Кому противопоставляет лефевр химиков они боятся скомпрометировать. А коврики-портреты и шоколадные бюсты? Человек: методология исследования

Наш корреспондент встретился с американским (в прошлом - советским) специалистом по социальной психологии и математическому анализу Владимиром Лефевром. Ученый рассказал «Новой», чем отличается американский менталитет от российского, появится ли в нашей стране национальная идея и возможно ли объединение России и Америки. Нам было особенно любопытно узнать мнение о политике и людях не публициста или политолога, а человека, рассматривающего жизнь с позиций чистой науки.

- Владимир Александрович, каким вы видите российское общество? Чем оно отличается от американского?

Начнем с того, что американская и российская системы ценностей похожи. Тут и там украсть - плохо, помочь бедному - хорошо, победить в сражении - тоже хорошо. А вот этические системы, этические философии у нас разные. Такая система возникает, когда мы оперируем сразу несколькими ценностями (на практике чаще всего так): «Я хочу, чтобы невиновный избежал тюрьмы, поэтому лгу». И я выделил два правила оценки этих комбинаций. Компромисс между добром и злом можно оценить как зло, а можно как добро. В первом случае ложка дегтя с неизбежностью испортит бочку меда, во втором бочка меда облагородит ложку дегтя. В силу этого я выделил две этические системы.

- Различные критерии достойного поведения?

Да. В объединении людей (общество, социальный слой или группа), принадлежащем к первой этической системе, достойный человек поднимается в собственных глазах, если идет на компромисс с другим человеком: «Вы мне глубоко неприятны, но я должен протянуть вам руку». Во второй системе достойный человек, ищущий компромисса, падает в собственных глазах: «Вобще-то он хороший парень, но я не могу протянуть руку, поэтому сделаю-ка что-нибудь выразительно-агрессивное». В «Алгебре совести» я описал этические философии как сказку. Есть два игрушечных замка - и дракон с человеческим лицом. Из первого замка выходит безоружный бумажный человечек и предлагает дракону дружбу. Дракон сжигает его. Из второго замка выходит человечек со шпагой и вступает в безнадежный бой - дракон сжигает и его. Каждый замок канонизирует собственного героя. Спустя века первый человечек рассматривается жителями второго замка как трус, не посмевший взять в руки оружие; человечку со шпагой обитатели первого замка отказывают в силе духа.

- К какой системе принадлежит российское общество?

Во многом - ко второй, потому что к ней принадлежал СССР. В рамках этой системы отсутствует процедура разрешения конфликта, которая сохраняла бы достоинство обеих его сторон. Всегда есть победитель, проигравший и некая сила, стоящая над схваткой. Почему в России сейчас строй наподобие авторитарного? Потому что власть и народ отделены друг от друга, и люди, особенно в провинции, не способны сами разрешить конфликт - непременно должен быть начальник.

- При Советах - то же самое. А до 1917 года?

В конце XIX-начале XX века Россия имела смешанную культуру: вторую систему в нижних слоях населения, первую - в верхних. Великая культура этого времени полностью принадлежит к первой этической системе. А в ходе революции рабочие и крестьяне, во имя которых работала интеллигенция, этот верхний пласт смели - и перевели страну на вторую этическую систему.

- А мы унаследовали ее от СССР...

Не полностью. В современном обществе есть лакуны. Сейчас идет процесс трансформации второй этической системы в первую, особенно у молодежи студенческого возраста (это подтверждают эмпирические исследования). Мы наблюдаем удивительную комбинацию: те, кто называет себя врагом Америки, пользуются американскими стандартами разрешения конфликтов.

- Судя по социологическим опросам, демократия и рыночная экономика пока в российском обществе не прижились.

Разъединение власти и населения в России настолько разительно, что не имеет большого значения, как формируется власть.

- Это разъединение характерно только для второй этической системы?

Я думаю, это может произойти в любом обществе. В Америке, например, то же самое. Бойню в Ираке правительство представляет как миротворческую операцию. Президент Буш, чтобы рассчитывать на поддержку своего населения, должен выглядеть миролюбивым, в отличие от российского президента, который в глазах россиян должен выглядеть «агрессором».

- Может быть, речь идет о конвергенции, обмене систем отдельными элементами?

Обычная маскировка. Когда Буш заявляет о себе как о миротворце, он предстает перед населением идеальным героем первой системы.

- А Владимир Путин?

Путин успешно играет героя второй этической системы. И в этом качестве совершает символические конфликтные акты. Вспомним недавнюю историю с патрулированием российской дальней авиацией Атлантики (заметьте - без оружия). Часто подобными символическими актами действие этической системы и ограничивается. Однако когда газеты сообщили, что к берегам Великобритании приближаются бомбардировщики, англичане всерьез забеспокоились, теперь доверие между народами будет трудно восстановить. Зачем это нужно Путину? Чтобы поднимать свой статус в глазах населения (кроме студентов - мы не берем в расчет достаточно жалких «Наших»).

- Как вы охарактеризуете Михаила Ходорковского?

Он явно персонаж первой системы, действующий в условиях второй и ей противостоящий. Вообще я вижу в этой истории конфликт личностей, принадлежащих к различным системам, - Путина и Ходорковского. Расскажу вам историю. Я сотрудничал с американской администрацией во время подготовки к конференции Рейгана и Горбачева в Рейкьявике в 86-м (эти переговоры о взаимном ядерном разоружении положили конец холодной войне. - И.К.). Я объяснил, что советский лидер ждет реакции не только собеседника, но и собственного народа. Поэтому договорились, что американцы и русские согласуют уровень снижения напряженности, а официальных деклараций будет две. Рейган объявит о компромиссе, а Горбачев сможет представить снижение напряженности как односторонний шаг СССР («Мы достаточно сильны, чтобы позволить себе сдать назад»). Этот трюк не понял никто, в том числе Горбачев.

- Путин тоже не может позволить себе «сдать назад»?

И поэтому он должен бряцать оружием, летать в реактивном истребителе - этакий сказочный витязь. Впрочем, я не уверен, что этот образ соответствует личности Путина, - может быть, ему имиджмейкеры посоветовали.

- Следуя вашим рецептам?

Не знаю. В Америке есть люди, которые следуют этой модели. Когда вышла «Алгебра совести», советские эмигранты ее прочитали: «Ага, открытое негодование по любому поводу - это признак принадлежности ко второй системе, надо учиться избегать конфликтов». Кстати, первая этическая система провоцирует лицемерие.

