18 февраля 1945 года войска 3-го Белорусского фронта окружили город и крепость Кёнигсберг. В тот же день погиб командующий фронтом генерал армии Иван Данилович Черняховский.
В фильме-эпопее “Освобождение” режиссёром Озеровым довольно подробно была показана сцена смерти советского военачальника.
Но это в кино, а как все обстояло на самом деле?
Его гибель чем-то напоминает гибель генерала Ватутина.Тогда в кортеже Ватутина ехали сотрудники СМРЕШ с....Н.Хрущевым
После обстрела кортежа они вдруг исчезли,бросив раненого Ватутина...а при детальном рассмторении--они же его и расстреляли
ТАНКОВАЯ КОЛОННА
18 февраля 1945 года. Восточная Пруссия. Юго-западнее города Мельзак (ныне Пененжно, Польша).
В сторону фронта по дороге мчалась две штабные машины - “Эмка” и следом за ней открытый “Виллис”. Машины, не сбавляя скорости, объезжали рытвины и воронки от бомб и снарядов.
При этом непрерывно гудели и мигали фарами. Принуждая водителей встречных грузовиков прижиматься к обочинам. А как же? По всему видно - высокое начальство. А с ним - шутки плохи
Впереди показалась танковая колонна. “Тридцатьчетвёрки” растянулись километра на полтора. “Эмка” с “Виллисом” берут левее и с ходу начинают обгон.
Но сигнал клаксона тает в рёве мощных танковых моторов и лязганье гусениц. Механики, сидящие за рычагами, в своих кожаных шлемофонах обгоняющих машин не видят. Колонна занимала львиную часть дорожного полотна.
Поэтому машинам приходилось ехать по самой обочине.
Один из танков, шедших в колонне, неожиданно резко взял влево. Водитель “Эмки”, чтобы избежать столкновения, круто перекладывает руль. Но машина всё равно цепляет за гусеницу танка крылом. “Эмку” отбрасывает в сторону, она съезжает в кювет и заваливается на бок.
“ Виллис” успевает затормозить. Из него выскакивают люди в форме офицеров НКВД. Трое бегут к опрокинувшейся машине. Четвёртый стреляет из ракетницы и останавливает танковую колонну.
Танкистам приказывают выйти из боевых машин и построиться на шоссе в одну шеренгу. Никто ничего не понимает. К чему такой сыр-бор? Ну, упала машина в кювет. Ну, и что здесь такого? На фронте и не такое бывает. Чай, не трагедия...
ЖИВ ЧЕРНЯХОВСКИЙ
Оказалось, что трагедия. Из перевернувшейся машины выбирается генерал.
Это генерал Черняховский - командующий 3-м Белорусским фронтом. Он рвёт и мечет. Танкисты цепляют тросом “Эмку” и вытаскивают её на шоссе. Машина вроде бы в порядке. Ехать дальше может.
ВЕРСИЯ С ТАНКИСТАМИ
По одной из версий,Черняховский то ли сам,то ли приказом расстрелял танкиста,виновного в аварии....танкисты в ответ выстрелили ему с 400(!) метров
Точных доказательств расстрела танкиста нет,а попадание с 400 метров,прямо в генерала,выглядит фантастически,при условии того что танкисты не видели генерала и машины кортежа скрылись из виду
Да и самое важное--машина и Черняховский пострадали,а адьютанты не получили ни....царапины
Так что речь не шла о танковом залпе...
Эта версия родилась только потому что удар пришелся СЗАДИ
ШОФЕР
Иные расказы приходилось слышать от непосредственных очевидцев,в том числе от Андрея Сольнинцева.
Сольнинцев-старший предстал пред нами при полном параде - ордена, медали. Всю войну прошёл фронтовым водителям.
Совершил полторы сотни рейсов по Дороге жизни во время блокады Ленинграда. Тонул в полынье вместе со своей “полуторкой”.
Когда вёз в осаждённый город мешки с мукой. Потом его часть перекинули на запад. По дорогам Восточной Пруссии он тоже успел покрутить баранку.
Там-то впервые и узнал о странных обстоятельствах гибели командующего фронтом.
Потому что официальная версия выглядела совершенно по-другому - генерал погиб на поле боя как герой. От случайно залетевшего вражеского снаряда.
А почему снаряд пустили со стороны нашего тыла - в такие подробности вникать не разрешалось.
ДЖИП
В распоряжении генерала Черняховского был новейший по тому времени автомобиль повышенной проходимости - ГАЗ-61. В основе машины - хорошо известная “Эмка”, но с более мощным шестицилиндровым мотором в 76 лошадиных сил.
И двумя ведущими мостами. Благодаря низкооборотистому двигателю и очень высокому клиренсу ГАЗ-61 обладал просто потрясающей проходимостью.
Плюс к этому - оборудован закрытым пятиместным кузовом, не уступающим по комфорту обычным легковым автомобилям. Надо заметить, что в германской армии штабных машин подобного класса не было. (“Мерседес G4” с жёстким верхом - не в счёт. Их изготовили всего два образца).
В американской армии, кстати, тоже. По хорошей дороге ГАЗ-61 легко разгонялся до 100 км/час. Создавая машину, наши инженеры разобрали до винтика американский “Мармон-Хэррингтон” - полноприводный седан на базе “Форд-V8”. И на его основе создали собственную конструкцию.Всего выпустили около 400 внедорожников ГАЗ-61.
Такими машинами во время Великой Отечественной войны пользовались маршалы Рокоссовский, Жуков, Конев. А одну из них в середине 1944 года выделили и Черняховскому.
ВЕРСИЯ МАКАРОВА
Но вернёмся к обстоятельствам гибели генерала Черняховского. Вот как их описал в своих мемуарах член Военного Совета фронта генерал-лейтенант Макаров:
"Рано утром 18 февраля 1945 года командующий выехал на левый фланг войск. Это было в районе города Мельзак в Восточной Пруссии. Готовилось наше наступление на ранее окруженную группировку противника."
Иван Данилович выехал в войска с целью проверить их готовность к наступлению. В этот раз командующий поехал один, в сопровождении только своего адъютанта Комарова и охраны.
Возвращаясь, Черняховский с Комаровым ехали на крытой машине ГАЗ-61, а охрана на “Виллисе”. На фронте было тихо.
Совсем неожиданно позади машины , на которой ехал командующий, разорвался снаряд.
Осколок пробил сзади кузов и ударил командующему в левую верхнюю часть спины. Ранение было очень тяжелым, навылет.
Комаров рассказал генералу Макарову, как Иван Данилович, почувствовав, что ранен, нашёл в себе силы, сам вышел из машины, но, сделав шаг, упал.
Обратившись к Комарову по имени, он сказал:
“Неужели все? Неужели я убит?”
Командующего быстро доставили в ближайшую санчасть. Но спасти его было невозможно, осколок перебил сосуды, идущие к сердцу. Черняховский скончался.
ВЕРСИЯ ГОРБАТОВА
Генерал Александр Горбатов, будучи на тот момент командующим 3-ей армией, переведёной в состав 3-го Белорусского, так описывает момент гибели комфронта:
"Утром 17 февраля генерал армии Черняховский вызвал меня к телефону, поздравил с успехом, ознакомился с обстановкой и спросил, не отстают ли командиры дивизий и корпусов от боевых порядков и где находится штаб армии.
— Только что вернулся от Урбановича, он находится от противника в полутора километрах. Из-за систематического артобстрела я с трудом выбрался от него. Остальные командиры корпусов в таком же положении.
— Через два часа я буду у вас, — сказал Черняховский.
Проехав город, я, чтобы не опоздать, поспешил к развилке шоссе в семистах метрах восточное городской окраины.
Не доехав туда метров полтораста, я увидел подъезжавший « виллис » и услыхал один выстрел со стороны противника. Как только « виллис » командующего очутился на развилке, раздался единственный разрыв снаряда. Но он был роковым.
Ещё не рассеялись дым и пыль после разрыва, как я уже был около остановившейся машины.
В ней сидело пять человек: командующий фронтом, его адъютант, шофер и два солдата. Генерал сидел рядом с шофером, он склонился к стеклу и несколько раз повторил:
« Ранен смертельно, умираю ».
Я знал, что в трех километрах находится медсанбат. Через пять минут генерала смотрели врачи. Он был ещё жив и, когда приходил в себя, повторял:
« Умираю, умираю ».
Рана от осколка в груди была действительно смертельной.
Вскоре он скончался. Его тело увезли в деревню Хаинрикау. Никто из четверых не был ранен, не была повреждена и машина.
