Придя к власти, правительство Пол Пота поставило три тактические задачи, требующие немедленного решения:
- Прекратить политику разорения крестьянства - основы кампучийского общества, покончить с коррупцией и ростовщичеством;
- Ликвидировать извечную зависимость Кампучии от зарубежных стран;
- Навести порядок в стране, для чего в первую очередь надо установить жёсткий политический режим.
Стратегически на первом этапе состоялось выселение жителей городов в сельскую местность, ликвидация товарно-денежных отношений , многих институтов и служб государства, социальной сферы и жизнеобеспечения, преследование буддистских монахов и вообще полный запрет каких-либо религий, физическое уничтожение чиновников и военнослужащих прежнего режима всех уровней, бывших владельцев плантаций и крупных хозяйств.
Все граждане были обязаны работать. Вся страна была превращена в трудовые сельскохозяйственные коммуны с 18-20-часовым рабочим днём , в которых местное бедное и среднее крестьянство и согнанные из городов люди в тяжелейших условиях занимались малоквалифицированным физическим трудом - в основном высаживанием риса. В коммунах размещали горожан, вывозимых из городов при «эвакуации в связи с угрозой американского наступления».
Обобществлённых детей изолировали в концлагеря , где им должны были привить любовь к действующему режиму и Пол Поту, а также заставить их ненавидеть своих родителей. В армию «красных кхмеров» забирали подростков - им выдавалось оружие и практически вся локальная власть оставалась за ними. Они патрулировали улицы, надзирали за работой на плантациях, жестоко пытали и уничтожали людей.
Были «отменены» (полностью уничтожены) системы медицины, образования, науки и культуры. Больницы, школы, вузы, библиотеки, все другие учреждения культуры и науки были закрыты. Были запрещены деньги, иностранные языки, иностранные книги. Было запрещено писать и читать что-либо, кроме указов и прочих документов командования. Ношение очков рассматривалось как неблагонадёжность и служило одним из пунктов обвинений вплоть до расстрелов.
Геноцид
Длительная гражданская война, вторжение Вьетнама и США, массированные бомбардировки территории Камбоджи, обилие беженцев и принудительно перемещенных лиц, ангажированность свидетелей затрудняют оценку масштабов потерь гражданского населения от репрессивной деятельности красных кхмеров. Встречаются самые разные оценки: от десятков тысяч до нескольких миллионов.
Согласно идее Пол Пота, для строительства «светлого будущего» стране был необходим «один миллион преданных людей». остальные шесть с лишним миллионов жителей подлежали жёстким ограничениям с перевоспитанием или физическому уничтожению как «неспособные» перевоспитаться. Например, из десятков тысяч человек, отправленных в одну из тюрем, Туол Сленг (ныне музей геноцида), лишь о двенадцати известно, что они выжили - по счастливому стечению обстоятельств их просто не успели расстрелять. На сегодняшний день один из пленных является главным свидетелем в суде по делу режима Пол Пота.
Британские империалисты не имеют права говорить о правах человека. Всему миру хорошо известна их варварская сущность. Лидеры Британии утопают в роскоши, тогда как пролетариат имеет право только на безработицу, болезни и проституцию.
Представитель камбоджийского правительства в Комиссии ООН по правам человека
Из обвинительного заключения народно-революционного трибунала Кампучии по делу «преступной клики полпотовцев»:
«Полпотовцы:
Мотыгами, киркомотыгами, палками, железными прутьями они били своих жертв по голове; ножами и острыми листьями сахарной пальмы они перерезали своим жертвам горло, вспарывали животы, извлекали печень, которую съедали, и желчные пузыри, которые шли на изготовление „лекарств“;
Используя бульдозеры, они давили людей, а также применяли взрывчатку - чтобы убивать как можно больше за раз;
Они закапывали людей заживо и сжигали тех, кого подозревали в причастности к оппозиции режиму; они постепенно срезали с них мясо, обрекая людей на медленную смерть;
Они подбрасывали детей в воздух, а потом подхватывали их штыками, они отрывали у них конечности, разбивали им головы о деревья;
Они бросали людей в пруды, где держали крокодилов, они подвешивали людей к деревьям за руки или ноги, чтобы те подольше болтались в воздухе…»
Протокол о преступлениях клики Пол Пота - Иенг Сари - Кхиеу Сампхана по отношению к кампучийскому народу в период 1975-1978 годов
«1 160 307 человек представили доказательства преступлений полпотовцев. За период между 1975 и 1978 годами число погибших составило 2 746 105 человек, среди которых 1 927 061 крестьянин, 25 168 монахов, 48 359 представителей национальных меньшинств, 305 417 рабочих, служащих и представителей других профессий, около 100 писателей и журналистов, некоторое количество иностранных граждан, а также старики и дети. 568 663 человека пропали без вести и либо погибли в джунглях, либо погребены в массовых захоронениях, подобных тем, которые были обнаружены в районе аэропорта Кампонгчнанг, около Сиемреапа и вдоль склонов хребта Дангрек. Эти 3 374 768 человек были убиты ударами мотыг, дубин, сожжены, закопаны живьём, разрезаны на части, зарезаны с помощью острых листьев сахарной пальмы, отравлены, убиты ударами тока, они подвергались пыткам с вырыванием ногтей, были раздавлены гусеницами тракторов, брошены на съедение крокодилам, у них вырезали печень, которая служила пищей палачам, маленьких детей четвертовали живыми, подбрасывали в воздух и насаживали на штыки, били о стволы деревьев, женщин насиловали и сажали на колы.
Режим Пол Пота оставил после себя 141 848 инвалидов, более 200 тысяч сирот, многочисленных вдов, которые не нашли свои семьи. Оставшиеся в живых были лишены сил, были неспособны к воспроизводству и находились в состоянии нищеты и полного физического истощения. Большое количество молодых людей потеряли своё счастье вследствие насильных браков, осуществлявшихся полпотовцами в массовых масштабах.
Было разрушено 634 522 здания, из них 5857 школ, а также 796 госпиталей, фельдшерских пунктов и лабораторий, 1968 храмов были разрушены или превращены в складские помещения или тюрьмы. Были также уничтожены 108 мечетей. Полпотовцы уничтожили несметное количество сельскохозяйственных инструментов, а также 1 507 416 голов крупного рогатого скота».
Преследования за религиозные убеждения
В конституции Демократической Кампучии было записано: «Категорически запрещаются реакционные религии, наносящие вред Демократической Кампучии, кампучийскому народу». В соответствии с этой статьей конституции происходило преследование и массовое истребление по религиозному признаку. Одним из первых был убит 18 апреля 1975 г. в пагоде Пранг (округ Удонг, провинция Кампонгспы) верховный глава буддийской организации маханникай Хуот Тат . Лишь немногим из 82 тыс. буддийских бонз удалось спастись. Уничтожались статуи будд и буддийские книги, пагоды и храмы были превращены в склады, не осталось ни одной действующей пагоды из 2800, имевшихся в прежней Камбодже .
С 1975 по январь 1979 гг. были убиты все 60 тысяч христиан Камбоджи, как священники, так и миряне. Все церкви были разграблены и большинство взорвано. Были зверски убиты после пыток глава мусульман Хари Рослос и его помощники хаджи Сулейман и хаджи Мат Сулейман. Из 20 тыс. мусульман, проживавших в округе Каммпонгсием (провинция Кампонгтям), в живых не осталось ни одного человека. Из 20 тыс. мусульман уезда Кампонгмеас той же провинции в живых осталось лишь четыре человека. Были разрушены и разорены все 114 мечетей, некоторые из них были превращены в свинарники, взорваны динамитом или снесены бульдозерами .
Оценки геноцида
В результате репрессий убито, по различным оценкам, от 1 до 3 миллионов человек, - точную цифру назвать невозможно в связи с отсутствием переписей; по отношению числа уничтоженных к общему количеству населения режим «красных кхмеров» - один из самых жестоких режимов в истории человечества.
Вышеприведённая официальная оценка правительства и народно-революционного трибунала Народной Республики Кампучия содержит число 2,75 миллиона человек, погибших от преступлений «красных кхмеров».
Во время существования режима красных кхмеров многие либеральные интеллектуалы Запада отрицали геноцид или утверждали, что число жертв значительно преувеличено. После вьетнамского вторжения, когда факты полпотовских преступлений стали широко публиковаться в западной прессе, многие из них раскаялись и пересмотрели свою точку зрения, однако произошёл поворот в другую сторону: теперь уже консервативная пресса стала преуменьшать преступления Пол Пота, так как в странах НАТО его рассматривали как естественного союзника против социалистического Вьетнама, победившего в войне против США. В связи с этим именно красные кхмеры продолжали представлять Кампучию в ООН до начала 1990-х гг. (с 1982 года в ООН было представлено коалиционное правительство, в которое, помимо красных кхмеров, входили сторонники Нородома Сианука и Сон Санна).
Современный и иностранный анализ политики «красных кхмеров», как правило, также сводится к утверждению о крайней форме геноцида кхмерского народа, хотя называются несколько меньшие оценки числа жертв. Всемирный банк приводит число потерь населения за 1975-1980 около полумиллиона человек . Встречаются ещё меньшие оценки жертв - так, Milton Leitenberg утверждает, что непосредственно убито 80-100 тыс. человек .
В то же время, часть населения страны - не затронутое репрессиями беднейшее крестьянство - ностальгирует по временам режима «красных кхмеров». Так, примерно треть студентов назвала Пол Пота самой выдающейся личностью в истории Камбоджи .
