Сентябрь. Начало века. Ныробка.
Снега колючие секут.
Стрельцами наспех яма вырыта –
Страдальца в яму волокут.
Закован в цепи трехпудовые –
Крутой указ не заменить.
Готовы стражники суровые
Расправу спешно учинить.
Не зрили ныробцы от века,
Хоть жили – души на излом,
Чтоб молодого человека
В могилу мерзлую живьем.
Совсем не татя полупьяного,
Что порешил людей зазря,
А дядю – самого Романова,
Руси грядущего царя.
Стрельцами узник сброшен в яму –
Им душу водкой не согреть.
С годами здесь крестами храму
На мир неправедный смотреть.
И богомольцы, и калики
Тянуться долго будут в храм,
Чтоб горьким ликом, тяжким ликом
Припасть к священным кандалам.
Но прежде узник в муках сгинет,
Над ним ссутулятся леса.
Господь очами глушь окинет –
И содрогнутся небеса.

События, описанные пермским поэтом Федором Востриковым, произошли 400 лет назад в глухой деревушке Ныробке , затерявшейся среди уральской тайги на севере Чердынского уезда. Хитрый и коварный Борис Годунов видел в боярах Романовых своих соперников и решил избавиться от них. По ложному обвинению Романовы были сосланы в отдаленные уголки. Один из братьев, Михаил Никитич Романов , и был доставлен в Ныроб.

Эти трагические события, происшедшие в 1601 году, определили дальнейшую судьбу Ныробки и оставили неизгладимый след в истории нашего края.

В своей работе мы попытались выяснить, каким образом события 400-летней давности дошли до нас, как они отразились в духовной жизни местного населения, в истории Ныроба и Чердынского края, что из ныробских святынь было утрачено безвозвратно и что сохранилось до сегодняшнего дня, что делается для того, чтобы передать сохранившиеся ценности последующим поколениям.

Источниками для нашей работы послужили произведения художественной литературы, исторические и краеведческие очерки исследователей Чердынского края, материалы архива Чердынского краеведческого музея, публикации в местной печати, собственные наблюдения.

История ныробского узника такова.

В сентябре 1601 года жители глухой северной деревушки Ныробки были напуганы криками, доносившимися из леса. Вскоре на тропе показался возок, который тащили лошади, увязая в болоте. Возок сопровождали верховые. Весь этот поезд остановился на краю деревни. Начальник стражи приказал стрельцам копать яму, а ныробских крестьян заставил рубить деревья и готовить из них плахи. Когда яма была готова, открыли возок, и оттуда вышел богатырь, закованный в цепи. Услышав, что яма приготовлена для него, он в ярости схватил возок и отшвырнул его на десять шагов. Стражники сбросили боярина в яму и закрыли ее сверху плахами.

Целый год томился узник в этой темнице. Сердобольные ныробцы, слыша его стоны и молитвы, сочувствовали ему. Они научили своих детей тайком от стражи носить страдальцу пищу. Играя на окраине, ребятишки, как будто случайно, подбегали к яме и бросали в отверстие хлеб и полые стебли растений с квасом, подкармливая таким образом узника. Но однажды стражник, прохаживаясь по лугу, заметил, что дети спустили что-то в подземелье. Он схватил их и выведал, что дети носили боярину пищу по приказу своих отцов. Шестерых ныробцев схватили и отправили под караулом в Москву.

Просидев в яме год, Михаил Никитич скончался. После прихода к власти Романовых, тело Михаила Никитича извлекли из могилы. Оно предстало нетленным, лишь один перст земля взяла. Боярина похоронили в Москве, а ныробские крестьяне вернулись домой, но не все – один из них не выдержал пыток и умер. С приходом на престол Романовых ныробцы получили обельную грамоту в благодарность за сочувствие и сострадание к узнику, который приходился дядей новому царю. А ныробские места были объявлены святыми.

В таком виде предание о ныробском узнике , передававшееся ныробцами от поколения к поколению, записал в 1817 году известный русский путешественник, историк, литератор Василий Николаевич Берх. Он трижды побывал в Ныробе, увлеченный рассказами 105-летнего старца Максима Денисовича Пономарева. Именно от него Берх и услышал рассказ о Романове и опубликовал его в своей книге «Путешествие в города Чердынь и Соликамск для изыскания древностей». Сравнивая описание событий в изложении Берха с другими источниками, мы пришли к выводу, что именно Берх положил начало теме ныробского узника в литературе. К этой теме обращались многие исследователи и писатели, среди них и наши земляки – ныробские священники Григорий Попов, Евфимий Попов, Василий Попов, Иван Попов, краевед и публицист Николай Петрович Белдыцкий, писатель Леонид Южанинов и другие.

В духовной жизни наших предков почитание ныробского узника не было лишь проявлением верноподданических чувств. Не только ныробцы, но и тысячи людей, приходивших ежегодно в Ныроб, твердо верили в святость страдальца, и почитали святыми все места, связанные с пребыванием Романова здесь. Один из исследователей истории Ныроба, А.Хребтов в 1906 году писал: «Это, кажется, единственное место в России, где так свято чтится предание былого».

Поселок Ныроб. В этом сквере находится яма "ныробского узника"

«Бесспорно, главной достопримечательностью Ныроба является та яма , в которой страдал и скончался Михаил Никитич, - утверждает Николай Петрович Белдыцкий в очерке «Ныробский узник». – Невидная и бедная, она влечет к себе сердца простых людей, и тысячи богомольцев ежегодно входят с чувством благоговения под ее своды и спускаются в ту ужасную яму, где томился ныробский узник».

Каменная часовня над ямой не сохранилась: в 1930-е годы она была разрушена. Из литературных и документальных источников известно, что она была возведена над ямой узника вместо старой деревянной по указу Екатерины Второй в 1793 году. Надпись на часовне гласила, что построена она «тщанием и коштом здешней волости крестьян, а усердием и старанием крестьянина Максима Пономарева», того самого старца, которого Берх назвал «ходячим памятником всех ныробских преданий».

