С конца 1960-х годов принимает участие в общественной деятельности: пишет заявления и проводит пресс-конференции в защиту Русской православной церкви (РПЦ), против использования психиатрии как средства политических репрессий (совместно с А. Д. Сахаровым) и в защиту жертв гонений по политическим мотивам. Член «Комитета прав человека» , много внимания уделял защите свободы религии и прав верующих в СССР. По воспоминаниям Сахарова, проблемы религии заняли значительное место в работе Комитета благодаря обширному и аргументированному докладу о положении религии в СССР.
Опубликование эссе привело к превращению автора в персону нон-грата среди части демократической интеллигенции. По мнению некоторых исследователей, ценность изучения Шафаревичем русофобии в том, что он хоть и не дал определения термина, но способствовал его популяризации.
С конца 1980-х годов Шафаревич открыто печатает в СССР, а затем в России, свои публикации консервативной направленности.
После напечатания «Русофобии» в СССР в 1989 году в журнале «Наш современник » в «Книжном обозрении» (1989, № 38) появилось письмо протеста против взглядов Шафаревича за 31 подписью, включая Юрия Афанасьева , Дмитрия Лихачёва , Андрея Сахарова . В 1992 году более 400 математиков опубликовали в «Notices of the American Mathematical Society » открытое коллективное обращение к Шафаревичу с просьбой пересмотреть позицию, опубликованную в «Русофобии», а 16 июля 1992 года Национальная академия наук США обратилась к учёному с просьбой добровольно отказаться от членства в ней, так как процедуры исключения из академии не существует; подобной просьбы прежде не возникало за всю 129-летную историю этой академии. Ряд математиков, в том числе Жан-Пьер Серр , Анри Картан , Серж Ленг и Джон Тейт , выступил против таких действий Академии. Совет Американского математического общества также выпустил специальное заявление, в котором выразил своё осуждение «антисемитских работ И. Р. Шафаревича»
Юрий Солодкин
Уважаемый Игорь Шафаревич!
Обращение «уважаемый» не формальное и не ёрническое, поскольку от друзей-математиков (мои личные степени и звания связаны с техническими науками) слышал, что Вы хороший математик и заслуженно стали академиком. Что же касается Вашего многолетнего «хобби» исследовать истоки и проблемы антисемитизма, то почему бы нет. Меня это тоже очень сильно интересует. По этой причине я и решил написать Вам письмо. Я обращаюсь к Вам, как к русскому патриоту, хотя, честно признаюсь, Ваша фамилия вызывает у меня некоторое подозрение. Не может быть сомнения, что она происходит от слова «шафар», бараний рог, в который евреи трубят, встречая Новый год.
Бог бы с ней, с фамилией. Не в этом суть. Для начала я хотел бы рассказать о смешной истории, случившейся во время защиты моей докторской диссертации. В отзыве от Института математики СО АН был упомянут академик Виноградов, кажется, Иван Матвеевич, но не уверен. Помните, он возглавлял Отделение математики АН СССР, был признанным специалистом в области теории чисел и очень не любил евреев. И вправду, разве можно смириться с тем, что среди выдающихся математиков они сплошняком. Помню, как я был удивлён, когда на защите кандидатской диссертации мой друг, аспирант Сергея Львовича Соболева, математика первой величины, получил два чёрных шара, хотя Сергей Львович назвал его работу незаурядной. Тогда академик Соболев не выдержал, вскочил с места и сказал, что он знает, почему эти чёрные шары, но он всё равно будет гордиться тем, что его мама - еврейка.
Слово «жид» я услышал ещё в младенческом возрасте и понял, что это нехороший и жадный человек. Когда соседский мальчик не дал мне игрушку, я обозвал его жидом и отобрал. Он заплакал и пожаловался своей маме, а та пришла к моей и не без издёвки заявила: «Ваш-то моего жидом обозвал!» Тут моей матери пришлось объяснить, кто есть кто, и я сильно расстроился. Во дворе меня жидом не дразнили, но дали кличку Соломон не только за мою еврейскую наружность, но и за начитанность и все пятёрки в школе. Я тогда не ощущал почётность этой клички, переживал, но пришлось смириться.
Очень остро я почувствовал свою неполноценность во время известного Вам Дела врачей-убийц. Мне было 13 лет, я пришёл в школу и вдруг слышу, как двоечник Махов от имени якобы всех объявляет мне бойкот. Не прошло и пяти минут, один попросил списать домашнее задание по алгебре, другой - объяснить что-то по физике, и бойкот на этом закончился. Но на уроке географии я получил записку от рыжего Фролова: «Не обижайся, я сейчас задам вопрос».
И он спрашивает: «Людмила Николаевна, почему все евреи предатели?» Людмила Николаевна долго говорила про равенство наций и народов, но мне от этого не было легче. Я готов был, дай мне автомат, расстрелять всех этих врачей-предателей. Но я-то сам в чём провинился? Разве я выбирал, от кого мне родиться? Что, быть евреем уже преступление? Мама не пускала нас с братом гулять. Никто не знал, чем это закончится, но ничего хорошего не ждали. И мать, и отец в детстве пережили погромы.
Ещё вспоминается случай, когда я, уже будучи кандидатом наук, поступал на работу в Университет. Начальница отдела кадров пришла к ректору и напомнила ему, что несколько недель назад они с позором уволили еврея, уезжающего в Израиль, а теперь принимаем опять еврея. Обком этого не простит.
Ректор вызывает проректора по науке, который мне предложил работу, и говорит: «Только не объясняй мне, что он хороший парень, я его знаю давно. Но сегодня я подпишу приказ, завтра меня снимут с работы. Ты хочешь этого?»
И тогда хитрый проректор устроил спектакль. Ректор отправился в командировку, а вместо себя оставил не проректора по учебной работе, как это было всегда до и после, а проректора по науке. Тот подписал приказ о моём приёме, а вернувшийся ректор тотчас побежал в Обком доложить, что в его отсутствие проректор допустил такой промах, за который он просит прощения и впредь обещает евреев не принимать.
