Россия переживает один из самых непростых периодов в своей истории. Давление со стороны Запада продолжает усиливаться: нас душат санкциями, запугивают демонстрацией военной силы и разнообразными провокациями. Но дать адекватный ответ стране мешает продолжение либерального курса правительства. В таких условиях чрезвычайно важно трезво оценить угрозы, сделать срочные и серьёзные выводы. Этой задаче и служат документы, с которыми в последние дни выступила КПРФ и Председатель её Центрального Комитета Г.А. Зюганов.
Компартия Российской Федерации не в первый раз заостряет внимание граждан на насущных и острых проблемах. При этом КПРФ последовательно избегает шапкозакидательства и популизма. Это подтвердили: последняя статья Г.А. Зюганова «Смена курса – сохранение России», его обращение «Без смены курса страны не сохранить!» и обращение Президиума ЦК КПРФ «Первомай зовёт к борьбе за права народа!» В них обоснованно, на базе конкретных фактов даётся анализ важнейших тенденций внутренней и внешней политики, оцениваются стоящие перед Россией риски. А главное, предлагаются конкретные меры по решению основных проблем.
Все три материала подчёркивают резкое ухудшение международной обстановки. «Система глобального капитализма, в которую новая власть втянула Россию после развала СССР, теперь говорит с нами и с нашими союзниками на языке натовских бомбардировок, политических провокаций, лживых обвинений и экономических санкций», — отмечает Г.А. Зюганов. Эти слова подтверждаются практически каждый день. С разницей в несколько суток произошли ракетные удары по Сирии натовской коалиции и мощный обстрел Луганска, приуроченный киевским режимом к репетиции парада 9 мая.
И вот – ещё одна безобразная новость. Сотрудники Госдепартамента США в нарушение законов взломали замок и проникли в здание генерального консульства России в американском Сиэтле. Одновременно продолжается массовый психоз, связанный с антироссийскими санкциями и «делом Скрипалей». Финансовые меры введены против ведущих отечественных компаний, в том числе «Русала» и «Реновы». Произошло обрушение их акций и, на фоне этого, снижение курса рубля.
И это только «цветочки». Своими действиями западные страны показали, что могут легко нанести ощутимый удар по экономике России. Соединённый с военно-политическим давлением и попыткой расшатать ситуацию изнутри, это составляет исключительно острую опасность для нашей страны. Крайне тревожным сигналом для нас должны стать события в Армении, где свидетельств вмешательства внешних сил в ситуацию всё больше.
Однако выстроить эффективную оборону в нынешних условиях невозможно. По оценке КПРФ, в России «продолжает доминировать неолиберальный социально-экономический курс, обслуживающий интересы транснационального капитала и доморощенной олигархии». Существующая система не нацелена на защиту долгосрочных национальных интересов. Следуя гнилым ультрарыночным рецептам в духе «лихих 90-х», правительство урезает расходы на реальный сектор экономики, науку и образование, оборону. Стране предлагают отвечать на серьёзнейшие угрозы нефтегазовой трубой, отсталой промышленностью, нищим населением и недофинансированной армией.
Олигархическая структура экономики делает её крайне уязвимой перед внешним давлением. Как показали последние события, у Запада много рычагов влияния на российских олигархов, выводящих прибыли за бугор и держащих капиталы в офшорах.
Не заботясь о развитии страны, либералы у власти плодят коррупцию и преступное разгильдяйство. Масштабные преступные схемы вскрыты в органах управления Дагестана. Чудовищные нарушения обнажила трагедия в Кемерово. Вместо привлечения к ответственности, чиновников пересаживают в другие кресла. Правительство же делает вид, что всё под контролем. Вспомним, что сказал Д.А. Медведев во время отчёта о деятельности кабмина в Госдуме: «За шесть лет мы прошли путь, на который многие страны тратили десятилетия. Десятилетия, причём в условиях, когда они были в свободном, спокойном состоянии, когда никто не пытался с помощью санкций и ограничений целенаправленно замедлить их развитие».
