Линия фронта в 1943. Курская битва — коренной перелом в Великой Отечественной и Второй мировой войнах. Маскировка переднего края

ЛЕТНЕ-ОСЕННЯЯ КАМПАНИЯ 1943 , принятое в отечественной литературе обозначение военных действий в Великой Отечественной войне с июля по конец декабря. В конце марта 1943 после ожесточённых зимних сражений (см. Зимняя кампания 1942/43 ) на советско-германском фронте наступило относительное затишье. Оперативную паузу обе воюющие стороны использовали для усиленной подготовки к новым операциям.

Сов. командование вело подготовку к борьбе за удержание инициативы и завершение коренного перелома в войне. Армия получала всё больше боевой техники и вооружения. Количество автоматического оружия в действующей армии к июлю 1943 по сравнению с апрелем увеличилось почти в 2 раза, противотанковой артиллерии – в 1,5, зенитной – в 1,2, самолётов – в 1,7, танков – в 2 раза. Особое внимание уделялось накоплению резервов Ставки. К лету в стратегическом резерве находилось 8 общевойсковых, 3 танковые и 1 воздушная армии. Одновременно на территории СССР создавались Иностранные военные формирования из представителей народов некоторых европейских стран.

Противник к этому времени ещё обладал большой мощью. Германия и её союзники провели тотальную мобилизацию, резко увеличили выпуск военной продукции. Большие надежды нем. командование возлагало на новые танки Т-V «Пантера», Т-VI «Тигр», обладавшие мощными бронёй и вооружением, а также на штурмовые орудия «Фердинанд». Подавляющая часть людских и материальных ресурсов направлялась на сов.-герм. фронт, но крупных стратегических резервов у врага здесь не было. К началу июля 1943 в резерве главного командования сухопутных войск Германии находилось всего 2 пехотные, 3 охранные и 1 кавалерийская дивизии, а также 3 пехотные и 1 кавалерийская бригады.

Планируя военные действия на восточном фронте летом 1943, нем. руководство понимало, что наступать одновременно на нескольких стратегических направлениях вермахт не в состоянии. Поэтому было принято решение провести летом 1943 крупную наступательную операцию в районе Курского выступа. На остальных участках фронта активных военных действий в первой половине лета не планировалось. Предполагалось лишь в июле провести операцию под Ленинградом.

Сов. Верховное Главнокомандование своевременно вскрыло планы врага на лето 1943. При этом был установлен не только общий замысел германского командования, но и точно определены группировки войск противника на всём сов.-герм. фронте, боевой и численный состав его войск в районе Курского выступа, общие направления их главных ударов, а затем и время начала наступления. Учитывая эти обстоятельства, сов. командование решило преднамеренной обороной измотать и обескровить ударные группировки противника в районе Курска, а затем развернуть общее наступление на западном и юго-западном направлениях, нанести поражение главным силам групп армий «Юг» и «Центр». Войскам ставилась задача: после отражения наступления противника самим перейти в наступление и сокрушить его оборону на фронте от Великих Лук до Чёрного моря. Им предстояло освободить Левобережную Украину, Донбасс, преодолеть р. Днепр, отодвинуть фронт дальше от Москвы и Центрального промышленного района, освободить восточные районы Белоруссии, очистить от противника Таманский п-ов и Крым. Детально планировались первые операции, последующие намечались лишь в общих чертах.

Войска, действовавшие на северо-западном направлении, должны были сковать противостоявшие силы противника и не дать ему возможности маневрировать резервами. Войскам Ленинградского и Волховского фронтов предстояло наступлением на Мгу сорвать готовящийся удар врага по Ленинграду, втянуть в сражение его оперативные резервы. Таким образом, главные события на сов.-герм. фронте летом 1943 должны были развернуться в районе Курского выступа.

До начала основных событий кампании сов. командование решило завершить освобождение Северного Кавказа. В конце марта Ставка ВГК одобрила план наступательной операции Северо-Кавказского фронта по разгрому 17-й нем. армии. Её замысел предусматривал обойти станицу Крымская – ключевой узел сопротивления на нем. оборонительном рубеже «Готенкопф» – «Голова гота» (в отечественной историографии – «Голубая линия») – с севера и юга, овладеть ею и ударами войск правого крыла и центра фронта на Варениковскую, а левого – на Анапу по частям разгромить противостоявшего противника, затем сбросить остатки нем.-рум. войск с Тамани в море. Главная роль в операции, которую планировалось осуществить в относительно короткий срок, отводилась 56-й армии.

Наступление началось после недельной подготовки 4 апреля. На всех направлениях сов. войска натолкнулись на сильное сопротивление. Противник, сосредоточив на аэродромах Крыма и Таманского п-ова 820 боевых самолётов, в т. ч. 510 бом­бардировщиков, а также задействовав до 200 бомбардировщиков, базировавшихся в Донбассе и на юге Украины, обрушил на наступавших мощные бомбоштурмовые удары. 4-я и 5-я воздушные армии Северо-Кавказского фронта вместе с авиагруппой Черноморского флота, уступая в численности самолётов, не смогли оказать необходимого противодействия. Вскоре над Кубанью враг добился значительного превосходства в воздухе.

6 апреля наступление было приостановлено. Лишь 14 апреля, после проведённой перегруппировки, оно возобновилось, однако и на этот раз поставленные задачи не были выполнены. С 17 апреля на большинстве участков фронта активные боевые действия прекратились. В то же время развернулись ожесточённые воздушные сражения на Кубани 1943 . Во второй половине апреля – начале мая противник предпринял несколько попыток ликвидировать плацдарм, захваченный сов. войсками южнее Новороссийска, – героическую «Малую землю» , однако все его атаки были отбиты.

Тем временем войска Северо-Кавказского фронта готовились к продолжению наступательной операции. Армии были пополнены личным составом и боевой техникой, значительно улучшилось их обеспечение материальными средствами, войскам были поставлены новые задачи. 29 апреля наступление возобновилось. Главный удар наносила 56-я армия севернее и южнее Крымской. С её действиями согласовывались удары других армий. После тяжёлых боёв 4 мая станица была освобождена. Но для развития успеха сил уже не было. С 19 мая 56-я армия перешла к обороне на достигнутом рубеже, не выполнив задачи, определённые планом операции. В дальнейшем, с 26 мая по 7 июня, а затем в конце июня – начале июля Северо-Кавказский фронт предпринял ещё ряд частных операций по прорыву обороны нем.-рум. войск, но решительного успеха не добился. С первых чисел июля активные действия Северо-Кавказского фронта прекратились. Войска перешли к обороне. Наступило время решающих сражений кампании в районе Курска.

В результате зимнего 1942/1943 наступления сов. войск и вынужденного их отхода в марте 1943 от Харькова образовался т.н. Курский выступ. Конфигурация линии фронта давала обеим сторонам определённые преимущества для проведения наступательных операций, но вместе с тем и создавала угрозы в случае перехода их в наступление. Расположенные на Курском выступе войска Центрального и Воронежского фронтов угрожали флангам и тылам нем. групп армий «Центр» и «Юг». В свою очередь эти вражеские группировки, занимая орловский и белгородско-харьковский плацдармы, имели благоприятные условия для нанесения фланговых ударов по сов. войскам, оборонявшимся в районе Курска. Руководство вермахта решило воспользоваться этими условиями. Оно спланировало наступательную операцию с условным наименованием «Цитадель». Планом операции предусматривалось ударами по сходящимся направлениям с севера и юга по основанию Курского выступа на 4-й день наступления окружить и затем уничтожить здесь сов. войска. В последующем нанести удар в тыл Юго-Западному фронту и развернуть наступление в северо-восточном направлении в целях выхода в глубокий тыл центральной группировке сов. войск и создания угрозы Москве.

Чтобы отразить удары врага, войска Центрального, Воронежского фронтов и Степного военного округа создали мощную оборону, включавшую 8 оборонительных полос и рубежей общей глубиной 250–300 км.

Обстановка на советско-германском фронте и планы сторон на лето 1943 г

Перед новым испытанием

В конце марта 1943 г. после ожесточенных зимних сражений на советско-германском фронте наступило относительное затишье. Далеко продвинувшиеся на запад советские армии закреплялись на достигнутых рубежах. Обе воюющие стороны усиленно готовились к новым операциям.

Коммунистическая партия и советское правительство ясно сознавали, какие трудные и сложные задачи предстоит решить советскому народу для достижения полной победы над врагом. Сведения, которые поступали в Ставку Верховного Главнокомандования, свидетельствовали о твердом намерении правителей фашистской Германии взять реванш за поражение в битве под Сталинградом, о проведении ими тотальной мобилизации ресурсов страны и оккупированных государств Европы для продолжения войны. Относительно второго фронта в Европе КПСС и советское правительство не питали особых иллюзий - было ясно, что правящие круги США и Англии не пойдут на открытие второго фронта и в 1943 г.

Оценивая перспективы ведения войны летом и осенью 1943 г., советское Верховное Главнокомандование не могло не считаться с тем, что военная мощь рейха будет по-прежнему концентрироваться на Востоке. А это означало, что война потребует от советского народа и его армии нового напряжения всех сил. В приказе Верховного Главнокомандующего № 95 от 23 февраля 1943 г. говорилось: «Красной армии предстоит суровая борьба против коварного, жестокого и пока еще сильного врага. Эта борьба потребует времени, жертв, напряжения наших сил и мобилизации всех наших возможностей».

Советское Верховное Главнокомандование учитывало и то, что крупные контингенты японской армии по-прежнему находились у дальневосточных рубежей Советского Союза. Это вынуждало Ставку Верховного Главнокомандования держать здесь значительные силы. Не была полностью снята угроза южным границам СССР со стороны Турции, которая продолжала ориентироваться на фашистский блок. В составе войск, находившихся на Дальнем Востоке и на южных границах СССР, на 1 апреля 1943 г. насчитывалось 1955 тыс. человек, 18,8 тыс. орудий и минометов, 3,2 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок, 4,5 тыс. боевых самолетов. Это составляло более трети личного состава, более четверти орудий и минометов, две трети танков, самоходно-артиллерийских установок и боевых самолетов действующей армии. Этот факт начисто опровергает лживые утверждения некоторых буржуазных историков о том, что Советский Союз имел возможность использовать против Германии более 90 процентов своей военной мощи, в то время как Германия в 1943-1944 гг. была вынуждена держать значительную часть своей военной мощи (35-45 процентов) на других театрах.

Перед Коммунистической партией и советским правительством со всей остротой стояла задача дальнейшей мобилизации материальных, людских и духовных сил страны для нанесения все более мощных ударов по противнику. Необходимо было и впредь с максимальной полнотой использовать преимущества советского общественного и государственного строя, социалистической экономики, всемерно укреплять и совершенствовать Вооруженные Силы, о чем постоянно заботились Центральный комитет партии, ГКО, Ставка Верховного Главнокомандования. При этом тщательно учитывались опыт войны и задачи, которые предстояло решать войскам.

В техническом оснащении Советских Вооруженных Сил были достигнуты значительные успехи. Количество автоматического оружия в действующей армии к июлю 1943 г. по сравнению с апрелем увеличилось почти в 2 раза, противотанковой артиллерии - в 1,5, зенитной - в 1,2 раза, самолетов - в 1,7 и танков - в 2 раза.

Насыщение войск новыми видами боевой техники и вооружения, накопление боевого опыта, рост военного мастерства командного состава позволили провести ряд мероприятий по организационному совершенствованию армии. Они направлялись прежде всего на то, чтобы обеспечить массированное применение и эффективное использование новейшей боевой техники в наступательных операциях, придать соединениям и объединениям большую огневую и ударную мощь и высокую маневренность.

В бронетанковые и механизированные войска, составлявшие ударную и маневренную силу сухопутных войск, поступала боевая техника улучшенных образцов - танки Т-34 с усовершенствованной ходовой частью и мотором, самоходно-артиллерийские установки СУ-122 и СУ-152. Мощный снаряд 152-мм самоходно-артиллерийской установки свободно пробивал броню танков всех типов. Если на 1 апреля 1943 г. в действующей армии насчитывалось 4882 танка и 94 самоходно-артиллерийские установки, то на 1 июля - 9831 танк и 368 самоходно-артиллерийских установок. Из общего количества танков и самоходно-артиллерийских установок к началу июля тяжелые и средние составляли уже свыше 64 процентов.

Организационные изменения в бронетанковых и механизированных войсках включали формирование танковых и механизированных соединений и танковых объединений. Весной 1943 г. создаются танковые армии по новому штату. Существовавшие до этого смешанные танковые объединения, включавшие стрелковые, танковые, механизированные и кавалерийские соединения, к лету 1943 г. стали однородными. Новые армии состояли, как правило, из двух танковых и одного механизированного корпусов, подразделений и частей усиления и обслуживания, имевших примерно одинаковую скорость передвижения и проходимость. Это повышало боевые возможности танковых войск, облегчало маневрирование крупными танковыми группировками, позволяло использовать их массированно на решающих направлениях, а также облегчало управление соединениями и их материальное обеспечение. Созданием танковых армий новой организации практически был решен важный вопрос дальнейшего организационного массирования танков.

К лету 1943 г. в Советских Вооруженных Силах были созданы четыре танковые армии однородного состава, а в июле сформирована пятая. Они являлись средством Ставки ВГК и передавались в оперативное подчинение фронтов, действовавших на главных направлениях.

Организационное совершенствование танковых и механизированных корпусов предусматривало повышение самостоятельности их действий в оперативной глубине. Это достигалось тем, что в их штаты включались артиллерийские и минометные части. Возросли боевые возможности танковых бригад и танковых полков, так как они стали получать на вооружение больше тяжелых и средних танков.

В первой половине 1943 г. продолжалось формирование самоходно-артиллерийских полков, используемых в качестве артиллерии сопровождения пехоты и танков. Ранее созданная самоходная артиллерия со всеми органами управления и материально-технического обеспечения постановлением ГКО в апреле была передана в подчинение командующего бронетанковыми и механизированными войсками Советской армии. Таким образом, бронетанковые и механизированные войска приобретали новые возможности, становились более мощными, продолжая оставаться одним из решающих родов войск как в наступлении, так и в обороне. Их использование обеспечивало увеличение размаха операций и достижение в них решительных целей. Необходимо отметить, что вследствие потерь, а также трудностей, испытываемых промышленностью, не всегда имелась возможность довести фактическую численность личного состава и боевой техники в танковых соединениях до штатной. Так, танковые корпуса обычно укомплектовывались 150-170 танками вместо 209. Однако этот недостаток компенсировался умелым применением бронетанковой техники и высоким мастерством воинов-танкистов.

Возросшее поступление в армию вооружения новых образцов способствовало проведению ряда организационных мероприятий в стрелковых и артиллерийских частях и соединениях. Крупным мероприятием, проведенным в стрелковых войсках, явилось переформирование бригад, имевших слабую огневую и ударную силу, в стрелковые дивизии. По утвержденному в июле 1943 г. штату численность стрелковой дивизии по сравнению с концом 1942 г. уменьшилась на 55 человек, количество винтовок на 200, но возросло число пулеметов-пистолетов на 321, орудий и минометов на 19. Это в наибольшей мере отвечало наступательному характеру боевых действий. Однако из-за потерь фактическую среднюю численность стрелковых дивизий на протяжении лета и осени 1943 г. не всегда удавалось довести до штатной численности. Обычно в стрелковых дивизиях насчитывалось от 6 до 8 тыс. вместо 9380 человек.

Продолжалось формирование стрелковых корпусов, начатое еще в 1942 г. Число их в действующей армии возросло с 34 в начале апреля до 64 к июлю и до 128 к началу декабря. С созданием стрелковых корпусов улучшалось управление общевойсковыми соединениями и взаимодействие их с артиллерией и танками, а также обеспечивалось массирование войск при наступлении.

Крупные организационные преобразования претерпела и артиллерия. Развитие войсковой артиллерии происходило с расчетом на то, чтобы придать соединениям и объединениям больше самостоятельности в бою, операции, расширить возможности командующих и командиров влиять на ход боевых действий, создать более выгодные условия для взаимодействия артиллерии с пехотой и танками, усилить противотанковую и противовоздушную оборону войск. Так, в стрелковой дивизии увеличилось количество 120-мм минометов с 18 до 21 и противотанковых пушек с 30 до 48. Количество орудий и минометов в танковом корпусе к концу 1943 г. по сравнению с началом года возросло с 90 до 152, в механизированном корпусе - с 246 до 252. Получили свою артиллерию и армии. За каждой общевойсковой армией организационно закреплялись пушечный, истребительно-противотанковый, минометный и зенитный артиллерийский полки. Танковая армия теперь имела два истребительно-противотанковых, два минометных, два зенитных артиллерийских полка и два самоходных артиллерийских полка.

Совершенствовалась организация артиллерии Резерва Верховного Главнокомандования (РВГК). В апреле начали формироваться шестибригадные артиллерийские дивизии, получившие наименование артиллерийских дивизий прорыва. Они насчитывали в своем составе 356 орудий и минометов вместо 248 в артиллерийских дивизиях четырехбригадного состава. Важное значение имело постановление ГКО от 12 апреля 1943 г. о создании артиллерийских корпусов прорыва в составе двух артиллерийских дивизий прорыва и одной гвардейской минометной дивизии. Всего в корпусе насчитывалось 496 орудий, 216 минометов и 864 пусковые установки М-31. Артиллерийские корпуса прорыва являлись мощной огневой силой.

Организационные изменения осуществлялись и в других видах артиллерии. К июлю тяжелая гаубичная артиллерия была сведена в бригады большой мощности (по 24 гаубицы 203-мм). Создавались тяжелые пушечные артиллерийские дивизии. Минометные полки РВГК объединялись в минометные бригады РВГК.

Бурными темпами шло развитие противотанковой артиллерии. По сравнению с началом войны число ее орудий в артиллерии РВГК увеличилось почти в 5 раз. Весной 1943 г. были созданы истребительно-противотанковые артиллерийские бригады, обладавшие высокой маневренностью. Они использовались на важнейших направлениях для отражения танковых атак гитлеровцев.

Существенные организационные преобразования претерпела полевая реактивная артиллерия. К маю 1943 г. было завершено формирование дивизий реактивной артиллерии. Дивизия состояла из трех однородных бригад. Она давала залп 3456 снарядами общим весом до 320 тонн. Кроме того, в 1943 г. были созданы полки и дивизионы реактивной артиллерии специально для танковых, механизированных и кавалерийских соединений. До апреля 1943 г. полевая реактивная артиллерия находилась в непосредственном подчинении Ставки ВГК. Постановлением ГКО от 29 апреля она переподчинялась командующему артиллерией Советской армии.

