословно преданную только ему. Набирали её из бывших членов штабной охраны и ударного отряда «Адольф Гитлер». Далеко не всех удалось найти и вернуть.
Вернувшиеся (их было всего восемь человек) стали членами организации под названием Schutzstaffel - отряды охраны. Однако во всём мире они гораздо более известны по аббревиатуре СС. Морис стал членом СС № 2.
Создание новой организации было доверено более авторитетному в военных кругах Шреку. Однако Морис был его правой рукой. Кроме того, в первые два года Морис официально занимал пост инспектора СС.
В этот период отношения Мориса с Гитлером были максимально близкими. Он был единственным в партии, кто был с Гитлером на «ты» и мог сказать про фюрера - «мой друг Гитлер».
Размолвка
Коллаж © L!FE. Фото: © wikipedia.org © PixabayГитлер подначивал старого товарища жениться. И надо же было такому случиться, что из миллионов девушек рейха Морис выбрал для женитьбы именно ту единственную, на которой жениться было нельзя. Это была Гели Раубаль - племянница фюрера. Девушка, которую Гитлер столь тиранически опекал, что она в конце концов не выдержала жизни в золотой клетке и покончила с собой.
Гитлер одобрил бы любой выбор Мориса, станцевал бы на его свадьбе и осыпал подарками. Но только не выбор своей племянницы. Фюрер темпераментно отказал Морису, а тот обиделся. Так сильно, что ушёл из СС и потребовал недоплаченные ему деньги. В своё время Гитлер убедил друга оставить ремесло часовщика в пользу партийной работы. Но в 20-е денег у партии не было, Морис получал копейки и теперь решил через суд вытрясти из партии всё, что ему недоплачивали.
Морис в 1928 году действительно подал в суд на партию, что было воспринято нацистами как настоящее предательство. Более того, суд вынес решение в его пользу и обязал партию заплатить Морису причитающееся за труды. Нацисты в тот период испытывали постоянные финансовые проблемы, но вынуждены были заплатить.
На полученные деньги Морис открыл магазин часов и вернулся к старому ремеслу.
Возобновление дружбы
Коллаж © L!FE. Фото: © PixabayПосле этого инцидента Гитлер и Морис не общались четыре года. Гитлер семимильными шагами двигался к власти, а Морис тихо работал часовщиком. Так продолжалось до 1933 года, когда нацисты наконец стали властью. Морис напросился на встречу к Гитлеру. Старые друзья встретились и забыли былые обиды. Эмиль был восстановлен в СС, а также награждён почётным золотым значком НСДАП.
Во время «ночи длинных ножей», когда Гитлер руками СС расправлялся с непокорными штурмовиками, Морис, стоявший у истоков обеих организаций, был вместе с Гитлером. Некоторые исследователи считают, что он принимал активное участие в арестах штурмовиков и даже казнях нескольких из них. Сам Морис на послевоенных допросах отрицал это.
Вскоре он женился. Гитлер клялся приехать на свадьбу лучшего друга, но так и не смог этого сделать. Зато он подарил молодожёнам очень крупную сумму в качестве свадебного подарка. После возвращения Морис уже не получил высоких постов. Он был депутатом рейхстага, возглавлял мюнхенскую торгово-промышленную палату и общество ремесленников, но не влиял на государственную политику.
Тем не менее он всё ещё оставался самым близким другом фюрера. Сам Гитлер, когда позволяли государственные дела, навещал Мориса с женой. Они также нередко гостили у вождя Германии. Гиммлер скрежетал зубами от зависти. Этот прожжённый карьерист всегда жутко завидовал самым старым соратникам Гитлера, бывшим с ним в первые дни существования партии.
Генрих Гиммлер. Фото: © wikipedia.orgГенрих Гиммлер - одна из самых зловещих фигур среди главных политических и военных деятелей Третьего рейха. Рейхсфюрер СС, министр внутренних дел гитлеровской Германии, он нес ответственность за самые жестокие и кровавые преступления, совершенные фашистским режимом.
