Ярчайшим представителем классицистической явился Александр Сумароков (1717 – 1777). Однако уже в его творчестве намечаются отличия от высокого «штиля», который декларировал . В «высокую трагедию» он вводил элементы среднего и даже низкого стиля. Причина такого творческого подхода заключалась в том, что драматург стремился придать жизненность своим творениям, вступая в конфликт с предшествующей литературной традицией.
Цель творчества и идеи пьес Сумарокова
Принадлежащий к древнему дворянскому роду и воспитанный на идеалах благородства и чести, он считал, что все дворяне должны соответствовать этой высокой планке. Обучение в Шляхетском корпусе, дружба и общение с другими молодыми дворянами-идеалистами только укрепило эту его мысль. Но действительность не соответствовала мечтам. Драматург повсеместно встречал в высшем свете леность, трусость, был окружен интригами и лестью. Это очень злило его. Необузданный характер молодого таланта часто приводил сочинителя к конфликтам с дворянским обществом. Например, Александр мог запросто швырнуть тяжелым стаканом в помещика, который с упоением рассказывал о том, как он наказывает своих крепостных. Но будущему гению многое сходило с рук, поскольку он снискал славу придворного поэта и пользовался покровительством монархов.
А.П.Сумароков, худ. Ф.Рокотов
Целью своего творчества – и драматургии, и поэзии – Сумароков считал воспитание у дворян благородных черт характера. Он рисковал даже поучать монарших особ, поскольку они не соответствовали нарисованному им идеалу. Постепенно менторство автора стало вызывать раздражение у двора. Если в начале своей карьеры драматург обладал особой неприкосновенностью, то под конец жизни драматург лишился покровительства даже Екатерины II, так и не простившей ему злобных эпиграмм и посланий. Умер Александр Петрович в одиночестве и нищете на 61-ом году жизни.
Его драматургия носила откровенно дидактический характер. Но это не значит, что она была неинтересна или неоригинальна. Пьесы Сумарокова написаны блестящим языком. Драматург снискал у современников славу
«северного Расина», «наперсника Буало», «российского Мольера».
Конечно, в этих пьесах наблюдается некоторая подражательность западным классицистам, но избежать этого было практически невозможно. Хотя русская драматургия 18 века была глубоко оригинальной, она не могла не использовать лучшие западные образцы для создание русских драматических произведений
Трагедии Сумарокова
Перу Александра Петровича принадлежит 9 трагедий. Литературоведы разделяют их на две группы.
В первую входят трагедии, написанные в 1740-1750 года.
Это «Хорев» (1747), «Гамлет» (1748), «Синав и Трувор» (1750), «Аристона» (1750), «Семира» (1751), «Димиза» (1758).
Вторая группа трагедий была написана после 10-летнего перерыва:
«Ярополк и Димиза» (1768) (переработанная «Димиза» 1958 г.) «Вышеслав» (1768), «Димитрий Самозванец» (1771), «Мстислав» (1774).
От трагедии к трагедии тираноборческий пафос произведений автора увеличивается. Герои трагедий в соответствии с эстетикой четко делятся на положительных и отрицательных. В трагедиях практически минимум действий. Основную часть времени занимают монологи главных героев, зачастую обращенные к зрителю, а не к происходящему на сцене. В монологах автор со свойственной ему прямотой излагает свои нравоучительные мысли и принципы морали. За счет этого трагедии проигрывают в динамике, но суть пьесы оказывается заключенной не в действиях, а в речах героев.
Первая пьеса «Хорев» была написана и поставлена драматургом еще в годы обучения в Шляхетском корпусе. Она быстро снискала признание и популярность. Ее любила смотреть сама императрица Елизавета Петровна. Действие пьесы перенесено в эпоху Киевской Руси. Но «историчность» пьесы весьма условна, это всего лишь ширма для высказывания вполне современных для эпохи драматурга мыслей. Именно в этой пьесе автор утверждает, что не народ создан для монарха, а монарх существует для народа.
В трагедии воплощен характерный для Сумарокова конфликт между личным и общественным, между желанием и долгом. Главный герой пьесы – киевский царь Кий – сам повинен в трагической развязке конфликта. Желая проверить верность своего подданного Хорева, он поручает ему выступить против отца его возлюбленной Осмельды – Завлоха, некогда изгнанного из Киева. Финал трагедии мог бы быть и счастливым (как в вольном переводе «Гамлета» с измененной концовкой), но придворные козни губят возлюбленных. По мысли Александр Петровича, виной этому – деспотизм и спесь царя.
Наибольшее воплощение тираноборческая мысль получила в его последней трагедии – «Димитрий Самозванец». В пьесе содержатся прямые призывы к свержению царской власти, изложенные устами второстепенных персонажей: Шуйского, Пармена, Ксении, Георгия. Насколько сильный резонанс вызвала публикация и постановка трагедии, можно судить по реакции Екатерины II, прочитавшей сочинение и сказавшей, что это «на редкость вредная книжонка». В то же время эта трагедия шла в театрах вплоть до 20-х годов XIX века.
Комедии Сумарокова
Комедии автора, несмотря на то, что по своим художественным особенностям они слабее «высоких трагедий», имеют большое значение становлении и развитии русской драматургии. Как и трагедии, его комедийные пьесы написаны с «воспитательными», просветительскими целями, отличаются обличительным пафосом. Комедии, в отличие от трагедий, написаны прозой и не очень велики по объему (1-2, реже 3 акта). Они зачастую лишены четкой фабулы, происходящее в них похоже на фарс. Действующими лицами комедий драматурга являются люди, замеченные им в обычной жизни: попы, судьи, крестьяне, солдаты и т.д.
Самой сильной стороной комедий являлся их пестрый и глубоко оригинальный язык. Несмотря на то, что автор тратил на создание комедий гораздо меньше времени, чем на трагедии, ему удалось передать колорит современной ему народной жизни. Из 12 комедий, им написанных, наибольшую известность получила комедия под названием. «Рогоносец по воображению», в которой драматург высмеивал дремучесть и деспотизм помещиков.
О значении деятельности драматурга в создании и становлении русского театра —
Вам понравилось? Не скрывайте от мира свою радость - поделитесьXVIII век русской поэзии – это век её развития и становления, век, в который она приобретает строгий порядок и форму; век, в который формулируются казавшиеся незыблемыми законы стихосложения и в который они же нарушаются не терпящим рамок и границ гением русских поэтов. Так сложилось, и, вероятно, это неслучайно, что история русской поэзии рассматривается не в связи с какими-то эпохами в жизни русского общества, а привязана к конкретным личностям, повлиявшим своим творчеством на ход этой самой истории.
Василий Тредиаковский
Предтечей русской поэзии в современном понимании этого слова является Василий Тредиаковский. Его перевод романа французского писателя XVII века Поля Тальмана «Езда на остров любви», в издание которого были включены и собственные стихи поэта, несмотря на всё своё несовершенство, несмотря на вычурный и зачастую несуразный слог, не высмеянный впоследствии разве только ленивым, является одной из ключевых вех на историческом пути русской поэзии.
Конечно, и до Тредиаковского русская словесность, воплощавшаяся в том числе и в стихотворных формах (вспомним знаменитое «Слово о полку Игореве» и русские былины), не была в зачаточном состоянии, но, тем не менее, поэзия как способ выражения авторских переживаний, глубоко личных, субъективных, эмоциональных и страстных, волнующих, заставляющих сострадать и сопереживать; то, что так живо охарактеризовано крылатой пушкинской фразой «над вымыслом слезами обольюсь», то явление в русской литературе, которое мы привыкли именовать лирикой, получает своё начало с выходом в свет вышеупомянутой книги.
До этого русская поэзия жила в форме сказаний, народного эпоса, в форме церковных песнопений. Её цели были другими: фиксировать исторические факты и народные предания, учить, назидать, вдохновлять, быть словесным вместилищем для молитвы. Личные чувства автора оставались вне сферы её интересов, да и самому авторству не предавалось большого значения – создатель «Слова о полку Игореве», к примеру, не посчитал нужным снабдить своё произведение автографом. Тредиаковский первым выводит на передний план внутренний мир поэта.
Он смело экспериментирует с техникой стихосложения (трехстопный хорей, пропуски ударений в стопах, переход от силлабического к силлабо-тоническому стихосложению), вводит новые для русского языка жанры (идиллия, патриотическая лирика). Громоздкие инверсии, витиеватый слог, непредсказуемые метафоры и сравнения – эти формы отстранения от повседневного языка и обыденного мира пленяют воображение поэта, позволяют ему стать настоящим новатором в области поэтического языка. В 1735 г. он издаёт трактат «Новый и краткий способ к сложению российских стихов с определениями до сего надлежащих званий», в котором изложены большинство из его идей.