Продолжалось формирование зенитных артиллерийских дивизий четырехполкового состава (три полка вооружались 37-мм и один полк 85-мм пушками). Это позволяло поражать вражеские самолеты на высотах до 7 тыс. метров. К июлю 1943 г. число зенитных орудий и пулеметов в действующей армии увеличилось по сравнению с июлем 1942 г. более чем в 1,5 раза. Это значительно усилило противовоздушную оборону войск.

В результате организационных преобразований в артиллерии возросло число крупных соединений. Если к началу апреля в действующей армии и резерве Ставки имелось 60 артиллерийских, зенитных артиллерийских и гвардейских минометных дивизий и 17 бригад, то к началу июля - 65 дивизий и 51 бригада. Кроме того, было сформировано 4 артиллерийских корпуса прорыва. Увеличилось количество орудий и минометов в артиллерии РВГК. Если в ноябре 1942 г. она имела около 17 тыс. орудий, минометов и реактивных установок, то в июне следующего года их количество составило свыше 33 тыс.

Увеличение общего количества артиллерии РВГК полностью отвечало характеру наступательных действий советских войск. Крупные артиллерийские соединения, являясь мощным средством усиления фронтов и армий, обеспечивали более широкие возможности маневра и сосредоточения артиллерии на главных направлениях, способствовали более четкой организации управления массированным артиллерийским огнем.

Шло дальнейшее организационное совершенствование и усиление частей и соединений инженерных войск. В первой половине 1943 г. продолжалось формирование инженерно-саперных и других специальных инженерных бригад РВГК. В мае были созданы новые соединения инженерных войск - штурмовые инженерно-саперные бригады РВГК. В их задачу входило инженерное обеспечение прорыва сильно укрепленных оборонительных позиций и укрепленных районов. В связи с предстоявшим форсированием крупных водных преград началось формирование отдельных моторизованных понтонно-мостовых полков РВГК с тяжелыми мостовыми парками. В марте в состав инженерных бригад (кроме бригад специального назначения) были введены легкопереправочные парки. К лету возросло количество инженерных и понтонно-мостовых бригад. Если в начале апреля 1943 г. в сухопутных войсках их было 57, то к середине года - 61.

Наступательный характер предстоявших боевых действий потребовал реорганизации войск связи и совершенствования средств связи. Число радиостанций, имевшихся в распоряжении начальников связи фронтов и армий, увеличилось в 3 раза. Это давало возможность эшелонировать радиосредства при перемещении штабов и тем самым достигать непрерывности радиосвязи в наступательных операциях. В 2-3 раза увеличилось количество радиостанций в тактическом звене управления, что позволило в большинстве дивизий довести радиосвязь до батальона включительно, а в дивизионной артиллерии - до батареи. Восстановление корпусного звена управления повлекло за собой формирование с апреля отдельных батальонов связи корпусов. Количественный и качественный рост техники связи давал возможность бесперебойно осуществлять управление войсками и более четко организовывать взаимодействие.

Были укреплены в техническом и организационном отношении специальные войска связи, действовавшие под руководством органов госбезопасности. На них возлагалось обеспечение устойчивой закрытой телефонной связи, по которой велись переговоры руководителей партии и правительства, Ставки ВГК с фронтами и армиями. Связисты специальных войск возводили новые воздушные и кабельные линии связи, своевременно пресекали попытки вражеских диверсантов нарушить их работу.

Происходила реорганизация в химических войсках. К началу лета были созданы технические бригады для постановки дымовых завес и маскировки крупных объектов.

Существенные преобразования произошли в советских Военно-Воздушных Силах, получивших самолеты новых типов. Это позволило наряду с восполнением потерь и увеличением численности улучшить качественный состав фронтовой авиации и авиации дальнего действия. Были усилены воздушные армии и дополнительно сформированы новые авиационные соединения. Летом 1943 г. количество самолетов в истребительных и штурмовых авиационных полках увеличилось с 32 до 40, что существенно повысило их боевые возможности.

Созданные в 1942 г. воздушные армии оказались наиболее удачной формой организации авиационных объединений. К 1 апреля 1943 г. в составе действующих фронтов имелось 13 воздушных армий. Зимой и весной 1943 г. интенсивно формировались авиационные корпуса резерва Верховного Главнокомандования. В их состав вошло более 40 процентов боевой авиации действующей армии. Всего имелось четыре истребительных, девять смешанных, три штурмовых и три бомбардировочных авиационных корпуса, насчитывавших в общей сложности 2601 боевой самолет. Авиационные корпуса стали мощным маневренным средством Ставки ВГК. Они предназначались для наращивания сил авиации на главных направлениях действий войск фронтов и на период проведения операции придавались, как правило, воздушным армиям. Если в конце 1942 г. в составе воздушной армии без учета приданной авиации РВГК в среднем насчитывалось не более 400 самолетов, то к июлю 1943 г. - до 500. Придаваемые авиационные корпуса увеличивали самолетный парк воздушных армий до 750-800 машин, а армий, действовавших на главных направлениях, до 1100-1200.

Заботясь об укреплении авиации дальнего действия, Государственный Комитет Обороны 30 апреля 1943 г. принял решение об организации 8 авиационных корпусов на базе имевшихся авиационных дивизий дальних бомбардировщиков. Общее количество самолетов авиации дальнего действия к 1 июля 1943 г. было доведено до 950 боевых машин.

В советских Военно-Воздушных Силах сохранился основной состав опытных летных кадров, который пополнялся летчиками, окончившими учебные заведения. В авиационных учебных заведениях, запасных и учебно-тренировочных авиационных полках в течение 1943 г. было обучено и переподготовлено 22 082 летчика, штурмана, стрелка-радиста и воздушных стрелка. Многие командиры полков и эскадрилий прошли переподготовку на курсах усовершенствования. Командные кадры получили опыт управления авиационными соединениями и частями в оборонительных и наступательных операциях.

Возросший выпуск самолетов улучшенных конструкций и снижение боевых потерь вели к неуклонному увеличению численности советской авиации. На 1 апреля в составе действующей армии насчитывалось 5892 боевых самолета, из них 4978 (84 процента) машин новых типов. К началу июля общее количество боевых самолетов достигло 10 252, а количество машин новых типов составило 8948 (87,3 процента).

Организационные изменения происходили в воздушно-десантных войсках. Летом 1943 г. основной их штатной единицей стала воздушно-десантная бригада.

Пополнялся боевой техникой Военно-Морской Флот. Боевые корабли, транспортные и вспомогательные суда получали более совершенные автоматические зенитные установки. Значительно возросла оснащенность боевых кораблей новыми радиолокационными и гидролокационными станциями. Усиливалась противовоздушная оборона военно-морских баз и аэродромов. На флоте продолжалось создание соединений и частей истребительной, бомбардировочной, минно-торпедной и штурмовой авиации. Авиационные бригады переформировывались в авиационные дивизии, на вооружение которых поступали самолеты новых образцов.

Получали новую боевую технику Войска противовоздушной обороны страны. На вооружение авиационных частей ПВО стали поступать новые истребители. Части зенитной артиллерии среднего калибра перевооружались 85-мм зенитными пушками, получали приборы управления артиллерийским зенитным огнем (ПУАЗО-3), радиолокационные станции орудийной наводки, радиолокационные станции обнаружения и наведения («Редут-43» и «Пегматит»).

Служба воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС) Войск ПВО страны перестраивалась на радиотехническую основу. Начиная с лета 1943 г. во всех объединениях и соединениях Войск ПВО страны радиолокационные станции стали использоваться не только для обнаружения воздушного противника и наведения истребителей, но и для ориентирования самолетов в условиях плохой видимости или самолетов, сбившихся с курса, а также сопровождения бомбардировщиков и штурмовиков и предупреждения их о появлении вражеских истребителей, обнаружения аэродромов противника и наблюдения за полетами его самолетов за линией фронта.

В Войсках ПВО страны были проведены крупные организационные преобразования. Рост количества соединений и объединений ПВО осложнял управление ими. 29 июня 1943 г. Государственный Комитет Обороны принял решение о разделении Войск ПВО на два фронта - Западный и Восточный. Граница между ними проходила восточнее Архангельска, Костромы, Краснодара, Сочи. Западный фронт по своему боевому и численному составу был более сильным, так как ему предстояло действовать в зоне наиболее интенсивных налетов авиации противника. На него возлагалась противовоздушная оборона Москвы и всего Московского промышленного района, Мурманска, Ярославского промышленного комплекса, а также прифронтовых объектов и путей сообщения.

В состав Западного фронта вошли Особая Московская армия ПВО, созданная после расформирования Московского фронта ПВО, 11 корпусных и дивизионных районов ПВО и 14 соединений истребительной авиации ПВО. Истребительная авиация, оборонявшая Москву, объединялась в 1-ю воздушную истребительную армию ПВО. На 1 июля 1943 г. в Западном фронте ПВО имелось: боевых экипажей истребительной авиации - 1012, зенитных орудий среднего калибра - 3106, зенитных орудий малого калибра - 1066.

Восточный фронт ПВО обеспечивал противовоздушную оборону важнейших объектов Северного и Южного Урала, Средней и Нижней Волги, Кавказа и Закавказья. Он состоял из Закавказской зоны ПВО, 7 корпусных и дивизионных районов ПВО, 8 соединений истребительной авиации ПВО и насчитывал 447 боевых экипажей истребительной авиации, 2459 зенитных орудий среднего калибра, 800 зенитных орудий малого калибра.

Управление командующего Войсками ПВО страны было упразднено, а руководство ими возложено на командующего артиллерией Советской Армии.

С созданием фронтов противовоздушной обороны существенно улучшилось управление соединениями и частями Войск ПВО. Однако упразднение должности командующего Войсками ПВО страны оказалось недостаточно обоснованным. Командующий артиллерией Советской Армии в силу большой загруженности испытывал значительные затруднения в координации действий фронтов ПВО.

Летом в Войсках ПВО страны были созданы зенитные артиллерийские, зенитные прожекторные и зенитные пулеметные дивизии. Начали формироваться отдельные радиобатальоны ВНОС. Они оказались достаточно маневренными, что позволяло быстро организовывать службу ВНОС на территории, освобожденной от противника.

Весьма значительные преобразования произошли в структуре тыла Вооруженных Сил. Постановлением ГКО от 9 июня 1943 г. было упразднено Главное управление тыла и установлено непосредственное подчинение начальника тыла народному комиссару обороны. Был образован штаб тыла. Начальнику тыла был подчинен ряд управлений, в том числе Центральное управление военных сообщений, а также две военные академии - транспортная, тыла и снабжения. Новая структура центрального аппарата тыла Советской армии более полно соответствовала задачам, которые решались Вооруженными Силами.

Возрастание численности Советской армии и флота, поступление на вооружение большого количества новой боевой техники, а также переход к решительным наступательным действиям резко увеличили потребности войск в материальном обеспечении, а следовательно, намного расширили объем работы тыла центра, фронтов и армий. Это потребовало дополнительного формирования тыловых соединений, частей и учреждений, особенно железнодорожных, дорожных и автомобильных частей, создания складов, госпиталей. Возросло количество центральных складов НКО. В период подготовки операций значительная часть складов передавалась фронтам, главным образом действовавшим на юго-западном и западном стратегических направлениях.

При планировании стратегического наступления на лето и осень 1943 г. Ставка ВГК еще в феврале - марте произвела первую за войну передислокацию центральных складов главных и центральных довольствующих и обеспечивающих управлений Советской армии. Они были перемещены к западу от Москвы и западнее рубежа Волги - на ржевско-вяземское, курское, донбасское и таманское направления, где планировалось проведение крупных наступательных операций. Это мероприятие имело большое значение для тылового обеспечения важнейших группировок.

Наиболее существенным в организации тыла явилось введение нового положения о порядке подвоза в войска материальных и технических средств. Теперь ответственность за их доставку в подчиненные соединения и части возлагалась на старшего начальника, что обеспечивало повышение мобильности и маневренности частей и соединений в бою и операции.

К середине года значительно возросло количество автомашин в автомобильных частях Советской армии. К началу июля 1943 г. в действующей армии находились 195 662 грузовые автомашины, в то время как в апреле - 168 434.

Постоянно возраставший объем перевозок автомобильным транспортом, строительство и обслуживание военно-автомобильных дорог вызвали необходимость создания Главного автомобильного и Главного дорожного управлений, а во фронтах и армиях - управлений и отделов автомобильной и дорожной служб. Расширение восстановительных работ на военно-автомобильных дорогах и на железнодорожном транспорте повлекло за собой значительное увеличение количества дорожных и железнодорожных войск.

Инженерно-аэродромные, аэродромно-технические части пополнялись людьми и техникой. В связи с усилением тыла Военно-Воздушных Сил улучшилось инженерно-аэродромное и аэродромно-техническое обеспечение боевых действий авиации.

Были созданы новые заводы по ремонту бронетанковой техники, а также подвижные отдельные танкоремонтные батальоны, эвакуационные роты и отряды, сборно-распределительные пункты и т. д. Ремонт боевой техники и вооружения в тыловых районах фронтов и армий обеспечивал их скорейшее возвращение на поле боя.

В практику работы военно-медицинской службы внедрялись более совершенные принципы санитарной эвакуации и этапного лечения раненых, специализация госпиталей. Создавались благоприятные условия для лечения больных и раненых в оперативном и войсковом тылу. Фронтовые и армейские медицинские учреждения размещались ближе к войскам, они пополнялись опытными медицинскими кадрами. В войсках значительно улучшилась противоэпидемическая охрана. Впервые в истории войн фронт и тыл Советской армии были избавлены от опасных эпидемий.

Реорганизация структуры тыла Советской армии обеспечивала повышение боевой мощи Советских Вооруженных Сил.

В период подготовки к летне-осеннему наступлению органы тыла выполнили огромные по своему объему работы. В действующую армию поступило колоссальное количество боевой техники, транспортных средств, вооружения, боеприпасов, горючего, продовольствия, вещевого и медицинского имущества. Значительную часть материальных средств получили Брянский, Центральный и Воронежский фронты. Только в марте - июле с центральных баз и складов Главного артиллерийского управления этим фронтам было доставлено 231 516 винтовок, 276 714 пистолетов-пулеметов, 31 643 ручных и станковых пулемета, 21 868 противотанковых ружей, 333 зенитных орудия, 7365 орудий наземной артиллерии, в том числе 4384 противотанковых орудия, и 4628 минометов. Такого количества вооружения Главное артиллерийское управление не отправляло в войска ни в период подготовки контрнаступления под Москвой, ни в период подготовки контрнаступления под Сталинградом. Задача обеспечения войск боеприпасами, горючим, продовольствием в основном была решена.

Советское командование проявляло большую заботу о бытовых нуждах воинов-фронтовиков. Вещевая служба Советской армии обеспечила сезонную смену обмундирования всему личному составу действующей армии, снабдила обмундированием, обувью и снаряжением новое пополнение фронтов и личный состав формируемых частей и соединений резерва Ставки ВГК.

Весной 1943 г. по решению ГКО претерпели некоторые изменения структура и деятельность продовольственной службы. В действующей армии были созданы специальные органы и назначены должностные лица, которым вменялось в обязанность заниматься организацией питания личного состава. Были организованы центральные курсы для работников продовольственной службы и фронтовые школы поваров. Проводились кратковременные сборы поваров в соединениях. Партия требовала от командиров, политработников и хозяйственников всех степеней постоянно заботиться о быте бойцов.

Проведение столь больших и сложных мероприятий по подготовке к предстоящим боям было немыслимо без четкой работы железнодорожного и автомобильного транспорта.

Оперативные и снабженческие перевозки в этот период производились под сильным воздействием авиации противника. Особенно интенсивным ударам подвергались такие железнодорожные узлы, как Курск, Щигры, Узловая, Елец, Касторная и другие. Однако сорвать или серьезно нарушить воинские перевозки враг не сумел. Железнодорожные войска и специальные формирования НКПС быстро ликвидировали разрушения на железных дорогах фронтов и прифронтовой зоны.

Весьма затруднена была доставка грузов войскам Воронежского и Центрального фронтов, для которых перевозки совершались по однопутной линии Касторная - Курск. Решением ГКО от 8 июня 1943 г. железнодорожным частям Воронежского фронта было поручено проложить за два месяца новую линию - Старый Оскол - Ржава протяженностью 95 км. Ее постройка существенно облегчала обеспечение войск, расположенных на Курской дуге.

Курский обком партии призвал трудящихся области помочь стройке, и они горячо откликнулись на призыв. Строительство новой дороги было завершено за 32 дня, то есть почти на месяц раньше срока, установленного ГКО. За досрочное окончание работ по строительству новой железнодорожной линии более 450 участников стройки были награждены орденами и медалями.

Общий объем оперативных и снабженческих централизованных и внутрифронтовых железнодорожных перевозок в период подготовки Курской битвы по Брянскому, Центральному и Воронежскому фронтам составил 167 623 вагона.

В перевозках войск и снабженческих грузов большую роль играли автомобильные части Ставки ВГК, оперативных объединений и частей действующей армии. Особенно большой объем перевозок осуществлял автомобильный транспорт на Центральном фронте.

Дорожные войска фронтов выполнили огромную работу по восстановлению и содержанию в проезжем состоянии фронтовых и армейских военно-автомобильных дорог, а также военно-автомобильных дорог Ставки ВГК.

Большую заботу о своевременном обеспечении фронтов материальными средствами, необходимыми для боя, проявили политические отделы и партийные организации тыловых органов, частей и учреждений. Учитывая важность и специфику решаемых задач, они добивались, чтобы каждый офицер и солдат тылового подразделения, части или учреждения точно знал свои обязанности и четко их выполнял.

Подготовка к новым боям потребовала доукомплектования действующих фронтов командными, политическими и инженерно-техническими кадрами. В связи с этим увеличился офицерский корпус. Если на 1 апреля 1943 г. в действующих фронтах насчитывалось 939 884 офицера, то к 1 июля 1943 г. их стало уже 1 033 934. Кроме того, около 220 тыс. офицеров числилось в запасе. Однако средние военно-учебные заведения не полностью удовлетворяли потребность войск в высококвалифицированных кадрах в звене взвод - рота. Поэтому продолжали действовать возникшие в ходе войны фронтовые и армейские курсы младших лейтенантов, куда зачислялись лучшие младшие командиры и бойцы.

В 1943 г. достойный вклад в борьбу Советской армии против фашизма внесли национальные соединения, сформированные в братских союзных республиках. Создание таких формирований позволило организовать военную и политическую подготовку воинов той или иной национальности на родном языке. Трудящиеся союзных республик и областей направляли в добровольческие полки, дивизии, корпуса, в национальные воинские формирования новые пополнения, боевую технику, вооружение, продовольствие, поддерживали тесную связь с фронтом.

