Святой благоверный князь Андрей Боголюбский (1110-1174), внук Владимира Мономаха, сын Юрия Долгорукого и половецкой княжны (в святом Крещении Марии), еще в юности был назван Боголюбским за постоянно присущее ему глубокое молитвенное внимание, прилежание к церковным службам и "утаенных молитв к Богу присвоение". От деда, Владимира Мономаха, внук унаследовал великую духовную сосредоточенность, любовь к Слову Божию и привычку обращаться к Писанию во всех случаях жизни.

Храбрый воин (Андрей - означает "мужественный"), участник многих походов своего воинственного отца, не раз в сражениях был он близок к смерти. Но каждый раз Промысл Божий незримо спасал князя-молитвенника. Так, 8 февраля 1150 года в битве под Луцком святой Андрей был спасен от копья немецкого наемника молитвой к великомученику Феодору Стратилату, чья память совершалась в тот день.

Вместе с тем летописцы подчеркивают миротворческий дар святого Андрея, редкий в князьях и полководцах того сурового времени. Сочетание воинской доблести с миролюбием и милосердием, великого смирения с неукротимой ревностью о Церкви было в высшей степени присуще князю Андрею. Рачительный хозяин земли, постоянный сотрудник в градостроительной и храмоздательной деятельности Юрия Долгорукого, он строит с отцом Москву (1147), Юрьев-Польский (1152), Дмитров (1154), украшает храмами Ростов, Суздаль, Владимир. В 1162 году святой Андрей с удовлетворением мог сказать: "Я белую Русь городами и селами застроил и многолюдною сделал".

Когда в 1154 году Юрий Долгорукий стал великим князем Киевским, он дал сыну в удел Вышгород под Киевом. Но Бог судил иначе. Однажды ночью, это было летом 1155 года, двинулась в Вышгородском храме чудотворная икона Божией Матери, писанная святым евангелистом Лукой, незадолго до того принесенная из Царьграда и названная впоследствии Владимирской. В ту же ночь, с иконой в руках, двинулся из Вышгорода на север, в Суздальскую землю, святой князь Андрей, тайно, без отчего благословения, повинуясь лишь воле Божией.

Чудеса от святой иконы, бывшие на пути от Вышгорода до Владимира, были записаны духовником князя Андрея "попом Микулицей" (Николаем) в "Сказании о чудесах Владимирской иконы Божией Матери".

В десяти верстах от Владимира кони, везшие икону в Ростов, вдруг остановились. Ночью князю Андрею явилась Богородица со свитком в руках и приказала: "не хощу, да образ Мой несеши в Ростов, но во Владимире поставь его, а на сем месте во имя Моего Рождества церковь каменную воздвигни". В память о чудесном событии святой Андрей повелел иконописцам написать икону Божией Матери такой, как Пречистая явилась ему, и установил празднование этой иконе 18 июня. Икона, названная Боголюбской, прославилась впоследствии многочисленными чудотворениями

На указанном Царицей Небесной месте построен князем Андреем (в 1159 году) храм Рождества Богородицы и заложен город Боголюбов, ставший его постоянным местопребыванием и местом мученической кончины.

Когда умер отец, Юрий Долгорукий († 15 мая 1157), святой Андрей не пошел на отчий стол, в Киев, а остался на княжении во Владимире. В 1158-1160 гг. был построен Успенский собор во Владимире, в который помещена Владимирская икона Божией Матери. В 1164 году воздвигнуты Золотые Ворота во Владимире с надвратной церковью Положения Ризы Богоматери и церковь Спаса на Княжьем дворе.

Тридцать храмов было создано святым князем Андреем за годы его княжения. Лучший из них - Успенский собор. Богатство и благолепие храма служило распространению православия среди окружающих народов и иноземцев-купцов. Всех приезжих, и латинян, и язычников, святой Андрей приказывал водить в воздвигнутые им храмы и показывать им "истинное христианство". Летописец пишет: "и болгаре, и жидове, и вся погань, видевше славу Божию и украшение церковное, крестились".

Завоевание великого волжского пути стало для святого Андрея основной задачей его государственного служения России. Волжская Болгария со времен походов Святослава († 972) представляла серьезную опасность для Русского государства. Святой Андрей стал продолжателем дела Святослава.

Сокрушительный удар по врагу был нанесен в 1164 году, когда русские войска сожгли и разрушили несколько болгарских крепостей. Святой Андрей брал с собой в этот поход Владимирскую икону Божией Матери и двухстороннюю икону, на которой были изображены "Спас Нерукотворенный" на одной стороне и "Поклонению Кресту" - на другой. (В настоящее время обе иконы в Государственной Третьяковской галерее.)

Великое чудо было явлено русскому войску от святых икон в день решающей победы над болгарами, 1 августа 1164 года. После разгрома болгарского войска князья (Андрей, его брат Ярослав, сын Изяслав и др.) вернулись к "пешцам" (пехоте), стоявшим под княжескими стягами у Владимирской иконы, и поклонились иконе, "хвалы и песни воздавающе ей". И тогда все увидели ослепительные лучи света, исходившие от лика Богородицы и от Нерукотворного Спаса.

Оставаясь во всем верным сыном Православной Церкви, блюстителем веры и канонов, святой Андрей обратился в Царьград к патриарху с сыновней просьбой об учреждении особой митрополии для Северо-Восточной Руси. С соответствующей княжеской грамотой в Византию отправился избранный князем кандидат в митрополиты - суздальский архимандрит Феодор. Патриарх Лука Хризоверг согласился посвятить Феодора, но не в митрополита, а лишь во епископа Владимирского. В то же время, стремясь сохранить расположение князя Андрея, наиболее могущественного среди владетелей Русской земли, он почтил епископа Феодора правом ношения белого клобука, что было в древней Руси отличительным признаком церковной автономии - известно, как дорожили своим белым клобуком архиепископы Великого Новгорода. Очевидно, поэтому русские летописи сохранили за епископом Феодором прозвище "Белый Клобук", а позднейшие историки называют его иногда "автокефальным епископом".

В 1167 году умер в Киеве святой Ростислав, двоюродный брат Андрея, умевший вносить умиротворение в сложную политическую и церковную жизнь того времени, а из Царьграда был прислан новый митрополит, Константин II. Новый митрополит потребовал, чтобы епископ Феодор явился к нему для утверждения. Святой Андрей вновь обратился в Царьград за подтверждением самостоятельности Владимирской епархии и с просьбой об отдельной митрополии. Сохранилась ответная грамота патриарха Луки Хризоверга, содержащая категорический отказ в устроении митрополии, требование принять изгнанного епископа Леона и подчиниться киевскому митрополиту.

Исполняя долг церковного послушания, святой Андрей убедил епископа Феодора с покаянием поехать в Киев для восстановления канонических отношений с митрополитом. Покаяние епископа Феодора не было принято. Без соборного разбирательства Митрополит Константин, в соответствии с византийскими нравами, осудил его на страшную казнь: Феодору отрезали язык, отрубили правую руку, выкололи глаза. После этого он был утоплен слугами митрополита (по другим сведениям, вскоре умер в темнице).

Не только церковные, но и политические дела Южной Руси потребовали к этому времени решительного вмешательства великого князя Владимирского. 8 марта 1169 года войска союзных князей во главе с сыном Андрея Мстиславом овладели Киевом. Город был разгромлен и сожжен, участвовавшие в походе половцы не пощадили и церковных сокровищ. Русские летописи рассматривали это событие как заслуженное возмездие: "се же здеяся за грехи их (киевлян), паче же за митрополичью неправду". В том же 1169 году князь двинул войска на непокорный Новгород, но они были отброшены чудом Новгородской иконы Божией Матери Знамения (празднуется 27 ноября), которую вынес на градскую стену святой архиепископ Иоанн († 1186, память 7 сентября). Но когда вразумленный великий князь преложил гнев на милость и миром привлек к себе новгородцев, благоволение Божие вернулось к нему: Новгород принял князя, назначенного святым князем Андреем.

Таким образом, к концу 1170 года Боголюбский сумел добиться объединения Русской земли под своей властью.

Зимой 1172 года он послал на Волжскую Болгарию большую рать под командованием сына Мстислава. Войска одержали победу, радость ее была омрачена смертью доблестного Мстислава († 28 марта 1172 года).

В ночь на 30 июня 1174 года святой князь Андрей Боголюбский принял мученическую кончину от руки изменников в своем Боголюбском замке. "Тверская летопись" сообщает, что святой Андрей был убит по наущению его жены, участвовавшей в заговоре. Во главе заговора стояли ее братья, Кучковичи: "и свещаша убийство на ночь, якоже Иуда на Господа". Толпа убийц, двадцать человек, пробралась к дворцу, перебила малочисленную охрану и вломилась в опочивальню безоружного князя. Меч святого Бориса, постоянно висевший над его постелью, был предательски похищен в ту ночь ключником Анбалом. Князь успел повергнуть на пол первого из нападавших, которого сообщники тут же по ошибке пронзили мечами. Но вскоре они поняли свою ошибку: "и посем познаша князя, и боряхуся с ним велми, бяше бо силен, и секоша и мечами и саблями, и копийные язвы даша ему". Копьем был пробит сбоку лоб святого князя, все остальные удары трусливые убийцы наносили сзади. Когда князь наконец упал, они опрометью бросились вон из опочивальни, захватив убитого сообщника.

Но святой еще был жив. Последним усилием он спустился по дворцовой лестнице, надеясь позвать стражу. Но стенания его были услышаны убийцами, они повернули обратно. Князь сумел укрыться в нише под лестницей и разминуться с ними. Заговорщики вбежали в опочивальню и не нашли там князя. "Погибель нам предстоит, ибо князь жив", - в ужасе вскричали убийцы. Но кругом было тихо, никто не пришел на помощь святому страдальцу. Тогда злодеи вновь осмелели, зажгли свечи и по кровавому следу пошли искать свою жертву. Молитва была на устах святого Андрея, когда его вновь обступили убийцы.

Русская Церковь помнит и чтит своих мучеников и созидателей. Андрею Боголюбскому принадлежит в ней особое место. Взяв в руки чудотворный образ Владимирской Божией Матери, святой князь как бы благословил им отныне и до века главнейшие события русской истории. 1395 год - перенесение Владимирской иконы Божией Матери в Москву и избавление столицы от нашествия Тамерлана (празднуется 26 августа); 1480 год - спасение Руси от нашествия хана Ахмата и окончательное падение монгольского ига (празднуется 23 июня); 1521 год - спасение Москвы от нашествия крымского хана Махмет-Гирея (празднуется 21 мая). Молитвами святого Андрея сбылись над Русскою Церковью его самые заветные чаяния. В 1300 году митрополит Максим перенес Всероссийскую митрополичью кафедру из Киева во Владимир, сделав Успенский собор, где покоились мощи святого Андрея, первопрестольным кафедральным храмом Русской Церкви, а Владимирскую чудотворную икону - ее главной святыней. Позже, когда общерусский церковный центр сместился в Москву, пред Владимирской иконой совершалось избрание митрополитов и патриархов Русской Церкви. В 1448 г. пред нею совершилось поставление Собором русских епископов первого русского автокефального митрополита - святителя Ионы. 5 ноября 1917 года пред ней совершилось избрание Святейшего Патриарха Тихона - первого после восстановления патриаршества в Русской Церкви. В 1971 году, в праздник Владимирской иконы Божией Матери, состоялась интронизация Святейшего Патриарха Пимена.

Литургическая деятельность святого Андрея была многогранна и плодотворна. В 1162 году Господь послал благоверному князю великое утешение: в Ростове были обретены мощи угодников Ростовских - святителей Исайи и Леонтия. Общецерковное прославление ростовских святителей началось немного позже, но начало их народному почитанию положил князь Андрей. В 1164 году войска Боголюбского разгромили давнего врага, Волжскую Болгарию. Победы православного народа были ознаменованы расцветом литургического творчества в Русской Церкви. В тот год по почину святого Андрея Церковь установила празднование Всемилостивому Спасу и Пресвятой Богородице 1 августа (почитаемый русским народом "медовый Спас"), - в память о Крещении Руси святым равноапостольным Владимиром и в память победы над болгарами в 1164 году. Учрежденный вскоре праздник Покрова Божией Матери 1 октября воплотил в литургических формах веру святого князя и всего православного народа в принятие Богородицей Святой Руси под Свой омофор. Покров Божией Матери стал одним из любимейших русских церковных праздников. Покров - русский национальный праздник, не известный ни латинскому Западу, ни греческому Востоку. Он является литургическим продолжением и творческим развитием богословских идей, заложенных в празднике Положения Ризы Богородицы 2 июля.

Первым храмом, посвященным новому празднику, был Покров на Нерли (1165), замечательный памятник русского церковного зодчества, воздвигнутый мастерами святого князя Андрея в пойме реки Нерли так, чтобы князь всегда мог видеть его из окон своего Боголюбовского терема.