Я не был обрезан, не знал ни слова по-еврейски, не соблюдал никаких еврейских праздников и традиций, но мне не давали забыть, что я еврей, и сегодня я благодарен за это, поскольку у меня возник интерес к еврейской истории. Оказалось, что древнее еврейское государство было очень развитым и сильным, но, странное дело, в школьных учебниках по истории о нём ни слова. Были Урарту, Шумерское царство, что-то ещё, а Иудейского царства и след простыл. Тогда я впервые подумал, что полуправда страшнее вранья.
Еврейское государство, завоёванное Римом, исчезло. Но дальше начались чудеса, которые даже очень почитаемый мной русский философ Бердяев объяснить не может, в чём честно признаётся. Изгнанные евреи в большинстве своём оказались в Италии. Римляне не препятствовали этому. Они только запретили им иметь землю и заниматься ремёслами. Было только два выхода: или рабский труд, на что и рассчитывали победители, или придумать что-нибудь новенькое. И мои предки придумали. Они начали заниматься торговлей. Почти весь торговый флот в древнем Риме был еврейским, и пришлые евреи стали более зажиточными людьми, чем коренные жители. Как же это можно выдержать! Начались еврейские погромы, горели корабли. И побежали, кто куда, и многие оказались в Испании. Начался их вклад в Европейскую историю. Схема повторялась: переселение, усиление влияния, высокие должности и звания, погромы, переселение. Испания, Германия, Польша и дальше на восток - Украина, Белоруссия, Россия. Я родился в Сибири.
Прошу прощения за очень вульгарный и поверхностный экскурс в историю. В каких-то деталях что-то было, возможно, и не так. Прошлое ещё менее предсказуемо, чем будущее. Задумайтесь над этим парадоксом. Ясно одно - века гонений, издевательств, истреблений при 2000-летнем отсутствии государства не уничтожили народ и его веру в свою судьбу. Через 2000 лет (это ж подумать только!) вновь родился Израиль на земле обетованной и заговорил на иврите, который давно считали мёртвым языком. Изумитесь этому чуду и попробуйте, поскольку мы не верим в чудеса, объяснить его для себя. А если Вам не удастся найти достойного объяснения, то согласитесь с тем, что Вам не всё понятно, и продолжайте думать и искать ответ. Я поступил именно так.
Пути Господни неисповедимы. Я не могу с этим смириться. Но, почувствовав себя внутри еврейской истории, содрогнувшись от жертв, которые понёс мой народ, не могу не выразить признательность и благодарность антисемитам и палачам за то, что мы такие, какие мы есть. Пожалели бы нас и обласкали, и исчезли бы мы давно в волнах ассимиляции. Вы же умный человек. Сколько можно способствовать совершенствованию евреев, обострять их ум и практическую смекалку. Вы же любите математику, которая, несомненно, мать всех наук. Идите к матери. Бог с ними, с евреями. И будьте счастливы!
Шафаревич Игорь Ростиславович — (род. 3 июня 1923) - советский и российский математик, один из крупнейших математиков XX века, доктор физико-математических наук, профессор, академик РАН (1991). Основные труды посвящены алгебре, теории чисел и алгебраической геометрии. Известен также как диссидент, публицист, общественный деятель.
Родился 3 июня 1923 года в Житомире. Учась в школе, сдавал экстерном экзамены на механико-математическом факультете МГУ. После окончания школы был принят на последний курс этого факультета и окончил его в 1940 году (в 17 лет). Защитил кандидатскую диссертацию в 1942 году (в 19 лет), докторскую - в 1946 году (в 23 года).
В 1944 году, после окончания аспирантуры, становится преподавателем механико-математического факультета МГУ. В 1946 году, после защиты докторской диссертации, становится сотрудником Математического института им. В. А. Стеклова (МИАН). В 1975 году в связи с общественной деятельностью был отстранён от преподавания в МГУ, и с тех пор работает только в отделе алгебры МИАН: в 1960-1995 годах - в должности заведующего отделом, с 1995 года - в должности главного научного сотрудника (советника РАН). Семинар Шафаревича также был перенесен из МГУ в МИАН, где он действует по состоянию на начало 2010-х годов, в семинаре постоянно принимает участие значительное количество математиков. Под его руководством защищено более 30 кандидатских диссертаций. Имеет много известных учеников, среди которых Сурен Аракелов, Евгений Голод, Алексей Кострикин, Юрий Манин, Алексей Паршин, Андрей Тюрин.
20 июня 1958 года (в возрасте 35 лет) избран членом-корреспондентом АН СССР по отделению физико-математических наук. Лауреат Ленинской премии (1959). 7 декабря 1991 года избран академиком РАН по Секции математики, механики, информатики (математика). Иностранный член Национальной академии деи Линчеи (Италия), германской академии естествоиспытателей «Леопольдина», член Лондонского Королевского общества, Национальной академии наук США. Почётный доктор университета Париж XI (Орсэ).
Научный руководитель - член-корреспондент АН СССР Борис Делоне - направил его исследования в русло теории алгебраических чисел. Другой областью, привлекшей в то время внимание учёного, стала теория Галуа. Это определило область его научных интересов на многие годы. Первым крупным достижением стало решение обратной задачи теории Галуа для конечных p-групп, эта работа была удостоена премии Московского математического общества. За цикл работ по решению обратной задачи теории Галуа над полями алгебраических чисел (открытие общего закона взаимности и решение обратной задачи Галуа для разрешимых групп) получил Ленинскую премию (1959).
В 1955 году подписал «Письмо трехсот». В 1968 году подписал письмо в защиту Есенина-Вольпина. В сентябре 1973 года написал открытое письмо в защиту Сахарова. Один из участников изданного по инициативе Солженицына сборника статей «Из-под глыб» (ему принадлежат три статьи). После ареста и выдворения за пределы СССР Солженицына в феврале 1974 года написал открытые письма «Арест Солженицына» и «Изгнание Солженицына». В 1990 году подписал «Письмо 74-х».
