Формирование и развитие категории одушевленности

ОГЛАВЛЕНИЕ
Погружение в сущность. В. В. Колесов…………………..………………….3
Условные сокращения.……………………………………………………….9
Введение………………………………………………………….…………...11
ГЛАВА I. РАЗВИТИЕ КАТЕГОРИИ ОДУШЕВЛЕННОСТИ
В ОБОЗНАЧЕНИЯХ ЧЕЛОВЕКА ……………………….…...17
1.1. Вариативность форм Р=В и И=В в обозначениях единичного лица
мужского пола ……………………………………………………….…19
1.1.1. Формы собственных имен существительных………………….20
1.1.2. Формы нарицательных имен существительных
в текстах разных жанров………………………………………...23
1.1.2.1. ПАМЯТНИКИ РУССКОГО ПРАВА.
Вопрос о социальном полноправии лиц и
вариативность сингулярных форм Р=В и И=В
в Русской Правде и других деловых текстах……....…..23
1.1.2.2. РУССКИЕ ЛЕТОПИСИ. Информативность
реликтовых сингулярных форм И=В в языке
Московского летописного свода конца XV в.
и других летописей ………………..…….……………...39
1.1.2.3. ХРИСТИАНСКАЯ ТОПОГРАФИЯ. Сохранение
реликтовых сингулярных форм И=В в рукописи XV в.
Книга нарицаема Козьма Индикоплов………………….63
1.1.2.4. ПЕРЕВОДНЫЕ СБОРНИКИ нравственно-
религиозного содержания конца XI в.
Регулярность сингулярной формы Р=В
в Изборнике 1076 г. и в Синайском патерике…...…….66
1.1.3. Роль лингвистических и экстралингвистических
факторов в становлении грамматических категорий…………...75
1.2. Вариативность форм Р=В и В. п. в обозначениях множества лиц…103
1.2.1. РУССКИЕ ЛЕТОПИСИ. Вариативность форм Р=В и В. п.
мн. ч. в языке Московского летописного свода конца XV в.
и других летописей ………………………………..……..…….106
1.2.2. ЦЕРКОВНЫЕ ПАМЯТНИКИ ПИСЬМЕННОСТИ.
Сохранение формы В. п. в обозначениях множества лиц
как особенность религиозного миросозерцания ……...…...…120
1.2.3. ПАМЯТНИКИ РОССИЙСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА....125
1.2.3.1. Нормативность формы Р=В для обозначения
множества конкретных лиц в Судебниках XV-XVI вв. ..126
1.2.3.2. Стилистическое варьирование форм Р=В и В. п.
в обозначениях множества лиц в Стоглаве..…….....…127

1.2.3.3. Стилистическое варьирование форм Р=В и В. п.

в обозначениях множества лиц в Уложении 1649 г. …132
1.2.4. ЧАСТНАЯ ПЕРЕПИСКА.
Единичность форм В. п. в обозначениях множества лиц……..136
1.2.5. Вариативность форм Р=В и В. п. мн. ч. в некоторых лексико-
семантических группах имен существительных …….………..139
1.2.5.1. Вариативность форм Р=В и В. п. у имен
существительных дhти, люди, гости………………....…139
1.2.5.2. Вариативность форм Р=В и В. п. в обозначениях
народов и жителей городов…………………………….144
1.2.6. Охват формой Р=В мн. ч. обозначений лиц женского пола ….146
1.2.7. Грамматикализация Р=В в обозначениях множества лиц.....…148
1.3. Диалектные вариации и архаические формы
в современном русском языке ……………………….…..……..…….150
ГЛАВА II. РАЗВИТИЕ КАТЕГОРИИ ОДУШЕВЛЕННОСТИ
В ОБОЗНАЧЕНИЯХ ЖИВОТНЫХ ……………..….……..153
2.1. Животные глазами древнерусского книжника ……………..….……155
2.2. Жанрово-стилистическое распределение сингулярных форм
Р=В и И=В в обозначениях животных ………………………………157
2.3. Жанрово-стилистическое распределение плюральных форм
Р=В и В. п. в обозначениях животных …….……………………..….176
2.4. Диалектные вариации и архаические формы
в современном русском языке ………………………….…….………185
Заключение……………………………………………….…………………187
Источники ……………………………………..…………...………………196
Литература …………………….…………………………..…..………....209

