В изложении святителя Димитрия Ростовского

Когда Господь наш Иисус Христос, по неизреченной Своей милости, благоволил спасти нас от погибели Своим вольным страданием, крестом, смертью и воскресением, тогда один сотник, по имени Лонгин, родом из Каппадокии, находясь под властью Пилата, был приставлен со своими воинами служить при страдании и распятии Иисуса Христа. Увидав чудеса, бывшие при кресте Христовом: землетрясение, затмение солнца, открывшиеся гробы и восставших из них мертвецов и распадение камней, сотник Лонгин исповедал, что Христос есть Сын Божий. О сем событии Божественный евангелист Матфей так говорит: "Сотник же и те, которые с ним стерегли Иисуса, видя землетрясение и все бывшее, устрашились весьма и говорили: воистину Он был Сын Божий" (Мф.27:54. Ср. Мрк.15:39 и Лк.23:47). Так свидетельствует об уверовавшем во Христа сотнике Лонгине Божественное Евангелие. Предание же церковное к засвидетельствованному в Евангелии прибавляет, что Лонгин был тот воин, который пронзил ребра распятому Господу Иисусу Христу, и от истекшей крови и воды получил исцеление больных глаз своих. Тот же Лонгин был и в числе стражей, приставленных Пилатом к Животворящему телу Иисуса Христа, лежавшему во гробе. Когда же Господь преславно воскрес от гроба и Своим чудным восстанием навел на стражу ужас 1 , тогда Лонгин и два воина окончательно уверовали во Христа, и сделались проповедниками Воскресения Христова, - ибо они возвестили Пилату и архиереям обо всем происшедшем. Архиереи и старейшины, устроив совещание, дали воинам довольно денег, чтобы они утаили о воскресении Христовом и сказали, что ученики Христа, пришедши ночью, украли Его, когда они спали (Мф.28:11-13). Однако Лонгин денег не взял и утаить чуда не захотел, но еще усерднее стал свидетельствовать о нем, и свидетельство его было истинно. Посему Пилат и все иудейское сонмище возненавидели Лонгина, и весь гнев свой, который они прежде имели на Христа, обратили теперь на Лонгина. Лонгин открыто проповедовал о Христе, что Он есть Истинный Бог, и что он, Лонгин, был самовидцем животворящей смерти Его и воскресения. За сие свидетельство Лонгин подвергся ненависти и гонению со стороны врагов Иисуса Христа, которые стали изыскивать причину, чтобы погубить его, но, не находя за ним вины, не решались, потому что Лонгин был старейший из воинов, человек честный и известный самому кесарю. Когда же Лонгин узнал об их злом намерении, то восхотел лучше быть отверженным от них и остаться со Христом, чем жить в селениях Иудейских. Он оставил свой воинский сан, одежду и пояс и, взяв двоих друзей своих, которые имели такую же ревность по Христе, уклонился от народного общения и посвятил себя на служение Единому Богу. Приняв крещение от святых апостолов, Лонгин в скором времени оставил Иерусалим и пошел со своими друзьями в Каппадокию; там он стал проповедником и апостолом Христовым, и многих обратил от заблуждения к Богу. Затем, оставив город, Лонгин стал жить в селении своего отца, проводя безмолвную жизнь - в посте и молитвах.

Вскоре сделалось известным всему собранию иудейскому в Иерусалиме, что Лонгин распространяет свое учение по всей Каппадокии и проповедует о воскресении Христовом. Тогда архиереи и старейшины иудейские, исполненные зависти и гнева, пошли к Пилату со многими дарами и стали просить его отправить послание кесарю в Рим с извещением о том, что Лонгин отвергнул от себя воинский сан, отказался от подчинения римской власти и возмущает в Каппадокии народ, проповедуя им о другом царе. Пилат, приняв дары, согласился на просьбу иудеев и отправил к кесарю Тиверию 2 послание, заключающее в себе сильную клевету на Лонгина. Вместе с этим письмом Пилата, евреи послали от себя много золота кесарю и тем самым купили смерть святому Лонгину: ибо вскоре от кесаря Тиверия пришло повеление предать Лонгина смерти, как противника кесарю. Пилат тотчас же послал воинов в Каппадокию, чтобы отсечь голову Лонгина и принести ее в Иерусалим для удостоверения еврейского сонмища в смерти Лонгина. По просьбе иудеев Пилат повелел также убить и тех двух воинов, которые вместе с Лонгином оставили воинский сан и там же в Каппадокии с ним вместе проповедовали Христа.

Когда посланные дошли до страны Каппадокийской, то стали усердно расспрашивать о Лонгине, где он живет; узнав, что он пребывает в селении своего отца, они поспешили туда, стараясь показать, что отыскивают Лонгина не на убиение, а как бы для оказания ему некоторой почести. Они боялись, чтобы Лонгин не избежал их рук и чтобы им не возвратиться к пославшим их ни с чем; посему-то они и хотели тайно схватить его.

Между тем святой Лонгин, по откровению Божию, узнал о готовившемся ему венце мученическом. Он вышел сам навстречу посланным от Пилата и любезно приветствовал их. Те же, не зная его, спрашивали:

Где Лонгин, который некогда был сотником?

Зачем вам его нужно? - спросил их с своей стороны Лонгин.

Мы слышали, - отвечали воины, - что он человек добрый, и хотим посетить его; мы воины, а он был сотником воинов, - поэтому мы и хотим видеть его.

Тогда Лонгин сказал:

Прошу вас, господа мои, зайдите ко мне в дом и отдохните немного с дороги, а я извещу Лонгина о вас, ибо я знаю, где он живет, и тогда он сам придет к вам, так как живет недалеко отсюда.

Воины зашли к Лонгину, и, он предложил им обильное угощение. Когда же настал вечер и воины сильно развеселились от вина, то они рассказали Лонгину, зачем они посланы. Но предварительно просили его и взяли с него клятву, что он никому не передаст этой тайны; воины боялись, чтобы кто-нибудь не рассказал Лонгину и чтобы он не убежал от них; при этом они сказали ему:

Мы посланы отсечь головы Лонгину и двоим друзьям его, ибо такое пришло повеление к Пилату от кесаря.

Лонгин, услыхав, что и друзей его ищут умертвить, послал за ними скорее, приглашая их к себе; сам же не хотел сказать воинам, - пока не придут его друзья, - что он и есть сам Лонгин. Когда воины уснули, Лонгин стал на молитву, и всю ту ночь усердно молился Богу, приготовляясь к смерти. С наступлением утра, воины, торопясь отправиться в путь, просили Лонгина указать им того, кого они ищут. Тогда Лонгин сказал им:

Подождите немного, господа мои, - я послал за ним, и он немедленно придет к вам: поверьте мне, что тот, которого вы ищете, сам предаст себя в руки ваши, - только немного подождите.

Затем Лонгин узнал, что друзья его идут: тотчас он вышел к ним на встречу и, поцеловав, обнял их и сказал:

Радуйтесь, рабы Христовы, мои же соратники, радуйтесь вместе со мною, ибо приблизилось веселие наше, - наступило время разрешения нашего от плотских уз; вот теперь мы вместе предстанем Господу нашему Иисусу Христу. Мы видели Его страдающим, распятым, погребенным и воскресшим со славою; теперь же увидим сидящим одесную Бога, и насытимся лицезрением славы Его.