Известен не только как учёный-математик, но и как публицист, общественный деятель и автор историко-философских публикаций. Основные работы:
«Социализм как явление мировой истории», 1974 год
«Русофобия», 1982 год
«Две дороги - к одному обрыву», 1989 год
«Русофобия: десять лет спустя», 1991 год
«Россия и мировая катастрофа»
«Духовные основы российского кризиса XX века», 2001 год
«Трёхтысячелетняя загадка (История еврейства из перспективы современной России)», 2002 год
«Будущее России», 2005 год
«Русский народ в битве цивилизаций», 2011 год
С конца 1960-х годов принимает участие в общественной деятельности: пишет заявления и проводит пресс-конференции в защиту Русской православной церкви (РПЦ), против использования психиатрии как средства политических репрессий (совместно с А. Д. Сахаровым) и в защиту жертв гонений по политическим мотивам. Член «Комитета прав человека», много внимания уделял защите свободы религии и прав верующих в СССР. По воспоминаниям Сахарова, проблемы религии заняли значительное место в работе Комитета благодаря обширному и аргументированному докладу о положении религии в СССР.
В 1974 году участвовал вместе с А. И. Солженицыным в издании публицистического сборника «Из-под глыб», написав для него три статьи: «Социализм», «Обособление или сближение?» и «Есть ли у России будущее?». Первая статья представляет собой резюме изданной позже книги «Социализм как явление мировой истории», которая в полном виде была опубликована в 1977 году во Франции. После издания сборника дал пресс-конференцию иностранным корреспондентам в Москве. В 1975 году был уволен из МГУ.
В 1982 году опубликовал за рубежом и в самиздате эссе «Русофобия». В этой работе использовал идеи французского националистического историка начала XX века Огюстена Кошена, который разработал идею о «малом народе» - антинациональной элите, навязавшей «большому народу» свои идеи и теории и таким образом явившейся подлинной причиной и движущей силой французской революции. По Шафаревичу, российское воплощение феномена «малого народа» сыграло большую роль в революции в России. При этом «малый народ» не является, по Шафаревичу, каким-либо национальным течением (в нём присутствуют представители разных наций), но он содержит влиятельное ядро, связанное с евреями. Работа «Русофобия» содержит также поддержку версии, согласно которой расстрел царской семьи является «ритуальным убийством».
Опубликование эссе привело к превращению автора в персону нон-грата среди части демократической интеллигенции. С конца 1980-х годов Шафаревич открыто печатает в СССР, а затем в России, свои публикации консервативной направленности.
В 1993 году был в списке кандидатов в депутаты Государственной Думы от Конституционно-демократической партии - Партии народной свободы (КДП-ПНС) Михаила Астафьева (список не собрал нужного количества подписей). В 1994 году вошел во Всероссийский национальный правый центр (ВНПЦ) Астафьева и Наталии Нарочницкой.
Член редколлегии журнала «Наш современник», в 1991-1992 годах входил в редколлегию газеты «День» Александра Проханова (после запрещения в 1993 году она стала издаваться как газета «Завтра»).
Работа Шафаревича «Русский вопрос» включена издательствами «Алгоритм» и «Эксмо» в книжную серию «Классика русской мысли».
Математические труды
- О решении уравнений высших степеней (метод Штурма) (совместно с Е. С. Голодом). - М.: Гостехиздат, 1954, 24 с. Нем. пер.: VEB Deutscher Verlag der Wiss., Berlin, 1956.
- О башне полей классов. - М.: 1964, 16 с.
- Теория чисел (совместно с З. И. Боревичем). - М.: Наука, 1964. Нем. пер.: Basel; Stuttgart: Birkhäuser Verlag, 1966.
Англ.: New York; London: Acad. Press, 1966. Фр.: Paris: Gauthier-Villars, 1967. Япон.: Tokyo: Joshioka Shoten, 1971. - Lectures on minimal models and birational transformations of two-dimensional schemes. - Bombay: Tata Inst. Fund. Res., 1966.
- Алгебраическая геометрия. - М.: Изд-во МГУ, 1968.
- Дзета-функция. - М.: Изд-во МГУ, 1969.
- Основы алгебраической геометрии. - М.: Наука, 1971. Нем. пер.: Berlin: Dtsch. Verl. Wiss., 1972. Англ.: Grundlehren Math. Wiss. Bd. 213. Berlin; Heidelberg; New York, 1974. Румын.: Bucharesti: Stiint. encicl., 1976.
- Теория чисел (совместно с З. И. Боревичем). - 2-е изд. - М.: Наука, 1972.
- Геометрии и группы (совместно с В. В. Никулиным). - М.: Наука, 1983. Англ. пер.: Berlin, Heidelberg, New York: Springer-Verlag, 1987.
Япон.: Tokyo: Springer-Verlag, 1993. - Теория чисел (совместно с З. И. Боревичем). - 3-е изд. - М.: Наука, 1985.
- Основные понятия алгебры. - М.: ВИНИТИ, 1986. Соврем. пробл. мат. Фундаментальные направления. Т. 11. Алгебра-1. Англ. пер.: Algebra I. Basic notions of algebra. Encyclopaedia of Mathematical Sciences, 11, 1990.
- Основы алгебраической геометрии. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Наука, 1988. Англ. пер.: Basic algebraic geometry, Springer-Verlag, Berlin, 1994.
- Основные понятия алгебры. - 2-е изд., испр. и доп. - М., Ижевск: РХД, 2001. ISBN 5-89806-022-7, ISBN 5-93972-097-8.
- Discourses on algebra. - Universitext, Springer-Verlag, Berlin, 2003, ISBN 3-540-42253-6.
- Избранные главы алгебры: Учеб. пособие для школьников. - М.: Журн. «Математическое образование», 2000. (377 с.)
- Основы алгебраической геометрии. - 3-е изд., испр. и доп. - М.: Изд-во МЦНМО, 2007, 589 с. ISBN 978-5-94057-085-1.
Англ. пер.: - Basic Algebraic Geometry 1: Varieties in Projective Space (3rd edition). - Springer-Verlag, Berlin, 2013, ISBN 978-3-642-37955-0.
- Basic Algebraic Geometry 2: Schemes and Complex Manifolds (3rd edition). - Springer-Verlag, Berlin, 2013, ISBN 978-3-642-38009-9.
- Линейная алгебра и геометрия (совместно с А. О. Ремизовым). - М.: Физматлит, 2009, 511 с. ISBN 978-5-9221-1139-3. Англ. пер.: Springer-Verlag, Berlin, 2013, ISBN 978-3-642-30993-9.
