Поросшая густыми лесами и населенная странными дикарями, она зачаровывает и пугает римлян. Завоевание ее станет славным делом, достойным великолепнейшего из императоров.

Калигула умер, да здравствует Клавдий!

Уже шесть столетий Римская империя подчиняет мир своей воле . К 4-ому десятилетию н.э. она простирается от аравийских пустынь до скалистых берегов Северного моря. Во всех уголка ее соблазны, торговля и роскошь идут бок о бок с присутствием самой дисциплинированной армии, когда-либо известной человеку.

Римляне полагали, что этой божественной способностью наделен император, но не все императоры божественны. В 41-году н.э. эксцессы императора потрясают Рим до основания.

Калигула был избалованным ребенком . У него, возможно, была душевная болезнь . Мы знаем истории о нем и его коне-консуле, к примеру (имеется в виду рассказ о том, как Калигула назначил своего коня консулом). Он строит мосты только для того, чтобы ездить по ним в своей колеснице. Он делает странные вещи только для того, чтобы показать свою власть.

Многие из людей, близких к нему, стали ощущать, что им грозит опасность – император был слишком непредсказуем. Он был подвержен паранойе и действительно не в своем уме.

Часть преторианской гвардии Рима решает расправиться с императором прежде, чем он сделает это с ними. Он врываются во дворец и закалывают Калигулу мечами .

Овеянный друидическими таинствами вождь катувеллаунов не носит доспехов, вместо этого он полагается на силу волшебства своей боевой раскраски.

У друидов уходило немало лет на обучение, чтобы овладеть этими вещами – возможно, до 20 лет, чтобы изучить различные тексты, заклинания, слова молитв, волшебство.

Жрецы-друиды – вдохновители борьбы против римлян. Он свободно передвигаются от одного племени к другому, распространяя новости о противнике и собирая воинов.

Друиды – не только посредники между людьми и богами, но как судьи и вожди они были теми, с кем считались остальные. Практически в любой области кельтского общества у друидов есть влияние, у них есть сила.

Тогодумн , брат Каратака и предводитель соседнего племени, прибывает со своими воинам на помощь. С объединенными силами вожди смотрят на римлян с куда большей уверенностью.

Новая реальность для римлян в Британии

Бритты охотно вставали под знамена женщин. Среди них были сильные яркие личности, которые вели за собой большие силы. И возможно, что благодаря силе личности, притягательности они могли возглавлять свой народ.

У мужа Картимандуи Венутия нет сомнений в том, каким путем должны идти бриганты: он ненавидит римлян всем сердцем.

В земле, которая станет известна как Уэльс, также нет места нерешительности. здесь самые воинственные из бриттских вождей продолжают жить старыми обычаями и страстно противятся завоеванию . Друиды призывают богов изгнать римлян с их берегов.

В час нужды они совершают свое величайшее таинство – принесение в жертву человека. Изгнанник Каратак становится их идейным вдохновителем. Его страсть воспламеняет сопротивление.

Он смог объединить разрозненные племена в антиримскую коалицию с одним общим врагом. Это, должно быть, сделало его самой притягательной персоной в Британии в то время. Как бы еще ему удалось убедить стольких сопротивляться военной машине Рима?

Связанные общей ненавистью и своей древней религией, кельты клянутся продолжать борьбу до последнего вздоха.

Британник

Рим. 44 год н.э. Пробыв всего 16 дней в Британии, Клавдий возвращается в Рим . Всего он отсутствовал полгода, но от теперь совсем не тот, кем был до отъезда – он триумфатор .

Значение такой поездки для самого императора необычное: это резко повысило его популярность в массах, ведь в их глазах он был теперь удачливым военачальником и завоевателем.

Историк III века Дион: «Сенат присвоил ему титул Британник . Они также проголосовали за проведение ежегодного празднования этой победы и возведении триумфальных арок».

Грандиозные монументы, известные как триумфальные арки, достигают высоты 20 метров. В его честь возводят триумфальную арку с надписями в ознаменование его достижения – завоевание Британии . Это постоянный монумент в городе Риме с его именем на нем, который прославляет Клавдия как великого полководца и завоевателя. В воинских почестях – весь смысл его поездки в Британию, это основная цель Клавдия – зарекомендовать себя как крупного военачальника, чего ему ранее не доставало.

Партизанская война против римлян

Для Плавтия, которого Клавдий оставляет за себя в качестве губернатора Британии, празднование, возможно, преждевременно: каждый раз, когда римляне выступают за пределы занятых ими территорий, они становятся объектом умелых нападений , вдохновляемых лидером повстанцев Каратаком.

Они держали связь через гонцов и посыльных, зная местные условия, тайные тропы и маршруты, позволяющие быстро пересекать Британию из конца в конец. Варвары могли быстро обмениваться посланиями, и это давало им немалое преимущество.

В то время крупные засады часто устраивали так: скатывали на противника со склона бревна или большие камни. Представьте себе легионера, вооруженного мечом и копьем. Он привык к бою на короткой дистанции, и вдруг в него бросаю капни, копья, топоры, на него скатывают бревна, все это сыпется на него, как град.

Бриттам удавалось перехитрить римлян, потому что ни знали местность, и вожди бриттов, сражавшихся на своей земле, вдохновляли воинов горячими речами, призывали их бороться с чужеземцами, захватчиками, которые пришли, чтобы их поработить и завоевать их земли.

Каратак сумел отлично организовать партизанскую войну против римлян, он оказался умелым вождем повстанцев. Под его знамена становились те, кто не хотел принимать римское владычество, и сила их крепла день ото дня.

После нападения группы мятежников растворялись в дремучих лесах. Плавтий должен подавить сопротивление или стать свидетелем гибели своей новой провинции.

Это означало, что римским командирам приходилось действовать в непривычных условиях, войска не были обучены для таких боевых действий, им приходилось приспосабливаться к местности и к партизанским методам своего противника.

Выбор Картимандуи

В 45 году н.э. Плавтий отправляет дополнительные войска из своей столицы в Камулодуне: три легиона движутся на запад, восток и север, девятый легион направляется в страну бригантов.

Храбрые бриганты контролируют земли на севере, отгораживающие римлян от других варваров.

Для римского посла сотрудничество царицы Картимандуи жизненно важно. Они пытаются разделять и властвовать, пытаются изолировать отдельные группы и подавить их. Иметь союзников в такой войне – это большое преимущество.

Картимандуя принимает императорское предложение . Как бы то и было, с легионами у порога ее выбор не так уж велик.

Как поступить во благо своего народа, если выбор не между свободой и порабощением, а между сотрудничеством и гибелью? Таким, как Картимандуя, сотрудничество с Римом позволяло сохранить свою власть, и возможно, при этом риск для них был меньше, чем если бы они брались за оружие.

Венутий , супруг царицы, категорически возражает против ее решения, и не он один.

Римлянам было на руку иметь такие договоренности. Проблема, конечно, что иногда происходит внутренний раскол , как это было с Картимандуей, когда ее муж пошел против нее.

Венутия бесит невозможность действовать самостоятельно, но пока он подчиняется воле жены. Разозленный, но не сдавшийся, он ждет, когда наступят перемены.

Римляне передвигаются по стране, подчиняя одно селение за другим. Главным для римского правителя, особенно в такой, только что образованной провинции, было поддержание порядка. Он научится уживаться с местными жителями, поэтому римляне изо всех сил старались делать так, чтобы местные племена перенимали романские обычаи и жизненные удобства.

Для тех, кто сотрудничает – рука римлян мягкая, тех же, кто сопротивляется, ждет быстрая кара. Солдаты достигают повстанцев и несут им имперское правосудие на остриях копий. На каждом углу – возмутители спокойствия.

Но легионы пополняются и перебежчиками из числа местных жителей. Медленно, но верно они расширяют владения империи, завоевывая и сердца, и умы.

Захвачена большая часть юга Британии.

Плавтий-герой

Рим, 47 год. н.э.

На арене римской политики — полководец Плавтий- герой , через четыре года после вторжения благодарный Клавдий отзывает его в Рим. Он привозит с собой бриттских пленников для гладиаторских боев.

Четыре года – обычный срок для наместника провинции, и потом приходил кто-то другой. Не стоило оставлять кого-то на больший срок, потому что войска привыкают к своему командиру. А если такое случается, им может прийти в голову, что из их командира получился бы неплохой император.

Историк Дион, III век: «В гладиаторских боях принимали участие многие, включая пленных из Британии. Клавдий устроил грандиозное зрелище для огромных толп народа и по праву гордился этим».

Кровавые бои на арене наполняют гордостью сердца римлян, варвары – пыль у них под ногами.

Восстание Каратака

Нелегко было усмирить провинцию до такой степени, чтобы оттуда можно было вывести войска. Римляне старались делать все на долгие годы, видя дальнейшие последствия своих трудов. Это необходимо, когда имеешь дело с таким сильным противником, как Каратак.

Восстание Каратака было одним из наиболее крупных. Ему удалось объединить большинство бриттов, и они добились немалых успехов.

Британия, 47 год н.э.

Поселение бриттов, мирно уживающихся с римлянами, становится целью набегов Каратака . Вереница блестящих побед разносит его славу по всей Британии. Все ждут от него изгнания захватчиков со своей земли.

В ноябре, узнав о том, что в Британию назначен новый губернатор, Каратак с новой силой разжигает пламя мятежа . Нового губернатора провинции ожидает кровавое приветствие.

Но все идет не так, как надеялся Каратак: римские легионы выстояли. Скапулу наносит Каратаку первое серьезное поражение. Но вождь мятежников непоколебим .

Каратак отступает в южный Уэльс и поднимает там новое восстание. Когда оно охватывает холмы северной Англии, Скапула отдает приказ девятому легиону выступать из земель бригантов на запад. Но он обнаруживает только женщин и детей: повстанцы словно растворились в воздухе.

Успех восстания в Уэльсе, как и других восстаний в этих краях вплоть до начала современной истории, во многом определялся тем, что повстанцев невозможно было настичь.

Теперь римлянам нужно идти в леса и горы, чтобы настичь мятежников, и только тогда они могут их уничтожить. Римлянам, как и многим после них, пришлось столкнуться со всеми трудностями партизанской войны на местности, которую противник отлично знает и к которой он приспособил свою тактику.

Заговор против Картимандуи

Скапула решает сровнять их убежище с землей. Он уничтожает на своем пути каждое селение и движется дальше. Но в его тылу назревает угроза второго восстания : в бриганском лесу собираются друиды.

Бриганты видят римлян, с трудом продвигающихся вглубь территории Уэльса и решают: «Да, это неплохая возможность. Пока они заняты там, мы можем устроить им неприятности и, возможно, победить. Может быть, если они окажутся между двумя огнями, их удастся уничтожить».

Ключевой фигурой нового восстания становится Венутий , муж царицы Картимандуи, пошедшей на сговор с римлянами.

Венутий, несомненно, был яркой личностью . Он не был наследным вождем своего народа, но как военачальника его знали все бриганты. Поэтому после его разрыва с женой он стал новым центром притяжения для всех, кто жаждал освобождения от владычества Рима.

Предводителей восстания волнуется лояльность Венутия. Кто в конечном счете выиграет, если его жена-царица будет свергнута. Но они недооценивают возможности Картимандуи.

У нее везде есть шпионы. Слуга ее мужа сообщает ей имена зачинщиков, ей становится известно, что в заговоре участвуют лучшие из ее воинов. Положение отчаянное. Она обращается за помощью к Риму .

Старейшины кланов, вожди, поддерживающие Рим, делают это потому, что верят обещаниям римлян. Он знают, когда Рим говорит – мы придем к вам на помощь – это не просто слова.

