Восточные славяне в древности. Нижегородская энциклопедия

Чем больше я занимался историей своей страны, тем чаще на пути моего интереса вставало племя Меря, которое по данным многих ученых не имеет к русским никакого отношения. А мое внутреннее убеждение складывалось из логики присутствия данного племени в истории Руси, отчего мне все время казалось, что вся существующая информация о данном племени это какой-то «увод» в сторону. Отчего и почему не всегда было понятно, но такое ощущение было. Ощущение ощущениями, а появилось стойкое желание разобраться в этом. Не претендуя на правильность своих выводов (о них в конце статьи) я постараюсь и Вас уважаемы читатель провести, тем путем (немного, правда, спрямив его) которым шел я и показать то, что на этом пути мне «повстречалось».

Вместо предисловия В любом народе (итальянский, французский, немецкий и пр.) имеются различные антропологические типы, но никто не ставит под сомнение существование этих народов. Только в отношении русских “историки” пытаются отрицать существование целостного Русского Народа и всеми силами пытаются внедрить в сознание русского человека, что он не имеет «чистой» истории своей и вся его история это череда заимствований и неопределенностей. Вымысел русофобов относительно того, что русские это «винегрет» из народов опроверг еще в 19 в. американский антрополог Риплей. На основе измерений черепа он установил, что русский народ даже через 300 лет «монгольского ига» имеет весьма ограниченную изменчивость (не более 5 пунктов к среднему индексу, тогда как во Франции эти отклонения составляют 9 пунктов, а в Италии - 14).

Попытаюсь познакомить Вас с выкопировками из материалов по данным антропологических исследований русского народа выполненными и А. Н. Красновым совместно с приват-доцентом Харьковского университета А.М.Покровским и нашедшим отражение в Русском Антропологическом журнале № 3.1902 г. «Подводя итоги измерений великороссов, взятых из 10 различных губерний и 21 уезда, мы не можем не поразиться той однородностью состава, которая их характеризует. Везде бросается в глаза преобладание белокурого, светлоглазого типа. Не смотря на то, что население упомянутых выше губерний сильно смешанное в большинстве случаев, особенно там, где мы имеем большое число измеренных, блондины составляют от 20 до 50% всех измерявшихся, и только в немногих уездах, где население сильно смешано с татарами, этот % падает до 14-16%. Допуская всевозможные случайности при составе отдельных партий, нельзя все-таки не признать, что в 10 означенных губерниях основным элементом великорусского населения должна была быть какая-то белокурая, светлоглазая раса, которая, несмотря на смешение с черноволосой, давшая малочисленных гибридов с переходного цвета глазами и волосами, сохранилась в своем чистом виде в лице столь многочисленных абсолютных блондинов» «Измеряемые мной немцы Петроковской губернии отличались от наших великоруссов большей волосатостью тела и рыжеватым или даже совсем рыжим цветом волос, тогда как русские волосы русые, каштановые или соломенно-желтые и тело у большинства русских гладкое при большем, чем у немцев, развитии бороды.

Сравнение наших портретов с типами скандинавских долихоцефалов, помещенных у Риплея (Races of Europe), говорит, однако, о большом сходстве с последними; если же принять во внимание веками длившиеся условия иной обстановки жизни, пищи и культуры, то нет ничего невозможного, что эти русские долихоцефалы есть лишь вариант скандинавской расы. Для осторожности мы предпочли назвать ее бореальной, так как элементы ее рассеяны и между белокурыми финскими народами, живущими среди великоруссов, например, мордвы. Мы вполне были даже склонны видеть в этих долихоцефалах ассимилированных финнов, приволжских и приокских потомков Мери и Мурома, вошедших в состав великорусского племени. К сожалению, недостаток фактического материала не позволяет выяснить этого вопроса. Как увидит читатель из последующего, и чуваши, и черемисы в основе своей представляют черноволосые племена. Одна мордва изобилует блондинами. Но небольшое количество мордовских новобранцев, попавшихся мне, дало большое разнообразие типов, столь сходных с русскими, что я затрудняюсь провести между той и другой народностью какое-либо различие. Среди мордвы было столько же брюнетов, сколько блондинов или почти столько же. Между блондинами были брюнеты-долихоцефалы, причем и те и другие обликом были похожи на русских, если не считать особенности выражения лица, с антропологической точки зрения не существенной.

Таким образом, видеть в мордве одну из финских рас, давших долихоцефальные элементы русских, затруднительно, так как или мордва слишком перемешалась с великороссами, или в основу ее легли те же почти элементы, что и у русских. Дальнейшие исследования приволжских финнов должны выяснить их значение для происхождения белокурых долихоцефалов, которых мы пока окрестили бореальным типом великороссов». Проведённая в 1955-1959 годах Институтом Этнографии АН СССР при участии антропологического НИИ Московского университета экспедиция в 107 различных районов РСФСР сделала выводы: “Население отдельных областей Западной Европы по антропологическим признакам (и другим особенностям) различаются между собой значительно больше, чем отдельные русские группы. Размах колебаний в русских группах по сравнению с западноевропейскими группами сужен примерно вдвое”. Значит можно говорить об исходном коренном единстве всех русских антропологических групп, о кровном единстве Русского Народа. Как уже говорилось, татары не оказали заметного влияния на русских.

Более значительное воздействие тюркские народы (половцы, берендеи, печенеги, чёрные клобуки, крымские татары) оказали на формирование украинского народа, особенно в Приднепровье и южных областях Украины. Антропологические исследования показывают небольшую монгольскую примесь. Среди украинцев тёмноволосых и тёмнокожих значительно больше, чем у русских. Антропологические данные опровергают утверждение украинских националистов, пытающихся представить великороссов как некую азиатскую расу, не имеющую ничего общего с украинцами, что они являются единственными наследниками Киевской Руси и подлинными славянами. Что есть такое славяне, я уже говорил, отчего повторяться не имеет смысла. Разве, что привести слова украинского антрополога Дьяченко В.Д.: «Анализ антропологического состава украинцев показывает близость его к таковому у соседних народов, особенно у русских и белорусов (наличие одних и тех же антропологических областей - Валдайской и Центрально-Украинской)». Наверное, лишь «заматерелый» фоб будет отрицать, что до 14-15 веков русские, белорусы и украинцы были одним Русским народом. А начиная с завоеваний сначала Литвой затем Польшей, а потом и Австрией пополам с Венгрией белорусских и украинских земель произошло это разделение единого народа. Тут я должен сказать, то, что не многим понравится.

Изучая «Велесову книгу» и по фотографиям оригиналов и по различным «переводам». Во-первых, удивлялся тому, что там переводить, на дощечках вырезано тем алфавитом, который употреблялся еще в 15-17 веках как в Украине и примыкающей к ней части Белоруссии. Во-вторых, речь в книге идет не о древней вере предков, о ней лишь упоминается, что де надо о ней не забывать, а о становлении Единобожия, т.е. начале христианства. Это моё личное мнение и я его, если будет случай, однажды выскажу. I Никто не отрицает что, в состав великороссов влился и ассимилировался ряд финно-угорских племён. В отчёте вышеуказанной антропологической экспедиции говорится: «Вливаясь в состав русского населения, финские группы балтийской и уральской расы приводили к возникновению областных различий русского антропологического типа, не устраняя, однако, общности русского облика, создавшегося в глубокой древности, в эпоху древнего восточнославянского типа». Все сказанное становится отправным пунктом для моих поисков, т.е. все же русские имеют «подмесы» в виде финно-угорской крови, а стало быть, имеют какое-то отношение к племени Меря.

В тоже время мы обнаруживаем, руководствуясь летописными материалами, что племя Меря почему-то исчезает с «арены истории» в период появления на Руси славян (10-11 век). Вопрос конечно интересный. И все же основываясь на изучении результатов исследований должен констатировать, что русским и финским племенам, обитавшим по соседству, предшествовал один и тот же восточноевропейский расовый тип. Из отчёта антропологической экспедиции: «Вследствие единства исходного типа и последующей ассимиляции финнов различия между финскими и русскими группами иногда оказывались малозаметными».

Кроме того, оказывается, что, несмотря, на расовые смешения, рано или поздно человек (без постоянного культивирования этого смешения) возвращается к своим изначальным характеристикам. Антропологические исследования последних лет показали, что за последний век русские очистились от угро-финских примесей. А это возможно лишь по двум причинам или как сказано выше «исходный материал» у обеих ветвей был один и тот же или вообще не было никакого фактического разделения на русских и финно-угров, т.е. они как появились рядом друг с другом, так и существовали на протяжении всего времени своей истории. А вопрос разделения возник уже «в наше время» (19-20век) по определенным причинам и выполняет совсем уже не выяснение антропологических или даже исторических реалий, а больше обслуживающий психолого-политическую составляющую нашей жизни. Вопрос? Ещё какой!

Но прежде чем продолжить тему хочу всем, особо ярым противникам моей, «славяно-русофобии» однозначно ответить. 1. Славяне это также древние русы 2. Славяне не русские как явление мировоззренческого ведического порядка, а лишь те, кто принял Славу Христа. 3. Но русские стали славянами, когда массово обратились к христианству. 4. Я не против Православия (христианства- оно как не крути, состоялось), это уже история; 5. Я не против славян, так как это тоже уже история и её не изменить; Реванши это удел придурков; 6. Но я против продолжения в истории христианства, а отсюда и против основоположников их на Земле - славян. Исчезнет христианство и оно должно «забрать» с собой и славянство; 7. И последнее: есть русские, есть украинцы, белорусы, чехи, хорваты, сербы, румыны как народы, имеющие свою историю самобытность и свое будущее. Нет ни народа, ни общности, ни будущего у такой категории как славяне. Если когда-то все указанные выше народы и пожелают объединиться, то объединятся они не как славяне, а как самобытные русские, украинцы, белорусы, сербы и т.д. 8. Термин «славяне», как и термин «язычество», «ведичество» (термины, не касаемо внутренней сути) нынче это «блудливо-политические», «психо - целеполагающие» термины призванный формировать устойчивые, но отвлеченные понятия общностей на позициях ничего не имеющих с действительностью и тем более с перспективой этой действительности.

При этом в качестве основы предлагается применять абстрактно - структурированную систему взглядов, не позволяющую индивидууму идентифицировать себя с прочими людьми кроме как по «исторической неопределенности», т.е. мифологическому ряду и пару-тройкой оторванных от этноса традиционных проявлений. Которые прописаны в настоящих (никак не в прошлом) условиях, со знанием психологии именно сегодняшнего человека и «приправленными» извечным стремлением людей «добраться до своих истоков». Так путешественник, встречая на своём пути величественную реку, пытается мысленно, а иной раз и действенно выяснить истоки ее полноводности. И добравшись до истоков, оказывается у мелкого болота и вытекающего из него хилого ручейка. Ибо в своём стремление достичь «изначала» путешественник забывает, что Сила реки не в ее начале, а в том составе, который она принимает в свой объем на всем протяжении своего русла.

Все физиономисты и антропологи, да что там антропологи простые люди отмечают, что у русских типичная внешность. В толпе иностранцев русские по большей части мгновенно узнают друг друга, какую бы одежду русский не носил. Возвращаясь к экспедиции, скажу, что она в своём отчетном докладе сформулировала усредненный русский тип, вроде того, что: «Общий для всех русских групп и достаточно специфический комплекс признаков отчётливо проявляется в суммарной характеристике: тёмно-русые волосы, серая или серо-бурая радужина, средней ширины лицо, прямой или слабо наклонённый лоб с гладким надбровьем, небольшое преобладание высокого переносья и сильного профиля, сравнительно слабый рост бороды, верхние веки с небольшой складкой, немного поднятое основание носа. В отдельных группах установлены видоизменения общего комплекса, очень показательные для антропологического анализа, но даже в наиболее удалённых зонах некоторые общие признаки имеют явное преобладание. Значительная целостность русского антропологического типа отчасти объясняется поздним заселением окраинных территорий страны, но в основном отражает сочетание признаков, сложившихся в отдалённом прошлом». Использовать антропологический материал для раскрытия вопросов этногенеза впервые попытался известный русский антрополог Богданов А.П. ещё в 19 веке. Использование антропологического материала как исторического источника принадлежит Г.Ф Дебецу. Именно он систематизировал палеонтологический материал, который в СССР ввели в круг источников по этнической истории, особенно, что касается её ранних периодов.

Нет нужды здесь пояснять, что при описании характерных черт того или иного народа необходимо использовать (и использовали) комплексные антропологические, палеонтологические, краниологические и соматологические материалы, охватывающих всю историю человечества. Но археология каждый новый год преподносит и новые загадки или их раскрытие. И методики описаний совершенствуются год от года, и все же детализация материалов не всегда происходит наилучшим способом. И, тем не менее, нам придется, довольствуемся тем, что есть. А есть обобщенный тезис, сформулированный такими учеными как Г. Ф. Дебец, М. Г. Левин и Т. А. Трофимова, согласно которому антропологические типы, как правило, не распространяются без культуры и языка, в то время как язык и культура могут распространяться и независимо от антропологического типа. Этот тезис становится чрезвычайно важным, когда для решения этногенетических проблем привлекаются антропологические материалы. Как бы об этом самом я говорил в предыдущих статьях. И еще хотел обратить Ваше внимание на то, как создавались условия проникновения в нашу жизнь о значимости славян и на уровне антропологии. Возьмем, к примеру, книгу «Антропометрическія изслѣдованія мужскаго Великорусскаго населенія Владимірской, Ярославской и Костромской губерній», автор Зограф Н.Ю. год издания1892. Год противостояния между Россией с одной стороны и Англией и Австро-Венгрией за Украинские территории, с другой стороны. Голодный год в Поволжье.

Одним словом, как только враги чувствуют слабость России, они начинают наступление «по всем фронтам». Из Заключения означенной книги (Глава VI. Общие замечания; с. 172,179): «Как те антропологические данные, которые получены наблюдениями моими и Н.И. Лыжина, так и те данные, которые дает нам литература, особенно статьи проф. Таранецкаго, доктора Эмме, К. Н. Икова, Д. Н. Анучина, A. Н. Краснова, убеждают нас в том, что Великоруссы не являются народностью чистою, однообразною, что, напротив того, в Великоруссах смешано несколько типов и типов, по-видимому, разнообразных и многочисленных. С. 176 (183) Какому же народу обязан Великорус своим вторым - высокорослым и русым типом? Принимая во внимание то, что этот тип встречается и у Белорусов, и у Малорусов (Украинцев), и, по-видимому, у белокурых жителей Привисленского края [Польши], и у Литовцев, этот тип следует считать наследием Славянской крови, той крови, благодаря которой население Великой России, когда-то полудикое, малочисленное, слабое, раздробленное - распространилось, размножилось, сплотилось и образовало великую государственную единицу. С. 177 (184) Кроме вышесказанных соображений, кроме положения края по близости к границе между двумя составными элементами Великорусского народа, недостаточная чистота этих элементов объясняется и теми фактами, которые сообщает в своей превосходной сводке, со слов историков и лингвистов Д.Н.Анучин.