Советский Союз, выполняя интернациональную миссию, объединял усилия всех антифашистских сил в их справедливой борьбе против гитлеровских захватчиков. Одной из важнейших форм поддержки освободительной борьбы народов была всесторонняя помощь в формировании, оснащении и обучении иностранных частей и соединений на территории СССР.

29 апреля ГКО принял решение о формировании 1-й чехословацкой отдельной пехотной бригады, а в мае 1943 г. началось создание 1-й польской дивизии имени Тадеуша Костюшко. Во второй половине июля началось развертывание польских 1-й отдельной истребительной авиаэскадрильи и 1-го учебно-тренировочного авиационного отряда. Создавались также румынские и югославские части.

К лету 1943 г. возрос уровень руководства войсками со стороны командующих, командиров и штабов всех степеней. Генералы и офицеры приобрели богатый боевой опыт и навыки в управлении войсками. Большую школу прошли органы высшего военного руководства - Ставка Верховного Главнокомандования, Генеральный штаб, командующие и штабы видов вооруженных сил и родов войск. Через своих представителей Ставка была тесно связана с фронтами.

Коммунистическая партия хорошо сознавала, что, несмотря на тяжелые поражения, понесенные немецко-фашистской армией на восточном фронте зимой 1942-1943 гг., враг продолжает оставаться сильным и опасным, что он попытается взять реванш за зимние неудачи. Центральный комитет ВКП(б) принимал меры к усилению партийного влияния в войсках, призывал советских воинов напрячь все силы для достижения победы. В начале апреля «Правда» писала: «Красной армии предстоит тяжелая борьба против коварного и жестокого врага, мобилизующего все свои силы и все резервы вассальных государств... Нас ждут дни суровых боев и тяжелых испытаний».

Прилив новых сил у личного состава армии и флота вызвали первомайские призывы ЦК ВКП(б). Они отражали насущные требования той военно-политической обстановки, в которой находилась Советская страна, ясно и конкретно формулировали задачи бойцов и командиров Советской армии и Военно-Морского Флота: закреплять и развивать успехи зимних боев, не отдавать врагу ни одной пяди отвоеванной земли, готовиться к решающим сражениям с немецко-фашистскими поработителями, отомстить им за разграбление и разрушение городов и сел, насилие над женщинами и детьми, за убийство и угон в немецкое рабство советских людей.

Для выполнения этих задач необходимо было дальнейшее повышение воинского мастерства личного состава. Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин в первомайском приказе № 195 потребовал от всех бойцов продолжать без устали совершенствовать свое боевое мастерство, а от командиров всех родов войск и общевойсковых командиров - стать мастерами вождения войск, умело организовывать взаимодействие всех родов войск и управлять ими в бою, изучать противника, улучшать разведку. Эти указания легли в основу партийно-политической работы в войсках.

Новый размах придало ей постановление ЦК ВКП(б) от 24 мая 1943 г. «О реорганизации структуры партийных и комсомольских организаций в Красной армии и усилении роли фронтовых, армейских и дивизионных газет». Реорганизация была вызвана прежде всего необходимостью дальнейшего усиления связи Коммунистической партии с массами воинов и повышения роли первичных партийных и комсомольских организаций в воспитании личного состава Советской армии и Военно-Морского Флота. Почти двухлетний опыт войны показал необходимость расширения сети первичных партийных организаций. Это особенно важно было сделать в преддверии новых сражений, к которым готовились войска. В наступательных боях требовалась особая оперативность в партийной работе, когда трудно, а порою и невозможно проводить общие партийные собрания в полках и равных им частях, а бюро полковой первичной партийной организации - направлять деятельность 25-30 ротных парторганизаций, тем более что число коммунистов в них непрерывно росло. Кроме того, упразднение постановлением ГКО от 24 мая института заместителей командиров рот, батарей, эскадронов и эскадрилий по политической части требовало расширения численности партийного актива, улучшения партийной работы в ротах и равных им подразделениях.

В соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) первичные партийные организации создавались теперь в батальонах, дивизионах, эскадрильях, а в полках - партийные бюро для руководства первичными и ротными организациями. В ротах и равных им подразделениях сохранялись парторганизации или партгруппы. Комсомольские организации в Советской армии перестраивались в соответствии со структурой партийных организаций.

Подобная перестройка структуры партийных и комсомольских организаций происходила и в Военно-Морском Флоте.

Центральный Комитет ВКП(б), учитывая опыт минувших месяцев войны, ввел во всех частях и подразделениях на фронте и в тылу институт назначаемых парторгов и комсоргов. В действующей армии в случаях, когда затруднено было проведение партийных и комсомольских собраний, назначались и члены бюро. В партийных и комсомольских организациях батальонов и дивизионов стали работать освобожденные парторги и комсорги.

Изменение структуры партийных организаций в Советской армии дало возможность увеличить количество первичных парторганизаций с 40 262 на 1 июня до 60 414 к началу летних операций, то есть в полтора раза, на руководящую партийную и комсомольскую работу было выдвинуто свыше 400 тыс. активистов. На 1 июля 1943 г. в Советской армии находилось 1 818 385 коммунистов - более половины состава партии - и 2 493 396 комсомольцев. Это еще больше повысило роль партийных организаций в решении боевых задач, усилило партийное влияние на личный состав.

Большое значение в решении задач, стоявших перед войсками, имела фронтовая и армейская печать. В соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) Главные политические управления Советской армии и Военно-Морского Флота, военные советы и политорганы осуществили ряд мероприятий, которые позволили улучшить работу фронтовых, армейских и дивизионных газет, повысить их роль в политическом, военном и культурном воспитании личного состава.

Фронтовая печать организационно окрепла. Газеты стали постоянным спутником солдат. В июле 1943 г. разовый тираж только ежедневных газет на фронте составлял 1 624 тыс. экземпляров. Военные советы и политорганы улучшили руководство печатью, обеспечили повышение идейного уровня газет и помогли превратить их в подлинные центры политической работы в войсках.

Весной и летом 1943 г. вся партийно-политическая работа в Советских Вооруженных Силах строилась в тесной, неразрывной связи с подготовкой войск к решительным наступательным действиям. В связи с реорганизацией структуры партийных и комсомольских организаций и сокращением количества политработников Главные политические управления Советской армии и Военно-Морского Флота осуществили мероприятия по повышению роли и ответственности командиров подразделений за проведение непрерывной политической работы в бою. Была введена новая система учебы партийного и комсомольского актива, в войсках создан резерв для замены выбывших из строя парторгов и комсоргов, повышена ответственность партийных организаций за деятельность коммунистов полевых управлений и штабов по управлению войсками.

Главные политуправления приобрели богатый опыт руководства политорганами, улучшилась их связь с войсками и силами флота. Они стали оперативнее влиять на деятельность военных советов и политорганов фронтов и флотов, армий и флотилий, шире практиковалось изучение, обобщение и внедрение в практику передового опыта партийно-политической работы. В апреле 1943 г. были проведены всеармейские совещания агитаторов, помощников начальников политуправлений фронтов и округов по комсомольской работе, работников отделов спецпропаганды политорганов фронтов, в мае - совещание начальников фронтовых, окружных и армейских Домов Красной армии, в июле - совещание редакторов фронтовых и армейских газет. На них были выработаны конкретные мероприятия по улучшению агитационно-пропагандистской работы, деятельности культпросветучреждений, партийного и комсомольского актива в условиях развертывания широких наступательных действий.

Повышению активности и действенности агитационно-массовой работы в войсках способствовала состоявшаяся в апреле 1943 г. встреча с участниками Всеармейского совещания агитаторов члена Политбюро ЦК ВКП(б), Председателя Президиума Верховного Совета СССР М. И. Калинина. Он дал агитаторам советы, как проводить беседы с бойцами, как готовиться к тематическим выступлениям, призвал их быть носителями и проводниками высокой дисциплинированности, стремления к повышению воинского мастерства, проявлять заботу о бойцах, особенно о раненых. Эти советы выдающегося партийного и государственного деятеля имели важное значение не только для агитаторов, но и для всех, кто занимался политическим воспитанием личного состава.

Большую работу по подготовке войск к наступательным боям проводили военные советы, командиры и политорганы объединений и соединений. Главное внимание они обращали на повышение качества боевой подготовки, совершенствование воинского мастерства бойцов, умения командиров руководить войсками в обороне и наступлении. Политорганы и партийные организации распространяли передовой опыт, полученный бойцами и командирами в зимнем наступлении. Они воспитывали у воинов высокую политическую сознательность, беззаветную любовь к Родине, мужество и самоотверженность, чувство советского патриотизма и пролетарского интернационализма, укрепляли в сознании бойцов и командиров социалистические идеалы.

Повышению морально-боевого духа воинов способствовала забота партии и правительства о поощрении героев боев. Росло количество награжденных орденами и медалями. Увеличивались ряды советской гвардии. 11 июня 1943 г. Президиум Верховного Совета Союза ССР утвердил образцы Красных знамен для гвардейских армий и гвардейских корпусов. Отныне под сенью гвардейских знамен сражались не только полки, бригады и дивизии, но уже целые корпуса и армии.

В результате огромной работы Коммунистической партии личный состав действующей армии был подготовлен в морально-политическом и психологическом отношении к летним и осенним операциям 1943 г. Бойцы и командиры были полны решимости в оборонительных боях измотать противника и добиться решающих побед в предстоящем летнем наступлении.

Весной 1943 г. напряженную борьбу с германской разведкой вели органы государственной безопасности. Абвер продолжал широкую и крайне ожесточенную тайную войну против СССР. В 1943 г. количество вражеской агентуры, засылаемой в Советскую армию, тылы фронтов и глубокие тыловые районы СССР, возросло в полтора раза по сравнению с 1942 г.

Забрасываемые в Советский Союз шпионы и диверсанты снабжались оружием, взрывчатыми веществами, специальными средствами для совершения террористических актов, радиостанциями, шифрами, воинскими и гражданскими документами.

Советские органы государственной безопасности решительно пресекали действия разведки врага, самоотверженно защищали советский тыл от шпионов и диверсантов. Только с апреля по декабрь 1943 г. они обезвредили на фронте и в тылу более 12 тыс. вражеских агентов.

Большое внимание советское командование уделяло обобщению опыта войны. Вооруженная борьба, охватившая обширные территории, давала ценный материал для анализа развития военного искусства. Особенно богатый опыт накопили Советские Вооруженные Силы. В начале 1943 г. вышел в свет проект Полевого устава (ПУ-43). К июлю поступили в войска уставы и наставления некоторых родов войск и авиации. Эти документы явились концентрированным выражением основных достижений советской военно-научной мысли, военного искусства и технического прогресса того времени.

Затишье на фронте командование использовало для боевой подготовки войск, повышения тактической выучки стрелковых, танковых и артиллерийских соединений, частей и подразделений. Командиры настойчиво трудились над повышением боевого мастерства личного состава. Пехотинцы и танкисты, артиллеристы, летчики, саперы обучались в обстановке, максимально приближенной к боевой.

Размах и характер предстоявших операций требовали уделять особое внимание накоплению стратегических резервов. Если к началу апреля в резерве Ставки ВГК из состава сухопутных войск находилось 614,5 тыс. человек, 7849 орудий и минометов (без учета 50-мм минометов), 919 танков и самоходно-артиллерийских установок, то к июлю - до 1111 тыс. человек, 16 782 орудия и миномета, 2688 танков и самоходно-артиллерийских установок. Кроме того, к началу июля в резерве Ставки имелось 662 самолета. Высшей формой организации стратегических резервов являлся Степной военный округ. Входившие в округ объединения составляли второй эшелон стратегического построения советских войск на курском направлении. В докладе И. В. Сталину о состоянии резервов на 28 мая 1943 г. заместитель начальника Генерального штаба генерал А. И. Антонов сообщал: «Объединение 50 процентов всех войск резерва Ставки в составе Степного военного округа дало возможность лучше организовать руководство и контроль за ходом боевой подготовки».

В итоге огромной работы, проведенной Центральным Комитетом партии, Государственным Комитетом Обороны, Ставкой и Генеральным штабом, командованием фронтов и армий, а также политорганами весной 1943 г., значительно повысилась боевая мощь действующей армии. Численность личного состава с апреля по июль возросла на 782 тыс. человек, увеличилось количество боевой техники: орудий и минометов - на 22 714, танков и самоходно-артиллерийских установок - на 5223, боевых самолетов - на 4360.

К июлю Советские Вооруженные Силы, пополненные личным составом и боевой техникой и имевшие двухлетний опыт войны, были готовы решать новые задачи большого стратегического масштаба.

Усилия фашистской Германии по наращиванию мощи вооруженных сил осуществлялись в 1943 г. с широким размахом и были направлены главным образом на повышение боеспособности войск, действовавших на советско-германском фронте.

14 января 1943 г. начальник генерального штаба сухопутных войск выдвинул предложение провести «генеральную акцию по вооружению войск восточного фронта». На следующий день Гитлер отдал приказ, согласно которому вся военная продукция в ближайшие месяцы должна направляться в распоряжение войск на Востоке, с тем чтобы «определенное количество дивизий ускоренными темпами снабдить современными боевыми средствами, превратить их в полноценные наступательные соединения». Наиболее подготовленные людские контингенты, новейшие и лучшие виды военной техники без промедления направлялись на оснащение дивизий, действовавших на восточном фронте.

Однако при решении этой проблемы командование вермахта встретилось с большими трудностями. По данным немецкого генерального штаба, за два года войны с Советским Союзом вермахт потерял убитыми, пропавшими без вести, ранеными и эвакуированными по болезни более 4 126 тыс. человек. За это же время в вооруженные силы было призвано 3 896 295 человек.

Для пополнения и формирования новых соединений фашистскому руководству пришлось по тотальной мобилизации призвать значительное число рабочих, забронированных за предприятиями военной промышленности и транспортом, а также 60-летних мужчин и 16-18-летних юношей. Качество этого контингента как по физическому состоянию, так и по боевой выучке было низким. Вновь призванные направлялись в действующую армию после 4-6-месячного обучения, которое они проходили в армии резерва и в восстанавливаемых или формируемых дивизиях. Но часто подготовка срывалась из-за огромных потерь на Востоке. Командование вермахта было вынуждено после 6-8-недельного обучения отправлять эти контингенты на фронт. С большим трудом проходило пополнение офицерским составом. Военно-учебные заведения не успевали восполнять потери в командных кадрах. Уже к концу 1943 г. 80 процентов всех молодых офицеров имели только трехмесячную подготовку.

Снижение боеспособности вермахта вызывало тревогу фашистского руководства. 22 июня Гитлер подписал приказ № 15 о поднятии боеспособности пехоты. В нем отмечалось: «...на четвертый год войны по само собой разумеющимся причинам именно в пехоте, которая несет наиболее тяжелые жертвы и теряет своих лучших людей, проявляются известные недостатки в подготовке, резервах, деловых качествах младших командиров, затрудняется пополнение их рядов за счет молодежи. Устранение этих недостатков - обязанность военачальников всех степеней...».

Чтобы как-то справиться с проблемой пополнения вермахта, гитлеровское командование прибегло к сокращению штатов тыловых частей и подразделений.

В результате тотальной мобилизации было призвано в армию более 2 млн человек. Это позволило в первом полугодии 1943 г. создать новые дивизии и пополнить соединения, понесшие потери зимой 1942-1943 гг. С марта началось ускоренное восстановление дивизий, разгромленных под Сталинградом и в Северной Африке. Всего за первое полугодие фашистское командование вновь сформировало и доукомплектовало 50 дивизий для сухопутных и военно-воздушных сил и 4 дивизии войск СС. Однако, несмотря на мобилизацию новых контингентов, командование вермахта было вынуждено из-за огромных потерь переводить пехотные дивизии на сокращенные штаты. По новому штату вместо девяти пехотных батальонов в дивизии оставалось только шесть. Штатная численность личного состава дивизии с 16 859 человек уменьшилась до 12 708. Вместе с тем ее огневые возможности возросли в результате увеличения количества автоматического оружия, 120-мм минометов, противотанковых и зенитных орудий.

В войска поступало новое артиллерийское вооружение - противотанковые 75-мм и 88-мм пушки. И всё же, как и раньше, вермахт не имел достаточно мощного средства для борьбы с советскими танками. Бывший офицер генерального штаба вермахта Э. Миддельдорф писал: «Противотанковая оборона, без сомнения, является самой печальной главой в истории немецкой пехоты... С момента первого появления танка Т-34... не было создано приемлемого противотанкового средства пехоты».

Основная масса пехотных соединений по-прежнему находилась на советско-германском фронте. Из 253 пехотных дивизий и 2 бригад, имевшихся в вооруженных силах Германии к июлю 1943 г., на советско-германском фронте действовали 169 дивизий (до 70 процентов) и две пехотные бригады.

Исключительно важное значение придавалось гитлеровским руководством доукомплектованию и формированию танковых и моторизованных дивизий. Инспектор бронетанковых войск генерал Г. Гудериан в марте 1943 г. писал: «Речь идет о том, чтобы немедленно создать полностью боеспособные танковые дивизии, при этом лучше иметь немного полноценных дивизий вместо большого количества плохо оснащенных соединений... Если нам удастся разрешить эту задачу, то мы во взаимодействии с военно-воздушными силами и подводным морским флотом одержим победу. Если не удастся, то наземная война станет затяжной и дорогостоящей». Много внимания уделялось обеспечению танковых дивизий более совершенной боевой техникой. В войска поступали танки «Тигр», «Пантера» и самоходные орудия «Фердинанд». Эти машины были последним словом немецкой военной техники. Они имели мощное вооружение, сильную броневую защиту и совершенные прицелы, но обладали недостаточной маневренностью. Были усовершенствованы и прежние типы танков - T-III и T-ПV.

В течение первого полугодия 1943 г. немецко-фашистское командование вновь сформировало две моторизованные дивизии и столько же преобразовало в пехотные.

Остальные моторизованные и танковые соединения доукомплектовывались до штата. Из 41 танковой и моторизованной дивизии на советско-германском фронте находилось 20 танковых и 6 моторизованных дивизий, или свыше 63 процентов всех соединений бронетанковых войск. На восточный фронт направлялась и подавляющая часть бронетанковой техники.

Принимались срочные меры для пополнения авиационных соединений боевой техникой и личным составом. Решение этой проблемы осложнялось большими потерями, которые несла немецкая авиация на восточном фронте. Нехватка летного состава не позволяла заменять потрепанные в боях авиационные части. Они пополнялись на месте отдельными экипажами и самолетами, при этом многие экипажи не имели боевого опыта. Генерал-фельдмаршал А. Кессельринг, характеризуя положение в немецкой истребительной авиации в 1943 г., отмечал: «Качество подготовки новых летчиков, пополнявших ряды авиации, уже не отвечало тем требованиям, которые предъявлялись к летчикам новыми формами обороны. Наряду с ощутимой нехваткой преподавателей и инструкторов, учебных самолетов и прежде всего горючего для учебных и боевых полетов в последние два года войны стали заметными сильная утомленность летного персонала и снижение его боевой готовности». Если в марте 1942 г. бомбардировочная авиация фашистской Германии располагала 127 резервными экипажами, то в марте 1943 г. ей не хватало 364 экипажей.

