Где воевал ежов николай степанович. Николай ежов - сумасшедший у руля нквд. Жена Н. Ежова, Евгения Фейгенберг-Хаютина

В начале 1940 года был расстрелян Николай Ежов. "Железный нарком", которого называли ещё и "кровавым карликом", он стал идеальным исполнителем воли Сталина, но был сам "разыгран" в жестокой политической игре.

Еще один ученик сапожника

Детство Коли Ежова было непростым. Он родился в бедной крестьянской семье, образования практически не получил, только закончил начальную школу в Мариамполе. В 11 лет он отправился на заработки и обучение ремеслу в Петербург. Жил у родственников. По официальной биографии, Коля работал на нескольких заводах, по неофициальной - был учеником сапожника и портного. Ремесло Ежову давалось непросто. Даже слишком. В 15 лет, когда ещё был учеником сапожника, то пристрастился к мужеложеству. Он предавался этому делу до самой смерти, но не брезговал и женским вниманием.

На фронтах не отличился

Николай Ежов в 1915 году пошел на фронт добровольцем. Ему очень хотелось славы и очень хотелось выполнять приказы, но Ежов оказался плохим солдатом. Его ранили и он был отправлен в тыл. Потом его и вовсе признали негодным к военной службе по причине маленького роста. Как самого грамотного из солдат, его назначили писарем. В Красной армии Ежов тоже не стяжал ратных подвигов. Болезненного и нервного, из рядовых его отправили быть переписчиком при комиссаре управления базы. Неудачная военная карьера, однако, позже сыграет на руку Ежову, станет одной из причин расположения к нему Сталина.

Комплекс Наполеона

Сталин был невысоким (1,73) и свое ближайшее окружение старался формировать из людей не выше себя. Ежов в этом отношении был для Сталина просто находкой. Его рос - 1, 51 см очень выгодно показывал величие вождя. Низкий рост долго был проклятием Ежова. Его не воспринимали всерьез, погнали из армии, полмира смотрело на него свысока. Это развило в Ежове очевидный "комплекс Наполеона". Он не был образован, но интуиция, доходящая до уровня звериного чутья помогала ему прислуживать тому, кому следует. Он был идеальным исполнителем. Как собака, которая выбирает только одного хозяина, он выбрал своим хозяином Иосифа Сталина. Только ему он беззаветно служил и почти в буквальном смысле "таскал хозяину кости". Вытеснение "комплекса Наполеона" выражалось и в том, что Николай Ежов особенно любил проводить допросы высоких людей, к ним он был особенно жесток.

Николай - зоркий глаз

Ежов был наркомом "одноразовым". Сталин использовал его для "большого террора" с умением гроссмейстера. Ему нужен был человек, не отличившийся на фронтах, не имеющий глубоких связей с правительственной верхушкой, человек, способный ради желания выслужиться на все, способный не спрашивать, а слепо исполнять. На параде в мае 1937 года Ежов стоял на трибуне Мавзолея в окружении тех, на кого он уже завел тома уголовных дел. На могиле с телом Ленина он стоял с теми, кого продолжал называть "товарищами" и знал, что "товарищи" - фактически мертвецы. Он бодро улыбался и махал трудовому советскому народу своей маленькой, но цепкой рукой. В 1934 году Ежов и Ягода отвечали за контроль настроения делегатов на XVII съезде. Во время тайного голосования они бдительно отмечали, за кого голосуют делегаты. Свои списки "неблагонадежных" и "врагов народа" Ежов составлял с людоедским фанатизмом.

