10 мая 1899 года на верфи "Крамп и сыновья” в Филадельфии состоялась официальная церемония закладки бронепалубного крейсера 1 ранга для русского флота. Корабль являлся во многом экспериментальным – кроме новых котлов Никлосса, его конструкция содержала большое количество инноваций. Трижды забастовка рабочих на заводе срывала планы Русского Адмиралтейства, наконец 31 октября 1899 года «Варяг» был торжественно спущен на воду. Заиграл оркестр, 570 русских моряков из команды нового крейсера грянули: "Ура!”, на мгновение заглушив даже оркестровые трубы. Американские инженеры, узнав, что крестить корабль будут по русскому обычаю –– пожали плечами и открыли бутылку шампанского. Ту самую, которую, по американской традиции, следовало разбить о корпус корабля. Глава русской комиссии Э.Н. Щенснович сообщил своему начальству: "Спуск прошел благополучно. Деформаций корпуса не обнаружено, водоизмещение совпало с расчетным”. Знал ли кто-нибудь из присутствующих, что он находится не только при спуске корабля, но и при рождении легенды русского флота?
Есть поражения позорные, но есть и такие, что дороже всякой победы. Поражения, закаляющие воинский дух, о которых слагаются песни и легенды. Подвиг крейсера «Варяг» был выбором между позором и честью.

8 февраля 1904 года в 4 часа дня русская канонерская лодка «Кореец» была обстреляна японской эскадрой при выходе из порта Чемульпо: японцы выпустили 3 торпеды, русские ответили стрельбой из 37 мм револьверной пушки. Не став дальше ввязываться в бой, «Кореец» поспешно отошел назад на рейд Чемульпо.

День закончился без происшествий. На крейсере «Варяг» военный совет всю ночь решал, как поступить в данной ситуации. То, что война с Японией неизбежна, понимали все. Чемульпо блокирован японской эскадрой. Многие офицеры высказывались за то, чтобы под покровом ночи выйти из порта и прорваться с боем к своим базам в Манчжурии. В темноте маленькая русская эскадра имела бы значительное преимущество, чем при дневном сражении. Но Всеволод Федорович Руднев, командир «Варяга» не принял ни одного из предложений, ожидая более благополучного развития событий.
Увы, утром в 7 час. 30 минут командиры иностранных судов: английского - Talbot, французского - Pascal, итальянского -Elba и американского - Vicksburg получили извещение с указанием времени сдачи уведомления от японского адмирала о начале враждебных действий между Россией и Японией, и что адмирал предложил русским судам уйти с рейда до 12 час. дня, в противном случае они будут атакованы эскадрой на рейде после 4 час. того же дня, причём иностранным судам было предложено уйти с рейда на это время, для их безопасности. Эти сведения были доставлены на «Варяг» командиром крейсера Pascal. В 9 часов 30 минут утра 9 февраля на борту HMS Talbot капитан Руднев получил извещение японского адмирала Уриу, объявлявшее о том, что Япония и Россия находятся в состоянии войны и требовавшее, чтобы Варяг к полудню вышел из порта, в противном случае, в четыре часа японские корабли дадут бой прямо на рейде.

В 11:20 «Варяг» и «Кореец» снялись с якорей. Через пять минут на них сыграли боевую тревогу. Английские и французские корабли встретили проходящую русскую эскадру звуками оркестра. Нашим морякам предстояло с боем пройти узкий 20-мильный фарватер и вырваться в открытое море. В половину двенадцатого с японских крейсеров поступило предложение сдаться на милость победителя, русские проигнорировали сигнал. В 11:45 японцы открыли огонь…

За 50 минут неравного боя «Варяг» выпустил по врагу 1105 снарядов, из них 425 крупнокалиберных (правда, согласно японским источникам, попаданий в японские корабли было не отмечено). Слабо верится этим данным, ведь за несколько месяцев до трагических событий Чемульпо, «Варяг» участвовал в учениях Порт-Артурской эскадры, где из 145 выстрелов трижды поразил цель. В конце-концов, точность стрельбы японцев тоже была просто смехотворна – 6 крейсеров добились за час всего 11 попаданий в "Варяг"!

На "Варяге" горели разбитые шлюпки, вода вокруг него кипела от взрывов, остатки корабельных надстроек с грохотом падали на палубу, погребая под собой русских матросов. Замолкали один за другим подбитые орудия, вокруг которых лежали убитые. Японская картечь сыпалась дождем, палуба "Варяга" превратилась в страшное зрелище. Но, несмотря на шквальный огонь и огромные разрушения, "Варяг" все же вел прицельный огонь по японским судам из оставшихся орудий. Не отставал от него и "Кореец". Получив критические повреждения, «Варяг» описал широкую циркуляцию в фарватере Чемульпо и был вынужден через час вновь вернуться на рейд.


