Завершение гражданской войны во Франции. Нантский эдикт. Нантский эдикт положеие

Кроме войны, кроме Версаля и необычайного великолепия, которым был окружен великий король, образец монархов, Людовик нанес удар системе Кольбера гонением протестантов. Нантский эдикт не был результатом установления принципа веротерпимости, а был только временною сделкою: истомленное усобицею, католическое большинство должно было сделать эту уступку королю, который, в угоду ему, из протестанта сделался католиком и должен был показать своим единоверцам, что он в своем отступничестве не покинул их, но выговорил для них чрезвычайно выгодные условия, какими иноверцы не пользовались нигде в Европе. Следовательно, французские протестанты, обязанные своим положением стечению особенных обстоятельств, должны были ждать, что с изменением этих обстоятельств изменится и положение их. Счастье продолжало им благоприятствовать; сначала смуты в малолетство Людовика XIII, потом правительство Ришелье: кардинал Римской Церкви хотя нанес им сильный удар, однако не тронул их существенных прав, ибо в его расчеты не входило возбуждение сильной внутренней борьбы, когда Франция была занята важною внешнею борьбою, а у первого министра лично было и так много внутренних врагов поопаснее протестантов; наконец, смуты в малолетство Людовика XIV также не дали возможности думать о протестантах. С прекращением Фронды кончилось золотое время для протестантов, особенно когда Людовик вступил в самостоятельное управление, обеспеченный относительно внутреннего спокойствия усталостию всех классов народонаселения от смут.

Людовик не мог благосклонно относиться к людям, которые так резко нарушали государственное единство, которые своим существованием в государстве показывали фальшивость знаменитого выражения: «Государство – это я». Стараясь помочь Стюартам сломить английскую конституцию низложением протестантизма и поднятием католичества, ведя ожесточенную борьбу с протестантскою Голландиею, с ее штатгальтером, героем протестантизма, христианнейший король должен был знать, что часть его подданных не может желать ему успеха, должен был знать, что протестанты разных стран находятся в опасной связи и при случае готовы помогать друг другу даже явным образом; если Людовик в своих действиях против большинства английского народа мог рассчитывать на сочувствие и помощь католического меньшинства, то должен был естественно заключать, что английское большинство найдет всегда сочувствие и помощь во французском протестантском меньшинстве. Понятно, что при таком отношении к протестантским своим подданным Людовик был легкодоступен всем внушениям о необходимости и обязанности употреблять меры для уничтожения ереси, он был тем более доступен таким внушениям, что дело казалось легким: протестанты потеряли своих вождей в высших слоях общества, протестантизм сделался в это время мещанскою верою и в этом значении мог найти только нерасположение и презрение у людей, окружающих короля.

Сначала Людовик не думал о явном гонении на протестантов, об уничтожении Нантского эдикта: он хотел уменьшать число протестантов, осыпая наградами тех из них, которые переходили в католицизм, и отказывая во всякой милости тем, которые оставались в ереси. Но духовенство не было довольно таким способом действия: Боссюэ называл нечестивыми тех, которые желали, чтоб государь щадил еретиков. Прежде гонения начались стеснения: протестантам запрещено было собирать национальные синоды, какие бывали прежде каждые три года, велено ограничиться синодами провинциальными; запрещено было протестантам, обратившимся в католицизм, снова обращаться в протестантство; запрещено католическим духовным обращаться в протестантство, и этим отнятием у французов права выбора между двумя исповеданиями нарушена была основа Нантского эдикта. Начали стеснять доступ протестантов в цехи; постановили, что дети протестантов, мальчики с 14, а девочки с 12 лет, могли переменять исповедание без согласия родителей и покидать последних, которые, однако, обязаны были давать на их содержание; протестантам не дозволяли заводить высшие школы. Тогда значительное число протестантских фамилий покинули Францию. Кольбер вступился в дело, выставил вред этих мер против протестантов для государства, для народной промышленности и на время успел остановить стеснительные постановления. Но с 1674 года они возобновились. Чтоб подвинуть дело обращения еретиков, король назначал значительные суммы для раздачи новообращенным. Кроме политических соображений король начинал уже теперь руководиться и религиозною ревностью, усилившеюся в нем под влиянием знаменитой Ментенон.