«Хорошая мина при плохой игре» — это то, что либеральное правительство научилось делать лучше всего. На деле же, как напоминает Г.А. Зюганов, народ продолжает нищать, реальные доходы граждан снижаются уже почти четыре года подряд. «И новый виток кризиса, на котором мы оказались благодаря ужесточению внешних санкций, может привести к ещё более стремительному обнищанию. А кучка олигархов при этом продолжает наращивать свои гигантские капиталы – невзирая на санкции и кризисное состояние экономики», — говорится в обращении КПРФ.
Единственным выходом из этого тупика является программа преодоления кризиса и перехода к ускоренному развитию. Её и предлагает Компартия, выдвинувшая целый ряд хорошо продуманных и абсолютно реалистичных идей по спасению страны. Среди них отказ от олигархической системы, национализация стратегических отраслей, рост государственных инвестиций в экономику и социальную сферу, приоритетное развитие высокотехнологичных отраслей, возвращение в страну золотовалютных резервов и финансовых активов, принципиально новая государственная программа развития науки и образования, пересмотр налоговой политики.
Но для решения этих задач состав исполнительной власти нуждается в принципиальном обновлении. России нужно ответственное и государственно-мыслящее правительство народного доверия!
Меры, предлагаемые КПРФ, отражают нужды и чаяния абсолютного большинства жителей страны. За либеральную повестку на последних выборах не проголосовали и 5 процентов. Остальные выбрали либо программу КПРФ, либо обещания действующего президента реализовать программу развития.
На съезде Российского союза ректоров 26 апреля В.В. Путин заявил, что России нужен технологический прорыв. «Если мы не сделаем этот прорыв… мы тогда безнадежно отстанем, реально отстанем, понимаете? А у этого очень тяжелые последствия будут», — сказал он. Но если понимание опасности ситуации есть, то к нему нужно добавлять политическую волю и осуществлять чёткую программу развития. Что, собственно, и предлагает КПРФ. Без готовности в корне менять политику отдельные правильные оценки ничего не дадут.
Позиция КПРФ состоит в следующем: Промедление смерти подобно. Кардинальные перемены должны начаться уже сейчас!
Д.Г. Новиков, заместитель Председателя ЦК КПРФ
Ольга Круглова
Япония по контракту
Предисловие. Вечерним вьюнком в плен я захвачен…
Вечерним вьюнком
В плен я захвачен… Недвижно
Стою в забытьи.
Басё
Эта книга - заметки о жизни русской женщины в Японии. Я назвала эту женщину просто "она". Может, потому, что по-японски "`онна" значит "женщина". Русская женщина, ослеплённая, восхищённая, впервые увидела Японию… А потом был год её жизни в этой стране. И восхищение сменилось изумлением - и это - великая Япония? Разочарованием. И желанием понять - кто же ты, Япония? Что ты? Так появились эти заметки.
Я писала о себе. О своей работе в японском университете, о своих друзьях - японцах и иностранцах, что жили рядом со мной, и о людях случайных, встретившихся на улице, в магазине, в больнице. Я записывала свои беседы с японским профессором и рабочим, с журналистом и священником, с лесорубом и художником, с учительницей и зеленщицей. С мужчинами, женщинами, детьми… Со студентами и уходящими на пенсию стариками. Так сложилась эта книга. В ней нет ни капли вымысла, а только живые люди, их истинные поступки и слова. В ней нет того, что есть Япония для иностранца, - нет сада камней, чайной церемонии, икэбаны. Окружавшие меня японцы редко бывали в таких местах. Они ходили на работу и в магазин, сидели в очереди к врачу, растили детей, ухаживали за стариками… И я вместе с ними ехала утром в переполненном автобусе, а вечером возвращалась в обычный японский дом, готовила такой же, как у соседей, ужин и так же, как они, засыпала на татами.