Из штаба 41-го корпуса я донес о случившейся беде в штаб фронта и в Москву. В тот же день к нам прибыл член Военного совета фронта, а на другой день приехали представители следственных властей. Потом тело генерала Черняховского увезли."
ВЕРСИЯ ЧЕКИСТА
В своих воспоминаниях сын командующего 3-го Белорусского фронта, бывший сотрудник ГРУ, генерал-майор Олег Черняховский,получил доступ к материалам гибели отца и написал вот что:
"У командующего 3-й армией генерала Горбатова не клеилось с введением в бой двух самоходно-артиллерийских полков. Отец 18 февраля 1945 года выехал на место, чтобы разобраться во всём.
Но на командном пункте командарма не оказалось.
Мне кажется, он просто прятался от командующего фронтом на наблюдательном пункте. Чтобы не “получить на орехи”.
Отец всё же горел желанием увидеть Горбатова и, возвращаясь по той же дороге, по которой только что проезжал, попадает под внезапный артиллерийский обстрел
Огромный осколок снаряда пробивает заднюю стенку “Виллиса”,а вот и очевидное расхождение
Не причинив вреда, осколок проходит между солдатом-охранником и адъютантом командующего подполковником Алексеем Комаровым. Пронзает отца насквозь между лопаток и застревает в приборном щитке автомобиля.
Больше ни один человек не пострадал. Алексей перевязал командующего, пытаясь остановить кровь. Тут же приказал радисту сообщить в штаб, а водителю гнать что есть мочи в ближайший госпиталь.
По дороге отец пришёл в себя, как оказалось, в последний раз и спросил у Комарова:
“Алеша, неужели это конец?”
Алексей ответил:
“Что вы, товарищ командующий, сейчас приедем в госпиталь, все будет в порядке, вот увидите”.
Но до госпиталя отца не довезли. Помню, что мама, узнав о смерти отца, в одно мгновенье поседела..."
Нестоответствия в версии сына вот какие:
1.Случайно “залетевший” снаряд - это далеко не артобстрел
2.Сотрудник ГРУ почему-то неправильно называет марку автомобиля - вместо ГАЗ ‑ 61 указывает “Виллис”.
Странно, ведь у него-то и доступ к особо важным документам имелся. И в названиях машин он по-всякому должен разбираться
ВЕРСИЯ ВОДИТЕЛЯ ЧЕРНЯХОВСКОГО
Личный водитель генерала Черняховского - Николай. В марте 1946 года он встречался с родственниками погибшего командующего и вот что рассказал.
"Мы уже объехали участок фронта.Иван Данилович был таким, что залезет в каждый окоп, в каждый блиндаж.
Мы возвращались к машине. Иван Данилович сам сел за руль, а меня посадил в сторону. Когда мы ехали, противник сделал огневой налёт.Снаряд упал около машины.
Осколком пробил Ивану Даниловичу левую часть груди навылет.Адъютанты положили его сзади в машину. Он сказал тогда, когда был ранен и упал на руль:
“Николай, спаси меня. Я ещё для Родины пригожусь”. Я сел за руль, и мы помчались в санбат...”
Ещё одна версия...
ЧТО В ИТОГЕ
Странно и необьяснимо всё...
1.Свидетели и очевидцы описывают гибель генерала по-разному.
2.Даже марку машины, в которой ехал Черняховский, путают. Как можно перепутать закрытый ГАЗ-61 с открытым “Виллисом”?
3.И почему никто из очевидцев, кроме личного водителя, не вспоминает, что Черняховский сам ехал за рулём?
4.Как это снаряд врезался в машину,пробил кузов,убил генерала и даже не задел остальных четырёх пассажиров
5.Снаряд или разрывная пуля(скорее всего) прилетела с стороны дислокации РККА
Это был скорее всего,снайперский выстрел из крупнокалиберного оружия,иначе....
КАК ОСКОЛОК СНАРЯДА МОГ УДАРИТЬ,ПРОБИТЬ КУЗОВ,УБИТЬ ГЕНЕРАЛА И ДАЖЕ ИХ НЕ ЗАДЕТЬ 4-Х ПАССАЖИРОВ?...ВЕРОЯТНОСТЬ ТАКОГО НИЧТОЖНО МАЛА
6.Материалы по делу гибели Черняховского,до сих пор засекречены!..есть что скрывать?
Скорее всего Черняховский был убит выстрелом,произведенным сотрудником СМЕРША,из снайперской винтовки
Он ничего не успел сказать,так как скорее всего погиб сразу же...
ПРАВДУ НЕ СКАЖУТ
Каждый из очевидцев вспоминает что-то своё.
Видимо потому, что они знают ВСЁ, как было на самом деле. Но ни за что ПРАВДУ не расскажут. А вместо неё что угодно будут сочинять.
Лишь бы это вписалось в систему выдуманных о Великой Отечественной войне мифов. И как тут ни вспомнить слова писателя Виктора Астафьева:
“Чем более наврёшь про войну прошлую, тем скорее приблизишь войну будущую...”
Генерал Иван Черняховский был похоронен в Вильнюсе на одной из центральных площадей.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Почему очевидцы лгали и искажали события?....ровно тоже самое происходило и в деле о покушени на генерала Ватутина
Не было никаких бандеровцев,его обстреляли сотрудники СМЕРША и их подельник--Н.Хрущев.
Ватутин получил лёгкое ранение и был вне опасности...но затем Ватутина по просьбе Хрущёва,доставили в Киев,где он...умер
Кого могли боятся очевидцы в случае гибели Черняховского?...кто наводил ужас на армии?
Особисты,СМЕРШ....вот почему очевидцы лгали,чтобы скрыть причастность СМЕРШ и В.Абакумова к гибели Черняховского
Официально принятая версия «от случайного осколка» в наши дни расцветает в воспоминаниях некоторых ветеранов подробностями вроде следующих: «Командующий нашим 3-м Белорусским фронтом Черняховский погиб в феврале 45-го по случайности: не послушался регулировщика и под обстрел попал».
Но существуют и другие версии.
Публикуемые далее фрагменты текстов - не есть результат моего самостоятельного архивно-документального расследования. У нас в Минске документов контрразведки СМЕРШ о гибели Черняховского нет. О каких-то иных военных событиях могу судить ответственно, потому что исследовал документы в Национальном архиве, в Центральном архиве КГБ Республики Беларусь. Но в данном случае предлагается подборка текстов, в которых нет ссылок на документы по типу «фонд-опись-дело-лист». За что купил, за то и продаю. А что делать...
Когда-нибудь в России рассекретят материалы расследования гибели Черняховского. А пока приходится читать вольные выступления на эту тему. Начало им положила статья в белорусской газете «Знамя юности» от 16 мая 1995 года под модной в эпоху гласности рубрикой «История без белых пятен»:
Новая версия гибели генерала Черняховского
В апреле 1945 года Пакля записал в свой дневник: «...Его любили все - и вот нелепая смерть. Километров за 10–15 от передовой, где часто бывал Иван Данилович Черняховский, разорвался случайный снаряд. Большой осколок, пройдя между сидящих сзади двух адъютантов, попал генералу в спину. Ранение было смертельным. Траурный поезд из Инстербурга (Восточная Пруссия) направился в Вильнюс, который недавно освободили войска 3-го Белорусского фронта. Здесь, на центральной улице в небольшом сквере и похоронили Ивана Даниловича... »
«Пакля» - шутливое прозвище Михаила Ивановича Савина, фотокорреспондента газеты Белорусского военного округа (правильное в те дни название - «Белорусско-Литовский военный округ». - С.К.) «Красноармейская правда». Михаил Савин прошел Отечественную войну, что называется, «от звонка до звонка». Объектив его фотоаппарата запечатлел И.Д.Черняховского, лежащего в гробу перед тем как генерала опустили в могилу в центре Вильнюса. Но Пакля не знал, да и не мог, наверное, знать истинных обстоятельств гибели знаменитого командующего 3-м Белорусским фронтом.
Февральским утром генерал Черняховский вместе со своими адъютантами в сопровождении охраны выехал на легковой автомашине в Ковно (Каунас). Весь фронт знал, что у Черняховского шикарный немецкий «опель-адмирал», которым командующий очень дорожил. Генерал на трофейном лимузине направлялся в расположение армейского госпиталя, где работала его «боевая подруга» - военврач медицинской службы. В Ковно славно отдохнули: было много выпивки, музыки, танцев. Утром черный «опель» уже мчал генерала со свитой на запад, в расположение штаба фронта. В дороге случилась неприятность: шофер автомашины «зацепил» идущий в направлении фронта танк Т-34. Конечно, «опель» было жалко: помяли весь передок. Рассвирепевший генерал вылез из легковушки и потребовал командира боевой машины. «Командир первой танковой разведроты старший лейтенант Савельев », - представился танкист. Очевидцы утверждают, что пьяный еще с ночи Черняховский вытащил из кобуры пистолет и тут же на месте и застрелил лейтенанта. Затем генерал сел обратно в помятый лимузин и, обгоняя танковую колонну, поехал дальше. Спустя несколько мгновений Черняховский, как это и описал в своем дневнике Пакля, был смертельно ранен осколком снаряда, который разорвался рядом с удалявшимся «опель-адмиралом». По автомашине командующего 3-м Белорусским фронтом с расстояния около 400 метров стрелял осиротевший экипаж злополучного танка... Случилось это 18 февраля 1945 года.