"Ежовщина" и "ягодинский набор"

Дело расследования убийства Кирова Сталин поручил Ежову. Ежов постарался на славу. "Кировский поток", у основания которого стояли обвиненные в заговоре Зиновьев и Каменев, утянул за собой тысячи людей. Всего в 1935 из Ленинграда и Ленинградской области были выселены 39 660 человек, 24 374 человек были приговорены к разным наказаниям. Но это было только начало. Впереди был "большой террор", в ходе которого, как любят выражаться историки "была обескровлена армия", а часто ни в чем неповинные люди этапами ехали в лагеря без всякой возможности вернуться. К слову, наступление Сталина на военных сопровождалось рядом «отвлекающих манёвров». 21 ноября 1935 года впервые в СССР было введено звание «Маршал Советского Союза», присвоенное пяти высшим военачальникам. Во время чистки из этих пяти человек двое были расстреляны, а один погиб от пыток во время допросов. С простыми людьми Сталин с Ежовым "финтов" не использовали. Ежов лично рассылал разнарядки по областям, в которых призывал увеличивать лимит по "первой", расстрельной категории. Ежов не только подписывал приказы, но и любил лично присутствовать во время казни. В марте 1938-го приводили в исполнение приговор по делу Бухарина, Рыкова, Ягоды и других. Ягоду расстреливали последним, а до этого его и Бухарина посадили на стулья и заставили смотреть на исполнение приговора. Показательно, что вещи Ягоды Ежов хранил до конца своих дней. В "ягодинский набор" входила коллекция порнографических фотографий и фильмов, пули, которыми были убиты Зиновьев и Каменев, а также резиновый фаллоимитатор...

Рогоносец

Николай Ежов был предельно жестоким, но на редкость трусоватым. Он отправлял в лагеря и ставил к стенке тысячи людей, но не мог ничего противопоставить тем, к кому его "хозяин" был неравнодушен. Так, в 1938 году Михаил Шолохов совершенно безнаказанно сожительствовал с законной супругой Ежова Суламифью Соломоновной Хаютиной (Файгенберг). Любовные встречи проходили в номерах московских гостиниц и прослушивались спецаппаратурой. Распечатки записей интимных подробностей регулярно ложились на стол наркома. Ежов не вытерпел и велел отравить супругу. С Шолоховым же предпочел не связываться.

Последнее слово и "фотошоп"

10 апреля 1939 года Ежов был арестован при участии Берии и Маленкова в кабинете последнего. Дело Ежова, по утверждению Судоплатова, вёл лично Берия и его ближайший сподвижник Богдан Кобулов. Ежова обвинили в подготовке государственного переворота. Как делаются эти дела Ежов прекрасно знал, потому на суде не оправдывался, а только жалел, что "недоработал": "Я почистил 14 000 чекистов. Но моя вина заключается в том, что я мало их чистил. У меня было такое положение. Я давал задание тому или иному начальнику отдела произвести допрос арестованного и в то же время сам думал: ты сегодня допрашиваешь его, а завтра я арестую тебя. Кругом меня были враги народа, мои враги. Везде я чистил чекистов. Не чистил лишь только их в Москве, Ленинграде и на Северном Кавказе. Я считал их честными, а на деле же получилось, что я под своим крылышком укрывал диверсантов, вредителей, шпионов и других мастей врагов народа".

После смерти Ежова его начали удалять с фотографий со Сталиным. Так смерть маленького злодея помогла развитию искусства ретуши. Ретуши истории.