Легендарный крейсер после боя

«…Я никогда не забуду этого потрясающего зрелища, представившегося мне, - вспоминал потом командир французского крейсера, ставший свидетелем невиданного сражения, - палуба залита кровью, всюду валяются трупы и части тел. Ничто не избегло разрушения: в местах, где разрывались снаряды, краска обуглилась, все железные части пробиты, вентиляторы сбиты, борта и койки обгорели. Там, где было проявлено столько геройства, все было приведено в негодность, разбито на куски, изрешечено; плачевно висели остатки мостика. Дым шел из всех отверстий на корме, и крен на левый борт все увеличивался…»
Несмотря на столь эмоциональное описание француза, положение крейсера отнюдь не было столь безнадежным. Уцелевшие матросы самоотверженно тушили очаги пожаров, аварийные команды заводили пластырь под крупную пробоину в подводной части левого борта. Из 570 человек команды было убито 30 матросов и 1 офицер. Канонерская лодка «Кореец» потерь среди личного состава не имела.


Эскадренный броненосец "Орел" после Цусимского сражения

Для сравнения в Цусимском бою из 900 человек команды эскадренного броненосеца «Александр III» не спасся никто, а из 850 человек команды эскадренного броненосца «Бородино» был спасен только 1 матрос. Несмотря на это, в кругах любителей военной истории сохраняется уважение к этим кораблям. «Александр III» в течение нескольких часов вел под яростным огнем всю эскадру, умело маневрируя и периодически сбивая японцам прицел. Теперь уже никто не скажет, кто грамотно управлял броненосцем в последние минуты – командир ли, или кто-либо из офицеров. Но русские моряки до конца выполнили свой долг – получив критические повреждения в подводной части корпуса, пылающий броненосец перевернулся на полном ходу, так и не спустив флага. Из экипажа не спасся ни один человек. Спустя пару часов его подвиг повторил эскадренный броненосец «Бородино». Дальше русскую эскадру вел «Орел». Тот самый героический эскадренный броненосец, получивший 150 попаданий, но частично сохранивший боеспособность до самого конца Цусимского сражения. Вот такая неожиданная ремарка получилась. Светлая память героям.

Тем не менее, положение «Варяга», получившего попадания 11 японскими снарядами, оставалось серьезным. На крейсере было повреждено управление. К тому же, серьезно пострадала артиллерия, из 12 шестидюймовых орудий уцелело только семь.

В. Руднев на паровом французском катере отправился на английский крейсер «Тэлбот», чтобы договориться о перевозке экипажа «Варяга» на иностранные корабли и сообщить о предполагаемом уничтожении крейсера прямо на рейде. Против взрыва русского крейсера возражал командир «Тэлбота» Бэйли, мотивируя свое мнение большой скученностью кораблей на рейде. В 13 час. 50 мин. Руднев вернулся на «Варяг». Спешно собрав находящихся поблизости офицеров, он сообщил им о своем намерении и получил их поддержку. Сразу же приступили к перевозке раненых, а затем всего экипажа, судовых документов и корабельной кассы на иностранные корабли. Офицеры уничтожали ценное оборудование, разбивали уцелевшие приборы, манометры, разбирали замки пушек, выбросывая детали за борт. Наконец, были открыты кингстоны, и в шесть часов вечера «Варяг» лег на дно на левый борт.

Русских героев разместили на иностранных кораблях. Английский "Тэлбот" принял на борт 242 человека, итальянский корабль взял 179 русских моряков, остальных разместил на своем борту французский "Паскаль". Совершенно омерзительно повел себя в этой ситуации командир американского крейсера «Виксбург», наотрез отказавшийся рамещать на своем корабле русских моряков без официального разрешения Вашингтона. Так и не приняв на борт ни одного человека, «американец» ограничился лишь отправкой на крейсер врача. Французские газеты писали по этому поводу: "Очевидно, американский флот слишком еще слишком молод, чтобы иметь те высокие традиции, которыми воодушевлены все флоты других наций."


Экипаж канонерской лодки "Кореец" взорвал свой корабль

Командир канонерской лодки «Кореец», капитан II ранга Г.П. Беляев, оказался более решительным человеком: несмотря на все предостережения англичан, он взорвал канонерскую лодку, оставив японцам на память лишь груду металлолома.

Несмотря на бессмертный подвиг экипажа "Варяга", Всеволоду Федоровичу Рудневу все-таки следовало не возвращаться в порт, а затопить крейсер в фарватере. Такое решение значительно осложнило бы японцам использование порта, и сделало невозможным подъем крейсера. Самое главное – уже никто бы не смог сказать, что «Варяг» ретировался с поля боя. Ведь сейчас многие «демократические» источники пытаются превратить подвиг русских моряков в фарс, т.к. якобы крейсер погиб не в бою.

В 1905 году «Варяг» был поднят японцами и введен в состав Японского Императорского флота под именем «Соя», но в 1916 году Российская Империя выкупила легендарный крейсер.

Напоследок хочу напомнить всем «демократам» и «искателям правды», что после заключения перемирия японское правительство нашло возможным наградить капитана Руднева за подвиг "Варяга". Сам капитан не хотел принимать награду от противной стороны, но Государь лично попросил его сделать это. В 1907 году Всеволод Федорович Руднев был награжден орденом Восходящего солнца.