Святой Андрей принимал непосредственное участие в литературном труде владимирских церковных писателей. Он причастен к созданию Службы Покрову (древнейший список - в пергаменной Псалтири ХIV века. ГИМ, Син. 431), проложного сказания об установлении праздника Покрова (Великие Минеи Четьи. Октябрь. СПб., 1870, стлб. 4-5), "Слова на Покров" (там же, стлб. 6, 17). Им написано "Сказание о победе над болгарами и установлении праздника Спаса в 1164 году", которое в некоторых старинных рукописях так и называется: "Слово о милости Божией великого князя Андрея Боголюбского". (Издано дважды: Сказание о чудесах Владимирской иконы Божией Матери. С предисловием В. О. Ключевского. М., 1878, с. 21-26; Забелин И. Е. Следы литературного труда Андрея Боголюбского. - "Археологические известия и заметки", 1895, № 2-З). Участие Боголюбского заметно и в составлении Владимирского летописного свода 1177 года, завершенного после смерти князя его духовником, попом Микулой, который включил в него особую "Повесть о убиении святого Андрея". Ко времени Андрея относится и окончательная редакция "Сказания о Борисе и Глебе", вошедшая в "Успенский сборник". Князь был особенным почитателем святого мученика Бориса, главной домашней святыней его была шапка святого Бориса. Меч святого Бориса всегда висел над его постелью. Памятником молитвенного вдохновения святого князя Андрея является также "Молитва", внесенная в летопись под 1096 годом, после "Поучения Владимира Мономаха".

Г., когда киевляне пригласили к себе в князья его племянника Изяслава Мстиславича . Между дядей и племянником началась упорная борьба, в которой приняли участие почти все русские области и почти все ветви княжеского дома, а также соседи Руси - половцы, угры и поляки. Два раза Юрий занимал Киев и был изгоняем, и только в 1155-м году, уже по смерти Изяслава (+ 1154), он овладел окончательно Киевом и умер киевским князем в 1157 г. В восьмилетней борьбе из-за Киева князь Андрей был деятельным помощником отцу и имел случай не раз выказать свою замечательную храбрость.

Впервые Андрей Боголюбский является на историческую сцену в г., когда вместе с братом Ростиславом изгоняет союзника Изяслава, рязанского князя Ростислава, из его стольного города . В г., когда Юрий, победив Изяслава, овладел Киевом, князь Андрей получил от отца Вышгород (в семи верстах от Киева).

Князь Андрей сопровождал отца в походе в Волынскую землю - удел Изяслава . Здесь при осаде Луцка (), где засел брат Изяслава - Владимир , князь Андрей едва не погиб. Увлекшись преследованием неприятеля, сделавшего вылазку, князь отделился от своих и был окружен врагами. Конь его был ранен, со стен города, как дождь, метали в него камни, и один немец хотел уже пронзить его рогатиной. Но Андрей Боголюбский, вынув меч свой и призвав мученика Феодора, память которого праздновалась в тот день, стал отбиваться и спасением был обязан коню, который вынес своего господина из битвы и тут же пал (за это А. похоронил коня над р. Стырем).

Будучи храбрым, Андрей Боголюбский был в то же время «не величав на ратный чин, но похвалы ища от Бога». Осада Луцка заставила Изяслава просить мира, который он и получил при посредничестве князя Андрея.

Великое княжение (1157 - 1174)

Начало правления Андрея Боголюбского сопровождалось политическими мерами, направленными на внутреннюю консолидацию княжества, следствием чего было происшедшее ок. г. столкновение владимирского князя с оппозицией со стороны ряда младших Юрьевичей. В результате трое младших братьев Андрея Боголюбского - Мстислав , Василько и Всеволод вместе с матерью последнего, второй женой Юрия Долгорукого (видимо, визант. происхождения), а также племянники князя Андрея, сыновья его покойного старшего брата Ростислава , вынуждены были искать убежище в Византии у имп. Мануила I Комнина . Князь изгнал также и «мужей передних» своего отца, что указывает на радикальность его преобразований.

Церковная политика

Примерно на то же время пришелся конфликт князя Андрея с Ростовским еп. Леон(т)ом , который в 1159-1164 гг. (точные датировки спорны) дважды изгонялся князем. Причиной конфликта, согласно летописям, стала попытка Леона (видимо, грека) упразднить принятую на Руси (отличавшуюся от византийской) практику отмены поста в среды и пятницы, если в этот день случался Господский или великий праздник. Вряд ли стоит усматривать здесь антивизантийские тенденции в политике князя Андрея (Н. Н. Воронин) - ведь спор о постах отнюдь не ограничивался Ростовской епархией, захватив также ряд др. церковных центров Руси, в т. ч. Киев.

Возможно, однако, что особую остроту борьбе князя против «леонтианской ереси» придавала сложившаяся к тому времени церковно-политическая ситуация. Несомненно, Леон сопротивлялся намерению князя Андрея учредить во Владимире независимую от Киева митрополию во главе с любимцем князя Феодором (Феодорцем), уже нареченным на Владимиро-Суздальскую кафедру, которую Андрей Боголюбский собирался отделить от Ростовской. В этом позиция Ростовского епископа совпадала с позицией Киевских митрополитов, а также других русских иерархов, в частности еп. Кирилла Туровского , который, по свидетельству его проложного жития, «Андрею Боголюбскому князю многа послания написа» . Категорический отказ Константинопольского патриарха Луки Хрисоверга разрушил планы князя Андрея: хваля князя за усердие к Церкви, патриарх разрешил, однако, только перенести резиденцию епископа из Ростова во Владимир, ближе к княжескому двору.

Кризис власти

Территориально Владимиро-Суздальская земля приобрела при князе Андрее заметные приращения на востоке за счет сферы влияния Волжской Булгарии (основание Городца-Радилова), а также на севере, в Заволочье (Подвинье).

Вместе с тем в 1170-х гг. в типичной для князя Андрея политике военного давления и массовых походов очевидны признаки кризиса. Поход против волжских булгар в г. не нашел поддержки знати и союзных муромо-рязанских князей.

По-видимому, корни кризиса следует искать в социальной сфере. Подчеркнуто автократическое правление Андрея Боголюбского, сопровождавшееся чрезвычайными мерами военного и, очевидно, фискального свойства, привело к расстройству отношений между князем и знатью, причем не только старым ростово-суздальским боярством, но и новым, владимирским, в котором справедливо видят целенаправленно создававшийся князем Андреем в противовес родовому боярству класс служилой знати.

Добрые отношения Ростиславичей и князя Андрея вскоре нарушились. Андрею Юрьевичу дали знать, что брат его Глеб умер не своею смертью, и указали убийц в лице некоторых киевских бояр. Андрей потребовал выдачи их от Ростиславичей. Последние сочли донос неосновательным и не послушались. Тогда князь Андрей послал сказать Роману : «Неходишь в моей воле с братьями своими: так ступай вон из Киева, Давид из Вышгорода, Мстислав из Белгорода; ступайте все в Смоленск и делитесь там, как хотите». Роман повиновался, но трое других братьев (Рюрик , Давид и Мстислав) обиделись и послали сказать Андрею: «Брат! мы назвали тебя отцем себе, крест тебе целовали, и стоим в крестном целовании, хотим тебе добра, но вот теперь брата нашего Романа ты вывел из Киева и нам путь кажет из Русской земли без нашей вины; так пусть рассудит нас Бог и сила крестная».

Не получив никакого ответа, Ростиславичи решили действовать силой, захватили Киев, изгнав оттуда Андреева брата, Всеволода , посадили там своего брата Рюрика. Другой брат Андрея, Михаил , стесненный в Торческе Ростиславичами, согласился быть заодно с ними, за что те обещали добыть ему к Торческу Переяславль.

Узнав об этих событиях, Андрей Боголюбский разгневался и, призвав своего мечника Михна, сказал ему: «Поезжай к Ростиславичам и скажи им: не ходите в моей воле - так ступайте ты, Рюрик, в Смоленск к брату, в свою отчину; Давиду скажи: ты ступай в Берлад, в Русской земле не велю тебе быть; а Мстиславу молви: ты всему зачинщик, не велю тебе быть в Русской земле». Мстислав, который смолоду не привык бояться никого, кроме Бога, за такие речи велел остричь Андрееву послу бороду и голову и отпустил с такими словами: «скажи от нас своему князю: мы до сих пор почитали тебя как отца; но если ты прислал к нам с такими речами, не как к князю, но как к подручнику, то делай, что задумал, а Бог нас рассудит». Князь Андрей изменился в лице, услышав ответ Мстислава, и немедленно собрал большое войско (до 50 тысяч), которое состояло кроме жителей Суздальского княжения также из муромцев, рязанцев и новгородцев. Он велел Рюрика и Давида выгнать из их отчины, а Мстислава живым привести к себе. «Умен был князь Андрей, - замечает по этому случаю летописец, - во всех делах доблестен, но погубил смысл свой невоздержанием и, раскалившись гневом, сказал такие дерзкия слова». На пути к войску Андрея присоединились смольняне (хотя и поневоле) и князья черниговские, полоцкие, туровские, пинские и городенские. Успех похода не оправдал ожиданий: после неудачной осады Вышгорода , обороняемого Мстиславом, это огромное войско обратилось в бегство.

Влияние князя Андрея на юг казалось потерянным. Но смуты из-за Киева, начавшиеся среди южных князей, заставили Ростиславичей менее чем через год опять вступить в переговоры с Андреем и просить у него Киева для Романа. Завершить переговоры Андрею Боголюбскому помешала смерть.

Заговор и убийство князя Андрея

Среди приближенных князя, недовольных его строгостью, составился заговор, во главе которого стали: Яким Кучков, шурин Андрея по первой жене (мстивший князю за казнь брата), Петр, зять Якима, и Анбал ключник, родом ясин (с Кавказа). Заговорщики в числе 20 человек пришли к спальне князя и выломали дверь. Князь хотел схватиться за меч, который принадлежал некогда св. Борису , но меча не было: Анбал заблаговременно убрал его. Несмотря на свой преклонный возраст, князь был еще очень силен и безоружный оказал убийцам значительное сопротивление. «Горе вам нечестивые! сказал Андрей, зачем уподобились Горясеру (убийце Бориса)? какое зло я сделал вам? Если кровь мою прольете, Бог отомстит вам за мой хлеб». Наконец князь пал под ударами. Заговорщики думали, что князь убит, взяли тело своего сотоварища, нечаянно убитого ими в схватке, и хотели удалиться, но услышали стон князя, который поднялся на ноги и пошел под сени. Они воротились и добили князя, прислонившегося к лествичному столпу.

Утром заговорщики убили княжеского любимца Прокопия и пограбили казну. Они опасались было мщения со стороны владимирцев и послали им сказать: «Не собираетесь ли вы на нас? не одною нашею думою убит князь, есть и между вами наши сообщники». Но владимирцы встретили равнодушно совершившийся факт. За убийством князя и грабежом его дворца последовали убийства княжеских посадников и тиунов и грабеж домов их; пограбили также и иностранных мастеров храма. Грабежи и убийства княжеской администрации происходили в самом Владимире и по всей земле («в волости») и прекратились лишь после крестного хода с Владимирской иконой Богоматери.

В первый день после убийства князя киевлянин Кузьма, преданный слуга покойного, взял обнаженное тело своего господина, лежавшее в огороде, завернул в корзно (плащ) и ковер и хотел внести в церковь. Но пьяные слуги не хотели отпереть церкви, и пришлось положить тело на паперти. Два дня тело лежало на паперти, пока не пришел козьмодемьянский игумен Арсений, внес тело в церковь и отслужил панихиду. На шестой день, когда волнение улеглось, владимирцы послали за телом князя в Боголюбов . Увидав княжеский стяг, который несли перед гробом, народ заплакал, припомнив, что за убитым князем было много добрых дел. Тело князя было перенесено во владимирский Успенский собор , где и совершилось погребение.

Рассказ о гибели князя живо отражает всю остроту общественного недовольства, царившего в конце правления князя и сфокусированного на личности князя, некогда пользовавшегося общей любовью.

Неудача слишком самовластной, по понятиям того времени, политики князя Андрея Боголюбского была очевидна, и она не нашла себе продолжателей, так же как и род князя. Единственный из его сыновей, переживший отца, - Юрий был вынужден по вокняжении во Владимире Всеволода Юрьевича бежать к половцам, в 1184 г. был приглашен в Грузию, где стал мужем царицы Тамары и после 1188/89 г. безуспешно боролся за грузинский престол.