bolivar_s wrote in January 2nd, 2018

Нарком Ежов — биография. НКВД — «ежовщина»
Николай Иванович Ежов (рожд. 19 апреля (1 мая) 1895 г. - 4 февраля 1940 г.) - советский государственный и партийный деятель, глава сталинского НКВД, член Оргбюро ЦК ВКП(б), секретарь ЦК ВКП(б), кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б), нарком водного транспорта СССР. Эпоха его руководства карательными органами вошла в историю под названием «ежовщина».
Происхождение. Ранние годы
Николай - родился в Петербурге в семье литейщика в 1895 г. Его отец был выходцем из Тульской губернии (село Волохонщино близ Плавска), но попав на военную службу в Литву, женился на литовке и остался там. По официальной советской биографии, Н.И. Ежов родился в Санкт-Петербурге, но, согласно архивным данным, вероятней, что местом его рождения была Сувалкская губерния (на границе Литвы и Польши).
Он окончил 1-й класс начального училища, позднее, в 1927 году, посещал курсы марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б), а с 14-ти лет работал учеником портного, слесарем, рабочим на кроватной фабрике и на Путиловском заводе.
Служба. Партийная карьера
1915 год — Ежова призвали в армию, а год спустя уволили из-за ранения. В конце 1916 года он возвратился на фронт, служил в 3-м запасном пехотном полку и в 5-х артиллерийских мастерских Северного фронта. 1917 год, май — вступил в РСДРП(б) (большевистское крыло Российской социал-демократической рабочей партии).
1917 год, ноябрь — Ежов командует красногвардейским отрядом, а в 1918 - 1919 годах возглавляет клуб коммунистов на заводе Волотина. Также в 1919 году он вступает в ряды Красной армии, служит секретарем парткома военного подрайона в Саратове. Во время Гражданской войны Ежов был военным комиссаром нескольких красноармейских частей.
1921 год — Ежоав переводят на партийную работу. 1921 год, июль — Николай Иванович женился на марксистке Антонине Титовой. За «непримиримость» к партийной оппозиции его начали быстро продвигать по карьерной лестнице.
1922 год, март — он занимает должность секретаря Марийского обкома РКП(б), а с октября становится секретарем Семипалатинского губкома, потом заведующим отделом Татарского обкома, секретарем Казахского крайкома ВКП(б).
Тем временем на территории Средней Азии возникло басмачество - национальное движение, противостоявшее советской власти. Ежов Николай Иванович руководил подавлением басмачества в Казахстане.

Перевод в Москву
1927 год — Николая Ежова переводят в Москву. Во время внутрипартийной борьбы 1920 - 1930-х годов он всегда поддерживал Сталина и теперь был вознагражден за это. Он довольно быстро пошел вверх: 1927 год — становится заместителем заведующего учетно-распределительного отдела ЦК ВКП(б), в 1929 - 1930 годах - наркомом земледелия Советского Союза, принимает участие в коллективизации и раскулачивании. 1930 год, ноябрь — он заведующий распределительным отделом, отделом кадров, промышленным отделом ЦК ВКП(б).
1934 год — Сталин назначает Ежова председателем Центральной комиссии по чистке партии, а в 1935 году он становится секретарем ЦК ВКП(б).
В «Письме старого большевика» (1936 год), написанном Борисом Николаевским, есть описание Ежова, каким он был в те времена:
За всю свою долгую жизнь, я никогда не встречал такой отталкивающей личности, как Ежов. Когда я смотрю на него, то вспоминаю гадких мальчишек с Растеряевой улицы, чьим любимым занятием было привязать кусок смоченной в керосине бумаги к хвосту кошки, поджечь его, а после с восторгом наблюдать, как охваченное ужасом животное будет носиться по улице, отчаянно, но тщетно пытаясь убежать от приближающегося огня. Я не сомневаюсь, что в детстве Ежов забавлялся именно так, и что он сейчас продолжает проделывать нечто подобное.
Ежов был маленького роста (151 см.) Те, кто знал о его наклонностях к садизму, называли его между собой Ядовитый Карлик или Кровавый Карлик.