Сказав сие своим друзьям, Лонгин рассказал им, что от Пилата и синедриона иудейского пришли воины, чтобы умертвить их за свидетельство о воскресении Христовом. Услыхав сие, они возрадовались, что сподобятся быть причастниками венца мученического и скоро предстанут Господу своему, Коего они возлюбили от всей души. Приведя, затем, своих друзей к воинам, Лонгин сказал:

Вот вам Лонгин и два друга его! Я - Лонгин, которого вы ищете; сии же - два мои друга, со мной вместе видевшие воскресение Христово и уверовавшие; делайте с нами, что вам повелено пославшими вас.

Услышав сие, воины изумились и сначала не поверили, что перед ними сам Лонгин; затем, удостоверившись в истине сего, они устыдились и не желали умерщвлять своего благодетеля. Но Лонгин понуждал исполнить повеленное, сказав при сем:

Вы ничем не можете лучше отблагодарить меня за мою любовь к вам, как послать меня к Господу моему, Коего я давно желаю видеть.

Облекшись затем в белые погребальные ризы и указав рукою на близ лежащий холм, Лонгин повелел домашним своим похоронить там тело его и двух друзей своих. После сего, помолившись и отдав всем последнее целование, Лонгин и два друга его 3 преклонили под меч главы свои. Воины, усекнув их, взяли с собой главу святого Лонгина и ушли; тела же святых были погребены с честью на том месте, которое указал сам святой Лонгин.

Придя в Иерусалим, воины принесли туда честную главу святого Лонгина и отдали ее Пилату для удостоверения его и всего сонмища иудейского в убиении Лонгина. Пилат и иудеи, увидав главу святого, повелели бросить ее за городом, и она долго лежала там вместе с сором, пока не была засыпана пылью.

Господь же "хранит все кости" (Пс.33:21) угодников Своих, сохранил в целости и главу святого Лонгина, находившуюся в сору.

И когда Господь захотел прославить Своего раба на земле пред людьми, которого уже прославил на небе пред ангелами, то открыл главу святого таким образом. Одна женщина, христианка, вдова из Каппадокии, ослепла обоими глазами и долго искала помощи от врачей, но не получала. После сего она вздумала пойти в Иерусалим - поклониться святым местам и искать там помощи Божией ослепшим своим глазам. Взяв своего единственного сына, она отправилась с ним в путь. Но дойдя до святых мест, сын ее заболел и чрез несколько дней умер; вдова та была горько опечалена смертью сына: она плакала о двойной потере, ибо лишилась и очей и сына, который был как бы светом для ее очей и проводником для нее. И вот, когда вдова та горько и неутешно плакала, ей явился в видении святой Лонгин и утешил ее, обещав ей, что она увидит своего сына в небесной славе и получит свет очам своим. Он рассказал ей все о себе: как он был при страдании, распятии, погребении и воскресении Христовом, как, затем, проповедовал в Каппадокии Христа и пострадал за Него со своими друзьями. При этом он повелел ей идти за город и найти там его главу, лежащую в сору и засыпанную пылью.

Тебе предназначено, - сказал при сем святой Лонгин, - обрести ее для твоего исцеления.

Утешившись от печали, вдова встала и попросила проводить ее за город; когда же туда вели, она сказала провожавшим ее:

Где увидите большую кучу наметенного сора, там меня и поставьте.

Они так и сделали. Найдя большое количество наметенного сора, они привели ее туда, и она начала своими руками разгребать сор и раскапывать пыль: хотя она и ничего не видала глазами, но имела великую веру словам, сказанным ей в видении святым Лонгином. И тотчас же, по усмотрению Божию, она получила то, чего искала и внезапно увидела свет солнечный; ибо глаза ее открылись и она увидела главу святого, лежащую в пыли. Вдова та обрадовалась не столько тому, что увидала свет солнечный, сколько тому, что нашла главу святого, благодаря которой получила прозрение. И прославляла она Бога и величала раба Его - святого Лонгина.

Взяв и облобызав главу святого, женщина с радостью понесла ее в свой дом; омыла ее, помазала благовонными мазями, и так возрадовалась о нахождении сего духовного сокровища, что забыла печаль свою об умершем сыне. В следующую ночь святой Лонгин опять явился ей в великом свете, ввел сына ее к ней, в блестящей брачной одежде, и любезно и отечески обняв его, сказал вдове:

Смотри, жена, на своего сына, о котором ты печалишься и плачешь: вот, какая честь и слава ему, - смотри на него и утешайся. Бог причислил его к небесным чинам, которые находятся во Царствии Его. Я же теперь взял его от Спасителя, и он никогда не будет удален от меня. Вот, возьми мою главу и тело своего сына, и похорони их в одном ковчеге, и не плачь о своем единственном сыне, и да не смущается сердце твое, ибо великая слава, радость и нескончаемое веселие дано ему от Бога 4 .

Когда женщина услыхала сие, то поспешно встала и положила главу мученика в один ковчег с телом своего умершего сына и затем возвратилась к себе домой, прославляя и восхваляя Бога. Достигнув своего отечества, она похоронила на честном месте тело своего сына и главу мученика, помыслив так при сем:

Теперь я знаю, что "любящим Бога, призванным по [Его] изволению, все содействует ко благу" (Рим.8:28): я искала исцеления очам телесным, а нашла вместе с тем и исцеление очам душевным. Я была одержима скорбью о смерти моего сына, теперь же имею его на небе, предстоящим Богу во славе, с пророками и мучениками; с ними он всегда радуется и с Лонгином в Царствии Христовом носит крест - знамение победы, посреди ангелов, и как ученик Лонгина радостно воспевает: "воистинну Божий Сын сей бе" и есть и будет. Царство Его - Царство всех веков и владычество Его во всяком роде и роде. Слава Ему во веки. Аминь 5 .

Кондак, глас 4:

Весело возрадовася церковь, в память днесь приснопамятнаго страдальца Лонгина, взывающи: ты моя держава, Христе, и утверждение.

________________________________________________________________________

1 О сем событии евангелист так говорит: "Ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил камень от двери гроба и сидел на нем... устрашившись его, стерегущие пришли в трепет и стали, как мертвые" (Мф.28:2, 4).

2 Тиверий царствовал с 14 по 37 г. При нем распят Господь Иисус Христос.

4 О чудесах от мощей св. Лонгина говорит прп. Феофан в службе мученику (см. Минею октябрь, 16-е число).- Честная рука св. Лонгина Сотника находится в Риме, в Ватиканского соборе апостола Петра.

5 Писателем жития святого Лонгина был св. Исихий, пресвитер Иерусалимский († 434 г.), который нашел акты мученика в библиотеке св. Воскресения и по ним составил свое описание, из которого видно, что мученик усекнут 16 октября.