Ивсе же гитлеровскому командованию, несмотря на имевшиеся трудности, удалось создать на советско-германском фронте сильную авиационную группировку, перебросив туда многие авиасоединения из Германии и с других театров войны. К лету 1943 г. из 4900 боевых самолетов до 2700 (55 процентов) находилось на советско-германском фронте и 2200 самолетов (45 процентов) на других фронтах и в Германии. Военно-воздушные силы Германии были объединены в шесть воздушных флотов, из которых четыре действовали на советско-германском фронте и два - на Западе.

К началу июля 1943 г. в составе немецко-фашистской авиации и авиации стран-сателлитов на советско-германском фронте числилось 2980 самолетов, из них 2041 бомбардировщик, 586 истребителей и 353 самолета-разведчика.

Значительно возросло производство боеприпасов. В 1943 г. их выпуск в тоннах превысил уровень 1941 г. в 4,7 раза. В стремлении обезопасить свой тыл фашистское командование прилагало большие усилия для разгрома партизанского движения на оккупированной советской территории, особенно в районах, где проходили основные коммуникации войск, нацеленных для наступления на Курск. Для этого были выделены значительные силы регулярных частей и соединений и широко использованы войска сателлитов Германии. Однако попытки разгромить партизанские формирования оказались тщетными. Огонь народной войны разгорался всё интенсивнее.

На четвертом году войны политические и военные руководители Германии предпринимали решительные шаги по идеологической обработке населения и армии. Жесткие требования предъявлялись к офицерам по усилению идеологического воспитания подчиненных. В мае верховное главное командование как образец распространило приказ командира горнострелкового корпуса генерала Ф. Шернера о воспитании боевого духа у солдат. Он призывал офицеров оказывать идеологическое влияние и добиваться сознательного участия в войне и тех солдат, которые «с тупым безразличием относятся к происходящему».

С большим рвением нацистская пропаганда взялась за укрепление сильно пошатнувшейся у немцев веры в победу. Весной 1943 г. еще больше было усилено влияние фашистской партии в вермахте. Однако с каждым месяцем увеличивалось число политических выступлений. В армии был создан центральный особый военно-полевой суд для «быстрого судебного разбирательства политических преступлений, направленных против доверия к политическому или военному руководству».

Нацистское руководство большое внимание уделяло вопросам идеологического воздействия на личный состав Советской армии. Советская контрпропаганда своевременно разоблачала идеологические диверсии врага, воспитывала у советских воинов веру в мощь своего оружия, в торжество правого дела. Последующие события показали полный крах фашистской пропаганды.

К лету 1943 г. тотальная мобилизация позволила немецко-фашистскому военному руководству значительно повысить боевую мощь армии. Вооруженные силы фашистского блока на советско-германском фронте с апреля по июль возросли: личный состав - на 266 тыс., количество орудий и минометов - на 5,4 тыс., танков и штурмовых орудий - на 2,5 тыс. Количество самолетов почти не увеличилось.

Кроме немецких дивизий, на восточном фронте продолжали действовать войска союзников рейха, насчитывавшие 32 дивизии и 8 бригад. Всего к началу июля Советской армии противостояли 232 дивизии (с учетом десяти пехотных бригад, приравненных к пяти дивизиям).

Гитлеровское командование было довольно техническим оснащением вермахта и его готовностью к нанесению новых ударов на восточном фронте. Выступая 5 июня 1943 г. в ставке фюрера в Зонтхофене, В. Кейтель заявил: «Такая военно-промышленная мощь Германии и такое вооружение не только компенсируют материальные потери, возникшие в результате известных событий, но и создают такой уровень вооружений германской армии, который превзойдет всё, что только существовало до сих пор».

Ему вторил А. Шпеер, выступивший в тот же день с речью на собрании нацистских функционеров в Берлине: «Мы предоставляем в распоряжение фронта новое оружие, новые танки, самолеты и подводные лодки в таком количестве, которое обеспечит возможность нашим солдатам не только выдержать эту борьбу, но и добиться окончательной победы». Однако нацистская клика поторопилась с выводами, в который уже раз допуская роковую ошибку - переоценку сил вермахта и недооценку Советских Вооруженных Сил. Об этом свидетельствовало соотношение сил, сложившееся на советско-германском фронте к началу июля 1943 г..

* Без учета 50-мм минометов и реактивной артиллерии.

** Без учета подводных лодок, базировавшихся в Балтийском море.

Как видно из таблицы, тотальная мобилизация дала значительные результаты; немецко-фашистское командование вкладывало в готовящееся третье наступление на советско-германском фронте всю мощь своей военной машины, однако в соотношении сил и средств произошли существенные изменения в пользу Советской армии.

Гитлеровскому командованию не удалось довести общую численность своих вооруженных сил на Востоке до уровня, достигнутого к середине ноября 1942 г., тем не менее Германия продолжала оставаться мощным противником и силы, сосредоточенные ею для нового наступления, были огромны.

Планы советского командования

К разработке плана ведения войны на лето и осень 1943 г. советское командование приступило в конце марта, сразу же после завершения зимних сражений. Выработка плана прошла ряд этапов. В этой сложной работе участвовали Ставка Верховного Главнокомандования, Генеральный штаб, командование и штабы видов вооруженных сил и родов войск, командование и штабы ряда фронтов.

Первоначально намечалось начать кампанию широкими наступательными действиями, нанося главный удар на юго-западном направлении. Верховное Главнокомандование исходило из того, что Советская армия владела стратегической инициативой и превосходила вермахт в силах и средствах. Уже в начале апреля в резерве Ставки находилось на укомплектовании шесть общевойсковых и две танковые армии, а также ряд отдельных соединений. Однако вскоре в эти замыслы были внесены изменения.

Стремясь разгадать намерения противника, советское командование пристально следило за его действиями. Ставка ВГК требовала обратить самое серьезное внимание на организацию разведки всех видов. В директиве Ставки от 3 апреля 1943 г., в частности, указывалось на необходимость «обязательно добиваться захвата пленных, чтобы постоянно следить за всеми изменениями в группировке противника и своевременно определять направления, на которых противник производит сосредоточения войск, и особенно своих танковых частей». Разведывательному управлению Генерального штаба и Центральному штабу партизанского движения ставилась задача выяснить наличие и расположение резервов, ход перегруппировок и сосредоточения войск, перебрасываемых из стран Западной Европы.

Все виды разведки внесли свой вклад в раскрытие планов немецко-фашистского командования. Напряженно действовала войсковая разведка. Только в общевойсковых соединениях и частях Центрального и Воронежского фронтов с апреля по июль 1943 г. было организовано более 2700 разведывательных наблюдательных пунктов, не считая командирских и артиллерийских. Войска этих фронтов свыше 100 раз провели разведку боем, осуществили более 2600 ночных поисков и устроили 1500 засад. В результате было захвачено 187 гитлеровских солдат и офицеров. Велась глубокая разведка в тылу врага. Так, разведгруппа старшего лейтенанта С. П. Бухтоярова обнаружила 7 аэродромов, 13 полевых складов боеприпасов, 8 складов с горючим и захватила более 30 пленных. Разведчики сообщили командованию о наличии у противника новых типов танков и штурмовых орудий, а также данные о возможности его перехода в наступление.

Интенсивно проводившаяся воздушная разведка вскрыла районы сосредоточения главных группировок противника, базирование и состав немецкой авиации, систему противовоздушной обороны аэродромов, характер оборонительных сооружений, расположение опорных пунктов, огневых позиций артиллерии и районы расположения резервов. Аэрофотосъемка дала ценные данные о перегруппировках немецко-фашистских войск, сосредоточении сил и средств на курском направлении. Воздушная разведка уже к середине мая установила сосредоточение в районе Орел, Кромы более 900 танков врага, а на 16 аэродромах этого направления - более 580 самолетов. Весьма ценные разведывательные данные давали партизаны, а также органы агентурной разведки.

Сведения, поступавшие в Генеральный штаб, содержали данные о планах фашистского командования, численности, вооружении и перегруппировках войск противника в районе Курской дуги и на других участках советско-германского фронта. Так, от действовавшей под Ровно оперативной группы «Победители» весной были получены сведения о переброске гитлеровских войск на курское направление. Разведчик этой группы Н. И. Кузнецов на приеме у гаулейтера Украины Э. Коха установил, что Гитлер готовит «сюрприз» большевикам под Курском. Под «сюрпризом» подразумевалось крупное наступление. Сведения об этом были переданы по радио в Москву.

7 мая органы агентурной разведки информировали Государственный Комитет Обороны о готовящейся на орловско-курском направлении крупной наступательной операции под условным наименованием «Цитадель». 23 мая они представили новые данные, подтверждающие сообщения о приготовлениях врага к большому стратегическому наступлению в районе Орла и Курска. 26 мая было передано донесение одного из советских разведчиков: «Немцы готовят наступление из Орла на Елец и из Харькова на Воронеж с задачей окружить группировку советских войск в этих районах». Разведчик сообщал о развертывании фашистских войск в районе Орла и севернее города. В это же время органы государственной безопасности передали сведения о намерении гитлеровского командования применить в предстоящей наступательной операции впервые в большом количестве новые танки, в том числе и «тигры».

Организованная и целенаправленная деятельность всех видов разведки помогала Ставке ВГК раскрыть замысел противника, установить состав его ударных группировок и направление готовящихся ударов, то есть получить важные данные для принятия наиболее целесообразного решения. Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, отмечая сложность и многообразие проблем, решавшихся штабами и командованием в период подготовки к летне-осенней кампании, писал: «Обрабатывая полученные сведения, Генштаб должен был глубоко проанализировать их, сделать надлежащие выводы из всех многочисленных сообщений, среди которых могли быть и дезинформационные, и ошибочные. Ведь такую многогранную работу, как известно, выполняют тысячи людей в органах агентурной и войсковой разведки, партизаны и сочувствующие нашей борьбе люди».

После того как стали ясны намерения противника предпринять в районе Курского выступа крупное наступление, перед Ставкой Верховного Главнокомандования встал вопрос о характере действий советских войск. При сложившихся условиях можно было придерживаться прежнего замысла, предпринять широкие наступательные действия и упредить тем самым готовившийся удар. Однако советское командование, реально оценив силы еще мощного противника и то обстоятельство, что нацистская Германия снова сосредоточивает свои главные силы на советско-германском фронте, включая крупные танковые группировки, признало более целесообразным не спешить с переходом в наступление, а создать мощную оборону на курском направлении, дать возможность вермахту первому нанести удар и в ходе тщательно подготовленного оборонительного сражения обессилить его наиболее мощные ударные группировки, сосредоточенные в районе Орла и Белгорода, а затем перейти в контрнаступление и далее в общее стратегическое наступление. «Анализируя разведывательные данные о подготовке врага к наступлению, - отмечает А. М. Василевский, - фронты, Генеральный штаб и Ставка постепенно склонялись к идее перехода к преднамеренной обороне. Этот вопрос в конце марта - начале апреля многократно обсуждался в ГКО и Ставке».

10 апреля И. В. Сталин дал указание Генеральному штабу подготовить совещание в Ставке по обсуждению плана на лето и осень и запросить мнение командующих фронтами о возможном характере действий и вероятных направлениях ударов немецко-фашистских войск. Командующие Центральным и Воронежским фронтами выразили твердую уверенность в том, что враг будет наступать на курском направлении.

12 апреля в Ставке состоялось совещание по обсуждению плана. На нем присутствовали И. В. Сталин, Г. К. Жуков, А. М. Василевский и заместитель начальника Генерального штаба А. И. Антонов. Участники совещания пришли к выводу: наиболее вероятной целью летнего наступления вермахта будет окружение и уничтожение советских войск в районе Курского выступа. В последующем гитлеровцы попытаются развить наступление в восточном и юго-восточном направлениях, при этом не исключена возможность их наступления на северо-восток для обхода Москвы. Предполагалось, что на остальных участках фронта немецко-фашистское командование будет обороняться или вести отвлекающие действия, так как там оно не располагает силами, необходимыми для крупных наступательных операций.

Хотя стратегическая инициатива находилась у Советской армии и она имела возможность вести активные наступательные действия, Ставкой ВГК было принято предварительное решение о преднамеренной обороне. Было признано необходимым создать прочную, глубоко эшелонированную оборону на всех важнейших направлениях, и в первую очередь в районе Курского выступа. При выработке решения учитывалось, что на вооружение вермахта поступили новые танки и штурмовые орудия, борьба с которыми представит значительные трудности. Предполагалось использовать сильные стороны заблаговременно подготовленной обороны, измотать в ходе оборонительного сражения мощные танковые группировки врага и создать благоприятные условия для перехода советских войск в контрнаступление на орловском и белгородско-харьковском направлениях. Оборонительная и наступательные операции на Курской дуге были органически объединены единым замыслом и представляли собой систему операций, осуществление которых должно было обеспечить прочное удержание стратегической инициативы и переход в общее наступление на важнейших стратегических направлениях. Наступление противника необходимо было остановить в тактической зоне обороны, так как прорыв его танковых соединений в район Курска поставил бы войска Центрального и Воронежского фронтов в тяжелое положение. Именно в районе Курской дуги нужно было нанести главным силам противника решающее поражение.

Переход к временной преднамеренной обороне представлял в сложившихся условиях наиболее выгодный способ измотать ударные группировки вермахта и создать благоприятные условия для перехода в общее наступление. На совещании был предусмотрен и другой вариант: переход советских войск к активным действиям в случае, если фашистское командование не предпримет наступления под Курском в ближайшее время, а отложит его на более поздний срок.

Оборона советских войск была не вынужденной, а преднамеренной. Советская армия не теряла захваченную в зимних боях инициативу, а избирала выгодный ей характер военных действий. Выбор момента перехода в наступление ставился в зависимость от развития обстановки. Произошел редчайший в истории войн случай - сильнейшая сторона преднамеренно переходила к обороне. Принятие такого плана свидетельствует о творческом подходе советского Верховного Главнокомандования к решению стратегических задач войны. Советская армия сумела бы нанести упреждающие удары. Однако нетрудно представить, каких колоссальных усилий и потерь стоило бы это в той конкретной обстановке, когда враг оставался еще весьма сильным. Переход в контрнаступление после того, как противник будет измотан в ходе бесплодных атак, позволял рассчитывать на гораздо большие успехи с меньшими потерями. Развитие событий подтвердило абсолютную правильность планов советского командования.

Ставка ВГК считала, что летом 1943 г. основные события произойдут в полосе Западного (левое крыло), Брянского, Центрального и Воронежского фронтов. Генеральный штаб, командование Центрального и Воронежского фронтов получили указание спланировать и подготовить оборонительную операцию на Курском выступе. Одновременно началась разработка планов наступательных операций на орловском и белгородско-харьковском направлениях. Готовность войск левого крыла Западного, Брянского и правого крыла Центрального фронтов к переходу в наступление на орловском направлении назначалась на 20 мая. Задачи этим фронтам были поставлены в последних числах апреля.

25 апреля Ставка рассмотрела обстановку на Воронежском фронте, против которого противник сосредоточивал мощную группировку войск, и одобрила план обороны фронта, представленный его командованием. Срок ее готовности назначался на 10 мая. Вместе с тем Ставка предписала войскам фронта быть в готовности к наступлению не позднее 1 июня.

Отразить наступление вермахта со стороны Орла предстояло войскам Центрального фронта, а из района Белгорода - Воронежского фронта. После решения задач обороны планировался переход советских войск в контрнаступление на орловском и белгородско-харьковском направлениях. Это должно было произойти, когда противник истощит свои силы в наступательных боях. Наступательная операция на орловском направлении, которую должны были провести войска левого - крыла Западного, Брянского и правого крыла Центрального фронтов, получила кодовое название «Кутузов». Разгром белгородско-харьковской группировки врага предстояло осуществить силами Воронежского фронта и Степного округа во взаимодействии с войсками Юго-Западного фронта. План этой операции получил наименование «Полководец Румянцев».

Важная роль в сражениях отводилась Степному военному округу - мощному стратегическому резерву Ставки. На него возлагалось предотвращение глубокого прорыва противника как со стороны Орла, так и со стороны Белгорода, а при переходе в контрнаступление его войска должны были наращивать силу удара из глубины. Главной для округа была наступательная задача. Уже 23 апреля он получил указание войска «готовить главным образом к наступательному бою и операции».

Советское командование предусматривало в ходе разгрома группировок вермахта в районе Курской дуги развернуть общее наступление на юго-западном и западном направлениях, нанести поражение основным силам групп армий «Юг» и «Центр». Основные усилия сосредоточивались против группы армий «Юг». Войскам ставилась задача перейти в наступление и сокрушить немецко-фашистскую оборону на огромном фронте от Великих Лук до Черного моря и освободить важнейшие экономические районы Левобережной Украины, Донбасс, преодолеть важный стратегический рубеж - реку Днепр, отодвинуть фронт дальше от Москвы и Центрального промышленного района, освободить восточные районы Белоруссии, очистить от противника Таманский полуостров и овладеть плацдармом в Крыму.

Войскам, действовавшим на северо-западном направлении, предстояло сковать противостоящие силы вермахта и не дать противнику возможности маневрировать резервами. Войска Ленинградского и Волховского фронтов должны были наступлением на Мгу сорвать готовившийся удар противника по Ленинграду, втянув в сражение его оперативные резервы.

В выработке плана на лето и осень важное место занимал вопрос о выборе направления главного удара. Военный совет Воронежского фронта предложил сосредоточить основные усилия южнее Курска и развивать удар на Харьков, Днепропетровск, овладеть плацдармом на правом берегу Днепра с последующим выходом на рубеж Кременчуг, Кривой Рог, Херсон, а при благоприятных условиях - на меридиан Черкассы, Николаев.

Разгром южного крыла немецкого фронта, который предусматривался в предложениях Военного совета Воронежского фронта, имел большое значение. Однако более перспективным, по мнению Генерального штаба, являлся удар на Харьков, Полтаву, Киев. Освобождение столицы Украины давало огромный политический, стратегический и экономический выигрыш. В этом случае фронт противника рассекался, затруднялось взаимодействие между важнейшими его группировками, создавалась угроза флангам и тылу групп армий «Юг» и «Центр», советские войска занимали выгодное положение для последующего развития наступления. Этот план был принят.