Почитание и прославление

При всем том рассказ о гибели Андрея Боголюбского прославляет князя как храмоздателя, второго царя Соломона (перекличка с похвалой Ярославу Владимировичу Мудрому в ПВЛ), щедрого жертвователя в пользу Церкви, нищелюбца, ревностного распространителя Христианства. Высоко оценивается личное благочестие князя, любившего молиться в церкви по ночам: «Покаянье Давидово приимая, плачася о гресех своих». Составитель рассказа пишет о князе как об «угоднике» Божием, «страстотерпце», который «кровью мученичьскою умывся прегрешений своих со братома своима с Романом и с Давыдом» (т. е. со святыми Борисом и Глебом). Автор призывает погибшего князя молиться «о племени своем… и о земли Руськои». По-видимому, летопись отразила существование местного почитания Андрея Боголюбского во Владимире при жизни князя и после его смерти.

О существовании почитания свидетельствуют также слова Лаврентиевской летописи о ростовском кн. св. Василии (Васильке Константиновиче), убиенном от татар в г., которого «причте Бог смерти Андрееве кровью мученичьскою». Особо чтил князя Андрея царь Иоанн Грозный . В ходе подготовки к Казанскому походу, в 1548-1552 гг., он неоднократно посещал Владимир и сделал распоряжение о ежегодном поминовении погребенных в Успенском соборе князей и иерархов; торжественные панихиды по князю Андрею царским повелением было установлено служить 2 раза в год: в день его убиения и в день памяти ап. Андрея Первозванного (30 ноября). В царствование Иоанна Грозного оформилась отразившаяся в «Степенной книге» концепция русской истории, согласно которой Андрей Боголюбский стоял у корня российского самодержавия, являясь основателем великого княжества Владимирского - непосредственного предшественника Московского царства.

В святцах память Андрея Боголюбского прослеживается с XVII в. Под 3 августа «убиение благовернаго великаго князя Андрея Боголюбскаго, иж в Володимере, от своих боляр, от Якима Кучковича с товарищи» отмечено в Месяцеслове Симона (Азарьина) сер. 1650-х гг.; в Кайдаловских святцах конца того же столетия память Боголюбского князя значится под 2 октября по случаю основания им Покровского монастыря близ Боголюбова . Имя Андрея Боголюбского внесено в «Описание о российских святых» (кон. XVII-XVIII в.).

Мощи святого были обретены 15 октября г. и положены в раке в Успенском соборе с северной стороны. При обретении святые мощи были переоблачены, остатки древней одежды положены в ризнице собора, тогда же святому было установлено местное празднование в день памяти свт. Андрея Критского (4 июля).

В начале XVIII в. было составлено житие, хранившееся во владимирском Успенском соборе. В г. при освящении собора после ремонта северный придел, который до того был посвящен Благовещению Пресвятой Богородицы, переосвятили в честь св. Андрея Боголюбского; над ракой святого была устроена сень, а сама рака, так же как и стена возле нее, украшена посвященными князю Андрею стихами императрицы Екатерины II.. 23 июня святой упомянут в третьей стихире на Господи воззвах, а также в первом тропаре и богородичне третьей песни канона утрени .

Иконография

На миниатюре Радзивиловской летописи представлено убиение князя Андрея. Одним из ранних портретных изображений святого князя, очевидно, являлась фреска 1564-1565 гг. в Архангельском соборе Московского Кремля; она воспроизведена в росписи 1652-1666 гг.: образ князя на северной грани юго-восточного столпа открывает исторический ряд портретов вел. князей владимирских. Князь Андрей представлен с нимбом, в рост, фронтально, с поднятыми в молении руками, в темно-зеленом платье, украшенном орнаментом, поверх которого надета красная ферезея, на голове отороченная мехом шапка, борода кудрявая, заостренная книзу, волосы темно-русые. Образ относится к традиционному парадному типу портретов правителей.

В «Степенной книге» при описании внешности Андрея Боголюбского отмечено, что он был красив лицом, с волосами черными и кудрявыми, с . Его изображения присутствуют на Владимирской иконе Божией Матери: в ряде клейм, иллюстрирующих Сказание о ее чудесах, напр. на иконе 1-й трети XVII в. (ГММК); раме письма Афанасия Соколова 1680 г. (ГТГ); иконе кон. XVII - нач. XVIII в. иконописца Кирилла Уланова (ПЗИХМЗ). В сер. XVII в. в Успенском соборе Владимира находилась икона св. князя Андрея в коленопреклоненном молении Христу.

В XVIII в. получили распространение иконы под названием «Моление о народе» (один из изводов Боголюбской иконы Божией Матери) с фигурой молящегося Богородице князя Андрея - одного (как на иконе кон. XIX - нач. XX в. (ЦАК МДА)) или в группе предстоящих; святой облачен в княжеские одежды, иногда в имп. мантию, подбитую горностаем.

На иконе, созданной в кон. XIX - нач. в. мстерским иконописцем О. С. Чириковым (ГЭ), князь представлен в древнерусском одеянии, без головного убора, с крестом в правой и жезлом в левой руке, на фоне пейзажа с видом на архитектурный комплекс - вероятно, дворец в Боголюбове. Образ написан в традициях репрезентативного княжеского портрета. Поясное изображение Андрея Боголюбского в медальоне, с иконой в руках, включено в мозаичное убранство храма Воскресения Христова (Спас на крови) в Санкт-Петербурге, 1894-1907 гг.

Литература

• ПСРЛ. Л., 1927-19282. Т. 1; СПб., 19082. Т. 2;
• НПЛ (по указ.); Послание патр. Луки Хрисоверга Андрею Юрьевичу Боголюбскому // ПДРКП. Стб. 63-76;
• [Отрывок из жития А. Ю. Б.] // Доброхотов В. Древний город Боголюбов. М., 1852. Приложение. С. 87-89;
• Забелин И. Е. Следы литературного труда Андрея Боголюбского // Археол. изв. и заметки. 1895. № 2/3. С. 37-49 [изд. Слова о празднике 1 авг.];
• Минея (МП). Июнь. Ч. 2. С. 240-248;
• Кучкин В. А., Сумникова Т. А. Древнейшая редакция Сказания об иконе Владимирской Богоматери // Чудотворная икона в Византии и Древней Руси. М., 1996. С. 501-509;
• Погодин М. П. Князь Андрей Юрьевич Боголюбский. М., 1850;
• Иоасаф (Гапонов), иером. Церковно-историческое описание владимирских древностей. Владимир, 1857. С. 80-81;
• Голубинский. Канонизация святых. С. 59, 134;
• Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 2. С. 195-196;
• Соколов П. Русский архиерей из Византии и право его назначения до нач. XV в. К., 1913. С. 96-158;
• Серебрянский Н. Древнерусские княжеские жития: (Обзор редакций и тексты). М., 1915. С. 142-147;
• Воронин Н. Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII-XV вв. М., 1961. Т. 1. С. 128-375;
• он же. Андрей Боголюбский и Лука Хрисоверг // ВВ. 1962. Т. 21. С. 29-50;
• он же. Сказание о победе над болгарами в 1164 г. // Проблемы общественно-политической истории России и славянских стран: Сб. ст. к 70-летию акад. М. Н. Тихомирова. М., 1963. С. 88-92;
• он же. «Житие Леонтия Ростовского» и византийско-русские отношения второй половины ХII в. // ВВ. 1963. Т. 23. С. 23-46;
• он же. Из истории русско-византийской церковной борьбы в XII веке // ВВ. 1965. Т. 26. С. 190-218;
• он же. Существовал ли «Летописец Андрея Боголюбского»? // Памятники истории и культуры. Ярославль, 1976. С. 26-43;
• Рохлин Д. Г. Болезни древних людей. М.; Л., 1965. С. 261-269;
• Вагнер Г. К. Скульптура Древней Руси: XII век, Владимир, Боголюбово. М., 1969. С. 5-203;
• Насонов А. Н. История русского летописания: XI - начала XVIII века: Очерки и исследования. М., 1969. С. 112-167;
• Рыбаков Б. А. Русские летописи и автор «Слова о полку Игореве». М., 1972. С. 79-130;
• Щапов Я. Н. Княжеские уставы и Церковь в Древней Руси XI-XII вв. М., 1973. С. 127-133;
• Vodoff W. Un «partie théocratique» dans la Russie du XIIe siècle? Remarques sur la politique ecclésiastique d"André de Bogoljubovo // Cah. de civilisation médiévale. 1974. T. 17/3. P. 193-215;
• Hurwitz E. S. Prince Andrej Bogoljubskij: The Man and the Myth. Firenze, 1980; Wörn D. Armillae aus dem Umkreis Friedrich Barbarossas - Naplečniki Andrej Bogoljubskijs // JGO. N. F. 1980. Jg. 28. S. 391-397;
• Кучкин В. А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в Х-XIV вв. М., 1984. С. 86-93;
• Лимонов Ю. А. Владимиро-Суздальская Русь. Л., 1987. С. 38-98;
• Колесов В. В. Повесть о убиении Андрея Боголюбского // СККДР. Вып. 1. С. 365-367 [Библиогр.];
• Филипповский Г. Ю. Андрей Юрьевич Боголюбский // Там же. С. 37-39 [Библиогр.];
• он же. Сказание о победе над волжскими болгарами 1164 года и празднике 1 августа // Там же. С. 411-412 [Библиогр.];
• Ключевский В. О. Курс русской истории. М., 1987. Ч. 1. С. 318-326;
• Ebbinghaus A. Andrej Bogoljubskij und die «Gottesmutter von Vladimir» // Russia Mediaevalis. 1987. T. 6/1. S. 157-183;
• Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Т. 2 // он же. Соч. М., 1988. Кн. 1;
• Pelenski J. The Contest for the «Kievan Succession» (1155-1175): The Religious-Ecclesiastical Dimension // HUS. 1988/1989. Vol. 12/13. Р. 761-780;
• Плюханова М. Сюжеты и символы Московского царства. СПб., 1992;
• Янин В. Л. Моливдовул ростовского архиепископа Леонтия // ВИД. 1994. Вып. 25. С. 5-18;
• Георгиевский В. Св. блгв. вел. кн. Андрей Боголюбский: Его неоценимые заслуги для Русского государства и Православной Церкви. М., 1999п;
• Аксенова А. И. Загробная одиссея князя // Живая история: (Памятники и музеи Владимиро-Суздальского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника). М., 2000. С. 172-175.
• Порфирий, архим. Древние гробницы во Владимирском кафедральном Успенском соборе. Владимир, 1903;
• Побединская А. Г., Уханова И. Н. Произведения мстерских художников М. И. Дикарева и О. С. Чирикова в собрании Эрмитажа // Культура и искусство России XIX в. Л., 1985;
• Большаков. Подлинник иконописный. С. 123; Маркелов. Святые Древней Руси. М., 1998. Т. 2. С. 50.

Использованные материалы

• А. В. Назаренко, Т. Е. Самойлова. Андрей Юрьевич Боголюбский . Православная энциклопедия, т. 2, с. 393-398
• Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона

Так по Православной энциклопедии. Согласно Энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона, князь Андрей убит на 63 или 65 г. возраста, следовательно, родился около 1110 г.

Данного эпизода нет в первоначальной редакции Сказания XII в., но его достаточная древность удостоверяется упоминанием о нем в статье первой пол. XV в. «А се князи рустии», дополняющей Комиссионный список НПЛ

Согласно Православной Энциклопедии, его тело 2 дня лежало брошенным сначала на огородах, а затем в притворе Рождественской церкви без отпевания.

Сергий (Спасский). С. 195-196

Минея (МП). Июль. Ч. 1. С. 262-280

Минея (МП). Июнь. Ч. 2. С. 54-71

Минея (МП). Июнь. Ч. 2. С. 240, 247, 248

БАН. 34.5.30. Л. 214об.; кон. XV в.

Большаков. С. 123

ИРЛИ. Колл. Перетца. 524. Л. 178об., 1830-е гг.

РНБ. Лаптевский том. F IV. 233. Л. 184-208, 2-я пол. XVI в.; РНБ. Голицынский том. F IV. 225. Л. CIС об., 2-я пол. XVI в.

XI. АНДРЕЙ БОГОЛЮБСКИЙ. ВСЕВОЛОД БОЛЬШОЕ ГНЕЗДО И ЕГО СЫНОВЬЯ

(продолжение)

Андрей Боголюбский. – Предпочтение Владимира-на-Клязьме, стремление к единовластию и самовластию. – Походы на Камских Болгар. – Подвижники и епископы Суздальской земли. – Сооружение храмов. – Отношения к дружине. – Кучковичи. – Убиение Андрея.