С историей ныробского узника связано еще одно замечательное событие – это чудесное явление иконы Николая Чудотворца . Предание рассказывает, что купцы, возвращаясь с Печоры, остановились отдохнуть неподалеку от Ныроба и увидели на пне икону. В то время церкви в Ныробе еще не было, и купцы увезли икону в Чердынь . Но на следующее утро икона снова была на этом пне. Ее снова увезли, но икона снова вернулась. И тогда решили ныробцы: быть в Ныробе храму. Предание относит чудесное явление иконы к 1613 году, к началу царствования Романовых. По указу царя в Ныробе была построена церковь, которую назвали Никольской. А в начале XVIII века здесь сформировался каменный архитектурный ансамбль, подобного которому нет во всем Чердынском крае. Посреди села на возвышенности и сейчас стоят две церкви. Но нет между ними колокольни (она разобрана в 1934 году). И Богоявленская церковь утратила купол. Разрушена и усыпальница Романова, которая находилась внутри церкви. Никольская церковь, самая древняя в этом ансамбле, построенная в 1704 году, теперь снова служит верующим.

Явленная икона Николая Чудотворца хранилась в Никольской церкви. Предание рассказывает, что как зеницу ока берегли ныробцы свою святыню. Во время пожаров или вражеских набегов они спасали в первую очередь икону, укрывая ее в лесу. И на том месте забил родник, который назвали Никольским . Вода в нем обладает целебными свойствами. Каждый год в Николин день к роднику совершался крестный ход, и сейчас эта традиция возродилась.

Святой Никольский родник в Ныробе

На протяжении трех веков тысячи людей со всех концов Руси шли в Ныроб, чтоб поклониться явленной иконе. С нее была написана копия, которую называли чудотворной иконой. Обе, по мнению верующих, обладали чудодейственной силой. Чудотворную икону в день Прокопия Устюжского носили в Чердынь, а раз в три года – в Соликамск, за полторы сотни верст. Это был великий праздник для всех жителей Чердынского и Соликамского уездов. Со слезами на глазах встречали они крестный ход, восклицая: «И еще господь сподобил нас дождать отца Николая!»

В 1930-е годы, когда обе церкви были закрыты, исчезли обе иконы – и явленная, и чудотворная. Никто не знает, где находятся они сейчас. Не хочется верить, что они утрачены безвозвратно.

Самой святой реликвией Чердынской земли на протяжении четырех веков являются цепи Михаила Романова – те самые оковы весом в 3 пуда, в которых он был доставлен в Ныробку и в которых закончил свой век. Более трех столетий эти цепи с любовью оберегали ныробцы, почитали их святыми и верили в их чудодейственную силу. Они хранились рядом с усыпальницей Романова в Богоявленской церкви. Каждый приходящий сюда старался прикоснуться к ним. Больные надевали их на себя и получали исцеление. Теперь они хранятся в Чердынском краеведческом музее и по-прежнему являются предметом поклонения верующих. Но еще в XIX веке некоторые исследователи выразили сомнение в подлинности оков. Это мнение бытует до сих пор.

Цепи Михаила Романова в Ныробе. Фото С.М. Прокудина-Горского , начало ХХ века

Мы, сопоставив различные источники, можем утверждать, что эти цепи – настоящие, а не подложные, но они не в полном составе. Мы выяснили, что еще в начале XIX века некто В.Н.Прокофьев, занимавший видное место в Чердыни, получил предписание снять копию с оков. Для этого потребовалось привезти цепи в Чердынь. Получилось так, что одна ножная цепь не вернулась в Ныроб, а осталась в коллекции Прокофьева. Его единственная дочь Елизавета Васильевна вышла замуж за С.Я.Коновалова, служившего в Чердыни городничим, и унаследовала всю коллекцию старинных вещей своего отца. С.Я.Коновалов, тоже большой любитель старины, заказал своему кузнецу изготовить копию цепей. Дочь Коноваловых вышла замуж за П.В.Белдыцкого и получила в наследство коллекцию отца. Позднее подлинная ножная цепь перешла в семью Голубцовых, землевладельцев из Красноуфимска , а сейчас находится в Красноуфимском музее. Копия же, изготовленная по заказу Коновалова, была подарена писателю В.Казанцеву в Екатеринбург, а сын Казанцева передал ее в музей Уральского общества любителей естествознания. В 1911 году по просьбе пермского губернатора В.Лопухина была произведена экспертиза, показавшая, что оковы, которые хранятся в Ныробе, являются подлинными, а те, что поступили в музей УОЛЕ , изготовлены после 1840 года. Таким образом, мнение о подложности цепей оказалось несправедливым.

Изучив многочисленные источники, мы пришли к выводу, что ныробские события оставили глубокий след в истории нашего края, в духовной жизни многих поколений. Наши предки бережно хранили каждую крупицу памяти о ныробском узнике, верили в святость страдальца, почитали святыми места, связанные с его пребыванием здесь.

В XX веке эти традиции были забыты, многие памятники разрушены. Но пришло время возрождения, возвращения к истокам. В сентябре 2001 года в Ныробе прошли юбилейные торжества, собравшие сотни людей. К этому событию готовились долго. Ныробские древности снова стали предметом заботы и внимания. Преобразилась Никольская церковь, перестроена часовня на Никольском роднике, отремонтирована ограда сквера вокруг ямы узника, а над ямой сооружен павильон – смотровая площадка, откуда можно спуститься в темницу. Как и в давние времена, в Ныроб снова потянулись люди, чтоб прикоснуться к святым местам, прикоснуться к прошлому.

Взметнется болью неизбывною
Цепей железных скорбный звон.
Угаснет он над звездной пропастью,
Чтобы теперь, спустя века,
Жестокой былью, древней повестью
В речные влиться берега,
Спеть под дугою колокольчиком,
Растаять облаком вдали,
Никольским трепетным источником
Пробиться к нам из-под земли…

Этими стихами нашей чердынской поэтессы Светланы Володиной я хочу закончить свой рассказ и пригласить вас в наш древний Чердынский край.