«Вообще изучение Тредиаковского приносит более пользы, нежели изучение прочих наших старых писателей». Эта оценка, принадлежащая Пушкину, показывает нам истинное историческое значение человека, творчество которого послужило фундаментом будущего великого здания русской поэзии.
Михаил Васильевич Ломоносов
Мало существует на свете гениев, столь разносторонних как Михаил Васильевич Ломоносов, и одной из сфер его многочисленных открытий была поэзия. Тщательно и критически изучив «Новый и краткий способ» Тредиаковского, Ломоносов по достоинству оценил его новаторские шаги, но, в то же время, отмёл ограничения – наследие отживших традиций барокко, –сдерживающие дальнейшее развитие русской поэзии.
В 1739 году Ломоносов присылает в Российскую академию наук «Оду на победу над турками и татарами и на взятие Хотина», приложив к ней «Письмо о правилах российского стихотворства». Это письмо явилось изложением системы стихотворной речи, которая ляжет в основу великолепного здания русского поэтического наследия.
Он описывает 30 стихотворных размеров и провозглашает их эстетическое равноправие, отдавая, тем не менее, предпочтение ямбу. В этом отношении его взгляды были противоположны взглядам Тредиаковского, считавшего хореические размеры лучшими и естественнейшими для русского языка.
Ломоносов говорит о том, что ямб более подходит для выражения глубоких, возвышенных мыслей, хорей – эмоций и чувств; первый тяготеет к книжному языку, второй – к народному творчеству, фольклору.
В равной степени он допускает и двухсложные размеры (хорей и ямб) и трёхсложные (дактиль и анапест), а также стихи со смесью строф хореических с дактилическими или ямбических с анапестическими. Каждый из этих шести размеров имеет пять вариантов стопности – от 2 стоп до 6. Таким образом (6 * 5) и получилось 30 стихотворных размеров, о которых мы упоминали выше.
Ломоносов допускает сочетание мужских рифм с женскими и дактилическими, вводит свободное сочетание хорея с дактилем и ямба с анапестом – стих, получивший название дольника, так как в нём постоянно только количество ударных слогов, безударных же в стопе могло быть как два, так и три. Это открытие является по-настоящему провидческим, получившим широчайшее распространение в творчестве поэтов Серебряного века.
Но главным открытием Ломоносова было, всё-таки, утверждение четырёхстопного ямба, размера, ставшего впоследствии символом русской поэзии вообще. Вспомним, хотя бы, пушкинское «Четырестопный ямб мне надоел: Им пишет всякий. Мальчикам в забаву...»
Ломоносов сформулировал знаменитую теорию трёх стилей – высокого, среднего и низкого – и определил для каждого из них область жанрового применения. Высокий стиль, состоящий из сочетания церковнославянских слов и слов, общих для церковнославянского и русского языков, приличествовал героическим поэмам и одам; средний, включавший в себя также слова русского языка, которых нет в церковных книгах, служил языком сатиры, трагедий, элегий, идиллий и стихотворных дружеских посланий; низкий, состоящий только из русских, иногда даже просторечных слов, был применим только в области комедий, эпиграмм и песен.
Творчество Тредиаковского и Ломоносова, их теоретические изыскания в области стихосложения определили весь путь будущей русской поэзии: описанные ими стихотворные формы будут применять не только их близкие потомки, но также и наши современники.
Александр Сумароков
Поэзия Александра Сумарокова – это поэзия классицизма в его законченной форме. Он по праву считал себя создателем высокого классицизма в России и, видя в своих предшественниках, Тредиаковском и Ломоносове, одновременно, и учителей и оппонентов, вёл с ними литературные споры по поводу стихотворных средств, подходящих для выражения тех или иных переживаний и эмоций. С одной стороны, он многое перенял у них, с другой, считая себя защитником классицизма, отвергал отжившие формы барокко.
Творчество Сумарокова вобрало в себя все известные на тот момент жанры и стихотворные формы и открыло для русской поэзии немало новых. Он смело экспериментирует в области стихосложения: вводит новые размеры (амфибрахий, свободный стих или велибр), применяет различные строфические построения, использует пропуски ударений в стопах.
Отличительной чертой творчества поэта является тяготение к жанрам среднего и низкого стилей. До нас дошло около 400 его басен. Его сатиры клеймят сословное чванство и прочие пороки общества. Он – один из зачинателей русской пародии: в цикле «Вздорных од», к примеру, им был высмеян неистовый одический стиль Ломоносова.
Вокруг Сумарокова собирается целая школа, представители которой уже к середине XVIII века довершают начатое им строительство здания русского классицизма. Литературный разброд и языковой хаос предшествующего времени сменяется стройной системой, строго определяющей правила стихосложения для всех существовавших на тот момент жанров и стилей.
Гавриил Романович Державин
Державин совмещает в себе казалось бы несовместимое: его творчество является одновременно и вершиной русского классицизма, и, в то же самое время, будучи неспособным уместиться в строгих рамках данного эстетического направления, преодолевает казавшиеся ненарушимыми ограничения и вводит в поэзию то, что станет впоследствии основным содержанием почти всех литературных произведений – интерес к неповторимой индивидуальности человека, к его внутреннему миру.
Ещё Ломоносов определил строгое соответствие жанров и стилей; Державин же соединяет в одном произведении оду с элегией («На смерть князя Мещерского») либо с сатирой («Фелица»), широко использует антиномии и контрасты, применяя в одной и той же строфе слова, принадлежащие к высокому и низкому стилям. В эстетике классицизма до него это было немыслимо!
Державин видит в поэзии инструмент воздействия на нравственность человека: его цель –прославлять великие дела и порицать дурные. Высота философской мысли Державина заставляет задуматься о главном и вечном. Его ода «Бог» – один из примеров глубоких богословских размышлений о Творце, раскрывающая перед читателем Божие величие и сияние образа Божия в человеке.
Посевы и всходы
Подводя итоги, можно сказать, что в XVIII веке были посеяны и взращены семена, всходы которых принесут великолепнейшие побеги, проросшие в Золотой век русской литературы. Без Тредиаковского, Ломоносова, Сумарокова с его школой, без Державина, который «заметил и, в гроб сходя, благословил» величайшего из русских поэтов, не было бы ни Золотого, ни Серебряного веков, не было бы того великого дворца поэзии, которому по его богатству и красоте поистине нет равных.
Александр Петрович Сумароков, биография которого неразрывно связана с развитием отечественной культуры XVIII века, по праву считается «отцом русского театра». Ему он служил как драматург и либреттист. Неоценим его вклад и в русскую литературу, поднявшуюся благодаря его поэтическим произведениям на новую по тем временам высоту. Его имя навсегда вошло в историю России.
Молодой наследник старинного дворянского имени
25 ноября 1717 года в Москве в семье прапорщика Петра Сумарокова родился сын, которого назвали Александром. Как и многие дети из старинных дворянских семей, а именно к их числу принадлежал род Сумароковых, своё первоначальное обучение и воспитание мальчик получил дома под руководством учителей и гувернёров, нанятых родителями.
В те годы многие молодые дворяне отдавали предпочтения военной карьере. Не стал исключением и Александр Сумароков. Биография его самостоятельной жизни начинается с тех пор, когда в пятнадцатилетнем возрасте он поступает в Сухопутный открытый в Санкт-Петербурге по повелению императрицы Анны Иоанновны. В его стенах он проводит восемь лет и здесь впервые начинает заниматься литературой.
Кадетский корпус и предстоящая карьера
В период учёбы в кадетском корпусе начинающий литератор пишет стихи и тексты песен, взяв за образец произведения французских авторов и своего соотечественника Его первыми поэтическими опытами становятся стихотворные переложения псалмов. Кроме того, он выполняет заказы своих товарищей — пишет от их имени поздравительные оды правившей в те годы императрице Анне Иоанновне, что было в большой моде.
В 1740 году среди молодых офицеров-выпускников корпуса был и Александр Сумароков. Биография гласит, что жизнь его в те годы складывалась как нельзя лучше. В свои двадцать три года он зачисляется в канцелярию графа Миниха, вскоре становится личным секретарём сначала графа Головина, а затем всесильного Алексея Разумовского. Но, несмотря на открывавшуюся перед ним карьеру, он всего себя посвящает литературе. Его кумир тех лет — Михаил Васильевич Ломоносов, знаменитые оды которого стали для Сумарокова образцом гармонии и ориентиром в поисках творческого пути.
