- Что такое скромность?
- Выиграть войну, поднять целину, возродить страну - и 20 лет об этом молчать!
(Анекдот брежневской эпохи)
Они издавались миллионными тиражами, их включали в школьную программу, навязывали «в нагрузку» к художественной литературе, комсомольцев и партийцев обязывали их читать и конспектировать, а в конце 80-х годов они были массово изъяты из магазинов и списаны в макулатуру - где, по мнению многих, им было и место...
Даже тем, кто об эпохе правления Леонида Ильича Брежнева знает разве из кинофильмов, книг и рассказов старших членов семьи, известно о знаменитых книгах, автором которых значился сам генсек. Но чьему перу принадлежали на самом деле эти выдающиеся памятники советской пропаганды?
В то, что знаменитый генсек, любитель поцелуев и обладатель всех возможных наград, самостоятельно создавал все свои опусы, верили, наверное, только очень наивные жители страны Советов. Сторонники курса «дорогого Леонида Ильича» оправдывали его и ссылались на невероятную занятость вождя, через которую он был вынужден обращаться к услугам «литературных негров».
Да и в конце концов, разве не делали того же такие литературные корифеи, как Александр Дюма? Противники же советского строя соревновались в остроумии, создавая анекдоты, каламбуры и песенки, посвященные Брежневу и якобы его литературной деятельности - в период «брежневского застоя» такие развлечения были безопаснее, чем подобные шутки во времена сталинизма, хотя и за них можно было нажить себе неприятности.
Когда наступила перестройка, власть уже не пыталась скрывать тот факт, что на литературном поприще при Брежневе трудились другие люди - в первую очередь, речь шла о знаменитой трилогии - мемуарах, в которую входили книги «Малая земля», «Возрождение» и «Целина». Как сохранившиеся документы в архивах Политбюро, так и воспоминания непосредственных участников, свидетельствовали, что авторами трилогии есть другие люди.
Леонид Замятин, генеральный директор ТАСС (Телеграфного агентства Советского Союза) позже писал: «Эта книга представляет собой исторический документ. Леонид Ильич не писал эту книгу, но она написана с его слов и на основе дневников его помощника по политчасти. Когда меня спрашивают по поводу «Малой земли», писал ли Леонид Ильич эту книгу, я говорю, что не писал, но он является ее автором, поскольку она написана с его слов, но литературно обработана людьми, которые владели пером. Брежнев же пером не владел... .
Наиболее распространенной является версия, что автором «Малой земли» является известный советский публицист Аркадий Сахнин, работавший в газетах «Известия», «Правда» и «Комсомольская правда», «Возрождение» написал Анатолий Аграновский - публицист, писатель и кинодраматург, а «Целину» - корреспондент газеты «Правда» Александр Мурзин. Это подтверждает и сам Мурзин, который после распада Советского Союза охотно поделился с общественностью своими подробными воспоминаниями о «кухне», на которой создавалась знаменитая трилогия.
.
По его словам, идея создания серии книг от имени Брежнева принадлежала Леониду Замятину и Константину Черненко - будущему генсеку - в рамках работы Политбюро над увеличением авторитета и популярности вождя среди населения. Это было необходимо, учитывая то, что состояние здоровья 70-летнего Леонида Ильича - в том числе и умственного - непрерывно ухудшалось, из-за чего в глазах людей он все больше превращался в карикатурного персонажа, главного героя острот и шуток разной степени приличия.
Очевидно, авторы проекта воспринимали действительность слишком оптимистично и не думали, что этим только подольют масла в огонь народной критики - ибо кто поверит во внезапный всплеск творческих сил у старика, больного человека, который едва бормочет слова и зачастую вообще не понимает, где он, и что происходит вокруг?
Мурзин рассказывает, что для реализации проекта были собраны ведущие советские журналисты, между которыми распределили обязанности в зависимости от специализации. Ему самому, специалисту по сельскохозяйственной тематике, досталась «Целина» - рассказ о годах, когда Брежнев занимал должность председателя компартии Казахстана, что совпало с освоением целинных земель - одной из самых грандиозных авантюр в народном хозяйстве СССР.
Несмотря на то, что формально журналистов просили лишь «помочь» со сбором материала и уверяли, что впоследствии Брежнев лично будет писать или диктовать свои воспоминания, работу они выполняли сами от начала до конца, под бдительным оком руководителей партии.
«Это было скучно, и в то же время сложно. - вспоминал Александр Мурзин. - Я сам искал бывших целинников, секретарей райкомов, директоров совхозов, казахстанских министров и руководителей той поры, множество других людей, включая летчиков Брежнева и официантку, которая кормила его во время поездки целиной. А прошли же годы, наслоилась путаница, сдобренная похвалами и откровенной ложью... ».
.