«Ежовщина»
Переломным моментом в жизни Николая Ивановича стало убийство коммунистического наместника Ленинграда, Кирова. Сталином было использовано это убийство как предлог для усиления политических репрессий, и главным их проводником он сделал Ежова. Николай Иванович фактически стал возглавлять следствие по убийству Кирова и помог сфабриковать обвинения в причастности к нему бывших лидеров партийной оппозиции - Каменева, Зиновьева и других. Кровавый Карлик присутствовал при казни Зиновьева и Каменева и пули, которыми они были расстреляны, он сохранил у себя как сувениры.
Когда Ежов блестяще смог справиться с этой задачей, Сталин возвысил его еще больше.
1936 год, 26 сентября — после снятия с поста Ягоды Генриха Григорьевича, Ежов становится главой наркомата внутренних дел (НКВД) и членом ЦК. Такое назначение, на первый взгляд, не могло предполагать усиления террора: в отличие от Ягоды, Ежов не был тесно связан с «органами». Ягода попал в немилость потому, что он медлил с репрессиями против старых большевиков, которые хотел усилить вождь. Но для поднявшегося только недавно Ежова разгром старых большевицких кадров и уничтожение самого Ягоды - потенциальных или воображаемых врагов Сталина - не представляли личных затруднений. Николай Иванович был предан лично Вождю Народов, а не большевизму и не органам НКВД. Как раз такой кандидат и нужен был в то время Сталину.

По указанию Сталина новым нарком была проведена чистка ставленников Ягоды - почти всех их арестовали и расстреляли. В годы, когда Ежов возглавлял НКВД (1936-1938 годы), Великая сталинская чистка достигла апогея. 50-75 % членов Верховного Совета и офицеров Советской армии были сняты с постов, попали в тюрьмы, лагеря ГУЛАГа или были казнены. «Врагов народа», подозреваемых в контрреволюционной деятельности, и попросту «неудобных» для вождя людей безжалостно уничтожали. Для того что бы вынести смертный приговор было достаточно соответствующей записи следователя.
В результате чисток, были расстреляны или посажены в лагеря люди, имевшие немалый опыт работы, - те, кто мог хотя бы немного нормализовать положение в государстве. К примеру, репрессии среди военных очень больно отозвались во время Великой Отечественной войны: среди высшего военного командования почти не оставалось тех, кто имел практический опыт организации и ведения боевых действий.
Под неустанным руководством Н.И. Ежова было сфабриковано множество дел, проведены крупнейшие фальсифицированные показательные политические процессы.
Множество обычных советских граждан было обвинено (основанием служили, обычно, надуманные и несуществующие «улики») в измене или «вредительстве». Выносившие приговоры на местах «тройки» равнялись на произвольные цифры расстрелов и тюремных заключений, которые спускались сверху Сталиным и Ежовым. Нарком знал, что в большинстве своем обвинения против его жертв были ложными, но человеческая жизнь для него не имела никакой цены. Кровавый Карлик открыто говорил:
В этой борьбе с фашистскими агентами будут и невинные жертвы. Мы ведем большое наступление на врага, и пусть не обижаются, если мы кого-то заденем локтем. Лучше пусть пострадают десятки невинных, чем пропустить одного шпиона. Лес рубят - щепки летят.

Арест
Ежова ожидала участь его предшественника Ягоды. 1939 год — он был арестован по доносу начальника управления НКВД по Ивановской области В.П. Журавлева. В предъявленных ему обвинениях значились подготовка терактов против Сталина и гомосексуализм. Опасаясь пыток, на допросе бывший нарком признал себя виновным по всем пунктам
1940 год, 2 февраля — бывшего наркома судила в закрытом заседании Военная коллегия под председательством Василия Ульриха. Ежов, как и его предшественник, Ягода, до конца клялся в любви к Сталину. Он отрицал, что является шпионом, террористом и заговорщиком, говоря, что «предпочитает смерть лжи». Он стал утверждать, что прежние его признательные показания были выбиты пытками («применили ко мне сильнейшие избиения»). Единственной своей ошибкой он признал то, что «мало чистил» органы госбезопасности от «врагов народа»:
Я почистил 14 тыс. чекистов, но огромная моя вина состоит в том, что я мало их почистил… Я не стану отрицать, что пьянствовал, но я работал как вол… Если бы я хотел произвести террористический акт над кем-то из членов правительства, я для этой цели никого бы не вербовал, а, используя технику, совершил бы в любой момент это гнусное дело.
В заключение он сказал, что будет умирать с именем Сталина на устах.
После заседания суда Ежова отвели в камеру, а спустя полчаса вызвали снова для объявления ему смертного приговора. Услыхав его, Ежов обмяк и повалился в обморок, но стража успела подхватить его и вывела из помещения. Просьбу о помиловании отклонили, и Ядовитый Карлик впал в истерику и плач. Когда его снова вели из комнаты, он вырывался из рук охраны и вопил.