Чрезвычайный трибунал Камбоджи, основанный в 2003 году при поддержке ООН, вёл обвинительные дела в отношении 4 наиболее высокопоставленных чиновников «красных кхмеров» . В отношении Канг Кек Иеу вынесен приговор, он обвинен в убийстве 12 тыс. человек в тюрьме Туол Сленг . Только один из 4 обвиняемых признал свою вину .
Война с Вьетнамом и свержение режима «красных кхмеров»
В результате гражданской войны и действий режима «красных кхмеров» страна пришла в упадок. Вскоре разразилась война с Вьетнамом , развязанная «красными кхмерами»: уже в мае 1975 года, сразу после окончания боевых действий во Вьетнаме, они провели первое нападение на вьетнамскую территорию (остров Фукуок) , а в дальнейшем периодически проводили такие нападения, при этом убивая мирное вьетнамское население; например, на острове Тхо-Чу они убили 500 человек .
В районах, приграничных с Вьетнамом («Восточная зона»), глава зоны Сао Пхим установил особо жестокий режим. В результате поднявшегося в мае-июне 1978 г. восстания он покончил жизнь самоубийством, а его родственники были убиты. Тем не менее, восстание было жестоко подавлено, в ходе репрессий было уничтожено более 100 тыс. местных жителей (включая всю родную деревню Сао Пхима), а уцелевшие участники бежали во Вьетнам .
Свержение режима Пол Пота вызвало резкое недовольство КНР . После нескольких недель непрерывных пограничных стычек, 17 февраля 1979 г. китайская армия вторглась во Вьетнам. Понеся тяжелые потери, китайцы продвинулись лишь на 50 км вглубь Вьетнама. Через месяц вьетнамо-китайский конфликт завершился. Ни одна из сторон не добилась решающих результатов.
После свержения вьетнамскими войсками «красные кхмеры», продолжавшие иметь поддержку Китая, вели боевые действия против провьетнамски-просоветского правительства Хенг Самрина - Хун Сена . 
В 1982 г. в эмиграции было сформировано Коалиционное правительство Демократической Кампучии (CGDK
), которое представляло Камбоджу в ООН и других международных организациях вместо как режима «красных кхмеров», так и сменившей его Народной Республики Кампучия. В CGDK входила полпотовская Партия Демократической Кампучии , прозападный Национальный фронт освобождения кхмерского народа экс-премьера Сон Санна и сторонники принциа Сианука из партии ФУНСИНПЕК . Главой «Демократической Кампучии» был Сианук, премьер-министром - Сон Санн, но наиболее многочисленной и главной боевой силой коалиции оставались «Красные кхмеры». Их Национальная армия Демократической Кампучии значительно превосходила Вооружённые силы национального освобождения кхмерского народа и Национальную армию сианукистов .
Внутренние противоречия и упадок движения
Несмотря на жёсткую иерархию и репрессии, в руководстве красных кхмеров с самого начала существовали противоречия.
В 1971-1975 гг. в партизанском движении южных и восточных районов Камбоджи доминировали не красные кхмеры, а союзное им, но существенно более умеренное по своим взглядам движение Кхмер Румдо , поддерживавшее принца Сианука. Их униформа (вьетнамского образца) отличалась от одежды красных кхмеров (чёрного цвета). К 1975 г. движение Кхмер Румдо формально подчинилось красным кхмерам, которые вскоре начали репрессии против их лидеров. Одной из первых жертв стал весьма популярный среди рядовых сторонников Ху Юн , активно критиковавший чрезмерную жестокость; он был убит через несколько месяцев после захвата власти. В сентябре 1976 г. Пол Пот был вынужден уступить пост премьер-министра Нуон Чеа , который, однако, оказался его верным союзником, помог ему подавить путч и через месяц вновь уступил ему должность. В 1977 г. был казнён член высшего руководства Ху Ним .
Несмотря на разгром фракции Кхмер Румдо, деятели среднего звена продолжили борьбу и стали частью провьетнамского партизанского движения, лидер которого, Хенг Самрин, был поставлен у власти в Кампучии после победы вьетнамских войск.
На фотографиях жертв тюрьмы Туол Сленг многие из них носят характерную одежду и причёски «красных кхмеров», что также говорит о внутрипартийных репрессиях.
Иногда слухи о внутренних противоречиях распускались режимом намеренно. Так, несмотря на активную антивьетнамскую политику сразу после прихода к власти, Нуон Чеа удавалось выдавать себя за лоббиста вьетнамских интересов в руководстве «красных кхмеров» и даже получать материальную помощь от Вьетнама.
Изгнание «красных кхмеров» и образование правительства Хун Сена привело к изменению риторики «красных кхмеров». Без особой огласки были реабилитированы некоторые бывшие жертвы, в частности, Ху Юн , чьё имя стало упоминаться с положительными эпитетами.
Согласие лидера Кампучии Хун Сена на создание коалиционного правительства при участии ООН и вывод вьетнамских войск из страны привело к тому, что международное признание его правительства возросло, а влияние красных кхмеров стало падать. В конце 1980-начале 1990-х гг. продолжались переговоры между красными кхмерами, правительством Кампучии-Камбоджи и другими оппозиционными силами, в ходе которых красные кхмеры изначально ставили неприемлемые условия. В 1992 году под формальным председательством Кхиеу Самфана была создана Камбоджийская партия национального единства , ставшая политическим представительством «красных кхмеров» (характерно, что официальной идеологией новой партии была объявлена либеральная демократия). Партия сохранила вооружённое крыло и развернула партизанскую войну против правительства.
В середине 1990-х гг. в движении красных кхмеров наступил упадок. В августе 1996 года Иенг Сари демонстративно порвал с «фашистским режимом Пол Пота», учредил партию Движение демократического национального союза и фактически вступил в альянс с правительством Хун Сена, получив мандат на управлением Пайлином .
В 1997 году внутренняя борьба продолжилась и обострилась. От движения откололся один из его влиятельных лидеров Кхиеу Сампхан , создавший собственную Кхмерскую партию национальной солидарности . Возросшая подозрительность Пол Пота стала причиной жестокой казни в июне 1997 г. Сон Сена вместе со всей семьёй. После этого Та Мок арестовал Пол Пота и провёл над ним показательный процесс, одновременно разрешив иностранным журналистам общаться с ним.
Современное состояние «красных кхмеров»
В настоящее время остатки отрядов «красных кхмеров» продолжают скрываться в джунглях, промышляя разбоем и контрабандой .
Один из лидеров «красных кхмеров» Иенг Сари скончался в столице Камбоджи 14 марта 2013 года .
Многие бывшие красные кхмеры среднего звена легализовались в Партии национального спасения Камбоджи - крупнейшей оппозиционной партии страны, которую возглавляет политик-популист Сам Рейнгси . Партия выступает с популистскими националистическими лозунгами и время от времени устраивает погромы этнических вьетнамцев.
Напишите отзыв о статье "Красные кхмеры"
Примечания
Литература
- Гурницкий В. Песочные часы . М.: Радуга, 1983.
- Самородний О. Тайны дипломатии Пол Пота . Таллинн, 2009. ISBN 978-9949-18-679-2 .
- Шубин В. В. Кампучия: суд народа . М., Юридическая литература, 1980.
Ссылки
- Источник: «Кампучия: жизнь после смерти» / Сост. Е. Кобелев. - М.: Политиздат, 1985. - 224 с., ил.
|
|||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Красные кхмеры
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили. И мне это грустно.
Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену, и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu"il vous donne l"amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.
В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.
– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
Французский Индокитай приказал долго жить в 1954 году: соблюдая международные договоренности, Франция ушла с индокитайского полуострова. Так на карте мира возникли новые самостоятельные государства: Лаос, Камбоджа и два Вьетнама. После этого на полуострове начались интересные времена, в эпоху которых, как известно, не пожелаешь жить никому.
Вьетнам и Лаос тоже отличились всемерно, но все-таки пальму первенства заслуженно получает Камбоджа, она же Кампучия, - за красных кхмеров и за месье Пол Пота лично. Ни один другой режим за всю человеческую историю, видимо, не уничтожил в столь сжатые сроки столько своего населения: за четыре года правления Пол Пот истребил каждого седьмого камбоджийца. И ни один другой режим мира не был столь алогичен и столь явно ненормален.
Брат номер один
На самом деле его звали не Пол Потом (камбоджийцы вообще редко называют своих детей Полами, им гораздо больше нравятся имена типа Кхтьау или Тьомраын). Будущего сотрясателя страны звали Салот Сар, и, как у многих диктаторов, его происхождение темно и запутанно. По одной из версий, он вообще племянник царедворца и чуть ли не королевских кровей. Сам он любил описывать тяготы своего нищего крестьянского детства под гнетом проклятых империалистов. Но правы, вероятнее всего, основные биографы Пол Пота - австралийский исследователь Бен Кирнан и американский историк Дэвид Чендлер, которые, перетряся доказанные факты родословной нашего героя, сочли, что на самом деле он принадлежал к зажиточной полусельской, получиновнической семье, причем его сестры - родная и двоюродная - были придворными танцовщицами и королевскими наложницами (коих, впрочем, во дворце находилось множество).
Надо отдать биографам должное: они занимались поистине детективной работой, ибо Пол Пот настолько избегал всякой публичности, что первый год его правления фактически никто в Кампучии, не говоря уже о внешнем мире, не знал, кто скрывается под именем Брат номер один, - он ухитрился захватить страну инкогнито. Прозвище Пол Пот, взятое им за десять лет до того, по свидетельству некоторых уцелевших бывших соратников, было сокращением французского «politique potentielle» («могучий политик») и являлось одной из форм термина «вождь». Лишь на втором году правления Пол Пота нечеткий фотоснимок, попавший в западную печать, позволил установить, что палачом Камбоджи является добродетельный и скромный школьный учитель Салот Сар, которого опознали его бывшие соратники по Коммунистической партии Индокитая.
