Бой в японском море 1945 22 августа. Курильская десантная операция

17 августа 1945 года около 5 утра корабли с десантом выдвинулись из Авачинской бухты в сторону острова Шумшу . К счастью, в это время стояла туманная, дождливая погода, но море при этом оставалось спокойным. Видимость не превышала 30-40 метров, а иногда и того меньше. Это позволило скрытно приблизиться к острову, но создавало и некоторые неудобства нашему каравану, так как военные и гражданские моряки не имели опыта совместного хождения.

В 4 часа 20 минут 18 августа под покровом тумана началась высадка десанта первого броска. Передовой отряд почти закончил переправляться на берег, но тут произошло непредвиденное: кто-то принял беспорядочную стрельбу японцев за организованное сопротивление и решил поддержать десантников. Заговорил крупнокалиберный пулемет. Его поддержала корабельная артиллерия. С первых же минут десантирования стало ясно, что авиации Тихоокеанского флота не удалось нанести серьезные повреждения береговым оборонительным сооружениям. На огонь корабельной артиллерии также рассчитывать не приходилось. Почти все рации, по которым корректировщики должны были направлять огонь корабельных батарей утратили работоспособность из-за попадания воды. В результате орудия кораблей работали практически вслепую .

Привлеченные нашим огнем японцы включили прожекторы и открыли ураганный огонь по десантным судам.

Выбравшись на сушу, майор Шутов возглавил действия передового отряда. Вражеские орудия, пулеметы, минометы, расположенные на мысах Кокутан и Котомари, и на полузатопленном танкере «Мариуполь», вели непрерывный перекрестный обстрел нашего десанта. По приказу капитана 1-го ранга Пономарева артиллерия наших судов открыла огонь на подавление огневых точек противника. Командиры главных орудий минного заградителя «Охотск» отличились точным прицельным огнем, который вывел из строя японские орудия на «Мариуполе». Старшина 1-й статьи Павел Громов и старшина 2-й статьи Кузьма Шабалов были представлены к награждению орденом Красного Знамени, старшина 2-й статьи Василий Куликов — орденом Отечественной войны 1 степени.

Серьезные потери понес и флот . Под обстрелом японской артиллерии на многих судах вспыхнули пожары. Морякам приходилось выполнять боевую задачу по доставке на берег десантников и спасать суда от затопления. Одно из десантных судов (ДС-2) потеряло плавучесть и управление. Младший лейтенант технической службы Б.С.Галочкин в полной темноте машинного отделения сумел, используя запасные аккумуляторы, включить пять дизелей, насос для откачки воды и наладить рулевое управление. Моряки поставили дымовую завесу и под ее прикрытием отвели судно в безопасное место. Там их заметил вражеский летчик и попытался уничтожить, но был сбит из корабельного зенитного орудия. После этого экипаж отвел судно в Петропавловск на судоверфь, за ночь с помощью рабочих верфи отремонтировал судно, и на следующий день оно вернулось в район боевых действий. За самоотверженность и мужество в бою лейтенант Евгений Матвеевич Кашинцев и младший техник-лейтенант Владимир Семенович Галочкин были награждены орденами Красного Знамени, старшины 2-й статьи Владимир Дмитриевич Смирнов и Константин Андреевич Числов — орденами Красной Звезды.

В общей сложности при высадке десанта были потеряны четыре десантных судна и сторожевой катер. Еще восемь десантных судов получили серьезные повреждения.

Но, не смотря на все сложности, десантники первой волны продвинулись к доминирующим высотам острова с отметками 165 и 171. Высоты, как наиболее важные в стратегическом отношении, были прикрыты сетью долговременных огневых точек. После неудачных попыток десантников забросать ДОТы гранатами, в ротах были созданы специальные саперно-штурмовые группы, которые и уничтожили огневые точки противника. Не обошлось при штурме и без русской смекалки. Выполняя приказ командира уничтожить огневую точку, мешавшую бойцам продвинуться вперед, пулеметчик-пограничник младший сержант С.Е.Карев обнаружил ДЗОТ, из которого вели огонь японцы, но гранат у него не осталось. Тогда сержант осторожно подкатил поближе к ДЗОТу несколько больших камней и завалил ими амбразуру. Японский пулемет замолчал. Десантники рванулись вперед.

Спустя час к острову подошли корабли с основными силами десанта.

Японское командование тем временем старалось вырвать инициативу из рук десантников . С этой целью противник начал переброску резервных войск с острова Парамушир. В середине дня японские части перешли в атаку со стороны юго-западных склонов высоты 171. Но полковник Артюшин зорко следил за передвижением противника и уверенно управлял войсками. Увидев перемещение японских войск, он направил в помощь десантникам майора Шутова роту поддержки. По приказу майора рота заняла дорогу, по которой должны были двигаться японские войска. Попав под неожиданный перекрестный огонь солдаты и офицеры противника не оказали серьезного сопротивления и вскоре были разбиты.

Майор Петр Шутов был трижды ранен в бою, но продолжал оставаться в строю и руководить боем. С тяжелыми ранениями его доставили в госпиталь. Врачам удалось спасти ему жизнь. Майор Шутов был представлен к званию Героя Советского Союза.

Последней надеждой японского командования были танки . В бой были брошены два батальона пехоты при поддержке 18 танков. Японское командование рассчитывало, что советские десантники не устоят перед таким ударом. Им было известно, что в наших частях нет артиллерии. Полковник Артюшин собрал все имеющиеся противотанковые ружья. Бойцы с противотанковыми ружьями должны были прикрыть наши фланги, а два стрелковых батальона наносили удар по флангам японцев. Генералу Гнечко на время Курильской операции были подчинены все наши силы в этом районе: Петропавловская военно-морская база, 128-я авиационная дивизия, 60-й Камчатский морпогранотряд. Действия всех соединений четко координировались. Как только японские танки пошли в атаку, полковник Артюшин попросил огневой поддержки корабельной артиллерии и артиллерии мыса Лопатка.

Массированным залпом артиллеристы поставили огневую завесу и отсекли танки от японской пехоты. В то же время по японским кораблям, перебрасывавшим подкрепление с острова Парамушир на Шумшу, нанесла бомбовый удар наша авиация. Когда японские танки пошли в атаку, они были встречены дружным огнем из всех видов оружия .

В отражении японской танковой атаки смелость и находчивость проявили старшие лейтенанты Анатолий Копысов и Михаил Выборнов. Забравшись в подбитый японский танк, они использовали его как удобную бронированную огневую точку и наблюдательный пункт. За героизм и находчивость Анатолий Копысов был награжден орденом Красной Звезды, а Михаил Выборонов — медалью «За отвагу».