План советского командования преследовал решительные цели: разгром наиболее мощных группировок вермахта, освобождение важнейших экономических районов, ресурсы которых были жизненно необходимы для дальнейшего ведения войны, вызволение из фашистской неволи миллионов советских людей. То, что план предусматривал разгром наиболее мощных вражеских группировок из всех, которые вермахт имел на фронтах Второй мировой войны, означало: Советский Союз снова, как и на предшествовавших этапах войны, брал на свои плечи основную тяжесть борьбы с фашистской Германией.

В период подготовки к решающим операциям Ставка ВГК уделяла большое внимание ослаблению авиационных группировок вермахта. Основные усилия советских Военно-Воздушных Сил направлялись на завоевание и удержание стратегического господства в воздухе на всем советско-германском фронте, на содействие сухопутным войскам в разгроме вражеских группировок и ведение воздушной разведки.

На Войска ПВО страны были возложены задачи оборонять от ударов с воздуха крупные административно-политические центры СССР, а также промышленные районы и объекты; прикрывать войска действующей армии и защищать ее коммуникации; наращивать систему ПВО на театре военных действий в ходе стратегического наступления. При обороне коммуникаций действующей армии усилия Войск ЦВО страны сосредоточивались на надежном прикрытии прифронтовых железных дорог, являвшихся основой всей системы коммуникаций.

На Военно-Морской Флот возлагались задачи по обеспечению приморских флангов советских войск, защите своих коммуникаций и борьбе на морских сообщениях противника.

Значительный вклад в борьбу с врагом предстояло внести советским партизанам. Центральный штаб партизанского движения должен был организовать в тылу противника невиданные по своим масштабам удары по коммуникациям немецко-фашистских войск на огромной территории, прежде всего на территории Орловской и Харьковской областей.

Государственный Комитет Обороны, Ставка и Генеральный штаб отводили важную роль в предстоящих операциях стратегическим резервам. Они создавались главным образом посредством вывода армейских объединений и соединений из действующих фронтов. В начале июля в стратегическом резерве находилось девять общевойсковых, две танковые и одна воздушная армии.

Резервные объединения и соединения располагались в соответствии с планом операций на важнейших направлениях - орловском, курском, харьковском и донбасском. Значительная их часть вошла в Степной военный округ.

Планирование тылового обеспечения войск фронтов Генеральный штаб осуществлял в тесном взаимодействии с командующими артиллерией, бронетанковыми войсками, ВВС, начальником тыла Советской армии, главными и центральными довольствующими и обеспечивающими управлениями HКО.

На основе планов боевых действий, численности армии, ее насыщенности боевой и транспортной техникой, а также реального производства всех видов материально-технических средств в течение подготовительного периода и в ходе операций были произведены расчеты обеспеченности и потребности войск фронтов. Основная масса боевой и транспортной техники, вооружения, боеприпасов, горючего, продовольствия, вещевого и медицинского имущества и других материально-технических средств шла в войска, действующие на юго-западном направлении. Район Курска стал крупнейшим за время войны местом сосредоточения материальных средств и войск. В соответствии с этим планировались и мероприятия по организации и осуществлению оперативных и снабженческих перевозок.

Советское Верховное Главнокомандование заблаговременно создало на основных стратегических направлениях необходимую группировку сил и средств. Кроме сосредоточения войск на юго-западном направлении была создана сильная группировка на западном направлении, которую составляли войска Калининского, Западного и Брянского фронтов.

На Курской дуге в полосах Центрального и Воронежского фронтов было сосредоточено с учетом стратегических резервов (Степного округа) около одной трети людей и боевых самолетов, до половины танков и самоходно-артиллерийских установок и более четверти орудий и минометов действующей армии. 11-я гвардейская армия Западного фронта, Брянский, Центральный, Воронежский фронты и Степной военный округ имели около 20 млн артиллерийских и минометных выстрелов. Советское командование последовательно проводило в жизнь принцип сосредоточения основных усилий тыла на обеспечении той группировки, которая выполняет главную задачу.

К началу июля советскому Верховному Главнокомандованию удалось достичь высокой степени массирования сил и средств на направлении главного удара и создать мощные группировки войск на юго-западном и западном стратегических направлениях.

Планирование летнего наступления вермахта на советско-германском фронте

В планах политического и военного руководства Германии на лето 1943 г. советско-германский фронт по-прежнему занимал главное место. Он оставался непреодолимой преградой на пути к победе над странами антигитлеровской коалиции. Сюда вновь направлялись основные усилия нацистской Германии и ее сателлитов.

Немецко-фашистское командование спешило с осуществлением новых стратегических планов на Востоке. Еще шли ожесточенные бои в районе Харькова и северо-западнее Курска, а 13 марта ставка вермахта отдала оперативный приказ № 5, в котором определила для войск на советско-германском фронте общие цели военных действий на летний период. «Следует ожидать, - отмечалось в приказе, - что русские после окончания зимы и весенней распутицы, создав запасы материальных средств и пополнив частично свои соединения людьми, возобновят наступление. Поэтому наша задача состоит в том, чтобы по возможности упредить их в наступлении в отдельных местах с целью навязать им, хотя бы на одном из участков фронта, свою волю, как это в настоящее время уже имеет место на фронте группы армий “Юг”. На остальных участках фронта задача сводится к обескровливанию наступающего противника. Здесь мы заблаговременно должны создать особенно прочную оборону...» В развитие этой общей установки были поставлены конкретные задачи каждой группе армий.

Приказ формулировал основные идеи операции «Цитадель» - предстоящего наступления на Курск. Выдвинутый далеко на запад Курский выступ создавал, по мнению гитлеровского командования, благоприятные возможности для окружения и последующего разгрома оборонявшихся здесь армий Центрального и Воронежского фронтов. Это возлагалось на войска, развернутые на смежных крыльях групп армий «Центр» и «Юг». Войскам группы армий «Север» предстояло в начале июля «провести операцию против Ленинграда». Ее предполагалось осуществить «при максимальном сосредоточении всей имеющейся в распоряжении артиллерии, с использованием новейшего наступательного оружия». Главнейшим для группы армий «А» являлось «высвобождение сил для других фронтов», а также «удержание любой ценой кубанского плацдарма и Крыма». Таким образом, оперативным приказом № 5 активные наступательные задачи получили три из четырех групп армий, находившихся на советско-германском фронте.

Однако замыслы командования вермахта явно не соответствовали обстановке, сложившейся в марте - апреле. Немецко-фашистские войска, понесшие колоссальные потери в зимней кампании 1942-1943 гг., не были готовы к новому крупному наступлению и не так-то скоро их можно было восполнить. Эти обстоятельства заставляли военное руководство рейха неоднократно оттягивать сроки реализации своих планов.

Начались поиски решений, которые еще до начала операции «Цитадель» позволили бы действиями ограниченного масштаба добиться определенных результатов и обеспечить более выгодные условия для наступления на Курск. 22 марта Гитлер отдал приказ о проведении операции «Ястреб». Ее предполагалось осуществить силами 1-й танковой армии ж оперативной группы «Кемпф», которые ударами по сходящимся направлениям на Купянск должны были окружить и уничтожить в районе Чугуева войска Юго-Западного фронта. Успех наступления привел бы к выпрямлению и сокращению линии фронта юго-восточнее Харькова, отодвинул ее дальше на восток, лишил советские войска, действовавшие на этом участке, возможности развернуть наступление на Днепропетровск, Запорожье, упрочил положение немецко-фашистских войск в Донбассе, а также обеспечил бы фланг и тыл ударной группировки, создаваемой на южном фасе Курской дуги.

Перспективы, которые открывала операция «Ястреб», казались столь заманчивыми, что уже через два дня Гитлер дал указание группе армий «Юг» приступить к разработке другого возможного варианта действий - более крупной операции под кодовым названием «Пантера». Операцию намечалось провести силами 1-й и 4-й танковых армий. Ее целью являлись окружение и разгром советских войск юго-восточнее Харькова, сокрушение советского фронта на линии реки Северский Донец и выход на рубеж Волчанск, Купянск, Сватово, река Красная. Начало этих операций связывалось с понижением уровня воды в Северском Донце после половодья.

В конце марта планы операций «Цитадель», «Ястреб» и «Пантера» находились в стадии разработки. Операция «Ястреб» готовилась с таким расчетом, чтобы с 13 апреля войска были в состоянии перейти в наступление через четыре дня после отдачи приказа. Вскоре последовало уточнение: в случае невозможности приступить к операции «Ястреб» в намеченные сроки ее надлежит заменить операцией «Пантера», начало которой переносится на 1 мая. Однако эти указания повисли в воздухе. Войска и к этому времени не были готовы к наступлению.

Новые коррективы в планы немецко-фашистского командования внесли события на крайнем южном крыле советско-германского фронта. Развернувшееся в апреле - мае наступление Северо-Кавказского фронта против таманской группировки сковало действовавшие здесь силы врага, так что их переброска на курское направление задерживалась, а развернувшееся над этим районом воздушное сражение привлекло значительные силы немецкой авиации, на которые уже нельзя было рассчитывать при проведении операций «Ястреб», «Пантера» и «Цитадель».

15 апреля ставка вермахта приняла «окончательное решение», отдав оперативный приказ № 6, в котором план начальной операции вермахта на советско-германском фронте летом 1943 г. получил свое законченное выражение. В нем указывалось: с 28 апреля войска группы армий «Центр» и «Юг» должны быть приведены в шестидневную готовность к осуществлению операции «Цитадель». От проведения операций «Ястреб» и «Пантера» до наступления на Курск немецко-фашистское командование вынуждено было отказаться. При определении срока начала операции «Цитадель» гитлеровское командование вновь допустило просчет. Время перехода в наступление на Курск снова и снова переносилось - ни в мае, ни в июне приступить к операции «Цитадель» не удалось.

Операции «Цитадель» отводилась исключительно важная роль. В оперативном приказе отмечалось: «Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом... В связи с этим все подготовительные мероприятия необходимо провести с величайшей тщательностью и энергией. На направлении главных ударов должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый командир, каждый рядовой солдат обязан проникнуться сознанием решающего значения этого наступления. Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира».

У основания Курской дуги развертывались мощные танковые группировки. Перед ними стояла задача: нанеся сходящиеся удары, прорваться к Курску, окружить, а затем уничтожить советские войска, оборонявшиеся в Курском выступе. Главная ставка делалась на то, чтобы обрушить внезапный массированный удар танковых дивизий, поддержанных крупными силами авиации, на узких участках фронта. Идее окружения и молниеносного разгрома советских войск западнее Курска подчинялись все мероприятия немецко-фашистского командования. Операция планировалась как «единый бросок». Войскам ставилась задача «обеспечить максимальное массирование ударных сил на узком участке, чтобы, используя местное подавляющее превосходство во всех средствах наступления (танках, штурмовых орудиях, артиллерии, минометах и т. д.), одним ударом пробить оборону противника, добиться соединения обеих наступающих армий и таким образом замкнуть кольцо окружения». Главную полосу советской обороны предполагалось прорвать в течение двух суток, и к исходу четвертого дня наступления ударные группировки вермахта должны были соединиться восточнее Курска. Окружением и разгромом более чем миллионной группировки советских войск в районе Курского выступа немецко-фашистское командование намеревалось взять реванш за Сталинград.

Согласно плану операции «Цитадель» группа армий «Юг» наносила удар с рубежа Белгород, Томаровка и должна была соединиться у Курска и восточнее города с 9-й армией группы армий «Центр». Для обеспечения наступления с востока требовалось как можно быстрее выйти на рубеж Нежега, река Короча, Скородное, Тим, не допуская при этом ослабления сил, наступающих на Обоянь. Группа армий «Центр» наносила удар с рубежа Троена, район севернее Малоархангельска, сосредоточивая основные усилия на своем левом крыле. 2-й армии, действовавшей на западном участке Курского выступа, предписывалось с началом наступления сковать советские войска, предприняв атаки местного значения, а при их отходе немедленно перейти в наступление по всему фронту. Чтобы достичь быстрого успеха, гитлеровское командование приняло решение использовать бронетанковые соединения в первом эшелоне ударных группировок, с тем чтобы они при мощной поддержке авиации прорвали тактическую зону обороны, а затем стремительно развивали наступление. Глубина операции была небольшой, поэтому широкий маневр танками в ходе ее не предусматривался.

Для осуществления намеченных планов во второй половине апреля проводились крупные подготовительные мероприятия: на северном и южном фасах Курского выступа сосредоточивались две новые армии. К 18 апреля к северу от Курска развернулась 9-я армия (13 дивизий) под командованием фанатично преданного фашистскому режиму генерал-полковника Моделя. К 25 апреля к югу от Курска заняла участок фронта 4-я танковая армия (10 дивизий). Она являлась преемницей разгромленной под Сталинградом 4-й танковой армии. Возглавлял ее генерал-полковник Гот, который зимой 1942-1943 гг. оставил свои войска на попечение Паулюса и был эвакуирован из сталинградского котла.

К началу июля на советско-германском фронте сложилась следующая группировка сил немецко-фашистской армии. На северном участке, от Баренцева моря до Ладожского озера, против войск Карельского фронта и 7-й Отдельной армии действовали 20-я горная немецкая армия и две оперативные финские группы - «Масельская» и «Олонецкая». Далее к югу, до Великих Лук, против Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов оборонялись финская оперативная группа «Карельский перешеек» и немецкая группа армий «Север». На участке от Великих Лук до района восточнее Орла находились 3-я танковая, 4-я полевая и 2-я танковая армии группы армий «Центр». Им противостояли войска Калининского, Западного и Брянского фронтов. На южном крыле советско-германского фронта, от Новосиля до Азовского моря, действовали 9-я и 2-я армии группы армий «Центр» и группа армий «Юг». Против них были развернуты войска Центрального, Воронежского, Юго-Западного и Южного фронтов. На Таманском полуострове 17-й немецкой армии, входившей в состав группы армий «А», противостоял Северо-Кавказский фронт. Остальные силы группы армий «А» обороняли Крым.

Для операции «Цитадель» выделялись три армии и одна оперативная группа (9, 2, 4-я танковая армии и оперативная группа «Кемпф»). Наступление было решено провести на узком участке, составлявшем около 13 процентов общей протяженности фронта. На курском направлении немецко-фашистское командование осуществило и решительную концентрацию сил авиации.

В плане операции «Цитадель» было отчетливо выражено стремление гитлеровских стратегов к максимальному сосредоточению сил и средств для нанесения первого удара. Это привело к тому, что к началу июля 1943 г. главное командование сухопутных сил имело в своем распоряжении на советско-германском фронте крайне ограниченные резервы: пехотную и охранную дивизии и две пехотные бригады.

Операция «Цитадель» являлась лишь первой из намеченных на лето и осень 1943 г. операций вермахта на советско-германском фронте. После нее планировалось провести последующие наступательные операции. Гитлер в оперативном приказе № 6 писал: «Я оставляю за собой также право в случае планомерного развития операции начать незамедлительно с ходу наступление на юго-восток (“Пантера”), с тем чтобы использовать замешательство в рядах противника». Таким образом, в середине апреля немецко-фашистское командование предусматривало проведение операции «Пантера» уже после завершения наступления на Курск.

План операции «Пантера» в течение мая и июня подвергся изменениям. К концу этого срока операция была спланирована и отработана не только на уровне ОКВ, ОКХ, командования группы армий «Юг», но и на уровне штабов армий. Как явствует из составленной в конце июня командованием 4-й танковой армии «Оценки обстановки для проведения операции “Цитадель” и ее продолжения», к участию в операции «Пантера» намечалось привлечь оперативную группу «Кемпф», 4-ю и 1-ю танковые армии, а также пехотные соединения 9-й армии после выхода их в район Курска. Планом предусматривалось нанесение сходящихся ударов на Купянск с целью уничтожения советских войск, находившихся в излучине Северского Донца под Изюмом, северо-западнее его и перед южным флангом оперативной группы «Кемпф». 4-я танковая армия и оперативная группа «Кемпф» наносили удар всеми своими танковыми соединениями из района восточнее Курска на юго-восток, западнее железной дороги Старый Оскол - Купянск. С севера эту танковую группировку, объединенную общим командованием, прикрывали пехотные соединения 9-й армии и оперативной группы «Кемпф». 1-я танковая армия наносила удар на Купянск из района Славянска.

По планам немецко-фашистского командования в ходе операций «Цитадель» и «Пантера» намечалось окружить и разгромить войска наиболее сильных советских фронтов - Центрального и Воронежского, а также основные силы Юго-Западного фронта. Решительное поражение предполагалось нанести и стратегическим резервам Ставки ВГК. 18 июня 1943 г. в телеграмме начальнику генерального штаба сухопутных войск командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Клюге назвал решение о проведении наступления по плану «Цитадель» наилучшим. «Оно вынудит противника, - говорилось в телеграмме, - попасть под удар наших клещей. Само наступление будет развиваться быстро благодаря наличию крупных танковых сил в обеих группах армий. Имея большой размах, оно неизбежно вовлечет в свою орбиту основные силы всех русских войск, в том числе находящиеся севернее Орла. В случае удачи оно должно принести максимальный успех. Последнее является решающим.

Таким образом, по существу, планировался разгром южного крыла стратегического фронта Советской армии, где сосредоточивалась значительная часть сил действующей армии. Это коренным образом изменило бы военно-политическую обстановку на советско-германском фронте и открыло вермахту новые перспективы борьбы. Поэтому гитлеровское командование лишь в общей форме намечало свои дальнейшие действия, ставя их в зависимость от масштабов поражения Советской армии, от наличия у советского командования резервов и от состояния собственных войск.

Немецко-фашистское командование предусматривало возможность после победы под Курском и успешного проведения операции «Пантера» развить удар в северо-восточном направлении с целью выхода в глубокий тыл центральной группировке советских войск и создания угрозы Москве. Кейтель, давая показания после окончания войны, отмечал, что в случае особого успеха операции «Цитадель» предполагалось продвигаться на северо-восток с целью перерезать железные дороги, ведущие от Москвы на юг. Успех операций «Цитадель» и «Пантера» должен был послужить сигналом к началу немецкого наступления на Ленинград. Тот факт, что операция «Цитадель» являлась исходной наступательной операцией вермахта летом 1943 г. на восточном фронте, не отрицается рядом западногерманских историков. Как пишет В. Гёрлитц, после разгрома в районе Курска «самых последних резервов русских» Гитлер «хотел пересечь верхнее течение Дона для того, чтобы либо снова достичь линии Волги, либо с юга угрожать Москве».

Со второй половины мая заметно усилилась подготовка группы армий «Север» к наступлению на Ленинград. Почти ежедневными стали попытки разведывательных групп вторгнуться в оборону советских войск, значительно возросла активность авиации, резко увеличился приток железнодорожных эшелонов в район Мги. С конца февраля до мая 18-я армия, блокировавшая Ленинград с юга, была усилена четырьмя пехотными дивизиями. К началу июля в составе 18-й армии имелось 29,5 пехотных и авиаполевых дивизий, то есть намного больше, чем в любой другой немецкой армии на советско-германском фронте. Кроме того, в резерве группы армий «Север» находилось пять дивизий.