Но этим «мемуары Брежнева» не ограничились. «Жизнь по заводскому гудку», «Чувство Родины», «Молдавская весна», «Космический октябрь», «Слово о коммунистах» - эти своеобразные продолжения увидели свет уже после смерти своего «автора» в сборнике «Воспоминания», куда вошла и знаменитая предыдущая трилогия. Имена их настоящих создателей точно не известны до сих пор. Исключением является Владимир Губарев - настоящий автор части «Воспоминаний» Брежнева, что носит название «Космический октябрь».
В отличие от своих коллег, которые откровенно посмеивались над собственной работой, Губарев подошел к этой работе с искренней заинтересованностью. Ему, известному научному журналисту, было доверено написать часть «мемуаров» генсека, посвященную космическим достижениям СССР и ядерно-космической гонке двух супердержав: Советского Союза и Соединенных Штатов.
«Я работал над этим разделом с большим удовольствием. - писал позже Губарев. - Дело в том, что я понял: появилась реальная возможность рассказать о нашей космонавтике и людях, работающих в этой области, правдиво и открыто... Я думал, что цензура не станет вмешиваться в текст, над которым стоит грозное и всесильное «Л. И. Брежнев »...»
Но не тут-то было. «Космический октябрь», публикация которого планировалась ко дню рождения Брежнева, уже был завершен и отправлен в Центральный Комитет партии. Автору сообщили, что «верхушка партии» в лице помощников генсека ознакомилась с его творением и дала добро. Губарев, уверенный в том, что выполнил свою работу добросовестно, с нетерпением ждал выхода «Космического октября" в свет, однако все планы пошли кувырком после известия о внезапной смерти Брежнева.
Рукопись подвергли повторному редактированию, после чего из нее было исключено все, что касалось обороны страны и деятельности ведущих конструкторов и ученых в этой сфере. В таком виде этот фрагмент «Воспоминаний» Брежнева и увидел свет. «Сокращения были сделаны механически, с какой-то даже злобой...
В результате вмешательства произошло смещение времени и событий, образовалось много неточностей и даже ошибок...» - с грустью вспоминает Губарев, которому, после того как имена настоящих создателей произведений Брежнева начали раскрываться, пришлось выслушать от коллег в свой адрес много обид и насмешек за ошибки, которые он сам не допускал.
.
Александр Мурзин не уверен, читал ли сам генсек вообще «свои собственные» воспоминания. Журналист утверждает также, что Брежнев никогда не видел и не имел представления о том, кто пишет за него «его мемуары». По его словам, напрямую с генсеком общались только его партийные помощники.
Исключение было только одно - сотрудник «Комсомольской правды», чье имя осталось неизвестным, все время находился рядом с вождем - сопровождал его, наблюдал. Для чего? Дело в том, что партийное руководство не собиралось останавливаться на достигнутом и вынашивало планы по созданию следующего тома «мемуаров Брежнева» под названием «На посту Генсека». Но смерть вождя, смена общественно-политического строя и перестройка, призрак которой уже кружил над страной Советов, помешали их осуществлению.
Какой же была плата за работу «литературного негра» при самом Брежневе? Александр Мурзин уверяет, что лично Константин Черненко обещал им денежную компенсацию, однако этого так никогда и не было сделано. Сам Леонид Брежнев как официальный автор трилогии в 1979 году получил Ленинскую премию по литературе.
Что же касается настоящих авторов, то они, если верить Мурзину, за свою кропотливую работу не получили ни денег, ни привилегированного жилья, ни автомобилей - ничего из того, что им приписывали как благодарность за успешное «лизоблюдство». Александр Мурзин был награжден орденом Дружбы Народов - «за многолетнюю и плодотворную работу и в связи с 50-летием», Аркадий Сахнин получил орден Октябрьской революции. По мнению авторов, эти ордена и были их вознаграждением, своеобразным гонораром за хорошо выполненную творческую работу.
Кто был истинным автором знаменитых мемуаров Леонида Брежнева? Почему в 1987 году книги были изъяты из всех магазинов? И как генсек отблагодарил авторов своих мемуаров? Телеканал "Москва Доверие" подготовил специальный репортаж.
Начало 90-х. Редакция одного из самых популярных печатных изданий в стране "Совершенно секретно" проводит встречу с читателями. На повестке дня знаменитые книги-мемуары Брежнева: "Малая земля", "Возрождение", "Целина". Эта встреча закончится сенсацией. Воспоминания генсека, за которые он получил Ленинскую премию по литературе, оказываются фальшивкой. Леонид Ильич не написал ни единого слова в мемуарах. Имена реальных авторов держались в секрете более 10 лет.
19 декабря 1976 года. Юбилей Леонида Ильича Брежнева. Страна делает ставки: сколько орденов вождь получит на этот раз? Традицию одаривать главу государства наградами ввел еще Сталин, а Брежнев довел до апофеоза. Свое 70-летие он встречает дряхлым и больным. Он уже давно стал героем многочисленных анекдотов и главным объектом насмешек в стране. Становится понятно, что очередной медалью на этот раз не обойтись.