Согласно этим данным, Русское население шло в нынешнюю великую Россию не массами, не целыми ордами, а отдельными семьями, отдельными группами; ассимиляция происходила постепенно, тип варьировался, к нему присоединялась кровь чуждого народа, соприкасавшегося с колонизатором еще до его переселения, и эти обстоятельства были отчасти причинами той осложненности элементов, вошедших в состав Великорусского народа, с которой мы теперь должны иметь дело». Не находите различия между выводами сделанными в 19 веке и выводами в веке последующем? II Ещё, будучи студентом меня, не помню по какой причине, заинтересовала статья Марка К.Ю. «Соматологические материалы к проблеме этногенеза финно-угорских народов». Тогда еще не было компьютеров, и интересующие меня части из статьи я просто перепечатал на машинке (теперь она бедная валяется на чердаке, а сколько я ей бумаги извел в студенческие годы и позже). Свои исследования Марк проводил с 1958 по 1972 год, и охватывали исследования всех народов финно-угорской группы проживающих в СССР и Финляндии.

Для сравнения исследовательская группа собирала и материал по народам, живущим в непосредственно близости к основной группе. Думается, что Вам будет не безынтересно узнать о результатах данных исследований. Результатом этих исследований стали появление двух разделов по группам народов, т.е. 1. Финские и тюркские народы европейской России с включением групп уральской и южносибирской народов. 1 - карелы,2 - вепсы,3 - эрзя,4 - мокша,5 - эрзя-терюхане,6 - коми,7 - коми-пермяки,8 - удмурты,9 - марийцы,10 - бесмеряне,11 - чуваши,12 - татары,13 - кряшены,14 - мишари,15 - башкиры,16 - манси,17 - ханты,18 - татары сибирские,19 - ногайцы,20 - казахи,21 - карагаши. 2. Финские и тюркские народы европейской России: 1 - карелы,2 - вепсы,3 - эрзя,4 - мокша,5 - эрзя-терюхане,6 - коми,7 - коми-пермяки,8 - удмурты,9 - марийцы,10 - бесмеряне,11 - чуваши,12 - татары,13 - кряшены,14 - мишари,15 - башкиры. Меря при этом не упоминается.

Ну что же теперь к выводам: «В большинстве случаев мы можем говорить о большей или меньшей монголоидной примеси у большинства финно-угорских народов. Чтобы точнее определить степень этой примеси, был применен специальный индекс, названный «индексом монголоидности», который связывает восемь вышеназванных важнейших признаков. Явные межгрупповые корреляции между этими признаками позволяют оценивать их по этому индексу суммарно. Примерная пограничная величина между типичными европеоидами и монголоидами определяется путем сопоставления данных индекса монголоидности с данными индекса общей уплощенности лица. Последний индекс был введен в употребление Г.Ф. Дебецом на основе краниологических материалов.

Этот индекс включает в себя пять основных признаков, которые отличают черепа монголоидов от европеоидов». «Если мы причислим к европеоидам также группы со слабой монголоидной примесью, то увидим, что к ним относятся в первую очередь прибалтийско-финские народы, большая часть мордвы и в меньшей степени коми-зыряне. К ней относятся также венгры. У остальных финно-угорских народов, так же как и у части мордвы-мокши, марийцев, удмуртов, коми-пермяков, части коми-зырян и лопарей, монголоидная примесь выражена сильнее. У западносибирских хантов и манси монголоидный компонент вообще имеет перевес. Наибольшее распространение среди финно-угорских народов имеет уральская раса. Ее ареал охватывает Западную Сибирь, Среднее Поволжье, прилегающие к Уралу территории и север Европейской части СССР. Вероятнее всего, уральская раса представляет собой промежуточную форму между монголоидами и европеоидами. Она характеризуется средне -темным или темным цветом волос, относительно малой длиной тела и относительно часто встречающейся вогнутой спинкой носа». «В настоящее время подавляющее большинство советских археологов придерживаются точки зрения, что первоначальной родиной финно-угорских и самодийских племен была область Уральских гор. Новые результаты исследований П. Хайду показывают, что эта идея не противоречит данным лингвистики. По мнению П. Хайду, территория древнего расселения уральских племен в VI - IV тысячелетиях до н. э. лежала в Уральских горах между нижним течением Оби и верхним течением Печоры». А мы лишь вспомним, где и когда селились наши общие предки арии.

К сожалению, данный вопрос давно уже переместился из области объединительной этнографии в область политических разногласий, разделив взгляды на проблему на два противоборствующих, чаще националистических мировоззрения. Первое было выражено в конце 19 века. русским историком Н. А. Полевым, автором двухтомной монографии «История русского народа», утверждавшим, что финны не принимали участия в формировании русского народа: «Прозябая неподвижно на местах, ими издревле занимаемых даже и ныне, финны могут ли быть почтены народом, входящим в состав гражданского нашего общества? - вопрошал автор и тут же отвечал: - Нимало: это вол¬чцы и дикие травы, растущие по нивам, засеянным животворными хлебными растениями».

Эту точку разделил и Д.К. Зеленин, опубликовав в 20-х годах прошлого столетия статью «Принимали ли финны участие в формировании русской народности» где утверждает, что в образова¬нии русского народа и его культуры не славянское, в том числе финское, население никакого участия не принимало. Признавая, что «великорусская народ¬ность, подобно всем решительно нациям земного шара, смешанного происхождения». Надо отдать ему должное, что он, по сути, прав ибо все нации имеют смешанный тип, такими является Русская нация, Индийская нация, Китайская нация. Но это не имеет отношение ни к народу ник народностям ник этносу. Для того чтобы было понятно о чем идет речь придется сделать небольшое отступление в порядок (или ряд) формирования структурных человеческих общностей. Как отмечалось ранее (ст. «Время собирать камни»). Семья первичная родовая структура, состоящая из людей объединенных по трем существенным признакам (кровное родство, общая территория проживания, общий характер ведения хозяйства), как правило руководимая женщиной. Вторым уровнем является Род, это группа семей объединенных также по трем признакам (см. выше). Как правило, руководимая старейшиной рода. И это уже экономическое объединение. В психофизическом это своего рода народность. Несколько родов объединяются в племя где к трем признакам прибавляется четвертый (род занятий), как правило, руководимо группой лиц, не имеющих явно выраженного возрастного характера. В этническом понятии это народ.

Пятым уровнем является Союз племен, это уже политическое объединение, которое при наличии прочих объединяющих условий требует еще и общей идеологии (мировоззрения). В этническом понятии данный союз называется этносом. Но как только этнос «обзаводится» не просто выраженными территориальными характеристиками, но и четко очерченными структурированными социальными проявлениями в виде иерархии управления, разделения обязанностей, разнообразие видов деятельности и обособленных условий проживания, данный Союз племен становится государтсвенным образованием. А включив в свой состав и многие этносы данная общность становится суперэтносом.

При этом не обязательно, что все в государстве говорят на одном языке, но обязательно, чо понимают друг друга, не обязательно иметь одно мировоззрение, но все действия внутри государственного образования могут и должны и направлены в одну сторону, то есть на сохранение данной структуры, как государства, со всеми вытекающими отсюда как положительными, так и отрицательными моментами. И наконец, нация. Нация появляется тогда когда на протяжении долгого времени вдения общего внутригосуцдарственного хозяйства это образование позиционировало себя не только целостным, но и цельным, включая в свою деятельность усилия направленные на сохранение целостности, на поддержание идеологической линии и соотвтетсвенно давая возможность всем входящим в государственное образование этносам, народам и народностям к культурному и духовному самоопределению.

Чего не терпит и не допускает национальное самосознание это разделения государства на части, т.е. декларируя вопрос самоопределении народов, не допускает (даже в патетике) разделения территориального, языковопонятийного и экономического дробления и соответственно направленной во -внутрь против своих частей неравноправного отношения. Когда как во- вне такое неравноправие не только допустимо, но и является прерогативой национально-государственных интересов. Не знаю, стало ли понятнее, но по-другому не могу объяснить. Лимит «читабельности» в 9-ть страниц пройден, отчего придется возвращаться к теме в следующей части. До скорой встречи господа сидельцы…, в смысле сайтовцы

Считает что Леонтьев не пытался подкрепить свою догадку фактическими данными. Анализ культуры рязанско-окских могильников и древностей Волго-Клязьминского междуречья второй половины I тыс. н. э. достаточно определенно демонстрирует невозможность их генезиса. Отличаются также, погребальная обрядность, комплексы женских украшений, и керамические материалы .

Согласно «Повести временных лет», в 859 году мерян обложили данью варяги . В конце IX века - начале X века меря принимала участие в военных походах Олега , в том числе на Киев . Последнее упоминание мери как отдельного народа имеется под 907 годом , когда меряне в составе войска Олега пошли на Царьград . Тем не менее есть отдельные упоминания и позднее: «mirri» в «Gesta Hammaburgensis ecclesiae pontificum » Адама Бременского (), вероятно, пользовавшегося более ранними источниками.

Начало слияния с восточными славянами относится к - вв. Эта территория стала основой Владимиро-Суздальского княжества . Меря входила в состав населения, восстававшего в и против насаждения христианства и феодальных порядков. Процесс ассимиляции растянулся на столетия. Когда в XIV в. Авраамий Галичский решил поселиться на Галичском озере, там жили «человеци по дубравам некрещении, нарицаемые меря» (Житие).

Одним из первых археологов, исследовавших мерянские памятники в середине XIX века , был граф Уваров . Раскопав значительное количество курганов, содержавших мерянские украшения и бытовые предметы, он определил их как мерянские. При раскопках вокруг озера Неро были обнаружены Сарское городище (племенной центр мери) и 19 селищ , принадлежавших мерянам. Указанные поселения располагались на склонах возвышенностей коренного берега озера, занимая берега ручьёв и рек Сара, Устье , Которосль в пределах досягаемости друг от друга. Другое гнездо мерянских селищ расположено вокруг озера Плещеево. Одно из селищ расположено около озера Савельево (южнее Плещеева озера на 40 км). С меньшей плотностью памятники мери расположены по течению реки Нерли Клязьминской , в окрестностях Ярославля и в Костромской области вплоть до Галича Мерьского , где, возможно, существовал центр мери.

В настоящее время истинных потомков летописного народа мери, по-видимому, не существует. Название «меря» известно практически только из летописи «Повесть временных лет ». Нет данных, было ли это самоназвание либо искажённое внешнее наименование местного племени пришлыми славянами . Существует умозрительная версия, что слово «меря» и самоназвание проживающих на западе Марий Эл современных горных марийцев , звучащее приблизительно как «мяры», представляют собой однокоренные слова. Наиболее близкими мере по происхождению являются мари , затем мурома и мордва (эрзя), в меньшей степени - весь (вепсы). Эта группа племён, включавшая в себя в том числе и население, оставившее памятники типа Безводнинского могильника, сформировалась во второй пол. I тысячелетия н. э. в результате движения балтов из верховий Оки вниз по течению, вплоть до левобережья Волги, в ходе которого они смешались с проживающими там финноязычными племенами.

По данным археологических раскопок и ориентировочно по данным обширной дославянской топонимики этих мест, меря были финно-угорским народом с языком, близким, вероятно, марийским языкам, вепсскому , мордовским (эрзянскому и мокшанскому).

Археологическая культура

Процессы, происходившие в третьей четверти I тыс. н.э. в междуречье Волги и Клязьмы исследовались в работах А. Е. Леонтьева . В культуре второй половины I тыс. н.э. не прослеживается связей с предшествующими дьяковскими древностями. В третьей четверти первого тысячелетия формируется иное культурное образование, связанное с появлением нового населения. Увеличивается численность населения, в хозяйстве ведущую роль занимает земледелие. Леонтьев выдвинул предположение, что пришлым населением являлась финноязычная меря, что стало основанием для названия культуры «мерянской». Вопрос происхождения этого населения Леонтьев оставляет открытым, высказав предположение, что миграция могла происходить из района культуры рязано-окских могильников .

Археологические наблюдения, по замечанию Седова, доказывают акцентологические исследования, согласно которым восточно-великорусские говоры междуречья Волги и Оки составляют особую четвертую группу . Согласно выводам исследователей, «диалекты этой группы ввиду сугубой архаичности их акцентной системы не могут быть объяснены как результат вторичного развития какой-либо из известных акцентологических систем, а должны рассматриваться как наиболее раннее ответвление от праславянского; этнос носителей этого диалекта представляет, по-видимому, наиболее ранний восточный колонизационный поток» .

Как замечает Седов, меря, которая участвовала в призвании варягов и походах Олега , было уже не поволжско-финским племенем, а населением из Ростовской земли, сформировавшимся в условиях славянско-мерянского симбиоза . Эволюция культуры, быта и экономики при перерастании мерянской культуры в древнерусскую была поступательной, без резкого слома .

Роль мери в формировании русского этноса

Культура

Меря были носителями древней и развитой культуры, что подтверждается многочисленными археологическими раскопками. Существуют предположения, что племя меря являлось наследником дьяковской культуры .

Предполагают, что основа хозяйства мери - пашенное земледелие. Впрочем, ни пахотных орудий, ни зерен археологи на мерянских селищах и городищах не обнаружили. Среди занятий мери можно выделить также скотоводство, огородничество, охотничий и рыболовный промысел. Среди ремёсел были наиболее развиты: кузнечное, бронзолитейное и косторезное.

Этноопределяющими для мери являются топонимы, содержащие форманты -бол или -скол , такие как Шурскол, Пужбол (Пушбол), Большая Брембола , Малая Брембола , Яхробол, Искробол, Шачебол, Пачеболка (Пачебол), Ракоболь (Ракобол), Ружбол, Деболовское (Дебол), Толгоболь (Толгобол). С некоторым сомнением к этому ряду можно отнести и московское название Шабол(-овка). Похожие названия (с переходом О в А) сохранились на территории Марий Эл : Ардембал, Отымбал, Яктерлюбал, Шарембал. На территории современной Владимирской области находятся населённые пункты Кинобол, Кибол, Шихобалово (Шихобал). Мерянское происхождение у названий рек Сара, Векса, селения Сулость и в названиях ряда других населённых пунктов Ярославской и соседних с ней областей.