Исходя из предпосылки, что любое зверство человека есть результат пережитых потрясений в детстве, историки ужасно хотели найти свидетельства того, что Пол Пот - невинная жертва обстоятельств, игрушка в руках судьбы, превратившая доброго мальчика в страшное чучело. Но все выжившие знакомые и родные Пол Пота хором уверяли, что это был милый и тихий ребенок, которого любили родные, который получил весьма приличное образование на государственную стипендию и который меньше всего на свете походил на несчастное оборванное дитя третьего мира. Да, во французском колледже его заставляли говорить по-французски и играть на скрипке, но следов других империалистических истязаний в жизни Пол Пота обнаружить не удалось.
В 1947 году он уехал учиться в Париж, стал там убежденным антизападником, вступил в Коммунистическую партию Франции и даже напечатал пару статей об угнетенности рабочих, но по-прежнему оставался ровным, доброжелательным и приятным в общении юношей без особых амбиций и без особых же талантов. А вернувшись домой, он стал активно сотрудничать с местными коммунистами, работая в то же время учителем в лицее, - до тех пор, пока в стране не развернулась полномасштабная война.
Гражданская война в Камбодже
Сейчас будет очень интересно. Тот, кто сумеет уследить за логикой происходящего до конца, получит бонус. В 1954 году, после освобождения от французского протектората, Камбоджа получила статус нейтральной страны с более или менее конституционной монархией. К власти пришел законный наследник, принц Сианук, выбранный государственным советом из числа возможных претендентов, коих при таком изобилии наложниц, сам понимаешь, во дворцах всегда хватало. Принц не был коммунистом, но имел, надо признаться, весьма схожие с коммунистами убеждения. Он хотел всячески дружить с Китаем, помогать Северному, просоветскому, Вьетнаму сражаться с Южным, империалистическим. Заодно Камбоджа разорвала дипотношения с главными империалистами мира - США, после того как американцы немножко пошастали за их границу, выясняя отношения с вьетконговцами*.
*Примечание Phacochoerus"a Фунтика : «Вьетконговцами называли боевые отряды южновьетнамских коммунистов, которые, сотрудничая с войсками Северного Вьетнама, все же соблюдали определенную автономность. Если в статье иногда встречаются одни «вьетконговцы» или одни «северные вьетнамцы», то считай, что автор просто ленится всегда упоминать их вместе ».
14 лет - средний возраст бойцов армии красных кхмеров
3 000 000 из 8 000 000 жителей Камбоджи сразу были лишены гражданских прав
1 500 000 кампучийцев погибли за четыре года правления красных кхмеров
2 500 000 человек должны были покинуть все города в 24 часа
20 000 фотографий узников тюрьмы Туол-Сленг стали основой Музея геноцида
16.04.1998 биология и история сообща покончили с Пол Потом
Американцы извинились и категорически запретили своим солдатам даже приближаться к камбоджийским границам. Взамен принц Сианук широким жестом разрешил вьетконговцам и войскам Северного Вьетнама проходить по камбоджийским территориям и устраивать там базы. О чем принц Сианук думал в тот момент, одним буддам известно, так как даже не очень интеллектуальный пятиклассник мог бы предсказать дальнейшее развитие событий. Какое-то время коммунисты Вьетнама играли в игру «я в домике».
Они атаковали южновьетнамские войска, после чего тикали в Камбоджу, на границе которой их преследователи были вынуждены останавливаться и жалобно глядеть на веселые дымки над очагами вьетконговских баз. Надо сказать, что местное население не было в восторге от бегающих по их стране вьетнамских солдат. Кроме того, им очень не нравилось, что Сианук считал возможным посылать своих солдат отбирать у крестьян зерно (точнее, насильно выкупать его за копейки). Неудивительно, что собственное коммунистическое подполье Камбоджи стало пользоваться огромной поддержкой начинавших голодать крестьян. Самая крупная из таких организаций называлась «Красные кхмеры», и руководил ею милый школьный учитель по кличке Пол Пот. Да, он так и не стал ярким лидером и гением, за которым пошли бы серьезные зрелые революционеры, зато он умел хорошо работать с детьми. Под свое крыло он, как и положено учителю, принимал юношество: в красные кхмеры набирали крестьянских подростков 11-12 лет, а сам Пол Пот неоднократно говорил, что для блага Кампучии надо было бы убить всех, кто старше четырнадцати, так как только новое поколение способно создать новую идеальную страну.
Народные восстания и террористические вылазки красных кхмеров заставили принца Сианука немного очнуться и оценить положение дел во вверенных ему землях. А в стране шла - будем называть вещи своими именами - гражданская война. Красные кхмеры брали под контроль поселения и совершали налеты на правительственные организации. Вьетконговцы чувствовали тут себя как дома и брали что хотели, в том числе угоняли крестьян воевать в своих рядах. Крестьяне бежали от всей этой красотищи в города, начинался качественный голод... И тогда принц Сианук кинулся за помощью к США. Отношения были восстановлены, Штаты провели бомбардировку районов, в которых находились вьетконговские и северовьетнамские базы. Но официально просить американцев о помощи в гражданской войне Сианук все же не решился: мешали политические убеждения. Тогда принца быстро свергли его министры во главе с премьер-министром Лон Нолом, который потребовал от северных вьетнамцев в 72 часа вывести войска с территории Камбоджи.
Северные вьетнамцы высказались примерно в том духе, что а не пошел бы ты, любезный, топиться в Меконге. Тогда Лон Нол воззвал к американцам. В 1970 году рано поседевший президент Ричард Никсон, которого дома и так уже рвали на куски пацифисты, совершил еще один крайне непопулярный шаг и приказал провести наземную операцию в Камбодже. Два месяца американцы и южные вьетнамцы вышибали из Камбоджи северных вьетнамцев и вьетконговцев - надо сказать, весьма и весьма успешно. Но Штаты, которые сами уже были на пороге бунтов в связи с колоссальным антивоенным движением в стране, вынуждены были вывести свои войска. Милые девушки в вязаных шарфиках с пацификами своего добились: Штаты помогали властям Камбоджи деньгами и техникой, но военных действий избегали. Голубь мира снес на головы камбоджийцам претухлое яйцо: после ухода американских войск тут закипела уже совсем полноценная гражданская война с участием правительственных войск, армии красных кхмеров (уже подчинивших себе некоторые области), других антиправительственных группировок, южных вьетнамцев и северных вьетнамцев. Камбоджа до сих пор возглавляет печальный список «Самые заминированные страны мира»: джунгли и рисовые поля тут все еще напичканы страшными ловушками, которые стороны подсыпали друг другу.
Правда, совсем уж масштабных сражений не наблюдалось - скорее, имела место быть партизанская война всех со всеми. И в 1975 году в этой войне выиграли красные кхмеры. Перебив несколько десятков тысяч солдат и чиновников, 17 апреля они захватили столицу Пномпень, объявили о создании нового государства, Демократической Кампучии, и принялись жить-поживать.
Вьетнамцев они ненавидели так страстно, что в конце концов вступили в войну с объединившимся к тому времени Вьетнамом, проиграли ее и были изгнаны обратно в джунгли. Таким образом, красные кхмеры продержались у власти четыре года, успев, однако, сделать серьезную заявку в борьбе за звание самого кровавого режима всех времен. Подробнее на этих четырех годах мы остановимся в следующей главе.
И вот что интересно. Красные кхмеры не нравились никому, потому что они были совершенно спятившей кучей ублюдков. Беженцы, которым посчастливилось уползти из Демократической Кампучии, хором рассказывали чудовищные вещи о воцарившихся в стране порядках: о массовых казнях, о младенческих трупах вдоль дорог, о страшном голоде и фанатизме властей… Но еще меньше ООН и странам НАТО нравился тот факт, что просоветский Вьетнам после падения кхмеров фактически прирос еще одной провинцией, в результате положение СССР в южноазиатском регионе опасно укрепилось, перекосив чашу на весах геополитической гармонии. Поэтому ООН очень аккуратничало с признанием деяний коммунистов-полпотовцев геноцидом - в отличие от Советского Союза, где любой октябренок в школе слушал про гадского дядьку Палпота, а во дворе - популярную частушку «За…бу-замучаю, как Пол Пот Кампу`чию!»
А вот и обещанный бонус. Сегодня коммунисты и националисты, ностальгирующие по СССР, любят оправдывать красных кхмеров, ругая при этом американцев, которые в свое время тоже немало потрудились, чтобы этих красных кхмеров хоть немного оправдать. Почему так происходит - это к психоаналитикам от геополитики.
Праздник послушания
17 апреля, заняв Пномпень и другие крупные города, запустив на их улицы тысячи малолетних дикарей с автоматами, красные кхмеры сообщили горожанам, что все они, поголовно, отныне становятся «буржуями» и «испытуемыми», поражаются в правах и должны покинуть города в 24 часа вместе с детьми и стариками. С этого дня их называют «людьми апреля», потому что, пока все хорошие ребята делали революцию, эти предатели и империалистические наймиты отсиживались в городах и пили кровь трудового народа. На самом деле в городах к тому времени большая часть жителей была крестьянами, бежавшими туда от войны, но в глазах красных кхмеров они вовсе не были классово близкими - напротив, были жалкими трусами и предателями.