"Есть отдельные воспоминания о том, что он хотел уйти, но не мог. Он действительно не мог, то есть это дело не во властолюбии каком-то, а в системе, потому что Леонид Ильич был идеальным балансиром различных интересов в этой системе", - говорит руководитель Центра истории России, Украины, Белоруссии Института всеобщей истории РАН Александр Шубин.
Слабый и безвольный руководитель выгоден ЦК, таким генсеком легко управлять. Политбюро в срочном порядке берется за организацию мероприятий по поднятию авторитета Брежнева. Отечественные СМИ лихорадочно соображают, каким образом увековечить юбилейную дату. Чествование вождя в декабре 1976 года начинается с газеты "Правда". Журналисту Александру Мурзину поручают сделать обзор писем читателей, пожелавших выразить свои теплые чувства к дорогому Леониду Ильичу. В каждый день его рождения "Правда" печатает хвалебные статьи. А на фоне кампании по поднятию авторитета Брежнева пропаганда на страницах газеты набирает обороты в разы.
Обозреватель Николай Кожанов помнит, как чествовали вождя тогда, в 1976-м.
Книга "Целина". Фото: ИТАР-ТАСС
"Приезжали лидеры других компартий, особенно социалистических, наших союзных государств. Поздравления, письма иногда печатали, какой-то там коллектив выполнил досрочно обязательства, поздравляет Леонида Ильича и говорит, что его руководство способствует успешной работе", - рассказывает политический обозреватель газеты "Правда" Николай Кожанов.
Эпопея с повышением авторитета вождя продолжается и после дня рождения. В апреле 1977-го генеральный директор ТАСС Леонид Замятин устраивает секретное собрание. За столом собрались сильнейшие журналисты страны. На повестке дня - творческое спецзадание. Поручение спускают с самых верхов, а у участников проекта нет права на ошибку.
"Я не знаю, у кого родилась эта идея мемуаров Брежнева, думаю, что она родилась у Виталия Игнатенко. Однажды он позвонил, мы приехали и собрались в кабинете. Замятин был в ЦК партии. Нас было несколько человек. Был Толя Аграновский, Аркаша Сахнин, Саша Мурзин, Виталий Ганнушкин был позже. Шел разговор о том, что хорошо бы написать мемуары. Уже было ясно, честно говоря, по подбору людей, кто чем должен был заниматься", - рассказывает автор главы "Космический октябрь" Владимир Губарев.
Предполагается, что лучшие умы от мира журналистики и литературы выступят в качестве помощников вождя. К работе следует приступить немедленно. Владимир Губарев, на тот момент журналист "Комсомольской правды" и "Правды", эксперт по вопросам космоса, оказался в числе избранных.
"Я согласился сразу же, могу сказать, потому что понял, что это дает возможность очень много открыть. Чтобы было понятно, я занимаюсь космосом и ядерными делами с 1960 года. У меня была первая форма допуска. Этот допуск "совсекретно" обработан, то есть мне доверяли. Но я, естественно, не мог обо всем рассказывать, поэтому подумал о том, что очень многое можно открыть и сказать это устами Брежнева", - рассказывает Губарев.
Леонид Брежнев в Иране, 1963 год. Фото: ИТАР-ТАСС
Позже Губарев, как и большинство участников тайного собрания, много лет будет молчать о своей причастности к трилогии Брежнева. И только инициалы В.Г. будут говорить посвященным о том, что именно он, специалист в вопросах науки и космоса, и есть автор одной из глав воспоминаний – "Космический Октябрь". Он поймет сразу, что генсек не будет заниматься мемуарами.
"С самого начала было ясно, что Брежнев уже не мог в это время нам ничем помогать. Каждому из нас были "даны" члены Политбюро, с которыми и работали", - добавляет Губарев.
Для журналиста "Правды" Александра Мурзина такой поворот событий станет сюрпризом.
"Он предполагал, что это будет так: человек записывает интервью, потом расшифровывает. Человек рассказывает о своей жизни, отвечает на вопросы, потом ты это оформляешь в текст, что-то правишь. Предполагалось, что так будет идти работа с Леонидом Ильичом. Но встречи не было. Рука вождя не касалась этого текста ни в единой строчке и букве", - рассказывает дочь Александра Мурзина Марина.
Первым признает свое участие в написании мемуаров Брежнева Александр Мурзин, хотя намекали на свое авторство многие журналисты, на деле не имевшие к воспоминаниям никакого отношения.
"В "Правде" некоторые его коллеги в кофейне подсаживались за стол и говорили: "Ну, ребята, я же такую работу, между нами говоря, сделал, это же я писал за Брежнева". И сидит мой папа, пьет кофе или кушает свой борщ и это слышит. Конечно, ему было еще и это странно", - рассказывает Марина Мурзина.
Работа истинных авторов мемуаров Брежнева проходила в режиме строжайшей секретности. После публикации мемуаров Александр Мурзин войдет в состав кремлевских речеписцев, и не один год его словами будут говорить с народом сначала Брежнев, а потом и Горбачев.
Ни для кого не секрет, что в арсенале современных политиков целые бригады спичрайтеров. В Советском Союзе народ и не догадывался, что тексты выступлений государственных деятелей – это многочасовая работа профессиональных речеписцев.
