Ее романами восхищались Тургенев и Сент-Бев, по ней сходили с ума Проспер Мериме и Фредерик Шопен. Высший свет Парижа с нетерпением ждал каждую ее книгу, боясь признаться в этом самому себе.
Но писательница с мужским именем была всегда и прежде всего женщиной. Может быть, больше, чем в других странах Европы, читали ее произведения, упивались и вдохновлялись ими в России. «Жорж Санд - это, бесспорно, первая поэтическая слава современного мира», - писал в 1842 году В. Г. Белинский. «Жорж Санд одна из наших святых», - сказал И. С. Тургенев в год ее смерти.Она родилась 1 июля 1804 года, спустя месяц после свадьбы своих родителей - адъютанта наполеоновского генерала и актрисы. Ее отец Морис Дюпен принадлежал знатному роду, сделал успешную военную карьеру и служил адъютантом у Мюрата. Более того, через серию внебрачных связей отец писательницы приходится внуком главному маршалу Франции Морису Саксонскому, который, в свою очередь, был внебрачным сыном курфюрста Саксонского, короля польского и великого князя литовского Августа Сильного. А значит, Амандина Аврора Люсиль Дюпен (полное и настоящее имя Жорж Санд) была королевских кровей.Мать писательницы Софи-Виктория Делаборд - простолюдинка. В молодости она работала танцовщицей в бульварном театре, потом стала любовницей богача. Когда она выходила замуж за Дюпена, ей было за 30, и внебрачная дочь Каролина на руках. Эту социальную разницу между родителями Аврора ощущала на себе с самого детства.
Бабушка Авроры, дочь Морица Саксонского - незаконнорожденного сына польского короля, почти четыре года не желала признавать этот неравный брак и родившуюся от него внучку. Смягчилась лишь тогда, когда малышку удалось невзначай посадить к ней на колени. Вдруг она узнала прекрасные глаза своего сына и была покорена…
К сожалению, семейная идиллия длилась недолго. Когда девочке исполнилось четыре года, ее отец погиб, упав с необъезженной лошади. А его вдова, оставив маленькую дочь на попечение бабушки, уехала в Париж. Аврора одинаково любила и мать, и бабушку, и разрыв между ними причинил ей первую серьезную боль.
Портрет бабушки Жорж Санд.
Бабушка сделала из внучки превосходную музыкантшу и привила ей любовь к литературе. 
Аврора Дюпен
В четырнадцатилетнем возрасте Аврору отдали в пансион августинского монастыря, где получали образование девицы из самых знатных семей Франции. Все воспитательницы были англичанками, и на всю оставшуюся жизнь Аврора сохранила привычку пить чай, говорить и даже думать по-английски.
Домой в Ноан она вернулась образованной, глубоко верующей девушкой, к тому же богатой наследницей. Внешне Аврора походила на креолку: смуглая, с большими черными глазами и густыми волосами. Крупные зубы и слегка выдающийся подбородок вовсе не портили ее лица.
«В детстве, - говорила она, - я обещала быть очень красивой. Обещание не сдержала, быть может, потому, что в том возрасте, когда красота расцветает, я уже проводила ночи за чтением и писанием».
Современники изображают ее женщиной невысокого роста, плотного телосложения, с мрачным выражением лица, рассеянным взглядом, желтым цветом кожи и преждевременными морщинами на шее…
В отличие от большинства своих сверстниц Аврора пользовалась почти неограниченной свободой. Она ходила на охоту и ездила верхом в мужском костюме, училась у своего воспитателя тайнам управления поместьем, свободно встречалась с молодыми людьми. Старая госпожа Дюпен скончалась, когда внучке было всего семнадцать.
В 16 лет из-за болезни бабушки к Авроре перешли все права на управление имением. Теперь можно было совсем уж не обращать внимания на светское общество, а оно уже тогда было весьма шокировано той свободой, которую позволяла себе молодая девушка.
Через год у своих друзей в Париже юная владелица Ноана познакомилась с артиллерийским поручиком Казимиром Дюдеваном. Будучи старше ее на десять лет, он не отличался особой красотой, но считался, что называется, «добрым малым». Аврора влюбилась в него как в воплощение мужественности. В сентябре 1822 года Аврора Дюпен де Франкеней стала баронессой Дюдеван.
Муж ее относился к женщинам весьма упрощенно, тем более что привык иметь дело с горничными и модистками. Чувства возлюбленной его мало занимали. Так что для молодой баронессы уже через полгода после свадьбы не имело значения ничего, кроме будущего ребенка. В девятнадцать она родила сына Мориса.
А оправившись от родов, с изумлением поняла, что вряд ли найдет в замужестве спокойствие и душевный мир, на которые так рассчитывала. Ее муж не оставлял без внимания ни одну служанку в доме. А однажды Казимир ударил супругу… Брак двух людей дал серьезную трещину.
Есть сведения о том, что именно занятия Авроры литературой (из-за постоянной нехватки средств она взялась за переводы и начала писать роман, впоследствии брошенный в огонь) способствовали семейным ссорам. Мачеха Казимира, узнав, что Аврора намеревается издавать свои сочинения, пришла в ярость и настаивала на том, чтобы фамилия Дюдеван никогда не появлялась ни на одной из книг. И она действительно не появилась…
На одном из пикников Аврора встретила хрупкого, с аристократической внешностью, блондина Жюля Сандо, до безумия влюбившегося в молодую женщину. «Малыш» Сандо полностью олицетворял собой ее мечты о Прекрасном Принце - ребенке и возлюбленном одновременно.
Провинция смотрела сквозь пальцы на связь владелицы Ноана с юным парижанином. Но то, что баронесса Дюдеван бросилась вслед за любовником в столицу, было неслыханно! По одной версии, муж выдал ей на дорогу несколько сот франков из ее собственного состояния - сумма, которой едва хватило на первые дни пребывания в Париже.
После череды обоюдных измен супруги пришли к соглашению: Аврора уехала в Париж, оставив мужу свое имение, ей полагалась лишь небольшая рента. При этом сохранялась видимость брака. С этого момента женщина сама определяла свою жизнь. И, учитывая, что на адюльтер светское общество смотрело сквозь пальцы, статус замужней женщины не столько мешал ее свободе, сколько наоборот - давал защиту.
В скандальном романе «Лелия» разочарованная в любви героиня меняет любовников одного за другим, однако не может получить физического удовлетворения. Она ведет жизнь, полную «самопожертвования и самоотречения», так как соглашается дарить наслаждение, которое не может испытать сама.
Скандал вызвали и «Письма к Марси», где Санд размышляла о равенстве полов в любовном союзе, о разводе и возможности счастья для девушки без замужества, о роли страсти в жизни женщины. Газета «Монд», где впервые печатались эти письма, сняла их с публикации. Такой откровенный разговор о женской чувственности и равноправии был неприемлем.
В первые годы жизни в Париже Аврора эпатировала публику демонстративным ношением мужского костюма. На самом деле, это был не столько знак протеста, сколько вынужденная мера, позволявшая ей экономить на нарядах. А так как превыше всего Аврора ценила независимость, то она не могла пойти по известному пути и пуститься на поиски богатого покровителя. Оставалась литература.