В дря эти формы совпадали: отьцъ любитъ сынъ. С развитием РЯ возникла необходимость выражения субъектно-объектных отношений. Решение задачи – использование Р.П. в знач вин пад для обозначения оъекта. Почему именно родительный? Рп и вп параллельно употребляются в некоторых синтаксич конструкциях: а) при отрицательном и утрердительном сказуемом: прочитал книгу – не прочитал книги; б) при неполном и полном охвате действия объекта: принеси воду – принеси воды. Категория одуш-сти первоначально была грамм категорией лица. Она начала формироваться еще в праславянскую эпоху. Сначала проявлялась в совпадении форм рп и вп собственных имен сущ-ных мужского рода ед числа, для обозначения лиц муж пола занимающих существенное положение в общественной и семейной иерархии. История развития этой категории началась еще в 11 в. К 14 категория одуш-сти распространилась на все сущ-ные муж рода. Развитие ее задерживалось: 1/ когда было местоимение при сущ-ном (при местоимении СВОИ не моглаидти речь о им падеже): послалъ отрокъ свои (Вп). 2/ когда при сущ-ном предлог: поимеем женоу его Ольгоу за князь нашъ за Малъ. 4-ый этап развития категории одуш-сти начался в 14 в когда она проникает во мн число. К 14 вкатегория одуш-сти укепилась и для слов жен рода, обозначавших лица: жонок и дhвок наказоуеть. Последний этап начинается с 17 в когда категория одуш-сти стала охватывать слова, обозначающие другие живые сущ-ва – животные. В сря есть словосочетания, в которых в словах сохраняется старя форма вин паежа: выйти в люди – увидеть людей, пойти в гости – пригласить гостей, взять в жены – увидеть много жен. Следы старого вин падежа сохранились в наречии замуж – за моужь. У сущ.с древней основой на -6, -jo, -й (у краткое) н -і, обозначающих одуш-е и неодуш-е предметы, еще с общеславянской эпохи в ед.ч. совпадали формы В.П.с формами И.П.. Вследствие этого возникло затруднение при разграничении субъекта действия (И.П.) и объекта действия (В.П.): Весло платье. Это обстоятельство послужило причиной к развитию категории одушевленности. Проявилось это уже на общеславянской почве у сущ, обозначающих одушевленные предметы, путем вытеснения старой формы В.П.ед.ч. формой Р.П.ед.ч. и отражалось в старославянском языке. Усилилось это явление в древнерусском языке к XIII-XIV вв. Как видно из примеров, совпадение ед.ч.В.П. с Р.П.сначала происходит у сущ. со значением лица. Названия лиц, занимающих низкое служебное положение, детей, а так же животных выступают еще долго в старой форме В.П., совпадающего с И.П.. Пережиточными формами стаpoгo В.П.ед.ч. в современном русском языке являются: на конь, наречие замуж.Развитие категории одушевленности в разных по значению группах сущ-х происходило постепенно, не в одно время.С XIV в. во мн.ч., очевидно, по аналогии с ед-м ч.В.П. тоже начинает совпадать с Р.П., причем первоначально для лиц мужского пола: созъва болдръ и кыюнъ (Лавр. лет.).Более позднее совпадение В.П. с Р.П. во мн.ч. объясняется тем, что формы И.и В.п. во мн.ч. у сущ-х м. рода всегда различались.Примерно с XVI в. этот процесс осуществляется во мн.числе и для сущ. с основой на -a, -ja: вдовицъ и сиротъ покопти (Дом.). С XVII в. это явление распространяется и на сущ-е, обозначающие названия животных и птиц: и у той привады птицъ прикормить (Улож.), хотя еще были живы и старые формы винительного падежа, совпадающие с именительным падежом: А бываешь теми птицами потеха на лебеди, на гуси, на утки, на жеравли, на иные птицы и на зайцы (Котош.).В сов. Р.яз. старые формы В.П. мн. Ч.сохранились в выражениях: пойти в гости, выйти в люди, произвести в офицеры.В укр. и белорусском языках вполне закономерны в названиях животных старые формы В.П.: укр.- пасти воли та корови; белор.- пасвщь валы ды каровы; русск.- пасти волов и коров. К факторам, вызвавшим при развитии категории одушевленности замену старого винительного падежа формой родительного падежа, можно отнести следующие:Сходство функций род. и вин. падежей при отрицательном и утвердительном сказуемом и при неполном и полном охвате действием объекта: не прочитал книги и прочитал книгу; принеси воды и принеси воду.Исконное различие в вопросах И.и В.падежей: для одушевленных предметов - кто? и кого?, для неодушевленных - что? и что?, а также несовпадение этих форм у личных местоимений: и.п. - азъ, ты; В.П. - мене, тебе, как и родительный падеж.Таким образом, к XVII в. в русском языке завершилось в основном развитие категории одушевленности, согласно которой у существительных мужского рода, обозначающих одушевленные предметы, винительный падеж стал совпадать с родительным падежом. У существительных, обозначающих неодушевленные предметы, винительный падеж продолжает совпадать с И.П., хотя в севернорусских говорах встречаются выражения: гонит овцы, пасу коровы.Этот процесс не коснулся сущ-х ж. рода с основой на -і, ср.р. с основой на -6, -jo и некоторых сущ. с основой на согл, так как к этим основам относится небольшое количество сущ, обозначающих одуш-е предметы. Что же касается неодуш. сущ, то логически в качестве субъекта действия они выступать не могут, а потому нет надобности различать у них субъект и объект действия: у них во всех числах совпадает В.П с ИП.