"Есть деятели второго и третьего ряда, за которых целиком пишут какие-то люди, причем не очень высокого качества и журналисты, и спичрайтеры, и литературные негры. Что касается людей первого ряда, здесь все гораздо серьезнее, там работают люди, которые имеют доступ "к телу", там работают люди, которые понимают, что они делают", - рассказывает журналист и спичрайтер Андрей Колесников.
Валентин Юмашев не только активный участник в создании книг Ельцина. Именно он автор знаменитого прощального новогоднего обращения Бориса Николаевича к народу. А брежневская "экономика должна быть экономной" принадлежит спичрайтеру Александру Бовину. Сегодня сложно кого-то удивить подобной информацией.
"Здесь есть элемент какого-то стыда и неловкости за то, что работали на кого-то. Тем более что фигура Брежнева неоднозначна, и по поводу этой самой трилогии многие говорили, что это, может быть, был не слишком качественный литературный труд. Это было безобразие: человек не писал этого текста, может быть, даже и не читал, но получил за него государственную премию. В этом есть какой-то морально-этический неприятный аспект", - добавляет Колесников.
Леонид Брежнев. Фото: ИТАР-ТАСС
Среди участников тайной встречи называют еще журналиста "Известий" Анатолия Аграновского, знаменитого публициста и очеркиста Аркадия Сахнина, замдиректора ТАСС Виталия Игнатенко. Сахнин и Аграновский так никогда и не признают своего авторства. Даже их близкие по сей день отказываются обсуждать этот вопрос.
Станислав Сергеев много лет проработал с Анатолием Аграновским в "Известиях", но так и не отважился задать знаменитому коллеге прямой вопрос.
"Мы с ним никогда это не обсуждали. Это было после того, как мы с ним общались сравнительно часто. Больше того, я даже с Галиной Федоровной это не обсуждал, уже потом и сейчас, когда мог это обсудить, хотя этот вопрос меня интересовал. Но фигура Брежнева была тогда уже многим понятна и ясна, и многие прекрасно понимали, что журналисты взялись за это ради заработка и только. Конечно, они своего главного героя, может быть, и уважали за что-то. Его можно было за что-то уважать", - говорит обозреватель газеты "Известия" (1960-2011 гг.) Станислав Сергеев.
О том, что к написанию собственных воспоминаний Леонид Ильич не имеет никакого отношения, открыто заговорят только в эпоху гласности. На заре 90-х в СССР возникает первое частное печатное издание под названием "Совершенно секретно". Его создателем и вдохновителем становится Юлиан Семенов, автор романов о советском супергерое Штирлице. Издание начинает активно использовать рассекреченные документы, в том числе и из архивов КГБ.
Журналист Дмитрий Лиханов входил в состав редколлегии газеты "Совершенно секретно". Он был одним из тех, благодаря кому все тайное становилось явным.
"Я помню, что приходил и совершенно свободно смотрел так называемую "особую" папку Горбачева. А теперь пойдите – ее невозможно посмотреть, потому что там все документы прикрыты. Тогда было проще в архивах. И, естественно, что каждый из нас в силу своих профессиональных обязанностей раскапывал что-либо и рассказывал людям, которые, конечно же, воспринимали это как глоток свободного воздуха, потому что по телевидению пока такого ничего не было", - рассказывает обозреватель газеты "Совершенно секретно" (1989-1994 гг.) Дмитрий Лиханов.
Издание настолько популярно, что приходится организовывать встречи редколлегии с читателями. На одной из них впервые прозвучат имена настоящих авторов воспоминаний Брежнева. С этого момента история создания фальшивых мемуаров начнет обрастать новыми и новыми подробностями.
Дочь Александра Мурзина Марина не раз слышала от отца историю написания легендарной "Целины". Он был уверен: Леонид Ильич сильно сократит текст и дополнит его своими реальными воспоминаниями. Однако "Целину" публикуют без правок.
Леонид Брежнев. Фото: ИТАР-ТАСС
"Ходил же анекдот замечательный, как Леонид Ильич говорит дома супруге Виктории Петровне: "Все хвалят мою трилогию, может, мне самому прочитать?". А папа тогда сочинил частушку: "Появилась "Целина" – удивилась вся страна, как же вождь ее состряпал, коль не смыслит ни хрена?". То есть это был гигантский журналистский труд, чтобы собрать материал о жизни человека, которого видел только на трибуне всю жизнь по телевизору, и не знал ничего. И писать это от первого лица", - рассказывает Марина Мурзина.
За свои мемуары Леонид Брежнев получает Ленинскую премию по литературе. Теперь он и маршал, и герой, и писатель молодой. Доходит до абсурда – готовится решение о его принятии в Союз писателей под первым номером. И только смерть новоиспеченного литератора мешает этому событию произойти. Воспоминания переводят на 65 языков и рассылают в национальные библиотеки 120 стран мира. Об истинных авторах мемуаров ни слова.