Любовница короля Монтеспан сблизила его с бедною вдовою, оставшеюся после шутовского поэта Скаррона. Вдова Скаррон была гувернанткою при побочных детях Людовика от Монтеспан. Сначала Скаррон не нравилась королю, который находил ее очень церемонною и педантливою; но потом мало-помалу он стал находить удовольствие в обществе умной, спокойной, приличной, нравственной, набожной, пожилой, но сохранившей красоту женщины. Новость явления возбуждала любопытство, противоположность с Монтеспан, которая уже наскучивала своею стремительностию, усиливала расположение. Людовик стал ухаживать, и тут постоянно сильный отпор, но не окончательное отвержение превратил склонность в страсть. Воспитанники Скаррон были объявлены законными детьми короля и представлены королеве, а гувернантка их получила титул маркизы Ментенон. Это было в 1675 году, а в 1679-м Ментенон писала: «Король сознается в своих слабостях, раскаивается в своих ошибках; он серьезно думал об обращении еретиков, и скоро будут над этим сильно работать».

Маркиза Ментенон. Портрет работы П. Миньяра, ок. 1694

Некоторые правительственные лица требовали, что надобно употреблять против протестантов преимущественно нравственные средства, стараться прежде всего об улучшении нравов и образовании в низших слоях католического духовенства, которое не может соперничать с протестантскими пасторами; тщетно представляли, что протестантизм есть крепость, которую нельзя брать приступом, но надобно постепенно подкапываться; люди противоположных убеждений, утверждавшие, что надобно понудить еретиков войти в Царство Небесное, взяли верх. 22 протестантские церкви были разрушены в 1679 году; были уничтожены судебные палаты, составленные смешанно из католиков и протестантов; запрещены всякие протестантские собрания для церковных дел без королевского позволения и присутствия королевского комиссара; запрещено протестанткам быть повивальными бабками; протестантов запрещено определять в служебные должности, но протестантам, желающим обратиться в католицизм, позволено три года не платить долгов; запрещены браки между католиками и протестантами. Военному министру Лувуа захотелось взять дело обращения еретиков в свои руки, и он предписал расположить по протестантским домам постоем кавалерию. Солдаты, поощряемые интендантами и чиновниками, подстрекаемые ревностными католиками, стали обращаться с своими хозяевами, как с неприятелями; чтоб избавиться от постоя, множество протестантов обратилось в католицизм, множество других собралось оставить Францию; но тут вступился в дело Кольбер, и в последний раз король послушал своего старого министра: обращение еретиков постоем было прекращено.

Но духовные и светские ревнители указали королю, как опасно прекращение строгих мер: протестанты, обратившиеся было в католицизм, толпами начали возвращаться к прежней ереси, как только избавились от постоя. Ментенон писала в 1681 году: «Король серьезно начинает думать о спасении своем и своих подданных. Если Бог сохранит его нам, то во Франции будет только одна религия. Таково желание Лувуа, и я думаю, что он ревностнее в этом отношении, чем Кольбер, который думает только о своих финансах и почти никогда не думает о религии». В том же году постановлено, что дети протестантов могут обращаться в католицизм против воли родителей не с 12 или 14 лет, как было постановлено прежде, но с семилетнего возраста. Выселение протестантов из Франции начало совершаться в самых обширных размерах, несмотря на бдительный надзор, устроенный правительством на границах; впрочем, пасторов не задерживали, напротив, понуждали выселяться. Кольбер не мог более защищать протестантов. Враги дошли до того, что стали обвинять его в пагубных замыслах, и эти обвинения имели влияние на короля, на его отношения к министру. В 1683 году Кольбер умер 63 лет с горькими упреками человеку и без надежды на Бога. Он говорил перед смертью: «Если бы я сделал для Бога столько же, сколько сделал для этого человека (Людовика), то я был бы спасен десять раз, а теперь я не знаю, что со мною будет». Знаменитого министра должны были похоронить ночью из опасения, чтобы народ не оскорбил его останков; толпа привыкла думать, что каждый министр финансов заботится только о том, чтоб всеми средствами выжимать деньги из народа, и все тяжести последнего времени приписывали Кольберу.