Мостик крейсера "Варяг"


Карта боя у Чемульпо из вахтенного журнала "Варяга"

Крейсер «Варяг», находившийся в день начала войны в нейтральном корейском порту Чемульпо (Инчхонь), был по тем временам новейшим кораблем. Спущенный на воду в Филадельфии в 1899 г., он через два года вступил в строй. Водоизмещение крейсера составляло 6500 т, скорость хода достигала 17 узлов. На вооружении «Варяг» имел по двенадцать орудий 152– и 75-миллиметрового калибра, 10 мелких пушек и 6 торпедных аппаратов. Экипаж корабля насчитывал 550 матросов, кондукторов, унтер-офицеров и 20 офицеров. Командовал крейсером один из лучших офицеров русского флота, потомственный моряк капитан 1 ранга Всеволод Федорович Руднев.

Канонерская лодка «Кореец», пришедшая в Чемульпо 5 января 1904 г., вошла в строй в 1888 г. Она имела водоизмещение 1334 т, скорость хода - 13 узлов. Ее вооружение - два 203–, одно 152–, четыре 99–, два 47–, четыре 37-миллиметровых орудия и одна десантная 64-миллиметровая пушка - по своим качествам не отвечало последним образцам артиллерийской техники того времени. Экипажем «Корейца», состоявшим из 11 офицеров и 168 матросов, командовал капитан 2 ранга Григорий Павлович Беляев.

К середине января обстановка в Чемульпо стала очень напряженной. Японцы захватили в порту телеграф, за действиями русских моряков постоянно следили японские шпионы. В ночное время с рейда тайно ушел в море японский крейсер «Чиода».

В этих условиях «Варягу» и «Корейцу» необходимо было соединиться с русской эскадрой в Порт-Артуре. Однако инструкция царского наместника требовала «ни в коем случае не уходить из Чемульпо без приказания, которое будет передано тем или иным способом». То же предписывал и начальник эскадры: «О важнейших переменах в политическом положении, если таковые последуют, он (Руднев) получит или от посланника, или из Артура извещения и соответствующие им приказания». Между тем связи с Порт-Артуром не было. Командир «Варяга» обратился к русскому посланнику в Сеуле за разрешением уйти из Чемульпо, но царский чиновник не осмелился взять на себя ответственность. Только 26 января, когда японская эскадра уже подходила к Чемульпо, посланник наконец решился отправить канонерскую лодку «Кореец» в Порт-Артур с донесением. Однако время было упущено: в этот день выходы из порта блокировала японская эскадра.

На следующее утро командующий японской эскадрой контр-адмирал Уриу в ультимативной форме, под угрозой открытия огня, предложил русским кораблям покинуть рейд. Это было неслыханным нарушением международного морского права.

Собравшиеся на совещание командиры стоявших в порту английского крейсера «Талбот», французского крейсера «Паскаль», итальянского крейсера «Эльба» и американской канлодки «Виксбург» решили в случае отказа русских оставить рейд, ради собственной безопасности вывести свои корабли в море. Это было явным попустительством беззаконию. Когда участники совещания спросили капитана 1 ранга Руднева о его намерениях, он ответил: «Сделаю попытку прорваться и приму бой с эскадрой, как бы она велика ни была, но сдаваться никогда не буду, так же и сражаться на нейтральном рейде».

Времени для подготовки к бою оставалось очень мало, но русские моряки успели сделать многое. Они осмотрели и задраили все люки и горловины, выбросили за борт все лишние горючие материалы, проверили противопожарные средства, привели в полную боевую готовность корабли. Перед выходом из порта на верхней палубе «Варяга» построился по большому сбору весь личный состав. Командир обратился к нему с краткой речью.

Безусловно, мы идем на прорыв и вступим в бой с эскадрой, как бы она сильна ни была, - сказал он. - Никаких вопросов о сдаче не может быть - мы не сдадим ни крейсера, ни самих себя и будем сражаться до последней возможности и до последней капли крови. Исполняйте каждый обязанности точно, спокойно, не торопясь, особенно комендоры, помня, что каждый снаряд должен нанести вред неприятелю. В случае пожара тушите его без огласки, давая мне знать… Пойдем смело в бой…

В 11 час. 20 мин. «Варяг» снялся с якоря и направился к выходу с рейда. В 1 каб. за ним следовал «Кореец». На иностранных кораблях матросы, восхищенные изумительной смелостью русских моряков, шедших на верную смерть, стояли в строю и кричали «ура». Находившийся на борту итальянского крейсера очевидец боя позднее писал в неаполитанской газете «Маттино»: «Варяг» шел впереди и казался колоссом, решившимся на самоубийство. На мостике «Варяга» неподвижно и спокойно стоял его командир. Громовое «ура» вырвалось из груди всех и раскатывалось вокруг. На всех судах музыка играла русский гимн, подхваченный экипажами, на что на русских судах отвечали тем же величественным и воинственным гимном...».