Казнь
1940 год, 4 февраля — Ежова расстрелял будущий председатель КГБ Иван Серов (по другой версии - чекист Блохин). Расстреливали в подвале небольшого участка НКВД в Варсонофьевском переулке (Москва). В этом подвале были наклонные полы для стекания и смывания крови. Такие полы делали в соответствии с прежним указанием самого Кровавого Карлика. Для казни бывшего наркома не стали использовать главную смертную камеру НКВД в подвалах Лубянки, для гарантии полной секретности.
По утверждениям видного чекиста П. Судоплатова, когда Ежова вели на расстрел, он пел «Интернационал».
Тело Ежова тут же было кремировано, а пепел сброшен в общую могилу на московском Донском кладбище. О расстреле официально не сообщалось. Нарком попросту тихо исчез. Даже в конце 1940-х годов некоторые считали, что бывший нарком находится в сумасшедшем доме.
После смерти
В постановлении по делу Николая Ивановича Ежова Военной коллегии Верховного Суда РСФСР (1998 г.) было сказано, что «в результате операций, которые были проведены сотрудниками НКВД в соответствии с приказами Ежова, только в 1937-1938 годах было подвергнуто репрессиям более 1,5 млн. граждан, из них около половины расстреляли». Число заключенных ГУЛАГа за 2 года «ежовщины» возросло почти в три раза. Не меньше 140 тыс. из них (а, возможно гораздо больше) умерли за эти годы от голода, холода и непосильного труда в лагерях или на пути к ним.
Нацепив на репрессии ярлык «ежовщина», пропагандисты попытались целиком переложить вину за них со Сталина на Ежова. Но, по воспоминаниям современников, Кровавый Карлик был, скорей, куклой, исполнителем сталинской воли, да по другому просто и быть не могло.

((Всё - цитаты с других сайтов. Есть непроверенные данные.))

Восхождение
Ежов Николай Иванович. В своих анкетах и автобиографиях Ежов утверждал, что родился в 1895 году в Петербурге в семье рабочего-литейщика. На момент рождения Николая Ежова семья, судя по всему, проживала в селе Вейверы Мариампольского уезда... ...В 1906 году Николай Ежов отправился в Петербург, в ученье к портному, родственнику. Отец спился и умер, о матери ничего не известно. Ежов был наполовину русский, наполовину литовец. В детстве по некоторым данным жил в приюте для сирот. В 1917 году вступил в большевистскую партию.

Рост - 151 (154?) см. Впоследствии прозван "кровавым карликом".

Известный писатель Лев Разгон впоследствии вспоминал : «мне раза два приходилось сидеть за столом и пить водку с будущим «железным наркомом», именем которого вскоре стали пугать детей и взрослых. Ежов совсем не был похож на вурдалака. Он был маленьким, худеньким человеком, всегда одетым в мятый дешевый костюм и синюю сатиновую косоворотку. Сидел за столом тихий, немногословный, слегка застенчивый, пил мало, не влезал в разговор, а только вслушивался, слегка наклонив голову».

Дорогой Николай Иванович! Вчера мы прочитали в газетах приговор над сворой право-троцкистских шпионов и убийц. Нам хочется сказать большое пионерское спасибо Вам и всем зорким наркомвнудельцам. Спасибо, товарищ Ежов, за то, что Вы поймали банду притаившихся фашистов, которые хотели отнять у нас счастливое детство. Спасибо за то, что Вы разгромили и уничтожили эти змеиные гнезда. Мы Вас очень просим беречь себя. Ведь змея-Ягода пытался ужалить Вас. Ваша жизнь и здоровье нужны нашей стране и нам, советским ребятам. Мы стремимся быть такими же смелыми, зоркими, непримиримыми ко всем врагам трудящихся, как Вы, дорогой товарищ Ежов!