Начиная со второй половины марта 1943 г. ОКХ и командование группы армий «Север» осуществляли разработку плана наступления на Ленинград. Первоначально операция получила кодовое название «Беренфанг» («Охота на медведя»). 21 апреля 1943 г. в докладе оперативного отдела ОКХ отмечалось, что возможны два варианта решения: наступление на Ленинград с занимаемых в данный момент позиций или проведение операции в два этапа - наступление с целью ликвидации связи Ленинграда по суше с территорией страны и создание прочного, отодвинутого на восток от города фронта, а затем наступление на сам Ленинград. С этой целью считалось необходимым после завершения операций «Цитадель» и «Пантера» усилить группу армий «Север» десятью дивизиями, из них 2-3 танковыми, по возможности теми, которые были под Севастополем, 15-18 инженерно-саперными батальонами, 20 дивизионами тяжелой полевой артиллерии.

Конкретизация плана наступления на Ленинград нашла отражение в тезисах доклада командующего группой армий «Север» Гитлеру от 7 мая 1943 г. В них отмечались большие трудности предстоящего наступления и поддерживалась идея захвата Ленинграда в два этапа - создание линии фронта по Волхову, а затем овладение самим городом. Командующий группой армий «Север» генерал-фельдмаршал Г. Кюхлер докладывал Гитлеру: «В боях за создание фронта по Волхову примут участие 2 танковые и 20 пехотных дивизий. Из них 7 останутся на фронте по Волхову, 4 вдоль Невы. Таким образом освобождаются 2 танковые дивизии, 9 пехотных дивизий.

На фронте под Ленинградом занимают позиции 13 дивизий, следовательно, в операции против Ленинграда могут принять участие 2 танковые и 22 пехотные дивизии... Желательно, чтобы финны организовали отвлекающее наступление на своем участке фронта. Если финны не в состоянии сделать этого, то следует продумать возможность подтягивания сил генерал-полковника Э. Дитля». Первый этап наступления на Ленинград получил кодовое название «Паркплац-I», второй - «Паркплац-II».

При планировании операций на лето 1943 г. немецко-фашистское командование по-прежнему недооценивало возможностей Советского государства и его Вооруженных Сил. Оно считало кризис на Востоке преодоленным и полагало, что в результате тотальной мобилизации будет достигнуто превосходство в материальных и людских ресурсах для активных наступательных действий против Советской армии.

Проводя идеологическую обработку войск и населения перед новым наступлением, немецкая пропаганда трубила о «доблести вермахта», об изменении обстановки на советско-германском фронте в его пользу. 10 мая Гитлер в своем обращении писал: «Снова благодаря заслугам наших солдат, сражающихся на Востоке, успешно преодолен кризис, какого не выдержала бы никакая армия в мире».

Гитлеровские генералы готовились обрушить на Советскую армию новые удары, подорвать ее мощь, овладеть стратегической инициативой, изменить ход войны в свою пользу. Как они считали, крупный успех на восточном фронте мог восстановить пошатнувшийся престиж рейха, остановить начавшийся процесс распада фашистского блока, укрепить моральное состояние армии и народа.

В ряде работ буржуазных историков, вышедших в последние годы, также признается, что политическое и военное руководство фашистской Германии придавало исключительно большое значение операции «Цитадель». Так, американский историк М. Кейдин отмечает: «На карту была поставлено куда значительно больше, чем просто город Курск или продвижение по местности на север, юг и восток, а именно то, что никогда не отразилось бы на схемах и картах, - беспощадная расправа над русскими, и в этом заключалась суть немецкого плана: измотать, перемолоть, рассеять, убить и захватить... Позднее, если операция “Цитадель” пойдет так, как рассчитывал Гитлер, последует большое новое наступление на Москву. Позднее он претворит в жизнь свой совершенно секретный план “Песец”, и германские вооруженные силы молниеносным ударом оккупируют Швецию. Позднее он... усилит войска в Италии, чтобы отбить вторжение союзников и сбросить их в море, ибо он знал, что приближается время этого вторжения. Направит мощные подкрепления на Атлантический вал, - может быть, достаточные, чтобы сломить хребет силам вторжения из Англии... Это было не только русской судьбой, которая должна была решиться под Курском, а судьба самой войны».

Нацистское руководство рассматривало наступление на Востоке и как военную и как важнейшую политическую акцию. В мае на совещании в рейхсканцелярии начальник штаба верховного главнокомандования генерал-фельдмаршал Кейтель констатировал: «Мы должны наступать из политических соображений». Фашистские главари снова призывали немецкий народ и вермахт к тотальной войне против Советского Союза, к уничтожению советских людей. Выступая в апреле в Харькове перед офицерами танкового корпуса СС, Гиммлер заявил: «Здесь, на Востоке, решается судьба... Здесь русские должны быть истреблены как люди и как военная сила и захлебнуться в своей собственной крови».

Гитлеровское командование, планируя операции на лето 1943 г., ставило перед собой далеко идущие военно-политические цели. Однако они не соответствовали возможностям вермахта и были выдвинуты на основе ошибочной оценки соотношения сил на восточном фронте и характера обороны советских войск на Курской дуге.

Советское Верховное Главнокомандование избрало наиболее целесообразную форму вооруженной борьбы. Его решение о временном переходе к преднамеренной обороне полностью соответствовало сложившейся обстановке и предоставляло советским войскам наиболее благоприятные возможности для достижения поставленных целей.

Ростовская операция . Немецкое командование решило нанести два одновременных удара против правого и левого крыла Южного фронта (А. И. Ерёменко) и разгромить ударные группировки фронта. К 10 января противник сосредоточил против войск 5-й ударной армии сильную подвижную группу из 6-й и 11-й танковых, 306-й, 336-й пехотных и 7-й авиаполевой дивизий, насчитывавшую свыше 200 танков. Одновременно юго-западнее Зимовников враг сосредоточил вторую сильную группировку в составе 17-й и 23-й танковых, 16-й и СС «Викинг» моторизованных дивизий и нескольких пехотных частей. Командование Южного фронта приняло решение повернуть основные силы 2-й гвардейской армии (Р. Я. Малиновский) на юг и совместно с частями 51-й армии разгромить врага юго-западнее Зимовников. 10 января соединения 2-й гвардейской и 51-й армий нанесли сильный удар юго-западнее Зимовников в направлении на Пролетарскую и Сальск. Одновременно на правом крыле войска 5-й ударной и часть сил 2-й гвардейской армий отразили все атаки врага и вышли к нижнему течению Северного Донца. (стр.84)

2-я ударная армия Волховского фронта (К. А. Мерецков) 13 января возобновила наступление на всем фронте, но, встретив повсюду упорное сопротивление противника, имела незначительное продвижение.

Совинформбюро . Войска Донского фронта в боях 27-31 января закончили ликвидацию группы немецко-фашистских войск, окружённых западнее центральной части Сталинграда. В ходе боёв, а также показаниями захваченных в плен немецких генералов установлено, что к 23 ноября 1942 года под Сталинградом было окружено по меньшей мере 330 тысяч войск противника, если считать также тыловые, строительные и полицейские части, а не 220 тысяч, как сообщалось об этом ранее… Сегодня нашими войсками взят в плен вместе со своим штабом командующий группой немецких войск под Сталинградом, состоящей из 6-й армии и 4-й танковой армии, - генерал-фельдмаршал Паулюс и его начальник штаба генерал-лейтенант Шмидт… Всего, следовательно, взято в плен 16 генералов…

(192 КБ) - Хроника Великой Отечественной войны 1941: июнь · июль · август · сентябрь · октябрь · ноябрь · декабрь 1942: январь … Википедия

Хроника Великой Отечественной войны 1941: июнь · июль · август · сентябрь · октябрь · ноябрь · декабрь · 1942: январь · февраль · март · … Википедия

Хроника Великой Отечественной войны 1941: июнь · июль · август · сентябрь · октябрь · ноябрь · декабрь · 1942: январь · февраль · март · … Википедия

The Rise and Fall of the German Air Force 1933-1945

Их асы по праву считались лучшими в мире.

Их истребители господствовали над полем боя.

Их бомбардировщики стирали с лица земли целые города.

А легендарные «штуки» наводили ужас на вражеские войска.

Военно-воздушные силы Третьего Рейха - прославленные Люфтваффе - были такой же важной составляющей блицкрига, как и танковые войска. Громкие победы Вермахта были бы в принципе невозможны без авиационной поддержки и воздушного прикрытия.

До сих пор военные эксперты пытаются понять, каким образом стране, которой после Первой мировой войны было запрещено иметь боевую авиацию, удалось не только в кратчайшие сроки построить современные и эффективные ВВС, но и долгие годы удерживать господство в воздухе, несмотря на подавляющее численное превосходство противника.

Эта книга, изданная британским Воздушным министерством в 1948 году, буквально «по горячим следам» только что закончившейся войны, была первой попыткой осмыслить ее боевой опыт. Это - подробный и в высшей степени компетентный анализ истории, организации и боевых операций Люфтваффе на всех фронтах - Восточном, Западном, Средиземноморском и Африканском. Это - увлекательный рассказ о стремительном взлете и катастрофичном падении военно-воздушных сил Третьего Рейха.

Разделы этой страницы:

Летняя кампания на Восточном фронте

Направление главного удара

Вопреки ожиданиям, летняя кампания советских войск началась 10 июня с крупного наступления на финской границе в Карелии вдоль побережья Финского залива, в результате которого 20 июня был взят Выборг. Сначала немцы не пытались усилить группировку люфтваффе на этом направлении, не желая ослаблять основной фронт ради поддержки финнов, однако быстрое ухудшение обстановки вынудило перебросить из-под Нарвы в Финляндию 50 пикирующих бомбардировщиков и одномоторных истребителей.

Когда 23 июня началось основное наступление советских войск, немецкая авиация севернее Припятских болот была уже несколько ослаблена событиями на побережье Финского залива, что усугублялось отзывом еще 50 истребителей в Германию для укрепления системы ПВО Рейха, ослабленной переброской значительных сил в Нормандию. К 3 июля наступавшие советские войска уже заняли Витебск, Могилев и Минск. Необходимо было срочно усиливать центральное направление, и сюда спешно перебрасывался буквально каждый самолет, который можно было снять с других фронтов.

Немедленно были возвращены 40 истребителей из числа переданных ПВО Рейха, еще примерно столько же было переброшено на север из состава 4-го воздушного флота, однако сильнее всего ощущалась потребность в штурмовой авиации для действий против наступавших советских колонн. Соответственно, и без того ослабленный итальянский фронт вынужден был отдать еще 85 ФВ-190, лишившись (причем безвозвратно) последних ударных сил, которые можно было бросить на поддержку наземных войск. 40 самолетов были переброшены из Нормандии, несмотря на критическую ситуацию, сложившуюся там после захвата союзниками плацдарма (впрочем, там они не играли большой роли), а еще 70 машин - из 4-го воздушного флота. Таким образом, для ослабления давления на уже начинавший разваливаться центральный участок фронта к началу июля было направлено около 270 самолетов.

Этих сил было явно недостаточно, чтобы остановить бегство. В течение дня 12 июля советские войска в Прибалтике продвинулись вперед более чем на 30 км; 13 июля они заняли Вильнюс; за ним последовали Пинск и Гродно. Южнее Припятских болот также полным ходом шло отступление. За период с 24 по 28 июля немцы оставили Брест, Люблин, Львов и Пшемысль. Разгром был настолько полным, что на этот участок перебрасывались все возможные силы, даже несмотря на риск оголения карпатского и балканского направлений в Румынии. В попытке заткнуть брешь у 4-го воздушного флота были отобраны последние силы непосредственной поддержки наземных войск. Больше в бой бросать было нечего.

Таким образом, к концу июля распределение сил люфтваффе на Восточном фронте претерпело заметные изменения, а понесенные в течение июля потери намного превысили полученные подкрепления, вследствие чего численность авиации на основном фронте от Балтики до Черного моря сократилась примерно до 1750 самолетов:

Флот	Дальние бомбардировщики	Штурмовики	Ночные бомбардировщики	Одномоторные истребители	Двухмоторные истребители	Дальние разведчики	Тактические разведчики	Всего
1-й ВФ	-	155	110	70	-	30	35	400
6-й ВФ	305	375	50	215	50	55	110	1160
4-й ВФ	30	-	35	30	40	25	40	200
Всего	335	530	195	315	90	110	185	1760

Более того, постоянные смены аэродромов, вызванные не только перебросками частей с других участков фронтов, но и постоянными отступлениями и перебазированиями, привели к сильной дезорганизации и серьезному ухудшению состояния техники. В результате, несмотря на значительное усиление центрального направления, средняя активность авиации не превышала 500–600 самолето-вылетов в день, чего было совершенно недостаточно для ослабления давления на потрепанные и измотанные наземные войска.

События на Балканах

Именно в этот момент внезапно обострилась обстановка на Балканах. Слабость люфтваффе в Румынии уже показали налеты авиации союзников из Италии на нефтепромыслы Плоешти 9 и 15 июля, против которых всего удалось совершить не более 50 самолето-вылетов (из которых половину совершили румынские части), а 22 июля активность истребительной авиации была еще ниже. Таким образом, уже начали сказываться переброски истребителей с южного направления в Польшу и Галицию.

Однако наибольшую озабоченность у немцев в этот момент вызывала политическая ситуация. К концу июля стало ясно, что едва ли стоит и дальше рассчитывать на нейтралитет Турции. Ожидаемые действия Турции требовали от люфтваффе заблаговременного принятия мер. Управление II авиакорпуса, освобожденное от обязанностей во Франции, 31 июля было направлено в Болгарию исключительно в целях организации обороны и обеспечения безопасности, поскольку достаточно крупных сил для наступательных действий больше не оставалось.

Линия фронта приблизительно соответствует положению к моменту начала советского наступления (см. также карту 21). 5-й воздушный флот (Восток) продолжал контролировать действия авиации в Финляндии и Северной Норвегии, а 1-й воздушный флот прикрывал Прибалтику. Зона ответственности 6-го воздушного флота полностью включала польское и белорусское направление вплоть до Карпат, а 4-й воздушный флот занимал участок от Галиции до Черного моря по рубежу реки Прут. На Балканах за действия в Югославии, Албании и Северной Греции по-прежнему отвечало отдельное Командование люфтваффе «Юго-Восток».

Переворот в Румынии

На южном участке фронта установилось тревожное затишье, прерванное 23 августа переворотом в Румынии, совпавшим с форсированием советскими войсками реки Прут. Захваченные врасплох немцы немедленно направили на новый угрожаемый участок дополнительные силы авиации. 40 Ю-87 были переброшены на аэродром Зилиштя из Эстонии, с другой стороны Карпат прибыли 30 истребителей ФВ-190. Предпринимались попытки перебросить по воздуху подкрепления в Бухарест, однако, поскольку большинство аэродромов, включая Банеаса, находилось теперь в руках румын, а Отопени, который удерживали немцы, стал непригоден для использования после американской бомбардировки, результаты были незначительны и на обстановку не повлияли. Попытку доставить воздушно-десантные войска из Югославии пришлось отменить 25 августа из-за плохой погоды, нехватки обученных экипажей и отсутствия в достаточном количестве исправных Ме-323. Таким образом, попытка вернуть Бухарест силами воздушного десанта провалилась, и аналогичные операции против Плоешти и Фокшани пришлось отменить. Последняя попытка восстановить положение в столице бомбовым ударом по Бухаресту в тот же день результатов не дала.

Было ясно, что ситуация быстро выходит из-под контроля, и любые попытки остановить советское наступление ограниченными ресурсами бесплодны. Констанца была занята 29 числа, Плоешти - 30-го, а 31 августа советские войска вошли в Бухарест. Оставалось лишь спасать то, что еще можно было спасти от полного разгрома, и как можно скорее отводить все оставшиеся части немецкой авиации, главным образом в Венгрию, уничтожая перед отступлением аэродромные сооружения, оборудование и запасы. Для частей, отведенных в Болгарию, передышка была недолгой. Уже 6 сентября Болгария объявила войну Германии, и Балканы пришлось оставить меньше чем через две недели после начала катастрофы.

К середине сентября на восточном и юго-восточном направлениях удалось восстановить линию фронта (на этот раз - на границах Югославии), и в зону ответственности 4-го воздушного флота в начале октября были включены силы люфтваффе в области Банат в северной части этого района. Однако едва ли можно говорить о существенном усилении, и реорганизация не компенсировала слабости люфтваффе на южном направлении, подкреплений для которого по-прежнему не предвиделось. Вдобавок именно в это время на Востоке, как и на Западе, стала ощущаться нехватка топлива, и интенсивность боевых операций была резко снижена. Ввиду напряженной ситуации с топливом в зоне ответственности 4-го воздушного флота боевые действия велись крайне экономно и малыми силами. О последствиях такого решения можно судить хотя бы по тому, что в течение дня 11 сентября на всем Восточном фронте немецкая авиация совершила лишь 250 самолето-вылетов против 2000–2500 самолето-вылетов советской авиации. Преимущество советской авиации было настолько подавляющим, что действия люфтваффе на Балканах, как, впрочем, и на других участках Восточного фронта, уже не могли повлиять на общее развитие ситуации.

Восточный фронт с октября по декабрь

Тем временем обвал на северном и центральном участках фронта продолжался. 4 сентября было подписано перемирие в Финляндии, 9 октября советские войска вышли к побережью Балтийского моря, а 13 октября пала Рига. Вскоре советские войска вошли в Восточную Пруссию. На Балканах 20 числа был взят Белград.

К этому времени 1-й воздушный флот блокирован в Курляндии, а 6-й воздушный флот занимает весь фронт от балтийского побережья Восточной Пруссии до Словакии. 4-й воздушный флот отвечает за операции на подступах к Австрии через Венгрию и Югославию. Ему подчиняются I авиакорпус, отражающий в Венгрии наступление на Будапешт, и Командование люфтваффе «Юго-Восток» на севере Югославии.

К этому времени темпы советского наступления в Польше и на Балканах на время снизились, и основные воздушные бои шли в Прибалтике и Восточной Пруссии, где 1-й воздушный флот со временем был отрезан и блокирован в Латвии. Однако нехватка топлива приковала к земле практически всю дальнюю бомбардировочную авиацию, лишив измотанные немецкие армии поддержки с воздуха, за исключением продолжавшихся малозначительных действий четырех эскадрилий, специально предназначенных для действий против железнодорожных линий. Несмотря на принятые меры, пришлось снизить активность и других видов авиации, и в среднем за день совершалось не более 500 самолето-вылетов, из которых 125–150 приходились на участок южнее Карпат.