Полные решимости защитить честь своего флота, моряки двух русских кораблей шли в бой с японскими броненосным крейсером, пятью крейсерами и восемью миноносцами, имевшими к тому же преимущество в скорости хода и в артиллерии. Даже один броненосный крейсер «Асама» по количеству артиллерии превосходил оба русских корабля. Японская эскадра имела четыре 203–, тридцать восемь 152– и шестнадцать 120-миллиметровых орудий против двух 203– и тринадцати 152-миллиметровых русских орудий. Торпедных аппаратов у японцев было в пять раз больше. Кроме того, их эскадра могла свободно маневрировать, в то время как русские корабли шли по узкому выходному фарватеру.

Вскоре наблюдатели обнаружили японскую эскадру, шедшую наперерез «Варягу» и «Корейцу». Уриу поднял сигнал, предлагавший сдаться в плен. Руднев не ответил. Тогда в 11 час. 45 мин. с дистанции 50–48 каб. крейсер «Асама» произвел выстрел из орудия главного калибра. Вслед за ним открыли огонь и остальные корабли японской эскадры. На «Варяге» и «Корейце» комендоры стояли наготове у заряженных орудий. Расстояние до врага все более сокращалось. Вот окутался пороховым дымом правый борт «Варяга» - прозвучал первый залп по врагу.

Неравный бой начался…

Темп стрельбы с обеих сторон непрерывно нарастал. Море вокруг «Варяга» бурлило от разрывов снарядов. Осколки их, со свистом рассекая воздух, ударялись в борта и надстройки. Один снаряд попал в верхний мостик, разрушил дальномерный пост и вызвал пожар в штурманской рубке. Другой снаряд, разорвавшись возле третьего орудия, вывел из строя почти всю прислугу. Но оставшиеся в живых комендоры, несмотря на тяжелые ранения, продолжали стрельбу.

Одним из снарядов сбило кормовой флаг «Варяга», но он тут же был водружен на место.

Помня наказ В. Ф. Руднева, артиллеристы крейсера действовали точно, спокойно и мастерски поражали неприятельские корабли. Точным огнем они разрушили кормовой мостик «Асамы», вызвали на нем пожар, вывели из строя кормовую артиллерийскую башню. Окутался черным дымом второй японский крейсер, затем еще один. Несколькими меткими залпами был потоплен вышедший в торпедную атаку миноносец противника. По свидетельству капитана 1 ранга Руднева, все комендоры показывали пример храбрости, мужества и спокойствия, раненые не оставляли своих мест, за исключением тех, кто не мог держаться на ногах.

Отважно действовали и другие члены экипажа. Раненный в спину рулевой Г. П. Снегирев, истекая кровью, до конца боя продолжал стоять у штурвала. Ординарец командира крейсера Т. П. Чибисов, который был ранен в обе руки, отказался идти в лазарет, заявив, что, пока жив, не оставит ни на минуту своего командира. Получивший несколько ранений машинист С. Д. Крылов подавал снаряды из порохового погреба до тех пор, пока не потерял сознание. Самоотверженно действовал на боевом посту и подшкипер А. И. Шкетник. А когда он был доставлен в лазарет, в его теле обнаружили 28 осколков. Ряды экипажа крейсера заметно таяли. Но непоколебим был боевой дух русских моряков. Пример мужества и самообладания показывал сам командир крейсера. Тяжело раненный в голову, он продолжал руководить боем. А когда ординарец доложил ему, что среди команды пронесся слух, будто командир убит, Руднев, как был, без фуражки, в запачканном кровью мундире, выбежал на мостик и крикнул: «Братцы, я жив! Целься верней!» Призыв командира еще больше воодушевил команду.

Палуба крейсера представляла собой исковерканное железо, залитое кровью. То в одном, то в другом месте возникали пожары, но их быстро тушили моряки под руководством лейтенанта Е. А. Беренса. «Варяг» продолжал наносить врагу урон.

Слева: Всеволод Фёдорович Руднев. Справа: Взрыв «Корейца»
На крейсере были сбиты оба дальномерных поста, разрушены формарс и все перекрытия на верхней палубе, вышло из строя большинство орудий. Снаряд перебил трубу, в которой проходили все рулевые приводы. Пришлось управление крейсером перевести на ручное, но в грохоте разрывов приказания из боевой рубки были плохо слышны в румпельном отделении.

Видя, что корабль в значительной степени утратил боеспособность, Руднев решил выйти из зоны огня и возвратиться в Чемульпо для исправления повреждений.

В момент поворота крейсера снаряд крупного калибра пробил левый борт ниже ватерлинии. Через подводную пробоину в котельное отделение хлынула вода. Она уже подбиралась к топкам котлов. Не растерявшись, кочегары Жигарев и Журавлев бросились в водопад холодной воды и задраили переборки. Тем самым они предотвратили затопление кочегарки.

Крейсер получил крен на левый борт. Моряки задраили горловины угольных ям, под градом осколков заделали пластырем пробоины. Однако крен продолжал увеличиваться. Так с креном на левый борт «Варяг» вошел на рейд в Чемульпо и стал на якорь.

