Социологи и футурологи предсказывают абсолютную глобализацию и единое информационное пространство, но пока реальность далека от утопий. Мировоззрение, менталитет, политическая идеология отдельных наций влияют на восприятие не только настоящего, но и прошлого. Мы собрали ключевые отличия в преподавании истории в разных странах.

Россия

Школьная программа по истории в нашей стране выглядит следующим образом: пятый класс - история древнего мира, шестой класс - история Средних веков, седьмой и восьмой класс - Новое время, девятый класс - Новейшее время (от Первой мировой по настоящие дни). В старших классах обычно повторяют пройденное. При этом непосредственно отечественную историю преподают с шестого по девятый классы, и на нее уходит 70% времени от всей программы.

Ключевая черта исторического образования в России - упор на патриотизм. В основном за счёт долгих описаний героических подвигов русских завоевателей и солдат. Не секрет, что история Второй мировой войны подаётся с уклоном в ход Великой Отечественной, длившейся с 1941 по 1945 годы. И здесь у здорового стремления воспитать преданных граждан появляется побочный эффект: многие российские школьники считают, что и мировое противостояние фашистской Германии началось и закончилось в те же сроки.

Американские учебники существенно искажают информацию об исторических персоналиях и событиях, утверждает социолог Джеймс Лоуэн в книге «Ложь учителя: ваши учебники истории ошибаются» . В качестве примеров - история первых колонизаторов. О кровавых завоеваниях и геноциде коренных жителей США предпочитают умалчивать или преподносить отношения между индейскими племенами и золотоискателями как более-менее спокойные. При этом в целом, по словам ученого, история в американских учебниках пессимистична и формирует у детей восприятие, что лучшее время страны уже позади.

Студент из Нью-Джерси Гарольд Кинсберг заявляет , что история прочих стран преподается в США очень бегло: «Нас учат тому, что есть Северная Америка, есть Европа и есть другие государства, которые можно рассматривать в одной куче. О Скандинавии мы что-то слышали, об Османской империи и России мы что-то читали. Курс Всемирной истории рассказывает немного и об Африке, в основном, о пирамидах. Южная Америка - это только ацтеки, майя, инки, испанская колонизация и пара освободительных движений. А центральная и Юго-Восточная Азия будто и не существовали до колонизации Британией».

Кроме того, искажаются и сведения о Второй мировой войне. Недавний опрос среди американских граждан показал, что большинство считает - нацистов победили именно США.

Германия

С пятого по девятый класс дети изучают каменный век, Римскую империю, крестовые походы, эпохи Возрождения и Просвещения. Из десятиклассников преподаватели формируют отдельные группы, которые изучают то или иное событие более подробно. В целом, материал подается в свободной форме и без особенного углубления, однако есть чёткая мораль: «общество должно учиться на своих и чужих промахах».

Французский историк Марк Ферро пишет , что в нацисткой Германии история в школах начиналась с новейшего времени - в основном, изучали биографию и деятельность Гитлера и приближенных к нему политиков. А сразу после разгрома фашизма историю Второй мировой войны совсем исключили из программы, вплоть до 60-х. Сегодня этот эпизод преподается очень подробно. Современные немцы предпочитают делать выводы из ошибок предков.

Франция

Ферро говорит о Франции, как о стране, в которой представление об истории формируется писателями: в романах, картинках и комиксах. Интересно, что современные французские учебники практически не содержат дат, но изобилуют репродукциями и иллюстрациями.

Американский историк Джордж Хапперт утверждает , что в прошлом определенные исторические факты неоднократно замалчивались. Так, французские авторы не говорили о событиях, связанных с процессом над Жанной д`Арк до XVI века, не упоминалось и о роли церкви, практически все повествование было посвящено королю. Кроме того, в XX веке стали игнорировать «брачный союз» с Бретанью, который оказался для Франции насильственным.

Бо льшая часть программы в Испании сводится к изучению культурного и религиозного опыта. Так, например, в одном из самых популярных учебников Антонио Альвареса Переса «Энциклопедия, первая ступень» больше половины материала посвящено истории духовности. Огромное внимание уделяют истории народных праздников, которых на счету у испанцев более трех тысяч.