Святой Лонгин
Скульптура Дж. Бернини в Соборе святого Петра

Лонгин с детства мечтал о карьере военачальника римской армии и уверенно двигался к цели. Командиры ценили его недюжинную силу и богатырский рост, умение владеть оружием, организованность и исполнительность. Став сотником, он с гордостью носил чешуйчатый панцирь и шлем с высоким серебряным гребнем. Вот только зрение подводило – глаза временами как будто застилала пелена. Воин скрывал свое недомогание, переживая, что слепота может нарушить честолюбивые планы.

Всё изменилось в одночасье. Воинское подразделение Лонгина было назначено следить за порядком во время казни преступников в Иерусалиме. На горе Голгофе к небу устремились три креста, на которых были распяты приговорённые. За годы службы Лонгин привык к виду ран и крови, да и к самой смерти. Но в тот день сердце его непривычно сжималось от сострадания. «Отче, прости им, ибо не ведают, что творят», – произнес Человек, который принимал мучения на Кресте, стоящем между двумя другими, и эти слова странно встревожили Лонгина. Двое распятых были разбойниками, каких немало в окрестностях Иерусалима, а Этот, Третий – имя Его Иисус, обвинялся в том, что называл Себя Сыном Божиим. Лонгин всматривался в черты лица, искаженные мукой и ловил себя на мысли, которую не высказал бы никому – а что, если этот Страдалец говорит о Себе правду?

По иудейскому закону распятых следовало снять с крестов до наступления субботы, на которую, к тому же, приходился праздник Пасхи. Солдаты перебили разбойникам голени – это усугубляло их страдания, но приближало смерть. Душа Сына Божьего к этому времени уже как будто покинула Его Тело. Умер Он, или только потерял сознание, и травма голеней вернёт Его во власть невыносимой боли? Лонгин, повинуясь безотчетному желанию прекратить мучения этого Человека, вонзил копьё Ему в грудь – профессиональным ударом военного, точно в сердце. Из раны излилась кровь и вода – Распятый был мертв. Алые капли, подхваченные порывом ветра, попали Лонгину прямо в глаза. Воин отер лицо и с изумлением обнаружил, что стал видеть превосходно. В тот же момент солнце померкло и земля ощутимо вздрогнула. «Воистину, это был Сын Божий!», – произнёс сотник вслух.

На вторые сутки после Распятия Лонгина назначили охранять пещеру, в которой погребли Иисуса. По истечении субботы, перед рассветом, произошло невероятное. Гробница озарилась светом во много раз ярче солнечного, и Тот, чье сердце Лонгин пронзил своим копьём, вышел из нее, окруженный ангелами – они пели о Воскресении. Воин, никогда прежде не ведавший страха, упал на землю и закрыл лицо руками, не в силах выдержать это явление. Когда же он пришел себя, пещера была пустой, и только погребальные пелены лежали внутри неё на камне.

Вскоре Лонгина призвали явиться в иудейский судебный орган – Синедрион. Члены влиятельного собрания приступили к воину с расспросами.

Иудей:

Лонгин сотник, видел ли ты во время стражи у гроба Иисуса, как ученики украли Тело Распятого, отвалив камень пещеры?

Лонгин:

Нет, я видел иное. Распятый воскрес, Он Сам покинул темницу, и ангелы служили Ему.

Иудей:

Ты, верно, был пьян в ту ночь и потерял память, а теперь боишься признаться в своем проступке, оттого и сочиняешь небылицы? Если ты вспомнишь правду, мы щедро вознаградим тебя. Так кто же из учеников Иисуса нарушил покой Умершего?

Лонгин:

Невозможно нарушить покой Сына Божьего, Который победил смерть. Только я и несколько моих солдат видели, как Он вышел из гроба. Мы были здравом уме и трезвой памяти, как и подобает римским воинам. А лжесвидетелем я не стану ни за какую награду.

Всем и повсюду рассказывал Лонгин о Воскресении Иисуса. Он принял Крещение от апостолов, ушел в отставку и вернулся на родину, в Каппадокию, где поселился уединенно. Здесь его и настигли преследования иудеев. Синедрион добился от римских властей, чтобы сотника приговорили к смерти, и несколько солдат были отправлены в Капподокию, чтобы исполнить приговор. Первым, кого встретили палачи, войдя в селение, был сам Лонгин. Бывший сотник не сразу признался, что он и есть тот, кого они ищут – прежде он пригласил солдат в свой дом, накормил и дал отдохнуть с дороги. И только потом преклонил голову под меч. Ему ли, видевшему Воскресение Христа, было бояться смерти?

Святой Ростислав, великий князь Киевский, сын великого князя Киевского святого Мстислава Великого († 1132, память 14 июня), брат святого князя Всеволода-Гавриила († 1138, память 11 февраля, 22 апреля и 27 ноября), является одним из выдающихся государственных и церковных деятелей Руси середины ХII века.

С его именем связано укрепление и возвышение Смоленска, Смоленского княжества и Смоленской епархии.

До ХII века Смоленская земля была составной частью единого Киевского государства. Начало ее политическому обособлению было положено в 1125 году, когда святой князь Мстислав Великий, унаследовав от своего отца, Владимира Мономаха, киевский великокняжеский стол, отдал Смоленск в держание своему сыну Ростиславу (в крещении Михаилу). Благодаря трудам и подвигам святого Ростислава Смоленское княжество, которым он правил более 40 лет, расширяется, застраивается городами и селами, украшается храмами и монастырями, приобретает влияние на общерусские дела.

Святым Ростиславом основаны в Смоленской земле города Ростиславль, Мстиславль, Кричев, Пропойск, Васильев и другие. Он стал родоначальником смоленской княжеской династии.

В 1136 году святой Ростислав добился основания отдельной Смоленской епархии. Первым ее епископом стал Мануил, поставленный в марте-мае 1136 года митрополитом Киевским Михаилом, а имущественное ее положение было обеспечено Уставом князя Ростислава, изданным в том же году. Кроме того, 30 сентября 1150 года специальной грамотой святой Ростислав подтвердил передачу Смоленской кафедре Соборной горы в Смоленске, на которой стоял кафедральный Успенский собор и другие епархиальные здания.

Современники высоко ценили церковное строительство князя Ростислава. Даже источники, ничего более не сообщающие о нем, отмечают, что "сей князь Святую Богородицу строил в Смоленске". Эти слова следует понимать не только в смысле перестройки и расширения при князе Ростиславе Успенского собора, воздвигнутого его дедом, Владимиром Мономахом, в 1101 году (перестроенный собор был освящен епископом Мануилом на праздник Успения 15 августа 1150 г.). Князь Ростислав был "строителем Церкви" в более широком смысле: он обеспечил Смоленский храм Успения Богородицы материально, превратил из городского собора в церковный центр огромной Смоленской епархии.

Святой князь Ростислав был строителем Смоленского Кремля и Спасского собора Смядынского Борисоглебского монастыря, основанного на месте убийства святого князя Глеба († 1015, память 5 сентября). Позже его сын Давид, выполняя, возможно, желание своего отца, перенес на Смядынь из Киевского Вышгорода ветхие деревянные раки святых Бориса и Глеба, в которых их мощи покоились до переложения в каменные раки в 1115 году.