Через римского посланника она отправляет сообщение Скапуле. Он должен немедленно возвращаться в землю бригантов и выполнить данное Римом обещание защитить ее.

Для Скапулы хуже момента и быть не могло. Ему приходится выводить войска из Уэльса и двигаться на запад в земли бригантов на помощь царице. Его уход дает возможность Каратаку и уэльским повстанцам перейти в наступление .

Пока римляне отступают, на подмогу Каратаку собираются отряды воинов со всей Британии. Они приносят оружие, свою древнюю веру и приводят с собой семьи. На этот раз повстанцы не будут нападать исподтишка, Каратак отдает приказ: возводить долговременные укрепления.

Римский историк Тацит: «Он выбрал место, где многое было на пользу ему и работало против нас. За стенами их укреплений было множество воинов».

Такого рода сооружения дают огромные преимущества обороняющимся. У него были все основания считать, что, возможно, при том, что он выбрал место и сам проследил за подготовкой к обороне, он сумеет остановить римлян. У Каратака было достаточно оснований рассчитывать на победу. Последний шанс обрести независимость для бриттов зиждется на этой хрупкой надежде.

Для римлян, сражающихся под знаменами императора Клавдия, начинается 6-ой год кровопролитного завоевания Британии. Римский император и на самом деле играл роль главнокомандующего всех войск Римской империи. И в глазах всего народа он лично нес ответственность за любой успех или неудачу любого начинания империи. Продолжающийся хаос в Британии мог поколебать и без того непрочное положение Клавдия.

Британия, 49 год н.э.

Картимандуя, царица бригантов, и римский вассал, требуют у империи защиты от ее взбунтовавшихся подданных. Она и ее сторонники держат оборону в укрепленном дворце, ожидая, пока на выручку подойдет римский военачальник Скапула.

За короткий срок Скапула подавляет восстание в ее владениях и приносит ей голову вождя повстанцев. Ее супруг Венутий возмущен, он все больше сочувствует мятежникам.

Финальная схватка римлян и бриттов

Наконец, Скапула вновь выдвигается с 9 легионом в Уэльс . Он намерен окончательно расправиться с Каратакоми и отдает приказ 20 легиону двигаться на встречу с ним из Камулодуна. Это удваивает его силы.

В 50 году н.э. с честью императора, довлеющей над ним, Скапула и его 2 тысячи лучших на свете солдат идет навстречу подготовившемуся к яростной обороне противнику. В их руках честь и репутация императора Клавдия.

Возможно, такое человек, как Скапула, был способен убедить Клавдия, что в подобных обстоятельствах не зазорно было бы и отступить. Но то, что было поставлено на карту, перевешивало любой риск – это его шанс продолжить карьеру римского военачальника и политика. Поражение немыслимо, но победа будет нелегкой .

Античный историк Тацит: «Наши солдаты подошли к линии укреплений, но потеряли слишком много ранеными и убитыми. Множество копий летело с обеих сторон».

Римляне перестраивают свои ряды и снова идут в атаку. Рим должен перехватить инициативу. У столкнувшейся с военной машиной империи мятежников нет ни единого шанса. Так было, и еще не раз будет снова.

Они хотели сойтись с бриттами в окончательной схватке и закончить эту эпопею. Их натиск был настолько сильным и яростным, что бритты были опрокинуты .

Тех, кому повезло, настигала скорая смерть, другие окажутся в плену: их ожидают унижения, рабство и ритуальная казнь. К своему ужасу Каратак узнает, что среди попавших в плен – его жена и дети.

Ему самому удается бежать . Он оказывается в стране бригантов, хотя их царица Картимандуя сотрудничает с римлянами.

Венутий, муж Картимандую – настоящий патриот. Он ненавидит политику Картимандуи и соглашательство с римлянами. Скорее всего, Каратак бежал не к Картимандуе, а к Венутию, возможно, в надежде на поддержку, на то, что в конце концов Картимандую удастся убедить примкнуть к ним.

Картимандуя непоколебима, она сторонница Рима. Она выдает Каратака римлянам , чтобы еще раз подчеркнуть свою верность империи. Ее предательство вызывает у ее мужа ярость.

Каратака и его семью проводят по улицам Рима к восторгу его жителей.

Античный историк Тацит: «Слава Каратака распространилась за пределами острова через провинции до самой Италии. Людям было любопытно взглянуть на того, кто столько лет бросал вызов могуществу Рима. Даже в самом Риме это имя вызывало отклик».

Это был символ их победы: «вот вражеский вождь, его ведут по нашим улицам, поверженного». Что обычно случалось с врагами Рима? Их отправляли в тюрьму, где сажали в яму и душили. Но в данном случае этого не произошло. Вместо этого Каратака подвели к Клавдию, сидящему на высокой скамье трибуна, и там он произнес пламенную речь.

Если верить Тациту, он говорил о том, что необходимо сопротивляться захватчикам, и что, если Клавдий оставит его в живых, это будет символом его милосердия.

Даровать милосердие означает превосходство, и это как раз то, какими себя видят римляне – выше всех остальных.

Тронутый речью Каратака Клавдий дарует жизнь ему и всей его семье. Его, возможно, отвезли на виллу где-то неподалеку от Рима, где он доживал свои дни в относительном благоденствии, но лишенный главного – свободы, в золотой клетке.

Британия так и не попала до конца под влияние Рима

Хотя Каратак, наконец, приручен Римом, романизация Британии идет не так гладко. В ходе десятилетия повстанцы поднимаются вновь. На этот раз во главе их стоит Венутий. Даже столетие спустя северные границы остаются непокоренными .

Она так и не попала до конца под влияние Рима. Британия была слишком далеко, и в конце концов римляне вынуждены были построить стену Адриана , чтобы защитить себя от вторжений с севера. Ее трудно будет удерживать , и в конечно итоге они оттуда уйдут .

Завоеванный ради того, чтобы укрепить репутацию императора, остров веками поглощает людские материальные ресурсы, и когда Рим, наконец, падет, Британия станет первой, где все вернется в варварское состояние .

Конец римской власти в Британии. Последствия падения римской власти в Британии. В эти периоды интеграция Британии в римский мир проходила особенно успешно. Основной причиной конца римского владычества в Британии считаются варварские набеги которым постоянно подвергался остров начиная с последней трети IV века.

Если эта работа Вам не подошла внизу страницы есть список похожих работ. Так же Вы можете воспользоваться кнопкой поиск

PAGE 44

Введение…………………………………………………………………………..2

Глава 1. Римская Британия в IV веке - последнем веке римского владычества……………………………………………………………………….7

Глава 2. Предпосылки падения римской власти. Восстание Магна Максима…………………………………………………………………………..22

Глава 3. Конец римской власти в Британии……………………………………34

Глава 4. Последствия падения римской власти в Британии…………………..49

Заключение……………………………………………………………………….59

Список литературы………………………………………………………………62

Введение.

Британия и римский мир были связаны между собой на протяжении нескольких веков. Первые контакты между жителями островами и римлянами возникли во времена Юлия Цезаря, в середине I века до н.э. Спустя век, в 43 году н.э. после победоносного британского похода Клавдия Британия вошла в состав Римской Империи. Под властью Рима Британия прожила несколько веков. В течение этого времени провинция переживала разные времена. Иногда случались мятежи и восстания против римской власти, например, жестокое и кровавое восстание Боудикки в 61 году. Были времена, когда Британия пыталась прожить выйти из-под римской власти, например во время мятежа Караузия и Аллекта в 287 - 296 годах. Однако случались и периоды процветания и благополучия, например, II век или первая половина IV века н.э. В эти периоды интеграция Британии в римский мир проходила особенно успешно. Римляне строили на острове города, развивали ремёсла, торговлю, устанавливали свои законы и обычаи среди местных жителей.

Ситуация изменилась в начале V века. Всего за десять лет казавшаяся эффективной римская организация провинции развалилась. В 410 году римские легионы покинули Британию. Это стало формальным концом римской власти. Однако реальное подчинение острова Риму прекратилось гораздо раньше. За небольшой срок достижения Рима были уничтожены и забыты. Начался период «тёмных веков».

Основной причиной конца римского владычества в Британии считаются варварские набеги, которым постоянно подвергался остров, начиная с последней трети IV века. Варварские атаки шли по нескольким фронтам. С севера на цивилизованную часть Британии совершали постоянные набеги воинственные племена пиктов и скоттов, которых ничуть не затронули века романизации. С моря на Британию нападали саксы, франки и другие многочисленные германские племена, сотрясавшие империю в период Великого переселения народов. Ослабленный постоянной борьбой с ордами варваров, лишённый сильной императорской власти, страдающий от экономических проблем, Рим не мог защитить столь отдалённую и не слишком важную провинцию, какой была Британия.

Но причиной падения римской власти в Британии была не только внешняя угроза варваров. Последние полвека Римскую Британию раздирали многочисленные внутренние проблемы. Появление многочисленных узурпаторов, некоторые из которых внесли значительный вклад не только в британскую, но и в римскую историю не свидетельствует о стабильности и благополучии в провинции. Таким образом, рассказ о событиях второй половины IV века - первой половины V века поможет разобраться во всех внутренних и внешних причинах конца римского владычества в Британии.

Для лучшего понимания ситуации в Британии необходимо вкратце осветить, что представляла собой провинция в благополучные времена первой половины IV века. Благодаря сочетанию политической стабильности и экономического благополучия, Британия вступила в свой «золотой век» при римской власти. Однако период процветания продлился недолго и был прерван мощным варварским набегом 367 года. С подобными трагедиями сталкивались все провинции Римской империи, и Британия не была исключением.

Судьба Британии была тесно связана с судьбой Римской империи, поэтому рассказ о падении римской власти в Британии стоит предварить рассказом о причинах общего кризиса в Римской империи во второй половине IV века. Я не ставлю целью подробный разбор причин и событий распада Римской Империи, однако необходимо осветить внешние и внутренние проблемы, возникшие на всей территории государства. Одной из таких проблем было большое количество авантюристов и узурпаторов, вовлекавших Империю в бесконечные гражданские войны. Некоторые из них были британцами по происхождению или командовали британскими легионами. Одной из подобных авантюр - борьбе за власть Магна Максима, опиравшегося на британские легионы (383 - 388 годы), я уделю некоторое внимание в своей работе.

События первого десятилетия V века, приведшие к концу римского владычества в Британии, я освещу в третьей главе. Помимо общей фабулы событий, я буду рассматривать вопрос о том, кто был инициатором разрыва между Британией и Римом. Произошло ли это потому, что центральная императорская власть была слишком слаба, чтобы удерживать столь далёкую провинцию, или британцы сами изгнали римскую власть, поняв, что могут управлять своей землёй самостоятельно? Существуют аргументы в поддержку и той, и другой точки зрения.

Наконец, в четвёртой главе я рассмотрю события, последовавшие за уходом римлян. Я остановлюсь на проблеме быстрого исчезновения римского наследия, на том, насколько быстро были забыты достижения римской цивилизации, и насколько непрочной оказалась внешне эффективная романизация, на деле затронувшая лишь фасад британского общества. Но на протяжении V века Британия не разрывала окончательно связи с Римом, о чём свидетельствуют рассказы британских раннесредневековых историков.

Труды средневековых британских историков являются основным источником моей работы. Так как Британия являлась отдалённой от центра Римской Империи провинцией, происходившие там события не очень интересовали римских историков. Они обращали внимание на Британию в том случае, если события на острове оказывали влияние на ситуацию во всей Империи, например, в случае успешных действий узурпаторов. Некоторые сведения о позднеримской Британии можно почерпнуть из таких произведений, как: «Римская история» Аммиана Марцеллина, книга историка и теолога Павла Орозия «История против язычников», труд византийского историка VI века Зосима «Новая история».