Роман Юрьевич Захарьин-Юрьев

Роман Юрьевич Захарьев-Юрьев (умер 1543 г.).

Окольничий, был воеводой в походе 1531 г. Имел несколько сыновей и дочь Анастасию, ставшую в 1547 г. женой царя Иоанна IV Васильевича Грозного. С этого времени начинается возвышение рода Захарьиных. Никита Романович Захарьин-Романов (ум. 1587) - дед первого царя из дома Романовых Михаила Фёдоровича, боярин (1562 г.), участник шведского похода 1551 г., активный участник Ливонской войны. После смерти царя Иоанна IV Грозного, как ближайший родственник - дядя царя Фёдора Иоанновича, возглавил регентский совет (до конца 1584 г.). Принял монашество с имением Нифонта.

Федор Никитич Романов

Фёдор Никитич Романов (1553-1633 гг.).

В иночестве Филарет, русский политический деятель, патриарх (1619 г.), отец первого царя из династии Романовых.

Михаил III Федорович

Михаил III Фёдорович (12.07.1596 - 13.02.1645).

Первый русский царь из династии Романовых (правил с 24 марта 1613 года), был избран на царствование Земским собором 21 февраля (3 марта) 1613 года, что закрывало период Смутного времени. Сын боярина Федора Никитича Романова (впоследствии - Патриарха Московского Филарета) и боярыни Ксении Ивановны Романовой (урождённой Шестовой). Приходился двоюродным племянником последнему русскому царю из московской ветви династии Рюриковичей, Фёдору I Иоанновичу.

Михаил Федорович вместе с родителями подвергся опале при Борисе Годунове и в июне 1601 г., был сослан с тётками на Белоозеро, где жил до конца 1602 г. В 1603 г., был перевезён в г. Клин Костромской губернии. При Лжедмитрии I жил с матерью в Ростове, с 1608 г., в звании стольника. Находился пленником у поляков в осаждённом русскими Кремле.

Несильный как личность и слабый здоровьем, Михаил Фёдорович не мог самостоятельно управлять государством, первоначально им руководили мать - инокиня Марфа - и её родственники Салтыковы, затем с 1619 по 1633 отец - патриарх Филарет.

В феврале 1617 г., был заключён мирный договор России со Швецией. В 1618 г., было заключено Деулинское перемирие с Польшей. В 1621 г., Михаил Фёдорович издал “Устав ратных дел”, в 1628 г., устроил первый на Руси Ницинский (Туринского уезда Тобольской губернии). В 1629 г., был заключён трудовой договор с Францией. В 1632 г., Михаил Фёдорович возобновил войну с Польшей и имел успех, в 1632 г., образовал приказ Сбора ратных и достаточных людей.

В 1634 г., была закончена война с Польшей. В 1637 г., указал клеймить преступников и не казнить беременных преступниц до истечения шести недель после родов.

Был установлен 10-летний срок сыска беглых крестьян. Было увеличено количество приказов, возросло число дьяков и их значение. Велось интенсивное строительство засечных черт против крымских татар. Происходило дальнейшее освоение Сибири.

Царь Михаил был женат дважды:

• 1) на княжне Марии Владимировне Долгорукой;
• 2) на Евдокии Лукьяновне Стрешневой.

От первого брака детей не было, а от второго было 3 сына, в том числе будущий царь Алексей и семеро дочерей.

(Пермский край), где вскоре умер.

Михаил Никитич Романов, родился около г. в Москве - стольник и окольничий ; третий сын Никиты Романовича Романова-Юрьева (ок. -) и второй жены его, Евдокии Александровны, урожденной княжны Горбатой (ум. ).

В июне г., лишенный звания, был сослан в Ныроб, Чердынского уезда, куда привезен зимой этого года, в кибитке, под присмотром пристава Романа Андреева Тушина и в сопровождении шести человек стражи. Прибывшие из Москвы стрельцы заточили Романова в сруб, опущенный в земляную яму. Доведенный до изнеможения, к весне 1602 года (по некоторым источникам, к августу) он скончался. Прозван в народе «ныробский мученик»

Энциклопедичный YouTube

1 / 2

Первый Романов и его отец.

Патр. Филарет (1619-33)

Субтитры

Ранние годы

Детские годы Михаил Никитич провел в усадьбе на Варварке, в Китай-городе, где позже воспитывался родоначальник царской династии Михаил Федорович Романов . Михаил Никитич подрастал и укреплялся в вере. С детства он выделялся добродетельным нравом и красивым, богатырским телосложением. Продолжая традицию своего рода, Михаил Никитич Романов поступил на службу к государю, а в г. ему был пожалован государственный чин - окольничего (чин ниже боярского). Борис Годунов , вступивший в том же г. на царский престол, поначалу с почтением относился к детям Никиты Романовича, тем более что боярин на смертном одре именно ему поручил заботу о своих детях, и Годунов дал «клятву к великому боярину иметь о его чадех соблюдение». Первые два года правления Борис Годунов был очень милостивым царём.

Но со временем (по версии некоторых историков, из-за опасений роста политического влияния Романовых) его отношение к роду Романовых изменилось. Особенно опасным Годунову представлялся добрый и благочестивый Михаил Никитич. Он казался соперником, от которого необходимо было избавиться.