Еще по теме 10. История категории одушевленности в русском языке:

1. 11. История категории и форм двойственного числа в русском языке.
2. Категория одушевленности /неодушевленности имени существительного. Средства выражения ГЗ категории.

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Одушевлённость - это семантический категориальный признак имени, базирующийся на наивном знании о классификации существительных и местоимений по типу референта : от безусловно «живых» (человек, собака, комар ) до полностью «неодушевлённых» (камень, стол, бесконечность ) с некоторым количеством промежуточных случаев (тополь, класс, подберёзовик ) . Это семантическое распределение может с теми или иными особенностями проявляться в морфологии языка (например, в японском , во многих восточно- и западнославянских), его синтаксисе, словообразовании. В этом случае можно говорить об одушевлённости/неодушевлённости как о номинативной словоклассифицирующей грамматической или словообразовательной категории, что с теоретической точки зрения весьма любопытно, так как такая формальная манифестация в общем случае является избыточной, ведь различие между живым и неживым представляется априорно известным и не нуждающимся в систематическом подтверждении с помощью обязательных грамматических средств. Семантически одушевлённость пересекается с другими категориальными концептуальными оппозициями: активность/пассивность, целенаправленность/стихийность. Деление имён на одушевлённые (активные) и неодушевлённые (пассивные) является основным в морфологии языков активного строя .

Категория одушевлённости в русском языке

Формы выражения

В русском одушевлённость является бинарной морфосинтаксической категорией, в рамках которой существительные распределяются на два крупных класса - одушевлённые (Пётр, конь, собака ) и неодушевлённые (ствол, асфальт, липа, пробег ). Одушевлённость не имеет собственных морфологических показателей и выражается с помощью совпадения форм винительного падежа с именительным (для неодушевлённых) или родительным (для одушевлённых). Во множественном числе это верно для всех типов склоняемых существительных, в единственном - только для существительных 1 склонения (типа конь, брат ). Одушевлённость несклоняемых существительных выражается с помощью согласуемых форм определений (вижу чёрное пальто , но вижу чёрного пони ). При формальном подходе нужно иметь в виду, что существительные женского и среднего рода (типа молодёжь ), не имеющие множественного числа , не могут быть отнесены ни к одушевлённым, ни к неодушевлённым.

