(Иван Тихонович) - известный русский экономист, один из тех самоучек-начетчиков московской церковной письменности, которые, крепко придерживаясь старых национальных начал, тем не менее, ясно понимали, что Россия должна идти вперед и что только в полном развитии ее сил заключается спасение. Биографические сведения относительно Посошкова крайне скудны. Родился он в с. Покровском, близ Москвы, около 1670 г. В документах имя его встречается в первый раз по делу строителя Андреевского м-ря Аврамия, который подал Петру "тетради" о причинах недовольства в народе. По этому делу были привлечены к ответу, в числе "друзей и хлебоядцев давних", между прочими, и крестьяне "Ивашка да Ромашка Посошковы". На этот раз Посошкову удалось выпутаться из дела. Затем Посошков ведет деятельную жизнь пионера нарождающейся русской промышленности, а иногда занимает и официальное положение (у водочных дел). Он пытается делать изобретения по военной части, вообще много работает, пишет, успевает сделаться сравнительно состоятельным человеком, но видного положения среди сотрудников Петра не приобретает и умирает при Екатерине I, 1 февраля 1726 г., в Петропавловской крепости. Причина ареста точно не выяснена, но, по-видимому, погибель Посошкова была вызвана именно сочинением его: "Книги о скудости и богатстве, сие есть изъявление, от чего приключается скудость, и от чего гобзовитое богатство умножается" - сочинением, составляющим главное основание его славы.
По силе языка, по массе затронутых вопросов, по богатству мысли сочинение это дает полное право назвать Посошкова первым русским экономистом. Многое из того, о чем говорил Посошков, составляло вопросы дня и так или иначе обсуждалось и другими современниками Петра; но для составления о том целого трактата, и притом при отсутствии знакомства хотя бы с начатками западно-европейской экономической науки, требовался недюжинный талант, сила которого становится еще более очевидной при сравнении книги Посошкова с бедными по мысли и по языку произведениями так называемых меркантильных теоретиков, особенно немецких. Сочинение Посошкова не имеет узко экономического характера. Это целая программа переустройства русского государства, включающая и такие мероприятия, которые не получили осуществления и до настоящего времени. Посошков представляет собой оригинальное сочетание меркантильных идей с каноническими идеями Запада - сочетание тем более любопытное, что оно создалось вне всяких литературных западно-европейских влияний. Посошков - прежде всего искатель христианской правды, а затем националист, сторонник демократической централизации на почве абсолютного монархич. принципа. Вера в абсолютизм у него так велика, что даже деньги он находит возможным чеканить не сообразуясь с реальной стоимостью металла. Он мечтает и о том, что государство в состоянии установить "естественную, справедливую цену", причем рекомендует решить вопрос очень просто: "Буде кто взял цену не противонастоящия излишнюю, взять штрафу, да высечь батоги или плетьми, чтобы впредь так не делал". Он сознает, что главным источником благосостояния является земля, но склонен придавать большое значение обилию денег.
Он понимает, что удовлетворение одним фискальным целям не может служить основанием разумной государственной политики и что только на почве развития промышленности возможно процветание государства. Забота правительства должна быть направлена на развитие национальных производительных сил. В России много нетронутых естественных богатств; когда у нас разовьется самостоятельное производство предметов насущной необходимости, иностранцы будут к нам "ласковее, прежнюю свою гордость всю отложат и за нами станут гоняться". Способы поощрения отечественной промышленности: тариф, организация складочных торговых мест, развитие цехового строя, привлечение иностранных мастеров для обучения русских, развитие в народе грамотности и пр. Посошков настаивает на урегулировании отношений помещиков к крестьянам, обосновывая свое мнение тем, что "крестьянам помещики не вековые владельцы, того ради не весьма их берегут, а прямой их владелец Всероссийский Самодержец". Он скорбит о плохом возделывании земли, об истреблении лесов, о вреде разделов, настаивает на необходимости межевания, восстает против подушного налога: "Во исчислении душевном, - говорит он, - не чаю проку быти, понеже душа вещь неосязаемая и умом не постижимая, и цены не имущая; надлежит ценить вещи грунтованные", и притом так "казну собирать, чтобы и царства не разорять". Он противник множественности налогов: "Многие вымышленники, хотя сборы пополнить вымыслили поземельные, подушные, хомутейные, банные, прикольные, с судов водяных, посаженные, мостовые, пчельные, кожные, покосовшинные и с подводчиков десятые и называют то собрание мелочными сборы: обаче ни теми поторжными сборы наполниться казна не может, токмо людям трубация великая: мелочной сбор мелок он и есть". По его мнению, следует установить единый "государственный правдивый сбор, иже с Христова воплощения уставленный, т. е. десятинный", да и с товара установить единую пошлину, "ибо и с вола едина кожа содирается". Относительно соли Посошков того мнения, что "вельми пригоже ей быть в свободном торгу". Кроме того Посошкову принадлежат "Завещание отеческое" - домострой XVII в. и "Зерцало суемудрия раскольнича", рассматривающее причины возникновения раскола. Сочинения Посошкова изданы Погодиным (т. 1-й, М., 1842; 2-й, M., 1863), "Завещание отеческое" – Е. Прилежаевым (СПб., 1893).