Разумеется, британских историков события на их родине интересовали гораздо больше, чем римских. Самый ранний труд о конце римского владычества в Британии - сочинение Гильды Премудрого «О погибели Британии», написанное в VI веке. Однако труд Гильды имел, прежде всего, не историко-повествовательные, а морально-нравственные цели. Гильду больше всего интересует не подробное описание событий ухода римлян или прихода саксов, а обличение неразумности бриттов или жестокости и вероломства их правителей. Язык Гильды труден и тяжеловесен, сочинение изобилует цитатами из Библии. Часто трудно понять, о каких конкретно событиях говорит автор.

Более поздние сочинения, например, книга Беды Достопочтенного (первая половина VIII века) «Церковная история народа англов», или сочинение валлийского историка Ненния (конец VIII - начало IX века) «История бриттов» опирались на труд Гильды. Иногда их рассказ повторяет рассказ Гильды почти дословно. Однако, эти труды более строгие, это настоящие исторические произведения. Большую историческую и художественную ценность представляет труд Беды. События англосаксонского периода истории Британии интересовали Беду и Ненния больше, чем римский период. Тем не менее, в этих книгах можно найти некоторые ценные сведения о последних десятилетиях Римской Британии.

Наконец, самый поздний из средневековых источников - книга Гальфрида Монмутского «История бриттов». Автор жил в эпоху классического Средневековья - в XI веке. Книга Гальфрида является в большей степени занимательным рассказом, чем серьёзным историческим трудом. Автор вольно трактует исторический материал, часто путает события и имена исторических деятелей, приводит легендарные и фантастические сведения. Однако я буду обращаться и к труду Гальфрида, чтобы показать, какая память сохранилась у британцев о деятелях римской эпохи спустя несколько веков.

В качестве научной литературы, изучающей проблему конца римского владычества в Британии я использовал, прежде всего, монографии английских и американских историков. Так, на протяжении всей работы я пользовался монографией оксфордского историка Питера Сэлэуя (Peter Salway ) « A history of Roman Britain ». Монография посвящена полной истории римской Британии, концу римской власти уделено в книге немалое место. Также я пользовался работами, специально посвященным сюжету о последнем периоде римской Британии. Спорные, но интересные гипотезы высказывает в своей книге « The end of Roman Britain » профессор университета Корнелл Майкл Джонс. Также для своей работы я использовал монографии таких авторов, как Sheppard Frere , Simon Esmonde - Cleary , Anthony Birley . Во второй главе, для разбора о причинах распада Римской Империи, я использовал, прежде всего, переведённые на русский язык монографии английских историков, например книгу книги Майкла Гранта «Крушение Римской империи» и Адриана Голдсуорти «Падение Запада. Медленная смерть Римской Империи».

Таким образом, на основе анализа источников и научной литературы, в своей работе я ставил цель ответить на такие вопросы, как: почему пала римская власть в Британии; какие причины стали главными в уходе римлян с острова - внешние или внутренние; кто был более заинтересован в уходе римлян из Британии - центральная римская власть или местные жители; каковы были последствия конца римского владычества в Британии.

Глава 1. Римская Британия в IV веке - последнем веке римского владычества.

После поражения и гибели мятежных императоров Караузия и Аллекта Британия в 296 году вернулась в состав Римской Империи. Новая интеграция Британии в римский мир стала возможной благодаря деятельности цезаря Западной части Римской империи Констанция Хлора, а также его сына Константина Великого, коронованного в Йорке в 306 году. Нововведения Константина определили дальнейший ход развития Римской империи в целом и Британии в частности. Для римской Британии первая половина IV века нашей эры стала временем расцвета: сочетания политической стабильности и экономического процветания. Эпоха благополучия римской Британии продлилась недолго, до 360-х. годов. Конец этой эпохе положило нашествие варваров: франков, саксов, пиктов и других племён.

После падения режима Аллекта, согласно административной реформе императора Диоклетиана был образован диоцез Британия, в который вошла территория острова, находившаяся под римской властью. Северная граница римских владений в Британии в первой половине IV века проходила, как и в III веке, по стене Адриана. Стена проходила с востока на запад от города Сегедунум (современный Уоллсенд) на реке Тайн до Лугувалиума (современный Карлайл) на берегу Солуэй-Фёрт – залива Ирландского моря у западных берегов Британии. Стена находилась на 55 градусе северной широты. Точное количество населения Британии в этот период вычислить трудно. В вычислениях историков заметна тенденция к увеличению предполагаемой численности населения. Современный британский историк Питер Сэлуэй приводит вычисления различных историков XX века 1 . В 1929 году Р. Коллингвуд (автор первого серьёзного фундаментального труда о Римской Британии) говорит о том, что в Британии проживало от 500 тысяч до миллиона человек. В трудах историков второй половины XX века эта цифра увеличивалась. Так, Ш. Фрер в книге, изданной в 1967 году, говорит о 2 млн. человек, а в 1987 – уже о трёх миллионах. В своих расчётах он учитывал такие факторы как то: упоминания Тацита о количестве жертв во время восстания Боудикки, сведения о размере амфитеатров, данные о численности армии в Британии, а также численность населения тех средневековых английских городов, которые сохранили приблизительные размеры городов римского времени. Впрочем, вычисления историков относятся, в основном, к первым двум векам римской Британии. Трудно сказать, как повлияли на численность населения острова бурные события III века н.э. Тем не менее, отдельные современные учёные говорят даже о 5-6 млн. человек. Последние цифры, вероятно, всё же сильно завышены, т.к. анализ «Книги Страшного Суда» - своеобразного «справочника» Англии эпохи XI века (1086 г.) позволяют установить население Англии того периода в размере приблизительно 2 млн. человек. Даже катастрофические бедствия, охватившие Британию во второй половине I тысячелетия н.э. вряд ли могли вызвать двукратное, а то и трёхкратное падение численности населения 2 .

Британский диоцез состоял из четырёх небольших провинций: Maxima Cesariensis (занимала юго-восточную ча c ть острова со столицей в Лондинии – Лондоне), Britannia Prima (юго-западные территории, столица в Кориниуме – Чиренчестере), Flavia Caesariensis (центральная часть острова, столица в Линдуме – Линкольне) и Britannia Secunda (северная часть римских владений, столица в Эборакуме – Йорке). Однако Notitia Dignitatum - документ эпохи поздней Римской империи, содержащий список должностей - указывает ещё и пятую провинцию - Валентия. Аммиан Марцеллин говорит об образовании провинции после карательного похода римского полководца Феодосия Старшего в 368 году. Вот что он пишет: Ликвидировав всякую опасность, он (Феодосий Старший) занялся проведением разных необходимых мероприятий. Всем было известно, что счастье не изменяло никаким его предприятиям, и он стал восстанавливать города и укрепления, как я сказал, обеспечивать границы стражей и сторожевыми постами. Всем этим он настолько привел к прежнему виду провинцию, чуть не захваченную варварами, что по его докладу она получила законного правителя и по решению императора, который как бы справил триумф, называлась впоследствии Валентией (Amm . Marc ., XXVIII , 3,7) . Скорее всего, Валентия располагалась на самом севере римских владений, между стенами Адриана и Антонина и контролировалась римлянами с большим трудом.

Гражданскую администрацию Британии возглавлял викарий (vicarius ) британского диоцеза. Резиденция викария находилась в Лондоне. Ему подчинялись правители четырёх провинций, в каждой из которых был собственный штат служащих. В социальном плане верхушка новой администрации формировалась из образованных представителей среднего и верхнего слоёв римского общества. Пост викария Британии мог служить важной ступенью карьерной лестницы. Сам же викарий подчинялся главе более крупного территориального объединения – галльскому префекту претория. В префектуру помимо Британии входили Испания, часть Германии и Галлии. Резиденция префекта располагалась в Трире в Германии.

После реформ Диоклетиана изменениям подверглись финансовая и военная система провинций. Органы финансового управления провинцией сильно отличались от своих предшественников времён ранней империи. Прежняя должность прокуратора провинции исчезла. Правители каждой из британских провинций отвечали перед викарием за сбор налогов. Два других финансовых ведомства были независимыми от викария; каждое из них возглавлял чиновник, напрямую подотчётный секретарям императора. Rationalis summae rei контролировал чеканку монет и управлял работой золотых рудников. Magister rei privatae отвечал за личные владения императоров в провинциях 3 . Зачастую эти два ведомства тесно сотрудничали и могли прибегнуть к помощи правителей провинций, поручив им непосредственное исполнение своих обязанностей.

Викарий, наместники провинций и финансовые магистраты были не единственными чиновниками в обширной и разветвлённой имперской бюрократической системе. Кроме них, существовали также городские чиновники – curiales . В их обязанности вменялся, например, контроль над сбором налогов в городах, наблюдение над государственными амбарами. Также на них возлагалась организация трудоемких общественных работ и ремонт дорог. Эта должность не только не оплачивалась, но часто становилась финансовым бременем для замещающего её чиновника. Любая недостача в сумме собранных налогов могла быть покрыта за счёт чиновника, ответственного за их сбор. А если он был не в состоянии платить, то штрафом облагался весь городской совет 4 .

Членство в городском совете долгое время было обязательным и в итоге стало наследственным. Уйти с поста на более выгодную должность было невозможно. Проявление инициативы с их стороны легко могло было быть прекращено вышестоящими чиновниками. Чиновники, наблюдавшие за работой местной финансовой системы – curatores civitatis , назначались уже во времена ранней Империи, а к первой половине IV века назначение наблюдателей из центра стало постоянным и повсеместным. Бремя личной ответственности и страх финансовых наказаний, а также обязательность службы сделали должность curiales крайне непопулярной во времена поздней Империи. В IV веке отдельным наиболее богатым или амбициозным чиновникам удавалось освободиться от городских обязанностей и достичь более высокого социального статуса. Такое продвижение по службе становилось возможным не только благодаря заслугам чиновника, но часто посредством подкупа. Добившиеся повышения магистраты перекладывали тяжёлые обязанности на плечи своих менее богатых и удачливых коллег 5 .

Во времена поздней Империи изменилась и внутренняя структура армии. Былое различие между легионами и вспомогательными частями сменилось новым делением на гарнизоны или пограничные войска (limitanei ), и мобильные боевые части (comitatenses ), причём последние имели более высокий статус и получали большее вознаграждение. Командующий пограничными войсками носил звание dux Britanniarum 6 . Мобильными частями командовал comes rei militares , имеющий более высокий ранг. В IV веке активно шёл процесс «варваризации» армии. К середине IV века уже только половина регулярной армии на Западе была римской, а половина – германской. «Варварская» ротация коснулась и командного состава. К концу столетия германские офицеры уже занимали высшие посты в армии. Так, в 367 году dux Britanniarum , который потерпел поражение от варваров, носил имя Фуллофауд 7 . Хотя в этом кругу уже не считалось престижным носить римские имена, они полностью усвоили взгляды на жизнь и амбиции своих римских сослуживцев, чего нельзя сказать об их культурной ментальности. Британские армейские офицеры IV века как социальная группа сильно отличались от гражданских чиновников соответствующего ранга. Между некоторыми из императоров и их офицерами, с одной стороны и верхушкой гражданского чиновничества – с другой, складывались глубокие расхождения в культурной сфере. Конфликты между старой и новой элитой римского общества превратились в значимый социальный и политический фактор.