Первая заслуженная слава
Однако никакой настоящий художник не может удовлетвориться лишь подражанием тому, что создано кем-то другим, он всегда ищёт собственный стиль. Именно так поступил Сумароков. Биография его творческой жизни по-настоящему начинается, когда в салонах образованной петербургской аристократии во множестве появляются списки его любовных песен. Этот жанр был избран автором неслучайно. Именно он в наибольшей степени позволял раскрыться душевному состоянию Александра — молодого блестящего офицера, полного романтических переживаний, свойственных его возрасту.
Но настоящую славу ему принесла состоявшаяся при дворе в 1747 году постановка его стихотворной драмы «Хорев». Тогда же она вышла из печати, став достоянием широкой публики, что сделало его имя всенародно известным. Вслед за тем, также при дворе, исполняется несколько пьес, автором которых был Сумароков. Биография его творчества выходит с этого времени на новый уровень — он становится профессиональным литератором.
Насыщенная творческая жизнь Сумарокова
В 1752 году произошло знаменательное событие. Императрица своим указом вызвала из Ярославля выдающегося театрального деятеля тех лет Ф. Г. Волкова и поручила ему организацию первого в России постоянного театра, директором которого был назначен Сумароков.
Краткая биография его лишь в общих чертах может дать представление о том неоценимом вкладе, который внёс этот человек в формирование российской сценической жизни, но в памяти будущих поколений он сохранился как «отец русского театра», а это, согласитесь, красноречивей любых слов.
Его творческое наследие необыкновенно широко. Достаточно вспомнить восемь трагедий, вышедших из-под его пера, двадцать комедий и три оперных либретто. Кроме того, Сумароков оставил значительный след и в других литературных областях. Его произведения печатаются на страницах академического журнала «Ежемесячные сочинения», а в 1759 году он начинает издавать собственный журнал «Трудолюбивая пчела». В последующие годы из печати выходят многочисленные сборники его стихов и басен.
Конец жизни поэта и память потомков
Руководство театром Сумароков осуществлял до 1761 года. После этого он ещё некоторое время живёт в столице, а затем в 1769 году переезжает в Москву. Здесь у него возникает серьёзный конфликт с главнокомандующим П. Салтыковым, сторону которого принимает императрица. Это наносит поэту душевную травму и влечет за собой серьёзные материальные проблемы. Но, несмотря на невзгоды, в семидесятые годы он, по мнению исследователей, пишет свои лучшие произведения, такие как «Дмитрий Самозванец», «Вздорщица» и многие другие. Умер он 12 октября 1777 года и погребён на
Потомки в полной мере оценили заслуги этого человека перед Отечеством. На знаменитом памятнике «Тысячелетие России» среди выдающихся исторических деятелей государства представлен и Александр Сумароков (фото данного объекта читатель может увидеть на странице). На его произведениях выросли целые поколения поэтов, составивших славу и гордость нашей культуры, а его театральные сочинения стали учебником для будущих драматургов.
А.П. СУМАРОКОВ
Место А.П.Сумарокова в русской культуре XVIII века. Биографическая справка. Общественно-политическая позиция.
Эстетические взгляды. Сумароков – теоретик русского классицизма.
Литературное творчество:
Трагедии.
Сатирические жанры (комедии, сатиры, басни, эпиграммы, пародии).
Лирика.
1. Александр Петрович Сумароков (1717–1777) – разработчик эстетической доктрины и наиболее творчески активный представитель русского классицизма; создатель оригинального русского драматического репертуара, крупнейший сатирик и поэт своего времени, давший образцы почти всех классицистических жанров (за исключением эпической поэмы), литературный критик и журналист, один из первых русских интеллигентов. Младший его современник Н.И.Новиков в своем «Опыте исторического словаря о русских писателях » (1772) характеризовал Сумарокова следующим образом: «Различных родов стихотворными и прозаическими сочинениями приобрел он себе великую и бессмертную славу, не только от россиян, но и от чужестранных академий и славнейших европейских писателей. И хотя первый он из россиян начал писать трагедии по всем правилам театрального искусства, но столько успел во оных, что заслужил название Северного Расина ».
С 1732 по 1740 гг. Сумароков, родовой аристократ, сын полковника (крестника Петра I и сторонника петровских реформ), обучался в открывшемся при Анне Иоанновне Сухопутном Шляхетном кадетском корпусе. Этому первому специфически дворянскому учебному заведению суждено было стать очагом новой дворянской культуры. Там Сумароков получил не только военное, но и блестящее по тому времени гуманитарное образование; там он начал сочинять песни и оды, увлекся театром. Воспитание молодых дворян в Шляхетном корпусе значительно отличалось от того, которое было принято в школах, созданных при Петре I. Система образования, дававшегося Шляхетным корпусом, базировалась не на точных науках и военных знаниях, а на гуманитарных светских дисциплинах: истории, географии, юридических науках, языках, литературе, театральном и музыкальном искусстве, включала фехтование и танцы. Основной педагогической задачей корпуса было воспитание образцовых дворян, вполне цивилизованных, обладающих элементарными гуманитарными знаниями и умеющих держать себя в обществе. Корпус, получивший второе название «рыцарская академия» (фигурировавшее в указах Анны Иоанновны), готовил не работников, как петровские школы, а начальников: идеал голландской верфи сменился идеалом Версаля, светское воспитание приобрело салонно-аристократический оттенок. В корпусе Сумароков проникся духом избранничества дворянского сословия. Идеальные представления о дворянской чести и высокой культурной миссии дворянства в итоге привели его к конфликту с властью и cо своим классом. Противоречие между иллюзиями (по поводу достоинства дворянина – человека, рожденного для служения отечеству, чести, культуре, добродетели; насчет литературы как средства просвещения и воспитания благородного сословия; относительно своей роли в этом процессе) и реальной действительностью обусловило драматичность жизненного и литературного пути Сумарокова.
Что касается его личной жизни, то он был трижды женат. От первого брака с Иоганной Христиановною Балк, фрейлиной и хранительницей кружев великой княгини Екатерины Алексеевны (впоследствии императрицы), имел двух дочерей. Одна из них, Екатерина, вышла замуж за поэта и драматурга Я.Б. Княжнина. От второго брака, с крепостной крестьянкой Верой Прохоровной, имел сына и дочь. Эта женитьба была смелым вызовом обществу. Вторая жена поэта умерла в мае 1777 года, и Сумароков поставил на ее могиле памятник с указанием, что покойная – жена действительного статского советника А.П. Сумарокова. За 4 месяца до собственной кончины он вступил в третий брак, женившись, несмотря на протесты матери, снова на своей крепостной Екатерине Гавриловне.
В стихотворении «Страдай, прискорбный дух, терзайся, грудь моя…» (1768) он описал свой творческий путь и тяготение к разным поэтическим жанрам в определенные периоды жизни – от любовных песен и элегий к описательной поэзии (идиллии и эклоги), затем к трагедиям, басням, комедиям:
Эрата 1 перва мне воспламенила кровь,
Я пел заразы глаз и нежную любовь…
…Стал пети я потом потоки, берега,
Стада, и пастухов, и чистые луга.
Ко Мельпомене 2 я впоследок обратился
И, взяв у ней кинжал, к театру я пустился.
…Когда лишился я прекрасной Мельпомены
И стихотворства стал искать премены,
Делафонтен, Эсоп в уме мне были вид.
Простите вы, Расин, Софокл и Еврипид!
…Аристофан и Плавт, Теренций, Молиер,
Любимцы Талии 3 и комиков пример,
Едва увидели меня в парнасском цвете.
Но всё уж для меня кончается на свете;
Не буду драм писать, не буду притчей плесть,
И на Парнасе мне противно всё, что есть.
Не буду я писать! Но, о несчастна доля!
Во предприятии моя ли в этом воля!
Против хотения мя Музы привлекут
И мне решение другое изрекут.
Хочу оставить Муз – и с Музами прощаюсь,
Прощуся с Музами – и к Музам возвращаюсь.
По выходе из корпуса Сумароков служил в Военной канцелярии. Перед ним открывалась блестящая военная и придворная карьера (он довольно быстро дослужился до чина бригадира – первого генеральского чина в России XVIII в.), но страсть его к занятиям литературой взяла верх:
…О бесполезная и пагубная страсть,
Которая стихи писать меня учила!