По смерти Кольбера министерства морское, торговли, двора и церковных дел перешли к сыну его, Сеньелэ, молодому человеку, очень живому, способному, хорошо приготовленному, но не имевшему отцовской серьезности; финансы получил Пеллетье, которого рекомендовали Людовику как человека мягкого, способного, как воск, принимать тот отпечаток, какой угодно будет королю дать ему. Иностранными делами заведовал брат покойного Кольбера, Кольбер де Круасси, человек, ничем особенно не замечательный и уступивший Лувуа большое участие в направлении внешней политики. Лувуа с должностию военного министра поспешил соединить заведование публичными заведениями и вообще художественными работами, ибо страсть короля к постройкам давала этой должности большое значение. Лувуа, разумеется, старался угождать этой страсти, вследствие чего расходы на постройки, простиравшиеся при Кольбере в 1682 году до 6 миллионов, в 1686 году возросли до 15 миллионов.

Скоро совет министров Людовика XIV получил нового деятельного члена: то была маркиза Ментенон. В год смерти Кольбера умерла и королева Мария Терезия, по своей простоте совершенно исчезавшая среди блестящих женских фигур, наполнявших двор великого короля. В следующем, 1684 году Людовик тайно обвенчался с Ментенон, которая была старше его несколькими годами (ей было под 50 лет). Все влияния должны были уступить теперь место влиянию Ментенон. Король уже не стеснялся более в своей привязанности и работал с министрами в ее комнате; когда вопрос был труден для решения, король говорил: «Посоветуемся с разумом», и, обратясь к Ментенон, спрашивал ее: «Как думает об этом Ваша Солидность (Votre Solidite)?» Легко понять, что вопрос протестантский мог быть решен «ее Солидностию» не в пользу Нантского эдикта. В год королевского брака на Ментенон уже видим сильные меры против протестантов: храмы их закрывались беспрестанно под самыми пустыми предлогами, потом протестантам запрещено быть адвокатами и медиками, содержателями типографий и книжных лавок, запрещено проповедовать и писать против католицизма; протестантам тех местностей, где храмы были разрушены, запрещено присутствовать при богослужении в тех местностях, где оно еще продолжалось. Чтобы ускорить дело обращения протестантов, Лувуа присоветовал королю показать им войско. Войско было показано и произвело сильное впечатление: завидев красные мундиры и высокие шапки драгун, цехи и целые города протестантские слали к интендантам с просьбою, чтоб их приняли в лоно католической Церкви; которые не спешили обращаться, те подвергались разного рода притеснениям и мучительствам, между прочим, придумана была такая пытка: солдаты не давали несчастным спать по целым неделям. Употреблялись и другие средства: агенты правительства признавались, что раздача денег привлекла много душ к Церкви.

Людовик, от которого скрывались подробности и представлялись одни результаты, был в восторге. Ментенон писала: «Нет ни одного курьера, который бы не радовал короля известием об обращениях протестантов тысячами»; об искренности обращения не заботились. «Если отцы притворяются, то дети по крайней мере будут католиками», – писала Ментенон. Наконец, в 1685 году было решено отменить Нантский эдикт. Наследник престола представил, что отмена эдикта опасна: протестанты могут взяться за оружие, но если бы этого и не последовало, то много их покинет государство, что повредит торговле и промышленности. Король отвечал, что против бунтовщиков у него есть войско и хорошие генералы; материальные же интересы не стоят внимания в сравнении с выгодами отмены Нантского эдикта, которая возвратит религии ее блеск, государству – спокойствие, власти – все ее права.