Андрей Боголюбский и возвышение Владимира

Не таков был сын и преемник Долгорукого Андрей, прозванный Боголюбским. Как отец, воспитавшийся на юге в старых княжеских преданиях, стремился в Южную Русь; так сын, проведший свою молодость на севере, всю жизнь сохранял привязанность к Ростово-Суздальскому краю и скучал на юге. При жизни отца он не однажды ходил с его дружинниками в Рязанскую землю, а также должен был со своими братьями участвовать в военных походах для завоевания Киевского стола Юрию. Мы видели, как он отличился отвагой в Южной Руси, особенно под Луцком, хотя в то время был уже далеко не первой молодости, имея около сорока лет от роду. Когда Юрий окончательно занял великий стол и роздал своим сыновьям уделы в Приднепровской Руси, то Андрея как старшего посадил подле себя в Вышгороде. Но тот усидел здесь недолго. Его, очевидно, тянуло на север в Ростовскую область, где можно было жить спокойно, мирно заниматься правительственными и хозяйственными делами посреди трудолюбивого покорного населения, вдали от бесконечных княжеских распрей, от половецких набегов и всех тревог Южной Руси. В том же 1155 году он покинул Вышгород и уехал на север "без отней воли", замечает летописец, т.е. вопреки желанию отца иметь его при себе на юге. Андрей воротился в свой прежний удел, Владимир-на-Клязьме. Спустя два года, когда отец его умер, старшие северные города, Ростов и Суздаль, признали Андрея своим князем вопреки завещанию Юрия, который по обычаю назначил суздальскую область своим младшим сыновьям; а старшим, вероятно, предоставил Переяславль-Русский и другие уделы в Днепровской Руси. Андрей, однако, и на этот раз не поселился в Ростове или Суздале; а предпочел им все тот же младший город Владимир, где и утвердил главный княжеский стол. Такое предпочтение, естественно, возбуждало неудовольствие в старших городах, и они начали питать вражду к Владимиру, который называли своим "пригородом".

Неизвестно, что, собственно, заставило Андрея предпочитать младший город старшим. Новейшие историки объясняют такое предпочтение вечевыми порядками и присутствием в старых городах сильного земского боярства, что стесняло князя, стремившегося водворить полное самовластие. Это весьма вероятно и согласно с характером Андреевой деятельности. Говорят также, что Юрий предпочитал Суздаль Ростову потому, что первый южнее второго и ближе к Днепровской Руси и что Андрей на том же основании перенес столицу во Владимир-на-Клязьме. И это предположение не лишено некоторого значения, так как из Владимира, благодаря Клязьме и Оке, действительно было удобнее сноситься с Киевом и всей Южной Россией, нежели из Суздаля, а тем более из Ростова, который стоял в стороне от больших путей. Кроме того, можно полагать, что в этом случае действовала сила привычки. Андрей провел много лет на своем прежнем удельном городе, много трудов положил на его обстройку и украшение, привязался к нему и, естественно, не имел охоты расстаться с ним. Народная легенда указывает еще на одно основание, имеющее связь с известной набожностью Андрея. Уезжая из Вышгорода, он взял с собой образ Богородицы, который, по преданию, принадлежал к числу икон, написанных евангелистом Лукою, и привезен из Царьграда вместе с образом Богородицы Пирогощей. По словам северной легенды, князь хотел было отвезти икону в старейший город Ростов; но явившаяся ему во сне Пресвятая Дева повелела оставить ее во Владимире. Эта икона с тех пор почиталась как драгоценная святыня Суздальской земли.

Самовластный характер Андрея

Главное значение Андрея Боголюбского в русской истории основано на его государственных стремлениях. Он является перед нами первым русским князем, который ясно и твердо начал стремиться к водворению самодержавия и единодержавия. Вопреки родовым княжеским обычаям тех времен он не только не раздавал своим родственникам уделов в Суздальской земле; но даже выслал из нее в Южную Русь (т.е. на южнорусские уделы) троих братьев, Мстислава, Василька, Михаила, и еще двух племянников Ростиславичей. А вместе с ними изгнал и старых отцовских бояр, которые не хотели исполнять его волю и стояли за соблюдение старинных обычаев по отношению к себе и к младшим князьям. Летописец под 1161 годом прямо говорит, что Андрей изгнал их "хотя самовластец быти всей земли Суздальской". Нет сомнения, что этот князь владел умом поистине государственным и что в данном случае он повиновался не одной только личной жажде власти. Конечно, он сознавал, что дробление русских земель служило главным источником их политической слабости и внутренних смут. Предания о могущественных князьях старого времени, особенно о Владимире и Ярославе, которых, может быть, представляли тогда единодержавными и неограниченными властителями, эти еще живые предания вызывали подражание. Опыты собственной жизни и знакомство с другими краями также не могли не действовать на подобные стремления. Перед глазами Андрея был его шурин, галицкий князь Ярослав Осмомысл, которого сила и могущество основывались на безраздельном владении Галицкою землею. Перед ним был еще более разительный пример: империя Греческая, которая не только снабжала Русь церковными уставами и произведениями своей промышленности, но и служила ей великим образцом политического искусства и государственного быта. Вероятно, и книжное знакомство с библейскими царями не осталось без влияния на политические идеалы князя, на его представления о государстве и верховной власти. Опору своим самодержавным стремлениям он мог найти в самом населении северо-восточного края, рассудительном и трудолюбивом, которому уже сделались чужды некоторые беспокойные привычки Южной Руси. Как бы то ни было, все остальное время своего княжения Андрей, по-видимому, владел Суздальской землей безраздельно и самовластно; благодаря чему он и явился самым сильным из современных князей и мог держать в зависимости не только своих муромо-рязанских соседей, но также иметь влияние на судьбы других русских земель. Известно, как он воспользовался взаимными несогласиями старшей линии Мономаховичей: войска его взяли Киев, и Суздальский князь начал распоряжаться старшим столом, оставаясь в своем Владимире-Залесском. Излишняя горячность и неумеренные выражения самовластия рассорили его с Ростиславичами Смоленскими. После поражения его войск под Вышгородом Киевская Русь освободилась от зависимости, но только на короткое время. Андрей успел восстановить эту зависимость, когда его застигла смерть. Точно так же он смирил строптивых новгородцев, и заставил их уважать свою волю, несмотря на неудачную осаду Новгорода его войсками. Будучи уже довольно преклонных лет, он не принимал личного участия в этих походах, а посылал обыкновенно сына своего Мстислава, давая ему в руководители воеводу Бориса Жидиславича, отличавшегося, вероятно, опытностью в ратном деле. По смерти отца только один раз мы встречаем Андрея во главе Суздальской рати, именно в походе на Камских Болгар.

Походы Андрея Боголюбского на камских болгар

Летописцы наши не объясняют, из-за чего происходили войны между суздальскими и болгарскими князьями; так как владения их в то время даже не были пограничными, а разделялись землями Мордвы и других финских народцев. Может быть, причиной ссоры были обоюдные притязания на собирание дани с этих народцев. А еще вероятнее, что причина была торговая. Мы знаем, что русские гости издавна ездили в Камскую Болгарию, а Болгары в Русь; что князья наши заключали торговые договоры с болгарскими державцами. Очень возможно, что договоры эти иногда нарушались и ссора доходила до войны. Возможно также, что новгородские, суздальские и муромские повольники своими грабежами в Камской Болгарии вызывали кровавое возмездие со стороны болгар и нападение их на русские пределы; а затем русские князья в свою очередь должны были предпринимать трудные походы в ту сторону, чтобы восстановить прочный мир. Подобные войны мы видели уже при отце и дяде Андрея, В 1107 году Юрий Долгорукий находился с Мономахом в походе на половцев, причем вступил в брак с дочерью половецкого хана Аепы (матерью Боголюбского). Пользуясь отсутствием князя, Болгары пришли в Суздальскую, землю; разорили много сел и осаждали самый город Суздаль, хотя небезуспешно. Тринадцать лет спустя Долгорукий Волгою ходил на Болгар и, по словам летописи, воротился с победой и великим полоном. Точно такой же поход совершил сын его Андрей Боголюбский в 1164 г,

В этом походе участвовал подручный ему князь муромский Юрий. Кроме отдаленности и трудности пути, самые Болгары, очевидно, были в состоянии оказывать значительное сопротивление. Естественно поэтому, что набожный Андрей, не полагаясь на одну силу своей рати, прибегал к покровительству божественному. Он взял с собой в поход помянутую святыню, т.е. греческую икону Богородицы. Во время главной битвы икона была поставлена под стягами, посреди русской пехоты. Битва окончилась полною победою. Князь Болгарский с остатком войска едва успел спастись в стольный, или Великий, город. Воротясь из погони за неприятелем, русские князья со своими дружинами совершили земные поклоны и благодарственное молебствие перед иконою. Затем они пошли далее, сожгли три неприятельских города и взяли четвертый, который летопись называет "славный Бряхимов".

Война, однако, не окончилась одним этим походом. Спустя восемь лет Андрей снова отправляет рать в ту же сторону; но сам нейдет, а поручает начальство сыну своему Мстиславу и воеводе Борису Жидиславичу, с которыми должны были соединиться сыновья подручных князей Муромского и Рязанского. Новый поход был предпринят зимой в неудобное время. Соединясь с муромцами и рязанцами, Мстислав две недели простоял на устье Оки, поджидая главную рать, которая медленно двигалась с Борисом Жидиславичем. Не дождавшись ее, князь с одной передовой дружиной вошел в Болгарскую землю, разрушил несколько сел и, захватив полон, пошел назад. Узнав о малочисленности его отряда, Болгары погнались за ним в числе 6000 человек. Мстислав едва успел уйти: неприятели были уже в двадцати верстах, когда он соединился с главной ратью. После чего войско русское воротилось домой, сильно потерпев от непогоды и всяких лишений. "Не годится зимою воевать Болгар" – замечает летопись по сему случаю.

Христианство во Владимиро-Суздальской Руси времен Андрея Боголюбского

Наряду с политической деятельностью Андрея замечательны также его заботы о делах церковных в своем княжении.

Начало христианства в том отдаленном краю положено было еще во времена Владимира и Ярослава. Но его утверждение встречало здесь те же или еще большие препятствия, чем в Новгородской земле, со стороны как русского, так и особенно финского населения. Летопись неоднократно повествует о мятежах, произведенных языческими волхвами, которым не раз удавалось возвращать к старой религии многих жителей, уже принявших крещение. При утверждении греческой иерархии на Руси Суздальская земля не вдруг составила самостоятельную епархию. Будучи отнесена к Переяславскому уделу, она иногда управлялась переяславскими епископами, а иногда имела своих особых архиереев, которые пребывали в старейшем ее городе Ростове. Положение этих ростовских иерархов первое время было особенно трудное, потому что они не имели такой опоры в князьях и дружине, как другие епископы. Князья еще не жили сами в той земле; а приезжали сюда только временно и управляли ею посредством своих наместников. Из первых ростовских епископов особенно славны своею просветительною деятельностью св. Леонтий и преемник его Исайя, оба постриженники Киево-Печерской лавры, подвизавшиеся на север в последней четверти XI века.

Житие Леонтия повествует, что он был изгнан из Ростова упорными язычниками и некоторое время жил в окрестностях его, собирая вокруг себя детей, которых привлекал ласками, научал христианской вере и крестил. Потом он воротился в город и продолжал здесь апостольские подвиги, пока не принял мученического венца от мятежных язычников. Его подвиги и кончина, очевидно, относятся к той эпохе, когда на севере происходили народные возмущения от языческих волхвов, по примеру тех, которых встретил на Белоозере воевода Ян Вышатич. Следующий за ним епископ Исаия, по словам его жития, ходил по Суздальской земле со своею проповедью, укреплял веру вновь крещенных, обращал язычников, сожигал их требища и строил христианские храмы. Ему помогал Владимир Мономах во время своих поездок в Ростовскую землю. В одно время с Исаией подвизался и третий святильник Ростовского края, св. Авраамий, который сам был уроженцем этого края. Он является основателем иноческого жития на северо-востоке, и в этом отношении походит на первых киево-печерских подвижников. Подобно им, он с юных лет чувствовал склонность к благочестию и уединению, удалился из родительского дома на лесистый берег озера Неро и поставил себе здесь келию. В Ростове жители "Чудского конца" еще поклонялись стоявшему за городом каменному идолу Белеса и приносили ему жертвы. Авраамий жезлом своим разрушил этот идол; а на месте его основал первый Ростовский монастырь в честь Богоявления. Подобно Леонтию он привлекал к себе юношей, учил их грамоте и крестил; потом многие из них приняли пострижение в его монастыре. Язычники не раз хотели напасть на него и сжечь монастырь; но преподобный не смущался их угрозами и энергично продолжал свою проповедь.