Нематематические pаботы
- Социализм как явление мировой истории. - Париж: YMCA-Press, 1977. ISBN 5-699-04186-9
- Есть ли у России будущее? - М.: Советский писатель, 1991. 558 страниц. ISBN 5-265-01844-1
- Русский народ на переломе тысячелетий. Бег наперегонки со смертью. - М.: «Русская идея», 2000, 400 с. ISBN 5-89097-032-1.
- Духовные основы российского кризиса XX века. - М.: Издание Сретенского монастыря, 2001.
- Трехтысячелетняя загадка. История еврейства и перспективы современной России. - СПб.: Библиополис. 2002. ISBN 5-94542-023-9
- Трехтысячелетняя загадка: Тайная история еврейства. М.: Алгоритм, 2011. 432 с., Серия «Тайная история человечества», 3 000 экз., ISBN 978-5-4320-0056-9
- Две дороги - к одному обрыву. - М.: Айрис-Пресс, 2003, 448 с. ISBN 5-8112-0273-3.
- Записки русского экстремиста. Алгоритм, Эксмо, 2004, 320 с. ISBN 5-699-06296-3.
- Русофобия. - М.: Эксмо, 2005, 352 с. ISBN 5-699-12332-6; - М.: Алгоритм, 2011. 272 с. ISBN 978-5-4320-0048-4.
- Зачем России Запад? - М.: Эксмо, 2005, 352 с. ISBN 5-699-12786-0.
- Русский вопрос. - М.: Эксмо, 2009, 992 с. ISBN 978-5-699-31878-0.
- Мы и они. - М.: Алгоритм, Эксмо, 2010, 480 с. ISBN 978-5-699-39479-1.
- Русский народ в битве цивилизаций. - М.: Институт русской цивилизации, 2011, 934 с. ISBN 978-5-902725-62-6. 2-е изд.: М.: Институт русской цивилизации, Родная страна, 2012. 936 с., ISBN 978-5-4261-0010-7
О том, что ждет Россию и ее несчастный народ в ближайшем будущем, размышляет автор этой книги. "Из-под глыб" (1974) - сборник статей живших в СССР авторов (два из которых использовали псевдонимы - "А. Б." и "Ф. Корсаков") о настоящем и о возможном будущем России. Впервые опубликован издательством ИМКА-Пресс в Париже на русском языке (1974 г.), в СССР нелегально распространялся в Самиздате. Имя выдающегося мыслителя, математика, общественного деятеля Игоря Ростиславовича Шафаревича не нуждается в особом представлении. Его знаменитая "Русофобия", вышедшая в конце 70-х годов XX века и переведенная на многие языки, стала вехой в развитии русского общественного сознания, вызвала широкий резонанс как у нас в стране, так и за рубежом.
Игорь Шафаревич - Русофобия - десять лет спустя
За эти последние годы мы стали свидетелями и участниками поразительного явления, которому я, по крайней мере не вижу прецедентов в истории. Марксистско-ленинско-сталинско-брежневский строй был безжалостным и античеловеческим железобетонным монолитом. Единственным его абсолютным принципом было сохранение власти любой ценой. И вдруг он рассыпался без видимых причин: проигранной войны, забастовок, волнений или голода.Не ангел я, но врать не буду:
Земля ничья, ходи повсюду.
Везде узришь простор вольготный.
Чуждайся лишь тропы болотной.
Она для хилых - смерти злей.
Не в наших силах ладить с ней.
Любой из нас на ней бесславно
Погибнет враз, а ты - подавно.
Не там свернёшь, фонарь уронишь,
Тонуть начнёшь - и весь утонешь.
Беги оттуда, робок, нем.
Иначе худо будет всем.
Ходи, где зной тяжёл как бездна.
Ходи, не стой, тебе полезно.
Ходи, где снег блестит жемчужно.
Ты человек, тебе не чуждо.
Ходи, где лен, ходи, где маки.
Ходи с бубён, ходи во фраке.
Сердца буди порой дремотной.
Но не ходи тропой болотной.
В азроплан залезь не глядя.
Начни роман со слов «Мой дядя».
Луди, паяй, чуди безбожно.
Но не гуляй, куда не можно.
Главней запрета в мире нет.
Уверуй в это с юных лет.
М. Щербаков. Заклинание
Прежде чем начать этот текст, я посетил несколько очень популярных политических порталов. Разумеется, об этом там не было ни слова. Хотя о любом сколько-нибудь известном человеке написали бы пару строк. Там же, где о его смерти сообщается, информация подаётся в таком виде, как в «Коммерсанте» :
УМЕР МАТЕМАТИК ИГОРЬ ШАФАРЕВИЧ
Российский математик, академик РАН Игорь Шафаревич умер в возрасте 93 лет. Об этом сообщает РЕН ТВ со ссылкой на друзей ученого.
Господин Шафаревич родился в 1923 году в Житомире, в 1940 году окончил механико-математический факультет МГУ. После защиты докторской диссертации в 1946 году он стал работать в Математическом институте имени В.А.Стеклова Основные труды ученого посвящены алгебре, теории чисел и алгебраической геометрии. Он известен не только как математик, но и как публицист, общественный деятель и автор работ, посвященных истории и общественным проблемам.
В этой заметочке примечательная каждая деталь. Например, вот это обращение - «господин Шафаревич». Даже советская власть, относящаяся к Шафаревичу как ко «второй головной боли после Сахарова», исправно именовала обоих их научными званиями. Потому что эти звания отнять нельзя. Если не хватает советского и российского – то напишите: «иностранный член Национальной академии деи Линчеи (Италия), германской академии естествоиспытателей «Леопольдина», член Лондонского Королевского общества, Национальной академии наук США, Американской академии искусств и наук, почётный доктор университета Париж XI». Вы же любите успех у иностранцев?
Или вот это – «основные труды учёного посвящены алгебре, теории чисел и алгебраической геометрии». Ахбудто? Ну ладно, в таком случае уж пишите о научных достижениях. За решение обратной задачи теории Галуа для разрешимых групп он получил Ленинскую премию 1959 года – хотя бы упомяните это.