Общая репрезентация исторического процесса в Испании выглядит как долгая борьба страны за свободу. Однако по сей день замалчиваются такие события, как завоевание Мексики и Перу, уничтожение индейцев и рабство.

Великобритания

Британский подход тоже не лишён субъективности. «Если мы хотим воспитать в молодых людях гражданское чувство, их необходимо наполнять патриотическими мифами», - заявил профессор Кембриджского университета Ричард Эванс. Школьная программа в Великобритании построена на чествовании былых побед государства. Практически не уделяется внимания проблемам, с которыми сталкивались другие страны.

С другой стороны, эти идеи неоднократно подвергались критике. Противники патриотической программы выступают с лозунгами «больше фактов» и «меньше субъективности». И, судя по опросам, побеждают: британские школьники в последнее время любят историю за возможность раскрыть исследовательский потенциал и сопоставить несколько разных точек зрения на те или иные процессы.

В 1948 году он, молодой учитель истории, на уроке в 5-м классе французской гимназии алжирского города Орана сказал, что «после падения Римской империи и варварских королевств на смену им пришла арабская цивилизация». Последовал оглушительный взрыв хохота.

Исследование французского историка задает перспективу, из которой противопоставление «мультикультурализм – тотальная интеграция» выглядит ограниченным и малоосмысленным

Книга французского историка Марка Ферро (р. 1924) построена на первый взгляд очень просто. В ней рассказано о том, как упрощали и изменяли национальную и мировую историю в учебниках для начальной школы разных стран мира - ЮАР, Алжира, Египта, Ирана, США, Индии, России, Армении, Польши, Китая, Японии… Мысль, которую можно вывести из этого сопоставления, кажется тривиальной до очевидности и не требующей стольких примеров для подтверждения. В XIX и ХХ веках учителя и политики были убеждены, что «именно школьные учебники формируют нацию» (высказывание одного из французских государственных деятелей эпохи Третьей Республики). Поэтому авторы учебников везде подгоняли историю под заданный государством шаблон. Во всех странах школьники узнавали, что их страна - самая древняя, больше всех страдала от чужеземцев или проявила наибольшее мужество в войнах. Что здесь удивительного?

Однако книга читается как захватывающий роман - невозможно остановиться, пока не дочитаешь до конца. Причина этой увлекательности не только в блестящем стиле Ферро, бережно сохраненном Еленой Лебедевой. И не только в том, что перед нами предстает длинная вереница культур, о которых мы едва знаем. И не только в цитатах из учебников для малышей: вне зависимости от того, в какой культуре они родились, книги эти неизменно пленяют дидактическим напором и стилизованной доверительностью интонации. Сама задача этого исследования намного более необычна и нова, чем кажется вначале. Автора интересуют разнообразие и взаимодополняемость национальных упрощенных версий истории.

Например, историю Великих географических открытий рассказывают детям арабского Магриба совсем иначе, чем детям материкового Китая. Но и те и другие получают на уроках истории иные представления об этой эпохе, чем те, что выносят из школы (если выносят) дети западноевропейских стран. Подростки Северной Африки в 1970-е годы читали в учебниках: в то время как в средневековой Европе были барщинная эксплуатация крестьян, голод и массовые эпидемии, на территории нынешней Республики Мали существовало развитое феодальное государство с кодифицированным правом, низкими налогами и процветающей торговлей (и ведь правда, так и было). А для европейских учебников этого государства - так называемой Империи Гана - не существует.

«Остранение», которое дает неевропейский взгляд, особенно эффектно выражено в эпически невозмутимой фразе, завершающей ангольское народное предание об открытии этой страны европейскими мореплавателями в XV веке. Предание приводит один из авторов, которых Ферро цитирует в рассказе об Африке: «С этих времен и до нынешнего дня белые не принесли нам ничего, кроме войн и несчастий, маиса, маниоки и способа их выращивания».