Трудами сих трех местночтимых подвижников христианство умножилось в Ростовской земле и пустило здесь глубокие корни. Со времени Юрия Долгорукого, т.е. с тех пор, как князь и его дружина утвердили здесь пребывание, а Ростовская кафедра окончательно отделилась от Переяславской, мы видим православие уже господствующим в этом краю; население главных городов отличается своей набожностью и усердием в церкви. При Юрии Долгоруком епископом ростовским был Нестор, при Андрее Боголюбском – Леон и Феодор. Усиление Суздальского княжества и возвышение его над Киевским естественно повело за собой и притязания ростовских епископов: Нестор, Леон и особенно Феодор уже делают попытки встать в независимые отношения к Киевскому митрополиту и самую Ростовскую кафедру возвысить на степень митрополии. По известию некоторых летописей, Андрей сначала покровительствовал этим стремлениям, имея в виду утвердить новую митрополию за своим любимым Владимиром. Но, встретив неодобрение со стороны Константинопольского патриарха, он оставляет мысль об отделении митрополии, и ограничивается желанием или просто перенести епископию из,Ростова во Владимир, или завести здесь особую кафедру.

В это время русскую церковь волновал спор о том, можно ли вкушать масло и молоко по средам и пятницам в Господские праздники. Мы видели, что иерархи из греков решили его отрицательно; но решение это не нравилось некоторым князьям, которых поддерживала и часть собственного русского духовенства. Спор местами принял острый характер. Мы видели, как черниговский князь Святослав Всеволодович, раздраженный упорством епископа Антония, изгнал его из Чернигова. Но еще прежде того и почти то же самое произошло в Суздальской земле. Ростовский епископ Леон, обвиняемый в лихоимстве и разных притеснениях, оказался к тому же ревностным противником употребления мяса в Господские праздники. На борьбу с ним выступил Феодор, племянник известного киевского боярина Петра Бориславича, постриженник Киево-Печерской обители, муж книжный и бойкий на словах. Прение происходило в присутствии князя Андрея; по свидетельству летописи, Феодор переспорил ("упре") Леона. Однако дело на том не кончилось. Решили обратиться в Грецию, куда и был отправлен Леон в сопровождении послов киевского, суздальского, переяславского и черниговского. Там он отстаивал свое мнение в присутствии императора Мануила Комнена, стоявшего в то время с войском на Дунае. На сей раз спор против него вел епископ болгарский Адриан. Император склонялся в сторону последнего. Леон выражался так дерзко, что царские слуги схватили его и хотели утопить в реке (1164).

Но эта так называемая Леонтианская ересь продолжалась и после того. Ростовскую кафедру, по желанию Андрея, занял Феодор. Однако он недолго пользовался расположением князя. Гордый и дерзкий, он не хотел признать над собой власть Киевского митрополита и не ехал к нему на поставление. Кроме того, Феодор отличался еще большим корыстолюбием и жестокостью, чем его предшественник; вымогал чрезвычайные поборы с подвластного ему духовенства разными пытками и мучительствами; даже подвергал пыткам княжеских бояр и слуг. Гордость его дошла до того, что на укоризны князя он отвечал приказом запереть все церкви в городе Владимире и прекратить богослужение в самом соборном храме Богородицы. Этот удивительный русский епископ, вероятно, хотел подражать примерам и образу действия властолюбивых иерархов Латинской церкви. Князь вначале сам покровительствовал Феодору; но наконец всеобщими жалобами на него и его дерзостью был выведен из терпения, низложил его и отправил на суд в Киев к митрополиту. Последний, следуя своим византийским обычаям, велел отрезать ему язык, отсечь правую руку и выколоть глаза (1171).

Постройки Андрея

Благочестие Андрея с особою силою выразилось в его усердии к построению и украшению храмов, в чем он не только подражал своему отцу, но и превзошел его. В 1160 г. был страшный пожар в Ростове; в числе других храмов сгорела соборная церковь Успения Богородицы, "дивная и великая", по замечанию летописца. Она была построена при Владимире Мономахе в том же архитектурном стиле и в тех же размерах, как Успенский храм в Киево-Печерском монастыре. Андрей на месте сгоревшей заложил каменную в том же стиле. Он докончил начатый его отцом каменный храм св. Спаса в Переяславле-Залесском; воздвиг несколько новых храмов и по другим городам. Но главное попечение, конечно, он обратил на свой стольный Владимир. Уже в 1158 году Андрей заложил здесь каменный соборный храм в честь Успения Богородицы; чрез два года окончил его и приступил к стенному расписанию. Для постройки и украшения этого храма он призывал мастеров из разных земель, т. е. не только из Южной Руси, но также из Греции и Германии, в чем ему помогали находившиеся в дружественных с ним сношениях знаменитые его современники Мануил Комнен и Фридрих Барбаросса. Храм этот стал называться "Златоверхим" от своего позлащенного купола. Князь поставил в нем драгоценную святыню, икону Богородицы; одарил его селами и разными угодьями; по примеру киевской Десятинной церкви назначил на содержание его причта десятую часть от торговых пошлин, от княжих стад и жатвы. Как Киевская Богородица имела в своем владении город Полонный, так и Владимирский Андрей отдал целый город Гороховец или доходы с него. Так же по образцу Киева он построил в городской стене каменные ворота, названные Золотыми, с церковью наверху; а другие ворота, по замечанию летописца, украсил серебром. Андрей любил похвалиться изяществом и богатством воздвигнутых им храмов, особенно Успенским собором. Когда во Владимир приезжали какие-либо гости из Царьграда, Германии или Скандинавии, то князь приказывал вести их в Златоверхий храм Богородицы и показать красоту ее. То же он делал с гостями болгарскими и евреями, чтобы расположить их к принятию христианской веры.

Боголюбов

С особенным тщанием Андрей украшал храм Рождества Богородицы, воздвигнутый им в городке Боголюбове, который лежал в десяти верстах от Владимира ниже на Клязьме, около впадения в нее реки Малой Нерли. Священная легенда (впрочем, позднейшего времени) связала построение этого городка и храма с перенесением чудотворной иконы Богородицы из Вышгорода в Суздальскую землю. Когда Андрей из Владимира продолжал путь с иконою в Ростове, – повествует сказание, – лошади вдруг остановились; напрасно их били, впрягали других коней, колесница с иконою не двигалась. Сопровождавший ее священник совершил перед нею молебствие; причем сам князь молился усердно. Потом он заснул в шатре и в полночь удостоился видения: сама Богородица явилась перед ним и повелела оставить икону во Владимире, а на сем месте воздвигнуть каменный храм в честь Рождества. Это место чудного видения названо им "Боголюбимое". Как бы то ни было, Андрей, по замечанию летописца, построил городок Боголюбивый в таком именно расстоянии от Владимира, в каком находился Вышгород от Киева. А посреди городка соорудил храм Рождественский почти одновременно с владимирским Успенским в том же архитектурном стиле, об одном верхе, или об одной главе. Церковь эта так же богато была изукрашена стенным расписанием, узорчатой резьбой, позолотой, иконами и дорогой церковной утварью. Тут же подле нее великий князь соорудил себе терем и пристроил особую каменную храмину, ведущую из терема на полати церкви. Кроме того, в окрестностях городка, на самом устье Нерли, он воздвиг подобный же храм в честь Покрова Богородицы, при котором был устроен монастырь. Вообще Андрей последнее время своей жизни проводил преимущественно в Боголюбове, откуда и получил свое прозвание. Здесь он вполне предавался своей страсти к постройкам; сюда собирал отовсюду мастеров и ремесленников и, бережливый во всем другом, не щадил на них своей богатой казны. Иногда посреди ночи набожный князь уходил из своего терема в Рождественский храм; сам зажигал свечи и любовался его красотой или молился перед иконами о своих грехах. Набожность его выражалась в щедрой раздаче милостыни нищим и убогим. Знакомый, конечно, с летописью Сильвестра Выдубецкого, Андрей, подражая предку своему Владимиру Великому, приказывал развозить по городу брашно и питие больным и убогим, которые не могли приходить на княжий двор.

Храм Рождества Богородицы и остатки палат в Боголюбове

Предпочтение, которое великий князь под конец жизни оказывал малому городку, пребывая в нем более, чем в стольном городе, это предпочтение нельзя объяснять исключительно политическими соображениями, например, желанием находиться вдали от земских бояр и вечников, чтобы тем беспрепятственнее утверждать свое самовластие. Мы уже знаем, что русские князья того времени вообще мало пребывали в стольных городах; а обыкновенно с своими ближними дружинниками проживали в загородных дворах где-то поблизости от столицы. Тут они устраивали свои терема, сооружали придворные храмы и целые монастыри, окружали себя разными хозяйственными заведениями и занимались охотой в окрестных лесах и полях. Однако предпочтительное пребывание Андрея в Боголюбове, очевидно, соответствовало его вкусам и хозяйственным, и политическим. Здесь он не окружал себя старшим боярством, предоставляя ему службу в городах, в качестве наместников и посадников, или пребывание в собственных селах и, таким образом, не обращался постоянно к его советам в делах земских и ратных. Он держал при себе младших дружинников, которые в сущности были его слугами, его двором, следовательно, не могли перечить князю, стеснять его самовластие. Но вполне удалить от себя больших бояр он не мог; иначе жестоко вооружил бы против себя все это сильное сословие. Были, конечно, у него некоторые заслуженные или любимые бояре; наконец были между ними его свойственники. Эти-то последние и послужили орудием к его гибели.

Убийство Андрея Боголюбского

Никого из близких родственников Андрея мы не встречаем в Боголюбовском уединении. Братья и племянники оставались в Южной Руси; старшие сыновья Изяслав и Мстислав умерли; а младший, Юрий, сидел на княжении в Новгороде Великом. Андрей был женат на дочери боярина Кучка. Предание говорит, что Юрий Долгорукий казнил этого боярина за какую-то вину, присвоил себе его поместье, в котором и основал город Москву. Живя в Боголюбове, Андрей, по-видимому, был уже вдов; при нем оставались два Кучковича, братья его жены, в качестве ближних и больших бояр. К этим большим боярам принадлежал также зять Кучковичей Петр и еще какой-то пришлец с Кавказа из ясов или алан, по имени Анбал. Сему последнему великий князь доверил ключи, то есть управление своим домом. Но эти люди, осыпанные милостями, не питали к нему любви и преданности. Умный, набожный князь не отличался мягким нравом в отношении к окружающим, а под старость характер его сделался еще тяжелее и суровее. Избегая слишком близкого общения с подданными и отличаясь трезвостью, Андрей не любил пить и бражничать с своею дружиною, как это было в обычае у русских князей. С таким характером, с такими привычками он не мог пользоваться большим расположением дружинников, которые прежде всего ценили в князьях щедрость и ласковое обхождение. Не видно также, чтобы и земские люди питали к нему привязанность. Несмотря на строгость князя, его корыстолюбивые посадники и тиуны умели преследовать свои собственные выгоды, притеснять народ неправдами и поборами.

Один из Кучковичей каким-то проступком до того прогневал великого князя, что последний велел казнить боярина, подобно тому, как отец его Юрий казнил самого Кучка. Это событие сильно возмутило бояр, и без того роптавших на самовластие Андрея. Брат казненного, Яким, собрал на совет недовольных и говорил им в таком смысле: "Сегодня казнил его, а завтра дойдет черед до нас; подумаем о своих головах". На совещании решено было убить великого князя. Число заговорщиков простиралось до двадцати; вожаками их, кроме Якима Кучковича, явились помянутый зять его Петр, ключник Анбал и еще какой-то Ефрем Моизович, вероятно, перекрест из жидов, которых Андрей любил обращать в христианство, так же, как и болгар. Подобное возвышение и приближение к себе инородцев, может быть, происходило из недоверия князя к коренным русским боярам и его расчета на преданность людей, всем ему обязанных. Но, без сомнения, и этих, взысканных им проходимцев раздражали непрочность его благоволения и опасение уступить свое место новым любимцам. Именно в то время самым приближенным лицом к князю сделался какой-то отрок Прокопий, следовательно, возвышенный из младших дружинников или дворян. Прежние любимцы завидовали Прокопию и искали случая его погубить.

Была суббота 29 июня 1175 года, праздник свв. апостолов Петра и Павла. Зять Кучков Петр праздновал свои именины. К нему на обед собрались недовольные бояре и тут окончательно порешили замысел свой немедля привести в исполнение. Когда настала ночь, они вооружились и отправились на княжий двор; умертвили сторожей, охранявших ворота, и пошли в сени, т.е. в приемный покой терема. Но тут на них напали страх и трепет. Тогда – конечно, по приглашению ключника Анбала – они зашли в княжию медушу и ободрили себя вином. Затем поднялись опять в сени и тихо подошли к Андреевой ложнице. Один из них постучал и стал кликать князя.

"Кто там? " – спросил Андрей.

"Прокопий", – получил он в ответ.

"Нет, это не Прокопий", – сказал князь.