Эти российские особенности нашли отражение во взглядах первого русского экономиста И.Т. Посошкова (1652-1726), взгляды которого представляют своеобразное сочетание идей как классической политической экономии, так и меркантилизма. Взгляды представителей этой школы неоднородны. Испанские меркантилисты выступали за запрет вывоза золота из Испании и ограничения ввоза иностранных товаров. Французские - в центр внимания ставили проблему обеспечения положительного торгового баланса. Меркантилизм же в России имел свои особенности, связанные с тем, что внешняя торговля играла для развития экономики нашей страны значительно меньшую роль, чем в Западной Европе.
Посошкова в первую очередь интересовали не вопросы обеспечения активного торгового баланса, а вопросы развития национального хозяйства. Работа рассматривает главные проблемы политической экономии: сущность и формы богатства нации, механизмы его роста. Посошков источник национального богатства видел в труде, при этом у него и сельскохозяйственный и промышленный труд одинаково важен. Ему было чуждо пренебрежение к сельскому хозяйству, характерное для меркантилистов Запада. В области промышленной политики Посошков подчеркивает особое значение, которое нужно придавать развитию новых производств, чтобы Россия могла стоять наравне со странами Европы. Общественное же значение труда Посошков видел в том, чтобы давать «прибыток», который фактически представляет у него разницу между ценой и издержками производства. В то же время меркантилизм Посошкова отчетливо проявляется при характеристике торговли. Он полагал, что «купечеством всякое царство богатится», защищал ее монополию. Совершенно в русле меркантилистских идей, Посошков предлагал регламентировать внешнюю торговлю: повышать экспортные цены, ограничивать операции иностранцев лишь рядом портов, запрещать ввоз предметов роскоши и т.д. Однако Посошков был чужд односторонности концепции «торгового баланса». В отличие от западноевропейских меркантилистов, у Посошкова богатство не отождествлялось с деньгами. Более того, в целом он осуждал денежное богатство как символ корыстолюбия и противоречащее нравственным устоям общества и в этом заключается еще одна особенность русского меркантилизма. Богатство народов Посошков видел не в деньгах, а в вещественном богатстве, приобретаемом исключительно трудом, и потому считал более полезным увеличение материальных благ, чем денег. Трактуя деньги, Посошков развивал номиналистическую концепцию (что опять-таки в традициях классической политической экономии), полагая, что их курс определяется лишь царским штампом. Важны не вес и чистота металла в монете, а ее название, номинал, присвоенное государством. Посошков призывал из дешевой меди чеканить дорогие деньги, что, с одной стороны, даст казне доход, а с другой стороны, предоставит стране достаточное для развивающейся торговли количество денег. Посошков призывал делать легкие деньги из меди, серебро беречь, а золотые монеты печатать только в целях поддержания престижа государства за рубежом. Как и все идеи Посошкова, его денежная теория преследует сугубо практические цели. Посошков приводит расчет, согласно которому доход казны от чеканки медных гривенников по предлагаемым им нормам из 10 тысяч пудов меди составит 1 млрд. 820 тысяч рублей, сумма огромная, так как все государственные доходы в последние годы царствования Петра I не достигали и 8 млн. рублей в год. Посошков предлагал сделать медные деньги не мелочью при серебряных и золотых монетах, а именно основой денежного обращения. Его деньги были чем-то вроде современных бумажных денег.