Падение Пномпеня (1975)
«Людям апреля» под страхом немедленной казни было велено построиться в колонны, и в сопровождении тяжеловооруженных подростков два с половиной миллиона человек - треть всех жителей страны - поползли по своему крестному пути. Надо отдать должное невозмутимости Пол Пота: вместе с прочими «людьми апреля» в путь тронулись и члены его семьи, в том числе семья старшего брата, в доме которого он фактически и вырос. Этот брат умер в дороге, его жену забили до смерти, но в живых осталась сестра диктатора, которая в дальнейшем и смогла поведать миру этот интересный факт. Впрочем, никто из семейства тогда и вообразить себе не мог, что безликий вождь, отправивший их на гибель, - это их милый братишка Салот Сар.
Чтобы понять энергичность, с которой строилась новая Кампучия, нужно знать, что вообще-то это небольшая и не слишком многолюдная страна. В 1975 году ее население составляло от 8 до 8,5 миллиона человек. За четыре года Пол Пот с сотоварищи изничтожили, как минимум, седьмую часть камбоджийцев (это по самым осторожным расчетам, обычно называется цифра в два раза большая).
Программа по развитию Демократической Кампучии, созданная правительством красных кхмеров, сохранилась, ибо была напечатана в единственной оставшейся в стране газете «Революция», которая издавалась раз в десять дней и была предназначена для высших партийцев, имевших несчастье быть грамотными, - для остального населения ее зачитывали по радио. Документ этот - в высшей степени увлекательный, содержащий массу удивительных сведений.
Вот, например, отрывок из главы о культурном развитии:
«Отринув буржуазную, чуждую ему культуру, победивший народ проводит досуг в прослушивании революционных стихов и песен, а также в легком изучении политики и культуры».
А таковы были планы роста благосостояния кампучийского народа:
«В 1977 году будут выдаваться каждому два сладких кушанья в неделю.
В 1978-м - одно сладкое кушанье каждый второй день.
В 1979-м сладкие блюда будут выдавать каждому ежедневно.
Глава об импорте начинается словами:
«Мы будем импортировать болты, гайки и более сложную технику…»
ТУОЛ-СЛЕНГ
Никакой документации по казненным, умершим от голода и болезней людям красные кхмеры не вели по вполне уважительной причине: большинство из них не умели ни читать, ни писать.
Тела погибших просто запихивали в ямы или вываливали в лесу, так что помимо мин земля Камбоджи усеяна еще и скелетами. Единственное место, где узников хоть как-то пытались регистрировать, - это пномпеньская тюрьма S-21, расположенная на холме Туол-Сленг, чье название красноречиво переводится как Ядовитый Холм.
Так как города стояли пустыми и находились там только революционеры и члены их семей, то неудивительно, что в Туол-Сленге истребляли в основном «предателей» из собственных рядов. В тюремном архиве обнаружили множество фотографий заключенных и их «признательные письма».
Большинство из содержавшихся здесь - это подростки-кхмеры. Известно, что минимум половина примерно из 20 тысяч узников, попавших сюда за четыре года, были убиты после жестоких пыток. Сейчас здесь находится Музей геноцида.
Впрочем, и язык, которым была написана программа, и упоминание в ней сладких блюд далеко не случайны. Как уже говорилось, практически все красные кхмеры были детьми. Средний возраст бойцов составлял 14 лет, и эти крестьянские дети, выросшие во время войны, не имели вообще никакого понятия об устройстве жизни на Земле. С таким материалом работать было удобно: они не боялись смерти, не задавались сложными вопросами, не страдали излишней цивилизованностью и свято верили всему, что говорили их вожди. Они прекрасно умели обращаться с автоматами, гораздо хуже - с мотыгами, а читать, писать и думать не умели вовсе, но это как раз было плюсом. Потому что именно такие бравые солдаты и нужны были Пол Поту, или, как его стали называть, Брату номер один (остальные члены правительства были братьями под другими номерами, вплоть до брата номер восемь).
Города стояли пустынными и страшными памятниками самим себе. «Людей апреля» направляли в сельские и лесные районы, где они под надзором кхмеров обустраивали лагеря, расчищали лес, разминировали своими телами поля и принимались воплощать главный план партии, имевший название «Мы дадим три тонны риса с каждого гектара!». Рис был страшно нужен Пол Поту. Его власть быстро признал легитимной Китай, который пообещал обеспечить Кампучию необходимой техникой, прежде всего военной, при наличии, конечно, у товарищей кхмеров валюты. А валюту проще всего выменивать на рис, который сам фактически является валютой. Пол Пот никогда в жизни не занимался сельским хозяйством. Его ближайшие соратники тоже не были большими спецами в рисоводстве.
С какого потолка они взяли эту цифру - три тонны с гектара, - ответить сложно. Сейчас с современной техникой и удобрениями гибридные сорта могут принести и больше десяти тонн, но в 70-х годах, когда зеленая революция только начиналась, полторы тонны с гектара были отличным результатом. Как указывалось в «Революции», «три тонны риса с гектара станут блестящим свидетельством коллективной революционной воли народа». Они и стали. Так как спор с высшими начальниками считался бунтом и карался немедленной казнью, надзиратели за трудовыми поселениями не писали правдивых рапортов - они слали в центр бодрые отчеты, точно зная, что никаких трех тонн с гектара собрать не сумеют. Спасаясь от закономерного расстрела, они быстро продавали собранный рис китайцам и сбегали из страны, оставляя «апрельских людей» дохнуть с голоду. Меньше всего, впрочем, Пол Пот беспокоился о «людях апреля»: они все равно подлежали уничтожению.
Мотыгой по очкам
Свадьба красных кхмеров
Едва придя к власти, Пол Пот отменил деньги, религию, частную собственность, длинные женские волосы (как слишком негигиеничные и буржуазные), образование, книги, любовь, семейные обеды, разнообразие в одежде и медицину. Все это было сочтено чуждыми истинно кампучийскому духу явлениями. И «апрельские люди», и прогрессивные крестьяне и рабочие, и кхмерские солдаты, и члены правительства должны были носить одинаковые черные хлопковые костюмы - брюки и рубашку.
Между мужской и женской одеждой разницы не было. Кормились все сообща за длинными столами, так как Пол Пот лично настаивал, что традиции семейных обедов - это буржуазная церемония, рассадник затхлых мещанских идей. В брак вступали по приказанию начальства, которое и составляло подходящие пары по своему вкусу. Медиками назначали подростков из числа военных. Так как медикаментов все равно не было, а производить их в Камбодже не умели, то дан был приказ ориентироваться на «давние традиции народной медицины». Конечно, первое время в стране имелись врачи, учителя и даже недобитые инженеры, но интеллигенцию Пол Пот ненавидел с совершенно звериной страстью, ее даже не причисляли к «людям апреля».
Это были официальные враги, которым запрещено было жениться и рожать детей, их использовали на самых тяжелых работах, а тех, кто был слишком слаб или болен, забивали особенно рьяно. Тем из врачей, кто все же сумел выжить, категорически запрещено было заниматься лечением. Книги во многих поселениях были под полным запретом. Страшно преследовалось и ношение очков - надеть стеклышки на глаза было равносильно признанию, что ты тайный книгочей, практикующий крамольные мысли. Убить человека, подозреваемого в том, что он скрывает свою образованность, можно было даже без согласования с начальством. Единственное, что строго запрещалось, так это тратить на такую дрянь ценные патроны, поэтому юные кхмеры должны были учиться проламывать головы мотыгами и дубинками. Детей в возрасте 5-6 лет забирали у родителей и отправляли в отдельные детские поселения, где они учились сельскому труду, боевым действиям в условиях джунглей и революционным речевкам. В 11 лет их призывали в армию.
Красные кхмеры еще с нами?
Как ни странно, но нашлось немало камбоджийцев, которых вполне устраивало такое положение дел. Приятно знать, что у соседа штаны ничуть не лучше твоих; легко жить, когда не надо ни о чем задумываться; тяжкая ноша свободы выбора снята с твоих плеч, а ты знай расчищай тростник да пой про священную ненависть трудящихся… Так что, когда вьетнамцы изгнали Пол Пота с красными кхмерами с большей части Камбоджи, заперев их в глухих горных районах, не меньше ста тысяч крестьян ушли следом. Почти двадцать лет кхмеры не сдавались. Кампучия, опять ставшая Камбоджей, давно живет в любви и дружбе с большинством своих врагов, США интегрируют ее в мировую экономику, на троне сидит увлекающийся балетом потомок Сианука, политические партии сменяют друг друга у руля - а красные кхмеры все маршируют у костров с речевками и совершают боевые вылазки на территорию рабов империализма...
Противостояние длилось до 1998 года, когда больной и старый Пол Пот окончательно выпустил из рук бразды правления. Красные кхмеры сами арестовали своего бывшего лидера и судили - правда, присудили всего лишь к домашнему аресту. Но значения это уже не имело, так как 16 апреля 1998 года Пол Пот умер. За несколько месяцев до смерти он успел дать интервью для гонконгского журнала «Фар истерн экономик ревью», где сказал, что «все, что он делал, он делал из любви и жалости к людям», и категорически отказался признать вину в геноциде своего народа, напирая на то, что все это выдумки врагов. После его смерти организация кхмеров рассыпалась окончательно. Бывших красных кхмеров, кроме совсем уж одиозных персонажей, особо не преследуют, некоторые из них сегодня даже занимают вполне высокие государственные посты.
По негласному общественному договору, пожалуй, всех жителей Кампучии решено не устраивать шумных процессов над таким еще недавним и болезненным прошлым.
«Вы так обо мне говорите, будто я какой-нибудь Пол Пот», - обиженно заявляла героиня Людмилы Гурченко в одной популярной российской комедии.«Полпотовщина», «полпотовский режим» - эти выражения прочно вошли в лексикон советских журналистов-международников во второй половине 1970-х годов. Впрочем, имя это в те годы прогремело по всему миру. Чуть меньше, чем за 4 года его правления, в Камбодже было истреблено более 3 370 000 человек.