Видя, что нельзя войти хитростью, заговорщики устремились всей толпой и выломали двери. Князь хотел взять свой меч, который, по преданию, принадлежал когда-то св. Борису; но коварный ключник спрятал его заранее. Андрей, несмотря на годы, еще сохранявший телесную силу, схватился впотьмах с двумя прежде других ворвавшимися убийцами и одного из них поверг на землю. Другой, думая, что повержен был князь, нанес ему удар оружием. Но заговорщики вскоре заметили ошибку и налегли на князя. Продолжая обороняться, он горячо укорял их, сравнивал с Горясером, убийцей св. Глеба, грозил Божьей местью неблагодарным, которые за его же хлеб проливают его кровь, но тщетно. Вскоре он упал под ударами мечей, сабель и копий. Считая все конченным, заговорщики взяли своего павшего товарища и пошли вон из терема. Князь, хотя весь израненный, вскочил и в беспамятстве со стенаниями последовал за своими убийцами. Те услышали его голос и воротились назад. "Я как будто видел князя, сходящего с сеней вниз", – сказал один из них. Пошли в ложницу; но там никого не было. Зажгли свечу и по кровавому следу нашли князя, сидящего за столбом под лестницей. Увидя их приближение, он начал творить последнюю молитву. Боярин Петр отрубил ему руку, а другие его докончили. Умертвили также его любимца Прокопия. После того убийцы занялись расхищением княжего добра. Собрали золото, драгоценные камни, жемчуг, дорогие одежды, утварь и оружие; поклали все это на княжих коней и еще до света развезли по своим домам.

Андрей Боголюбский. Убиение. Картина С. Кириллова, 2011

На следующее утро, в воскресенье, убийцы поспешили принять меры для своей безнаказанности. Они опасались дружины, сидевшей в стольном Владимире; а потому начали "собирать полк", т.е. вооружать на свою защиту всех, кого могли. В то же время они послали спросить владимирцев, что те намерены предпринять. И велели сказать им, что совершенное дело задумали не от себя только, но от всех (дружинников). Владимирцы на это возразили: "Кто был с вами в думе, тот пусть и отвечает, а нам его не надобно". Ясно было, что главная дружина встретила ужасную весть довольно равнодушно и не показала охоты мстить за смерть нелюбимого господина. Так как поблизости не было никого из князей, кто бы мог схватить власть твердой рукою, то немедленно гражданский порядок был нарушен. Начался неистовый грабеж. В Боголюбове по примеру дружинников чернь бросилась на княжий двор и растаскивала все, что попадалось под руку. Потом принялись грабить дома тех мастеров, которых Андрей собирал отовсюду для своих построек и которые, по-видимому, успели нажить от них значительное имущество. Чернь напала также на посадников, тиунов, мечников и других княжих слуг, нелюбимых за неправедный суд и разные притеснения; многих из них перебила и дома их разграбила. Из соседних сел приходили крестьяне и помогали горожанам в грабеже и насилиях. По примеру Боголюбова, то же самое произошло и в стольном Владимире. Здесь мятеж и грабежи утихли только тогда, когда соборный священник Микулица и весь клир облеклись в ризы, взяли из Успенского храма всеми чтимую икону Богородицы и начали ходить по городу.

Между тем как происходили эти мятежи и разные беззакония, тело убиенного князя, брошенное в огород, лежало там ничем не прикрытое. Бояре грозили убить всякого, кто вздумает оказывать ему почести. Нашелся, однако, честный и добрый слуга княжий, какой-то Кузмище Киевлянин, который, по-видимому, не был во время убийства в Боголюбове, а пришел сюда, услыхав о случившемся. Он начал плакать над телом, причитая, как покойный победил полки "поганых" болгар, а не мог победить своих "пагубоубийственных ворожбит".

Подошел Анбал-ключник.

"Амбале, вороже! Сбрось ковер или что-нибудь, что можно подостлать и чем бы прикрыть тело нашего господина", – сказал ему Кузмище.

"Поди прочь. Мы хотим выбросить его псам".

"О еретиче! Уж и псам выбросить! Помнишь ли, жидовин, в чем ты пришел сюда? Теперь ты в оксамите стоишь, а князь наг лежит. Но молю тебя, сбрось что-нибудь".

Ключник как бы усовестился, сбросил ковер и корзно.

Кузмище обвернул тело князя, отнес его к Рождественской церкви и просил отпереть ее.

"Вот нашел о чем печалиться! Свали тут в притворе", – отвечали ему пьяные приставники, которые, очевидно, предавались буйству наравне со всеми.

Кузмище со слезами вспомнил по этому случаю, как, бывало, князь приказывал водить в церковь всяких нехристей и показывать им славу Божию; а теперь в эту же изукрашенную им церковь его самого не пускали его собственные паробки. Он положил тело в притворе на ковер и прикрыл корзном. Тут оно пролежало два дня и две ночи. На третий день пришел Арсений, игумен Козмодемьянского (вероятно, Суздальского) монастыря и начал говорить боголюбским клирошанам:

"Долго ли смотреть нам на старших игуменов? И долго ли лежать тут князю? Отоприте-ко божницу; я отпою его; а вы положите его в (деревянную) буду или в (каменный) гроб, и когда прекратится мятеж, то пусть придут из Владимира и отнесут его туда".

Клирошане послушались; внесли князя в церковь, положили в каменную гробницу и отпели над ним панихиду вместе с Арсением.

Только в следующую пятницу, то есть уже на шестой день после убийства, владимирцы опомнились. Бояре, дружина и городские старцы сказали игумену Феодулу и Луке, домественнику (уставщику церковного пения) при Успенском храме, чтобы снарядили носилки и вместе с успенскими клирошанами отправились за телом князя. А священнику Микулице велели собрать попов, облечься в ризы и стать за серебряными воротами с иконою Богородицы, чтобы встретить гроб. Так и было сделано. Когда со стороны Боголюбова показался княжий стяг, который несли перед гробом, владимирцы, столпившиеся у Серебряных ворот, прослезились и начали причитать. При этом вспоминали добрые стороны князя и его последнее намерение: ехать в Киев, чтобы соорудить там новую церковь на Великом дворе Ярослава, для чего он уже и мастеров послал. Затем с должной честью и молитвенными песнопениями князь был погребен в своем златоверхом Успенском храме .

О стремлении Андрея к самовластию см. П. С. Р. Л. VII. 76 и IX. 221. Походы на Болгар Камских в Лавр., Воскреси., Никонов., в Степей. Книге и у Татищева. О попытках его образовать Владимирскую митрополию, о епископах Леоне и Федоре в Лаврент. и особенно Никон. В последней под 1160 и у Татищева, III. помещено пространное, витиеватое послание патриарха Луки к Андрею о митрополии и о посте в Господские праздники. Карамзин считал его подложным (К т. III прим. 28). Сводный текст этого послания см. в Рус. Ист. Библ. VI. Жития Леонтия и Исайи изданы в Православном Собеседнике 1858 г., кн. 2 и 3; а Житие Авраамия Ростовского в Памятниках Русс. Старинной Литературы. I. Разбор их различных редакций у Ключевского "Древнерусские жития святых как исторический источник". М. 1871. гл. I. О споре Леона с Федором см. Мансветова "Киприан митрополит". 174. См. также Рус. Ист. Библ. VI. 68. О построении храмов во всех летописях. Сказание о принесении иконы Богородицы из Вышгорода и основании Боголюбова в Степей, книге и в рукописном житии Андрея, приведенному Доброхотова ("Древний Боголюбов, городи монастырь". М. 1850). В числе пособий для Андрея укажу Погодина "Князь Андрей Юрьевич Боголюбский". М. 1850. "Сказание о Чудесах Богородицы Владимирской". Издано В. О. Ключевским в трудах Общества Древнерусской письменности. № XXX. СПб. 1878. И. Е. Забелин полагает, что это сказание сочинено Андреем Боголюбским (Археологические Известия и заметки. 1895. № 2 – 3. Ibid его же о празднике Спаса 1 августа в день победы Андрея над Болгарией, одновременно с Мануилом Византийским над сарацинами).

Убиение Андрея как бы составило предмет особой повести. Оно почти во всех летописях повествуется одинаково; но самое подробное сказание сохранилось в Киевском своде (т.е. в Ипатьевском списке); в нем только и встречается любопытный эпизод о Кузьмище Киевлянине, со слов которого, вероятно, и составлена эта повесть. Позднее оно украсилось еще народным домыслом о казни Андреевых убийц, тела которых зашили в короба и бросили в озеро, прозванное оттого "Поганым". По некоторым, эта казнь учинена Михалком Юрьевичем, по другим – Всеволодом Большое Гнездо. Самый рассказ о ней и носящихся по воде коробах, превратившихся в плавучие острова, подвергся разнообразным вариантам. Вкратце известие о казни убийц в Степенной книге (285 и 308) и пространнее у Татищева (III. 215) с указанием на разнообразие описаний и со ссылкой на Еропкинскую рукопись (прим. 520).

Князь (с 1157 - великий князь) Владимирский 1155/1157 - 1174
Предшественник:	Юрий Долгорукий
Преемник:	Михалко Юрьевич
Великий князь Киевский 1157 - 1157
Предшественник:	Юрий Долгорукий
Преемник:	Изяслав Давыдович
Вероисповедание:	Православие
Рождение:
	29.06.1174 Боголюбово
Похоронен:	Успенский собор (Владимир)
Династия:	Рюриковичи
	Юрий Долгорукий
	Улита Степановна
	сыновья: Изяслав, Мстислав, Юрий

Великое княжение

Взятие Киева (1169)

Поход на Новгород (1170)

Осада Вышгорода (1173)

Походы в Волжскую Булгарию

Смерть и канонизация

Браки и дети

(около 1111 - 29 июня 1174) - князь Вышгородский в 1149, 1155. Князь Дорогобужский в 1150-1151, Рязанский (1153). Великий князь Владимирский в 1157 - 1174. Сын Юрия Владимировича Долгорукого и половецкой княжны, дочери хана Аепы Асеневича.

В правление Андрея Боголюбского Владимиро-Суздальское княжество достигло значительного могущества и было сильнейшим на Руси, в будущем став ядром современного Российского государства.

Прозвище «Боголюбский» получил по названию княжеского замка Боголюбово под Владимиром, своей любимой резиденции.

Ранняя биография

В 1146 году Андрей вместе со старшим братом Ростиславом выгнал из Рязани союзника Изяслава Мстиславича - Ростислава Ярославича, тот бежал к половцам.

В 1149 году, после занятия Юрием Долгоруким Киева Андрей получил от отца Вышгород, участвовал в походе против Изяслава Мстиславича на Волынь и проявил удивительную доблесть при штурме Луцка, в котором был осаждён брат Изяслава Владимир. После этого Андрей временно владел Дорогобужем на Волыни.

В 1153 году Андрей был посажен отцом на рязанское княжение, но вернувшийся из степей с половцами Ростислав Ярославич выгнал его.

После смерти Изяслава Мстиславича и Вячеслава Владимировича (1154) и окончательного утверждения Юрия Долгорукого в Киеве Андрей снова был посажен отцом в Вышгороде, но уже в 1155 году вопреки воле отца уехал во Владимир-на-Клязьме. Из Вышгородского женского монастыря он украл и увёз с собой чудотворную икону Богородицы, которая впоследствии получила название Владимирской и стала почитаться как величайшая русская святыня. Вот как это описано у Н. И. Костомарова:

Была в Вышгороде в женском монастыре икона Св. Богородицы, привезённая из Цареграда, писанная, как гласит предание, Св. евангелистом Лукою. Рассказывали о ней чудеса, говорили, между прочим, что, будучи поставлена у стены, она ночью сама отходила от стены и становилась посреди церкви, показывая как будто вид, что желает уйти в другое место. Взять её явно было невозможно, потому что жители не позволили бы этого. Андрей задумал похитить её, перенести в суздальскую землю, даровать таким образом этой земле святыню, уважаемую на Руси, и тем показать, что над этою землёю почиет особое благословение Божие. Подговоривши священника женского монастыря Николая и диякона Нестора, Андрей ночью унёс чудотворную икону из монастыря и вместе с княгинею и соумышленниками тотчас после того убежал в суздальскую землю.

По дороге в Ростов, ночью во сне князю явилась Богородица и велела оставить икону во Владимире. Андрей так и поступил, а на месте видения построил город Боголюбово, который со временем стал его любимым местопребыванием.