Набравшись смелости, Гиммлер написал вождю письмо, в котором поведал, что его лучший друг является евреем. СС изначально задумывалась как элитарная организация. Её члены должны были иметь безукоризненную биографию, абсолютную верность Гитлеру и идеалам нацизма, образцовое здоровье и физическую подготовку. Со временем добавился ещё один пункт - каждый офицер СС обязан был предоставить документы, доказывающие, что он не имел еврейских предков вплоть до 1750 года. А у Мориса они были, причём гораздо позже этого периода.
И Гиммлер написал вождю, что, как это ни прискорбно, но Эмиль Морис не имеет арийского происхождения и должен быть изгнан из СС, поскольку его происхождение не даёт ему чести состоять в организации. К величайшему неудовольствию рейхсфюрера СС, фюрер воспринял новость достаточно спокойно и объяснил Гиммлеру, что он, Адольф Гитлер, по праву вождя нации разрешает Эмилю Морису и всем его братьям остаться в СС и никто во всей Германии не посмеет лишить их этого.
Позднее Морис даже получил звание оберфюрера СС. Это звание соответствовало армейскому бригадному генералу (в СССР и РФ аналогичного звания нет, эквивалентом было бы нечто среднее между полковником и генерал-майором).
Дружба с Гитлером не раз спасала его от неприятностей и в дальнейшем. В 1935 году, сидя за рулём автомобиля, Морис сбил пожилого мужчину. Однако за это он так и не был привлечён к какой-либо ответственности.
Последние годы
Коллаж © L!FE. Фото: © wikipedia.org © PixabayС началом войны Гитлер уже не имел свободного времени, полностью сосредоточившись на военных вопросах. Морис перестал встречаться со старым другом, который стал для него недоступен. Непродолжительное время Эмиль прослужил в аппарате люфтваффе, но в 1942 году вышел в отставку.
25 мая 1945 года Эмиль Морис был арестован американскими войсками в своём доме. На допросах он придавал себе максимально невинный вид. Дескать, сижу, никого не трогаю, починяю примус. Точнее часы. Гитлер? Знал такого. Нацистские преступления? Посмотрите на меня, разве я мог поддерживать чудовищную антисемитскую политику нацистов?
Тем не менее с таким прошлым он не мог избежать денацификации. Американцы разбивали всех подозреваемых на пять групп, в зависимости от виновности. К первой относились главные обвиняемые, то есть люди, запятнавшие себя тяжкими преступлениями. Ко второй - просто обвиняемые. Это были нацисты, имевшие определённый уровень, но лично не связанные с тяжкими преступлениями. Третий уровень - второстепенные обвиняемые. Мелкие функционеры. Четвёртый - соучастники. Люди, по служебным функциям причастные к нацистскому аппарату. И пятый - невиновные. То есть люди, не состоявшие в партии, не занимавшие крупных постов и не совершавшие преступлений.
Эмиль Морис был отнесён к нацистам второго уровня. Он стоял у истоков нацистского движения, но вместе с тем не удалось найти доказательств совершения им преступлений. Его приговорили к четырём годам лишения свободы, однако он подал апелляцию. Морис упирал на своё еврейское происхождение и добился того, что его освободили.
Выйдя на свободу, он вновь вернулся к своему ремеслу часовщика. Он тихо умер в Мюнхене в 1972 году в возрасте 75 лет. В последние годы Морис старался быть максимально незаметным. В своём доме он повесил портрет своего еврейского прадеда (он был видным театральным деятелем), и ничто не намекало на то, что здесь живёт человек, который был самым близким другом Гитлера.
Евгений Антонюк
Историк
В современной Польше любят сокрушаться по поводу пакта Молотова — Риббентропа, который якобы служил доказательством агрессивного намерения двух держав в отношении их страны.
Однако поляки почему-то забывают, что такой же акт о дружбе и сотрудничестве они заключили с Германией гораздо раньше, чем СССР. Более того, Гитлер называл Пилсудского своим другом, а когда тот умер, в Германии по главе Польши был объявлен официальный траур.
После третьего раздела Речи Посполитой в 1795 году польское суверенное государство исчезло с европейской карты на 123 года. Возродилось оно в результате краха европейских империй в конце Первой мировой войны.