Я писала и думала - почему Япония? Почему я пишу именно о ней? Я была во многих странах. Но эта взяла в плен сразу, сперва ослепив восторгом, потом скрутив почти ненавистью. Япония - сильная страна. Она держит своих подданных железной рукой и пришельца притягивает, затягивает, пытается подавить своей волей, поставить в свой строй. От неё трудно спастись, даже уехав. Япония не оставляет однажды увидевшего её. Догоняет книгами. И возомнивший себя свободным беглец садится за стол, чтобы вернуться в эту страну, склониться перед её властью. Много написано о Японии. Может, потому, что веками скрытая от мира, Япония была другой планетой, а потом родиной экономического чуда, "страной восходящей йены"? И в книгах о ней люди видели пособие "Как стать миллионером"?
Эта книга - ещё один взгляд на Японию. Взгляд русский, но по-японски внимательный к мелочам. Взгляд сегодняшний, но подкреплённый старинными японскими сказками, пословицами, трёхстишиями хайку. Мне показалось - они помогают лучше понять нынешнюю Японию, и я рассыпала их по написанному мной, как прелестные пёстрые камушки… Я старалась писать по-русски чётко. Но в конце концов многие главы обрели двойные заглавия. Наверное, потому, что так велит Япония, где любое сказанное слово можно толковать и так, и сяк, и под углом в сорок пять градусов. Но прямо - никогда…
Глава I. ЯПОНСКОЕ ЧУДО
Цветы сурепки вокруг.
На западе гаснет солнце,
Луна на востоке встаёт.
Бусон
Прощание с Родиной (Ищите Шинканзен!)
Сначала покинул траву…
Потом деревья покинул…
Жаворонка полёт.
Басё
Небо над белыми кочками облаков становилось всё светлее - самолёт летел навстречу солнцу, на восток. Она ехала в Японию работать. Её должность называлась красиво и гордо - приглашённый профессор. Приглашал её Хидэо Кобаяси, давний друг. В восемьдесят восьмом, когда в Москве вышла её книга, она решила послать несколько экземпляров за рубеж коллегам - физикам. Американец промолчал, приняв дар, как должное. Француз прислал коротенькое "мерси". Из Японии пришло длинное письмо.
Я хочу познакомиться с Вами, - писал доктор Кобаяси.
Она пригласила Кобаяси в Москву.
Вы такая тоненькая! - Он удивлялся он и широко разводил руками, показывая ожидаемые габариты русского профессора. - А я думал, Вы такая… - Кобаяси улыбался и всё хвалил: метро, Москву, её лабораторию, её семью. И гордился: - Я - первый японский учёный, который сумел пробиться через железный занавес! Мы должны установить более тесные контакты.
Они встречались на конгрессах в Париже, в Риме, переписывались. Осенью девяносто четвёртого Кобаяси написал ей, что стал профессором и первым иностранным гостем своей новой лаборатории хочет видеть её. И попросил прислать бумаги. Накануне Нового Года он позвонил.
Мне удалось получить контракт для Вас! На целый год!
Это как новогодний подарок, Хидэо! - воскликнула она.
Она так и воспринимала стремительно приближающуюся к ней Японию - как подарок. Условия контракта были потрясающие.
Вы известный профессор, - говорил Хидэо. - В нашей стране Вам положено…
Ей была положена большая зарплата, большая квартира… И билет в бизнес-классе, который прислали из Токио. У себя дома ей полагалось только удовлетворение от любимой работы. Академия наук своих сотрудников не баловала.
Заграничный паспорт Вам надо получить у начальника, - сказали ей в иностранном отделе Академии.
Должно быть, начальнику отдела нравилось проходить к своему рабочему месту сквозь строй профессоров - у дверей его кабинета всегда толпилась очередь. Для поддержания очереди начальник использовал простенький приём - назначал свидание на утро, а сам являлся ближе к вечеру. И всех желающих принять не успевал. Она попала в кабинет на третий день. В пять вечера начальник с лицом озабоченным и брезгливым явился перед одуревшим от ожидания народом и исчез у себя в кабинете. В приоткрытую дверь желающие могли наблюдать, как он любовно устраивает на вешалке пальто, как заботливо причёсывает редкие волосы…
Вечерним вьюнком
В плен я захвачен… Недвижно
Стою в забытьи.