В отражении танковой атаки особо отличился офицер управления 101-й стрелковой дивизии старший лейтенант Степан Савушкин. Он возглавил группу бойцов и повел их в атаку, метким броском связки гранат подбил японский танк. Затем повел матросов и пограничников в рукопашную схватку, в результате которой противник был отброшен с занятого им рубежа. В атаке получил ранение и скончался от ран. Посмертно старшему лейтенанту Степану Савушкину было присвоено звание Героя Советского Союза.

Ожесточенные бои за вершины 165 и 171 продолжались весь день . Высоты неоднократно переходили из рук в руки, но к вечеру сопротивление противника было окончательно сломлено.

К 19 августу десант удерживал плацдарм глубиной до 6 километров и по фронту около 4 километров.

К этому же времени, используя рыбацкие суда, на Шумшу были доставлены тяжелые орудия и другая техника, после переброски которой соотношение сил сместилось в сторону советских войск.

Командование японских войск было уверено в неприступности оборонительных сооружений на острове Шумшу. Падение их обороны в течение нескольких дней перед сравнительно малочисленными силами Камчатского гарнизона без танков и войсковой артиллерии произвело ошеломляющий эффект. Однако командование японских войск не хотело признавать свое поражение, затягивало переговоры о капитуляции, организовывало провокации. Утром 19 августа по радио передали сообщение о безоговорочной капитуляции японских войск. Над японскими позициями, противостоящими нашим пограничникам, появился белый флаг, вслед за тем поднялись в полный рост трое военных и стали размахивать флагом. Навстречу им с нашей стороны вышли два бойца. Когда они приблизились к японским позициям, по ним открыли огонь . Наши пограничники погибли. В ответ наши войска поднялись в атаку. Японцы понесли значительные потери. На другом участке фронта тоже появились японские парламентеры, встретились с нашими представителями, но не имели никаких официальных документов на право вести переговоры. В 9 утра 19 августа командующий японскими войсками на Курильских островах генерал-лейтенант Цуцуми Фусаки направил командиру морских пехотинцев парламентера с предложением начать переговоры о капитуляции. Советскую сторону на встрече представлял генерал-майор П.И.Дьяков, японскую сторону — генерал-майор Сузино Ивао, имевший должным образом оформленные полномочия на подписание условий о капитуляции. Японский генерал всячески затягивал переговоры , делал вид, что плохо понимает переводчика. Глава японских парламентеров стал объяснять, что не может лично принять окончательное решение и должен согласовать свой ответ и получить дополнительные инструкции от своего командующего генерал-лейтенанта Цуцуми Фусаки. Чтобы прекратить эту явную игру в непонимание, генерал Дьяков предупредил японского представителя, что в случае отказа подписать капитуляцию, по японским позициям будет открыт огонь из всех видов оружия при поддержке бомбардировщиков. После этого заявления генерал Сузино Ивао, наконец, согласился.

В 18:00 того же дня был подписан акт о безоговорочной капитуляции 91-й пехотной дивизии, оборонявшей острова Шумшу, Парамушир и Онекотан.

Но, как это случалось неоднократно, выполнять положения уже подписанных документов согласились не все японские гарнизоны. 20 августа караван наших судов, проходивший через Второй Курильский пролив, неожиданно был подвергнут огню японских береговых батарей. В ответ на это наша авиация нанесла массированный удар по всем островам северной Курильской гряды, а также базам Катаока и Касивабара.

Одновременно советский десант, находившийся на Шумшу, перешел в наступление и отбросил японские части на 5-6 километров вглубь острова.

После такой провокации советское командование решило взять небольшую паузу и усилить нашу группировку на Шумшу. В течение следующих двух дней на остров было переброшено два пехотных полка.

Последовавший на провокацию во Втором Курильском проливе ответ, а также переброска дополнительных советских сил подействовали отрезвляюще на японские части, не пожелавшие сдаваться . Примерно в полдень 22 августа гарнизон Шумшу начал складывать оружие.

Начиная с 23 августа 1945 года, силы Тихоокеанского флота и Северной тихоокеанской флотилии начали высадку десантов и на другие острова Курильской гряды.

27 августа был занят Итуруп, 1 сентября — Кунашир. К 4 сентября были заняты все острова южной Курильской гряды.

На этом Курильская десантная операция была победоносно завершена.

За две недели боев, не имея значимого численного превосходства, Вооруженные силы СССР смогли провести во многом уникальную операцию. В Курильских десантах был воплощен весь боевой опыт, полученный нашими войсками за 4 года войны с Третьим Рейхом. В полной мере в ходе кампании проявился высочайший уровень взаимодействия между различными родами войск, а также умение действовать на незнакомой и хорошо укрепленной местности. Прорыв обороны на Шумшу во многом походил на прорыв немецко-финской обороны на Карельском перешейке или оборонительных линий в Прибалтике.

За время кампании было пленено свыше 50 000 японских солдат и офицеров, в том числе 4 генерала. Быстрая высадка десанта на острова южной части Курильской гряды позволила сорвать замыслы американского командования , желавшего вопреки договоренностям, достигнутым в Потсдаме, включить их в свою зону оккупации.

Главным итогом Курильской десантной операции стала возможность советским кораблям спокойно выходить из Охотского моря в Тихий океан, что значительно усилило влияние нашей страны в регионе.

После капитуляции гитлеровской Германии оставался очаг второй мировой войны в азиатско-тихоокеанском регионе, где в качестве страны-агрессора выступала Япония. Несмотря на потерю своего главного союзника в Европе, японские милитаристы не собирались складывать оружие.

С мая 1945 года по Транссибирской магистрали днем и ночью на восток один за другим мчались эшелоны с войсками и боевой техникой. 8 августа 1945 года нарком иностранных дел СССР В.М. Молотов передал заявление японскому правительству о том, что Советский Союз присоединяется к Потсдамской декларации и, приняв предложения союзников включиться в борьбу с агрессором, с 9 августа будет считать себя в состоянии войны с Японией. Вторая мировая война вступила в свой заключительный этап.

В ночь на 9 августа войска трех фронтов - Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных перешли границу с Маньчжурией и Кореей. Они наносили согласованные удары, рассчитанные на расчленение и уничтожение главных сил Квантунской армии. Со стороны Японского моря их поддерживал Тихоокеанский флот.

Одновременно с наступлением в Маньжурии советские войска развернули боевые действия на Курильских островах.