Создатель нового польского государства Юзеф Пилсудский в молодости являлся активным участником антиправительственных организаций социалистического и националистического толка.
Юзеф Пилсудский, тот самый что разгромил советского маршала Тухачевского
С началом мировой войны стал создавать польские легионы, сражавшиеся против русских войск. Но после оккупации польских территорий немецкими и австро-венгерскими войсками стал выступать уже против них.
После поражения Тройственного союза в войне, создание новой независимой Польши поддержали страны Антанты, что и было закреплено на международном уровне в результате Версальской и Вашингтонской мирной конференции.
Однако с самого начала молодому польскому государству пришлось столкнуться с необходимостью вести военные действия с соседями: с Украиной и с Советской Россией Пилсудский с самого начала установления так называемой Второй Речи Посполитой провозгласил целью воссоздание прежних польских границ 1772 года (тех, что имела Польша перед первым разделом).
В итоге межвоенные границы государства были установлены в результате проигранной Россией советско-польской войны 1920 года и раздела территории Германской империи в результате Первой мировой.
В такой ситуации Пилсудский отчетливо понимал, что Польша находится в уязвимом положении. В начале 1930-х годов польское правительство предпринимает ряд внешнеполитических мер, направленных на ликвидацию военной угрозы с востока и запада. Инициатором их был сам Пилсудский.
Йозеф Геббельс с цветами во время посещения Варшавы
Геббельс обедает с депутатами польского сейма
Пилсудский с Йозефом Геббельсом. 1934 г.
Уже в 1932 году, когда немецкие национал-социалисты во главе с Адольфом Гитлером находились в одном шаге от получения власти в Веймарской Германии, Пилсудский стал внимательно следить за этим политиком и пытаться выйти с ним на контакт.
Польский диктатор признавался, что победа национал-социалистов в январе 1933 года не являлась для него неожиданностью. Так как Пилсудский и его окружение были всегда уверены, что германо-советская дружба возможна только против Польши, была сделана ставка на быстрое заключение серии соглашений о ненападении с СССР и Германией.
Нацистское правительство Германии с большим интересом восприняло предложения польской стороны. Переговоры активизировались, когда 19 октября 1933 года Германия вышла из Лиги Наций, после чего последовала ее международная изоляция. Польский диктатор посчитал, что это уникальный момент для того, чтобы окончательно снять взаимную напряженность между Польшей и Германией.
В нем говорилось, что
"польский правитель положительно оценивает приход к власти национал-социалистов и их внешнеполитические устремления. Было сказано о личной позитивной роли немецкого фюрера в налаживании отношений между странами и что, сам Пилсудский рассматривает его как гаранта нерушимости польских границ."
Нота завершалась словами, что польский диктатор обращается лично к Гитлеру с просьбой о необходимости преодоления всех накопившихся противоречий.
Дружественный визит Министра иностранных дел фашистского Рейха, советника Адольфа Гитлера
по внешней политике, штандартенфюрера СС Иоахима фон Риббентропа в Польшу.
Дружественный визит итальянского фашиста Джана Галеаццо Чиано в Польшу.
Февраль 1939 года.
Гитлер с восторгом принял послание, так как рассматривал польский жест как возможность демонстрации миролюбивых намерений, в которых стали сильно сомневаться после ухода Германии из Лиги Наций. Меньше чем за 12 дней германская сторона подготовила проект пакта о ненападении, который предоставила полякам. Те, в свою очередь, внесли необходимые правки, и 26 января 1934 года между Польшей и Германией было заключен пакт о ненападении.
За полтора года до этих событий, в 1932 году, Пилсудскому удалось подписать аналогичный документ с Советским Союзом, что, по идее, обезопасило Польшу от скорой войны. Сам диктатор утверждал, что Польша достигла на тот момент такого уровня безопасности, который никогда не имела в истории. Однако сам он понимал, что подписанные международные документы никак не ограничивают СССР и Германию от взаимного сближения.