Вас смущают слова «Ленинская премия»? Хорошо-хорошо. Тогда не надо умалчивать о диссидентской и правозащитной деятельности Шафаревича. О том, что он в 1955 году подписал письмо советских учёных в ЦК против лысенковщины, что он защищал Есенина-Вольпина и писал открытые письма в защиту Сахарова, печатался в сборниках у Солженицына и протестовал против его высылки. За что в 1975 был уволен из Университета. Это как, уже забыто? А вы говорили – «сии дела не умирают»?
Да-да-да, всё забыто. «Умер математик». Это тот максимум, который вы себе можете позволить. С приписочкой – «автор работ, посвященных истории и общественным проблемам».
В этом-то всё и дело.
Вам, господа, прекрасно известно, что «господин Шафаревич» написал, кроме математических работ и открытых писем, несколько книжек иного плана. От которых вас, господа, до сих пор корёжит.
«Для тех, кто всё пропустил» – напомним, о чём речь.
Последние сто лет в России правят люди, ненавидящие и презирающие русский народ. Эта ненависть и это презрение является необходимым – хотя и не достаточным - условием для пропуска в правящую элиту. Нет, даже не так – в любую элиту. Советские диссиденты ненавидели русских так же, как члены ЦК, советские учёные презирают всё русское так же, как и советские кагебисты. Смена вывесок в 1991 году ничего не изменила: антирусский строй только укрепился и заматерел. Все, абсолютно все политические и общественные силы, какие только есть в России, сходятся на одном: русский народ изначально неполноценен, русские – недочеловеки, русские никогда не должны получить политических прав, они всегда должны служить другим народам, должны быть жесточайшим образом эксплуатируемы и влачить свой воз в веригах и узде железной. Для их же блага – и для блага всего остального мира, для которого русские представляют «опасность». Потому что они плохие, плохие, очень плохие, хуже всех.
Этот абсолютный антирусский расизм в России является нормой и так же воспринимается за её пределами. Вокруг этого сложился консенсус между всеми политическими, национальными и религиозными группами. Коммунисты и либералы, советские патриоты и «креативный класс», евразийцы и западники, атеисты и исламисты – все, все, абсолютно все проявляют в этом вопросе абсолютное единство. Как бы они не грызлись по другим поводам, русский вопрос их объединяет в монолит, в железную пяту, стоящую на русском горле.
И лишь единицы, совсем немногие люди осмеливались возвысить голос против этой необоримой, казалось бы, силы.
Одним из таких людей был Шафаревич. Который был одним из немногих открытых русских националистов, получивших мировую известность – большего добился только Солженицын.
Тут придётся остановиться и сделать одно грустное замечание.
Для любого человека из любого народа, кроме русского, бесконечная любовь к своему народу и бесконечное равнодушие к другим народам – аксиома, норма, признак психического здоровья. Чтобы несколько сгладить это совершенно естественное свойство человеческой психики, в той же Европе приходится всячески насаждать «толерантность» и «мультикультурализм» - именно как что-то неестественное, навязанное извне. Не то у русских. Русский не чувствует себя вправе любить свой народ - и не ждёт от него солидарности с собой. Всё это вытравлено из нас до бессознательного уровня.
Поэтому, как правило, в русские националисты идут не потому, что человека туда ведёт естественный голос крови, поддержка близких или какие-то политические планы. У нас ничего этого нет. Мы привыкли к тому, что мы хуже всех, и смирились со своим страшным положением. Для того, чтобы подняться до уровня национализма – что дано любому нерусскому (англичанину, немцу, грузину, молдаванину или папуасу) сразу, с молоком матери – русскому обычно приходится совершить долгий кружной путь, пройдя множество промежуточных ступеней. Я знаю людей, которые сменили шесть или семь идеологий: были советскими патриотами, сталинистами, православными неофитами, монархистами, чёрт-те чем ещё, прежде чем пришли к национализму. Причём пришло меньшинство – большинство либо вообще не подступается к этому, либо ходят по этим чёртовым кругам, постоянно спотыкаясь то о Сталина, то об Ивана Грозного, то об Гитлера какого-нибудь с присущим ему Власовым… Печальное зрелище, унылое зрелище.
Шафаревич стал русским националистом тоже не сразу, но пройдя кратчайшим путём из всех возможных. Потому что определяющей чертой его внутренней жизни была любовь к истине. Греки называли это свойство «филалетией».
Внешне это проявляется в том, что человек не останавливается. Там, где останавливаются другие. Ему говорят – «сюда нельзя», а он спрашивает – «а почему нельзя, кто запретил». Ему усиленно намекают, что за некоторые вопросы бьют, а он – «а почему, я же только задаю вопрос». Ему дают понять, что мир велик, в нём много всякого хорошего, нельзя лишь ходить по одной-единственной кривой тропке. После чего он лезет именно туда.
Это не мои домыслы. Это я вынес из разговоров с Игорем Ростиславовичем.
Мы сидели и пили чай. Я уже практически записал интервью – оно вышло в первом номере «Вопросов Национализма» - и мы просто разговаривали. И я спросил, как это он, талантливый юноша, вообще начал интересоваться русской темой. Которой в советское время интересоваться было нежелательно.
Шафаревич подумал и сказал, что его родители летом снимали половину крестьянской избы в деревне Куроново. «Этой деревни больше нет, она затоплена» - добавил он. Водохранилище как раз тогда и строили. И вот он каждый день видел, как вели массу людей, охраняемых с собаками – и задавался вопросом, что это за люди и за что их так? На первый вопрос ему ответили – «раскулаченные». На второй – какое преступление совершили эти люди, что их так мучают – ему никто не ответил.
Другой человек понял бы, что по этой болотной тропе ходить не нужно. Шафаревич же с тех пор просто не мог об этом не думать. «Понимаете, Константин Анатольевич» - сказал он, - «у меня определённый склад ума. Я собираю факты, осмысливаю их и укладываю в концепцию. Если у меня что-то не складывается, мне это… мешает» - он покрутил пальцами в воздухе, и я понял, что слово «мешает» означает для него что-то почти физическое: что-то вроде мухи, которая назойливо жужжит и мешает жить. Всё должно быть понято, проанализировано и уложено на своё место.