Основу экономики древнего мира составляло сельское хозяйство. В этой сфере работало как минимум три четверти населения римской Британии. К IV веку Британия полностью обеспечивала себя зерном. Более того, император Юлиан в середине IV века организовал поставки зерна из Британии на Рейн, что свидетельствовало о сельскохозяйственных излишках на острове 8 . Эти излишки – не следствие резкого повышения агрокультуры, а признак высокоорганизованного рынка продовольствия. Зерно доставлялось в удобный для производителей сборный пункт. За полученное зерно платили местные власти. Это означало гарантированный рынок сбыта и твёрдый источник дохода для производителей зерна, что в предыдущие века происходило далеко не всегда. Трудности, с которыми на рубеже I - II веков сталкивался наместник Британии Гней Юлий Агрикола при обеспечении продовольствием армии, были связаны не с недостатком британского зерна, а с недобросовестностью местных римских чиновников (Tac . Agr ., 19). К IV веку система поставок зерна в Британии была налажена очень успешно. Даже если закупочные цены, установленные чиновниками были низкими, это компенсировалось огромными объемами поставок зерна прежде всего для нужд армии.

Атмосферу сельского уклада эпохи поздней Империи воплощают крупные виллы Британии IV столетия. Кем же были состоятельные обитатели этих вилл? Некоторые из них могли быть богатыми горожанами. Возможно, это были сенаторы или государственные чиновники высокого уровня. Возможно также, что они принадлежали представителям местной аристократии, которая по-прежнему оставалась влиятельной силой британского общества. Император Константин мог выказать по отношению к некоторым представителям местной аристократии особую благосклонность 9 .

Степень и важность хозяйственного использования каждой отдельной виллы сильно отличались в зависимости от личности владельца: вилла могла быть центром сельскохозяйственного производства и основным источником дохода, а могла служить и местом отдыха и развлечений. Небольшие виллы, которые ранее образовались на основе хуторов времени железного века, сохранились и были усовершенствованы, или же их место заняли новые средние и маленькие виллы. Это является лучшим доказательством того, что в Британии сохранился значительный слой знати средней руки. Вилла в первой половине IV века британской истории стала характерной чертой местности, создавая неповторимый облик сельской Британии. Таким образом, система сельского хозяйства римской Британии достигла к середине IV века огромного прогресса по сравнению с примитивной системой доримских времен. Теперь земледельцы задумывались не только о том, чтобы выросло зерно, но и должны были рассчитывать выгоды и убытки, и выполнять нужды армии, городов и владельцев ферм. Сельское хозяйство теперь существовало в тесной связи с развитой товарно-денежной экономикой, городскими рынками и организованной транспортной системой.

С самого начала своего владычества римляне воспринимали Британию как богатый ресурсами регион. Тацит упоминал о том, что остров богат зерном, домашним скотом, а также залежами металлов, в том числе драгоценных (Tac . Agr ., 12). В конце III века панегирик императору Констанцию Хлора также говорит и о большом количестве зерна и о залежах металлов. Однако к тому времени Британия представляла собой уже не дикий остров, населённый варварами, а развитую провинцию с множеством городов и портов. Теперь Британия была для римлян не просто местом эксплуатации ресурсов, но и возможным источником доходов от коммерческой деятельности.

Во времена Римской империи вся Британия была покрыта сетью шахт, где добывались железо, свинец, олово, драгоценные металлы. Добыча металлов была хорошо вписана в римскую рабовладельческую систему. Большинство рудокопов были рабами, так как условия работы на шахтах были очень тяжёлыми. Использование огня для взрыва скал вело к многочисленным несчастным случаям. Добыча некоторых токсичных металлов, например, свинца также была опасна для здоровья. Однако добыча металлов держалась не только на жестокой эксплуатации рабов. Необходимость извлекать руду из шахты, ценные металлы из горных пород требовала технологических новшеств и инженерных достижений. Поэтому помимо рабов на шахтах работали квалифицированные ремесленники – инженеры. Главной отраслью металлургии в римской Британии была добыча и обработка железа. Римское правительство сразу же взяло под контроль железообрабатывающую индустрию и воспринимало её как главную отрасль британского хозяйства. Согласно археологическим данным, в Британии было 33 железных шахты 10 .

Помимо высокотехнологичной металлургической промышленности в Британии IV века развивалось и традиционное ремесло. Прежде всего, стоит отметить гончарное дело. Для производителей керамики, как и для многих других ремесленников, было два основных рынка сбыта: прямые поставки в армию и продажа в общественных местах. Поставка керамики в армию приносила небольшой доход, так как часто посуда производилась внутри фортов и гарнизонов местными ремесленниками. Что касается продаж для населения, то местной керамике приходилось конкурировать с импортной 11 . Впрочем, между местными производителями и ремесленниками из других регионов существовало разделение обязанностей. Британские ремесленники специализировались на производстве грубых сосудов для приготовления и хранения пищи. К концу III века британские гончары перестали ограничиваться производством грубой подсобной посуды, но и начали делать столовую посуду, изначально проигрывавшую в качестве галльской и рейнской посуде 12 . Британским производителям оказались на руку бурные события III века, вызвавшие кризис в галльском ремесленном деле. К середине IV века комплекс гончарных мастерских заметно расширился, производство увеличилось и дифференцировалось. Мастерские стали обслуживать Лондон и другие крупные города и виллы на юге Британии.

Ещё одним видом ремесла было производство шерсти. Эдикт Диоклетиана о твёрдых ценах 301 года упоминает два вида тканей, производящихся в Британии. Одна из них – толстая шерстяная ткань с густым ворсом (burrus Britannicus) , вторая – шерстяной ковёр (tapete Britannicum ). Упоминание этих товаров свидетельствует о том, что burrus и tapete часто встречались на рынках во всех частях Империи. Производство шерсти переживало расцвет именно в конце III – начале IV века, когда многие пахотные земли превращались в пастбища для овец из-за недостатка рабочей силы.

В первой половине IV века римская Британия вовсе не была далёкой изолированной провинцией. Она была тесно связана торговыми узами с континентальными частями империи. Традиционно считалось, что торговля между Британией и континентом имела важное значение только в I веке н.э. Затем наступившее экономическое развитие острова, рост населения, самообеспеченность Британии продуктами сельского хозяйства и ремесла, а также нежелание римских властей острова ставить свое благосостояние в зависимость от рискованных морских путешествий привело к упадку торговли. Однако археологические данные с британских верфей свидетельствуют о процветании торговли вплоть до конца II века. Затем политическая нестабильность в Римской Империи привела к нарушению торговых связей острова с континентом. Тем не менее, отдельные отрасли внешней торговли процветали и в описываемый период. В качестве примера приведём винную торговлю.

Торговля вином между Римом и Британией установилась ещё до завоевания. Самые древние из найденных римских амфор из-под вина относятся к середине I века до нашей эры и даже раньше. Торговцы вином часто выполняли роль разведчиков. Именно от них император Клавдий получал необходимые сведения о географии Британии, о количестве и состоянии войск кельтов при подготовке к походу 43 года н.э. В IV веке основными поставщиками вина в Британию были Мозельский регион (район Трира на границах современных Германии, Франции и Люксембурга), а также Аквитания – современный регион Жиронда (Бордо) 13 . Импортное вино серьёзно конкурировало с местным британским пивом, чьё производство в начале IV века было значительным, так как британское пиво упоминается в эдикте Диоклетиана о ценах. Максимальная цена британского пива была установлена в два раза выше египетского, что свидетельствует о его высоком качестве 14 .

Объекты экспорта труднее выявить археологически, но, несомненно, из Британии вывозились металлы: серебро, свинец, железо и медь. Уже с I века н.э. одним из главных британских экспортных товаров был жемчуг. Экспорт не прекращался и в IV веке, о чём свидетельствует Аммиан Марцеллин, хотя и отмечает невысокое качество британского жемчуга (Amm . Marc ., XXXIII , 6, 88). Из сельскохозяйственных продуктов стоит отметить уже упоминавшийся вывоз зерна на Рейн в середине IV века.

Развитие внутренней и внешней торговли закономерно вело за собой развитие городов. Развитие Лондиния в III - IV веках иллюстрирует богатый дом, найденный в районе Биллинсгейт. Этот дом и примыкающее к нему банное помещение были построены около 200 года. На полу дома были обнаружены разбросанные монеты самых разных годов выпуска. Восточное крыло дома обогревалось с помощью традиционной римской отопительной системы - гипокауста. В пепле, заполняющем выходное отверстие трубы, был обнаружен кусок амфоры, датированный V веком и изготовленным в восточном Средиземноморье 15 . Таким образом, дом был жилым на протяжении V века. Вряд ли можно предположить, что это был единственный пример обитаемого дома в Лондоне V века, а следовательно городская жизнь в бывшей столице провинции не замерла и после ухода римлян.

Бытовая и культурная жизнь в городах Британии IV века весьма отличалась от жизни в тех же городах II века. Характерной чертой развития городов IV столетия стал упадок и запустение общественных сооружений. Во II столетии форум играл ключевую роль в жизни британских городов. Однако в IV веке были заброшены и снесены форумы, даже располагавшиеся в крупнейших городах, таких как Лондиний 16 . Это подтверждает теорию об упадке значения городских служб – ведь контроль за внутренним и внешним устройством городов был возложен на городские советы. Трудно было поддерживать в хорошем состоянии общественные сооружения, когда центральное правительство постоянно расхищало муниципальную казну, а членство в совете не давало никаких финансовых и политических выгод.

В то же время чиновники более высокого уровня заметно укрепили свое благосостояние. Пять правителей (викарий диоцеза и наместники четырёх провинций), их штат, домочадцы, отряды стражей и множество других связанных с ними людей надо было где-то размещать, для поддержания раздутого госаппарата и его несдержанного образа жизни требовалось довольствие значительных размеров.

Государственные чиновники высокого ранга стали главной политической опорой императорского режима нового типа, установленного Диоклетианом и Константином в городах. Таких чиновников было контролировать гораздо проще, чем непредсказуемые городские советы, и тем более, городские собрания на форумах. В экономике же главенствующую роль стали играть состоятельные владельцы вилл. Эти два господствующих класса требовалось сплотить идеологически для создания прочной государственной системы. Последней составляющей такой системы стала христианская церковь. До IV века оно не пользовалось в Британии большим влиянием. В Британии III века уже были свои мученики – святой Альбан в Веруламии, святые Юлий и Аарон в Карлеоне. Однако император Констанций Хлор, первой женой которого была христианка Елена, он не допустил, чтобы последнее великое гонение на христиан в этих краях пошло дальше разрушения церквей. Это помешало раннему возникновению значительных культов мучеников 17 . С другой стороны, данное обстоятельство могло склонять состоятельных христиан к мысли о переселении сюда из более опасных частей Империи. После обнародования Миланского эдикта (313 год), узаконившего христианство, в Британии появились епископы. Их титулы указывают, что кафедры располагались в столицах четырёх британских провинций.

Недавние исследования выявили высокий уровень христианизации Британии в IV веке 18 . Былое представление о христианском городе и языческой сельской местности не находит подтверждений. Упоминания о епископах при Константине заставляет предположить, что существовали и городские общины. Но самые известные памятники римско-британского христианства IV века связаны с виллами.

В IV веке богатство стремительно сосредотачивалось в руках наиболее крупных землевладельцев, с одной стороны, и государства с его институтами – с другой. Нет ничего странного в том, что мы находим виллы на переднем крае наступления христианства в Британии, где они представляли собой столь яркую характерную черту того периода. Учитывая слабость городских советов в IV веке, можно предположить, что денежное довольствие городских церквей было незначительным. Если городские христианские общины были слабыми, то как выжило христианство после окончания римского правления? Ответ заключается в окончательном соединении христианства с классом землевладельцев. В этот период мы видим практически единодушное принятие христианства сельскими жителями 19 .