Рассуждая о факторах, определяющих цену товара, Посошков высказывает два различных мнения. Первое заключалось в том, что цена в своей основе определяется издержками производства, и так как в России издержки на сырье и оплату труда ниже, то и цена может быть ниже, а разница между ней и ценой на аналогичный иностранный товар больше. Это предполагает рыночный механизм ценообразования. С другой стороны, Посошков предлагает для внутреннего рынка устанавливать сверху единые цены для всех купцов, чтобы избежать ненужной, по его мнению, конкуренции. И русским купцам Посошков тоже предлагает устанавливать при торговле с иностранцами единую для всех цену. Это явное государственное вмешательство в свободу торговли. Этот пример явно показывает, что взгляды Посошкова лишены стройности и последовательности.
Посошков рассматривает деньги как ценность, созданную законом, средство для создания определенного правопорядка. Правда, это касается только внутреннего обращения, в сфере же внешней торговли безусловно деньги должны быть полноценными. Рассматривая торговлю и производство как единый хозяйственный комплекс и видя в них источник богатства нации, Посошков выступал за всемерное развитие отечественной торговли, промышленности, сельского хозяйства, укрепление экономического могущества России и ее независимости.
Посошков формулирует следующую аксиому по отношению к крестьянам: бедные крестьяне - бедное государство, богатые крестьяне - богатое государство. Посошков не был противником крепостного права, но предлагал внести в отношения между помещиками и крестьянами гуманность и экономическую рациональность. В своих рассуждениях Посошков опирается на старинный принцип, согласно которому помещики суть опекуны приписанных им государством крестьян. Это дает им не только права, но и обязанности по отношению к крестьянству и государству. Чтобы рационально использовать крестьянский труд, в частности, между сезонными работами, Посошков предлагал расширить оброчную систему. Крестьянам, отпущенным на оброк, надо платить в ремесле или промышленности сдельно, чтобы они были заинтересованы в результатах своего труда.
Посошков является сторонником сильной государственной власти. В то же время, признавая самодовлеющую роль государства в экономике, в своем сочинении Посошков говорит о том, что нельзя считать богатым государство, если там любыми средствами деньги собираются в казну и проводит четкое различие между богатством казны и богатством народа. Для увеличения последнего необходимо, по его мнению, хорошее управление страной, хорошие законы, правильный суд. Посошков писал о «правде» как необходимой предпосылке возможности устранения скудости и умножения богатства в стране. В поисках правды и справедливости И.Т.Посошков проявляет значительный радикализм, осуждая подушную подать (как не учитывающую разницы в экономическом положении плательщиков), рост оброков и барщины, предлагая фиксировать повинности крестьян при наделении их землей. К этому добавляются предложения о размежевании крестьянских и помещичьих земель, снижении податей, установлении равного суда для всех сословий и т.д. Возможно, именно за эти предложения Посошков был арестован и заключен в Петропавловскую крепость, где и скончался.
| Иван Тихонович Посошков | |
| Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место работы: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Учёная степень: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Учёное звание: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Альма-матер : |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Научный руководитель: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Известные ученики: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Известен как: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Известна как: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Награды и премии: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Сайт: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Подпись: |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| [[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |Произведения]] в Викитеке | |
| Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). | |
Ива́н Ти́хонович Посошко́в ( , село Покровское , близ Москвы - 1 февраля (12) 1726 года , Петропавловская крепость , Санкт-Петербург) - первый русский экономист-теоретик, также публицист , предприниматель и изобретатель . Основное сочинение - социально-экономический трактат «Книга о скудости и богатстве » (1724, опубликован в 1842 году).
Сторонник военных и экономических преобразований Петра I . Придерживался меркантилистских взглядов. Выступал за развитие промышленности и торговли, реформу налоговой системы (сокращение и упорядочение налогов) и денежного обращения (предлагал сделать его основой медные деньги , вместо серебра и золота), рациональное использование природных ресурсов, увеличение исследований месторождений полезных ископаемых . Впервые выступил с инициативой законодательной регламентации повинностей крепостных крестьян. Репрессирован (1725). Умер в Петропавловской тюрьме .
Биография
О Посошкове известно очень мало . Первое упоминание о нём в документах встречается по делу строителя Андреевского монастыря Аврамия, который подал императору Петру I документы, в которых раскрывались причины недовольства в народе. По этому делу были привлечены к ответу, среди прочих, и крестьяне «Ивашка да Ромашка П.». В последующие годы Посошков много работает, успевает сделаться состоятельным человеком, однако высокого места среди петровских сподвижников он не получил. Посошков скончался в Петропавловской крепости, причиной его ареста был, вероятнее всего, написанный им «Трактат о скудости и богатстве», выступавший за ограничение дворянского землевладения. Кроме того, Посошкову принадлежат «Завещание отеческое» и «Зерцало суемудрия раскольнича».