Для того чтобы избавиться от расходов на женские наряды, Аврора стала носить мужской костюм… Она сама стирала и гладила белье, сама водила гулять свою дочь, малютку Соланж, рожденную, как говорили, от одного из любовников. Муж, наезжая в Париж, непременно посещал Аврору и появлялся с ней в театре. Летом она на несколько месяцев возвращалась в Ноан, главным образом для того, чтобы повидаться с горячо любимым сыном…
В столицу Аврора привезла роман «Эме», написанный еще в Ноане, но рукопись была отвергнута издателями. Тогда ей удалось проникнуть в журналистский мир Парижа, чтобы заработать какие-то гроши. Чуть позже она протащила за собой Жюля - их статьи подписывались так: Ж. Сандо. Под таким же именем вышел и роман «Роз и Бланш».
Огюст Шарпантье. Портрет Жорж Санд
После очередной поездки в Ноан Аврора вернулась с новой рукописью - то была «Индиана». Потрясенный Жюль (возлюбленная явно превосходила его талантом!) отказался подписывать произведение, к созданию которого не имел ни малейшего отношения. Так появился на свет псевдоним Авроры: Жорж Санд.
Роман имел головокружительный успех. А у его автора был уже готов следующий - «Валентина» - и несколько повестей. Связь с Сандо продолжалась, хотя явно тяготила обоих. Прежде всего писательницу, которую начал раздражать постоянно утомленный, хнычущий, болезненный Жюль. А тут на одном из званых вечеров она познакомилась со знаменитой актрисой Мари Дорваль и ее другом Альфредом де Виньи, открывшими для вчерашней провинциалки мир богемных кругов Парижа. Ее заметили. Шатобриан предсказывал ей, что она станет «Байроном Франции».
В личной жизни Жорж Санд все складывалось непросто. За нею около двух лет ухаживал Проспер Мериме - писатель большого таланта и не меньшего цинизма. Впоследствии он утверждал, что отсутствие стыдливости у Авроры убило в нем всякое желание. Она же после его ухода плакала - от горя, отвращения, безнадежности.
И тут в ее жизнь вошел человек, равный ей по одаренности: Альфред де Мюссе - ребенок, избалованный женщинами и славой, мужчина, пресытившийся шампанским, опием и проститутками.
Альфред де Мюссе́ (фр. Alfred de Musset), 11 декабря 1810
«Когда я увидел ее в первый раз, - вспоминал он впоследствии, - она была в женском платье, а не в элегантном мужском костюме, которым так часто себя безобразила. И вела она себя также с истинно женским изяществом, унаследованным ею от своей знатной бабушки. Следы юности лежали еще на щеках, великолепные глаза ее ярко блестели, и блеск этот под тенью темных густых волос производил поистине чарующее впечатление, поразив меня в самое сердце. На лбу лежала печать бесконечности мыслей. Говорила она мало, но твердо».
Мюссе вспоминал, что он как бы переродился под влиянием этой женщины, что ни до нее, ни после он никогда не испытывал такого восторженного состояния, таких порывов любви и счастья…
Сначала любовники отправились в романтическое путешествие по Италии. Режим Авроры оставался прежним: восемь часов работы в сутки. Днем или ночью она непременно исписывала своим крупным почерком двадцать листов бумаги. Ее измученный возлюбленный становился грубым. «Мечтательница, дура, монахиня» - это самые невинные его выпады в адрес подруги.
Недели, проведенные в Венеции, стали для Жорж Санд кошмаром. Болезнь приковала ее к постели, Мюссе же явно тяготился ею. Он надолго уходил из отеля в поисках развлечений в городе. Когда же она почувствовала себя лучше и встала, вдруг расхворался Мюссе. Врачи подозревали воспаление мозга или тиф. Аврора хлопотала возле больного днем и ночью, не раздеваясь и почти не притрагиваясь к еде.
Существует легенда о венецианском любовнике Санд, враче Паджелло, лечившем ее сначала от лихорадки, потом от дизентерии. Желание и болезнь плохо уживаются вместе, и в один прекрасный день Жорж услышала от своего «мальчугана»: «Я ошибался, я прошу у тебя прощения, но я не люблю тебя». Она бы уехала в ту же секунду, но болезнь не позволила. К тому же Паджелло пришлось одновременно лечить де Мюссе от чего-то вроде воспаления головного мозга: припадков, сопровождавшихся галлюцинациями и бредом. В больном мозгу возникала картина: его любовница (замечу, уже отвергнутая им) отдается его врачу прямо у изголовья кровати больного. И эта сказочка пошла гулять по всей Европе, приобретя, наконец, статус непреложного факта. Самое интересное, что злополучный припадок начался у де Мюссе в венецианском доме терпимости, откуда его, избитого и окровавленного, принесли в гостиницу к Жорж. Даже если в легенде о Паджелло есть хоть толика правды, можно сказать одно: квиты. История, однако, благосклоннее оказалась к поэту, нежели к писательнице.
Как бы то ни было, де Мюссе уехал в Париж, а Санд осталась в Венеции с Паджелло. Достоверно известно, что из Италии Жорж привезла с собой роман «Жак», прекрасные впечатления от Венеции и... влюбленного в нее доктора.
Зачем? А чтобы вернуть де Мюссе! Хотя бы на время: бросить самой, а не быть брошенной. Очень похоже на типично мужское желание. Ловушка «сработала» безупречно — «мальчуган» вернулся. И три месяца спустя Санд сбежала от него в Ноан, обставив это с такой ловкостью, что Альфред все понял слишком поздно.
Но в любом случае именно Жорж Санд он обязан тем, что написал блистательную пьесу «С любовью не шутят», по сей день не сходящую с французской сцены. Гениальный плод любви гениев!
Спустя какое-то время Аврора решила развестись с мужем, чтобы обрести долгожданную свободу. Друзья познакомили ее с адвокатом Луи Мишелем. Впервые в жизни Жорж Санд имела дело с более волевым человеком, чем она сама. Любопытство вскоре переросло в страсть.
Луи Мишель.
Но когда Мишель добился благоприятного исхода бракоразводного процесса, отношения между любовниками стали стремительно охладевать. О каждом свидании Жорж должна была умолять… Наконец ее терпение иссякло.
Спустя полгода Жорж Санд впервые встретилась с Оноре де Бальзаком. Великий романист совершил, по его словам, "паломничество в Ноан", испросив предварительно разрешения у хозяйки и музы поместья. Она приняла его самым дружеским образом.
Наконец-то исполнилась мечта Санд: она нашла собеседника — именно собеседника, а не возлюбленного и даже не друга! — под стать себе. Самое интересное заключалось в том, что их убеждения были диаметрально противоположны. Она была республиканкой, он — монархистом. Она проповедовала эмансипацию женщин и брак по любви, он — ограничение свободы замужней женщины и брак по расчету... Тем не менее они прекрасно проводили время в беседах и, не разделяя убеждений друг друга, уважали их. Какой праздник души для Авроры! Любопытно, что после личного знакомства с Жорж Санд и Бальзак написал один из своих лучших романов «Беатриса, или Вынужденная любовь».
…В конце 1820-х годов, когда Аврора Дюдеван еще не помышляла о литературной деятельности, она была во власти сентиментальной традиции Жан-Жака Руссо и женских романов. Она говорила о «чувствительных сердцах», считала любовь высшим занятием и счастьем человека.
Затем, в 1830-е годы, ее влекло уже к психологическому роману, который в то время усиленно проповедовал Стендаль. Сотни произведений написаны ею за сорок пять лет непрерывного труда - романы, повести, публицистические и критические статьи, воспоминания…
В своем творчестве Жорж Санд главное место отводила женской судьбе. Индиана, Валентина, Лелия, Лавиния, Консуэло, героини «Леоне Леони» или «Андре» - все они лучше и выше своих супругов или возлюбленных, несмотря на то, что унижены и оскорблены и страдают от эгоизма, малодушия или злодейства мужчин.