Выражение одушевлённости/неодушевлённости в русском языке

	Единственное число		Множественное число
	неодуш	одуш	неодуш	одуш	неодуш	одуш	неодуш	одуш
Им. (кто? что?)	дом	конь	звёзды	сёстры	поля	животные	ночи	мыши
Род. (кого? чего?)	дома	коня	звёзд	сестёр	полей	животных	ночей	мышей
Вин. (кого? что?)	дом	коня	звёзды	сестёр	поля	животных	ночи	мышей

Несовпадение семантической и морфологической одушевлённости и вариативность форм

В русском языке к одушевлённым, как правило, относятся существительные, обозначающие людей и животных . Все прочие относятся к неодушевлённым. Это деление не отражает общих представлений о живом и неживом: так, существительные, называющие растения , относятся к неодушевлённым, слова типа вирус , робот и микроб испытывают колебания: так, слово робот обычно является одушевлённым в научной фантастике (Астронавигатор поприветствовал робота ), но неодушевлённым, если употребляется в отношении реально существующего оборудования (На заводе установили новый промышленный робот ). К одушевлённым относятся такие слова, как мертвец , покойник , зомби , снеговик , кукла ; названия некоторых шахматных фигур: король , ферзь , слон , конь и игральных карт: валет , дама , король , туз . С другой стороны, названия фигур: ладья , пешка и карт: двойка , тройка , ... десятка являются неодушевлёнными. Наблюдаются также колебания в одушевлённости названий употребляемых в пищу беспозвоночных : заказать, приготовить: устрицы/устриц, мидии/мидий, креветки/креветок, крабы/крабов, трепанги/трепангов, омары/омаров, кальмары/кальмаров, улитки/улиток . Но: приготовить раков (не раки ) .

История категории одушевлённости

См. также

Напишите отзыв о статье "Одушевлённость"

Примечания

Литература

• Виноградов В. А. // Лингвистический энциклопедический словарь . - М .: СЭ, 1990. - С. 342-343 .

Основные понятия Персоналии Связанные темы Грамматические категории

Отрывок, характеризующий Одушевлённость

– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!

Одушевленность - грамматическая категория современного русского языка, заключающаяся в том, что у слов одного класса (одушевленных) в синтаксической позиции винительного падежа, т.е. прямого объекта, используется форма родительного падежа, а у слов другого класса (неодушевленных) в той же позиции употребляется форма именительного падежа.

В литературном языке эта категория не распространяется в единственном числе на женский род, и лишь во множественном числе носит законченный, полностью регулярный характер. Диалектный материал показывает, что категория одушевленности могла распространяться и на формы женского рода единственного числа, что подтверждается, например, конструкциями типа вода пить , в которых но модели неодушевленных существительных винительный падеж совпал с именительным. Одновременно диалектная форма винительного падежа дочеря свидетельствует о происходившем совпадении винительного падежа с исконной формой родительного (дочеря дочере) ! .

С точки зрения семантики противопоставление живого и неживого реализуется в категории одушевленности не вполне последовательно: класс одушевленных существительных включает названия живых объектов, но исключает названия растений, грибов и других неподвижных объектов, которые вместе с неживыми предметами, абстрактными словами и т.п. входят в класс неодушевленных существительных. Однако достаточно широк список исключений, а именно одушевленных слов, не соотносимых с номинацией живого, ср. формы вин.п.: мертвеца , кукол , туза , шара {забить шара в угол в речи игроков в бильярд). Все эти исключения могут быть объяснены исходя из истории категории одушевленности, из ее реального семантического наполнения и этапов становления.

Основные предпосылки к появлению категории одушевленности связаны с общими принципами номинативного строя языка, с одной стороны, и с грамматической семантикой родительного и винительного падежей - с другой. И русский язык, и древнерусский, и индоевропейские в целом относятся к языкам номинативного строя, для которых характерно противопоставление падежа субъекта действия (именительного) и падежа объекта действия (винительного). Ср. в раннем праславянском: им.п. *sunii-s - вин.п. *sunu-m. Такое противопоставление было актуальным для слов так называемого активного класса (впоследствии мужской и женский род), так как они обозначали деятелей, способных оказаться как в позиции субъекта, так и в позиции объекта действия. Для инактивного класса (средний род) такое противопоставление не было актуальным, так как неактивные имена указывали на объ- екты, в принципе не способные к активному действию (поэтому названия детенышей относились к среднему роду: невзрослые не могут быть активными деятелями, они сами объект действия). Соответственно, окончания винительного и именительного падежей среднего рода с древнейшего времени были тождественны и совпадали, например, в *о-склонении с винительным падежом других родов (падежом объекта): им.п. *selo-m - вин.п. *selo-m.