- Говоря о «русской душе», литераторы упоминают о ее широте и открытости…

Это миф. Например, американцы не очень любят деньги, и американца труднее подкупить, чем русского. Или - помощь другому. В России она заключается в том, чтобы сорвать с себя рубашку. Это импульсивное действие, иногда полуистерическое. В Америке импульсивность вызывает негативную реакцию, поэтому американец в схожей ситуации организует программу помощи, которая, кстати, может оказаться гораздо дороже стоимости этой рубашки. Американцы кажутся рационалистами, но ведь сама программа может оказаться иррациональной! Припоминаю, лет тридцать назад богатый американец организовал программу помощи непослушным девочкам. Их приглашали в университет и обучали, как стать хорошими.

В России много говорят о том, что необходимо изобрести «национальную идею», в качестве варианта предлагая монолитность общества. Как вы полагаете, насколько плодотворны подобные изыскания?

В начале 90-х ко мне в Ирвайн приезжал академик из России (не помню его имени). Он рассказал, что создается новая идеология, и просил помочь. Я ответил, что идеологию нельзя создать. Идеология - это то, что возникает, а не то, что создают. Думаю, идеология в России появится - появится! - без какой-либо регулировки. Просто всем станет очевидной какая-либо истина. Помните, как Горбачев вернулся в Москву после путча? Он спустился по трапу и заявил журналистам: «Сейчас мы соберемся и проведем пленум». Я не поверил собственным ушам. Какой пленум?! Оказалось, всего за три дня советские стереотипы выветрились у страны - но не у Горбачева, который был в изоляции… Новая идеология, думаю, вызреет так же незаметно.

- А нужна ли вообще национальная идея?

Не уверен. Национальное единство, например, предполагает доминанту коренной нации, а в России сейчас нет сильной коренной нации. Поэтому о единстве говорить нельзя. В лучшем случае идею не примут этнические меньшинства, в худшем она приведет к конфликтам и дискриминации. Может быть, лучше так - «Реализация для каждого»? Несколько утилитарная идея.

- Заимствование у первой этической системы?

Россия обязательно будет дрейфовать в сторону первой этической системы. Год назад, во время конференции в Москве, ко мне подошли несколько пограничников. С ними был генерал, мускулистый молодец лет сорока. Они поинтересовались, как я отношусь к идее объединения России и Америки. Я ответил: замечательно, хотя сейчас это звучит смешно. Но поскольку Россия является западным государством (вся культура - западная), то теоретически это возможно. Я думаю, что это единственно подходящий вариант спасения России - прыгнуть в объятия Запада. Только имперский гонор этому мешает. А альянс с Востоком опасен.

- А что, по-вашему, должно произойти в стране, чтобы потрясти устои, как в 1991 году? Оранжевая революция?

Оранжевая революция сейчас маловероятна. Правительство должно предпринять некое действие, недостаточно обдуманное и совмещенное с экономическим кризисом. Представим, что Путин решит остаться на третий срок…

- Он изобрел схему, которая позволяет без этого обойтись.

А если он откажется от этой схемы? Например, временно подменит премьер-министра - и вернется. И если этот момент совпадет с экономическим кризисом, то население возмутится.

Несколько лет назад парламент принял крайне непопулярный закон о монетизации льгот, но революции не произошло.

Знаете, бывают мгновенные превращения в обществе, и лидер-герой вдруг превращается в лидера-изгоя. Путина могут обвинить во всех грехах…

Он однажды заявил, что за все в стране в ответе. Но население ни в чем его не винит - виноваты, например, министры…

А теперь - вы позволите? - я задам вам вопрос. Я пытался со многими говорить о Путине. Люди говорят неохотно - не потому ли, что говорить о Путине опасно, срабатывает подсознательный центр?

- Думаю, фигура Путина приобретает сакральный смысл, он выше критики.

Я - дитя сталинской эпохи. Меня учили, что Сталин - великий вождь. Но, помимо этого, я чувствовал, что упоминать имя Сталина опасно. Мы говорим о Путине, и, кажется, я ощущаю с вашей стороны некоторую сдержанность…

Полагаю, что Владимир Владимирович, как любое должностное лицо, обязан нести ответственность за то, что делает, и вести себя в рамках, предписанных законом и Конституцией.

Я оценивал это как боязнь, а не как сакральность.

- А коврики-портреты и шоколадные бюсты?

Или фото Путина с обнаженным торсом! Да, вы правы - это отношение как к народному любимцу. Но есть ли страх в обществе?

Есть люди, которые боятся в силу, может быть, остаточного советского менталитета. Правда, при Горбачеве страха уже не было.

Не было. Горбачев читал по ТВ лекции о демократии… Я вырос в Алма-Ате, там было много политзаключенных. Они были бы потрясены, если бы узнали, что офицер госбезопасности стал президентом России. Это значит, что чекисты победили. Психологически для меня это неприемлемо. Они не должны были победить. Ельцин, который привел органы во власть, по-моему, одна из мрачнейших фигур российской истории. Если сейчас начнут искать внутреннего врага…

Чеченцев демонизировали. Правда, маленькая победоносная война перед выборами носила сугубо утилитарную цель.

Утилитарное создание врага неопасно. Вот когда от чистой души создают врага… В чем загадка 37-го? При поддержке населения, с энтузиазмом составляют расстрельные списки. Не укладывается в голову. Но раз это однажды произошло, может произойти еще. Признаком этого, на мой взгляд, будет внутреннее ощущение страха. Это как воздух, атмосфера. Нет такого?

- Такой атмосферы, думаю, нет.

Большое спасибо.

Справка «Новой»

Владимир Александрович Лефевр

Социальный психолог, философ и математик. Профессор-исследователь Калифорнийского университета в Ирвайне (США). Родился в 1936 году. Окончил механико-математический факультет МГУ. В 1971-м защитил кандидатскую диссертацию по психологии. Работал в ряде российских научно-исследовательских учреждений. Владимир Лефевр - один из создателей теоретической психологии. Он первым начал строить математические модели человеческого поведения в его связи с сознанием. Например, в книге «Алгебра совести» Лефевр рассмотрел вопрос о существовании формальных законов оперирования категориями добра и зла. Эта модель позволила выделить две этические системы, предопределяющие моральный выбор человека. В 74-м эмигрировал в США, успев опубликовать в Союзе книги «Конфликтующие структуры» (1967, переиздана в 1973-м) и «Алгебра конфликта» (1968, в соавторстве с Георгием Смоляном). Его теория рефлексивного управления (речь идет о воздействии на процесс принятия решений) оказала существенное влияние на науку. В последние годы Владимир Лефевр сотрудничает с Центром перспективных оборонных исследований (американская неправительственная исследовательская группа) и работает над моделированием сознания террориста.

Создатель теории рефлексивных игр и термодинамической модели рефлексии , концепций рефлексивная система , рефлексивное управление , рефлексивные игры ; первый, кто вывел изучение рефлексии из-под идеологического контроля.