Мерянская топонимика частично расшифровывается на базе марийского и других родственных финно-угорских языков .

Современные меря

В современной России в последние годы появилось этнокультурное движение, которое пропагандирует среди русского населения Верхнего Поволжья возрождение этого народа. Современные меряне имеют свои интернет-сайты «merja.org» , «Merjamaa - Мерянь Мастор» , «Меряния» и др., где представлены национальные герб, флаг и гимн ; участвуют в дискуссиях на финно-угорских сетях («Уралистика» и др.). Темы, связанные с народом меря и современными «мерянами», периодически поднимаются на эрзянских ресурсах (например, на Интернет-портале «Эрзянь ки» , в газете «Эрзянь Мастор » и др.). Часть информации на «мерянских» сайтах представлена также на эрзянском языке, на котором написан и «мерянский гимн » . Некоторые историки и этнографы (М. Фасмер , Т. С. Семёнов, С. К. Кузнецов, Д. А. Корсаков) считают, что прямые потомки летописного народа меря - костромские марийцы («ветлужские марийцы», «межаки»). .

Никаких доказательств, что современные «меряне» являются прямыми потомками одноименного летописного народа, не существует. Однако, «современные меряне» аппелируют к части 1 статьи 26 Конституции РФ , согласно которой каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность.

Жизни современных «мерян» посвящены литературные произведения современных писателей: повести Дениса Осокина (Аиста Сергеева) «Овсянки» и Алекса Авардина (Авардень Сандра) «Костромские каникулы» . В 2010 году режиссёром Алексеем Федорченко был снят художественный фильм «Овсянки» , героями которого являются представители древнего народа меря, сохранившиеся, по версии авторов фильма, до наших дней. Нравы и обычаи древнего летописного народа , представленные в фильме, являются художественным вымыслом и не основаны на исторических документах и иных научно установленных фактах.

С начала XXI века стали широко распространяться околонаучные утверждения о том, что современный русский народ, якобы, по своему происхождению является преимущественно финно-угорским, а не славянским, а славянский язык и культуру лишь воспринял извне , что пытаются подкрепить результатами масштабной генетической экспертизы гаплогрупп Y-хромосомы , передающихся из поколение в поколение по мужской линии практически без изменения. Однако, эти утверждения (как правило из разряда жанра фолк-хистори) являются политически ангажированными и не подтверждаются наукой , что позволяет большинству филологов, антропологов, генетиков и историков, занимающихся проблемами финно-угроведения и истории восточно-славянских племён, утверждать, что с научной точки зрения такое мнение является бездоказательным.

См. также

Примечания

Матвеев А. К. К проблеме расселения летописной мери // Известия Уральского государственного университета. 1997. № 7. С. 5-17.
Этнологическая история Поволжья по новейшим литературным данным//ИОАИЭ, 1911. т. XXVII, Вып. 1, С. 1-36.
Валентин Васильевич Седов СЛАВЯНЕ. Историко-археологическое исследование. . - Москва: Языки славянской культуры, 2002. - 145 с. - ISBN 5-94457-065-2
Летопись Ярославля: 1010-2010. СПб.: ИД «Морской Петербург», 2007. 360 с.; ил.
Леонтьев А. Е. Археология мери. К предыстории Северо-Восточной Руси. 1996.
Зеленин Д. К. Восточные славяне. Кто они?. - М .: Эксмо, 2012. - С. 14. - 399 с. - 2000 экз. - ISBN 978-5-699-56962-5
Матвеев А. К. К проблеме расселения летописной мери // Гуманитарные науки. Выпуск 1. 1997. № 7.
Третьяков П. Н. К истории племен Верхнего Поволжья в первом тысячелетии н. э. Материалы и исследования по археологии СССР №5. - Ленинград: изд-во Академии наук СССР, 1941.
Бадер О. Н. Древние городища на Верхней Волге // Материалы и исследования по археологии Верхнего Поволжья. Материалы и исследований по археологии СССР № 13. - М.-Ленинград: изд-во Академии наук СССР, 1950. - С. 90-132.
Седов В. В. Славяне: Историко-археологическое исследование. - М .: Языки славянской культуры, 2002. - С. 389.
Седов В. В. Славяне. - С. 390.
Леонтьев А. Е. Археология мери: К предыстории Северо-Восточной Руси. Археология эпохи великого переселения народов и раннего средневековья. Выпуск 4. - М .: Институт археологии РАН, 1996.
Седов В. В. Славяне: Историко-археологическое исследование. - С. 390-391.
Седов В. В. Славяне: Историко-археологическое исследование. - С. 391.
Седов В. В. Славяне: Историко-археологическое исследование. - С. 393.
Седов В. В. Славяне: Историко-археологическое исследование. - С. 394.
Дыбо В. А., Замятина Г. И., Николаев С. Л. Основы славянской акцентологии. - М ., 1990. - С. 157-158.
Седов В. В. Славяне: Историко-археологическое исследование. - С. 397.
Население по национальности и владению русским языком по субъектам Российской Федерации по данным Всероссийской переписи населения 2002 года
Ткаченко О. Б. Сопоставительно-историческая фразеология славянских и финно-угорских языков. Киев: Наукова думка, 1979.
Виноградов Н. Н. Галивонские Алеманы. Условный язык галичан (Костромской губернии).
Смирнов Ю. М. Еще более загадочная нерева // Домовой. 1992. № 1. С. 34-36.
Янин В. Л. , Алешковский М.X. Происхождение Новгорода (к постановке проблемы) // История СССР. 1971. № 2. C. 32-61.
Пёусти О. Столицы финно-угорского мира. Неиллюстрированная интернет-версия, Osmo Pöysti, 2001-2004 года, Куру, Финляндия
Поспелов Е. М. Географические названия мира: Топонимический словарь / Отв. ред. Р. А. Агеева. - 2-е изд. - М .: Русские словари: Астрель: АСТ, 2002. - С. 283, 287, 304. - 512 с. - 5000 экз. - ISBN 5-17-001389-2
«О мерянском возрождении»
«Русские - это ассимилированные восточные украинцы и финно-угры»
"База данных "Характеристика 70 народов мира по 8 гаплогруппам Y хромосомы ""
«Русские»
«Поскреби русского найдёшь поляка»
«Русские гаплогруппы (ДНК-генеалогия)»
В. В. Бунак. Некоторые вопросы этнической истории.// Происхождение и этническая история русского народа. Тр. Ин-та этнографии АН СССР.1965.т.88.

Ссылки

Карта расселения народов Европы в IX веке. УНПК Орловский Государственный Технический Университет
Uralistica - Финно-угорское сообщество - Uralistica. the world of finno-ugric and samoyed peoples
Портал «Меряния» посвященный истории и культуре народа Меря. (публикации на русском языке)

Тому, кто немного умеет рассуждать, понятно что современные РУССКИЕ этнически сформировались из целого ряда народов и племен. Непосредственное участие при формировании Русских в средние века занимали финно-угорские народы Меря, Мещёра, Мурома. Они жили на обширной территории современных Московской, частично Тверской, Вологодской, Ярославской, Ивановской, Костромской, Владимирской, Рязанской, Нижегородской областей. В этот раз попишем о народе Меря (более современное — меряне).

В ранней истории Меряне известны под своим именем, а позднее - под именем Суздальцев, Ростовцев и Белозерцев, по территориальному проживанию.

На основе раскопок мерянских древностей ученым удалось установить в общих чертах границы проживания Мери около тысячи лет назад. Они включают обширные территории в верхнем течении Волги, в пределах бассейнов таких ее притоков как Молога, Кострома, Которосль, Унжа и все междуречье рек Волги, Клязьмы и Москвы. Именно здесь находится сердце Московского государства - России. Северо-Восточные княжества: Ярославское, Переславское, Владимиро-Суздальское, Московское, где позднее воссел Великий князь, полностью совпадают с границами расселения народа Меря.

Основа хозяйства мери — пашенное земледелие. Среди занятий можно выделить также скотоводство, огородничество, охотничий и рыболовный промысел. Среди ремёсел были наиболее развиты: кузнечное, бронзолитейное и косторезное. По мере распространения южных славян на северо-восток (начиная с IX в. на территорию мери), племя оказалась в их сфере влияния.

Начало слияния со славянами относится к X-XI вв. Эта территория стала основой Владимиро-Суздальского княжества. Меря входила в состав населения, восстававшего в 1071 и 1088 против насаждения христианства и феодальных порядков. Процесс ассимиляции растянулся на столетия. Когда в XIV в. Авраамий Галичский решил поселиться на Галичском озере, там жили «человеци по дубравам некрещении, нарицаемые меря» (Житие).

Однако в культуре людей, проживающих на бывших мерянских землях остались проявления материальных памятники этого исчезнувшего народа, в т.ч. «святые» камни и рощи, а также некоторые местные традиционные праздники. Племя говорило на мерянском языке — родственном языкам соседних поволжских финно-угорских племён.

Впервые упомянуто в VI в. готским летописцем Иорданом под названием мерен, позже о мери повествовали и русские хроники. Меряне были носителями древней и развитой культуры, что подтверждается результатами археологических раскопок. Одним из первых археологов, исследовавших мерянские и славяно-мерянские памятники в с.XIX в., был граф Уваров С.С. Раскопав значительное количество славянских курганов, содержавших небольшое количество мерянских украшений, он приписал их мерянам.

Сарское городище

При раскопках вокруг озера Неро были обнаружены Сарское городище (племенной центр мери) и 19 селищ, принадлежавших мерянам. Указанные поселения располагались на склонах возвышенностей коренного берега озера, занимая берега ручьёв и рек Сара, Устье, Которосль в пределах досягаемости друг от друга. Другое гнездо мерянских селищ расположено вокруг озера Плещеево. Одно из селищ расположено около озера Савельево (южнее Плещеева озера на 40 км). С меньшей плотностью памятники мери расположены по течению реки Нерли Клязьминской, в окрестностях Ярославля и в Костромской области вплоть до Галича Мерьского, где, возможно, существовал центр мери.

С десяток известных городов существовали во времена народа меря – Суздаль (исконное мерянское название Суждал), городища, на основе которых развились Владимир на Клязьме, Москва (кто-то утверждает, что от мерянского «моска» - конопля, — как в Москве с коноплёй?), Клещин (позднее Переславль-Залесский), Углич (тоже, вероятно, мерянское название), Ростов, Галич Мерянский, Плёс.

Большинство исследователей сближают этот народ с современными марийцами. Язык народа Меря, где, как установлено, было много диалектов, вымер в 18 веке.

http://merjamaa.ru/
http://clubklad.ru/blog/article/5015/

Известно, что задолго до появления немногочисленных славянских переселенцев на территории вокруг озера Неро был один из крупных центров народа Мерян. Озеро, являлось одним из священных мест. Культовыми святынями народа считались Синие камни, находящиеся на небольшом острове посредине озера; возможно. Да и сам остров играл важную роль в языческих обрядах, так как Меряне видели в нём некую первозданную землю. С юга в озеро впадает река Сара. В мерянском фольклоре река, как и вообще проточная вода, «мыслилась некой границей разделения жизни и смерти…» (Плешанов Е.В. К вопросу о происхождении названия «Ростов»//История и культура Ростовской земли. - Ростов, 1998) «Тот свет» располагался ниже устья Большой реки на север или запад от поселения. Для жителей Сарского городища таким направлением мог служить путь по Саре на Неро. Согласно мифологическим представлениям древних Мерян, верховный бог, приняв облик водоплавающей птицы, скорее всего утки, стаи которых во множестве обитали в камышах озера, обозначил пути перелёта птиц, приносивших с собой обновление природы. Птичьи караваны как раз пролетали над Сарским городищем и поворачивали на север к озеру Неро. Вероятно, вблизи Сарского городища находился главный культовый центр Мерян-язычников. Культ водоплавающей птицы был не случаен, т.к. это единственное живое существо, способное передвигаться в любом направлении по воздуху, воде и земле. В свою очередь, культ священной птицы связан с представлениями о плодородии, жизненных циклах растений, животных и человека, с культом воды. Если учесть, что мерянское «Ка» означает «один», то Каово или Каава (старинное название озера) может переводиться как «Одна мать или Первая мать», то есть богиня воды для народа, селившегося на берегах озёр и рек.

На этой странице мы будем публиковать исторические и этнографические материалы, подробно раскрывающие о верованиях народа Меря.

Юмол - Чудский Бог Неба из новгородской грамоты XIII века

Берестяны́е гра́моты, письма и записи на коре берёзы (бересте), - памятники письменности Руси XI-XV вв. Берестяные грамоты всегда представляли первостепенный интерес как источники по истории общества и повседневной жизни наших средневековых предков, и истории их языка.

Существование берестяной письменности было известно и до обнаружения грамот археологами. В обители св. Сергия Радонежского «самые книги не на хартиях писаху, но на берестех» (Иосиф Волоцкий). По В. Л. Янину, в музеях и архивах сохранилось немало поздних документов, написанных на бересте (XVII-XIX веков; даже целые книги). Этнограф С. В. Максимов видел в середине XIX века берестяную книгу у старообрядцев на Мезени. На берегу Волги близ Саратова крестьяне, роя силосную яму, в 1930 году нашли берестяную золотоордынскую грамоту XIV века.

Большинство найденых в Новгороде берестяных грамот - частные письма, носящие деловой характер (взыскание долгов, торговля, бытовые указания). К этой категории тесно примыкают долговые списки (которые могли служить не только записями для себя, но также и поручениями «взять с такого-то столько-то») и коллективные челобитные крестьян феодалу (XIV-XV века)

Кроме того, имеются черновики официальных актов на бересте: завещания, расписки, купчие, судебные протоколы и т. п.

Сравнительно редки, следующие типы берестяных грамот: церковные тексты и литературные и фольклорные произведения, например такие как заговоры.

Особый интерес представляет новгородская берестяная грамота № 292 - грамота, найденная в 1957 году при раскопках в Новгороде, являющаяся древнейшим из известных документов на Чудском финно-угорском языке. (Напомним, что в средневековом Новгороде был Чудский административный район - Чудский конец) Документ датируется началом XIII столетия.

юмолануоли і нимижи
ноули се хан оли омо боу
юмола соудьни иохови

Стрела бога с десятками имён
Божья эта стрела
Вершит божий суд.

юмолан нуоли інимижи
ноули сека н[у]оли омо боу
юмола соудьнии оковы

Бога стрела, человека
стрела тоже стрела. [
Божьим судом окованы.]