Ссылка и смерть

В июне г. Борис Годунов приказал устроить боярский суд над Романовыми . Братьев Романовых (их было пятеро) обвинили в колдовстве.
Так все пять братьев попали под государственную немилость. Старшего брата Фёдора Никитича царь приказал постричь в Сийском монастыре в монахи под именем Филарета и приставил к нему пристава со строгим наказом следить за каждым шагом опального и доносить царю о каждом его слове. Жену Фёдора Никитича также постригли в монахини под именем Марфы, сослали в Заозерье и разлучили с детьми. С остальными братьями Борис Годунов расправился гораздо суровее: Василия и Ивана он приказал сослать в Пелым, Александра - на берега Белого моря, а Михаил Никитича царь сослал в деревеньку Ныробку, которая в 1601 г. числилась на территории «Верхнего» стана Чердынского (иначе Пермского) уезда и была крайним северным русским посёлком этих мест. Дальше шли дикие инородцы, объединявшиеся в понятиях русских словом Югра.
В то время леса Чердынского края служили приютом для диких кочевников - остяков, вогул, бывших ранее полными хозяевами края. Ныробцы имели постоянное с ними общение и образ их жизни не мог многим разниться от образа жизни дикарей. И жизнь эта была сурова и преисполнена всевозможных лишений. Тяжелы климатические условия этого дальнего края и требуют большой приспособляемости от человека. Зимние морозы здесь доходят до сорока градусов, а лето слишком коротко, по большей части дождливо, с холодными росистыми, туманными ночами. Только привычные да обтерпевшиеся люди могли существовать в таких условиях.
По преданию, по пути в Ныробку опальный боярин останавливался в деревне на берегу реки Яйва , которая с тех пор носит имя Романово . В Ныробке для помещения изгнанника ничего не было приготовлено, и Тушин распорядился выкопать землянку на том месте, где они остановились. Погода была ненастная, снег валил хлопьями, шесть сторожей принялись копать глубокую яму, и Михаил Никитич, выйдя из кибитки, смотрел на их работу. Он был высокого роста и обладал такой силой, что в порыве горести и ожесточения схватил стоявшую около него кибитку и отбросил её от себя шагов на десять, тогда как шесть сторожей едва могли сдвинуть её с места. Вырыли яму, накрыли её бревнами, вкопали глубоко на дно ямы бревно, верхний конец которого прикрепили к бревнам перекрытия. Для воздуха и подачи пищи оставили отверстие в 20 сантиметров. К столбу приковали боярина за пояс, за ноги и за руки. Цепи были из толстых железных колец: страдалец мог сесть и лечь, но не ходить. Весили эти кандалы почти три пуда (50 килограммов). Стражники, которых деревенское безлюдье угнетало, надеялись на быструю смерть узника. Поэтому паек, состоящий из хлеба и воды, постоянно урезали, а скоро вообще перестали давать ему пищу. Но, питая сострадание к узнику, местные жители подкармливали его, давая своим детям подбрасывать ему трубочки ягеля с молоком, закупоренные хлебными катышками. За помощь узнику пятеро ныробских крестьян были сосланы в Казань, где провели в тюрьме шесть лет. Один из них, не выдержав пыток, скончался.
Проведя около года в тесной, затхлой яме, Михаил Никитич скончался. По одной из версий, он был удушен охранниками, которым надоело ждать его смерти. В позднем Ныробском письменном сказании указано: «…и погребен был у церкви Николая Чудотворца, подле алтарь на северной стороне, и где тело его лежало - построена была церковь, и в ней гробница покрыта сукном и крест вышит» . В 1606 г. его тело было перевезено в Москву и с почетом погребено в Новоспасском монастыре, где вскоре были похоронены три его брата - Александр, Василий и Иоанн. Над местом захоронения своих дядей царь Михаил Федорович построил храм в честь Знамения Божией Матери - родовой святыни Романовых. А на месте первого погребения Михаила Никитича был воздвигнут храм во имя Богоявления Господня.

Михаил Никитич Романов: Жизнь за царя (16 век)

Во второй половине сентября на Урале чтят память местного святого великомученика Михаила Никитича Романова, в 1601 году подвергнутого умерщвлению по указу Бориса Годунова в деревеньке Ныробке Чердынского уезда. Таким образом судьба древнего уральского поселения (первое упоминание встречается в летописях 1579 года) переплелась с судьбой рода Романовых за десяток лет до их восхождения на русский престол и за 100 лет до образования Пермской губернии.

Ныробский узник

Сегодня уже нет никаких сомнений в том, что не было бы в России знаменитого Ныроблага, не было бы и самого Ныроба, если однажды в эти края не сослали бы опутанного трёхпудовыми цепями (50 килограммов) боярина Михаила Никитича Романова.

Борис Годунов видел в братьях Романовых прямую угрозу его царствованию и решил избавиться от них, отправив по разным ссылкам. Дальше всех он отослал Михаила Никитича. Ныробка считалась последним пределом земли Русской. За ней - только непроходимые болота и леса с дикими племенами вогулов и татар.

Приставу Роману Тушину, возглавлявшему охрану арестанта, было велено возвращаться в Москву лишь по смерти Романова.

Между тем условия, в которых предлагалось обретаться служивым, оказались отчаянными. Шесть чёрных, низких избёнок, с никогда не моющимися полами, тараканами и дырами в потолках вместо дымоходов. О самих жителях и говорить нечего: дикари - они и есть дикари, со скотиной вместе живут.

По заранее задуманному плану стрельцы тут же, у края деревни, выкопали яму: 2×2×1,5 метра. Не снимая цепей с двухметрового красавца богатыря Романова, сбросили его туда. Яму покрыли толстым горбылём, сверху засыпали землёй, оставив сбоку лишь крохотное отверстие, через которое время от времени кидали узнику хлеб. О том, кого закрыли в яме, жителям знать было не положено.

Царские милости

Из грамоты царя Михаила Романова чердынскому воеводе Бутурлину от 15 ноября 1621 года: «И как прислан был с Москвы от царя Бориса (Годунова) боярин Михаил Никитич Романов, и в том Ныробском погосте сидел в тюрьме, и того же погоста крестьяне к Михаилу Никитичу тайно подносили всякий съестной припас, и на тот припас доводил того же погоста крестьянин, и по его доводу пристав Роман Тушин писал царю Борису, и Борис де велел того погоста взять в Казань пять человек, и те крестьяне пытками разными пытаны, и с пытки один в Казани умер…» .

Первым Романовым стал Фёдор Никитич - брат боярина Михаила Никитича. Эту фамилию он образовал от имени деда Романа, отца Анастасии - жены Ивана IV, благодаря которой их род унаследовал престол.