Согласно Джонатану Фарли (Jonathan Farley ), математику из Стэнфорда , занимающемуся прикладными исследованиями по проблеме национальной безопасности , теория рефлексии Лефевра была советской альтернативой теории игр , широко принятой в то время истеблишментом американского министерства обороны.

Биография

Владимир Александрович Лефевр родился в 1936 году, в Ленинграде.

В 1955-57 годы служил в артиллерии вычислителем, придумал графический метод определения прицела и написал об этом статью, которая была опубликована в «Артиллерийском журнале» в 1958 году.

С 1974 года работает в Калифорнийском университете, Ирвайн.

Научная деятельность

Основные понятия

В своих ранних работах (1962-1967) Лефевр строит основу будущей рефлексивной теории: вводит понятие рефлексивной системы ; рассматривает интеллектуальные взаимодействия индивидов как рефлексивные игры ; вводит понятие рефлексивное управление (передача одним индивидом другому такой информации, которая послужит основанием для принятия решения, предопределенного передающей стороной); для моделирования понятия рефлексивное управления Лефевр конструирует экспериментальный автомат, обладающий парадоксальным свойством оптимизировать свою работу при противодействии человека-испытуемого (автомат работает лучше, когда ему мешают работать) .

В те же годы Лефевр в своих работах проводит мысль, что естественнонаучный подход не является адекватным для описания человека. Традиционное противопоставление исследователя и объекта исследования теряет смысл при исследовании объектов, сравнимых с исследователем по совершенству, ибо они способны проникать в замыслы исследователя и влиять на теорию, им создаваемую. Для изучения человека необходима формальная модель , подобная физическим моделям. Человек должен быть представлен как неотъемлемая часть физического мира и с присущими ему феноменами сознания: образами себя и другого вместе с отображениями ими образов друг друга (Конфликтующие структуры, 1967).

В начале 2000-х годов Лефевр работает над сравнением идей бихевиоризма и ментализма. Он создает модель, которая связывает биполярное вероятностное поведение субъекта с его ментальной сферой . Природа морального выбора человека двуаспектна. С одной стороны альтернативы играют роль полюсов добра и зла. С другой - у них есть полезности, причем полезность негативного полюса может быть больше полезности позитивного. Лефевр показывает, что не только в выборе человека имеет место подобная двуаспектность, но и в выборе животных .

Моделирование совести

В середине 1970-х годов Лефевр начинает развивать формальный подход к понятиям добро-зло и отношениям конфликт-объединение между ними, игнорируя этическую коннотацию и строя формальное исчисление на основе булевой алгебры . На основе этой формализации он строит математическую модель субъекта, обладающего совестью, и описывает с помощью этой модели рефлексивные взаимодействия индивидов, многократно отображающих друг друга в своем внутреннем мире (Algebra of Conscience , 1982; русский перевод второго издания - Алгебра совести, 2003). Оперирование с моделью доказывает существование двух этических систем: в одной системе объединение добра и зла оценивается как зло, то есть ложка дегтя портит бочку меда; в другой системе объединение добра и зла оценивается как добро, то есть благая цель оправдывает дурные средства. Модель показала, что в той системе, в которой объединение добра и зла есть зло, индивиды возвышаются в собственных глазах, когда вступают в сотрудничество друг с другом. А в той системе, в которой объединение добра и зла оценивается как добро, индивиды возвышаются в своих глазах, когда вступают в конфликт. Это формальное следствие из модели было подтверждено экспериментальными исследованиями. Кроме того, эта модель показывает, при каких условиях индивиды способны совершать свободный выбор, и предлагает решение дилеммы заключенного .

Принятие решений в группе

Продолжая работу с формальным представлением субъекта, изложенным в «Алгебре совести», и используя теорию графов, Лефевр строит модель выбора отдельных членов группы, воздействующих друг на друга . Индивидуальный выбор предсказывается уравнениями, параметрами которых являются набор альтернатив, воздействие мира на индивида, его образ этого воздействия и его интенция. Решения уравнения - это подмножество альтернатив, которое может выбрать субъект. У группы, как у целого, могут быть собственные интересы. Связь интересов группы с индивидуальными интересами субъектов координируется принципом запрета эгоизма: каждый член группы, преследуя свои личные цели, не может наносить ущерб группе как целому. Этот принцип столь же важен в теории рефлексивных игр, как принцип гарантированного результата в классической теории игр (Лекции по теории рефлексивных игр, 2009).

Человек и Космос

Человек это неотъемлемая часть Вселенной. В своей книге «Космический субъект», 1996, Лефевр описывает свои шаги связать человека с законами природы и космоса. Он строит термодинамическую модель субъекта, уподобляя работу нейронных сетей мозга работе цепочки тепловых машин. Эта модель объясняет появление пропорции золотого сечения в психологических экспериментах и социальных опросах; из нее выводятся гармонические интервалы музыкального строя ; она объясняет сущность медитации . Лефевр предполагает, что термодинамическая модель описывает любого субъекта, который может существовать в Космосе , например, потоки плазмы , структурированные магнитным полем . И из того факта, что в модели сознания и модели гармонических музыкальных интервалов лежат сходные математические формализмы, Лефевр делает вывод, что для обнаружения внеземных разумных субъектов следует искать музыкальные отношения в потоках космических сигналов, доходящих до нас .

Проблема одушевленности

Может ли феномен сознания быть объяснен на пути все более глубокого исследования мозга? Сегодня у многих исследователей появляются в этом сомнения. Лефевр, отвечая на этот вопрос, подвергает ревизии само понятие существования и следует схеме платоновой онтологии, в которой феномен сознания является неотъемлемой компонентой сущего и идеальные сущности имеют статус реально существующих . Ментальная феноменология, по его мысли, является проявлением существования таких идеальных объектов. В книге «Что такое одушевленность?», 2017, Лефевр приводит обзор своих работ, основанных на использовании термодинамической модели рефлексии, и завершает вывод полного набора гармонических интервалов в музыке, объясняя, тем самым, почему одни интервалы приятны нашему уху, а другие - нет (загадка известная со времен Пифагора).