Сравнительно рано пришло к ней мировое признание. Письма летели со всех концов Европы… Русские, итальянские, польские, венгерские писатели, общественные деятели благодарили, выражали свои восторги.
Почти нечеловеческая интенсивность творческой работы требовала крайнего умственного и физического напряжения. После недолгого сна - письменный стол, хозяйственные заботы, занятия с детьми, просмотр рукописей, присылаемых со всех концов страны с просьбами прочесть, исправить, напечатать. Денег всегда не хватало: нужно было помогать всем - друзьям, знакомым и незнакомым людям, начинающим литераторам, крестьянам округи.
«Вы спрашиваете, работаю ли я, - писала она одному из своих корреспондентов. - Конечно, да, поскольку я еще существую на свете».
Луиджи Каламата. Портрет Мориса Дюдевана (сын)
Соланж Дюдеван (дочь)
В хозяйстве и в переписке иногда помогали секретари, для детей и внуков брали учителей, но чрезмерная работа вызывала бессонницу, от которой не помогали ни сигареты, ни лекарства. Да и личных неприятностей было сколько угодно, начиная от устной и печатной клеветы и кончая бестактным вмешательством в ее домашние дела дочери Соланж, превратившейся в красивую женщину и изобретательную интриганку.
Санд вполне можно назвать «роковой женщиной». Как правило, именно она становилась инициатором любовной связи, что было нетипично для XIX века. Собственные любовные переживания явились тем материалом, из которого выросли книги Жорж Санд.
Но самым знаменитым возлюбленным Жорж Санд стал, конечно же, Фредерик Шопен. С польским композитором Санд прожила почти девять лет. Писательница поддерживала Шопена материально и фактически была главой их неофициальной семьи. Однако эти отношения были неоднозначными и мучительными - как для Шопена, так и для Санд. Свое видение этой любовной связи Санд описала в романе «Лукреция Флориани».
…О последней большой любви Жорж Санд написано много книг. Предметом ее страсти и обожания стал молодой польский пианист, гениальный композитор Фридерик Шопен. 
Фредерик Шопен. Портрет неизвестного художника, 1831 г.
Он был моложе ее всего на семь лет, но Аврора относилась к нему с почти материнской нежностью. Шопен показал себя не слишком искушенным в любовных делах, хотя «ребенку» шел уже двадцать восьмой год.
Э. Делакруа. Жорж Санд и Фредерик Шопен
А «стареющей» обольстительнице - тридцать четыре! Их связь продолжалась семь лет. В «шопеновский» период она написала одно из лучших своих произведений - роман «Консуэло», пронизанный огромной страстью к музыке и искусству.
При всей своей ангельской внешности голубоглазый Фридерик характер имел отнюдь не легкий. Жорж Санд приходилось лавировать между его мнительностью, сыновней ревностью Мориса и злыми капризами Соланж. Последняя доходила до того, что, к великому восторгу провинциальных сплетников, открыто кокетничала с Шопеном и ловко стравливала Фридерика со своим легкомысленным братом.
В конце 1838 года Санд завязывает отношения с Шопеном, к тому времени расставшимся со своей невестой Марией Водзинской. Надеясь, что климат Майорки произведёт благотворное действие на здоровье Шопена, Санд вместе с ним и детьми решает провести там зиму.
Парижский журналист Жюль Дюфур писал: «Какая же разумная личность станет утверждать, будто любовь двух статуй, двух памятников может продлиться дольше, чем сутки? На общем постаменте им будет до смерти скучно. А в постели памятники просто смешны…»
Оноре Бальзак, когда его спросили, что он думает об этом сенсационном романе, ответил так: «Прежние неудачи в любви мадам Санд заключены в ее непоколебимой вере в счастливую любовь. Она верит в нее и ждет как женщина. А добивается ее как мужчина…»
Ожидания Жорж Санд не оправдались: начался сезон дождей, у Шопена открылись приступы кашля. В феврале они вернулись во Францию. Санд осознаёт себя главой семьи. Отныне она пробует жить только для детей, Шопена и своего творчества. Для экономии зимы они проводили в Париже. Различие в характерах, политических пристрастиях, ревность долгое время не могли помешать им сохранять привязанность. Санд быстро поняла, что Шопен опасно болен и преданно заботилась о его здоровье. Но как бы ни улучшалось его положение, долго быть в умиротворённом состоянии Шопену не позволяли его характер и его болезнь.
Это человек необыкновенной чувствительности: малейшее прикосновение к нему — это рана, малейший шум — удар грома; человек, признающий разговор только с глазу на глаз, ушедший в какую-то таинственную жизнь и только изредка проявляющий себя в каких-нибудь неудержимых выходках, прелестных и забавных. Генрих Гейне
Некоторые из друзей жалели Санд, называя Шопена её «злым гением» и «крестом». Опасаясь за его состояние, она свела их отношения к чисто дружеским, Шопен страдал от подобного положения вещей и приписывал её поведение другим увлечениям.
Если какая-то женщина и могла внушить ему полное доверие, то это была я, а он этого никогда не понимал… Я знаю, что многие люди меня обвиняют, — одни за то, что я его измотала необузданностью своих чувств, другие за то, что я привожу его в отчаяние своими дурачествами. Мне кажется, что ты-то знаешь, в чём дело. А он, он жалуется мне, что я его убиваю отказами, тогда как я уверена, что я его убила бы, поступая иначе… Из письма Жорж Санд Альберу Гржимале, другу Шопена.
Отношения с Шопеном нашли своё отражение в романе Санд «Лукреция Флориани». Впоследствии она отрицала, что списала Лукрецию с себя, а Кароля с Шопена. Шопен же не узнал или не пожелал узнать себя в образе молодого человека, очаровательного эгоиста, любимого Лукрецией и ставшего причиной её преждевременной смерти. В 1846 году между Шопеном и Морисом произошёл конфликт, в результате которого последний объявил о своём желании покинуть дом. Санд приняла сторону сына:
Этого не могло быть, не должно было быть, Шопен не вынес моего вмешательства во всё это, хотя оно было необходимо и законно. Он опустил голову и сказал, что я его разлюбила. Какое богохульство после восьми лет материнской самоотверженности! Но бедное оскорблённое сердце не сознавало своего безумия…
И все-таки, если Жорж Санд и не вылечила Шопена, то, по крайней мере, укрепила его здоровье своей заботой. А главное: всегда поощряла его творчество. Если бы не ее ласковая рука на его плече, был бы он тем Шопеном, которого признает весь мир? Да и прожил ли бы он столько?
В «шопеновский» период она написала один из лучших своих романов — «Консуэло», пропитанный огромной, высокой страстью к музыке и искусству. Это произведение бессмертно, как и музыка композитора, чей образ вдохновлял романистку. Воистину, неисповедимы пути... вдохновения!
Шопен уехал в ноябре 1846 года, поначалу он и Жорж обменивались письмами. К окончательному разрыву Шопена подтолкнула дочь Санд. Соланж, поссорившись с матерью, приехала в Париж и настроила Шопена против неё. Соланж, вышедшая замуж за известного скульптора, упорно настраивала Шопена против своей матери, приписывая ей бесчисленных любовников.