В пятидесятые годы ХII века святой Ростислав был втянут в длительную борьбу за Киев, которую вели представители двух сильнейших княжеских группировок - Ольговичей и Мономаховичей.

Хотя основным претендентом на великое княжение со стороны Мономаховичей был дядя Ростислава Юрий Долгорукий, Смоленскому князю, одному из самых могущественных властителей Русской земли, нередко принадлежал решающий голос в военном и дипломатическом соперничестве. Для каждого из участников схватки он - одновременно опасный противник и желанный союзник, помимо своей воли он оказывается в центре событий. Это имело промыслительное значение, потому что святой Ростислав выделялся среди современников государственной мудростью, строгой справедливостью и безусловным послушанием старшим, глубоким почтением к Церкви и ее иерархии. Для нескольких поколений он стал олицетворенным носителем Русской Правды и русской праведности.

После смерти брата Изяслава († 13 ноября 1154 г.) святой Ростислав на короткое время стал великим князем Киевским, но владел Киевом совместно со своим дядей Вячеславом Владимировичем. После смерти последнего (в конце того же года) он вернулся в Смоленск, уступив Киевское княжение другому своему дяде - Юрию Долгорукому, и устранился от активного участия в кровопролитных междукняжеских усобицах. Вторично он занял Киев 12 апреля 1159 года и оставался великим князем до самой смерти († 1167), хотя еще не раз пришлось ему отстаивать отчее наследие с мечом в руках.

Годы правления святого Ростислава приходятся на один из самых сложных периодов в истории Русской Церкви. Старший брат Ростислава, князь Изяслав Мстиславич, сторонник автокефалии Русской Церкви, избрал в митрополиты русского ученого инока Климента Смолятича и повелел поставить его в митрополиты собором русских епископов, без обращения к Константинопольскому Патриарху. Это произошло в 1147 году. Русская иерархия в основном поддержала митрополита Климента и князя Изяслава в их борьбе за церковную независимость от Византии, но некоторые епископы во главе с Нифонтом, святителем Новгородским (память 8 апреля), не признали автокефального русского митрополита и уклонились от общения с ним, превратив свои епархии, впредь до выяснения обстановки, в своеобразные "автокефальные" церковные округа. Так поступил и епископ Мануил Смоленский. Святой Ростислав понимал опасность, которую таила в себе идея русской автокефалии в то время, в условиях раздробенности Руси. Постоянная битва за Киев, которую вели князья, усложнилась бы такой же "битвой" за киевскую митрополичью кафедру между многочисленными претендентами, которых выдвигала та или иная княжеская группировка.

Предвидение святого Ростислава полностью оправдалось. Юрий Долгорукий, придерживавшийся византийской ориентации, заняв в 1154 году Киев, немедленно изгнал митрополита Климента и послал в Царьград за новым митрополитом. Им стал святой Константин (память 5 июня), но он прибыл на Русь лишь в 1156 году, за полгода до смерти Юрия Долгорукого († 15 мая 1157). А еще полгода спустя, когда 22 декабря 1157 года в город вступил племянник святого Ростислава, Мстислав Изяславич, святитель Константин должен был бежать из Киева, и на митрополичью кафедру вернулся низложенный Климент Смолятич. Началась церковная смута - на Руси стало два митрополита. Вся иерархия и духовенство оказались под запрещением: митрополит-грек запретил русских, поддерживавших Климента, Климент запретил всех ставленников и сторонников грека. Для прекращения соблазна святой Ростислав и Мстислав постановили удалить обоих митрополитов и просить у Патриарха поставления на русскую кафедру нового первосвятителя.

Но сложности на этом не кончились. Прибывший в Киев осенью 1161 года митрополит Феодор умер весной следующего года. По примеру святого Андрея Боголюбского (память 4 июля), пытавшегося в это время провести в митрополиты своего сподвижника епископа Феодора, святой Ростислав выдвинул своего кандидата, которым вновь оказался многострадальный Климент Смолятич.

Тот факт, что великий князь изменил свое отношение к митрополиту Клименту, проникнутому идеей русской автокефалии, объясняется влиянием Киево-Печерского монастыря и особенно архимандрита Поликарпа. Архимандрит Поликарп, блюститель печерских преданий (в 1165 году он стал настоятелем обители), был самым близким к святому Ростиславу человеком.

Святой Ростислав имел благочестивый обычай приглашать по субботам и воскресеньям Великого поста к своему столу Печерского игумена с двенадцатью иноками и сам им прислуживал. Князь не раз изъявлял желание постричься в монахи в обители преподобных Антония и Феодосия и даже приказал построить себе там келлию. Печерские иноки, пользовавшиеся огромным духовным влиянием в Древней Руси, поддерживали в князе мысль о независимости Русской Церкви. Тем более, что епископы из греков были в эти годы на Руси даже под подозрением относительно их православности, в связи с известным "спором о постах" ("леонтианская ересь"). Но благочестивое желание святого Ростислава добиться у Патриарха благословения русского митрополита Климента не осуществилось. Греки считали право назначения митрополита на Киевскую кафедру своей важнейшей привилегией, что объяснялось не столько церковными, сколько политическими интересами империи. В 1165 году в Киев прибыл новый митрополит - грек Иоанн IV, и святой Ростислав из смирения и церковного послушания принял его. Новый митрополит, подобно своему предшественнику, управлял Русской Церковью менее года († 1166). Киевская кафедра вновь осталась вдовствующей, а великий князь был лишен отеческого совета и духовного окормления со стороны митрополита. Единственным духовным утешением его было общение с игуменом Поликарпом и святыми старцами Киевого монастыря и Феодоровского монастыря в Киеве, основанного его отцом.

Возвращаясь из похода на Новгород весной 1167 года, святой Ростислав занемог. Когда он доехал до Смоленска, где княжил его сын Роман, родные уговаривали его остаться в Смоленске, но великий князь приказал везти его в Киев. "Если умру по дороге, - завещал он, - положите меня в отчем монастыре у святого Феодора. Если Бог исцелит меня, молитвами Пречистой Своей Матери и преподобного Феодосия, постригусь в Печерском монастыре".

Бог не судил исполниться давнему желанию Ростислава - окончить жизнь иноком святой обители. Святой князь скончался на пути в Киев 14 марта 1167 года. (В других источниках указан 1168 год.) Тело его, согласно завещанию, было положено в Киевском Феодоровском монастыре.

*Новейшие публикации Уставной грамоты святого князя Ростислава Смоленской епископской кафедре содержатся в книгах:

1. Смоленские грамоты ХIII-ХIV вв. / Подг. к печати Т. А. Сумникова и В. В. Лопатин. М., 1963. С. 75-79.

2. Древнерусские княжеские уставы ХI-ХV вв. / Издание подг. Я. Н. Щапов. М., 1976. С. 141-146.

3. Похвала святому князю Ростиславу // Издана в работах Сумниковой Т. А.

4. "Повесть о великом князе Ростиславе Мстиславиче Смоленском и о церкви" в кругу других смоленских источников ХII в. // Восточнославянские языки. Источники для их изучения. М., 1973. С. 128-146.