"Их пригласили на вручение Ленинской премии вождю, где к отцу подходили и говорили: "Ну, Саня, молодец, ты классно написал, конечно". То есть широко известен в узких кругах он был, безусловно. Говорю только за отца, потому что авторы между собой не общались, хотя друг друга знали и глубоко уважали. Но Аграновский, Сахнин и Мурзин во время написания не общались и друг друга не читали", - добавляет Мурзина.
Наградили и авторов задумки – Константина Черненко, руководителей ТАСС Виталия Игнатенко и Леонида Замятина. Как только главы мемуаров начали выходить в свет, Черненко из секретаря ЦК становится членом Политбюро, затем внезапно лауреатом Ленинской премии. Замятин и Игнатенко тоже удостоены лауреатства за сценарий документального фильма о Брежневе "Повесть о коммунисте" – фактически за разработку и проведение кампании по поднятию авторитета главы государства. Разобраться в том, как отблагодарили настоящих авторов жития Брежнева, сложно даже сегодня.
"Все, что они попросили, то дали. Сашка получил квартиру в Доме на набережной. Толя Аграновский получил тоже квартиру, у него не было. Саша Сахнин попросил два тома издать, и они были изданы", - рассказывает автор главы "Космический октябрь" Владимир Губарев.
"Мурзин не получил ничего, получил орден Дружбы народов за многолетний вклад, как раз у него было 50-летие, и под это дело ему дали почему-то орден Дружбы народов. Сахнин получил орден Октябрьской революции, Аграновский, по-моему, ничего не получил", - говорит Марина Мурзина.
Первые подозрения о том, что истинным автором мемуаров является вовсе не Брежнев, появляются сразу после выхода трилогии в свет. В журналистских кругах циркулируют слухи: неужели немолодой и крайне занятой генсек написал и "Малую землю", и "Возрождение", и "Целину"? Масло в огонь подливает и то, что у каждой из трех частей свой собственный стиль. Кто-то из журналистов угадывает в стилистике почерк коллег. Лишь немногие посвященные знают имена авторов.
Леонид Брежнев. Фото: ИТАР-ТАСС
Мемуары включают в школьную и вузовскую программы. Они обязательны для положительного обсуждения во всех трудовых коллективах. Трилогия звучит даже по радио. В итоге вместо повышения политического авторитета главы государства партия получает совершенно противоположный результат. Мемуары вызывают волну неприязни и насмешек.
"Брежнев стал универсальным объяснением, почему все так плохо. Стало героическим делом сказать лишний раз, что он ничего вообще и читать не умел. Я думаю, что люди, которые Брежнева знали, они, конечно, вынимали те детали его действительной биографии, которые годились для красивого сюжета", - говорит руководитель Центра истории России, Украины, Белоруссии Института всеобщей истории РАН Александр Шубин.
Лето 1987 года. Брежневские воспоминания изымают из всех книжных магазинов Советского Союза. Отныне "Малая земля", "Возрождение" и "Целина" – просто макулатура.
Трилогия Брежнева - книги-воспоминания «Малая Земля», «Возрождение» и «Целина», автором которых считался , но которые на самом деле были написаны профессиональными журналистами. За эту трилогию Брежнев был удостоен в апреле года по литературе. Тираж каждой книги составил 15 миллионов экземпляров, благодаря чему Л. И. Брежнев стал самым издаваемым в писателем. Книги были внесены в школьную программу по литературе. Трилогия увидела свет в журнале «Новый мир» в году (в № 2 - «Малая земля», в № 5 - «Возрождение», в № 11 - «Целина»). В том же «Новом мире» в № 11 за год были опубликованы дополнительные главы «По заводскому гудку» и «Чувство Родины», а в № 1 за г. - главы «Молдавская весна», «Космический Октябрь» и «Слово о коммунистах».
Авторство трилогии
«Возрождение» на самом деле написал известный очеркист , «Малую землю» - публицист газеты «Известия» Аркадий Сахнин, а «Целину» - ведущий корреспондент газеты Александр Мурзин. Вместо гонорара Александр Мурзин был удостоен в феврале ордена Дружбы Народов «за многолетнюю и плодотворную работу и в связи с 50-летием», а Аркадий Сахнин был награждён орденом Октябрьской Революции. Авторство продолжения трилогии точно неизвестно, «Молдавская весна» и «Космический Октябрь» по воспоминаниям А. П. Мурзина были написаны двумя разными журналистами , оба из которых имели инициалы «В. Г.» В качестве участников написания мемуарной трилогии упоминаются также генеральный директор Леонид Замятин и его первый заместитель Виталий Игнатенко, получившие Ленинскую премию в 1978 году за сценарий документального фильма «Повесть о коммунисте» (считается, что их роль в написании мемуаров была контролирующей). Упоминают также, что консультировал «меморайтеров» помощник Брежнева А. М. Александров-Агентов. Инициативу создания трилогии приписывают , который в стал кандидатом в члены Политбюро, и Л. М. Замятину. По воспоминаниям того же А. П. Мурзина, замышлялось и продолжение воспоминаний Брежнева под названием «На посту генсека», автором которого должен был стать ещё один журналист «Комсомольской правды» с инициалами «В. Д.»