Имя нарицательное
Всего за несколько лет лидер движения «красных кхмеров» стал в один ряд с самыми кровавыми диктаторами в истории человечества, заслужив титул «азиатского Гитлера».
О детстве камбоджийского диктатора мало что известно, в первую очередь потому, что сам Пол Пот старался не обнародовать эту информацию. Даже о дате его рождения имеются разные сведения. По одной из версий, он родился 19 мая 1925 года в деревне Прексбаув, в крестьянской семье. Восьмой ребёнок крестьянина Пек Салота и его жены Сок Нем при рождении получил имя Салот Сар.
Семья Пол Пота хоть и была крестьянской, но не бедствовала. Двоюродная сестра будущего диктатора служила при королевском дворе и даже была наложницей наследного принца. Старший брат Пол Пота служил при королевском дворе, а сестра его танцевала в королевском балете.
Самого Салот Сара в возрасте девяти лет отправили к родственникам в Пномпень. После нескольких месяцев, проведённых в буддистском монастыре в качестве прислужника, мальчик поступил в католическую начальную школу, по окончании которой продолжил учёбу в Колледже Нородома Сианука, а затем в Технической школе Пномпеня.
В марксисты по королевскому гранту
В 1949 году Салот Сар получил правительственную стипендию для получения высшего образования во Франции и отправился в Париж, где стал изучать радиоэлектронику.
Послевоенный период был отмечен стремительным ростом популярности левых партий и национально-освободительных движений. В Париже камбоджийские студенты создали марксистский кружок, членом которого стал и Салот Сар.
В 1952 году Салот Сар под псевдонимом Кхмер Даом в журнале камбоджийских студентов во Франции опубликовал свою первую политическую статью «Монархия или демократия?». Одновременно с этим студент вступил во Французскую компартию.
Увлечение политикой отодвинуло учёбу на второй план, и в том же году Салот Сара отчислили из университета, после чего он вернулся на родину.
В Камбодже он поселился у старшего брата, стал искать связей с представителями Компартии Индокитая и вскоре обратил на себя внимание одного из её координаторов в Камбодже - Фам Ван Ба. Салот Сара привлекли к партийной работе.
«Политика возможного»
Фам Ван Ба довольно чётко охарактеризовал нового соратника: «молодой человек средних способностей, но с амбициями и жаждой власти». Амбиции и властолюбие Салот Сара оказались значительно больше, чем предполагали его товарищи по борьбе.
Салот Сар взял новый псевдоним - Пол Пот, что является сокращением от французского «politique potentielle» - «политика возможного». Под этим псевдонимом ему суждено было войти в мировую историю.
1953 году Камбоджа получила независимость от Франции. Правителем королевства стал принц Нородом Сианук, пользовавшийся большой популярностью и ориентировавшийся на Китай. В разгоревшейся следом за этим войне во Вьетнаме Камбоджа формально придерживалась нейтралитета, однако подразделения Северного Вьетнама и южновьетнамские партизаны достаточно активно использовали территорию королевства для размещения своих баз и складов. Власти Камбоджи предпочитали закрывать на это глаза.
В этот период камбоджийские коммунисты действовали в стране достаточно свободно, а Салот Сар к 1963 году прошёл путь от новичка до генерального секретаря партии.
В коммунистическом движении Азии к тому времени наметился серьёзный раскол, связанный с резким ухудшением отношений между СССР и Китаем. Компартия Камбоджи сделала ставку на Пекин, ориентируясь на политику товарища Мао Цзедуна.
Вождь «красных кхмеров»
Принц Нородом Сианук увидел в росте влияния камбоджийских коммунистов угрозу собственной власти и стал менять политику, переориентируясь с Китая на США.
В 1967 году в камбоджийской провинции Баттамбанг вспыхнуло крестьянское восстание, которое было жестоко подавлено правительственными войсками и мобилизованными горожанами.
После этого камбоджийские коммунисты разворачивают партизанскую войну против правительства Сианука. Отряды так называемых «красных кхмеров» формировались в массе своей из малограмотных и неграмотных молодых крестьян, которых Пол Пот сделал своей главной опорой.
Очень быстро идеология Пол Пота стала уходить не только от марксизма-ленинизма, но даже и от маоизма. Сам выходец из крестьянской семьи, лидер «красных кхмеров» сформулировал для своих неграмотных сторонников куда более простую программу - путь к счастливой жизни лежит через отказ от современных западных ценностей, через уничтожение городов, являющихся носителями тлетворной заразы, и «перевоспитание их жителей».
Даже соратники Пол Пота не представляли, куда заведёт их лидера такая программа...
В 1970 году усилению позиций «красных кхмеров» поспособствовали американцы. Посчитав, что переориентировавшийся на США принц Сианук - недостаточно надёжный союзник в борьбе с вьетнамскими коммунистами, Вашингтон организовал переворот, в результате которого к власти пришёл премьер-министр Лон Нол с твёрдыми проамериканскими взглядами.
Лон Нол потребовал от Северного Вьетнама свернуть всю военную деятельность на территории Камбоджи, пригрозив в противном случае применить силу. Северовьетнамцы в ответ ударили первыми, да так, что едва не заняли Пномпень. Чтобы спасти своего ставленника, президент США Ричард Никсон послал в Камбоджу американские части. Режим Лон Нола в итоге устоял, однако в стране поднялась небывалая волна антиамериканизма, а ряды «красных кхмеров» стали расти, как на дрожжах.
Победа партизанской армии
ражданская война в Камбодже разгорелась с новой силой. Режим Лон Нола не пользовался популярностью и держался только на американских штыках, принц Сианук был лишён реальной власти и пребывал в изгнании, а Пол Пот продолжал набирать силу.
К 1973 году, когда Соединённые Штаты, решив поставить точку во Вьетнамской войне, отказались дальше оказывать военную поддержку режиму Лон Нола, «красные кхмеры» уже контролировали большую часть территории страны. Пол Пот обходился уже без соратников по Компартии, отодвинутой на второй план. Ему было куда проще не с образованными знатоками марксизма, а с неграмотными бойцами, верившими только в Пол Пота и автомат Калашникова.
В январе 1975 года «красные кхмеры» начали решающее наступление на Пномпень. Войска, верные Лон Нолу, не выдержали удара 70-тысячной партизанской армии. В начале апреля американские морские пехотинцы начали эвакуацию из страны граждан США, а также высокопоставленных представителей проамериканского режима. 17 апреля 1975 года «красные кхмеры» взяли Пномпень.
«Город - обитель порока»
Камбоджа была переименована в Кампучию, но это была самая безобидная из реформ Пол Пота. «Город - обитель порока; можно изменить людей, но не города. Работая в поте лица по корчеванию джунглей и выращиванию риса, человек поймёт, наконец, подлинный смысл жизни», - таков был главный тезис пришедшего к власти лидера «красных кхмеров».
Город Пномпень с населением в два с половиной миллиона человек было решено выселить в течение трёх суток. Всех его жителей, от мала до велика, отправили крестьянствовать. Не принимались никакие жалобы на состояние здоровья, отсутствие навыков и тому подобное. Вслед за Пномпенем та же участь постигла другие города Кампучии.
В столице остались лишь около 20 тысяч человек - военные, административный аппарат, а также представители карательных органов, взявшихся за выявление и устранение недовольных.
Перевоспитывать предполагалось не только жителей городов, но и тех крестьян, которые слишком долго находились под властью Лон Нола. От тех же, кто служил прежнему режиму в армии и других государственных структурах, решено было просто избавиться.
Пол Пот развернул политику изоляции страны, и о том, что в ней в действительности происходило, имели весьма смутное представление и в Москве, и в Вашингтоне, и даже в Пекине, являвшемся ближайшим союзником Пол Пота. В просачивающуюся информацию о сотнях тысяч расстрелянных, умерших во время переселения из городов и от непосильного принудительного труда, попросту отказывались верить.
На вершине могущества
В этот период в юго-восточной Азии сложилась крайне запутанная политическая ситуация. Соединённые Штаты, завершив Вьетнамскую войну, взяли курс на улучшение отношений с Китаем, пользуясь крайне натянутыми отношениями Пекина и Москвы. Китай, в ходе Вьетнамской войны поддерживавший коммунистов Северного и Южного Вьетнама, стал относиться к ним крайне враждебно, ибо они ориентировались на Москву. Пол Пот, который ориентировался на Китай, ополчился на Вьетнам, несмотря на то, что ещё недавно «красные кхмеры» рассматривали вьетнамцев как союзников по общей борьбе.
Пол Пот, отказавшись от интернационализма, сделал ставку на национализм, который был широко распространён среди камбоджийского крестьянства. Жестокие гонения на этнические меньшинства, в первую очередь на вьетнамцев, вылились в вооружённый конфликт с соседней страной.
В 1977 году «красные кхмеры» стали проникать в сопредельные районы Вьетнама, устраивая кровавые расправы над местным населением. В апреле 1978 года «красные кхмеры» заняли вьетнамское селение Батюк, уничтожив всех его жителей от мала до велика. Жертвами расправы стали 3000 человек.
Пол Пот разошёлся не на шутку. Чувствуя за спиной поддержку Пекина, он не только грозил разгромить Вьетнам, но и угрожал всему «Варшавскому пакту», то есть Организации Варшавского Договора во главе Советским Союзом.
Между тем его политика заставляла бунтовать бывших соратников и верные прежде воинские части, считавшие происходящее ничем не оправданными кровавым безумием. Мятежи подавлялись безжалостно, бунтовщиков казнили самыми жестокими способами, но их число продолжало расти.