5. Щапов Я. Н. Похвала князю Ростиславу Мстиславичу как памятник литературы Смоленска ХII в. // ТОДРЛ. ХХVIII. Л., 1974. С. 47-59.*

По материалам Патриархия.ру


Житие СВЯТОГО БЛАГОВЕРНОГО ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ

РОСТИСЛАВА—МИХАИЛА КИЕВСКОГО

Святой Ростислав, великий князь киевский, внук благочестивого Мономаха, сын великого князя киевского святого Мстислава Великого (+1132, память 14/27 июня), брат святого князя Всеволода-Гавриила (+1138, память 1/14 февраля, 22 апреля/5 мая и 27 ноября/10 декабря), является одним из выдающихся госу-дарственных и церковных деятелей Руси середины XII века.

В молодых годах отличался он подвигами мужества в боях. Ростислав отли-чался как храбростью и подвигами мужества, так и высокими христиан-скими качествами: он был незлобив, уступчив и миролюбив. Любовь к своим под-чиненным, желание им всякого блага, забвение обид и постоянное памято-вание о своих грехах составляли неотъемлемую принадлежность его души. Во время борьбы брата его великого князя Изяслава с Ольговичами и Юрием во многих случаях показал он храбрость бестрепетную, но вместе старался тушить вражду князей любовью уступчивой.С его именем Ростислава связано укрепление и возвышение Смоленска, Смолен-ского княжества и Смоленской епархии.

До XII века Смоленская земля была составной частью единого Киевского государства. Начало ее политическому обособлению было положено в 1125 году, когда святой князь Мстислав Великий, унаследовав от сво-его отца, Владимира Мономаха, Киевский великокня-жеский стол, отдал Смоленск в держание своему сыну Ростиславу (в крещении Михаилу). Благодаря тру-дам и подвигам святого Ростислава Смоленское кня-жество, которым он правил более 40 лет, расширяется, застраивается городами и селами, украшается храма-ми и монастырями, приоб-ретает влияние на общерус-ские дела. Каменный храм в честь святых князей Бо-риса и Глеба, построенный в 1145 г. на месте мученической кончины послед-него, на Смядыне, и в Смоленске Петропавловский — памятники благочестивого ро-дона-чальника князей смоленских.

Дадите Господу Богу вашему славу прежде даже не смеркнется (Иер. 13, 16), — учит пророк Божий. Блаженный князь Ростислав поступал по учению откровения Божия. За счастье земное благодарил Господа и блага земные употреблял в славу имени Божия; для него прежде всего и выше всего была слава Божия.

После смерти брата Изяслава (13 ноября 1154 г.) святой Ростислав на короткое время стал великим князем киевским, но владел Киевом совместно со своим дядей Вячеславом Владимировичем. После смерти последнего (в конце того же года) он вернулся в Смоленск, уступив Киевское княжение другому своему дяде — Юрию Долгорукому, и устранился от активного участия в кровопролитных междукняжеских усобицах. Вторично он занял Киев 12 апреля 1159 года и оста-вался великим князем до самой смерти (в 1167 г.), хотя еще не раз пришлось ему отстаивать отчее наследие с мечом в руках.

Годы правления святого Ростислава приходятся на один из самых сложных перио-дов в истории Русской Церкви. Старший брат Ростислава, князь Изяслав Мстиславич, сторонник автокефалии Русской Церкви, избрал в митрополиты рус-ского ученого инока Климента смолятича и повелел поставить его в митропо-литы cобо-ром русских епископов, без обращения к константинопольскому патриарху. Это произошло в 1147 году. Русская иерархия в основном поддержала митро-полита Климента и князя Изяслава в их борьбе за церковную независи-мость от Византии, но некоторые епископы во главе с Нифонтом, святителем Нов-городским (память 8/21 апреля), не признали автокефального русского митро-полита и уклонились от общения с ним, превратив свои епархии, впредь до выяснения обстановки, в своеобразные «автокефальные» церковные округи. Так поступил и епископ Мануил Смоленский. Святой Ростислав понимал опас-ность, которую таила в себе идея русской автокефалии в то время, в условиях разд-роб-ленности Руси. Постоянная битва за Киев, которую вели князья, усложни-лась бы такой же «битвой» за Киевскую митрополичью кафедру между много-чис-ленными претендентами, которых выдвигала та или иная княжеская группировка.

Предвидение святого Ростислава полностью оправдалось. Юрий Долгорукий, придерживавшийся византийской ориентации, заняв в 1154 году Киев, немед-ленно изгнал митрополита Климента и послал в Царьград за новым митропо-литом. Им стал святой Константин (память 5/18 июня), но он прибыл на Русь лишь в 1156 году, за полгода до смерти Юрия Долгорукого (+15 мая 1157 г.).
А еще полгода спустя, когда 22 декабря 1157 года в город вступил племянник святого Ростислава Мстислав Изяславович, святитель Константин должен был бежать из Киева, и на митрополичью кафедру вернулся низложенный Климент смолятич. Началась церков-ник смута — на Руси стало два митрополита. Вся иерархия и духовенство оказались под запрещением: митрополит-грек запретил русских, поддерживавших Климента, Климент запретил всех ставленников и сторон-ников грека. Для прекращения соблазна святой Ростислав и Мстислав поста-новили удалить обоих митрополитов и просить у патриарха поставления на русскую кафедру нового первосвятителя.

Но сложности на этом не кончились. Прибывший в Киев осенью 1161 года митрополит Феодор умер весной следующего года. По примеру святого Андрея Боголюбского (память 4/17 июля), пытавшегося в это время провести в митропо-литы своего подвижника епископа Феодора, святой Ростислав выдвинул своего кандидата, которым вновь оказался многострадальный Климент смолятич.

Тот факт, что великий князь изменил свое отношение к митрополиту Кли-менту, проникнутому идеей русской автокефалии, объясняется влиянием Киево-Печерского монастыря и особенно архимандрита Поликарпа. Архимандрит Поли-карп, блюститель печерских преданий (в 1165 году он стал настоятелем обители), был самым близким к святому Ростиславу человеком.

Князь Ростислав, окруженный счастьем, не пленялся ничем земным. Никогда не искал он власти, а только принимал ее, когда вручали, и притом как тя-жесть. Незлобие его прощало все другим; он помнил о своих грехах, о своих долгах перед Богом и забывал о том, чем должны ему другие. Он постоянно забо-тился о том, как угодить Господу. Святой Ростислав имел благочестивый обычай приглашать по субботам и воскресеньям Великого поста к своему столу печерского игумена с шестнадцатью иноками и сам им прислуживал. Часто говорил он печерскому игумену: «Приготовь мне келлию, боюсь смерти неожи-даемой», — и сам в каждое воскресенье поста приобщался Св. Таин. Ему очень хотелось уклониться от сует жизни в Печерскую обитель, не раз говорил он о том печерскому игумену. Игумен останавливал его, указывая на то, что дело князя — ограждать покой людей правосудием и мечом, наконец предложил ему предоставить себя воле Божией.