«Кто эти люди и за что их так мучают» - этот вопрос стоял перед Шафаревичем очень долго. Пока не нашёлся ответ: эти люди – русские, и мучают их именно за то, что они русские. А тогда встал следующий вопрос – кто их мучает и почему?
Первый, самый очевидный ответ был – «официальная советская власть». Шафаревич отнёсся к этому ответу как честный человек: стал искать контакты с оппозицией и довольно быстро нашёл. Первый его публицистический текст был написан для Сахарова и его организации (которая называлась «Комитет прав человека в СССР»). Текст касался положения религии в СССР – разумеется, с точки зрения незаконных запретов и преследований верующих. Тогда Шафаревич оставался «классическим» советским диссидентом.
Первая его статья – «Социализм» - вышла в солженицыновском сборнике «Из-под глыб». Потом она выросла в книгу «Социализм как явление мировой истории».
Вне зависимости от того, как оценивать её основной постулат – социализм как смертельная социальная болезнь, известная ещё с прадревних времён и поражающая совершенно разные социумы – книга вообще-то была прорывной. Хотя бы потому, что с такой точки зрения на социализм тогда не смотрел тогда никто.
При этом книга Шафаревича прошла незамеченной. Ни здесь, ни на Западе. Даже в СССР Шафаревичу за неё «не влетело» - до такой степени не хотелось привлекать к ней внимание.
Причина, меж тем, проста. Никто не отменял вышедший ещё в двадцатые негласный приказ Хозяев Дискурса: считать социализм очередным мерзостным русским изобретением. То, что идея была занесена в Россию из Германии в версии еврея Маркса, никого не смущала. Социализм есть проявление глубинной природы русских – и точка. То, что русские сами не написали «Манифест коммунистической партии», свидетельствует лишь об их глупости. «Интеллектуальное бесплодие русских так велико, что они никогда не смогли бы сами найти выражение собственной глубинной природы» - изящно написал по этому поводу величайший мыслитель Запада, Людвиг фон Мизес. То есть книга не вписалась в мировой русофобский мейнстрим.
Однако понимание проблемы пришло к Шафаревичу не с этой стороны. Находясь в среде диссидентов, которых он очень долго принимал за таких же, как он сам, филалетов, он стал всё чаще замечать двойные стандарты, разные мерки, прилагаемые им к разным явлениям, и так далее. Причём эти двойные мерки были всегда одни и те же и клонились всегда к одному и тому же.
Как сказал Шафаревич в том самом интервью – «Как только я обратил внимание на этот факт, я сразу принялся его анализировать. Тогда и проявилась черта, о которой я уже говорил: когда я живу в обществе, в котором есть некая тема, которая подается как необсуждаемая, мне очень интересно понять, почему и как это происходит.»
Люди истины всегда стараются не просто найти и выгодно подать факты, а найти концепцию, причинное объяснение. Для Шафаревича «шкатулкой» для фактов послужила теория французского историка Огюстена Кошена. Что оказалось интеллектуальной удачей, позволившей «Русофобии» резко выделиться среди обычных русских заплачек по несчастной нашей долюшке и стать «главной работой по теме».
Тут опять придётся отвлечься – ненадолго, разумеется.
Так называемый «марксизм» и особенно «русская революция» были сверхпреступлениями мирового уровня, спланированными и осуществлёнными тремя сверхдержавами – Британией, Францией и Германией. Это, кстати, открыто признал ни кто иной, как весьма информированный Владимир Ильич Ленин, в работе о «трёх источниках и трёх составных частях марксизма», к каковым он отнёс «немецкую классическую философию, английскую политическую экономию и французский утопический социализм». Или, переводя на нормальный русский язык – французские идеи, английские деньги и немецкую пропаганду. Идеи, однако, были именно французскими. Соответственно, кощеева игла пряталась именно во французской мысли того времени, причём не в мейнстримной, а в оппозиционно-консервативной. Именно французские консерваторы сказали и написали много такого, что может оказаться для нас крайне полезным .
Огюстен Кошен – очень даровитый, но, к сожалению, рано погибший историк – исследовал причины Французской революции. И довольно быстро наткнулся на то, что никаких «экономических причин» к тому не было – то есть их было не больше, чем в других странах. Революцию провернула «интеллектуальная элита», поддерживаемая из-за границы. До идеи британской инспирации Кошен не дошёл, а вот механику антинационального интеллектуального террора, возглавляемого «хозяевами дискурса», описал. Как и главный мотив этих хозяев: презрение и ненависть к собственной стране и народу, и цель – захват власти и разрушение государственности, строя жизни и духовного облика народа, его порабощение «идеям». Причём Кошен показал именно механизмы этого: как «малое стадо» продвигалось к власти, как захватывало места в новых государственных органах, и что оно сделало с Францией, когда власть досталась ему.
Ценность «Русофобии», однако, состоит не только и даже не столько в этом. Академик провёл огромную работу по добыванию и сопоставлению фактов. Он сидел в библиотеках, отыскивая старые журналы, и выписывал из них цитаты. Он изучал биографии известных людей, проверяя и перепроверяя сведения. Этот накопленный и обработанный материал используется до сих пор: современные авторы, пишущие о русофобии, до сих пор приводят примеры, заимствованные из «Русофобии» .
В принципе, основной текст книги оставлял очень мало места для спекуляций. Но Игорь Ростиславович на этом не остановился и занялся вопросом, кто же именно составлял и составляет в России ядро «хозяев дискурса». Выводы ставили под удар всё. Шафаревич, однако, не мог ни выбросить этих рассуждений, ни спрятать их за расплывчатыми формулировкам. Он был вынужден назвать евреев – а именно они уработали Россию – евреями. Что означало нарушение абсолютно всех и всяческих табу на мировом уровне, поскольку «антисемитизм» сейчас является главным и самым страшным мыслепреступлением, кара за которое следует немедленно.