17.2. Десантные операции на Курильских островах.

Успех стратегического наступления советских войск в Маньчжурии и на Сахалине создал благоприятную ситуацию для занятия Курильских островов.

Замысел советского командования на Дальнем Востоке предусматривал действия на островах архипелага с двух направлений. С севера - силами Камчатского оборонительного района (КОР) планировалось занять острова Шумшу, Парамушир и далее до Урупа включительно. Затем, после освобождения Южного Сахалина, корабли СТОФ должны были обеспечить высадку частей 87-го стрелкового корпуса на островах Итуруп, Кунашир, Шикотан и других, относящихся к Малой Курильской гряде.

15 августа командир КОР генерал-майор А.Р. Гнечко получил распоряжение о подготовке немедленной операции. Руководство высадкой десанта возлагалось на командира Петропавловской военно-морской базы (ПВМБ) капитана 1-го ранга Д.Г. Пономарева, а десантом - на командира 101-й стрелковой дивизии генерал-майора П.И. Дьякова.

Времени на разработку детального плана отводилось крайне мало. К тому же штаб КОР располагал очень фрагментарными сведениями об укреплениях и силах японцев на северных островах Большой Курильской гряды, где они имели мощную систему противодесантной обороны. В частности, о. Шумшу представлял собой почти неприступную крепость. Здесь японцы успели возвести 34 дота, 24 дзота и отрыли до 40 километров противотанковых рвов. Были оборудованы подземные убежища для японского гарнизона, состоявшего из шести пехотных батальонов. Они имели на вооружении 275 пулеметов, 98 орудий и 77 танков.

По законам военного искусства для взятия укрепленных позиций наступающие должны иметь как минимум трехкратное превосходство в силах. Но здесь было все наоборот. Японские войска на Шумшу и Парамушире насчитывали 23 тысячи человек, а советский десант всего 8,8 тысяч. В советской Ставке, несомненно, понимали недостаточность сил для такой крупномасштабной операции как Курильская. Но на решение о ее безотлагательном проведении оказывал воздействие ряд военно-политических факторов.

Во-первых, после объявления Японией 14 августа безоговорочной капитуляции СССР все еще не владел территорией, которая должна была отойти к нему по Ялтинскому соглашению. Во-вторых, в Москве опасались, что США могут сами пойти на оккупацию Курильских островов, ибо к ним почти вплотную подходила разграничительная линия боевых операций против Японии советских войск и армии союзников.

Основания у подобного недоверия действительно были. Дело в том, что 16 августа 1945 года президент Г. Трумэн на пресс-конференции заявил, что Япония не будет разделена на зоны оккупации как Германия, а целиком будет под американским контролем. 18 августа в послании И.В. Сталину он потребовал предоставить США авиационные базы на Курильских островах. В тот же день на заседании специальной комиссии палаты представителей США было выдвинуто требование создать на Курильских островах американские военно-морские базы. Москва отклонила эти требования, по сути означавшие ревизию союзнических договоренностей. Поэтому медлить с проведением операции на островах было нельзя.

Практически за сутки в Петропавловке-Камчатском была сформирована довольно разношерстная флотилия для переброски войск морем, включавшая 14 транспортов, 16 десантных судов и катера. Отряд огневой поддержки составляли минный заградитель «Охотск», сторожевые корабли «Дзержинский» и «Киров», а также несколько тральщиков. На рассвете 17 августа корабли оставили Авачинскую губу и взяли курс на Курильские острова. Для высадки десанта на Шумшу им предстояло за сутки преодолеть 170 миль. Столь длительных океанских переходов советским десантам в годы второй мировой войны совершать не доводилось.

Плотный туман окутывал негостеприимные курильские берега. Но за его пеленой в 4 часа 30 минут 18 августа передовой отряд десантников смог незамеченным высадиться в северо-восточной части Шумшу и захватить небольшой плацдарм.

Японцы, видимо, не ожидали дерзкой ночной атаки и в панике разбегались. Но стоило десантникам двинуться в глубь острова, как их встретил прицельный огонь орудий и пулеметов с позиций замаскированных по склонам высот. Когда под прикрытием танков японская пехота пошла в контратаку, на помощь десантникам пришла артиллерия кораблей и батареи на мысе Лопатка. Потеряв до 15 танков и множество солдат, противник отступил.

В 6 часов 30 минут началась высадка основных сил десанта. Однако замысел советского командования был раскрыт и японская артиллерия повела шквальный огонь по десантным баржам и шлюпкам. На какое-то время у генерала А.Р. Гнечко связь с берегом нарушилась, потому что радиостанции передового отряда были подмочены морской водой и не работали. Лишь к полудню в штаб поступило донесение от передового отряда, который вел тяжелый бой за высоты 165 и 171. Именно здесь развернулось главное сражение. В 14 часов два батальона японцев при поддержке 18 танков вновь попытались сбросить в море десантников. И эта контратака была отбита с помощью кораблей и авиации, а 17 японских танков догорали на поле битвы, усеянном телам.

В этом бою героический подвиг совершил старшина 1-й статьи Николай Вилков. Несколько раз он пытался забросать гранатами японский дот, губительный огонь которого косил ряды десантников. Когда гранаты кончились, израненный моряк бросился грудью на вражескую амбразуру.

На следующий день сопротивление японского гарнизона на Шумшу было все-таки сломлено. Однако при попытке советских кораблей войти во Второй Курильский пролив японские батареи открыли по ним огонь. Только 21 августа, после мощных ударов корабельных пушек и авиации по портам Катаока и Касивабара , японские войска сложили здесь оружие.

Победа на Северных Курилах далась дорогой ценой. В боях за Шумшу и Парамушир советские войска потеряли более полутора тысяч человек убитыми и ранеными. Сотни воинов были отмечены государственными наградами, а девять из них – А.Р. Гнечко, Д.Г. Пономарев, П.И. Шутов, Т.А. Почтарев, В.А. Кот, В.И. Сигов и посмертно Н.А. Вилков, П.И. Ильичев, С.А. Савушкин получили звание Героя Советского Союза.

Плацдармом для осуществления ее второго этапа стал порт Отомари на Южном Сахалине. В штабе фронта спешили, несмотря на катастрофическую нехватку топлива для кораблей и отсутствие сведений об обстановке на южных островах Курильской гряды. События развивались стремительно. 28 августа две роты морской пехоты высадились с тральщиков на западном берегу Итурупа. Их встретили парламентеры от командира 89-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Кейто Угава. Через день штаб СТОФ получил с Итурупа от командира десанта радиограмму: "...Взято в плен 6000 человек. 3000 человек находится на своих местах - некем пленить". 1 сентября также бескровно были заняты острова Кунашир и Шикотан, а 4 и 5 сентября - остальные острова Малой Курильской гряды. Всего на южнокурильских островах было пленено около 20 тыс. японских солдат и офицеров. Общая же численность пленных в результате Курильской десантной операции превысила 50 тысяч человек.