Японцам не удалось ни потопить, ни тем более захватить русские корабли. В бою эскадра противника потеряла один миноносец, а три ее лучших крейсера получили тяжелые повреждения. По данным иностранных наблюдателей, японцы похоронили в бухте А-Сан 30 человек. На своих кораблях они насчитали более 200 раненых. Капитан 1 ранга Руднев имел все основания доложить, что «суда вверенного ему отряда с достоинством поддержали честь Российского флага, исчерпали все средства к прорыву, не дали возможности японцам одержать победу, нанесли много убытков неприятелю и спасли оставшуюся команду». За время боя «Варяг» выпустил по кораблям противника 1105 снарядов, из них 425 шестидюймовых, 470 семидесятипятимиллиметрового и 21 сорокасемимиллиметрового калибра. «Кореец» выпустил 52 снаряда.

Осмотр «Варяга» на рейде Чемульпо показал, что его повреждения быстро исправить невозможно. Из строя вышли 76% артиллерии крейсера, рулевой привод, третье котельное отделение, дальномеры. Хотя работали все водоотливные средства, корабль продолжал медленно погружаться. На «Варяге» погибли в бою офицер и 30 матросов; 6 офицеров и 85 матросов получили ранения и контузии. Вышло из строя 45% личного состава, расписанного на верхней палубе. Продолжать бой в этих условиях крейсер практически уже не мог. Учтя все это, Руднев принял единственно правильное решение, единодушно одобренное советом офицеров, - взорвать корабли, чтобы они не попали в руки врага.

В 16 час. 05 мин. была взорвана канонерская лодка «Кореец». Со слезами на глазах герои «Варяга» покидали родной корабль. С последней партией команды был отправлен с крейсера часовой у флага боцманмат Петр Оленин, находившийся на своем посту в течение всего боя. Когда часовому предложили идти в шлюпку, он ответил, что снять с поста его может только командир. Об этом доложили Рудневу. Капитан 1 ранга снял с поста и обнял героя. Оленин был ранен в ногу, осколки посекли на нем обмундирование, разбили приклад винтовки. Он совершенно оглох от несмолкаемого грохота, но не покинул поста. Дважды во время боя снаряды сбивали флаг корабля, но каждый раз Оленин поднимал новый. Убедившись, что на крейсере никого не осталось, последним сошел с него командир, бережно неся иссеченный осколками корабельный флаг.

В 18 час. 10 мин. экипаж затопил свой гордый, непобежденный крейсер. Русские моряки перешли на французский и итальянский корабли и впоследствии были доставлены в Россию.

Моряки крейсера «Варяг» и канонерской лодки «Кореец» вписали яркую страницу в боевую летопись отечественного военно-морского флота. Об их подвиге русский народ сложил прекрасные песни. На морском кладбище во Владивостоке на средства жителей города воздвигнут памятник матросам «Варяга», скончавшимся от ран. Мощная гранитная основа памятника олицетворяет несокрушимость и величие русского народа.

При Советской власти к парапету памятника была прикреплена медная доска с надписью:

«Пройдут века, и новые поколения русских моряков с гордостью будут носить в своих сердцах светлую память о тех, кто в грозный для Отчизны час не склонил голову перед врагом. Спите спокойно, герои! Дело, за которое вы отдали свои жизни, восторжествовало. Отныне и навсегда над водами Тихого океана будет реять гордый флаг Родины нашей - России!»

По постановлению Советского правительства в Туле в 1960 году был установлен памятник командиру легендарного крейсера В. Ф. Рудневу, а один из современных ракетных крейсеров Военно-Морского Флота СССР носил славное имя «Варяг».

А.В. Бородин, ведущий редактор Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, полковник в/о, ветеран Тихоокеанского флота

…Холодные декабрьские волны, рассекаемые форштевнем "Варяга", послушно обтекали его борта. В машинном отделении гигантские поршни мерно сновали вниз - вверх, на высоту трехэтажного дома. Вахтенная смена машинистов сноровисто работала, остальные спали крепким крестьянским сном…

Командир крейсера Всеволод Федорович Руднев, один из блестящих русских морских офицеров, стоял на мостике, пристально всматриваясь в зимнюю влажную мглу. И даже сквозь нее командир корабля различал границу между черным декабрьским морем и таким же черным, чуждым небом. Тридцать морских лет обучили Руднева этому искусству.

Прямо по курсу во тьме стали вырисовываться очертания острова Иодольми: это были морские ворота в бухту корейского порта Чемульпо… Наступал рассвет одного из последних дней 1903 года. Для России, для ее моряков он был последним мирным годом. В воздухе пахло надвигавшейся военной грозой.

Что-то она сулит Отечеству? И так ли уж необходимо в такое время новейшему быстроходному крейсеру отстаиваться во второстепенном иностранном порту? Да и задачи, поставленные кораблю, были какие-то второстепенные: поддерживать связь между Порт-Артуром, где базировалась эскадра, и русским посланником в Сеуле, а также собирать информацию о военных приготовлениях японцев.