Печерские иноки, пользовавшиеся огромным духовным влиянием в Древней Руси, поддерживали в князе мысль о независимости Русской Церкви. Тем более, что епископы из греков были в эти годы на Руси даже под подозрением отно-си-тельно их православности, в связи с известным «спором о постах» (леон-тианская ересь). Но благочестивое желание святого Ростислава добиться у патриарха благослове-ния русского митрополита Климента не осуществилось. Греки считали право назначения митрополита на Киевскую кафедру своей важ-нейшей привилегией, что объяснялось не столько церковными, сколько поли-тическими интересами империи. В 1165 году в Киев прибыл новый митропо-лит — грек Иоанн IV, и святой Ростислав из смирения и церковного послушания принял его. Новый митрополит, подобно своему предшественнику, управлял Русской Церковью менее года (+1165 г.). Киевская кафедра вновь осталась вдовствующей, а великий князь был лишен отеческого совета и духовного окормления со стороны митрополита. Един-ственным духовным утешением его было общение с игуменом Поликарпом и свя-тыми старцами Киево-Печерского монастыря и Феодоровского монастыря в Кие-ве, основанного его отцом.

В 1167 г., несмотря на старость свою, отправился он в Новгород, чтобы утвер--дить там сына своего Святослава. На дороге смоленские послы встретили его за 300 верст от Смоленска; потом жители всех сословий приняли его
с подар-ками: так любили добродетельного старца-князя в Смоленске. В Великих Луках взял он клятву с послов новгородских забыть неудовольствия на сына его и разлучиться с ним одною смертью. Больным прибыл он на возвратном пути в Смоленск. Сестра и сын уговаривали его остаться в Смоленске, чтобы быть погребенным в храме, им созданным. «Везите меня в Киев, — отвечал он, — если умру на дороге, положите меня в отчем монастыре у св. Феодора, если Бог исцелит меня молитвами Пречи-стой Своей Матери и св. Феодосия, постригусь в Печерском монастыре».

Бог не судил исполниться давнему желанию Ростислава — окончить жизнь иноком святой обители. Блаженный князь скончался на пути в Киев, с тихою молит-вою на устах. «Ныне отпусти раба Своего, Владыко, по глаголу Твоему
с миром», — это были последние слова, и слезы остановились на застывшем лице его. Праведник почил 14 марта 1167 года. (В других источниках указан 1168 год.) Тело его, согласно завещанию, было положено в Киевском Феодо-ровском монастыре.

«Поступайте, — говорит нам в заключение жизнь праведного князя, — поступайте сообразно званию, в которое признаны, со всяким смиренномудрием, кротостью и великодушием, снисходя друг другу из любви» (Еф. 4, 1—2).

Свя-той Ро-сти-слав, ве-ли-кий князь Ки-ев-ский, сын ве-ли-ко-го кня-зя Ки-ев-ско-го свя-то-го Мсти-сла-ва Ве-ли-ко-го († 1132, па-мять 14 июня), брат свя-то-го кня-зя Все-во-ло-да-Гав-ри-и-ла († 1138, па-мять 11 фев-ра-ля, 22 ап-ре-ля и 27 но-яб-ря), яв-ля-ет-ся од-ним из вы-да-ю-щих-ся го-судар-ствен-ных и цер-ков-ных де-я-те-лей Ру-си се-ре-ди-ны XII ве-ка.

С его име-нем свя-за-но укреп-ле-ние и воз-вы-ше-ние Смо-лен-ска, Смо-лен-ско-го кня-же-ства и Смо-лен-ской епар-хии.

До XII ве-ка Смо-лен-ская зем-ля бы-ла со-став-ной ча-стью еди-но-го Ки-ев-ско-го го-су-дар-ства. На-ча-ло ее по-ли-ти-че-ско-му обособ-ле-нию бы-ло по-ло-же-но в 1125 го-ду, ко-гда свя-той князь Мсти-слав Ве-ли-кий, уна-сле-до-вав от сво-е-го от-ца, Вла-ди-ми-ра Мо-но-ма-ха, ки-ев-ский ве-ли-ко-кня-же-ский стол, от-дал Смо-ленск в дер-жа-ние сво-е-му сы-ну Ро-сти-сла-ву (в Кре-ще-нии Ми-ха-и-лу). Бла-го-да-ря тру-дам и по-дви-гам свя-то-го Ро-сти-сла-ва Смо-лен-ское кня-же-ство, ко-то-рым он пра-вил бо-лее 40 лет, рас-ши-ря-ет-ся, за-стра-и-ва-ет-ся го-ро-да-ми и се-ла-ми, укра-ша-ет-ся хра-ма-ми и мо-на-сты-ря-ми, при-об-ре-та-ет вли-я-ние на об-ще-рус-ские де-ла.

Свя-тым Ро-сти-сла-вом ос-но-ва-ны в Смо-лен-ской зем-ле го-ро-да Ро-сти-славль, Мсти-славль, Кри-чев, Про-пойск, Ва-си-льев и дру-гие. Он стал ро-до-на-чаль-ни-ком смо-лен-ской кня-же-ской ди-на-стии.

В 1136 го-ду свя-той Ро-сти-слав до-бил-ся ос-но-ва-ния от-дель-ной Смо-лен-ской епар-хии. Пер-вым ее епи-ско-пом стал Ма-ну-ил, по-став-лен-ный в мар-те-мае 1136 го-да мит-ро-по-ли-том Ки-ев-ским Ми-ха-и-лом, а иму-ще-ствен-ное ее по-ло-же-ние бы-ло обес-пе-че-но Уста-вом кня-зя Ро-сти-сла-ва, из-дан-ным в том же го-ду. Кро-ме то-го, 30 сен-тяб-ря 1150 го-да спе-ци-аль-ной гра-мо-той свя-той Ро-сти-слав под-твер-дил пе-ре-да-чу Смо-лен-ской ка-фед-ре Со-бор-ной го-ры в Смо-лен-ске, на ко-то-рой сто-ял ка-фед-раль-ный Успен-ский со-бор и дру-гие епар-хи-аль-ные зда-ния.

Совре-мен-ни-ки вы-со-ко це-ни-ли цер-ков-ное стро-и-тель-ство кня-зя Ро-сти-сла-ва. Да-же ис-точ-ни-ки, ни-че-го бо-лее не со-об-ща-ю-щие о нем, от-ме-ча-ют, что "сей князь Свя-тую Бо-го-ро-ди-цу стро-ил в Смо-лен-ске". Эти сло-ва сле-ду-ет по-ни-мать не толь-ко в смыс-ле пе-ре-строй-ки и рас-ши-ре-ния при кня-зе Ро-сти-сла-ве Успен-ско-го со-бо-ра, воз-двиг-ну-то-го его де-дом, Вла-ди-ми-ром Мо-но-ма-хом, в 1101 го-ду (пе-ре-стро-ен-ный со-бор был освя-щен епи-ско-пом Ма-ну-и-лом на празд-ник Успе-ния 15 ав-гу-ста 1150 г.). Князь Ро-сти-слав был "стро-и-те-лем Церк-ви" в бо-лее ши-ро-ком смыс-ле: он обес-пе-чил Смо-лен-ский храм Успе-ния Бо-го-ро-ди-цы ма-те-ри-аль-но, пре-вра-тил из го-род-ско-го со-бо-ра в цер-ков-ный центр огром-ной Смо-лен-ской епар-хии.