Конечно, соблазн переписать прошлое возникает и в весьма просвещенных демократических странах. Так, Ферро напоминает, как после покушения на президента де Голля, которое устроили в 1962 году во Франции крайне правые противники деколонизации Алжира, из школьных учебников и даже из кинохроники военных лет пропал причастный к организации покушения Жорж Бидо (один из лидеров радикалов, во время Второй мировой войны - герой Сопротивления и один из соратников будущего президента). Подобных историй везде хватает, но именно в России они, как показывает Ферро, «встраиваются» в особенно пугающий контекст. В нашей стране очень влиятельна советская традиция огосударствления истории, восприятия самой распространенной версии прошлого как единственно возможной. В 1990-е годы многое было сделано для преодоления этой инерции, но, как показывают результаты социологических исследований и контент-анализа новых учебников , пока недостаточно.

Книга Ферро не потеряла актуальности, несмотря на то что работа эта довольно старая.

По-французски «Как рассказывают историю детям…» вышла в 1981 году; в 1980-е ее перевели более чем на десять языков, на русском книга впервые вышла в 1992-м, с купюрами: перевод Елены Лебедевой готовился к печати еще в советское время. Для нового издания Лебедева перевела книгу заново, и все пропуски в нем восстановлены. Перевод сделан с издания 2004 года, к которому Ферро сделал дополнения, но очень небольшие и не меняющие основной картины. И учебники, о которых говорится в книге, и породившие их идеологии давно канули в Лету. Режим апартеида в ЮАР уже двадцать лет как отменен; ирано-иракская война закончилась, а иранцы, напротив, устраивают демонстрации, вдохновленные египетской революцией . На смену Советской Армении, которой Ферро посвящает отдельную главу, пришло независимое государство, да и в России советские учебники уже давно не в ходу. Иногда Ферро погружается в еще больший «плюсквамперфект», чем 1970-е: японские учебники предвоенного периода или германские пропагандистские опусы времен нацизма. Но, несмотря на это почти полное отсутствие современных данных, книга вовсе не выглядит устаревшей.

«Как рассказывают историю детям…» - хороший пример исследования, возникшего в сугубо локальном контексте и со временем все более обрастающего смыслами. Работа Ферро, как ясно из книги, появилась на свет по причинам биографическим и политическим. Автор вспоминает, как в 1948 году он, молодой учитель истории, на уроке в 5-м классе французской гимназии алжирского города Орана сказал, что «после падения Римской империи и варварских королевств на смену им пришла арабская цивилизация». «Последовал оглушительный взрыв хохота. В головах школьников арабы и цивилизация никак не вязались друг с другом». Интересно, что будет, если на уроке в обычной российской школе где-нибудь в глубинке употребить словосочетание «таджикская культура»?

Политически книга Ферро, насколько можно судить, родилась как ответ на размножение версий французской истории, произошедшее в послевоенные годы. Унификаторский «парижский» сценарий стал конкурировать с «антиколониальными» вариантами, созданными в Бретани, на Корсике или во французской части Каталонии. «…Понемногу вырисовывались разные видения истории, каждое из которых в чем-то отличалось от традиционного, того, что давалось в школе. Однако в них во всех воплощается память французов».

«Смысловой апгрейд» книги Ферро в читательском сознании сегодня возможен потому, что все более заметным становится еще один политический импульс, давший начало книге французского историка, - стремление найти место отдельным культурам в глобализованном мире. Сравнивать разные версии истории необходимо потому, что, как сказал Салман Рушди, «…отныне все и вся - часть чего-то еще. Россия, Америка, Лондон, Кашмир. Наши жизни, наши частные истории впадают друг в друга, как реки, они больше не принадлежат только нам, они утратили свою индивидуальность, как утратили и четкую определенность» (роман «Клоун Шалимар»). Из книги Ферро явствует, что индивидуальности эти истории не утратили - скорее каждая из них лишилась права на единственность . Одновременно с усилением глобализации продолжается распад империй (СССР) и некоторых многонациональных государств (Эфиопия, Югославия, Чехословакия). Начались «войны памяти » между народами, много лет жившими рядом. Памятный многим пример таких войн - споры о Голодоморе между российскими и украинскими властями (да и между блогерами двух стран). Но в менее скандальной форме подобные споры об истории начались раньше, в объединявшейся Европе 1980-х. Книга Ферро завершается главой «Какой быть истории Европы?». Это - краткие тезисы о том, как писать учебники для детей, чьи родители хотят заново организовать совместную жизнь в едином экономическом и культурном пространстве.