Три миллиона жертв за неполные четыре года
В декабре 1978 года Вьетнам решил, что с него довольно. Части вьетнамской армии вторглись в Кампучию с целью свержения режима Пол Пота. Наступление развивалось стремительно, и уже 7 января 1979 года Пномпень пал. Власть была передана созданному в декабре 1978 года Единому фронту национального спасения Кампучии.
Спасти своего союзника попытался Китай, в феврале 1979 года осуществивший вторжение во Вьетнам. Ожесточённая, но непродолжительная война завершилась в марте тактической победой Вьетнама - китайцам не удалось вернуть Пол Пота к власти.
«Красные кхмеры», потерпевшие серьёзное поражение, отступили на запад страны, к кампучийско-тайской границе. От полного разгрома их спасла поддержка Китая, Таиланда и США. Каждая из этих стран преследовала свои интересы - американцы, к примеру, старались предотвратить усиление позиций в регионе просоветского Вьетнама, ради этого предпочитая закрыть глаза на итоги деятельности режима Пол Пота.
А итоги были поистине впечатляющи. За 3 года 8 месяцев и 20 дней «красные кхмеры» ввергли страну в средневековое состояние. В протоколе Комиссии по расследованию преступлений режима Пол Пота от 25 июля 1983 года говорилось, что за период между 1975 и 1978 годами погибло 2 746 105 человек, из которых 1 927 061 крестьянин, 305 417 рабочих, служащих и представителей иных профессий, 48 359 представителей национальных меньшинств, 25 168 монахов, около 100 писателей и журналистов, а также несколько иностранцев. Ещё 568 663 человека пропали без вести и либо погибли в джунглях, либо похоронены в массовых захоронениях. Общее число жертв оценивается в 3 374 768 человек.
В июле 1979 в Пномпене был организован Народно-революционный трибунал, заочно судивший лидеров «красных кхмеров». 19 августа 1979 года трибунал признал Пол Пота и его ближайшего сподвижника Иенг Сари виновными в геноциде и заочно приговорил их к смертной казни с конфискацией всего имущества.
Последние тайны вождя
Для самого Пол Пота этот приговор, однако, не значил ничего. Он продолжил партизанскую войну против нового правительства Кампучии, скрываясь в джунглях. О лидере «красных кхмеров» мало что было известно, и многие полагали, что человек, чьё имя стало нарицательным, давно умер.
Когда в Кампучии-Камбодже начались процессы национального примирения, направленные на прекращение многолетней гражданской войны, новое поколение лидеров «красных кхмеров» постаралось отодвинуть своего одиозного «гуру» на второй план. В движении произошёл раскол, а Пол Пот, пытаясь удержать лидерство, вновь решил использовать террор для подавления нелояльных элементов.
В июле 1997 года по приказу Пол Пота был убит его многолетний соратник, бывший министр обороны Кампучии Сон Сен. Вместе с ним убили и 13 членов его семьи, включая малолетних детей.
Однако на сей раз Пол Пот переоценил своё влияние. Соратники объявили его предателем и провели над ним собственный суд, приговорив к пожизненному аресту.
Суд «красных кхмеров» над собственным вождём вызвал последний всплеск интереса к Пол Поту. В 1998 году видные лидеры движения согласились сложить оружие и сдаться новым камбоджийским властям.
Но среди них Пол Пота не было. Он умер 15 апреля 1998 года. Представители «красных кхмеров» заявили, что бывшего лидера подвело сердце. Есть, однако, версия, что его отравили.
Власти Камбоджи добивались от «красных кхмеров» выдачи тела для того, чтобы убедиться, что Пол Пот действительно мёртв, и установить все обстоятельства его кончины, однако труп был спешно кремирован.
Свои последние тайны лидер «красных кхмеров» унёс с собой...
Численность - около 30 тысяч человек. В основном движение пополняли подростки 12-15 лет, лишившиеся родителей и ненавидевшие горожан как «пособников американцев».
Социальное устройство
Моя политика была правильной. Слишком усердные региональные командиры и руководители на местах извращали мои приказы. Обвинения в массовых убийствах - гнусная ложь. Если бы мы действительно уничтожали людей в таком количестве, народ уже давно перестал бы существовать.
«Красные кхмеры» установили диктатуру . В результате гражданской войны, войны с США и Вьетнамом, продовольственной блокады - погибло, по различным оценкам, от 1 до 3 миллионов человек - точную цифру назвать невозможно в связи с отсутствием переписей, все жертвы были списаны на «поля смерти ». По отношению числа умерших к общему количеству населения - одна из самых больших потерь в истории человечества. Были запрещены деньги , иностранные языки, иностранные книги. По всей стране были созданы деревенские коммуны из бедного и среднего крестьянства; горожан в целях «эвакуации от американского наступления» вывозили из городов и размещали в коммунах. За уголовные преступления грозила казнь (в том числе сорванный с дерева коммуны банан, собранный с поля в обход коммуны урожай риса и т. п.), практиковались ограничения и репрессии по национальным и социальным параметрам (из страны эмигрировали этнические китайцы, вьетнамцы, отдельные чамские народы , бывшие представители господствующих классов и даже имеющие высшее образование; большая часть студентов, педагогов, буддийских монахов). Из отправленных в одну из тюрем - Туол Сленг (ныне «музей геноцида»), лишь о двенадцати известно, что они выжили. Была введена специфическая лексика, напоминающая новояз , литературные слова, вплоть до слов вроде «мать» или «отец», заменялись диалектными, были отменены стандартные для языков Юго-Восточной Азии формы вежливости. Камбоджа, переименованная в «Демократическую Кампучию», была почти полностью изолирована от внешнего мира, дипломатические контакты поддерживались только с Китаем , Албанией и Северной Кореей). Имена и портреты руководителей страны (Пол Пот - Брат №1, Нуон Чеа - Брат №2, Иенг Сари - Брат №3, Та Мок - Брат №4, Кхиеу Самфан - Брат №5) держались в тайне от населения.
Война с Вьетнамом
В результате безграмотной экономической политики страна вскоре пришла в упадок. Для пополнения бюджета была развязана война против Вьетнама . Однако вьетнамские войска относительно легко отразили агрессию и перешли в наступление, причём на их сторону переходили большие группировки «красных кхмеров». В декабре 1978 года вьетнамские войска полностью оккупировали Камбоджу. Один из бывших высокопоставленных полководцев, Хенг Самрин , возглавил провьетнамское правительство. Свержение режима Пол Пота вызвало резкое недовольство КНР . После нескольких недель непрерывных пограничных стычек, 17 февраля 1979 г. китайская армия вторглась во Вьетнам. Понеся тяжелые потери, китайцы продвинулись лишь на 50 км вглубь Вьетнама. Через месяц вьетнамо-китайский конфликт завершился. Ни одна из сторон не добилась решающих результатов.
Современное состояние "красных кхмеров"
Геноцид
Британские империалисты не имеют права говорить о правах человека. Всему миру хорошо известна их варварская сущность. Лидеры Британии утопают в роскоши, тогда как пролетариат имеет право только на безработицу, болезни и проституцию.
Представитель камбоджийского правительства в Комиссии ООН по правам человека
Из обвинительного заключения народно-революционного трибунала Кампучии по делу «преступной клики полпотовцев»:
«Полпотовцы:
Мотыгами, киркомотыгами, палками, железными прутьями они били своих жертв по голове; ножами и острыми листьями сахарной пальмы они перерезали своим жертвам горло, вспарывали животы, извлекали печень, которую съедали, и желчные пузыри, которые шли на изготовление „лекарств“;
Используя бульдозеры, они давили людей, а также применяли взрывчатку - чтобы убивать как можно больше за раз;
Они закапывали людей заживо и сжигали тех, кого подозревали в оппозиции режиму; они постепенно срезали с них мясо, обрекая людей на медленную смерть;
Они подбрасывали детей в воздух, а потом подхватывали их штыками, они отрывали у них конечности, разбивали им головы о деревья;
Они бросали людей в пруды, где держали крокодилов, они подвешивали людей к деревьям за руки или ноги, чтобы те подольше болтались в воздухе…»
Ссылки
Литература
- Гурницкий В. Песочные часы . М.: Радуга, 1983.
Wikimedia Foundation . 2010 .
Смотреть что такое "Красные Кхмеры" в других словарях:
«Красные кхмеры» - Красные кхмеры (Партия Демократической Кампучии, Khmer Rouge; Кампучия). Красные кхмеры вооруженное формирование маоистской ориентации, под руководством Пол Пота захватившее власть в стране в конце 1970 х гг. и на протяжении четырех лет… …
- (Khmer Rouge) Воинственная коммунистическая группировка в Камбодже (переименована красными кхмерами в Демократическую Кампучию), которая в 1975 г. под руководством Пол Пота пришла к власти. Несет ответственность за массовые уничтожения людей из… … Политология. Словарь.
Красные кхмеры - (Khmer Rouge), ком. движение в Камбодже (Кампучии), созданное для борьбы с реакционным режимом Лон Нола, пользовавшимся поддержкой США, к рый был установлен после воен. переворота 1970 г. К.к. с помощью вьетнамцев захватили власть в сельских р… … Всемирная история
- «Красные кхмеры» (кхмер. ខ្មែរក្រហម Kmae Krɑhɑɑm) неофициальное название крайне левого[нет в источнике 340 дней] течения аграрного толка в коммунистическом движении в Камбодже. В подавляющем большинстве красные кхмеры … Википедия
Красные кхмеры - (Партия Демократической Кампучии, Khmer Rouge; Кампучия). Красные кхмеры вооруженное формирование маоистской ориентации, под руководством Пол Пота захватившее власть в стране в конце 1970 х гг. и на протяжении четырех лет осуществлявшее геноцид… … Терроризм и террористы. Исторический справочник
Майк Эли (Mike Ely)
Прямой разговор о суде над Пол Потом
В конце июля Эй-би-си распространила отрывки видеозаписи суда над Пол Потом на территории, контролируемой силами Красных кхмеров в западной Камбодже.