После переразложения основ в общеславянском языке совпали в единственном числе окончания им. - вин.п. в склонениях на гласный (ср. омонимичные формы: откцк, гость, сынт, доух ъ)- В результате был нарушен основной принцип номинативного строя, возникла омонимия, мешавшая успешной коммуникации. Ср. др.-рус. отьць киеть сынъ: данная конструкция не позво-

ляет надежно установить, кто является субъектом, а кто объектом действия. Возникла потребность в маркировании винительного падежа, и оно начало осуществляться уже в дописьменный период путем замены формы винительного падежа формой родительного (ер. ст.-сл. оузьр^ Исоусл).

Выбор родительного падежа определялся существовавшим с древнейшего времени пересечением функций винительного и родительного падежей. И тот и другой могли обозначать объект действия, однако у родительного падежа были ограничения на тип объекта. Родительный падеж в древнерусском языке выражал прежде всего так называемый неполный или неопределенный объект, т.е. неясную часть метонимически расширенного объекта. Исследователи выделяют несколько семантических типов внутри такого грамматического значения . Например, родительный падеж сочетался с глаголами вербального восприятия: слышоу матери, оуслыша гласа - в этих примерах объектом является некое лицо, воспринимаемое в единстве с произносимой им речью, и именно эта речь обозначается родительным падежом.

Именно из значения неполного неопределенного объекта сформировалось в истории русского языка современное значение части целого по отношению к вещественным объектам: выпить чаю , палить воды , насыпать сахару. Такое употребление существовало уже в древнерусский период: коусаше х дг Ь БЛ - Однако в древнерусском языке лексический состав обозначаемых объектов был шире, ср.: оуръкетъ породы, оур’Ъза носа - в этих примерах физическое действие также распространяется на часть целого (бороды, лица).

Таким образом, употребление родительного падежа объекта было в древнерусском языке более широким, чем сегодня. Оно в том числе распространялось и на абстрактные существительные: злбыти злобы, полилоуите оуности, мспов"Ьдл разула, - а также на контексты, в которых сегодня допустим только винительный падеж: починить лоста. К XVII в. функции винительного падежа значительно расширились за счет родительного одновременно с формированием категории одушевленности. В современном русском языке за пределами семантики одушевленности и значения части вещественного целого родительный падеж объекта допустим только в конструкциях с отрицанием: не читал книги.

функций винительного и родительного падежей. Родительный падеж в функции прямого объекта был связан в древнерусском языке с выражением еще двух именных категорий - определенности и лица, хотя степень регулярности и возможная диалектная обособленность этих категорий по-прежнему являются предметом научных дискуссий.

Субстантивная категория определенности позволяет отграничивать указание на известное говорящему, однозначно установленное лицо или объект от обобщенного указания на всякого, любого представителя класса. Существует предположение, что употребление вин.п. = род.п. позволяло первоначально указывать на такое конкретное, определенное лицо или объект в том или ином высказывании, следовательно, оно не было закреплено за лексическими единицами, а реализовывалось как синтаксическая категория. Ср.: Аще ты миръ даси елоу, но мы емоу не дамы. Лаврентьевская летопись, 381. Подтвердихомъ мира старого. Грамота 1189 г. В первом случае речь идет о новом мирном договоре с еще не определенными условиями, а во втором примере - о подтверждении старого, известного договора, с известными, определенными условиями.

Синтаксический характер первоначальной категории позволял использовать в синтагме единственный маркер определенности и сохранять старую форму вин.п. = им.п. у остальных слов. Ср.: сына же своего глроедлвт посади туров^, но обратный пример послалъ посолъ свои вАчеслАВА . Этим же объясняется частое сохранение старой формы в сочетании с местоимением свои, которое само по себе указывало на определенность предмета (лица), хотя в этом случае не установлено строгой, регулярной закономерности (ср.: чему еси сд"кпидъ врдтъ свои).

Дальнейшее перераспределение функций винительного и родительного падежей привело к закреплению формы вин.п. = = род.п. за определенной группой лексики, а именно за названиями лиц, причем первоначально это были социально значимые лица, которые с большей вероятностью могли быть активными деятелями. Ср. в Новгородской летописи (1216 г.): поидоша... крат на врата, рлкъ ил господина, господина ил рлБъ. В отношениях крат - крлтл допустима взаимность, поэтому маркирование объекта является обязательным, но в отношениях господинъ - рлкъ в обычной ситуации активным деятелем может быть только господин, т.е. только одно из слов маркировано по признаку лица.