Такие ли задачи в канун военных действий следовало решать крейсеру, лишь за два года до того вступившему в строй? Семитысячетонному кораблю, скорость хода которого достигала чуть ли не 25 узлов; кораблю, вооруженному 12-ю орудиями 152-и 75-миллиметрового калибра, 10-ю пушками помельче и 6-ю торпедными аппаратами. Такие ли задачи командованию надо было ставить прекрасно обученному экипажу "Варяга", который насчитывал 550 матросов, кондукторов, унтер-офицеров и 20 офицеров - превосходных специалистов военно-морского дела!?

Наверное, нет. Совсем по-другому следовало бы распорядиться русскому командованию, и тогда, вероятно, по-иному сложилась бы и судьба крейсера. Однако, как гласит, хотя и банальная, но истина, - в истории нет сослагательного наклонения: если бы да кабы… А есть только то, что происходило в действительности.

А в действительности… 5 января 1904 г. из Порт-Артура пришла в Чемульпо канонерская лодка "Кореец", которой командовал капитан 2 ранга Г.П. Беляев, и стала на якорь неподалеку от "Варяга". Никаких инструкций "Кореец" из Порт-Артура не привез. Там же, в Чемульпо, находился русский пароход "Сунгари", а также стояли английские, французские, итальянские, американские и японские корабли. "Варяга", "Корейца" то и дело достигали разного рода слухи. "Слышал о разрыве наших дипломатических отношений с Японией. Вы можете это подтвердить или опровергнуть?" - спрашивал В.Ф. Руднев у русского посланника в Сеуле Павлова в двадцатых числах января. Посланник отвечал: "Слухи о разрыве отношений распускаются здешними частными лицами. Никакого сколько-нибудь достоверного подтверждения этим слухам не получено" .

Оставалось быть в неведении и беспомощно ждать. Руднев как исполнительный офицер собирал данные: "Японцы построили склады риса и ячменя на миллион пудов… Выгрузили 100 ящиков патронов… Из Чемульпо в Сеул направлено 3616 тонн риса, 1816 - угля. Никто назад не возвращается…"

Ожидание становилось нетерпимым. Откровенную подготовку Японии к войне, к оккупации Кореи можно было видеть в Чемульпо, как говорится, невооруженным глазом. Японцы захватили в порту телеграф, за действиями русских моряков постоянно следили японские лазутчики. В ночь на 26 января 1904 г. с рейда тайно отправился в море японский крейсер "Чиода". Он ушел с потушенными огнями, под покровом ночного тумана.

В такой обстановке "Варягу" и "Корейцу" нужно было экстренно покинуть Чемульпо и направиться в Порт-Артур для соединения с русской эскадрой. Но указание царского наместника требовало: "Ни в коем случае не уходить из Чемульпо без приказания, которое будет передано тем или иным способом" . Но связи с Порт-Артуром по-прежнему не было. Тогда В.Ф. Руднев вызвал к себе командира канлодки "Кореец" Беляева и приказал ему срочно собираться в поход в Порт-Артур. Через полчаса "Кореец" вышел в море.

Стояла тихая, слегка мглистая морозная погода. Медленно развернувшись, канонерская лодка прошла возле борта "Варяга", а затем, миновав иностранные крейсера, выдвинулась на рейд.

По носу впереди японские корабли, - доложил командиру сигнальщик. И тут же продолжил: - Слева на параллельном курсе четыре их же миноносца.

Сколько же их всего? - спросил капитан 2 ранга Беляев.

На норд-весте - шесть крейсеров во главе с броненосным крейсером "Асама", - ответил один из находившихся на мостике офицеров.

А на юге пока шесть миноносцев, которые идут на сближение с нами.

Приблизившись к японской эскадре, "Кореец" хотел было оставить ее в стороне. Однако японские миноносцы уклонились влево, а крейсера вправо, и канонерская лодка оказалась между двумя кильватерными колоннами японских кораблей. Русским морякам было хорошо видно, как японцы приводили в боевое положение орудия и минные аппараты. Броненосный крейсер "Асама" в девять тысяч тонн водоизмещением, вышел из строя, преградил дорогу русскому кораблю. Бортовые орудия направили свои стволы на "Корейца", одновременно японцы подняли сигнальные флаги.

"Вернитесь обратно в порт", - разобрал флажной семафор сигнальщик.

Стоп! - скомандовал в машину Беляев. И тут же обратился к стоящим рядом с ним взволнованным офицерам: - Что же будем делать, господа?

Вступить в бой - чистое безумие, через три минуты мы будем на дне, - таковым было общее мнение. И в самом деле, что мог противопоставить японской эскадре "Кореец"? Эта канонерская лодка вошла в строй еще в 1888 г. Ее водоизмещение составляло 1334 т., скорость хода достигала лишь 13 узлов. Вооружен "Кореец" был двумя орудиями калибра 203 мм и одним - калибром 152 мм. Имела канлодка еще несколько сравнительно малокалиберных пушек. Экипаж состоял из 11 офицеров и 168 матросов.