Пол Пот долгое время был лидером Красных кхмеров. Вооружённые силы Красных кхмеров захватили власть в Камбодже в 1975 г. после многих лет партизанской войны. Они руководили страной в течение трёх лет. Затем они были отстранены от власти Вьетнамским вторжением 1979 г. и вернулись в сельскую местность.
Герб и флаг демократической Кампучии
Вместе с новостями об аресте и судебном преследовании Пол Пота масс-медиа США повторили свои старые обвинения насчёт «полей смерти» в 1975-79 гг., когда Красные кхмеры Пол Пота правили Камбоджей. Они настаивали, чтобы Пол Пот был передан международному трибуналу, который будет судить его за геноцид.
Нигде не упоминается, что в течение ряда лет США, устроив вторжение, бомбили Камбоджу в попытке поразить антиимпериалистические силы, полностью разрушить экономику страны и наказать камбоджийский народ. Учитывая эту кровавую историю, империалисты США не имеют никакого права говорить, что хорошо для Камбоджи - и никакого права судить тех, кто боролся против них.
{jcomments on}В устах западных масс-медиа история Камбоджи стала примитивной антикоммунистически-нравоучительной басней. Репортёр «Нью-Йорк Таймс» (New York Times) Элизабет Бекер (Elizabeth Becker) недавно снова появилась на ТВ как официальный «эксперт», чтобы сформулировать соответствующую мысль: Камбоджа, говорила она, показала, что попытки воплотить «прекрасно звучащие идеалы» равенства с помощью «социальной инженерии» бедственны для народа.
Чтобы подогнать факты под эту идею, официальное обсуждение вырывает камбоджийские события из всякого узнаваемого контекста. Камбоджа изображается как спокойный, крестьянский край, разрушенный коммунистической революцией. На самом деле, любой серьёзный подход к событиям в Камбодже должен начинаться с империалистического вторжения в Индокитай, устроенного США в 1965 г. и классового характера камбоджийского общества.
Разбой США и задачи Нулевого года
«Традиционная» Камбоджа была жестоким феодальным обществом, нуждавшимся в революции. Около 80% населения было крестьянами, в большинстве чрезвычайно бедными и эксплуатируемыми классом правительственных чиновников, засевших в городских цитаделях. Абсолютная монархия Камбоджи опиралась на военных, неоднократно подавлявших крестьянские восстания. В конце 1800-х страна была колонизирована Францией. В одном известном инциденте на стройках колониального курорта в Бокоре (Bokor) умерли 900 рабочих за девять месяцев тяжёлого рабского труда.
Когда французские империалисты потерпели поражение в Индокитае, контроль перехватили США. В Камбодже США добились влияния через помощь и вооружение правительства принца Сианука, в то же время поддерживая реакционные вооружённые силы в противовес Сиануку.
В 1960-х Красные кхмеры во главе с Ангкой (Angkar - «Организация» на кхмерском языке) начали справедливую революционную вооружённую борьбу, создав сельские базовые области среди крестьян (позже Ангка открыто назвала себя Коммунистической Партией Кампучии). Их цели состояли в свержении феодализма, развитии новой независимой экономики и изгнание из Камбоджи всех сил иностранного господства.
Вход Красных кхмеров в освобожденные районы
Так как революционные силы в Индокитае добивались успеха, в 1965 г. силы США устроили вторжение. В течение нескольких лет 500 000 солдат США находились во Вьетнаме.
Хотя это и мало кому известно, США также начали «тайную войну» массивных бомбардировок соседних стран Камбоджи и Лаоса - нацеливаясь на сельские базовые области партизанских сил. США развернули свою агрессию против Камбоджи. В 1969 г. инспирированный США переворот сверг Сианука и привёл к власти правого генерала Лон Нола. Затем, в 1970 г., президент Никсон отдал распоряжение о вторжении в восточную Камбоджу, чтобы атаковать расположившиеся там вьетнамские освободительные силы. Эта авантюра закончилась поражением для США - их армии были вынуждены отойти. И Красные кхмеры добились значительных достижений.
США ответили одной из наиболее интенсивных и длительных воздушных войн в истории. Между 1970 и 1973 гг. они сбросили на Камбоджу более 500 000 тонн бомб - втрое больше, чем США сбросили на Японию в течение Второй мировой войны. За 160 дней «ковровой бомбардировки» в 1973 г. самолеты США сбросили более 240 000 тонн, сосредоточившись на основных сельскохозяйственных областях по реке Меконг (Mekong).
Это был реальный эпизод геноцида в Камбодже, наложивший свой отпечаток на всё последующее.
В апреле 1975 г., когда отряды Красных кхмеров взяли столицу Пномпень, Ангка и народные массы столкнулись с чрезвычайно трудными условиями. Неспособные выиграть войну, США намеревались разрушить и наказать страну. Сельское хозяйство было в руинах. По крайней мере 500 000 чел. умерли во время войны - многие из-за бомбёжек США. Примерно два миллиона людей - треть населения страны - бежало из сельской местности в Пномпень, где они столкнулись с угрозой голода.
Пномпень в апреле 1975 года
В начале того, что Ангка назвала «Нулевым годом», проблемы были огромны: нужно было воссоздать новую государственную систему, сельское хозяйство и промышленность, фактически на пустом месте, в одной из беднейших стран мира - под постоянной угрозой нового вторжения.
В мае 1975 г. президент США Джеральд Форд организовал так называемый Маягуезский (Mayaguez) инцидент, начал новые воздушные налёты и разрушил единственный завод по очистке нефти в Камбодже.
В этих условиях любое правительство, руководящее Камбоджей, должно было бы предпринять чрезвычайные меры, чтобы обеспечить выживание народных масс. По ходу дела, Красные кхмеры попытались заменить старое полуфеодальное, полуколониальное общество своим видением новой независимой Демократической Кампучии.
Любой серьёзный анализ Красных кхмеров должен начинаться с понимания этих условий - а именно их обычные рассказы о «геноциде Красных кхмеров» пытаются скрыть.
Подтасовки
Западная пресса повторяет стандартную формулу: «по меньшей мере миллион человек умер при Пол Поте». Предполагается, что люди, услышав это, поверят, что один миллион человек был убит Пол Потом.
Бойцы из отрядов Красных кхмеров
Фактически, это количество включает всех, кто умер от голода, болезней и политических казней в период 1975-79 гг. между войнами - и возлагает вину за каждую из этих смертей на новое правительство руководимой Красными кхмерами Демократической Кампучии.
Ноам Чомски (Noam Chomsky) и Эдвард С. Герман (Edward S. Herman) посвятили полезную главу в своей книге «After the Cataclysm: Postwar Indochina & the Reconstruction of Imperial Ideology» («После катаклизма: послевоенный Индокитай и восстановление имперской идеологии») документальному описанию, как с помощью лжи и подтасовок был сконструирован официальный миф о «геноциде Красных кхмеров».
Камбоджа после 10 лет войны, революции, вторжения и бомбардировок, голода и разрухи была усеена массовыми могилами. Многие, а точнее сотни тысяч умерли в годы, когда Красные кхмеры правили Камбоджей. Их черепа и кости предлагаются как доказательство «злодеяний Красных кхмеров». На деле, подавляющее большинство умерших в 1970-х были жертвами войны, бомбардировок, голода и болезней.
Майкл Викери (Michael Vickery) в книге «Cambodia 1975-82» («Камбоджа в 1975-82 годах») объясняет, почему никто не знает, сколько камбоджийцев умерли в течение войн и переворотов 1970-х. Не было никаких надёжных данных о населении перед этим периодом. Ноам Чомски и Эдвард Герман («The Nation» («Нация») за 25 июня 1977 г.) указывают, что по оценке Джона Баррона (John Barron) и Энтони Пауля (Anthony Paul), написавших первую широко известную книгу с обвинениями Красных кхмеров в геноциде, только около 10% умерших в течении жесткого первого года, начиная с 1976 г., были жертвами политических казней. Подсчёт Викери, охватывающий бо́льший период 1975-79 гг., предлагает более высокую порядковую оценку числа жертв казней, но он подчёркивает недостаточную точность, свойственную всем данным и оценкам этого периода.
Бывший служащий дипломатической службы США в Пномпене Дэвид Чандлер (David Chandler) сообщил, что по оценке правительства США, миллион камбоджийцев должен был умереть от голода за год после бомбардировок США. Затем - когда сотни тысяч умерли от голода - медиа-машина США объявляет, что это был «самогеноцид» тех, кто выступал против штатовской агрессии.
Любой серьёзный международный трибунал по геноциду в Камбодже должен был бы предъявить обвинение штатовским агрессорам Ричарду Никсону (Richard Nixon), Генри Киссинджеру (Henry Kissinger), генералу Вестморленду (Westmoreland), министру обороны Мелвину Лэйрду (Melvin Laird), Джеральду Форду (Gerald Ford) и всем остальным.
Основа серьёзного анализа
Защитники капиталистического/империалистического общества исследуют опыт Камбоджи со своей точки зрения - с точки зрения защиты и оправдания капиталистического общества. В этих оценках свержение старого общества само по себе считается преступлением. Факты, что верхнеклассовая элита должна была заниматься ручным трудом при Красных кхмерах, или что молодые мужчины и женщины поощрялись к разрыву с традиционным семейным контролем, или что чиновники старого общества были сняты и зачастую наказаны - изображаются как злодеяния.