Наша справка: Черняховский Иван Данилович. Родился в селе Оксанина Уманьского уезда Киевской губернии (ныне Черкасская область Украины) в семье железнодорожника. Советский военачальник, в Красной Армии с 1924 года, генерал армии (1944), дважды Герой Советского Союза, с 24 апреля 1944 года - командующий 3-м Белорусским фронтом. Любимец И.Сталина.
Алесь ВЕТЕР, специально для газеты «Знамя юности».
Спустя полтора десятилетия после этой публикации о трагических событиях 18 февраля 1945 года было рассказано в блоге, который ведет военный обозреватель «Комсомольской правды» полковник Виктор Баранец:
«Как погиб Черняховский?
Мой давний знакомый - Петр (офицер запаса), человек, маниакально влюбленный в военную историю, прислал мне материал под названием «Новая версия гибели Черняховского». Автор - потомственный офицер.
У меня свое отношение к этому материалу. Оно противоречивое. Наверное, другим и не может быть, если «пробуешь на зуб» крепкую смесь из документов, показаний свидетелей и полулирических баек.
Но в любом случае, все это любопытно. Читаем текст:
«Любимец армии Иван Черняховский сказал как-то: «Не хочу умереть в постели, предпочитаю погибнуть в жарком бою».
18 февраля 1945 года войска 3-го Белорусского фронта окружили город и крепость Кёнигсберг. В тот же день в бою погиб командующий фронтом генерал армии Иван Данилович Черняховский...
Как погиб генерал? В фильме-эпопее «Освобождение» режиссёром Озеровым довольно подробно была снята сцена смерти советского военачальника. Казалось бы, что ещё добавить? Но когда начинаешь сопоставлять архивные документы, мемуарную литературу полководцев с воспоминаниями простых участников войны, натыкаешься на массу противоречий...
18 февраля 1945 года. Восточная Пруссия. Юго-западнее города Мельзак (ныне Пененжно, Польша).
В сторону фронта по дороге мчалось две штабные машины - «Эмка» и следом за ней открытый «Виллис». Машины, не сбавляя скорости, объезжали рытвины и воронки от бомб и снарядов. При этом непрерывно гудели и мигали фарами. Принуждая водителей встречных грузовиков прижиматься к обочинам. А как же? По всему видно - высокое начальство. А с ним - шутки плохи.
Впереди показалась танковая колонна. «Тридцатьчетвёрки» растянулись километра на полтора. «Эмка» с «Виллисом» берут левее и с ходу начинают обгон. Но сигнал клаксона тает в рёве мощных танковых моторов и лязганье гусениц. Механики, сидящие за рычагами, в своих кожаных шлемофонах обгоняющих машин не видят.
Колонна занимала львиную часть дорожного полотна. Поэтому машинам приходилось ехать по самой обочине.
Один из танков, шедших в колонне, неожиданно резко взял влево. Водитель «Эмки», чтобы избежать столкновения, круто перекладывает руль. Но машина всё равно цепляет за гусеницу танка крылом. «Эмку» отбрасывает в сторону, она съезжает в кювет и заваливается на бок.
«Виллис» успевает затормозить. Из него выскакивают люди в форме офицеров НКВД. Трое бегут к опрокинувшейся машине. Четвёртый стреляет из ракетницы и останавливает танковую колонну. Танкистам приказывают выйти из боевых машин и построиться на шоссе в одну шеренгу. Никто ничего не понимает. К чему такой сыр-бор? Ну, упала машина в кювет. Ну, и что здесь такого? На фронте и не такое бывает. Чай, не трагедия...
Оказалось, что трагедия. Из перевернувшейся машины выбирается генерал. Это генерал Черняховский - командующий 3-м Белорусским фронтом. Он рвёт и мечет. Танкисты цепляют тросом «Эмку» и вытаскивают её на шоссе. Машина вроде бы в порядке. Ехать дальше может.
Тем временем капитан-энкавэдэшник выводит в поле командира экипажа танка Т-34. Того самого, что скинул в кювет «Эмку». Говорит про измену, про работу на немцев, про шпионаж. В довершение всего обвиняет в попытке убить генерала. После этого достаёт свой ТТ и на глазах ничего не понимающего экипажа танка расстреливает командира боевой машины.
«Эмка» уже на ходу. Офицеры рассаживаются по местам. Кто в «Эмку». Кто в «Виллис». Но генерал продолжает материться. Он орёт на водителя. Потом выгоняет его взашей из машины, обозвав «хреновым выродком, не видящим, куда едет...». И сам садится за руль. Водитель устраивается сзади с адъютантом. Машины резко берут с места и исчезают за поворотом.
Танкисты стоят ошеломлённые. Не в силах произнести ни слова. Потом занимают свои места в боевых машинах. Взревают двигатели, и колонна начинает движение. Неожиданно башня одного из танков приходит в движение и поворачивается в ту сторону, куда дорога делает поворот. И где только что скрылись легковушки. Ствол изменяет угол и... пушка стреляет. Колонна как ни в чём не бывало продолжает движение...
От места аварии «Эмка» уже отъехала довольно далеко. Неожиданно раздался свистящий звук.
Артобстрел! - кричит адъютант. - Товарищ генерал! Берите вправо!
Взрыв. Земля дрогнула. Один из осколков пробивает заднюю стенку машины, прошивает спинку сиденья, сидящего за рулём генерала и застревает в приборном щитке.
Генерал нажимает на тормоза и со стоном падает грудью на руль...
Николай, спаси меня, - простонал Черняховский, обратившись к своему водителю.
Потом генерал с трудом выбрался из машины. Сделал два шага и упал...
Такой рассказ несколько раз мне приходилось слышать от участников войны. В последний раз - накануне празднования 64-й годовщины Великой Победы на встрече с ветеранами. А впервые - очень давно. Ещё в школе. На уроке мужества в честь 23 февраля - Дня Советской армии и Военно-Морского флота. Классный руководитель пригласила к нам участника Великой Отечественной войны - дедушку нашего одноклассника - Андрея Сольнинцева. Сольнинцев-старший предстал пред нами при полном параде - ордена, медали. Всю войну прошёл фронтовым водителям. Совершил полторы сотни рейсов по Дороге жизни во время блокады Ленинграда. Тонул в полынье вместе со своей «полуторкой». Когда вёз в осаждённый город мешки с мукой. Потом его часть перекинули на запад. По дорогам Восточной Пруссии он тоже успел покрутить баранку. Там-то впервые и узнал о странных обстоятельствах гибели командующего фронтом. СМЕРШ и НКВД тогда лютовали. Под угрозой отправки в штрафбат об этом запрещали говорить. Потому что официальная версия выглядела совершенно по-другому - генерал погиб на поле боя как герой. От случайно залетевшего вражеского снаряда. А почему снаряд пустили со стороны нашего тыла - в такие подробности вникать не разрешалось...»
А вот еще более беллетризированная версия этой же истории про «месть советских танкистов» (Ион Деген. Война никогда не кончается):
«... Стреляющий еле выдавливал из себя слова:
Умаялись мы. Вздремнули. А механик тихо плелся. Как вы приказали. А за нами увязался генеральский «виллис». Кто его знал? Дорога узкая. Никак не мог обогнать. А как объехал, остановил нас и давай драить. Кто, говорит, разрешил вам дрыхнуть на марше? Почему, говорит, нет наблюдения? Целый час, говорит, проманежили меня. А какой там час? Вы же сами знаете, только из леса выехали. Лейтенант, значит, виноват, мол, всю ночь в бою, устали. А тот говорит - разгильдяи! Почему, говорит, погоны помяты? Почему воротник не застегнут? И давай, значит, в мать и в душу. А лейтенант и скажи, мол, мать не надо трогать. За матерей, мол, и за родину воюем. Тут генерал выхватил пистолет и... А те двое, старшие лейтенанты, уже, поди, в мертвого выстрелили, в лежачего. А шофер ногами спихнул с дороги. Пьяные, видать.
А вы чего смотрели?
А что мы? Генерал ведь.