Особенно нетривиальным для нынешней России выглядит пункт 2:

«Разные человеческие сообщества, в том числе целые народы, охотно присваивают себе те или иные кризисы прошлого, считают их собственными, пережитыми прежде всего этими сообществами или народами. Однако на самом деле многие из таких кризисов - от Реформации и так называемых религиозных войн до Просвещения, революций, идеологий, войн и тоталитарных режимов ХХ в. - затрагивали всю Европу “от Атлантики до Урала”. Хорошо бы для начала вычленить это прошлое, общее для всех».

Тезисы Ферро пригодны не только для Европы, которая объединяется политически, но и для Европы, где становится все больше мигрантов. Принято думать - в частности, среди европейских правых политиков, - что формой сосуществования народов в Европе на рубеже ХХ-XXI веков стал мультикультурализм, основанный на принципе salad-bowl : разные культуры жили рядом без смешения, и за национальными общинами по умолчанию признавалось право на самоизоляцию. Недавно премьер-министр Британии Дэвид Кэмерон и канцлер ФРГ Ангела Меркель высказались в том духе, что политика мультикультурализма себя не оправдала потому, что в самоизолировавшихся общинах ближневосточных народов вызревает исламский фундаментализм. Эти заявления основаны на ментальной ловушке. Согласно логике Кэмерона и Меркель, мультикультурализму может противостоять только национальная интеграция в рамках одной определенной страны.

Книга Ферро показывает, как такой ловушки можно избежать. Созданное в ней представление об истории не отвечает прямо на реплики Кэмерона и Меркель, но задает перспективу, из которой противопоставление «мультикультурализм - тотальная интеграция» выглядит ограниченным и малоосмысленным. Ферро показывает, что не может быть истории без умолчаний и пропусков, но сопоставление разных версий одних и тех же событий позволяет держать эти искажения под контролем, создавать своего рода стереоскопический эффект. В современном мире вообще анахронична любая этнокультурная история, которая мнит себя единственной или главной и соответственно организует самосознание тех, кто ее читает как изолированную «реку», которая никуда не «впадает» (вспомним метафору Рушди).

Наконец, стоит сказать о том, кто такой Марк Ферро. Подростком он принимал участие во французском Сопротивлении, потом, как уже сказано, учительствовал, сделал карьеру университетского ученого. Сегодня он соредактор авторитетнейших журналов «Анналы» и Journal of Contemporary History , {-tsr-}один из руководителей парижской Школы высших социальных исследований (EHESS). Круг его научных интересов нетривиально широк: история европейского колониализма и колониальных обществ, история тоталитарных режимов ХХ века, история Франции, история России в ХХ веке, представление истории в кинематографе, методология исторических исследований… Кроме того, он был режиссером нескольких документальных телефильмов - о германском нацизме, о Ленине, о маршале Петене... Почему при всем этом на русский язык переведена только одна его книга, остается только удивляться.

Марк Ферро. Как рассказывают историю детям в разных странах мира. М.: Книжный клуб 36’6, 2010
Перевод с французского Е. Лебедевой

___________________
Цитата в переводе Антона Нестерова.

В книге известного французского историка Марка Ферро рассказывается о том, как изучают историю в школах стран Африки и Австралии, Ближнем Востоке, Германии, Японии, США, Китае, Польши, России и др. Материал излагается в популярной форме. Книга снабжена хронологическими таблицами, библиографией и комментариями.
Для широкого круга читателей.