Согласно авторитетному мнению Е.А. Хелимского, грамота является записью заговора. В ней употребляется имя небесного бога Юмола : ему принадлежат стрелы, которыми бог поражает злых духов - правит небесный суд (обладая, между прочим, чудесной способностью метать сразу три стрелы); показательно, что в финском фольклоре словом Юмола могут обозначать и христианского Бога, и колдуна. Записанный заговор явно направлен против духов болезней, которых и в русских заговорах истребляют Божьи стрелы.

Один из русских заговоров призывал: "И стрели батюшко, истинный Христос, в мою любимую скотинку своим тугим луком и калёными стрелами в ясныя очи, в сырую кость, и угони, выганивай двеннадцать ногтей, двенадцать недугов, тринадцатый наибольший" . Интересно, что здесь слово "суд" славянское: видимо, представление о Божьем суде стало доступно прибалтийским финнам в результате русского христианского влияния. Юмола, в этом тексте небесный стрелок, уже явно ассоциируется с христианским Богом.

В свою очередь, по верованиям русских поморов, болезни - это стрелы, которые пускали из Корелы по ветру колдуны. Нойданнуоли - горящая стрела, выпускаемая колдуном, - не знает промаха. "С ветру" начинается колотьё в суставах, которое именуется "стрелья" или "стрел". Тех же колдунов часто приглашали как целителей, ибо только они и могут вылечить болезнь, а также на похороны и свадьбу; они же считались искусными корабелами. Настоящая берестяная грамота - раннее свидетельство взаимосвязей русского и финского обрядовых обычаев.

Вполне возможно, что и древние Меряне называли своего Бога Неба - Юмол (Юм). В современном язычестве родственного Мерянам Марийцев почитается верховный бог Неба - Ош Кугу Юмо .

Первоначально слово «Юмо » в финских языках значило Небо, и в этом смысле оно до сих пор употребляется в некоторых случаях, например в выражениях «юмо волгалтла », небо проясняется; «юмо йуклана », небо гремит; «юмо пылайте », небо в облаках; в сложных словах - юмонÿдыр , «горизонт» (букв. «край неба»), юмонлулеге , «мироздание» (букв. «остов неба»). Позже, оно стало обозначать верховное божество: юмонкÿй , «жертвенник» (букв. «камень Юмо»), юмонпундаш , «небо» (букв. «дно Юмо», ср. морд. Pundas < др.-инд. budhnas. Ветер - дыхание Юмо, радуга - боевой лук (jumyn joŋež < праур. *jonks).

Юмол пребывает в своем небесном доме на золотом престоле, откуда ему видны все дела людей...

Портрет верхневолжского Волхва

Рис. 108. Обломок керамического сосуда с изображением камлающего волхва.
Плёсский посад. Рис. П.Н.Травкина

Что известно российской науке о городских волхвах раннего средневековья? По справедливому суждению Б.А. Рыбакова, не так уж и много. Обращаясь к теме жреческого сословия, историк с сожалением констатировал скудность письменных сведений: «в дошедших до нас источниках (преимущественно церковного про исхождения) эта тема умышленно не разрабатывалась, и фигуры языческих волхвов появлялись на страницах летописей лишь в исключительных случаях, когда им удавалось увлечь за собой чуть ли не целый город»1.За всё то время, которое прошло с момента опубликования исследования Б.А. Рыбаков...

Никола Зимний. Зима - за морозы, а мерянин - за праздники!

«Как ни зноби мороз, а праздничек веселый теплее печки пригреет!» говорили у нас в Верхнем Поволжье в старину. Декабрьское звено праздников, связанных в народной памяти с различными поверьями, обычаями и сказаниями, начинается 19 декабря зимним Николиным днем.

Это особо чтимый в народе православный праздник и очень почитаемый святой Никола-бог, Угодник Божий, Никола Милостивый, в народе почитался наравне с Исусом и Богородицей, превыше всех других святых. В народе даже бытовала легенда, что он должен был стать Богом, да отказался... Он покровитель земледелия и скотоводства, хозяин земных вод, заступник от бед и напастей, помощник в самых трудных делах и обязательствах.

Истоки особого почитания святой Параскевы в народной среде восходят к древнему языческому культу Богини Матери. В образе святой Параскевы у наших предков объединились воспоминания о четырех тезоименных мученицах. Из них особым почитанием пользовалась святая Параскева.

Kokuj, Uunan paiv, Juhannus, Semyk - главный летний праздник финских народов

Летнее время всегда было насыщено народными праздниками. Их возникновение связано с природными циклами, различными событиями в жизни наших предков и т.п. Праздники населения Верхнего Поволжья представляют собой яркий пример языческо-православного синкретизма: они столетиями включали в себя как языческие ритуалы, так и элементы церковного происхождения. Одним из наиболее значимых летних праздников был Иванов День - Кокуй (Летнее Солнцестояние. ("Иванов день (23 июня)". *kokkoi̯; ср. kokko "праздничный костер, также конусообразная куча") Кокуй праздник плодородия, плодовитости, потенции. В старые времена праздник отмечался на реке или озере угощением и пивом для всей округи. Каждому наливался ковш, после которого, как записано в старых церковных записях, все творили срамные пляски.

Дорога к Предкам. Погребальный обряд Верхнего Поволжья.

Кладбище в деревни Ушково. Карелия. (Ополовников А.В. Русский Север. М., 1977. С. 83).

Отчетливым отголоском обряда кремации покойников в средневековье следует считать, распространенный в Владимиро-Суздальской земле обычай «освящать» огнём землю на месте захоронения. Так на суздальском раннесредневековом кладбище М.В. Седова отмечала следы кострищ, прорезанных могильной ямой. Тот же обряд отчётливо наблюдался и в мерянских Кнутихинских курганах, обнаруженных нами (ивановским археологом Травкиным) на берегу Уводи и исследованных совместно с А.В. Уткиным.

О чем молчат Святые Ели. Семантика ели и культурологические параллели в русско-финнской обрядности. Часть 1, 2, 3

Тема хвойных деревьев в культуре русских пост-финских территорий России и ее финно-угорских народов и ели, в частности, изучается давно, тому подтверждение масса научных трудов весьма компетентных авторов (Шалина И.А., Платонов В.Г, Ершов В.П, Дронова Т.И...), каждый из которых посвящен обычаям и верованиям народа или его отдельной группы. Но не было еще такой работы, где был бы проведен сопоставительный анализ с целью выявить общие черты в обрядности, связанной с культом дерева, найти те параллели, которые тонкой нитью проходят через пласты культур финской, карельской, коми, удмуртской, русского Севера, средней полосы России (Ярославской, Владимирской губ..), Урала и Сибири. В данной статье будет сделана попытка провести такой анализ на основании изученных материалов по указанной выше тематике.

Чудские святилища Вологодчины. Вологодские рощи-Кусты.

Чудь заволочская (весь и меря) была этносом языческим. Система ее верований глубоко еще не исследована, но достоверно известно, что у них были специальные святилища - места языческих жертвоприношений ее главному богу - Йомалю-Юмалу. Сведения о таких местах есть в скандинавских сагах. В книге исландца Снорре Стурлесона, в которой излагаются события экспедиции в Биармию норвежца Торера Собаки, говорится, что Торер и его спутники, продав в Биармии свои товары, ночью тайно пошли в ближайший от поселка лес и обнаружили там курган, обнесенный деревянной оградой. Курган состоял из земли, наполовину смешанной с золотыми и серебряными монетами. На кургане стояла деревянная статуя бога Йомаля, который был изображен в виде сидящего на пне старика. На шее статуи висело золотое ожерелье, на коленях стояла серебряная ч... Святитель Леонтий Ростовский - первый святой Мерьямаа

Святые Православной церкви до святителя Леонтия - это, в основном, святые Киевской Руси. Леонтий Ростовский – это первый христианский святой той земли, которую мы сейчас называем Россией. Именно Леонтий положил начало православию на землях Мерьямаа, и многих святых дала эта благословенная земля в последующие века...

ХРИСТОС ЁЛЯЙ! ШАТ ЁЛЯЙ! Путешествие к Животворящему кресту Господню

ХРИСТОС ЁЛЯЙ! ШАТ ЁЛЯЙ! В день святой Пасхи мерянские краеведы из Москвы и Костромы посетили великую православную святыню Ростовской земли - Животворящий крест Господень. Почти шесть столетий в ростовской глубинке, среди болот и озер, хранится одна из величайших древностей нашей земли - Животворящий Крест Господень. Болота из-за того, что их частично осушили и проложили через них дороги, перестали быть непроходимыми, а потому к Кресту, в село Годеново, теперь может попасть всякий, кто поимеет желание. Из-за доступности святыни ореол таинственности Креста, возможно, не так ярок, как в прошлом. Тем не менее книга Чудес, явленных Им, неуклонно пополняется новыми свидетельствами…

Символика змеи в древностях Верхневолжья (к вопросу о финских корнях русской культуры).

Обращение к теме обусловлено постепенным пополнением количества археологических, этнологических и письменных источников, связанных с темой древнего волжско-финского наследия в русской культуре. Тема не теряет остроты в исторической науке сегодняшнего дня.

Рассмотрим один из мифологических образов, достаточно ярко, на наш взгляд, отраженный в разнообразных источниках. Древнейшее изображение змеи на территории Ивановской области встречено на стоянке Сахтыш 2 и относится к 3 тысячелетию до н.э.

Культ медведя и медвежья свадьба в Мерянском Поволжье

Медведь, завершивший в летописи прения о вере с волхвами, был главным героем одной легенды, восходящей к древнерусским временам. В ней рассказывается об основании Ярославля. Это было в начале XI в., когда князь Ярослав, прозванный Мудрым, правил еще в Ростове. На месте будущего Ярославля - у впадения Которосли в Волгу - находилось урочище, называемое Медвежий угол. Там обитали «человецы поганыя веры» - злые язычники. Поклонялись они богу Нижнего мира (Волосу, Керемету), в святилище которого - керемети - горел неугасимый огонь и совершались жертвоприношения. Обряды совершал особо почитаемый кудесник.

Традиция масок в Верхнем Поволжье. Доклад на XIV Международном фестивале масок в Латвии

Важнейшим элементом, объединяющим финские народы, был культ Предков, тотемного животного Медведя. Древний охотник, наряжаясь в шкуру священного животного, подражая ему, приобщался к его Духу, что сулило ему удачу на охоте. Такой же принцип заложен в обрядовых действиях финно-угорских шаманов, которые перевоплощаясь, могут быть приняты в потустороннем мире и могут войти в него.

Выворачивание одежды наизнанку в обрядовых мистериях рубежа 19 − 20-х веков носило такой же охранительный характер, как и у предков.

Утка, Конь, Олень - шелестящие обереги.

Со времен древнего каменного века - палеолита - мужскую и женскую одежду украшали орнаментом, нашивками и разного вида подвесками. И это не только было данью красоте, как ее понимали люди той поры, но, как говорят историки, носило знаковый характер. Любой орнамент и подвески имели глубокий смысл и тайное значение, они призваны были защищать человека от злых сил, в изобилии населявших окружающий мир.

О чем молчат Святые Ели. Семантика ели и культурологические параллели в русско-финнской обрядности.

Священная елово-сосновая роща на реке Шаршеньге. Фото Геннадий Михеев

В продолжение темы хвойных деревьев в финно-угорской традиции хотелось бы сказать еще несколько слов о свадебной обрядности как об одной из важнейших в жизни человека.

Свадьба - обряд инициации, умирания в одном облике и возрождения в новом, переход, сакральное действо. Почему же ель как хтоническое начало также присутствует и в свадебных обрядах? Это связано с олицетворением невесты с покойницей, в этот момент перехода девушки в новую взрослую жизнь она умирает для окружающих и становится причастна к миру загробному - миру предков, с которым связано почитание ели (сосны) (см. и ).

А.В. Киселёв. Поверья о колдунах и ведьмах в Ярославском Поволжье в XX в.

Одним из компонентов русских народных верований были поверья, связанные с существованием особой социальной группы, представители которой, как считали, являлись медиаторами между людьми и миром демонологических персонажей. Традиционно их называли «колдуны» и «ведьмы» («колдуньи»).

Объектом данного сообщения выступают поверья о колдунах и ведьмах в Ярославском Поволжье в XX в. На основе ранее не публиковавшихся источников мы попытаемся выделить признаки данного явления духовной жизни русского населения названного региона и проанализировать их.

Деревенские святыни южных регионов Ярославского Поволжья в XIX-XX вв.

Д. Зманово Борисоглебского района Ярославской области. Крест и развешанная одежда у источника Преподобного Иринарха. 2002. Фото автора.

Неотъемлемым элементом меряно-русских народных верований выступает культ деревенских святынь. Санкт-петербургский исследователь А.А. Панченко, введший в научный оборот термин «деревенские святыни», объединял этим определением искусственные и природные объекты, почитание которых не предусмотрено каноническим церковным обиходом. В настоящем сообщении мы попытаемся изучить данное явление в контексте традиционной культуры южных районов Ярославской Мерянии – Борисоглебского, Переславского, Ростовского и Угличского. В XIX – начале XX вв. здесь располагались Переславль-Залесский уезд Владимирской губернии, Ростовский и Угличский уезды Ярославской губернии.

Рунические знаки Верхнего Поволжья

(рис.1) Рунические знаки: а - Алабужское мерянское городище (по П.Н. Травкину),
б - Алеканово на р.Оке (по В.А. Городцову), в - средневековый Плёс (по П.Н. Травкину).

Необходимо отметить заслугу волхвов Верхней Волги как первых хранителей (а также, видимо, разработчиков) ранних форм письменности. Применительно к нашему региону это так называемые восточно-европейские руны, находящиеся в настоящее время в стадии собирания и расшифровки. Основными источниками новых сведений здесь становятся материалы археологических раскопок, и главные надежды на новые образцы письменности следует, видимо, увязывать с финскими протогородами - мерянскими культурными центрами, где роль волхвов была особенно велика.

Зооморфные образы в культуре финно-угорских народов Костромского края

На территории Костромского края автохтонным населением являются финно-угры: меря, чудь, марийцы. По данным археологов можно судить о присутствии в культуре меря стойких тотемических представлений: в качестве оберега чаще всего использовались фигуры коня и водоплавающие птицы. Древнейшие изображения водоплавающих птиц связаны с промысловой охотничьей магией. Чаще всего их находят на местах, где происходили общинные мольбища .

Первые епископы мерянского Ростова

Святой Леонтий, епископ Ростовский проповедует язычникам Худ. Е.О. Моргун

Жителей языческого Мурома у нас принято называть "святогонами" за их упорное сопротивление христианскому крещению - но если нашу историю копнуть поглубже, понимаешь, что не мурома, а ростовские меря были наиболее упорны в вере своих предков.