Нантский эдикт был уничтожен, и престарелый канцлер Ле Теллье, один из самых ревностных поджигателей гонений, подписывая уничтожение эдикта, воскликнул: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко!» Вследствие уничтожения эдикта разрушены все протестантские храмы; запрещено собираться для богослужения в частных домах или где бы то ни было под страхом ареста и лишения имущества; повеле-но всем протестантским пасторам в 15 дней оставить Францию; запрещены частные школы для протестантских детей; дети, имеющие родиться у протестантов, будут крещены приходскими священниками и воспитаны в католическом исповедании; снова запрещено протестантам выезжать из Франции под страхом галер для мужчин, ареста и конфискации имущества для женщин. Впрочем, протестантам было обещано, что их не будут беспокоить по поводу религии.

Благодаря этому обещанию уничтожение Нантского эдикта было принято протестантами больше как благодеяние, чем как последний удар: по крайней мере они избавлялись от притеснений и могли спокойно окончить дни свои в вере отцов; новообращенные начали раскаиваться и перестали ходить к обедне. Тогда католические ревнители завопили об ошибке правительства, и Лувуа поспешил успокоить их, повелевая действовать по-прежнему. «Его величеству благоугодно, – писал он, – чтоб люди, не желающие исповедовать одну с ним религию, испытали на себе крайнюю строгость: солдатам позволяется жить очень свободно». Солдаты начали жить очень свободно, и протестанты испытали крайнюю строгость: для их обращения употребляли поджаривание ног и другие пытки; матерей привязывали к кроватям, а грудные младенцы их перед ними терзались в муках голода. В это время умирает канцлер Ле Теллье, и в надгробной речи ему Боссюэ распространяется о благочестии Людовика, которого называет новым Константином, новым Феодосием, новым Карлом Великим, восхваляет его за утверждение веры, за истребление еретиков.

Все сословия и палаты, академии, университеты соперничают в похвалах новому Константину: медали представляют короля, увенчанного религиею за возвращение двух миллионов кальвинистов в лоно Церкви; воздвигаются статуи «истребителю ереси». Каждый писатель считает своею обязанностию принести дань хвалы Людовику «за самое великое и прекрасное дело, какое когда-либо придумано и совершено». В Париже и Версале восторженные похвалы и ликования, а к границам пробираются толпы богомольцев, нищих, странствующих ремесленников обоего пола: все это протестанты, это «бегство Израиля из Египта»; некоторые из них в самые темные зимние ночи решаются плыть по Атлантическому океану или Ламаншу в утлых судах, чтоб достигнуть берегов корыстно-гостеприимной Англии, жаждущей воспользоваться плодами их искусства. До 250 000 протестантов покинули таким образом отечество; промышленные города Франции обеднели, лишенные трудолюбивых и искусных рук, города Англии, Голландии и Бранденбурга разбогатели от французских переселенцев.

Положения

Нантский эдикт состоял из 93 статей и 36 секретных постановлений; последние не были рассмотрены парламентами и не внесены в их протоколы. Изданию его предшествовали бесчисленные жалобы гугенотов и продолжительные переговоры с ними короля. Ни один эдикт XVI века в Западной Европе не предоставлял такой обширной терпимости, как Нантский. Впоследствии он дал повод обвинять гугенотов в том, что они образуют государство в государстве.

Нантский эдикт даровал полное равноправие католикам и протестантам. Первая статья эдикта предавала забвению события Религиозных войн и запрещала любое упоминание о них.

I. ... воспоминание обо всём, что произошло с той и с другой стороны с начала марта 1585 года до нашего коронования и в течение других предшествующих смут, будет изглажено, как будто ничего не происходило. Ни нашим генеральным прокурорам, ни иным лицам, государственным и частным, не будет дозволено никогда и ни по какому поводу упоминать об этом...