Какой генерал?
Кто его знает? Генерал. Нормальный. Общевойсковой.
Леша лежал ничком у обочины. Щупленький. Черные пятна крови, припорошенные пылью, расползлись вокруг дырочек на спине гимнастерки. Лилово-красный репей прицепился к рукаву. Ноги в сапогах с широкими голенищами свалились в кювет.
Я держался за буксирный крюк. Как же это?.. Столько атак и оставался в живых. И письмо от мамы. И аттестат ей послал. И в училище на соседних койках. А как воевал!
Ребята стояли молча. Плакал башнер, привалившись к броне. Я смотрел на них, почти ничего не видя.
Эх, вы! Генерал! Сволочи они! Фашисты! - Я рванулся к танку. Как молнией хлестнуло мой экипаж. Миг - и все на местах, быстрее меня. Я даже не скомандовал.
Взвыл стартер. Тридцатьчетверка, как сумасшедшая, понеслась по дороге. <...>
«Виллис» проскочил перед нашим носом. Я даже смог разглядеть этих гадов. Где-то мне уже встречалась лоснящаяся красная морда генерала. А эти - старшие лейтенанты! Что, испугались, сволочи? Страшно? Ишь, как орденами увешаны. В бою, небось, не доживешь до такого иконостаса. Пригрелись под генеральской жопой, трусы проклятые! Страшно, небось, когда гонится за вами танк? Даже свой. В экипаже вас научили бы прятать страх на самое дно вашей подлой душонки! <...>
Заряжай!
Есть, осколочный без колпачка! <...>
Спокойно. Все вопросы потом. Чуть-чуть выше кузова. В промежуток между старшими лейтенантами. Я довернул подъемный механизм. Вот так. Пальцы мягко охватили рукоятку. Спокойно. Раз. Два. Огонь!
Откат. Звякнула гильза. Рукоятка спуска больно впилась в ладонь.
Вдребезги!
А я все еще не мог оторваться от прицела. Казалось, то, что осталось от «виллиса», всего лишь в нескольких метрах от нас.
Тусклое пламя. Черный дым. Груда обломков. Куски окровавленной человечины. Сизый лес, как немецкий китель.
Пусто. Тихо. Только в радиаторах клокочет кипящая вода. 1957 г.»
Обращает на себя внимание один из читательских комментариев к приведенному выше тексту:
«...за командующего фронтом тов. Сталин (кровавый злыдень по мнению большинства участников форума) стер бы в порошок весь этот полк вместе с танками. И не думаю, что СМЕРШ замял это дело из-за того (если бы это и было), что шлепнули какого-то лейтенанта. Судя по всему, материалов расследования никто не видел, а в такой большой компании, которая была на месте гибели, кто-нибудь бы да прокололся... Гибель командующего фронтом без расследования бы не обошлась. Этим должна была заниматься военная прокуратура, и им наср@ть на СМЕРШ, кто-то ведь должен и СМЕРШ расстреливать...»
Вновь скажем о главном. Когда-нибудь в России рассекретят материалы расследования гибели Черняховского. А пока приходится читать выступления вроде тех, которые процитированы выше.
18 февраля 1945 года войска 3-го Белорусского фронта окружили город и крепость Кёнигсберг.
В тот же день в бою погиб командующий фронтом генерал армии Иван Данилович Черняховский…
Как погиб генерал? В фильме-эпопее «Освобождение» режиссёром Озеровым довольно подробно была снята сцена смерти советского военачальника. Казалось бы, что ещё добавить?
Но когда начинаешь сопоставлять архивные документы, мемуарную литературу полководцев с воспоминаниями простых участников войны, натыкаешься на массу противоречий…
Одесса. памятник Черняховскому на улице Черняховского перед школой имени Черняховского
Вариант 1:
Февральским утром генерал Черняховский вместе со своими адъютантами в сопровождении охраны выехал на легковой автомашине в Ковно (Каунас).
Весь фронт знал, что у Черняховского шикарный немецкий «опель-адмирал», которым командующий очень дорожил. Генерал на трофейном лимузине направлялся в расположение армейского госпиталя, где работала его «боевая подруга» — военврач медицинской службы. В Ковно славно отдохнули: было много выпивки, музыки, танцев. Утром черный «опель» уже мчал генерала со свитой на запад, в расположение штаба фронта.
В дороге случилась неприятность: шофер автомашины «зацепил» идущий в направлении фронта танк Т-34. Конечно, «опель» было жалко: помяли весь передок.
Рассвирепевший генерал вылез из легковушки и потребовал командира боевой машины. «Командир первой танковой разведроты старший лейтенант Савельев», — представился танкист.
Очевидцы утверждают, что пьяный еще с ночи Черняховский вытащил из кобуры пистолет и тут же на месте и застрелил лейтенанта.
Затем генерал сел обратно в помятый лимузин и, обгоняя танковую колонну, поехал дальше.
Спустя несколько мгновений Черняховский, как это и описал в своем дневнике Пакля, был смертельно ранен осколком снаряда, который разорвался рядом с удалявшимся «опель-адмиралом».
По автомашине командующего 3-м Белорусским фронтом с расстояния около 400 метров стрелял осиротевший экипаж злополучного танка…
Случилось это 18 февраля 1945 года.
Вариант 2:
18 февраля 1945 года. Восточная Пруссия. Юго-западнее города Мельзак (ныне Пененжно, Польша).
…В сторону фронта по дороге мчалась две штабные машины — «Эмка» и следом за ней открытый «Виллис». Машины, не сбавляя скорости, объезжали рытвины и воронки от бомб и снарядов. При этом непрерывно гудели и мигали фарами. Принуждая водителей встречных грузовиков прижиматься к обочинам. А как же? По всему видно — высокое начальство. А с ним — шутки плохи.
Впереди показалась танковая колонна. «Тридцатьчетвёрки» растянулись километра на полтора. «Эмка» с «Виллисом» берут левее и с ходу начинают обгон. Но сигнал клаксона тает в рёве мощных танковых моторов и лязганье гусениц. Механики, сидящие за рычагами, в своих кожаных шлемофонах обгоняющих машин не видят.
Колонна занимала львиную часть дорожного полотна. Поэтому машинам приходилось ехать по самой обочине.
Один из танков, шедших в колонне, неожиданно резко взял влево. Водитель «Эмки», чтобы избежать столкновения, круто перекладывает руль. Но машина всё равно цепляет за гусеницу танка крылом. «Эмку» отбрасывает в сторону, она съезжает в кювет и заваливается на бок.
«Виллис» успевает затормозить. Из него выскакивают люди в форме офицеров НКВД. Трое бегут к опрокинувшейся машине. Четвёртый стреляет из ракетницы и останавливает танковую колонну. Танкистам приказывают выйти из боевых машин и построиться на шоссе в одну шеренгу. Никто ничего не понимает. К чему такой сыр-бор? Ну, упала машина в кювет. Ну, и что здесь такого? На фронте и не такое бывает. Чай, не трагедия…
… Оказалось, что трагедия.
Из перевернувшейся машины выбирается генерал. Это генерал Черняховский — командующий 3-м Белорусским фронтом. Он рвёт и мечет. Танкисты цепляют тросом «Эмку» и вытаскивают её на шоссе. Машина вроде бы в порядке. Ехать дальше может.
Тем временем капитан-энкавэдэшник выводит в поле командира экипажа танка Т-34. Того самого, что скинул в кювет «Эмку». Говорит про измену, про работу на немцев, про шпионаж. В довершение всего обвиняет в попытке убить генерала.
После этого достаёт свой ТТ и на глазах ничего не понимающего экипажа танка расстреливает командира боевой машины.
«Эмка» уже на ходу. Офицеры рассаживаются по местам. Кто в «Эмку». Кто в «Виллис».
Но генерал продолжает материться. Он орёт на водителя. Потом выгоняет его взашей из машины, обозвав «хреновым выродком, не видящим, куда едет…». И сам садится за руль. Водитель устраивается сзади с адъютантом. Машины резко берут с места и исчезают за поворотом.
Танкисты стоят ошеломлённые. Не в силах произнести ни слова. Потом занимают свои места в боевых машинах.
Взревают двигатели, и колонна начинает движение.
Неожиданно башня одного из танков приходит в движение и поворачивается в ту сторону, куда дорога делает поворот. И где только что скрылись легковушки. Ствол изменяет угол и… пушка стреляет.
Колонна как ни в чём не бывало продолжает движение…
… От места аварии «Эмка» уже отъехала довольно далеко. Неожиданно раздался свистящий звук.
— Артобстрел! — кричит адъютант. — Товарищ генерал! Берите вправо!