Первых епископов, Федора и Илариона, меря встретили так "ласково", что преосвященные отцы попросту сбежали из негостеприимного города. Об этом пишет житие их преемника Леонтия, а Киево-Печерский Патерик называет Леонтия "первопрестольником" - то есть, видимо, первые епископы толком и не вступали в руководство новой Ростовской епархией...

Рассматривая карты древнего Поволжья, несомненно, можно увидеть, как в междуречьях Волги, Оки, Ветлуги и Вятки - расположилась целая огромная область Поволжской Финно-угории! Множество народов переплеталось в глухих лесах, соседствовало между собой, перемещалось то с Урала на запад, то снова уходило на Урал.
С юга - в Закамье они граничили с тюрками - булгарами, суварами, буртасами.
На западе финно-угры соприкасались со славянскими племенами.
Многие народы пропали во тьме веков, но многие финно-угорские народы живы и поныне, каков их этногенез (то есть происхождение), где их исторические истоки, могли ли несколько финских народов, проживающих на одной территории образовать (как, например, из множества славян образовался древне-русский народ)? Возможно, что ответы на эти вопросы можно найти в этой статье про таинственный народ - меря (меряне)!

Меря — один из летописных финно-угорских народов, издавна живших на территории Центральной России, информации о котором сохранилось крайне мало (вследствие их славянизации выходцами из Киевской Руси). В том числе мало информации мы имеем о религии и верованиях народа Меря. О них возможно судить лишь на основе немногочисленных письменных свидетельств, параллелей культуры современного русского населения Центральной России и соседних финно-угорских народов. По нашему мнению общую схему можно выстроить, опираясь на сведения о религии близкородственных Мери народов - Мари и Эрзя.

Ознакомившись с материалами, доступными для поверхностного анализа, можно однозначно сказать, что имеется сходство космогонических мифов близких Мере и Эрзя. Во-первых, это общее представление о высшем божестве - создателе Вселенной. Он создает Землю в сообществе с темным Шайтаном флору и фауну.
Во-вторых, важную роль в мифе о творении земли играет птица утка (уткой оборачивается Шайтан и ныряет за землей на дно океана), с этим мифом перекликаются множественные мерянские украшения в виде уток, найденные при раскопках в областях Центральной России (аналогичный миф есть у !).

священная роща - Синьково городище

МИРОУСТРОЙСТВО МЕРЯН
Также характерная общая черта финно-угорских мифов — это трёхчастное деление пространства (верхний — горний мир, земной — дольний и низший), с непременным стержневым элементом (осью). Ось могли олицетворять дерево или гора. Создатель и вышние Боги обитали в мире небесном; духи природы, покровители людей и животных — в мире среднем; нижний мир — был пристанищем злых духов и их Бога Шайтана (у мари - Керемета).

Вероятно, вблизи Сарского городища находился главный культовый центр Мерян-язычников. Культ водоплавающей птицы был не случаен, т.к. это единственное живое существо, способное передвигаться в любом направлении по воздуху, воде и земле. В свою очередь, культ священной птицы связан с представлениями о плодородии, жизненных циклах растений, животных и человека, с культом воды. Если учесть, что мерянское «Ка» означает «один», то Каово или Каава (старинное название озера) может переводиться как «Одна мать или Первая мать», то есть богиня воды для народа, селившегося на берегах озёр и рек.

Юмол - Чудский Бог Неба из новгородской грамоты XIII века

Берестяны́е гра́моты, письма и записи на коре берёзы (бересте), — памятники письменности Руси XI—XV вв. Берестяные грамоты всегда представляли первостепенный интерес как источники по истории общества и повседневной жизни наших средневековых предков, и истории их языка.

Существование берестяной письменности было известно и до обнаружения грамот археологами. В обители св. Сергия Радонежского «самые книги не на хартиях писаху, но на берестех» (Иосиф Волоцкий). По В. Л. Янину, в музеях и архивах сохранилось немало поздних документов, написанных на бересте (XVII—XIX веков; даже целые книги). Этнограф С. В. Максимов видел в середине XIX века берестяную книгу у старообрядцев на Мезени. На берегу Волги близ Саратова крестьяне, роя силосную яму, в 1930 году нашли берестяную золотоордынскую грамоту XIV века.

Большинство найденых в Новгороде берестяных грамот — частные письма, носящие деловой характер (взыскание долгов, торговля, бытовые указания). К этой категории тесно примыкают долговые списки (которые могли служить не только записями для себя, но также и поручениями «взять с такого-то столько-то») и коллективные челобитные крестьян феодалу (XIV—XV века)

Особый интерес представляет новгородская берестяная грамота № 292 — грамота, найденная в 1957 году при раскопках в Новгороде, являющаяся древнейшим из известных документов на Чудском финно-угорском языке. (Напомним, что в средневековом Новгороде был Чудский административный район - Чудский конец) Документ датируется началом XIII столетия.
Согласно авторитетному мнению Е.А. Хелимского, грамота является записью заговора. В ней употребляется имя небесного бога Юмола: ему принадлежат стрелы, которыми бог поражает злых духов — правит небесный суд (обладая, между прочим, чудесной способностью метать сразу три стрелы); показательно, что в финском фольклоре словом Юмола могут обозначать и христианского Бога, и колдуна. Записанный заговор явно направлен против духов болезней, которых и в русских заговорах истребляют Божьи стрелы.

Один из русских заговоров призывал: "И стрели батюшко, истинный Христос, в мою любимую скотинку своим тугим луком и калёными стрелами в ясныя очи, в сырую кость, и угони, выганивай двеннадцать ногтей, двенадцать недугов, тринадцатый наибольший". Интересно, что здесь слово "суд" славянское: видимо, представление о Божьем суде стало доступно прибалтийским финнам в результате русского христианского влияния. Юмола, в этом тексте небесный стрелок, уже явно ассоциируется с христианским Богом.

В свою очередь, по верованиям русских поморов, болезни — это стрелы, которые пускали из Корелы по ветру колдуны. Нойданнуоли — горящая стрела, выпускаемая колдуном, — не знает промаха. "С ветру" начинается колотьё в суставах, которое именуется "стрелья" или "стрел". Тех же колдунов часто приглашали как целителей, ибо только они и могут вылечить болезнь, а также на похороны и свадьбу; они же считались искусными корабелами. Настоящая берестяная грамота — раннее свидетельство взаимосвязей русского и финского обрядовых обычаев.

меря: шуршащая подвеска, амулет из медвежьего клыка

Вполне возможно, что и древние Меряне называли своего Бога Неба - Юмол (Юм). В современном язычестве родственного Мерянам почитается верховный бог Неба - Ош Кугу Юмо (Юмо и сейчас по-марийски - Бог).

Первоначально слово «Юмо» в финских языках значило Небо, и в этом смысле оно до сих пор употребляется в некоторых случаях, например в выражениях «юмо волгалтла», небо проясняется; «юмо йуклана», небо гремит; «юмо пылайте», небо в облаках; в сложных словах — юмонÿдыр, «горизонт» (букв. «край неба»), юмонлулеге, «мироздание» (букв. «остов неба»). Позже, оно стало обозначать верховное божество: юмонкÿй, «жертвенник» (букв. «камень Юмо»), юмонпундаш, «небо» (букв. «дно Юмо», ср. морд. Pundas < др.-инд. budhnas. Ветер — дыхание Юмо, радуга — боевой лук (jumyn joŋež < праур. *jonks).
Юмол пребывает в своем небесном доме на золотом престоле, откуда ему видны все дела людей...

МЕРЯНСКАЯ ТОПОНОМИКА ПОВОЛЖЬЯ

В Ярославской области, в Борисоглебском районе, есть речка Пуре, левый приток Устья. В Ивановской области, в Пестяковском районе, — река Пурех (Пурешок), левый приток реки Ландеха, на ней стоит районный поселок Пестяки. Левый приток реки Лух-Пурешка. В Нижегородской области, в Чкаловском районе, — село Пурех.

Название Пуре, Пурех и Пурешка имеют "медовое происхождение". Территорию нынешних Ярославской, Ивановской, Нижегородской и некоторых других областей в прошлом населяло племя Меря, родственное по языку Эрзянам, Коми, Эстонцам, Финнам.
В ранней истории Меряне известны под своим именем, а позднее — под именем Суздальцев, Ростовцев и Белозерцев, по территориальному проживанию.
Вот географические названия, оставшиеся от Мерян: реки — Ока, Клязьма, Нерль, Лух, Теза, озеро Неро, города — Кострома, Пучеж, Шуя и пр. Под влиянием Русской государственности, культуры, письменности и православной церкви Меряне утратили свой язык и вошли в состав Русского народа, вошли со своими обычаями, бытом и порядками, земледельческим и ремесленно-производственным укладом, со своим трудолюбием, стойкостью и терпением.

Суздальское ополье
В VIII—X веках меряне, жившие в крае, который в истории назывался Ростовско-Суздальской землей, по сравнению с мерянами других территорий, были более богатыми, благодаря пушному промыслу и хорошо поставленному земледелию на черноземных суглинках Суздальского ополья. Частые находки арабских монет VII—X веков около Ростова, Владимира, особенно Суздаля, говорят об их торговых связях с арабским Востоком. Меряне поставляли арабам северную экзотику — соболей, бобров и конечно, свою извечную продукцию — мед и воск.

Раскопки финского могильника Большое Давыдовское-2 в Суздальском Ополье

Большая дорога Суздаль — Нижний Новгород связывала земледельческое ополье с Волгой, а через нее с "тридевятыми землями". Эта дорога очень способствовала развитию у местного населения торговой деятельности, предприимчивости, изобретательности, вежливости. И в настоящее время вряд ли найдется другой уголок с более обходительным, вежливым и приветливым населением, как этот район. Здесь набирающего воду из колодца приветствуют ловом "свеженько", а женщину, полощущую белье на речке — "беленько", уважительно низко кланяясь ей.

Здешние меряне жили в бревенчатых избах с русской (изобретена мерянами) печью, мылись в банях. Весной, по своим праздникам, до летней деловой поры водили песенные хороводы на цветистых лужайках, лесных полянах и светлых лесных опушках. Для езды по бездорожью меряне создали отличные экипажи: тарантас, телегу, таратайку (мерянские названия) и дрожки — для всех видов поездок.

Ведя сельское хозяйство, а также занимаясь охотничьим промыслом и рыбной ловлей, которые были обычно добычливы, меряне хорошо и сытно ели, а с гостями и в гостях по праздникам и выпивали. Пили они здоровые, слабо хмельные напитки, ими же изобретенные. Этими напитками были: ржаное пиво, что не так давно называлось крестьянским, буза (или бужа) — брага (крепкое пиво), приготовляемое на ржаном солоде, и самый праздничный, самый роскошный напиток, ″пуре″ — медовая брага, медовуха. "Зелена вина" меряне не знали.
Пиво и буза появились там, где было много зерна ржи, то есть в ополье. ″Пуре″ приготовляли в местности, прилегающей к большой дороге, где в огромных лесах, окружавших ее, водилось много пчел, которые собирали много меда с ивовых деревьев, малины, крушины и кипрея на лесных гарях, с клеверов и разнотравья лугов. Район этой древней дороги и теперь благоприятен для пчеловодства. Здесь вдоль этого старинного пути и распространены названия Пурех и Пурешка. И не случайно, что и волость, находившаяся в этом районе, называлась Пурецкой.

Меряне уважали ″пуре″. Да и заезжий торговый гость, проезжающий по этой дороге, с устатку воздавал ему должное. В то далекое время, в зимнюю стужу и пургу, дальние дороги и тяжелый труд делали употребление ″пуре″ необходимостью, да к тому же этот напиток считался и полезным, и целебным. Наблюдения простого русского народа говорят о том, что медовый напиток ″пуре″ очищает кровь, укрепляет желудок, улучшает состав и обмен веществ.

Деревянный резной или раскрашенный стаканчик — чарочка с ″пуре″ обходил сидевших за столом в круговую, чтобы не было лишнего выпивших и не осталось обойденных. Чарочка нам досталась от мерян, и это слово состоит из двух мерянских слов: "чары", что значит колесо и "а(ш)ська" — ходика, шагай. Чара(ш)ська — значит колесом ходи-ка, в смысле кругом ходи, кругом шагай. И немного потребовалось изменить слово, чтобы получилась русская чарочка. Вспомним застольную песню: "Чарочка по столику похаживает…"

″Пуре″ в переводе на русский язык — значит медовая брага, медовуха, а мерянское прилагательное от ″пуре″ — пурех, пурешка — медовушное, бражное. Реки Пуре, Пурех и Пурешка протекают в местах болотистых, вода в них с коричневым оттенком и напоминает по цвету ″пуре″, отсюда и даны им такие названия (Пура - и сейчас с марийского: пиво, квас).

Карта Окско-Волжского междуречья (приблизительно до 1350 года) с показанием мест обитания мерян и соседних племен

ОБЩАЯ ИНФОРМАЦИЯ ПРО НАРОД МЕРЯ
Ме́ря, меря́не — древнее финно-угорское племя, проживавшее в Верхнем Поволжье. На территории современных Ярославской, Ивановской, восточной части Тверской, южной части Вологодской и западной части Костромской областей России. А также общее название славяно-финского населения (мерянская культура), проживавшего на этой территории во второй половине I тысячелетия н. э.
В начале-середине I тыс. н. э. в междуречье Оки и Волги сформировались , мери, мещеры, мокшан, муромы и эрзян. Племена городецкой культуры испытывают сильное влияние пьяноборских племён, которые в начале нашей эры продвинулись в Западном Поволжье. К этому времени позднегородецкие племена приобретают устойчивый обряд в грунтовых могильниках. К началу второй половины I тысячелетия н. э. между перечисленными племенами возникают заметные различия.

Меряне занимали промежуточное географическое положение между местами обитания прибалтийско-финских (весь, вепсы), волжско-финских (мурома, мещера, мари) и урало-финских (пермь) народностей, проживая на территории современных Тверской, Владимирской, Московской, Костромской, Ярославской, Вологодской и Ивановской областей России до славяно-кривичской колонизации их земель в X—XI веках. Исследователь Кузнецов утверждает, что центром поселения мерян были губернии Владимирская, Ярославская и Московская.