Великое княжение

После смерти отца (1157) стал князем Владимирским, Ростовским и Суздальским. Став «самовластцем всей Суздальской земли», Андрей Боголюбский перенёс столицу княжества во Владимир. В 1158-1164 годах Андреем Боголюбским была построена земляная крепость с башнями из белого камня. До наших дней из пяти внешних ворот крепости уцелели одни - Золотые Ворота, которые были окованы золочёной медью. Был построен великолепный Успенский собор и другие церкви и монастыри. В это же время под Владимиром вырос укреплённый княжеский замок Боголюбово - любимая резиденция Андрея Боголюбского, по названию которой он и получил прозвище. При князе Андрее была построена знаменитая Церковь Покрова на Нерли недалеко от Боголюбова. Вероятно, под непосредственным руководством Андрея в 1156 году была построена крепость в Москве (согласно летописи, эту крепость строил Долгорукий, но он это время находился в Киеве).

По известию Лаврентьевской летописи, Юрий Долгорукий взял крестное целование с главных городов Ростово-Суздальского княжества на том, что княжить в нём должны его младшие сыновья, по всей вероятности, рассчитывая на утверждение старших на юге. Андрей на момент смерти отца уступал в старшинстве по лествичному праву обоим главным претендентам на киевское княжение: Изяславу Давыдовичу и Ростиславу Мстиславичу. Удержаться на юге удалось лишь Глебу Юрьевичу (с этого момента Переяславское княжество обособилось от Киева), с 1155 года женатому на дочери Изяслава Давыдовича, и ненадолго - Мстиславу Юрьевичу (в Поросье до окончательного утверждения в Киеве Ростислава Мстиславича в 1161 году). Остальным Юрьевичам пришлось покинуть Киевскую землю, но назначительный удел (Кидекша) на севере получил только Борис Юрьевич, умерший бездетным уже в 1159 году. Кроме того, в 1161 году Андрей выгнал из княжества свою мачеху, греческую царевну Ольгу, вместе с её детьми Михаилом, Васильком и семилетним Всеволодом. В Ростовской земле было два старших вечевых города - Ростов и Суздаль. В своём княжестве Андрей Боголюбский пытался уйти от практики вечевых сходок. Желая править единолично, Андрей прогнал из Ростовской земли вслед за своими братьями и племянниками и «передних мужей» отца своего, то есть больших отцовых бояр. Содействуя развитию феодальных отношений, опирался на дружину, а также на владимирских горожан; был связан с торгово-ремесленными кругами Ростова и Суздаля.

В 1159 году Изяслав Давыдович был изгнан из Киева Мстиславом Изяславичем Волынским и галицким войском, киевским князем стал Ростислав Мстиславич, чей сын Святослав княжил в Новгороде. В том же году Андрей захватил новгородский пригород Волок Ламский, основанный новгородскими купцами, и праздновал здесь свадьбу своей дочери Ростиславы с князем вщижским Святославом Владимировичем, племянником Изяслава Давыдовича. Изяслав Андреевич вместе с муромской помощью был послан на помощь Святославу под Вщиж против Святослава Ольговича и Святослава Всеволодовича. В 1160 году новгородцы пригласили на княжение племянника Андрея, Мстислава Ростиславича, но ненадолго: в следующем году Изяслав Давыдович погиб при попытке овладеть Киевом, и в Новгород на несколько лет вернулся Святослав Ростиславич.

В 1160 году Андрей предпринял неудачную попытку учредить на подвластных землях независимую от киевской митрополию. Константинопольский патриарх Лука Хризоверх в 1168 году посвятил Андреева кандидата, иерарха Феодора, не в митрополиты, а в ростовские епископы, при этом Феодор избрал своим местопребыванием Владимир, а не Ростов. Перед угрозой народных волнений Андрею пришлось отправить его к киевскому митрополиту, где он подвергся расправе.

Андрей Боголюбский приглашал для строительства владимирских храмов западноевропейских зодчих. Тенденция к большей культурной самостоятельности прослеживается и во введении им на Руси новых праздников, не принятых в Византии. По инициативе князя, как предполагают, были учреждены в Русской (Северо-восточной) Церкви праздники Всемилостивому Спасу (16 августа) и Покрова Пресвятой Богородицы (1 октября по Юлианскому календарю).

Взятие Киева (1169)

По смерти Ростислава (1167) старшинство в роду Рюриковичей принадлежало прежде всего Святославу Всеволодовичу черниговскому, правнуку Святослава Ярославича (старшими в роду Мономаховичей были правнуки Всеволода Ярославича Владимир Мстиславич, затем сам Андрей Боголюбский). Мстислав Изяславич из Владимира Волынского занял Киев, выгнав своего дядю Владимира Мстиславича, и посадил в Новгороде своего сына Романа. Мстислав стремился сконцентрировать управление Киевской землёй в своих руках, чему воспротивились его двоюродные братья Ростиславичи из Смоленска. Андрей Боголюбский воспользовался разногласиями среди южных князей и послал войско во главе со своим сыном Мстиславом, к которому присоединились союзники: Глеб Юрьевич, Роман, Рюрик, Давыд и Мстислав Ростиславичи, Олег и Игорь Святославичи, Владимир Андреевич, брат Андрея Всеволод и племянник Андрея Мстислав Ростиславич. Лаврентьевская летопись в числе князей упоминает также Дмитра и Юрия, также в походе участвовали половцы. В походе не участвовали полоцкие союзники Андрея и муромо-рязанские князья. Союзники Мстислава Киевского (Ярослав Осмомысл галицкий, Святослав Всеволодович черниговский и Ярослав Изяславич луцкий) не предприняли деблокирующего удара под осаждённый Киев. 12 марта 1169 года Киев был взят «копьем» (приступом). Два дня суздальцы, смоляне и половцы грабили и жгли «мати русских городов». Множество киевлян были уведены в плен. В монастырях и церквах воины забирали не только драгоценности, но и всю святость: иконы, кресты, колокола и ризы. Половцы подожгли Печерский монастырь. «Митрополия» Софийский собор был разграблен наравне с другими храмами. «И бысть в Киеве на всих человецах стенание и туга, и скорбь неутишимая». В Киеве вокняжился младший брат Андрея Глеб, сам Андрей остался во Владимире.

Деятельность Андрея по отношению к Южной Руси оценивается большинством историков как попытка «произвести переворот в политическом строе Русской земли». Андрей Боголюбский впервые за историю Руси изменил представления о старшинстве в роду Рюриковичей:

До сих пор звание старшего великого князя нераздельно соединено было с обладанием старшим киевским столом. Князь, признанный старшим среди родичей, обыкновенно садился в Киеве; князь, сидевший в Киеве, обыкновенно признавался старшим среди родичей: таков был порядок, считавшийся правильным. Андрей впервые отделил старшинство от места : заставив признать себя великим князем всей Русской земли, он не покинул своей Суздальской волости и не поехал в Киев сесть на стол отца и деда. (…) Таким образом, княжеское старшинство, оторвавшись от места, получило личное значение, и как будто мелькнула мысль придать ему авторитет верховной власти. Вместе с этим изменилось и положение Суздальской области среди других областей Русской земли, и её князь стал в небывалое к ней отношение. До сих пор князь, который достигал старшинства и садился на киевском столе, обыкновенно покидал свою прежнюю волость, передавая её по очереди другому владельцу. Каждая княжеская волость была временным, очередным владением известного князя, оставаясь родовым, не личным достоянием. Андрей, став великим князем, не покинул своей Суздальской области, которая вследствие того утратила родовое значение, получив характер личного неотъемлемого достояния одного князя, и таким образом вышла из круга русских областей, владеемых по очереди старшинства. В. О. Ключевский.

Поход на Новгород (1170)

В 1168 году новгородцы призвали себе на княжение Романа, сына Мстислава Изяславича Киевского. Первый поход был проведён против полоцких князей, союзников Андрея. Земля была разорена, войска не дошли до Полоцка 30 вёрст. Затем Роман атаковал Торопецкую волость Смоленского княжества. Посланное Мстиславом на помощь сыну войско во главе с Михаилом Юрьевичем и чёрные клобуки были перехвачены Ростиславичами по дороге.

Подчинив себе Киев, Андрей организовал и поход на Новгород. Зимой 1170 года пришли под Новгород Мстислав Андреевич, Роман и Мстислав Ростиславичи, Всеслав Василькович Полоцкий, рязанский и муромский полки. К вечеру 25 февраля Роман с новгородцами победил суздальцев и их союзников. Враги бежали. Новгородцы пленили так много суздальцев, что продавали их за бесценок (по 2 ногаты).

Вероятно, Андрей Боголюбский после поражения своих войск организовал продовольственную блокаду Новгорода (прямого известия в источниках нет, однако новгородский летописец сообщает о неслыханной дороговизне и ставит в прямую связь с этим изгнание Романа Мстиславича, который несколько месяцев назад был предводителем новгородцев в победоносном сражении). Новгородцы вступили в переговоры с Андреем и согласились на вокняжение Рюрика Ростиславича. Через год его сменил в Новгороде Юрий Андреевич.

Осада Вышгорода (1173)

После смерти на киевском княжении Глеба Юрьевича (1171) Киев по приглашению младших Ростиславичей и втайне от Андрея и от другого главного претендента на Киев - Ярослава Изяславича Луцкого занял Владимир Мстиславич, но вскоре умер. Андрей отдал киевское княжение старшему из смоленских Ростиславичей - Роману. Вскоре Андрей потребовал от Романа выдачи киевских бояр, заподозренных в отравлении Глеба Юрьевича, но тот отказался. В ответ Андрей приказал ему и его братьям вернуться в Смоленск. Андрей планировал отдать Киев своему брату Михаилу Юрьевичу, но тот вместо себя послал в Киев брата Всеволода и племянника Ярополка, которые затем были взяты в плен Давыдом Ростиславичем. В Киеве ненадолго вокняжился Рюрик Ростиславич. Был произведён обмен пленными, по которому Ростиславичам был выдан ранее изгнанный из Галича, пленённый Михаилом и отправленный в Чернигов княжич Владимир Ярославич, а ими был отпущен на свободу Всеволод Юрьевич. Ярополк Ростиславич был удержан, его старший брат Мстислав был изгнан из Треполя и не был принят Михаилом, находящимся тогда в Чернигове и претендовавшим кроме Торческа на Переяславль. Момент замирения Андрея с Ростиславичами киевский летописец описывает так: «лишился Андрей брата своего и Святослава Всеволодовича Черниговского, а к Ростиславичем приступил». Но вскоре Андрей через своего мечника Михна вновь потребовал от Ростиславичей «в Русской земле не быти»: от Рюрика - уйти к брату в Смоленск, от Давыда - в Берладь. Тогда младший из Ростиславичей, Мстислав Храбрый, передал князю Андрею, что прежде Ростиславичи держали его как отца «по любви», но не допустят, чтобы с ними обращались, как с «подручниками». Роман подчинился, а его братья остригли бороду послу Андрея, чем дали повод началу военных действий.

Кроме войска Владимиро-Суздальского княжества, в походе участвовали полки из муромского, рязанского, туровского, полоцкого и городенского княжеств, новгородской земли, князья Юрий Андреевич, Михаил и Всеволод Юрьевичи, Святослав Всеволодович, Игорь Святославич. Ростиславичи избрали другую стратегию, нежели Мстислав Изяславич в 1169 году. Они не стали защищать Киев. Рюрик заперся в Белгороде, Мстислав в Вышгороде со своим полком и полком Давыда, а сам Давыд поехал в Галич просить помощи у Ярослава Осмомысла. Всё ополчение осадило Вышгород, чтобы взять в плен Мстислава, как приказал Андрей. Мстислав принял первый бой в поле перед началом осады и отступил в крепость. Тем временем Ярослав Изяславич, чьи права на Киев не признали Ольговичи, получил такое признание от Ростиславичей, двинул волынские и вспомогательные галицкие войска на помощь осаждённым. Узнав о приближении противника, огромное войско осаждавших стало беспорядочно отступать. Мстислав совершил успешную вылазку. Многие, переправляясь через Днепр, утонули. «Так-то, - говорит летописец, - князь Андрей какой был умник во всех делах, а погубил смысл свой невоздержанием: распалился гневом, возгородился и напрасно похвалился; а похвалу и гордость дьявол вселяет в сердце человеку». Киевским князем стал Ярослав Изяславич. Но на протяжении последующих лет ему, а затем и Роману Ростиславичу пришлось уступить великое княжение Святославу Всеволодовичу Черниговскому, с помощью которого поcле гибели Андрея во Владимире утвердились младшие Юрьевичи.

Походы в Волжскую Булгарию

В 1164 году Андрей провёл первый после похода Юрия Долгорукого (1120) поход на волжских булгар с сыном Изяславом, братом Ярославом и муромским князем Юрием. Противник потерял много людей убитыми и знамёна. Был взят булгарский город Бряхимов (Ибрагимов) и сожжено три других города.