…она нененавидит свою мать, клевещет на неё, чернит её самые святые побуждения, оскверняет ужасными речами родной дом! Вам нравится слушать всё это и даже, может быть, верить этому. Я не буду вступать в подобную борьбу, меня это приводит в ужас. Я предпочитаю видеть вас во враждебном лагере, чем защищаться от противницы, которая вскормлена моей грудью и моим молоком. Жорж Санд — Фредерику Шопену.
Последний раз Санд и Шопен встретились случайно в марте 1848 года в гостиной у общих знакомых:
Я думала, что несколько месяцев разлуки излечат рану и вернут дружбе спокойствие, а воспоминаниям справедливость… я пожала его холодную дрожащую руку. Я хотела говорить с ним — он скрылся. Теперь я могла бы сказать ему, в свою очередь, что он разлюбил меня.
Писательница, полная раскаяния, подошла к бывшему возлюбленному и протянула ему руку. Красивое лицо Шопена покрылось бледностью. Он отшатнулся и вышел из зала, не промолвив ни слова. Полтора года спустя Фридерик умер…
Любовные отношения — тайна за семью печатями. Со стороны невозможно понять, по чьей вине союз терпит крах. Можно проанализировать лишь то, что на поверхности.
Многие друзья и знакомые Шопена, говоря о его романе с Жорж Санд, часто выставляли его страдальцем, которому этот союз принес одни лишь мучения.
Но есть и другие воспоминания, свидетельствующие о том, что обвинения в адрес Жорж Санд сильно преувеличены. Годы, проведенные с нею, оказались самыми плодотворными в его жизни. За свою недолгую жизнь (Шопен прожил всего 39 лет) он написал два концерта и множество фортепианных пьес — сонаты, ноктюрны, скерцо, этюды, фантазии, экспромты, песни…
По воспоминаниям современников, Жорж Санд после разрыва была по-прежнему энергичной, общительной и работоспособной, а Шопен как будто лишился воздуха, он уже не мог сочинять музыку, только исполнял ее.
Но и эти наблюдения не дают основания винить во всем Жорж Санд. Разве не эта женщина, привыкшая к шумному успеху и поклонению, проводила целые ночи у постели Шопена, когда он бывал болен?
Пока их союз питал ее воображение и давал мощный импульс творчеству, она была неистощима в преданности ему и нисколько не огорчалась, что отдает больше, чем получает.
Возможно, ни он, ни она не предполагали, чем обернется для них разрыв. Жорж Санд не догадывалась, что так легко перенесет разлуку с Шопеном, а Шопен — что не сможет жить и работать без Жорж Санд. Он страдал, метался и не верил, что она не вернется к нему никогда.
Когда Жорж Санд узнала о его болезни, она порывалась пойти к нему, но друзья не позволили, опасаясь, что сильное волнение ухудшит его состояние.
А Шопен за несколько дней до смерти сказал своему другу Франшому: «Она говорила, что не даст мне умереть без нее, что я умру у нее на руках…»
Достоверно известно: после него Жорж Санд никого не любила. Правда, в ее жизни существовали и другие привязанности. Пятнадцать лет, с сорока пяти до шестидесяти, она тихо и мирно прожила с Александром Мансо, который был моложе ее на тринадцать лет и к тому же (опять!) слаб здоровьем.
Жорж Санд впервые придала чувственности политический смысл. Она одной из первых открыто заявила, что женщина может претендовать не только на роль жены и матери. Прежде всего, писательница добивалась равенства полов в любви.
Союз мужчины и женщины стал той опорной точкой, из которой и началась борьба женщин за свои права. Утверждение женщины таким же активным субъектом любовных взаимоотношений (а не просто трофеем, который подлежит завоеванию) - вот главное, что сделала Санд.
С возрастом госпожа Санд из «жаворонка» превратилась в «сову» и вставала не раньше четырех часов дня. Навсегда уходили близкие подруги, бывшие возлюбленные, даже любимый внук. Ушел в мир иной и Александр Мансо. Пять месяцев Жорж ни на один день не покидала умирающего - он скончался на ее руках… Мансо сменил художник Шарль Маршал, которого Жорж называла «мой толстый ребенок».
Дальше? Дальше была нежная, но совершенно невинная дружба с Густавом Флобером. Покровительство без оттенка снисхождения Александру Дюма-сыну. Она еще продолжала писать романы, но скорее по привычке, нежели по необходимости.
Писательница, всю жизнь носившая мужское имя, умерла в семьдесят два года. Произошло это 8 июля 1876 года.
Рассказывая одной из молодых писательниц о своей жизни, она попросила в случае, если в ее присутствии будут обвинять Жорж Санд в вероломстве, отвечать так:
«Если Жорж Санд потеряла право быть судимой как женщина, она сохранила право быть судимой как мужчина, и в любви она была самой честной из вас. Она никогда не обманывала, никогда у нее не было одновременно двух любовников. Ее единственная вина была в том, что в те времена, когда искусство было на первом месте, она всегда предпочитала общество людей искусства и мужскую мораль ставила выше женской. У меня есть опыт в любви, увы, очень полный! Если бы я могла начать жизнь сначала, я была бы целомудренной!»
Что ж, великая Аврора знала себя лучше, чем кто бы то ни было, поэтому добавить к ее монологу нечего.
Памятник Жорж Санд в Люксембургском саду в Париже (слева), памятник Шопену и Жорж Санд в Ботаническом саду Сингапура
Может быть, больше, чем в других странах Европы, читали ее произведения, упивались и вдохновлялись ими в России. «Жорж Санд - это, бесспорно, первая поэтическая слава современного мира», - писал в 1842 году В. Г. Белинский. «Жорж Санд одна из наших святых», - сказал И. С. Тургенев в год ее смерти.
Имя: Жорж Санд (Амандина Аврора Люсиль Дюпен)
Возраст: 71 год
Деятельность: писательница
Семейное положение: была разведена
Жорж Санд: биография
Размеренной жизни хозяйки поместья она предпочла полную взлетов и падений профессию писателя. В ее произведениях главенствовали идеи свободы и гуманизма, а в душе бушевали страсти. Пока читатели боготворили романистку, поборники морали считали Санд олицетворением вселенского зла. На протяжении всей жизни Жорж отстаивала себя и свое творчество, вдребезги разбивая закостенелые представления о том, как должна выглядеть женщина.
Детство и юность
Амандина Аврора Люсиль Дюпен родилась первого июля 1804 года в столице Франции – Париже. Отец литераторши – Морис Дюпен – выходец из знатного рода, который праздному существованию предпочел военную карьеру. Мать романистки – Антуанетта-Софи-Виктория Делаборд, дочь птицелова – имела скверную репутацию и зарабатывала на жизнь танцами. Из-за происхождения матери аристократичные родственники на протяжении долгого времени не признавали Амандину. Смерть главы семейства перевернула жизнь Санд с ног на голову.
Госпожа Дюпен (бабушка писательницы), которая ранее отказывалась от встреч с внучкой, после кончины горячо любимого сына признала Аврору, но общего языка с невесткой так и нашла. Между женщинами часто возникали конфликты. Софи-Виктория боялась, что после очередной ссоры престарелая графиня назло ей лишит Амандину наследства. Дабы не испытывать судьбу, она покинула усадьбу, оставив дочь на попечении свекрови.
Детство Санд нельзя назвать счастливым: она крайне редко общалась со сверстниками, а служанки бабушки при каждом удобном случае выказывали ей неуважение. Круг общения писательницы ограничивался престарелой графиней и учителем месье Дешартром. Девочка так сильно хотела иметь друга, что выдумала его. Верного соратника Авроры звали Корамбе. Это волшебное существо было и советчиком, и слушателем, и ангелом-хранителем.