Меря впервые была упомянута в VI веке готским летописцем Иорданом под названием мерен (merens) как данник короля готов Германариха.
Позднее сведения о мере можно найти и в русских хрониках. Согласно летописи «Повесть временных лет», меря располагалась в районе озёр Неро («Ростовское озеро») и Плещеево («Клещина»).
По предположению А. Е. Леонтьева, в VI веке мерянские племена переместились из района средней Оки (культура рязано-окских могильников) на север. При этом В. В. Седов считает что Леонтьев не пытался подкрепить свою догадку фактическими данными. Анализ культуры рязанско-окских могильников и древностей Волго-Клязьминского междуречья второй половины I тыс. н. э. достаточно определённо демонстрирует невозможность их генезиса. Отличаются также, погребальная обрядность, комплексы женских украшений, и керамические материалы.

Согласно «Повести временных лет», в 859 году мерян обложили данью варяги. В 882 году меря принимала участие в военных походах Олега, на Смоленск, Любеч, Киев.
Последнее упоминание мери как отдельного народа имеется под 907 годом, когда меряне в составе войска Олега пошли на Царьград. Тем не менее есть отдельные упоминания и позднее: «mirri» в «Gesta Hammaburgensis ecclesiae pontificum» Адама Бременского (1075), вероятно, пользовавшегося более ранними источниками.

Начало слияния с восточными славянами относится к X—XI вв. Эта территория стала основой Владимиро-Суздальского княжества. Меря входила в состав населения, восстававшего в 1071 и 1088 против насаждения христианства и феодальных порядков. Процесс ассимиляции растянулся на столетия. Когда в XIV в. Авраамий Галичский решил поселиться на Галичском озере, там жили «человеци по дубравам некрещении, нарицаемые меря» (Житие). Народ меря, меряне

В "письме брата Юлиана о монгольской войне" впервые упоминается Меровия (Merowiam), которая наряду с несколькими языческими царствами была завоёвана татарами. По мнению С. А. Аннинского Меровия находилась к северу от реки Волги, между реками Унжа и Ветлуга. Л.Н. Гумилёв считает, что эти страны были захвачены в 1235 году.
Н.В. Морохин предполагает, что в Меровии есть два этнотопонима указывающих на проживавшую в этих местах мерю — Маура, Мериново.
В 1245 году по жалобе галичского князя Константина Ярославича Удалого, вызванной непрекращающимися набегами ветлужских марийцев, золотоордынский хан приказал отдать правый берег реки Ветлуги Галич-Мерьскому княжеству.
В XVI—XVIII веках, когда стала проводится русификация и крещение мерян уже и на территории Меровии, часть жившей здесь мери переселилась дальше на восток в Заветлужье, где слилась с родственным этносом мари, и стала основой северо-западной группы этого народа в современных Воскресенском, Тонкинском, Тоншаевском и Шарангском районах Нижегородской области.

По данным археологических раскопок и ориентировочно по данным обширной дославянской топонимики этих мест, меря были финно-угорским народом с языком, близким, вероятно, вепсскому, мордовским (эрзянскому и мокшанскому).
В настоящее время истинных потомков летописного народа мери, по-видимому, не существует. Название «меря» известно практически только из летописи «Повесть временных лет». Нет данных, было ли это самоназвание либо искажённое внешнее наименование местного племени пришлыми славянами.

Этноним
По всей видимости, название народа меря произошло от угро-финского слова «мёри», что означало «человек». Очень похоже называют себя и ныне существующие близкие мерянам , «морт-коми» — коми (зыряне), «морт-уд» — удмурты (вотяки), «морт-ва» — мордва.
Существует еще версия, что слово «меря» и самоназвание проживающих на западе Марий Эл современных горных марийцев, звучащее приблизительно как «мяры», представляют собой однокоренные слова.

Ряд учёных (М. Фасмер, Т. С. Семёнов, С. К. Кузнецов, Д. А. Корсаков, Д. К. Зеленин) отождествляют мерю с мари. Луговые марийцы воспринимают слово меря как русифицированное самоназвание западной ветви мари — Мäрӹ. «История о Казанском царстве» упоминает черемисов как коренных жителей Ростова, не пожелавших креститься и поэтому покинувших город.
Ученный Матвеев признаёт, что «несмотря на многочисленные попытки отделить этнонимы меря и мари друг от друга, есть всё же намного больше оснований видеть в них фонетические варианты одного слова…».

Ростов Великий: мерянские орудия охоты и рыболовства

Мифология
Особо следует сказать о почитании мерянами «синих камней». Этнограф А. Альквист предположила, что название «синий» у культовых камней мерян связано с именем Укко, верховного божества грозы финской мифологии, имевшем прозвище «Синяя накидка» (Sinivitta), который в мифах часто представал в одежде синего цвета. Почитание часто встречающихся на «синих камнях» углублений в виде «следов» и «чаш», а также скапливающейся в таких углублениях талой и дождевой воды вероятно связано культом предков.

Археологическая культура
Предметы быта летописной мери, найденные графом А. С. Уваровым при раскопках мерянских курганов во второй половине XIX века.
До эпохи Великого переселения народов районы междуречья Волги и Оки были заселены племенами дьяковской культуры, родственными племенам днепро-двинской культуры. Упадок дьяковской культуры в Москворечье датируется VI—VII веками, а памятников позднее VII века не обнаружено.
Поселения VII—IX веков Москворечья и Верхневолжья остаются слабо исследованными, что не позволяет детально проследить направления этногенетических процессов в регионе.

Одним из первых археологов, исследовавших мерянские памятники в середине XIX века, был граф Уваров. Раскопав значительное количество курганов, содержавших мерянские украшения и бытовые предметы, он определил их как мерянские. При раскопках вокруг озера Неро были обнаружены Сарское городище (племенной центр мери) и 19 селищ, принадлежавших мерянам. Указанные поселения располагались на склонах возвышенностей коренного берега озера, занимая берега ручьёв и рек Сара, Устье, Которосль в пределах досягаемости друг от друга.
Другое гнездо мерянских селищ расположено вокруг озера Плещеево. Одно из селищ расположено около озера Савельево (южнее Плещеева озера на 40 км).
С меньшей плотностью памятники мери расположены по течению реки Нерли Клязьминской, в окрестностях Ярославля и в Костромской области вплоть до Галича Мерьского, где, возможно, существовал центр мери.

наконечники копий - Сарское городище

По наблюдению В. В. Седова, особенности культуры Волго-Клязьменского междуречья (погребальная обрядность, комплексы женских украшений и керамика) демонстрируют невозможность их генезиса из древностей рязано-окских могильников. По мнению исследователя, вопрос сложения новой культуры невозможно решить без анализа распространения предметов провинциальноримских типов, которые отражают прилив населения из Среднеевропейского ареала. По мнению Седова, формирование мерянской культуры связано с взаимодействием среднеевропейских переселенцев с местными финскими племенами, а сама культура родственна тушемлинской и псковских длинных курганов. По наблюдениям Седова, основными создателями мерянской культуры были не местные финны, а среднеевропейские переселенцы, так как только так могла сложиться новая поселенческая структура, остававшаяся неизменной и в Древнерусское время, а в хозяйстве могло возобладать земледелие. Как и в других регионах лесной полосы, затронутых среднеевропейской миграцией, в составе переселенцев преобладал славянский элемент. Об этом, по наблюдениям Седова, свидетельствует распространение браслетообразных височных колец с сомкнутыми или заходящими концами.
Археологические наблюдения, по замечанию Седова, доказывают акцентологические исследования, согласно которым восточно-великорусские говоры междуречья Волги и Оки составляют особую четвёртую группу. Согласно выводам исследователей, «диалекты этой группы ввиду сугубой архаичности их акцентной системы не могут быть объяснены как результат вторичного развития какой-либо из известных акцентологических систем, а должны рассматриваться как наиболее раннее ответвление от праславянского; этнос носителей этого диалекта представляет, по-видимому, наиболее ранний восточный колонизационный поток».
Как замечает Седов, меря, которая участвовала в призвании варягов и походах Олега, было уже не поволжско-финским племенем, а населением из Ростовской земли, сформировавшимся в условиях славянско-мерянского симбиоза. Эволюция культуры, быта и экономики при перерастании мерянской культуры в древнерусскую была поступательной, без резкого слома.

девушка-мерянка, современная реконструкция

Роль мери в формировании русского этноса
Славянская колонизация Северо-Восточной Руси
Русский (великорусский) народ, восточнославянский в своей основе, сложившийся в основном из потомков славянских племён, ранее входивших в состав Древнерусского государства, вбирал в себя в разные периоды своего существования, представителей соседних племён и народностей. Существует предположение, что финно-угорский народ меря также был ассимилирован восточными славянами. Достоверно доказать данное утверждение теперь практически невозможно, так как накопленная фактическая информация фрагментарна, отрывочна. Очевидно, что ассимиляция, если она и имела место, произошла уже очень давно, как минимум, в допетровский период, скорее всего, до XIV века, так как позднейшие источники ничего не сообщают об иных народах в регионе.

Произошла ли ассимиляция, вытеснение и миграция, неспровоцированное вымирание или истребление мери? Свидетельства об организованной, массовой вооружённой борьбе между местным населением и пришельцами отсутствуют. Археологические раскопки во многих местах показывают сосуществование в один и тот же период славянской и финно-угорской культур в одних и тех же поселениях тех веков.

Этнический состав бывшей земли меря по результатам переписи 2002 г. показывает подавляющее преобладание русских. Ныне доказать существование «чистокровных» меря среди нынешнего населения этого региона России едва ли возможно. Более того, население указанного региона (Ярославская, Костромская, Ивановская области и окружающие их прилежащие части соседних областей) не сохранило в своей исторической памяти процесс ассимиляции и встречи славян с меря.
Русские, проживающие там сейчас, в подавляющем большинстве своём даже не знают о существовании данного древнего народа, хотя стоит отметить финно-угорские гидронимы на этих территориях.

Версия о якобы серьёзном влиянии финских племён и народностей, в частности мери, на складывание русского этноса вызывала серьёзные сомнения и возражения у ряда учёных. Русский историк Николай Костомаров пишет, что роль мери в призвании варягов связана в основном с тем, что она находилась под властью славян. То есть находилась в подчинённом и зависимом от них положении. По мнению Костомарова на это указывают славянские названия городов, которые были главами этих земель, ранее образование славянских княжеств, что было возможно только при наличии широкого присутствия на этих землях славянского этнического элемента. Также, в пользу немногочисленности мери говорит раннее её исчезновение из хроник.

расселение финно-угорских племен меря

С мнением Костомарова соглашается известный русский и советский этнограф Д. К. Зеленин. В своей работе «Принимали ли финны участие в образовании великорусской народности?» он указывает на тот факт, что говорить о массовом обрусении финнов невозможно, так как они существуют и по настоящее время. В частности он соглашается с мнением Кастрена о том, что меря была или тождественна марийцам, которые носят самоназвание мари или близкородственна с ними. А разделение этого народа на меря и черемис, описанных Нестором в «Повести временных лет» объясняет современным разделением на горных и луговых марийцев. Из которых, первые, как и меря, выступали союзниками, а вторые, противниками русских княжеств. Он также указывает, что часть жителей Ростовского княжества, несогласная с христианизацией, переселилась за его пределы, что согласуется с информацией из летописей о языческом фанатизме местных меря, которые доходили до убийства христианских священнослужителей. Зеленин считает, что «мирная» колонизация русскими северовосточных земель — всего лишь красивая легенда некоторых историков. Столкновения с финскими племенами периодически происходили, и им приходилось уступать территории славянам и уходить на новые места жительства. Он отмечает и факт, что диалектология и этнография не находят в общевеликорусском говоре и быте сколько-нибудь значительных финских элементов.

К подобным выводам и приходит русская антропологическая экспедиция под руководством антрополога В. В. Бунака. Бунак объединил русских проживающих, в Костромской, Вологодской, Кировской и северной части Нижегородский области, в вологдо-вятский антропологический тип, и сделал вывод о том, что этот тип имеет, несмотря на некоторые региональные особенности, ясное отличие от местных восточнофинских народов, и в целом, имеет очевидное сходство с другими антропологическими русскими группами, в частности с ильменским типом. На бывшей территории проживания мери — в Ивановской, Владимирской и западной части Нижегородской областей, находятся ещё два русских антропологических типа. Восточный верхневолжский тип отличается от западного верхневолжского более тёмной пигментацией глаз и волос. Клязьминский русский тип отличается от северо-западного ильменского в основном только более тёмной пигментацией глаз и волос, более сильным ростом бороды и более прямыми контурами носа. С финскими типами эти типы не сравнивались ввиду незначительного отличия от прочих русских типов.

По мнению антрополога В. П. Алексеева, финский субстрат, характеризующийся плоколицестью и плосконосостью, оказывал серьёзное влияние на формирование средневекового восточнославянского населения, в том числе на словен, кривечей и вятичей, но он не был основным компонентом в сложении современного русского народа - на протяжении II тысячелетия он практически полностью растворился. Современное восточнославянское, и особенно русское население по своим антропологическим признакам отличается от средневекового восточнославянского населения и приближается к средневековому западнославянскому и южнославянскому населению. Чтобы объяснить этот парадоксальный факт, Алексеев связывает это с тем, что у русского и финского населения были разные темпы прироста, из-за того, что у славян была более высокая культура и более высокий уровень экономического и общественного развития, а также с более поздними славянскими миграциями на территорию проживания восточных славян в первые века II тысячелетия, в основном с запада и юго-запада, которые привели к увеличению славянского населения и растворению в нем финских этнических элементов.

культ дерева, сохранившийся в Поветлужье и в Костромской области

Мерянский язык
Учёные-лингвисты предполагают, что меря говорили на мерянском языке, который был близок к языкам соседних поволжских финно-угорских племён — марийскому, эрзянскому, мокшанскому, а также прибалтийско-финским языкам. Никаких серьёзных научных данных, подтверждающих существование собственной мерянской письменности, нет. Язык вымер, сохранившись лишь в местной топонимике и гидронимике.
В популярной литературе бытует мнение, что имя меря (иногда произносившееся и как неря) сохранилось до наших дней в некоторых топонимах, например озеро Неро близ Ростова, две реки Нерль, город Нерехта в Костромской области, река Нерская в Московской области или озеро Нерское в Солнечногорском районе Московской области, а также реки Нерехта (приток Клязьмы) в Ковровском районе Владимирской области, Нерехта (приток Солоницы) в Костромской области, Нерская на востоке Московской области и Нерга в Ярославской области.
Существует также множество деревень под названием Неря. В Ивановской области есть Нырское озеро и река Ныра. В древнем Новгороде, был Неревский конец, наряду со Славенским (от ильменские словене). Хотя по мнению лингвистов и историков, корень нер- не имеет никакого отношения к этнониму меря. Данные топонимы образованы от древней основы нер-/нар-, широко распространённой в гидронимии севера Евразии: Нарев, Нара, Нарочь, Нярис, Нерусса и др. (ср. лит. nara «поток»).