Таким образом, со времени Константина основным фактором римской политики и частной жизни сделалась христианская идеология. Отныне, для того чтобы показать свою лояльность, недостаточно было формально соблюдать обрядовую сторону государственной религии: христианство, новая государственная религия, требовало веры. Отношение к языческим верованиям долго оставалось терпимым. Но терпимость постепенно исчезала, несмотря на мощное противодействие со стороны значительной части римской аристократии, которая видела в старой религии оплот Рима как такового и одновременно отождествляла с нею оппозицию при дворе. Однако император Констанций II (337-361), объявивший обязанностью императора следить за единообразием доктрин, дал мощный толчок развитию внутри самой Церкви, которое сыграло огромную роль в будущем. С середины IV века преследование еретиков на государственном уровне придало новое измерение политике лояльности. Констанций II ввёл смертную казнь за отправление языческих культов и шокировал сенат, удалив из его здания в Риме древний алтарь Победы. При нём Британия подверглась особенно тщательной проверке. Император одобрял конфискации, ссылки, тюремное заключение, пытки и казни, не требуя никаких доказательств. Уже только конфискации имущества должны были оказать глубокое воздействие на систему землевладения Британии, в то время как душевное опустошение как среди горожан, так и в армии могло лишь ослабить их волю к сопротивлению варварам, которые надвигались на них теперь 20 .

Описывая череду набегов варваров на края, граничившие с Британией в 360г., Аммиан Марцеллин сообщает, что в ту пору «дикие племена скоттов и пиктов в Британии… стали опустошать пограничные местности». Затем историк добавляет, что «ужас охватил провинции, истомлённые целым рядом минувших бедствий» (Amm . Marc ., XX , 1,1). Мнение Аммиана Марцеллина подтверждает укрепление города Линдум (Линкольн). К середине IV века городские стены были заметно расширены, а существовавший земляной вал заметно укреплён. Были надстроены две сторожевые башни, к стенам приделаны каменные подпорки, а перед воротами был вырыт ров 21 . Эти меры безопасности показывают, что в северной и центральной части Британии ситуация была не столь благополучной, как в южной. В 360 году, к которому относятся процитированные слова Аммиана, пограничные проблемы, несомненно, обострились: скотты и пикты из Шотландии нарушили соглашение с Римом. В 364 году они вернулись вновь, на этот раз в сопровождении аттакотов из Ирландии, а также саксов.

Однако эти события являлись лишь пограничными набегами, настоящее бедствие произошло в 367 году. В Британию одновременно вторглись пикты, скотты и аттакоты, а франки и саксы атаковали северное галльское побережье. Оба императорских главнокомандующих были застигнуты врасплох. Dux , руководивший постоянным гарнизоном Британии, оказался беспомощен, а comes , отвечавший за оборону побережья, был убит. Согласованные действия столь непохожих друг на друга варваров составляют наиболее примечательную особенность случившегося 22 . Известно, что предательство местных уроженцев, служивших на границе, внесло свой вклад в ситуацию, но, если оценивать кампанию в целом, возможно предположить, что существовал некий неизвестный варвар - выдающийся военачальник и дипломат. Раздобыть подробные сведения о расположении римских войск и разобраться в римских способах ведения войны было не так уж сложно, учитывая, как много германцев было в армии Рима. Однако в наличии у варваров одарённого лидера убеждает сам факт того, что нападения одновременно совершали представители столь различных культур, чьи родные края довольно далеко отстояли друг от друга, а, кроме того - сохранение полнейшей секретности при подготовке к набегу.

Итак, отряды варваров разбрелись по Британии, грабя, разрушая всё вокруг. Сельская местность близ больших дорог оказалась особенно уязвимой, похоже, выстоять смогли даже не все укреплённые стенами города. Военная и гражданская власть рухнули, войска разбегались.

Ответом императора Валентиана на разразившееся бедствие была отправка войска, которое возглавлял comes rei militaris Феодосий, отец будущего императора Грациана и дед Феодосия Великого. Использование таких отрядов особого назначения было обычной практикой в Поздней Империи, если возникали непредвиденные проблемы; подобная экспедиция уже отправлялась в Британию, по меньшей мере однажды (в 360 году), возможно, этот случай был не единственным 23 . И военная кампания, осуществлённая Феодосием, и последовавшее за ней восстановление Британской провинции производят впечатление тщательно продуманных блестящих операций. Отряды варваров были разбиты один за другим, саксы потерпели поражение на море. Украденное имущество возместили или возвратили. Административная власть была восстановлена под руководством нового викария. Крепости отстроили вновь, разрушенные города восстановили (Amm . Marc . , XXVIII, 3, 1-7) .

Есть все основания полагать, что восстановление при Феодосии было исключительно успешным. Археологические данные говорят о том, что многие виллы продолжали оставаться обитаемыми, некоторые были даже расширены, а другие построены с нуля. Развитие ремёсел было прервано войной 367 года, но ряд новых черт, появившихся после войны показывает, что они сохранили жизнеспособность и тенденцию к развитию. Хотя несколько десятилетий после 369 года не были столь благополучными как начало века, но ситуация на острове не обнаруживает никаких свидетельств упадка и разорения. Для того, чтобы верно оценить происшедшие в начале V века события, следует отдавать себе отчёт в том, что конец IV столетия в Римской Британии отнюдь не ознаменовался стремительным регрессом 24 .

Глава 2. Предпосылки падения римской власти. Восстание Магна Максима.

Для понимания процессов, происходящих в Римской Британии в конце IV – начале V века необходимо вкратце осветить общую ситуацию в Римской империи накануне её распада. Причины крушения Римской Империи постоянно привлекают внимание историков. Особенно эта тема популярна в западной историографии. В последнее время тема широко освещается в работах английских историков, вследствие чего работы принимают полемический характер. Историки проводят прямые параллели между падением Римской империи и кризисными проблемами крупнейших западных цивилизаций. Впрочем, исследование причин катастрофы, постигшей Рим, интересно само по себе.

Изучение поздней римской истории началось с фундаментального труда Эдуарда Гиббона «История упадка и крушения Римской империи», написанного ещё в конце XVIII века. Эдуард Гиббон подчёркивал значение внутренних факторов падения римской власти. Э. Гиббон считал, что упадок Рима был естественным и неизбежным последствием чрезмерного величия. Согласно точке зрения знаменитого историка, римские завоевания не укрепляли, а подтачивали фундамент Империи. Императорская власть, военная дисциплина, старые римские нормы морали размывались при столкновении с чужеземцами и наёмниками. Большую долю вины Гиббон возлагает на христианство, которое «проповедовало теорию терпения и малодушия 25 ». Достоинства, основанные на предприимчивости, не поощрялись христианским духовенством, а воинственный римский дух, по словам историка, был похоронен в монастырях. Поток варваров, которыми был поглощён Рим, стал лишь вторичным фактором.

Вместе с тем, современным историкам, разумеется, не стоит недооценивать важность и многочисленность нашествий варваров. Ни один серьёзный историк не станет утверждать, что Западная Римская империя пала исключительно из-за внутренних затруднений или только из-за удара извне. В конце IV – V веков вторжения на территорию империи осуществлялись весьма значительными силами. Перечень варварских племён, ополчившихся на римский порядок, выглядит внушительно: остготы, вестготы, аланы, вандалы, свевы, бургунды, франки. Это только самые крупные союзы племён, а ведь были ещё такие племена, как скиры, роги, герулы и многие другие. Античные источники не дают нам никаких точных данных о численности отдельных племён и варварских племенных союзов. По подсчётам современных историков совокупное количество варваров, сыгравшее разрушительную роль в разрушении Западной Римской империи, составляет 110 – 120 тысяч. Однако это количество было распределено между разными племенами и неравномерно хронологически. По мнению историка М. Гранта, войска вестгота Алариха и вандала Гейзериха, разграбивших Рим в 410 и 455 годах, составляли 40 и 20 тысяч бойцов соответственно, а в полчищах такого племени, как алеманы, было не больше 10000 солдат 26 . В предыдущие века римские армии не испытывали трудов в открытых битвах с племенами такого размера.

Какую же армию могла выставить Римская империя для защиты от варварских нашествий? В соответствии со статистикой Notitia Dignitatum , численность войск объединённой империи составляла от 500 до 600 тысяч человек. Т.е. численность армии была вдвое больше, чем во время правления Марка Аврелия (вторая половина II века), когда Римская Империя впервые столкнулась с угрозой массовых варварских набегов. Но не всё так просто. Существует мнение, что эти цифры представляют собой численность на бумаге, а реальное количество военнослужащих было гораздо меньшим 27 . Так как в III – начале IV века основным врагом Римской империи была Сасанидская Персия, логично предположить, что большая часть из этих войск располагалась в восточной части государства. Кроме того, ещё одной особенностью Римской армии той эпохи было деление её на две части: полевые армии и пограничные отряды . Последние были менее мобильными и их труднее было использовать для выполнения специфических военных задач, так как они были разбросаны по местным гарнизонам и обеспечивали внутреннюю безопасность страны. Изучая Notitia Dignitatum и другие источники информации, можно сделать вывод, что не менее двух третей всей армии Западной Римской империи состояло из пограничных войск, то есть подразделений более низкой квалификации. Такие войска предназначались для отражения мелких случайных нападений на границах империи 28 . То обстоятельство, что им часто недоставало выучки и вооружения, сделало эти войска малоэффективными в противостоянии с заранее отмобилизованными и закалёнными в походах полчищами варваров. Реальный потенциал для борьбы с варварами имели лишь полевые войска западной части империи, располагавшиеся, в основном, в Галлии и Италии. В начале V века полевая армия Западной Римской империи состояла из 181 подразделения. Таким образом, реальная воинская мощь Рима составляла около 80 тысяч человек.

Возникает вопрос: если пограничные войска не справлялись с постоянными набегами варваров, а численность полевых войск была не столь велика, почему римские императоры не пытались увеличить их численность? Причиной была ограниченность экономических возможностей империи. Если в первой половине IV века Британия переживала подъём, особенно в отрасли сельского хозяйства, этого нельзя сказать об экономическом состоянии западных провинций. К середине IV века доходность сельского хозяйства достигла максимальных показателей, после чего начала снижаться. К 400 году едва ли оставались дополнительные ресурсы, за счёт которых можно было бы увеличить численность войск. Кроме того, IV век стал веком постоянного роста налогов. Именно тяжёлое бремя налогов, взимавшихся для содержания армии, было главной причиной, по которой граждане Рима не стремились поддерживать армию и пополнять её ряды 29 . Произошло это потому, что чрезвычайно необходимое наполнение казны за счёт налогов приводило к страшной нищете населения. Можно утверждать, что крайне низкая эффективность сбора налогов стала одной из главных причин падения Рима. Кроме того, сама военная служба, которая всегда являлась предметом гордости римлян, постепенно переставала считаться престижной. Армия набирала солдат повсюду, где могла, и имеются свидетельства, что многие люди бежали на большие расстояния, чтобы избежать призыва. Вследствие инфляции и экономических проблем, реальное жалование военнослужащим уменьшилось по сравнению с I - II столетиями, а дисциплина и наказания оставались по-прежнему суровыми 30 . Из-за нежелания собственных граждан служить в армии во время военного кризиса начала V века римское руководство решилось на отчаянный шаг – призыв в армию рабов. Опасность этой меры заключалась в том, что вместо принятия таких патриотических предложений, рабы предпочитали объединиться с захватчиками, которые зачастую были их соотечественниками 31 .