Книга о скудости и богатстве
Полное название этой книги - «Книга о скудости и богатстве, сие есть изъявление от чего приключается скудость, и от чего гобзовитое богатство умножается», она принадлежит к числу выдающихся произведений не только русской, но и мировой экономической литературы.[[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]][[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]] Трактат поднимал весьма глубоко проблемы, которые на более низком уровне обсуждались в окружении Петра I, а также частично поднимались в трудах западных экономистов, хотя трактат создавался абсолютно независимо от них. Трактат представляет собой соединение меркантилистской теории с идеями Запада. Он требует ограничения крепостного права на позициях абсолютизма: «крестьянам помещики не вековые владельцы, того ради не весьма их берегут, а прямой их владелец - Всероссийский Самодержец». Посошков предлагал ограничивать цены посредством наказания для завышающих цены: «буде кто взял цену не противонастоящие излишнюю, взять штрафу да высечь батогами или плетьми, чтобы впредь так не делал». Он противник множественности налогов, по его мнению, следует установить единый «государственный … сбор…, то есть десятинный», и с товара установить единую пошлину.
Не сводя богатство к деньгам, Посошков различал богатство вещественное и невещественное. Под вещественным он подразумевал богатство государства (казны) и богатство народа. Что в настоящее время можно отождествить с валовым продуктом. Под невещественным – «истинную правду», т. е. законность, правовые условия, хорошее управление страной – те ценности, которые сегодня мы называем «институтами». Поэтому Посошкова можно назвать предтечей российского институционализма. Источником богатства он называл производительный труд, а причинами скудости – отсталость сельского хозяйства, недостаточное развитие промышленности, неудовлетворительное состояние торговли. Для уничтожения скудости и достижения богатства Посошков предлагал два условия: 1) уничтожить праздность и заставить всех людей прилежно и производительно работать; 2) решительно бороться с непроизводительными затратами, осуществлять строжайшую экономию.
Являясь идеологом купечества, Посошков много места в своем сочинении отводил вопросам внутренней торговли. В стремлении сделать купечество монополистом в торговле он предлагал запретить дворянам и крестьянам заниматься торговлей и высказывался за «установленную цену», регулируемую сверху системой надзора и контроля, т. е. в данном вопросе отстаивал устаревшие взгляды. Посошков внимательно относился к внешней торговле, организация которой должна была защитить русское купечество от иностранной конкуренции и способствовать приумножению денег в стране, считал необходимым ввозить только то, что не производится в России. Ограничение ввоза предметов роскоши должно было сохранить, по его мнению, деньги в стране. Он предлагал прекратить вывоз из страны промышленного сырья и вывозить за границу лишь готовые изделия. Оригинальны взгляды Посошкова на деньги: он отстаивал номиналистическую теорию денег.
Вклад в экономическую науку
[[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]][[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]][[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]]В лице Посошкова русская экономическая мысль конца XVII - начала XVIII в. прочно стояла на уровне мировой экономической мысли того времени.
И. Т. Посошков был первым последовательным институционалистом в истории экономических учений. Он пишет о невещественном богатстве страны - наборе гражданских основ - институтов, способствующих здоровому функционированию экономики и общества.
Он впервые поднимает вопрос о вещественном богатстве, как не о денежной массе, находящейся в стране, а о материальных благах, находящихся в руках государства и народа. Что в настоящее время можно отождествить с валовым продуктом.
Особенно большое внимание Посошков уделял вопросам развития русской промышленности, проблемы которой и в настоящее время являются актуальными. В числе мер, направленных на её развитие, он предлагал строить заводы за государственный счёт и передавать их затем в частные руки.
Поддерживая идеологию купечества, Посошков вместе с тем выражал и интересы крестьянства. Не требуя открыто отмены крепостного права, он стремился ограничить власть помещиков определенными рамками. Заслуга И. Т. Посошкова состоит в том, что он сумел правильно, в пределах своей эпохи, понять основные задачи России.
Взгляды экономиста, изложенные в книге «О скудости и богатстве» являлись новаторскими не только в России, но и на международной арене, что делает И. Т. Посошкова выдающимся экономистом и в настоящее время, так как он впервые поднимал вопросы, исследовал процессы и явления, являющиеся актуальными и в современном обществе.