Басё
Эта книга - заметки о жизни русской женщины в Японии. Я назвала эту женщину просто "она". Может, потому, что по-японски "`онна" значит "женщина". Русская женщина, ослеплённая, восхищённая, впервые увидела Японию… А потом был год её жизни в этой стране. И восхищение сменилось изумлением - и это - великая Япония? Разочарованием. И желанием понять - кто же ты, Япония? Что ты? Так появились эти заметки.
Я писала о себе. О своей работе в японском университете, о своих друзьях - японцах и иностранцах, что жили рядом со мной, и о людях случайных, встретившихся на улице, в магазине, в больнице. Я записывала свои беседы с японским профессором и рабочим, с журналистом и священником, с лесорубом и художником, с учительницей и зеленщицей. С мужчинами, женщинами, детьми… Со студентами и уходящими на пенсию стариками. Так сложилась эта книга. В ней нет ни капли вымысла, а только живые люди, их истинные поступки и слова. В ней нет того, что есть Япония для иностранца, - нет сада камней, чайной церемонии, икэбаны. Окружавшие меня японцы редко бывали в таких местах. Они ходили на работу и в магазин, сидели в очереди к врачу, растили детей, ухаживали за стариками… И я вместе с ними ехала утром в переполненном автобусе, а вечером возвращалась в обычный японский дом, готовила такой же, как у соседей, ужин и так же, как они, засыпала на татами.
Я писала и думала - почему Япония? Почему я пишу именно о ней? Я была во многих странах. Но эта взяла в плен сразу, сперва ослепив восторгом, потом скрутив почти ненавистью. Япония - сильная страна. Она держит своих подданных железной рукой и пришельца притягивает, затягивает, пытается подавить своей волей, поставить в свой строй. От неё трудно спастись, даже уехав. Япония не оставляет однажды увидевшего её. Догоняет книгами. И возомнивший себя свободным беглец садится за стол, чтобы вернуться в эту страну, склониться перед её властью. Много написано о Японии. Может, потому, что веками скрытая от мира, Япония была другой планетой, а потом родиной экономического чуда, "страной восходящей йены"? И в книгах о ней люди видели пособие "Как стать миллионером"?
Эта книга - ещё один взгляд на Японию. Взгляд русский, но по-японски внимательный к мелочам. Взгляд сегодняшний, но подкреплённый старинными японскими сказками, пословицами, трёхстишиями хайку. Мне показалось - они помогают лучше понять нынешнюю Японию, и я рассыпала их по написанному мной, как прелестные пёстрые камушки… Я старалась писать по-русски чётко. Но в конце концов многие главы обрели двойные заглавия. Наверное, потому, что так велит Япония, где любое сказанное слово можно толковать и так, и сяк, и под углом в сорок пять градусов. Но прямо - никогда…
Глава I. ЯПОНСКОЕ ЧУДО
Цветы сурепки вокруг.
На западе гаснет солнце,
Луна на востоке встаёт.
Бусон
Прощание с Родиной (Ищите Шинканзен!)
Сначала покинул траву…
Потом деревья покинул…
Жаворонка полёт.
Басё
Небо над белыми кочками облаков становилось всё светлее - самолёт летел навстречу солнцу, на восток. Она ехала в Японию работать. Её должность называлась красиво и гордо - приглашённый профессор. Приглашал её Хидэо Кобаяси, давний друг. В восемьдесят восьмом, когда в Москве вышла её книга, она решила послать несколько экземпляров за рубеж коллегам - физикам. Американец промолчал, приняв дар, как должное. Француз прислал коротенькое "мерси". Из Японии пришло длинное письмо.
Я хочу познакомиться с Вами, - писал доктор Кобаяси.
Она пригласила Кобаяси в Москву.