- "Нантский эдикт"

Третья статья эдикта вводила католическое богослужение всюду, где оно было прекращено. Одновременно в городах и селах, где гугенотам разрешалось совершать богослужение до 1597 года , было восстановлено это право.

III. Повелеваем, чтобы католическая апостольская римская религия была восстановлена во всех местах нашего королевства... где отправление её было прервано и да исповедуется она мирно и свободно без всяких смут и препятствий.

Чтобы не дать никакого повода к смутам и распрям среди наших подданных, мы позволили и позволяем исповедующим так называемую реформированную религию жить и обитать во всех городах и местах нашего королевства и подчинённых им областях без преследований и принуждений делать что-либо в деле религии противное их совести; их не будут по этому поводу разыскивать в домах и местах, где они пожелают жить...

- "Нантский эдикт"

Католическому духовенству возвращались все его прежние права и имения. Кальвинизм допускался всюду, где был раньше. Все дворяне, занимавшие высшие судебные должности, имели право совершать кальвинистское богослужение и допускать к нему посторонних лиц. В замках простых дворян разрешалось протестантское богослужение, если число протестантов не превышало 30 человек и если замки не находились в местности, где владельцы-католики пользовались правом верховного суда.

Кальвинистское богослужение было воспрещено формально в Париже и некоторых городах, закрытых для него на основании заключенных капитуляций; но протестантам разрешалось там жить. Во всех остальных местах гугеноты могли иметь церкви, колокола, школы, занимать общественные должности. По религиозным мотивам было воспрещено лишать родственников наследства, нападать на гугенотов и склонять их детей к переходу в католицизм. Все приговоренные к наказанию за религиозные убеждения были помилованы.

Правительство обязалось помогать гугенотам субсидиями на школы и церкви. Кроме того, гугенотам предоставлялся ряд привилегий политического, судебного и военного характера: им дозволялось созывать периодические собрания (консистории, синоды), содержать при дворе депутатов для представления прошений и жалоб через Сюлли , Морнэ и д’Обинье . В Париже была учреждена судебная палата (Chambre de l’Edit) для протестантов Нормандии и Бретани , в Кастре - для Тулузского округа, в Бордо и Гренобле - смешанные палаты (Chambres miparties), для протестантов Прованса и Бургундии .

Изгнанники были возвращены на родину. Во власти гугенотов были оставлены на 8 лет 200 крепостей и укрепленных замков, принадлежавших им до 1597 года (places de sûreté); гарнизоны содержались здесь на счёт короля, а начальники были подчинены гугенотам. Главные крепости были: Ла-Рошель , Сомюр и Монтобан . Папа назвал Нантский эдикт нечестивым. Гугеноты требовали ещё большего, толкуя эдикт в смысле расширения его содержания.

Генрих IV с большим тактом убедил парламенты внести эдикт в свои протоколы; только руанский парламент упорствовал до 1609 года. Скрепив эдикт большой государственной печатью, Генрих назвал его «вечным и неотменяемым», охранял его от неправильных толкований, иногда ограничивая его или расширяя временно, в особенности по отношению к сроку принадлежавших гугенотам крепостей.

При Людовике XIII

Литература

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : В 86 томах (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• Élie Benoit, «Histoire de l’Édit de Nantes»;
• Bernard, «Explication de l’Édit de Nantes» (H., 1666);
• Meynier, «De l’exécution de l’Édit de Nantes dans le Dauphiné»;
• O. Douen, «La Révocation de l’Édit de Nantes à Paris» (H., 1894);
• J. Bianquis, «La Révocation de l’Édit de Nantes а Rouen» (Руан, 1885);
• Vаіllant, «La Révocation de l’Éd. de Nantes dans le Boulonnais»;
• R. Reuss, «Louis XIV et l’Eglise protestante de Strasbourg au moment de la Révocation» (П., 1887).