Амандина тяжело переживала разлуку с матерью. Девочка видела ее лишь изредка, приезжая с бабушкой в Париж. Госпожа Дюпен стремилась свести влияние Софи-Виктории к минимуму. Устав от чрезмерной опеки, Аврора задумала побег. Графиня прознала о намерении Санд и отправила отбившуюся от рук внучку в Августинский католический монастырь (1818-1820 годы).
Там писательница познакомилась с религиозной литературой. Превратно истолковав текст Священного Писания, впечатлительная особа на протяжении нескольких месяцев вела аскетичный образ жизни. Отождествление со святой Терезой привело к тому, что Аврора лишилась сна и аппетита.
Портрет Жорж Санд в молодости Неизвестно, чем мог закончиться этот опыт, если бы аббат Премор вовремя не вразумил ее. Из-за упаднических настроений и постоянных болезней Жорж более не могла продолжать обучение. С благословения настоятельницы бабушка забрала внучку домой. Свежий воздух пошел Санд на пользу. Через пару месяцев от религиозного фанатизма не осталось и следа.
Несмотря на то что Аврора была богата, умна и хороша собой, в обществе она считалась совершенно неподходящей кандидатурой на роль жены. Низменное происхождение матери делало ее не вполне равноправной в среде аристократической молодежи. Графиня Дюпен не успела подыскать внучке жениха: она умерла, когда Жорж было 17 лет. Начитавшаяся работ Мабли, Лейбница и Локка девушка осталась на попечении у неграмотной матери.
Пропасть, образовавшаяся за время разлуки между Софи-Викторией и Санд, была непомерно большой: Аврора любила читать, а мать считала это занятие пустой тратой времени и постоянно забирала у нее книги; девочка стремилась в просторный дом в Ноане – Софи-Виктория держала ее в маленькой квартирке в Париже; Жорж горевала о бабушке – бывшая танцовщица то и дело осыпала почившую свекровь грязными ругательствами.
После того как Антуанетте не удалось принудить дочь выйти замуж за человека, вызывавшего в Авроре крайнюю степень отвращения, разъяренная вдова волоком притащила Санд в монастырь и пригрозила ей заточением в келье-темнице. В тот момент юная литераторша осознала, что освободиться от гнета деспотичной матери ей поможет брак.
Личная жизнь
Еще при жизни об амурных похождениях Санд слагали легенды. Злопыхатели приписывали ей романы со всем литературным бомондом Франции, утверждая, что из-за нереализованного в полной мере материнского инстинкта женщина подсознательно выбирала мужчин намного моложе ее. Также ходили слухи и о любовной связи литераторши с ее подругой, актрисой Мари Дорваль.
Женщина, имевшая огромное количество поклонников, была замужем лишь однажды. Ее мужем (с 1822 по 1836 год) был барон Казимир Дюдеван. В этом союзе писательница родила сына Мориса (1823 год) и дочь Соланж (1828 год). Ради детей разочаровавшиеся друг в друге супруги до последнего пытались сохранить брак. Но непримиримость во взглядах на жизнь оказалась сильнее желания вырастить сына и дочь в полной семье.
Аврора не скрывала своей любвеобильной натуры. Она состояла в открытых отношениях с поэтом Альфредом де Мюссе, композитором и пианистом-виртуозом . Отношения с последним оставили глубокую рану в душе Авроры и нашли свое отражение в произведениях Санд «Лукреция Флориани» и «Зима на Майорке».
Настоящее имя
Дебютный роман «Роз и Бланш» (1831 год) – результат сотрудничества Авроры с Жюлем Сандо, близким другом писательницы. Совместная работа, как и большая часть фельетонов, опубликованных в журнале «Фигаро», была подписана их общим псевдонимом – Жюль Санд. Второй роман «Индиана» (1832 год) литераторы также планировали написать в соавторстве, но из-за болезни беллетрист не принимал участия в создании шедевра, и Дюдеван самолично написала произведение от корки до корки.
Сандо наотрез отказался под общим псевдонимом выпускать в свет книгу, к созданию которой он не имел никакого отношения. Издатель в свою очередь настаивал на сохранении криптонима, с которым читатели были уже знакомы. Из-за того что семья романистки была против выставления их фамилии на всеобщее обозрение, печататься под своим настоящим именем писательница не могла. По совету друга Аврора заменила Жюля на Жоржа, а фамилию оставила без изменений.
Литература
Романы, опубликованные вслед за «Индианой» («Валентина», «Лелия», «Жак»), поставили Жорж Санд в ряды демократических романтиков. В середине 30-х годов Аврора увлекалась идеями сенсимонистов. Работы представителя социального утопизма Пьера Леру («Индивидуализм и социализм», 1834 год; «О равенстве», 1838 год; «Опровержение эклектизма», 1839 год; «О гуманности», 1840 год) вдохновили литераторшу на написание ряда произведений.
В романе «Мопра» (1837 год) прозвучало осуждение романтического бунтарства, а в «Орасе» (1842 год) произошло развенчание индивидуализма. Вера в творческие возможности простых людей, пафос национально-освободительной борьбы, мечта об искусстве, служащем народу, пронизывают и дилогию Санд – «Консуэло» (1843 год) и «Графиню Рудольштадт» (1843 год).
В 40-х годах литературная и общественная деятельность Дюдеван достигла своего апогея. Писательница участвовала в издании левореспубликанских журналов и поддерживала рабочих поэтов, пропагандируя их творчество («Диалоги о поэзии пролетариев», 1842 год). В своих романах она создала целую галерею резко отрицательных образов представителей буржуа (Бриколен – «Мельник из Анжибо», Кардонне – «Грех господина Антуана»).
В годы Второй империи в творчестве Санд появились антиклерикальные настроения (реакция на политику Луи Наполеона). Ее роман «Даниелла» (1857 год), содержащий нападки на католическую религию, вызвал скандал, а газету «Ла Пресс», в которой он публиковался, закрыли. После этого Санд отошла от общественной деятельности и писала романы в духе ранних произведений: «Снеговик» (1858 год), «Жан де ля Рош» (1859 год) и «Маркиз де Вильмер» (1861 год).
Творчеством Жорж Санд восхищались и , и , и , и Герцен, и даже .
Смерть
Последние годы жизни Аврора Дюдеван провела в своем имении во Франции. Она занималась детьми и внуками, которые обожали слушать ее сказки («О чем говорят цветы», «Говорящий дуб», «Розовое облако»). Под конец жизни Жорж даже заслужила прозвище «добрая дама из Ноана».
Легенда французской литературы ушла в небытие 8 июня 1876 года (в 72 года). Причиной смерти Санд стала кишечная непроходимость. Именитая писательница была похоронена в семейном склепе в Ноане. Друзья Дюдеван – Флобер и Дюма-сын – присутствовали при ее захоронении. Узнав о кончине литераторши, гений поэтического арабеска написал:
«Оплакиваю умершую, приветствую бессмертную!»
Литературное наследие писательницы сохранилось в сборниках поэм, драм и романов.
Помимо прочего, в Италии режиссер Джорджо Альбертацции по мотивам автобиографического романа Санд «История моей жизни» снял телефильм, а во Франции были экранизированы произведения «Прекрасные господа из Буа-Доре» (1976 год) и «Мопра» (1926 год и 1972 год).