Ссылки

• Stuart Umpleby. «Vladimir Lefebvre’s Theory of Two Systems of Ethical Cognition». Рефлексивные процессы и управление , 2016, No. 1-2, 21-26.
• Timothy L. Thomas. «Russia’s Reflexive Control Theory and the Military.» Journal of Slavic Military Studies , 2004, 17 , 237-256.
• Александр Левинтов. «Чуть позже светопредставления (беседа с В. Лефевром, посвященная выходу книги „Космический субъект“»). Независимая газета , 15 сентября 1999 года.
• Anatol Rapoport. «Human Reflexion and the Anthropic Principle.» PSYCOLOQUY: 6,#37, 1995.
• http://www.cogsci.ecs.soton.ac.uk/cgi/psyc/newpsy?article=6.37&submit=View+Article
• Harvey Wheeler, Editor. - The Structure of Human Reflexion: The Reflexional Psychology of Vladimir Lefebvre . [Сборник]. New York: Peter Lang, 1990

Потому что все оттенки смысла
Умное число передает.
Н. Гумилев

В шестидесятые годы прошлого века в СССР в одном из «почтовых ящиков», то есть секретных НИИ, недолго работал Владимир Александрович Лефевр*. Он занимался там военной кибернетикой: участвовал в создании первого советского военного компьютера «Бета–1». От машины требовалось решать тактические и стратегические задачи боевого столкновения. Военные консультанты, отставные генералы и полковники, говорили, что в машину невозможно вложить самое главное: мысль человеческую.

И тогда, пишет Лефевр, стало ясно, что надо «построить модель человека, принимающего решения»**. Ему это удалось. Удалось настолько, что он первым ввел в мировую практику термины «Рефлексивная система» и «Рефлексивное управление» – открыл новую главу в исследованиях, имеющих прямое отношение к психологии, физиологии и другим дисциплинам. Мало кому в науке сопутствует такая удача. В этом смысле он равен Бернштейну, создавшему свою главу «Физиология активности».

Мы уже много раз говорили, что слово «рефлекс» означает отражение.
А вот как описывает свое понимание рефлексии Лефевр.

Вы входите в «комнату смеха», где расставлены кривые зеркала. Подбрасываете карандаш. Его полет причудливо отражается в зеркалах. А так как сами они уже отражаются друг в друге, да к тому же криво, эти (уже искаженные) траектории полета многократно отражаются с какими-то новыми, совершенно различными искажениями. В комнате сверкает лавина искаженных изображений!

Рефлексивная система – это система зеркал, многократно отражающих друг друга. Поток взаимных отражений зеркал и есть аналог рефлексивного процесса.

Можно встать на такую точку зрения: кривое зеркало – это человек со своей особой позицией по отношению к окружающему миру (почему эта позиция, это отражение кривое, понятно: модель внешнего мира в сознании человека определяется его прошлым опытом, его воспитанием, его привычками и мифами, а потому отражает реальность порою весьма причудливо). И теперь, если изучать не полет карандаша, а весь поток траекторий, отраженный зеркалами-людьми, окажется, что мы рассматриваем социально-психологическое явление под названием «социальная рефлексия».

Ну а ваша позиция исследователя? Поскольку вы представляете собою особое зеркало, каждое ваше движение (движение исследователя-зеркала) вызывает изменение всех многократных отражений. Что подтверждает известный факт: исследователь социальных явлений влияет – пусть даже в незначительной степени – на конечный результат, как бы ни старался сохранить «объективность», независимость, незаинтересованность.

Рефлексия, по Лефевру, есть направленность человеческой души на самое себя. Она может быть выражена и по-другому: «Я думаю, что они думают, что я думаю...»

Впрочем, человек может думать не только о других, но и о себе самом и, что уж совсем интересно, о своих мыслях. И ставить поступкам и мыслям оценки «хорошо» и «плохо».
Тут, конечно, относительно сути оценок начинаются немалые трудности, но их мы не станем принимать во внимание, а просто условимся, что эти критерии человеку известны и однозначны.

Итак, человек совершает поступок и мысленно оценивает его как хороший или плохой, то есть совершает рефлексию первого порядка. А затем он может подумать об этой своей оценке – это «подумать» тоже рефлексия, но уже второго порядка, – двояко: «Я правильно (хорошо) оценил свой поступок» или «Я неправильно (плохо) оценил его».

Открытие Лефевра началось с того, что он присмотрелся повнимательнее к этому вееру оценок и создал их математическое описание. Рассказать популярно об этом не так-то легко прежде всего потому, что надо сначала описать булеву алгебру***, или алгебру логики.

Не вдаваясь в долгие рассуждения, отметим только, что она позволяет с помощью символов 1, 0 и других знаков, выглядящих весьма экзотически для стороннего человека (G, P, S, М, W, Ю, ® и др.), а также обычных арифметических и алгебраических действий (которые в ней имеют не совсем алгебраическое значение) описывать логические операции «да», «нет», «если, то...» и так далее.

В булевой алгебре при возведении в степень возможны всего четыре варианта: 11=1, 01=0, 10=1, 00= ?.., но последний вариант до Лефевра не рассматривался, потому что никому не был нужен.

А создателю теории рефлексии вариант этот весьма понадобился.
Лефевр – это было началом цепочки его открытий – предложил считать, что 00=1.

Он принял также постулат, что 1 – значит «хорошо» , а 0 – значит «плохо».

Вот три варианта.
1. Хорошо – это всегда хорошо.
2. Если человек ставит себе оценку «плохо», это означает, что он считает себя виноватым и испытывает угрызения совести.
3. Если же словом «плохо» он оценивает другого человека, это показывает, что он осуждает этого другого.

А вот варианты самооценок.
Когда человек А предполагает совершить поступок а0, он должен оценить, хороший или плохой это поступок, то есть заранее поставить себе оценку а1 . В математической форме это будет записано так: а0а1 .
Однако после совершения поступка (вне зависимости от того, хорошим или плохим он представлялся) наступают последствия, и человек А мысленно ставит себе оценку а2, то есть глядит на себя со стороны: а0а1а2

Так возникают три этажа:
знание о переживаниях а2
переживание а1
действие а0

В итоге какие же возможны комбинации?

При 111 человек совершает хороший поступок и при этом оценивает себя хорошо, то есть не имеет чувства вины.

При 011 человек совершает плохой поступок, однако оценивает себя хорошо и совершенно не мучается угрызениями совести, – хотя нам видно, что все это плохо.

При 110 человек хотя и совершает хороший поступок, но оценивает себя почему-то плохо и терзается,– хотя сторонний человек уверен, что причин для этого нет.

А при 001 человек совершает плохой поступок и при этом оценивает себя как плохого, чувствует себя виноватым (кающийся грешник раскаивается в своем поступке, и с этой точки зрения окружающие оценивают его положительно).
Не нужно долго считать, чтобы увидеть, что интересных для исследователя результатов может быть всего восемь, из них пять «хорошо», а три – «плохо». Дробь же 5/8 – это не что иное, как знаменитое «золотое сечение», названное так великим Леонардо да Винчи: 0,625!

Когда подобные результаты получаются «сами собой», это уже открытие. Еще интереснее, что Лефевр придумал, как объективно проверить, существует ли в мозгу некий «нейронный компьютер» для этих вычислений.