Напишите отзыв о статье "Посошков, Иван Тихонович"
Примечания
Литература
- Павлов-Сильванский Н. П. Посошков, Иван Тихонович // Русский биографический словарь : в 25 томах. - СПб. -М ., 1896-1918.
- Погодин М. П. Предисловие //
- Кафенгауз Б. Б. И. Т. Посошков. Жизнь и деятельность. - М.: Изд-во АН СССР, 1951. - 204 с.
- Гловели Г.Д. Меркантилистская геокультура и «прозельная горячесть»: наследие Ю. Крижанича и И. Посошкова в контексте мир-системного подхода // Историко-экономические исследования. Иркутск. 2014. Т. 15. № 2. С. 239-269.
- Платонов Д. Н. Иван Посошков. - М.: Экономика, 1989. - 142 с.
- Пашков А. И., Экономические взгляды И. Т. Посошкова, «Изв. АН СССР. Отделение экономики и права», 1945, № 4
- История русской экономической мысли, т. 1, ч. 1, М., 1955;
- Мордухович Л. М.Главные этапы истории экономических учений, т. 1, М., 1970.
Отрывок, характеризующий Посошков, Иван Тихонович
– Хочешь ещё погулять? – совершенно свежим голоском спросила Стелла.Соблазн, конечно же, был велик, но я уже настолько устала, что даже покажись мне сейчас самое что ни есть большое на земле чудо, я наверное не смогла бы этим по-настоящему насладиться...
– Ну ладно, в другой раз! – засмеялась Стелла. – Я тоже устала.
И тут же, каким-то образом, опять появилось наше кладбище, где, на той же скамеечке, дружно рядышком сидели наши бабушки...
– Хочешь покажу что-то?... – тихо спросила Стелла.
И вдруг, вместо бабушек появились невероятно красивые, ярко сияющие сущности... У обоих на груди сверкали потрясающие звёзды, а у Стеллиной бабушки на голове блистала и переливалась изумительная чудо-корона...
– Это они... Ты же хотела их увидеть, правда? – я ошалело кивнула. – Только не говори, что я тебе показывала, пусть сами это сделают.
– Ну, а теперь мне пора... – грустно прошептала малышка. – Я не могу идти с тобой... Мне уже туда нельзя...
– Я обязательно приду к тебе! Ещё много, много раз! – пообещала от всего сердца я.
А малышка смотрела мне вслед своими тёплыми грустными глазами, и казалось, всё понимала... Всё, что я не сумела нашими простыми словами ей сказать.
Всю дорогу с кладбища домой я безо всякой причины дулась на бабушку, притом злясь за это на саму себя... Я была сильно похожа на нахохлившегося воробья, и бабушка прекрасно это видела, что, естественно, меня ещё больше раздражало и заставляло глубже залезть в свою «безопасную скорлупу».... Скорее всего, это просто бушевала моя детская обида за то, что она, как оказалось, многое от меня скрывала, и ни чему пока не учила, видимо считая меня недостойной или не способной на большее. И хотя мой внутренний голос мне говорил, что я тут кругом и полностью не права, но я никак не могла успокоиться и взглянуть на всё со стороны, как делала это раньше, когда считала, что могу ошибаться...
Наконец, моя нетерпеливая душа дольше выдержать молчание была не в состоянии...
– Ну и о чём вы так долго беседовали? Если, конечно, мне можно это знать... – обиженно буркнула я.
– А мы не беседовали – мы думали, – спокойно улыбаясь ответила бабушка.
Казалось, она меня просто дразнит, чтобы спровоцировать на какие-то, ей одной понятные, действия...
– Ну, тогда, о чём же вы там вместе «думали»? – и тут же, не выдержав, выпалила: – А почему бабушка Стеллу учит, а ты меня – нет?!.. Или ты считаешь, что я ни на что больше не способна?
– Ну, во-первых, брось кипятиться, а то вон уже скоро пар пойдёт... – опять спокойно сказала бабушка. – А, во-вторых, – Стелле ещё долго идти, чтобы до тебя дотянуться. И чему же ты хочешь, чтобы я учила тебя, если даже в том, что у тебя есть, ты пока ещё совсем не разобралась?.. Вот разберись – тогда и потолкуем.