Таким образом, мы видим, что римским беднякам, на которых и ложилось основное бремя налогообложения, не было смысла поддерживать центральное римское правительство. Немногочисленный класс богачей также не склонен был оставаться надёжной опорой для власти. Так как их доходы и благополучие зависело прежде всего от земледелия, оно становилось всё более уязвимым. Эти люди не могли бесстрастно наблюдать за тем, как имперский центр утрачивает способность гарантировать их безопасность. Поэтому едва ли можно удивляться, что верхушка римского общества пыталась заручиться расположением верхушки расширявшихся варварских держав. Позднеримские правящие режимы столкнулись с постоянным давлением местных варварских группировок. Такая ситуация стала возможной вследствие огромных размеров Римской империи, а также в результате несомненных успехов Рима в деле приобщения к цивилизации и романизации местных элит. Римляне полагались на традиционное сочетание силового воздействия и дипломатии, включавшей выплату субсидий представителям племён для сохранения мира. В империи существовала хорошо отработанная система воспитания сыновей царей и вождей, надеясь, что впоследствии они станут преданными союзниками Рима. Такая политика далеко не всегда давала положительный для римской власти результат. Местные варварские группировки приспосабливали политику центральных римских властей в своих интересах, часто в ущерб интересам Рима.

Ситуацию обостряли постоянные кризисы верховной власти в империи на рубеже IV – V веков. Периоды политической стабильности перемежались периодами жестокой борьбы, часто перераставшей в гражданскую войну. Нестабильность в центре предоставляла варварам прекрасные возможности укреплять собственные политические позиции. Это привело к тому, что влиятельные варварские вожди нередко управляли марионеточными императорами. Римские императоры после смерти Феодосия Великого (395 год), оставаясь формальными главами государства, больше не обладали реальной и эффективной властью. Это особенно было заметно на западе, в то время как на востоке некоторым императорам V века удавалось удерживать контроль над своими королевствами. Кроме того, на востоке советники- кукловоды при слабом императоре занимали гражданские посты, а на западе все они без исключения были опытными солдатами и командирами. Самым ярким примером является судьба Флавия Стилихона – полководца вандальского происхождения и фактического правителя Западной Римской империи при императоре Гонории (годы его регентства 395 – 408). Назначение Стилихона регентом – яркий пример проявления лояльности и восприятия чужеземца по крови как равного для исконных римлян 32 . Таким образом, мысль Эдуарда Гиббона о том, что истоки падения Рима стоит искать в его величии, отчасти справедлива.

Рассмотрим ещё один деструктивный фактор, сыгравший роковую роль в судьбе Римской империи. Это огромное количество военных переворотов и узурпаций власти, которыми столь богата римская история III , IV и V веков. На наш взгляд, огромное количество авантюристов, опирающихся исключительно на свой авторитет в войсках и право силы, стало главной причиной ослабления и деградации римской военно-политической системы. Теоретически считалось, что каждый новый правитель должен избираться сенатом. Но с самого начала эти выборы превратились в фикцию 33 . Непреложным фактом является то, что все императоры продолжали сохранять свои позиции только при лояльности армии. И именно армия назначала каждого последующего обладателя трона цезаря. Такое состояние дел явилось результатом неразрешимой дилеммы: армия должна быть достаточно сильна, чтобы защитить границы государства; но если она достаточно сильна, чтобы делать это, то, значит, она достаточно сильна, чтобы повернуть оружие против императора, как только один из авторитетных военачальников призовет к восстанию. Империя продолжала существовать благодаря армии, но парадокс заключался в том, что именно благодаря армии и её полководцам, империя не знала гражданского мира в течение очень многих лет. Из-за этой фатальной, все ослабляющей страну разобщенности, римляне претерпевали удручающие и постоянные неурядицы и несли огромные потери. Возникающая в таких ситуациях анархия возрастала, множилась и приводила к национальному параличу 34 . Например, в течение только одного периода продолжительностью в полтора столетия, перед воцарением Константина Великого, почти восемьдесят военачальников в столице и в других частях Империи объявлялись императорами. Только между 247 и 270 годами не менее тридцати человек провозглашались правителями.

В отличие от I века н.э., когда движущей силой военных переворотов становилась преторианская гвардия, располагавшаяся в Риме, в III – IV веках узурпаторы предпочитали опираться на провинциальные вооружённые формирования. Восстания вспыхивали по всей территории империи, как на западе, так и на востоке. На территории Западной Римской империи основными центрами сепаратизма были Британия и северо-западная Галлия (Арморика – современная Бретань). Британии часто были присущи многочисленные центробежные тенденции, а её северная часть была гораздо слабее интегрирована в римскую структуру, чем романизированные южные и юго-восточные территории острова. В кризисные моменты римской истории Британия неоднократно становилась плацдармом для претендентов на императорский престол или одним из очагов сепаратизма. В 192 году губернатор Британии Клодий Альбдин использовал британские легионы для борьбы за императорский престол против Септимия Севера. Впрочем, целью этой борьбы была исключительно личная выгода Клодия Альбина, а не интересы Британии. Более интересным примером самостоятельности Британии является восстание Караузия и Аллекта (287 – 296). В этот период мятежные императоры - узурпаторы попытались укрепить свою власть на территории Британии, превратив её в фактически независимую от Рима территорию. Но в условиях становления домината и временного усиления законной императорской власти Караузий и Аллект не имели шансов долго выстоять против римских войск.

В 383 - 388 годах Британия снова стала эпицентром восстания, потрясшего основы Римской империи. Его лидером стал полководец Магн Максим. О происхождении и начальной биографии Магна Максима сохранились отрывочные и противоречивые сведения. Зосим говорит о том, что Магн Максим был испанского происхождения (Zos . Hist . Nova , IV ,35). В Британию он попал в 368 году, сопровождая Феодосия Старшего в его карательном походе против варваров. Вероятно, там он познакомился с сыном Феодосия Старшего, будущим императором Феодосием I Великим. Зосим говорит прежде всего о психологических мотивах восстания Максима. По словам историка, Магн Максим завидовал своему сослуживцу, который добился императорской власти, в то время как судьба самого Магна Максима была гораздо более скромной (Zos . Hist . Nova , IV ,35). Между 368 и 383 году Магн Максим, вероятно, выполнял различные поручения, исходящие от императоров. Аммиан Марцеллин неоднократно упоминает имя Максим. Так, в период между 371 – 373 годами Максим был послан в Мавританию арестовать некоего Викентия, который был виновен в казнокрадстве (Amm . Marc . XXIX , 5, 5). В 377 году Максим по повелению императора Валента должен был следить за переправой готов через Дунай и провалил это задание (Amm . Marc . XXXI , 4, 9). Впрочем, совершенно не очевидно, что это был тот самый Магн Максим. Аммиан Марцеллин не даёт никакого упоминания о том, что Максим, посланный в Мавританию, Максим – безответственный офицер на Дунае и британский узурпатор – это одно и то же лицо. Ещё одно упоминание о Максиме есть в «Галльской хронике 452 года». В ней говорится, что в 381 году Максим победил вторгшиеся в римские владения в Британии племена пиктов и скоттов 35 . Из-за сухого стиля повествования в «Хронике» подробности этого события опущены, однако в данном случае не вызывает сомнений то, что варваров разгромил тот самый Магн Максим.

К 383 году на территории Римской империи было четыре законных императора. На западе власть делили император Грациан и его малолетний брат Валентиниан II . На востоке правил Феодосий Великий вместе с сыном Аркадием. Британия находилась в сфере влияния Грациана. Зосим пишет, что Грациан был непопулярен среди расквартированных в Британии солдат из-за его стремления нанимать на военную службу варварские отряды аланов в ущерб римским легионерам. Сам же Магн Максим пользовался уважением среди солдат. Историк и теолог V века Павел Орозий даёт такую характеристику узурпатору: « Муж деятельный, честный и достойный в принципе звания Августа, - если бы не добился его, нарушив клятву присяги, тираническим путём» (P . Orosius . Hist ., VII , 34, 9) . Итак, в 383 году римские легионы, расквартированные в Британии, взбунтовались и провозгласили Магна Максима императором. Орозий пишет, что Магн Максим был провозглашён императором « чуть ли не вопреки его желанию». Зосим же полагает, что Максим сам возбуждал в солдатах недовольство Грацианом, тем самым спровоцировав мятеж (Zos . Hist . Nova , IV ,35). Магн Максим не планировал ограничивать свою власть территорией Британии. Заручившись поддержкой британских легионов, узурпатор двинулся на континент. Максим с армией высадился в устье Рейна. Часть римских войск присоединилась к Максиму в Галлии, которая стала ареной боевых действий. Под Парижем столкновения с войсками Грациана (по словам Зосима, короткие и незначительные) продолжались 5 дней (Zos . Hist . Nova , IV ,35). Судьбу Грациана решила его мавританская конница, перешедшая на сторону Магна Максима. Поняв бесполезность сопротивления, Грациан обратился в бегство, направившись к Альпам. В погоню за ним Магн Максим отправил своего начальника конницы Андрагация. 25 августа 383 г. под Лугдунумом Грациан был настигнут и убит. После этого Магн Максим не стал развивать свой успех. Переход в Италию был опасным. Альпийские переходы стерегли верные Валентиниану II отряды, состоявшие из аланов и гуннов. Между Валентинианом и Максимом было заключено соглашение о разделе власти. Валентиниан признал Максима в качестве легитимного правителя в Галлии, Испании и Британии, взамен сохраняя власть над Италией и, возможно, Африкой. Восточная часть его владений, балканские провинции в Иллирике, фактически отошли под контроль императора Феодосия. Феодосий признал Магна Максима равным себе и даже возвёл в честь него статую в Александрии. Зосим обвиняет Феодосия в неискренности. Историк подозревает, что такой притворной лестью Феодосий хотел усыпить бдительность Магна Максима, сам же тем временем готовился к войне (Zos . Hist . Nova , IV ,37). Впрочем, до 387 года Феодосий не предпринимал никаких действий против Максима.

Магн Максим сделал столицей своих земель Августу Треверорум и правил в подвластных ему провинциях весьма эффективно. В Лондоне и Галлии чеканились монеты, собирались налоги, отбивались набеги варваров (преимущественно франков). Орозий заметил, что Максим, « устрашив свирепейшие германские племена одним лишь своим именем, взимал с них дань и налоги » (P . Orosius . Hist ., VII , 35, 3). Своего малолетнего сына Виктора Максим провозгласил императором-соправителем в ранге августа.

Однако Магн Максим сделал ошибку, вмешавшись в религиозную борьбу в Италии. Юный император Валентиниан под влиянием матери Юстины пытался поддержать арианство, вступив в прямой конфликт с епископом Амвросием Медиоланским. В этом споре Максим поддержал епископа Амвросия и традиционное католическое христианство. Летом 387 года он, нарушив соглашение о разделе власти, двинул войска в северную Италию. Причиной для смещения Валентиниана Максим озвучил как борьбу за веру отцов. Реальной же причиной, вероятнее всего был укрепившийся союз между Валентинианом и Феодосием. Политическая заинтересованность изгнанного Валентиниана и Феодосия друг в друге укрепилась в конце 387 года женитьбой Феодосия на Галле, сестре Валентиниана.