Спокойство от меня ты вечно отлучила.
Но пусть мои стихи презренье мне несут,
И Музы кровь мою, как Фурии, сосут,
Пускай похвалятся надуты оды громки;
А мне хвалу сплетет Европа и потомки.
Сумароков избрал бедность и тяжелый путь поэта и драматурга, ссорился с Екатериной II и царскими вельможами, дружил с нищими актерами, дважды женился на крепостных крестьянках. Он первый в России взялся за литературное дело профессионально, начал создавать литературу, независимую от власти и должную стать голосом прогрессивной дворянской общественности. В то время, когда на писателя в России чаще всего смотрели с насмешкою, а стихотворство почитали «лихой болезнью», Сумароков, против которого завистники сплетали свои интриги, легко втягивая его в конфликты, защищал не только собственную честь, но и честь «пиита». Сознавая, что причиной многих несчастий его жизни являлось «любление … ко стихотворству» , Сумароков, обладавший неуживчивым характером, болезненно самолюбивым нравом, тем не менее продолжал творить, по его собственному выражению, «довольствуясь одной предбудущею славой». Он считал, что талантливый писатель столь же полезен отечеству, как и самый важный государственный сановник. Ибо литература служит обществу, воспитывая истинных граждан. Сумарокову с его взглядом на литературу как на гражданское поприще приходилось наталкиваться на глухую стену непонимания и отстаивать право «пиита» не подчиняться вельможам, ограждать свои сочинения от произвола. Не случайно в письме Екатерине II (от 4 марта 1770 г.) он сопоставлял поэтический труд с подвигами полководцев: «Быть великим полководцем и завоевателем – высокое звание, но быть Софоклом – звание не меньшее» . В свое время А.С. Пушкин заметит: «Сумароков требовал уважения к стихотворству».
Сумароков был человеком крайне нервным, остро реагировавшим на окружающую его дикость нравов, на любые проявления человеческой низости, на «неправду дерзкую» , на торжествующее в дворянском сословии варварство, усиленно вмешивавшимся в политику и зло нападавшим на своих политических оппонентов. Социально-политический идеал Сумарокова – просвещенная монархия: «Монархическое правление, я не говорю деспотическое, есть лучшее »; «рабам принадлежит раболепная покорность, сынам отечества попечение о государстве, монарху власть, истине предписание законов ». Подобно Ломоносову Сумароков видел в литературе средство формирования общественного мнения, но в оценке движущих сил социально-исторических процессов стоял на подчеркнуто сословных позициях. Как просветитель и сторонник теории естественного равенства людей он выступал за смягчение, ограничение крепостного права, введение его в «законные» рамки, против чрезмерной эксплуатации крепостных крестьян, против их «мучительства», осуждал продажу крестьян без земли («продавать людей, как скотину, не должно »), но настаивал на сохранении крепостного права.
Сумароковская концепция смягченного крепостного права теснейшим образом связана с его концепцией обязанностей дворянина, основной для всей литературно-публицистической деятельности писателя (по его мнению, забота о крестьянах выступала одной из добродетелей дворянина). Выступая идеологом дворянского сословия, Сумароков требовал от него оправдывать свое высокое положение в обществе благородными делами (нравственное кредо писателя: «не в титле – в действии быть должен дворянином »). Сила и благосостояние государства зависят от неукоснительного соблюдения всеми членами общества своего долга. Чем выше положение, занимаемое человеком на ступенях социальной иерархии, тем более высокими моральными и интеллектуальными качествами он должен обладать: «Любовь к отечеству есть перьва добродетель…» (так начинается одна из стихотворных «епистол» поэта). Вплоть до монарха, на которого возложена особая ответственность – «благополучие народа на престоле ». Всю свою жизнь «дворянин и офицер, и стихотворец сверх того» , как сам себя Сумароков аттестовал в письме к И.И. Шувалову, отстаивал человеческое достоинство, уважительное отношение к личности, независимо от ее социального веса и значения.
В середине 1750-х гг. Сумароков состоял членом петербургской масонской ложи. К этому времени он становится центральной фигурой русского классицизма и дворянской культуры в целом, осознавая свое призвание, во-первых, в воспитании русского дворянства как просвещенного правительствующего сословия; во-вторых, в создании национальной светской дворянской литературы европейского уровня. К нему приходит заграничная слава. Его произведения переводились на французский и немецкий языки, одобрительные рецензии на его трагедии печатались в немецких журналах. В 1756 г. поэт был выбран почетным членом Лейпцигского общества свободных искусств. В 1769 г. Сумароков получил ответное письмо от Вольтера, «гения века», корреспондента монархов, в котором всемирно признанный философ и писатель высоко оценивал его драматургию (на той же странице, на которой восхищался Екатериной II) и соглашался с литературно-теоретическими воззрениями. Екатерина, вступив на престол, предоставила Сумарокову казенное содержание и взяла на себя расходы по изданию всех сочинений поэта, демонстрируя готовность правительства оплачивать и уважать проявления общественной инициативы и эстетические потребности дворянства. Сумароков, оказавшись в полной зависимости от милости монархини, вечно материально стесненный, вынужден был обращаться к ней с унизительными просьбами выдать ему месячную пенсию вперед. Но когда курс политики властей изменился и Екатерина сочла возможным открыто подавить дворянский либерализм и общественную активность передовых групп дворянства, Сумароков попал в немилость (указом от 1775 г. Екатерина лишила его былых привилегий). Осмеянный императрицей, издерганный ее чиновниками, рассорившийся со своими родными, запутавшийся в долгах и разорившийся (дом и имущество были проданы в уплату долгов), писатель запил, опустился. Жизнь свою признанный лидер литературы русского классицизма доживал в Москве (куда переехал из столицы в 1769 г.), в одинокой бедности, болел, страдал от нервного тика, опустился, часто «исчезал в Бахусовом опьянении», как писал его первый биограф Н. Булич. «На что писателя отличного мне честь, / Коль нечего ни пить, ни есть? » – риторически вопрошал поэт в стихотворении «Жалоба» (начало 1770-х). И когда Сумароков умер, никто, кроме актеров московского театра, которые несли гроб драматурга на руках до Донского монастыря, не пришел его хоронить.
Если Ломоносов главным средством прокламирования своих идеалов избрал жанр торжественной (похвальной и победной) оды, то для Сумарокова основной платформой развертывания его идеологической программы стал театр (особенно трагедии). В 1756 г., уже в чине бригадира, он был назначен директором только что учрежденного первого постоянного государственного русского публичного театра (впоследствии Александринского) и проявил на этом посту необычайную энергию, взяв на себя все заботы о театре – от режиссерских и преподавательских вплоть до хозяйственных, включая составление афиш и объявлений. Фантастически преданный театру, Сумароков заложил основы национального репертуара русской сцены XVIII в. Именно ему принадлежит заслуга создания первых национальных образцов ведущих жанров драматургии классицизма: трагедии, комедии, оперы (он автор 2 оперных либретто). Свою первую трагедию «Хорев» Сумароков написал в 1747 г. Первая ее постановка была осуществлена в 1749 г. силами кадетов корпуса. Первая комедия ― «Тресотиниус» (1750) ― являлась пародией на Тредиаковского. Творческая работа в театре наталкивалась на тысячу бюрократических проволочек, на безразличие властей. Несдержанный, вспыльчивый, требовавший уважения к себе и как поэт, и как аристократ, Сумароков не мог не нажить множества врагов среди вельможных бюрократов, которым был подчинен. В 1761 г. из-за серьезных осложнений с придворными чиновниками он вынужден был уйти в отставку, однако писать пьесы для театра не прекратил. По словам Н.М. Карамзина, только того, что Сумароков открыл в России «сцену Мельпомены», «довольно для вечной славы».