Юмор о трилогии
- По поводу одной из книг трилогии её реальный автор Александр Мурзин сочинил частушку: «Появилась „Целина“ - удивилась вся страна: как же вождь её состряпал - коль не смыслит ни хрена?»
- Анекдот:
План:
-
Введение
- 1 Авторство трилогии
- 2 Юмор о трилогии Источники
Введение
Трилогия Брежнева - книги-мемуары «Малая Земля», «Возрождение» и «Целина», автором которых считался Леонид Брежнев (фактически на основе воспоминаний Брежнева книги были написаны группой профессиональных журналистов) .
За эту трилогию Брежнев был удостоен в апреле 1980 года Ленинской премии по литературе. Тираж каждой книги составил 15 миллионов экземпляров. Книги были внесены в школьную программу по литературе. Трилогия была переведена и разослана в национальные библиотеки 120 стран мира. Трилогия увидела свет в журнале «Новый мир» в 1978 году (в № 2 - «Малая земля», в № 5 - «Возрождение», в № 11 - «Целина»). В том же «Новом мире» в № 11 за 1981 год были опубликованы дополнительные главы «По заводскому гудку» и «Чувство Родины», а в № 1 за 1983 год - главы «Молдавская весна», «Космический Октябрь» и «Слово о коммунистах».
Летом 1987 года книги трилогии были изъяты из книжных магазинов и списаны в макулатуру .
Эта книга представляет собой исторический документ. Леонид Ильич не писал эту книгу, но она написана с его слов и на основе дневников его помощника по политчасти. Когда мне задают вопрос насчет «Малой земли»: «Писал ли Леонид Ильич эту книгу?» - я говорю, что не писал, но он является автором этой книги, так как она написана с его слов, но литературно обработана людьми, которые владели пером. Брежнев пером не владел. После написания «Малой земли» нашей группой были подготовлены еще 11 глав, которые собраны в одну книгу, но она так и не была издана. У меня есть единственный экземпляр этой книги. Издательство «Вагриус» предлагало мне издать её. Я сказал, что у меня нет возражений. В этих главах рассказывается о пребывании Леонида Ильича в Молдавии и о покорении космоса. Есть там и глава, которую можно назвать его политическим завещанием.
1. Авторство трилогии
В годы перестройки в печати стали открыто говорить о том, что за Л. И. Брежнева трилогию создали «литературные негры». Как показывают документы Политбюро и воспоминания участников, трилогия была создана по решению Политбюро в рамках мероприятий по «повышению авторитета» генсека. При этом «Возрождение» написал известный очеркист Анатолий Аграновский, «Малую землю» - публицист газеты «Известия» Аркадий Сахнин, а «Целину» - ведущий корреспондент газеты «Правда» Александр Мурзин. По другим данным, всю трилогию написал Анатолий Аграновский . Есть предположение, что награждение Александра Мурзина в феврале 1979 орденом Дружбы народов «за многолетнюю и плодотворную работу и в связи с 50-летием», а Аркадия Сахнина орденом Октябрьской Революции, было своего рода «гонораром». Авторство продолжения трилогии точно неизвестно, «Молдавская весна» и «Космический Октябрь» по воспоминаниям А. П. Мурзина были написаны двумя разными журналистами «Комсомольской правды», оба из которых имели инициалы «В. Г.» В качестве участников написания мемуарной трилогии упоминаются также генеральный директор ТАСС Леонид Замятин и его первый заместитель Виталий Игнатенко, получившие Ленинскую премию в 1978 году за сценарий документального фильма «Повесть о коммунисте» (считается, что их роль в написании мемуаров была контролирующей). Упоминают также, что консультировал «меморайтеров» помощник Брежнева А. М. Александров-Агентов. Инициативу создания трилогии приписывают К. У. Черненко, который в 1977 стал кандидатом в члены Политбюро, и Л. М. Замятину. По воспоминаниям того же А. П. Мурзина, замышлялось и продолжение воспоминаний Брежнева под названием «На посту генсека», автором которого должен был стать ещё один журналист «Комсомольской правды» с инициалами «В. Д.»
2. Юмор о трилогии
По поводу одной из книг трилогии её реальный автор Александр Мурзин сочинил частушку:
«Появилась „Целина“ -
Удивилась вся страна:
Как же вождь её состряпал -
Коль не смыслит ни хрена?»
Популярным также стал и появившийся тогда анекдот:
После вручения Ленинской премии Брежнев сидит в своем кресле и играет лауреатским значком.
В кабинет к генеральному секретарю заходит Суслов:
- Михайло Андреевич, ты «Малую Землю» читал?
- А как же, Леонид Ильич, замечательная книга!
Через некоторое время к Брежневу заглянул Пельше:
- Арвид Янович, ты «Малую Землю» читал?