Не нужно себя обманывать: образ других народов или собственный образ, который живет в нашей душе, зависит от того, как в детстве нас учили истории. Это запечатлевается на всю жизнь. Для каждого из нас это открытие мира, открытие его прошлого, и на сложившиеся в детстве представления впоследствии накладываются как мимолетные размышления, так и устойчивые понятия о чем-то. Однако то, что удовлетворяло нашу первую любознательность, пробуждало наши первые эмоции, остается неизгладимым.

Надо суметь разглядеть, различить это неизгладимое, идет ли речь о нас или о других - о Тринидаде, равно как и о Москве или Йокогаме. Это будет путешествие в пространстве, но, разумеется, и во времени. Его особенность - преломление прошлого в зыбких образах. Это прошлое не только не является общим для всех, но и в памяти каждого оно преображается с течением времени; представления наши меняются, по мере того как трансформируются знания, идеологии, по мере того как изменяются функции истории в том или ином обществе.

СОДЕРЖАНИЕ
От автора 5
От переводчика 6
Предисловие 8
1. Пережитки «белой» истории: Йоханнесбург 16
Хронология 16
Or Великого трека к Марко Поло 19
Добродетель и мужество буров 22
Как трудно быть поселенцем 23
Проблема «национальных отечеств» африканцев и оправдание апартеида 26
Расистская добросовестность 27
«Черная» контристория? Кредо Мутва 29
2. Деколонизированная история: Черная Африка 33
Стратификация истории в Черной Африке 33
От истории к легенде: Чака, король зулу 33
Пространство прошлого 36
Вторая страта: «наши предки галлы» 37
Свидетельство молодой сенегалки Coy Идеи 39
Запрограммированная деколонизация 40
На что бросает свет и о чем умалчивает новая африканская история 42
Чеддо и ислам 45
Антихристианская традиция поэзии суахили 46
Торговля в одном направлении 47
3. Заметка о Тринидаде: история-заклинание 48
Рабство сквозь годы 52
4. Индия: историй, лишаемая сущности 56
Хронология 56
Исключительная древность и мудрость Индии 56
Чудесная история Рамы и Ситы 57
Очищение и секуляризация истории 59
Букет цветов Ашоки (273 г. до н.э.) 61
О чем не рассказывают юным идийцам 62
Вызов ислама 64
Величие и упадок Великих Моголов 66
Подвиги Шиваджи 67
Англичане, или Сказка об обезьяне и двух котах 68
Лицом к лицу с англичанами: непрекращающееся сопротивление 69
Видение победителей 72
Видение индийцев 76
5. История ислама или история арабов? 79
Роль географии 83
Урок ислама 84
Два видения арабов: Ирак 86
Египетская версия 87
Представление об арабском «завоевании»: освобождение 87
Арабы в Азии 89
Арабские династии и генеалогия семьи Мухаммеда 92
Арабизация истории ислама 92
Мусульмане и евреи 95
В основе несчастий арабов - империализм 96
Египет в авангарде антиимпериалистической борьбы: от Мухаммеда Али до Насера 97
Насер - история в картинках 98
Крестовые походы в Израиль 102
А существовала ли вообще французская колонизация Алжира? 104
Перевернутая история 104
«Арабское средневековье было периодом процветания» 106
«Французский Алжир» 108
6. Персидский (и турецкий) варианты 111
Арабо-мусульманский мир и Иран 111
Краткая хронология 111
Персы, арии, основатели первой великой религии 114
Сила и терпимость - добродетели державы Сасанидов 116
Арабское завоевание 116
Имам Али, настоящий иранский крестьянин 117
Блеск мусульманской Персии 119
Восстановить величие, существовавшее до арабов 121
Ассасины (курильщики гашиша) 122
Сефевидская реставрация 122
Величие и упадок 124
Появление русских и англичан 126
Поэзия поддерживает патриотическую историю 127
Турция: прославление гуннов и кочевых цивилизаций 129
7. От священной истории к истории отечества и государства: взгляд из Европы 131
Испания: праздник - свидетель истории 132
История во времена нацистов 135
Триумф лжи 142