Особенности пакта
Речь идёт о сути официальноого польско-германскому договору о ненападении, заключённого 26-го января 1934 года. Это приложении можно смело именовать пактом Гитлера-Пилсудского.
Понятно, что поляки ныне яростно отрицают сам факт существования этого секретного пакта, а любые упоминания о нём, именуют «кремлёвской пропагандой».
Сам текст этого документа пока не обнаружен, тем не менее, упоминаний о нём имеется великое множество. Причём, сведения шли из самых разных источников, никак не связанных друг с другом. Поэтому игнорировать эту историческую проблему точно нельзя...
Гитлер и министр иностранных дел Польши Бек
Герман Геринг в Польше
Геринг и президент Польши Мосцицкий на охоте в Беловежской Пуще
Геринг любил охоту и польские друзья его развлекали
31 августа 1937 года польский Генштаб выпустил директиву № 2304/2/37, в которой записано,
Первой об этом тайном пакте заговорила европейская пресса буквально сразу после подписания договора о ненападении тогда же, в 1934 году. Так, французская газета «Эхо де Пари» писала о неком «секретном польско-германском соглашении», а издание «Попюлер» в статье «Пилсудский и Гитлер» прямо указывала на следующее:
«Самым существенным вопросом является следующий: какой ценой Пилсудский и его банда заключили соглашение с Гитлером? Оставит ли Польша Германии свободу действий в австрийском вопросе? Примет ли она взамен этого „техническое“ сотрудничество Германии для действий на Украине, о которой она мечтает уже давно? ».
16-го марта 1934 года английское информационное агентство «Уик» сообщило о наличии договорённости между Польшей и Германией напасть на Советский Союз, причём уже совместно с Японией. А в августе того же года английское издание «Нью стэйтсмен энд нэйшн» уже приводило подробности этого скоординированного нападения:
"Япония атакует российский Дальний Восток, а Германия с Польшей — европейскую часть России. Согласно эти планам, Германии предстояло захватить Ленинград, а затем двигаться на Москву. Перед Польшей ставилась задача нанести удар в двух направлениях — на Москву и на Украину. "
И подобная информация продолжала поступать в европейскую прессу вплоть до конца 1934 года!
Любопытно, но в это же время данные о секретном польско-германском сотрудничестве стали поступать и по линии советской разведки. Так, в 1935 году советский резидент в Варшаве, со ссылкой на агента, работавшего в польском Генеральном штабе, сообщал в Москву:
«Наш агент категорически утверждает (так как сам читал), что к известному и официально опубликованному пакту о неагрессии в течении десяти лет между Польшей и Германией... имеется секретное добавление» .
А вот какие разговоры ходили в среде русской эмиграции, которые внимательно отслеживались агентами Иностранного отдела Главного Управления государственной безопасности НКВД СССР. Так, в одном из писем бывшего посла Российской империи в Британии Е.В Саблина, которое перехватили эти агенты, было указано:
«Ходят толки о том, что, на случай занятия Японией части российской территории на Дальнем Востоке, Польша и Германия уладят свои собственные разногласия за счёт России. Польша могла бы отказаться от Данцигского коридора в обмен на некоторую часть российской территории и другой порт».
Скорее всего, речь шла о литовской Клайпеде, которую поляки намеревались разменять на спорный с Германией Данциг — информация об этом также прошла по линии советской разведки.
А ещё стало известно, что между польским и германским Генеральными штабами заключена специальная конвенция о сотрудничестве, направленная против СССР: в частности, Польше — в случае войны с Россией — предполагалось передать земли советских Украины и Белоруссии...
В мае 1935 года маршал Юзеф Пилсудский умрет.
Верхушка национал-социалистической партии во главе с Гитлером и Герингом отправится на похороны, а в самом Третьем рейхе будет объявлен траур по умершему польскому маршалу. Современники отмечали, что Гитлер не без труда перенес весть о смерти Пилсудского, так как испытывал к нему очень уважительные чувства.
Скорбящий Гитлер на похоронах Пилсудского, для Гитлера он был почти что другом
После смерти Пилсудского Польша поучавствует в расчленении Чехословакии
Польские войска во время захвата чехословацких земель Спиша в районе селения Йоргов.