Из стихотворения Джамбула (1846—1945), народного казахского поэта-акына:

Я прошлое помню. В закатах багровых
Я вижу сквозь дым комиссара Ежова.
Сверкая булатом, он смело ведёт
В атаки одетый в шинели народ

...
С бойцами он ласков, с врагами суров,
В боях закалённый, отважный Ежов.

Считаю необходимым довести до сведения следственных органов ряд фактов, характеризующих мое морально-бытовое разложение. Речь идет о моем давнем пороке - педерастии . Далее Ежов пишет, что пристрастился к "взаимоактивным связям " с мужчинами еще в ранней молодости, когда был в услужении у портного, называет фамилии.

На суде признался в гомосексуализме, все остальные обвинения на суде отрицал.

Помимо длительной личной дружбы с КОНСТАНТИНОВЫМ и ДЕМЕНТЬЕВЫМ, меня связывала с ними физическая близость. Как я уже сообщал в своем заявлении на имя следствия, с КОНСТАНТИНОВЫМ и ДЕМЕНТЬЕВЫМ я был связан порочными отношениями, т.е. педерастией.

По воспоминаниям современников, к 1938 он стал законченным наркоманом.

Из последнего слова Ежова на суде:

Я не отрицаю, что пьянствовал, но я работал как вол…

Расстрел
4 февраля 1940 г. Ежов был расстрелян. Ежов умер со словами: «Да здравствует Сталин! »

Сталин: "Ежов - мерзавец! Погубил наши лучшие кадры. Разложившийся человек. Звонишь к нему в наркомат - говорят: уехал в ЦК. Звонишь в ЦК - говорят: уехал на работу. Посылаешь к нему на дом - оказывается, лежит на кровати мертвецки пьяный. Много невинных погубил. Мы его за это расстреляли".

Некто Уколов: Если бы я не знал, что за плечами у Николая Ивановича незаконченное низшее образование, то мог бы думать, что это так складно пишет, так ловко владеет словом хорошо образованный человек.

Эпоха

Народный комиссар внутренних дел СССР (1936-1938), генеральный комиссар госбезопасности (1937). Один из главных организаторов массовых репрессий в СССР. Год, на всём протяжении которого Ежов находился в должности - 1937 - стал символическим обозначением репрессий; сам этот период очень рано стали называть ежовщиной.

Начало карьеры

Из рабочих. В 1917 году вступил в большевистскую партию.

В годы Гражданской войны - военный комиссар ряда красноармейских частей, где служил до 1921 года. После окончания Гражданской войны он уезжает в Туркестан на партийную работу.

В 1922 году - ответственный секретарь областного комитета парти Марийской Автономной области, секретарь Семипалатинского губкома, затем Казахского краевого комитета партии.

С 1927 года - на ответственной работе в ЦК ВКП(б). Отличался, по мнению некоторых слепой верой в Сталина, по мнению других, вера в Сталина была лишь маской, чтобы войти в доверие у руководства страны, и на высших постах преследовать свои цели. Кроме того, он отличался жесткостью характера. В 1930-1934 годы он заведует Распределительным отделом и Отделом кадров ЦК ВКП(б), то есть реализует на практике кадровую политику Сталина. С 1934 г. Ежов - председатель Комитета партийного контроля при ЦК ВКП(б).

Во главе НКВД

1 октября 1936 года Ежов подписывает первый приказ по НКВД о своём вступлении в исполнение обязанностей народного комиссара внутренних дел Союза ССР.