Лишившись на несколько лет своих мужиков, ныробские бабы и дети только и живы были молитвами к своему святому заступнику. Многие часы несчастные проводили перед его могилой, а в 1602 году соорудили часовенку на месте его прижизненного заточения. Цепи же мученика хранили как зеницу ока.

В 1606 году, по воцарении на русском троне Лжедмитрия, прах Михаила Никитича был перевезён в Москву и с почестями захоронен в усыпальнице Романовых. Причём тело, по уверению свидётелей, было «ничем невредимо, только от руки, от перста некоторый член земля взяла ». Это ли не вернейшее свидётельство святости? Ещё истовее начали молиться ныробцы. Каждый в деревеньке чувствовал: для них началась новая эра, Бог послал им чудо и милость свою через святого мученика.

Через год после того как в Москву увезли останки Михаила Никитича, в Ныробку вернулись мужики. Покалеченные, исхудавшие, но исполненные веры в собственную избранность. В Ныробе были уверены, что возвращение их - дело святого мученика. И вера продолжала творить чудеса.

Чудесные храмы

В 1613 году, проезжая мимо Ныробки, чердынские купцы увидели великолепную икону Николая Чудотворца, стоявшую на пенечке рядом с Якшинским трактом. Купцы отвезли её в Чердынь и установили в одном из своих храмов. Однако икона исчезла, чтобы вновь возникнуть на пенечке возле Ныробки.

И тут все поняли - чудо. И покатилась весть об этом до самой Москвы, до древнего кремля, прямо к новому правителю Руси, родному племяннику Михаила Никитича - Михаилу Фёдоровичу Романову. И потрясённый 16-летний царь ниспослал на Ныробку свои милости.

Первый деревянный храм святителя Николая был воздвигнут здесь за счёт царской казны . Михаил Фёдорович отправил в Ныроб все необходимоё для службы, а также двух священников, назначив им оклады. Кроме этого, наделил ныробцев обельной грамотой, освобождавшей их от всех податей «дабы людишки бы не разбегались, а молились бы за прославление царского дома».

В 1705 году на месте сгоравших одна за другой деревянных церквей в Ныробе построили первый каменный храм святителя Николая. Внутри собор украшали картины из Апокалипсиса, а вверху, под самым куполом, в каменных стенах были выдавлены кресты, что считалось очень необычным, равно как и фреска святого Христофора с собачьей головой - покровителя охотников.

Легенда гласит, что храм этот возводили непонятно откуда явившиеся люди. А все, что они строили за день, ночью уходило под землю. И вдруг в один из дней храм вышел из-под земли весь, во всем своём ослепительном великолепии. Строители же, наоборот, тут же сквозь землю провалились.

В 1736 году на месте бывшей могилы Михаила Никитича была отстроена Богоявленская церковь. Скромная внешне, она поражала внутренним величием и, в отличие от неотапливаемой Никольской церкви, считалась зимней.

Место, где когда-то был закопан боярин Михаил Романов, находилось за левым клиросом собора. Здесь, в нише храма, стояла гробница с покрывалом Михаила Никитича, сверху нависал балдахин. Рядом на помосте хранились оковы ныробского мученика. Тысячи и тысячи богомольцев, устремившихся в Ныроб, держали эти оковы во время богослужений, передавали друг другу, а у кого хватало силы, надевали на свои плечи.

В те годы собственное население Ныроба увеличилось разве что на два-три двора (100-200 человек), поэтому количество паломников потрясало.

Люди исцелялись, целуя оковы, припадая к чудотворной иконе святителя Николая (той самой, с пенька), находящейся здесь же, на особом аналое. В церкви хранился и список с образа, считаясь также чудотворным. Явленная икона постоянно пребывала в ныробском храме, список же ежегодно в священные праздники носили по окрестным сёлам и даже в Чердынь (столицу Перми Великой ).

К началу 20-го века Ныроб, которому, как считалось, покровительствовали Романовы , стал волостным центром, имел множество крепких изб, а также специально отстроенные дома для приёма постоянно бывающих тут богомольцев.

Северные торжества

21 февраля 1913 года Россия праздновала 300-летие царствующего дома Романовых. Проходили торжества и в далёком Ныробе. К юбилею в посёлке негде было развернуться от тысяч паломников. Несметное количество венков приносилось к Богоявленской церкви. Зачитывалось множество грамот и телеграмм - весь русский Север славословил, кланялся и чтил память «местного святого великомученика Михаила Никитича Романова».

- Это было грандиозное событие , - рассказывает главный хранитель Чердынского краеведческого музея Ирина Копытова . - Совместными усилиями уральских заводов вокруг ямы Михаила Никитича была создана превосходная ограда. По её верху шли двуглавые орлы, украшена она была текстами, царскими портретами, керамическими виньетками. Интересно, что разные детали изготавливались на разных заводах, а затем собирались в Ныробе. Над самой ямой высилась великолепная часовня.

Ограда и часовня были освящены архиепископом Андроником, тем самым, которого в 1918 году заживо закопали большевики и которого уже в наше время причислили к лику святых. Была воссоздана часть кремлёвской стены, устроена яркая иллюминация. Въезжая в Ныроб, представители пермской губернской депутации видели богато украшенные портреты всех русских царей - Романовых.

Над местом страданий ныробско-го мученика была совершена панихида с провозглашением вечной памяти всем царям, императорам, императрицам и великим князьям из дома Романовых, а также патриарху Филарету и инокине Марфе (матери царя Михаила Фёдоровича Романова).

Паломникам раздавались бесплатные обеды, а также брошюры историка Верхнека-мья Николая Белдыцкого «Ныробский узник» с подробным описанием трагедии Михаила Никитича. Хор монахинь Иоанно-Богословского монастыря исполнял оперу «Жизнь за царя », написанную учителем соседнего с Ныробом села Искор Петром Поляковым. Председатель Чердынского уездного съезда Грамбов прочитал своё стихотворение, в котором были такие строки:

«Он слышал брань стрельцов суровых.

Не видел света и людей,

В оковах сидя трехпудовых,

Он в яме угасал своей…» .