- Читал, Леонид Ильич, аж два раза. Превосходная вещь!
Оставшись в кабинете наедине, Брежнев задумчиво произнес:
- Надо же, всем нравится. Может, и мне прочитать?
Другой анекдот, появившийся сразу после его смерти:
О Брежневе на случай его кончины: похороним его на «Целине», накроем «Малой Землей», только без «Возрождения».
Брежнев - великий агроном: с Малой Земли собрал самый большой урожай.
Переделка популярной песни «Остановите музыку»:
Остановите Брежнева, остановите Брежнева
Прошу вас я, прошу вас я
Сожгите книгу «Малая Земля»
Источники
- Валиуллин К. Б., Зарипова Р. К. История России. XX век. Часть 2: Учебное пособие. - Уфа: РИО БашГУ, 2002.
- Земляной C. История на голубом глазу. Свои игры «Золотых перьев генсека» // НГ - субботник . - 25 июня 2001. - № 25 (72).
- 14 этапов эпохи Брежнева: чем гордиться и чего стыдиться
- Отзыв Леонида Замятина
- Из передачи Намедни 1961-2003: Наша эра
Данный реферат составлен на основе статьи из русской Википедии . Синхронизация выполнена 11.07.11 19:07:34
Похожие рефераты:
) , в которых текст читает актёр Малого театра Юрий Каюров . Изучение книг было внесено в школьную программу по литературе. В «Новом мире» № 11 за 1981 год были опубликованы «Воспоминания» Л. И. Брежнева, состоявшие из двух книг: «Жизнь по заводскому гудку» и «Чувство Родины». В 1982 году «Воспоминания» были изданы отдельной книгой.
«Жизнь по заводскому гудку»
Первая глава в сборнике «Воспоминания», 14 страниц.Брежнев вспоминает о своём детстве в Каменском, будущем городе Днепродзержинске . Рассказывает о своей семье, родителях. Вспоминает о нелёгкой жизни пролетариата в Российской Империи. Упомянул о становлении ВКП(б) в Екатеринославской губернии , о революционной борьбе под руководством известных большевиков Бабушкина и Петровского .
«Чувство Родины»
Вторая глава в сборнике «Воспоминания», 20 страниц.Мемуары Брежнева, опубликованные после его смерти
Книги «Молдавская весна», «Космический Октябрь» и «Слово о коммунистах» при жизни Брежнева не публиковались. В сборнике «Воспоминания», изданном после его смерти, все книги, в том числе и «Малая Земля», «Возрождение» и «Целина» обозначены как главы
.
«Молдавская весна»
Пятая глава в сборнике «Воспоминания», 34 страницы.«Космический Октябрь»
Седьмая глава в сборнике «Воспоминания», 39 страниц.«Слово о коммунистах»
Восьмая глава в сборнике «Воспоминания», 24 страницы.Книгу «Возрождение» написал известный очеркист Анатолий Аграновский , «Малую землю» - публицист газеты «Известия» Аркадий Сахнин , а «Целину» - ведущий корреспондент газеты «Правда » Александр Мурзин .
Есть предположение, что награждение Александра Мурзина в феврале орденом Дружбы народов «за многолетнюю и плодотворную работу и в связи с 50-летием», а Аркадия Сахнина орденом Октябрьской Революции было своего рода «гонораром ».
По другим данным, всю трилогию написал Анатолий Аграновский .
В качестве участников написания мемуарной трилогии упоминаются также генеральный директор ТАСС Леонид Замятин и его первый заместитель Виталий Игнатенко , получившие Ленинскую премию в 1978 году за сценарий документального фильма «Повесть о коммунисте». Полагают, что их роль в написании мемуаров Л. И. Брежнева была контролирующей.
Упоминают также, что консультировал «меморайтеров» помощник Брежнева А. М. Александров-Агентов .
Эта книга представляет собой исторический документ. Леонид Ильич не писал эту книгу, но она написана с его слов и на основе дневников его помощника по политчасти. Когда мне задают вопрос насчет «Малой земли»: «Писал ли Леонид Ильич эту книгу?» - я говорю, что не писал, но он является автором этой книги, так как она написана с его слов, но литературно обработана людьми, которые владели пером. Брежнев пером не владел. После написания «Малой земли» нашей группой были подготовлены ещё 11 глав, которые собраны в одну книгу, но она так и не была издана. У меня есть единственный экземпляр этой книги. Издательство «Вагриус» предлагало мне издать её. Я сказал, что у меня нет возражений. В этих главах рассказывается о пребывании Леонида Ильича в Молдавии и о покорении космоса. Есть там и глава, которую можно назвать его политическим завещанием.
Авторство продолжения трилогии точно неизвестно. «Молдавская весна» и «Космический Октябрь», по воспоминаниям А. П. Мурзина, были написаны двумя разными журналистами «Комсомольской правды », оба из которых имели инициалы «В. Г.» По воспоминаниям того же А. П. Мурзина, замышлялось и продолжение воспоминаний Брежнева под названием «На посту генсека», автором которого должен был стать ещё один журналист «Комсомольской правды» с инициалами «В. Д.»