Взрыв. Земля дрогнула. Один из осколков пробивает заднюю стенку машины, прошивает спинку сиденья, сидящего за рулём генерала и застревает в приборном щитке.
Генерал нажимает на тормоза и со стоном падает грудью на руль…
— Николай, спаси меня, — простонал Черняховский, обратившись к своему водителю.
Потом генерал с трудом выбрался из машины. Сделал два шага и упал…
Такой рассказ несколько раз мне приходилось слышать от участников войны. В последний раз — накануне празднования 64-й годовщины Великой Победы на встрече с ветеранами. А впервые — очень давно. Ещё в школе. На уроке мужества в честь 23 февраля — Дня Советской армии и Военно-Морского флота. Классный руководитель пригласила к нам участника Великой Отечественной войны — дедушку нашего одноклассника — Андрея Сольнинцева. Сольнинцев-старший предстал пред нами при полном параде — ордена, медали. Всю войну прошёл фронтовым водителям. Совершил полторы сотни рейсов по Дороге жизни во время блокады Ленинграда. Тонул в полынье вместе со своей «полуторкой». Когда вёз в осаждённый город мешки с мукой. Потом его часть перекинули на запад. По дорогам Восточной Пруссии он тоже успел покрутить баранку. Там-то впервые и узнал о странных обстоятельствах гибели командующего фронтом. СМЕРШ и НКВД тогда лютовали. Под угрозой отправки в штрафбат об этом запрещали говорить. Потому что официальная версия выглядела совершенно по-другому — генерал погиб на поле боя как герой. От случайно залетевшего вражеского снаряда. А почему снаряд пустили со стороны нашего тыла — в такие подробности вникать не разрешалось…»
Вариант 3:
А вот еще более беллетризированная версия этой же истории про «месть советских танкистов»
(Ион Деген. Война никогда не кончается):
«… Стреляющий еле выдавливал из себя слова:
— Умаялись мы. Вздремнули. А механик тихо плелся. Как вы приказали. А за нами увязался генеральский «виллис». Кто его знал? Дорога узкая. Никак не мог обогнать.
А как объехал, остановил нас и давай драить. Кто, говорит, разрешил вам дрыхнуть на марше? Почему, говорит, нет наблюдения? Целый час, говорит, проманежили меня. А какой там час? Вы же сами знаете, только из леса выехали.
Лейтенант, значит, виноват, мол, всю ночь в бою, устали.
А тот говорит — разгильдяи! Почему, говорит, погоны помяты? Почему воротник не застегнут? И давай, значит, в мать и в душу.
А лейтенант и скажи, мол, мать не надо трогать. За матерей, мол, и за родину воюем.
Тут генерал выхватил пистолет и…
А те двое, старшие лейтенанты, уже, поди, в мертвого выстрелили, в лежачего.
А шофер ногами спихнул с дороги. Пьяные, видать.
— А вы чего смотрели?
— А что мы? Генерал ведь.
— Какой генерал?
— Кто его знает? Генерал. Нормальный. Общевойсковой.
Леша лежал ничком у обочины. Щупленький. Черные пятна крови, припорошенные пылью, расползлись вокруг дырочек на спине гимнастерки. Лилово-красный репей прицепился к рукаву. Ноги в сапогах с широкими голенищами свалились в кювет.
Я держался за буксирный крюк. Как же это?.. Столько атак и оставался в живых. И письмо от мамы. И аттестат ей послал. И в училище на соседних койках. А как воевал!
Ребята стояли молча. Плакал башнер, привалившись к броне. Я смотрел на них, почти ничего не видя.
— Эх, вы! Генерал! Сволочи они! Фашисты! — Я рванулся к танку. Как молнией хлестнуло мой экипаж. Миг — и все на местах, быстрее меня. Я даже не скомандовал.
Взвыл стартер. Тридцатьчетверка, как сумасшедшая, понеслась по дороге. <…>
«Виллис» проскочил перед нашим носом. Я даже смог разглядеть этих гадов. Где-то мне уже встречалась лоснящаяся красная морда генерала.
А эти — старшие лейтенанты! Что, испугались, сволочи? Страшно? Ишь, как орденами увешаны. В бою, небось, не доживешь до такого иконостаса. Пригрелись под генеральской жопой, трусы проклятые!
Страшно, небось, когда гонится за вами танк? Даже свой. В экипаже вас научили бы прятать страх на самое дно вашей подлой душонки! <…>
— Заряжай!
— Есть, осколочный без колпачка! <…>
Спокойно. Все вопросы потом. Чуть-чуть выше кузова. В промежуток между старшими лейтенантами. Я довернул подъемный механизм. Вот так. Пальцы мягко охватили рукоятку. Спокойно. Раз. Два. Огонь!
Откат. Звякнула гильза. Рукоятка спуска больно впилась в ладонь.
Вдребезги!
А я все еще не мог оторваться от прицела. Казалось, то, что осталось от «виллиса», всего лишь в нескольких метрах от нас.
Тусклое пламя. Черный дым. Груда обломков. Куски окровавленной человечины. Сизый лес, как немецкий китель.
Пусто. Тихо. Только в радиаторах клокочет кипящая вода.
На нашем блоге пришло время для старта новой рубрики под названием «Великие полководцы России».
Сразу же оговорюсь, что здесь помимо полководцев постсоветской России я буду вести рассказ и о полководцах СССР, и о представителях ещё более ранних годов – полководцах Российской Империи.
Поэтому давайте мы с Вами договоримся, что независимо от времени жизни тех, или иных Великих представителей нашей страны, мы будем называть их именно полководцами России, а никак иначе.
Идея создания такой рубрики ко мне в голову пришла совсем недавно. Буквально пару дней назад по новостям объявили о первого героя новой рубрики – генерала армии Ивана Даниловича Черняховского.
По телевизору даже показали кадры, как сам памятник обкидывали яйцами, тухлыми овощами и другими предметами, а в это время на фоне говорилось о заслугах Ивана Даниловича перед Отечеством.
Для начала скажу, что в биографии Черняховского присутствуют как светлые, так и тёмные стороны. Поэтому я разделил всю биографию именно на эти две составляющие.
Светлая сторона биографии Черняховского
Детство
Иван Данилович Черняховский родился 29 июня 1906 г. в селе Оксанино Уманского уезда Киевской губернии (ныне Черкасская область Украины) в семье железнодорожника.
Иван был четвёртым ребёнком, а всего в семье было шестеро детей. Отец служил железнодорожным стрелочником на станции Умань. Иван Черняховский рано лишился родителей, они умерли в 1918 г. от свирепствовавшего на Украине сыпного тифа.
Иван был вынужден самостоятельно добывать себе и младшим брату и сестре кусок хлеба: батрачил, пас хозяйский скот, потом работал разнорабочим, подмастерьем. Но, несмотря на все трудности, сумел окончить начальную школу и железнодорожное училище.
В 1921–1922 гг. на Украине случился сильный голод, который подтолкнул Черняховского перебраться в Новороссийск. Там он устроился рабочим на 1-й государственный цементный завод «Пролетарий».
В 1922 г., Иван Черняховский вступил в Коммунистический союз молодёжи и вскоре стал активистом комсомольской ячейки. Трудясь без устали, он упорно стремился к знаниям, с ранних лет мечтал стать кадровым командиром и настойчиво шёл к поставленной цели. Надо учитывать и тот факт, что служба в армии в то время была престижной и высокооплачиваемой.
Учёба
В августе 1924 г., предварительно прибавив себе год, Иван Черняховский по комсомольской путёвке поступил в Одесскую пехотную школу. Окончив первый курс пехотной школы, перевёлся в Киевское артиллерийское училище (артшкола) имени С.М. Кирова и окончил его с отличием.
С 1932-1936 гг. Черняховский – слушатель Военной академии механизации и моторизации РККА им. Сталина. Настойчивый, постоянно работающий над собой, вдумчивый, Иван Черняховский блестяще учился в академии.
Преподаватели всегда отмечали талантливого слушателя. 1936 г. он окончил с отличием командно-инженерный факультет академии.
По окончании академии Ивана Даниловича назначают начальником штаба танкового в Киевском военном округе.
С мая 1938 г. Черняховский – командир танкового полка, с июля 1940 г. – заместитель командира, а с марта 1941 г. – командир 28-й танковой дивизии Прибалтийского Особого военного округа. В этой должности он вступил в Великую Отечественную войну.
Великая Отечественная война
С первых дней войны полковник Черняховский на передовой линии. Его дивизия находилась недалеко от Немана у границы.
22 июня 28-я танковая дивизия получила приказ выдвигаться вперёд по направлению к Шяуляю, куда приближались немецкие танки. Комдив Черняховский принял смелое решение, не дожидаясь обещанной подмоги, внезапно контратаковать и разгромить противника.