Это было величественное и одновременно трогательное событие, не навязанное извне, а нашедшее живой отклик в душах самих верующих. Невозможно передать словами всю красоту и силу того момента. После торжеств в Москву была послана всеподданнейшая телеграмма с коленопреклоненной мольбой «о канонизации, причислению к лику святых мученика Михаила Никитича, боярина Романова ».

Вагонные беседы

Прошло три года. 17 апреля 1916 года Николай Александрович Ордовский-Танаевский, бывший управляющий казённой палатой Пермской губернии и особый радетель в пользу канонизации Михаила Никитича, а ныне губернатор города Тобольска ехал по приглашению императрицы в Царское Село. К нему обратился попутчик - офицер жандармерии:

«- Если не секрет, по какому делу вызваны? - Еду просить от лица населения Тобольской губернии осчастливить губернию и меня, как губернатора, присутствием на канонизации нового святителя, митрополита Иоанна (Максимовича), Тобольского и всея Сибири чудотворца и принять гостеприимство у меня в доме. Попутно напомнить о намеченной с 1913 года канонизации святого чудотворца, мученика болярина Михаила Никитича Романова, замученного в лихолетье в деревушке Ныробке Пермской губернии, родного дяди царя Михаила Феодоровича Романова.

- Как странно! Нигде не читал ни о первом, ни о втором. Ваше превосходительство, но ведь это - первый мученик из царственного дома Романовых?…» , - так позже описал эту беседу в своих дневниках белый эмигрант, ярый сторонник монархии Ордовский-Танаевский.

- Врач Попов в своих записках от 1926 года упоминает большую набожность местного населения Ныроба , - говорит Ирина Копытова. - «Эти люди жили с Богом». Мужчины кланялись женщинам. На улицах все без исключения здоровались друг с другом. Заходили в дом - кланялись иконам, крестились. За стол без молитвы не садились. Заканчивали принимать пищу - благодарили Бога. «Бог напитал - никто не видал ».

Вообще, сама жизнь Ныроба дореволюционных времён и начала 20-го века заслуживает отдельного подробного описания, - продолжает Ирина Николаевна. - Невозможно не упомянуть, что в Ныробе отбывал ссылку маршал Советского Союза Ворошилов, а венчался он во Введенской церкви, в деревне Камгорт, которая стоит и поныне, но без маковок и заколоченная. Весьма примечательные ссыльные жили в Ныробе и после революции, например владелец фаянсовых заводов Кузнецов. Княгиня Нарышкина стала здесь популярной модисткой. Местные девушки с удовольствием у неё обшивались. А вот гофмейстер царского двора от такого поворота судьбы, наоборот, сломался, заболел и полностью дезориентировался. За ним ухаживала жена бывшего ныробского пристава. Вплоть до 1980-х годов жила в Ныробе дама благородного происхождения, чье имя тщательно скрывалось, но тем не менее её знанием восьми иностранных языков пользовался весь уезд.

При царе Михаиле Федоровиче останки Бориса Годунова , а также его жены, сына Фёдора и дочери Ксении перезахоронили в Троицком монастыре около Успенского собора. Над ними выстроили усыпальницу.

Вообще, до 30-х годов в Ныробе была очень располагающая, добрая атмосфера. А потом всё рухнуло. В романовском парке стали устраивать танцы офицеры Ш-320 (управление Ныроблага, прямого московского подчинения), романовская часовня была разбита в осколки и раскидана, царские портреты и надписи с ограды выдраны и растоптаны. Места вокруг Ныроба и сам Ныроб утонули в лагерях строгого и особого режима.

Ныроб сегодня

Более 20 лет прошло с момента падения советского строя, но в самом Ныробе с тех пор мало что изменилось. Всё то же уныние, всё тот же дикий развал и бросающаяся в глаза колючая проволока с вышками лагерной охраны. Население Ныроба сегодня учитывается вместе с охранниками колоний и их осуждёнными. Ничего, по большому счету, не сделано для возвращения в Ныроб его святынь.

Немалым потрясением стало для автора этих строк и посещение - царской» ямы. Ещё в прошлом году её украшала металлическая часовня-беседка проекта Г.Л. Кацко (возведена в 2001 году), а сейчас яма голо зияет посреди пустыря. Ирина Копытова сокрушается, что после того, как было принято решение о воссоздании часовни над ямой Романова, прежнее сооружение тут же демонтировали, перевезли в Чердынь, и теперь оно стоит рядом с плитой, где выгравированы имена чердынских благодетелей.

Странно, не правда ли? Если учесть, что яма-темница Михаила Никитича медленно разрушается и напоминает уже больше неудачный фундамент обвалившегося строения, нежели место, куда можно водить экскурсии, а ведь сюда каждое лето продолжают приезжать люди. И куда делись те кирпичи, которые должны были остаться от закладки новой часовни? Эту закладку ещё в прошлом году торжественно, перед телекамерами, произвели местные чиновники.

Впрочем, «романовская идея » в Пермском крае продолжает носиться в воздухе. Как стало известно, в Ныробе создана комиссия по организации празднования 400-летия дома Романовых. Ирина Копытова сказала, что уже начат сбор документов для канонизации ныробского узника, планируется-таки к 2013 году восстановить часовню над его ямой-темницей. Жаль только, что на вопрос, будет ли вновь отстроена Богоявленская церковь и вернутся ли на место её святыни, Ирина Николаевна ответила отрицательно: цепи мученика теперь хранятся в Чердын-ском краеведческом музее, чудотворная икона святителя Николая утрачена в годы советской власти, а в самом здании бывшей церкви уютно разместился банк. Открывшийся же года три назад Никольский храм (как нам сообщили, восстанавливали его рабочие из ближнего зарубежья) посещают преимущественно экскурсионные группы. Всё это не вселяет никакого оптимизма.