Сумароков явился издателем первого в России частного литературного журнала «Трудолюбивая пчела» (1759), во многом предвосхитившего сатирическую журналистику конца 1760-х – начала 1770-х гг. «Честь наша не в титлах состоит. Тот сиятельней, кто сердцем и разумом сияет, тот превосходительней, который других мужей достоинством превосходит, и тот болярин, который болеет об отечестве », – утверждалось на страницах журнала (статья «Письмо о достоинстве» ). В журнальной прозе Сумароков пропагандировал свой социально-политический идеал. Так, статья «Сон. Счастливое общество» содержала утопическую картину всеобщего просвещения; размышления об идеальном правителе и государственном устройстве. Статью «О домостроительстве» писатель посвятил идее сословной гармонии и осуждению помещиков-«доморазорителей» , приумножающих собственное, а не «общее изобилие» . Сумароков развивал жанры сатирического очерка и фельетона , высмеивая самодуров-крепостников, и сатира его получала широкое звучание. Критическое отношение к окружающей действительности делало Сумарокова неугодным правительству литератором, несмотря на его желание служить монархии. «Трудолюбивая пчела» выходила в течение одного года, на 12-й книжке журнал закрылся по причине слишком резкого характера нападок Сумарокова на правящее сословие. Кроме того, издававший журнал на свои деньги, он испытывал серьезные материальные затруднения. Последний номер своего журнала издатель закончил стихотворением «Расставание с Музами» , в котором говорил: «Противно имя мне писателя и чин… / … Прощайте, Музы, навсегда! / Я более писать не буду никогда ». Однако продолжал писать, хотя к изданию журналов больше не приступал. В начале 1760-х гг. он печатался в журналах «Полезное увеселение» и «Свободные часы».
В 1760–1770-е гг. Сумароков отходит от активной общественной деятельности; разочаровывается в Екатерине II как идеальном монархе и в культурно-созидательных возможностях абсолютизма; приходит к глубокому убеждению, что «естество» (природа) «сообщества человеков» нуждается в исправлении «моралью» и «политикой» . В статье «К добру или худу человек рождается?» писатель с большой долей пессимизма признавался: «ежедневные опыты » уверили его в том, что «человек рождается ради себя к добру, а ради другого человека и ради всякого другого животного к худу. Дружимся и любимся мы ради самих себя. Другого любим, любя себя, ненавидим, ненавидя его. Все наши действия происходят от любви к себе и от ненависти к другому ».
2.
Эстетические взгляды Сумарокова обусловлены его просветительской настроенностью и сенсуализмом. Из теории Дж. Локка им была почерпнута мысль, согласно которой «разумение просвещается чувствами, и что больше они укрепляются, то больше оно просвещается
». Отсюда – особенности его художественной практики. У Сумарокова нет специальных филологических трактатов, и его эстетическая позиция выявляется в небольших статьях («Критика на оду»
, «К немысленным рифмотворцам»
, «О стихотворстве камчадалов»
и др.) и в отдельных критических замечаниях, выраженных в стихотворной форме («Ода к
Е.В. Херасковой»
, «Ответ на оду Василью Ивановичу Майкову»
). Руководствуясь правилом «естественныя простоты»
, Сумароков в центр своей поэтической системы ставил образ рациональный, объективный, логически ясный и безоговорочно отвергал «парящий» метафорический стиль одической поэзии Ломоносова, претенциозную вычурность лирики Тредиаковского. В то же время статью «О неестественности»
Сумароков полемически направил против «стихотворцев
», которые «… нимало не входя в страсть и ничего того, что им предлежит, не ощущая, пишут только то, им скажет умствование или невежество, не спрашиваяся с сердцем…
».
В основу эстетической платформы Сумарокова легло представление о том, что цель искусства – «познание естества» рационально-логическим путем (путем воздействия на разум и вместе с ним на чувства человека), а также воспитание добродетельных людей и доблестных граждан. В «Слове на открытие императорской санкт-петербургской Академии художеств» (1764) поэт образно сформулировал определяющие принципы своей эстетики: «Нередко глаза пасомых животных привлекаются более цветоносными, нежели тучными лугами. А ежели луга и цветоносны, и тучны, не сугубую ли они привлечения имеют силу ?». В искусстве, по мысли поэта, должны соединяться польза «общему благу» и наслаждение.
Литературным манифестом русского классицизма явилась книга Сумарокова «Две эпистолы (в первой предлагается о русском языке, а во второй о стихотворстве)» (1748), ориентированная на трактат Н. Буало «Поэтическое искусство» (1674), однако в полной мере оригинальная (впоследствии, в 1774 г., переизданная под названием «Наставление хотящим быти писателями» ). Программа совершенствования национального литературного языка в эпистоле «О русском языке» отражает общие для филологов той эпохи воззрения. Включение русского языка в число литературных европейских языков; значимость «духовных книг», т.е. традиции, для развития новой литературы; идея единства природы церковнославянского и русского языков, что обусловливает богатство и выразительность литературного языка; отрицательное отношение к архаизмам и заимствованиям ― основные положения этой программы. Оригинальность позиции Сумарокова-литератора заключается в признании им роли писательского вкуса и мастерства в формировании языка и «хорошего склада» ; в понимании художественного слова как научного термина (в смысле точности) и требовании писать просто, логично, следуя разуму.
В эпистоле «О стихотворстве» Сумароков, перечислив «творцов, которые достойны славы прямо » и призвав подражать античным и западноевропейским образцам («Последуем таким писателям великим »), выдвинул требования чистоты жанров и жанрово-стилевого соответствия :
Знай в стихотворстве ты различие родов
И, что начнешь, ищи к тому приличных слов,
Не раздражая муз худым своим успехом:
Слезами Талию, а Мельпомену смехом.
В согласии с этими требованиями поэт определяет особенности разных поэтических форм: «пастушеской поэзии», или эклоги и идиллии, элегии, оды, эпической поэмы, трагедии, комедии, сатиры, эпиграммы, басни, ирои-комической поэмы, песни (упомянув также жанры сонета, рондо и баллады). Если Буало подробно говорит о романе, водевиле, эпопее, то Сумароков дает характеристику басни, ирои-комической поэмы, о которых не писал французский теоретик. В отличие от него у Сумарокова много сказано о песне и совсем мало – об эпиграмме. Русский автор не только выступил за соблюдение строгой регламентации жанров по содержанию и стилю, но и утвердил их равноценность :
Всё хвально: драма ли, эклога или ода –
Слагай, к чему влечет тебя твоя природа;
Лишь просвещение, писатель, дай уму:
Прекрасный наш язык способен ко всему.
В эпистоле «О стихотворстве» Сумароков еще приводил в пример Ломоносова как превосходного-одописца («Иль с Ломоносовым глас громкий вознеси: / Он наших стран Мальгерб, он Пиндару подобен… »), но со временем начал ценить простоту, естественность поэтического языка и ясность авторской мысли больше, чем словесную пышность. Ломоносов с его величественной государственной поэзией и языковым «великолепием» стал главным противником Сумарокова в литературной борьбе (за первое место среди русских поэтов).
Сумароков в 1740-1770-е гг. завершил реформу стихосложения
, создав подлинно национальную систему русского силлабо-тонического стиха
благодаря открытию, что пиррихии
(пропуски ударяемости) представляют собой отнюдь не досадное исключение, а закономерность, вытекающую из специфических свойств русского языка и – соответственно – стихосложения. «Длина наших слов извиняет писателя во употреблении пиррихиев, ибо без сея вольности и стихов сочинять не можно
», – писал поэт в работе «О стопосложении»
. В результате этого открытия в наиболее распространенных размерах русской силлабо-тоники образовались различные типы ритма
, связанные либо с эмоционально-содержательными особенностями произведений («восходящий» и «нисходящий» типы ритма в 6-стопном ямбе), либо с жанрово-содержательными особенностями (четыре типа 4-стопного ямба, два типа 4-стопного хорея). Сумароков доказал и показал в собственной стихотворной практике неизбежность употребления в русской поэзии пиррихиев
(и спондеев), которые в силу особенностей языка не могут быть в русском стихосложении самостоятельными стопами, а превращаются в ямбы и хореи (в зависимости от того, внутри какого метра они находятся). Он же подхватил и развил ломоносовскую концепцию об эмоциональной содержательности отдельных метров
, дополнив при этом систему Ломоносова пятым основным метром – амфибрахием
; стремился к усилению музыкальной гибкости стиха
, экспериментировал с использованием различных метров и размеров (полиметрии
). Деятельность Сумарокова в области теории поэзии и стилистики стала заключительным звеном в цепи теоретических изысканий, которые начал в 1705 г.
Ф. Прокопович, продолжили Тредиаковский и Кантемир, развил и обобщил Ломоносов. Недаром А.С. Пушкин писал: «Сумароков прекрасно знал по-русски (лучше нежели Ломоносов)».
3. Литературное творчество Сумарокова имело просветительскую и сословную направленность. Его основная задача – научить новую культурную элиту благородству поведения, «правильному» мышлению и тонкости чувств. При этом у Сумарокова драматургия выступала школой гражданского воспитания, лирика – школой воспитания чувств, а в сатирических жанрах высмеивались недопустимые для истинного дворянина (т.е. идеального человека) этические установки.