Шафаревич был «изгнан из приличного общества» в мировом масштабе. Дело доходило до смешного: 16 июля 1992 года Национальная академия наук США обратилась к Шафаревичу с требованием написать просьбу об исключении себя из Академии, так как официальной процедуры изгнания из её рядов не существует. Причиной такого нетривиального обращения стал «антисемитизм Шафаревича». Академик требованию не подчинился, назвав его «наглым и несправедливым». Опять же – не потому, что он так уж хотел остаться «американским академиком»: в 2003 он сам покинул ряды этой организации в знак протеста против войны в Ираке. Но вот «выгон за антисемитизм» он счёл оскорбительно несправедливым.
Я спрашивал Шафаревича, как он относится к евреям и считает ли себя антисемитом. Он ответил, что антисемитизмом считает клевету и диффамацию – то есть распространение лжи или умолчание о правде – а также практические действия против конкретных людей. «Об этом» - добавил он – «специально спрашивали моих учеников-евреев, и никто не сказал, что я относился к нему плохо из-за его происхождения». Более того, он же в своё время выступал против «ритуальных унижений» для евреев при приёме в ВУЗы, считая подобную практику отвратительной. На чём, я думаю, эту тему можно и закрыть.
Кроме «Русофобии», Шафаревич написал ещё несколько книг, самой известной из которых стали «Две дороги к одному обрыву», с критикой социализма и либерализма одновременно. Мне могут не нравиться некоторые пассажи из этих книг, но сам ход мысли, как минимум, заслуживает внимания.
И немного «по итогам жизни и творчества».
Игорь Ростиславович был на редкость цельной натурой. Его взгляды менялись только под тяжестью неопровержимых фактов. Он мог ошибаться , но это были логичные ошибки.
Я как-то спросил его, собирается ли он писать ещё что-то. Он сказал – «осталось кое-что дописать, я в других работах не всё проговорил». То есть – внести несколько уточняющих штрихов. Но всё, что он хотел сказать, он сказал. Его система взглядов – одна из самых законченных в истории русской мысли. К ней так и надо относиться – как к смысловому единству.
Поэтому так значимо то, что Шафаревич – уже в том возрасте, когда всё определено, взвешено и измерено – решительно и без колебаний поддержал новый русский национализм, то есть национально-демократические воззрения. Он вошёл в редсовет журнала «Вопросы национализма» и поддерживал нас как мог.
Что же касается именно «Русофобии», то это огромная интеллектуальная удача. Эта книга написана достаточно просто, чтобы её мог понять любой грамотный человек, и содержит достаточно сложную систему воззрений и оценок, чтобы применять их на практике и сейчас. Введённый Шафаревичем аппарат – начиная с самого слова «русофобия» - сейчас полностью воспринят русским интеллектуальным сообществом. Без него просто невозможно представить себе современный русский национализм.
Я хорошо знаю русскую традицию национальной мысли, начиная с самаринских «Писем из Риги» и кончая современной литературой. Полку с этими книгами украшают такие авторы, как Меньшиков, Розанов… Достоевский, наконец.
И всё-таки, если подойти с этим сочинениям с меркой значимости для русского дела, я без колебаний поставил бы «Русофобию» на первое место.
Весьма характерно, что и здесь компетентными инстанциями подстелена вонючая соломка: печально известный А.Г. Дугин уже приватизировал дискурс, в девяностые годы создав впечатление существования каких-то «консервативных европейцев, сочувствующих России» - например, выдумал или полувыдумал «великого мыслителя Жана Парвулеско» и ещё несколько «фигур». В результате о «европейской консервативной мысли» стало и говорить-то неприлично.
В жутком сражении на Сомме в 1916 году. Его работы были изданы только после смерти, замалчивались, и были переизданы только в конце 1970-х.
Для примера: я присутствовал на одном из первых массовых митингов «Памяти», на котором Васильев читал русофобские стихи комсомольского поэта двадцатых годов. Как я понял позже, он заимствовал их из текста Шафаревича.
Я хорошо помню атмосферу торжествующего еврейского национализма в конце 30-х годов. Каждый год с громом и фанфарами извещалось о победах советских исполнителей на международных конкурсах, и это бывали почти без исключения евреи. (А многие ли из них выдержали испытание временем? Кто знает или помнит сейчас столь тогда прославленных Бусю Гольдштейна, Лизу Гиюльс, Мишу Фихтенгольца и т.д.?) Повсюду гремели песенки самого популярного композитора страны - Дунаевского: его мелодия стала даже позывным сигналом советской радиостанции. (Помню рассказ одного знакомого Шостаковича: Шостакович, познакомившись с какой-то женщиной, сказал ей, что он композитор. Тогда она с уважением воскликнула: «Так Вы, может быть, знакомы и с Дунаевским!») Еврейский театр был столь популярен, что туда ходили даже те, кто ни слова не понимал на идиш, часто только для того, чтобы встретить там влиятельное лицо. С торжеством сообщал и газеты о всё новых победах лучшего шахматиста мира Ботвинника. Самые известные певцы Большого театра, наиболее печатающиеся писатели, поэты, журналисты были евреи. Евреи были тогда и опорой власти, и наиболее привилегированной частью советского общества…Так что ни о какой дискриминации евреев говорить невозможно, да тогда никто так и не считал. Террористический режим, утвердившийся в стране и в партии, затрагивал евреев, как и других. В верхушке НКВД произведены были массовые аресты, там было очень много евреев, их оказалось много и среди арестованных. Но я тогда ни от кого не слышал жалоб на то, что аресты имеют какую-то антиеврейскую специфику, да и потом их в литературе не встречал…Только после окончания войны стало понемногу обнаруживаться, что мировое еврейство и коммунистическая власть в СССР - это не одно и то же и в чем-то их интересы могут расходиться. Существование каких-то различий стало проявляться, начиная с 1948 г., когда возникло Государство Израиль. Само возникновение этого государства явно лежало в области общих интересов. Оно было прокламировано Советом Безопасности ООН, где СССР не только не воспользовался «правом вето», но и активно поддерживал это решение. Руководители советской политики надеялись приобрести в лице Израиля рычаг для влияния на Ближнем Востоке или же по инерции следовали тенденциям мирового еврейства. СССР был одним из первых государств, признавших Израиль. Известно, что в начавшемся арабо-израильском конфликте СССР вначале снабжал Израиль оружием…Но тут выяснилось, что ЕАК играет некоторую самостоятельную роль, отличную от запланированной для него коммунистической