Магн Максим перешёл к решительным действиям. Вторгнувшись в Италию, он почти не встретил сопротивления. Римский сенат и народ признали нового императора Италии. Валентиниан бежал под защиту Феодосия в Фессалоники. Феодосий начал активные боевые действия против Максима. Как пишет Орозий, « превосходя его лишь верой своей, явно уступая ему в военной силе» . (P . Orosius . Hist VII , 35, 2). Магн Максим скрылся в хорошо укреплённом городе Аквилее, поручив оборону Италии Андрагацию. Андрагаций охранял альпийские проходы на север Италии, возвёл укрепления и занял все возможные места переправ через реки. Андрагаций решил совершить морской рейд, чтобы внезапно напасть на противника, но Феодосий воспользовался этим и без сопротивления преодолел Альпы, оставленные без должной защиты. Войска Максима оказались не готовы к прорыву. Преследуя их, солдаты Феодосия ворвались в хорошо укреплённый город Аквилею, где находился сам Максим. Его захватили прямо на троне и доставили за город к Феодосию, который приказал обезглавить узурпатора. Андрагаций, узнав о смерти Максима, бросился с корабля в море.

Для нас представляется интересным не сам факт восстания Магна Максима и его борьба за императорскую корону, но роль узурпатора в британской истории и оценка этой роли британскими авторами. Оценка Магна Максима в британских источниках противоречива. Самый ранний источник, автор VI века Гильда Премудрый изображает Максима бессовестным авантюристом, лишившим власти и жизни законных императоров. Кроме того, он оставил Британию беззащитной перед набегами племён скоттов и пиктов 36 . Беда Достопочтенный, хотя и называет Магна Максима тираном, однако относится к нему с некоторым сочувствием. Его оценка деятельности узурпатора напоминает характеристику Максима в труде Павла Орозия. Беда также называет Магна Максима « достойным титула августа, не предпочти он нарушить клятву верности ради тиранической власти » 37 . Но в глазах британских средневековых историков Магн Максим предстаёт последним значительным римским правителем острова. Несмотря на то, что после описываемых событий римская администрация просуществовала на острове ещё около 20 лет, авторы не называют других имён выдающихся римских наместников. Ход рассуждений Гильды Премудрого указывает на то, что именно авантюрное решение Магна Максима увести с острова легионы повлекло за собой бедствия для Британии и набеги варваров. Таким образом, фигура Магна Максима предстаёт в глазах христианских авторов пусть и отрицательной, но яркой и значительной в истории страны. В средневековой традиции Магн Максим был известен как Максен Вледиг, то есть Максен Король. Автор XII века Гальфрид Монмутский в своей «Истории королей Британии» называет Магна Максимином. Используя труды Гильды и Беды в качестве источника Гальфрид весьма вольно интерпретирует исторический материал, что свойственно для всей его книги. По Гальфриду, бритт Иоелин, был отцом Максимина, а сам Максимин стал римским сенатором благодаря родству по матери с римскими императорами. Король Британии Октавий выдал за него дочь и передал Максимину королевство. После этого он « возгордился из-за бесчисленного количества серебра и золота, что ни день к нему притекавших, и, подготовив множество кораблей, собрал всех боеспособных мужей Британии. Ему мало было королевства Британии, он рвался захватить также Галлию » 38 . Высадившись в Арморике и покорив её, он решил создать там «вторую Британию». Затем он покорил остальную Галлию и Германию. « Столицей своей империи он повелел считать город треверов и распалился таким гневом на двух императоров, Грациана и Валентиниана, что один был им умерщвлен, а другого он принудил бежать из Рима» 39 . Гальфрид перепутал императорские судьбы, в его труде убит был Валентиниан, а изгнан Грациан. В конце концов, Максимин был убит в Риме сторонниками Грациана.

Фигура Магна Максима до сих пор остаётся привлекательной и для современных авторов и не только для историков. Так, знаменитый писатель Редьярд Киплинг написал цикл из трёх рассказов: «Центурион Тринадцатого», «На великой стене» и «Крылатые шлемы», героями которых стали солдаты, служившие под началом Максима.

Глава 3. Конец римской власти в Британии.

Как бы ни оценивали раннесредневековые британские историки деятельность Магна Максима, нельзя сказать, что его авантюра привела к немедленному краху римской власти в Британии. На момент смерти последнего императора единой Римской империи Феодосия Великого и раздела Империи, границы государства (в том числе северо-западные) ещё удерживались римской военной силой. Даже в отдалённых провинциях римская социальная структура и римский образ жизни ещё сохранялся и не был уничтожен варварами. Престиж Римской империи ещё поддерживался как внутри её границ, так и за её пределами. Что касается Британии, то к 395 году остров, несмотря на варварские нашествия, восстания и авантюры второй половины IV века, оставался относительно стабильной и процветающей провинцией. Администрация провинции и армия сохраняли лояльность императорскому престолу. Культура и образ жизни жителей Британии уже были космополитичны, но римские традиции ещё были живы.

Ко времени смерти императора Гонория (423 год) Западная Римская империя раскололась на куски и больше не восстановилась 40 . В течение полувека после него императоры ещё удерживали формальную власть над некоторыми территориями, однако Рим уже был обречен. Британия же к моменту смерти Гонория навсегда перестала быть частью империи. Произошло это частично из-за общеимперских процессов, частично из-за ситуации в Британии на рубеже IV – V веков, и, разумеется, из-за внешней угрозы набегов варваров.

Итак, после раздела Римской империи в 395 году Британия оказалась в числе владений императора Гонория. А это означало, что фактически остров, как и прочие западные территории попал под влияние его регента Флавия Стилихона. Стилихон — весьма противоречивая фигура в римской истории. Историки изображают его или доблестным защитником Рима, или ловким интриганом и узурпатором. Британские историки отмечают противоречивость политики Стилихона по отношению к западным провинциям, в частности к Британии 41 . Вандал по происхождению, Стилихон сделал военную карьеру при императоре Феодосии. Знаком доверия со стороны Феодосия была женитьба Стилихона на приемной дочери императора – Серене. После смерти Феодосия, Стилихон стал реальным правителем Западной Римской империи. Своё влияние на юного императора Гонория он мотивировал тем, что якобы умирающий Феодосий поручил Стилихону заботу о своем младшем сыне (Zos . Hist. Nova, V,4) . Однако публично Феодосий никогда не объявлял об этом. Влияние Стилихона упрочилось после женитьбы Гонория на его дочери Марии.

Все регентство Стилихона проходило в непрерывных войнах с его врагами. Его мечтой было установить свой контроль над восточной частью империи, поэтому Стилихон вступил в конфронтацию с восточным императором Аркадием и его консулами Флавием Руфином и Евтропием 42 . На западе тоже находились люди, желающие бросить вызов Стилихону, например некий военачальник Гильдон, развернувший сепаратистское движение в Африке. Но главной заботой Стилихона была защита Рима от многочисленных варваров. В 405 году под Флоренцией Стилихон блестяще разбил войско под руководством вождя Радагайса, включавшее в себя представителей готов, вандалов, алеманов и других варварских племён. Самым ярким эпизодом регентства Стилихона стало его противостояние с вестготским вождём Аларихом. Стилихон то разбивал войско Алариха, то вынужден был уступать ему, то пытался наладить дипломатические отношения с Аларихом, то рассчитывал с помощью вождя вестготов укрепить своё влияние в восточной части империи. В конце концов, это противостояние сыграло роковую роль в судьбе как самого Стилихона, так и города Рима.

Роль Стилихона в истории Британии 1-го десятилетия V века противоречива и требует внимательного разбирательства. К сожалению, источники по этому периоду немногочисленны и крайне запутанны. Поэт Клавдий Клавдиан в своём панегирике на консульство Стилихона 400 года пишет о каких-то сражениях и победах над северными варварами. Впрочем, из-за напыщенного и цветистого языка стихотворения трудно понять, что же конкретно случилось в Британии. Прямая речь внутри отрывка принадлежит аллегорическому воплощению Британии.

«Каледонийским тогда покровенна Британия зверем,

Чьи испещренны ланиты железом, чей след заметает

Риза лазоревая, океанским бурунам подобна:

"То ж и меня, от племен соседственных гибнущу, - молвит, -

Оборонил Стилихон, когда всю Ивернию двигнул

Скотт, Тефии пловцом неприязненным гребни вспенивший.

Сделалось тщаньем его, что скоттических я не страшуся

Дротов, не трепещу пред пиктом, на всем я прибрежье

С ветром сомненным не жду издалека грядущего сакса".» (Claud. De cons. St.II, 247 – 256, пер . Р.Л. Шмаракова).

Из отрывка можно сделать вывод, что римские войска отразили какое-то морское нападение со стороны приплывших из Ибернии (Ирландии) скоттов, а также, судя по последней строке саксов. Под «каледонийским зверем» подразумеваются пикты, которые вторглись в Британию с севера по суше и, вероятно, тоже были разбиты.

Текст Клавдиана перекликается с трудом Гильды Премудрого. Гильда пишет о том, что, оставшись без защиты после авантюры Магна Максима, Британия подверглась нападению двух «ужасно свирепых» племён – пиктов с севера и скоттов с запада. Жители острова обратились за помощью в Рим, прося прислать военные силы и обещая подчиниться римскому владычеству. Римляне « не помня о прошлом зле » прислали на подмогу легион, который разгромил и изгнал варваров, после чего отправился домой, предварительно посоветовав местным жителям построить стену для защиты. Однако, по словам Гильды, « каковая [стена] тупым народом в отсутствии начальника была построена не столько из камней, сколько из дерна, и никакой пользы от нее не было» 43 . Воспользовавшись отъездом римлян, и никчемностью стены варвары вновь нападают на Британию. И опять местные жители зовут на помощь римлян. История повторяется, римляне вновь разбивают врагов. Любопытно, что на этот Гильда говорит о том, что римляне прибыли неожиданно. Однако после этого римляне вновь покидают остров. Гильда в качестве причины указывает то, что « римляне…ни под каким видом беспокоить себя столь трудоемкими экспедициями более не могут и из-за не воинственных бродячих воришек (здесь автор, вероятно, имеет в виду бриттов – прим. моё) римские знамена, такое и толикое войско, землей и морем изматывать» 44 . Как только римляне покинули Британию, варвары « увереннее, чем обычно, захватили у туземцев всю северную и крайнюю часть земли до самой стены » 45 . После этого, из-за бездарных действий защитников стены варвары прорывают оборону и занимают города внутри страны.

После прочтения текста Гильды возникает много вопросов. Почему римляне постоянно столь легкомысленно оставляют Британию без защиты, уводя свои войска? Сколько времени проходит между варварскими атаками? В каком году происходит последний уход римлян? Соотносится ли рассказ Гильды с событиями 409 года или речь идёт о каком-то другом варварском нашествии? Ведь хронологию событий по тексту Гильды определить очень трудно. Не является ли постоянный уход римлян свидетельством не побед, а поражений в столкновениях с варварами?

Попробуем восстановить ход событий. Итак, после после поражения Магна Максима и варварской атаки в 389 или 390 году, в Британию был направлен некий легион. Однако затем он был отозван. Воспользовавшись этим, варвары устроили набег, однако затем римляне неожиданно вернулись. С чем же был связан уход и неожиданное возвращение римлян? Существует предположение, что это связано с уже упоминавшимся африканским мятежом Гильдона 46 . Стилихон направил в Африку войско, однако Гильдон был предан собственными мавританскими солдатами, и его мятеж был быстро подавлен. Столь быстрое устранение конкурента позволило Стилихону заняться решением других проблем, в том числе отражением варварских атак в Британии.

Вполне возможно, что Стилихон планировал укрепиться в Британии. Об этом свидетельствует ремонт стены, упоминаемый Гильдой, а также некое усиление защиты южного побережья, туманно упомянутое Клавдианом: « на всем я прибрежье с ветром сомненным не жду издалека грядущего сакса ». Скорее всего, по приказу Стилихона была проведена очередная карательная операция против саксонских пиратов 47 .