3.1. Современники Сумарокова считали, что бессмертную славу он заслужил прежде всего трагедиями . Именно в трагедиях они видели наиболее ценную часть его деятельности. «Семира», «Димитрий Самозванец» и некоторые др. трагедии Сумарокова держались в репертуаре и входили в число любимых пьес русского зрителя не только до самого конца XVIII в., но и в начале XIX ст. Трагедия как литературный жанр считалась в XVIII в. ценнейшим видом творчества – наиболее трудным, ответственным и социально значимым. Пока русский классицизм не имел трагедии, он не мог считаться победившим, не мог равняться с западными литературами. Поэтому смелый творческий шаг Сумарокова, решившего создать русский трагический репертуар по правилам и образцам классической драматургии, был большим событием в истории русской литературы середины XVIII в.
Крупнейшим авторитетом в жанре трагедии во Франции той поры был Вольтер, произведения которого являлись рупором пропаганды просветительских идей. Сумароков следовал урокам великих французских драматургов ХVII в., в частности Расину. Но сумароковская трагедия отличалась своей художественной структурой от трагедии французского классицизма. Причина отличия – в ином понимании сущности трагического конфликта. В трагедиях Расина и Корнеля – это противоречие между государством (общественным долгом) и внутренними интересами личности. В русском общественном сознании начала и середины XVIII в. идея государственности определяла незыблемость приоритета общественного долга перед другими интересами. Только в служении долгу личность обретала возможность самоутверждения. Подобное осмысление соотношения личного и общественного фиксирует и трагедия русского классицизма. Поэтому важнейшим конфликтом русской трагедии является «борение страстей» - дурных с хорошими в душах монархов и подданных.
Назначение драматургии, согласно эпистоле «О стихотворстве», – «чрез действо ум тронуть» , а содержание и назначение трагедии как драматического жанра определяется Сумароковым так: «Трагедия нам плач и слёзы представляет» . В эпистоле 1755 г. («Желай, чтоб на брегах сих музы обитали…») Сумароков уточняет свое понимание целей и задач трагедии:
В Героях кроючи стихов своих творца,
Пусть тот трагедией вселяется в сердца:
Принудит чувствовать чужие нам напасти
И к добродетели направит наши страсти.
Изображением на сцене определенных событий воздействовать на чувства зрителей, чтобы направить эти чувства «к добродетели», ― вот задача трагедии, по мнению Сумарокова. Причем, с его точки зрения, трагедия должна обращаться не только к материалу античной мифологии, но и к отечественной истории .
Сумароков написал 9
трагедий, их можно разделить на 3 группы:
Трагедии раннего этапа становления этого жанра на русской почве, намечающие тенденции драматургии Сумарокова, – «Хорев» (1747), «Гамлет» (1748), «Синав и Трувор» (1750);
Трагедии, в которых осуществлялись поиски наиболее эффективных средств в выполнении театром его воспитательной функции и происходила кристаллизация канона трагедийного жанра, – «Аристона» (1751), «Семира» (1752), «Ярополк и Димиза» (1756);
Трагедии, подводящие итог драматургических исканий Сумарокова в этом жанре, – «Вышеслав» (1768), «Димитрий Самозванец» (1771), «Мстислав» (1774).
К особенностям художественной структуры трагедий Сумарокова относятся следующие : простота сюжета (в его основе ― не античный, а национально-исторический материал); отказ от сценических эффектов; статичность действия, зачастую представленного «рассказом» о событиях или о душевных переживаниях героев, «идеологическим» самоанализом; взаимосвязь любовной и политической коллизий; преобладание счастливых развязок как результат морально-политического дидактизма автора; сентенциозность; минимум действующих лиц (монарх; двое влюбленных, чье чувство «незаконно»; подданные). Как и в трагедиях Расина, у Сумарокова сохранялось 5-актное построение; тщательно соблюдались три единства: места, времени, действия. Но отсутствовало четкое деление персонажей на положительных и отрицательных (за исключением трагедии «Димитрий Самозванец»). Сумароков утвердил «александрийский стих» (6-стопный ямб с цезурой, со смежной рифмовкой и чередованием мужских и женских пар) как «героический» размер, канонический для русской трагедии ХVIII в.
Как уже отмечалось, первая трагедия в русской литературе – трагедия «Хорéв» (1747), в сюжете которой использована легенда об основании Киева. Но первым опытом в создании трагедии на национально-историческую тему, получившим известность и высокую оценку не в России, а в Европе, была трагедия Сумарокова «Синáв и Трýвор» (1750). Известно, что после опубликования произведения на французском языке о нем писали в Германии: «Мы должны поставить этого русского поэта в пример нашим вечным перелагателям иностранных творений. Почему немецкие поэты не могут найти трагических героев в нашей собственной истории и вывести их на сцену, тогда как русский нашел таковых в своей истории? ». Принципиальное новаторство русского драматурга сразу же было отмечено европейскими критиками. Сумароковские произведения сыграли чрезвычайно значительную просветительскую и воспитательную роль в развитии общества того времени. Но во всех трагедиях Сумарокова отсутствовали признаки живой жизни – исторические реалии типизировались, подчиняясь классицистическим жанровым канонам, а человек трактовался как явление этическое, не социальное (персонажи представали как носители общечеловеческих качеств, «страстей»).
Итак, сущность сумароковских трагедий ― в их дидактической направленности . Она остается неизменным их свойством на всем протяжении творчества писателя. Основной конфликт, служащий источником развития трагедийного действия, ― это конфликт между тем идеалом, каким должен быть, по мнению Сумарокова, истинный глава государства, и действительными поступками монарха на троне, нередко ведущими к тиранству. Но само действие сведено к минимуму. В своих поздних трагедиях Сумароков достигает более четкого выражения дидактизма, более отчетливого донесения авторской мысли до зрителя и большей приближенности к современной писателю политической жизни.
Сюжет трагедии «Димитрий Самозванец» основан на подлинных исторических событиях начала «бунташного» XVII века: Сумароковым взят эпизод короткого пребывания Лжедмитрия на русском престоле. Такой сюжет позволял заострить серьезные и давно назревшие политические проблемы: веры, престолонаследия, зависимости власти монарха от воли подданных и особенно – долга и обязанностей монарха перед подданными и государством. Это первая трагедия в ХVIII в., изображающая противоборство положительных героев и монарха-тирана, – первая русская тираноборческая классицистическая трагедия .
Действие «Димитрия Самозванца» разворачивается в Смутное время. Лжедмитрий с помощью своих польских союзников занимает русский трон и самовластно правит страной. Его жертвами становятся русский народ и православие: Димитрий обещал римскому папе обратить Россию в католицизм. В угнетенном народе растет недовольство, переходящее, наконец, в восстание. Димитрий влюблен в дочь московского боярина Шуйского Ксению и желает, будучи женатым, взять ее в жены. Однако Ксения любит другого, и они с Григорием вынуждены искать разнообразные средства для противодействия притязаниям и угрозам всесильного тирана. В трагедии представлен последний день жизни лже-царя. Действие достигает кульминации в финале.
Димитрий Самозванец в пьесе – закоренелый злодей (причем образ литературного героя воссоздавал характеристику поведения его исторического прототипа – Григория Отрепьева). Он понимает, насколько пагубно его правление народу, сознает себя деспотом («Я ведаю, что я нежалостный зла зритель / И всех на свете сем бесстыдных дел творитель »), но упрямо движется навстречу своему концу – хочет ввести в России католическую веру и отдать народ в руки польских господ. Он заявляет:
Перед царем должна быть истина бессловна;
Не истина царь – я, закон – монарша власть,
А предписание закона – царска страсть.
Речь в трагедии идет о том, что давно уже стало характерной чертой русских самодержцев, было свойственно и царствующей Екатерине II (впрочем, в ее собственных анонимно опубликованных пьесах «Историческое представление из жизни Рюрика» (1786) и «Начальное управление Олега» (1787) демонстративно осуждалась тирания и воспевался просвещенный монарх). Димитрий отождествляет себя с государством и личные страсти считает необходимыми проявлениями государственной деятельности. Против «неправильного царя» поднимается народный гнев; трон его «колеблется» уже в 1-м действии, в 5-м действии восстание свергает тирана, который закалывается и «издыхает». Восстанием руководит Шуйский, притворяющийся верным слугой Димитрия. Народ остается за сценой, но является движущей силой восстания. Действие в трагедии сведено до минимума. Центральный образ в пьесе раскрывается посредством самохарактеристики. Так, Димитрий говорит о себе:
Зла фурия во мне смятенно сердце гложет,
Злодейская душа спокойна быть не может.