Я ошалело уставилась на бабушку, как будто видела её впервые... Как это Стелле далеко до меня идти?!. Она ведь такое делает!.. Столько знает!.. А что – я? Если что-то и делала, то всего лишь кому-то помогала. А больше и не знаю ничего.
Бабушка видела моё полное смятение, но ни чуточки не помогала, видимо считая, что я должна сама через это пройти, а у меня от неожиданного «положительного» шока все мысли, кувыркаясь, пошли наперекосяк, и, не в состоянии думать трезво, я лишь смотрела на неё большими глазами и не могла оправиться от свалившихся на меня «убийственных» новостей...
– А как же «этажи»?.. Я ведь никак не могла сама туда попасть?.. Это ведь Стеллина бабушка мне их показала! – всё ещё упорно не сдавалась я.
– Ну, так ведь для того и показала, чтобы сама попробовала, – констатировала «неоспоримый» факт бабушка.
– А разве я могу сама туда пойти?!.. – ошарашено спросила я.
– Ну, конечно же! Это самое простое из того, что ты можешь делать. Ты просто не веришь в себя, потому и не пробуешь...
– Это я не пробую?!.. – аж задохнулась от такой жуткой несправедливости я... – Я только и делаю, что пробую! Только может не то...
Вдруг я вспомнила, как Стелла много, много раз повторяла, что я могу намного больше... Но могу – что?!.. Я понятия не имела, о чём они все говорили, но теперь уже чувствовала, что начинаю понемножку успокаиваться и думать, что в любых трудных обстоятельствах мне всегда помогало. Жизнь вдруг показалась совсем не такой уж несправедливой, и я понемногу стала оживать...
Окрылённая положительными новостями, все последующие дни я, конечно же, «пробовала»... Совершенно себя не жалея, и вдребезги истязая своё, и так уже измождённое, физическое тело, я десятки раз шла на «этажи», пока ещё не показываясь Стелле, так как желала сделать ей приятный сюрприз, но при этом не ударить лицом в грязь, сделав какую-нибудь глупую ошибку.
Но вот, наконец-то, решила – хватит прятаться и решила навестить свою маленькую подружку.
– Ой, это ты?!.. – сразу же зазвучал счастливыми колокольчиками знакомый голосок. – Неужели это правда ты?! А как же ты сюда пришла?.. Ты что – сама пришла?
Вопросы, как всегда, сыпались из неё градом, весёлая мордашка сияла, и для меня было искренним удовольствием видеть эту её светлую, бьющую фонтаном, радость.
– Ну что, пойдём гулять? – улыбаясь, спросила я.
А Стелла всё никак не могла успокоиться от счастья, что я сумела придти сама, и что теперь мы уже сможем встречаться, когда пожелаем и даже без посторонней помощи!
– Вот видишь, я же тебе говорила, что ты можешь больше!.. – счастливо щебетала малышка. – Ну, теперь всё хорошо, теперь уже нам никто не нужен! Ой, а это как раз-то очень хорошо, что ты пришла, я тебе хотела что-то показать и очень тебя ждала. Но для этого нам придётся прогуляться туда, где не очень приятно...
– Ты имеешь в виду «нижний этаж»? – поняв, о чём она говорит, тут же спросила я.
Стелла кивнула.
– А что ты там потеряла?
– О, я не потеряла, я нашла!.. – победоносно воскликнула малышка. – Помнишь, я говорила тебе, что там бывают и хорошие сущности, а ты мне тогда не поверила?
Откровенно говоря, я не очень-то верила и сейчас, но, не желая обижать свою счастливую подружку, согласно кивнула.
– Ну вот, теперь ты поверишь!.. – довольно сказала Стелла. – Пошли?
На этот раз, видимо уже приобретя кое-какой опыт, мы легко «проскользнули» вниз по «этажам», и я снова увидела, очень похожую на виденные раньше, гнетущую картину...
Под ногами чавкала какая-то чёрная, вонючая жижа, а из неё струились ручейки мутной, красноватой воды... Алое небо темнело, полыхая кровавыми бликами зарева, и, нависая по-прежнему очень низко, гнало куда-то багровую громаду неподъёмных туч... А те, не поддаваясь, висели тяжёлые, набухшие, беременные, грозясь разродиться жутким, всё сметающим водопадом... Время от времени из них с гулким рёвом прорывалась стена буро-красной, непрозрачной воды, ударяя о землю так сильно, что казалось – рушится небо...