В XIII в. список лиц был расширен, и к ним стали относить все названия людей мужского пола, поэтому получили распространение новые формы вин.п. = род.п.: сына, посдоух л > тьстгл. Иногда в древнерусских текстах до XIV в. встречаются аналогичные формы и при номинации животных, например льва, лшша, но при этом нужно учитывать, что для древнерусского сознания сохраняла свою актуальность мифологическая картина мира, реализуемая в Средневековье в том числе и в форме басенной аллегории. И в то же время в рамках христианского мировоззрения в разряд своеобразных названий лиц включались и новые имена, употребленные в символическом значении (ср. вин.п. крьстл, злига).

Следует отметить, что развитие категории лица в древнерусском языке было противоречивым и непоследовательным. Некоторые исследователи высказывали предположение, что для выражения той же категории использовались древнерусские вариантные окончания дательного падежа единственного числа -ови и именительного падежа множественного числа -оке (ср.: .илстерови, попове). Однако не обнаружено регулярности в выражении такого значения, поэтому про -ови отмечается, что оно выражало скорее идею принадлежности, а про -ове - что оно выступало в качестве флексии лица в юго-западных диалектах в конце древнерусского периода.

Для развития категории одушевленности принципиально важно, что в XIV в. формы вин.п. = род.п. стали распространяться во множественном числе. Потребность в этом возникла в связи с тем, что к этому моменту произошла унификация именительного и винительного падежей во множественном числе. Поэтому по отношению к старорусскому языку (с XV в.) можно уже говорить о развитии категории одушевленности в современном понимании, поскольку новые формы распространялись одновременно и в женском, и в мужском роде: сестер, слуг, мужиков и т.п.

Некоторые исследователи отмечают, что одушевленность распространялась не с одинаковой равномерностью во всех группах слов: формы людей, д^тей возобладали к концу XVI в., в женском роде распространение одушевленности завершилось к середине XVII в., а названия животных могли сохранять старую форму вин.п. = им.и. даже до конца XVII в., например коровы , овцы, ковры и т.п.

Следует отметить, что и в современном русском языке сохраняются рефлексы старых форм винительного падежа - в устойчивых выражениях: отдать в солдаты , выйти в люди , избираться в депутаты , пойти в гости. В этих случаях фактором устойчивости старых форм оказываются предложные конструкции, ср.: совр.

выйти замуж , др.-рус. за моужь, в Лаврентьевской летописи: да ПОИДИ ЗА КНАЗЬ НАШК ЗА ДАДЪ. Л. 29.

С учетом происхождения категории одушевленности могут быть объяснены формы мертвеца , кукол , туза , шара. Они либо соотносятся с указанием на лицо {мертвец - через суффикс), либо отражают олицетворение (кукол ), либо выражают определенность, актуальность называемого объекта (туза , шара).

Контрольные вопросы

• 1. В чем состоит синтаксический механизм категории одушевленности в современном русском языке?
• 2. Какие слова входят в класс одушевленных существительных? Приведите примеры.
• 3. Распространяется ли категория одушевленности в русском литературном языке на всю систему склонения? Каким образом исключительность женского рода преодолевается в диалектной речи?
• 4. Каким образом противопоставлялись субъект и объект действия в раннем праславянском языке?
• 5. Как развитие категории одушевленности связано с унификацией именительного и винительного падежей? Каковы этапы такой унификации?
• 6. Какой тип объекта мог обозначаться в раннем древнерусском языке формой родительного падежа?
• 7. В каких моделях может употребляться родительный падеж при обозначении прямого объекта в современном русском языке?
• 8. Каким образом реализовывалась в древнерусском языке синтаксическая категория определенности при употреблении существительных в разных падежах?