Свя-той князь Ро-сти-слав был стро-и-те-лем Смо-лен-ско-го Крем-ля и Спас-ско-го со-бо-ра Смя-дын-ско-го Бо-ри-со-глеб-ско-го мо-на-сты-ря, ос-но-ван-но-го на ме-сте убий-ства свя-то-го кня-зя Гле-ба († 1015, па-мять 5 сен-тяб-ря). Поз-же его сын Да-вид, вы-пол-няя, воз-мож-но, же-ла-ние сво-е-го от-ца, пе-ре-нес на Смя-дынь из Ки-ев-ско-го Вы-ш-го-ро-да вет-хие де-ре-вян-ные ра-ки свя-тых Бо-ри-са и Гле-ба, в ко-то-рых их мо-щи по-ко-и-лись до пе-ре-ло-же-ния в ка-мен-ные ра-ки в 1115 го-ду.

В пя-ти-де-ся-тые го-ды XII ве-ка свя-той Ро-сти-слав был втя-нут в дли-тель-ную борь-бу за Ки-ев, ко-то-рую ве-ли пред-ста-ви-те-ли двух силь-ней-ших кня-же-ских груп-пи-ро-вок - Оль-го-ви-чей и Мо-но-ма-хо-ви-чей.

Хо-тя ос-нов-ным пре-тен-ден-том на ве-ли-кое кня-же-ние со сто-ро-ны Мо-но-ма-хо-ви-чей был дя-дя Ро-сти-сла-ва Юрий Дол-го-ру-кий, Смо-лен-ско-му кня-зю, од-но-му из са-мых мо-гу-ще-ствен-ных вла-сти-те-лей Рус-ской зем-ли, неред-ко при-над-ле-жал ре-ша-ю-щий го-лос в во-ен-ном и ди-пло-ма-ти-че-ском со-пер-ни-че-стве. Для каж-до-го из участ-ни-ков схват-ки он - од-новре-мен-но опас-ный про-тив-ник и же-лан-ный со-юз-ник, по-ми-мо сво-ей во-ли он ока-зы-ва-ет-ся в цен-тре со-бы-тий. Это име-ло про-мыс-ли-тель-ное зна-че-ние, по-то-му что свя-той Ро-сти-слав вы-де-лял-ся сре-ди совре-мен-ни-ков го-судар-ствен-ной муд-ро-стью, стро-гой спра-вед-ли-во-стью и без-услов-ным по-слу-ша-ни-ем стар-шим, глу-бо-ким по-чте-ни-ем к Церк-ви и ее иерар-хии. Для несколь-ких по-ко-ле-ний он стал оли-це-тво-рен-ным но-си-те-лем Рус-ской Прав-ды и рус-ской пра-вед-но-сти.

По-сле смер-ти бра-та Изя-с-ла-ва († 13 но-яб-ря 1154 г.) свя-той Ро-сти-слав на ко-рот-кое вре-мя стал ве-ли-ким кня-зем Ки-ев-ским, но вла-дел Ки-е-вом сов-мест-но со сво-им дя-дей Вя-че-сла-вом Вла-ди-ми-ро-ви-чем. По-сле смер-ти по-след-не-го (в кон-це то-го же го-да) он вер-нул-ся в Смо-ленск, усту-пив Ки-ев-ское кня-же-ние дру-го-му сво-е-му дя-де - Юрию Дол-го-ру-ко-му, и устра-нил-ся от ак-тив-но-го уча-стия в кро-во-про-лит-ных меж-ду-кня-же-ских усо-би-цах. Вто-рич-но он за-нял Ки-ев 12 ап-ре-ля 1159 го-да и оста-вал-ся ве-ли-ким кня-зем до са-мой смер-ти († 1167), хо-тя еще не раз при-шлось ему от-ста-и-вать от-чее на-сле-дие с ме-чом в ру-ках.

Го-ды прав-ле-ния свя-то-го Ро-сти-сла-ва при-хо-дят-ся на один из са-мых слож-ных пе-ри-о-дов в ис-то-рии Рус-ской Церк-ви. Стар-ший брат Ро-сти-сла-ва, князь Изя-с-лав Мсти-сла-вич, сто-рон-ник ав-то-ке-фа-лии Рус-ской Церк-ви, из-брал в мит-ро-по-ли-ты рус-ско-го уче-но-го ино-ка Кли-мен-та Смо-ля-ти-ча и по-ве-лел по-ста-вить его в мит-ро-по-ли-ты со-бо-ром рус-ских епи-ско-пов, без об-ра-ще-ния к Кон-стан-ти-но-поль-ско-му Пат-ри-ар-ху. Это про-изо-шло в 1147 го-ду. Рус-ская иерар-хия в ос-нов-ном под-дер-жа-ла мит-ро-по-ли-та Кли-мен-та и кня-зя Изя-с-ла-ва в их борь-бе за цер-ков-ную неза-ви-си-мость от Ви-зан-тии, но неко-то-рые епи-ско-пы во гла-ве с Ни-фон-том, свя-ти-те-лем Нов-го-род-ским (па-мять 8 ап-ре-ля), не при-зна-ли ав-то-ке-фаль-но-го рус-ско-го мит-ро-по-ли-та и укло-ни-лись от об-ще-ния с ним, пре-вра-тив свои епар-хии, впредь до вы-яс-не-ния об-ста-нов-ки, в свое-об-раз-ные "ав-то-ке-фаль-ные" цер-ков-ные окру-га. Так по-сту-пил и епи-скоп Ма-ну-ил Смо-лен-ский.

Свя-той Ро-сти-слав по-ни-мал опас-ность, ко-то-рую та-и-ла в се-бе идея рус-ской ав-то-ке-фа-лии в то вре-мя, в усло-ви-ях раз-дро-бен-но-сти Ру-си. По-сто-ян-ная бит-ва за Ки-ев, ко-то-рую ве-ли кня-зья, услож-ни-лась бы та-кой же "бит-вой" за ки-ев-скую мит-ро-по-ли-чью ка-фед-ру меж-ду мно-го-чис-лен-ны-ми пре-тен-ден-та-ми, ко-то-рых вы-дви-га-ла та или иная кня-же-ская груп-пи-ров-ка.