Вы такая тоненькая! - Он удивлялся он и широко разводил руками, показывая ожидаемые габариты русского профессора. - А я думал, Вы такая… - Кобаяси улыбался и всё хвалил: метро, Москву, её лабораторию, её семью. И гордился: - Я - первый японский учёный, который сумел пробиться через железный занавес! Мы должны установить более тесные контакты.
Они встречались на конгрессах в Париже, в Риме, переписывались. Осенью девяносто четвёртого Кобаяси написал ей, что стал профессором и первым иностранным гостем своей новой лаборатории хочет видеть её. И попросил прислать бумаги. Накануне Нового Года он позвонил.
Мне удалось получить контракт для Вас! На целый год!
Это как новогодний подарок, Хидэо! - воскликнула она.
Она так и воспринимала стремительно приближающуюся к ней Японию - как подарок. Условия контракта были потрясающие.
Вы известный профессор, - говорил Хидэо. - В нашей стране Вам положено…
Ей была положена большая зарплата, большая квартира… И билет в бизнес-классе, который прислали из Токио. У себя дома ей полагалось только удовлетворение от любимой работы. Академия наук своих сотрудников не баловала.
Заграничный паспорт Вам надо получить у начальника, - сказали ей в иностранном отделе Академии.
Должно быть, начальнику отдела нравилось проходить к своему рабочему месту сквозь строй профессоров - у дверей его кабинета всегда толпилась очередь. Для поддержания очереди начальник использовал простенький приём - назначал свидание на утро, а сам являлся ближе к вечеру. И всех желающих принять не успевал. Она попала в кабинет на третий день. В пять вечера начальник с лицом озабоченным и брезгливым явился перед одуревшим от ожидания народом и исчез у себя в кабинете. В приоткрытую дверь желающие могли наблюдать, как он любовно устраивает на вешалке пальто, как заботливо причёсывает редкие волосы…
Не знаю, успею ли я рассмотреть Ваш вопрос, - встретил её начальник и принялся рыться в неряшливой куче бумаг на своём столе. - Она, стиснув зубы, пыталась промолчать. - Так, значит, едете… - процедил начальник едким, скрипучим голосом. - Ну что же, езжайте. А на обратном пути прихватите для меня что-нибудь эдакое симпатичное. - И он милостиво протянул ей документы.
На обратном пути я к Вам не зайду, - твёрдо сказала она, на всякий случай крепко прижав к себе паспорт.
Начальник ошалело глянул на неё поверх очков и прекратил приём.
Стюардесса то и дело выходила из-за занавески, предлагая водички, кофе, вина. В пустом салоне бизнес-класса было всего двое пассажиров - она да сладко посапывавший во сне пожилой японец. Сжалившись над уставшей от напрасных забот девушкой, она попросила чего-нибудь поесть. Омлет был синего цвета. Должно быть, цвет происходит от каких-нибудь чудесных японских специй, - разнежено подумала она и беспечно проглотила первый кусок. Вкус тухлого яичного порошка вернул её к действительности. Забирая нетронутый омлет, стюардесса долго извинялась и на обед, заглаживая вину, принесла лосося и икру. Запивая фрукты белым вином, она смотрела на быстро приближающуюся землю - самолёт подлетал к Токио. Она достала французские духи, новенькие, ещё не распечатанные, с трудом вытащила пробку… В магазине, где она покупала духи, пробку так и не удалось открыть, и продавщица клялась, что сделано это специально, чтобы запах лучше сохранился. Пахнуло дешёвым одеколоном. Легко справившись с обидой, она улыбнулась помчавшейся за окном японской земле - самолёт совершил посадку в Токио.
Ольга Круглова
Предисловие. Вечерним вьюнком в плен я захвачен…
Вечерним вьюнком
В плен я захвачен… Недвижно
Стою в забытьи.
Басё
Эта книга - заметки о жизни русской женщины в Японии. Я назвала эту женщину просто "она". Может, потому, что по-японски "`онна" значит "женщина". Русская женщина, ослеплённая, восхищённая, впервые увидела Японию… А потом был год её жизни в этой стране. И восхищение сменилось изумлением - и это - великая Япония? Разочарованием. И желанием понять - кто же ты, Япония? Что ты? Так появились эти заметки.