В первом бою были значительные потери с обеих сторон, однако массированное наступление немцев захлебнулось, враг был отброшен на несколько километров. Черняховский И.Д. отдал приказ: «Стоять насмерть!»
В боевой характеристике, относящейся к начальному периоду войны, о нём написано:
«Полковник Черняховский твёрдостью характера и силой воли в боевой обстановке обладает в полной мере. При проведении в жизнь принятого решения настойчив и твёрд…»
28-я дивизия удерживала свой участок обороны несколько дней, мужественно и стойко сражаясь с превосходящими силами противника. Из штаба корпуса был получен приказ на отступление. Дивизия Черняховского отошла к Новгороду.
Тогда на подступах к городу и его кремлю комдив Черняховский, собрав разрозненные группы в один кулак, показал своё мастерство управления войсками в критической ситуации осады города.
Именно за эти первые тяжёлые бои, проявленное мужество и военное дарование, Черняховский был награждён первым орденом боевого Красного Знамени, а в мае 1942 г. ему присвоили звание генерал-майора.
Боевые действия, проведённые генерал-майором И.Д. Черняховским летом 1942 г., выдвинули его в ряд талантливых молодых генералов, способных эффективно управлять войсками, оснащёнными современной боевой техникой.
Поэтому 24 июля 1942 г. Черняховский И.Д. был назначен командующим 60-й армией, с которой воевал до апреля 1944 г. на Воронежском, Центральном и 1-м Украинском фронтах.
В Курской битве 60-я армия Черняховского противостояла орловской группировке противника. В период боёв на Курской дуге 60-я армия была передана в состав Центрального фронта, которым командовал К.К. Рокоссовский За 5 дней непрерывных боёв войска 60-й армии под его командованием прошли от рубежа реки Тим до Курска 90 километров, а 8 февраля освободили Курск.
За блестящее выполнение этой операции Иван Данилович был награждён орденом Суворова и получил воинское звание генерал-лейтенанта.
Немцы считали, что форсирование Днепра возможно только на паромах и при помощи специально сооружённых для этой цели понтонных мостов. Для того чтобы русским подтянуть переправочные средства и привести свои войска в порядок, по их подсчётам, потребовался бы минимум месяц.
Но Черняховский принял иное решение. Передовые части 60-й армии, не ожидая подхода подкреплений и переправочных средств, на рассвете 24 сентября 1943 г., на плотах и рыбачьих лодках начали переправу на правый берег Днепра.
Форсирование без планомерной подготовки – сходу – лишало немцев многих преимуществ, но было довольно рискованным. Противник мог сбросить в Днепр малочисленные передовые отряды, переправленные на подручных средствах без танков и достаточного количества артиллерии.
На правом берегу Днепра велись ожесточённые бои, за расширение захваченных плацдармов. Командарм на лодке тоже переправился на правый берег и личным примером поддержал бойцов.
Военное мастерство Черняховского вырастало от сражения к сражению. Незаурядное военное дарование, умелое использование опыта, накопленного в прежних боевых операциях, глубокое знание оперативного искусства и полководческие качества он проявил при планировании и проведении Киевской наступательной 1943 г., Житомирско-Бердичевской, Ровно-Луцкой и Проскуровско-Черновицкой операций.
В них 60-я армия достигла значительных результатов в борьбе с немецко-фашистскими войсками. 5 марта 1944 г. Черняховскому было присвоено звание «генерал-полковник». С 15 апреля 1944 г. Иван Данилович Черняховский – командующий Западным фронтом, а с 24 апреля 1944 г. – 3-м Белорусским фронтом. В 38 лет он стал самым молодым командующим фронтом.
В январе 1945 г. войска 3-го Белорусского и часть сил 1-го Прибалтийского фронтов начали Инстергбургско-Кенигсбергскую операцию, являвшуюся частью Восточно-Прусской стратегической наступательной операции.
Во время боевых действий была разгромлена немецкая 3-я танковая армия. К концу операции войска продвинулись на глубину до 130 км.
А здесь началось самое интересное…
Тёмная сторона биографии Черняховского
Польша
После вхождения на территорию Польши советские войска под командованием Черняховского проводили массовые аресты и расстрелы бойцов Армии Крайовой.
Тысячи были отправлены в ГУЛАГ (читай: лагеря).
Эти события и послужили причиной сноса памятника на месте гибели Черняховского вблизи польского г. Пененжно несколько дней назад.
Ещё более интересная история связана со смертью генерала.
Смерть генерала
Скажу честно, друзья. Я прочитал 3 полноценные статьи от корки до корки о том, как погиб генерал Иван Данилович Черняховский.
И вот, что я вам скажу. Количество версий смерти Ивана Даниловича велико. Из всех прочитанных мной, самая правдивая – следующая.
18 февраля 1945 года войска 3-го Белорусского фронта окружили город и крепость Кёнигсберг (Калининград).
…В сторону фронта по дороге мчалась две штабные машины — «Эмка» и следом за ней открытый «Виллис». Машины, не сбавляя скорости, объезжали рытвины и воронки от бомб и снарядов. При этом непрерывно гудели и мигали фарами. Принуждая водителей встречных грузовиков прижиматься к обочинам. А как же? По всему, видно, высокое начальство. А с ним шутки плохи.
Впереди показалась танковая колонна. «Тридцатьчетвёрки» (танки Т-34) растянулись километра на полтора. «Эмка» с «Виллисом» берут левее и сходу начинают обгон. Но сигнал клаксона тает в рёве мощных танковых моторов и лязганье гусениц. Механики, сидящие за рычагами, в своих кожаных шлемофонах обгоняющих машин не видят.
Колонна занимала львиную часть дорожного полотна. Поэтому машинам приходилось ехать по самой обочине.
Один из танков, шедших в колонне, неожиданно резко взял влево. Водитель «Эмки», чтобы избежать столкновения, круто перекладывает руль. Но машина всё равно цепляет за гусеницу танка крылом. «Эмку» отбрасывает в сторону, она съезжает в кювет и заваливается на бок.
«Виллис» успевает затормозить. Из него выскакивают люди в форме офицеров НКВД. Трое бегут к опрокинувшейся машине. Четвёртый стреляет из ракетницы и останавливает танковую колонну.
Танкистам приказывают выйти из боевых машин и построиться на шоссе в одну шеренгу. Никто ничего не понимает. К чему такой сыр-бор? Ну, упала машина в кювет. Ну, и что здесь такого? На фронте и не такое бывает. Чай, не трагедия…
…Оказалось, что трагедия. Из перевернувшейся машины выбирается генерал. Это генерал Черняховский - командующий 3-м Белорусским фронтом. Он рвёт и мечет. Танкисты цепляют тросом «Эмку» и вытаскивают её на шоссе. Машина вроде бы в порядке. Ехать дальше может.
Тем временем капитан-энкавэдэшник выводит в поле командира экипажа танка Т-34. Того самого, что скинул в кювет «Эмку». Говорит про измену, про работу на немцев, про шпионаж. В довершение всего обвиняет в попытке убить генерала.
После этого достаёт свой ТТ и на глазах ничего не понимающего экипажа танка расстреливает командира боевой машины.
«Эмка» уже на ходу. Офицеры рассаживаются по местам. Кто в «Эмку». Кто в «Виллис». Но генерал продолжает материться. Он орёт на водителя. Потом выгоняет его взашей из машины, обозвав «хреновым выродком, не видящим, куда едет… » И сам садится за руль.
Водитель устраивается сзади с адъютантом. Машины резко берут с места и исчезают за поворотом.
Танкисты стоят ошеломлённые. Не в силах произнести ни слова. Потом занимают свои места в боевых машинах. Взревают двигатели, и колонна начинает движение.
Неожиданно башня одного из танков приходит в движение и поворачивается в ту сторону, куда дорога делает поворот. И где только что скрылись легковушки.
Ствол изменяет угол и… пушка стреляет. Колонна как ни в чём не бывало продолжает движение…
… От места аварии «Эмка» уже отъехала довольно далеко. Неожиданно раздался свистящий звук.
— Артобстрел! - кричит адъютант. - Товарищ генерал! Берите вправо!
Взрыв. Земля дрогнула. Один из осколков пробивает заднюю стенку машины, прошивает спинку сиденья, сидящего за рулём генерала и застревает в приборном щитке.
Генерал нажимает на тормоза и со стоном падает грудью на руль…
— Николай, спаси меня, - простонал Черняховский, обратившись к своему водителю.