28 августа 1945 года, после того как была разгромлена Квантунская армия на материке, американские войска приступили к высадке на территории самой Японии. 2 сентября в Токийском заливе на американском линкоре "Миссури" состоялось подписание акта о безоговорочной капитуляции Японии. Вторая мировая война, принесшая человечеству неисчислимые беды, закончилась.

Победа на Северных Курилах далась дорогой ценой. В боях за Шумшу и Парамушир советские войска потеряли более полутора тысяч человек убитыми и ранеными. Сотни воинов были отмечены государственными наградами, а девять из них - А.Р. Гнечко, Д.Г. Пономарев, П.И. Шутов, Т.А. Почтарев, В.А. Кот, В.И. Сигов и посмертно Н.А. Вилков, П.И. Ильичев, С.А. Савушкин получили звание Героя Советского Союза.

Вечером 23 августа в далекой Москве гремел салют в честь победы, одержанной на Дальнем Востоке. Но на островах боевые действия еще продолжались. 22-28 августа советские десантники продолжали высаживаться на других островах северной части гряды вплоть до о. Уруп. Всего здесь было взято в плен более 30 тысяч японских солдат и офицеров, захвачено более 300 орудий, 60 танков, 7 самолетов, много иного вооружения и техники. Первый этап Курильской операции завершился.

Плацдармом для осуществления ее второго этапа стал порт Отомари на Южном Сахалине. В штабе фронта спешили, несмотря на катастрофическую нехватку топлива для кораблей и отсутствие сведений об обстановке на южных островах Курильской гряды. События развивались стремительно. 28 августа две роты морской пехоты высадились с тральщиков на западном берегу Итурупа. Их встретили парламентеры от командира 89-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Кейто Угава. Через день штаб СТОФ получил с Итурупа от командира десанта радиограмму: «...Взято в плен 6000 человек. 3000 человек находится на своих местах - некем пленить». 1 сентября также бескровно были заняты острова Кунашир и Шикотан, а 4 и 5 сентября - остальные острова Малой Курильской гряды. Всего на южнокурильских островах было пленено около 20 тыс. японских солдат и офицеров. Общая же численность пленных в результате Курильской десантной операции превысила 50 тысяч человек.

28 августа 1945 года, после того как была разгромлена Квантунская армия на материке, американские войска приступили к высадке на территории самой Японии. 2 сентября в Токийском заливе на американском линкоре «Миссури» состоялось подписание акта о безоговорочной капитуляции Японии. Вторая мировая война, принесшая человечеству неисчислимые беды, закончилась.

Именно вступление Советского Союза в войну и разгром Квантунской армии привели к прекращению бессмысленного кровопролития, которое в ином случае могло еще продолжаться в течение длительного времени. Созданная в ходе многочисленных захватнических войн Японская колониальная империя развалилась. И по итогам войны СССР вернул себе потерянный в результате поражения в русско-японской войне 1904-1905 гг. Южный Сахалин и получил Курильские острова, являвшиеся базой японской агрессии на Тихом океане.

1 Байково

2 Северо-Курильск

С целью овладения Курильскими островами . Является частью Советско-японской войны . Итогом операции стало занятие советскими войсками 56 островов Курильской гряды, общей площадью 10,5 тыс. км², которые позднее, в 1946 году, были включены в состав СССР .

Расстановка сил

СССР

Камчатский оборонительный район (в составе 2-го Дальневосточного фронта)

128-я смешанная авиационная дивизия (78 самолётов)
гаубичный артполк
батальон морской пехоты

60 кораблей и судов
2-й отдельный бомбардировочный полк морской авиации
батареи береговой артиллерии

Япония

часть сил 5-го фронта
- часть сил 27-й армии
  - 91-я пехотная дивизия (на о. Шумшу , Парамушир , Онекотан)
  - 89-я пехотная дивизия (на о. Итуруп , Кунашир , Малой Курильской гряде)
  - 129-я отдельная пехотная бригада (на о. Уруп)
  - подразделения 11-го танкового полка (Шумшу , Парамушир)
  - 31-й полк ПВО (Шумшу)
  - 41-й отдельный смешанный полк (на о. Матуа)

План операции

К началу советско-японской войны на Курильских островах находилось более 80 000 человек японских войск, свыше 200 орудий, 60 танков. Аэродромы были рассчитаны на пребывание 600 самолётов, но почти все они были отозваны на Японские острова для борьбы с американскими войсками. Гарнизоны островов севернее Онекотана подчинялись командующему войсками на Северных Курилах генерал-лейтенанту Фусаки Цуцуми , а южнее Онекотана - командующему 5-м фронтом генерал-лейтенанту Киитиро Хигути (штаб на острове Хоккайдо).

Наиболее укреплённым являлся самый северный остров архипелага Шумшу, расположенный всего в 6,5 милях (около 12 километров) от южного побережья Камчатки. Там дислоцировались 73-я пехотная бригада 91-й пехотной дивизии, 31-й полк ПВО , крепостной артиллерийский полк, 11-й танковый полк (без одной роты), гарнизон военно-морской базы Катаока, аэродромная команда, отдельные подразделения. Глубина инженерных сооружений противодесантной обороны составляла 3-4 км, на острове насчитывалось 34 бетонных артиллерийских дота и 24 дзота , 310 закрытых пулемётных точек, многочисленные подземные укрытия войск и военного имущества глубиной до 50 метров. Большинство оборонительных сооружений были соединены подземными ходами в единую оборонительную систему. Гарнизон Шушму составлял 8500 человек, свыше 100 орудий всех систем, 60 танков . Все военные объекты были тщательно замаскированы, имелось большое количество ложных укреплений. Значительная часть этих укреплений советскому командованию известна не была. Гарнизон Шумшу мог быть усилен войсками с соседнего и также сильно укреплённого острова Парамушир (там находилось свыше 13000 войск) .