Это место называют краем земли. Здесь нет ни океана, ни пропасти, но это край – на многие десятки километров севернее нет ничего, кроме заброшенных деревень и тюремных лагерей. Ныроб словно затерян в этой бушующей суровой тайге, в сугробах выше человеческого роста, в лае дворовых собак… Когда-то здесь было всего 6 дворов. Жили люди в таких же суровых условиях, когда зимние морозы доходили до сорока градусов, и терпели еще большие лишения. Мы можем себе представить, как это было, потому что оказались в этих глухих краях со съемочной группой телеканала «Союз» именно зимой, когда на холоде лопались детали оборудования, когда мороз не просто щипал, а колол лицо, а в доме, где пришлось заночевать, даже после того, как его протопили, в емкостях не растаяла вода…

Поселок на краю земли так и остался бы навсегда затерянным в тайге, если бы не события 1601-го года, печально прославившие Ныроб. О них нам рассказал иеромонах Варсонофий, настоятель Свято-Никольского храма в поселке Ныроб Пермского края.

Наш северный край обладает тремя святынями. Первая – это место мученического заточения Михаила Никитича Романова – яма, в которой он пробыл почти год. Из истории мы знаем, что в Смутные времена, в 1600-ые годы – время безвластия, очень ярой была борьба за царский престол. Лидером, жестоким человеком, который выделялся особой ревностью в этой борьбе, был Борис Годунов. По законам царского престолонаследия он не имел права быть русским царем, потому что был сыном перекрещенца, татарина Мурзы-Четы. И когда его поставили на голосование в боярской думе, в народе появились большие возмущения: что, у русских людей нет достойного человека, который мог бы возглавить государство?..

И тут народ стал кричать: «Романовых, Романовых поставить!» Братья Романовы были выдающимися молодыми людьми своего времени. Считалось, что многие боярские дети не знали даже грамоты, а братья Романовы знали по три иностранных языка. Работая на полях, в лесах, они всегда были вместе с людьми. Не только работали, но и бывали на гуляньях с народом. Романовы пользовались большим авторитетом в народной молве, и люди хотели, чтобы именно они взошли на престол.

Мы знаем, что после смерти Иоанна Грозного наследниками остались два его сына. Один из них, Федор Иоаннович, был очень набожным, скромным, не проявлявшим ни малейшего рвения в государственных делах. Поэтому были даны ему пять регентов, одним из которых был Борис Годунов, захвативший впоследствии лидерство в этом регентстве. Умный Борис Годунов сумел забрать смиренного царя в свои руки и стать полным правителем России во всё царствование Феодора.

Через некоторое время Федор Иоаннович умирает – для Годунова открылся путь к престолу. Но на пути – малолетний Дмитрий Иоаннович Романов. По приказу Бориса Годунова этого маленького семилетнего мальчика зарезали как бы в припадке падучей болезни. И, вроде бы, теперь путь свободен. Но тут появились братья Романовы. И Годунов, сделав одну подлость – зарезав малолетнего ребенка ради царского престола, не гнушается второй подлостью – убрать всех пятерых братьев Романовых с пути к престолу.

Агенты Бориса Годунова уговорили ключника, чтоб тот подбросил на склад к боярам Романовым ядовитые коренья. И тут, как в современном детективе, внезапная проверка: что у вас в складах хранится? Обнаружили эти коренья, завели уголовное дело о том, что бояре Романовы решили извести и отравить Бориса Годунова. Поэтому всех пятерых братьев Романовых осудили и сослали в самые северные области, в самые необжитые районы, которые существовали в то время. Двоих братьев отправили в Пелым – в монастырь, одного загубили в бане, запарили.

Третий из братьев Романовых, Михаил Никитич, по приговору царского суда был сослан для заточения в деревню Ныробка. Дальше Ныроба уже не было цивилизованных форм поселения, были только дикие племена, недобитые орды татаро-монголов, дикие племена северных народов: вогулы, ханты, манси – их в народе называли югра – люди, которые находились в полудиком состоянии.

Михаила Романова привезли сюда в конце сентября. Уже шел снег. Зачитали указ, что за попытку отравить царя Бориса Годунова он приговаривается к заточению в яме. Прямо при нем выкопали яму – два метра шириной и длиной и полтора метра высотой. А из описаний Михаила Никитича Романова мы знаем, что он был за два метра ростом. Поэтому вкопали столб, и к этому столбу приковали узника цепью, то есть, находясь в яме, он вокруг столба ползал на четвереньках, и не имел даже возможности встать прямо…

Яму забросали бревнами и оставили только маленькое окошечко для того, чтобы подавать ему есть, пить и щепочки-дрова для отопления этой холодной ямы. Воеводе Тушину дан был приказ: чем быстрее Романов в яме умрет, тем быстрее тот вернется в Москву. Поэтому стражи сначала его кормили – из сострадания, чувства жалости, а потом, когда началась зима, они сами стали мерзнуть, живя в ветхих, прогнивших крестьянских избах. От холода не помогали даже крепкие спиртные напитки, которые московский воевода со своими солдатами покупали у крестьян.

Вскоре им надоело здесь жить, поэтому они решили перестать кормить Михаила Никитича. Однажды Тушин, придя к бражнику крестьянину, сетовал: что такое – мы уже не кормим его два месяца, а он все живет и живет. После чего этот бражник предал всех жителей Ныроба. Он сказал, что Михаила Никитича Романова подкармливают крестьянские ребятишки, которые бегают и бросают в яму хлеб, пеканы, налив молока и залепив с одной стороны мякишем. Тушин спрятался за пригорок и, видя, что дети выбегают и направляются к яме, он стал внимательно наблюдать за ними. Дети, играя вокруг ямы, начали бросать в яму кусочки хлеба, пеканы. Он выскочил из своего укрытия, подбежал, схватил ребят за шиворот, привел к родителям и сказал, что их дети помогают государственному преступнику. «Откуда у вас было это повеление? Из Москвы?» – допытывался Тушин. «Нет, это дети сами, просто из чувства сострадания к узнику», ¬¬– отвечали родители. Команда Тушина, не поверив этому, отправила этих коренных жителей Ныроба в Казань на дыбу, чтобы выпытать, кто и откуда приказал им давать пищу Михаилу Романову для продления жизни.