Деревья стояли голые и безликие, лениво шевеля обвисшими, шипастыми ветвями. Дальше за ними простиралась безрадостная, выгоревшая степь, теряясь вдали за стеной грязного, серого тумана... Множество хмурых, поникших людских сущностей неприкаянно бродили туда-сюда, бессмысленно ища чего-то, не обращая никакого внимания на окружающий их мир, который, и правда, не вызывал ни малейшего удовольствия, чтобы на него хотелось смотреть... Весь пейзаж навевал жуть и тоску, приправленную безысходностью...
– Ой, как же здесь страшно... – ёжась, прошептала Стелла. – Сколько бы раз сюда не приходила – никак не могу привыкнуть... Как же эти бедняжки здесь живут?!.
– Ну, наверное, эти «бедняжки» слишком сильно провинились когда-то, если оказались здесь. Их ведь никто сюда не посылал – они всего лишь получили то, чего заслуживали, правда же? – всё ещё не сдаваясь, сказала я.
– А вот сейчас посмотришь... – загадочно прошептала Стелла.
Иван Тихонович Посошков -- современник Петра I (1652- 1726 гг.) Вышел он из среды ремесленников подмосковного села Покровского. Дед и отец его были серебряных дел мастерами. Сам он тоже занимался ремеслом и был разносторонним мастером. В официальных бумагах он именовал себя купцом. Посошков не получил систематического образования и был самоучкой. Он написал много работ: «Письмо о денежном деле» «О ратном поведении», «Зерцало очевидное», «Завещание отеческое к сыну своему», «Книга о скудости и богатстве». Крупнейшей из них является «Книга о скудости и богатстве» (1724 г.). В 1725 г., уже после смерти Петра I, Посошков был арестован и заключен в Петропавловскую крепость. В крепости он находился около полугода и здесь же умер в 1726 г. Причина его ареста неизвестна.
Посошков был крупнейшим русским экономистом начала XVIII в. Для экономических взглядов Посошкова характерна оригинальность и самостоятельность мысли. У него нет свойственного представителям «классического» меркантилизма Западной Европы отождествления богатства с деньгами. Он различает два вида богатства: вещественное и невещественное. Под вещественным богатством он разумеет вещественные материальные блага и деньги, а под невещественным - «правду», т. е. хорошее управление страной, хорошие законы и правильный суд. Посошков различал также богатство государства (доходы казны) и богатство народа (народное хозяйство). Предпочтение он отдавал богатству народа, заявляя, что «...в коем царстве люди богаты, то и царство то богато, а в коем царстве будут люди убоги, то и царству тому не можно слыть богатому».
Источником вещественного богатства Посошков считал труд, занятый как в промышленности, так и в сельском хозяйстве. Хотя об этом он прямо и не говорит, но этот вывод вытекает из его рассуждений, в которых он заявляет, что никто не имеет права жить без работы и даром есть хлеб. Всякий человек должен трудом производить нужное для своего существования и давать, кроме того, «прибыток».
Посошков устанавливал связь между ростом вещественного богатства и уровнем производительности труда. В качестве обязательного принципа он выставлял требование не только трудиться всем, но и трудиться с «избытком» - с излишком против того, что нужно для существования работающего, т. е. каждый должен производить еще и прибавочный продукт.
Свободный труд, по мнению Посошкова, является более производительным, чем подневольный труд на помещика. Прибыль Посошков рассматривал как разницу между установленной ценой и издержками производства, а величину прибыли, в отличие от меркантилистов, он ставит в зависимость не от неэквивалентного обмена, а от уровня заработной платы, считая, что чем выше заработная плата, тем ниже прибыль, и наоборот.
Посошков явился выразителем интересов зарождающегося в России класса купечества. Это определило прогрессивность в целом его социально-экономических взглядов, поскольку купечество в тот период было носителем передовых капиталистических форм хозяйства. Поскольку же русская буржуазия была еще слаба, только зарождалась в недрах феодализма, постольку в мировоззрении Посошкова мирно уживались прогрессивные взгляды с отсталыми.
Эта отсталость сказалась в религиозности Посошкова, в его проповеди смирения, покорности. Посошков почитал дворянство высшим сословием и вообще не подвергал сомнению разумность абсолютистских порядков в России. Конкретные же его предложения объективно были направлены против дворянства и их привилегий, подрывали основу феодальных отношений. В этом заключалась противоречивость социально-экономических взглядов Посошкова.