Зимой 1172 года был организован второй поход, в котором участвовали Мстислав Андреевич, сыновья муромского и рязанского князей. Дружины соединились при впадении Оки в Волгу и ждали рати бояр, но не дождались. Бояре идучи не идяху , потому что не время воевать зимою болгар . Эти события свидетельствовали о крайней напряженности взаимоотношений между князем и боярством, доходившей до такой же степени, до какой дошли в это время княжеско-боярские конфликты на противоположном краю Руси, в Галиче. Князья со своими дружинами вошли в булгарскую землю и начали грабежи. Булгары собрали войско и выступили навстречу. Мстислав предпочёл избежать столкновения из-за неблагоприятного соотношения сил.

В русской летописи не содержится известий об условиях мира, но после удачного похода на волжских булгар в 1220 году племянника Андрея Юрия Всеволодовича мир был заключён на выгодных условиях, по-прежнему, как при отце и дяде Юрия .

Смерть и канонизация

Поражение 1173 года и конфликт с видными боярами вызвали заговор против Андрея Боголюбского, в результате которого он в ночь с 28 на 29 июня 1174 г. был убит. Легенда гласит, что заговорщики (бояре Кучковичи) сначала спустились в винные погреба, там употребили спиртного, потом подошли к спальне князя. Один из них постучал. «Кто там?» - спросил Андрей. «Прокопий!» - отвечал стучавший (это был один из его любимых слуг). «Нет, это не Прокопий!» - сказал Андрей, хорошо знавший голос своего слуги. Дверь он не отпер и бросился к мечу, но меч святого Бориса, постоянно висевший над княжеской постелью, был предварительно похищен ключником Анбалом. Выломав дверь, заговорщики бросились на князя. Сильный Боголюбский долго сопротивлялся. Наконец, израненный и окровавленный, он упал под ударами убийц. Злодеи подумали, что он мёртв, и ушли - опять спустились в винные погреба. Князь очнулся и попытался скрыться. Его отыскали по кровавому следу. Увидев убийц, Андрей произнёс: «Если, Боже, в этом мне суждён конец - принимаю его я». Убийцы довершили своё дело. Тело князя лежало на улице, пока люд грабил княжеские хоромы. По легенде, хоронить князя остался лишь его придворный киевлянин Кузьмище Киянин.

Историк В. О. Ключевский характеризует Андрея следующими словами:

«Андрей любил забываться в разгаре сечи, заноситься в самую опасную свалку, не замечал, как с него сбивали шлем. Всё это было очень обычно на юге, где постоянные внешние опасности и усобицы развивали удальство в князьях, но совсем не было обычно умение Андрея быстро отрезвляться от воинственного опьянения. Тотчас после горячего боя он становился осторожным, благоразумным политиком, осмотрительным распорядителем. У Андрея всегда всё было в порядке и наготове; его нельзя было захватить врасплох; он умел не терять головы среди общего переполоха. Привычкой ежеминутно быть настороже и всюду вносить порядок он напоминал своего деда Владимира Мономаха. Несмотря на свою боевую удаль, Андрей не любил войны и после удачного боя первый подступал к отцу с просьбой мириться с побитым врагом».

Похоронен Андрей Боголюбский в Успенском соборе во Владимире. Антрополог М. М. Герасимов создал по черепу Андрея скульптурный портрет.

Канонизирован Русской Православной церковью около 1702 года в лике благоверного. Память 4 (17 июля).

Браки и дети

• (с 1148) Улита Степановна, дочь боярина Степана Ивановича Кучки
• Изяслав, участник похода против волжских болгар, умер в 1165 году.
• Мстислав, умер 28.03.1173.
• Юрий, князь Новгородский в 1173-1175 гг., в 1185 - 1189 годах муж грузинской царицы Тамары, умер ок. 1190 года.
• Ростислава, замужем за Святославом Вщижским.

Годы жизни 1111–1174

Годы правления 1169–1174

Князь Андрей Юрьевич Боголюбский – сын Юрия Долгорукого – родился в Ростовской области, которая к тому времени обособилась в отдельное княжество. Отец дал молодому княжичу в управление Владимир – тогда маленький пригород города Суздаля, основанный на реке Клязьме Владимиром Мономахом. Андрей княжил во Владимире долгие годы, и на севере Руси он прожил большую часть своей жизни – 35 лет.

В 1146 году между Юрием Долгоруким и его двоюродным братом Изяславом началась борьба за власть, которая продолжалась несколько лет. Князь Андрей участвовал в сражениях на стороне отца. Тогда обнаружилась боевая удаль князя Андрея. Он был в самых опасных местах боя и сражался, не замечая сбитого шлема, яростно разил мечом противников. Об Андрее говорили, что его нельзя застигнуть врасплох. В 1149 году Юрий Долгорукий вошел в Киев и занял его, но вскоре Изяслав, вернувшись со своей дружиной, вынудил его оставить город.

Когда после смерти Изяслава Юрий Долгорукий сел на киевский великокняжеский престол, он посадил Андрея рядом, в Вышгороде. Однако Андрей не хотел жить на юге Руси и тайно от отца уехал на север, в Суздальский край.

Из Вышгорода Андрей вывез во Владимир чудотворную икону Божией Матери, написанную, по преданию, евангелистом Лукой и привезенную из Греции купцом по имени Пирогощи.

Андрей Боголюбский

Предание гласит, что на пути Андрея к дому, примерно в 20 километрах от Владимира, лошади встали и никак не хотели сдвинуться с места. И после смены лошадей повозка опять не тронулась с места.

Андрею и его спутникам ничего не оставалось, как здесь заночевать. Ночью князю Андрею приснилась Божия Матерь, которая повелела на этом месте построить храм в честь Рождества Богородицы и основать здесь монастырь. Спустя время, церковь и монастырь были построены, вокруг них выросло поселение, названное Боголюбовым. Отсюда пошло и прозвище князя Андрея – Боголюбский.

Впоследствии икона, привезенная во Владимир князем Андреем, стала главной святыней Владимиро-Суздальской земли под именем Владимирской Божией Матери. Во Владимире по распоряжению набожного Андрея были построены два монастыря: Спасский и Воскресенский, а также другие православные храмы.

И вдобавок, по примеру Киева, во Владимире были поставлены Золотые и Серебряные ворота. Богатые церкви Владимира придали городу особую значимость, и он возвысился над другими городами. Население города быстро росло, из маленького пригорода Суздаля Владимир-на-Клязьме скоро превратился в большой многонаселенный город.

После смерти Юрия Долгорукого в 1157 году ростовцы и суздальцы выбрали на княжение Андрея. Но в Киев Андрей не поехал, чтобы занять великокняжеский престол. Он остался во Владимире, уступив Киев Ростиславу Мстиславичу.

Князь Андрей решил не давать уделов своим сыновьям, тем самым укрепляя Владимирское княжество, оберегая его от раздробленности. Он продолжал расширять новую столицу и даже попытался перевести во Владимир центр русского духовенства. Но константинопольский патриарх , к которому за разрешением обратился князь Андрей, отказался посвятить в митрополиты владимирского священника.

Владимир. Золотые ворота

Князь Андрей не только строил храмы, но и боролся с иноверцами. Так, в 1164 году он со своим войском впервые напал на Болгарское царство, где проповедовалась магометанская вера (ислам).

После смерти киевского князя Ростислава Андрей Боголюбский согласился с тем, что великим князем в Киеве будет его племянник – Мстислав Изяславич.

Но вскоре вместе со своим сыном (тоже Мстиславом) Андрей Боголюбский собрал суздальское ополчение, к которому присоединились 11 князей, и пошел на Киев. Объединенное войско два дня сражалось под стенами Киева. На третий день город был взят. Воины союзных князей грабили и разрушали город, убивали жителей, забыв, что это такие же русские люди, как и они сами.

После своей победы Андрей посадил на киевский стол своего младшего брата Глеба, а сам принял титул великого князя и остался во Владимире. Это событие летописцы относят к 1169 году.

После падения Киева Андрей Боголюбский собрал под свою руку всю Русскую землю. Один только Великий Новгород не хотел подчиниться Боголюбскому. И князь Андрей решил сделать с Новгородом то же, что и с Киевом.

Зимой 1170 года войско под началом сына князя Андрея – Мстислава Андреича – отправилось подавлять бунт в Новгороде, где правил молодой князь Роман Мстиславич. Новгородцы храбро сражались за свою независимость. Они бились так неистово, что Мстиславу пришлось отступить.

Предание гласит, что в разгар битвы, когда перевес был на стороне Мстислава Андреича, горожане вынесли на крепостную стену икону Знаменской Божией Матери. Монахи и священники молились, стараясь поддержать сражавшихся. Стрела нападавших ударила в икону, и из глаз Богородицы потекли слезы. Увидев это, новгородцы с новой силой бросились в бой. А в стане нападавших стало твориться что-то странное: необъяснимый страх охватил всю рать, воины перестали видеть противника и стали стрелять друг в друга, и вскоре Мстислав позорно бежал вместе с войском.

Андрей Боголюбский не простил новгородцам поражения своего войска и решил действовать по-другому. Спустя год после поражения он перекрыл подвоз хлеба в Новгород, и горожане признали его власть. Князь Роман был изгнан из Новгорода, и новгородцы пришли на поклон к Боголюбскому.

В это время в Киеве скоропостижно скончался князь Глеб. Андрей Боголюбский отдал киевский стол смоленским князьям Ростиславичам. Киев потерял свое былое величие, правление в нем стало переходить из рук в руки и, в конце концов, Киев подчинился владимирскому князю.

Боголюбский пал жертвой заговора в 1174 году. Брат его жены совершил преступление и был казнен по приказу Андрея Боголюбского. Тогда второй брат жены Андрея организовал заговор. Когда Андрей Боголюбский лег спать, в его спальню ворвались заговорщики (меч князя заранее унесли из спальни). Двадцать человек накинулись на безоружного Боголюбского, кололи его мечами и копьями. Набожный Андрей с радостью принял смерть, он давно уже раскаивался во многих своих неблаговидных делах, которые совершил во время борьбы за власть. Летопись гласит, что последними словами Андрея Боголюбского были: «Господи! В руце твои предаю дух мой!».

Тело князя Андрея выбросили в огород. Убитого князя не отпевали по православному обычаю и не хоронили пять дней. Приближенные князя разграбили дворец. Грабежи перекинулись на весь Боголюбов и на Владимир. Бесчинства в Боголюбове и Владимире продолжались до тех пор, пока один из священников не взял чудотворную икону Владимирской Божией Матери и не стал с молитвами ходить с ней по городу.

На шестой день после убийства Андрея Боголюбского похоронили в построенной им церкви Успения Богородицы. В дальнейшем Русская православная церковь причислила Андрея к лику Святых.

Монгольская конница

Со времени княжения Андрея Боголюбского перестала существовать как государственное образование Русь Киевская и начала свою историю Владимиро-Суздальская Русь .

Монголо-татарское нашествие на Русь

Русь в начале XIII века состояла из нескольких обособленных княжеств и земель, самыми значительными были Владимиро-Суздальское, Галицко-Волынское, Черниговское, Рязанское княжества и Новгородская земля. Черниговские, Смоленские и Владимиро-Суздальские князья не ладили друг с другом. Нередки были стычки между дружинами разных княжеств. Русские княжества были раздробленными и расколотыми перед лицом страшного врага, который приближался к Руси с востока.

Первое сражение с монголами в Половецкой степи состоялось на реке Калка 31 мая 1223 года, в котором были полностью разгромлены войска нескольких русских князей. Пленных русских князей монголы положили на землю, сверху настелили доски и сели на них пировать. После битвы на реке Калка Русь впервые услышала о существовании грозного врага.

После победы на Калке монголы ушли в Среднюю Азию и вернулись на Русь лишь через 14 лет.

Когда рязанский князь узнал о приближении к границам русских княжеств монголо-татарской рати, он сразу же послал гонцов за подмогой во Владимир и Чернигов. Но другие князья не восприняли монголов как серьезного противника и отказали ему в помощи. 21 декабря 1237 года после пятидневной осады и штурма стен города с использованием таранов и металлических орудий Рязань пала. Город был сожжен, жители частью истреблены, частью уведены в полон.

Сжигая и грабя на своем пути города и селения, войска завоевателей под командованием Батыя и Субедэя приближались к Владимиру. 7 февраля 1238 года сквозь проломы в стенах монголы ворвались в город, и вскоре на его месте дымились развалины.

В истории России началась 200-летняя эпоха, которая получила название – монголо-татарское иго (ярмо). Все русские княжества должны были признать над собой тяжелое монголо-татарское иго и платить дань. Князья вынуждены были брать у завоевателей разрешение (ярлык) на свое княжение. За получением ярлыка князья ездили в столицу Золотой Орды город Сарай, который располагался на реке Волге.

Монголо-татарское иго формально началось в 1243 году, когда отец Александра Невского князь Ярослав Всеволодович получил от монголо-татар ярлык на Великое княжество Владимирское и был признан ими «стареи всем князем в Русском языце».