Фальсификация путем перестановки 142
То, что постыдно, переносится на других 143
Франция: тяга к истории и страх перед ней 143
8. СССР: изменчивый облик истории 157
Изменения в историй партии 159
Ретроспективный пересмотр 164
Марксистская история и потребности педагогики 167
История мира и история СССР 170
Марксизм против Маркса 170
Объединение земель вокруг Москвы 172
Татары 172
Изгнание тевтонских рыцарей и татар с русских земель 174
Украина между Польшей и Россией 175
Освобождение Украины 176
Спорные вопросы 176
История Армении 178
Сын Гайка 179
Первый христианский народ в истории 182
Победа в поражении: Аварайр (451) 182
Что пропускает официальная история в Ереване 183
Геноцид и его истоки 185
Независимость вновь обретенная и потерянная 189
История в период перестройки и гласности 192
9. Европа 1939-1945 гг.: у каждого свой взгляд 194
10. Польша: история «в профиль» 204
Хронологические ориентиры 204
1-й пример. Борьба греков за независимость 209
2-й пример. Борьба Болеслава Храброго против немцев (992- 1025) 209
3-й пример. Грюнвальдская битва 1410 г 210
4-й пример. Николай Коперник - великий польский ученый 210
5-й пример. Народная борьба под предводительством С. Чарнецкого против нашествия шведов в 1655-1660 гг 211
6-й пример. Крестьянский бунт Петра Сцегенного 211
7-й пример. Эдуард Дембовский 212
С русскими конфликтов нет 214
Другие искажения в официальной истории 219
11. Заметка о непостоянстве истории в Китае 223
История от учения Сун Ятсена и до учения Мао Цээдуна 225
...Маленьким детям Тайваня 226
...Маленьким детям Пекина 227
История Китая по-марксистски и ее проблемы 227
Взгляд из Пекина: империя Цинь - централизованное и деспотическое феодальное государство (III в. дон. э.) 229
Тирания Цинь: как ее видят в Пекине 231
Взгляд с Тайваня: внутренняя политика Цинь Шихуанди 233
Покорение сюнну и варваров юга 234
Разрушение империи 234
В чем различия? 235
Классификация в истории 236
12. История Японии: кодекс или идеология? 239
Хронологические ориентиры 239
Задачи преподавания 242
История и легенда 244
Мораль истории 246
Цель исторического повествования о средневековье и как она достигается 248
Возвышение клана Тайра 250
Дилемма Тайра Сигэмори (1136-1179) 252
Самопожертвование Ёсицунэ 254
Оиси Есио и 47 ронинов 257
Принцип законности и умолчания истории 259
Разрыв 260
Реакция на внедрение западных ценностей 262
Нивелирование истории 265
13. Соединенные Штаты Америки: «белая» история демонтируется 267
В США история и миф родились вместе 268
От идеологии Гражданской войны к идеологии melting-pot 270
История как романс 273
Живые музеи 275
Пошорот 275
История, рассказываемая черным 279
Появление лидеров у черных 281
«Разделены, но равны» 283
История, которую рассказывают пэдди-ирландцу 284
Против черных, против китайцев 285
Фении хотят оккупировать Канаду 286
Тайное общество «Молли Магвайрс» и детектив Пинкертон 287
Интеграция пэдди 287
«Обновление» истории 288
История очень провинциальная 291
14. Заметки о «запретной» истории: американские мексиканцы и аборигены Австралии 294
Аборигены Австралии глазами ученых 296
Глазами детей 297
Творение: эпоха грез 297
Наша жизнь в эпоху грез 298
Появление макассанов 299
Странные люди: белые 300
Подвиги Япананки 301
«Миссионеры научили нас любить Бога» 301
Большая война племен с японцами 302
«А вот я предпочел бы работать на компанию» 302
Заключение 305
Разбитое зеркало 305
Послесловие 310

Марк Ферро

Как рассказывают историю детям в разных странах мира

Прошло десять лет после выхода в свет книги «Как рассказывают историю детям». У Вас в руках советское ее издание. До этого переводы книги вышли в Англии и в США, в Японии и в Италии, в Португалии, в Бразилии, в Нидерландах. Готовятся немецкое и испанское издания.