Примечания

Категории:

• Законодательство о религии
• Свобода совести
• Реформация
• История кальвинизма
• Появились в 1598 году
• Право старого режима во Франции

Wikimedia Foundation . 2010 .

• You"ve Come a Long Way, Baby
• Фаланга

Смотреть что такое "Нантский эдикт" в других словарях:

НАНТСКИЙ ЭДИКТ - 1598 года, закон изданный французским королем Генрихом IV Бурбоном (см. ГЕНРИХ IV Бурбон); окончательно завершил Религиозные войны (см. РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ во Франции) второй половины 16 в. во Франции. Эдикт был подписан в апреле 1598 в городе… … Энциклопедический словарь

НАНТСКИЙ ЭДИКТ - закон 1598 г., изданный в Нанте Генрихом IV, по которому гугеноты (прозвание, данное католиками протестантам) получили право свободного исповедания своей веры и некоторые гражданские и политические льготы. Полный словарь иностранных слов,… … Словарь иностранных слов русского языка

Нантский эдикт - (Nantes, Edict of) (1598), издан франц. королем Генрихом IV, завершил Религиозные войны во Франции. Подписан в Нанте, городе порте в устье р. Луары, Зап. Франция. Эдикт определял религ. и гражд. права гугенотов, предоставлял им свободу… … Всемирная история

НАНТСКИЙ ЭДИКТ - 1598 эдикт, изданный французским королем Генрихом IV, окончательно завершил состояние Религиозной войны. По Н.э. католицизм оставался господствующей религией, но гугенотам предоставлялась свобода вероисповедания и богослужения в городах (кроме… … Юридическая энциклопедия

НАНТСКИЙ ЭДИКТ - 1598 издан французским королем Генрихом IV, окончательно завершил Религиозные войны. По Нантскому эдикту католицизм оставался господствующей религией, но гугенотам предоставлялась свобода вероисповедания и богослужения в городах (кроме Парижа и… … Большой Энциклопедический словарь

Нантский эдикт - см. Эдикт Нантский … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

Нантский эдикт - ♦ (ENG Nantes, Edict of) (1598) соглашение между французским королем Генрихом IV и гугенотами, к рое предоставило последним свободу совести в определенных географических районах, даровало гражданские свободы и укрепленные города убежища.… … Вестминстерский словарь теологических терминов

(окончание)

Нантский эдикт. – Судьба Нантского эдикта.