Он предложил студентам сортировать объекты. Каждому дали стакан фасолин, чтобы разложить в две коробочки: «хорошие» и «плохие» (и как бы между прочим сообщал, что от правильности отбора будет зависеть дальнейшая карьера). На вопрос: «А по каким признакам разделять?» следовал ответ: «Да разве вы не знаете? Тогда вообще нечего браться за это задание!»

Словом, студентам пришлось решать задачу такого рода: «Я думаю, что вот эти фасолины хорошие, а те, другие – плохие, но профессор, должно быть, считает хорошими вот этакие фасолины, а вот этакие – плохими», хотя никаких правил отбора изнчально не существовало. Правила выдумывались испытуемыми на ходу, однако результат у всех был одинаков: число хороших составляло 0,62...

Что же касается психологии, то из формул рефлексии второго порядка следует, например, такая зависимость: человек, представляющий себя самого внутренне правильно («хороший» или «плохой» – не имеет значения, важна объективная истинность), – такой человек обладает тем самым более высоким статусом, нежели тот, кто представляет себя неверно.
А вот формула, описывающая рефлексию вида «Я думаю, что он думает, что я думаю...»:

А0а1а2 * b2 * b1а2* b2

Впрочем, мы не будем ее рассматривать, а вернемся к кающемуся грешнику. На первом уровне рефлексии он действительно каялся и в этом смысле был симпатичен. Но вот как только он начал смотреть на себя, раскаявшегося, со стороны (рефлексия второго порядка), – он тут же оценил себя положительно и тем самым разрешил себе снова грешить!

До открытий Лефевра такое парадоксальное поведение «голубого воришки Альхена» казалось необъяснимым. Теперь мы знаем, что оно имеет хотя бы математическое обоснование.

Лефевр предположил, что процесс оценки самого себя и возникающее одновременно с такой оценкой ощущение «хорошо» или «плохо» (рефлексия первого поряда) происходит у человека бессознательно, без участия воли. А вот рефлексия второго и более высоких порядков житейски описывается как «свобода воли» (знаю, что со мной, наверно, случится то-то и то-то, а вот все равно буду!).

Оценка поступков и мыслей в философии называется этикой, от греческого этикос – обычай, нрав, храктер. Проблема добра и зла в этике центральна, чрезвычайно сложна и неточна.

Чехословацкий писатель Карел Чапек издевательски пародировал официозные сообщения: «Враг подло обстреливал наши самолеты, мирно бомбившие его города» и «Воробей: Кто сказал, что может быть голубиная правда? Правда одна, и она – воробьиная!» Более серьезно подходил к проблеме Блез Паскаль: «То, что правда на той стороне Пиринеев, то обман на другой стороне». Но почему же?

Математика, которую мы обсуждаем, отвечает на подобный вопрос если не во всех случаях, то по крайней мере в некоторых. И опирается она в своих ответах на одну из зависимостей, также открытых Лефевром, а именно на соединение-разъединение. Вот перед вами четыре вопроса:

*Должен ли врач скрыть, что диагноз – рак, чтобы больной меньше страдал?
** Следует ли наказывать преступников строже, чем предусматривает закон, дабы другим неповадно было?
*** Можно ли лжесвидетельствовать, чтобы спасти на суде невиновного?
**** Надо ли подсказывать другу не экзамене?

Вопросы в замаскированном виде ставят чрезвычайно важную этическую проблему: следует ли добиваться доброго результата, используя заведомо неблаговидные средства?

Лефевр задавал эти вопросы коренным американцам и приехавшим в США россиянам, прожившим в Америке несколько лет и совершенно не считавшим себя «совками».

Американцы в массе своей отвечали на все четыре вопроса «Нет». Они не принимали союз добра и зла, негативно оценивали подобную практику (и, следовательно, считали позитивным четкое разъединение добра и зла).

Большинство же бывших россиян ответили «Да» на все четыре вопроса, показав, что для них союз добра и зла выглядит позитивно, а разъединение – наоборот, негативно. Вторая группа вопросов была такой:

*) Следует ли в конфликте с наглецом пытаться найти компромисс?
**) Правильно ли поступил руководитель группы захвата, решивший без всяких разговоров уничтожить террористов в самолете на аэродроме (что можно было сделать, не причинив вреда пасажирам) и даже не попытавшийся предложить им сдаться?

Американцы в большинстве полагали, что надо пытаться идти на компромисс, а бывшие россияне – что ни в коем случае. Тут, по мысли Лефевра, проявляется диаметральное различие двух этических систем, наиболее яркими предстваителями которых являются протестантская и коммунистическая (как символ тоталитаризма).

Обе системы кажутся симметричными по математическим формулам, но между ними есть фундаментальное различие: неодинаковый подход к разрешению противоречий, непременно возникающих в любом обществе.

Математика Лефевра показывает, что, хотя в протестантской этической системе компромисс ухудшает образ ситуации (не забудем, речь идет о внутреннем представлении, о модели мира в сознании человека) и, не исключено, заставляет страдать человека, принимающего решение о компромиссе, но решение это повышает статус человека в его собственных глазах. Так что если обе конфликтующие стороны принадлежат к первой этической системе, конфликт может быть снят без ущерба для них.

Человек же коммунистической этики (второй системы оценок) не способен пойти на компромисс: это для него означает понизить статус самооценки. Зато отбросить любые компромиссы и быть непримиримым означает подъем внутреннего образа своего статуса – пусть в результате этого как угодно ухудшится другой образ – образ ситуации.

Вспомнним: «...у советских собственная гордость – на буржуев смотрим свысока!».

И не задумывался ни поэт, ни те, кто его тысячи раз цитировали, что смотреть свысока на кого-либо означает провоцировать на конфликт, то есть ухуд-шать ситуацию. Хотя, впрочем, именно конфликт, именно разрушение всего и вся было целью такой морали...

Коммунисты считают, согласно Ленину, что их учение «...правильно, потому что оно верно», то есть абсолютно.

Но может ли обладатель абсолюта хоть немного поступиться им? Нет, конечно. Любые переговоры начинаются с циничной мыслью о неизбежно необходимом обмане противоположной стороны: «Капиталисты продадут нам ту веревку, на которой мы их повесим».

Вообще в коммунистической этике нет процедуры разрешения конфликта, сохраняющего достоинство обеих сторон. Сначала они уничтожают принципиально несогласных с их доктриной (классовых врагов), потом всех сомневающихся в непогрешимости коммунистических вождей и книг, а потом всех подряд. Общество, построенное на основе второй этической системы (достижение блага путем примерения зла), непременно приходит к катастрофическим результатам и гибнет.