Памятуя указание Руднева не ввязываться в бой, Беляев дал команду лечь на обратный курс. Через несколько минут, развернувшись, "Кореец" полным ходом направился обратно, в Чемульпо.

Вслед за русской канонерской лодкой на рейд корейского порта вошли 4 японских миноносца и окружили русские корабли. Через некоторое время японцы, попирая нормы международного права, высадили на берег нейтральной страны (а таковой тогда была Корея) свой десант, состоявший из 3 тысяч человек. Утром 27 января 1904 г. японские корабли покинули рейд. Перед уходом командующий японской эскадрой контр-адмирал С. Уриу передал на "Варяг" ультиматум, требуя, под угрозой открытия огня, немедленного выхода русского крейсера и канлодки из порта. Вот что было сказано в ультиматуме японского контр-адмирала:

"Командиру крейсера "Варяг" Императорского Российского флота.

Сэр! Ввиду начала военных действий между Японией и Россией я имею честь почтительнейше просить Вас покинуть со всеми судами, находящимися под Вашей командой, порт Чемульпо до полудня 27 января 1904 года. В противном случае я атакую Вас в порту.

Имею честь быть Вашим почтительнейшим слугой.

С. УРИУ,
контр-адмирал Императорского Японского Флота и командующий Японской эскадрой на рейде в Чемульпо".

В то же январское утро командиры стоявших в порту английского крейсера "Талбот", французского крейсера "Паскаль", итальянского крейсера "Эльба" и американской канонерской лодки "Виксбург" собрались на борту английского корабля. По их приглашению на "Талбот" прибыл и командир "Варяга". На этом международном военно-морском совете командиры кораблей подписали протест против действий Уриу и японской эскадры. Как только официальная часть совещания закончилась, все иностранцы заговорили наперебой, стремясь и выказать поддержку "Варягу", и узнать, что же предпримет русский моряк.

Сделаю попытку прорваться и приму бой с японской эскадрой, как бы она велика ни была, - сказал В.Ф. Руднев. - Но сдаваться никогда не буду, так же, как и сражаться на нейтральном рейде.

Вы настоящий храбрец, мосье! - воскликнул экспансивный командир французского крейсера Виктор Сене. Остальные командиры дружно зааплодировали.

Возвратившись на "Варяг", капитан 1 ранга Руднев по большому сбору построил весь экипаж на верхней палубе и обратился к нему с краткой речью:

Безусловно, мы идем на прорыв и вступим в бой с эскадрой, как бы она сильна ни была, - подчеркнул командир крейсера. - Никаких вопросов о сдаче не может быть - мы не сдадим ни крейсера, ни самих себя и будем сражаться до последней возможности и до последней капли крови. Исполняйте каждый обязанности точно, спокойно, не торопясь, особенно комендоры, помня, что каждый снаряд должен нанести вред неприятелю. В случае пожара тушите его без огласки, давая мне знать… Враг сильнее, но не храбрее нас, а храбрость, как вы знаете, города берет. Помолимся же теперь Богу и смело пойдем в неравный бой за Веру, Царя и Отечество под Андреевским флагом. Ура!

В 11 ч. 20 мин "Варяг" снялся с якоря и направился к выходу с рейда. В одном кабельтове за крейсером шел "Кореец". Палубы стоявших в бухте иностранных кораблей были заполнены их экипажами. Офицеры и матросы стояли в строю вдоль бортов и восторженным "ура!" приветствовали русских моряков, шедших на верную смерть. Находившийся в то время на борту итальянского крейсера очевидец писал позже в неаполитанской газете "Маттино":

"Варяг" шел впереди и казался колоссом, решившимся на самоубийство. На мостике "Варяга" неподвижно и спокойно стоял его командир. Громовое "ура!" вырывалось из груди всех моряков и раскатывалось вокруг. На всех кораблях оркестры играли русский гимн, подхваченный экипажами, на что на русских кораблях отвечали тем же величественным гимном…"

На выходе с рейда "Варяг" и "Кореец" обнаружили японскую эскадру. Она шла - один броненосный крейсер, пять крейсеров и восемь миноносцев - наперерез двум русским кораблям. Контр-адмирал С. Уриу, чей флаг развевался на крейсере "Нанива", поднял сигнал, предлагавший русским сдаться в плен. Руднев не ответил. Он, его моряки шли в бой, защищая честь русского флага. И, хотя японцы имели семикратное превосходство в кораблях и пятикратное - в количестве орудий, на "Варяге" и "Корейце" никто и не помышлял о сдаче в плен.

В 11 ч. 45 мин. с дистанции 45-50 кабельтовых крейсер "Асама" произвел выстрел из орудия главного калибра. Вслед за ними открыли огонь и другие корабли японской эскадры. На "Варяге" и "Корейце" комендоры стояли наготове у заряженных орудий.