Наконец, обе стороны пришли к известному соглашению, и в 1598 г. был издан Нантский эдикт, почти целое столетие после этого (1598–1685) регулировавший положение французских кальвинистов. Он разрешил свободное отправление протестантского богослужения в дворянских замках (числом около 3500) с прежними ограничениями и в двух городах каждого сенешальства или бальяжа, равно как во всех городах и деревнях, где оно уже установилось раньше (до 1597 г.). Правительство брало, далее, на казенный счет содержание кальвинистического духовенства и школ. За протестантами признавались все те же права, что и за католиками: из-за веры, например, родители не могли лишать детей наследства, насилуя тем их совесть. В каждом парламенте учреждалась особая смешанная палата (chambre mipartie, chambre de l"édit) для рассмотрения спорных дел. Кальвинисты допускались к занятию всех должностей. Им разрешалось созывать религиозные собрания (консистории, синоды) и даже допускать на них иностранных единоверцев, но последние не могли появляться на политических собраниях, равным образом разрешавшихся кальвинистам. Двести крепостей и укрепленных замков, бывших в их руках, временно (на 8 лет, потом еще на 4 года) оставлялись в их распоряжении, как «places de surête», и король обязывался содержать на свой счет их гарнизоны и ставить во главе их только кальвинистов, пока не будут найдены другие средства для обеспечения свободы вероисповедания протестантов. По Нантскому эдикту во Франции законным образом установлялась полная равноправность католиков и протестантов – впервые в ту пору, когда в католических государствах преследовали протестантов, а в протестантских – католиков, но эта религиозная свобода имела чисто сословный оттенок не только в согласии с социальным строем самого государства, но и с сословным характером французской реформации. Эта свобода вводилась властью абсолютного монарха в стране, в населении которой господствовала нетерпимость. Большая часть парламентов долго отказывалась вносить в свои реестры Нантский эдикт. Население Парижа так‑таки и не допустило протестантского храма в стенах своего города. В целых бальяжах и во множестве городов протестанты подвергли бы себя большой опасности, если бы только вздумали публично отправлять свое богослужение. Терпимость французского государства к гугенотам сохранилась даже тогда, когда они в двадцатых годах следующего столетия, при министре, бывшем в то же время католическим кардиналом (Ришелье), дважды восставали против правительства, обращались даже к английской помощи и были побеждены. Правда, они были лишены своей республиканской организации, своих политических собраний, своих крепостей; но так называемый «эдикт милости» (édit de grâce, 1629 г.) тем не менее оставлял за ними их религиозные права и их равноправность с католиками в том размере, в каком их установлял Нантский эдикт. И это делал высокий сановник католической церкви относительно побежденных протестантов в том самом году, когда в Германии свирепствовала религиозная война, и католическая реакция одерживала полную победу. После двадцатых годов XVII в. гугеноты были уже совершенно мирными гражданами, и мало-помалу знатные фамилии, составлявшие прежде силу протестантизма, стали переходить в католицизм, так что реформированная религия сделалась религией мелких дворян и горожан, одним словом, «мещанской верой». Лишь внук Генриха IV (Людовик XIV) начал стеснять права своих реформированных подданных (1665), а потом и совсем уничтожил Нантский эдикт (1685), через 87 лет после его издания, спустя 56 лет после его вторичного подтверждения. В данном случае торжествовала не только католическая реакция, отнюдь не желавшая признавать во Франции существования протестантов, торжествовал и политический принцип: cujus regio, ejus religio. Веротерпимость установлялась во Франции абсолютною властью, видевшею, однако, в утверждавшейся ею свободе веры не естественное право личности, а дарование королевской милости (édit de grâce): потому‑то власть и считала себя в праве взять назад эту милость при общем сочувствии подданных – и это после того, как тридцатилетняя война заставила Германию отказаться от этого права государей над совестью подданных (по вестфальскому миру 1648 г.), а в Англии индепендентское движение положило начало свободе совести на более прочной основе, чем согласие государства, т. е. на учении о том, что государство вообще не должно и не может вмешиваться в дела веры.

100 р бонус за первый заказ

Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line

Узнать цену

Во 2-ой половине XVI в. Франция вступила в период политического кризиса, проявлением которого стали религиозные (гражданские) войны, длившиеся с короткими передышками 32 года (1562-1594). Конфессиональные знамена этих войн - католицизм и кальвинизм - скрывали их социально-политическую сущность. Причина религиозных войн крылась в изменении политического строя и традиционных форм отношений в обществе в связи с формированием абсолютизма. Поводом послужила обстановка, сложившаяся во Франции вскоре после окончания итальянских войн. Напряженность, оппозиционные настроения, связанные с укреплением абсолютизма, не проявлялись особенно резко, пока шли войны: дворянство в значительной степени кормилось ими, "беспокойные" социальные элементы поглощались военным наёмничеством, горожане и крестьяне надеялись на облегчение положения после победы. Мир в Като-Камбрези (1559), который подвел итоги оказавшимся бесплодными для Франции. К середине XVI в. стали ощутимее последствия "революции цен" и тяжесть налогового бремени.

Первый период религиозных войн: 1562-1570 . В это время борьба не отличалась ожесточением. Обе феодальные группировки стремились захватить короля и править от его имени. Второй период: 1572-1576. Он отличался широкомасштабными военными действиями, кроме того, гугеноты и католики стали выступать против правящей династии. В ночь на 24 августа 1572 г. - праздник св. Варфоломея - дворяне-католики и парижская толпа перебили несколько сотен гугенотов из числа парижан и дворян, прибывших в Париж из провинций по случаю бракосочетания сестры Карла IX Маргариты Валуа и вождя гугенов Генриха Наваррского.