От этнонима меря происходит название реки Мерея. По одной из версий название города Миоры (в прошлом Мерея, Меры, Мёры) также связано с этнонимом меря.

Современные меря
В современной России в последние годы появилось этнокультурное движение, которое пропагандирует среди русского населения Верхнего Поволжья возрождение этого народа. Современные «меряне» имеют свои интернет-сайты «merja.org», «Merjamaa — Мерянь Мастор», «Меряния» «Меря мир» и другие, где представлены национальные герб, флаг и гимн; участвуют в дискуссиях на финно-угорских сетях («Уралистика» и др.). Темы, связанные с народом меря и современными «мерянами», периодически поднимаются на эрзянских ресурсах (например, на Интернет-портале «Эрзянь ки», в газете «Эрзянь Мастор» и др.). Часть информации на «мерянских» сайтах представлена также на эрзянском языке.
Презентация мерянского флага состоялась 21 июля 2012, в ходе краеведческого похода на дьяковском городище Синьково.
Первый общероссийский съезд мерянистов (специалистов по истории финно-угорского племени меря), на котором были представлены и «современные меряне» состоялся 6-7 июля 2013 года в городе Плёсе Ивановской области.

священное место - Синьково городище меря

ОТКУДА ПОШЛИ РУССКИЕ?
С начала XXI века стали широко распространяться утверждения о том, что современный русский народ, по своему происхождению является преимущественно финно-угорским, а не славянским, а славянский язык и культуру лишь воспринял извне, что пытаются подкрепить результатами масштабной генетической экспертизы гаплогрупп Y-хромосомы, передающихся из поколение в поколение по мужской линии практически без изменения. Однако, этим утверждения противостоит официальная российская наука, что позволяет большинству филологов, антропологов, генетиков и историков, занимающихся проблемами финно-угроведения и истории восточно-славянских племён, утверждать, что с научной точки зрения такое мнение является бездоказательным.
Никаких доказательств, что современные «меряне» являются прямыми потомками одноимённого летописного народа, не существует. Однако, «современные меряне» аппелируют к части 1 статьи 26 Конституции РФ, согласно которой каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность.

Меря в художественной литературе и кинематографе
Жизни современных «мерян» посвящены литературные произведения современных писателей: повести Дениса Осокина (Аиста Сергеева) «Овсянки» и Алекса Авардина (Авардень Сандра) «Костромские каникулы».
В 2010 году режиссёром Алексеем Федорченко был снят художественный фильм «Овсянки», героями которого являются представители древнего народа меря, сохранившиеся, по версии авторов фильма, до наших дней. Нравы и обычаи древнего летописного народа, представленные в фильме, являются художественным вымыслом и не основаны на исторических документах и иных научно установленных фактах.
Упоминание Мери встречается у А.Блока: «Чудь начудила, да Меря намерила/Гатей, дорог, да столбов верстовых…»

Марийское моление (вероятно, что тысячу лет назад также молились в рощах и меряне)

КУЛЬТЫ И МИФОЛОГИЯ МЕРЯН
На территории Костромского края автохтонным населением являются финно-угры: меря, чудь, . По данным археологов можно судить о присутствии в культуре меря стойких тотемических представлений: в качестве оберега чаще всего использовались фигуры коня и водоплавающие птицы.
Древнейшие изображения водоплавающих птиц связаны с промысловой охотничьей магией. Чаще всего их находят на местах, где происходили общинные мольбища.

КУЛЬТ ПТИЦЫ
Так, подвески в виде фигурок водоплавающих птиц с висящими на кольцах перепончатыми лапками были широко распространены на мерянской территории, являвшейся, по мнению Горюновой Е.И., Алексеева С.И. и Рябинина Е.А., одним из центров производства этих вещей. Отсюда путем торговли они распространялись в очень отдаленные края - Южное Приладожье, Новгород, Прибалтийские страны.
Большая часть подвесок (150 штук) в виде фигурок водоплавающих птиц найдена в Костромском Поволжье в могильниках XI-XIII вв., что составляет около 20% всех древнерусских зооморфных украшений. На других территориях Древней Руси известны находки десятков подвесок « костромских » типов. Среди них встречаются плоские литые и полые объемные фигурки одно - и двуглавые. меря

Подвески-уточки найдены и при раскопках Поповского городища (Мантуровский район Костромской области) среди других украшений унженского поселения VI - VII вв. В коллекции из раскопок этого городища (ГУК «Костромского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника») представлено несколько предметов с утино-гусиной символикой: шумящая подвеска, бронзовая в виде прямоугольного щитка с 6-ю отверстиями ушками и 5-ю привесками-цепочками с утиными лапками1; подвеска бронзовая шумящая в виде одностороннего витого стержня-пронизки с 3-мя кольцами и продетыми в них 3-мя гусиными лапками2; подвеска серебряная в виде уточки с 2-мя петлями и 1-м звеном сплетённых колец с одной лапкой привеской 3; привеска бронзовая в виде утиной лапки4; подвеска бронзовая в виде утиной лапки с ушком5; фрагмент лапки - привески бронзовой6; привеска лапка бронзовая7.

В экспозиции Красносельского музея (Костромская обл.) ювелирного и народно-прикладного искусства хранятся разнообразные выразительные украшения женского костюма в виде литых плоских уточек с привешенными перепончатыми лапками (IX-X вв.), найденные во время раскопок мерянских захоронений в 1899 г. археологом Ф.Д. Нефедовым 8. Могильники расположены на берегах реки Волги недалеко от села Красное (с. Коробово, с. Яковлевское, д. Чернецово). Интересны и многообразны «уточки», изображенные на концах полотенец (XVIII-XIX вв.) из коллекции ГУК «Костромского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника» 9.

Их отличает обязательное наличие внутри «плода», которое можно соотнести с яйцом. В этом изображении общий рисунок птиц обильно наполнен водной символикой, особенно крылья и хвост, волнистая внешняя линия которых традиционно связывается с водной стихией.

КУЛЬТ КОНЯ

В эпоху производящего хозяйства, когда возросло значение коневодства у скотоводческо-земледельческих финских племен лесной зоны, появился культ коня. В подтверждение тому найдены конские фигурки во многих могильниках первой половины I тыс. н. э.: Воробьевском, Айшинском, Вичмарском, Атамановы кости . В эпоху раннего железного века в Волго-Окском междуречье, на Верхней Оке, в Верхнем Поволжье и Прикамье конь в составе стада занимал ведущее место. С появлением и развитием пашенного земледелия конь занял важное место в космогонических представлениях финских земледельцев.
По мнению Б.А. Рыбакова, уже в бронзовом веке среди скотоводов зародилось представление о связи коня с дневным путем Солнца. «Утром на заре солнце выезжает на колеснице, влекомой чудными златогривыми конями; вечером солнце продолжает свой путь под землей, по воде».

На территориях расселения Центрально-Поволжской мери многочисленны археологические находки с изображением головы, фигуры коня, двуглавых коней, самой древней из них (эпоха бронзы) являются лошади на рукояти кинжала из Сейминского могильника. В западном Поволжье наиболее ранние изображения коня мы находим на керамике Минского городища под Костромой. меряне

В качестве личных оберегов-амулетов население меря использовало зооморфные подвески в виде изображения коня, иногда это были плоские литые подвески, прикреплявшиеся к одежде, часто встречались шумящие височные подвески в виде коня с прикрепленными на колечках копытцами.

11-13 века. Подвеска петушок с утиными лапками-привесками, птица-бык, плоская подвеска-уточка
Фигурки эти настолько типичны, что получили в археологической литературе название коньков «владимирского», а точнее «мерянского» типа.
По мнению Рыбакова Б.А., область их распространения позволяет предполагать, что местом изготовления подобных предметов был пункт близкий к Ростовскому озеру, откуда они расходились в ближайшей «мерянской» округе. Возможно, этим пунктом было Сарское городище.

В курганах Красносельского района Костромской области, в том числе Дурасовского городища, расположенных на территории поселения мери, в ходе раскопок, проведенных Ф.Д. Нефедовым в 1899 г., были обнаружены изготовленные из бронзы и серебра в технике литья фигурки с изображением коня: шумящая подвеска в виде коня с гривой, на колечках подвешены копыта с геометрическим орнаментом; плоская подвеска в виде коня с отверстиями для подвешивания; плоская подвеска в виде двуглавого коня (кони смотрят в разные стороны)1.

Парные конские фигурки позднее встречаются на конских гребнях. В Костромской области на деревянных ковшах изображалась композиция из парных конских головок, стилистически напоминающих металлические изображения. Эта композиция воспроизводится и на орнаменте вышивок на женских рубахах Ветлужской мари, культура которых особенно близка культуре соседней мери.

вышивка на финно-угорские темы меря

Культ водоплавающей птицы и коня нашел отражение в легендах о кладах, записанных в Костромской области. По народным поверьям Галичского, Нерехтского, Межевского районов, «если кладу время вышло, то на счастливого выходит в виде коня» (из анкеты Костромского научного общества по изучению местного края. Рукописный архив Костромского музея)2.

В дневнике секретаря Костромской архивной комиссии И.Д. Преображенского3 излагается легенда: «В с. Минском Костромского уезда около пруда, на месте где были дома старых попов, в земле существует клад, который является в виде утки или человека». В этнографических очерках, записанных В.И. Смирновым в 1926 г., «Паны, клады и разбойники», большинство легенд опираются на мифологическое представление о культе животных. В указанных легендах неоднократно упоминаются рассказы о кладах, которые зарыты под большими камнями.

Громадные камни, около которых «чудилось», являются маркерами мерянской территории. Часто камень обозначал место древнего капища. Интересно, что в Костромском уезде лежало несколько камней, на которых было высечено изображение гусиной лапы. Об этом упоминает Е.И. Горюнова: «знак гусиной лапы стоит как таинственный страж, на камне, охраняющем зарытые в землю сокровища». Она приводит сведения о том, что подобного рода камень был найден на Бараньих горах в 7 км от с. Черное Заводь б. Костромского уезда. В легендах описывается камень в местности «Гусыня» около села Пушкино Костромского уезда: «в лугу «врос» большой камень, на нем ясно вырезана лапа гуся. По преданию под камнем зарыто невесть сколько денег.

На «бараньих горах» лежал большой, сажени в 1,5, белый камень, на нем знак гусиной лапы. Под камнем большой сундук с деньгами». Про камень этот еще рассказывали следующее: «Ванька Каин да Васька Гусь клич кликали, что под «Кобылой» клад они зарыли, а на камне гусиную лапу вырезали. Как камень увезли, рыли на этом месте, но клад кто-то уже раньше взял» (рассказ П.В. Шувалова, 12 июля 1920 г.). В.И. Смирнов отмечает, что знак гусиной лапы встречался в рассказах из разных мест и о разных пунктах. Во всех указанных случаях гусиная лапа воспринималась как тотем-оберег.

мерянский камень с поздней христианской символикой

ЛЕГЕНДЫ МЕРЯ
Можно выделить несколько легенд, где в качестве мифологического животного фигурирует лошадь (или конь). Клад либо является в виде коня, тогда он охраняет его, либо лошадь участвует в волшебных действиях, связанных с добычей клада.

Житель д. Вязовка Ковернинского уезда А. Балдин рассказывает легенду: «Кулига* есть у нас - «Олешино». Поехал раз туда дядя Павел на лошади. Как въехал на кулигу, поднялся сильный ветер, лошадь зафыркала, катится на них клад клубом огненным. Лошадь бросилась, чуть его не убила, так домой и убежала». В данном случае можно предположить, что лошадь-участник волшебных действий.

Близ д. Ломово Юрьевецкого уезда в болоте «Плаксино» клад показывается крестьянам лошадью. В д. Собакино, Кинешемского уезда, было такое предание о кладе: «Егор Петров из д. Собакино, говорят, что он однажды ночью осенью ходил на Опариху копать клад. Он ощупал ломом уже подземелье, но оттуда выскочила ободранная лошадь и побежала за ним. Егор Петров без памяти и без языка прибежал домой» (записано священником Белоруковым, 1899 г.). В данном случае лошадь охраняет клад.

По рассказам местных жителей Галичского уезда клады часто являются в виде жеребенка, неказистого, паршивого, ободранного, жалкого. Увяжется такой жеребенок за телегой, его прогоняют, а он бежит и бежит и жалобно так ржет. Клад, так сказать, своим видом отталкивает от себя счастье. Из рассказов видно, что животное часто бывает необычного, особого вида, что подчеркивает его принадлежность к потустороннему миру .

Мерянский каменный топор, стилизованный под морду медведя - Ростов Великий

Обращаясь к фольклорным источникам, также можно выявить символ коня. На территории Костромской области известен праздник, посвященный поклонению коню. В архиве областного Дома Народного творчества сохранились записи воспоминаний жительницы Макарьевского района, граничащего с территорией ветлугаев, Каретниковой Манефы Федоровны. «Ой, дак в народе - те праздник - от называли «Конным» праздником. В энтот день лошадей-ти кормять во полную сыть, ни в коем разе на них не работають, упаси господь, ангел мой, а то миленькая падёж будет. Лошадей-ти, в энтот день купали, да хвост - от и гриву в ленты завивали, да святой водичкой матушка кропили. Да в энтот же день пекли в печурке особенныя колобушки, а на колобушке-то ровно как копыто выпекали, вотэ экиято колобушки и несли в церкву, да отдавали священнику. Вот эдак всё было, миленькая, вот эдак паря»1.

В Костромской области и сейчас можно увидеть на крышах деревенских домов в Солигаличском, Галичском, Буйском районах деревянные коньки, венчающие передние концы верхних слег. До настоящего времени сохранился обычай на свадьбе подавать испеченных из теста гуся или утку, или пирог с изображением птицы, которая должна охранять новобрачных и приносить им счастье. Вероятно, в рамках свадебного обряда этот символ напоминает о зарождении новой жизни.

Очевидно, что культ водоплавающей птицы и коня, выявленный у мерянского населения Костромского края распространен у многих финно-угорских народов, занимавшихся охотой и рыболовством. В мифах почти всех финно-угорских народов утка участвует в сотворении мира. По космогонической легенде, записанной у коми, мордвы и карелов, из яиц утки образовались небесные сферы, солнце, луна, а из тела возникла первородная земля.