Я писала о себе. О своей работе в японском университете, о своих друзьях - японцах и иностранцах, что жили рядом со мной, и о людях случайных, встретившихся на улице, в магазине, в больнице. Я записывала свои беседы с японским профессором и рабочим, с журналистом и священником, с лесорубом и художником, с учительницей и зеленщицей. С мужчинами, женщинами, детьми… Со студентами и уходящими на пенсию стариками. Так сложилась эта книга. В ней нет ни капли вымысла, а только живые люди, их истинные поступки и слова. В ней нет того, что есть Япония для иностранца, - нет сада камней, чайной церемонии, икэбаны. Окружавшие меня японцы редко бывали в таких местах. Они ходили на работу и в магазин, сидели в очереди к врачу, растили детей, ухаживали за стариками… И я вместе с ними ехала утром в переполненном автобусе, а вечером возвращалась в обычный японский дом, готовила такой же, как у соседей, ужин и так же, как они, засыпала на татами.
Я писала и думала - почему Япония? Почему я пишу именно о ней? Я была во многих странах. Но эта взяла в плен сразу, сперва ослепив восторгом, потом скрутив почти ненавистью. Япония - сильная страна. Она держит своих подданных железной рукой и пришельца притягивает, затягивает, пытается подавить своей волей, поставить в свой строй. От неё трудно спастись, даже уехав. Япония не оставляет однажды увидевшего её. Догоняет книгами. И возомнивший себя свободным беглец садится за стол, чтобы вернуться в эту страну, склониться перед её властью. Много написано о Японии. Может, потому, что веками скрытая от мира, Япония была другой планетой, а потом родиной экономического чуда, "страной восходящей йены"? И в книгах о ней люди видели пособие "Как стать миллионером"?
Эта книга - ещё один взгляд на Японию. Взгляд русский, но по-японски внимательный к мелочам. Взгляд сегодняшний, но подкреплённый старинными японскими сказками, пословицами, трёхстишиями хайку. Мне показалось - они помогают лучше понять нынешнюю Японию, и я рассыпала их по написанному мной, как прелестные пёстрые камушки… Я старалась писать по-русски чётко. Но в конце концов многие главы обрели двойные заглавия. Наверное, потому, что так велит Япония, где любое сказанное слово можно толковать и так, и сяк, и под углом в сорок пять градусов. Но прямо - никогда…
Глава I. ЯПОНСКОЕ ЧУДО
Цветы сурепки вокруг.
На западе гаснет солнце,
Луна на востоке встаёт.
Бусон
Прощание с Родиной (Ищите Шинканзен!)Сначала покинул траву…
Потом деревья покинул…
Жаворонка полёт.
Басё
Небо над белыми кочками облаков становилось всё светлее - самолёт летел навстречу солнцу, на восток. Она ехала в Японию работать. Её должность называлась красиво и гордо - приглашённый профессор. Приглашал её Хидэо Кобаяси, давний друг. В восемьдесят восьмом, когда в Москве вышла её книга, она решила послать несколько экземпляров за рубеж коллегам - физикам. Американец промолчал, приняв дар, как должное. Француз прислал коротенькое "мерси". Из Японии пришло длинное письмо.
Я хочу познакомиться с Вами, - писал доктор Кобаяси.
Она пригласила Кобаяси в Москву.
Вы такая тоненькая! - Он удивлялся он и широко разводил руками, показывая ожидаемые габариты русского профессора. - А я думал, Вы такая… - Кобаяси улыбался и всё хвалил: метро, Москву, её лабораторию, её семью. И гордился: - Я - первый японский учёный, который сумел пробиться через железный занавес! Мы должны установить более тесные контакты.
Они встречались на конгрессах в Париже, в Риме, переписывались. Осенью девяносто четвёртого Кобаяси написал ей, что стал профессором и первым иностранным гостем своей новой лаборатории хочет видеть её. И попросил прислать бумаги. Накануне Нового Года он позвонил.