Пред-ви-де-ние свя-то-го Ро-сти-сла-ва пол-но-стью оправ-да-лось. Юрий Дол-го-ру-кий, при-дер-жи-вав-ший-ся ви-зан-тий-ской ори-ен-та-ции, за-няв в 1154 го-ду Ки-ев, немед-лен-но из-гнал мит-ро-по-ли-та Кли-мен-та и по-слал в Ца-рь-град за но-вым мит-ро-по-ли-том. Им стал свя-той Кон-стан-тин (па-мять 5 июня), но он при-был на Русь лишь в 1156 го-ду, за пол-го-да до смер-ти Юрия Дол-го-ру-ко-го († 15 мая 1157). А еще пол-го-да спу-стя, ко-гда 22 де-каб-ря 1157 го-да в го-род всту-пил пле-мян-ник свя-то-го Ро-сти-сла-ва, Мсти-слав Изя-с-ла-вич, свя-ти-тель Кон-стан-тин дол-жен был бе-жать из Ки-е-ва, и на мит-ро-по-ли-чью ка-фед-ру вер-нул-ся низ-ло-жен-ный Кли-мент Смо-ля-тич. На-ча-лась цер-ков-ная сму-та - на Ру-си ста-ло два мит-ро-по-ли-та. Вся иерар-хия и ду-хо-вен-ство ока-за-лись под за-пре-ще-ни-ем: мит-ро-по-лит-грек за-пре-тил рус-ских, под-дер-жи-вав-ших Кли-мен-та, Кли-мент за-пре-тил всех став-лен-ни-ков и сто-рон-ни-ков гре-ка. Для пре-кра-ще-ния со-блаз-на свя-той Ро-сти-слав и Мсти-слав по-ста-но-ви-ли уда-лить обо-их мит-ро-по-ли-тов и про-сить у Пат-ри-ар-ха по-став-ле-ния на рус-скую ка-фед-ру но-во-го пер-во-свя-ти-те-ля.

Но слож-но-сти на этом не кон-чи-лись. При-быв-ший в Ки-ев осе-нью 1161 го-да мит-ро-по-лит Фе-о-дор умер вес-ной сле-ду-ю-ще-го го-да. По при-ме-ру свя-то-го Ан-дрея Бо-го-люб-ско-го (па-мять 4 июля), пы-тав-ше-го-ся в это вре-мя про-ве-сти в мит-ро-по-ли-ты сво-е-го спо-движ-ни-ка епи-ско-па Фе-о-до-ра, свя-той Ро-сти-слав вы-дви-нул сво-е-го кан-ди-да-та, ко-то-рым вновь ока-зал-ся мно-го-стра-даль-ный Кли-мент Смо-ля-тич.

Тот факт, что ве-ли-кий князь из-ме-нил свое от-но-ше-ние к мит-ро-по-ли-ту Кли-мен-ту, про-ник-ну-то-му иде-ей рус-ской ав-то-ке-фа-лии, объ-яс-ня-ет-ся вли-я-ни-ем Ки-е-во-Пе-чер-ско-го мо-на-сты-ря и осо-бен-но ар-хи-манд-ри-та По-ли-кар-па. Ар-хи-манд-рит По-ли-карп, блю-сти-тель пе-чер-ских пре-да-ний (в 1165 го-ду он стал на-сто-я-те-лем оби-те-ли), был са-мым близ-ким к свя-то-му Ро-сти-сла-ву че-ло-ве-ком.

Свя-той Ро-сти-слав имел бла-го-че-сти-вый обы-чай при-гла-шать по суб-бо-там и вос-кре-се-ньям Ве-ли-ко-го по-ста к сво-е-му сто-лу Пе-чер-ско-го игу-ме-на с две-на-дца-тью ино-ка-ми и сам им при-слу-жи-вал. Князь не раз изъ-яв-лял же-ла-ние по-стричь-ся в мо-на-хи в оби-те-ли пре-по-доб-ных Ан-то-ния и Фе-о-до-сия и да-же при-ка-зал по-стро-ить се-бе там кел-лию. Пе-чер-ские ино-ки, поль-зо-вав-ши-е-ся огром-ным ду-хов-ным вли-я-ни-ем в Древ-ней Ру-си, под-дер-жи-ва-ли в кня-зе мысль о неза-ви-си-мо-сти Рус-ской Церк-ви. Тем бо-лее, что епи-ско-пы из гре-ков бы-ли в эти го-ды на Ру-си да-же под по-до-зре-ни-ем от-но-си-тель-но их пра-во-слав-но-сти в свя-зи с из-вест-ным "спо-ром о по-стах" ("леон-ти-ан-ская ересь"). Но бла-го-че-сти-вое же-ла-ние свя-то-го Ро-сти-сла-ва до-бить-ся у Пат-ри-ар-ха бла-го-сло-ве-ния рус-ско-го мит-ро-по-ли-та Кли-мен-та не осу-ще-стви-лось. Гре-ки счи-та-ли пра-во на-зна-че-ния мит-ро-по-ли-та на Ки-ев-скую ка-фед-ру сво-ей важ-ней-шей при-ви-ле-ги-ей, что объ-яс-ня-лось не столь-ко цер-ков-ны-ми, сколь-ко по-ли-ти-че-ски-ми ин-те-ре-са-ми им-пе-рии. В 1165 го-ду в Ки-ев при-был но-вый мит-ро-по-лит - грек Иоанн IV, и свя-той Ро-сти-слав из сми-ре-ния и цер-ков-но-го по-слу-ша-ния при-нял его. Но-вый мит-ро-по-лит, по-доб-но сво-е-му пред-ше-ствен-ни-ку, управ-лял Рус-ской Цер-ко-вью ме-нее го-да († 1166). Ки-ев-ская ка-фед-ра вновь оста-лась вдов-ству-ю-щей, а ве-ли-кий князь был ли-шен оте-че-ско-го со-ве-та и ду-хов-но-го окорм-ле-ния со сто-ро-ны мит-ро-по-ли-та. Един-ствен-ным ду-хов-ным уте-ше-ни-ем его бы-ло об-ще-ние с игу-ме-ном По-ли-кар-пом и свя-ты-ми стар-ца-ми Ки-е-во-Пе-чер-ско-го мо-на-сты-ря и Фе-о-до-ров-ско-го мо-на-сты-ря в Ки-е-ве, ос-но-ван-но-го его от-цом.

Воз-вра-ща-ясь из по-хо-да на Нов-го-род вес-ной 1167 го-да, свя-той Ро-сти-слав за-не-мог. Ко-гда он до-е-хал до Смо-лен-ска, где кня-жил его сын Ро-ман, род-ные уго-ва-ри-ва-ли его остать-ся в Смо-лен-ске, но ве-ли-кий князь при-ка-зал вез-ти его в Ки-ев. "Ес-ли умру по до-ро-ге, - за-ве-щал он, - по-ло-жи-те ме-ня в от-чем мо-на-сты-ре у свя-то-го Фе-о-до-ра. Ес-ли Бог ис-це-лит ме-ня, мо-лит-ва-ми Пре-чи-стой Сво-ей Ма-те-ри и пре-по-доб-но-го Фе-о-до-сия, по-стри-гусь в Пе-чер-ском мо-на-сты-ре".

Бог не су-дил ис-пол-нить-ся дав-не-му же-ла-нию Ро-сти-сла-ва - окон-чить жизнь ино-ком свя-той оби-те-ли. Свя-той князь скон-чал-ся на пу-ти в Ки-ев 14 мар-та 1167 го-да. (В дру-гих ис-точ-ни-ках ука-зан 1168 год.) Те-ло его, со-глас-но за-ве-ща-нию, бы-ло по-ло-же-но в Ки-ев-ском Фе-о-до-ров-ском мо-на-сты-ре.