…Вот правый борт "Варяга" окутался пороховым дымом - это прогремел первый залп крейсера по врагу. Неравный бой начался…

Темп стрельбы с обеих сторон непрерывно возрастал. Море вокруг "Варяга" бурлило от разрывов снарядов. Вскоре в крейсер один за другим попало несколько снарядов. Осколки их, с воем и свистом рассекая воздух, ударялись в борта, палубу, в надстройки. Один снаряд угодил в верхний мостик, разрушил дальномерный пост и вызвал пожар в штурманской рубке. Другой снаряд японцев, разорвавшись возле третьего орудия, поразил почти всех его комендоров. Но оставшиеся в живых артиллеристы, несмотря на тяжелые ранения, продолжали вести огонь.

Все комендоры "Варяга", помня наказ Руднева, действовали мужественно и умело. От меткого огня русских артиллеристов (а его, поддерживая "Варяг", вели и моряки "Корейца") загорелся крейсер "Чиода". Пылая от носа до кормы, он начал поспешно уходить, укрываться за другие корабли. Точными попаданиями артиллеристы "Варяга" разрушили кормовой мостик "Асамы", вывели из строя его кормовую башню, вызвали на нем пожар.

Перенести огонь на "Наниву!" - приказал Руднев. И через несколько минут этот японский флагманский крейсер, охваченный пламенем, тоже, вслед за "Чиодой" стал отходить. Тут же несколькими меткими залпами был потоплен, быстро уйдя на дно, вышедший в торпедную атаку миноносец японцев.

В какой-то момент боя японская эскадра, маневрируя, расположилась по дуге, ее сторонами как бы обхватив "Варяга". Он оказался в центре этой дуги. Воспользовавшись этим, контр-адмирал Уриу приказал весь огонь сосредоточить на русском крейсере. "Варяг" буквально засыпало снарядами. Вода около его бортов кипела от беспрерывных всплесков. Корабль от многочисленных попаданий и возникших пожаров заволокло дымом.

На "Варяге" было выведено из строя более половины орудий, отказало рулевое управление, через пробоины ниже ватерлинии внутрь корабля хлынула вода. Крейсер накренился на левый борт, что мешало вести огонь исправным орудиям.

Однако и в этой обстановке все моряки действовали самоотверженно, храбро и умело. Раненный в спину рулевой Г.П. Снегирев, истекая кровью, до конца боя продолжал стоять у штурвала. Ординарец командира крейсера Т.П. Чибисов, раненный в обе руки, не пошел в лазарет, заявив, что пока жив, ни на минуту не оставит своего командира. Получивший несколько ранений машинист С.Д. Крылов подавал снаряды из порохового погреба до тех пор, пока не потерял сознание…

В какой-то миг сражения среди команды пронесся слух, что командир крейсера убит. Тогда Руднев, которому об этом слухе сказал сигнальщик, как был, без фуражки, в залитом кровью мундире, выбежал на мостик и крикнул в мегафон:

Братцы, я жив! Целься верней!

Призыв командира воодушевил команду. Из оставшихся в строю орудий комендоры продолжали вести огонь по противнику, хотя вся палуба крейсера представляла собой искореженное железо, залитое кровью. Видя, что корабль в значительной степени утратил боеспособность, Руднев решил вывести крейсер из зоны огня и возвратиться в Чемульпо. За "Варягом" последовал "Кореец".

Японцам, несмотря на огромное численное превосходство над русскими кораблями, не удалось ни потопить их, ни тем более захватить. Капитан 1 ранга Руднев имел все основания доложить командованию, что "суда вверенного мне отряда с достоинством поддержали честь Российского флага, исчерпали все средства к прорыву, не дали возможности японцам одержать победу, нанесли много убытков неприятелю и спасли оставшуюся команду".

Осмотр кораблей на рейде показал, что все возможности вести бой и дальше исчерпаны. И Руднев принимает решение, единодушно одобренное советом офицеров, - взорвать корабли, чтобы они не попали в руки врага. 27 января 1904 г. в 16 ч. 30 мин. была взорвана канонерская лодка "Кореец". Затем со слезами на глазах герои "Варяга" покинули свой корабль. Последним сошел с него командир крейсера, бережно неся в руках иссеченный осколками корабельный флаг. В 18 ч. 10 мин. экипаж затопил свой непобежденный крейсер. Русские моряки перешли на французский и итальянский крейсера и позже были доставлены в Россию. На всем пути следования по родной стране до столицы моряков-героев торжественно чествовали соотечественники…

Моряки крейсера "Варяг" и канонерской лодки "Кореец" вписали ярчайшую страницу в боевую летопись отечественного военно-морского флота, они стали своеобразной горькой славой России, беспримерным мужеством поддержав ее. Об их подвиге русский народ сложил прекрасные песни.

На Морском кладбище Владивостока воздвигнут памятник погибшим матросам "Варяга". На нем надпись: "Пройдут века, и новые поколения русских моряков с гордостью будут носить в своих сердцах светлую память о тех, кто в грозный для Отчизны час не склонил голову перед врагом"…