«Американская продавщица перестанет себя уважать, если накричит на покупателя, даже если он агрессивен, если он очевидно неправ. И на потому, что ей грозят неприятности, что она лишится работы... Американская продавщица не позволит себе быть агрессивной, потому что этоведет к падению статуса ее образа. Та же самая – в функциональном смысле слова – продавщица в Советском Союзе будет вести себя совершенно иначе. Она будет ритуально агрессивна, потому что <...> будет чувствовать себя глубоко уязвленной, если отступит без боя»,– говорил Лефевр в одном из своих интервью 1990 г.

Весьма интересен и многообещающ рефлексивный анализ процессов международной политики, в особенности когда речь идет не столько об экономике, сколько о престиже сторон конфликта. Очень интересны соображения относительно формирования лидерства в коллективе и рефлексии лидера. Неординарна гипотеза о механизме образования речи как системы инфор-мирования собеседника о собственном восприятии мира.

Все это позволило философу Ю. А. Шрейдер, написать о математике Лефевра: «...Речь идет не о частной модели того или иного аспекта человеческой психики, но о характериризующей ее фундаментальной математической структуре».

* В. А. Лефевр (род. в 1936 г. в Москве), выпускник МГУ, в 1964 - 1974 работал в Центральном экономико-математическом институте. В 1974 вместе с семьей эмигрировал в США. Будучи сотрудником Калифорнийского университета, неоднократно выступал на различных научных форумах в Москве, в том числе на симпозиуме "Рефлексивное управление" в октябре 2000 г.
**См. «Непостижимая» эффективность математики в исследованиях человечской рефлексии (интервью с В.А.Лефевром)//Вопросы философии, N№7, 1990, с.51.
***Английский математик Джордж Буль (1815–64) разработал ее в книге «Исследование законов мышления» (1854). Не правда ли, как интересно: опять мышление! Эта алгебра служит основой работы любых современных компьютеров.

Владимир Александрович Лефевр - живой классик советской, постсоветской и американской психологии, автор теории рефлексии сознания и рефлексивного управления. В начале XIX века Джон Буль создал алгебру, позволившую перевести на строгий математический язык формальную логику Аристотеля. С помощью булевой алгебры Владимир Лефевр описывает работу сознания.
Каждая книга Лефевра - «Конфликтующие структуры», «Алгебра совести», «0.62», «Космический субъект», «Рефлексия» и другие - событие не только в мире психологов, но и среди управленцев, политиков, военных, дипломатов, астрономов, философов. В Москве, в Институте философии РАН, регулярно проводятся конференции по рефлексивному анализу, почетным гостем которых каждый раз бывает Владимир Лефевр. В 2009-м году он вновь посетил Москву - и почти одновременно с этим вышла его новая книга «Курс лекций по теории рефлексивных игр» (Москва, Когито, 2009). Давний автор нашего журнала Александр Левинтов встретился с Владимиром Лефевром, чтобы поговорить с ним о вышедшей книге и о его работе вообще.
==============================================================================================
- Прежде всего, уважаемый Владимир Александрович, позвольте поздравить вас с выходом «Лекций по теории рефлексивных игр». В своих догадках я склонен предполагать, что вы вынашивали замысел этой книги лет тридцать или сорок, или это не так? Расскажите, пожалуйста, историю ее написания.
-// История такова. В 1961 году я хотел найти место преподавателя математики. Однако мои планы изменились после того, как я встретил на улице свою старую знакомую. Она посоветовала мне поступить на работу в закрытый военный институт и дала адрес, предупредив, что на доме никаких вывесок нет://
- Рядом железная калитка, толкни ее, войди в левую дверь, справа окошечко, спроси подполковника Коновалова.
Я так и поступил. Нашел дом, толкнул калитку, спросил подполковника Коновалова. Через три месяца мне сообщили, что я принят.
Отдел, в котором я начал работать, готовил программы для компьютера Бета. По тем временам он считался передовым, поскольку совершал пятьдесят тысяч операций в секунду. Помимо собственно работы, сотрудникам разрешалось читать научную литературу по своему выбору. Я занялся изучением теории игр, которая только начинала проникать в Советский Союз.
Она произвела на меня двойственное впечатление. С одной стороны, прекрасная математика, с другой - в теорию заложен принцип игнорирования интеллекта противника. Предполагается, что игроки выбирают стратегии, гарантирующие им минимальный проигрыш независимо от интеллектуальных возможностей другой стороны. Я стал думать: нельзя ли построить модель игрока, способного осознавать себя и других в процессе генерации решения? Я назвал такую схему рефлексивной игрой. Построить работающую теорию оказалось трудным делом. Только в последние годы мне удалось завершить один из ее фрагментов. Именно этот фрагмент изложен в моих лекциях.

Математическая модель теории рефлексивных игр строится на принципе запрета эгоизма: «Каждый субъект, преследуя свои личные интересы, не может наносить ущерб группе, членом которой он является… Субъект может идти против интересов группы, если при этом он не преследует свои индивидуальные интересы и готов идти на жертвы». Как этот принцип соотносится с нравственным императивом Иммануила Канта?
- Здесь интересно отметить вот что. Я обнаружил, что в основе теории лежит принцип запрета эгоизма, уже после того как теория была закончена. Этот принцип - самое естественное истолкование главной функции, использованной для построения модели.
Теперь о связи с императивом Канта. Он формулируется так: «Существует только один категорический императив, а именно: поступай согласно такой максиме, руководствуясь которой, ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом».
Сформулируем принцип запрета эгоизма в виде следующего императива: «Преследуя свои личные цели, я стремлюсь не наносить ущерб группе, членом которой я являюсь, поскольку полагаю, что такое стремление должно быть всеобщим законом». Вопрос: принимаете ли вы этот императив? Если принимаете, то для вас он становится всеобщим законом.

Я бы не хотел выпускать из рук такую славную добычу, как «принцип запрета эгоизма». Правильно ли я понимаю его смысл: лидером может стать только тот, кто может выступить против интересов группы не из корыстных побуждений, а то, что называется, по зову сердца? И все пророки, все духовные лидеры и харизматики суть таковы? Харизма и есть та сила, что позволяет противопоставиться групповым, социальным интересам и стать вождем, лидером, проповедником?
- Скорее все-таки не харизма, а бескорыстность. Если я призываю к восстанию, чтобы обогатиться, я не найду поддержки масс, а если, как вы говорите, по зову сердца, то могу и найти.