Библиография
- «Мельхиор» (1832 год)
- «Леоне Леони» (1835 год)
- «Младшая сестра» (1843 год)
- «Кероглу» (1843 год)
- «Карл» (1843 год)
- «Жанна» (1844 год)
- «Исидора» (1846 год)
- «Теверино» (1846 год)
- «Мопра» (1837 год)
- «Мастера мозаики» (1838 год)
- «Орко» (1838 год)
- «Спиридион» (1839 год)
- «Грех господина Антуана» (1847 год)
- «Лукреция Флориани» (1847 год)
- «Мон-Ревеш» (1853 год)
- «Маркиз де Вильмер» (1861 год)
- «Исповедь молодой девушки» (1865 год)
- «Нанон» (1872 год)
- «Бабушкины сказки» (1876 год)
В 30-40-е годы во Франции продолжает развиваться собственно романтическая литература. Кроме романтических драм Виктора Гюго, большая часть которых приходится именно на 30-е годы, в этот период во французскую литературу приходят такие крупные писатели-романтики, как Ж. де Нерваль и А. Мюссе. В русле романтического мироощущения начинает в эти годы свой творческий путь Теофиль Готье.
Одним из наиболее значительных явлений этого этапа развития французского романтизма было творчество Жорж Санд. Можно сказать, что с именем этой женщины связана целая эпоха в развитии французской литературы и вообще духовной жизни Франции, тем более что слава ее еще при жизни далеко перешагнула пределы этой страны. Сам круг знакомств Ж. Санд говорит за себя: ее близкими друзьями были самые блистательные умы Франции - Бальзак, Флобер, Готье; ее любили А Мюссе и Ф. Шопен; в ее доме на улице Пигаль частыми гостями бывали Генрих Гейне, Ференц Лист; Адам Мицкевич читал там свои стихи; там часто сидел за мольбертом Эжен Делакруа, пела Полина Виардо, чья судьба послужила во многом основой для образа знаменитой героини Ж. Санд - Консуэло; ее другом был Тургенев, ею восхищались Белинский и Герцен. Она была поистине властительницей дум образованной Европы середины прошлого века.
Биография Жорж Санд
Настоящее имя писательницы - Аврора Дюпен . Она родилась и 1804 г. в дворянской семье в имении Ноан во французской провинции Берри. До 1817 г. она воспитывалась у бабушки, старой аристократки, враждебно относившейся к революции и установленным после нее порядкам. Последующее воспитание в монастырском пансионе влияло на будущую писательницу в том же направлении - девушек воспитывали там в почтении к "королю-мученику" и к "вандейским святым". Казалось бы, все способствовало тому, чтобы Аврора Дюпен стала убежденной монархисткой, противницей революции.
Но, помимо этих влияний, в ее жизни оказались достаточно сильными и другие впечатления. Детство и юность Аврора Дюпен провела в деревне, играла с крестьянскими детьми, глубоко и искренне переживала очарование деревенской природы. Даже те монархические и религиозные настроения, которые воспитывали в ней и религиозная бабка, и монастырский пансион, оказались направленными не столько против революции, сколько против буржуазной действительности, против буржуазного торгашества и расчетливого практицизма. Будучи уже сознательным человеком, она начала читать произведения Руссо, и ей, выросшей на лоне патриархальной деревенской природы, руссоистская критика буржуазной цивилизации представилась подлинным откровением. Произведения Руссо укрепили в ней любовь к патриархальной природе, неприязнь к буржуазии и попутно заронили в ее душу мечту о равенстве и братстве всех людей.
Следующим решающим впечатлением было чтение романтических писателей - Шатобриана, Байрона. При этом Байрон как бы нейтрализовал у нее Шатобриана - у последнего она взяла не его апологию католицизма и монархии, а романтическую грусть, тоску по утраченному нецивилизованному детству человека. Чтение Байрона рождало в восприимчивой душе девушки тоску по яркой и сильной, активной, действующей личности. Наконец, последующее знакомство с идеями утопического социализма - с деятельностью Сен-Симона, Фурье, мечты о женском равноправии - довершило "воспитание чувств" будущей писательницы, и Аврора Дюпен стала тою Жорж Санд, перед которой преклонялись самые гениальные и прогрессивные умы того времени.
Брак Жорж Санд
Впрочем, первый непосредственный толчок к писательскому творчеству ей дали события сугубо частной жизни. В 1822 г. 18-летняя Аврора Дюпен была выдана за соседа семейства Дюпен по имению Казимира Дюдевана. Дюдеван был аристократ по происхождению, но буржуа по складу характера. Точнее, это был дворянин, прочно приспособившийся к новым буржуазным порядкам, умевший извлекать для себя из них выгоду. Человек очень ограниченный и практичный, он сначала со снисходительным пренебрежением, а потом с открытой неприязнью стал относиться к литературным стремлениям молодой супруги. Для него эти мечтания были причудой, с которой он как супруг не намерен был считаться. Поэтому очень впечатлительная и страстная Аврора почувствовала себя чужой в Дюдевановском поместье. И она решилась на шаг необычный и возмутительный для господствующих моральных понятий того времени - она просто бросила своего мужа, уехала в Париж, завела себе любовника - писателя Жюля Сандо - и начала писать романы. Романы эти сначала выходили под мужским псевдонимом Жорж Санд. И они сразу же оказались в центре внимания читающей публики и стали предметом ожесточенных споров. Псевдоним писательницы был очень скоро раскрыт, и интерес к романам Жорж Санд еще более возрос - еще бы, эти романы, в которых жены бунтуют против мужей и с полным сознанием своей правоты разрывают священные узы брака, эти романы написаны женщиной, которая сама порвала с мужем и не побоялась далее открыто защищать свое право на толкование брачной и любовной морали.
В 1836 г. Париж был взбудоражен бракоразводным процессом мадам Авроры Дюдеван, писательницы Жорж Санд. Оскорбленный супруг утверждал, что тот, кто написал столько безнравственных сочинений, как его жена, не достоин воспитывать своих детей. Он обвинял ее в том, что она "посвящена в самые позорные тайны разврата", а адвокат Ж. Санд читал отрывки из ее романов, доказывая гениальность писательницы.
Первые романы
Бракоразводный процесс как бы подвел итог не только неудачному супружеству Ж. Санд, но и ее раннему творчеству. Первые романы Ж. Санд появились в промежутке между ее разрывом с мужем и этим процессом - в 1831-1834 гг. Все они варьируют в художественной форме первый житейский опыт писательницы - "Индиана" (1831), "Валентина" (1832), "Лелия" (1833), "Жак" (1834).
На первый взгляд может показаться, что эти романы настолько камерны и интимны, что непонятно, почему демократические силы Франции того периода сразу и безоговорочно зачислили молодую писательницу в свои ряды. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что на этом камерном материале Жорж Санд решает проблемы чрезвычайно важные для развития демократического мировоззрения во французском обществе той поры.
В центре этих романов формально стоит проблема любви и брака. Это истории неудавшихся супружеств и распавшихся любовных связей. Но за этим формальным сюжетом скрывается пламенная защита духовной свободы человека, свободы чувств, прежде всего женского чувства. Едва ли когда прежде в литературе женщина выступала с таким суверенным сознанием своего права на любовь и на свободу в выборе объекта своего чувства.
Творчество второй половины 30-х годов
В 1835 году Санд сближается с республиканцами, с утопическими социалистами. Ее начинает интересовать не только духовная свобода человека в сфере чувств, но и социальная свобода. Так определяется главная тема романов Санд последующего десятилетия.