Третий период: 1580-1594. Последний период религиозных войн характеризовался поисками Генрихом III выхода из кризиса путем принятия непопулярных мер, обостривших и без того сложную обстановку, а также появлением на политической арене Генриха Наваррского в качестве вождя гугенотов, активизацией Католической лиги и образованием Парижской лиги и, наконец, гибелью короля. В августе 1589 г. он был заколот доминиканским монахом Жаком Клеманом, пробравшимся в его военный лагерь. Начавшийся период безвластья стал не менее тяжелым, чем предыдущие годы. Францию опустошили дворянские отряды и иноземные наемники. Испанский король Филипп II в 1592 г. ввел в Париж из Нидерландов свой гарнизон . Во многих городах вспыхнули восстания, пришло в движение и крестьянство. Страна оказалась на грани национальной катастрофы. Развернула свои решительные действия армия Генриха Наваррского , в середине 1598 г. приблизиться к Парижу и начать осаду, сжег в окрестностях все мельници и разобрал мосты. Париж сопротивлялся около трех месяцев: военные силы города превосходили армию Генриха Наваррского. В городе продолжала работу ассамблея Католической лиги, обсуждался вопрос о престолонаследии. Это обстоятельство подтолкнуло Генриха Наваррского к решению о принятии католичества: «Париж стоил мессы». Торжественное отречение от кальвинизма состоялось в июле 1593 г. в соборе Сен-Дени, за этим в феврале 1594 г. последовала коронация в Шартре. Генрих Бурбон, король Наварры, стал королем Франции под именем Генриха IV (1594-1610). На престоле утвердилась династия Бурбонов. Спустя месяц, в марте 1594 г., Генрих IV вошел в Париж. Генрих IV принял разумное решение не преследовать своих противников и не конфисковывать их имущество.

Генрих IV попытался прежде всего разрешить конфессиональный конфликт.

Гарантией мира в послевоенной Франции стал Нантский эдикт , обнародованный Генрихом IV в 1598 г. Указ объявил в качестве официальной галликанскую церковь. Вместе с тем, став отражением внутренней политики монархии, он преследовал цель разрешить религиозно-политические проблемы. В эдикте декларировались права на положение, имущество, образование, суд, медицинскую помощь. Реализация этих прав для католиков и протестантов была не одинаковой. Эдикт территориально ограничивал права протестантов на отправление культа: молебны могли совершаться в строго указанных местах, из которых исключались Париж, все крупные города и епископские резиденции. Протестанты могли обучать своих детей только в своих школах, коллегиях и университетах, которые разрешалось строить в местах отправления ими культа. Они не могли воспользоваться госпиталями, ибо последние находились под покровительством католической церкви. Право на суд протестантам разрешалось осуществлять только в специальных палатах, созданных при провинциальных парламентах. Протестанты, как подданные короны, помимо всего обязывались платить церковную десятину в пользу галликанской церкви. С политической точки зрения Нантский эдикт был призван содействовать укреплению власти на местах. Корона стремилась использовать судебные палаты, пополняемые доверенными лицами из числа католиков и протестантов. Кроме того, повсеместное действие Нантского эдикта, начиная с 1598 г., лишало знать права по собственному усмотрению решать конфессиональную проблему в своих сеньориях. Генрих IV сделал важный шаг к превращению феодалов, прежде обладавших столь значительной привилегией, в королевских подданных. Вместе с тем Генрих IV вынужден был сделать протестантам весомые уступки. Гибкость его политического курса в интересах мира заключалась в предоставлении протестантам права на сохранение занимаемых ими со времени образования Гугенотской конфедерации городов-крепостей и укреплений. Это право жаловалось как "королевская милость" на 8 лет, по истечении которых надлежало его продлить либо отменить.