властью. Он оказался центром, притягивавшим национальные чувства евреев СССР. Туда поступали сотни писем с призывами активнее помогать Израилю: одни настаивали на разрешении ехать в Палестину, другие предлагал и собирать деньги для помощи Израилю. Тогда это было нечто совершенно неслыханное: человек, имевший отдаленного родственника за границей или получивший оттуда несколько писем, и то уже был уязвим. А ведь вся работа ЕАК была известна НКВД хотя бы через секретарей Комитета. На это наложилось еще то, что посла государства Израиль Голду Меир приветствовали в Москве толпы евреев (обычно при посещении ею синагоги). Сама же Меир всегда придерживалась проамериканской ориентации, которую вскоре приняла и вся политика Израиля. Выяснилось, что советское еврейство считает возможным активно поддерживать политику, отличную от политики коммунистической власти… В газетах появилось выражение «космополит» (часто с прилагательным «безродный»), которое, как всем было ясно, связывалось с еврейским происхождением. Пожалуй, трудно остановить тождество этих двух понятий: «космополит» - «еврей» имея в виду тот смысл, который вкладывался тогда советской прессой). Чувствовалось, что термин «космополит» никак не применим, например, к Кагановичу, Мехлису, Говарду Фесту или Иву Монтану. Скорее, термин «космополит», в его тогдашнем употреблении, можно расшифровать как «еврейский националист, действующий противоположно интересам и политике партии». Космополитам приписывались попытки оказать разлагающее влияние на патриотизм советских граждан, ослабить целостность и прочность советского строя, заражая советских людей буржуазной идеологией, очернить историческое прошлое входящих в СССР народов…Одновременно в газетах появлялись статьи другого типа - фельетоны уже не политического, а бытового уровня, где описывались жульнические махинации какого-нибудь дельца с подчеркнуто еврейским именем и фамилией… Наконец были произведены аресты. Была арестована группа врачей, обвинявшихся во «вредительстве» - умерщвлении под видом лечения ряда партийных вождей и в покушении на жизнь других, в том числе Сталина. Большинство этих врачей были евреи, но среди них было несколько русских. Однако, еврейский аспект этой акции был подчёркнут обвинениями в связях с еврейской благотворительной организацией - «Джойнт». Это дело было прекращено сразу после смерти Сталина. Все присужденные к заключению в лагеря по делу ЕАК, а также находившиеся под следствием по другим делам были освобождены.
Еще в древней Иудее вся культурная деятельность была, по-видимому, полностью подавлена единой целью - созданием этноцентрической религии. И позже, вряд ли кто-либо может указать хоть какой-то продукт именно еврейской культуры. Это можно было бы пытаться объяснить тем, что жизнь евреев протекала в рассеянии, хотя не мешало же это им сохранять сознание национального единства, а у других народов это сознание всегда бывает связано с существованием национальной культуры. Но вот создание чисто-еврейского государства Израиль в этом ничего не изменило. Положение стало даже более острым. Казалось бы, такие яркие еврейские таланты проявляются в странах, где евреи вкраплены в незначительных количествах, как уран в окружающей руде. Если их соединить вместе, должен был бы произойти просто атомный культурный взрыв! Но наделе оказалось - пустота. Даже в специфически еврейских областях деятельности. Например, почти все лучшие скрипачи мира - евреи, но я не слыхал ни об одном, вышедшем из Израиля. Тоже относится к шахматистам. Израиль (как признанное государство) существует уже более полувека, а он породил меньше талантов, чем другие маленькие страны: Голландия, Дания, Норвегия. Мы видели и в этом обзоре, что евреи внесли большой вклад в развитие определенных течений человечества. Например, в развитие капитализма в Западной Европе. Но капитализм уже складывался в Италии, Франции. Евреи участвовали только в том, чтобы придать ему определенные черты: финансово-спекулятивное направление. Или в развитии социализма в XIX и XX в.в. Но сам социализм как учение существовал задолго до этого, с Платона. Евреи же играли громадную роль в превращении его в основу революционного движения, в победе социалистической революции и утверждении революционной власти. Кроме того, евреи, после эпохи эмансипации (в ХIХ-ХХ в.в.), участвовали в культурной деятельности многих стран, наряду с представителями коренных (как сейчас говорят - титульных) народов. Например, в развитии немецкой литературы и музыки, общеевропейской физики и математики, мировых финансах и т.д. И в своей собственной специальности - математике - я знаю много имен еврейских способных, талантливых математиков, начиная с XIX в., в своей жизни встречал их и сам. Но все они действовали в той культурной математической традиции, которую уже создали западноевропейские народы. В ней японцы, евреи, русские, китайцы и т.д. были лишь продолжателями. Да хоть такой яркий пример, как гениальный цикл песен Шостаковича «Из еврейской народной поэзии». Видимо, существовал яркий фольклор еврейских местечек, частично был даже собран (как я слышал, еврейскими музыкантами). Но, чтобы превратить его в музыку мирового масштаба, понадобился Шостакович. Я способен указать лишь на один творческий акт, свойственный именно евреям как народу, это создание самих себя: совершенно уникального, не встречавшегося до того сплава религии и национальности, замешанного на идее избранности. И сохранение и укрепление этого удивительного феномена на протяжении более, чем двух тысячелетий. Но это совсем не те плоды культуры, о которых мы говорим в связи с греками, римлянами, немцами, китайцами и т.д. В обычном же, более стандартном понимании, евреи участвуют в деятельности других народов, в рамках уже созданной этими народами культуры. Причем делают развитие некоторых областей или направлений более интенсивным. В своей старой работе «Русофобия» я сравнивал роль евреев в русской революции с ролью катализаторов в химических реакциях. Это вещества, ускоряющие химическую реакцию, хотя в их отсутствие реакция все равно бы происходила, но менее активно. С этим связана более глубокая, объективная опасность слишком значительного участия евреев в развитии какой-то области. Они сами нуждаются в том, чтобы существовала основная масса представителей народа, в принципе создающего новую культуру. Без этого (т.е., например, если евреи становятся большинством, «доминируют») само культурное творчество иссякает, в нем не остается места и для евреев. Наступает ситуация, аналогичная той, которая существует в государстве Израиль.