Однако время для укрепления обороноспособности Британии было неподходящим. Около 401 или 402 года Стилихон вновь отзывает гарнизон со стены Адриана, как оказалось, навсегда. Возможно, отзыв войск предполагался как временная мера. Быть может, Стилихон рассчитывал, что варвары после сокрушительного поражения не рискнут вновь совершать свои грабительские набеги. В любом случае, Стилихон не оставил Британию совсем без защиты, он лишь увёл часть войск с северной границы. Самому же Стилихону войска были остро необходимы в Италии.

Осенью 401 года вождь вестготов Аларих, долгое время терроризировавший Грецию и Иллирию, оставил в покое Восточную империю и вторгся в Италию. Сметая робкое сопротивление, готы осадили фактическую столицу Западной Римской империи, которая на тот момент находилась уже не в Риме, а в Медиолане. Император Гонорий бежал в более укреплённую Равенну. Собрав все войска, какие было возможно собрать, привлекая в армию большое количество наёмников – франков, Стилихон разбил Алариха в двух сражениях: при Полленции и при Вероне. В 405 году, как уже было упомянуто, был разбит ещё один варварский вождь - Радагайс. На некоторое время военный престиж римской армии был восстановлен. Однако успехи римского оружия оказались кратковременными. 31 декабря 406 года варварские орды свевов, вандалов и аланов пересекли Рейн, разгромили отряды франкских наёмников, вторглись в Галлию и приступили к ужасающему разграблению провинции. Британия оказалась совершенно отрезанной от сферы влияния имперского правительства.

Впрочем, некоторые факты свидетельствуют о том, что Рим потерял контроль над Британией ещё раньше. Археологические данные свидетельствует, что в Британии не чеканились монеты со времён Магна Максима. Последние римские монеты, которые найдены на территории Британии, датируются 402 годом 48 . Можно сделать вывод, что римское население острова, пользующееся римскими монетами, было в начале V века совсем малочисленным. Это может свидетельствовать о том, что Стилихон всё-таки лишил Британию римских войск, отозвав не только войска со стены Адриана, но и большинство солдат из гарнизонов провинции. Возможно, однако, что отсутствие римских монет свидетельствует о том, что оборона Британии была поручена отрядам лояльных Риму варваров, с которыми расплачивались не деньгами, а провинциальными землями. Но наиболее вероятной является версия, что правительство Гонория, испытывающее крайний недостаток в деньгах и отчаянно нуждавшееся в средствах для оплаты войск, сражающихся с готами, а также на вероятность откупа от них в случае военных неудач, просто прекратило платить римским солдатам и гражданским чиновникам в Британии. Их недовольство могло быть главной причиной трёх переворотов в Британии в 406 – 407 годах.

Ситуация в Британии с каждым годом становилась всё более напряженной. Ирландские источники свидетельствуют о том, что около 405 года на южное побережье совершил ирландский верховный король Ниалл по прозвищу Девять Заложников 49 . Впрочем, фигура этого короля является полулегендарной. Тем не менее, система обороны южного побережья, которую пытался организовать Стилихон, оказалась неэффективной. Неурядицы в Италии, поражения римских войск, отсутствие денег, варварские вторжения в Галлию и Британия сделали ситуацию на северо-западе империи взрывоопасной. Наконец, в 406 году ситуация окончательно вышла из-под контроля Рима: в Британии произошёл очередной военный переворот.

Зосим в качестве главной причины мятежа солдат указывает страх британцев из-за варварского вторжения в конце 406 года, которые, по словам историка, « продвигались с кровопролитием и творили ужасы» (Zos . Hist . Nova , VI , 3, 1) . Но, возможно, мятежи и неурядицы в Британии начались ещё раньше. Сначала взбунтовавшиеся британские легионы провозгласили императором простого солдата Марка, но затем он их не устроил, и вскоре был убит. Следующим узурпатором стал Грациан. Он был представителем совсем другого класса, чем Марк. Грациан был представителем городской аристократии бриттского происхождения. Грациан продержался у власти немногим больше Марка. Через четыре месяца он был убит солдатами. Причиной недовольства солдат Грацианом было то, что британские легионеры хотели оставить Британию и пересечь пролив, чтобы защитить Галлию от нападения варваров, а Грациан отказал им в этом.

Не удовлетворившись командованием Грациана, британские легионы вскоре избрали себе гораздо более амбициозного правителя. Им оказался солдат по имени Константин. Происхождение его было низким, военной карьеры он также не сделал. Павел Орозий говорит, что он был избран исключительно из-за его имени, а не доблести или заслуг (P . Orosius . Hist ., VII , 40, 4). Британским солдатам понравилось, что он являлся тёзкой Константина Великого. Ведь Константин был провозглашён императором именно в Британии ровно за сто лет до описываемых событий, в 306 году! Британские легионеры надеялись, что, подобно своему знаменитому предшественнику, новый император захватит с их помощью римский престол и восстановит военный и политический престиж империи. Как видим, британские войска имели достаточно сил, чтобы оказать влияние на расстановку сил в северо-западных провинциях империи. Они не выпрашивали у центрального правительства войск для борьбы с варварами, наоборот, инициатива сражаться исходила от них.

Очередной британский узурпатор известен в истории под именем Константин III . К сожалению, о деяниях Константина нам известно только из источников враждебно относящихся к нему 50 . Источники не дают внятного описания мотивов и причин действий Константина III . Первым шагом узурпатора стало выполнение требований солдат. Константин покинул Британию и перевёз свои легионы в Галлии. Решение оставить остров можно трактовать по-разному. Первый мятеж и возвышение Марка может трактоваться как формальное отделение от Рима и создание отдельного государства в Британии. Однако если у Марка и Грациана могли возникнуть такие мысли (ведь огли возникнуть такие мысли (не случайнотдельного государства в Британии.

Покорение Британии римлянами.

Событием, повлиявшим на всю дальнейшую историю Великобритании, развитие английского языка и культуры, стало завоевание Великобритании римлянами в I в н.э. (далее речь будет идти о Британии – так римляне называли данные острова, причем первое время данное наименование звучало как «Бриттания» от «бритты»; название Великобритания стало широко применяться после объединения Англии и Шотландии в 1707 году).

Именно римлянам Великобритания обязана своим метафорическим названием «Альбион», который практически всегда сочетается с прилагательным «туманный» (по причине соответствующих погодных условий). Начав завоевание Британских островов с южной части современной Великобритании, древние римляне были поражены характерным белым цветом ее береговых скал, образованных меловыми породами (район современного английского города Дувр (Dover, Straight of Dover – Дуврский пролив или Па-де-Кале)). Именно по цвету скал римляне и дали название этой стране: Альбион восходит к латинскому слову albus ‘белый’.

В 55-54 гг. до н.э. армия римлян под командованием Юлия Цезаря высадилась на Британских островах. Данный поход не привел к покорению Британии, но к I в. н.э центральная и южная части о-ва Британия были завоеваны римлянами. Причинами завоевания Британии римлянами стали:

Ø разобщенность кельтов, их вражда между собой;

Ø военное преимущество римлян.

5. Последствия 350-летнего римского господства. Римское господство в Великобритании установилось более, чем на 300 лет (с I в. н.э. по 410 г. н.э.). Последствиями 350-летнего владычества римлян стали:

Ø приобщение жителей Британии к самой высокоразвитой культуре того времен культуре Рима;

Ø крещение Британии, ее переход от варварства к христианству;

Ø научно-технический прогресс;

Ø сильное влияние на формирование английского языка;

Ø знакомство с латинской письменностью.

Римляне принесли в Британию цивилизацию:

Ø установили в большей части страны закон и порядок;

Ø построили главные английские города (в т.ч. Лондон);

Ø проложили дороги и мосты;

Ø приобщили местное население к передовому для того времени сельскому хозяйству – Британия стала одним из центров Римской империи по выращиванию пшеницы.

Среди городов, основанных римлянами были

· Лондон (этимология: 1) место, принадлежащее человеку по имени Londinos (лат. ‘неистовый’), 2) восходит к латинскому Lond ‘дикое (т.е. заросшее лесом) место’ и 3) = Llyndid (в кельтский период) от двух слов кельтского происхождения Llyn ‘озеро’ и Dun ‘укрепление’; основан римлянами во главе с императором Клавдием в 43 г. н.э.; во II в. н.э. достиг расцвета и стал столицей, заменив в этом статусе Колчестер(Colchester) = лат. Camulodunum (Камулодун), Colonia Claudia Victricensis, который, как считается, дал название Камелоту (Camelot), легендарному рыцарскому замку короля Артура (King Arthur), в котором находился его Круглый стол и собирались рыцари; в настоящее время – город в английском графстве Эссекс, считается древнейшим городом на Британских островах; этимология: от имени старого короля Коля = Коэля = Койля (Old King Cole), который, согласно легенде, поднимал восстание против римлян, и древнеанглийского слова ceaster ‘римский город’ ← от лат. castrum ‘укрепленное место’);

· Бат (Bath от древнеанглийского bæð ‘греться в воде’ – город-курорт, известный своими целебными источниками; главный город графства Сомерсет, расположенный в 150 км от Лондона; создан римлянами, которые обнаружили в этом месте горячие источники, впервые как город, а не как форпост; римляне построили здесь бани, тогда город носил еще кельтское название, имя богини горячих источников Сулис .

· Кентербери (Canterbury (от дреавнеангл. Cantware-buruh ‘укрепленный город жителей графства Кент’ от древнеангл. Cant-ware ‘жители графства Кент’ и buruh ‘укрытие, укрепление’),латинское название Durovernum от латинского корня *duro- ‘город, обнесенный стеной’) – древний город на юго-востоке Англии, в графстве Кент, резиденция архиепископа Кентерберийского, примаса англиканской церкви (Anglican Church); основан римлянами, затем стал колыбелью английского христианства благодаря святому Августину, который создал Кентерберийский епископат в 597 году; известен своим готическим собором (Canterbury Cathedral ) и произведением английского поэта Джеффри Чосера «Кентерберийские рассказы» (написано, но не завершено, в конце XIV века на среднеанглийском языке; представляет собой сборник из 22 стихотворных и двух прозаических новелл, истории в которых рассказывают паломники, направляющиеся на поклонение мощам святого Томаса Беккета (Thomas Becket) в Кентербери; рассказчики относятся ко всем слоям средневекового английского общества (рыцарь, монах, священник, врач, мореход, купец, ткачиха, повар, йомен (yeoman , возможно, от древнеангл. *geaman ‘сельский житель’ – свободный мелкий землевладелец, самостоятельно занимающийся обработкой земли) и пр.), в рассказах отражены их индивидуальные черты и манеры; тематика – часто любовь и предательство, злоупотребления католической церкви;

· Йорк – один из красивейших городов Великобритании, в котором до сих пор сохранилась атмосфера средневековья; в 71 году н.э. римляне, завладев севером Британии, построили город, который назвали Эборакум и который вскоре стал столицей римской провинции Британия; впоследствии Йорк стал крупным экономическим центром Северной Англии и вплоть до индустриальной революции оставался вторым по своей значимости в стране, уступая только Лондону; город имеет богатое историческое и культурное наследие, является популярным туристическим центром; этимология: первое название Эборакум происходит, предположительно, от древнекельтского слова, обозначающего ‘место, где растут тисовые деревья’ (Yew-Tree Estate), потом англы называют его Эофорвик из-за созвучия с англо-саксонским словом эофор , обозначавшим дикого кабана, + вик ‘место’; в 866 г. племена датских викингов, захватившие город, стали называть его Йорвик на свой лад; современное написание слова York относится уже XIII веку.