Ясно, что исследования, исходящие из этих буржуазных позиций, не могут служивать нашей борьбе за освобождение. Для угнетённых, серьёзный анализ должен подходить к этой практике с совершенно другой точки зрения, используя совершенно иные стандарты - в стремлении к радикальному разрыву в традиционных идеях и традиционных отношениях собственности.
В дискуссии о Камбодже Председатель Авакиан потребовал («Revolution» («Революция»), осень 1990 г.):
«Порвите с этими крайне репрессивными и эксплуататорскими отношениями и традициями, обычаями и культурой путём, который… в основе своей полагается на массы и исходит из понимания, что это они должны выполнить эти общественные преобразования. Это не произойдёт чисто стихийно - необходимо, чтобы массы имели руководство авангардной партии, но авангардная партия твёрдо полагается на массы в проведении преобразований, а не пытается навязать из сверху».
Оценка опыта Красных кхмеров - очень сложная и трудная проблема. Надежная информация и анализ труднодоступны и фрагментарны. Но некоторое начальное исследование указывает несколько важных вопросов, которые следовало бы рассмотреть в ходе любой серьёзной оценки опыта Камбоджи и подхода Коммунистической Партии Кампучии.
Перемещение людей
и восстановление сельского хозяйства
Буржуазная пресса часто обвиняет Красных кхмеров в злодеяниях, так как они немедленно эвакуировали Пномпень, захватив его в апреле 1975 г. Эта эвакуация изображается как иррациональный и жестокий «марш смерти».
На самом деле, у Красных кхмеров были реальные причины опасаться, что США могут начать бомбардировочные налёты на Пномпень и находящихся в нём людей. США сделали это в ходе Тетского (Tet) наступления 1968 г., когда вьетнамские бойцы захватили части Хью (Hue) и Чолона (Cholon).
Кроме того, огромные лагеря беженцев вокруг Пномпеня имели запас продовольствия только на несколько дней. Восемь тысяч людей уже умерли за месяц перед освобождением. Больницы были сильно переполнены, а более половины врачей эмигрировали из страны. Эта объективная ситуация должна быть принята во внимание при оценке решения об эвакуации Пномпеня.
В то же время нужно оценить проводимую линию. Новое правительство Демократической Кампучии поставило всю страну на чрезвычайное основание - и переместило собравшихся людей в крестьянские поселения или необитаемые лесные области, чтобы возделывать рис, строить новые системы ирригации, восстанавливать сельское хозяйство и дороги. По оценке Викери, после свержения Лон Нола Красные кхмеры быстро переместили в сельскую местность более 2.5 миллионов человек.
Несомненно, это был мучительный процесс. Во многих областях люди вынуждены были выкапывать корни и съедобные растения, прежде чем можно было собрать первый урожай. Часто не хватало инструментов и многие из перемещенных людей мало знали о возделывании новых земель. Было много смертей от голода и болезней.
Но селе во времена правления Красных кхмеров
Этот процесс был мучительным и в политическом отношении - в огромных количествах в изолированные деревни помещались незнакомые люди, с ресурсами была напряжёнка - и неизбежно случались острые конфликты по вопросам, кто будет управлять, кто будет владеть землёй, как будут распределяться продовольствие, инструменты и посевное зерно.
Викери сообщает, что предполагалась новая политическая классификация, разделяющая население на три категории: полноправных, кандидатов и свергнутых. «Полноправными людьми были бедные крестьяне, низший слой середняков и рабочие. Кандидатами были верхний слой середняков, состоятельные крестьяне и мелкая буржуазия; свергнутыми были меньшинство капиталистов и иностранцев». Люди, связанные с чиновниками и полицией Лон Нола были, по сообщениям, отнесены к свергнутым.
Викери пишет, что это разделение часто применялось практически, так что «между «новыми» людьми (эвакуируемыми) и «старыми» или «базовыми» людьми…, которые жили в революционных областях до апреля 1975 г. действительно было действующее разделение. Это разделение тем более значимо, так как даже крестьяне из нереволюционных областей классифицировались как свергнутые, и в некоторых случаях делалось различие между свергнутыми основной области (бывшими капиталистами или некхмерами) и «новыми» свергнутыми из города». Некоторые источники сообщают, что беженцы-крестьяне, сбегавшие в города, иногда обвинялись в том, что они «дезертировали» на сторону Лон Нола и поэтому с ними обходились как с политически подозреваемыми. Эти сообщения требуют дальнейших исследований.
Было бы важно лучше понять политику Красных кхмеров в построении новой революционной власти. Создавали ли они революционную диктатуру рабочих и крестьян, и какие классы они считали союзниками? Какова были их политика по лозунгу «земля - земледельцу» и по коллективизации земли? Считали ли они нужным единый фронт во главе с пролетариатом?
Викери и другие источники указывают, что политика реконструкции чрезвычайно варьировалась от области к области и даже между соседними городами. Было бы также важно лучше понять причины различий линии.
Красные кхмеры
Во многих случаях эти новые порядки нужно было вводить с сегодня на завтра - с малым или вообще никаким участием обученных политических кадров. Какая доля практической политики проистекала из стихийных действий и взглядов «основных» крестьян? Камбоджийские селяне питали давнишнюю вражду к городам и горожанам. Некоторые, возможно, сопротивлялись объединению с большим количеством незнакомцев, входящих в их деревни.
В какой степени организационные и политические слабости Ангки способствовали неправильной и неуравновешенной политике? Викери и другие источники сообщают, что централизованная связь Красных кхмеров различных областей была чрезвычайно слаба - и что очень разная политика проводилась в семи главных регионах Красных кхмеров. Это заставляет предположить, что отсутствие сильной партийной организации было в этом движении серьёзной проблемой.
Чтобы понять, что произошло в Камбодже, важно оценить линию, связанную с Пол Потом, которая в конечном счёте появилась вследствие интенсивной внутренней борьбы в Ангке/КПК после захвата власти. Когда единое командование было укреплено, Ангка/КПК попыталась быстро отменить все деньги, систему заработной платы, рынки, религию и частную собственность на землю и производительные силы.
Эта политика часто называется в западной прессе «ультрамаоистской». Но в действительности она весьма сильно отличается от политики Ново-демократической революции, проведённой Мао при освобождении Китая. Мао разработал целую теорию, в которой социалистический переход к коммунизму рассматривался как длительный и волноподобный процесс борьбы за преодоление классового общества с опорой на народные массы.
Викери говорит, что реализация этой новой консолидированной политики совпала с изменением в использовании политических казней. До 1977 г., пишет он, высшая мера наказания использовалась главным образом против офицеров и чиновников, причастных к преступлениям прежнего режима. После 1977 г., полагает он, число казней выросло и включило больше наказаний и «новых», и «основных» людей, вошедших в конфликт с новыми кампаниями и новыми властями. И опять-таки, нужно бы больше исследований, чтобы оценить истинность таких сообщений, и понять степень, в которой неправильные методы использовались для навязывания политики новой власти.
Проблема национализма
Ясно, что политика Красных кхмеров несла яркий отпечаток сильного кхмерского национализма. Были, несомненно, попытки насильственно подавить язык, религию и культуру малых национальностей - таких как мусульманине Чам (Cham). С жившими в Камбодже вьетнамцами, по сообщениям, обходились очень жёстко. Сообщение Викери, что национальные меньшинства в целом были отнесены к категории «свергнутых», говорит, что такая политика не сводилась только к местным ошибкам.
Такой узкий национализм, возможно, также сыграл роль в союзе между Красными кхмерами и идущими по капиталистическому пути в Китае. В годы партизанской войны движение Красных кхмеров развивало с маоистским Китаем тесные связи. Но в сентябре 1976 г., через год после прихода КПК к власти, Мао Цзэдун умер, и его близкие союзники были арестованы в ходе контрреволюционного переворота. В сентябре 1977 г. Пол Пот ездил в Китай в своём первом появлении на публике и, от имени КПК и правительства ДК обнял новых реакционных лидеров Китая.
Буржуазная пресса часто связывает Пол Пота с Великой Пролетарской Культурной Революцией, которую проводил Мао в Китае - но на деле Пол Пот связался с силами вроде Дэн Сяопина, свергнувшего маоистские силы и развернувшего Культурную Революцию вспять.
Лидер движения Красных кхмеров товарищ Пол Пот
Пол Пот и движение Красных кхмеров удерживали всю власть в Камбодже в течение трёх коротких лет. Внутренняя борьба между Пол Потом и силами КПК восточного региона Камбоджи вылилась в открытую военную борьбу - которую Вьетнам использовал как предлог для вторжения в Камбоджу и установления нового, союзного ему правительства. Красные кхмеры были оттеснены назад в сельские основные области в западной Камбодже - где они всё ещё существуют как вооружённая сила. В то время часть населения открыто боролась, чтобы защитить правительство Демократической Кампучии - и в последующие годы значительная часть населения поддерживала Пол Пота за его неподкупную репутацию, его отождествление с крестьянами и неустанную борьбу против иностранного господства.
Правительство Красных Кхмеров
во главе с Пол Потом вновь уходит в партизаны
Любая революционная критика Пол Пота требует намного более глубокого исследования событий и политики этого сложного опыта. А тем временем, недавний суд над Пол Потом в джунглях кажется попыткой сил среди Красных кхмеров сделаться приемлемыми для фракции в камбоджийском правительстве и для мировых империалистических держав.
Пол Пот выгнал империалистов США из Камбоджи. И именно поэтому они ненавидят его. Понося Пол Пота, США пытается поставить крест на всех мечтах об изменении общества - чтобы заявить, что коммунистическая революция и даже национальная независимость для угнетённых стран должны быть отклонены и осуждены. Им нельзя позволить это проделать.