Альтруистическое морализаторское начало в творчестве Жорж Санд получает особый стимул с середины 30-х годов, когда писательница начинает активно осваивать социально-реформаторскую идеологию своего времени. "Социализм" Жорж Санд, особенно на этом этапе, далек от классовой определенности, это сочувствие к бедным и угнетенным вообще, мечта о единении всех людей и сословий как противовес индивидуализму и эгоизму; оттого она откликается прежде всего на социализм христианский (Ламенне) и утопический (сен-симонизм). Проблематика сословного и классового неравенства ее еще пугает своей взрывчатостью (“Андре”, 1835), и она поначалу предпочитает ограничиваться сферой чувства, обращаясь прежде всего к теме любви, разрушающей сословные перегородки. Здесь единение, даже вопреки всем препонам, наиболее представимо для ее чувствительного сердца, ибо даже если умирают любящие (как в "Валентине"), не умирает их любовь, она остается неопровергнутым заветом. Обращение же к идее людского единения в более широком плане порождает пока расплывчатые и художественно неубедительные мистико-спиритуалистические видения в духе христианского социализма Ламенне ("Спиридион", 1839).
Отход от романтического эгоцентризма
Вообще спекулятивное мышление не было сильной стороной Жорж Санд - "Лелия" и "Спиридион" остались своего рода монументальными памятниками неплодотворному увлечению романтической и христианско-спиритуалистической философией. Но зато моральный аспект философских и идеологических учений - ту точку, где слова могут воплотиться в дела, где отвлеченная идея соприкасается с реальной жизненной практикой, - Жорж Санд чувствовала очень остро. Поэтому-то она и отошла очень скоро от романтического эгоцентризма.
В ее "Письмах путешественника" (1834-1837) и романах второй половины 30-х и 40-х годов индивидуализм предстает как роковой изъян души, губительный не только для других, но и для самого пораженного им человека ("Мопра"; "Орас", 1842; "Лукреция Флориани", 1847). Писательница переделывает роман "Лелия", и во втором его издании (1839) эгоцентрическая позиция также подвергается сомнению. Судьбы героев Жорж Санд все более приводятся в связь с общественными движениями прогрессивно-освободительного характера; такова роль карбонарской темы в романе "Симон" (1836), американского эпизода в жизни героя романа “Мопра”. И все большую весомость приобретает в романах писательницы тема народа.
Тема народа
Народ предстает прежде всего как источник и залог морального обновления, как "самая здоровая сила в каждой нации" Таков образ мудрого крестьянина-философа Пасьянса в романе "Мойра", народные персонажи и романах "Симон", "Странствующий подмастерье" (1840), "Мельник из Анжибо" (1845), "Грех господина Антуана" (1845). Как правило, сюжеты в таких романах строятся на том, что мудрость людей из народа помогает героям - выходцам из более высоких классов - не только устроить свою личную судьбу, но и определить свое место в жизни вообще, привести свое существование в соответствие с возвышенными принципами гуманности и альтруизма. Даже самая кровная для романтиков тема - тема искусства - решительно соединяется с народной темой. Народ - основа и почва всякого подлинного искусства ("Мозаичисты", 1837), и высший долг художника - сохранять эту связь с народными истоками ("Консуэло", 1843).
"Консуэло"
Дилогия "Консуэло" и ее продолжение - роман "Графиня Рудольштадт" - занимают особое место в творчестве писательницы. Это, пожалуй, наиболее яркое проявление ее гения. Главная героиня, певица Консуэло, обладает чудесным голосом и учится музыке у маэстро Порпора, а среди других персонажей также присутствует композитор Иосиф Гайдн. Атмосфера романа во многом напоминает "Крейслериану" Э.Т.А. Гофмана, однако история любви Консуэло развивается на подвижном авантюрном фоне: судьба забрасывает ее то в старинный замок в Богемии, где действует тайное братство "Невидимых", то ко двору прусской императрицы Марии-Терезии, а в конце Консуэло выбирает долю цыганки и странствует по дорогам Европы. Ее возлюбленный, вещий безумец граф Альберт Рудольштадт, проповедует утопические и мистические идеи Яна Гуса; прототипом для его образа послужил, согласно некоторым интерпретациям, поэт Адам Мицкевич. Деятельность "Невидимых" воссоздана на основе описаний масонских обществ XVIII века, однако в эпилоге, когда Жорж Санд вкладывает в уста своих героев философские рассуждения о социальной справедливости, эта утопия оформляется в аллегорическом ключе как тайна, открытая для всех: "Они удаляются по усыпанной золотистым песком тропинке, по лесной тропинке, принадлежащей всем".
Роль просветительских элементов в творчестве Жорж Санд
Существенная роль просветительских элементов в мировоззрении и творчестве Жорж Санд, как и у Гюго, выражается не только в общих идеях просвещения народа и общества, в дидактическо-воспитательной установке, но и в самой художественной структуре произведений. Если в отвлеченных рассуждениях писательницы и ее героев могут очень остро и проницательно ставиться вопросы социальных отношений, то в самих сюжетах романов, в их образной системе эти отношения, как правило, приподняты над реальным положенном дел, идеализированы в просветительско-утопическом духе.
Например, народные персонажи у Жорж Санд не только обладают естественным и безошибочным нравственным чувством, способностью глубоко любить и страдать, но и обнаруживают уже благоприобретенную в процессе самообразования, весьма высокую эстетическую и мыслительную культуру. Галерея таких образов была начата уже в "Валентине" (Бенедикт) и продолжена в образе Пасьянса, знающего Гомера, Данте, Тассо и Оссиана (“Мопра”), в образе Пьера Гюгенена в "Странствующем подмастерье". В то же время, изображая блудных сынов и дочерей аристократии и буржуазии, Жорж Санд заставляет их мучительно тяготиться своим высоким положением, жаждать "опрощения", возвращения к патриархальному бытию; эта идейная тенденция лежит и в основе постоянной жорж-сандовской темы любви между мужчиной и женщиной, принадлежащими к разным сословиям. Тема "проклятия богатства", имеющая высокий нравственный и объективно резкий антибуржуазный смысл (как в "Грехе господина Антуана"), иной раз предстает уж совсем иллюзорно-наивной в своей утрированности, как в романе “Мельник из Анжибо", героиня которого считает себя вправе ответить на любовь неимущего человека лишь после того, как разорилась сама.
В других романах критика общества становится подчас весьма конкретной, как в социологических рассуждениях героев в романе "Грех господина Антуана". В предисловии к собранию сочинений 1842 г.. полемизируя с "доводами консерваторов, что не следует говорить о болезни, если вы не нашли от нее лекарства", Жорж Санд, по сути, прибегает к художественной логике реализма с ее акцентом на "диагностике" болезной современного общества.
Но в основе своей творчество Жорж Санд остается, конечно, романтическим: во всяком случае, она сама охотней и чаще осознавала его таковым, ставя перед искусством задачу "поиска идеальной правды"; она вполне признавала за своими современниками-реалистами - Бальзаком, Флобером - право изображать людей "такими, какие они есть", но за собой решительно оставляла право изображать людей "такими, какими они должны быть".
Естественен для Жорж Санд именно тон, взятый в “Индиане”, "Валентине", "Консуэло", "Жаке""; знание жизни сердца, сочувствие к гонимым и страждущим, будь то в сугубо личном или социальном смысле, всеобъемлющая и ничем не смущаемая отзывчивость, активная мечта об идеальном человеке и человечестве - вот то, что подняло эту писательницу - при всей поспешности и случайности многих из бесчисленных написанных ею вещей - к вершинам духовной культуры века, сделало властительницей дум и заставляло даже самые скептические умы приносить ей - порой как бы и невольную - дань уважения и восхищения.