Потом генерал с трудом выбрался из машины. Сделал два шага и упал…
Буквально через несколько минут машина с телом генерала была на территории медчасти, но даже там его спасти не смогли. Осколок разорвал капилляры, ведущие кровь к сердцу.
Согласитесь, что в эту историю можно легко и не поверить. Ведь 2/3 биографии пронизаны нитью отличия, чести и доблести. А под конец жизни такое…
В общем, хотите верьте, хотите нет. Повторюсь, что существует несколько версий его смерти. По двум другим, например, осколок был от артиллерийского снаряда, выпущенного противником.
Вот только в каждой из этих версий есть свои несостыковочки. Вот как объяснить тот факт, что осколок прилетел именно с тыла автомобиля, если он был выпущен из орудий немцев?
По другой версии генерал вообще находился во втором автомобиле, в «Виллисе». А то, что это автомобиль-кабриолет никого не смущает?
Конечно, и в этой истории смерти есть свои несостыковки. Но их хотя бы меньше, и они не такие серьёзные.
В любом случае думаю, нам уже никогда не узнать правду. Поэтому пока что останемся каждый со своей.
В конце статьи, все же, хочу вернуться к светлой стороне нашего Великого полководца.
Вот, что говорили о нём люди, работавшие и воевавшие с ним бок о бок.
Любимец армии Иван Черняховский сказал как-то: “Не хочу умереть в постели, предпочитаю погибнуть в жарком бою” .
18 февраля 1945 года войска 3-го Белорусского фронта окружили город и крепость Кёнигсберг. В тот же день в бою погиб командующий фронтом генерал армии Иван Данилович Черняховский ...
Как погиб генерал? В фильме-эпопее “Освобождение” режиссёром Озеровым довольно подробно была снята сцена смерти советского военачальника. Казалось бы, что ещё добавить? Но когда начинаешь сопоставлять архивные документы, мемуарную литературу полководцев с воспоминаниями простых участников войны, натыкаешься на массу противоречий...
Танковая колонна
18 февраля 1945 года. Восточная Пруссия. Юго-западнее города Мельзак (ныне Пененжно, Польша) .
В сторону фронта по дороге мчалась две штабные машины - “Эмка” и следом за ней открытый “Виллис”. Машины, не сбавляя скорости, объезжали рытвины и воронки от бомб и снарядов. При этом непрерывно гудели и мигали фарами. Принуждая водителей встречных грузовиков прижиматься к обочинам. А как же? По всему видно - высокое начальство. А с ним - шутки плохи.
Впереди показалась танковая колонна. “Тридцатьчетвёрки” растянулись километра на полтора. “Эмка” с “Виллисом” берут левее и с ходу начинают обгон. Но сигнал клаксона тает в рёве мощных танковых моторов и лязганье гусениц. Механики, сидящие за рычагами, в своих кожаных шлемофонах обгоняющих машин не видят.
Колонна занимала львиную часть дорожного полотна. Поэтому машинам приходилось ехать по самой обочине.
Один из танков, шедших в колонне, неожиданно резко взял влево. Водитель “Эмки”, чтобы избежать столкновения, круто перекладывает руль. Но машина всё равно цепляет за гусеницу танка крылом. “Эмку” отбрасывает в сторону, она съезжает в кювет и заваливается на бок.
Офицер НКВД
“Виллис” успевает затормозить. Из него выскакивают люди в форме офицеров НКВД. Трое бегут к опрокинувшейся машине. Четвёртый стреляет из ракетницы и останавливает танковую колонну. Танкистам приказывают выйти из боевых машин и построиться на шоссе в одну шеренгу. Никто ничего не понимает. К чему такой сыр-бор? Ну, упала машина в кювет. Ну, и что здесь такого? На фронте и не такое бывает. Чай, не трагедия...
Оказалось, что трагедия. Из перевернувшейся машины выбирается генерал. Это генерал Черняховский - командующий 3-м Белорусским фронтом. Он рвёт и мечет. Танкисты цепляют тросом “Эмку” и вытаскивают её на шоссе. Машина вроде бы в порядке. Ехать дальше может.
Тем временем капитан-энкавэдэшник выводит в поле командира экипажа танка Т-34. Того самого, что скинул в кювет “Эмку”. Говорит про измену, про работу на немцев, про шпионаж. В довершение всего обвиняет в попытке убить генерала. После этого достаёт свой ТТ и на глазах ничего не понимающего экипажа танка расстреливает командира боевой машины.
“Хренов выродок!”
“Эмка” уже на ходу. Офицеры рассаживаются по местам. Кто в “Эмку”. Кто в “Виллис”. Но генерал продолжает материться. Он орёт на водителя. Потом выгоняет его взашей из машины, обозвав “хреновым выродком, не видящим, куда едет... “ И сам садится за руль. Водитель устраивается сзади с адъютантом. Машины резко берут с места и исчезают за поворотом.
Танкисты стоят ошеломлённые. Не в силах произнести ни слова. Потом занимают свои места в боевых машинах. Взревают двигатели, и колонна начинает движение. Неожиданно башня одного из танков приходит в движение и поворачивается в ту сторону, куда дорога делает поворот. И где только что скрылись легковушки. Ствол изменяет угол и... пушка стреляет. Колонна как ни в чём не бывало продолжает движение...
От места аварии “Эмка” уже отъехала довольно далеко. Неожиданно раздался свистящий звук.
Артобстрел! - кричит адъютант. - Товарищ генерал! Берите вправо!
Взрыв. Земля дрогнула. Один из осколков пробивает заднюю стенку машины, прошивает спинку сиденья, сидящего за рулём генерала и застревает в приборном щитке.
Генерал нажимает на тормоза и со стоном падает грудью на руль...
Николай, спаси меня, - простонал Черняховский, обратившись к своему водителю.
Потом генерал с трудом выбрался из машины. Сделал два шага и упал...
Тонул в полынье
Такой рассказ несколько раз мне приходилось слышать от участников войны. В последний раз - накануне празднования 64-й годовщины Великой Победы на встрече с ветеранами. А впервые - очень давно. Ещё в школе. На уроке мужества в честь 23 февраля - Дня Советской армии и Военно-Морского флота. Классный руководитель пригласила к нам участника Великой Отечественной войны - дедушку нашего одноклассника - Андрея Сольнинцева . Сольнинцев-старший предстал пред нами при полном параде - ордена, медали. Всю войну прошёл фронтовым водителям. Совершил полторы сотни рейсов по Дороге жизни во время блокады Ленинграда. Тонул в полынье вместе со своей “полуторкой”. Когда вёз в осаждённый город мешки с мукой. Потом его часть перекинули на запад. По дорогам Восточной Пруссии он тоже успел покрутить баранку. Там-то впервые и узнал о странных обстоятельствах гибели командующего фронтом. СМЕРШ и НКВД тогда лютовали. Под угрозой отправки в штрафбат об этом запрещали говорить. Потому что официальная версия выглядела совершенно по-другому - генерал погиб на поле боя как герой. От случайно залетевшего вражеского снаряда. А почему снаряд пустили со стороны нашего тыла - в такие подробности вникать не разрешалось.
Джип командующего
В распоряжении генерала Черняховского был новейший по тому времени автомобиль повышенной проходимости - ГАЗ-61. В основе машины - хорошо известная “Эмка”, но с более мощным шестицилиндровым мотором в 76 лошадиных сил. И двумя ведущими мостами. Благодаря низкооборотистому двигателю и очень высокому клиренсу ГАЗ-61 обладал просто потрясающей проходимостью. Плюс к этому - оборудован закрытым пятиместным кузовом, не уступающим по комфорту обычным легковым автомобилям. Надо заметить, что на вооружении германской армии штабных машин подобного класса не было. (“Мерседес G4” с жёстким верхом - не в счёт. Их изготовили всего два образца) . В американской армии, кстати, тоже. По хорошей дороге ГАЗ-61 легко разгонялся до 100 км/час. Создавая машину, наши инженеры разобрали до винтика американский “Мармон-Хэррингтон” - полноприводный седан на базе “Форд-V8”. И на его основе создали собственную конструкцию.
Всего выпустили около 400 внедорожников ГАЗ-61.
Такими машинами во время Великой Отечественной войны пользовались маршалы Рокоссовский, Жуков, Конев. А одну из них в середине 1944 года выделили и Черняховскому.
Канавы-ловушки
“Моя машина, - писал в начале 1945 года Иван Черняховский. - легко берет самые разнообразные препятствия. Расскажу об одном эпизоде. Прошлой осенью, когда беспрерывный дождь, шедший три дня, привел все окрестные дороги в непроезжее болото, мы отправились инспектировать прилегающие к линии фронта части.