Поляки несут вырванный из земли чехословацкий пограничный столб с уничтоженным чехословацким гербом. Тешин.
Польские солдаты у захваченного ими здания телеграфа в чешском селении Лиготка Камеральна
Польские солдаты позируют с низложенным чехословацким гербом у захваченного ими в ходе операции «Залужье» здания телефона и телеграфа в чешском селении Лиготка Камеральна (Ligotka Kameralna- польск., Komorní Lhotka-чешск.), расположенного недалеко от города Тешин.
Поляки заменяют чешское название города на польское на городском железнодорожном вокзале города Тешин.
Польские войска оккупируют чешский город Карвин
Польские войска оккупируют чешский город Карвин в ходе операции «Залужье». Польская часть населения встречает войска цветами.
Октябрь 1938 года. Чехословацкий город Карвин являлся центром тяжелой промышленности Чехословакии, производства кокса, одним из важнейших центров добычи угля Остравско-карвинского каменноугольного бассейна.
Благодаря проведенной поляками операции «Залужье» бывшие чехословацкие предприятия уже в конце 1938 года дали Польше почти 41% выплавляемого в Польше чугуна и почти 47% стали.
Рукопожатие польского маршала Эдварда Рыдз-Смиглы и немецкого полковника фон Штудница на параде «Дня независимости» в Варшаве 11 ноября 1938 года.
Но потом польско-германские отношения начнут ухудшаться.
1 сентября 1939 года вермахт переступит польскую границу — так начнется Вторая мировая война. Созданная Пилсудским Вторая Речь Посполитая прекратит свое существование.
Но Гитлер не забывал о почившем друге
Немецкий солдат у могилы Юзефа Пилсудкого
Когда в 1939 году немцы заняли Краков, где была могила вождя Пилсудского, при ней первым делом там был выставлен почетный караул.
(Уроки истории.)
"Если бы у Гитлера были друзья, то я бы относился к числу самых близких", - Так заявил на международном Нюрнбергсском процессе над главными нацистскими военными преступниками министр вооружений Германии Альберт Шпеер.
Большинствао подсудимых отрицали свою вину, даже в последнем слове.Исключением был только Шпеер, который не только признал преступления гитлеровского режима, но и личное участие в этих преступлениях. Свою позицию Шпеер объяснял так: "Кто же иначе должен нести ответственность за все происходящие события, если не ближайшее окружение главы государства?... Недопустимо увиливать от общей ответственности после того, как государство потерпело крах". Он справедливо заметил, что, если бы война была бы выиграна Германией, все подсудимые наперебой начали бы выставлять напоказ свои заслуги и достижения. Но война была проиграна, и им, вместо орденов, почестей и наград следовало ожидать смертных приговоров, они стали на путь отрицания своей личной ответстенности за преступления режима, которому верно служили. Шпеер заявил, что такое увиливание постыдно.
Сенсацией на процессе было заявление Шпеера, что в последние месяцы существования Гитлеровской Германии он лично готовил покушение на Гитлера, которое не удалось осуществить. Это было вызвано тем, что Гитлер на последней фазе войны намеревался вместе с собой погубить и весь немецкий народ.
Такое заявление сделал человек из ближайшего окружения Гитлера, который был главным архитектором рейха. Гитлер питал повышенный интерес к архитектуре, поэтому приблизил к себе Шпеера настолько, что тот стал действительно его фаворитом №1. В 1942 году после гибели в авиакатастрофе министра воорежений Тодта, Гитлер назначил на эту должность Альберта Шпеера, своего любимчика, проявившего незаурядные организаорские спосоности. Шпеер пользовался неограниченным доверием и покровительством Гитлера. Но в конце концов нашел в себе силы признать преступления как режима в целом, так и свои собственные.
По приговору международного трибунала Шпеер провел в Берлинской тюрьме двадцать лет. Там он вел секретный дневник, который был опубликован вскоре после его освобождения. В течении двух лет выдержали семь изданий и "Воспоминания" Шпеера, которые получили очень высокую оценку на Западе.