Через три года ныробчане вернулись. Но не все: одного на дыбе забили насмерть, трое остальных пришли нравственными и физическими калеками… Потом, когда Михаил Федорович Романов узнал эту историю о помощи местных жителей Михаилу Никитичу, он издал указ о том, что ныробские крестьяне в знак благодарности за помощь его дяде, Михаилу Никитичу Романову, за поддержание его жизни, освобождаются от земельного налога пожизненно. Но потом пришли другие цари, и Екатерина II отменила этот указ.

Когда ребятишки перестали помогать Михаилу Никитичу, он все-таки продолжал жить: этому способствовал его богатырский организм, молодость. После очередной попойки нерадивые московские воеводы решили: да сколько мы можем здесь находиться?! Они гурьбой подошли к яме, разбросали бревна, и сам Тушин спрыгнул в эту яму. Через несколько минут он вылез из ямы весь раскрасневшийся, запыхавшийся, и объявил, что боярин скончался.

В честь страданий Михаила Никитича Романова эта яма здесь до сих пор существует. Она находится посреди поселка Старый Ныроб.

Никольская церковь в Ныробе. Фотография С.М. Прокудина-Горского, 1913 г. Редкий по красоте ансамбль двух церквей дополнялся еще высокой четырехъярусной восьмигранной колокольней на низком четверике. Колокольня была разобрана в 1934 г.

Вторая наша святыня – это место упокоения Михаила Никитича Романова, которое находится в Богоявленском храме. Когда его задушили, то сразу же похоронили, и воеводы уже к вечеру уехали в Москву. В дальнейшие смутные времена, в период междуцарствия, когда стали появляться Лжедмитрии, каждый старался выделиться среди когорты претендентов на престол, показать свое внимание ко все опальным Романовым. Лжедмитрий Гришка Отрепьев вспомнил о Михаиле Никитиче Романове. В 1605 году по его приказу в Ныроб приехала экспедиция, которая эксгумировала тело Михаила Никитича. Гроб был извлечен из земли, перевезен в Москву и захоронен в родовой усыпальнице Романовых в Новоспасском монастыре. Самое главное, что открылось тогда – тело боярина, пролежавшее в земле 5 лет, оставалось абсолютно нетленным, что говорит о святости человека, ведь мы знаем, что от обыкновенного человека через три года остается только один скелет.

И третья наша святыня – это явленная икона Николая Чудотворца. Казалось бы, разнородные события: Михаил Никитич Романов, место его страдальческого подвига, место упокоения и икона Николая Чудотворца – что может между ними быть общего? Но вспомним, в каком году эта икона явилась. Икона святителя явилась в 1613 году – в год воцарения династии Романовых. Так что наш северный край является своего рода памятником становления нашей русской государственности.

А история явления иконы Николая Чудотворца такая. Дорога, по которой едут из Чердыни в Ныроб, раньше называлась Бухонин волок, она шла на Печоры. На этой дороге проходил товарообмен между югом и севером: с юга везли на север овощи, фрукты, сладости, пряности, а с севера – пушнину, рыбу, дичь. Поэтому Чердынь процветала, как большой купеческий центр.

Однажды чердынские купцы, возвращаясь с Печор с богатым товаром, проезжая мимо Ныроба, возле кладбища, увидели, что рядом с дорогой стоит пень. А от дороги до пня лежит снег, абсолютно не тронутый, девственный снег. На пне стоит икона, а перед иконой горит свеча. Купцы стоят и думают, как же можно было дойти до пня по снегу и поставить свечу, не оставив следов? Долго думали и решили увезти икону в чердынский монастырь к монахам. Взяли икону, увезли в монастырь. Братия с молитвой приняли икону Николая Чудотворца, поставили ее в храме. Утром просыпаются, приходят на службу – иконы нет. А потом через некоторое время слышат весть из Ныроба, что какая-то икона появилась, стоит на пне. Они думают, поедем, посмотрим, что за икона. Приехали и изумились, узнав свою пропавшую икону. Снова взяли ее с собой в чердынский монастырь. Так три раза ее возили, и три раза икона возвращалась на свое место – на пенечек. Потому решили, если она постоянно является здесь, значит, нужно построить для нее храм.

На месте могилы Михаила Никитича Романова построили храм Николая Чудотворца. Три раза его строили, и все три раза он горел. Потом решили, что Бог подает знак, что строить там деревянный храм уже не нужно. Тогда в 1705 году возвели это величественное здание.

Существует такая легенда, что Свято-Никольский храм построили не люди. Приехали на подряд неизвестно откуда взявшиеся мастера, договорились с подрядчиком построить храм. Ни с кем из местных жителей они не общались, строили очень быстро, добросовестно. То, что построили они за день, на ночь таинственным образом уходило под землю. На следующий день они приходят, видят, что постройка на уровне с землей, и начинают строить снова. Сколько они за день построят – метр, два – на ночь снова уходит под землю. А когда главки, луковицы уже были завершены, храм этот весь «вышел» из-под земли. Наступило время расплаты с подрядчиками, но внезапно строители исчезли, не взяв плату за совершенную работу. Многие говорили, что это работали ангелы…

Никольская церковь в Ныробе в наши дни

Удивительны святыни на краю земли. Их история уходит вглубь веков, переплетается с легендами и в то же время с самыми страшными событиями в истории России, свидетелями которой были эти святые места – глухая деревня Ныробка и окружающая её безмолвная тайга.

Рассказ иеромонаха Варсонофия записала Елена Рысева

От редакции: Вполне возможно, что не со всеми приведенными в рассказе сведениями согласятся профессиональные историки. И, тем не менее, мы постарались донести до читателя речь нашего собеседника со всей ее самобытностью. Иеромонах Варсонофий говорит не только об истории – он говорит и о выборе, перед которым может оказаться каждый человек: о выборе между милосердием и жестокостью, равнодушием и состраданием, жертвенностью и своекорыстием, подлостью и благородством. Эти вопросы показались нам главными в рассказе священника – на них мы и хотим обратить внимание читателя.