Российский я народ с престола презираю
И власть тиранскую неволей простираю.
Возможно ли отцем мне быти в той стране,
Котора, мя гоня, всего противней мне?
Здесь царствуя, я тем себя увеселяю,
Я к ужасу привык, злодейством разъярен,
Наполнен варварством и кровью обагрен.
Не для народов – я, народы – для меня…
Я – враг природы всей, отечества предатель,
И сам создатель мой – мой ныне неприятель.
Обращаясь в трагедии к тираноборческой теме, Сумароков давал суровый урок российским царям. Устами Георгия поэт высказал свою общественно-политическую позицию:
Самодержавие – России лучша доля.
Мне думается, где самодержавства нет,
Что любочестие, теснимо, там падет…
Царь – подданных отец, а подданные – чада.
Автор трагедии заявлял, что царь – это слуга народа, обязанный править во имя народа согласно законам добродетели и чести; демонстрировал, что власть монарха вовсе не безгранична; угрожал свержением за тираническое правление; указывал «народу» на его право устранять неугодного монарха:
Народ, сорви венец с главы творца злых мук
Спеши, исторгни скиптр из варваровых рук…
Впервые в русской литературе прозвучала точка зрения, резко расходившаяся с официальной идеологией: если Ф. Прокопович в трагедокомедии «Владимир» прославлял правителя, пропагандируя его реформы, то Сумароков в «Димитрии Самозванце» поучает и подвергает критике царя-тирана, угнетателя собственного народа, вступившего в сговор с иноземцами. Оппозиционный идейный смысл пьесы был направлен на формирование независимого общественного мнения. Сумароков считал долгом писателя и патриота говорить правду от имени общества, а не государства (как это делал Ломоносов). Димитрий в трагедии осуждается не за то, что, не принадлежа к царской фамилии, силою захотел захватить русский трон, отстранить законных наследников. Пармен, наперсник Димитрия, говорит ему:
Когда тебя судьба на трон взвела,
Не род, но царские потребны нам дела.
Когда б не царствовал в России ты злонравно,
Димитрий ты иль нет, сие народу рáвно.
Необходимо, чтобы монарх разумно управлял страной, не превращаясь в деспота. А если он соразмеряет свои страсти и заботится о процветании страны, его происхождение безразлично для народа. Но тиранам не место на престоле. В ответ на слова хитрого Шуйского о том, что «Димитрия на трон взвела его порода », Пармен возражает:
Когда владети нет достоинства его,
Во случае таком порода ничего.
Пускай Отрепьев он; но и среди обмана,
Коль он достойный царь, достоин царски сана.
Но пользует ли нам высокий сан един?
Пускай Димитрий сей монарха росска сын;
Да если качества в нем оного не видим,
Там мы монаршу кровь достойно ненавидим,
Не находя в себе к отцу любови чад…
Это важный тезис в политических высказываниях Сумарокова: «порода» ничего не значит – так утверждал Петр I, ценя ум, знания, способности и причисляя к дворянству людей низших сословий. Если бы Димитрий правил разумно, он мог бы оставаться на российском престоле. Но он этого не сумел, а отчего – на этот и ему подобные вопросы классицистическая драматургия не отвечала, не придавая им особого значения. Победа Зла (низменной страсти) над Истиной (монаршим долгом, законом) в душе тирана, несоответствие его поведения абстрактному идеалу просвещенного монарха – основа трагического конфликта в «Димитрии Самозванце», одной из тех пьес Сумарокова, на долю которых выпал наибольший успех. Она выдержала пять отдельных изданий (последнее – в 1807 году) и около сорока постановок. Пьесу можно было видеть на сцене еще в 1812 г.
Монолог Димитрия в действии II явлении 7 вплоть до возникновения монолога Бориса в трагедии А.С. Пушкина «Борис Годунов» считался наиболее сильным в поэтическом отношении местом в русской трагедийной литературе ХVIII – начала ХIХ вв. Конец этого монолога и монолог и реплики Димитрия в действии V составляют вершину искусства Сумарокова в изображении быстрых переходов героя от одного душевного состояния в другое («из страсти в страсть» ). Оставаясь до конца злодеем, Димитрий, однако, меняется внутренне, в нем нарастает смятение. В финале пьесы представлен моральный крах, безысходное отчаяние нераскаявшегося, но вполне осознавшего свое моральное поражение злодея. Исследователи не раз обращали внимание на близость образов Димитрия Самозванца и шекспировского Ричарда III.
Трагедии Сумарокова пропагандировали со сцены не только высокие идеи гражданского и морального долга, героического служения обществу, но и новый художественный вкус. Язык их прост, ясен, эмоционален. На слог трагедий и на умение передавать психологические состояния героев влияла поэтическая практика Сумарокова.
3.2. Интерес Сумарокова к сатирическим жанрам был основан на его глубоком убеждении в праве писателя активно вмешиваться в жизнь: обличать пороки, исправлять «нравы» и давать советы властям.
Сумароков создал первые оригинальные русские комедии в прозе. Всего им было написано 12 комедий. Ни одна из них не имеет полноценного объема (5 действий): 8 комедий имеют всего по 1 действию, 4 комедии – по 3 действия. В основном – это маленькие пьески, почти сценки, почти интермедии. Их особенности: условность обстановки (в большинстве своем лишены черт национального уклада жизни); основная сюжетная линия – сватовство; обличаемые «типы»: подьячий, судья, ростовщик, петиметр, педант; условно-театральные имена героев (Оронт, Кларисса, Дорант, Чужехват, Хавронья и т.д.) В системе литературно-теоретических взглядов Сумарокова комедии придавалась сатирическая и памфлетная направленность:
Свойствó комедии издёвкой править нрав:
Смешить и пользовать прямой ее устав.
Комедии Сумарокова, как и его трагедии, подразделяются на 3 группы:
«Тресотиниус» , «Чудовищи» , «Пустая ссора» (все – 1750) – ранние
«Приданое обманом» , «Опекун» , «Лихоимец» , «Три брата
«Рогоносец по воображению» , «Мать совместница дочери» ,
В начале 1770-х гг. Екатерина II написала пять комедий («О, время!» , «Именины госпожи Ворчалкиной» , «Госпожа Вестникова с семьею» , «Передняя знатного боярина» и «Невеста невидимка» ), которые вышли в свет анонимно и с живым остроумием высмеивали невежество, лень, предрассудки. Строя образы на вполне реальных и достоверных чертах, императрица сделала достаточно смелый шаг в становлении русской бытовой комедии. И хотя такой подход был далек от истинной типизации и психологичности, тем не менее он по-своему отразил общую тенденцию сближения драматургии с жизнью. Однако в 1780-е гг. стремительное развитие драматургии и появление на русской сцене «Недоросля» сделало недостаточным лишь осмеяние пороков – необходимо было исследовать и правдиво показать зрителям и причины их возникновения, и последствия пагубного воздействия.
Сумароков, продолживший традицию, начатую стихотворными сатирами Кантемира, трансформировал жанр комедии в направлении усиления в ней публицистического элемента, создавая тем самым предпосылки для формирования остросоциальной комедии Фонвизина . В последних комедиях Сумарокова содержались критические выпады против «недостойных дворян». В комедии «Мать совместница дочери» прямым объектом сатирического обличения является дворянка Минодора, кокетничающая модница, претендующая на жениха своей дочери. Характер дикой и своенравной помещицы Бурды из комедии «Вздорщица» предвосхищает отдельные черты фонвизинской Простаковой.
Резко нападал Сумароков на «недостойных дворян» и в своих сатирах, баснях, статьях. В 1774 г. был издан его цикл «Сатиры» .