Но, конечно же, публикация этой книги на русском языке представляет для меня наибольший интерес. Именно в вашей стране сегодня, как нигде, высоки ставки истории. Не построишь будущее страны не представляя себе как следует ее прошлого и не зная ничего о том, как видят свою историю другие общества.

В тексте книги я ничего не менял, хотя сам ход истории меняет в жизни многое. Лишь в главе об СССР я дописал несколько страниц о проблемах истории в период перестройки. Добавлена также глава о второй мировой войне; она написана совсем недавно. В других местах все осталось так, как было десять лет назад. Причем я должен предупредить читателя, что если история Западной Европы занимает в книге ограниченное место, то это сделано умышленно. Пришло время отказываться от европоцентристского понимания истории. И я стремился к этому.

Остается добавить, что без квалифицированной и умной помощи Елены Лебедевой это издание не увидело бы света. И я приношу ей мою благодарность.

Марк Ферро

От переводчика

Переводить сочинение Марка Ферро было трудно. «Гигантский замысел книги, отдающий манией величия», который оправдывает в предисловии автор, ставит и перед переводчиком множество проблем освоения разнородного и обширного материала: исторического, страно– и киноведческого, педагогического. Совершенно бесценной в этой работе была помощь специалистов в разных областях истории, отвечавших на мои вопросы, дававших библиографические справки, наконец, взявших на себя труд прочесть тексты отдельных глав в переводе и высказать свои замечания. Я приношу самую сердечную благодарность М. С. Альперовичу, А. С. Балезину, И. А. Белявской, Ю. Л. Бессмертному, О. И. Варьяш, А. А. Вигасину, Р. Р. Вяткиной, А. Я. Гуревичу, М. В. Исаевой, А. В. Коротаеву, С. И. Лучицкой, А. Н. Мещерякову, А. С. Намазовой, С. В. Оболенской, Б. Н. Флоре, Г. С. Чертковой.

Перед читателем этой книжки также встанет немало проблем. Калейдоскоп дат, имен, названий, исторических событий, ученых сочинений и учебников для детей, фильмов и комиксов – чего здесь только нет. И далеко не все легко воспринимается без помощи комментариев. Однако совершенно невозможно было прокомментировать каждое имя, каждый факт, событие, которые могут оказаться не известными читателю неспециалисту. Это была бы еще одна книга. Комментарии (на них указывают в тексте звездочки) даются лишь там, где они необходимы для точного восприятия мысли автора, и особенно в тех случаях, когда найти информацию в советских справочных изданиях затруднительно.

Несмотря на сказанное, книга Марка Ферро предназначена не только для специалистов историков и педагогов. Она рассчитана прежде всего на широкого читателя. Автор не сковывает себя правилами строгого научного сочинения, это эссе, написанное в совершенно непринужденной манере, как непринужденна и сама его композиция.

Те или иные построения автора могут вызывать сомнения, желание спорить; текст книги все время бередит сознание, будоражит мысль. Он заставляет задуматься, причем не только о смысле науки истории, о том, как наука соотносится с историей, «отпускаемой» всем и каждому. Задумываешься и о том, какова ее роль в формировании взаимоотношений между людьми, группами людей, между народами. И многие мысли автора этой книги оказываются интересными именно для нас, прежде всего для нас. Вот почему, несмотря на все трудности, работа над переводом была удовольствием. Я надеюсь, что его разделят со мной читатели.

Е. Лебедева

Предисловие

Посвящается Вонни

Надо суметь разглядеть, различить это неизгладимое, идет ли речь о нас или о других – о Тринидаде, равно как и о Москве или Йокогаме. Это будет путешествие в пространстве, но, разумеется, и во времени. Его особенность – преломление прошлого в зыбких образах. Это прошлое не только не является общим для всех, но и в памяти каждого оно преображается с течением времени; представления наши меняются, по мере того как трансформируются знания, идеологии, по мере того как изменяются функции истории в том или ином обществе.