Все ваши книги насыщены математическими формулами и расчетами. Эта книга - перенасыщена. На кого, на какого читателя она рассчитана? Если честно, ни один отечественный управленец, тем более политик, просто не одолеет ваш курс лекций. Вы надеетесь на их помощников? Или?
- Эта книга не предназначена просто для чтения. Это учебник; он предназначен для изучения и написан для тех, кто хотел бы овладеть математическими методами анализа групповых взаимодействий. Добавлю еще, что у меня и в мыслях не было адресовать эту книгу каким-либо большим начальникам или их помощникам. С этой книгой может работать каждый, имеющий некоторую математическую подготовку. Кроме того, на ее основе можно создавать курсы лекций по теории рефлексивных игр.

Обычно в практике рассматриваются конфликты двух лиц, например, семейные. У вас анализируются гораздо более сложные конструкции со множеством конфликтующих сторон и несколькими «примирителями». Значит ли это, что для вас наиболее значимы политические многопозиционные конфликты?
- Нет, не значит. В книге даны примеры приложения теории рефлексивных игр в самых разных областях: личные отношения, военные решения, правосудие, социальные процессы, международные отношения. В каждой из этих областей группы, как правило, состоят более, чем из двух участников. Политические конфликты - только один из многих случаев.

Вот цитата: «Примиритель одним своим присутствием повышает напряженность борьбы, если конфликтуют группы субъектов, и может своими влияниями снизить напряженность, если конфликтуют отдельные субъекты». Значит ли это, что вы на теоретическом уровне считаете действия миротворцев в израильско-палестинском, колумбийско-венесуэльском и российско-грузинском конфликтах, в Ираке и Афганистане бесполезными или даже опасными?
- На теоретическом уровне это действительно так. Однако на практическом уровне я проявляю осторожность. Теория рефлексивных игр должна быть проверена. В физике теория может быть отвергнута одним экспериментом, если он покажет, что реальность отлична от предсказания теории. К сожалению, в социальных науках это не так, поскольку в них невозможно устранить неконтролируемые факторы. Поэтому для опровержения теории недостаточно единственного эксперимента. Требуется многолетняя работа многих исследователей, чтобы оценить возможности теории. Теоретик публикует свою модель, а другие исследователи пытаются ею воспользоваться. Если они быстро теряют к ней интерес, это значит, что теория отвергается. В социальных науках критерием приятия теории является ее выживаемость. Таким образом происходила оценка классической теории игр. Одни ее приложения оказались успешными, другие - нет. Подобную же проверку должна пройти теория рефлексивных игр. Только будущее может вскрыть ее сильные и слабые стороны. До такой проверки мы не можем принимать важные решения, основываясь только на теории рефлексивных игр.

Вы рассматриваете весьма широкий круг типов конфликтов: семейные, внутриклановые, политические, международные, военные, судебные. При этом ваша теория позволяет не только анализировать уже произошедшие или происходящие конфликты, но и предсказывать их исход. Видите ли вы себя в команде аппарата ООН, президентов США и России? Где, по вашему мнению, ваше место?
- Я не служащий и последние сорок лет не был служащим ни в России, ни в Америке, куда я эмигрировал в 1974 году. Высшая ценность для меня - индивидуальная свобода человека, поэтому я не входил и не войду в какие-либо команды.

Мне очень понравилась ваша идея рефлексивного самоуправления, выраженная в Заключении: если ты не можешь сделать выбор, может, стоит поменять свою позицию и подход к решению?
- Интересно, что этому я научился у своей модели.

Лет десять тому назад я брал у вас интервью и спросил о ваших дальнейших планах. Вы ответили: «Мне больше нечего прокричать этому миру». После того интервью вышло несколько ваших книг - «Космический субъект», «Рефлексия» и другие, каждая из которых - выдающееся достижение. И потому мой последний вопрос: что дальше?
- Сейчас я готовлю английское издание своих лекций, а потом попробую построить формальное обобщение моей модели. Однако у меня нет уверенности, что я успею закончить эту работу.

(Журнал «Знание - сила», 2010, № 3)
================================================================
Биография.

Ребёнком пережил блокаду Ленинграда, затем жил и учился в Москве. Окончил механико-математический факультет Московского государственного университета (1963). С конца 1950-х до приблизительно 1963 года активно участвовал в семинарах и других мероприятиях Московского методологического кружка.
В 1960-х годах, занимаясь исследованиями в области военной кибернетики, создал теорию рефлексивных игр. Согласно Джонатану Фарлею, математику из Стэнфорда, занимающемуся прикладными исследованиями по проблеме национальной безопасности, теория рефлексии Лефевра была советской альтернативой теории игр, широко принятой в то время истеблишментом американского министерства обороны. Как утверждал сам Лефевр, его рефлексивный подход позволяет в определённых ситуациях переиграть противника, следующего стратегии теории игр.
В 1972 г. защитил кандидатскую диссертацию по психологии.
До 1974 работал в Центральном экономико-математическом институте АН СССР; с 1974 - в США.
В настоящее время В.А. Лефевр работает с мозговым центром CADS по проблемам, связанным с «войной с терроризмом». Руководство этой организации утверждает, что смогло точно предсказать последовательность целого ряда палестинских терактов.

Биография

В 1960-х годах, занимаясь исследованиями в области военной кибернетики, создал теорию рефлексивных игр. Согласно Джонатану Фарлею, математику из Стэнфорда , занимающемуся прикладными исследованиями по проблеме национальной безопасности , теория рефлексии Лефевра была советской альтернативой теории игр , широко принятой в то время истеблишментом американского министерства обороны. Как утверждал сам Лефевр, его рефлексивный подход позволяет в определённых ситуациях переиграть противника, следующего стратегии теории игр.

В настоящее время В. А. Лефевр работает с мозговым центром CADS по проблемам, связанным с «войной с терроризмом ». Руководство этой организации утверждает, что смогло точно предсказать последовательность целого ряда палестинских терактов.

Научные взгляды

Человек: методология исследования

При этом ключевой особенностью человека и подобных ему существ для Лефевра является обладание рефлексией и совестью . Рефлексия - это способность субъекта осознавать, наблюдать себя (своё сознание - свой внутренний опыт, свои мысли), а также иметь представление о внутреннем опыте других субъектов, включая и их собственные представления о других субъектах. Помимо способности к рефлексии, «наша специфическая особенность состоит не столько в том, что мы очень умны, сколько в том, что мы обладаем совестью», то есть «способны оперировать с категориями „добро “ и „зло “ и при некоторых обстоятельствах обладаем свободой выбора».

Для описания рефлексивных взаимодействий между людьми, в которых субъекты могут многократно отображаться в сознаниях друг друга, а также для построения модели субъекта, обладающего совестью и способного к акту свободного выбора, Лефевр разрабатывает формальный язык , используя подобные алгебраическим обозначения и формулы.