В этом районе возникла необходимость в значительной реорганизации. В середине октября на должность командующего 4-м воздушным флотом вновь был назначен генерал-оберст Десслох, недолго пробывший на Западе в должности командующего 3-м воздушным флотом после смещения Шперрле. Одновременно в его распоряжение были переданы все силы Командования люфтваффе «Юго-Восток». Эти силы базировались теперь в районе города Печ и действовали против советских войск, наступавших вдоль Дуная от Белграда, однако они были ослаблены во время эвакуации с юга Югославии, из Албании и из Северной Греции. Остальные силы, составлявшие большую часть 4-го воздушного флота, находились теперь под командованием I авиакорпуса в районе города Кечкемет и прикрывали подступы к Будапешту. Благодаря реорганизации, любой из секторов легко мог быть усилен за счет другого, но тем не менее было понятно, что всех имевшихся в наличии сил далеко не достаточно даже при условии нормального снабжения топливом.

До конца года установилось относительное спокойствие, и линия фронта, проходившая теперь от Карпат до Восточной Пруссии, менялась мало. В конце октября в районе Кечкемета разгорелись тяжелые бои, и все силы I авиакорпуса были брошены в эти бои и против советских танковых колонн, наступавших на Будапешт. Такая ситуация сохранялась в течение всего ноября, и хотя советское наступление было остановлено у озера Балатон, угроза для Будапешта с севера и юга усиливалась. Затишье на севере позволило немного усилить 4-й воздушный флот, численность которого была доведена до 500–600 самолетов (по сравнению всего лишь с 200 машинами в июле), из которых 200 были штурмовиками. Совпавшее с прибытием подкреплений небольшое улучшение снабжения топливом позволило частично восстановить силы, и к середине ноября активность на этом участке фронта выросла до 400 самолето-вылетов в день. Однако, что бы люфтваффе ни делали, они не могли остановить советское наступление на Будапешт, и 9 декабря Красная армия вышла к Дунаю севернее города.

Шесть месяцев с июня по декабрь 1944 года стали временем беспримерных катастроф немецкого оружия как на Востоке, так и на Западе. На Востоке были утрачены последние завоевания, так легко доставшиеся в 1941 году, и не было ни малейшего проблеска надежды, подобного наступлению фон Рундштедта на Западе, хотя уже готовились планы крупного контрнаступления в начале 1945 года. На всех фронтах немцы сталкивались с полным превосходством противника в людях и технике. В полной мере проявилась прискорбная неспособность люфтваффе повлиять на ситуацию. Многочисленная советская авиация превосходила в соотношении 5–6 к 1 самые мощные силы, которые могли выставить против них люфтваффе, и было совершенно ясно, что люфтваффе вновь, как и в 1943 году, не могут играть большой роли ни на Востоке, ни на Западе. Они вновь не располагали резервами, а бои на Западе и оборона Рейха от воздушного наступления «съели» весь годовой прирост численности истребителей. Теперь положение стало безнадежным, и хотя в 1945 году немцы бросили все возможные силы в последний бой на Востоке, предотвратить надвигавшуюся катастрофу они были уже не в состоянии.

Подковообразный выступ Восточного (советско-германского) фронта второй мировой войны в районе Курска образовался в ходе зимне-весенней кампании 1942 – 1943 гг. в связи с поражением немецких войск под Сталинградом, крупным советским наступлением от Воронежа до Харькова и последующим удачным контрнаступлением группы армий «Юг» под командованием фельдмаршала Эриха Манштейна.

В результате тяжелого поражения под Сталинградом в конце 1942 – начале 1943 гг. немецкий Восточный фронт испытывал сильное давление со стороны советской армии. Пока советский Донской фронт в январе – феврале 1943 года ликвидировал окруженную сталинградскую группировку противника, на других участках советско-германского фронта осуществлялся ряд наступательных операций Красной Армии, направленных на развитие захваченной русскими стратегической инициативы. Высшее советское командование планировало развернуть общее наступление по всему фронту, проведя серию наступательных операций, согласованных друг с другом по целям и времени. Соответственно, на южном крыле фронта проводились: Ростовская операция – с 1 января по 18 февраля; Нальчикско-Ставропольская – с 3 января по 4 февраля; ликвидация сталинградской группировки – с 10 января по 2 февраля; Краснодарско-Новороссийская операция – с 11 января (завершилась только в мае). В центре проводились: Острогожско-Россошанская операция – с 13 по 27 января; Воронежско-Касторненская – с 24 января по 2 февраля. На северном крыле осуществлялись: прорыв блокады Ленинграда – с 12 по 18 января; ликвидация демянского плацдарма германских войск – с 15 по 28 февраля. Как видно, все операции были организованы во второй половине зимней военной кампании 1942 – 1943 гг., чтобы парализовать германскую армию целым рядом одновременных и последовательных ударов сразу на нескольких основных направлениях.

В ходе Воронежско-Касторненской и Острогожско-Россошанской наступательных операций были частично окружены и уничтожены, частично отброшены на запад 2-я немецкая и 2-я венгерская армии, немецкий 24-й танковый корпус и итальянский Альпийский корпус 8-й итальянской армии, удерживавшие фронт группы армий «Б» в полосе между группами армий «Дон» и «Центр». В результате в обороне групп армий «Б» и «Дон» на курском и харьковском направлениях образовался разрыв протяженностью 350 – 400 километров от Воронежа до Ворошиловграда, слабо прикрытый войсками. Развивая успех, армии Воронежского и Юго-Западного фронтов перешли к Харьковской и Миллерово-Ворошиловградской наступательным операциям. Армии Воронежского фронта 8 февраля взяли Курск, 9 февраля – Белгород, 16 февраля овладели Харьковом, на левом фланге вышли к Рыльску, Лебедину и Опошне. На правом фланге Воронежского фронта подключившаяся к операции 13-я армия Брянского фронта 7 февраля выбила немцев из города Фатеж. Соединения подвижной группы войск Юго-Западного фронта 8 февраля перешли реку Северский Донец юго-восточнее Харькова и продолжали наступление к переправам через Днепр, 20 февраля выйдя на подступы к Днепропетровску и Запорожью, что создало угрозу окружения группы немецких армий «Юг» (нем. Heeresgruppe «Sud», образована 13 февраля 1943 года из группы армий «Дон», нем. Heeresgruppe «Don»). Казалось, что в День Красной Армии 23 февраля русские будут праздновать новое катастрофическое поражение германцев на Востоке. Однако командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Эрих Манштейн (Erich Manstein) подготовил и успешно провел контрудар (ряд концентрических ударов по флангам наступающего противника), позволивший, по немецким данным, в период с 19 февраля по 5 марта разгромить и частично уничтожить восемь корпусов, три бригады и семь стрелковых дивизий Воронежского и Юго-Западного фронтов – почти 35 000 советских солдат погибли, более 9 000 попали в плен, не считая потери около 700 танков и 650 орудий. 6 марта контрудар перешел в полномасштабное контрнаступление, в результате которого безвозвратные людские потери войск Воронежского и Юго-Западного фронтов в период с 4 по 25 марта 1943 года, в ходе Харьковской оборонительной операции, по данным советской историографии составили более 45 тыс. человек, общие – более 80 тыс., а также было утрачено 322 танка, 3 185 орудий и минометов. 16 и 18 марта немецкие войска вновь овладели Харьковом и Белгородом и вышли в этом районе приблизительно на ту линию фронта, которую они занимали весной 1942 года. Таким образом, немцы вполне адекватно ответили на разгром под Сталинградом и захватили стратегическую инициативу, поскольку навязали свою волю противнику и создали условия, ограничившие его возможность перехода к активным действиям на стратегическом направлении, театре военных действий и на всем фронте в целом на длительный период. Советскому командованию пришлось реагировать на вражеское контрнаступление, привлекать для его отражения стратегические резервы и временно отложить свои далеко идущие наступательные планы (так, в середине марта 1943 года было прекращено крупномасштабное наступление Брянского, Западного и недавно организованного Центрального фронтов, причем 21-ю армию из состава Центрального фронта пришлось передать Воронежскому фронту для усиления его обороны в районе Обояни; в период с 9 марта по 4 апреля на обоянское направление с Ленинградского фронта была переброшена 1-я танковая армия, которая принимала участие во фронтовой операции по снятию блокады Ленинграда).

Фамилия Манштейн (нем. Manstein), принятая урожденным Эрихом Левински после усыновления родственниками (по материнской линии Манштейн принадлежал к семейству Шперлинг (Sperling), из которого происходили многие шведские и немецкие военачальники, воевавшие с русскими, в частности, полковники Каспар и Якоб Шперлинги погибли в ходе Северной войны в Украине зимой 1709 года при штурме шведами крепости Веприк, а их родственница графиня Елена Шперлинг, супруга коменданта крепости Нарва генерала Хеннинга Горна (Henning Horn), погибла при осаде русскими Нарвы летом 1704 года), в дословном переводе с немецкого означает «человек-камень» или «каменный человек». Данное определение как нельзя лучше отражает самосознание и соответствующий стиль поведения этого полководца, черты внешности которого показывают шизотимический тип личности. Эмоционально холодный аналитик, немногословный, мыслящий абстрактными категориями, по-видимому, внутренне считавший себя «краеугольным камнем», на котором зиждется германская армия, очень властный и амбициозный, добивавшийся назначения на пост Главнокомандующего Восточным фронтом, Манштейн старался казаться близким к солдатам, но многие общавшиеся с ним фронтовики понимали, что являются лишь материалом для осуществления его честолюбивых стратегических и оперативно-тактических планов. Это хорошо показано в работе В. Нинова, посвященной Корсунь-Шевченковской битве, где Манштейн отказался от оказания дальнейшей помощи окруженной группировке германских войск, когда анализ показал бесперспективность дальнейших усилий, хотя сами окруженные продолжали предпринимать попытки прорваться из «котла».

Принадлежность к роду потомственных военных, а также родство с евреями, даже не скрывавшееся Манштейном (по отцовской линии семейства Левински, нем. Lewinsky), позволяют предположить определенную генетическую предиспозицию – комбинаторный стиль мышления в сочетании с интуицией в военной сфере (Манштейн неоднократно предугадывал действия своих противников), – обусловившую его успехи как военачальника. Во всяком случае, одних только аналитических качеств было бы недостаточно, чтобы выдвинуться из числа многочисленных офицеров, подготовленных Германским Генеральным штабом.

В своих мемуарах Манштейн часто критически отзывается о попытках Главнокомандующего (нем. Fieldherr) вооруженными силами Германии Адольфа Гитлера (Adolf Hitler) управлять ходом военных действий и указывает, что жестко отстаивал перед фюрером свою точку зрения по всем вопросам, касающимся командования подчиненными ему войсками. Вместе с тем известны и другие свидетельства. Генерал Гейнц (Хайнц) Гудериан (Heinz Guderian) отметил, что при Гитлере Манштейну часто «не везло», он бывал «не на высоте». Капитан Винрих Бер (Winrich Behr), офицер Генерального штаба сухопутных войск Германии, вспоминает высказывания своего друга, полковника Бернхарда Кламрота (Bernhard Klamroth, участник заговора против Гитлера в июле 1944 года, казнен. – П. Б. ), который советовал ему быть осторожней с Манштейном, поскольку тот противоречит Гитлеру только на словах, а на деле выполнит любые его приказания. С точки зрения некоторых историков, Манштейн резко критиковал немецкую военную стратегию только в частных беседах (дома он позволил себе демонстративно выучить свою собаку-таксу имитировать национал-социалистское приветствие. – П. Б. ), но в реальности он настолько благоговел перед личностью Адольфа Гитлера, что очень робел и даже заикался в его присутствии. Как бы то ни было, весной 1944 года, решив отстранить Манштейна от командования группой армий «Юг», Гитлер наградил его и расстался с фельдмаршалом вполне дружески, а в октябре того же года при содействии генерала Гейнца Гудериана Манштейну было дано разрешение на приобретение в собственность поместья.

С точки зрения актуального психологического состояния фельдмаршала накануне Курской битвы интересным представляется сообщение по поводу появления у него признаков катаракты, причем еще не объяснявшейся возрастом, процесс развития которой немецкие врачи пытались предотвратить в апреле 1943 года, удалив Манштейну гланды (операция по удалению катаракты правого глаза была сделана ему через год, сразу после отстранения от командования). Некоторые авторы, которые посвятили свои исследования теоретическим предпосылкам и философии болезни, считают, что симптомы конкретного заболевания представляют собой форму физического выражения психических конфликтов и, следовательно, способны высветить личностные проблемы пациента. Согласно этому взгляду, наиболее распространенные симптомы болезней нужно научиться понимать и интерпретировать как формы выражения тех или иных психических проблем. Соответственно, катаракта, которая приводит к потере остроты зрения, выражает стремление больного дистанцироваться от окружающего мира, скрыть его за мутной пеленой, чтобы как можно меньше видеть, поскольку будущее кажется опасным и безрадостным.

По-видимому, весной 1943 года Манштейн находился в состоянии глубокой депрессии, отразившейся даже на его физическом здоровье и вызванной сильным стрессом, связанным с тем нервным напряжением, которое фельдмаршал испытывал с декабря 1942 года. Склонность Манштейна к депрессии подтверждают и некоторые личные свидетельства, согласно которым он предпочитал видеть в своем деловом окружении оптимистично настроенных людей – например, такими были начальник штаба группы армий «Юг» генерал Теодор Буссе и начальник штаба 6-й армии генерал Вальтер Венк (Walter Wenck). Это было тем более важно, что, по свидетельству Р. Пагета (Rеginald Paget) – английского адвоката Эриха Манштейна, – фельдмаршал ненавидел бумажную работу и редко читал документы, которые ему доставлялись, предпочитая ориентироваться в их содержании по устным докладам компетентных офицеров.

На протяжении четырех месяцев Манштейн нес ответственность за удержание фронта группы армий «Дон», пытался организовать деблокирование окруженной сталинградской группировки, фактически обеспечивал вывод большой части войск группы армий «А» с Кавказа, осуществил подготовку и проведение успешного контрудара против Красной Армии. При этом дополнительные нервные силы отнимала необходимость постоянно удерживать маску «каменного человека». С учетом возраста – в ноябре 1942 года Манштейну исполнилось 55 лет – ему требовался длительный период восстановления, которого, однако, фельдмаршал не получил, будучи вынужден немедленно принять участие в подготовке операции «Цитадель».

Некоторые заинтересованные лица, например, старший переводчик Министерства иностранных дел Германии (в ранге посланника) Пауль Шмидт (Paul-Karl Schmidt), работавший с Адольфом Гитлером и Йоахимом Риббентропом, а после войны ставший историком и журналистом, пишущим под псевдонимом Пауль Карель (Карелл, Paul Karell), считают, что «контрудар Манштейна» в феврале – марте 1943 года мог в случае его развития привести к перелому в ходе всей войны. Однако более трезвая оценка показывает, что немцы не имели ни сил, ни времени до весенней распутицы даже выйти к Курску. По некоторым данным, общие безвозвратные потери германской армии на всех фронтах за февраль – март 1943 г. превысили 100 тыс. человек и 2 800 танков и самоходных артиллерийских установок (далее – САУ), из которых значительная часть приходится на Восточный фронт (по интегральной оценке ~75% потерь; хотя с 14 февраля 1943 года проходили сильные бои в Северной Африке, однако, количество танков в немецких частях в Ливии на 10 февраля составляло 408 машин, а в Тунисе в это же время находились одна танковая дивизия и несколько отдельных танковых батальонов, следовательно, в общей сложности на данном театре военных действий было не более 600 – 700 машин), а здесь – на потери войск группы армий «Юг», понесенные в ходе контрударов и последующего контрнаступления.

Соединения, задействованные в этих операциях, оказались серьезно ослаблены и нуждались в пополнении. Так, потери трех дивизий 1-го танкового корпуса СС, переброшенного на Восточный фронт из Франции в январе-феврале 1943 года (нем. I SS-Panzerkorps, с апреля 1943 года – 2-й танковый корпус СС), за неполные два месяца составили 11,5 тыс. солдат и офицеров убитыми и ранеными. По данным разведывательного отдела штаба Воронежского фронта, дивизии этого корпуса «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» (нем. 1 SS-Panzer-Division «Leibstandarte Schutzstafel Adolf Hitler») и «Рейх» (нем. 2 SS-Panzer-Division «Das Reich») в январе-марте потеряли до 30% личного состава, а дивизия «Мертвая голова» (нем. 3 SS-Panzer-Division «Totenkopf») в феврале-марте (основные силы дивизии приняли участие в боевых действиях с 22 февраля) – до 35% личного состава и материальной части. После мартовских боев за Харьков в частях дивизии «Лейб-штандарт СС Адольф Гитлер» осталось всего 14 боеготовых танков, а убыль личного состава превысила 4,5 тыс. человек.

С другой стороны, при попытке наступления на Обоянь немецкие 48-й танковый корпус, 1-й танковый корпус СС и моторизованная дивизия «Великая Германия» (нем. «Gross Deutschland») столкнулись на линии белгородских высот с перебрасываемыми сюда частями и соединениями вновь укомплектованных и оснащенных советских 64-й, 21-й и 1-й танковой армий, а также выделенным для их усиления 3-м гвардейским танковым корпусом (из состава 5-й гвардейской танковой армии). К тому времени 69-я армия Воронежского фронта, оставив Белгород, закрепилась на левом берегу Северского Донца, а 40-я армия отходила на север западнее Белгорода, в общем направлении на Готню, так что на белгородско-курском направлении образовался значительный разрыв в линии фронта. Однако русские упредили немцев, оперативно перебросив резервы на угрожаемое направление. В период с 18 по 21 марта соединения 21-й армии, усиленной 3-м гвардейским Котельниковским танковым корпусом, выдвинулись южнее Обояни и перешли к обороне на рубеже Дмитриевка, Приречное, Березов, Шопино, блокировав магистральное шоссе на Курск (3-й гвардейский танковый корпус уже 14 марта развернулся на рубеже Томаровка – Калинин – Ближняя); 1-я танковая армия 18 марта проходила через Курск, а 23 марта основными силами совершила 40-километровый марш в район Обояни после выгрузки в 25 км южнее Курска; 64-я армия развернулась на восточном берегу реки Северский Донец в районе Белгорода к 23 марта, укрепив оборону уже находившейся здесь 69-й армии. Бои на обоянском направлении начались 20 марта и продолжались до 27 числа, без успеха для германских войск, после чего линия фронта на северном фланге группы армий «Юг» стабилизировалась на рубеже Гапоново, Трефиловка, Белгород, Волчанск, где заняли позиции 4-я танковая армия и вновь сформированная оперативная группа «Кемпф» (нем. Armee-Abteilung «Kempf») в составе 11-го, 42-го и 52-го армейских корпусов, 3-го и 48-го танковых корпусов, а также 2-го танкового корпуса СС (см. на рисунке). С советской стороны на данном участке были развернуты в первом эшелоне – 21-я, 38-я, 40-я и 64-я армии Воронежского фронта, а во втором эшелоне – 1-я танковая и 69-я армии. Так образовался южный фас Курского выступа.