Выдержки из воспоминаний Шпеера, которые потготовлены были издательством "Республика" в Советском Союзе, представляем вашему вниманию.
...В конце октября, всех подсудимых сосредоточили на первом этаже. Одновременно флигель,
где распологались камеры были очищены от других заключённых. Стояла зловещая тишина. Двадцать один человек ждал процесса.
Через несколько дней, после того как нас отделили от других заключённых, мертвая тишина в нашем тюремном флигиле была нарушена комиссией, состоявшей из нескольких офицеров. Она ходила из камеры в камеру. Я слышал какие-то слова, которые не мог разобрать. Наконец отворилась дверь и моей камеры. Мне без всяких церемоний передали обвинительное заключение, отпечатанное типографским способом. Предварительное следствие было закончено, начиналось само судебное разбирательство. Я, со своей наивностью, представлил себе дело таким образом, будто каждый заключённыё получит своё индивидуальное обвинительное заключение. Теперь же выяснилось, что каждый из нас обвинялся во всех тех чудовищных преступлениях, которые значились в этом документе. После его прочтения меня охватило чувство безнадёжности. В своём отчаянии по поводу случившегося, и моей роли в нем, я определил одновременно свою линию поведения на процессе: считать свою личную судьбу несущественной, не бороться за свою собственную жизнь, взять на себя всю ответственность в общем виде. Несмотря на сопротивление моего адвоката, и все тяготы процесса, я придерживался этого решения.
Под впечатлением обвинительного заключения я писал своей жене: "Я должен считать свою жизнь законченной, только в таком случае я смогу сделать её концовку такой, какой ей необходимо быть. Я должен предстать на процессе не в качестве частного лица, а в качестве имперского министра. Я не должен считаться ни с вами, ни с самим собой. У меня есть только одно желание:быть настолько сильным, чтобы выдержать и не отойти от намеченной линии. Как бы странно это ни звучало, но я в хорошем состоянии духа, когда я расстаюсь со всеми надеждами, однако, становлюсь неспособным и неувененным, как только у меня появляется мысль о том, что у меня есть ещё шанс, может быть, своим поведением я ещё раз смогу помочь немецкому народу. Многих, кто мог бы это сделать здесь нет".
Во время предварительного следствия обвинение не разрешало заключенным встречаться друг с другом, затем наступило некоторое послабление. Мы не только могли чаше бывать в тюремном дворе, но и беседовать друг с другом, сколько нам захочется. Во время прогулок по двору я постоянно слышал одни и те же темы и аргументы: процесс, обвинительное заключения, неправомерность международного трибунала, глубочайшее оскорбление в связи с этим позором. Среди 21 подсудимого нашелся лишь один единомышленник, с которым я мог подробно говорить о принципе ответственности. Определённое понимание я обнаружил позднее у Зейс-Инкварта. Какие-либо объяснения с другими подсудимыми были бы бесполезны и обременительны, мы говорили на разных языках.
И по другим вопросам иы придерживались противоположного мнения, это вполне понятно. Наиболее важной проблемой представлялась следующая: как следует представлять на этом процессе власть Гитлера. Геринг, который в былые времена сам имел критические возражения против определённых явлений, свойственных режиму Гитлера, выступал за то, что его (режим Гитлера) следует обелить. Он говорил без всякого страха, что смысл этого процесса состоит в том, что он даёт возможность создать положительную легенду. Я считал бесчестным обманывать таким образом немецкий народ. И не только это. Я считал это опасным, так как такой путь лишь усложнит его переход в будущее. Только правда могла ускорить процесс преодоления прошлого.
Когда Герринг сказал, что победители могут его уничтожить, но что уже через пятьдесят лет его останки будут покоиться в мраморном саркофаге, а он будет объявлен национальным героем и мученником. Стало ясно, какими соображениями он руководствуется. Так думали о себе многие подсудимые.