Сопоставить все эти представления стало в высшей степени важно сегодня, ибо с расширением границ мира, со стремлением к его экономической унификации при сохранении политической обособленности прошлое различных обществ становится более чем когда бы то ни было одной из ставок в столкновениях государств, наций, культур и этнических групп. Зная прошлое, легче овладеть настоящим, придать законные основания власти, претензиям. Ведь именно господствующие структуры: государство, церковь, политические партии и группы, связанные частными интересами, – владеют средствами массовой информации и книгоизданием, финансируют их от выпуска школьных учебников или комиксов до кино или телевидения. Прошлое, которое они отпускают всем и каждому, становится все более и более единообразным. Отсюда глухой протест со стороны тех, чья История оказывается «под запретом».

Впрочем, какая нация, какая группа людей способна еще воссоздать свою собственную историю? Даже у древних народов, имевших объединения и государства в незапамятные времена (вроде волжских хазар или королевства Арелат), их групповая самобытность оказывается растворенной в безымянном прошлом. На Востоке, от Праги до Улан-Батора, все этнические и национальные конфликты до последнего времени объяснялись согласно одной и той же модели, принадлежащей якобы Марксу, но в московской интерпретации. А все общества Юга деколонизируют свою историю, и часто теми же средствами, какими пользовались колонизаторы, т.е. конструируют историю, противоположную той, что им навязывали прежде.

Сегодня у каждой или почти у каждой нации есть несколько историй, накладывающихся одна на другую и сопоставляющихся одна с другой. В Польше, например, та история, что совсем недавно преподавалась в школе, заметно отличается от той, которую рассказывали дома. Русские играли в этих историях не совсем одинаковую роль… Мы обнаруживаем здесь столкновение коллективной памяти с официальной историографией, и в нем наверное проблемы исторической науки проявляются гораздо четче, чем в трудах историков.

История в том виде, как ее рассказывают детям, да и взрослым, позволяет одновременно узнать и то, что общество думает о себе, и то, как изменяется его положение с течением времени. Нужно только не ограничиваться изучением школьных учебников, комиксов, а попытаться сопоставить их с постулатами современной науки. Например, история армянского народа та, что преподают в Советской Армении, та, что учат дети диаспоры (и многие дети в Армении, но дома, в домашнем кругу), и та, которую представляет общераспространенное толкование всемирной истории, – это три разные версии истории. Причем нельзя утверждать, что последняя более реалистична или более законна, чем другие.

В самом деле, истории, независимо от ее тяги к научному знанию, присущи две функции: врачевание и борьба. Эти миссии осуществлялись в разные времена по-разному, но смысл их остается неизменным. Независимо от того, восхваляется ли Иисус Христос во франкистской Испании, нация и государство в республиканскую эпоху во Франции, коммунистическая партия в СССР или в Китае, история остается одинаково миссионерской: наукообразие и методология служат не более чем «фиговым листком» идеологии. Бенедетто Кроче писал в начале XX в., что история в большей мере ставит проблемы своего времени, чем той эпохи, которую, как предполагается, она изучает. Так, фильмы «Александр Невский» Эйзенштейна и «Андрей Рублев» Тарковского, воскрешая русское средневековье, информируют нас один о сталинской России и ее опасениях, связанных с Германией, другой – об СССР брежневских времен, его стремлении обрести свободу и его проблемах в отношениях с Китаем. История, которую преподают сегодня маленьким африканцам, говорит о современных проблемах черного континента не меньше, чем о его прошлом. Книги для детей призваны там прославлять великие африканские империи прошлого, великолепие которых сопоставляется с упадком и отсталостью феодальной Европы в ту же эпоху. Это определенно выполнение функции врачевания. Или там же – и это тоже весьма актуально – клубок спорных вопросов, порожденных конфликтом с исламом, замалчивается, они преуменьшаются или даже при помощи сослагательного наклонения ставится под сомнение их правомерность.