Впереди расстилалась грунтовая дорога с крутыми подъемами и спусками. Глина, смешанная с песком, размокла и была изрезана глубокими колеями, залитыми водой. Канавы по краям дороги представляли настоящие ловушки. Попав в которые, нормальный автомобиль никогда бы не смог самостоятельно выбраться.
Очевидно, по этой причине дорога была совершенно пустынна.
Однако наш ГАЗ-61, работая всеми четырьмя колёсами, спокойно шёл по скользкому пути.
Неожиданно впереди показалась встречная машина. Это была грузовая трёхоска с надетыми на колёса гусеницами, очень осторожно спускавшаяся с холма. Её шофер собирался остановить машину. Так как разъехаться в таком опасном месте, по его мнению, было невозможно. Но вдруг он увидел, что наша легковушка поворачивает в канаву и легко перемахивает через все препятствия.
Развернувшись в поле, наш ГАЗ-61 тем же маневром вышел на середину дороги, обойдя трёхоску. Пораженный шофёр встречной машины вылез из неё и долго смотрел нам вслед...”
Ранение навылет
Но вернёмся к обстоятельствам гибели генерала Черняховского. Вот как они выглядят в официальной трактовке. Во всяком случае именно так их описал в своих мемуарах член Военного Совета фронта генерал-лейтенант Макаров :
Рано утром 18 февраля 1945 года командующий выехал на левый фланг войск. Это было в районе города Мельзак в Восточной Пруссии. Готовилось наше наступление на ранее окруженную группировку противника.
Иван Данилович выехал в войска с целью проверить их готовность к наступлению. В этот раз командующий поехал один, в сопровождении только своего адъютанта Комарова и охраны. Возвращаясь, Черняховский с Комаровым ехали на крытой машине ГАЗ-61, а охрана на “Виллисе”. На фронте было тихо. Совсем неожиданно позади машины, на которой ехал командующий, разорвался снаряд. Осколок пробил сзади кузов и ударил командующему в левую верхнюю часть спины. Ранение было очень тяжелым, навылет.
Комаров рассказал генералу Макарову, как Иван Данилович, почувствовав, что ранен, нашёл в себе силы, сам вышел из машины, но, сделав шаг, упал. Обратившись к Комарову по имени, он сказал: “Неужели все? Неужели я убит?” Командующего быстро доставили в ближайшую санчасть. Но спасти его было невозможно, осколок перебил сосуды, идущие к сердцу. Черняховский скончался.
Большой осколок
В своих воспоминаниях сын легендарного полководца, бывший сотрудник ГРУ, генерал-майор Олег Черняховский написал вот что:
У командующего 3-й армией генерала Горбатова не клеилось с введением в бой двух самоходно-артиллерийских полков. Отец 18 февраля 1945 года выехал на место, чтобы разобраться во всём. Но на командном пункте командарма не оказалось. Мне кажется, он просто прятался от командующего фронтом на наблюдательном пункте. Чтобы не “получить на орехи”. Отец всё же горел желанием увидеть Горбатова и, возвращаясь по той же дороге, по которой только что проезжал, попадает под внезапный артиллерийский обстрел (несоответствие первое: случайно “залетевший” снаряд - это далеко не артобстрел - прим. авт. ) Огромный осколок снаряда пробивает заднюю стенку “Виллиса” (а вот и очевидное расхождение - сотрудник ГРУ почему-то неправильно называет марку автомобиля - вместо ГАЗ‑61 указывает “Виллис”. Странно, ведь у него-то и доступ к особо важным документам имелся. И в названиях машин он по-всякому должен разбираться - прим. авт. ). Не причинив вреда, осколок проходит между солдатом-охранником и адъютантом командующего подполковником Алексеем Комаровым. Пронзает отца насквозь между лопаток и застревает в приборном щитке автомобиля. Больше ни один человек не пострадал. Алексей перевязал командующего, пытаясь остановить кровь. Тут же приказал радисту сообщить в штаб, а водителю гнать что есть мочи в ближайший госпиталь. По дороге отец пришёл в себя, как оказалось, в последний раз и спросил у Комарова: “Алеша, неужели это конец?” Алексей ответил: “Что вы, товарищ командующий, сейчас приедем в госпиталь, все будет в порядке, вот увидите” . Но до госпиталя отца не довезли. Помню, что мама, узнав о смерти отца, в одно мгновенье поседела...
“Николай, спаси меня!”
Личный водитель генерала Черняховского - Николай . В марте 1946 года он встречался с родственниками погибшего командующего и вот что рассказал.
Мы уже объехали участок фронта, - вспоминал о своём начальнике Николай. - Иван Данилович был таким, что залезет в каждый окоп, в каждый блиндаж. Мы возвращались к машине. Иван Данилович сам сел за руль, а меня посадил в сторону. Когда мы ехали, противник сделал огневой налёт. Снаряд упал около машины. Осколком пробил Ивану Даниловичу левую часть груди навылет. Адъютанты положили его сзади в машину. Он сказал тогда, когда был ранен и упал на руль: “Николай, спаси меня. Я ещё для Родины пригожусь” . Я сел за руль, и мы помчались в санбат...”
Немного странно. Свидетели и очевидцы описывают гибель генерала несколько по-разному. Даже марку машины, в которой ехал Черняховский, путают. Как можно перепутать закрытый ГАЗ-61 с открытым “Виллисом”?
И почему никто из очевидцев, кроме личного водителя, не вспоминает, что Черняховский сам ехал за рулём? Не потому ли, что только перед этим произошла та самая авария. Виновного танкиста расстрелял офицер НКВД. А своего личного водителя генерал сильно наказывать не стал. Просто пожурил. И выгнал из-за руля. Как неумеху, который “запросто может угробить командующего”.
Письмо Сталину
Каждый из очевидцев вспоминает что-то своё. Видимо потому, что они знают ВСЁ, как было на самом деле. Но ни за что ПРАВДУ не расскажут. А вместо неё что угодно будут сочинять. Лишь бы это вписалось в систему выдуманных о Великой Отечественной войне мифов. И как тут ни вспомнить слова писателя Виктора Астафьева: “Чем более наврёшь про войну прошлую, тем скорее приблизишь войну будущую...”
Генерал Иван Черняховский был похоронен в Вильнюсе на одной из центральных площадей.
В знак признания заслуг генерала армии Черняховского в освобождении Литовской ССР от немецких захватчиков в Вильнюсе ему был воздвигнут памятник. А ещё город Инстербург Калининградской области переименовали в Черняховск.
Неонила Черняховская , дочь полководца, считает, что место для погребения в Вильнюсе было выбрано крайне неподходящее.
Папу похоронили в самом центре города - рестораны, универмаги, место гуляния молодежи, - рассказывает Неонила Ивановна. - С самого начала было понятно, что если памятник мог находиться в центре города, то могиле - место только на воинском кладбище. Мама ещё в конце 40-х обратилась в литовское правительство с просьбой, чтобы папин прах разрешили перезахоронить в Москве. Но они наотрез отказали. Вместо этого сделали огромный склеп, соорудили новый массивный монумент. Такой, чтобы даже и речи не могло идти о его переносе. Тогда мама написала Сталину. Но все было бесполезно...
Портфель и бекеша
В 1992 году властями Вильнюса памятник генералу Черняховскому был демонтирован и перевезён в Воронеж - город, который в конце 1942 года обороняла, а в январе 1943‑го освобождала 60-я армия под его командованием.
В том же году прах Черняховского перезахоронен в Москве на Новодевичьем кладбище
Памятник делали второпях, - с болью говорит Неонила Черняховская. - Теперь он начал разрушаться, весь покосился. Может в любой момент рухнуть. Захоронение взято под охрану Комитетом по охране памятников. Мы писали туда, что могила пришла в негодность. Но сначала нам даже не ответили. Потом я написала в министерство обороны. Наконец нам сообщили, что мое письмо переслали в правительство Москвы. Оттуда пришла бумага, что они отослали моё письмо все в тот же Комитет по охране памятников. Мне очень горестно, что наши высокопоставленные чиновники с таким равнодушием относятся к памяти героев войны...
В Центральном музее Вооружённых сил хранится коллекция личных вещей, принадлежавших генералу Черняховскому. Основные реликвии - бекеша командующего, пробитая осколком снаряда. И портфель. По воспоминаниям жены генерала, Иван Данилович очень дорожил этой вещью и постоянно носил с собой. Портфель был при нём и во время той роковой поездки.
Внедорожник ГАЗ-61 не сохранился. Ещё какое-то время он находился при штабе 3-го Белорусского фронта. В конце марта 1945 года, незадолго до штурма Кёнигсберга, автомобиль подорвался на мине - был убит только водитель. На этом следы машины теряются.