Как и его предшественнику Г. Г. Ягоде, Ежову подчинялись и органы государственной безопасности (Генеральное управление ГБ - ГУГБ НКВД СССР), и милиция, и вспомогательные службы вроде управления шоссейных дорог и пожарной охраны.

На этом посту Ежов, в деятельном сотрудничестве со Сталиным и обычно по его прямым указаниям, занимался координацией и осуществлением репрессий против лиц, подозревавшихся в антисоветской деятельности, шпионаже (статья 58 УК РСФСР), «чистками» в партии, массовыми арестами и высылками по социальному, организационному, а затем и национальному признаку. Систематический характер эти кампании приняли с лета 1937 года, им предшествовали подготовительные репрессии в самих органах госбезопасности, которые «чистили» от сотрудников Ягоды. В этот период предельно широко использовались внесудебные репрессивные органы: т. н.(«особые совещания (ОСО)» и «тройки НКВД»). При Ежове органы госбезопасности стали зависеть от руководства партии гораздо сильнее, чем при Ягоде.

Женой наркома Ежова была Евгения (Суламифь) Соломоновна Хаютина. Предполагается что Михаил Кольцов и Исаак Бабель были любовниками Евгении Соломоновны. Незадолго до ареста Ежова Хаютина покончила жизнь самоубийством (отравилась). Приёмная дочь Ежова и Хаютиной, Наталия, после помещения в 1939 г. в детдом получила фамилию матери, под которой и жила в дальнейшем.

При Ежове проведён ряд громких процессов против бывшего руководства страны, закончившихся смертными приговорами, особенно Второй Московский процесс (1937), Дело военных (1937) и Третий Московский процесс (1938). В своём рабочем столе Ежов хранил пули, которыми были расстреляны Зиновьев, Каменев и другие; эти пули были изъяты впоследствии при обыске у него.

Данные о деятельности Ежова в области собственно разведки и контрразведки неоднозначны. По отзывам многих ветеранов разведки, Ежов был в этих делах абсолютно не компетентен и всю энергию посвящал выявлению внутренних «врагов народа». С другой стороны, при нём органами НКВД был похищен в Париже генерал Е. К. Миллер (1937) и проводился ряд операций против Японии. В 1938 году руководитель дальневосточного НКВД Люшков бежал в Японию (это стало одним из предлогов для отставки Ежова).

Ежов считался одним из главных «вождей», его портреты печатались в газетах и присутствовали на митингах. Широкую известность получил плакат Бориса Ефимова «Ежовые рукавицы», где нарком берёт в ежовые рукавицы многоголовую змею, символизирующую троцкистов и бухаринцев. Была опубликована «Баллада о наркоме Ежове», подписанная именем казахского акына Джамбула Джабаева (по некоторым данным, сочинённая «переводчиком» Марком Тарловским).

Подобно Ягоде, Ежов незадолго до своего ареста был смещён из НКВД на менее важный пост. Первоначально его по совместительству назначили наркомом водного транспорта (НКВТ): эта должность имела отношение к предшествующей его деятельности, так как сеть каналов служила важным средством внутренней связи страны, обеспечивающим государственную безопасность, и возводилась зачастую силами заключённых. После того, как 19 ноября 1938 года в Политбюро обсуждался донос на Ежова, поданный начальником НКВД Ивановской области Журавлёвым, 23 ноября Ежов написал в Политбюро и лично Сталину прошение об отставке. В прошении Ежов брал на себя ответственность за деятельность различных врагов народа, проникших по недосмотру в органы, а также за бегство ряда разведчиков за границу, признавал, что «делячески подходил к расстановке кадров» и т. п. Предвидя скорый арест, Ежов просил Сталина «не трогать моей 70-летней старухи матери». Вместе с тем Ежов подытожил свою деятельность так: «Несмотря на все эти большие недостатки и промахи в моей работе, должен сказать, что при повседневном руководстве ЦК НКВД погромил врагов здорово…»

9 декабря 1938 года «Правда» и «Известия» опубликовали следующее сообщение: «Тов. Ежов Н. И. освобождён, согласно его просьбе, от обязанностей наркома внутренних дел с оставлением его народным комиссаром водного транспорта». Его преемником стал Л. П. Берия, несколько умеривший репрессии (произошёл временный отказ от «списочных» кампаний, от использования особых совещаний и троек) и реабилитировавший некоторых репрессированных в 1936-1938 гг. (в рамках так называемой «кампании против клеветы»).