В это же время группа армий «Центр» (нем. Heeresgruppe «Mitte») не могла оказать никакого содействия группе «Юг» ударом с севера или запада, потому что отражала наступление советских войск и не располагала дополнительными силами или резервами. По результатам наступательных действий советских войск в январе 1943 года, с учетом неизбежной скорой капитуляции сталинградской группировки противника, в конце января советское Верховное Главнокомандование и Генеральный штаб Красной Армии разработали план ряда взаимосвязанных операций на центральном и северо-западном направлениях. В этих операциях должны были принять участие пять фронтов: Северо-Западный, Калининский, Западный, Брянский, а также вновь создаваемый Центральный. Замысел Ставки Верховного Главнокомандования состоял в том, чтобы силами Брянского и левого крыла Западного фронтов разгромить 2-ю немецкую танковую армию в районе Орла; с прибытием войск Центрального фронта развить наступление через Брянск на Смоленск и выйти в тыл ржевско-вяземской группировки противника; во взаимодействии с Калининским и Западным фронтами уничтожить основные силы группы армий «Центр»; войсками Северо-западного фронта окружить и уничтожить группировку противника в районе Демянска и обеспечить выход подвижной группы фронта в тыл противника, действующего против Ленинградского и Волховского фронтов. Германское командование упредило реализацию этого плана, поскольку одновременно – в конце января – Гитлер принял решение об отводе войск с ржевско-вяземского и демянского плацдармов. Однако когда сталинградская группировка германских войск капитулировала 2 февраля 1943 года, командование группы армий «Центр» еще только планировало отвести с ржевско-вяземского плацдарма соединения 9-й и 4-й армий, которые могли быть использованы для образования резервов, укрепления обороны и контрударов по наступающему противнику. В частности, вывод дивизий 9-й армии с фронта был начат в марте, а их передислокация от Смоленска в район Брянска заняла более 18 дней, полностью завершившись только в начале апреля. В то же время советское командование немедленно использовало возможность перебросить на центральное направление войска Донского фронта. Директивой Ставки 5 февраля 1943 года был образован Центральный фронт в составе 21-й, 65-й, 70-й, 2-й танковой и 16-й воздушной армий (2-я танковая и 70-я армии из резерва Ставки), командующим которого назначили генерала Константина Рокоссовского, а полевое управление Донского фронта переименовали в полевое управление Центрального фронта. В ночь на 6 февраля Ставка поставила ему задачу к 12 февраля перебазироваться в район Долгое, Елец, Ливны, развернуть свои войска между Брянским и Воронежским фронтами на рубеже Курск – Фатеж и с 15-го числа наступать в направлении Севск, Брянск, а затем Рославль, Смоленск. По плану операции, подготовленному Оперативным управлением Генерального штаба, оборону группы армий «Центр» должны были прорвать Западный и Брянский фронты, а войскам Центрального фронта следовало использовать их успехи, чтобы захватить Рославль, Смоленск и частью сил Оршу, создав для противника обстановку, близкую к окружению. Для усиления Центрального фронта и создания им подвижных ударных группировок в его подчинение были переданы из резерва 2-я танковая армия и 2-й гвардейский кавалерийский корпус, два отдельных танковых полка и три лыжно-стрелковых бригады.

Войска Брянского фронта, перешедшие в наступление 12 февраля 1943 года, оказались связаны тяжелыми боями на заранее подготовленной позиционной обороне противника и значительных успехов не достигли. Максимальное продвижение в полосе 13-й и 48-й армий Брянского фронта, которые наступали против правого фланга 2-й танковой армии противника, стремясь обойти Орел с юга и юго-востока, составило до 30 километров. 61-я и 3-я армии, наступавшие на Орел с севера (через Болхов) и востока, продвинулись еще меньше. К 24 февраля наступление Брянского фронта оказалось окончательно остановлено на рубеже Новосиль – Малоархангельск – Рождественское. На Западном фронте 16-я армия, усиленная 9-м танковым корпусом, при поддержке одной стрелковой дивизии 10-й армии 22 февраля перешла в наступление через Жиздру на Брянск, навстречу войскам 13-й армии Брянского фронта, однако была остановлена после прорыва первой оборонительной полосы на левом фланге 2-й немецкой танковой армии, продвинувшись на 13 километров (по мнению маршала СССР Ивана Баграмяна, который тогда командовал 16-й армией, причиной неудачи Жиздринской операции стало отсутствие тактической внезапности, а также то, что командующий Западным фронтом генерал Конев дважды запретил ему ввести в прорыв 9-й танковый корпус). Теперь результат сражения для каждой из сторон стал определяться скоростью сосредоточения резервов на главных направлениях, причем советской стороне препятствовало значительное расстояние (от Сталинграда до Курска), а германская сторона должна была осуществить сложный маневр, выведя войска с ржевско-вяземского плацдарма под давлением противника. Немцы смогли в сложных условиях отвести войска и успели произвести перегруппировки быстрее, что следует расценивать как крупную неудачу командования Калининского и Западного фронтов (командующие – генералы Максим Пуркаев и Иван Конев, были в марте 1943 года освобождены от командования, после чего Пуркаев в апреле назначен командующим Дальневосточного фронта, а Конев вначале переведен на второстепенное направление – командующим Северо-Западного фронта вместо маршала Семена Тимошенко (со слов маршала Георгия Жукова – по его предложению), а в июне получил должность командующего Степным военным округом). В связи со значительными трудностями транспортного характера, возникшими в ходе переброски войск из-под Сталинграда (Константин Рокоссовский отмечает, что в распоряжении фронта находилась единственная одноколейная железная дорога, а подававшиеся составы не были приспособлены для перевозки людей и лошадей, зато меры к ускорению переброски войск принимали сотрудники органов государственной безопасности, из-за чего график движения вообще был полностью нарушен, части и соединения перемешаны между собой и выгружены в местах не по назначению), начало наступления Центрального фронта было отложено с 15 на 24 февраля. Благодаря этому германское командование своевременно ввело в сражение в полосе Центрального фронта ряд прибывших в район Брянска дивизий 4-й армии, приказ об отводе которой был отдан 17 февраля, а затем и 9-й армии, начавшей отход с 1 марта.

По завершении сосредоточения основной части войск Центрального фронта, 26 февраля они начали наступление на брянском направлении силами 65-й и 2-й танковой армий, а также конно-стрелковой группы (21-я и 70-я армии все еще находились на марше к району сосредоточения восточнее города Ливны). Противник оказал упорное и организованное сопротивление, опережая советские войска в перегруппировке и развертывании сил на угрожаемых направлениях. Большой отрыв тыловых частей и баз от районов сосредоточения затруднял обеспечение армий Центрального фронта основными предметами снабжения, практически полное отсутствие дорожных и транспортных подразделений ограничили возможность маневра силами и средствами. В итоге 65-я общевойсковая и 2-я танковая армии добились ограниченного успеха, к 6 марта оттеснив противника на 30 – 60 километров, до Комаричей, Лютежа и Середины-Буды. Ввод в бой 70-й армии, развернутой к 7 марта на стыке Центрального и Брянского фронтов на участке Хальзево, Трофимовка, Ферезево, Брянцево, не изменил положения, так как армия перешла в наступление прямо с марша, неукомплектованная техническими средствами, без необходимого артиллерийского обеспечения своих действий, командный состав не имел боевого опыта – управление боем и связь оказались не организованы, стрелковые соединения атаковали с ходу, по частям, взаимодействие внутри боевых порядков пехотных частей отсутствовало, автодорожная служба работала слабо – подвоз предметов снабжения и эвакуация раненых почти отсутствовали (уже 18 марта армия была вынуждена перейти к обороне, поэтому по результатам операции штаб 70-й армии был усилен опытными офицерами, а командующий генерал Герман Тарасов снят с должности). Участие в наступлении 21-й армии не состоялось, поскольку по приказу Ставки она была передана Воронежскому фронту для усиления обоянского направления. На это же направление были перенацелены значительные силы авиации.

Однако конно-стрелковая группа под командованием генерала Владимира Крюкова, сформированная на базе 2-го гвардейского кавалерийского корпуса (3-я и 4-я гвардейские кавалерийские дивизии и корпусные части), усиленного 28-й и 30-й лыжно-стрелковыми бригадами и отдельным танковым полком, успешно наступала на левом фланге фронта в направлении Стародуб, Новозыбков, Могилев, 2 марта овладела городом Севск, а затем передовыми отрядами вышла к реке Десна севернее города Новгород-Северский, прорвавшись на запад на 100 – 120 километров. В результате этого прорыва (так называемый «Севский рейд») возникла реальная угроза для коммуникаций группы армий «Центр», но развить или закрепить успех оказалось невозможно в связи с отсутствием подвижных резервов. Несмотря на приказы Рокоссовского, генерал Крюков не принял своевременных мер для закрепления и обороны достигнутых рубежей, когда его группа была контратакована противником с флангов. К 12 марта фронт конно-стрелковой группы растянулся по дуге протяжением 150 километров, танки были без горючего, кавалеристы не имели фуража, тогда как противник нанес удар с севера и юга по флангам силами шести танковых и пехотных дивизий, рассчитывая полностью отрезать кавалерийский корпус. Группа Крюкова стала отходить на восток, к Севску. По советским данным, всего против конно-стрелковой группы было направлено девять немецких дивизий, которые к 20 марта отбросили прорвавшиеся советские соединения и окружили их передовые части западнее Севска. С фронта конно-стрелковую группу удерживали части 137-й пехотной дивизии, 102-я и 108-я пехотные дивизии 8-го венгерского армейского корпуса и воинские формирования «Особого Локотского Округа» – так называемая «Бригада Каминского», а с флангов атаковали кавалерийская дивизия СС (впоследствии 8-я кавалерийская дивизия СС «Флориан Гейер», нем. 8 SS-Kavallerie-Division «Florian Geyer»), 72-я пехотная и 9-я танковая дивизии 9-й армии (с севера); 4-я танковая, 340-я и 327-я пехотные дивизии (с юга).

Для того чтобы отразить контрудар германских войск, командование Центрального фронта было вынуждено остановить наступление и развернуть 65-ю армию на широком фронте по восточному берегу реки Сев. Понеся большие потери, части конно-стрелковой группы вели бои за Севск до 27 марта, когда они были окончательно выбиты из города, но сумели отступить и вырвались из окружения через долину реки Сев благодаря помощи со стороны вновь прибывшей 7-й Дальневосточной кавалерийской дивизии, войск 65-й и 2-й танковой армий (11-я отдельная гвардейская танковая бригада). Потери конно-стрелковой группы в ходе «Севского рейда» составили до 15 тыс. солдат и офицеров, поэтому 2-й гвардейский кавалерийский корпус пришлось вывести в тыл на переформирование, а для выяснения причин неудачного проведения операции работала комиссия Военного совета Центрального фронта, но командующий фронтом генерал Рокоссовский постановил генерала Крюкова и других офицеров корпуса суду не предавать. 21 марта 48-я, 65-я, 70-я и 2-я танковая армии Центрального фронта перешли к обороне по линии Мценск, Новосиль, Севск, Рыльск, образовав северный фас Курского выступа, причем в состав фронта были дополнительно включены 13-я и 60-я армии Брянского и Воронежского фронтов, переданные вместе с занимаемыми ими участками. Против Центрального фронта развернулись войска группы армий «Центр» в составе 7-го и 13-го армейских корпусов 2-й армии, 20-го и 23-го армейских и 46-го танкового корпусов 9-й армии, а также части сил 35-го армейского корпуса 2-й танковой армии (см. на рисунке).

Таким образом, после завершения весенних операций 1943 года Восточный фронт под Курском стабилизировался на линии: Чернышино, Мценск, Малоархангельск, южнее Дмитровска-Орловского, восточнее Севска, Рыльска, Сум, севернее Томаровки и Белгорода, и далее на юг по берегам реки Северский Донец. Участок вклинения советских войск на стыке групп армий «Центр» и «Юг», названный германским командованием «Курским балконом», так и остался проблемной зоной, которая вдавалась в расположение немцев на 150 км (увеличив общую протяженность позиций почти на 500 км) и прерывала рокадные коммуникации между указанными группами армий, нарушая связность фронта и создавая угрозу глубоких ударов по их флангам и тылу. Поэтому Курский выступ, превращенный в мощный плацдарм, глубоко врезавшийся в оборону противника, имел исключительно важное стратегическое значение для Красной Армии. Сосредоточенные здесь крупные группировки советских войск не только сковывали орловскую и белгородско-харьковскую группировки неприятеля, но и представляли для них постоянную и вполне реальную опасность. Войска Центрального фронта, занимавшие северную часть Курского выступа, располагали возможностями нанести концентрические удары по тылу и флангам орловской группировки немцев, действуя совместно с войсками Брянского фронта и левого крыла Западного фронта. Аналогичная возможность создавалась и для войск Воронежского фронта, которые могли нанести удар с севера и востока по флангам и тылу белгородско-харьковской группировки противника. Соответственно, удержание Курского выступа обеспечивало советской стороне выгодные условия для развертывания наступления с целью разгрома важнейших вражеских группировок и развития операций на территории Украины и Белоруссии.

С другой стороны, поражение под Сталинградом, связанный с этим этап вынужденной обороны и последующее овладение стратегической инициативой в марте 1943 года вновь поставили перед немецким командованием вопрос о целях, задачах, способах и средствах продолжения войны против Союза Советских Социалистических Республик (далее – СССР).

Из книги Бои у озера Балатон. Январь–март 1945 г. автора Коломиец Максим Викторович

Из книги Битва за Донбасс [Миус-фронт, 1941–1943] автора Жирохов Михаил Александрович

Общая обстановка на советско-германском фронте и планы сторон к началу 1943 года Сталинградская битва, начавшаяся 19 ноября 1942 года, кардинальным образом изменила весь ход боевых действий на советско-германском фронте. Общеизвестным является тот факт, что уже 23 ноября

Из книги Все укрепрайоны и оборонительные линии Второй Мировой автора Рунов Валентин Александрович

Глава 4 Прорыв Миус-фронта летом 1943 года

Из книги Десятая флотилия МАС (с илл.) автора Боргезе Валерио

Укрепленные районы южного крыла советско-германского фронта Южнее 26-й оборонялась 12-я армия Киевского Особого военного округа (командующий - генерал-майор П.Г. Понеделин, член Военного совета - бригадный комиссар И.П. Куликов, начальник штаба - генерал-майор Б.И.

Из книги Крупнейшее танковое сражение Великой Отечественной. Битва за Орел автора Щекотихин Егор

Глава VII Первый успех штурмовых средств. Победа в бухте Суда в марте 1941 года Греция вступает в войну. Походы к Санти Куаранта и Корфу. Организация английской военно-морской базы в Суда (о. Крит). Катера базируются на Берос. Тщетные попытки в январе и феврале. Наконец

Из книги Трагедия верности. Воспоминания немецкого танкиста. 1943–1945 автора Тике Вильгельм

ОРЕЛ - СТРАТЕГИЧЕСКИЙ ЦЕНТР СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОГО ФРОНТА Известно, что в соответствии с планом «Барбаросса» (нападение Германии на Советский Союз) Орловская область попадала под удар левого фланга немецких войск группы армий «Центр», острие которого было направлено

Из книги 14-я танковая дивизия. 1940-1945 автора Грамс Рольф

Глава 1. Формирование 3-ГО (германского) танкового корпуса СС 3-й (германский) танковый корпус СС был создан в соответствии с приказом Верховного главнокомандующего вооруженными силами от 30 марта 1943 года. Понесенные нашими войсками в ходе войны огромные потери в живой силе

Из книги Крым: битва спецназов автора Колонтаев Константин Владимирович

Из книги Пограничные войска России в войнах и вооруженных конфликтах XX в. автора История Коллектив авторов --

Глава 5. Действия разведотряда ЧФ в январе – мае 1942 года После гибели в полном составе разведотряда флота в Евпатории для возрождения в составе разведотдела ЧФ подразделения спецназа в апреле 1942-го из-под Ленинграда в Туапсе прибыл разведывательный взвод из состава

Из книги Курская битва, которую мы начали автора Букейханов Петр Евгеньевич

Глава 10. Создание в марте 1944 года подводного спецназа Черноморского флота (отряд боевых пловцов) В марте 1944 года в составе разведки Черноморского флота была создана первая часть подводного спецназа (боевые пловцы) – Разведывательный отряд особого назначения (РООН).Этот

Из книги Сталинград автора Лагодский Сергей Александрович

Глава 6. Создание и боевая деятельность «Отдельного парашютно-десантного батальона Военно-воздушных сил Черноморского флота в мае 1943-го – январе 1944 года Несмотря на неоднозначные оценки применения парашютного десанта в ходе высадки морской пехоты Черноморского флота в

Из книги автора

Глава 6. Формирование и переформирование, а также боевые действия частей морской пехоты в Севастополе в период между вторым и третьим штурмами в январе – мае 1942 года Вскоре после окончания второго штурма, в январе 1942-го, в начальный период относительного затишья вновь

Из книги автора

3. ПОГРАНИЧНЫЕ ВОЙСКА В БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЯХ НА ЮЖНОМ И СЕВЕРНОМ УЧАСТКАХ СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОГО ФРОНТА На южном (граница с Румынией) и северном (граница с Финляндией) участках советско-германского фронта обстановка для наших войск в начальный период войны сложилась более

Из книги автора

§ 1.2.3. Формирование оперативного плана весенне-летней кампании 1943 года на Востоке – замысел операции «Цитадель», его обсуждение и окончательное утверждение Когда Гитлер принял решение нанести упреждающий удар, перед германским командованием возникли вопросы по поводу

Из книги автора

§ 1.2.4. Обоснованность решения о проведении операции «Цитадель» в связи с отсрочками начала наступления. Изменения в положении сторон в марте – июне 1943 года Курский выступ был очевидным объектом действий немецких ударных группировок, так же, как и вклинение немецких

Из книги автора

Глава первая НА ПЕРЕДОВОЙ ЛИНИИ ФРОНТА К началу Сталинградской битвы во главе УНКВД по Сталинградской области стоял 34-летний старший майор госбезопасности Александр Иванович Воронин. Это был не только чекист-профессионал, но и прекрасно подготовленный военачальник: в