Решение на проведение Курильской операции: высадку десанта произвести в ночь на 18 августа в северной части Шумшу, между мысами Кокутан и Котомари; в случае отсутствия противодействия противника первому эшелону десанта на Шумшу второй эшелон высадить на Парамушир, в военно-морскую базу Касива. Высадка десанта предварялась артиллерийской подготовкой 130-мм береговой батареей с мыса Лопатка (южная оконечность Камчатки) и ударами авиации ; непосредственное обеспечение высадки десанта возложено на корабельную артиллерию отряда артиллерийской поддержки и авиацию. Решение высаживать десант на необорудованное побережье, где японцы имели более слабую противодесантную оборону, а не в сильно укрепленную военно-морскую базу Катаока было вполне оправданно, хотя это и затрудняло выгрузку боевой техники.

Силы десанта в целом формировались из 101-й стрелковой дивизии Камчатского оборонительного района, входившего во 2-й Дальневосточный фронт : два усиленных стрелковых полка, артиллерийский полк, истребительный противотанковый дивизион, батальон морской пехоты, 60-й морской пограничный отряд. Всего - 8363 человека, 95 орудий, 123 миномёта , 120 тяжёлых и 372 лёгких пулемёта . Десант был сведён в передовой отряд и два эшелона главных сил.

Десант на остров Шумшу

Выдвижение кораблей

Боевые действия 20 августа

Отряд советских кораблей направился в военно-морскую базу Катаока на Шумшу, чтобы принять капитуляцию японского гарнизона, но подвергся артиллерийскому обстрелу с островов Шумшу и Парамушир. Получили попадания нескольких 75-мм снарядов минный заградитель «Охотск» (убито 3 и ранено 12 человек), сторожевой корабль «Киров» (ранено 2 члена экипажа). Корабли открыли ответный огонь и отошли в море. Командующий операцией в ответ приказал возобновить наступление на Шумшу и нанести бомбовые удары по Парамуширу. После массированной артподготовки десант продвинулся на 5-6 километров, после чего спешно прибыла новая японская делегация с согласием на капитуляцию.

Боевые действия 21 - 22 августа

Японское командование всячески затягивало переговоры и капитуляцию гарнизона на Шумшу. Ставка Верховного Главнокомандования приказала перебросить на Шумшу с Камчатки 2 стрелковых полка, к утру 23 августа занять Шумшу и начать высадку на Парамушире. Один советский самолёт произвёл демонстративную бомбардировку японских батарей на острове.

Капитуляция японских войск и занятие северных Курильских островов

Сражение за Шумшу явилось единственной операцией советско-японской войны, в которой советская сторона понесла больше потерь убитыми и ранеными, чем противник: советские войска потеряли 416 убитыми, 123 пропавшими без вести (в основном утонувшие при высадке), 1028 ранеными, в целом - 1567 человек. В том числе потери Тихоокеанского флота составили 290 убитыми и пропавшими без вести, 384 - ранеными (в том числе экипажи кораблей - 134 убитыми и пропавшими без вести, 213 ранеными, батальон морской пехоты в бою за Шумшу - 156 убитыми и пропавшими без вести, 171 ранеными). Японцы потеряли убитыми и ранеными 1018 человек, из которых 369 - убитыми.

Всего на северных островах Курильской гряды было разоружено и пленено 30 442 японца, в том числе четыре генерала и 1280 офицеров. В качестве трофеев взято 20 108 винтовок, 923 пулемёта, 202 орудия, 101 миномёт и другое военное имущество.

Занятие южных Курильских островов

22 августа 1945 года Главнокомандующий Советскими войсками на Дальнем Востоке Маршал Советского Союза А. М. Василевский приказал командованию Тихоокеанского флота силами Северной Тихоокеанской флотилии (командующий вице-адмирал В. А. Андреев) совместно с командованием 2-го Дальневосточного фронта занять южные Курильские острова. Для этой операции были выделены 355-я стрелковая дивизия (командир полковник С. Г. Аббакумов) из 87-го стрелкового корпуса 16-й армии , 113-я стрелковая бригада и артиллерийский полк. Основные пункты высадки - Итуруп и Кунашир, затем - острова Малой Курильской гряды . Отряды кораблей с десантом должны были выходить из порта Отомари (ныне Корсаков) на Сахалине . Командиром десантной операции по занятию южных Курильских островов был назначен капитан 1-го ранга И. С. Леонов.

1 сентября несколько отрядов кораблей с десантом прибыли на остров Кунашир (яп. Кунасири) : сначала 1 тральщик с стрелковой ротой на борту (147 человек), затем 2 десантных судна и 1 сторожевой корабль с 402 десантниками и 2 орудиями на борту, 2 транспорта, 2 тральщика и сторожевой корабль с 2479 десантниками и 27 орудиями, 3 транспорта и тральщик с 1300 бойцами и 14 орудиями. Японский гарнизон в 1250 человек капитулировал. Столь большие силы были выделены на Кунашир, так как там планировалось создание военно-морской базы и с него должны были действовать десанты по занятию соседних островов.

Награды

Из числа участников высадки на Шумшу награждены орденами и медалями более 3000 человек. Девять человек удостоены звания Героев Советского Союза : командующий Камчатским оборонительным районом генерал-майор Гнечко Алексей Романович , командир Петропавловской военно-морской базы капитан 1 ранга Пономарёв Дмитрий Георгиевич , начальник штаба 302-го стрелкового полка майор Шутов Пётр Иванович , командир батальона морской пехоты майор Почтарёв Тимофей Алексеевич , старший инструктор политотдела 101-й стрелковой дивизии - замполит передового отряда десанта старший лейтенант Кот Василий Андреевич , командир стрелковой роты старший лейтенант Савушкин Степан Аверьянович (посмертно), боцман плавбазы «Север» старшина 1-й статьи Вилков Николай Александрович (посмертно), старшина-механик десантной баржи старшина 1-й статьи Сигов Василий Иванович , рулевой катера МО-253 краснофлотец Ильичёв Пётр Иванович (посмертно).

Были удостоены наград и ряд воинских частей. Так награждены орденами 101-я стрелковая дивизия, 138-й стрелковый полк, 373-й стрелковый полк, 302-й стрелковый полк, 279-й и 428-й артиллерийские полки, 888-й истребительный авиаполк, 903-й бомбардировочный авиаполк, сторожевые корабли «Дзержинский» и «Киров». Минный заградитель «Охотск» получил гвардейское звание.

В память о советских воинах, погибших в ходе операции, в городах Петропавловск-Камчатский и Южно-Сахалинск воздвигнуты памятники.