Напишите отзыв о статье "Трилогия Брежнева"
Ссылки
- в библиотеке Максима Мошкова
- Брежнев Л. И. Малая Земля // . - М .: Политиздат, 1982.
- Валиуллин К. Б., Зарипова Р. К. - Уфа: РИО БашГУ, 2002
- Земляной C. // НГ - субботник. - 25 июня 2001. - № 25 (72) . (недоступная ссылка)
- . Lenta.ru. Проверено 7 февраля 2015.
Примечания
Отрывок, характеризующий Трилогия Брежнева
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
У алтаря лысогорской церкви была часовня над могилой маленькой княгини, и в часовне был поставлен привезенный из Италии мраморный памятник, изображавший ангела, расправившего крылья и готовящегося подняться на небо. У ангела была немного приподнята верхняя губа, как будто он сбирался улыбнуться, и однажды князь Андрей и княжна Марья, выходя из часовни, признались друг другу, что странно, лицо этого ангела напоминало им лицо покойницы. Но что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: «Ах, зачем вы это со мной сделали?…»
Вскоре после возвращения князя Андрея, старый князь отделил сына и дал ему Богучарово, большое имение, находившееся в 40 верстах от Лысых Гор. Частью по причине тяжелых воспоминаний, связанных с Лысыми Горами, частью потому, что не всегда князь Андрей чувствовал себя в силах переносить характер отца, частью и потому, что ему нужно было уединение, князь Андрей воспользовался Богучаровым, строился там и проводил в нем большую часть времени.
Князь Андрей, после Аустерлицкой кампании, твердо pешил никогда не служить более в военной службе; и когда началась война, и все должны были служить, он, чтобы отделаться от действительной службы, принял должность под начальством отца по сбору ополчения. Старый князь с сыном как бы переменились ролями после кампании 1805 года. Старый князь, возбужденный деятельностью, ожидал всего хорошего от настоящей кампании; князь Андрей, напротив, не участвуя в войне и в тайне души сожалея о том, видел одно дурное.
26 февраля 1807 года, старый князь уехал по округу. Князь Андрей, как и большею частью во время отлучек отца, оставался в Лысых Горах. Маленький Николушка был нездоров уже 4 й день. Кучера, возившие старого князя, вернулись из города и привезли бумаги и письма князю Андрею.
Камердинер с письмами, не застав молодого князя в его кабинете, прошел на половину княжны Марьи; но и там его не было. Камердинеру сказали, что князь пошел в детскую.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, Петруша с бумагами пришел, – сказала одна из девушек помощниц няни, обращаясь к князю Андрею, который сидел на маленьком детском стуле и дрожащими руками, хмурясь, капал из стклянки лекарство в рюмку, налитую до половины водой.
– Что такое? – сказал он сердито, и неосторожно дрогнув рукой, перелил из стклянки в рюмку лишнее количество капель. Он выплеснул лекарство из рюмки на пол и опять спросил воды. Девушка подала ему.
В комнате стояла детская кроватка, два сундука, два кресла, стол и детские столик и стульчик, тот, на котором сидел князь Андрей. Окна были завешаны, и на столе горела одна свеча, заставленная переплетенной нотной книгой, так, чтобы свет не падал на кроватку.
– Мой друг, – обращаясь к брату, сказала княжна Марья от кроватки, у которой она стояла, – лучше подождать… после…
– Ах, сделай милость, ты всё говоришь глупости, ты и так всё дожидалась – вот и дождалась, – сказал князь Андрей озлобленным шопотом, видимо желая уколоть сестру.
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.
Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d"Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j"ai pris le gout de la guerre, et bien m"en a pris. Ce que j"ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L"ennemi du genre humain , comme vous savez, s"attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l"ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s"installer au palais de Potsdam.
«J"ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d"une maniere, qui lui soit agreable et c"est avec еmpres sement, que j"ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu"il doit faire s"il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu"une petite chose, c"est le general en chef. Comme il s"est trouve que les succes d"Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m"appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n"y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l"Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s"empare des lettres, les decachete et lit celles de l"Empereur adressees a d"autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д"арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
«От всех моих поездок, ecrit il a l"Empereur, получил ссадину от седла, которая сверх прежних перевозок моих совсем мне мешает ездить верхом и командовать такой обширной армией, а потому я командованье оной сложил на старшего по мне генерала, графа Буксгевдена, отослав к нему всё дежурство и всё принадлежащее к оному, советовав им, если хлеба не будет, ретироваться ближе во внутренность Пруссии, потому что оставалось хлеба только на один день, а у иных полков ничего, как о том дивизионные командиры Остерман и Седморецкий объявили, а у мужиков всё съедено; я и сам, пока вылечусь, остаюсь в гошпитале в Остроленке. О числе которого ведомость всеподданнейше подношу, донеся, что если армия простоит в нынешнем биваке еще пятнадцать дней, то весной ни одного здорового не останется.