Категория одушевленности в современном русском склонении выражается формой винительного падежа, равного родительному, при обозначении живых существ: любить отца, покупать коров, ловить птиц и т.д. В древнерусском языке первоначально не было категории одушевленности. Поэтому одушевленные и неодушевленные существительные в винительном падеже имели одинаковые формы (вижоу домъ и вижоу отъцъ). Примеры из памятников: присла великыи кнзь Мьстиславъ Романовиць исъ Кыieва снъ свои Всђволодъ (I Новгородская летопись); а оже кто въсΔдеть на чюжь конь не прашавъ то г грвны (Русская Правда); дары принесе многы кони велъбоуды и боуиволы и дђвки (Троицкая летопись); Полетђ соколомъ подъ мьглами, избивая гуси и лебеди (Слово о полку Игореве) Однако ещё в дописьменную эпоху для обозначения лиц (людей), причем сначала в собственных именах, а потом в нарицательных, восточные славяне начинают употреблять винительный падеж единственного числа, равный родительному падежу, у существительных мужского рода. Это находит отражение уже в древнейших письменных памятниках. Например: оузьрђ ica идЖща (Остромирово евангелие); погребоша wльга (Олега) (Повесть временных лет); поищемъ собђ кнΔзΔ (Там же); аже холопъ оударить свободна моужа (Русская Правда); поиде на зΔть свои iaрослава (I Новгородская летопись); и посла къ нимъ сынъ свои Стослава (Ипатьевская летопись). 75 В последних двух предложениях нарицательные одушевленные существительные зΔть, сынъ сохраняют старую форму винительного падежа, тогда как собственные имена имеют новую форму винительного падежа, совпадающую с формой родительного падежа. Подобные примеры свидетельствуют о том, что категория одушевленности оформилась сначала в собственных именах и потом у нарицательных. В XIV в. категория одушевленности распространяется на существительные мужского рода множественного числа, а с XVI .в. – на существительные женского рода множественного числа. Примеры: побђдиша деревлΔнъ (Лаврентьевская летопись); одариша кнΔзь роусъскыхъ (I Новгородская летопись); и рабынь наоучити (Домострой). И только в XVII в. категория одушевленности охватывает слова, обозначающие животных и птиц. Так в русском языке возникает и развивается категория одушевленности, окончательно оформившись к XVIII в.

23. Перегруппировка типов склонения в ед.Ч

В др.-рус. яз. Была утрачена живая связь с системой падеж.окончаний, с распределением склонений по основам. Это было вызвано фонет.процессами (закон открытого слога), переразложением состава слов, утратой суффиксами своих значений. Т.о. унаследованная из праслав.яз. древнерусская система склонений оказалась грамматически немотивированной. В рез-те данная система начинает трансформироваться, на основании: рода, флексии в им.п. Наиболее продуктивными оказались типы на ŭ, о, а.

9. Вторичное смягчение согласных в истории древнерусского языка.

Перед гласными переднего ряда твердые согласные, кроме заднеязычных, становились не мягкими, а полумягкими. Процесс смягчения полумягких согласных (вторичное смягчение) осуществлялся позже – приблизительно во второй половине XI в. – и заключался в изменении полумягких согласных перед гласными переднего ряда в мягкие. Результаты вторичного смягчения были значительны не только для состава согласных звуков, но и для структуры слога, и для фонологической системы древнерусского языка. Слог стал характеризоваться еще большим сближением тембра согласных и гласных. Подобная слоговая структура слова стала основой для выдвижения гипотезы о силлабеме как новой фонологической единице, которая характеризовала фонологическую систему древнерусского языка после вторичного смягчения согласных до падения редуцированных (основные положения гипотезы о силлабеме выдвинуты и разработаны Р. И. Аванесовым).

Силлабе́ма (греч. syllabe - слог) - слог, характеризующийся общими для его элементов, взаимопроникающими признаками; термин используется в случаях, когда невозможно определить, согласному или гласному принадлежит тот или иной признак (так, для праславянского языка реконструируется система фонологических оппозиций, в которой признак твёрдости - мягкости принадлежит слогу в целом, а не отдельным составляющим его фонемам). Для языков, где слог имеет чёткую структуру, силлабема может быть выбрана в качестве основной единицы фонологического описания. Слог также может рассматриваться как силлабема, когда его структура несущественна для целей исследования (к примеру, в метрике). В подобных случаях он предстаёт как целостная фонологическая (смыслоразличительная) единица, аналогичная фонеме.