Изображения

Wikitrip to MAI museum 2016-02-02 010.JPG

Карта наступления, фото японского танка привезённого в Москву из Шумшу, фото участника десанта

Wikitrip to MAI museum 2016-02-02 012.JPG

памятная доска

Wikitrip to MAI museum 2016-02-02 014.JPG

Манга о курильском десанте

Напишите отзыв о статье "Курильская десантная операция"

Примечания

Ссылки

Источники

Курильская операция 1945 // / под ред. М. М. Козлова . - М .: Советская энциклопедия , 1985. - С. 391. - 500 000 экз.
Краснознамённый Тихоокеанский флот.- М.: Воениздат, 1973.
Акшинский В. С.
Александров А. А. Великая победа на Дальнем Востоке. август 1945 года: от забайкалья до Кореи. - М.:Вече, 2004.
Багров В. Н. Победа на островах. Южно-Сахалинск, 1985.
Смирнов И.
Стрельбицкий К. Б. Август 1945. Советско-японская война на море - Цена Победы. - М., 1996.
Славинский Б. Н. Советская оккупация Курильских островов (авг.-сент. 1945 г.): Докум. исслед. - М., 1993.
Славинский А. Б. Август 1945. // журнал «Танкомастер», 2005.- № 7.
Широкорад А. Б. Дальневосточный финал. - М.: АСТ; Транзиткнига, 2005.
Христофоров А. Ж. Морской Курильский десант//«Краеведческие записки». - Петропавловск-Камчатский, 1995. - выпуск 9. - Стр.23-48.
Статья об операции в журнале «Морской сборник», 1975.- № 9.
Великая Отечественная. День за днём. // «Морской сборник», 1995.- № 8.



Северного флота

Балтийского флота

Черноморского флота

Тихоокеанского флота

речные и озерные

воздушные

Населенные пункты
и города

более 100 тыс. чел.

20-100 тыс. чел.

10-20 тыс. чел.

3-10 тыс. чел.

История

Символы

География

Власть

Административное
деление

Образование

Здравоохранение

Население

Экономика

Транспорт

Связь

Культура

Спорт

Отрывок, характеризующий Курильская десантная операция

– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г"авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог"ишь – помг"ут. Ну, хог"ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…

Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d"ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d"ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d"ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c"est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C"est vous, Clement? – сказал он. – D"ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.

Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег"т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег"ь ложись спать. Еще вздг"емнем до утг"а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.

Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг"ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
– Готов, – сказал он, нахмурившись, и пошел в ворота навстречу ехавшему к нему Денисову.
– Убит?! – вскрикнул Денисов, увидав еще издалека то знакомое ему, несомненно безжизненное положение, в котором лежало тело Пети.
– Готов, – повторил Долохов, как будто выговаривание этого слова доставляло ему удовольствие, и быстро пошел к пленным, которых окружили спешившиеся казаки. – Брать не будем! – крикнул он Денисову.
Денисов не отвечал; он подъехал к Пете, слез с лошади и дрожащими руками повернул к себе запачканное кровью и грязью, уже побледневшее лицо Пети.
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.
В числе отбитых Денисовым и Долоховым русских пленных был Пьер Безухов.

О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.
От Вязьмы французские войска, прежде шедшие тремя колоннами, шли теперь одной кучей. Те признаки беспорядка, которые заметил Пьер на первом привале из Москвы, теперь дошли до последней степени.
Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.

Курильская десантная операция (18 августа - 1 сентября ) - десантная операция Вооружённых сил СССР против японских войск во время Второй мировой войны с целью овладения Курильскими островами . Является частью Советско-японской войны . Итогом операции стало занятие советскими войсками 56 островов Курильской гряды, общей площадью 10,5 тыс. км², которые позднее, в 1946 году, были включены в состав СССР .

Энциклопедичный YouTube

1 / 1

✪ Лекция Вадима Антонова "Демянская десантная операция"

Субтитры

Расстановка сил

СССР

Камчатский оборонительный район (в составе 2-го Дальневосточного фронта)

128-я смешанная авиационная дивизия (78 самолётов)
гаубичный артполк
батальон морской пехоты

Петропавловская военно-морская база

60 кораблей и судов
2-й отдельный бомбардировочный полк морской авиации
батареи береговой артиллерии

Япония

часть сил 5-го фронта
- часть сил 27-й армии
  - 91-я пехотная дивизия (на о. Шумшу , Парамушир , Онекотан)
  - 89-я пехотная дивизия (на о. Итуруп , Кунашир , Малой Курильской гряде)
  - 129-я отдельная пехотная бригада (на о. Уруп)
  - подразделения 11-го танкового полка (Шумшу , Парамушир)
  - 31-й полк ПВО (Шумшу)
  - 41-й отдельный смешанный полк (на о. Матуа)

План операции

К началу советско-японской войны на Курильских островах находилось более 80 000 человек японских войск, свыше 200 орудий, 60 танков. Аэродромы были рассчитаны на пребывание 600 самолётов, но почти все они были отозваны на Японские острова для борьбы с американскими войсками. Гарнизоны островов севернее Онекотана подчинялись командующему войсками на Северных Курилах генерал-лейтенанту Фусаки Цуцуми, а южнее Онекотана - командующему 5-м фронтом генерал-лейтенанту Киитиро Хигути (штаб на острове Хоккайдо).

Десант на остров Шумшу

Выдвижение кораблей

Боевые действия 20 августа

Боевые действия 21 - 22 августа

Капитуляция японских войск и занятие северных Курильских островов

Занятие южных Курильских островов

Также 1 сентября был занят остров Шикотан (яп. Сикотан) . Минный заградитель «Гижига» и два тральщика доставили стрелковый батальон (830 человек, два орудия). Японский гарнизон - 4-я пехотная бригада и полевой артиллерийский дивизион, численностью 4800 солдат и офицеров под командованием генерал-майора Садасити Дои (в некоторых источниках Дзио Дой ) капитулировал.

Уже в начале сентября советскими моряками были заняты морскими десантами остальные острова Малой Курильской гряды (яп. Хабомаи) : 2 сентября - гарнизон острова Акиюри (ныне о. Анучина) (10 солдат), 3 сентября - гарнизоны островов Юри (ныне о. Юрий) (41 солдат, 1 офицер), Сибоцу (ныне о. Зелёный) (420 солдат и офицеров) и Тараку (ныне о. Полонского) (92 солдата и офицера), 4 сентября - гарнизон островов Тодо (ныне о-ва Лисьи) (свыше 100 человек).

Всего на южных Курилах перед советскими войсками капитулировали около 20000 японских солдат и офицеров. Боевых действий при этом не было. Имели место несколько мелких инцидентов с нарушениями условий капитуляции (эвакуация японских войск в Японию, бегство мирного японского населения на морских судах, уничтожение японцами своего вооружения и иного имущества). После боёв на Шумшу Тихоокеанский флот не понёс боевых потерь в районе Курильских островов.