Арест и смерть

10 апреля 1939 года нарком водного транспорта Ежов был арестован по обвинению в «руководстве заговорщической организацией в войсках и органах НКВД СССР, в проведении шпионажа в пользу иностранных разведок, в подготовке террористических актов против руководителей партии и государства и вооруженного восстания против Советской власти». Содержался в Сухановской особой тюрьме НКВД СССР.

Согласно обвинительному заключению, «Подготовляя государственный переворот, Ежов готовил через своих единомышленников по заговору террористические кадры, предполагая пустить их в действие при первом удобном случае. Ежов и его сообщники Фриновский, Евдокимов и Дагин практически подготовили на 7 ноября 1938 года путч, который, по замыслу его вдохновителей, должен был выразиться в совершении террористических акций против руководителей партии и правительства во время демонстрации на Красной площади в Москве». Кроме того, Ежов обвинялся в уже преследуемом по советским законам мужеложстве (которое, впрочем, тоже совершал якобы «действуя в антисоветских и корыстных целях»).

На следствии и суде Ежов отвергал все обвинения и единственной своей ошибкой признавал то, что «мало чистил» органы госбезопасности от врагов народа. В последнем слове на суде Ежов заявил: «На предварительном следствии я говорил, что я не шпион, я не террорист, но мне не верили и применили ко мне сильнейшие избиения. Я в течение двадцати пяти лет своей партийной жизни честно боролся с врагами и уничтожал врагов. У меня есть и такие преступления, за которые меня можно и расстрелять, и я о них скажу после, но тех преступлений, которые мне вменены обвинительным заключением по моему делу, я не совершал и в них не повинен... Я не отрицаю, что пьянствовал, но я работал как вол... Если бы я хотел произвести террористический акт над кем-либо из членов правительства, я для этой цели никого бы не вербовал, а, используя технику, совершил бы в любой момент это гнусное дело...» 3 февраля 1940 года Ежов Н. И. приговором Военной коллегии Верховного Суда СССР был приговорен к исключительной мере наказания - расстрелу; приговор приведен в исполнение на следующий день, 4 февраля того же года.

Из воспоминаний одного из исполнителей приговора: «И теперь в полусонном, а точнее - полуобморочном, состоянии Ежов брел в сторону того особого помещения, где приводилась в исполнение сталинская „Первая категория“ (расстрел). …Ему велели всё снять. Он сначала не понял. Затем побледнел. Пробормотал что-то вроде: „А как же…“ …Он торопливо стянул с себя гимнастерку… для этого ему пришлось вынуть из карманов брюк руки, и его наркомовские галифе - без ремня и пуговиц - свалились… Когда один из следователей замахнулся на него, чтобы ударить, он жалобно попросил: „Не надо!“ Тогда многие вспомнили, как он истязал в их кабинетах подследственных, особенно сатанея при виде могучих рослых мужчин (рост Ежова был 151 см). Тут не удержался конвоир - врезал прикладом. Ежов рухнул… От его крика все будто с цепи сорвались. Он не устоял, а когда поднялся, изо рта у него текла струйка крови. И он уже мало напоминал живое существо».

Об аресте и расстреле Ежова никаких публикаций в советских газетах не было - он «исчез» без объяснений для народа. Единственной внешней приметой падения Ежова стало переименование в 1939 недавно названного в его честь города Ежово-Черкесска в Черкесск.

В 1998 году Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации признала Н. И. Ежова не подлежащим реабилитации.