В первый раз я читала "Консуэло" лет в восемь-десять, и осилила только первый эпизод до дебюта девушки. Хорошо помню, как меня удивило, что будучи некрасивой, можно стать героиней целого романа. Меня это очень утешало. Конечно, мама и папа говорили, что я просто красавица, но на всякий случай надо было иметь пути отхода...
Второй раз помню упоительное чтение в летние каникулы на балконе. Лет, наверное, в четырнадцать-пятнадцать. Книгу взяла у подружки, влюбилась в Альберта и да, я бы тоже спустилась за ним в колодец.
В третий раз читала книгу лет пять назад, и это было огромное удовольствие - перенестись на сотни лет назад в другую часть мира и увидеть там необыкновенных людей.
Сейчас, перечитывая роман, я понимаю, что очень изменилась. Не скажу, что категорически недовольна, скорее это было веселое удивление, что, оказывается, и на солнце есть пятна. Но все же... почему я не замечала этого раньше и как прекрасно было просто упиваться замечательной книгой и приключениями героев.
Роман писался для печати в газете. Номер за номером читатели знакомились с жизнью Консуэло Порпорины, величайшей по таланту певицей, прекраснейшей по своим душевным качествам девушки. По всем правилам завлечения читателя, первый эпизод - просто чудо. Поэтичная Венеция, яркие образы Консуэло и Андзолето, тут же на сцене граф и учитель как второстепенные, но тоже очень интересные персонажи. Все это читается на одном дыхании.
Но вот Консуэло переносится в мрачную Богемию. Этот готический нарост на сюжете совершенно лишний, он так отягощает и уродует роман. Все, что происходит в замке Исполинов, неясно, неопределенно. Образ Альберта ниже всякой критики даже для романтическо-готического героя. Все эти Яны Жижки, гуситы, чаши... Может, в те годы был какой-нибудь всплеск интереса в обществе к национально-освободительным движениям, религиозным войнам, вот я появилась такая вставка в сюжет "на злобу дня". А может, автор решила избежать банального богатого аристократа, влюбленного в певичку...
И вот, благополучно пережив готические ужасы в замке Исполинов, Консуэло в дороге. И это снова прекрасный фрагмент. И я вместе с самой Консуэло восклицаю - как можно было почти год просидеть в холодном унылом замке, лишив себя жизни, света, солнца, воздуха. У Консуэло верный друг-попутчик, и чего только не происходит с ними в пути.
Вот они добираются до конечного пункта своего путешествия и снова начинается муть, дрязги, болезни и неприятности. Финал принес с собой чувство освобождения. Я порадовалась, что кончились злоключения героев и порадовалась, что кончились мои мучения.
В итоге, мне приятно было перечитать эту книгу как давнюю приятельницу. И автор остается для меня прекрасной писательницей. Остроумной, мудрой, шутливой, ироничной, честной. Но герои здесь не были ценны сами по себе, их приноравливали к обстоятельствам. Нужно - и Консуэло прекрасно сложенная девушка, красавица, в которую влюбляются все поголовно, нужно - и вот она крестьянский мальчик, даже соперница Корилла не может ее узнать. Когда нужно - она сильная личность со стальным стержнем, когда нужно - безвольная кроткая дамочка. Вот она, прообраз будущих феминисток, отказывает графу в свадьбе и отправляется путешествовать одна, а вот не может решить в ерундовой ситуации, как ей поступить.
Вот сейчас пишу и понимаю, что все-таки Консуэло и Альберт - два сапога пара. Жить в обществе и не прогнуться ни на миллиметр под его законы - это вам не шутки. Наверное, было бы гораздо проще автору и полезней для успеха книги написать вариант со счастливым финалом и со счастливой устроенностью. Это было бы легче. Жорж Санд пошла по пути наибольшего сопротивления и решила максимально избежать банальности и штампов. Что-что, а это ей удалось.
(фр. George Sand, настоящее имя Amandine Aurore Lucile Dupin - Амандина Аврора Люсиль Дюпен; 1804 - 1876) - французская писательница.
Аврора Дюпен родилась 1 июля 1804 г. в Париже, в семье дворянина Мориса Дюпена (он был потомком полководца графа Морица Саксонского). Её мать, Софи-Виктория Делаборд была дочерью птицелова. Вот что писала впоследствии Жорж Санд:
Ей было уже за тридцать лет, когда мой отец увидел её впервые, и среди какого ужасного общества! Мой отец был великодушен! Он понял, что это красивое создание ещё способно любить...
Мать Мориса долго не хотела признавать неравный брак, но рождение внучки смягчило её сердце. Однако после гибели отца Авроры в результате несчастного случая, свекровь-графиня и невестка-простолюдинка разорвали отношения. Мать Авроры, не желая лишать её большого наследства, оставила дочь в Ноане (департамент Эндр) на попечении у бабушки. Образование Аврора Дюпен получила в женском Августинском католическом монастыре в Париже. Аврора увлекается философской и религиозной литературой: Шатобриан, Боссюэ, Монтескьё, Аристотель, Паскаль - их читает юная монастырская воспитанница.
Однако ей казалось, что подлинное христианство, которое требует абсолютного равенства и братства, она нашла только у Руссо. Любить и жертвовать собой - вот каков был, по её убеждению закон Христа
В 1822 г. Аврора вышла замуж за Казимира, незаконного сына барона Дюдевана. В этом браке родила двоих детей: сына Мориса и дочь Соланж (предположительно не от Казимира). Очень разные люди, супруги Дюдеван фактически расстались в 1831 году, Аврора уехала в Париж, получив пенсион от мужа и обещав сохранять видимость брака. В дальнейшем в жизни Авроры было немало любовных связей. Чтобы зарабатывать на жизнь (как замужняя женщина, она потеряла право распоряжаться своим наследством - хозяином поместья в Ноане остался её муж), она стала писать. Литератор Анри де Латуш предложил ей сотрудничество в газете «Фигаро», но краткий журналистский стиль не был её стихией, ей более удавались пространные описания природы, характеров. В 1831 г. выходит первый роман, Rose et Blanche, который она написала совместно со своим любовником Жюлем Сандо. Именно его фамилия и стала основой псевдонима писательницы.
Предпочитая мужской костюм женскому, Жорж Санд путешествовала по таким местам Парижа, куда аристократки, как правило, не попадали. Для высших сословий Франции XIX века такое поведение считалось неприемлемым, так что она фактически потеряла статус баронессы.
С 1833 по 1834 г. длится её связь с Альфредом де Мюссе. Затем её спутниками последовательно становятся доктор Пажелло, Шарль Дидье, композитор Фредерик Шопен - девять лет Жорж была не столько возлюбленной, сколько верным другом и сиделкой для него. Санд приписывали любовную связь с Листом, но Жорж и Лист всегда отрицали это. C нею дружили критик Сент-Бёв, писатели Мериме, Бальзак, Дюма-отец, Дюма-сын, Флобер, певица Полина Виардо.
В 1836 году супруги Дюдеван развелись, Жорж получила право жить в своём поместье в Ноане и воспитывать дочь, воспитание сына доверили Казимиру, но с 1837 г. Морис постоянно живет с матерью.
Жорж Санд скончалась 8 июня 1876 г. в Ноане. Узнав о её кончине, Гюго написал: «Оплакиваю умершую, приветствую бессмертную!»