Курильская десантная операция Красной Армии на Курилах вошла в историю оперативного искусства. Ее изучали во многих армиях мира, но практически все эксперты пришли к выводу – предпосылок к скорой победе у советского десанта не было. Успех обеспечили отвага и героизм советского солдата. Американский провал на Курильских островах

1 апреля 1945 года американские войска при поддержке британского флота высадили десант на японский остров Окинава. Командование США рассчитывало одним молниеносным ударом захватить плацдарм для высадки войск на основные острова империи. Но операция продлилась почти три месяца, а потери среди американских солдат оказались неожиданно высокими – до 40% личного состава. Затраченные ресурсы были несоизмеримы с результатом и заставили правительство США задуматься над японской проблемой. Война могла продлиться годы, и стоить жизни миллионов американских и британских солдат. Японцы же были убеждены, что смогут длительно оказывать сопротивление и даже выдвигать условия для заключения мира.

Американцы и англичане ждали, что предпримет Советский Союз, который еще на конференции союзников в Ялте взял на себя обязательства открыть военные действия против Японии.
Западные союзники СССР не сомневались, что Красную Армию в Японии ожидают такие же длительные и кровопролитные сражения, как и на Западе. Но главнокомандующий войсками на Дальнем Востоке, маршал Советского Союза Александр Василевский их мнения не разделял. 9 августа 1945 года войска Красной Армии перешли в наступление в Маньчжурии и всего за несколько дней нанесли противнику сокрушительное поражение.

15 августа император Японии Хирохито был вынужден объявить о капитуляции. В тот же день американский президент Гарри Трумэн составил подробный план сдачи в плен японских войск, и направил его для согласования союзникам – СССР и Великобритании. Сталин сразу обратил внимание на важную деталь: в тексте ничего не говорилось о том, что японские гарнизоны на Курильских островах должны капитулировать перед советскими войсками, хотя еще совсем недавно американское правительство было согласно с тем, чтобы этот архипелаг перешел к СССР. С учетом того, что остальные пункты были прописаны подробно, стало понятно, что это не случайная ошибка – США пытались поставить послевоенный статус Курил под вопросом.
Сталин потребовал от президента США внести поправку, и заострил внимание на том, что Красная Армия намерена занять не только все Курильские острова, но и часть японского острова Хоккайдо. Уповать только на добрую волю Трумэна было невозможно, войскам Камчатского оборонительного района и Петропавловской военно-морской базы был отдан приказ высадить на Курильские острова десант.

Почему страны боролись за Курильские острова

С Камчатки в хорошую погоду можно было разглядеть остров Шумшу, который находился всего в 12 километрах от полуострова Камчатка. Это крайний остров Курильского архипелага – гряды из 59 островов, длиной в 1200 километров. На картах они обозначались как территория Японской империи.
Освоение Курильских островов русские казаки начали еще в 1711 году. Тогда принадлежность этой территории к России не вызывала сомнений у международного сообщества. Но в 1875 году Александр II решил упрочить мир на Дальнем Востоке и передал Курилы Японии взамен на ее отказ от претензий на Сахалин. Эти миролюбивые усилия императора оказались напрасны. Спустя 30 лет русско-японская война все же началась, и соглашение утратило силу. Тогда Россия проиграла и вынуждена была признать завоевание противника. За Японией остались не только Курилы, но и она получила и южную часть Сахалина.
Курильские острова непригодны для хозяйственной деятельности, поэтому многие века они считались практически необитаемыми. Жителей было всего несколько тысяч, преимущественно представители айнов. Рыболовство, охота, натуральное хозяйство – вот и все источники существования.

В 1930-е годы на архипелаге развернулось бурное строительство, в основном военное – аэродромы и морские базы. Японская империя готовилась к борьбе за господство в Тихом океане. Курильским островам предстояло стать плацдармом, как для захвата советской Камчатки, так и для нападения на американские военно-морские базы (Алеутские острова). В ноябре 1941 года эти планы начали осуществляться. Это был обстрел американской военно-морской базы Перл-Харбор. Спустя 4 года японцы успели оборудовать на архипелаге мощную систему обороны. Все доступные места для высадки на остров прикрывали огневые точки, под землей была развитая инфраструктура.

Начало Курильской десантной операции

На Ялтинской конференции 1945 года союзники приняли решение взять Корею под совместную опеку, и признали право СССР на Курильские острова. США даже предложили помощь в овладении архипелагом. В рамках секретного проекта «Хула» тихоокеанский флот получил американские десантные суда.
12 апреля 1945 года скончался Рузвельт, и отношение к Советскому Союзу поменялось, так как новый президент Гарри Трумэн относился к СССР настороженно. Новое американское правительство не отрицало возможных военных действий на Дальнем Востоке, и Курильские острова стали бы удобным плацдармом для военных баз. Трумэн стремился воспрепятствовать передаче архипелага СССР.

Из-за напряженной международной обстановки, Александр Василевский (главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке) получил приказ: «используя благоприятную обстановку, сложившуюся при наступлении в Маньчжурии и на о-ве Сахалин, занять северную группу Курильских островов. Василевский не знал, что такое решение было принято из-за ухудшения отношений между США и СССР. Предписывалось в течение суток сформировать батальон морской пехоты. Батальон возглавил Тимофей Почтарёв. Времени на подготовку операции было немного – всего сутки, залог успеха – тесное взаимодействие сил армии и флота. Маршал Василевский принял решение назначить командующим силами операции генерал-майора Алексея Гнечко. По воспоминаниям Гнечко: «мне предоставили полную свободу инициативы. И это вполне понятное: командование фронтом и флотом находилось за тысячу километров, и невозможно было рассчитывать на немедленное согласование и одобрение каждого моего распоряжения и приказа».