В сатирах дóлжны мы пороки охуждать,
Безумство пышное в смешное превращать,
Страстям и дуростям, играючи, ругаться,
Чтоб та игра могла на мысли оставаться
И чтобы в страстные сердца она втекла:
Сие нам зеркало сто раз нужняй стекла , –
так характеризовал поэт жанр сатиры в эпистоле «О стихотворстве». Стилистические особенности сумароковских сатир: элементы памфлета и пародии; рационализм построения и публицистичность; категоричность суждений и дидактизм, эмоциональность и сентенциозность, – свидетельствуют о том, что в них поэтом был сделан дальнейший шаг по пути русификации этого жанра (вслед за Кантемиром). Сатиры Сумарокова написаны большей частью «александрийским» стихом. Основные их темы – литературная критика и пародия, рассуждения о дворянской чести. Программным публицистическим произведением поэта является его сатира «О благородстве» (1771), идейно перекликающаяся с сатирами Кантемира, особенно с сатирой II «На зависть и гордость дворян злонравных. Филарет и Евгений». В ней Сумароков в соответствии с просветительскими взглядами декларирует идеал дворянина – человека чести и культуры, «первого члена отечества »:
… от баб рожденным и от дам
Без исключения всем праотец Адам.
Какое барина различье с мужиком?
И тот и тот – земли одушевленный ком.
А если не ясняй ум барский мужикова,
Так я различия не вижу никакого.
Ах, должно ли людьми скотине обладать?
А во дворянстве всяк, с каким бы ни был чином,
Не в титле – в действии быть должен дворянином…
По праву ль без труда имею я достаток?
Судьба монархине велела побеждать
И сей империей премудро обладать,
А нам осталося во дни ея державы
Ко пользе общества в трудах искати славы.
А если у тебя безмозгла голова,
Пойди и землю рой или руби дрова,
От низких более людей не отличайся
И предков титлами не величайся.
Достоин я, коль я сыскал почтенье сам,
А если ни к какой я должности не годен, –
Мой предок дворянин, а я не благороден.
Стихотворение «Пиит и Друг его» (1774), написанное в форме «диалога», – декларация Сумарокова-сатирика, страстно верящего в воздействие печатного слова («истины») на «очищение» нравов. Друг предупреждает Поэта: «Сатиры пишучи, ты можешь досадить / И сею сам себе досадой повредить ». Когда же Поэт возражает ему: «А я невежества и плутней не боюся А брань ни у кого на вороте не виснет », Друг резонно замечает: «Не брань одна вредит: побольше брани есть, / Чем можно учинить своей сатире месть… » и перечисляет возможные способы мести. Но Поэт непреклонен в своей нравственно-эстетической позиции:
Когда я истину народу возвещу
И несколько людей сатирой просвещу,
Так люди честные, мою зря миру службу,
Против бездельников ко мне умножат дружбу.
Доколе дряхлостью иль смертью не увяну,
Против пороков я писать не перестану!
К подобной форме обращались крупнейшие поэты XIX в.:
А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, Н.А. Некрасов.
Лирической теме негодования на условия жизни, т.е. сатирической теме, посвящен и «Другой хор ко превратному свету» (1763). Сатира построена в виде монолога синицы, прилетевшей «из-за полночного моря, / Из-за холодна океяна » с известиями, «за морем какие обряды ». Обличению подвергаются самые различные проявления современной российской действительности, быта, отчетливо проступающие на контрасте с описанием «превратностей» (неправильностей) заморской жизни. По меткому замечанию Ю.М. Лотмана, «жизнь "за морем" ― это сатирический образ зеркально перевернутой жизни на Руси»:
«Все там превратно на свете.
За нос там судей писцы не водят.
Сахар подьячий покупает.
За морем подьячие честны…
Со крестьян там кожи не сдирают,
Деревень на карты там не ставят,
За морем людьми не торгуют…
За морем ума не пропивают;
Сильные бессильных там не давят…
Учатся за морем и девки…
Там язык отцовский не в презреньи;
Только в презреньи те невежи,
Кои свой язык уничтожают…
Все люди за морем трудятся,
Все там отечеству служат;
Лучше работящий там крестьянин,
Нежель господин тунеядец…
За морем не любятся за деньги…
Пьяные по улицам не ходят,
И людей на улицах не режут».
Необычна близкая к народной форма сатиры – хор. Этот хор предназначался для исполнения на театрализованном маскараде «Торжествующая Минерва» в честь коронации Екатерины II в конце января – начале февраля 1763 г. в Москве. А.П. Сумароков вместе с актером
Ф. Волковым и поэтом М.М. Херасковым участвовал в приготовлении сценария этого «общенародного зрелища». Он был автором «хоров», исполнявшихся группами соответственно одетых и загримированных актеров: «Хор пьяниц», «Хор к обману», «Хор невежества», «Хор ко мздоимству», «Хор к Минерве» и др. Но монолог синицы был запрещен к исполнению цензурой, и тогда Сумароков написал еще один «Хор ко превратному свету» (краткий вариант предыдущего, только с монологом собаки). В выразительном припеве нового «Хора» то, что не пропустила цензура, заменено звучащими точками: «хам-хам-хам…» (с сохранением конструкции первоисточника). А запрещенный, более подробный хор, был опубликован позднее Н.И. Новиковым в 10-томном Полном собрании всех сочинений в стихах и прозе Сумарокова (М., 1781–1782) под названием «Другой хор ко превратному свету».
Жанром, в котором Сумароков-сатирик выступил подлинным новатором, была поэтическая басня . Сам он, следуя сложившейся национальной традиции, называл свои басни притчами . Это название подчеркивало учительный смысл жанра, напоминало об иносказании, заложенном в произведениях. Поэт написал 374 басни. При его жизни было выпущено 3 книги «Притч» (1762–69). В составе «Полного собрания всех сочинений…» Сумарокова Новиков опубликовал все 6 книг притч, назвав их «сокровищем российского Парнаса», а эпиграф к своему сатирическому журналу «Трутень» (1769) взял из басни Сумарокова «Жуки и Пчелы» : «Они работают, а вы их труд ядите… ».
Предвосхитив Крылова, Сумароков создал структурный облик русской поэтической басни и классическую манеру басенного повествования: с разностопным ямбом
и обусловленной им разговорной интонацией,
а также ― с народной фразеологией, пословицами и поговорками, просторечием и вульгаризмами. В эпистоле «О стихотворстве» говорилось: «Склад басен должен быть шутлив, но благороден, / И низкий в оном дух к простым словам пригоден…
»).
Индивидуальный стиль басен Сумарокова определяют грубоватый юмор и пародическое смешение разных «штилей», сочетание язвительности и горькой иронии, эмоциональность и личная (сословная) «заинтересованность» автора; ослабление назидательного морализирования. Развивая традиции Федра и Лафонтена (примеру знаменитого французского сатирика он следовал в переосмыслении морализаторской функции басенного жанра, в непринужденности стиля), европейских фацеций, народной сатиры, поэт стремился придать своим притчам национальный колорит и усилить их сатирическую, социальную направленность. Фольклор служил для Сумарокова источником басенных сюжетов, функцию морали у него нередко выполняли пословицы и поговорки, обогатившие своей мудростью, поэтическими и языковыми красками древний жанр.
На Русску стать я Федра преврачу,
И Русским образцом я басню сплесть хочу -
заявляет Сумароков в басне «Вор» , первым начав поиски национальной основы этого жанра. Абстрактная общечеловеческая «мораль» в его баснях трансформировалась в злободневную социально-политическую сатиру (см., например, «Ось и Бык» , «Осел во львовой коже» ). Впервые в русской литературе отвлеченные общечеловеческие свойства басенных персонажей-зверей и насекомых были дополнены деталями, указывавшими на принадлежность этих персонажей к определенной социальной среде; иносказание становилось основой обличения в поэтической басне. Например:
Шершни
Шершни на патоку напали,
И патоку поколупали.
Застала их хозяйка тут,
И тварь, которая алкала,
Хозяйка всю перещелкала:
Не долог был хозяйкин суд.
Хозяйка – истина, а выколупки – взятки,
Шершни – подьячие, которы к деньгам падки.
Басни Сумарокова обнаруживают идейно-тематическую близость его сатирам и содержат обличение подьячих («Шершни» , «Стряпчий» , «Две дочери подьячих» ), волокиты и беззакония в судах («Судья» , «Заяц» ), фаворитизма и тщеславия выскочек («Коршун в павлиньих перьях» , «Блоха» , «Мышь Медведем» ); осмеяние «недостойных дворян» («Чинолюбивая свинья» , «Высокомерная Муха» , «Недостаток времени» ), галломании («Шалунья» , «Порча языка» ); проблемы политики («Феб и Борей» , «Единовластие» ); вопросы литературной борьбы («Сова и Рифмач », «Обезьяна-стихотворец» , «Портной и Мартышка» ).
Основной у Сумарокова тип басенной структуры – «синтезирующий» тип: объединяющий дидактику и смех.