Алгебра совести

Известность принесла Лефевру его теория двух этических систем, изложенная в книге «Алгебра совести» (1982). Теория основывалась на абстрактной модели бинарных отношений, содержательная интерпретация которой в области этики оказалась следующей. Возможны две этические системы: представители одной воспринимают компромисс между добром и злом как зло, представители другой - как добро; соответственно, первые склонны к эскалации конфликтов, вторые - к их разрешению, к компромиссу. Кроме того, представители первой системы отличаются коллективизмом , а второй - индивидуализмом . К первой системе Лефевр отнёс Советский Союз , ко второй - США (следует помнить, что теория возникла на историческом фоне Холодной войны , уже после эмиграции В. Лефевра в США).

Космический субъект

Лефевр рассматривает человека как неслучайное явление в Космосе, как «неотъемлемую часть Вселенной, порождение и участника космологического процесса», естественную и необходимую его часть (так называемый «сильный антропный принцип »). Стремясь вписать сознающего субъекта в физическую картину мира, Лефевр (наиболее систематически - в книге «Космический субъект», 1996) строит картину Вселенной, которая, по его признанию, «не является научной в строгом смысле этого слова» .

Лефевр обнаружил, что формальная модель субъекта , обладающего совестью и способного к рефлексии, описывает также определённый термодинамический процесс - последовательность тепловых машин . Это служит для Лефевра подтверждением того, что сознание представляет собой «вид существования термодинамических характеристик нейронных сетей , проводящих вычислительные процессы», подобно тому как температура газа связана с движением составляющих его частиц. Это также позволяет построить термодинамическую модель субъекта, уподобляющую его цепочке тепловых машин, и вывести из этой модели психофизические законы Фехнера и Стивенса . С помощью этой же математической модели Лефевр объясняет некоторые другие психофизические закономерности ; выводит из неё случаи проявления пропорции золотого сечения в результатах различных психологических экспериментов и в статистике ; объясняет природу музыкального строя (натуральных интервалов) ; сущность медитации .

Лефевр полагает, что построенная им формальная модель описывает не только человека, но и любого субъекта, который может существовать в Космосе . Он также предполагает, что «материальной основой совершенных космических существ могут быть магнитно-плазменные образования, родственные магнитосферам звезд и планет» - потоки плазмы , структурированные магнитным полем . Из этого, а также из того, что в основе совести и натуральных музыкальных интервалов лежат сходные алгебраические структуры, Лефевр делает вывод, что для обнаружения внеземных разумных субъектов следует искать музыкальные структуры в потоках доходящих до нас космических сигналов .

Смысл существования космического субъекта состоит в удлинении цепочки последовательных рефлексивных актов, надстраивающихся друг над другом («субъект обладает образом себя, который, в свою очередь, обладает образом себя и т. д.»), - что в физических терминах, с точки зрения термодинамической модели субъекта, означает его стремление стать вечным двигателем . Это, в частности, объясняет, почему мы не наблюдаем признаков разумной жизни во Вселенной («парадокс Ферми »): чем более развит субъект, чем ближе он к состоянию вечного двигателя - тем меньше он выделяет энергии вовне, стремясь минимизировать её потерю.

Поскольку космический субъект стремится существовать вечно, его задачей становится борьба с тепловой смертью Вселенной . Лефевр рассматривает сценарий эволюции Вселенной, при котором в период, предшествующий формированию галактик , вещество во Вселенной распределено неравномерно, так что это грозит гравитационным коллапсом . Для спасения Вселенной магнитно-плазменные космические субъекты должны выбрасывать материю из облаков галактик вовне, чтобы распределить её в пространстве более равномерно. Предположим, что такая деятельность субъекта требует от него «колоссальных усилий и жертв и, более того, может привести к гибели»; и что для спасения Вселенной достаточно деятельности 1 % субъектов. Каждый субъект обладает исчерпывающим знанием о Вселенной и знает о существовании других субъектов, хотя из-за огромных расстояний наладить общение друг с другом субъекты не могут. Тогда, следуя категорическому императиву , «каждый субъект с беспредельной честностью бросает жребий, в котором альтернатива „участвовать“ появляется с вероятностью 1/100, а „не участвовать“ с вероятностью 99/100». Так моральный принцип превращается в физический закон. Следование этой стратегии позволяет космическим субъектам осуществить Большую коррекцию и предотвратить гибель Вселенной. Этой деятельностью космических субъектов, по мнению Лефевра, можно объяснить наблюдающуюся активность квазаров и радиогалактик .

Примечания

Библиография

• Исходные идеи логики рефлексивных игр // Проблемы исследования систем и структур. Мат-лы к конференции. - М., 1965.
• О само-рефлексивных и самоорганизующихся системах // Там же.
• Элементы логики рефлексивных игр // Проблемы инженерной психологии. Вып. 4. - Л., 1966.
• Конфликтующие структуры . - М., 1967.
• Системы, сравнимые с исследователем по совершенству // Системные исследования. - М.: Наука, 1969.
• Психографика // Рефлексия. - М.: Когито-центр, 2003.
• Algebra of Conscience . Dordrecht: Reidel, 1982.
  • Алгебра совести . - М.: «Когнито-Центр», 2003. - 426 с. - ISBN 5-89353-094-2
• Формула человека . - М., 1991.
• От репрезентатации рациональности к репрезентации свободы воли // Психологический журнал . 1994. № 15.
• Космический субъект . - М.: Ин-кварто, 1996.
• Дилемма заключённого и рефлексивная модель // Рефлексивное управление. - М.: Институт психологии РАН, 2000.
• Рефлексия: [Сборник] . - М.: Когито-центр, 2003. - 496 с. (ISBN 5-89353-053-5)
• Слыть миротворцем - или быть им?

Ссылки

• Математика социальной этики: Рефлексивная теория и Дилемма заключённого - вводный обзор теории рефлексии (как применение к теме «Война и терроризм») на Эконофизическом блоге
• Диссертация В. А. Лефевра - биография В. А. Лефевра на Center for Advanced Defense Studies

Категории:

• Персоналии по алфавиту
• Математики СССР
• Психологи США
• Психологи России
• Родившиеся в 1936 году
• Родившиеся 22 сентября
• Психологи по алфавиту
• Математики по алфавиту
• Московский логический кружок
• Русские эмигранты третьей волны в США

Wikimedia Foundation . 2010 .

• Санкт-Петербургская государственная Театральная библиотека
• Донелайтис, Кристионас

Смотреть что такое "Лефевр, Владимир Александрович" в других словарях:

Лефевр, Владимир Александрович - (р. 22.09.1936) философ, психолог, математик; канд. психол. наук. Род. в Москве. Окончил заочно механико матем. ф т МГУ. Канд дисс. защищена в 1972. С 1969 по 1974 работал в Центральном экон. матем. ин те. В 1974 эмигрировал в США. Работает в… … Большая биографическая энциклопедия