С тех пор, как Геринга подвергли систематическому лечению от морфинизма, он находился в такой форме, в какой я никогда не видел его прежде. Он совершил нечто очень значительное, проявив огромную энергию, и стал наиболее инпонирующей личностью среди подсудимых. Я сожалел, в тот период о том, что он не был в такой же форме в последние месяцы, предшествовавшие войне, и в критических ситуациях во время войны. В те времене наркомания сделала его мягким и уступчивым. Ведь он был единственным, с чьим авторитетом и популярностью Гитлер должен был считаться. Он действительно, был одним из немногих, которые были достаточно умны, чтобы предвидеть роковые события. После того, как он упустил этот шанс, было бессмысленно и прямо-таки преступно использовать вновь обретённую энергию для обмана своего народа. А ведь это был обман. Однажды в тюремном дворе услышав изветее о там, что в Венгрии остались в живых евреи, Геринг холодно заметил: "Вот оно что, так там есть ещё евреи? Я полагал, что мы всех прикончили, значит, опять кто-то не подчинился." Я потерял дар речи при этих словах.
19 ноября 1945 года в сопрововождении солдат, но без наручников, мы были впервые доставлены в судебных зал. Зал был пустой. Состоялось распределение мест. Во главе были Геринг, Гесс, Риббентроп. Я получил место во вторм ряду.Я был третьим от конца и находился в приятном окружении. Справа от меня сидел Зейс-Инкварт, слева - Фон Нейрат, прямо передо мной сидели Трейчер и Функ.
Процесс начался большой уничтожающей речью главного американского обвинителя Роберт Х. Джексона. Одно положение в этой речи как-то взбудоражило меня. Вина за преступления лежит на 21 подсудимом, но не на Германском народе.
Такое мнение точно соответствовало тому, на что я надеялся, как на побочный результат этого процесса. Ненависть, которая благодоря пропоганде в военные годы тяготела над немецким народом, и которая приобрела невероятные размеры в связи с раскрытием преступлений, теперь концентрируется на нас, подсудимых. Согласно моей теории, от высшего руководства страны, которое вело современную войну, следовало ожидать того, что оно взяло на себя в конце войны все последствия именно по той простой причине, что до этого оно не подвергало себя никаким опасностям. В письме к своему защитнику, который намечал линию нашего поведения, я высказался в том духе, что всё, что будем намечать для моей защиты мне представляется не важным и смешным с точки зрения общей оценки всего случившегося.
Несморя на общность судбы,между нами, подсудимыми не возникло чувства внутренней сплоченности. Мы разбились на группы. Характерным моментом было возведение генеральского сада. Благодаря невысокой живой изгороди, была выделени небольшая часть от общего тюремного сада, размером 6Х6 метров. В этой части сада постоянно прогуливались, отделившись по собственной инициативе от других, наши военные, хотя такие маленькие кружки были неудобными. Мы, гражданские люди относились уважительно к такому разделу. Руководство тюрьмы установило определённый порядок за обеденными столами в разных помещениях. Я попал в группу Фриче, Функа и Шираха...
В зале суда сидели люди, лица которых выражали неприязнь, мы видели их холодные глаза. Только переводчики составляли исключение, нам иногда дружески кивали головой в знак приветствия. Среди английских и американских обвинителей находились такие, кто иногда проявлял нечто вроде сочувствия к нам. Меня очень задело, когда журналисты начали вступать друг с другом в споры по поводу меры нашего наказания. До нас иногда доходило, что в качестве меры наказания выдвигалось смерть через повешение.
Я очень волновался, когда дошла до меня очередь и я шел к пульту для свидетелей. Я быстро проглотил успокоительную таблетку, которую мне зарание вручил немецкий врач.
Я придерживался точки зрения что в любом государстве приказ должен оставаться приказом для всех подчинённых инстанций. Но руководство на всех уровнях должно проверять и взвешанно подходить ко всем отданным приказам. Оно не можен быть освобождено от отвенственности, даже если за его исполнение в ход пускаются угрозы. Начиная с 1942 года я считал ещё более важным общую ответственность за все мероприятия Гитлера, не исключая и преступления, независимо от того где и кем они совершены.
Заключительная часть моих показаний о последнем периоде войны, прошла без помех.