Флотский артиллерист Тимофей Почтарёв первый боевой опыт получил еще в Финскую войну. С началом Великой Отечественной войны воевал на Балтике, оборонял Ленинград, участвовал в боях за Нарву. Он мечтал вернуться Ленинград. Но судьба и командование распорядились иначе. Офицер получил назначение на Камчатку, в штаб береговой обороны Петропавловской военно-морской базы.
Самым сложным был первый этап операции – овладение островом Шумшу. Он считался северными воротами курильского архипелага, и Япония уделяла особое внимание укреплению Шумшу. 58 дотов и дзотов могли простреливать каждый метр побережья. Всего на острове Шумшу было 100 артиллерийских установок, 30 пулеметов, 80 танков и 8, 5 тысяч солдат. Еще 15 тысяч были на соседнем острове Парамушир, и они могли быть переброшены на Шумшу в течение нескольких часов.
Камчатский оборонительный район имел в составе лишь одну стрелковую дивизию. Подразделения были рассредоточены по всему полуострову. Все за один день, 16 августа, их необходимо было доставить в порт. К тому же переправить всю дивизию через первый курильский пролив было невозможно – не хватало судов. Советским войскам и морякам предстояло выступать в исключительно сложных условиях. Сначала высадиться на хорошо укрепленный остров, а потом воевать с превосходящим по числу противником без военной техники. Вся надежда была на «фактор внезапности».

Первый этап операции

Советский десант было решено высадить между мысами Кокутай и Котомари, а потом ударом захватить центр обороны острова, военно-морскую базу Катаока. Чтобы ввести противника в заблуждение и рассредоточить силы, запланировали отвлекающий удар – десант в бухте Нанагава. За сутки до операции начали обстрел острова. Огонь не мог причинить большого вреда, но генерал Гнечко ставил другие цели – заставить японцев увести свои войска с прибрежной территории, где планировалась высадка десантных войск. Часть десантников под руководством Почтарёва стали ядром отряда. К ночи погрузка на суда была завершена. Утром 17 августа корабли вышли из Авачинской бухты.Командирам было дано указание – соблюдать режим радиомолчания и светомаскировки.

Погодные условия были сложными – туман, из-за этого, корабли прибыли к месту только в 4 часа утра, хотя планировали в 11 вечера. Из-за тумана некоторые суда не смогла вплотную подойти к острову, и оставшиеся метры морпехи проплыли, с оружием и снаряжением.
Передовой отряд достиг острова в полном составе, и сначала не встретили никакого сопротивления. Еще вчера японское руководство отвело войска вглубь острова, чтобы защитить от артобстрела. Используя фактор внезапности, майор Почтарёв решил силами своих рот захватить батареи противника на мысе Катамари. Эту атаку он возглавил лично.

Второй этап операции

Местность была пологая, поэтому незаметно подойти было невозможно. Японцы открыли огонь, продвижение остановилось. Оставалось ждать остальную часть десантников. С большим трудом и под огнем японцев, основная часть батальона была доставлена на Шумшу, и началось наступление. Японские войска к этому времени оправились от паники. Майор Почтарёв приказал прекратить лобовые атаки, и в боевой обстановке сформировали штурмовые группы. После нескольких часов боя уничтожили почти все доты и дзоты японцев. Исход боя решила личная отвага майора Почтарёва. Он встал в полный рост и повел за собой солдат. Почти сразу получил ранение, но не обращал на нее внимания. Японцы начали отступление. Но почти сразу снова подтянули войска, и начали контратаку. Генерал Фусаки приказал любой ценой отбить доминирующие высоты, потом рассечь силы десанта на части и отбросить их к морю. Под прикрытием артиллерии в бой пошли 60 танков. На помощь пришли корабельные удары, и уничтожение танков началось. Те машины, которые смогла прорваться, уничтожались силами морских пехотинцев. Но уже кончались боеприпасы, и тогда на помощь советским десантникам пришли лошади. Их пустили вплавь к берегу, нагрузив боеприпасами. Несмотря на сильный обстрел, большинство лошадей уцелело и доставило боеприпасы.

С острова Парамушир японцы перебрасывали силы в 15 тысяч человек. Погода улучшилась, и советские самолеты смогли вылететь на боевое задание. Пилоты атаковали причалы и пирсы, на которых разгружались японцы. Пока передовой отряд отражал контрнаступления японцев, основные силы пошли во фланговую атаку. К 18 августу система обороны острова была полностью нарушена. Наступил перелом в сражении.
Бои на острове продолжались с наступлением сумерек – важно было не дать противнику перегруппироваться, подтянуть резервы. Утром японцы капитулировали, вывесив белый флаг.

После штурма острова Шумшу

В день высадки десанта на остров Шумшу Гарри Трумэн признал за СССР право на Курилы. Чтобы не потерять лицо, США потребовали отказаться от атаки на Хоккайдо. Сталин оставил Японии ее же территорию.
Цуцуми Фусаки откладывал переговоры. Он якобы не понимал русского языка и того документа, который нужно было подписать.
20 августа отряд Почтарёва получает новый приказ – высадится на остров Парамушир. Но Почтарёв уже не принимал участие в бою, его отправили в госпиталь, а в Москве уже приняли решение дать звание Героя Советского Союза.
Когда советские суда вошли во второй Курильский пролив, японцы неожиданно открыли перекрестный огонь. Потом на штурмовку пошли японские камикадзе. Пилот бросал свою машину прямо на корабль, ведя непрерывный огонь. Но советские зенитчики сорвали японский подвиг.
Узнав об этом, Гнечко снова приказал идти в атаку – японцы вывесили белые флаги. Генерал Фусаки сказал, что он не давал приказа обстреливать корабли и предложил вернуться к обсуждению акта о разоружении. Фусаки юлил, но генерал дал согласие лично подписать акт о разоружении. Он всячески избегал даже произносить слово «капитуляция», ведь для него, как самурая, это было унизительным.

Гарнизоны Урупа, Шикотана, Кунашира и Парамушира капитулировали, не оказав сопротивления. Для всего мира стало неожиданностью, что советские войска всего за один месяц заняли Курилы. Трумэн обратился к Сталину с просьбой разместить американские военные базы, но получил отказ. Сталин понимал, что США попытаются закрепиться, если получат территорию. И оказался прав: США сразу после войны Трумэн приложил все усилия, чтобы включить Японию в сферу своего влияния. 8 сентября 1951 года в Сан-Франциско был подписан мирный договор между Японией и странами антигитлеровской коалиции. Японцы отказывались от всех завоеванных территорий, в том числе и от Кореи. По тексту договора архипелаг Рюкю передавался ООН, фактически американцы установили свой протекторат. Япония также отказывалась от Курильских островов, но в тексте договора не было сказано о том, что Курилы передаются СССР. Андрей Громыко, заместитель министр иностранных дел (на тот момент), отказался ставить свою подпись под документом с такой формулировкой. Американцы отказались вносить правки в мирный договор. Так получился правовой казус: де-юре перестали принадлежать Японии, но их статус так и не был закреплен.
В 1946 году северные острова Курильского архипелага вошли в состав южно-сахалинской области. И это было неоспоримо.