Мне удалось получить контракт для Вас! На целый год!
Это как новогодний подарок, Хидэо! - воскликнула она.
Она так и воспринимала стремительно приближающуюся к ней Японию - как подарок. Условия контракта были потрясающие.
Вы известный профессор, - говорил Хидэо. - В нашей стране Вам положено…
Ей была положена большая зарплата, большая квартира… И билет в бизнес-классе, который прислали из Токио. У себя дома ей полагалось только удовлетворение от любимой работы. Академия наук своих сотрудников не баловала.
Заграничный паспорт Вам надо получить у начальника, - сказали ей в иностранном отделе Академии.
Должно быть, начальнику отдела нравилось проходить к своему рабочему месту сквозь строй профессоров - у дверей его кабинета всегда толпилась очередь. Для поддержания очереди начальник использовал простенький приём - назначал свидание на утро, а сам являлся ближе к вечеру. И всех желающих принять не успевал. Она попала в кабинет на третий день. В пять вечера начальник с лицом озабоченным и брезгливым явился перед одуревшим от ожидания народом и исчез у себя в кабинете. В приоткрытую дверь желающие могли наблюдать, как он любовно устраивает на вешалке пальто, как заботливо причёсывает редкие волосы…
Не знаю, успею ли я рассмотреть Ваш вопрос, - встретил её начальник и принялся рыться в неряшливой куче бумаг на своём столе. - Она, стиснув зубы, пыталась промолчать. - Так, значит, едете… - процедил начальник едким, скрипучим голосом. - Ну что же, езжайте. А на обратном пути прихватите для меня что-нибудь эдакое симпатичное. - И он милостиво протянул ей документы.
На обратном пути я к Вам не зайду, - твёрдо сказала она, на всякий случай крепко прижав к себе паспорт.
Начальник ошалело глянул на неё поверх очков и прекратил приём.
Стюардесса то и дело выходила из-за занавески, предлагая водички, кофе, вина. В пустом салоне бизнес-класса было всего двое пассажиров - она да сладко посапывавший во сне пожилой японец. Сжалившись над уставшей от напрасных забот девушкой, она попросила чего-нибудь поесть. Омлет был синего цвета. Должно быть, цвет происходит от каких-нибудь чудесных японских специй, - разнежено подумала она и беспечно проглотила первый кусок. Вкус тухлого яичного порошка вернул её к действительности. Забирая нетронутый омлет, стюардесса долго извинялась и на обед, заглаживая вину, принесла лосося и икру. Запивая фрукты белым вином, она смотрела на быстро приближающуюся землю - самолёт подлетал к Токио. Она достала французские духи, новенькие, ещё не распечатанные, с трудом вытащила пробку… В магазине, где она покупала духи, пробку так и не удалось открыть, и продавщица клялась, что сделано это специально, чтобы запах лучше сохранился. Пахнуло дешёвым одеколоном. Легко справившись с обидой, она улыбнулась помчавшейся за окном японской земле - самолёт совершил посадку в Токио.
Международный аэропорт Нарита был абсолютно пуст: эскалаторы, резиновые дорожки, движущиеся по длинным переходам, и даже поезда мгновенно развозили образовавшийся народ по нужным местам. Едва прибыв в багажный зал, она обнаружила, что на транспортёре уже крутятся чемоданы её рейса. Она была в Японии! В стране, где всё устроено прекрасно, совершенно! Она без проблем купила сразу два билета - на экспресс Нарита-Токио и на поезд, идущий в город на севере Хонсю, где жил Хидэо: кассир легко понял её английский. В вагоне на электронном табло загорались точки, отмечая пройденное поездом расстояние. Рядом с точками вспыхивали названия городков, мимо которых проносился экспресс Нарита-Токио. Под электронной схемой бегущей строкой мелькали новости на двух языках: японском и английском. На электронных часах прыгали цифры, отсчитывая время, оставшееся до прибытия в Токи...
Быстрая навигация назад: Ctrl+←, вперед Ctrl+→