В мифологии финно-угров конь - это священное животное солнца, поэтому он часто изображается вместе с солярными знаками. У народа манси был записан миф о том, как на Земле, оказавшейся во власти сыновей Нуми-Торума, начались великие распри. Сам творец спустился на Землю, чтобы установить порядок, и сказал сыновьям, что править ими и людьми будет тот, кто первым на рассвете подъедет к его дворцу и привяжет коня к серебряному столбу-коновязи. Им оказался младший сын бога - всадник Мир-сусне-хум. Он и стал покровителем людей. А конь становится главным священным животным. Обские угры заимствовали подобный сюжет у индоиранцев, как и коневодческие термины .

В фольклоре коми есть легенды о необычном народе-чуди. К чуди прямо с неба упали серебряные кони и золотые сани, которые служили этому народу, пока он не ушел. Коней же и сани чудь спрятала, и никто не может найти этого клада, хотя и показывают урочище, где он якобы зарыт.

(мерянская вышивка, которая напоминает марийскую) меря

Изображение утиных лапок - излюбленный элемент орнамента. Встречается не только в ювелирных украшениях, но и на керамических изделиях, и как штамп на глинянных грузилах для рыбацких сетей.

О существовании культа водоплавающей птицы у финно-угорских народов севера Восточной Европы и Западной Сибири можно судить по широкому распространению уточек, воспроизводимых в качестве орнамента на глиняной посуде эпохи неолита и бронзы от Екатеринбурга до Прибалтики и от Мурома до Архангельска, по многочисленным находкам миниатюрных скульптурных фигурок водоплавающих птиц из кости, глины, кремня, дерева, а также по наскальным изображениям в Карелии .

До настоящего времени сохранилась символика коня у разных финно-угорских народов. У удмуртов в легендах конь выступает как прекрасное лучезарное крылатое существо «бурдо вал», связанное с солнцем. Отождествление коня желтой (слоновой) масти с солнцем наблюдалось у марийцев. В честь «солнечного коня» устраивались аграрные праздники: «гужор» (весенняя трава) - у удмуртов, где солнце олицетворял юноша в белой одежде на белом коне, «сюрэм » - у марийцев, «тун-донь ильтямо » - у мордвы .

Образ коня-солнца есть в Калевале.
У марийцев во время погребального обряда, устраиваемого по особому завещанию покойного, приносили в жертву любимую лошадь покойного. Лошадь для жертвы выбиралась покойным еще при жизни. Мясо жертвенной лошади съедалось посторонними гостями (не родственниками), кости закапывались в обрядовой постройке «кудо».

Таким образом, анализ археологического, этнографического и фольклорного материала позволяет сделать вывод о том, что образы водоплавающей птицы и коня устойчиво присутствовали в культуре финно-угорского населения Костромского края, и они были созвучны тотемическим образам других финно-угорских народов.

ЯЗЫК МЕРЯН
Язык меря
Мерянский (друс. мер(ь)скый), ныне мёртвый, финно-угорский язык в период наибольшего распространения занимал, очевидно, территорию современных центральных областей европейской части РСФСР - (полностью) Ярославской, Ивановской, Костромской, (частично) Калининской (Кашинский р-н), Московской (за исключением юго-западной части), Владимирской (к северу от Клязьмы и отчасти к югу от нее, за исключением земель муромы, другого финно-угорского племени, у впадения Клязьмы в Оку) (Прим.1.Не исключено, что и вне этой территории, компактно заселенной мерей, в частности к северу от нее имелись группы носителей мерянских диалектов или близкородственного мерянскому языка, о чем говорят топонимы типа р. Вёкса, р. Ягрыш (Вологодская обл.), (Солом)бала (Архангельская обл.), близкие к распространённым на бывших несомненно мерянских землях.
Однако ввиду полной неизученности этого вопроса, как и вопроса о части мери, по преданию переселившейся, избегая христианизации, к марийцам или мордовцам и, видимо, здесь ассимилированной, в данном исследовании они не рассматриваются).

Соседями мери до распространения на соседних землях восточных славян были с юго-запада балтийские племена, в частности голядь, с запада и северо-запада - вепсы (друс. весь), одно из древнейших прибалтийско-финских племён.
С севера земли мери граничили с землями заволоцкой чуди, видимо, также прибалтийско-финской этнической группы, хотя и не вполне установленного состава . С северо-востока мерянская этническая территория, видимо, соприкасалась с областью пермских племен, скорее всего предков коми .
С востока с мерей граничили марийцы; а с юга - мордовcкиe племена: мурома и, возможно, мещера. Позже западными соседями мери стали восточнославянские племена - кривичи, новгородские словене и вятичи, с рубежа Х-ХІ вв. начавшие проникать на мерянские земли. Если первоначально область мери была почти со всех сторон, кроме запада, окружена землями родственных финно-угорских племён, то со славизацией муромы, мещеры, соседней с мерей части вепсов и заволоцкой чуди и с расселением славян на мерянской этнической территории меря, за исключением крайнего востока, оказалась в славяно- русском (Прим.2 Понятие "славяно-русский" (сокращение более точного "(восточно)славяно-(велико)русский") служит общим наименованием для обоих исторически взаимосвязанных языковых (и этнических) образований - местных говоров языка древнерусского и развившегося из него (велико)русского языка (и соответственно их носителей - части восточных славян и развившегося из них (велико)русского народа) окружении в виде отдельных, всё более разобщаемых мерянских "островов". Постепенное растворение мери в славяно-русском языковом окружении, связанное с ее ассимиляцией, привело к её полному исчезновению как отдельного финно-угорского этноса и к слиянию мери с формирующейся на ее бывших землях частью (велико) русской народности.

Достоверные сведения современной советской исторической и археологической науки полностью подтверждают мысль о мирном проникновении славян на мерянские земли, высказанную еще В.О.Ключевским: "Происходило заселение, а не завоевание или вытеснение туземцев" . Это было связано как с редкостью мерянского населения, позволявшей славянам занимать многочисленные пустовавшие земли, так и с различием в занятиях мерян (преимущественно скотоводов, охотников и рыбаков) и славян (преимущественно земледельцев). Обе группы населения в низших и средних слоях как бы дополняли друг друга, постепенно срастаясь в единое социально-экономическое целое. Видимо, такое же срастание происходило и в социальных верхах Владимиро-Суздальской Руси: мерянская знать сближалась со славяно-русской, образуя вместе с ней господствующие слои княжества. Единственное известное истории крупное восстание (1071), охватившее мерянское население, как справедливо полагает современная наука, вызывалось имущественным и классовым расслоением в мерянской среде, а не каким-либо славяно-мерянским национальным антагонизмом: "Нет никаких данных в пользу того, что восстание местных смердов было направлено против русских феодалов" . Восстание вызвало, по местному преданию, переселение части мери к родственным марийским или мордовским племенам, где она впоследствии ассимилировалась.

расселение племен меря вокруг озера Неро (Ярославская обл.)

В свою очередь, решение этих вопросов нуждается как в углублении знаний истории финно-угорских народов, так и в выяснении принципов словообразования финно-угорских этнонимов, где могут сохраняться особенно архаические структурные типы. С вопросом о происхождении этнонима "меря" тесно связан вопрос о происхождении мерянского языка, его месте в семье финно-угорских языков, который также еще не нашел своего окончательного решения. Если принадлежность мерянского языка к финно-угорской группе никогда не вызывала особых сомнений (Прим.3 Здесь, конечно, не принимаются во внимание явно устаревшие взгляды, например Д.Ходаковского , считавшего мерю "славянским племенем", а следовательно, и носителем славянского языка.), то значительно сложнее было решить, к какому финно-угорскому языку (группе языков) он особенно близок. А.Кастрен предполагал особую близость мери и марийцев и их языков . Первая серьезная попытка подтвердить эту гипотезу, как и вообще изучить мерянский язык на ocнове его остатков, была сделана Т.С.Семеновым, учителем марийского языка при Казанской учительской семинарии, в статье "К вопросу о родстве и связи мери с черемисами", опубликованной в 1891 г. На основе сравнения 403 местных названий предполагаемого мерянского происхождения с марийскими словами и названиями Т.С.Семенов нашёл, что "данные из языка и факты из быта и истории мерян и черемис... действительно допускают возможность очень близкого родства между этими народами" . В то же время он считал, что окончательно определить место мерян- ского языка среди других финно-угорских можно будет "только тогда, когда меряне... по остаткам своего языка будут сопоставлены или сравнены со всеми народностями финского племени" . меря

По стопам Т.C. Семенова в опубликованной значительно позже (1935), работе "Меrja und Tscheremissen" шёл фактически М.Фасмер, на основании более тщательно собранного и исследованного ономастического материала старавшийся доказать близость мерянского языка к марийскому. Относительная ограниченность привлеченных данных (только топонимы) и стремление во что бы то ни стало связать их лишь с марийским языком (например, в объяснениях по по- воду названий Кера , Ура, Курга , Тума , Лочма/Лотьма привели М.Фасмера к выводу, что "должно быть допущено тесное родство мери и марийцев(черемисов)" .

Учитывая взгляды предшественников и на основании результатов собственных исследований, А.И. Попов пришел к выводу, о том, что "... несмотря на несомненные общности в словаре с другими финно-уграми... меря (в языковом отношении) отличалась от марийцев, как и от мордвы и других финно-угров..." . Этот взгляд подтверждается и отрицательными результатами предшествующих попыток усмотреть в мерянском особую близость к какому-либо из финно-угорских языков, и явным своеобразием ряда мерянских слов, о чем говорит А.И. Попов, - таких, как урма "белка", яхр(e) "озеро", бол "селение" и под. .

Мерянское наследие России
Русских принято относить к славянским народам. Хотя известно, что этническая основа нации складывалась из огромного количества народов и племен. Центральное положение среди них занимал финно-угорский народ Меря.
Меря жила на территории современных Ярославской, Ивановской, части Костромской, Владимирской, Московской и Тверской областей. Именно здесь происходило формирование этнического ядра великорусского народа. Древнейшие русские княжества: Ярославское, Московское, Владимиро-Суздальское, где во Владимире сидел Великий князь практически полностью совпадают с границами расселения Мери.
Как следует из данных археологических раскопок, исторических источников, "колонизация" центра Древней Руси славянами происходила мирно, без войн и конфликтов. Насколько массовой была эта «колонизация»?
Это большая проблема, ибо археологически она почти нигде не прослеживается, вслед за мерянскими культурными слоями лежат древнерусские. Не славянские, а именно древнерусские, когда материальная и духовная культура Северной Руси более-менее унифицировалась.
Да и как было возможно славянизировать огромную территорию, размером больше Франции за 100-200 лет? А советская историческая наука утверждала, что меряне ассимилировались ровно за этот краткий срок.

Аргумент о слабой заселенности великорусской территории не выдерживает критики. Попади мы в то время, нашему взору предстали бы десятки городов - Суздаль (исконное мерянское название Суждал), Владимир, Москва (от мерянского «моска» - конопля), Переславль-Залесский, Клещин (мерянский город около Переславля), Углич (тоже, вероятно, мерянское название), Галич Мерянский и так далее; сотни мерянских деревень и поселков по рекам, около плодородных ополий, высокая материальная культура, включая сельскохозяйственную. Мы бы увидели древние сакральные центры язычников - Синий Камень у Клещина и нарождающиеся монастыри, будущие религиозные центры Русского Православия, такие как Авраамиев монастырь в Ростове Великом. Да и первая столица на территории Северной Руси тоже была мерянской. Город Сар («Царский») в современной Ярославской области играл роль племенного центра - прообраза всех столиц будущего Великорусского государства.

К приходу славян с Юга, который точно нельзя назвать массовым, тут кипела жизнь. Меряне были лидерами тогдашнего финно-угорского мира Европейской России. И поэтому они оказались восприимчивы к новой идее государственного строительства на основе славянского языка и византийской религии. Но этнически оставшись финно-уграми. Что было достоверно доказано в исследовании генофонда русского народа в 2005 году. Генетическое расстояние между русскими и финно-уграми оказалось 2-3 единицы, то есть фактически это один огромный народ.

Мерянский народ переходил на древнерусский язык как язык Единобожия - мощной интеграционной идеи, язык межрегиональной торговли, и как язык административных учреждений. Мерянский язык, где как доказано было много диалектов, на эту роль не подходил. Точно также как ирландцы 300-400 лет назад перешли на английский язык, но этнически остались кельтами. Осознание своих финно-угорских корней наряду со славянскими позволит русскому народу наконец-то почувствовать себя не пришельцами со степного Юга, но исконными хозяевами своей Земли. Мы поистине великий народ, создавший великое государство. Без финно-угорского упорства и трудолюбия, присущего всем этим народностям, русские бы не смогли освоить необъятные пространства Большой России.

________________________________________________________________________________________

ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ И ФОТО:
Команда Кочующие
В. В. Бунак. Некоторые вопросы этнической истории.// Происхождение и этническая история русского народа. Тр. Ин-та этнографии АН СССР.1965.т.88.
http://merjamaa.ru
«Атлас к исследованию о мерянах и их быте» — С-Пб, 1872
http://nnov.ec/Меря
Третьяков П. Н. К истории племён Верхнего Поволжья в первом тысячелетии н. э. Материалы и исследования по археологии СССР №5. — Ленинград: изд-во Академии наук СССР, 1941.
Бадер О. Н. Древние городища на Верхней Волге // Материалы и исследования по археологии Верхнего Поволжья. Материалы и исследований по археологии СССР № 13. — М.-Ленинград: изд-во Академии наук СССР, 1950. — С. 90-132.
Седов В. В. Славяне: Историко-археологическое исследование. — М.: Языки славянской культуры, 2002. — С. 389.
Леонтьев А. Е. Археология мери: К предыстории Северо-Восточной Руси. Археология эпохи великого переселения народов и раннего средневековья. Выпуск 4. — М.: Институт археологии РАН, 1996.
Гумилёв Л.Н. Древняя Русь и Великая Степь. - М., 1993
Морохин Н. В. «Нижегородский топонимический словарь» — Нижний Новгород 1997 г. «КиТиздат»
«Народы России. Живописный альбом.» — С-Пб, Типография товарищества «Общественная польза», 1877-80гг.
Леонтьев А. Е. Археология мери. К предыстории Северо-Восточной Руси. 1996.(недоступная ссылка)
Зеленин Д. К. Восточные славяне. Кто они?. — М.: Эксмо, 2012. — С. 14. — 399 с. — 2000 экз. — ISBN 978-5-699-56962-5.
http://kostroma.ru/index.aspx
Авдеев А. Г. Отчёт об археологической экспедиции в Галиче Мерском в 1994 и 1995 годах.
Костромская старина. Выпуск пятый. — Кострома: Типо-литография А. Азерского, 1901.
Авдеев А. Г. Выпись из дозорной книги Галича 1620 г. // Альманах «Костромская земля», № 4. 1998.
Сайт Википедия.